О презентационной природе ценных бумаг и формальной легитимации их держателей

(Белов В. А.) ("Законы России: опыт, анализ, практика", 2006, N 7) Текст документа

О ПРЕЗЕНТАЦИОННОЙ ПРИРОДЕ ЦЕННЫХ БУМАГ И ФОРМАЛЬНОЙ ЛЕГИТИМАЦИИ ИХ ДЕРЖАТЕЛЕЙ

В. А. БЕЛОВ

Вадим Анатольевич Белов, доктор юридических наук, доцент кафедры гражданского права юридического факультета МГУ.

Известно, что само по себе принятие того или иного закона (нормативного акта) оказывается малоэффективным. Недостаточно записать, как должно быть, надо еще и исполнить записанное, чтобы действительно было так, как должно. "Всуе законы писать, коли их не исполнять". Думается, что последние полтора десятка лет существования Российского государства должны были бы привести к этой мысли всякого, хотя бы и не знакомого ни с теорией, ни с историей правового регулирования. Но, как ни странно, стремление к созданию "закона, в котором было бы все-все записано" не только не умирает, но и, напротив, получает все большую популярность и распространение. Не поспевающего всюду законодателя стремятся "выручать" суды и судьи: изучая акты арбитражной практики, натыкаешься порою на такие нормы, на которые нет ни малейшего намека в законодательстве! Вопросы о судейском правотворчестве и о переходе России к системе прецедентного права не обсуждают теперь только ленивые. На этом фоне остается совершенно незамеченной прямо противоположная тенденция - оставлять без должного внимания нормы, имеющиеся в законодательстве и подлежащие непосредственному применению. Сказать, что она "набирает силу", - значит не сказать ничего. Ее размах сегодня вполне сопоставим с масштабами судейского правотворчества. Многие нормы законодательства специального не работают вовсе, а значительное количество общих норм, содержащихся в кодифицированных актах, работает либо вполсилы, либо вхолостую, либо перетолковывается в практике таким образом, что превращается в свою полную противоположность - то самое "дышло", с которым сравнивает закон народная мудрость. В настоящей статье мы беремся проиллюстрировать сказанное на примере буквально нескольких норм Гражданского кодекса РФ (абз. 1 и 2 п. 1 ст. 142 и абз. 1 п. 2 ст. 147) о таком важнейшем свойстве ценных бумаг, как их презентационная природа. В первой части рассказывается, как соответствующие нормы ГК должны пониматься и применяться, во второй - как они понимаются и применяются в судебной и арбитражной практике.

Теоретико-догматический аспект

Сперва обратимся к самим нормам и поймем, о чем они в действительности говорят (как они должны толковаться) и для чего предназначаются. Согласно абз. 1 п. 1 ст. 142 ГК РФ "ценной бумагой является документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении". Последствия предъявления ценной бумаги для осуществления удостоверенного ею права определены в абз. 1 п. 2 ст. 147 ГК, согласно которому "отказ от исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, со ссылкой на отсутствие основания обязательства либо на его недействительность не допускается"; последствия передачи ценной бумаги - в абз. 2 п. 1 ст. 142 ГК, постановляющем, что "с передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права в совокупности". Именно эти нормы и составят главным образом предмет нашего рассмотрения. Необходимое условие осуществления права из ценной бумаги - презентация этой бумаги. Центр тяжести нормы абз. 1 п. 1 ст. 142 ГК в том, чтобы охарактеризовать особое юридическое значение ценной бумаги. Это не просто документ, удостоверяющий то или иное субъективное право, - таковых существует воистину несметное количество. Ценная бумага - это документ, удостоверяющий субъективное право таким образом, что для его осуществления является безусловно необходимым предъявление ценной бумаги или ее презентация <1>. Без презентации бумаги удостоверенное ею субъективное право (право из бумаги) не может быть осуществлено. -------------------------------- <1> От предъявления бумаги (презентации) нужно отличать предъявление требования об исполнении обязанности, обеспечивающей удостоверенное бумагой право: таковое предъявляется только лицу, обязанному по бумаге. Между тем субъект презентации ценной бумаги не всегда совпадает с должником по ней: такое совпадение имеет место в простых (прямых) ценных бумагах, но нехарактерно для бумаг переводных (трассированных).

Если презентация бумаги всегда необходима, то это еще не означает, что таковая всегда достаточна для осуществления права из бумаги. Обращение к ст. 145 ГК позволяет установить, что лишь для ценных бумаг на предъявителя презентация является необходимым и вместе с тем единственным (достаточным) условием реализации права из бумаги. Для ордерных и именных ценных бумаг необходимы и иные факторы, легитимирующие презентанта бумаги в качестве субъекта, имеющего возможность осуществить право, удостоверенное ценной бумагой <2>. Презентация бумаги, таким образом, - это один из легитимационных факторов, всегда необходимый для узаконения (легитимации) держателя ценной бумаги любого типа, но не всегда самодостаточный для полноценной легитимации. -------------------------------- <2> Разбор этих легитимационных факторов не входит в задачу настоящей статьи.

Формальная и материальная легитимация (осуществление и принадлежность права). Презентация бумаги - самостоятельно или в совокупности с другими факторами - легитимирует презентанта лишь к осуществлению права, удостоверенного бумагой, но не предрешает вопроса о принадлежности этого права. Презентационная легитимация носит формальный, но не материально-правовой характер. Ценная бумага не предназначена ответить на вопрос о том, кто является субъектом (носителем, обладателем) удостоверенного ею субъективного права, кому принадлежит право из бумаги <3>. Ценная бумага - это документ о личности субъекта, управомоченного к осуществлению определенного субъективного права, не важно кому принадлежащего и, более того, существующего ли вообще <4>. Добросовестный приобретатель ценной бумаги, обеспечивший себе формальную легитимацию по ней, может не беспокоиться о собственной материально-правовой легитимации <5>. -------------------------------- <3> Сравним в этой связи с наименованием и текстом ст. 145 ГК. <4> Именно об этом и гласит цитированный выше абз. 1 п. 2 ст. 147 ГК. <5> То есть даже если в последующем (уже после добросовестного приобретения бумаги) выяснится, что кто-либо из предшественников приобретателя (в том числе и тот, от которого приобретатель непосредственно получил бумагу) удостоверенным ею правом не обладал, это обстоятельство никак не повлияет на его статус: по крайней мере осуществить это право он все равно сможет в силу своей формальной легитимации бумагой.

Значение формальной легитимации для должника. Можно сказать и иначе: ценная бумага - это документ о личности субъекта, добросовестное исполнение которому признается надлежащим. В отступление от общей нормы (ст. 312 ГК) для должника не важно, являлся ли получивший исполнение субъект действительным обладателем права из бумаги или нет. Обязательство, удостоверенное ценной бумагой, прекращается надлежащим исполнением, если таковое добросовестно учинено формально легитимированному по бумаге лицу - презентанту бумаги, хотя бы таковой кредитором в собственном, гражданско-правовом смысле этого слова и не являлся. Передача (получение) бумаги как легитимационный фактор. Цитированная норма абз. 1 п. 1 ст. 142 ГК говорит не только о невозможности осуществления права из бумаги без презентации последней, но и о невозможности его передачи. Буквальное прочтение этой нормы не вызывает ничего, кроме недоумения, ибо в презентации бумаги лицу, уполномоченному произвести исполнение, для передачи удостоверенных ею прав нет никакого смысла. Толкуя же это правило в совокупности с нормой абз. 2 п. 1 ст. 142, можно заключить, что для передачи возможности осуществления права, удостоверенного ценной бумагой, необходима передача самой бумаги, передача владения ценной бумагой как документом. В такой редакции норма становится вполне ясной и логически безупречной: действительно, без получения бумаги во владение ее приобретатель не получит возможности презентации бумаги, а значит - не приобретет формальной легитимации по бумаге и не сможет осуществить удостоверенных ею субъективных прав. Право из бумаги следует за правом на бумагу. В теории ценных бумаг пользуется общим признанием тезис, обыкновенно выражаемый в виде следующего афоризма: "право из бумаги следует за правом на бумагу". Не "возможность осуществления права из бумаги следует за владением бумагой", а именно одно право (относительное право, удостоверенное бумагой) следует за другим правом (абсолютным правом на бумагу как на материальный предмет или вещь, то есть за вещным правом на бумагу). Откуда берется этот тезис и как обосновывается? Выше мы видели, что ни презентация бумаги, ни ее передача немыслимы без фактического владения бумагой, которое в нормальных условиях осуществляется лицом, управомоченным к владению, то есть имеющим такое право на бумагу как на вещь, в состав которого входит правомочие владения. Чаще всего это право собственности или иное "широкое" вещное право (хозяйственного ведения или оперативного управления). Приобретение вещного права на бумагу является, следовательно, с одной стороны, способом приобретения права из бумаги, с другой - средством приобретения возможностей к осуществлению права из бумаги и к дальнейшей передаче права на бумагу. Несовпадение формального и материального. Реальная жизнь не всегда укладывается в нормальные юридические рамки. Фактическим владельцем вещи (в том числе ценной бумаги) вполне может быть лицо, не имеющее права владеть ею (например, вор). В таких ситуациях субъективное право (юридическая возможность) разъединяется с фактической возможностью его осуществления. Право собственности на бумагу (и, следовательно, удостоверенное бумагой право) принадлежит лицу, не владеющему бумагой (собственнику, у которого бумага была похищена). Но ни осуществить, ни передать ни одно из этих прав из-за фактического отсутствия бумаги он не может. Зато лицо, не имеющее права на бумагу (вор) и, следовательно, не обладающее также и правом из бумаги, но имеющее документ в своем фактическом владении, при определенных условиях <6> получает возможность осуществить и передать эти права, то есть права чужие, ему не принадлежащие. -------------------------------- <6> При условии, что не просто обладает самой бумагой, но и формально легитимирован ею.

Формальная легитимация как презумпция наличия права из бумаги и права на бумагу. Должен ли суд при рассмотрении споров, вытекающих из нарушения обязательств, удостоверенных ценными бумагами, выяснять вопрос о материально-правовой легитимации лица, предъявившего требование об исполнении подобного обязательства? Как было указано выше, из абз. 1 п. 1 ст. 142 и абз. 1 п. 2 ст. 147 ГК следует вывод о том, что для осуществления права, удостоверенного ценной бумагой (регулятивного права), вполне достаточно формальной легитимации ее держателя, одним из необходимых условий которой является презентация бумаги. Логично заключить, что формальная легитимация истца является вполне достаточным условием также и для реализации охранительного притязания, возникшего из нарушения обязательства по ценной бумаге, ибо защита есть средство принудительного осуществления того интереса, что опосредован регулятивным субъективным правом. Тот, кто может осуществить субъективное право, должен иметь и возможность его защитить. Иными словами, для решения вопроса о надлежащем истце по подобному делу суду достаточно проверить только формальную легитимацию лица, предъявившего иск, не выясняя вопроса о том, когда и на каком основании он приобрел ценную бумагу, то есть не устанавливая материально-правовой легитимации истца. Поскольку формальная легитимация лица по ценной бумаге считается условием осуществления не только права из бумаги, но и права на бумагу, следует заключить, что лицо, формально легитимированное ценной бумагой, предполагается также и лицом, обладающим субъективным вещным правом на бумагу. При возникновении вопроса о защите права собственности формально легитимированного бумагой лица последнему не нужно доказывать его надлежащее приобретение. Напротив, лицу, оспаривающему его право, следует доказывать обратное (опровергать формальную легитимацию и вместе с ней презумпцию права собственности противной стороны). Ясно, что подобный спор в принципе допустим лишь в отношениях с участием недобросовестного приобретателя ценной бумаги <7>. -------------------------------- <7> В отношении бумаг на предъявителя спор о праве собственности с добросовестным приобретателем прямо исключен п. 3 ст. 302 ГК, в отношении векселей - ст. 16 Положения о переводном и простом векселе, а в отношении иных ордерных и именных бумаг - свойством их публичной достоверности.

Презентация и бездокументарные ценные бумаги. Понятие о презентации бумаги как о необходимом условии формальной легитимации ее держателя, а также правило о следовании относительного права из бумаги за абсолютным правом на бумагу применимы только к бумагам классическим, документарным. Бездокументарные же по своей природе таковы, что не предполагают возможности владения лица каким-либо документом для своей формальной легитимации. Нет владения - не может быть и презентации; не может быть соответственно и юридической возможности (правомочия) владения, которой можно было бы наполнить "вещное" право на бездокументарную ценную бумагу. Нет и не может быть, следовательно, подобного вещного права. Сказанное позволяет в полной мере обозреть тот огромный потенциал и осознать ту важность, которыми отличаются толкуемые нормы Гражданского кодекса. Без преувеличения можно утверждать, что именно эти правила и обособляют ценные бумаги в особый юридический институт, делают их именно ценными бумагами. Все иные правила гл. 7 ГК, а также специального законодательства носят в значительной степени технический, вспомогательный характер и с содержательной точки зрения в полной мере предопределяются описанными принципиальными положениями. Тем большее удивление и возмущение вызывает то отношение, с которым к обсужденным нормам подходит современная российская арбитражная практика.

Практический аспект

Необходимое условие осуществления права из ценной бумаги - ее соответствие форме и реквизитам. К своему несчастью, абз. 1 п. 1 ст. 142 ГК не только дал понятие о том, в чем заключается и как себя проявляет удостоверение прав ценной бумагой, но и посчитал необходимым уточнить, что такое удостоверение производится "с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов" <8>. Именно в этой фразе - вполне ясной для всякого читателя, а для взора и уха российских граждан, привыкших всю свою жизнь строить на "бумажках" и "печатях", еще и приятной <9> - суды и узрели всю соль и весь смысл нормы! Так, в п. 2 совместного Постановления Пленумов высших судебных инстанций от 4 декабря 2000 г. N 33/14 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей" <10> вслед за воспроизведением обсуждаемой нормы ГК помещено буквально следующее разъяснение: "Поэтому (! - В. Б.) при рассмотрении дел об исполнении вексельных обязательств суду необходимо проверять, соответствует ли документ формальным требованиям, позволяющим рассматривать его в качестве ценной бумаги (векселя)" <11>. -------------------------------- <8> Уточнение сие в действительности излишне, ибо, назвав ценную бумагу документом, законодатель тем самым и подчеркнул ее официальный и формальный характер. Документов, не имеющих "установленной формы и обязательных реквизитов", не существует. <9> А в действительности, как было только что продемонстрировано, - второстепенной и с точки зрения логики абсолютно бесполезной, ровным счетом ничего не прибавляющей к сказанному! <10> Здесь и далее источники публикации судебных актов не указываются. Нами использованы тексты, содержащиеся в БД "КонсультантПлюс". <11> В следующем (3-м) пункте Постановления Пленумы отсылают к нормам Положения о переводном и простом векселе, устанавливающем перечень вексельных реквизитов, а также к п. 2 ст. 144 ГК о ничтожности ценной бумаги, не содержащей реквизитов или не соответствующей установленной форме. Вместо того чтобы задаться закономерным, но чрезвычайно непростым вопросом о том, что такое ничтожность ценной бумаги и каковы ее последствия (единственное исключение - см. Постановление ФАС МО от 22 января 2004 г. N КА-А40/11295-03), арбитражная практика предпочла ограничиться разъяснением очевидного, но не нуждающегося в этом вопроса. Аналогичное "применение" п. 1 ст. 142 ГК можно увидеть в целой "серии" Постановлений Президиума ВАС по конкретным делам (см., например, N 2965/01, 2966/01, 2968/01, 2970/01, 2971/01, 2972/01, 2973/01, 2974/01, 2975/01, 2976/01, 2978/01, 6449/98 от 21 января 2003 г.), а также в многочисленных актах федеральных окружных арбитражных судов, трактующих о доказательственном значении подлинного векселя в суде (перечисляются ниже). Здесь и далее для наименования судебных инстанций используются следующие сокращения: ФАС ВВО - Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа, ФАС ВСО - Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа, ФАС ДО - Федеральный арбитражный суд Дальневосточного округа, ФАС ЗСО - Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа, ФАС МО - Федеральный арбитражный суд Московского округа, ФАС ПО - Федеральный арбитражный суд Поволжского округа, ФАС СЗО - Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа, ФАС СКО - Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа, ФАС УО - Федеральный арбитражный суд Уральского округа, ФАС ЦО - Федеральный арбитражный суд Центрального округа.

Судебная презентация как средство проверки соответствия бумаги формальным требованиям. Справедливости ради нельзя не отметить, что в п. п. 6 и 23 Постановления от 4 декабря 2000 г. N 33/14 со ссылкой на п. 1 ст. 142 ГК отмечается, что "осуществление права, удостоверенного ценной бумагой, возможно только по ее предъявлении" <12>. Выше мы видели, что это действительно так. Беда, однако, в том, что в свете ранее приведенного разъяснения существенно искажается представление о смысле и назначении предъявления ценной бумаги: таковое оказывается необходимым лишь для простой технической проверки: содержит ли документ обязательные реквизиты, соответствует ли он установленной форме и является ли он подлинным! -------------------------------- <12> В настоящей статье мы не касаемся весьма многочисленных актов арбитражной практики, ограничивающихся простым воспроизведением текста п. 1 ст. 142 ГК, зачастую не находящимся ни в какой связи с фабулой дела и не служащим базой для какого бы то ни было вывода по его существу.

Внимательное прочтение п. 6 позволяет увидеть, что в нем идет речь о предъявлении векселя суду "при рассмотрении требований об исполнении вексельного обязательства". Ясно, что это совсем не то "предъявление", о котором говорит п. 1 ст. 142 ГК, иначе пришлось бы признать, что для осуществления права, удостоверенного ценной бумагой, ее нужно предъявлять суду! В таком случае суд должен быть признан субъектом, уполномоченным произвести исполнение обязательства по ценной бумаге, а это как минимум сомнительно. На правильное понятие и действительное значение презентации (формальную легитимацию) здесь нет и намека; собственно, его здесь и не может быть. Суд как должник по ценным бумагам. Еще более спорным является утверждение п. 6 Постановления о том, что в суде рассматриваются "требования об исполнении... обязательства". Насколько нам известно, в суде рассматриваются иски - требования о присуждении (взыскании) имущества, о признании или преобразовании правоотношения. Такие требования (иски) обращаются к суду. Допустить, что к нему обращается требование об исполнении какого бы то ни было обязательства, - значит признать суд должником по такому обязательству либо лицом, на которое должником возложено исполнение обязательства. Нам такие случаи неизвестны. Статья 142 ГК как норма о допустимости доказательств. К сожалению, ни одно из описанных здесь сомнений не смущает арбитражные суды: они все как один повторяют тезис о необходимости предъявления истцом ценных бумаг суду "для подтверждения своих прав" и их проверки на предмет соответствия форме и реквизитам, единогласно подкрепляя его ссылкой на п. 1 ст. 142 ГК <13>. Как сказано в одном из постановлений такого рода, "закон устанавливает правило, в соответствии с которым БЕЗ ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ ОРИГИНАЛА ВЕКСЕЛЯ НЕВОЗМОЖНО УСТАНОВИТЬ СООТВЕТСТВИЕ ВЕКСЕЛЯ ФОРМАЛЬНЫМ ТРЕБОВАНИЯМ, ПРЕДЪЯВЛЯЕМЫМ К ТАКОМУ ВИДУ ЦЕННЫХ БУМАГ (здесь и далее выделено нами. - В. Б.)". Или: "...суду следует исходить из обязанности истца ПРЕДСТАВИТЬ В МАТЕРИАЛЫ ДЕЛА ПОДЛИННЫЕ ВЕКСЕЛЯ, поскольку осуществление права, удостоверенного ценной бумагой, возможно только по ее предъявлении СОГЛАСНО П. 1 СТ. 142 ГК РФ". Получается этакая ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ норма (о допустимых доказательствах), затесавшаяся в кодекс МАТЕРИАЛЬНОГО гражданского права, видимо, по недоразумению. -------------------------------- <13> См. об этом Постановления ФАС ВВО NN А82-44/2001-Г/14 от 29 апреля 2005 г., А28-8918/2005-225/9 от 1 марта 2006 г.; ФАС ВСО NN А33-1027/03-С2-Ф02-579/04-С2 от 2 марта 2004 г., А78-4757/01-Б-203-Ф02-3246/04-С2 от 20 августа 2004 г., А58-4723/03-Ф02-4196/04-С2 от 11 октября 2004 г., А33-1027/03-С2-Ф02-5704/04-С2 от 19 января 2005 г., А33-5558/05-Ф02-4677/05-С1 от 27 сентября 2005 г., А33-2142/05-Ф02-4809/05-С1 от 5 октября 2005 г., А19-23373/04-44-41-Ф02-6432/05-С1 и А19-29884/04-26-15-Ф02-6434/05-С1 от 22 декабря 2005 г.; ФАС ДО NN Ф03-А51/03-2/1749 от 13 августа 2003 г.; ФАС ЗСО NN Ф04/3863-767/А03-2002 от 15 октября 2002 г., Ф04/1344-359/А45-2003 от 27 марта 2003 г., Ф04/2061-672/А45-2003 от 5 мая 2003 г., Ф04/2277-758/А45-2003 от 22 мая 2003 г., Ф04/2996-987/А45-2003 от 1 июля 2003 г., Ф04-458/2005(9105-А27-24) от 21 февраля 2005 г., Ф04-6819/2005(15311-А70-11) от 27 октября 2005 г.; ФАС МО NN КГ-А40/375-03-П от 27 февраля 2003 г., КГ-А40/4460-03 от 16 июля 2003 г., КГ-А41/7228-03-П2 и КГ-А40/7641-03-П от 24 сентября 2003 г., КГ-А40/8940-03 от 18 ноября 2003 г., КГ-А40/10319-03 от 31 декабря 2003 г., КГ-А40/11063-03 от 22 января 2004 г., КГ-А40/5563-04 от 9 июля 2004 г., КГ-А40/5753-04 от 20 июля 2004 г., КГ-А40/6769-04 от 10 августа 2004 г., КГ-А40/7104-04 от 24 августа 2004 г., КГ-А40/9303-04 от 19 октября 2004 г., КГ-А40/9815-04 от 3 ноября 2004 г., КГ-А40/8558-04 от 4 ноября 2004 г., КГ-А41/11017-04 от 30 ноября 2004 г., КГ-А41/11738-04 от 17 декабря 2004 г., КГ-А40/12106-04 от 21 января 2005 г., КГ-А40/12956-04 от 25 января 2005 г., КГ-А41/2162-05 от 29 марта 2005 г., КГ-А40/3671-05 от 13 мая 2005 г., КГ-А40/6028-05-П от 13 июля 2005 г., КГ-А41/7535-05 от 19 августа 2005 г., КА-А40/8927-05-П от 14 сентября 2005 г., КГ-А40/1573-06-1,2 от 21 марта 2006 г.; ФАС ПО NN А57-11661/2004-21 от 12 октября 2004 г., А65-582/2005-СГ1-5 от 27 октября 2005 г., А65-9468/2005-СГ1-5 от 14 февраля 2006 г.; ФАС СЗО N А56-15748/03 от 2 октября 2003 г.; ФАС СКО N Ф08-4510/2002 от 5 февраля 2003 г.; ФАС УО NN Ф09-3197/02-ГК от 13 января 2003 г., Ф09-149/04-ГК от 9 февраля 2004 г., Ф09-4710/04-АК от 29 ноября 2004 г., Ф09-3001/05-С6 от 11 августа 2005 г., Ф09-3197/05-С6 от 27 сентября 2005 г., Ф09-3235/05-С6 от 5 октября 2005 г., Ф09-4047/05-С6 от 13 декабря 2005 г., Ф09-4319/05-С4 от 11 января 2006 г., Ф09-94/06-С4 от 6 февраля 2006 г.; ФАС ЦО N А62-5377/04 от 22 июля 2005 г.

Презентация как условие осуществления права из бумаги. Встречаются, впрочем, и исключения; позволим себе заметить - нечастые. Так, в уже упомянутом Постановлении ФАС ВСО от 2 марта 2004 г. N А33-1027/03-С2-Ф02-579/04-С2 обращено внимание на то, что "для исполнения обязательств, указанных в ценной бумаге, ее держатель должен предъявить эту ценную бумагу указанному в ней исполнителю. В материалах дела отсутствуют доказательства предъявления истцом ответчику простого складского свидетельства" <14>. Здесь речь идет, как видим, о нормальном классическом предъявлении - презентации ценной бумаги "указанному в ней исполнителю" - как о необходимом условии осуществления удостоверенного бумагой права. -------------------------------- <14> Аналогично, с уточнением в том смысле, что "претензии истца, направленные ответчику, не подтверждают факт предъявления складского свидетельства" - см. Постановление того же суда от 19 января 2005 г. N А33-1027/03-С2-Ф02-5704/04-С2. См. также ФАС ВСО N А58-4723/03-Ф02-4196/04-С2 от 11 октября 2004 г.; ФАС ЗСО NN Ф04-5023/2005(13640-А70-11) от 15 сентября 2005 г., Ф04-8188/2005(16943-А45-24) от 14 ноября 2005 г.; ФАС МО NN КГ-А40/7973-02 от 11 декабря 2002 г., КГ-А41/2256-03 от 5 мая 2003 г., КГ-А40/4394-04 от 7 июня 2004 г., КГ-А40/11650-04 от 29 декабря 2004 г., КГ-А41/92-05 от 10 февраля 2005 г., КГ-А40/7207-05 от 13 декабря 2005 г., КГ-А40/7297-05 от 13 декабря 2005 г., КГ-А41/12432-05-П от 7 февраля 2006 г.; ФАС УО N Ф09-4710/04-АК от 29 ноября 2004 г.

Передача бумаги - передача права? Для абз. 2 п. 1 ст. 142 ГК ("с передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права в совокупности") характерно его простое воспроизведение в судебных актах. Обыкновенно оно предпринимается для подтверждения тезиса о том, что моментом перехода прав, удостоверяемых ценной бумагой, является МОМЕНТ ПЕРЕДАЧИ ЭТОЙ БУМАГИ (см. Постановления ФАС ВСО от 27 сентября 2005 г. N А33-5558/05-Ф02-4677/05-С1, ФАС ДО от 3 мая 2005 г. N Ф03-А51/05-1/872, ФАС ЗСО от 5 февраля 2004 г. N Ф04/516-40/А46-2004, ФАС МО от 20 февраля 2004 г. N КГ-А40/415-04), не сопровождается какими-либо комментариями и не становится базой для каких-либо выводов. Очевидно, однако, что ОДНА ЛИШЬ ПЕРЕДАЧА БУМАГИ САМА ПО СЕБЕ, ВНЕ СОЕДИНЕНИЯ С ТЕМ ИЛИ ДРУГИМ ОСНОВАНИЕМ СОВЕРШЕНИЯ, вряд ли позволяет достоверно судить о передаче еще и ПРАВА НА БУМАГУ как на вещь. Одно дело - передача во исполнение договора купли-продажи бумаги и совсем другое - передача ее для пересылки или хранения. О передаче можно сказать лишь то, что таковая ИЗМЕНЯЕТ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ НЕОБХОДИМОГО УСЛОВИЯ ФОРМАЛЬНОЙ ЛЕГИТИМАЦИИ: от лица, передавшего бумагу, такое условие переходит к лицу, ее получившему. В этом смысле (передача бумаги влечет изменение субъекта формальной легитимации) более точно поступил ФАС ЗСО (Постановление от 24 июля 2003 г. N Ф04/3511-543/А75-2003), привлекший для толкования абз. 2 п. 1 ст. 142 ГК еще и ст. 223 ГК. "Поскольку, - указал суд, - согласно ст. 130 ГК РФ ценные бумаги относятся к движимым вещам, а в соответствии со ст. 223 Кодекса право собственности У ПРИОБРЕТАТЕЛЯ ВЕЩИ ПО ДОГОВОРУ возникает с момента ее передачи, то ООО "Тюментрансгаз" стало собственником векселей в момент передачи их по акту от 1999 года". Мало сказать о передаче БУМАГИ (фактического владения бумагой) как об условии передачи ПРАВ НА БУМАГУ И ИЗ БУМАГИ, надо еще уточнить, что такая передача происходит именно для ПЕРЕНЕСЕНИЯ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА БУМАГУ ПО ДОГОВОРУ (обязательственному или распорядительному) <15>. Права на бумагу и из бумаги принадлежат не просто ФАКТИЧЕСКОМУ ВЛАДЕЛЬЦУ БУМАГИ, но непременно ЗАКОННОМУ (ТИТУЛЬНОМУ) ЕЕ ВЛАДЕЛЬЦУ, то есть лицу, владеющему на основании вещного права. Простой владелец бумаги, не имеющий титула (права) на владение, - это не материально-легитимированное лицо, а субъект, который может осуществить удостоверенное бумагой право, хотя и не обладает им <16>. -------------------------------- <15> "Переход вещных прав по ценной бумаге является одновременно и переходом содержащихся в ней имущественных и иных прав (п. 2 ст. 142, п. 3 ст. 146 ГК РФ)" (Постановления ФАС МО от 22 октября 2002 г. N КГ-А40/7237-02, от 9 декабря 2002 г. N КГ-А40/7946-02). Именно так. <16> В свете сказанного не может не вызвать удивления утверждение того же ФАС ЗСО о том, что "исходя из смысла ст. 142 ГК РФ ценная бумага подтверждает права ее владельца на определенные материальные или нематериальные блага" (Постановление от 15 сентября 2003 г. N Ф04/4626-1365/А46-2003). Разве только имелся в виду законный или титульный владелец... Не меньшее недоумение вызывает и тезис ФАС ПО (Постановление от 1 августа 2002 г. N А65-2018/01-СГ1-10/17) о том, что "простые складские свидетельства... в силу п. 1 ст. 142 и п. 1 ст. 146 ГК РФ переносят все права, обозначенные в них, путем простого вручения другому лицу". Неужели "простое вручение" простого складского свидетельства юрисконсульту для просмотра, курьеру для доставки, хранителю или вымогателю "перенесет" к последним все удостоверенные свидетельством права?!

Осуществление права из бумаги как следствие права на бумагу. Если недостаток всех предыдущих тезисов состоял в их попадании значительно дальше цели, то вот пример другого рассуждения, цели, если можно так выразиться, не достигающего вообще. "Согласно п. 1 ст. 142 ГК РФ ценной бумагой является документ, определенным образом удостоверяющий наличие некоторого имущественного права обладателя данного документа. При этом имущественное право неразрывно связано с документарной (бумажной) формой его фиксации. Поэтому передача бумаги (отчуждение) является передачей самого права. Следовательно, ЛИЦО, ИМЕЮЩЕЕ ПРАВО НА ЦЕННУЮ БУМАГУ (ДОКУМЕНТ), МОЖЕТ ОСУЩЕСТВЛЯТЬ ПРАВО, ВЫТЕКАЮЩЕЕ ИЗ ЭТОЙ ЦЕННОЙ БУМАГИ" (Постановление ФАС СЗО от 17 октября 2005 г. N А56-48553/04). На первый взгляд все правильно: даже понятие о передаче бумаги расшифровано в том смысле, что под ним подразумевается ОТЧУЖДЕНИЕ бумаги, то есть передача ПРАВА НА БУМАГУ. Но в выводе не отражен чрезвычайно существенный момент: приобретение права на бумагу позволяет приобретателю не просто ОСУЩЕСТВИТЬ право из бумаги, но и ПЕРЕНОСИТ НА НЕГО ЭТО ПОСЛЕДНЕЕ. Формальная легитимация не снимает необходимости материального обоснования права на бумагу. К сожалению, не всегда подтверждается арбитражной практикой и сделанный выше вывод о ненадобности проверки материальной легитимации лица, претендующего на защиту ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА БУМАГУ. Так, ФАС МО (Постановление от 14 мая 2003 г. N КГ-А40/2312-03) назвал вывод суда первой инстанции "о подтвержденности истцом надлежащими доказательствами наличия права собственности на спорный вексель, в целях защиты которого предъявлен иск недостаточно обоснованным. При этом суд кассационной инстанции отметил, что речь идет о праве на вексель со стороны лица, ЛЕГИТИМИРОВАННОГО НЕПРЕРЫВНЫМ РЯДОМ ИНДОССАМЕНТОВ, ПОСЛЕДНИЙ ИЗ КОТОРЫХ БЫЛ ИНДОССАМЕНТОМ БЛАНКОВЫМ, то есть лица, основывающего свое право на вексель ПРИ ПОМОЩИ ФОРМАЛЬНОЙ ЛЕГИТИМАЦИИ. Очевидно, что подобные сомнения суда не только не соответствуют принципу публичной достоверности ордерной ценной бумаги (для осуществления прав на бумагу и из бумаги добросовестному держателю вполне достаточно своей формальной легитимации), но и прямо противоречат ст. 16 Положения о переводном и простом векселе. Формальная легитимация + добросовестность как факторы, достаточные для осуществления и судебной защиты права из бумаги. Практика применения нормы абз. 1 п. 2 ст. 147 ГК содержательно единообразна и в целом вполне адекватна. Естественно, она сводится к применению этого положения в делах об обосновании возможности требования по ценной бумаге со стороны добросовестного формально легитимированного презентанта, которому должником заявлены возражения, вытекающие из дефектности основания приобретения бумаги кем-либо из предшественников презентанта <17>. Поскольку предметом подобных споров становятся, как правило, субъективные права, удостоверенные векселями, правило п. 2 ст. 147 ГК почти повсеместно сопоставляется с нормой ст. 17 Положения о переводном и простом векселе как содержащей исключения из него, а именно - позволяющей противопоставлять возражения, касающиеся недостатков материально-правовой легитимации, НЕДОБРОСОВЕСТНОМУ (хотя и формально легитимированному) ПРИОБРЕТАТЕЛЮ. ФАС СКО (Постановление от 15 октября 2003 г. N Ф08-3934/2003) в одном из дел даже сформулировал следующий общий вывод: возможность ссылки на положение о недопустимости отказа от исполнения безосновательного обязательства по ценной бумаге (п. 2 ст. 147 ГК) "ОТНОСИТСЯ ТОЛЬКО К ДОБРОСОВЕСТНОМУ ДЕРЖАТЕЛЮ" <18>. -------------------------------- <17> Чаще всего это недействительность сделки, в ходе которой бумага была выдана; реже - передана. См., например: п. 13 Постановления Пленумов ВС и ВАС РФ от 4 декабря 2000 г. N 33/14; Постановления ФАС ВСО от 19 октября 2004 г. N А19-8474/04-17-Ф02-4341/04-С2; ФАС ЗСО от 26 июня 2003 г. N Ф04/2749-906/А45-2003, от 10 ноября 2005 г. Ф04-7173/2005(15670-А75-16) и многие другие из перечисленных в сноске N 13. <18> То же - см. Постановление ФАС УО от 27 апреля 2004 г. N Ф09-1149/04-ГК.

Бездокументарные бумаги как объекты вещных прав. Совершенно неожиданным практическим "вывертом" является применение арбитражными судами комментируемых норм ГК к бездокументарным ценным бумагам (акциям <19>)! "В соответствии с ГК РФ (ст. 142), Федеральным законом "Об акционерных обществах" (ст. 2, 31), Федеральным законом "О рынке ценных бумаг" (ст. 29) ПРАВА, ЗАКРЕПЛЯЕМЫЕ АКЦИЯМИ (ПРАВА АКЦИОНЕРА), ПРИНАДЛЕЖАТ СОБСТВЕННИКУ АКЦИЙ и не могут быть переданы иному лицу без его воли" (Постановления Президиума ВАС от 9 июля 2002 г. N 3111/00; ФАС ПО от 9 декабря 2004 г. N А57-8782/03-15-21; ФАС СЗО от 13 января 2005 г. N А66-426-03). "В силу положений ст. 142 ГК РФ... запись в реестре акционеров фиксирует ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ лица на соответствующее количество акций. Внесение изменений в эту запись без ведома и указаний акционера является нарушением его ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ" (Постановление ФАС ЗСО от 8 сентября 2005 г. N Ф04-4669/2005(13193-А27-11)). Все замечательно, кроме одного: о праве собственности НА ЧТО, на какую ВЕЩЬ идет в данном случае речь? Невозможность ответить на этот вопрос лишает смысла все подобные рассуждения. -------------------------------- <19> См., впрочем, довольно необычное дело из практики ФАС ПО (Постановление от 8 октября 2004 г. N А65-157/2003-СГ1-5/30), разрешающее спор о праве собственности, в частности, на документарные акции, оформленные к тому же на предъявителя! Совершенно непонятно, как подобные акции могли оказаться в обороте (в условиях длительного действия законодательного запрета акций на предъявителя, а в последнее время - норм, и вовсе не допускающих эмиссии документарных акций).

Право из бездокументарной бумаги следует за правом на бездокументарную бумагу. Суды всерьез обсуждают соотношение норм ст. 142 ГК и специального законодательства, с одной стороны, с общей нормой п. 1 ст. 223 ГК о передаче вещей как о моменте перехода права собственности по договору - с другой. Вопрос этот решается судами в том смысле, что специальным законодательством устанавливается особое (специальное) правило О МОМЕНТЕ ПЕРЕХОДА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ НА БЕЗДОКУМЕНТАРНЫЕ ЦЕННЫЕ БУМАГИ, в частности - на акции. Это - момент "внесения сведений о собственнике акций в реестр, как этого требуют ст. 142 ГК РФ, ст. 44 ФЗ "Об акционерных обществах", ст. 29 ФЗ "О рынке ценных бумаг", в соответствии с которыми доказательством, подтверждающим право владельца акций, является реестр владельцев ценных бумаг; запись в реестре акционеров фиксирует ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ ЛИЦА НА СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ КОЛИЧЕСТВО АКЦИЙ" (Постановления ФАС ЗСО от 1 ноября 2005 г. N Ф04-7664/2005(16280-А46-11); ФАС МО от 21 ноября 2003 г. N КГ-А40/9325-03; ФАС ПО от 20 июня 2005 г. N А55-14181/04-40). Ну а "в соответствии с ч. 1 ст. 142 ГК РФ с передачей ценной бумаги (к каковым относятся и акции...) переходят все удостоверяемые ею права в совокупности" (Постановление ФАС ПО от 3 ноября 2003 г. N А06-1196-18/03). "Для возникновения совокупности прав акционера необходимо не только наличие материально-правовых оснований возникновения соответствующего права, но и регистрация такого права за приобретателем акций в реестре акционеров данного акционерного общества" (Постановление ФАС УО от 14 июня 2005 г. N Ф09-1775/04-С5). "Регистрация в специальном реестре - это доказательство закрепления удостоверенных ценной бумагой прав ее владельца" (Постановление ФАС СЗО от 20 мая 2003 г. N А13-10314/02-14). Форма и реквизиты бездокументарной бумаги. Апофеозом распространения абз. 1 п. 1 ст. 142 ГК на бездокументарные ценные бумаги стало Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа по делу N КА-А40/11007-05 от 15 ноября 2005 г., констатировавшего, что "нарушение процедуры эмиссии ценных бумаг является грубым нарушением прав акционеров - владельцев акций общества. В силу ст. 142 - 144 ГК РФ АКЦИИ, НЕ ЗАРЕГИСТРИРОВАННЫЕ В ПОРЯДКЕ, УСТАНОВЛЕННОМ ЗАКОНОМ, НИЧТОЖНЫ и не представляют их владельцам прав, удостоверенных ими". Обратившись к указанным в Постановлении статьям Кодекса, нельзя не остаться в недоумении, ибо в этих статьях не сказано ни о необходимости государственной регистрации акций, ни вообще о какой бы то ни было процедуре эмиссии ценных бумаг <20>. Правда, в п. 2 ст. 144 ГК говорится о НИЧТОЖНОСТИ ценной бумаги, но НА КАКОМ ОСНОВАНИИ констатируется эта ничтожность? По причине "отсутствия обязательных реквизитов ценной бумаги или несоответствия ценной бумаги установленной для нее форме", но уж никак не из-за "нарушения процедуры эмиссии" или отсутствия государственной регистрации ценных бумаг! Разве только предположить, что требования, предъявляемые к эмиссии бездокументарных ценных бумаг, и в частности требование о государственной регистрации их выпуска, ФАС МО расценил как элементы "установленной ФОРМЫ и обязательных РЕКВИЗИТОВ" БЕЗДОКУМЕНТАРНЫХ ценных бумаг! Комментарии, думается, здесь излишни. -------------------------------- <20> Конечно, нам известны специальные предписания на этот счет, содержащиеся в Законе о рынке ценных бумаг. Но если арбитражный суд опирался именно на них, то почему же не только сделал к ним отсылку, но и сослался на нормы, не имеющие к обсуждаемому вопросу никакого отношения?

Сказанное в полной мере иллюстрирует тенденцию, охарактеризованную в начале настоящей статьи. Арбитражная практика, страдающая без всеобъемлющего закона и творящая из-за его отсутствия жизненно необходимые нормы буквально на пустом месте, высасывающая из закона то, чего там нет и быть не может, в то же самое время либо умудряется попросту НЕ ЗАМЕЧАТЬ гражданско-правовые инструменты, врученные в ее руки законодателем, либо ПРИМЕНЯТЬ ИХ ТАК, ЧТО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ШВЕЙЦАРСКОГО ХРОНОМЕТРА ДЛЯ ЗАБИВАНИЯ ГВОЗДЕЙ ВЫГЛЯДИТ НЕ СТОЛЬ ВОПИЮЩЕЙ ГЛУПОСТЬЮ, А РАСТОПКА ДАЧНОГО КАМИНА ЭКЗЕМПЛЯРОМ БИБЛИИ ИОГАННА ГУТТЕНБЕРГА - НЕСОИЗМЕРИМО МЕНЬШИМ ВАРВАРСТВОМ. Из-за неправильного понимания сути юридической деятельности, вследствие банального отсутствия теоретических познаний, навыков толкования и применения норм права набирает силу НЕУМЕНИЕ ПОНЯТЬ СМЫСЛ И ЗНАЧЕНИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕПРОСТЫХ, ВЫСОКООРГАНИЗОВАННЫХ, ТОНКИХ И ТОЧНЫХ ПРЕДПИСАНИЙ. Особенно обидно то, что наибольшие искажения касаются смысла и значения правил, выстраданных многовековыми поисками целых поколений отечественной и мировой юридической науки, в частности - норм Гражданского кодекса РФ о ценных бумагах.

Название документа