Некоторые проблемы уступки права требования (цессии)

НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ УСТУПКИ ПРАВА ТРЕБОВАНИЯ (ЦЕССИИ)

О. Д. ЮГАЙ

Югай О. Д., выпускница СПбГУ, юрист компании "Ost Legal".

Понятие уступки права требования (цессии) и проблема определения вида договора, на основании которого совершается переход права требования

В соответствии с п. 1 ст. 382 ГК РФ право требования, принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Необходимо обратить внимание на то, что законодатель, говоря о первом основании, в скобках указал "уступка требования", следовательно, об "уступке права требования" <*> можно говорить только в том случае, когда основанием перемены кредитора в обязательстве является сделка. Сам термин "уступка" подчеркивает волевой характер данного явления. -------------------------------- <*> Равно как и о "цессии", "уступке права", "уступке требования" (в литературе эти понятия понимаются как равнозначные).

Итак, уступка права требования (цессия) - это сделка, по которой одна сторона (цедент) передает другой стороне (цессионарию) право требования, возникшее на основании обязательства. Далее о ней и пойдет речь в данной работе. Одним из наиболее спорных моментов на сегодняшний день остается вопрос об определении вида договора, на основании которого совершается переход права требования. Буквальное толкование п. 1 ст. 382 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что цессия - это самостоятельный вид гражданско-правового договора. Так, В. А. Белов считает, что цессия (или "сингулярная сукцессия") является самостоятельным видом договора, и ее сходство с договорами купли-продажи и дарения "только кажущееся, чисто внешнее. Действительно, сходство исчерпывается на том, что и договор цессии, и перечисленные договоры заключаются между правообладателями - прежним и новым. В остальном перед нами совершенно различные договорные типы" <*>. Тем не менее трудно не заметить, что гл. 24 ГК РФ содержит нормы, в большей части регулирующие отношения между цессионарием и должником, остальные нормы, регулирующие отношения между цедентом и цессионарием, отсутствуют. Как справедливо отмечает М. И. Брагинский, "в этой связи возникает потребность в использовании определенных, не связанных со спецификой вещей норм о купле-продаже - таких, например, которые определяют момент исполнения договора, устанавливают ответственность за различные нарушения, предусматривают порядок выполнения отдельных обязанностей сторонами и др. Без этих норм остается открытым характер юридической связи между цессионарием и цедентом" <**>. Именно по этой причине М. В. Кротов полагает, что "цессия, совершаемая за плату, может рассматриваться как разновидность договора купли-продажи, а безвозмездная уступка права - как дарение" <***>. -------------------------------- <*> Белов В. А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. М.: АО "Центр ЮрИнфоР", ООО "ЮрИнфоР-Пресс", 2002. С. 176 - 177. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <**> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2003. С. 466. <***> Гражданское право. Том 1. Учебник / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М.: ООО "ТК Велби", 2002. С. 629.

Иное мнение высказывает В. В. Витрянский, полагающий, что, поскольку имущественные права - самостоятельные объекты гражданских прав, не относящиеся к категории вещей, они не могут признаваться товаром по договору купли-продажи, а стало быть, и обмениваемыми товарами по договору мены. Кроме того, по договору мены каждая из сторон передает один товар в обмен на другой в собственность другой стороне. Имущественные права в самостоятельном виде не могут принадлежать кому-либо на праве собственности или ином вещном праве <*>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Договоры о передаче имущества" (Книга 2) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2002 (издание 4-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <*> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передаче имущества. М.: "Статут", 2004. С. 264 - 266.

Для того чтобы разобраться в ситуации, попробуем ответить на вопросы: что является объектом гражданского правоотношения, может ли быть право требования объектом гражданского оборота? Статья 128 ГК РФ дает нам перечень видов объектов гражданского оборота. Одним из основных признаков объектов правоотношения является то, что они должны представлять определенную ценность, которая проявляется в его способности удовлетворять определенные юридически значимые интересы субъектов права. Разнообразие интересов субъекта приводит к разнообразию объектов, способных обеспечить удовлетворение этих интересов. Итак, объектом гражданских прав в соответствии со ст. 128 ГК РФ могут быть также и имущественные права. Тем не менее не все авторы с этим согласятся. В. А. Белов критикует отнесение имущественных прав, в частности прав обязательственных, к числу объектов гражданского правоотношения, основываясь на том, что содержание правоотношения (т. е. права и обязанности) "не может быть в то же время и объектом, хотя бы и иного правоотношения" <*>. Представляется, что это утверждение не совсем верно. Следует четко различать права как содержание и права как объекты. Вполне допустимо, что в качестве объектов могут выступать права, являющиеся содержанием иного правоотношения. Однако изложенное вплотную подводит нас к анализу конструкции "право на право". Имущественные права включают в себя и вещные, и обязательственные права. В связи с этим А. С. Яковлев приводит пример возможной ситуации, когда в качестве вклада в имущество юридического лица вносится "право собственности на имущественные права". Возникает вопрос: на каком праве принадлежит тогда лицу первоначальное право собственности? <**> -------------------------------- <*> Белов В. А. Указ. соч. С. 16. <**> Яковлев А. С. Имущественные права как объекты гражданских правоотношений. М.: Ось-89, 2005. С. 46 - 47.

Думается, что право собственности может иметь своим объектом только материальные предметы, но не действия или права, поэтому вещь и право на нее - однопорядковые и полностью совпадающие категории. Такое совпадение следует из самого факта непосредственной связи между субъектом и вещью. Сама вещь олицетворяет собой содержащееся в ней право <*>, поэтому вещные права не могут быть объектом гражданских правоотношений, иначе вещное право, переданное в отрыве от самой вещи, теряет смысл и превращается в фикцию. Что же касается обязательственных прав, то здесь стоит признать, что, поскольку они способны удовлетворять потребности субъектов правоотношения, они являются экономическим благом, и, соответственно, могут быть объектами гражданских правоотношений. В настоящий момент обязательственные права функционируют в обороте совершенно так же, как и вещь. Не вызывает сомнений утверждение о том, что ценные бумаги являются объектами гражданского оборота, и их передача может быть опосредована договором купли-продажи. Между тем что есть передача ценной бумаги, как не передача прав, удостоверенных этой ценной бумагой? <**> Ко всему прочему, п. 2 ст. 146 ГК РФ устанавливает, что права, удостоверенные ценной бумагой, передаются в порядке, установленном для уступки требований. Из этого можно сделать вывод о том, что обязательственные права могут быть объектом таких договоров, как договор купли-продажи, мены, дарения и т. д. -------------------------------- <*> Ровный В. В. Проблемы объекта в гражданском праве. Иркутск, 1998. С. 81. <**> На мой взгляд, совершенно однозначно при передаче ценной бумаги у держателя возникает "право из бумаги", а не "право на бумагу". Тем не менее некоторые мои коллеги придерживаются противоположной точки зрения.

Выделение для цессии отдельного места в ряду договоров, порождающих отдельные виды обязательств, невозможно, поскольку она не является основанием возникновения обязательства. Правила гл. 24 ГК РФ - общие правила о перемене лиц в обязательствах, само нахождение их в Общей части ГК РФ свидетельствует о том, что законодатель не рассматривал ее как отдельный вид гражданско-правового договора. Уступка права облачается в договор, наиболее подходящий для хозяйственной цели, которую желают достичь стороны. Так, при возмездной уступке права требования стороны могут заключить договор купли-продажи, поскольку в соответствии с п. 4 ст. 454 ГК РФ общие положения о купле-продаже товаров применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. При этом передачу права в собственность следует считать условной, т. к. выше было сказано, что объектом права собственности обязательственные (впрочем, как и вещные) права быть не могут. По договору купли-продажи права требования покупателю переходит право требовать от должника совершения определенных действий, но не право собственности на право требования. Представляется, что эту же позицию занял Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ: "Законодатель, регламентируя возможность передачи прав (требования) по сделке, не определил вида договора, по которому эта передача происходит. Поэтому договор купли-продажи может служить основанием передачи прав (требований). В данном случае имеет место возмездная цессия. Следовательно, передача прав (требования) по договору продажи не противоречит ст. 386 ГК РФ и в целом параграфу 1 гл. 24 ГК РФ. Кроме того, п. 4 ст. 454 ГК РФ предусмотрено, что Общие положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав" <*>. Между тем договор купли-продажи - не единственный договор, способный опосредовать переход права требования. В зависимости от характера встречного предоставления переход права требования может быть осуществлен по договорам мены, дарения (если встречное предоставление сторонами не предусмотрено) и др. -------------------------------- <*> Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 декабря 1998 г. N 1676/98 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. N 3.

Однако в отношении мены Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ придерживается иной позиции. В Обзоре практики разрешения споров, связанных с договором мены отрицается возможность распространения ст. 454 ГК РФ на те случаи, когда предметом договора мены являются имущественные права, при этом полагается, что при передаче прав против вещей сторонами заключен смешанный договор <*>. -------------------------------- <*> Обзор практики разрешения споров, связанных с договором мены. Приложение к информационному письму Президиума Высшего Арбитражного Суда от 24 сентября 2002 г. N 69 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2003. N 1.

Однако гл. 31 ГК РФ не содержит прямого запрета на мену имущественных прав, поэтому переход права требования в обмен на предоставление имущественных благ, не являющихся денежными средствами, должен квалифицироваться как договор мены.

Сделки, совершаемые во исполнение основного договора

Необходимо кратко затронуть вопрос о сделках, совершаемых во исполнение основного договора, к которым применяются правила гл. 24 ГК РФ об уступке. К таким сделкам можно отнести, например, передачу комитенту прав по сделке, совершенной комиссионером, в случае неисполнения этой сделки третьим лицом (п. 2 ст. 993 ГК РФ). Если мы придерживаемся той точки зрения, что цессия не является отдельным видом гражданско-правового договора, то каким договором опосредуется данная передача прав? Тем более что законодатель, очевидно, сознательно употребил в п. 2 ст. 993 ГК РФ словосочетание "с соблюдением правил об уступке требования", а не "о переходе прав". Кроме того, законодатель распространил на такую передачу нормы ст. 389 ГК РФ о форме уступки требования, что исключает предположение о том, что в данном случае мы имеем дело с переходом прав на основании закона <*>. -------------------------------- <*> Как мы помним, частное правопреемство может быть двух видов: переход права на основании закона и уступка права на основании договора.

А является ли данная передача прав комитенту сделкой? Обратимся к ст. 153 ГК РФ: "Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей". Нет сомнения в том, что передача прав комиссионера комитенту направлена на установление гражданского права требовать исполнения по основной сделке или требовать возмещения убытков или применения других санкций к должнику. Следовательно, такая передача права является сделкой. Однако можно ли в данном случае говорить о заключении отдельного договора? Думается, что нельзя. Попробуем подтвердить это следующим примером. Предположим, что стороны заключили договор купли-продажи мебельного гарнитура. Основной обязанностью продавца по этому договору является передача мебельного гарнитура покупателю. Передача вещи и заключение договора не совпадают по времени, т. е. передача происходит по истечении какого-либо срока после заключения договора. В свете ст. 153 ГК РФ передача вещи (traditio) является сделкой, т. к. по общему правилу в соответствии с п. 1 ст. 223 ГК РФ "право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи", иначе говоря, такая передача устанавливает право. Но разумно ли говорить о каком-либо отдельном виде договора, который бы оформлял такую передачу? В гражданском обороте выработалась устойчивая практика оформления акта приема-передачи, но никакого отдельного договора помимо основного стороны заключать не должны, потому что передача вещи является сделкой во исполнение основного договора - договора купли-продажи. Точно так же и передача права комитенту является сделкой во исполнение основного договора - договора комиссии. Законодатель устанавливает более жесткие правила для такой передачи (точнее - применяет к такой передаче правила об уступке) потому, что в отличие от передачи вещи передача права физически немыслима, и комитенту для подтверждения наличия у него права к должнику необходимо документальное доказательство - соглашение о переводе права с соблюдением формы договора, по которому переходят права. Суммируя вышесказанное, мы приходим к выводу, что сделки, совершаемые во исполнение основного договора, к которым применяются правила об уступке, не требуют заключения отдельного гражданско-правового договора и, следовательно, не опровергают принятую нами концепцию несамостоятельности договора цессии.

Цессия из двустороннего договора

Субъекты коммерческого оборота в подавляющем большинстве случаев заключают двусторонний договор. Речь идет о договоре, где каждая из сторон одновременно является и кредитором, и должником <*>, т. е. несет как права, так и обязанности. Представляется ли возможным говорить об уступке права требования из двустороннего договора? Является ли необходимым условием для уступки исполнение цедентом своих обязанностей по договору перед совершением цессии? Эти вопросы вплотную подводят нас к понятию "обязательство". В п. 1 ст. 307 ГК РФ дана следующая дефиниция: в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т. п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности. Как видим, это определение наиболее простейшей модели обязательственного правоотношения, в рамках которого осуществляется перемещение только одного материального блага и только в одну сторону (либо воздержание лица от определенного действия). Такие элементарные обязательства встречаются крайне редко, к их числу относится, например, заемное обязательство. Гораздо чаще встречаются более сложные модели обязательственных правоотношений, опосредующие встречное перемещение различных материальных благ. Не возникает вопросов по поводу уступки прав из обязательственного правоотношения, где цедент исполнил свою обязанность и обладает только правом требования встречного исполнения. Например, при совершении покупателем действия по уплате продавцу покупной цены эта его обязанность прекращается. На стороне покупателя остается только право требовать передачи ему вещи. Все права и обязанности, относящиеся к уплате цены, исчерпаны. Следовательно, в том случае, когда лежащая на кредиторе обязанность погашена надлежащим исполнением и все иные обязанности прекратились, взаимное обязательство фактически становится односторонним. Но и для этого, казалось бы, простейшего примера в юридической литературе можно встретить мнение о том, что одной из основных кредиторских обязанностей является принятие исполнения, предложенного должником. В связи с этим ставится под сомнение возможность уступки права требования, если оно включает в себя обязанность принять исполнение. Однако такая точка зрения ставит под сомнение возможность существования института уступки в принципе. Согласимся с И. В. Елисеевым, который утверждает, что "обязанность приемки исполнения в принципе неотъемлема от любого права требования. Перевод этой (и только этой!) обязанности не является переводом долга по смыслу ст. 391 - 392 ГК, ибо в противном случае стала бы невозможной цессия как таковая: она всегда сопровождалась бы переводом долга" <**>. -------------------------------- <*> Понятие двустороннего договора не совпадает с понятием двусторонней сделки, под которым понимается количество участников сделки. <**> Приводится по: Кротов М. В. О некоторых проблемах перемены лиц в обязательстве // Сайт в Интернете: www. baltfort. ru.

Что же касается так называемого сложного обязательства <*>, то здесь найти ответ нелегко. Законодатель не дает прямого определения сложного обязательства, что порождает ряд трудностей при разрешении вопросов о допустимости цессии. -------------------------------- <*> Сложные обязательства характеризуются наличием встречного исполнения.

В современной юридической литературе эта проблема решается по-разному. Например, М. В. Кротов считает, что "поскольку субъект во взаимном обязательстве выступает как кредитором, так и должником, то для его замены необходимо соблюсти условия, относящиеся как к уступке права требования, так и к переводу долга. Таким образом, кредитор, уступая право требования по взаимному обязательству, должен лишь получить согласие должника для того, чтобы состоялся одновременный перевод долга. Невозможно разделить обязательство и уступить только права, сохранив за собой обязанности, равно как невозможно совершить уступку права требования, получив отрицательный ответ должника или не поставив его в известность" <*>. -------------------------------- <*> Кротов М. В. Указ. соч.

Иное мнение высказывает Е. А. Крашенинников: "Ни в коем случае не исключается уступка требования из взаимного договора. В результате уступки требования цессионарий не становится стороной договора" <*>. Действительно, в гл. 24 ГК РФ не сказано, что при перемене кредитора в обязательстве происходит замена стороны в договоре. -------------------------------- <*> Крашенинников Е. А. Допустимость уступки требования // Хозяйство и право. 2000. N 8. С. 81.

Очевидно, некоторые авторы смешивают понятия "обязательство" и "договор". Но если считать, что понятие "обязательство" полностью совпадает с понятием "договор", то тогда, как правильно отмечает В. В. Почуйкин, как понимать ст. 329 ГК РФ, где сказано, что исполнение обязательства может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией и другими способами, предусмотренными законом или договором? Какое здесь упоминается "обязательство"? Представляется, что речь идет об исполнении обязательства в узком смысле, а не об обеспечении исполнения договора. Под обязательством (из договора) в широком смысле понимается вся совокупность правомочий и обязанностей сторон по договору, но исходя из толкования ст. 329, 365, 382, 405, 406 и др. можно сделать вывод, что в этих нормах (в отличие от названий разделов ГК РФ) подразумеваются обязательства в узком смысле. Таким образом, уступка права требования, возникшего из взаимного договора, вполне допустима. Кстати, деление обязательств на обязательства в широком смысле и обязательства в узком смысле можно встретить и в германском праве. Так, Я. Шапп отмечает: "Во второй книге ГГУ законодатель использует понятие обязательственного отношения для обозначения как обязательственного отношения, так и самого притязания. Это вызывает необходимость в каждом случае устанавливать, в каком смысле используется это понятие. Обязательственное отношение в первом случае обозначается так же, как и обязательственное отношение в широком смысле, обязательственное правопритязание - в качестве обязательственного отношения в узком смысле" <*>. -------------------------------- <*> Шапп Я. Основы гражданского права Германии: Учебник. М.: БЕК, 1996. С. 44.

Не стоит, однако, воспринимать возможность уступки прав в отрыве от обязанностей по договору безгранично. Существуют права, тесно связанные с обязанностью из договора, в таком случае возможность уступки ставится под сомнение. При разрешении этого вопроса необходимо исходить из существа уступаемого права, соблюдения интересов должника и требований закона.

Цессия в "длящихся" договорах

В теории гражданского права понятие "длящиеся договоры" (равно как и "длящиеся обязательства") отсутствует, данный термин был выработан судебной практикой. В. В. Почуйкин пишет, что "судебно-арбитражная практика исходит из того, что длящимися обязательствами являются отношения, возникающие из договоров поставки, энергоснабжения, газоснабжения, водоснабжения, оказания коммунальных услуг и т. д., т. е. те отношения, когда одна из сторон обязана в течение определенного периода времени (месяц, квартал, полгода, год, несколько лет) совершать определенные действия (поставлять товар, снабжать энергией, газом, водой, оказывать коммунальные услуги и т. д.), а другая сторона по этому договору - в установленные договором сроки оплачивать полученное благо. Такие отношения носят длящийся характер" <*>. -------------------------------- <*> Там же. С. 43 - 44.

В судебной практике встречаются случаи признания недействительной уступки права требования об оплате услуг за определенный период третьему лицу, когда такое право требования возникает из договора, носящего длящийся характер (например, Постановление Президиума ВАС ПФ от 10 сентября 1996 г. N 1617/96). В прошлом разделе мы выяснили, что уступка права в отрыве от встречного обязательства возможна, но как быть с "длящимися обязательствами". Что в данном случае уступается: часть требования или самостоятельное требование? Думается, что "длящиеся договоры" (водоснабжение, газоснабжение и т. д.) состоят из нескольких самостоятельных обязательств, количество которых зависит от срока договора и установленных периодов оплаты. Например, ГЭС обязана перечислять МП "Горводоканал" определенную денежную сумму не позднее 10-го числа каждого месяца. Так вот, обязанность по перечислению конкретной суммы за каждый период и соответственно право МП "Горводоканал" требовать исполнения этой обязанности составляет отдельное обязательство в рамках договора по водоснабжению. Следовательно, уступка права требования по такому обязательству не противоречит гл. 24 ГК РФ и не может быть признана по вышеуказанному основанию недействительной. Надо сказать, что некоторые цивилисты (например, В. В. Почуйкин, А. С. Яковлев <*>) видят в уступке права требования об оплате услуг за определенный период по "длящемуся договору" уступку части права, о которой еще пойдет речь в данной работе. Однако автор не разделяет этого мнения и настаивает на том, что в данном случае речь идет об уступке самостоятельного требования, а не его части. -------------------------------- <*> Яковлев А. С. Указ. соч. С. 113.

Необходимо отметить, что впоследствии судебно-арбитражная практика по вопросу о возможности уступки права требования из длящего договора немного изменилась. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в Постановлении от 9 октября 2001 г. N 4215/00 указывает: "Как видно из материалов дела, предметом цессии является не весь комплекс двусторонних обязательств по газоснабжению (длящееся обязательство), а конкретное требование поставщика оплаты поставленного газа за определенный расчетный период. Уступка требования, возникшего в рамках длящегося договорного обязательства, возможна при условии, если уступаемое требование является бесспорным, возникло до его уступки и не обусловлено встречным исполнением" <*>. Из данного Постановления можно сделать вывод, что наметилась положительная тенденция в отношении возможности уступки по длящимся договорам. Так, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указывает на "комплекс двусторонних обязательств", а значит, признает наличие в одном "длящемся" договоре нескольких обязательств. Однако указанные обязательные условия для совершения такой уступки представляются сомнительными. Так, например, спорность требования не является препятствием для его уступки, поскольку передаваемое требование в полной мере бесспорным быть не может. Аналогичный вывод можно сделать и в отношении условия об отсутствии встречного исполнения, ибо наличие такового, как мы выяснили в разделе 3, не влияет на возможность уступки. -------------------------------- <*> Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 октября 2001 г. N 4215/00 // Вестник Высшего Арбитражного Суда. 2002. N 1. С. 53.

Возможность уступки части требования

В качестве общего правила ст. 384 ГК РФ устанавливает переход к цессионарию уступаемого права цедента в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В юридической науке существует спор по поводу действительности уступки части требования. М. В. Кротов считает, что уступка права требования влечет только одно изменение обязательства: замену кредитора. Само обязательство при этом не может трансформироваться в несколько самостоятельных обязательств независимо от того, является ли оно простым или сложным, просто цессионарий вступает в уже существующее обязательственное отношение. Если допустить возможность частичной уступки права требования, то результатом цессии явится не только замена кредитора, но и прекращение первоначального обязательства путем новации его в несколько новых обязательственных отношений, однако таких последствий закон для цессии не предусматривает <*>. О. Н. Садиков, напротив, полагает, что "запрет на уступку лишь части имеющегося у кредитора права никак не вытекает из норм ГК РФ и означает существенное ограничение имущественных прав, которыми субъекты гражданского права вправе свободно и по своему усмотрению распоряжаться, как это записано в ст. 1 ГК" <**>. Следует согласиться с О. Н. Садиковым, что из ст. 384 ГК не вытекает, что уступка части требования неправомерна. Полагаю, что как раз наоборот, в указанной статье содержится диспозитивное правило (статья начинается со слов "если иное не предусмотрено законом или договором"), позволяющее сторонам предусмотреть в договоре уступку части требования. -------------------------------- <*> Кротов М. В. Указ. соч. <**> Садиков О. Н. Условия уступки права требования // Комментарий судебно-арбитражной практики / Под ред. В. Ф. Яковлева. Вып. 9. М.: Юрид. лит., 2002. С. 25.

Допустимость частичной уступки зависит от существа передаваемого права. При юридической делимости обязательства не существует принципиальных препятствий для уступки части права. Неделимыми обязательствами должны считаться те, содержание которых не может быть разделено на однородные части так, чтобы каждая часть сохраняла все существенные свойства целого. "Как правило, - пишет Л. А. Новоселова, - делимы обязательства, предметом которых является передача вещей, определяемых родовыми признаками. Деньги как предмет денежного обязательства делимы и взаимозаменяемы, поэтому практически все обязательства по уплате денег также делимы". До недавнего времени суды негативно относились к сделкам частичной уступки и признавали эти сделки недействительными, мотивируя это тем, что "поскольку нормы относительно уступки права требования расположены в гл. 24 ГК РФ, которая называется "Перемена лиц в обязательстве", то уступка должна влечь полную и безусловную замену кредитора в обязательстве, прежний кредитор должен из обязательства выйти, а новый занять его место" <*>. Однако остается только догадываться, почему Президиум при разрешении вопроса о возможности уступки части права требования прибегает к толкованию названия главы, ведь, как известно, названия глав и параграфов не могут быть использованы для толкования смысла закона. -------------------------------- <*> Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 19 октября 1999 г. N 7945/98 // Справочная правовая система.

Позже позиция Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ стала более лояльной. В Постановлении от 25 декабря 2001 г. N 2164/01 указано, что "кредитор вправе уступить свои права полностью или частично в случае, когда докажет, что он полностью или частично выполнил свои обязательства по договору и остается кредитором" <*>. Тем не менее остается требование об исполнении встречного обязательства полностью или в части, что, как уже было сказано ранее, представляется неправомерным. -------------------------------- <*> Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда от 25 декабря 2001 г. N 2164/01 // Справочная правовая система.

Что же касается возможности частичной уступки права только в отношении процентов по денежному обязательству (в соответствии со ст. 395 ГК РФ), договорной неустойки или уступки права на взыскание иных мер договорной ответственности в отрыве от основного обязательства, то здесь также следует ответить утвердительно.

Название документа