Правовое регулирование деятельности частных типографий в России во второй половине XVIII века

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧАСТНЫХ ТИПОГРАФИЙ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА

К. Б. КОНСТАНТИНОВ

В конце царствования Елизаветы потребность в книгах была настолько велика, что значительно превышала возможности казенных типографий по книгопечатанию. Помимо академической книжной лавки начали открываться частные, владельцы которых выступили в качестве комиссионеров по отношению к Академии наук и Московскому университету. Также следует отметить, что они выписывали и продавали заграничные книги в большом количестве. Причем эти произведения были в основном на французском языке: труды Вольтера, Дидро, Руссо и т. д. Популярность этих произведений обусловила возникновение в 1767 г. в Москве общества для перевода статей из энциклопедии, состоявшее из известных специалистов-переводчиков и профессоров. Однако естественные процессы, связанные с развитием общественной мысли на определенном этапе, вынудили уже Екатерину II и правительство предпринимать в отношении интеллигенции ограничительные и даже репрессивные меры. Этому способствовала и Французская революция, наглядно продемонстрировавшая правящим элитам последствия раскрепощения общественного сознания. В конце XVIII в. ситуация в России обострилась настолько, что, по свидетельству очевидцев, каждый человек, имевший дело с книгами, в силу одного этого факта уже казался подозрительным и опасным. Такие же противоположные процессы наблюдались и в истории прессы в России в период с 1762 по 1802 гг. С восшествием на престол Екатерины II пресса вступила в новый этап своего развития: вместе с развитием мысли в обществе она перешла из официальных сфер в частные. При этом до определенных пор она практически не подвергалась какому-либо контролю. В первые девять лет царствования Екатерины II как пресса, так и цензура оставались в том же состоянии, что и при Елизавете. Разница заключалась только в том, что в Санкт-Петербурге значительно уменьшилось количество издаваемых периодических изданий; после 1764 г., когда прекратился выпуск "Ежемесячных сочинений", остались только "Санкт-Петербургские Ведомости". Так продолжалось до 1768 г. Журналистика в это время особенно развивалась и процветала в Москве. Все издания группировались вокруг университета, в котором служили такие известные ученые, как М. М. Херасков, И. Ф. Богданович, где учился В. Д. Санковский, и печатались в университетской типографии под наблюдением кого-либо из профессоров. 1 марта 1771 г. был издан указ, открывший новую страницу в судьбе творческой деятельности в России. Этим указом иностранному издателю Иоганну Михелю Гартунгу было разрешено завести в Санкт-Петербурге первую вольную типографию и словолитню для печатания. Впрочем, ему разрешали печатать только иностранные книги: "1. В оной типографии печатать ему на собственном своем и чужом иждивении, книги и прочие сочинения на всех иностранных языках, кроме российского; однакож такие, кои не предосудительны ни христианским законам, ни правительству, ниже добронравию. Чего ради ему, Гартунгу, все то, что только в его типографии в печати от кого принесено, или самим им из чужих краев выписано будет, наперед, не приступая к печати, объявлять для свидетельства в Академию наук, и что дозволено будет, то и печатать, означивая на каждом экземпляре так: "Печатано в вольной Гартунговой типографии". 2. Дозволяется ему также печатать в своей типографии и объявления всякие, но оные однакоже, не инако, как с дозволения полиции. Напротиву же того: 3. На российском языке никаких книг, ни сочинений не печатать, дабы прочим казенным типографиям в доходах их подрыву не было, также и на иностранных языках без свидетельства Академии наук и без ведома полиции отнюдь ничего не печатать, под опасением конфискации и лишения сего дозволения. 4. В словолитной при его типографии, всякие литеры, как российские, так и иностранные лить, и в России продавать свободно во все казенные типографии, а не кроме сих мест, да и то в одни только те, кои требовать оных по своей надобности и по лучшей работе литер будут, и в цене добровольно согласятся; в противном же случае не возбраняется всякой типографии литеры для себя выписывать и из иностранных мест. 5. Сие, данное ему позволение, касательно до заведения здесь вольной, печатания иностранных книг типографии и при ней словолитной, не только для самого его, просителя Иоганна Михеля Гартунга, но и для собственных его наследников служит, токмо не может препятствовать другим в заведении, во всякое время, таковых же приватных типографий, а оставляется каждому воля равномерно приобретать право, как сим аго Императорского Величества указом и самому ему, Гартунгу, дано" <1>. Этот указ, помимо прочего, примечателен тем, что правительство, предоставляя Гартунгу право вольного книгопечатания, не превращало это право в монополию. Очевидно, в те годы предполагали дальнейшее развитие этого направления. Но в то же время в ограничении права Гартунга печатать только иностранные книги видны опасения, связанные с возможной конкуренцией, и боязнь уменьшения доходов казенных типографий. -------------------------------- <1> Полное Собрание законодательства Российской империи. I издание. Т. XIX. СПб., 1830. С. 230. N 13572.

Следует обратить внимание на Сенатский указ от 22 августа 1776 г. "О дозволении книгопродавцам Вейтбрехту и Шнору завести собственную Типографию" <2>. -------------------------------- <2> Полное Собрание законодательства Российской империи. I издание. Т. XX. СПб., 1830. С. 405. N 14495.

В соответствии с этим документом Вейнбрехту и Шнору было дано право завести новую вольную типографию для печатания уже не одних иностранных книг, но и книг на русском языке. Причем было оговорено право "также и литеры лить для своей типографии и других, но российских литер, выливаемых в их типографии, какого бы они ни были сорта, ни под каким видом на продажу партикулярным людям не отпускать, и литер, кроме словолитной, при типографии находящейся, в особых или партикулярных домах не отливать и не делать" <3>. Заведение этих первых вольных типографий привело и к развитию ограничительных мер, которые до того времени, в условиях существования одних казенных типографий, были абсолютно лишними. Так, например, за типографиями был установлен надзор, который осуществляли специально назначенные на должность смотрители от Синода и Академии наук, "кои обязаны смотреть, чтобы в печатаемых книгах и прочих сочинениях ничего противного, а особливо закону (божию), правительству и благопристойности не было" (Указ 1780 г.) <4>. -------------------------------- <3> Скабичевский А. М. Очерки истории русской цензуры (1700 - 1863). СПб., 1892. С. 167. <4> Полное Собрание законодательства Российской империи. I издание. Т. XX. СПб., 1830. С. 405. N 14495.

Наконец, 15 января 1783 г. был издан именной Указ Сенату "О позволении во всех городах и столицах заводить Типографии и печатать книги на Российском и Иностранных языках, с освидетельствованием оных от Управы Благочиния" <5>. В соответствии с этим документом предоставлялась полная свобода в организации вольных типографий любым лицам и в любой местности. Данный Указ представляется неоднозначным в силу содержащихся в нем противоречий: с одной стороны, им уничтожалась казенная монополия на книгоиздание и пресса полностью передавалась в руки общества; с другой - этот же Указ отдавал эту прессу под бесконтрольную власть полиции. Он не сопровождался никакими дополнительными инструкциями, правилами и т. п. Соответственно любой сотрудник Управы Благочиния или полиции мог и должен был действовать по своему собственному усмотрению. В результате недовольны оказались все: и писатели, и правительство. Нелепость этой ситуации обрисована и в произведении А. Н. Радищева "Путешествие из Петербурга в Москву". -------------------------------- <5> Полное Собрание законодательства Российской империи. I издание. Т. XXI. СПб., 1830. С. 792. N 15634.

Таким образом, законодатель поначалу стремился развивать и поощрять частное книгоиздание, обеспечивая его необходимой нормативно-правовой базой. Этот процесс, в свою очередь, привел, во-первых, к росту интереса к науке и образованию в обществе, а во-вторых, явился одной из предпосылок к созданию в России в данной области законодательного уровня, близкого к уровню таких государств, как Англия, Германия, Франция и т. д. И несмотря на то что уже при Екатерине II частные типографии были запрещены, опыт их учреждения оказался полезен, когда в начале XIX в. они были разрешены вновь.

------------------------------------------------------------------

Название документа