Право интеллектуальной собственности и биотехнологии: реалии и перспективы

ПРАВО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ И БИОТЕХНОЛОГИИ: РЕАЛИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

В. ПИРОГОВА

Пирогова В., доцент МГИМО(У) МИД РФ, кандидат юридических наук.

Патентное право как гарантия монополии

Патентное право, являющееся, по сути, сердцевиной права интеллектуальной собственности, призвано способствовать техническому прогрессу государства. Предоставляемые патентом привилегии дают правообладателю возможность в течение определенного срока реализовать свое изобретение. Внедрение разработок в определенной степени гарантирует изобретателю получение вознаграждения за осуществленную им творческую деятельность, направленную на создание новшества. Прежде чем принять решение о патентовании, как правило, изучается возможность коммерческой реализации изобретения. Государство в сфере инновационной политики направляет усилия на то, чтобы достичь баланс интересов разработчиков (авторов изобретения), предприятий - производителей запатентованной продукции, а также государства в целом. В связи с этим представляется, что биотехнологическим объектам в патентном праве принадлежит особое место. Понятие "биологические ресурсы (материалы)" достаточно четко, на мой взгляд, раскрыто в тексте европейской Директивы 98/44/EC о правовой охране изобретений в области биотехнологий <1>: это "материал, генетическая информация, способная к самостоятельному репродуцированию или репродуцированию в рамках биологической системы" (п. 1 ст. 2). -------------------------------- <1> Richtlinie 98/44/EG Europaischen Parlaments und des Rates uber den rechtlichen Schutz biologischen Erfindungen Amtsblatt der Europaischen Gemeinschaften N L213 vom 30.07.1998.

Способность к воспроизведению, размножению отличает данный биологический материал от других материалов, например от природных ископаемых. Именно поэтому генетические ресурсы стали объектом пристального внимания мирового сообщества. Если те же природные ископаемые никогда не рассматривались в качестве "мирового наследия всего человечества", то с биологическим материалом, то есть с "биологическими ресурсами", ситуация другая. Как правило, внедрение новых биотехнологий осуществляется в рамках среднего и малого бизнеса. Возникает вопрос: не может ли патентная монополия привести данный сектор предпринимательства к осложнению в технической политике? Нередко организации малого бизнеса во избежание дорогостоящих патентных споров с крупными фирмами-патентообладателями вынуждены обходить запатентованные разработки или вовсе отказываться от их использования. Является ли патентное право преимущественным рыночным рычагом для сильнейшего звена экономики, то есть для крупного бизнеса в данной отрасли? Если да, то каким образом сложившаяся ситуация регулируется на международном уровне? В конце XX века зарубежными специалистами была разработана так называемая доктрина "биопиратства". Сторонники доктрины обосновывали возможность ее применения теми фактами, что в условиях отсутствия в развивающихся странах государственной политики, направленной на стимулирование технического творчества, "традиционные знания" должны быть общедоступными на безвозмездной основе. Очевидно, что термин "традиционные знания" является многопонятийным, поскольку разные страны обладают различным уровнем технического образования и культуры. Под эгидой общедоступности "традиционных знаний" (средств народной медицины и др.) отдельные западные страны начали проводить политику "эксплуатации" различного рода биологических ресурсов развивающихся стран с целью наращивания собственного научного и технического потенциала. Разумеется, фирмы развитых стран параллельно осуществляли активную патентную деятельность по оформлению исключительных прав, с тем чтобы легализовать заимствованные разработки.

Действие международных соглашений

Каким же образом международная Конвенция о биологическом разнообразии (Рио-де-Жанейро, 5 июня 1992 года) <2> разрешает проблему толкования понятия "традиционные знания"? Статья 8 (j) названной Конвенции использует следующую формулировку: это "знания, нововведения и практика коренных и местных общин, отражающие традиционный образ жизни". -------------------------------- <2> Ратифицирована Российской Федерацией (см. Федеральный закон от 17 февраля 1995 года N 16-ФЗ). Convention on Biological Diversity, AIPPI Yearbook 1993/IX - Ежегодный отчет Международного комитета по охране интеллектуальной собственности.

В то же время Всемирная организация по интеллектуальной собственности (далее - ВОИС) дает иное толкование понятия традиционных знаний: "Это знания в области науки, культуры, искусства, выраженные в произведениях, изобретениях, научных открытиях, полезных моделях, дизайне, марках, именах и символах и отражающие достижения в научной, технической, культурной сфере, а также в сфере искусства данного общества" <3>. -------------------------------- <3> Dok. WIPO/GRTK/1C/4/11, 2002.

По моему мнению, термин "традиционный" в данном контексте означает, что речь идет о системе знаний, культурных ценностей, инновационной системе, сложившихся в конкретном обществе и передаваемых от поколения к поколению. Очевиден также факт, что в индустриальных западных странах и развивающихся странах уровень традиционных технических знаний различен, тогда как единое толкование имеет существенное значение для оценки охраноспособности конкретного объекта в рамках института патентного права <4>. -------------------------------- <4> См., например: Drahos, Indigenous knowledge, intellectual property and biopiracy: is a bio-collecting society the answer? E. I. P. R. 2000, 245.

Отметим, что биотехнологии включены одной группой стран в качестве патентоспособных объектов в патентные законодательства, другая группа обеспечивает правовую охрану биотехнологий в рамках специального законодательства. Такой подход находит отражение в положениях Соглашения о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности (ТРИПС), подписанного в 1994 году в рамках Уругвайского раунда переговоров ГАТТ. В п. 3 ст. 27 Соглашения ТРИПС указано, что страны-члены могут исключать из области патентуемых изобретений: а) диагностические, терапевтические и хирургические методы лечения людей или животных; б) сорта растений и породы животных, кроме микроорганизмов, а также биологические по сути способы воспроизводства растений или животных, кроме небиологических и микробиологических процессов. Однако страны-члены вправе предоставлять охрану сортам растений и породам животных либо путем выдачи патентов, либо путем применения эффективной системы в рамках специального законодательства. При разработке новых биотехнологий перед мировым сообществом возникают проблемы как правового (связанные с приобретением и передачей исключительных прав), так и морального характера. Указанные проблемы становятся все более острыми еще и оттого, что экономически развитые страны крайне интенсивно, иногда бесконтрольно используют биологические ресурсы ряда развивающихся стран <5>. При патентовании биотехнологий фирмы обеспечивают себе монополию по использованию запатентованного объекта. Зачастую страна - поставщик ресурсов в силу агрессивной патентной политики просто вынуждена уступить свое место на рынке. -------------------------------- <5> Straus, Rechtliche, ethische, wissenschafts - und entwicklungspolitische Fragen, 1997, Frankfurt am Main.

Итак, Конвенция была подписана в 1992 году. Цель ее разработки состояла в необходимости усиления охраны использования биологических ресурсов планеты. Участниками Конвенции стали 188 государств. Внимания заслуживает тот факт, что США, с их крупнейшим в мире фармакологическим сектором промышленности, не являются участником Конвенции. Так, в ст. 3 Конвенции говорится о том, что государства наряду с правом использования собственных ресурсов обязуются заботиться о сохранности и ненанесении ущерба биологическим ресурсам. В Конвенции также содержится важное положение о том, что право доступа страны к генетическим ресурсам подлежит контролю со стороны других стран. Из п. 5 ст. 16 Конвенции следует, что страны-члены должны привести внутреннее законодательство в области интеллектуальной собственности к такому уровню, чтобы нормы национального законодательства не входили в противоречие с данным международным договором. Таким образом, Конвенция стала первым международным соглашением, в котором были поставлены задачи правовой охраны биологического многообразия природных ресурсов. При этом на первый план выдвигается вопрос о доступе стран-разработчиков к биологическим ресурсам (в первую очередь генетическим) стран-обладателей на договорной основе. При заключении подобных договоров стороны обязаны соблюдать две важные нормы. Первая касается соблюдения взаимных интересов сторон, а согласно второй требуется заблаговременно проинформировать контрагента о намерениях получить доступ к биоресурсам и заручиться согласием на их разработку. Кроме того, в Конвенции содержатся нормы, обеспечивающие участие страны - обладателя биоресурсов в совместной разработке ресурсов и получение помимо денежной компенсации за использование ресурсов и коммерческой информации от западных фирм-разработчиков. По общему правилу получение информации, носящей конфиденциальный характер, должно происходить на базе совместных научных исследований представителей обеих сторон. Не вызывает сомнений, что вопросы правомерности передачи конфиденциальной информации и урегулирования возможных разногласий в ходе совместных разработок являются самыми сложными и актуальными в данной области. Не вполне удовлетворительная ситуация с разрешением подобных разногласий привела к тому, что в 2000 году в рамках ВОИС был создан Международный комитет по интеллектуальной собственности, генетическим ресурсам, традиционным знаниям и фольклору. На сегодняшний день Комитетом аккредитовано более семидесяти неправительственных организаций, цель которых состоит в совершенствовании защиты прав интеллектуальной собственности. Вместе с тем Комитет оказывает помощь развивающимся странам в создании типовых лицензионных договоров по передаче биоресурсов, в обеспечении получения коммерческой информации и соблюдения личных неимущественных прав. Комитет ВОИС выступил с инициативой и учредил сайт (www. wipo. int/ globalissues/ databases/ tkportal/ index. html), на котором все заинтересованные лица имеют возможность получать помощь в оформлении прав на изобретения, объекты которых связаны с генной инженерией. По моему мнению, в направлении унификации процессов патентования данных объектов важную роль играет и разработка единой формулировки одного из основополагающих критериев патентоспособности - новизны изобретения и понятия "уровня техники". Согласно ст. 54(2) Европейской патентной конвенции (Мюнхен, 1973 год) <6> к уровню техники относят сведения, ставшие известными неопределенному кругу лиц посредством письменного или устного раскрытия, посредством использования на практике или другим способом. -------------------------------- <6> Европейская патентная конвенция. М.: ИНИЦ Роспатента, 2000 // http:// www. european-patent-office. org/ legal/ epc/ e/ ar54.php#A54.

При этом, например, в Патентном законе США существует более узкий подход к понятию новизны. Данная особенность американского права приводит к тому, что на территории США возможно осуществить патентование более широкого перечня биотехнологий, нежели, например, в европейских странах <7>. Монопольное положение американских патентовладельцев позволяет им блокировать коммерциализацию традиционных знаний в других странах мира. -------------------------------- <7> Розенберг П. Основы патентного права США. М.: Прогресс, 1979. С. 142 - 144.

Участники проходившей в Гааге в 2002 году международной конференции по вопросам использования биоресурсов заявили о необходимости внесения некоторых изменений в национальные законодательства об интеллектуальной собственности. В первую очередь предложения по обеспечению правовой охраны биоресурсов на законодательном уровне были адресованы развивающимся странам, поскольку именно для них правовые аспекты охраны биоресурсов играют огромную экономическую роль. Например, Филиппины и Венесуэла обеспечили правовую охрану биоресурсов вне рамок патентного права. В рамках ВОИС и ВТО тем не менее продолжаются дискуссии по вопросу о том, можно ли считать патентование изобретения доказательством того факта, что патентующей стороной было дано согласие ("prior informed consent") на доступ к ресурсам или требуется дополнительное волеизъявление стороны. Указанная проблема затрагивает интересы многих стран, поскольку их национальные законодательства включают формулировки понятия "новизна", аналогичные приведенному в Европейской патентной конвенции. На международном уровне неоднократно обсуждались вопросы о совершенствовании правового механизма разрешения конфликтов в договорной практике. Например, выявление разногласий между национальными и международными правовыми нормами: неясно, право какой страны следует применять, когда исполнение лицензионных договоров связано с раскрытием определенного объема коммерческой информации неопределенному кругу лиц. Острые дискуссии ведутся также по вопросу о необходимости доведения до общественности сведений о стране происхождения биоресурсов. Так, Швейцарией была выдвинута инициатива о необходимости внесения со стороны заявителя в материалы заявки сведений о происхождении генетических ресурсов. Инициатива была поддержана Данией и Германией. Вместе с тем явный протест против данных предложений прозвучал со стороны США, а Япония высказалась в том смысле, что заинтересована в принятии данного решения в рамках международных договоров. Однако попытки внести изменения в Договор о патентной кооперации (Вашингтон, 19 июня 1970 года) и Инструкцию к нему пока не увенчались успехом. Представляется, что препятствием законодательного характера выступает ст. 27(1) Договора о патентной кооперации (РСТ), положения которой призваны обеспечить соблюдение единых требований при подаче заявки. Тем не менее данный вопрос пока остается открытым и обсуждается специалистами.

Правовая охрана биотехнологий в России

Что касается интересов Российской Федерации в области разработки и правовой охраны биотехнологий, то, по моему мнению, разумно поддержать инициативу европейских стран об указании в заявочных материалах страны происхождения биологических ресурсов. Не будем забывать и о насущных вопросах создания и развития свободных экономических зон, направленных на создание высоких технологий. Отмечу, что в области создания новых биотехнологий российским разработчикам удается удерживать определенные позиции. Именно поэтому мы должны быть также крайне заинтересованы в обеспечении правового механизма охраны интеллектуального продукта, создаваемого в рамках совместных проектов. В России еще в начале 90-х годов стал наблюдаться рост в объемах подачи заявок на изобретения, когда в качестве объекта патентования выступало "вещество". Данные тенденции затрагивали прежде всего изобретательскую активность в области фармацевтической химии. В дальнейшем развитие патентного законодательства, а именно внесение в 2003 году в Патентный закон РФ от 23 сентября 1992 года изменений и дополнений <8>, имеющих, в частности, своей целью приведение российского законодательства в соответствие с требованиями Соглашения ТРИПС, сделало еще один важный шаг в области охраны биотехнологий. Дело в том, что новая редакция Закона позволила расширить круг объектов патентования и получать патенты на "генетические конструкции". -------------------------------- <8> См.: Федеральный закон от 7 февраля 2003 года N 22-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Патентный закон Российской Федерации".

Еще одним подтверждением актуальности правовых, этических и моральных проблем, нередко возникающих при патентовании объектов генной инженерии, стали выступления ведущих специалистов в данной области на международной конференции осенью 2005 года, состоявшейся в Российском федеральном агентстве по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам (Роспатенте).

В докладах была отмечена неудовлетворительная ситуация, сложившаяся в области патентования объектов генной инженерии: "В условиях быстрого усложнения объектов изобретения, имеющих медицинское назначение, возникают значительные трудности... с определением границ исключительных прав. Указанные тенденции особенно четко проявляются при патентовании объектов в области биотехнологии. А именно в отношении объектов, относящихся к живым организмам. Например, это генетические конструкции, в частности трансформированная клетка, трансгенные растения и трансгенные животные" <9>. -------------------------------- <9> Уткина Е. А. Тезисы доклада "Научно-технический прогресс и развитие патентной охраны изобретений в области химии, медицины и биотехнологии". М.: Роспатент, 2005.

Стоит рассмотреть еще один правовой аспект данной проблемы, лежащий в плоскости важнейшей нормы - соблюдения общественных интересов. Представляется очевидным тот факт, что исследования в области генной инженерии не могут быть бесконтрольными, поскольку связаны со здоровьем нации. Полагаю, что с целью обеспечения общественных интересов Роспатенту целесообразно разработать перечни объектов патентования, в отношении которых со стороны государства будет осуществляться дополнительный контроль (прежде всего, в отношении заявок по способам клонирования человека и способам модификации генетической целостности клеток зародышевой линии человека). В действующей редакции Патентного закона (п. 3 ст. 4) содержится ряд ограничений, направленных на патентование объектов, "противоречащих общественным интересам, принципам гуманности и морали". Однако на практике данная формулировка статьи Закона работает крайне неэффективно и требует определенных изменений. По моему мнению, данную норму следовало бы дополнить таким образом, чтобы сфера ее действия охватывала не только вынесенные Роспатентом решения о выдаче патента, но также и публикации заявки, производимые до вынесения такого решения. В итоге отмечу, что правовой охране биотехнологий необходимо уделять особое внимание, поскольку разработка новых технологий именно в данном направлении может внести существенный вклад в российскую науку. Совершенствование российского патентного законодательства, в рамках которого возможно оформление исключительных прав на изобретения в области биотехнологий, должно осуществляться в русле принятых международных соглашений. Не будем забывать также, что без должной правовой охраны новейших научных разработок невозможно представить себе инновационный путь развития экономики любой страны.

Название документа