Правовая защита от недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав на средства индивидуализации

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ОТ НЕДОБРОСОВЕСТНОЙ КОНКУРЕНЦИИ В СФЕРЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ПРАВ НА СРЕДСТВА ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ <1>

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 31 мая 2013 года

Д. ГАВРИЛОВ

Гаврилов Денис, заместитель начальника Правового управления ФАС России, преподаватель кафедры конкурентного права Московского государственного юридического университета им. О. Е. Кутафина (МГЮА).

Наличие органа государственной власти (Федеральной антимонопольной службы), уполномоченного в соответствии со статьей 23 Федерального закона "О защите конкуренции" на защиту конкуренции правовыми механизмами, установленными специальным федеральным законом, означает, что одним из способов пресечения недобросовестной конкуренции является правоприменительная деятельность антимонопольного органа. Следовательно, защита исключительных прав от недобросовестной конкуренции может быть осуществлена в административном порядке. Вместе с тем поскольку правоотношения, "побочным эффектом" которых является нарушение прав интеллектуальной собственности, в большинстве своем возникают в сфере предпринимательской деятельности, то в целом исходя из общих положений АПК РФ предпринимательские споры такого рода могут быть отнесены к компетенции арбитражных судов. Данная двоякость пути еще больше подытоживается с точки зрения правоприменительной практики ВАС РФ, который в пунктах 20 и 21 Постановления своего Пленума от 30.06.2008 N 30 указывает, что право выбора судебного или административного порядка защиты своего нарушенного или оспариваемого права принадлежит субъекту спорных правоотношений, отмечая при этом, что Закон о защите конкуренции не содержит указаний на то, что защита гражданских прав в административном порядке (путем рассмотрения антимонопольным органом дел о нарушениях антимонопольного законодательства) исключается при наличии возможности обратиться в арбитражный суд или, наоборот, является обязательным условием обращения лиц, чьи права нарушены, в суд. Резюмируя свою правовую позицию, ВАС РФ указывает, что изначальное ненаправление заявления в антимонопольный орган не является с точки зрения арбитражного процессуального законодательства основанием для оставления иска без рассмотрения. Следовательно, если лицо за защитой своих прав обратится в арбитражный суд, не подавая до этого соответствующего заявления в антимонопольный орган, суд не может со ссылкой на пункт 2 статьи 148 АПК РФ оставить такое заявление без рассмотрения. В случае, если в ходе судебного разбирательства установлено, что лицо за защитой своих нарушенных прав обратилось одновременно и в антимонопольный орган, и в арбитражный суд, судам рекомендуется на основании части 5 статьи 158 АПК РФ отложить судебное разбирательство до принятия решения антимонопольным органом. При этом приведенная правовая позиция ВАС РФ в отношении порядка рассмотрения споров, предметом которых является защита конкуренции, на наш взгляд, в определенной степени применима и к положениям статьи 1225 ГК РФ. С учетом изложенного, рассматривая вопросы правовой защиты от недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав на средства индивидуализации, на наш взгляд, следует исходить из двух фактов: 1) исключительные права относятся к правам гражданским, что влечет наличие у их обладателя предусмотренных ГК РФ правовых возможностей их защиты, с учетом специфики данного рода прав, и требования применить к нарушителю меры гражданско-правовой ответственности; 2) защита от недобросовестной конкуренции является задачей публичного характера, так как направлена на обеспечение добропорядочности самой конкуренции, а не только на защиту интересов какого-либо одного участника рынка. Ввиду изложенного можно прийти к выводу о том, что российский законодатель, устанавливая одновременно возможность правовой защиты исключительных прав на средства индивидуализации от недобросовестной конкуренции в судебном порядке и в порядке административном, справедливо указывает на то, что к правонарушителям могут в данном случае быть применены меры как гражданско-правовой, так и административной ответственности. Рассмотрим сначала, какие способы гражданско-правовой защиты исключительных прав на средства индивидуализации от недобросовестной конкуренции и виды гражданско-правовой ответственности за ее совершение предусматривает российское законодательство. Так, С. А. Паращук, говоря о гражданско-правовых санкциях, выделяет, в частности, конфискационные, компенсационные, штрафные, отказ в защите права <2>. -------------------------------- <2> Паращук С. А. Недобросовестная конкуренция: содержание и правовые средства ее пресечения: Дис. канд. юр. наук. М., 1995. С. 14.

М. В. Цветкова классифицирует способы гражданско-правовой защиты исключительных прав от недобросовестной конкуренции по их функциональной направленности на восстановительные и пресекательные <3>. -------------------------------- <3> Цветкова М. В. Гражданско-правовая защита прав на средства индивидуализации от недобросовестной конкуренции: Дис. канд. юр. наук. М., 2011. С. 119.

Действительно, положения статьи 1252 ГК РФ устанавливают общие для всех объектов интеллектуальной собственности гражданско-правовые способы их защиты, которые имеют как восстановительный, так и пресекательный характер, и включают в себя восстановление положения, существовавшего до нарушения исключительного права, признание исключительного права, возмещение убытков, взыскание компенсации за нарушение исключительного права, публикацию решения суда о допущенном нарушении, изъятие из оборота и уничтожение по решению суда контрафактных товаров, пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, полный или частичный запрет на использование фирменного наименования или коммерческого обозначения, признание недействительным предоставления правовой охраны средству индивидуализации, ликвидацию юридического лица, допустившего неоднократное нарушение исключительных прав. Таким образом, российское законодательство предоставляет достаточно широкий спектр правовых возможностей для защиты интересов правообладателя от недобросовестной конкуренции, некоторые из которых направлены исключительно на восстановление нарушенных прав, другие как выплата компенсации, имеют по своей правовой сущности свойство штрафных санкций. При этом некоторые из указанных способов гражданско-правовой защиты исключительных прав могут быть реализованы в совокупности путем их одновременного заявления в качестве исковых требований. Так, например, правообладатель вправе одновременно требовать уничтожения контрафактного товара и выплаты компенсации вследствие незаконного использования товарного знака в соответствии с пунктом 2 статьи 1515 ГК РФ. Говоря о наличии гражданско-правового способа защиты исключительных прав на средства индивидуализации от недобросовестной конкуренции, следует отметить, что некоторые ученые-юристы приходят к выводу о том, что административный порядок защиты исключительных прав от недобросовестной конкуренции, предусмотренный российским законодателем, является излишним. Так, В. И. Еременко предлагает исключить из Закона о защите конкуренции положения, касающиеся регламентации видов недобросовестной конкуренции, и создать отдельный нормативный правовой акт с целью отнесения дел о пресечении недобросовестной конкуренции к исключительной компетенции судов <4>. Свою позицию В. И. Еременко обосновывает достигнутым в Российской Федерации уровнем конкурентных отношений и необходимостью сосредоточения внимания антимонопольных органов на "антимонопольных делах, затрагивающих, как правило, публичные интересы, то есть интересы всего общества" <5>. -------------------------------- <4> Еременко В. И. Правовое регулирование конкурентных правоотношений в России и за рубежом: Дис. докт. юр. наук. М., 2001. С. 299. <5> Еременко В. И. Там же.

Таким образом, можно предположить, что позиция В. И. Еременко основывается, в частности, на том, что нормы о пресечении недобросовестной конкуренции относятся к категории частноправовых. Схожего мнения придерживается С. А. Паращук, который отмечает, что преследование недобросовестной конкуренции является задачей судебных органов, поскольку "является типом гражданского правонарушения..." и "...влечет, как правило, применение мер гражданско-правовой ответственности", а также поскольку "восстановление имущественной сферы потерпевшего можно реализовать лишь в рамках гражданско-правовой ответственности, применение которой входит в компетенцию судов" <6>. -------------------------------- <6> Паращук С. А. Недобросовестная конкуренция: содержание и правовые средства ее пресечения: Дис. канд. юр. наук. М., 1995. С. 194.

В контексте изложенного необходимо указать на то различие, которое проводили между частным и публичным правом известные дореволюционные ученые-юристы. Так И. А. Покровский, ссылаясь на Дигесты Ульпиана, отмечал, что изначально в Римском праве публично-правовыми нормами признавались те, которые охватывают "интересы государства как целого", в то время как под частноправовыми нормами имели в виду те нормы, которые направлены на интересы "индивида как такового" <7>. -------------------------------- <7> Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. СПб., 1917.

Представляется, что именно из сущности норм публичного и частного права исходят те ученые-юристы, которые придерживаются иной, отличной от приведенных мнений ученых-юристов точки зрения. Так, Д. И. Серегин, который ставит под сомнение однозначность в определении частноправового характера правоотношений, возникающих из совершения акта недобросовестной конкуренции, указывает на то, что нормы о недобросовестной конкуренции являются смешанными по своей природе, направленными на удовлетворение не только интересов отдельных лиц, но и публичных интересов <8>. -------------------------------- <8> Серегин Д. И. Недобросовестная конкуренция как правовая категория: Дис. канд. юр. наук. М., 2002. С. 56.

Факт наличия публичных интересов в пресечении недобросовестной конкуренции отмечается и Э. Марквартом, который указывает, что, "защищая права хозяйствующих субъектов на ведение конкурентной борьбы добросовестными методами, рассматриваемая сфера правового регулирования также защищает интересы всех участников рынка и общественности" <9>. -------------------------------- <9> Маркварт Э. Сравнительный анализ регулирования недобросовестной конкуренции в законодательствах ФРГ, Европейского союза и Российской Федерации: Дис. канд. юр. наук. М., 1998. С. 15.

В этой связи, на наш взгляд, более предпочтительными можно назвать мнения Д. И. Серегина и Э. Маркварта о том, что механизмы пресечения недобросовестной конкуренции направлены на защиту не только конкретных хозяйствующих субъектов, но и интересов всего общества в целом, являющихся публичными, как уже неоднократно отмечалось в данном исследовании. Обозначенный вывод следует аргументировать, исходя из сущности тех или иных проявлений недобросовестной конкуренции. Так, совершаемые хозяйствующим субъектом действия по введению в заблуждение в отношении потребительских свойств предлагаемых к продаже товаров, их качества, количества или места происхождения могут причинить убытки скорее не конкретному конкуренту, а всем иным участникам соответствующего товарного рынка и, следовательно, конкуренции на нем. В совокупности данные действия влекут возможное причинение вреда потенциальным потребителям или потребителям фактическим, которые данный товар уже приобрели, имея предположения, что он отвечает их требованиям и ожиданиям. Столь широкий круг возможных "потерпевших" влечет наличие публичного интереса, интереса государства в пресечении подобного рода правонарушений и исполнении тем самым как пресекательной функции, так и функции, стимулирующей к добросовестному поведению в конкурентной борьбе. Другой аргумент в пользу дискуссионности предложенной В. И. Еременко концепции отнесения к исключительной компетенции судов дел о недобросовестной конкуренции состоит в сравнении существующей на текущий момент процедуры выявления и пресечения данных правонарушений Федеральной антимонопольной службой и процедуры рассмотрения арбитражными судами Российской Федерации подведомственных им дел. Исходя из предложенных В. И. Еременко изменений российского законодательства о пресечении недобросовестной конкуренции, защита от такого рода противоправных действий подлежит разрешению путем обращения с заявлением в суд. Споры, возникающие между хозяйствующими субъектами в связи с совершением кем-либо из них акта недобросовестной конкуренции по отношению к другому хозяйствующему субъекту, являются спорами экономическими, связанными с осуществлением предпринимательской деятельности. Таким образом, дела по такого рода спорам в соответствии со статьей 27 АПК РФ по подведомственности относились бы к арбитражным судам и рассматривались бы ими в порядке искового производства. То есть производство по делу о недобросовестной конкуренции могло быть возбуждено арбитражным судом исключительно на основании заявления, поданного в соответствии с требованиями главы 13 АПК РФ. Возбуждение арбитражным судом дел по собственной инициативе было бы невозможно, поскольку противоречило бы общим принципам судопроизводства, заключающимся в том числе в обеспечении реализации права на обращение в арбитражный суд за защитой нарушенных или оспариваемых прав. Таким образом, возбуждение дел о недобросовестной конкуренции ставилось бы в зависимость от обращений заинтересованных лиц. Учитывая положения статьи 66 АПК РФ, также следует отметить, что подобная категория дел рассматривалась бы арбитражными судами исходя из тех доказательств, которые были быть представлены сторонами по делу. Самостоятельная инициатива по сбору доказательств, которые бы способствовали всестороннему рассмотрению дела, у арбитражных судов в порядке искового производства отсутствует. В связи с указанным, на наш взгляд, государство сознательно наделило полномочиями по пресечению недобросовестной конкуренции Федеральную антимонопольную службу, которой предоставлен широкий круг полномочий по эффективному пресечению недобросовестной конкуренции. В частности, речь идет о предусмотренной для ФАС России возможности проведения расследований и возбуждения дел о недобросовестной конкуренции самостоятельно по собственной инициативе, что следует из положений пункта 3 части 2 статьи 39 Закона о защите конкуренции. Таким образом, антимонопольный орган вне зависимости от поступления соответствующего заявления вправе самостоятельно выявлять в действиях хозяйствующих субъектов признаки недобросовестной конкуренции, возбуждать дела в отношении указанных хозяйствующих субъектов и применять к нарушителям меры принуждения, предусмотренные законодательством Российской Федерации. Самостоятельному выявлению фактов недобросовестной конкуренции способствует наличие у антимонопольного органа на основании статей 25.1 - 25.5 Закона о защите конкуренции полномочий по проведению инициативных плановых и внеплановых проверок хозяйствующих субъектов на предмет соблюдения ими требований законодательства о защите конкуренции, в том числе во взаимодействии с правоохранительными органами. Данный вид полномочий для судов просто невозможен. Также антимонопольный орган в рамках проведения расследования по поступившим заявлениям о недобросовестной конкуренции не ограничен теми доказательствами, которые представляются заявителем, и в соответствии с частью 6 статьи 44 Закона о защите конкуренции вправе по собственной инициативе запрашивать у физических и юридических лиц, государственных органов, органов местного самоуправления документы, сведения, пояснения в письменной или устной форме, связанные с обстоятельствами, изложенными в поступившем заявлении, если антимонопольный орган сочтет, что эти лица обладают необходимыми для расследования материалами и сведениями. При этом с указанным полномочием антимонопольного органа корреспондирует установленная частью 1 статьи 25 Закона о защите конкуренции обязанность хозяйствующих субъектов, федеральных органов исполнительной власти (их должностных лиц), органов государственной власти субъектов Российской Федерации (их должностных лиц), органов местного самоуправления (их должностных лиц) представлять в антимонопольный орган в соответствии с его запросом требуемые материалы и пояснения. За непредставление в антимонопольный орган запрашиваемых документов предусмотрены меры административной ответственности в виде штрафа в соответствии с частями 2 - 5 статьи 19.8 КоАП РФ, что в определенной степени корреспондирует с положениями главы 11 АПК РФ о судебных штрафах за непредставление истребуемых судом доказательств. Помимо запросов, направляемых в адрес физических лиц или хозяйствующих субъектов, антимонопольный орган в порядке межведомственного взаимодействия регулярно обращается в таможенные органы с целью установления лиц, импортирующих на территорию Российской Федерации товары иностранного производства; взаимодействует с Федеральной службой по интеллектуальной собственности в соответствии с заключенным Соглашением о взаимодействии в рамках получения письменных консультаций по вопросам, относящимся к ее компетенции. Таким образом, антимонопольный орган помимо доказательств, прилагаемых к заявлению, самостоятельно вправе оперативно осуществить сбор тех документов и доказательств, которые являются достаточными для возбуждения им дела о недобросовестной конкуренции. При этом в рамках рассмотрения дела о недобросовестной конкуренции Комиссия антимонопольного органа вправе без соответствующего ходатайства лица, участвующего в деле, истребовать дополнительные доказательства, необходимые для всестороннего рассмотрения дела. В ключе изложенного целесообразным представляется раскрыть сущность механизма административно-правовой защиты исключительных прав на средства индивидуализации через соответствующие полномочия антимонопольного органа, в частности проводя сопоставления с приведенным механизмом гражданско-правового характера. Так, принимаемое комиссией антимонопольного органа по итогам рассмотрения дела решение и выдаваемое на его основе предписание хозяйствующему субъекту, совершившему акт недобросовестной конкуренции, в порядке, установленном статьями 49, 50 Закона о защите конкуренции, являются мерами по пресечению недобросовестной конкуренции. Таким образом, данные полномочия могут корреспондировать с соответствующей мерой гражданско-правовой защиты от недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав, предусмотренной подпунктом 2 пункта 1 статьи 1252 ГК РФ. При этом поскольку предписание должно содержать, в частности, указание на действия, которые должен совершить хозяйствующий субъект для прекращения недобросовестной конкуренции, то в рассматриваемых случаях своим предписанием антимонопольный орган вправе обязать нарушителя изменить фирменное наименование или коммерческое обозначение, дизайн этикетки или упаковки товара или его наименование таким образом, чтобы не создавать смешения со средствами индивидуализации, принадлежащими добросовестному хозяйствующему субъекту, передать заявителю право администрирования доменного имени, приобретенного недобросовестно и содержащего в наименовании средство индивидуализации заявителя. Полномочия антимонопольного органа по выдаче предписаний с установлением для нарушителя подобных обязанностей можно также соотнести с мерами гражданско-правовой защиты, установленными статьей 1252 ГК РФ, в том числе в некоторой степени и с уничтожением контрафактного товара, поскольку с момента выдачи антимонопольным органом предписания товары с незаконным использованием товарного знака, уже произведенные ответчиком, но еще не реализованные третьим лицам, не могут быть введены в гражданский оборот и зачастую ввиду бессмысленности их хранения на складе подлежат самостоятельному уничтожению ответчиком полностью либо в части их этикетки или упаковки (в зависимости от сущности правонарушения). Предусмотренное пунктом "з" части 1 статьи 23 Закона о защите конкуренции полномочие антимонопольного органа по установлению в предписании обязанности для нарушителя восстановить положение, существовавшее до нарушения антимонопольного законодательства, может корреспондировать с таким способом гражданско-правовой защиты, как требование восстановить положение, существовавшее до нарушения исключительного права. Одним из оснований для признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку в качестве меры гражданско-правовой защиты, установленной пунктом 6 статьи 1252 и подпунктом 6 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ, как уже отмечалось в настоящем исследовании, в соответствии с частью 3 статьи 14 Закона о защите конкуренции, является решение антимонопольного органа, признавшее действия правообладателя по приобретению и использованию исключительных прав на товарный знак актом недобросовестной конкуренции. В отношении штрафных компенсационных мер гражданско-правовой защиты от недобросовестной конкуренции следует провести их сопоставление со штрафными санкциями, в том числе мерами административной ответственности, подлежащими применению антимонопольным органом. Так, на основании части 3 статьи 51 Закона о защите конкуренции антимонопольный орган предписанием вправе обязать хозяйствующего субъекта, совершившего акт недобросовестной конкуренции, связанный с неправомерным использованием исключительных прав, перечислить весь доход, полученный от таких действий, в федеральный бюджет. В совокупности с применением указанных мер статья 14.33 КоАП РФ наделяет антимонопольный орган правовым механизмом применения мер административной ответственности за недобросовестную конкуренцию, в том числе связанную с незаконным использованием объектов интеллектуальной собственности, в виде штрафа и дисквалификации. Так, если общие штрафные санкции за недобросовестную конкуренцию в соответствии с частью 1 статьи 14.33 КоАП РФ на должностных лиц и приравненных к ним индивидуальных предпринимателей составляют от 12 до 20 тысяч рублей, на юридических лиц - от 100 до 500 тысяч рублей, то в случае совершения акта недобросовестной конкуренции, связанной с незаконным использованием исключительных прав, предусмотрены более существенные меры административной ответственности. К должностным лицам в данном случае может быть применен не только денежный штраф, но и дисквалификация на срок от шести месяцев до трех лет. Для юридических лиц, совершивших подобные правонарушения, установлен так называемый оборотный штраф, который с учетом правовой позиции ВАС РФ, содержащейся в пункте 18 Постановления Пленума от 17.02.2011 N 11, может составлять от 1 до 15% суммы выручки правонарушителя от реализации товара с незаконным использованием объекта интеллектуальной собственности. При этом следует учитывать, что за исключением дисквалификации, назначаемой по решению суда, перечисленные санкции за недобросовестную конкуренцию применяются антимонопольным органом самостоятельно. Таким образом, на наш взгляд, существующий административный порядок пресечения актов недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав и соответствующие полномочия антимонопольного органа позволяют одновременно защитить интересы определенного хозяйствующего субъекта-правообладателя и публичные интересы на обеспечение честной и справедливой конкуренции. Также представляется, что выявление и пресечение недобросовестной конкуренции являются той задачей, которая требует проведения серьезного расследования, сбора доказательств, в том числе путем их истребования у органов государственной власти, хозяйствующих субъектов или иных лиц, которые каким-либо образом причастны к тем правоотношениям, которые возникли в связи с совершением недобросовестных конкурентных действий. Поэтому выполнение государством задачи по слежению за тем, чтобы хозяйствующие субъекты в конкурентной борьбе не перешли "грани дозволенного" и пресечению актов недобросовестной конкуренции, если эти "грани" все-таки перешли, требует в том числе наличия эффективной и оперативной системы, начиненной таким правовым механизмом, который позволит данные задачи выполнять. На суды не могут быть возложены задачи по проведению расследований, направленных на выявление правонарушений, функции по проведению контрольных, проверочных мероприятий, то есть те функции, которые должны ложиться на плечи федеральных органов исполнительной власти, могущих по своей правовой природе, в том числе заложенной системой разделения властей, данные вопросы разрешать. Учитывая данные обстоятельства, предложенный В. И. Еременко путь, предусматривающий отнесение вопросов выявления и пресечения актов недобросовестной конкуренции, в том числе связанных с незаконным использованием интеллектуальной собственности, исключительно к компетенции судов, видится подлежащим дальнейшему обсуждению и анализу, поскольку, возможно, может повлечь снижение эффективности и оперативности борьбы с такого рода противоправными действиями, а также, возможно, не в полной мере будет отвечать всем поставленным целям пресечения недобросовестной конкуренции, а именно защите самой конкуренции государством, а не только законных прав и интересов отдельных хозяйствующих субъектов. Представляется, что весьма эффективным способом правовой защиты от недобросовестной конкуренции, в том числе если ее совершение было выражено в неправомерном использовании исключительных прав, является использование в совокупности и последовательно административного и гражданско-правового способов защиты. Так, задача по выявлению и пресечению недобросовестной конкуренции как таковой и применение соответствующих административно-правовых средств воздействия и ответственности могут быть осуществлены Федеральной антимонопольной службой в соответствии с законодательством о защите конкуренции. Соответственно, после установления антимонопольным органом факта совершения хозяйствующим субъектом акта недобросовестной конкуренции, его пресечения, выдачи предписания в установленных Законом о защите конкуренции случаях, привлечения правонарушителя к административной ответственности заявитель, обладая информацией о полученной правонарушителем выручке от недобросовестной конкуренции, может использовать гражданско-правовой механизм защиты путем подачи иска в арбитражный суд о выплате правонарушителем компенсации или возмещении ущерба. В последнем случае заявителю уже не требуется доказывать факт совершения акта недобросовестной конкуренции, поскольку судом будет принято во внимание вступившее в силу решение антимонопольного органа. Такое последовательное применение способов защиты от недобросовестной конкуренции прямо следует из части 3 статьи 37 Закона о защите конкуренции, в которой указывается, что лица, права и интересы которых нарушены в результате нарушения антимонопольного законодательства, вправе обратиться в установленном порядке в арбитражный суд, в том числе с исками о возмещении убытков. Примеры совокупного использования механизмов административно-правовой и гражданско-правовой защиты от недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав в российской правоприменительной практике уже существуют. Так, по заявлению кондитерской фабрики "Красный Октябрь" Комиссия ФАС России по результатам рассмотрения дела признала актом недобросовестной конкуренции действия кондитерской фабрики "Славянка" по введению в гражданский оборот на территории Российской Федерации шоколада "Алина" в упаковке, сходной до степени смешения с товарным знаком по свидетельству N 184515, который содержит общеизвестное обозначение упаковки шоколада "Аленка". Также постановлением должностного лица ФАС России кондитерская фабрика "Славянка" в соответствии с частью 2 статьи 14.33 КоАП РФ была привлечена к административной ответственности в виде "оборотного" штрафа. Также кондитерской фабрикой "Красный Октябрь" после завершения рассмотрения дела антимонопольным органом было подано исковое заявление в Арбитражный суд Белгородской области, в том числе о взыскании более 300 миллионов рублей компенсации за незаконное использование принадлежащего ей товарного знака. Судебные разбирательства, подытоженные Постановлением Президиума ВАС РФ от 27.09.2011 N 3602/11, по данному делу окончились вынесением Арбитражным судом Белгородской области определения об утверждении мирового соглашения между хозяйствующими субъектами-конкурентами. Следовательно, наличие в законодательстве Российской Федерации правовых механизмов гражданско-правовой и административно-правовой защиты от недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав влечет необходимость их совокупного задействования, поскольку слаженное функционирование судебной системы и органов контроля и надзора может являться залогом эффективной защиты конкуренции, сохранения ее качества, препятствования отвержения добрых нравов в конкурентной борьбе, всесторонней охраны прав и законных интересов хозяйствующих субъектов-правообладателей от любых проявлений недобросовестности со стороны конкурентов и иных третьих лиц, а также граждан-потребителей. Вместе с тем необходимо отметить, что административный порядок защиты от недобросовестной конкуренции позволяет обеспечить защиту конкуренции как публичного порядка, а также обеспечить защиту прав и законных интересов хозяйствующих субъектов и потребителей. Судебный порядок защиты действенен, но не имеет в силу своей сущности универсального механизма контроля и надзора (инициативное возбуждение дел и сбор доказательств, проверки, расследования). Таким образом, судебный порядок правовой защиты от недобросовестной конкуренции в сфере исключительных прав на средства индивидуализации оптимален для восстановления прав и законных интересов отдельных хозяйствующих субъектов - правообладателей. Вместе с тем, использование административного порядка позволяет обеспечить защиту конкуренции как таковой, то есть защиту добросовестности рыночных отношений, прав и законных интересов неограниченного круга хозяйствующих субъектов и потребителей.

Название документа