Гражданско-правовое значение предварительного согласия и уведомления антимонопольного органа при совершении сделок

Законодательство о защите конкуренции предусматривает, что одни сделки осуществляются лишь с предварительного согласия антимонопольного органа, а о совершении других антимонопольный орган должен быть в установленном порядке уведомлен. Однако участники хозяйственного оборота порой нарушают эти требования закона. Какие правовые последствия влечет отсутствие требуемых согласия и уведомления? Могут ли причиной недействительности сделки стать такие обстоятельства, которые появились впоследствии, уже после ее совершения? Федеральный закон "О защите конкуренции" допускает такую возможность. По мнению автора, прямым следствием этого является неопределенность юридических последствий сделки.

Главная цель законодательства о защите конкуренции - создание механизмов контроля за имущественным оборотом, обеспечивающих поддержание конкурентной среды. В числе средств достижения этой цели - две конструкции: а) получение у антимонопольного органа предварительного согласия на совершение некоторых сделок; б) уведомление антимонопольного органа о таковых.

В действующем Законе о защите конкуренции*(1) предусматривается, что с предварительного согласия антимонопольного органа совершается ряд сделок с акциями (долями), имуществом коммерческих организаций, правами в отношении коммерческих организаций (ст. 28), а также некоторые сделки с акциями (долями), активами финансовых организаций и правами в отношении финансовых организаций (ст. 29).

Кроме того, Закон о защите конкуренции определяет круг сделок и иных действий, об осуществлении (совершении)*(2) которых антимонопольный орган должен быть уведомлен (ст. 30).

Рассмотрим гражданско-правовое значение предварительного согласия и уведомления антимонопольного органа в аспекте их влияния на юридическую силу и последствия указанных сделок.

1. Согласие антимонопольного органа может иметь исключительно предварительный характер. Ситуация, когда лица обращаются за получением согласия антимонопольного органа не предварительно, а уже после совершения сделки, Законом о защите конкуренции не предусматривается. Таким образом, получение согласия антимонопольного органа применительно к уже совершенной сделке не допускается.

Для получения согласия антимонопольного органа одно из лиц, заинтересованных в совершении сделки, обращается с соответствующим ходатайством и комплектом необходимых документов. Антимонопольный орган обязан в течение определенного срока рассмотреть поступившее ходатайство и сообщить заявителю в письменной форме о принятом решении (ч. 1 ст. 33 Закона о защите конкуренции).

Если в ходе рассмотрения ходатайства антимонопольный орган сочтет, что сделка, иное действие, заявленные в ходатайстве, приведут к ограничению конкуренции*(3), либо если информация, содержащаяся в представленных документах, окажется недостоверной, то антимонопольный орган должен принять решение об отказе в удовлетворении ходатайства (п. 5 ч. 2 ст. 33 Закона о защите конкуренции).

Отметим, что законодательство не связывает какие-либо гражданско-правовые последствия со сложным юридическим составом, включающим такие факты, как предварительное согласие на сделку и сама сделка. Напротив, аргументы, на основании которых антимонопольный орган мог бы отказать в согласии на совершение сделки (ограничение конкуренции в том или ином его виде)*(4), свидетельствуют о том, что гражданско-правовые последствия сделки, для совершения которой необходимо предварительное согласие, наступают независимо от выполнения этого требования закона. Однако в случае получения такого согласия правовые последствия, на которые направлена соответствующая сделка, принимают необратимый (бесповоротный) характер. Если же согласие антимонопольного органа не было получено предварительно, намечаемые правовые последствия возникают, однако могут быть ликвидированы. Кроме того, совершение определенных в законе сделок без предварительного согласия антимонопольного органа влечет для лиц - участников сделки негативные административно-правовые последствия (ч. 3 ст. 19.8 КоАП РФ).

Для разрушения гражданско-правовых последствий сделок, требующих предварительного согласия антимонопольного органа, но совершенных без такового, Закон о защите конкуренции (ч. 2 ст. 34) предлагает применить такой инструмент, как оспаривание данных сделок (ст. 166, 167 ГК РФ). Сделки, указанные в ст. 28, 29 Закона о защите конкуренции и осуществленные (совершенные) без получения предварительного согласия антимонопольного органа, признаются недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа, если они привели или могут привести к ограничению конкуренции, в том числе в результате возникновения или усиления доминирующего положения.

Таким образом, негативные гражданско-правовые последствия, выражающиеся в признании недействительной сделки, совершенной без предварительного согласия антимонопольного органа, наступают только при одновременном наличии трех условий: а) совершенная сделка относится к категории сделок, для совершения которых требуется согласие антимонопольного органа; б) на совершение такой сделки предварительного согласия антимонопольного органа получено не было; в) потенциальным или реальным результатом совершения (осуществления) данной сделки является ограничение конкуренции.

Обоснованность законодательной квалификации рассматриваемых сделок в качестве оспоримых (а не ничтожных), на наш взгляд, вызывает определенные сомнения. В современной цивилистической доктрине высказано мнение о том, что при определении своего отношения к тем или иным сделкам как к оспоримым или ничтожным законодатель исходит из категории нарушаемого сделкой интереса. Так, сделка считается ничтожной, если она нарушает публичный интерес, и оспоримой, если она противоречит защищенному правом частному интересу*(5). Используя указанный критерий, сделку, требующую предварительного согласия антимонопольного органа вследствие возможного ограничения конкуренции, но совершенную без такого согласия, следует признать ничтожной как противоречащую публичному интересу.

Квалификация рассматриваемых сделок в качестве ничтожных позволила бы наилучшим образом защитить интересы неопределенного круга лиц, испытавших на себе негативное влияние тех ограничений конкуренции, которые стали следствием осуществления соответствующей сделки. Это объясняется тем, что требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом (п. 2 ст. 166 ГК РФ), в то время как круг лиц, способных предъявить иск о признании недействительной оспоримой сделки, прямо ограничен законом. В нашем случае право предъявления иска о признании недействительной сделки, требующей предварительного согласия антимонопольного органа, но совершенной без такового, принадлежит только антимонопольному органу. Такое исключительное положение не может не создавать определенных предпосылок для злоупотреблений.

Тем не менее нельзя не считаться с решением положительного законодательства, признающего (несмотря на изложенные аргументы) сделки, совершенные без требуемого законом предварительного согласия антимонопольного органа, не ничтожными, а оспоримыми. Обращаем особое внимание на то, что порок сделки, дающий возможность антимонопольному органу оспорить ее, наличествует лишь тогда, когда налицо одновременно все три перечисленных условия. Отсутствие в том или ином конкретном случае хотя бы одного из них уже не позволяет опорочить (оспорить) сделку.

Оспоримая сделка будет считаться ничтожной с самого начала (с момента своего совершения), если лицо, управомоченное на оспаривание, успешно оспорит сделку*(6). Но до момента своего аннулирования решением суда, принятым по итогам рассмотрения соответствующего иска, оспоримая сделка рассматривается как действительная, т.е. порождает те правовые последствия, на которые направлена*(7).

Сказанное в полной мере относится и к сделкам, ограничивающим конкуренцию и требующим предварительного согласия антимонопольного органа, но совершенным без такого согласия. Как сделки оспоримые они действительны до момента своего успешного оспаривания. Законодательная квалификация данных сделок в качестве оспоримых подтверждает выдвинутый ранее тезис о том, что ограничивающие конкуренцию сделки порождают те правовые последствия, на которые они направлены, даже при отсутствии предварительного согласия антимонопольного органа. Предварительное согласие антимонопольного органа на совершение ограничивающей конкуренцию сделки не образует вместе со сделкой юридический состав, влекущий гражданско-правовые последствия, но превращает сделку в безусловно действительную, тем самым укрепляя незыблемость гражданско-правовых последствий, созданных самой сделкой. Этим рассматриваемая конструкция предварительного согласия антимонопольного органа отличается от тех случаев, когда правовые последствия возникают из сделки и административного акта - разрешения на ее совершение, образующих юридический состав*(8).

Напротив, факт отсутствия предварительного согласия антимонопольного органа (отрицательный юридический факт) можно рассматривать как элемент юридического состава - основания для аннулирования правовых последствий сделки. Элементами состава, который может привести к такому эффекту, являются следующие факты: 1) отсутствие предварительного согласия антимонопольного органа на совершение сделки; 2) совершение сделки, требующей такого согласия; 3) ограничение конкуренции как результат совершения сделки и (или) исполнения возникших из нее обязательств; 4) предъявление антимонопольным органом (в рамках исковой давности и с соблюдением процессуального законодательства) иска о признании сделки недействительной; 5) вступление в законную силу положительного решения суда по указанному иску.

Каково значение отсутствия предварительного согласия антимонопольного органа как элемента рассмотренной совокупности фактов?

Полагаем, отсутствие предварительного согласия антимонопольного органа как элемент незавершенного состава следует считать потенциально юридическим фактом, поскольку он создает возможность для дальнейшего накопления элементов фактического состава, в том числе для предъявления иска и принятия судом решения о недействительности сделки. Только завершенный состав, о наличии которого свидетельствует вступление в законную силу решения суда, становится юридическим*(9). Как элемент завершенного состава отсутствие согласия представляет собой отрицательный юридический факт, т.е. юридический факт, отражающий в своем содержании отсутствие определенного явления (обстоятельства) в известных условиях, с которым закон связывает юридические последствия*(10).

Ограничение конкуренции в качестве ожидаемого результата сделки не исключает возможности получить предварительное согласие на ее совершение. Даже когда антимонопольный орган находит, что сделка (иное действие) приведет к ограничению конкуренции, тем не менее он может дать согласие на ее совершение с одновременным предписанием осуществить действия, направленные на обеспечение конкуренции (п. 4 ч. 2 ст. 33 Закона о защите конкуренции). Неисполнение так называемых "поведенческих условий", предусмотренных в таком предписании, является основанием для признания соответствующих сделок недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа (ч. 5 ст. 34 Закона о защите конкуренции).

2. Гражданско-правовое значение уведомления антимонопольного органа во многом схоже со значением предварительного согласия.

В отличие от согласия, которое, как было отмечено, имеет исключительно предварительный характер, уведомление касается тех сделок, которые уже были совершены, т.е. является последующим.

Состав сделок, о совершении которых антимонопольный орган должен быть уведомлен, субъекты, на которых возложена обязанность такого уведомления, а также срок, в течение которого эта обязанность должна быть исполнена, определяются в п. 5 ч. 1 ст. 30 Закона о защите конкуренции. Лица, на которых Законом о защите конкуренции возложена обязанность уведомлять антимонопольный орган об осуществлении сделок, должны не позднее чем в 45-дневный срок со дня осуществления (совершения) сделки представить в антимонопольный орган уведомление о ее осуществлении (совершении) с приложением необходимых документов*(11). В случае, если такие сделки привели или могут привести к ограничению конкуренции, в том числе в результате возникновения или усиления доминирующего положения хозяйствующего субъекта, заявителю будет выдано предписание осуществить действия, направленные на обеспечение конкуренции*(12).

Сделки, указанные в п. 5 ч. 1 ст. 30 Закона о защите конкуренции, т.е. сделки, о совершении которых антимонопольный орган должен быть уведомлен, осуществленные (совершенные) с нарушением порядка уведомления антимонопольного органа о таковых, могут быть признаны недействительными в судебном порядке по иску антимонопольного органа. Разумеется, такое признание возможно лишь в случае, если соответствующие сделки (иные действия) привели или могут привести к ограничению конкуренции, например к возникновению или усилению доминирующего положения какого-либо субъекта на рынке (см. ч. 4 ст. 34 Закона о защите конкуренции).

Как видим, отсутствие уведомления или нарушение порядка такого уведомления, соединенное с фактом ограничения конкуренции в качестве результата сделки, становится основанием для оспоримости (порочности) совершенной сделки. При надлежащем уведомлении антимонопольного органа указанное основание отсутствует, что позволяет укрепить незыблемость правовых последствий сделки. Таким образом, уведомление также не входит в юридический состав, влекущий правовые последствия, в то время как отрицательный факт (нарушение порядка уведомления или отсутствие уведомления) является потенциально юридическим фактом, создающим возможность для вынесения судебного решения о признании сделки недействительной. Проявляется это юридическое значение, однако, не сразу.

В пункте 5 ч. 1 ст. 30 Закона о защите конкуренции, как отмечалось, устанавливается 45-дневный срок уведомления антимонопольного органа о совершении сделки. В результате говорить о нарушении порядка уведомления (о том самом отрицательном юридическом факте, наличие которого может привести к пороку сделки и признанию ее на этом основании недействительной) можно только после истечения указанного срока. Значит, сделка, о совершении которой антимонопольный орган должен быть уведомлен, не имеет пороков ни в момент своего совершения, ни в течение 45 дней после этого момента, т.е. является (при отсутствии в ней других дефектов) безусловно действительной. Только по истечении 45 дней и при нарушении установленных законом процедур уведомления такая сделка может перейти в разряд оспоримых (условно действительных).

3. Итак, юридический состав, приводящий к оспоримости сделок, требующих предварительного согласия и уведомления антимонопольного органа о своем совершении, формируется различным образом. Отсутствие предварительного согласия наличествует до совершения требующей согласования сделки, а неисполнение (ненадлежащее исполнение) предписанных поведенческих условий, равно как и нарушение порядка уведомления, происходят только после совершения сделки*(13).

Может ли сделка, "родившаяся" как действительная и не имеющая пороков, впоследствии стать недействительной? Могут ли причинами недействительности сделки стать такие обстоятельства, которых в момент ее совершения не было, но которые появились впоследствии, уже после ее совершения?

Некоторые авторы допускают такую возможность. В частности, Г.Ф. Шершеневич*(14) и Н.Г. Растеряев*(15) писали о недействительности сделки в силу обстоятельств, наступивших после ее совершения. Д.И. Мейер выделял недействительность, наступающую впоследствии, когда появляется какое-либо обстоятельство, несовместимое с существованием сделки, вследствие чего она разрушается и обращается в недействительную*(16). Названные авторы сходились в том, что подобная (наступающая впоследствии) недействительность сделки не поражает те юридические отношения по сделке, которые возникли до наступления соответствующих обстоятельств (во время действительности сделки), и не лишает их силы, но поражает сделку на будущее время.

Иной точки зрения придерживался Ю.С. Гамбаров, который считал, что действительность сделки определяется на момент ее совершения и сделка признается недействительной в силу обстоятельств, имеющих место именно в этот момент. Привходящие впоследствии обстоятельства не опорочивают, по общему правилу, сделки, удовлетворяющей в момент своего совершения законным требованиям*(17). Мнение, согласно которому все факторы, лежащие в основании недействительности сделки, должны наличествовать уже в момент ее совершения, встречается и в исследованиях некоторых современных авторов*(18).

ГК РФ предусматривает, что недействительная сделка недействительна с момента ее совершения (п. 1 ст. 167). Если допустить, что наступление после ее совершения обстоятельства, влекущего недействительность сделки, могло бы оказывать действие, описанное в упомянутой норме ГК РФ, то придется признать своеобразную обратную силу (ретроспективное действие) таких обстоятельств - их способность аннулировать последствия, вызванные сделкой в то время, когда она не страдала никакими пороками.

Единственное обстоятельство, с которым законодатель действительно связывает возможность аннулирования последствий сделки, возникших до его наступления, - это вступивший в законную силу судебный акт, признающий недействительность сделки, но сделки оспоримой (страдавшей пороками).

Это означает, что по общему правилу ситуация, когда сделка признается недействительной на будущее время, Гражданским кодексом РФ не допускается.

Все элементы фактического состава, приводящего к ничтожности или оспоримости сделки и влекущего ее недействительность с момента ее совершения, должны накопиться до совершения сделки и иметь место в момент ее совершения. Наступление такого обстоятельства впоследствии невозможно.

Закон о защите конкуренции, как вытекает из изложенного, противоречит установленному нами принципу, в соответствии с которым фактическое обстоятельство, являющееся основанием для признания сделки недействительной, должно иметь место в момент совершения сделки. В Законе же о защите конкуренции предусматривается ситуация, когда первоначально действительная и не имеющая пороков сделка становится порочной впоследствии (в результате несоблюдения поведенческих условий, указанных в предписании, нарушения порядка уведомления антимонопольного органа и ограничения конкуренции), причем недействительность такой сделки наступает с момента ее совершения. Таким образом, обстоятельство, которое при совершении сделки отсутствовало, становится основанием для аннулирования даже тех последствий сделки, которые имели место до появления этого обстоятельства.

При всей важности целей и задач, на достижение которых направлено законодательство о защите конкуренции, игнорирование основ цивилистического учения о сделке представляется неоправданным. Очевидно, что прямым следствием таких отступлений является неопределенность юридических последствий сделки - одна из принципиальных преград на пути построения развитого имущественного оборота.

И.А. Ульянов

"Законодательство", N 12, декабрь 2008 г.