Договор участия в долевом строительстве

ДОГОВОР УЧАСТИЯ В ДОЛЕВОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ

М. А. БОБРОВНИКОВА

Бобровникова Майя Александровна - юрист ООО "Региональный фонд недвижимого имущества".

Преобразование социально-экономического строя Российской Федерации в 90-х гг. XX в. внесло кардинальные изменения в строительную отрасль. "Объемы строительных работ, осуществляемых за счет бюджетных средств, особенно в сфере жилищного строительства, многократно сократились, а в некоторых регионах сошли практически на нет. Инвестиционные вложения в области капитального строительства носят в основном негосударственный характер. Из-под опеки государства в результате приватизации вышло большинство предприятий строительной индустрии. Таким образом, уже к середине 90-х годов в рассматриваемой сфере явно преобладали частнособственнические отношения..." <*> -------------------------------- <*> Гражданское право: Учебник. Т. 2 / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. СПб., 1999. С. 331.

На первый план в этих обстоятельствах выходит "новый" субъект строительной отрасли - инвестор. С одной стороны, это пассивный участник, поскольку не выполняет ни функции заказчика, ни застройщика, ни подрядчика, с другой стороны, необходимый участник, так как финансирует строительство объекта. Причем инвестор не распоряжается своими денежными средствами; для этого есть застройщик, который привлекает капиталы различных лиц и несет перед ними ответственность за реализацию конкретного инвестиционного проекта. В зависимости от размера необходимых для строительства денежных вложений количество инвесторов может варьироваться от одного-двух до нескольких десятков, а иногда и сотен. На сегодняшний день строительство является одним из самых дорогих видов хозяйственной деятельности, требующих крупных инвестиций, поэтому при жилищном, а также коммерческом (офисные здания, торговые и развлекательные центры и др.) строительстве широко используется институт долевого участия (инвестирования). Справедливости ради отметим, что долевое строительство не является изобретением нашего времени, оно существовало в виде организации различных потребительских кооперативов уже в 50-е гг. прошлого века <*>. Но и тогда инициатива исходила от государства в лице различных ведомств и крупных предприятий ("кооператив для своих"). Несмотря на то, что кооперативное строительство до сих пор занимает определенную нишу, гораздо чаще дольщики предпочитают закреплять свои отношения через гражданско-правовые договоры: договор простого товарищества и договор участия в долевом строительстве. -------------------------------- <*> См.: Камфер Ю. И снова долевое строительство жилья // ФПА АКДИ "Экономика и жизнь". 2001. N 9.

1. Общие положения о договоре участия в долевом строительстве

Правовая природа и соотношение договоров, применяемых в долевом строительстве

В теории существуют различные мнения относительно того, носят ли указанные договоры инвестиционный характер <*>. Если говорить о договоре простого товарищества, то его однозначно определяют как инвестиционный, чего нельзя сказать о договоре участия в долевом строительстве. Ряд авторов, считая, что договор участия в долевом строительстве не является инвестиционным, ссылаются на то, что инвестиции обязательно предполагают получение прибыли <**>, а гражданин, приобретая имущество по договору долевого строительства, не имеет никакой прибыли. Указанные авторы видят цели инвестиционной деятельности в узком смысле. Вместе с тем такая деятельность может приносить не только прибыль, но и приводить к иному положительному эффекту <***> (например, приобретение недвижимости). Кроме того, недвижимость во всем мире считается одним из самых выгодных объектов инвестиций. -------------------------------- <*> См.: Арапова Т. Инвестор или дольщик // Новости рынка недвижимости. 2004. N 23. С. 13; Козлова Е. Поиск модели договора долевого участия в строительстве и его учетная регистрация // Хозяйство и право. 2002. N 2. С. 77. <**> См.: Там же. <***> См.: статья 1 Федерального закона от 25 февраля 1999 г. N 39-ФЗ "Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений" // СЗ РФ. 1999. N 9. Ст. 1096.

Если все-таки признать рассматриваемое соглашение инвестиционным, то гражданин, по мнению юристов, говорящих о неинвестиционном характере исследуемой сделки, сразу теряет статус потребителя, а следовательно, к таким отношениям нормы законодательства о защите прав потребителей не применяются. Представляется, что существу инвестиционных отношений такое взаимодействие не противоречит, также не наблюдается и конкуренции положений нормативных актов, действующих в данных сферах. Эта позиция подтверждается Верховным Судом РФ, отмечавшим, что "...признание договора инвестиционным не дает ответа на вопрос о его гражданско-правовой природе и не исключает возможности применения к возникшим отношениям норм Гражданского кодекса Российской Федерации и Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" <*>. В связи с этим считаем, что договор участия в долевом строительстве носит инвестиционный характер. -------------------------------- <*> Обобщение практики рассмотрения судами Российской Федерации дел по спорам между гражданами и организациями, привлекающими денежные средства граждан для строительства многоквартирных жилых домов от 19 сентября 2002 г. // БВС РФ. 2003. N 2.

Другой не менее обсуждаемый вопрос касается соотношения договора участия в долевом строительстве и договора простого товарищества. Если раньше этот спор не имел под собой основания <*>, то теперь, с вступлением в действие Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон об участии в долевом строительстве) <**>, он кажется совсем не актуальным. Но именно в связи с принятием нового нормативно-правового акта изучение материалов по этой проблеме чрезвычайно полезно, поскольку позволяет определить, в каких ситуациях следует заключать тот или иной договор. -------------------------------- <*> См.: Мошкина Л. Н. Договор о долевом участии в инвестировании строительства и договор простого товарищества // Юрист. 2002. N 2. С. 30; Сидоров А. А. Приобретение жилья на стадии строительства // Сайт юридической фирмы "Правовая защита". Недвижимость и право. 2004; Камфер Ю. Долевое строительство жилья: работы в обмен на деньги или строим вместе // ФПА АКДИ "Экономика и жизнь". 2001. Вып. N 15. С. 14. <**> См.: СЗ РФ. 2005. N 1 (ч. 1). Ст. 40.

Дело в том, что договор простого товарищества уже зарекомендовал себя в сфере строительных инвестиций <*>. Он успешно используется при долевом строительстве коммерческой недвижимости, когда не очень много инвесторов и практически все они являются субъектами предпринимательской деятельности <**>. Кроме того, громоздкая конструкция договора участия в долевом строительстве малопривлекательна для мобильных связей в области предпринимательства, да и сам документ императивно регулирует только привлечение денежных средств граждан для строительства многоквартирных домов <***>. Итак, в сфере долевого строительства широко распространены два договора: договор простого товарищества и договор участия в долевом строительстве. -------------------------------- <*> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 2 октября 2001 г. N Ф03-А73/01-1/1918. Дело N Ф03-А73/01-1/1918 // СПС "КонсультантПлюс"; Князева Г. А. О практике рассмотрения споров о защите права собственности, в том числе по договорам простого товарищества и долевого участия в строительстве // Вестник ВАС РФ. 2000. N 3. С. 38. <**> См.: пункты 5, 7 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 июля 2000 г. N 56 "Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с договорами на участие в строительстве" // Вестник ВАС РФ. 2000. N 9. <***> См.: пункт 2 ст. 3 Закона об участии в долевом строительстве.

Если одновременно существуют три условия: привлекаются денежные средства граждан; строится многоквартирный дом; застройщик берет на себя обязательство, после исполнения которого у гражданина может возникнуть право собственности на жилое помещение в строящемся многоквартирном доме, то такие отношения закрепляются только с помощью договора участия в долевом строительстве. В остальных случаях можно заключать либо договор участия в долевом строительстве, либо договор простого товарищества. Справедливо мнение некоторых авторов <*>, считающих, что договор простого товарищества целесообразней применять в случаях: -------------------------------- <*> См.: Попов П. Г., Федоров А. И. Долевое строительство жилья // Главбух. Отраслевое приложение "Учет в строительстве". 2002. N 3. С. 31; Киндеева Е. А., Левицкая В. А., Пискунова М. Г., Сарьян Е. Р. Сделки с недвижимостью - оформление без нотариуса: государственная регистрация, образцы документов. М., 2000. С. 73; Малюткина-Алексеева И. Долевое участие в строительстве и инвестиционные договоры // Российская юстиция. 2002. N 9. С. 22.

- небольшого количества дольщиков; - при строительстве нежилых объектов; - если дольщикам удобнее рассчитываться имуществом, а не деньгами; - если цели дольщиков одинаковы и объект строится "для себя".

Понятие и юридическая характеристика договора участия в долевом строительстве

Анализ определения договора участия в долевом строительстве <*> показывает, что это договор двусторонний, возмездный и консенсуальный. -------------------------------- <*> См.: статья 4 Закона об участии в долевом строительстве.

Интересным является вопрос об отнесении договора долевого строительства к публичным договорам. "Из определения, данного Гражданским кодексом РФ, можно выделить два основных признака публичных договоров" <1>. Во-первых, обязательным участником является коммерческая организация, выступающая в роли продавца, подрядчика или исполнителя. В данном случае такой стороной является застройщик, однако в соответствии с Законом им может быть любое юридическое лицо независимо от его организационно-правовой формы <2>, то есть и некоммерческая организация. "Второй признак касается характера деятельности, осуществляемой коммерческой организацией. Эта деятельность связана с выполнением обязанности по продаже товаров, выполнению работ и оказанию услуг в отношении каждого, кто обратится к коммерческой организации, то есть деятельность должна быть публичной" <3>. Если говорить об анализируемом соглашении, то прямо такая обязанность для застройщика не прописана. Кроме того, у застройщика всегда есть возможность отказать в заключении договора на основании явной неплатежеспособности обратившегося лица. Помимо этого при заключении публичного договора цена и условия должны быть одинаковыми для всех обратившихся <4>, на практике же застройщик всегда пойдет на уступки и снижение цены более выгодному контрагенту (например, приобретающему целый этаж). -------------------------------- <1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части первой) / Под ред. О. Н. Садикова. М., 1997. <2> См.: статья 2 Закона об участии в долевом строительстве. <3> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (части первой) / Под ред. О. Н. Садикова. <4> См.: статья 426 ГК РФ.

Таким образом, даже если участником долевого строительства будет гражданин, назвать такой договор публичным нельзя. Зато он подходит под признаки другого вида - договора присоединения. Основным признаком такого договора является наличие формуляра, что присутствует и в практике применения договора участия в долевом строительстве. Кроме того, путем заключения такого договора оформляются однотипные сделки, заключаемые в массовом количестве. Долевое строительство многоквартирных домов и крупных административных, торговых, развлекательных зданий также опосредуется множеством однотипных сделок. При юридической характеристике любого договора важное значение для дальнейшего определения его правовой природы имеет классификация по "принципу результата (направленности результата)" <*>. Таким путем гражданские договоры можно разделить на четыре группы: "направленные на передачу имущества, на учреждение различных образований ("общецелевые" <**>), на выполнение работ и на оказание услуг" <***>. -------------------------------- <*> См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М., 2001. С. 399. <**> Романец Ю. В. Договор простого товарищества и подобные ему договоры (вопросы теории и судебной практики) // Вестник ВАС РФ. 1999. N 12. <***> См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч.

Если по отношению к первым двум группам договоров по указанной классификации положение договора участия в долевом строительстве обозначено достаточно ясно, то определение рассматриваемого соглашения как относящегося к группам договоров об оказании услуг или выполнении работ не является столь однозначным. Представляются неубедительными аргументы тех юристов, которые предлагают рассматривать договор долевого строительства как договор на оказание услуг, в частности, его отождествляют с договором возмездного оказания услуг <*>, агентским, или посредническим, договором <**>. -------------------------------- <*> См.: Свирин Ю. Инвестор или потребитель? // Российская юстиция. 1997. N 3. <**> См.: Черемис С. Ю. Инвестиционный договор // Учет в строительстве. 2003. N 1.

С одной стороны, цель дольщика очевидна: он нуждается не в совершении застройщиком каких-либо действий, а, прежде всего, в приобретении объекта недвижимости. С другой стороны, не вызывает споров наличие потребности участника долевого строительства в посреднике, которая обусловлена многими причинами, например отсутствием профессиональных знаний в области строительства; сложностью координации своих действий с другими инвесторами, которых, как правило, несколько; нехваткой свободного времени для активного участия в проекте. В такой ситуации застройщик несомненно оказывает дольщику услугу по реализации инвестиционного проекта. Однако на практике наиболее часто возникает вопрос: можно ли рассматривать договор между дольщиком и застройщиком как обычный договор строительного подряда, в котором участник долевого строительства является заказчиком, а застройщик - генеральным подрядчиком? Если сравнить понятия этих договоров, то можно обнаружить, что они очень близки по существу. Как в договоре подряда, так и в договоре участия в долевом строительстве одна сторона обязуется построить объект недвижимости, а другая - обязуется принять и оплатить обусловленную цену. Таким образом, цель этих сделок - строительство и передача в собственность объекта недвижимости. Однако, во-первых, Верховный Суд РФ <*> указывает (как на главную особенность возникающих между сторонами договора строительного подряда отношений) на то, что гражданин вступает в правоотношения по строительству своей квартиры непосредственно с подрядчиком - организацией, осуществляющей строительство жилого дома. Во-вторых, следует учитывать, что одним из существенных условий договора строительного подряда является обязанность заказчика предоставить земельный участок, на котором подрядчик будет строить объект недвижимости <**>. Данная норма является императивной и не предполагает возможности в договорном порядке возложить эту обязанность на подрядчика. Следовательно, до начала строительства объекта заказчик должен приобрести какое-либо право на земельный участок (например, право собственности или право аренды). При отсутствии условия о размере и конкретном местонахождении земельного участка, на котором подрядчик должен вести строительство, договор строительного подряда нельзя считать заключенным, поскольку не определено одно из существенных условий договора. В договоре же участия в долевом строительстве земельный участок должен приобрести застройщик, что является одним из требований, без выполнения которого данный субъект вообще не имеет права привлекать дольщиков. -------------------------------- <*> Обобщение практики рассмотрения судами Российской Федерации дел по спорам между гражданами и организациями, привлекающими денежные средства граждан для строительства многоквартирных жилых домов, от 19 сентября 2002 г. // БВС РФ. 2003. N 2. <**> См.: статья 747 ГК РФ.

Итак, можно считать правильным мнение некоторых авторов <*>, предлагающих исследуемый договор не относить ни к одному из поименованных в ГК РФ договоров. Также нельзя его рассматривать и в качестве смешанного договора и регламентировать отношения сторон по нему с помощью правил о соответствующих видах договоров, как полагают другие правоведы <**>. -------------------------------- <*> См.: Арапова Т. Указ. соч.; Муравьев Б. В. Договор с участием инвесторов в строительстве // Законодательство. 1999. N 6; Сидоров А. А. Указ. соч. <**> См.: Бублик В. Квалификация долевого участия в строительстве // Хозяйство и право. 2002. N 2. С. 70; Козлова Е. Указ. соч. С. 74.

Однако при этом следует отметить, что конструкция договора участия в долевом строительстве все-таки сочетает в себе элементы как услуги, так и работы.

2. Некоторые аспекты содержания договора участия в долевом строительстве

Элементы договора участия в долевом строительстве

Стороны. Сторонами договора участия в долевом строительстве являются участник долевого строительства, которого можно назвать дольщиком либо инвестором, и застройщик, также именуемый инвестиционной компанией, или организацией, привлекающей денежные средства. Несмотря на то, что Закон об участии в долевом строительстве регулирует отношения, связанные с привлечением денежных средств граждан и юридических лиц <*>, в договоре долевого строительства на стороне инвестора могут участвовать и другие субъекты гражданского права, например публичные образования и иностранные лица в силу ст. 4 Закона об участии в долевом строительстве, которая содержит понятие рассматриваемого договора и не оговаривает какие-либо особые требования к составу участников этого соглашения. Однако если все же руководствоваться ст. 1 указанного Федерального закона, то иные субъекты, кроме граждан и юридических лиц, выпадают из-под его действия. Значит ли это, что все же публичные образования не могут быть сторонами договора участия в долевом строительстве, нигде не уточняется. -------------------------------- <*> См.: пункт 1 ст. 1 Закона об участии в долевом строительстве.

Что касается застройщика, то им может быть любое юридическое лицо независимо от его организационно-правовой формы либо индивидуальный предприниматель <*>. О возможности публичных образований выступать на стороне застройщика в Законе опять же не упоминается. -------------------------------- <*> См.: статья 2 Закона об участии в долевом строительстве.

Предмет. Статья 4 Закона об участии в долевом строительстве определяет предмет договора участия в долевом строительстве (как и в подрядных договорах) - результат деятельности застройщика, имеющий конкретную овеществленную форму, то есть объект недвижимости. Несмотря на это, ст. 5 указанного Закона, говоря о цене договора, упоминает, что в нее также может входить оплата услуг застройщика. Таким образом, думается, что не будет ошибкой разбить предмет договора на две составляющие: объект нового строительства и деятельность застройщика. В этом случае деятельность застройщика надо рассматривать в более широком смысле, через призму инвестиционных понятий. С этой точки зрения деятельность застройщика включает его действия по обеспечению реализации инвестированных денежных средств, что, бесспорно, можно определить как оказание услуг, так как здесь речь идет не только о выполнении работ по строительству, но и о распоряжении привлеченными денежными средствами. Эти понятия перекликаются с терминами из банковского права, а банковские договоры относятся к сфере услуг. Но все же этой части предмета придается не столь важное значение, поэтому весь спектр деятельности застройщика по реализации инвестиционного проекта заключается в маленькой фразе: "своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать)" <*>. -------------------------------- <*> См.: пункт 1 ст. 4 Закона об участии в долевом строительстве.

Итак, по смыслу Закона об участии в долевом строительстве дольщика не должно волновать, как будет строиться объект недвижимости, главное, чтобы он все-таки был возведен, причем в соответствии с проектом и с описанием его в договоре. Следует обратить внимание на то, что когда мы говорим о предмете договора участия в долевом строительстве, то имеется в виду не полностью здание, а конкретное "жилое или нежилое помещение, подлежащее передаче участнику долевого строительства после получения разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости и входящее в состав указанного многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости, строящихся (создаваемых) также с привлечением денежных средств участника долевого строительства" <*>. -------------------------------- <*> Абзац 3 ст. 2 Закона об участии в долевом строительстве.

Как показала практика, застройщик в предлагаемом проекте договора обычно не утруждал себя подробным описанием объекта инвестирования. Новый Закон предписывает обязательно определять подлежащий передаче конкретный объект в соответствии с проектной документацией <*>. -------------------------------- <*> См.: статья 4 Закона об участии в долевом строительстве.

Цена. Цена в договоре долевого строительства является существенным условием <*>. Она состоит из суммы денежных средств, потраченных на строительство, и денежных средств на оплату услуг застройщика. -------------------------------- <*> См.: статья 4 Закона об участии в долевом строительстве.

Необходимо отметить, что Закон об участии в долевом строительстве, а следовательно, и договор участия в долевом строительстве регулируют привлечение только денежных средств, то есть цена договора всегда выражается в деньгах. В этом есть одно из существенных отличий изучаемого договора от договора простого товарищества, с которым наиболее часто отождествляли договор долевого строительства. Строительство - это деятельность объемная и нестабильная, поэтому вопрос изменения цены - самый трудный среди условий договора. С одной стороны, необходимо защитить интересы дольщика как более уязвимого субъекта данного договора. С другой стороны, застройщик берет на себя не только риск по непосредственному строительству, подобно подрядчику, но и несет ответственность за реализацию инвестиционного проекта в целом, что охватывает и сферу услуг. А услугодатель, как известно, не всегда может гарантировать положительный результат своей деятельности <*>, не может предусмотреть все нюансы предстоящей работы, поэтому и стоимость услуг достаточно неустойчива. В связи с этим, думается, необходимо более детально разработать вопрос об изменении цены. -------------------------------- <*> См.: Гражданское право: Учебник. Т. 2 / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. С. 542.

Таким образом, ценообразование отдается полностью в руки сторон исследуемого договора, что неизбежно приводит к новым судебным тяжбам. Решить данную проблему, возможно, поможет стабильность законодательства в сфере строительства, а также повышение профессионализма чиновников в соответствующих органах. Ведь на практике за время возведения объекта законодательная база может измениться несколько раз, а ошибки и неграмотность чиновников могут привести либо к неоправданной трате финансов, либо к изменению сроков строительства. Срок. Срок в договоре долевого строительства также имеет существенное значение <*>, так как инвестор заинтересован в выполнении обязательства застройщика не вообще, а к определенному сроку. -------------------------------- <*> См.: статья 4 Закона об участии в долевом строительстве.

В Законе (как и в действующем законодательстве вообще) нет требований о максимальном или минимальном сроке, поэтому на практике срок определяет застройщик как сторона, которая сама планирует свою деятельность, основываясь на опыте и на своих собственных возможностях. Но и здесь вопрос не может быть решен однозначно, так как при определении сроков с учетом вышеупомянутых причин возникают те же проблемы, что и с изменением цены. Особенно это касается сроков получения разрешения на ввод в эксплуатацию построенного объекта. В случае, если строительство не может быть закончено в срок, застройщик обязан об этом предупредить не менее чем за два месяца до истечения срока по договору и предложить инвестору внести изменения в договор <*> в порядке, предусмотренном ГК РФ <**>. Стоило бы уточнить, сколько раз застройщику можно пользоваться этой возможностью, так как на практике иногда процесс приемки в эксплуатацию строительного объекта государственной приемочной комиссией длится годами. -------------------------------- <*> См.: пункт 3 ст. 6 Закона об участии в долевом строительстве. <**> См.: глава 29 ГК РФ.

Форма. Данный договор, являясь соглашением, в результате которого в собственность приобретается недвижимое имущество, обязательно необходимо регистрировать в соответствующих органах <*>. В ряде регионов рекомендовали, а в некоторых даже обязывали регистрировать названные договоры <**>. Но такая практика не имела нормативного обоснования <***>. -------------------------------- <*> См.: Болтанова Е. С. Правовая интерпретация государственной регистрации договоров // Журнал российского права. 2002. N 1. <**> См.: Сидоров А. А. Указ. соч. <***> См.: пункт 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 16 февраля 2001 г. N 59 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Вестник ВАС РФ. 2001. N 4.

С принятием Закона об участии в долевом строительстве требование о том, чтобы договор, уступка требований по договору, а также изменения к договору заключались в письменной форме с обязательной государственной регистрацией в органах регистрации прав на недвижимое имущество по месту нахождения строящегося объекта, стало обоснованным и законным. Несоблюдение данного правила является основанием к признанию сделки ничтожной как совершенной с нарушением формы.

Обеспечение обязательств застройщика по договору участия в долевом строительстве

В связи с тем, что одним из способов обеспечения исполнения обязательств застройщика является залог недвижимости, к этим отношениям помимо общих норм ГК РФ о залоге применяется Федеральный закон от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Закон об ипотеке) <*>. При этом "общие правила о залоге, содержащиеся в Гражданском кодексе Российской Федерации, применяются к отношениям по договору об ипотеке в случаях, когда указанным Кодексом или настоящим Федеральным законом не установлены иные правила" <**>, то есть при коллизии норм ГК РФ и Закона об ипотеке последний имеет преимущественное значение. При рассмотрении вопроса о залоге, о чем будет говориться далее, были выявлены противоречия норм Закона об участии в долевом строительстве положениям и ГК РФ, и Закона об ипотеке. В пункте 9 ст. 13 Закона об участии в долевом строительстве указано, что "к отношениям, вытекающим из залога, возникающего на основании настоящего Федерального закона, применяются положения Гражданского кодекса Российской Федерации и Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" с учетом особенностей, установленных настоящим Федеральным законом". Думается, формулировка должна быть несколько иная, например: "к отношениям, вытекающим из договора... применяется законодательство Российской Федерации о защите прав потребителей в части, не урегулированной настоящим Федеральным законом" <***>. -------------------------------- <*> См.: пункт 9 ст. 13 Закона об участии в долевом строительстве. <**> Пункт 3 ст. 1 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)" // СЗ РФ. 1998. N 29. Ст. 3400. <***> Пункт 9 ст. 4 Закона об участии в долевом строительстве.

Известно, что залог может возникнуть по закону и из договора. В данном случае залог предусмотрен Законом об участии в долевом строительстве <*>. Так, с момента государственной регистрации договора у участников долевого строительства (залогодержателей) считаются находящимися в залоге предоставленный для строительства земельный участок, принадлежащий застройщику на праве собственности, или право аренды на указанный земельный участок и строящиеся (создаваемые) на этом земельном участке многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости. -------------------------------- <*> См.: пункт 1 ст. 13 Закона об участии в долевом строительстве.

Из вышеназванных положений Закона бесспорно можно согласиться только с тем, что застройщик в обеспечение своих требований может заложить земельный участок, который находится у него в собственности. Согласно ст. 335 ГК РФ, залогодателем вещи (имеется в виду возводимое строение) может быть ее собственник либо лицо, имеющее на нее право хозяйственного ведения. Если закладывается право аренды или иное право на вещь, то необходимо согласие собственника. Отсюда возникает вопрос, какое право имеется у застройщика на возводимый объект. По аналогии с достаточно обоснованными выводами К. Скловского в статье "Квалификация отношений по застройке и право на объект строительства в судебной практике" <*> можно сказать, что, если застройщик и имеет какое-то право, то это точно не право собственности. Верховный Суд РФ также отмечает, что "организация, привлекающая денежные средства граждан для финансирования строительства многоквартирных жилых зданий, не является собственником ни самих строящихся зданий, ни квартир в них..." <**>. Следовательно, возможность отдавать в залог возводимое строение ставится под сомнение. В связи с этим интересна следующая норма о том, что застройщик обязан зарегистрировать право собственности на объект незавершенного строительства при возникновении оснований для обращения взыскания на предмет залога <***>. Почему право собственности на незавершенное строительство регистрирует только застройщик? Дольщики также имеют полное право на регистрацию объекта, так как строительство ведется на их денежные средства. -------------------------------- <*> См.: Хозяйство и право. 1997. N 10. <**> Обобщение практики рассмотрения судами Российской Федерации дел по спорам между гражданами и организациями, привлекающими денежные средства граждан для строительства многоквартирных жилых домов, от 19 сентября 2002 г. // БВС РФ. 2003. N 2. <***> См.: пункт 5 ст. 13 Закона об участии в долевом строительстве.

Согласно п. 1 ст. 63 Закона об ипотеке, ипотека земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, не допускается. Например, в городе Владивостоке, если земельный участок не является собственностью застройщика, то он находится в муниципальной или государственной собственности и передан в аренду для строительства. Значит, такой участок тоже не может быть заложен. Говорить об ипотеке в данном случае можно, если право аренды на такой участок закладывается одновременно со зданием, расположенным на нем. Но, как говорилось выше, вопрос об ипотеке здания достаточно спорный. Итак, в Законе об участии в долевом строительстве предусмотрен хороший способ обеспечения исполнения обязательств со стороны застройщика, но его реализация на практике весьма затруднительна. В связи с темой реализации заложенного имущества, в случае неисполнения застройщиком своих обязательств может возникнуть ситуация, когда участники долевого строительства могут посчитать более выгодным для себя не получение назад вложенных денежных средств, а продолжение строительства с новым застройщиком. Такой вариант никак не урегулирован в законодательстве. Возможно, этот пробел необходимо решать на уровне государственного контроля путем внесения в договор на реализацию заложенного имущества условия о дальнейшем исполнении обязательств по уже заключенным договорам участия в долевом строительстве. Но более надежный способ защитить права дольщиков - это зарегистрировать общую долевую собственность на незавершенное строительство (об этом говорилось выше). И тогда инвесторы сами смогут решать судьбу вложенных денежных средств. Таким образом, решив имеющиеся вопросы и споры, Закон об участии в долевом строительстве привел к возникновению новых проблем (при этом пока только предполагаемых). В целом значение указанного Закона в связи с тем, что он наконец-то закрепил уже сложившиеся отношения и определил природу и структуру договора участия в долевом строительстве, переоценить нельзя. Однако думаем, что для дальнейшей эффективной его реализации необходимо внести еще немало изменений и дополнений, а соответствующим государственным органам дать определенные разъяснения по вопросам применения рассмотренного договора.

Название документа "Обзор арбитражной практики рассмотрения споров по искам налоговых органов о признании недействительными сделок по основаниям статей 169 и 170 ГК РФ (по материалам ФАС МО)" (Михайлова О. Р.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2005) Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР АРБИТРАЖНОЙ ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ СПОРОВ ПО ИСКАМ НАЛОГОВЫХ ОРГАНОВ О ПРИЗНАНИИ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ СДЕЛОК ПО ОСНОВАНИЯМ СТАТЕЙ 169 И 170 ГК РФ (ПО МАТЕРИАЛАМ ФАС МО)

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 25 декабря 2005 года

О. Р. МИХАЙЛОВА

Михайлова О. Р., судья Арбитражного суда г. Москвы, к. ю.н.

Несмотря на то, что Налоговый кодекс Российской Федерации не предоставляет налоговым органам право обращаться с исками о признании сделок недействительными, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации (далее - ВАС РФ) твердо стоит на той позиции, что у налоговых органов такое право имеется. Эта позиция изложена в постановлениях Президиума ВАС РФ от 15.03.2005 N 13885/04 и от 07.06.2005 N 924/05, от 07.06.2005 N 2748/05. В постановлении N 2748/05 Президиум ВАС РФ рассмотрел заявление Инспекции Федеральной налоговой службы по городу Горно-Алтайску о пересмотре в порядке надзора определения суда первой инстанции от 12.07.2004, постановления суда апелляционной инстанции от 13.09.2004 Арбитражного суда Республики Алтай по делу N А02-2011/2004 и постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 30.11.2004 по тому же делу. Инспекция Федеральной налоговой службы по городу Горно-Алтайску (далее - инспекция) обратилась в Арбитражный суд Республики Алтай с исковым заявлением о признании недействительным договора от 31.12.2002 N СибУТ/В-01 на поставку угольного концентрата. Определением суда первой инстанции от 12.07.2004 производство по делу прекращено на основании пункта 1 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Прекращая производство по делу, суд руководствовался ст. 31 НК РФ (в редакции Федерального закона от 09.07.1999 N 154-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации), согласно которой налоговым органам не предоставлено право на обращение в арбитражный суд с исками о признании сделок недействительными. Постановлением суда апелляционной инстанции от 13.09.2004 определение оставлено без изменения. Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа постановлением от 30.11.2004 указанные судебные акты оставил без изменения. В заявлении, поданном в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, о пересмотре в порядке надзора названных судебных актов инспекция просит их отменить, исковые требования удовлетворить, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального и процессуального права. Отменив указанные судебные акты, Президиум передал дело на новое рассмотрение, мотивировав это следующим. Право предъявления настоящего иска инспекция обосновала ссылкой на абзац третий пункта 11 статьи 7 Закона Российской Федерации от 21.03.1991 N 943-1 "О налоговых органах Российской Федерации" (далее - Закон о налоговых органах). В соответствии со статьей 7 Федерального закона от 31.07.1998 N 147-ФЗ "О введении в действие части первой Налогового кодекса Российской Федерации" федеральные законы и иные нормативные правовые акты, действующие на территории Российской Федерации и не вошедшие в перечень актов, утративших силу, определенные в статье 2 указанного Закона, действуют в части, не противоречащей части первой Кодекса. Суд первой инстанции пришел к выводу, что положения абзаца третьего пункта 11 статьи 7 Закона о налоговых органах утратили силу как не соответствующие статье 31 Налогового кодекса Российской Федерации, поэтому у истца отсутствует право на обращение в арбитражный суд с настоящим иском. Вывод основан на неправильном применении и толковании норм материального и процессуального права. Исходя из положений части 1 статьи 53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случаях, предусмотренных федеральным законом, государственные органы вправе обратиться с исками или заявлениями в арбитражный суд в защиту публичных интересов. Компетенция налоговых органов определена Законом о налоговых органах: налоговым органам предоставлено право предъявлять в суд и арбитражный суд иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам (абзац третий пункта 11 статьи 7 Закона). Названный Закон не признан утратившим силу в связи с вступлением в действие Налогового кодекса Российской Федерации и является действующим, о чем свидетельствуют многочисленные изменения его редакции в период с 1999 по 2004 год. Закон закрепляет общие полномочия налоговых органов, необходимые для выполнения возложенных на них различных контрольных функций, в том числе в сфере налоговых правоотношений при осуществлении контроля за полнотой и правильностью исчисления и уплаты налогов. Отсутствие аналогичной нормы в части первой Налогового кодекса Российской Федерации не лишает налоговые органы прав, предоставленных упомянутым Законом, регламентирующим их деятельность как государственных органов. При этом необходимо учитывать, что полномочия налоговых органов в сфере признания сделок недействительными должны реализовываться постольку, поскольку это необходимо для выполнения возложенных на них задач. ВАС РФ сослался также на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации (далее - КС РФ) в Определении от 25.07.2001 N 138-О о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 по делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 11 Закона Российской Федерации "Об основах налоговой системы в Российской Федерации", где КС РФ указал, что в случае непоступления в бюджет соответствующих средств для установления недобросовестности налогоплательщиков налоговые органы вправе в целях обеспечения баланса государственных и частных интересов предъявлять в суды иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам, как это предусмотрено названной статьей Закона. Аналогичная мотивировка содержится и в других постановлениях. С учетом правовой позиции КС РФ и толкования ВАС РФ суды принимают к производству и рассматривают по существу споры по искам налоговых органов о признании сделок недействительными. Настоящий обзор подготовлен по результатам анализа постановлений Федерального арбитражного суда Московского округа (далее - ФАС МО) за 2004 - 2005 год. Всего изучено 47 постановлений. По большей части в основание требований была положена ст. 169 ГК РФ. В ряде случаев требования заявлялись в совокупности статей 169 и 170 ГК РФ. В четырех случаях налоговый орган ссылался только на ст. 170 ГК РФ. Согласно ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна. При наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. При наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации. В Постановлении от 15.12.2004 N КГ-А41/11541-04 ФАС МО указал, что для применения указанной нормы необходимо наличие следующих признаков: сделка нарушает требования правовых норм, обеспечивающих основы правопорядка, то есть направленных на охрану и защиту основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, обороноспособности, безопасности и экономической системы государства, либо противоречит основам общественной нравственности, то есть грубо нарушает сложившиеся в обществе представления о добре и зле, хорошем и плохом, пороке и добродетели и т. п.; наличие умысла у обеих или одной из сторон сделки. Понятие умысла приводится в Постановлении ФАС МО от 28.06.2004 N КГ-А41/5019-04. Умысел означает понимание противоправности последствий совершаемой сделки и желание их наступления (прямой умысел) или хотя бы допущение таких противоправных последствий (косвенный умысел). Наличие умысла не должно предполагаться, а должно быть доказано. По правилам ст. 170 ГК РФ недействительными являются мнимые и притворные сделки, эти сделки ничтожны. Под мнимой сделкой понимается сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Под притворной - сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку. В большинстве случаев суды первой инстанции отказывали в иске, и эти судебные акты были подтверждены судами апелляционной и кассационной инстанций. В трех случаях первая и апелляционная инстанции отказали в иске. Эти судебные акты были отменены судом кассационной инстанции с передачей дел на новое рассмотрение как принятые с нарушением применения норм права по неполно исследованным доказательствам (постановления ФАС МО от 03.02.2005 N КГ-А41/12651-04, от 16.12.2004 N КГ-А41/11543-04, от 14.07.2004 N КГ-А41/5586-04). В одном случае первая инстанция иск удовлетворила, в апелляционной инстанции решение не оспорено, кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции и в иске отказала (Постановление ФАС МО от 01.04.2004 N КГ-А40/1269-04). В двух случаях иск был удовлетворен в первой инстанции, апелляционная инстанция решение отменила и в иске отказала. Постановление апелляционной инстанции оставлено в силе ФАС МО (постановления ФАС МО от 23.06.2005 N КГ-А40/5371-05 и от 16.06.2005 N КГ-А40/4896-04). В одном случае первая инстанция иск удовлетворила, в апелляционной инстанции дело не рассматривалось, кассационная инстанция решение отменила и передала дело на новое рассмотрение (Постановление ФАС МО от 04.02.2005 N КГ-А40/50-05). В одном случае первая инстанция отказала в иске, решение было отменено апелляционной инстанцией и постановление суда апелляционной инстанции оставлено в силе судом кассационной инстанции (Постановление ФАС МО от 10.10.2005 N КГ-А41/1844-05).

По делу N КГ-А41/11543 Инспекция МНС России по городу Одинцово Московской области обратилась в Арбитражный суд Московской области с иском к ООО "Сирена-2002", ООО "Бэст Экспорт" о применении последствий недействительности ничтожной сделки (договора комиссии N 03/к-2002 от 11 марта 2002 года), совершенной ответчиками, и взыскании с обеих сторон в доход государства всего полученного по сделке. В обоснование исковых требований инспекция ссылалась на то, что на момент подписания договора отсутствовала государственная регистрация одного из ответчиков - ООО "Сирена-2002". Предмет договора комиссии - гидродинамический гибочный пресс - фактически отсутствовал, все предшествующие договору комиссии и последующие за ним сделки с этим же оборудованием (купли-продажи, аренды и т. д.) были совершены в один день - 29 марта 2002 года, оплачены формально проведенными расчетными операциями с одной целью - необоснованного предъявления к налоговым органам требования о возмещении налога на добавленную стоимость. По мнению налоговой инспекции, все сделки со спорным оборудованием были заключены формально в один день в разных городах (Иркутск, Москва, Кострома), при этом расчетные счета московских участников схемы находятся в одном банке, ни у одного из покупателей оборудования на день совершения сделок фактически не было денежных средств на счетах. Кроме того, инспекция указывает на многократное завышение цены по договору комиссии (в 90 раз) и на то, что возмещение НДС может быть произведено лишь при условии добросовестности налогоплательщика. Обосновывая свои требования, Инспекция ссылалась на статьи 49, 153, 168, 169, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации. Решением Арбитражного суда Московской области от 20.05.2004, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции того же суда от 26 августа 2004 года, в удовлетворении иска отказано. Суд посчитал, что наличие умысла, доказанность которого необходима для применения статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, материалами дела не подтверждено, и указал, что денежные обязательства по сделке исполнены, имущество передано, факт отсутствия регистрации ООО "Сирена-2002" на момент подписания договора комиссии не может служить основанием недействительности сделки, все доводы истца основаны только на предположениях и сомнениях. В кассационной жалобе инспекция сослалась на отсутствие оценки материалов, представленных от 5 ОРБ ГУНП ФСНЭП МВД РФ по результатам проверки правомерности предъявления к возмещению НДС, в том числе по оборудованию, приобретенному по договору комиссии от 11 марта 2002 года и впоследствии переданному по договору аренды ООО "Инком Гранд" (по условиям которого оборудование должно было находиться на территории ОАО "Костромской судостроительно-судоремонтный завод"). Передавая дело на новое рассмотрение, кассационная инстанция указала на следующее. Судом не приведено доводов, обосновывающих отказ суда принять в качестве доказательств представленные истцом документы, суд не указал мотивов, по которым он отклонил доводы истца о наличии умысла в действиях сторон спорной сделки. Так, не дана оценка доводам истца об отсутствии на счетах участников расчетов предшествующих договору комиссии от 11 марта 2002 года и последующих за ним сделок фактических денежных средств, об осуществлении ООО КБ "Интернациональ" (банком, в котором находились счета всех московских организаций, участвовавших в сделках со спорным оборудованием) лишь записей сумм на счетах и об оплате ООО "Сирена-2002" оборудования за счет продажи собственных векселей ООО "Стройресурс-Монолит", которое расплатилось за векселя заемными денежными средствами, полученными от ООО "Черная пантера XXI". Исследование и оценка данных обстоятельств могли иметь определенное значение для установления факта наличия или отсутствия умысла, поскольку с учетом разъяснений КС РФ, содержащихся в Постановлении от 20 февраля 2001 года и Определении от 8 апреля 2004 года, данные обстоятельства позволяют определить наличие реально понесенных налогоплательщиками затрат и, соответственно, право на возмещение НДС. В названных актах КС РФ указано, что для признания тех или иных сумм налога на добавленную стоимость фактически уплаченными в целях принятия их к вычету при исчислении итоговой суммы налога, подлежащей уплате в бюджет, требуется установление не только факта осуществления налогоплательщиком расходов на оплату начисленных ему сумм налога, но и характера произведенных налогоплательщиком затрат, а именно: являются ли расходы на оплату начисленных ему сумм налога реальными затратами налогоплательщика. Если произведенные налогоплательщиком расходы на оплату начисленных сумм налога не обладают характером реальных затрат, то не возникают и объективные условия для признания таких сумм фактически уплаченными поставщиками. При этом обладающими характером реальных и фактически уплаченных сумм налога КС РФ признает только те суммы налога, которые уплачиваются налогоплательщиком за счет собственного имущества или за счет собственных денежных средств. Передача собственного имущества (в том числе ценных бумаг, включая векселя, и имущественных прав) приобретает характер реальных затрат только в том случае, если передаваемое имущество ранее было получено налогоплательщиком либо по возмездной сделке и на момент принятия к вычету сумм налога полностью оплачено, либо в счет оплаты реализованных (проданных) товаров (выполненных работ, оказанных услуг). Судом не дана оценка доводам истца о 90-кратном увеличении стоимости оборудования в ходе заключения последовательных сделок с ним, в результате чего размер заявленного стороной спорной сделки НДС составил 15085000 руб., не исследованы документы, представленные истцом в обоснование данных доводов. Также судом не были исследованы и оценены документы, дополнительно представленные истцом до принятия судом первой инстанции решения, полученные им от 5 ОРБ ГУНП ФСЭНП МВД РФ о результатах проведения проверочных мероприятий по вопросу правомерности предъявления к возмещению НДС. Вышеуказанные обстоятельства в совокупности суд кассационной инстанции посчитал существенными для установления умысла хотя бы у одного участника сделки, что является необходимым условием для применения ст. 169 ГК РФ. По мнению кассационной инстанции, не может быть признана действительной сделка, совершенная не с целью получения экономического результата в процессе нормальной коммерческой деятельности, а с целью, заведомо противной основам правопорядка, - получение возмещения из бюджета налога на добавленную стоимость.

По делу N КГ-А41/12651-04 Инспекция Министерства Российской Федерации по налогам и сборам по г. Домодедово Московской области (далее - ИМНС РФ по г. Домодедово) обратилась в Арбитражный суд Московской области с иском к закрытому акционерному обществу "Маргарита" (далее - ЗАО "Маргарита"), обществу с ограниченной ответственностью "Клайпол" (далее - ООО "Клайпол"), обществу с ограниченной ответственностью "БСП Инвест" (далее - ООО "БСП Инвест") о признании недействительными договора купли-продажи от 14.02.02 N 1-О, заключенного между ЗАО "Маргарита" и ООО "БСП Инвест", и договора поставки технологического оборудования от 26.06.02 N 3, заключенного между ЗАО "Маргарита" и ООО "Клайпол", как сделок, совершенных для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия и с целью, противной основам правопорядка и нравственности. В подтверждение этого инспекция привела следующие доводы: продаваемое оборудование не имело сопроводительной технической документации; не находилось на складе ни одной из сторон сделок; оплата оборудования со стороны ЗАО "Маргарита" осуществлялась векселями ФАКБ "Тверьуниверсалбанк", ничем не обеспеченными на дату передачи (31.07.03), даты погашения векселей совпадают с датами их приобретения, фактическая передача векселей не осуществлялась, так как бланки не содержат никаких передаточных надписей; при условии невозмещения налога на добавленную стоимость из бюджета заключение спорных договоров убыточно для ЗАО "Маргарита". В качестве правовых оснований своих требований ИМНС РФ по г. Домодедово ссылалась на статьи 167, 169, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации. Отказывая в удовлетворении иска, Арбитражный суд Московского округа исходил из того, что спорные договоры были заключены и исполнены. Суд пришел к выводу, что истцом не представлено доказательств того, что у сторон имелся умысел, направленный на достижение целей, заведомо противных основам правопорядка и нравственности, а также того, что ответчики при совершении сделок не имели цели получения в собственность товаров, оборудования и денежных средств согласно условиям договоров. Передавая дело на новое рассмотрение, кассационный суд посчитал не исследованными следующие существенные для дела обстоятельства. Как следует из материалов дела, между ООО "БСП Инвест" (продавец) и ЗАО "Маргарита" (покупатель) заключен договор купли-продажи от 14.02.02 N 1-О, в соответствии с которым продавец обязался передать в собственность покупателя технологическое оборудование в количестве, ассортименте и в сроки, предусмотренные в договоре, а покупатель обязался принять товар и уплатить за него цену, предусмотренную в договоре. Ассортимент, количество и стоимость товара определяются в приложении N 1 (спецификации), являющемся неотъемлемой частью договора. 26.06.02 ЗАО "Маргарита" заключило с ООО "Клайпол" договор поставки технологического оборудования N 3, предметом которого явилось то же оборудование, что и по договору от 14.02.02 N 1-О. Указанные договоры явились основанием для подачи ЗАО "Маргарита" заявления о возмещении из федерального бюджета налога на добавленную стоимость при налогообложении по налоговой ставке ноль процентов по налоговой декларации за июль 2002 года. В обоснование исковых требований ИМНС РФ по г. Домодедово ссылается, в том числе, на мнимость данных сделок, совершенных для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия. Из материалов дела усматривается, что оплата оборудования, поставленного по договору купли-продажи от 14.02.02 N 1-О, произведена ЗАО "Маргарита" простыми векселями АКБ "Тверьуниверсалбанк", переданными ООО "БСП Инвест" по актам приема-передачи 22.07.02, 23.07.02, 24.07.02, 25.07.02, 26.07.02, 29.07.02, 30.07.02. В соответствии с пунктом 3 статьи 146 Гражданского кодекса Российской Федерации права по ордерной ценной бумаге передаются путем совершения на этой бумаге передаточной надписи - индоссамента. Индоссант несет ответственность не только за существование права, но и за его осуществление. Таким образом, при передаче прав по векселю обязательным является наличие индоссирующей надписи на ценной бумаге. При этом в случае ее отсутствия акты приема-передачи не могут подтверждать факт передачи прав от одного лица другому. Суды не исследовали подлинные векселя на предмет соответствия их передачи нормам вексельного законодательства. Истец в обоснование своих требований ссылался, в том числе, на наличие возбужденного уголовного дела, материалы которого, по его мнению, свидетельствуют о мнимости спорных сделок. К кассационной жалобе ИМНС РФ по г. Домодедово приложена копия протокола явки с повинной, в котором генеральный директор ЗАО "Маргарита" М. (занимавший указанную должность с 26.02.02 по 16.10.02) поясняет, что договор поставки технологического оборудования от 26.06.02 N 3 является фиктивной сделкой, заключенной ЗАО "Маргарита" с целью возмещения из бюджета налога на добавленную стоимость. С учетом изложенного кассационная инстанция посчитала недостаточно обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что истцом не представлено доказательств того, что ответчики при совершении сделок не имели цели получения в собственность товаров, оборудования и денежных средств согласно условиям договоров. При новом рассмотрении дела суду первой инстанции предложено рассмотреть спор в соответствии с заявленными исковыми требованиями, полно и всесторонне исследовать имеющиеся в деле доказательства, привести мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле; запросить у лиц, участвующих в деле, подлинные простые векселя, переданные от ЗАО "Маргарита" к ООО "БСП Инвест" во исполнение обязательств по оплате поставленного по договору от 14.02.02 N 1-0 оборудования, и исследовать их на предмет соответствия вексельному законодательству, в том числе Федеральному закону от 11.03.97 N 48-ФЗ "О переводном и простом векселе"; установить, могла ли посредством передачи указанных ценных бумаг быть произведена оплата приобретенного товара; оценить имеющийся в материалах дела протокол явки с повинной генерального директора ЗАО "Маргарита", занимавшего указанную должность с 26.02.02 по 16.10.02; выяснить, имеется ли судебный акт, принятый по результатам рассмотрения уголовного дела судом N 64386.

По делу N КГ-А41/5586-04 Инспекция Министерства по налогам и сборам Российской Федерации по Рузскому району Московской области обратилась в Арбитражный суд Московской области с иском о признании недействительными договоров комиссии от 5 января 2000 года N 1, 2, 3, 4, заключенных закрытым акционерным обществом "Нефтепродукт - Руза" и обществом с ограниченной ответственностью "Капион", по основаниям, предусмотренным статьями 169, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, как сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка. В обоснование иска инспекция сослалась на то, что оспариваемые договоры заключены с целью уклонения от уплаты налогов. Сделки заключались таким образом, что ЗАО "Нефтепродукт - Руза" являлось якобы комиссионером, предприятия-поставщики - поставщиками, а ООО "Капион" - комитентом. Фактически ЗАО "Нефтепродукт - Руза" само вело хозяйственную деятельность по приобретению и продаже нефтепродуктов, песка и щебня, но в результате привлечения к участию в сделках ООО "Капион" создавалась видимость осуществления посреднических (комиссионных) услуг. ООО "Капион", являясь якобы комитентом, фактически никакого участия в финансово-хозяйственных операциях не принимало. В соответствии с оспариваемыми сделками ЗАО "Нефтепродукт - Руза" должно было за счет ООО "Капион" приобрести товары, однако денежные средства на приобретение нефтепродуктов, песка и щебня от ООО "Капион" на счет комиссионера не поступали, само ООО "Капион", по данным налогового органа, никакой финансово-хозяйственной деятельности не ведет, имеет нулевой баланс. В результате заключения оспариваемых сделок ЗАО "Нефтепродукт - Руза" платит налоги не как лицо, осуществляющее деятельность по купле-продаже продукции, а как комиссионер, что в несколько раз меньше. Решением суда первой инстанции от 2 февраля 2004 года, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции от 20 апреля 2004 года, в удовлетворении иска отказано. Суд установил, что комитент во исполнение договоров комиссии как переводил комиссионеру денежные средства, так и поставлял товары в зависимости от вида поручения. Комиссионер возвращал комитенту все полученное по сделкам, за исключением комиссионного вознаграждения. Суд пришел к выводу, что несоблюдение одной из сторон в оспариваемых сделках требований, предъявляемых законом к ведению бухгалтерского учета, не является основанием для признания недействительными договоров как заключенных с целью, противной основам правопорядка. Суд не нашел оснований для признания сделок притворными в соответствии со статьей 169 Гражданского кодекса Российской Федерации. Передавая дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал на следующее. В доказательство реального осуществления деятельности по оказанию услуг комиссионера, как следует из материалов дела, ответчик - "Нефтепродукт - Руза" - представил доказательства, которые, по мнению кассационной инстанции, не соответствуют требованиям статей 67, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. В соответствии с данными нормами арбитражный суд принимает только те доказательства, которые имеют отношение к рассматриваемому делу. Обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться иными. Поскольку иск предъявлен о признании сделок ничтожными, в частности как мнимых по статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, для данного дела имеет значение факт неисполнения реально сделок комиссии. В подтверждение фактического исполнения этих сделок в материалах дела имеются счета-фактуры и накладные, оформленные односторонне и без соблюдения требований Федерального закона "О бухгалтерском учете и отчетности", то есть недопустимые доказательства. Вывод суда о том, что несоблюдение одной из сторон в сделках правил ведения бухгалтерского учета не свидетельствует о заключении договора с целью, противной интересам государства и общества, по мнению кассационной инстанции, является неверным. Обстоятельства уклонения от уплаты налогов в соответствии с законодательством могут быть установлены в результате исследования и оценки сведений, содержащихся в бухгалтерских документах, чего суд не сделал.

По делу N КГ-А40/1269-04 в удовлетворении требований налоговой инспекции было отказано судом кассационной инстанции. Межрайонная инспекция Министерства по налогам и сборам Российской Федерации N 41 по городу Москве обратилась с иском в Арбитражный суд города Москвы к обществу с ограниченной ответственностью "Килбейн" и обществу с ограниченной ответственностью "Европейская Торговая компания Ай энд Джи" о признании недействительным договора уступки права требования (цессии) от 26 декабря 2001 года N 3, заключенного между ответчиками, и о признании недействительным (ничтожным) акта учета встречных требований от 27 декабря 2001 года, подписанного ответчиками. В обоснование своих требований истец сослался на подписание договора уступки права требования ненадлежащим лицом, в связи с чем при заключении договора не была соблюдена простая письменная форма сделки, а также на то, что акт зачета встречных требований направлен на возмещение НДС из бюджета. Истец сослался на статьи 160, 162, 169, 389 Гражданского кодекса Российской Федерации. Кроме того, истец сослался на статью 171 Налогового кодекса Российской Федерации, полагая, что в результате зачета встречных требований и заключения договора цессии ответчик предполагал незаконно получить из бюджета возмещение налога на добавленную стоимость. Решением суда первой инстанции от 1 декабря 2003 года исковые требования удовлетворены, признаны недействительными как договор уступки прав требования от 26 декабря 2001 года N 3, так и акт зачета встречных требований от 27 декабря 2001 года. Первая инстанция исходила из того, что спорная сделка подписана от имени ООО "Килбейн" Р. в период, когда он не обладал полномочиями генерального директора и не имел права подписывать сделку от имени юридического лица, вследствие чего в соответствии со статьей 162 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. С кассационной жалобой обратилось ООО "Европейская Торговая компания Ай энд Джи", которое просит решение отменить, полагая, что судом при принятии судебного акта неправильно применены нормы материального права, статьи 162, 168 и 183 Гражданского кодекса Российской Федерации. Ответчик считает, что выводы суда о недействительности договора уступки прав требования и акта зачета встречных требований по основаниям, предусмотренным статьей 168 Кодекса, являются неверными. В соответствии со статьей 183 Гражданского кодекса Российской Федерации при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только представляемый впоследствии прямо не одобрит данную сделку. Поскольку оспариваемая налоговым органом сделка никаким образом не оспаривалась заключившими ее сторонами, ответчик полагает, что сделка действительна. Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в иске, суд кассационной инстанции согласился с доводами общества о неправильном применении судом ст. 183 ГК РФ. Кроме того, кассационная инстанция сослалась на статью 1 Закона Российской Федерации "О налоговых органах Российской Федерации", согласно которой налоговые органы, к которым относится истец, представляют собой единую систему контроля за соблюдением налогового законодательства Российской Федерации, правильностью исчисления, полнотой и своевременностью внесения платежей в бюджет в пределах компетенции налоговых органов. Суд первой инстанции не установил, что оспариваемая сделка каким-либо образом не соответствует нормам налогового права, следовательно, доводы истца о том, что при заключении договора волеизъявление сторон было направлено на неправомерное получение из бюджета возмещения налога, не нашли своего подтверждения. Оспаривание налоговым органом сделки по основаниям, не предусмотренным налоговым законодательством, находится за пределами полномочий налоговых органов.

По делу N КГ-А40/5371-05, отменив решение суда первой инстанции, апелляционная инстанция отказала в иске. Инспекция Министерства Российской Федерации по налогам и сборам N 29 по Западному административному округу города Москвы (далее - Инспекция) обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к ЗАО "Нафтатранс" и ООО "Лайт-Трейд" о признании недействительным (ничтожным) договора от 10.04.2001 N 10/04, заключенного между ответчиками. Иск заявлен на основании статей 166, 169, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ), поскольку оспариваемая сделка, по мнению истца, является мнимой, так как заключена без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что оспариваемая сделка подписана со стороны ООО "Лайт-Трейд" И., в то время как последний не подтверждает подписание указанного договора и не является ни руководителем, ни учредителем общества. Суд указал на то, что представленные в качестве доказательств акт сдачи-приемки выполненных работ и отчеты о проделанной работе по спорному договору также подписаны не И. Апелляционный суд решение отменил, указав на то, что, поскольку одна из сторон выполняла условия договора, основания признавать договор мнимым отсутствуют. Судом установлено, что между ЗАО "Нафтатранс" (заказчик) и ООО "Лайт-Трейд" (исполнитель) был заключен договор от 10.04.2001 N 10/04 на оказание услуг, согласно которому заказчик поручает, а исполнитель принимает на себя обязанность от имени заказчика и за его счет оказать содействие в реализации заказчиком нефтепродуктов, а также оказание услуг по заключению заказчиком договоров поставки, комиссии. Установив, что ООО "Лайт-Трейд" регулярно отчитывалось о проделанной работе, факт выполнения работ подтвержден актами сдачи-приемки выполненных работ, работы оплачены, а также то, что доказательств совершения сделки с целью уклонения от уплаты налога не представлено, апелляционный суд сделал вывод о том, что последствия, соответствующие заключенному между сторонами договору, наступили, правомерно признав требования Инспекции документально не подтвержденными, и отказал в иске. Постановление апелляционного суда оставлено в силе ФАС МО, так как эти выводы соответствуют имеющимся в материалах дела доказательствам и положениям закона. Практический интерес представляет также Постановление ФАС МО N КГ-А40/4896-04. По этому делу ИМНС России N 6 по ЦАО г. Москвы просила признать недействительными устав и договор о создании ОАО АК "Единение" в части указания места нахождения юридического лица. Исковые требования мотивированы тем, что по результатам контрольных мероприятий, проведенных ИМНС России N 6 по ЦАО г. Москвы, установлено отсутствие исполнительных и иных органов ОАО АК "Единение" по адресу: г. Москва, Старомонетный пер., д. 9, стр. 1, указанному в качестве места нахождения общества в договоре о его создании и уставе. В качестве правового обоснования исковых требований ИМНС России N 6 по ЦАО г. Москвы сослалась на статью 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, а поскольку утверждение устава юридического лица направлено на возникновение гражданских прав и обязанностей этого юридического лица перед третьими лицами, устав юридического лица, как и учредительный договор юридического лица, является сделкой, влекущей возникновение гражданских прав и обязанностей (правового статуса) юридического лица, установленных уставом. По мнению инспекции, отсутствие исполнительных органов по месту государственной регистрации юридического лица означает отсутствие самого юридического лица по месту нахождения, определенному его учредительными документами, и свидетельствует о том, что такое юридическое лицо не имеет места нахождения и действует на основании устава, противоречащего закону, а именно пунктам 1, 2 статьи 52 Гражданского кодекса Российской Федерации, в части определения места его нахождения. Решением Арбитражного суда г. Москвы от 13.10.04 исковые требования удовлетворены. При этом суд исходил из недействительности оспариваемых частей устава и договора о создании ОАО АК "Единение" по мотивам их мнимости и несоответствия требованиям закона, в том числе пункта 2 статьи 52 и пункта 2 статьи 54 Гражданского кодекса Российской Федерации. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.01.05 принятое по делу решение отменено, в удовлетворении исковых требований отказано. При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что устав юридического лица сделкой не является, в связи с чем вывод о недействительности одного из его пунктов со ссылкой на статьи 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации не основан на нормах гражданского законодательства. Суд также пришел к выводу о недоказанности истцом мнимого характера договора о создании ОАО АК "Единение" в части указания его места нахождения. Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, в пункте 1.5 устава и пункте 5 договора о создании ОАО АК "Единение" в качестве места нахождения Общества указан адрес: г. Москва, Старомонетный пер., д. 9, стр. 1. По результатам контрольных мероприятий, проведенных ИМНС России N 6 по ЦАО г. Москвы, установлено, что общество по указанному адресу не находится. По этому адресу располагается Территориальное межотраслевое производственно-техническое управление "Октябрьское", являющееся правообладателем здания. Между Территориальным межотраслевым производственно-техническим управлением "Октябрьское" (исполнитель) и ОАО АК "Единение" (заказчик) заключались договоры на почтово-адресное и секретарское обслуживание, в соответствии с которыми исполнитель предоставляет заказчику свой адрес в качестве адреса места нахождения, а также оказывает заказчику комплексные услуги по почтово-секретарскому (абонентскому) обслуживанию. Исполнитель предоставляет заказчику свой адрес с согласия районной Управы ЦАО "Якиманка" для регистрации, получения писем и корреспонденции. Данный адрес используется заказчиком для указания в качестве адреса своего местонахождения во всех официальных документах. Поэтому суд апелляционной инстанции пришел к выводу о недоказанности истцом обстоятельств, касающихся мнимости договора о создании ОАО АК "Единение". Оставляя в силе постановление апелляционного суда, кассационная инстанция указала, что согласно статье 54 Гражданского кодекса Российской Федерации место нахождения юридического лица определяется местом его государственной регистрации и указывается в его учредительных документах. Место нахождения юридического лица имеет существенное юридическое значение, им определяется решение многих вопросов: место исполнения обязательств, в которых участвует юридическое лицо (ст. 316 ГК РФ), подсудность споров, место уплаты налогов. Согласно статье 11 Федерального закона от 26.12.95 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" устав общества должен содержать сведения о месте нахождения общества. При таких обстоятельствах признание недействительным пункта 1.5 устава, в котором указано место нахождения общества, фактически означало бы то, что в этом уставе не будет обязательного пункта о месте нахождения общества, в связи с чем устав в целом по своему обязательному содержанию становится не соответствующим требованиям закона. По аналогичному делу о признании недействительным устава требования заявителя были удовлетворены судом первой инстанции. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. Постановлением кассационной инстанции N КГ-А40/50-05 решение было отменено и дело передано на новое рассмотрение с указанием суду первой инстанции высказать свое суждение о том, является ли устав или отдельный его пункт сделкой. Совершенно непонятно, почему такое суждение не могла высказать кассационная инстанция.

По делу N КГ-А41/1844-05 требования налогового органа были удовлетворены судом апелляционной инстанции и кассационная инстанция с выводами апелляции согласилась. Инспекция Министерства по налогам и сборам Российской Федерации по г. Байконур (далее - ИМНС РФ по г. Байконур) обратилась в Арбитражный суд Московской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Орбитальные системы" (далее - ООО "Орбитальные системы") и открытому акционерному обществу "Московский нефтеперерабатывающий завод" (далее - ОАО "МНПЗ") о признании недействительным заключенного между ответчиками договора от 15.06.2001 N 968 на аренду оборудования. В обоснование исковых требований указывалось на мнимость сделки, поскольку воля сторон при заключении договора не была направлена на возникновение у арендатора права временного владения и пользования арендованным имуществом и на совершение сделки в целях, противных правопорядку, - уклонения от уплаты налогов в установленном законом размере. Решением от 29.10.2004 в удовлетворении иска отказано со ссылкой на недоказанность заявленных в качестве оснований иска обстоятельств и на преюдициальность установленного вступившим в законную силу решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-26183/02-117-298 факта передачи арендатору объекта аренды. Постановлением апелляционного суда от 27.12.2004 решение отменено, иск удовлетворен. Судебный акт мотивирован тем, что отсутствие у ООО "Орбитальные системы" лицензии на осуществление деятельности посредством эксплуатации арендованного оборудования и непредставление ОАО "МНПЗ" сведений для регистрации данного оборудования за арендатором свидетельствуют об отсутствии намерения у ответчиков создать соответствующие оспариваемому договору правовые последствия. С кассационной жалобой обратилось ОАО "МНПЗ". Оставляя в силе постановление апелляционной инстанции, суд кассационной инстанции посчитал существенными для дела следующие обстоятельства. Установив, что у ООО "Орбитальные системы" отсутствовала лицензия на осуществление деятельности посредством эксплуатации арендованного оборудования и ОАО "МНПЗ" не представило сведений для регистрации данного оборудования за арендатором, апелляционный суд пришел к выводу об отсутствии у ответчиков намерения создать соответствующие оспариваемому договору правовые последствия. Апелляционным судом было установлено, что переданное по договору аренды имущество представляет собой единый технологический комплекс, который не может эксплуатироваться без использования резервуаров для хранения продуктов нефтепереработки, являющихся неотъемлемой частью данного комплекса. Факт передачи ООО "Орбитальные системы" емкостей и резервуаров для хранения бензина подтверждается актом приема-передачи оборудования от 01.07.2001. Согласно ст. 17 Федерального закона от 25.09.1998 N 158-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности", действовавшего в момент заключения оспариваемого договора, для хранения нефти и продуктов ее переработки обязательно наличие лицензии. Также апелляционным судом правомерно указано, что являющееся предметом оспариваемого договора имущество в силу приложения N 1 к Федеральному закону от 21.07.1997 N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" относится к числу опасных производственных объектов и в соответствии со ст. 2 указанного Закона подлежит государственной регистрации. Согласно п. 22 Положения от 03.06.1999 N 39 "О регистрации объектов в государственном реестре опасных производственных объектов и ведении этого реестра" арендуемые опасные производственные объекты должны регистрироваться или перерегистрироваться в составе эксплуатирующей организации-арендатора. При этом обязанность по предоставлению в регистрирующий орган сведений об арендаторе возложена на арендодателя. Кроме того, кассационная инстанция посчитала, что в соответствии со ст. 170 ГК РФ мнимость сделки состоит в том, что волеизъявление сторон на момент ее совершения (в данном случае - момент заключения договора) не было направлено на возникновение, изменение или прекращение соответствующих ей гражданских прав и обязанностей. Последующее волеизъявление сторон или последующее исполнение сторонами сделки не имеет правового значения при квалификации сделки как мнимой. В связи с этим довод заявителя о преюдициальности установленного решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-26183/02-117-298 факта передачи арендатору объекта аренды не имеет правового значения. Следует отметить, что в других изученных постановлениях суды занимали несколько иную позицию относительно волеизъявления сторон при заключении сделки. Фактическое исполнение сделки признавалось достаточным основанием для отказа в признании ее ничтожной. Так, например, Постановлением ФАС МО от 23.08.2005 N КГ-А40/7729-05П оставлено в силе решение суда первой инстанции. Инспекция Министерства Российской Федерации по налогам и сборам N 21 по Юго-Восточному административному округу г. Москвы обратилась с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Русская зерновая компания "Разгуляй зерно", обществу с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Амега" о признании недействительным договора поставки N 17/90 от 11.03.2003. Требование было основано на статьях 160, 169 и 170 ГК РФ. Обосновывая исковое требование, истец ссылался на то, что подпись на договоре поставки, а также на счетах-фактурах совершена не К. (генеральным директором ООО "ТК "Амега"), а другим лицом. В связи с заключением оспариваемой сделки ООО "РЗК "Разгуляй зерно" получило возможность предъявить к возмещению из бюджета значительные денежные средства и незаконно уменьшить налог на добавленную стоимость, подлежащий уплате в бюджет. Решением арбитражного суда от 04.04.2005 в удовлетворении требования о признании договора недействительным отказано. В апелляционном порядке дело не рассматривалось. При исследовании материалов дела арбитражный суд пришел к выводу о неподтверждении факта подделки подписи К. Согласно заключению от 06.03.2004 N 7/738 по криминалистическому исследованию подписей, данному экспертно-криминалистическим центром УВД ЮВАО г. Москвы, определенно не установлено, что подписи от имени К. выполнены на договоре и счетах-фактурах не им, а другим лицом. Арбитражный суд указал на девять счетов-фактур от июня 2003 года, которые подтверждают исполнение договора поставки. Он отклонил довод истца о несоответствии счетов-фактур п. 5 ст. 169 Налогового кодекса Российской Федерации, поскольку они содержат необходимые реквизиты. В этой связи сделка не может быть признана совершенной с целью, противной основам правопорядка (ст. 169 ГК РФ). Рассматривая вопрос о том, имеет ли место мнимая сделка, такая, которая совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (ст. 170 ГК РФ), арбитражный суд установил, что действия поставщика свидетельствуют об исполнении обязательств по договору. Приведенная в качестве одного из оснований иска ст. 160 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает письменную форму сделки, которая должна совершаться путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку или должным образом уполномоченными ими лицами. Арбитражным судом установлено, что письменная форма сделки соблюдена. Вывод судов о том, что действия сторон по исполнению сделки опровергают ее мнимый характер, прослеживается и в ряде других изученных судебных актов. В остальных случаях в удовлетворении требований налоговых органов было отказано судами всех трех инстанций. Изучение этих дел показало, что в обоснование требований налоговые органы ссылаются на следующие обстоятельства. Сделка совершена с целью, заведомо противной интересам государства и общества, так как: - единственной целью совершения сделки являлось незаконное возмещение из бюджета НДС либо иное уклонение от уплаты налогов; - сделка не имеет экономической целесообразности; - предмет сделки фактически отсутствует; - один из участников сделки зарегистрирован по подложным документам, в связи с чем его регистрация признана недействительной, либо организация ликвидирована, отсутствуют сведения о регистрации одного из участников сделки. Подпись на договоре совершена не тем лицом. В договоре указан почтовый адрес участника сделки вместо юридического либо организация отсутствует по указанному в договоре адресу. Сделка совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, либо с целью прикрыть другую сделку. Отклоняя доводы налоговых органов, суды ссылались на: недоказанность совершения сделки с целью, заведомо противной интересам государства и общества; исполнение контракта; совершение сделки в установленном законом порядке; недоказанность волеизъявления сторон на совершение другой сделки. Кроме того, существенными для отказа в иске суды признавали следующие обстоятельства. Факт признания регистрации недействительной сам по себе не может рассматриваться как основание для признания сделки недействительной. Факт подделки подписи не подтвержден либо исполнение сделки одобряет действия лица, подписавшего контракт. Отсутствие организации по указанному адресу не является основанием полагать, что заключенный договор является мнимой сделкой. Рассмотрим эти обстоятельства на примерах.

Заключение сделки с целью, заведомо противной интересам государства и общества, как направленной на незаконное уклонение от уплаты налога. Постановлением от 21.09.2005 N КГ-А41/8787-05 ФАС МО поддержал решение Арбитражного суда Московской области и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда об отказе ИФНС России по г. Воскресенску Московской области в иске к ЗАО "Энергопромснаб" и ООО "Стройселми ЛТД" о признании недействительным контракта N 005 от 03.12.2003 как сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности. Согласно контракту N 005 от 03.12.2003 продавец обязался поставить в 2003 году покупателю или получателю, указанному покупателем, набивку сальниковую, полосу асбестовую, манжеты асбестовые производства ЗАО "Завод Промтехники" в количестве, указанном в п. 2.1 контракта. Инспекция ссылалась на недействительность контракта, так как он был совершен с целью, противной основам правопорядка и нравственности, которые включают в себя конституционную обязанность уплачивать в бюджет налоги и сборы. Также истец указал на необоснованность применения ставки 0 процентов к реализации товаров на экспорт по данной сделке, целью которой по поставке на экспорт и всех последующих действий участников являлось изъятие из федерального бюджета денежных средств в виде возмещения "экспортного" НДС. В пакете документов, представленных ЗАО "Энергопромснаб", содержатся недостоверные сведения о производителе экспортируемого товара, которые исключают возможность реальной отгрузки товара инофирме за пределы России и влекут неправомерное применение налоговой ставки 0 процентов и налоговых вычетов, относимых к реализации продукции на экспорт. Инспекция сочла, что нарушена ст. 57 Конституции РФ в части обязанности по уплате в бюджет налогов и сборов, что нарушает основы правопорядка. Отказывая в иске, суды указали на то, что несоответствие представленного пакета документов требованиям налогового законодательства не является основанием для применения ст. 169 ГК РФ, поскольку не затрагивает основ правопорядка и нравственности. Изложенные обстоятельства не свидетельствуют о наличии у ЗАО "Энергопромснаб", одной из сторон по спорной сделке, умысла на совершение противоправных действий, направленных на заключение сделки, противной основам правопорядка и нравственности. Контракт N 005 от 03.12.2003 был исполнен и оплачен покупателем, что подтверждается копией грузовой таможенной декларации (ГТД N 10126010/231203/0005931), CMR N 000902, в связи с чем довод истца о фиктивном характере и противоправной цели спорной сделки необоснован. Так как наличие умысла не может предполагаться, а должно быть доказано, доводы заявителя о недостоверных сведениях о производителе экспортируемого товара, приобретении экспортируемого товара через ряд поставщиков, невозможности отслеживания всей цепочки перепродавцов суды нашли необоснованными и не относящимися к предмету и основанию рассматриваемого иска.

Отсутствие организации по указанному в договоре адресу и подписание сделки неуполномоченным лицом. В Постановлении от 05.07.2005 по делу N КГ-А41/5480-04 суд кассационной инстанции отклонил указанный довод налоговой инспекции. Межрайонная инспекция Министерства Российской Федерации по налогам и сборам N 3 по Московской области обратилась в Арбитражный суд Московской области с иском к ЗАО "Автотех-Холдинг" о признании недействительным договора купли-продажи от 02.04.02 N 14АП, заключенного между ответчиком и ООО "Вирсо", как сделки, совершенной для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия и с целью, противной основам правопорядка и нравственности. В качестве правовых оснований своих требований МРИ МНС РФ N 3 по Московской области ссылается на статьи 169, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации. В качестве одного из доводов инспекция ссылалась на отсутствие организации по адресу, указанному в договоре. Решением Арбитражного суда Московской области от 02.11.04 в удовлетворении исковых требований отказано. Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 03.02.05 принятое по делу решение отменено по безусловному основанию в связи с принятием судом решения о правах и об обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле. Рассмотрев дело по правилам, установленным Кодексом для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции, суд апелляционной инстанции постановлением от 14.03.05 в удовлетворении иска отказал. ФАС МО оставил кассационную жалобу налоговой инспекции без удовлетворения, указав, что суд апелляционной инстанции правомерно исходил из недоказанности истом обстоятельств, на которые он ссылался в обоснование своих требований, а именно того, что у сторон оспариваемого договора имелся умысел, направленный на достижение целей, заведомо противных основам правопорядка и нравственности, а также того, что действительная воля сторон не была направлена на создание правовых последствий, наступающих при совершении сделки купли-продажи. Судом апелляционной инстанции установлено, что договор купли-продажи от 02.04.02 N 14АП сторонами исполнен, что подтверждается представленными в материалы дела доказательствами оплаты ЗАО "Автотех-Холдинг" переданных по спорному договору автомобилей ЗИЛ-ММЗ и доказательствами их последующей реализации ответчиком третьим лицам с оформлением в установленном законом порядке товаросопроводительных документов (накладных, счетов-фактур), справок-счетов и внесением новых собственников в паспорта транспортных средств. Судом кассационной инстанции не принят довод кассационной жалобы о подписании контракта со стороны ООО "Вирсо" неуполномоченным лицом, поскольку из материалов дела усматривается последующее одобрение сделки ответчиком. Не признан относящимся к обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения настоящего спора, довод истца об отсутствии ООО "Вирсо" по адресу, указанному в качестве местонахождения юридического лица, поскольку данное обстоятельство не является основанием полагать, что заключенный указанной организацией договор является мнимой сделкой.

Признание недействительной государственной регистрации организации либо ее ликвидация. Это обстоятельство рассмотрено в Постановлении ФАС МО от 24 мая 2005 г. по делу N КГ-А41/4217-05. Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы Российской Федерации N 2 по Московской области обратилась в Арбитражный суд Московской области с иском к ООО "Пентаком" и ООО "Дилоквиум" о признании недействительным договора от 29 октября 2001 г. N ЭП-ДЛ-04 об оказании услуг по подготовке документов и экспертизе лицензий. Иск заявлен на основании ст. 169 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) со ссылкой на совершение оспариваемой сделки с целью, заведомо противной основам правопорядка. В обоснование исковых требований указывалось на то, что деятельность ООО "Дилоквиум" признана решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-29472/01-122-140 незаконной, а сама организация ликвидирована на основании пункта 2 статьи 61 ГК РФ. В результате заключения оспариваемой сделки ООО "Пентаком" получило возможность предъявить к вычету сумму НДС. Решением от 15 декабря 2004 года, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 25 марта 2005 года, в удовлетворении иска отказано, производство по делу в отношении ООО "Дилоквиум" прекращено. При этом суды исходили из недоказанности истцом наличия у сторон умысла на достижение оспариваемой сделкой цели, заведомо противной основам правопорядка. На момент совершения сделки ООО "Дилоквиум" являлось действующим хозяйствующим субъектом, услуги, предусмотренные оспариваемым договором, оказаны, доказательства чего представлены суду, а сам факт признания судом недействительной государственной регистрации юридического лица не является достаточным основанием для признания заключенных таким лицом сделок недействительными. В кассационной жалобе инспекция просит указанные судебные акты отменить и принять новое решение. По мнению заявителя, о противоправности договора свидетельствует признание судом деятельности ООО "Дилоквиум" незаконной. Суд кассационной инстанции оставил судебные акты в силе, указав, что решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-29472/01-122-140 не установлена незаконность деятельности ООО "Дилоквиум". Согласно указанному решению регистрация ООО "Дилоквиум" признана недействительной, а само общество ликвидировано в связи с неустранимыми нарушениями, допущенными при его создании, что не является подтверждением умысла на совершение оспариваемой сделки в целях, противных основам правопорядка, и не может служить основанием для удовлетворения иска по заявленным предмету и основаниям.

Отсутствие предмета сделки. Постановлением ФАС МО от 29.11.2004 по делу N КГ-А41/11116-04 оставлены в силе судебные акты первой и апелляционной инстанций. Инспекция ИМНС РФ по Талдомскому району Московской области обратилась в арбитражный суд с иском к ООО "ЗимзиТ" и ООО "Текарэкс" о признании недействительным договора беспроцентного займа. Решением Арбитражного суда Московской области от 24 марта 2004 года, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции того же суда от 19 августа 2004 года, в удовлетворении исковых требований судом было отказано. Суд исходил из того, что обжалуемый договор является действительным и соответствует требованиям, содержащимся в ст. ст. 807 - 812 ГК РФ. Истец не представил в порядке, предусмотренном п. 2 ст. 53 АПК РФ, доказательств нарушения публичных интересов при заключении обжалуемой сделки, как не представил и достаточных доказательств ее мнимости. Налоговая инспекция обжаловала эти судебные акты, ссылаясь на то, что по спорной сделке передавалась не денежная сумма, а лишь векселя, которые в силу ст. 807 ГК РФ не могут являться предметом займа, поскольку сами являются долговым обязательством. Кроме того, заявитель утверждает и то, что в них отсутствует запись "по индоссаменту", т. е. отсутствует подтверждение того, что и заемщик, и займодавец являлись их векселедержателями. По мнению заявителя, поскольку финансовое положение как ООО "ЗимзиТ" (заемщик), так и ООО "Текарэкс" (займодавец) не позволяло им исполнить свои обязанности по сделке (предоставление займа и его возврат), то нельзя считать надлежащими документами акты приема-передачи векселей, так как они носят сомнительный характер. В удовлетворении кассационной жалобы отказано по следующим мотивам. В силу ст. 421 ГК РФ юридические лица свободны в заключении договора. Согласно п. 1 ст. 408 ГК РФ надлежащее исполнение прекращает обязательство. Оспариваемый истцом договор займа был заключен сторонами в соответствии с требованиями, установленными ст. ст. 807 - 812 ГК РФ, а затем он был ими полностью исполнен, что подтверждается актом выверки взаиморасчетов N 03-002-01, поэтому ссылки заявителя о его мнимости, без предоставления доказательств обратного, судебная коллегия посчитала необоснованными. ФАС МО также указал на то, что истец, заявляя требования о признании гражданско-правовой сделки недействительной, сам не является стороной в указанном договоре, а нормами Гражданского кодекса Российской Федерации не предусмотрено право налоговых органов на предъявление в суд требований о признании любых сделок недействительными. В подтверждение своих полномочий на предъявление иска по настоящему делу заявитель сослался на п. 11 ст. 7 Закона РФ "О налоговых органах", согласно которому налоговым органам предоставляется право предъявлять в арбитражном суде иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам. Вместе с тем, в силу ст. 169 ГК РФ, взыскание в доход государства всего полученного по сделке возможно лишь в случае ее совершения с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, однако при предъявлении исковых требований по настоящему делу ИМНС РФ по Талдомскому району Московской области не обосновала, каким основам правопорядка, относящимся к сфере налоговых правоотношений, противоречит заключенный между двумя сторонами гражданско-правовой договор.

Совершение притворной сделки. Постановлением ФАС МО от 27.01.2005 N КГ-А41/13195-04 оставлены в силе судебные акты первой и апелляционной инстанций по иску ИМНС России по городу Домодедово Московской области к компании "Энтрина Интерпрайзис С. А." и АОЗТ "Саргон" о признании недействительным договора комиссии N ЕЕС/020418к от 18 апреля 2002 года, заключенного между ответчиками, как притворной сделки, прикрывающей сделку купли-продажи, направленную на незаконное возмещение из бюджета налога на добавленную стоимость. Решением Арбитражного суда Московской области от 12 мая 2004 года, оставленным без изменения Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 13 октября 2004 года N 10АП-417/04-ГК, в удовлетворении иска отказано, поскольку истец не доказал наличия между сторонами сделки отношений, регулируемых главой 30 ГК РФ, в соответствии с требованиями статьи 170 ГК РФ. Суд исходил из того, что расхождение сведений в счетах-фактурах, по которым осуществлялся экспорт товара, не свидетельствует об изменении правовой природы оспоренного договора, а также указал, что действующее налоговое законодательство предоставляет налоговым органам возможность предъявлять иски о недействительности сделок только на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, однако такого требования истцом не заявлялось. Инспекция обратилась с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение и постановление и направить дело на новое рассмотрение, поскольку выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, ссылается на реквизиты счетов-фактур и платежных документов, оформленных по спорной сделке комиссии и прямо указывающих на существование между сторонами отношений по купле-продаже, что, по мнению заявителя, является основанием для признания сделки ничтожной. Кассационная инстанция оставила судебные акты в силе, указав, что доводы о несоответствии реквизитов счетов-фактур и платежных документов требованиям законодательства были предметом оценки судов первой и апелляционной инстанций, которые указали, что подобные нарушения не изменяют правовой природы договора комиссии и не являются основанием для признания сделки ничтожной. Выводы судов о том, что истцом не доказано, что воля сторон по договору комиссии была направлена на возникновение правоотношений по купле-продаже, являются правильными. Также истцом не представлено доказательств того, что сделка, которую, по его мнению, прикрывает договор комиссии, направлена на незаконное возмещение налога на добавленную стоимость из бюджета. Приведенный анализ позволяет сделать вывод, что для признания сделки недействительной на основании статей 169 и 170 ГК РФ необходимо наличие в совокупности существенных для дела и подтвержденных документально обстоятельств, безусловно свидетельствующих о том, что при ее совершении преследовался умысел на заключение ничтожной следки. Бремя доказывания этих обстоятельств возложено на налоговые органы. Полномочия налоговых органов в сфере признания сделок недействительными должны реализовываться постольку, поскольку это необходимо для выполнения возложенных на них задач.

Название документа