К вопросу о выгодоприобретателе в сделках с заинтересованностью

Суды одних арбитражных округов рассматривают в качестве выгодоприобретателя любое лицо, получающее выгоду от сделки. В других округах суды придерживаются строго формального подхода и признают выгодоприобретателями лишь субъектов, именуемых таковыми в ГК РФ. Какой из подходов в большей степени отвечает интересам компаний и их контрагентов? Какой из них может "узаконить" ВАС РФ?

Сделки хозяйственного общества, в совершении которых имеется заинтересованность определенного законом круга лиц, совершаются в особом порядке - после одобрения соответствующей сделки общим собранием акционеров (участников) либо советом директоров. Несоблюдение условия об одобрении сделки - основание для признания такой сделки недействительной. Это правило является одной из гарантий защищенности прав и интересов общества и его акционеров (участников) от злоупотреблений топ-менеджмента и владельцев крупнейших пакетов акций.

Анализ законодательства о сделках с заинтересованностью позволяет сделать вывод, что существующее правовое регулирование этого института не в полной мере соответствует его правоохранительной функции. Так, например, закон не содержит четкого определения понятия заинтересованности в совершении сделок; отсутствуют указания на то, при каких условиях конкретные акционеры (участники) общества имеют право на предъявление иска о недействительности сделки с заинтересованностью. С одной стороны, недостатки правовой регламентации не способствуют защите сособственников компании, с другой - создают предпосылки для дестабилизации соответствующего сектора гражданского оборота, позволяя квалифицировать в качестве сделки с заинтересованностью значительную часть договоров любой компании и предоставляя практически неограниченные возможности по обжалованию таких сделок*(1).

В настоящее время дискуссионным является вопрос о понятии выгодоприобретателя в сделках с заинтересованностью. Как отмечается в проекте Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ по этому вопросу (далее - Проект)*(2), от способа толкования этого термина в значительной степени зависят защищенность как прав компаний (и акционеров), так и интересов их контрагентов, а в конечном счете - стабильность оборота.

В соответствии с п. 1 ст. 81 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об АО) член совета директоров, лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа общества, член коллегиального исполнительного органа общества, акционер общества, имеющий совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, а также лицо, имеющее право давать обществу обязательные для него указания, могут быть признаны заинтересованными в совершении обществом сделки в случаях, если они, их супруги, родители, дети, полнородные и неполнородные братья и сестры, усыновители и усыновленные и (или) их аффилированные лица: - являются выгодоприобретателем в сделке; - владеют (каждый в отдельности или в совокупности) 20 и более процентами акций (долей, паев) юридического лица, являющегося выгодоприобретателем в сделке; - занимают должности в органах управления юридического лица, являющегося выгодоприобретателем в сделке, а также должности в органах управления управляющей организации такого юридического лица.

Очевидно, что при определенных условиях наличие либо отсутствие в конкретной хозяйственной ситуации фигуры выгодоприобретателя имеет решающее значение для квалификации договора в качестве сделки с заинтересованностью и возникновения соответствующих правовых последствий. И в теории, и в судебно-арбитражной практике существуют различные взгляды на то, какой смысл вложен в понятие выгодоприобретателя создателями Закона об акционерных обществах. Одни из исследователей считают, что понятие выгодоприобретателя предельно конкретно и включает в себя исключительно выгодоприобретателей по заключаемым акционерными обществами договорам страхования (ст. 929 ГК РФ) и доверительного управления (ст. 1012 ГК РФ)*(3).

Сторонники другой точки зрения*(4) рассматривают в качестве выгодоприобретателей не только их, но и всех лиц, в пользу которых (ст. 430 ГК РФ) заключаются договоры акционерных обществ*(5). Проект именует их лицами, извлекающими из сделок акционерных обществ правовые преимущества, и относит к этой категории субъектов также бенефициара по банковской гарантии и получателя средств по аккредитиву.

Судебная практика часто обнаруживает менее формализованный подход к толкованию термина "выгодоприобретатель". В частности, в постановлениях Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 23 мая 2005 г. N А82-3069/2004-45 и N А82-3068/2004-45 разъясняется, что под выгодоприобретателем следует понимать любое лицо, в пользу которого заключен договор, либо лицо, в интересах которого исполняется обязательство, т.е. имеющее имущественный интерес в существующих правоотношениях. На этом основании суд признал договоры залога и поручительства, заключенные обществом в обеспечение исполнения обязательств компанией, которая имела общих с ним акционеров, сделкой с заинтересованностью.

Аналогичную дефиницию понятия "выгодоприобретатель" использовал ФАС Северо-Кавказского округа, вынося постановление от 24 августа 2005 г. N Ф08-3683/05 по еще одному "залоговому делу". Схожие выводы содержатся в постановлении ФАС Поволжского округа от 8 февраля 2005 г. N А49-2640/04-150, решении Арбитражного суда Республики Карелия от 7 августа 2006 г. N А26-4088/2006-14.

Как верно отмечено в прилагаемой к Проекту справке о выгодоприобретателях в сделках с заинтересованностью, в этих решениях "выгодоприобретатель рассматривается как фактическое понятие, получающее свое наполнение в каждом конкретном случае".

Напротив, в аналогичной ситуации ФАС Северо-Западного округа (постановление от 19 апреля 2007 г. N А26-4088/2006) не нашел оснований для признания договора залога сделкой с заинтересованностью. Суд исходил из узкого понимания термина "выгодоприобретатель", постановив, что выгодоприобретателем по сделке может быть лицо, которое предусмотрено гражданским законодательством в качестве такого. Однако ни в ГК РФ, ни в Федеральном законе "Об ипотеке" от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ, ни в Законе РФ "О залоге" от 29 мая 1992 г. N 2872-I не упоминается такой участник правоотношений по залогу, как выгодоприобретатель. Этот термин встречается в ГК РФ в положениях, регулирующих отношения по договорам имущественного страхования, страхования ответственности заемщика за невозврат кредита и доверительного управления имуществом. Следовательно, выгодоприобретателем является третье лицо, в пользу которого должно быть произведено исполнение по договору. Суд пришел к выводу, что субъект, исполнение обязательств которым обеспечивается залогодателем, не является лицом, в пользу которого производится исполнение ни в момент заключения договора о залоге, ни при реализации залогового имущества. Не менее ограничительное толкование термина "выгодоприобретатель" содержит постановление ФАС Московского округа от 5 декабря 2003 г. NКГ-А41/9659-03.

Очевидно, что оба толкования понятия "выгодоприобретатель" - и формально-юридическое, и фактическое - имеют свои недостатки. Ограничительный подход лишает компании и их акционеров возможности защищать свои интересы, например, при заключении руководителем общества за счет компании сделок по обеспечению собственных обязательств либо обязательств аффилированных с ним структур. Широкий подход решает эту проблему, но создает неограниченные возможности для дестабилизации оборота через обнаружение "выгодоприобретателя" в каждой хозяйственной ситуации. Кроме того, наличие в разных арбитражных округах едва ли не диаметрально противоположных взглядов на природу выгодоприобретательства не соответствует принципу единства судебной практики, создает неравные условия для защиты интересов субъектов (компаний, их акционеров и контрагентов), оказавшихся в одинаковых ситуациях, но на разных территориях. Перед авторами Проекта встала задача унификации правоприменения, вопрос выбора того или иного толкования понятия "выгодоприобретатель".

В Проекте предлагается "узаконить" одну из следующих дефиниций:

1) выгодоприобретателем может быть признано только лицо, непосредственно получающее права по сделке, в частности, выгодоприобретатель по договорам страхования или доверительного управления имуществом, бенефициар по банковской гарантии, получатель средств по аккредитиву, третье лицо, в пользу которого заключен договор в соответствии со ст. 430 ГК РФ. Лицо, не приобретающее права по сделке, не может быть признано выгодоприобретателем по ней лишь в силу получения по сделке экономической выгоды в момент ее совершения, в частности, лицо, выступающее должником по обязательству, в обеспечение которого акционерное общество заключает договор поручительства или залога с кредитором;

2) выгодоприобретателем может быть признано любое лицо, на момент совершения сделки получающее любые, в том числе экономические, выгоды вследствие ее совершения, в частности, лицо, выступающее должником по обязательству, в обеспечение которого акционерное общество заключает договор поручительства или залога с кредитором.

В качестве меры, компенсирующей расширение понятия "выгодоприобретатель", предусматривается внедрение в практику рассмотрения споров о сделках с заинтересованностью института добросовестности контрагента. Предполагается, что в этом случае "наиболее распространенные примеры, когда директор поручается или закладывает имущество от имени акционерного общества в обеспечение собственных обязательств, получат решение в пользу миноритарных акционеров, оспаривающих сделки, поскольку кредитор, принимая такое поручительство или залог, должен понимать, что это сделка с заинтересованностью, требующая особого порядка ее одобрения. Напротив, ситуации, при которых заинтересованность соответствующих лиц в совершении сделки будет настолько завуалированной, что контрагент не мог ее установить, будут разрешены в пользу добросовестного контрагента"*(6).

В силу ст. 65 АПК РФ обязанность доказывания, что другая сторона в двусторонней сделке или лицо, к чьей пользе служит односторонняя сделка акционерного общества, знала или должна была знать о наличии признаков заинтересованности и несоблюдении установленного порядка совершения сделки, будет возложена на лицо, заявившее иск о признании сделки недействительной.

Представляется, что как закрепление фактического понимания термина "выгодоприобретатель", так и установление недобросовестности контрагента в качестве необходимого условия признания сделки недействительной могут способствовать устранению излишней формализации главы XI Закона об АО, давно критикуемой специалистами*(7). Несмотря на то что новый порядок оспаривания ослабит защищенность акционеров, которым не всегда просто будет доказать реально существовавшую недобросовестность контрагентов, предложение ВАС РФ может рассматриваться как позитивное. Его реализация может способствовать развитию института ответственности топ-менеджмента (ст. 71 Закона об АО). Именно взыскание убытков с директората является основным механизмом защиты интересов компаний и их владельцев во многих правопорядках со старыми корпоративными традициями (см. например, Закон Англии "О компаниях" 1985 г., Закон Германии "Об акционерных обществах" 1965 г.).

Проблемы института сделок с заинтересованностью касаются не только акционерных обществ, но и компаний вообще. В Проекте предлагается распространить правила о выгодоприобретателях и на сделки обществ с ограниченной ответственностью, хотя соответствующий закон прямо такой возможности не предусматривает. Вполне очевидно, что это предложение также носит положительный характер.

О.А. Москвитин,

эксперт службы правового консалтинга компании "Гарант "

"Законодательство", N 9, сентябрь 2007 г.