О коммерческой тайне

(Гаврилов Э. П.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2005) Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

О КОММЕРЧЕСКОЙ ТАЙНЕ

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 31 октября 2005 года

Э. П. ГАВРИЛОВ

Э. П. Гаврилов, заведующий кафедрой гражданско-правовых дисциплин Института международной торговли и права, профессор.

Федеральный закон 2004 г. "О коммерческой тайне" не только подробно урегулировал охрану коммерческой и служебной тайны, но и пересмотрел целый ряд прежних подходов и позиций к охране этих объектов.

Нормативные акты и литература

Говоря об источниках права на коммерческую и служебную тайну, прежде всего, необходимо назвать ст. 139 ГК РФ, Федеральный закон от 29 июля 2004 г. N 98-ФЗ "О коммерческой тайне" <*>, а также несколько норм Трудового кодекса РФ (статьи 57, 81, 243 и некоторые другие). Впрочем, к нормам ТК РФ надо относиться очень осторожно, поскольку многие из них фактически утратили силу после принятия Федерального закона N 98-ФЗ. -------------------------------- <*> Патенты и лицензии. 2004. N 9. С. 37.

Фактически утратили силу после введения в действие указанного Закона, т. е. с 16 августа 2004 г., и нормы указов Президента РФ, относящиеся к охране коммерческой и служебной тайны, и правительственные постановления, а потому мы не будем их перечислять. С 16 августа 2004 г. в значительной степени устарели и научные публикации, относящиеся к охране коммерческой и служебной тайны; поэтому все сделанные в них выводы приходится проверять путем сличения с нормами Закона N 98-ФЗ. Приходится ориентироваться лишь на немногочисленные новые публикации <*>. -------------------------------- <*> Д. Голованов. Федеральный закон "О коммерческой тайне": ничего нового, кроме проблем // Законодательство и практика масс-медиа. 2004. N 9. С. 8; Еременко В. И. Законодательство Российской Федерации о коммерческой тайне // Биржа интеллектуальной собственности. Т. III. N 11. 2004. С. 3; Трахтенгерц Л. А. Охрана коммерческой тайны // Охрана интеллектуальной собственности в Российской Федерации: Сборник законов. М.: Юридическая фирма "Контракт". 2005. С. 594; Э. Гаврилов. Вопросы правовой охраны коммерческой тайны // Хозяйство и право. 2004. N 11, С. 3. Нельзя не упомянуть брошюру Завидова Б. Д. (Комментарий к Федеральному закону "О коммерческой тайне" от 29 июля 2004 г. N 98-ФЗ. М.: // Кнорус, 2005, 52 с.), хотя, в связи с наличием в ней целого ряда серьезных ошибок, ее нельзя рекомендовать для практической работы.

Коммерческая, служебная и прочие "тайны"

В Федеральном законе N 98-ФЗ (далее - Закон) содержится очень запутанное определение "коммерческой" тайны. Мы постараемся упростить это определение. Коммерческая тайна - это информация любого рода (за некоторыми изъятиями, которые будут указаны далее); эта информация неизвестна третьим лицам, к ней нет свободного доступа. В ст. 3 Закона указывается, что эта информация может быть научно-технической, технологической, производственной, финансово-экономической или иной; секреты производства (ноу-хау) также могут относиться к коммерческой информации. В отношении содержания этой информации Закон, таким образом, не указывает никаких ограничений. Поэтому такая информация может относиться и к здоровью, событиям жизни того или иного человека ("личная" тайна), к статистике, налоговым вопросам и т. п. Коммерческой эта тайна именуется потому, что ее законный владелец ("обладатель" - об этом понятии см. далее) рассчитывает получить от ее использования коммерческую выгоду, прибыль. Однако, если в результате использования этой информации обладатель информации не получил прибыли, то это не значит, что он не имел права защищать эту информацию как коммерческую тайну. Хотя в ст. 3 Закона указывается на то, что коммерческая тайна должна позволять ее обладателю "увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ или услуг или получить иную коммерческую выгоду", все эти признаки не являются непременно необходимыми для признания информации коммерческой тайной. Коммерческая тайна - наиболее широкое, родовое понятие. Выделять из него отдельные виды "тайн", например, техническую, экономическую, личную и т. п. тайны, нецелесообразно, ибо все эти виды "тайн" должны находиться в одинаковом правовом режиме. Теперь остановимся на "служебной" тайне. Это та же коммерческая тайна, но ставшая доступной третьим лицам, например, работникам или договорным партнерам обладателя коммерческой тайны, либо организациям - органам государственной власти, иным государственным органам, органам местного самоуправления (и их работникам), которым коммерческая тайна была предоставлена ее обладателем. Иными словами, служебная тайна - это та же коммерческая тайна, которая оказалась в руках не обладателя, а иного лица. Это последнее лицо вправе использовать такую служебную коммерческую тайну только для тех целей, для которых она была ему передана <*>. -------------------------------- <*> Замечание Л. А. Трахтенгерц (Указ. соч. С. 594) о том, что служебная тайна не может быть объектом гражданского оборота, само по себе верно. Но это свидетельствует не об особенности служебной тайны, а о том, что владелец служебной тайны не имеет прав обладателя этой тайны, это - "не его" тайна.

Разновидностей служебной тайны существует очень много: трудовая тайна, налоговая тайна, банковская тайна, врачебная тайна, адвокатская тайна, судебная тайна и т. п. Все эти разновидности должны подчиняться общим положениям Закона N 98-ФЗ.

Сведения, которые не могут составлять коммерческую тайну

В соответствии с ч. 3 ст. 1 Закона "положения... Закона не распространяются на сведения, отнесенные в установленном порядке к государственной тайне". Это, в частности, означает, что изобретения, полезные модели и другие объекты интеллектуальной собственности, признанные секретными, находятся в особом правовом режиме и на них не распространяются никакие положения Закона N 98-ФЗ. Кроме этого, в ст. 5 Закона содержится перечень (состоящий из 11-ти пунктов) тех сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну. Этот перечень является исчерпывающим. Он заменил и отменил аналогичный перечень сведений, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 5 декабря 1991 г. N 35 (с изменениями и дополнениями от 3 октября 2002 г. N 731). Ранее действовавший перечень тех сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну, значительно сужен. Прежде те сведения, которые в обязательном порядке должны были сообщаться в налоговые, финансовые и иные контролирующие органы, не могли относиться к коммерческой тайне. Теперь же они могут быть отнесены к коммерческой тайне, если обладатель этих сведений сделает о том особое указание (см. части 3 и 4 ст. 6 Закона). Статья 5 Закона перечисляет отдельные категории сведений, которые не могут составлять коммерческую тайну, и заканчивает это перечисление указанием на то, что иные федеральные законы могут определить дополнительные категории сведений, которые не должны составлять коммерческую тайну лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. В то же время ст. 139 ГК устанавливает, что "сведения, которые не могут составлять служебную или коммерческую тайну, определяются" не только "законом", но и "иными правовыми актами". Указанная норма Закона, таким образом, противоречит ГК, но она действует в более узких пределах, чем норма ГК, а потому в этих узких пределах подлежит применению эта норма Закона, а не норма ГК <*>. -------------------------------- <*> Д. Голованов (Указ. соч. С. 9) подробно рассматривает это противоречие, считает его одним из самых значимых в рассматриваемом Законе и полагает, что продолжает действовать норма ГК.

Правовое регулирование коммерческой тайны

В соответствии со ст. 2 Закона законодательство Российской Федерации о коммерческой тайне отнесено к сфере гражданского права; к нему должны применяться все общие нормы и принципы Гражданского кодекса. Таким образом, с 16 августа 2004 года (дата вступления в силу Закона N 98-ФЗ) завершился этап, когда наше законодательство пыталось охранять коммерческую тайну трудовым правом. Охрана коммерческой тайны трудовым правом с 1998 г. осуществлялась на основе Закона, внесшего изменения в Кодекс законов о труде РФ, а с 2001 г. - в рамках нового Трудового кодекса. Между тем обязанность работника не разглашать служебную коммерческую тайну и не использовать эти сведения в личных целях не вытекает из трудовой функции работника; эта обязанность по сроку своего действия не совпадает со сроком действия трудового договора. Поэтому это не обязанность, вытекающая из трудового договора, а гражданско-правовая обязанность. Установление в ч. 2 ст. 14 Закона дисциплинарной ответственности работников за разглашение служебной коммерческой тайны - а дисциплинарная ответственность применяется в рамках трудового права - не означает, что коммерческая тайна, как это было прежде, продолжает регулироваться трудовым правом.

Обладатель коммерческой тайны и лица, получившие законный доступ к коммерческой тайне

Коммерческая тайна не считается творческим результатом; поэтому у нее нет автора. Закон называет лицо, которое владеет коммерческой тайной "обладателем" коммерческой тайны. Обладатель является не только законным обладателем; он также владеет коммерческой тайной независимо от других лиц, его права первоначальны, а не производны. Он владеет коммерческой тайной как своей, т. е. считая ее своей. Обладателем коммерческой тайны может быть любое лицо - как юридическое, так и физическое, в том числе и гражданин, не являющийся предпринимателем. Об этой последней категории граждан как об обладателях коммерческой тайны Закон прямо не упоминает, но Закон не содержит никаких указаний об ограничении и круга лиц, которые могут выступать обладателями коммерческой тайны. Кто является обладателем коммерческой тайны? Во-первых, это лицо, которое самостоятельно получило информацию, составляющую коммерческую тайну, "при осуществлении исследований, систематических наблюдений или иной деятельности" (ч. 2 ст. 4 Закона). Во-вторых, это работодатель, он становится обладателем коммерческой тайны, которая получена его работником в рамках трудовых отношений (ч. 1 ст. 8 Закона). В соответствии с этой простой, ясной и однозначной нормой, работник, получивший новую информацию, которая может составлять коммерческую тайну, в процессе выполнения своих трудовых обязанностей, не может считаться обладателем коммерческой тайны: все права на эту тайну автоматически и в обязательном порядке закрепляются за работодателем. Последний становится обладателем такой коммерческой тайны в силу закона, без необходимости упоминания об этом в трудовом договоре или в ином соглашении. Более того, трудовой договор или иное соглашение не могут изменить содержащихся в Законе указаний о праве работодателя на такую коммерческую тайну. В-третьих, любое лицо может стать полноправным обладателем коммерческой тайны по гражданско-правовому договору, если последний предусматривает полный отказ прежнего обладателя от коммерческой тайны, ее "уступку". Иными словами, прежний владелец, сообщая коммерческую тайну новому владельцу, обязан "забыть" эту коммерческую тайну. Хотя фактически "забыть" об известной информации невозможно, но юридически такой договор вполне допустим. Все другие лица, кроме "обладателей", получившие законный доступ к коммерческой тайне, не становятся обладателями коммерческой тайны. Для всех таких лиц полученная ими информация является служебной тайной, и они могут ее использовать только с соблюдением условий договора, в рамках которого эта информация была ими получена, а также с соблюдением особых ограничений, предусмотренных законодательством.

Коммерческая тайна и объекты интеллектуальной собственности

В ч. 2 ст. 8 Закона установлено: "в случае получения работником в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя результата, способного к правовой охране в качестве изобретения, полезной модели, промышленного образца, топологии интегральной микросхемы, программы для электронных вычислительных машин или базы данных, отношения между работником и работодателем регулируются в соответствии с законодательством Российской Федерации об интеллектуальной собственности". Из этой нормы могут быть сделаны следующие выводы: В состав коммерческой тайны могут включаться различные результаты интеллектуальной собственности. Это могут быть такие результаты, которые потенциально способны к правовой охране, если будет подана заявка на их регистрацию. Но, поскольку среди перечисляемых в этой норме объектов упомянуты такие объекты интеллектуальной собственности, которые получают правовую охрану не в результате их государственной регистрации, а в результате их выражения в объективной форме (к их числу относятся компьютерные программы и базы данных), речь здесь идет не только о тех объектах (результатах), которые способны к правовой охране, но и о таких объектах (результатах), которые уже охраняются как объекты интеллектуальной собственности. Значит, норма ч. 2 ст. 8 Закона должна толковаться расширительно. Эта норма подлежит расширительному толкованию и в отношении перечня упомянутых в ней объектов. В этом перечне некоторые объекты интеллектуальной собственности не упомянуты. В частности, не указаны авторские произведения и селекционные достижения, которые, по идее, должны быть в этом перечне. Их отсутствие в данном перечне - досадная техническая ошибка, которую следует исправить путем расширительного толкования этой нормы. Результаты интеллектуальной собственности могут входить в состав коммерческой тайны, когда они получены работником в связи с выполнением им своих трудовых обязанностей и задания работодателя. В этом случае они подпадают под режим коммерческой тайны, попадают в гражданский оборот и защищаются как коммерческая тайна. Но когда эти результаты интеллектуальной собственности выделяются из состава коммерческой тайны - по требованию автора, работодателя, заказчика и т. п., то они начинают охраняться уже не как коммерческая тайна, то есть получают иной правовой режим. Промежуточный случай предусмотрен в п. 2 ст. 8 Патентного закона Российской Федерации, где предусмотрено, что служебное изобретение, полезная модель, промышленный образец могут - по согласованию с автором - сохраняться и использоваться в режиме коммерческой тайны, но при этом автору должно выплачиваться - сверх зарплаты - дополнительное вознаграждение. Хотя в отношении других объектов интеллектуальной собственности такого "совмещенного" режима законодатель не предусматривает, однако такой "совмещенный" режим может иметь место. Сама коммерческая тайна является нематериальным объектом, что сближает ее с результатами творческой деятельности. Однако коммерческая тайна отличается от результатов творческой деятельности тем, что на коммерческую тайну не возникает никакого исключительного права. У обладателя коммерческой тайны нет даже фактической монополии на ее использование. Все права обладателя коммерческой тайны проявляются и реализуются только в относительных (договорных) правоотношениях.

Режим коммерческой тайны

В ст. 3 Закона "режим коммерческой тайны" определяется как "правовые, организационные, технические и иные принимаемые обладателем информации... меры по охране конфиденциальности" Кроме того, режим коммерческой тайны должны соблюдать также контрагенты и работники обладателя коммерческой тайны: такая обязанность возлагается на них в силу Закона; эта обязанность может быть установлена и договором. "Режим коммерческой тайны" - сложное понятие: оно складывается из совокупности норм, содержащихся в статьях 10, 11 и 12 Закона. Они сформулированы как обязательные, императивные предписания в адрес обладателя коммерческой тайны: обладатель "должен", "обязан" и т. п. На самом деле все эти предписания носят рекомендательный характер. Суть состоит в том, чтобы оповестить любое лицо, которое еще, так сказать, "приближается" к чужой коммерческой тайне, о том, что эта информация является конфиденциальной, что с ней нельзя знакомиться без согласия ее обладателя, а тем более - что ее нельзя использовать и разглашать. Если такое оповещение сделано, то любое лицо, которое вторгнется в сферу чужой коммерческой тайны, будет нести ответственность за ее использование или разглашение. Но если такой "нарушитель" сможет доказать, что он не получил такого оповещения, что он невиновен, что он использовал или разгласил соответствующую информацию, добросовестно полагая, что это - не коммерческая тайна (а любая некоммерческая тайна может использоваться любым лицом свободно!), то он не считается нарушителем и не должен нести ответственности. Иными словами, в отличие от причинения вреда исключительным гражданским правам, когда нарушитель заранее считается (предполагается) виновным, при нарушении права на коммерческую тайну нарушитель не считается, не предполагается виновным: он будет нести гражданско-правовую ответственность за нарушение права на коммерческую тайну лишь в том случае, если обладатель коммерческой тайны докажет его вину, вину нарушителя. При этом следует различать две ситуации: а) нарушитель на законном основании был ознакомлен с этой коммерческой тайной; б) нарушитель не был допущен к этой коммерческой тайне. В первом случае вина нарушителя может доказываться различными договорными документами: договором, заключенным между обладателем коммерческой тайны и контрагентом (работником), различными приложениями к этому договору, подписями и пометками на документах и т. п. Во втором случае обладатель должен доказать, что нарушитель получил доступ к коммерческой тайне, сознавая, что такой доступ является незаконным (например, вскрыл сейф или "взломал" код доступа к компьютеру). Здесь уже никаких "соглашений" между обладателем коммерческой тайны и нарушителем быть не может: вскрытие сейфа и "взлом" кода совершенно очевидно являются противоправными, а совершаются они с умыслом - узнать то, что скрыто. И в первом, и во втором случаях нарушение режима коммерческой тайны проявляется в следующих действиях: 1) нарушитель использовал коммерческую тайну для своих собственных целей; 2) нарушитель сообщил коммерческую тайну другому лицу (безразлично - за плату или безвозмездно); 3) нарушитель разгласил коммерческую тайну для сведения неопределенно широкого круга лиц. По сути дела "режим коммерческой тайны" состоит из двух составных частей. Одна из них - юридическая: обладатель коммерческой тайны должен довести до сознания своих контрагентов и работников, что они будут ознакомлены или ознакомлены с коммерческой тайной, в случае разглашения которой они будут нести ответственность. При этом обладатель должен заранее озаботиться о том, чтобы, в случае необходимости, доказать вину этих лиц в том, что они разгласили коммерческую тайну. Другая составная часть этого режима - технические и организационные меры, препятствующие ознакомлению с коммерческой тайной тех лиц, которым не положено знать эту тайну. В принципе, меры, относящиеся к этой второй части, не являются юридическими: правового значения не имеет, каков будет диаметр дужки замка, висящего на двери, какой - простой, сложный или очень сложный - код препятствует доступу к содержащейся в компьютере информации, и, наконец, сколько постов охраны проверяет лиц, входящих на предприятие. Правда, Закон указывает, что меры, принимаемые к охране коммерческой тайны, должны быть "разумно достаточными", то есть, как поясняет Закон, они должны исключать "доступ к информации, составляющей коммерческую тайну, любых лиц без согласия ее обладателя" (ч. 5 ст. 10). Но, поскольку такого результата нельзя достичь (любой сейф можно вскрыть, любой компьютерный код можно "взломать"), приходится признать, что законодатель здесь допустил ошибку. Организационные и технические меры следует считать "разумно достаточными", если они дают возможность обладателю коммерческой тайны доказать, что нарушитель должен был осознавать незаконность своих действий, обеспечивших ему доступ к этой информации. Технические меры защиты конфиденциальности информации могут подкрепляться надписями на материальных носителях (на документах и т. п.), например, "конфиденциально", "коммерческая тайна ООО "Редакции "Патенты и лицензии" и т. п.

Коммерческая тайна в рамках трудовых отношений

Работники обладателя коммерческой тайны - работодателя в процессе своей трудовой деятельности, обычно, получают сведения о коммерческой тайне своего работодателя и его контрагентов (деловых партнеров). Прежде всего, они знакомятся с той коммерческой тайной, которую они применяют в процессе своей трудовой деятельности (например, ноу-хау, методики расчетов и т. п.). Кроме того, им становится известна коммерческая тайна об организации работы, о прибыльности производства и т. п. Для работников вся эта коммерческая тайна является служебной тайной. Далее мы будем именовать ее "служебная коммерческая тайна". Вопросам служебной коммерческой тайны посвящена ст. 11 Закона. Первый и, пожалуй, самый главный вопрос, на который следует обратить внимание при ознакомлении с данной статьей Закона, состоит в том, что данная статья не предусматривает обязанности заключения никакого особого соглашения между работником и работодателем о неразглашении служебной коммерческой тайны. В этом состоит принципиально новый подход Закона к охране служебной коммерческой тайны. Обязанность работника не разглашать служебную коммерческую тайну вытекает из факта заключения трудового договора (даже если в нем нет ни слова о неразглашении коммерческой тайны!), а также из норм ст. 11 Закона, которые автоматически распространяются на взаимоотношения между работником и работодателем. Но, конечно, трудовой договор может предусматривать обязанность работника не разглашать служебную коммерческую тайну - "кашу маслом не испортишь". Вероятно, полезно напомнить также и то, что под "разглашением" служебной коммерческой тайны в Законе понимается: 1) использование ее работником в личных целях; 2) сообщение ее другим лицам; 3) сообщение ее неопределенно широкому кругу лиц. Однако, обязанность работника не разглашать служебную коммерческую тайну возникает при том непременном условии, если работник будет осведомлен о том, что именно составляет коммерческую тайну: работодатель должен, причем письменно, ознакомить работника с перечнем тех сведений, которые составляют служебную коммерческую тайну (п. 1 ч. 1 ст. 11 Закона). Точно также - под расписку - работодатель должен информировать работника с установленным работодателем режимом коммерческой тайны (п. 2 ч. 1 ст. 11). Необходимо ответить на вопрос о том, каковы будут последствия того, если работодатель не ознакомил работника с перечнем сведений, составляющих служебную коммерческую тайну, и не информировал работника об установленном им режиме такой тайны. Мы полагаем, что и в этой ситуации работодатель может доказывать, что работник знал или должен был знать о том, что определенная информация является служебной коммерческой тайной, прибегая к другим (письменным и иным) различным доказательствам (например, ссылаясь на гриф "коммерческая тайна", проставленный на документе). Однако, работодатель не может ссылаться на свидетельские показания (п. 1 ст. 162 Гражданского кодекса РФ). Что касается неоповещения работника о режиме служебной коммерческой тайны, то в этих случаях будет применяться общий режим коммерческой тайны, в том виде, как он установлен в Законе (в частности, в ст. ст. 7 и 11). Работник обязан не разглашать служебную коммерческую тайну в течение всего периода действия трудового договора. По окончании этого периода - т. е. в случае прекращения или расторжения трудового договора - работник, прежде всего, обязан передать работодателю все имеющиеся у него материальные носители информации, содержащие сведения, составляющие коммерческую тайну (п. 5 ч. 3 ст. 11 Закона). В частности, такими материальными носителями могут быть документы, дискеты, образчики и т. п. Из смысла Закона вытекает, что, даже если работник является собственником этих материальных носителей (лично изготовленные работником копии), он должен либо передать их работодателю, либо уничтожить; эти материальные носители, остающиеся у работника, становятся незаконными. Более сложен вопрос, касающийся той нематериальной информации, которая остается известной бывшему работнику. В принципе, Закон исходит из того, что работник должен "забыть" эту информацию, "вычеркнуть" ее из своей памяти и, естественно, не переносить ее на материальные носители. К тому же следует учесть, что эта информация постепенно устаревает и теряет свое значение. Вместе с тем для бывших работников, которые задумают разгласить служебную коммерческую тайну после прекращения трудовых отношений, Закон устанавливает трехлетний срок, в течение которого они не вправе этого делать (под страхом наступления ответственности, о чем будет сказано далее). Указанный трехлетний срок может быть изменен (увеличен или уменьшен) соглашением между работником и работодателем. Такое соглашение может быть заключено только в период действия трудового договора. Это соглашение может регулировать и некоторые иные вопросы, относящиеся к режиму служебной коммерческой тайны.

Коммерческая тайна в рамках гражданско-правовых (договорных) отношений

Закон 98-ФЗ говорит о "передаче" информации, составляющей коммерческую тайну, на основании гражданско-правового договора, а также о "предоставлении" такой информации ее обладателем органам государственной власти, иным государственным органам и органам местного самоуправления. При этом "предоставление" этой информации осуществляется в целях выполнения указанными органами их функций (п. 8 ст. 3). "Предоставление" этой информации (оно подробно регулируется в ст. 6 и в п. 5 ст. 7) не считается введением в гражданский оборот коммерческой тайны. Напротив, "передача" по гражданскому договору коммерческой тайны как раз и составляет введение ее в гражданский оборот (п. п. 6 и 7 ст. 3, п. 4 ст. 7, ст. 12). Нет никаких сомнений в том, что коммерческая тайна является объектом гражданского права, не изъятым из оборота и не ограниченным в обороте (п. 1 ст. 129 ГК). Следовательно, должен существовать особый вид гражданских договоров, объектом которых является передача коммерческой тайны. Известно, что в разделе IV ГК "Отдельные виды обязательств" договоры о передаче коммерческой тайны не упоминаются, по крайней мере, в качестве самостоятельного договорного вида. Вместе с тем коммерческая тайна упоминается как составная часть предметов других видов гражданских договоров, в частности договора коммерческой концессии (ст. 1027 ГК). К сожалению, Закон 98-ФЗ также практически не регулирует этот важный и широко распространенный вид гражданских договоров. Чтобы убедиться в том, что этот вид договора важен и широко распространен, достаточно вспомнить беспатентные лицензии - один из типичных договоров о передаче коммерческой тайны. Закон 98-ФЗ лишь называет стороны этого договора ("обладатель информации" и "контрагент") и указывает, что его предметом является передача информации контрагенту "в объеме и на условиях, которые предусмотрены договором". Кроме того, в п. 6 ст. 3 Закона говорится, что предметом такого договора выступает информация, зафиксированная на материальном носителе. Разумеется, что это последнее условие нельзя понимать ограничительно: хотя обычно коммерческая тайна фиксируется на каком-либо материальном носителе, нельзя исключать, что стороны договорятся о передаче коммерческой тайны в устной форме. Все остальные условия договора стороны определяют сами в соответствии с принципом свободы договоров (ст. 421 ГК). На практике стороны договора обычно именуются лицензиар и лицензиат; договор заключается как возмездный; размер вознаграждения определяется либо в зависимости от объема использования информации, либо от прибыли или доходов, получаемых лицензиатом; определяются территория использования и срок действия договора. Договор может предусматривать, что лицензиар - в рамках заключенного договора - не вправе передавать коммерческую тайну третьим лицам, а также использовать ее сам; в этом случае лицензиат становится исключительным владельцем коммерческой тайны. Договор может предусматривать обычные гражданские способы обеспечения обязательств - неустойка, залог, поручительство, банковская гарантия, задаток, а также уточнять размеры ответственности за нарушение договора. Не регулируя этих общих вопросов, относящихся к договорам о передаче коммерческой тайны, Закон 98-ФЗ, вместе с тем, подробно определяет режим коммерческой тайны в рамках этого договора. В ст. 12 Закона устанавливается, что контрагент, получающий по договору для использования коммерческую тайну, обязан обеспечить режим коммерческой тайны, то есть способы защиты полученной информации. При этом особенности этого режима могут устанавливаться договором; если же договор не устанавливает таких особенностей, то режим защиты полученной информации определяется Законом. Закон N 98-ФЗ устанавливает и другие нормы, касающиеся сохранения коммерческой тайны, переданной по договору. Все эти нормы по своей сути являются диспозитивными: они могут быть изменены договором.

Ответственность за нарушение режима коммерческой тайны

Говоря о возникновении и пределах ответственности за нарушение режима коммерческой тайны (это нарушение может выражаться в разглашении коммерческой тайны, передаче информации третьим лицам, а также в использовании информации в личных целях), следует различать три ситуации: 1) лицо получило доступ к коммерческой тайне в результате своих противоправных действий; 2) контрагент нарушил режим коммерческой тайны, к которой он имел доступ на основе договора о передаче коммерческой тайны; 3) работник нарушил режим служебной коммерческой тайны, к которой он имел доступ. Во всех указанных трех ситуациях нарушение режима коммерческой тайны может быть обнаружено в то время, когда коммерческая тайна еще не стала общеизвестной, т. е. не потеряла свою способность быть коммерческой тайной. В этом случае обладатель коммерческой тайны всегда может потребовать от нарушителя (даже если этот нарушитель является добросовестным, т. е. нарушил режим коммерческой тайны при отсутствии своей вины) "восстановления положения, существовавшего до нарушения права и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения" (ст. 12 ГК). По сути дела об этом же говорится в п. 6 ч. 2 ст. 7 Закона: "Обладатель информации, составляющей коммерческую тайну, имеет право... требовать от лиц, получивших доступ к информации, составляющей коммерческую тайну, в результате действий, осуществленных случайно или по ошибке, охраны конфиденциальности этой информации". Но, конечно, норма ГК является более широкой. Обе приведенные выше нормы говорят о мерах защиты нарушенного права, а не о мерах ответственности: ответственность предполагает применение к нарушителю дополнительных санкций, а прекращение правонарушения не является такой дополнительной санкцией. Вернемся, однако, к трем указанным ситуациям и рассмотрим каждую из них по отдельности. 1. Противоправный доступ к коммерческой тайне порождает гражданско-правовое обязательство, возникающее вследствие причинения вреда. К этой ситуации применимы все нормы, содержащиеся в § 1 Главы 59 ГК "Обязательства вследствие причинения вреда". Исключение составляет содержащаяся в п. 2 ст. 1064 ГК норма о презумпции вины причинителя вреда: вместо нее применяется презумпция невиновности нарушителя. Ответственность нарушителя заключается в обязанности возместить обладателю коммерческой тайны причиненный ущерб в полном объеме (п. 1 ст. 1064 ГК). Существует два способа возмещения вреда: возмещение вреда в натуре и возмещение убытков (ст. 1082 ГК). Убытки включают реальный ущерб и упущенную выгоду. Пункт 7 ч. 2 ст. 7 Закона также устанавливает, что обладатель информации, составляющей коммерческую тайну, имеет право требовать возмещения убытков от лица, которое разгласило, незаконно получило или незаконно использовало указанную информацию. 2. Нарушение режима коммерческой тайны договорным контрагентом влечет ответственность в соответствии с законом (глава 25 ГК "Ответственность за нарушение обязательств"; ст. 12 Закона). Основания и размер этой ответственности могут быть изменены договором. Но, прежде чем говорить о возможных положениях договора, следует уточнить нормы закона о гражданско-правовой ответственности. В ст. 393 ГК указывается, что должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства. При этом убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными в ст. 15 ГК. Таким образом, из ст. 393 ГК вытекает - автоматически - право потерпевшей стороны требовать от нарушителя - договорного контрагента полного возмещения убытков. Однако данная норма, во-первых, является общей, т. е. она может быть изменена или отменена специальным законом, а, во-вторых, она является диспозитивной, т. е. она может быть изменена или отменена договором. Оба этих вывода базируются на ст. 15 ГК. Не отменил ли специальный закон эту норму ст. 393 ГК? В соответствии с ч. 2 ст. 12 Закона "в договоре должны быть определены условия охраны конфиденциальности информации,.. а также обязанность контрагента по возмещению убытков при разглашении им этой информации вопреки договору". Из этой специальной нормы следует, что если в договоре такой обязанности контрагента не будет прописано, то он не будет обязан возмещать убытки. Следовательно, эта специальная норма отменила общую норму, содержащуюся в ст. 393 ГК о возможности взыскания убытков при нарушении договора. С другой стороны, в ч. 6 ст. 12 Закона содержится прямо противоположная норма: "Сторона, не обеспечившая в соответствии с условиями договора охраны конфиденциальности информации, переданной по договору, обязана возместить другой стороне убытки, если иное не предусмотрено договором". В этих условиях следует сделать вывод о том, что специальный Закон содержит противоречащие друг другу нормы, а потому им нельзя руководствоваться, а применяться должны нормы, содержащиеся в общем законе - в ст. 393 ГК: контрагент, нарушивший правовой режим переданной ему по договору коммерческой тайны, обязан возместить в полном объеме убытки, возникшие у обладателя коммерческой тайны. Обязанность контрагента по возмещению убытков распространяется и на те случаи, когда правовой режим коммерческой тайны нарушил работник контрагента: "Действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника" (ст. 402 ГК). Основная сложность, связанная с судебным взысканием убытков, состоит в необходимости доказывания их размера. Обладатель коммерческой тайны должен с помощью документов доказать величину своих убытков. Для преодоления этой сложности следует заранее предусмотреть и зафиксировать в договоре различные виды неустоек (штрафы, пени). Как известно, взыскание неустойки производится независимо от наличия и величины убытков потерпевшей стороны. Поэтому неустойку взыскать намного проще, чем убытки. Если неустойка достаточно велика, то ее взыскание практически делает нецелесообразным предъявление иска о взыскании убытков. Так, например, в договоре может быть зафиксировано: "Стороны оценивают данную коммерческую тайну в сумме 100 тысяч долларов США. В случае разглашения коммерческой тайны контрагентом, он обязан уплатить указанную сумму в виде неустойки обладателю коммерческой тайны". Общие вопросы, касающиеся неустойки, регулируются статьями 330 - 333, 394 ГК. 3. Ответственность работника за нарушение режима служебной коммерческой тайны регулируется в основном статьями 11 и 14 Закона N 98-ФЗ. Напомним, что служебной коммерческой тайной, доверенной работнику, может быть как информация, принадлежащая работодателю, так и информация, принадлежащая договорным контрагентам работодателя: за разглашение любого вида этой информации работник несет одинаковую ответственность. Рассматривая вопрос об ответственности работника за разглашение служебной коммерческой тайны, надо различать два разных случая: 1) разглашение имело место в период действия трудового договора; 2) разглашение имело место после прекращения (или расторжения) трудового договора. Кроме того, особые правила применяются, если речь идет не о рядовом работнике, а о руководителе организации. Если работник разгласил служебную коммерческую тайну в период действия трудового договора, то он обязан возместить работодателю причиненный ущерб (а не убытки!) - п. 4 ч. 3 ст. 11 Закона. Под ущербом здесь следует понимать "реальный ущерб", как он определен в ст. 15 ГК: это расходы, которые обладатель коммерческой тайны произвел или должен будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрата или повреждение имущества обладателя коммерческой тайны. При этом не могут быть взысканы неполученные доходы, которые обладатель коммерческой тайны получил бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Не могут быть взысканы и доходы, которые получил нарушитель права. В данном случае закон установил ограниченный размер ответственности по обязательствам (п. 1 ст. 400 ГК). Этот размер ответственности не может быть увеличен договором. Этот ограниченный размер ответственности работника, как мы полагаем, установлен под влиянием норм трудового права, которое предусматривает различные ограничения "материальной ответственности работника за ущерб, причиненный работодателю". Эти ограничения указаны в статьях 238 - 243 Трудового кодекса РФ. Однако, эти и другие специальные нормы ТК РФ не должны применяться при определении размера и порядка взыскания ущерба за нарушение работником режима служебной коммерческой тайны. Ограниченная ответственность за нарушение работником режима служебной коммерческой тайны, введенная Законом, на наш взгляд, противоречит норме, содержащейся в п. 2 ст. 139 ГК, в соответствии с которой работник, разгласивший служебную или коммерческую тайну вопреки трудовому договору или контракту, обязан возместить причиненные убытки. Это противоречие может быть разрешено судебными решениями или самим законодателем <*>. -------------------------------- <*> См. более подробно, мою упомянутую статью, стр. 3 и 13.

Но это - дело будущего. Кроме взыскания ущерба с работника, к нему в соответствии с ч. 2 ст. 14 Закона могут быть применены меры дисциплинарной ответственности (то есть замечание, выговор или увольнение). Если работник разгласил служебную коммерческую тайну в тот период, когда он уже не состоит в трудовых отношениях, но еще обязан хранить эту тайну (три года - по Закону или в течение иного срока - по соглашению), то он обязан возместить убытки работодателя, именно убытки, а не только реальный ущерб (ч. 4 ст. 11). Следует считать, что соглашение, заключенное между работником и работодателем, может предусматривать также обязанность работника в случае разглашения коммерческой тайны по окончании трудового договора возместить и неустойку (в том числе и сверх убытков). Если служебную коммерческую тайну разгласил руководитель организации, то он всегда (т. е. независимо от того, действует ли с ним трудовой договор) обязан возместить причиненные убытки; разумеется, что заключенное с ним соглашение может предусматривать взыскание с него и неустойки.

Название документа "Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров, вытекающих из договоров строительного подряда (за III квартал 2005 года)" (Тарасова Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2005) Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМИ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ ОКРУГОВ СПОРОВ, ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ ДОГОВОРОВ СТРОИТЕЛЬНОГО ПОДРЯДА (ЗА III КВАРТАЛ 2005 ГОДА)

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 30 октября 2005 года

Ю. ТАРАСОВА

Тарасова Ю., специалист АО "Консультант Плюс".

1. В соответствии с пунктом 2 статьи 743 ГК РФ договором строительного подряда должно быть предусмотрено, какая из сторон и в какой срок должна представить необходимую для выполнения работ техническую документацию. Поскольку договором указанная обязанность была возложена на заказчика и не исполнена им, суд отказал в иске о взыскании убытков в размере, необходимом для устранения допущенных подрядчиком нарушений (Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 25 августа 2005 года по делу N КГ-А40/8115-05).

МООФ "Содружество" (заказчик) обратился в суд с иском к ООО "Строитель-1" (подрядчик) о взыскании 488212 руб. убытков и 14000 руб. расходов на услуги представителя. Решением суда первой инстанции от 28.03.05, оставленным в силе постановлением апелляционного суда от 06.06.05, в иске отказано. Между сторонами 12.09.02 был заключен договор строительного подряда, по которому ООО "Строитель-1" обязалось в трехгодичный срок выполнить работы по строительству десятиэтажного жилого дома для заказчика в лице МООФ "Содружество". Подрядчик приступил к работам по строительству конструкций фундамента. Письмом от 04.11.03 заказчик отказался от исполнения договора по мотиву нарушений подрядчиком требований СниПов. Заказчик потребовал от подрядчика возмещения убытков согласно составленной им смете в размере 488212 руб., которые потребуются для углубления фундамента, поскольку подрядчиком допущено отступление от технических требований по глубине закладки фундамента (меньше на 84 см). Исследовав представленные по делу доказательства, суд установил, что в нарушение ст. 743 ГК РФ и условий договора истец не передал подрядчику необходимую для правильного определения глубины залегания фундамента техническую документацию, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда без изменения.

2. Признав договор строительного подряда незаключенным, поскольку в нем отсутствовало существенное условие о сроке начала и окончания работ, суд пришел к выводу, что оплате подлежат фактически выполненные работы, принятые заказчиком (Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 21 июля 2005 года по делу N Ф09-1988/05-С4).

ООО "Веста" (субподрядчик) обратилось в суд с иском к ООО "СК Урал" (генподрядчик) о взыскании на основании статей 395, 746 ГК РФ задолженности по договору подряда в сумме 1759718 руб. 80 коп., процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 30867 руб. 79 коп. и расходов на оплату услуг представителя в размере 20405 руб. 20 коп. Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены в сумме 1782529 руб. 97 коп., в удовлетворении остальной части иска отказано. Суд исходил из того, что подписанный сторонами договор подряда является незаключенным, поскольку в нем отсутствует существенное условие о сроке начала и окончания работ, в связи с чем оплате подлежат фактически выполненные работы, принятые ответчиком по актам за сентябрь - октябрь 2003 г. Постановлением суда апелляционной инстанции решение оставлено без изменения. Как следует из материалов дела, 19.09.2003 ООО "Веста" (субподрядчик) и ООО "СК Урал" (генподрядчик) подписан договор подряда на выполнение строительных работ, по условиям которого субподрядчик принимает на себя обязательства выполнить на объектах генподрядчика комплекс строительно-монтажных работ согласно проектно-сметной документации, предоставленной генподрядчиком, в утвержденных объемах, сроках и стоимости, согласованной сторонами договора. ООО "СК Урал" свои обязательства по оплате выполненных работ исполнило ненадлежащим образом, что послужило основанием обращения ООО "Веста" в арбитражный суд с иском. Согласно п. 2 ст. 307 ГК РФ обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в настоящем Кодексе. Основанием для возникновения обязательства заказчика по оплате выполненных работ является сдача результата работ заказчику (ст. ст. 711, 746 ГК РФ). Как видно из материалов дела, сторонами подписаны акты сдачи-приемки выполненных работ за сентябрь - октябрь 2003 г. на общую сумму 2559718 руб. 80 коп., что соответствует требованиям п. 4 ст. 753 ГК РФ. Каких-либо замечаний по объемам выполненных работ, их качеству, стоимости генподрядчиком не указано. Доказательств оплаты работ по указанным актам в полном объеме ответчиком не представлено. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции без изменения.

3. Частично удовлетворяя исковые требования о взыскании с подрядчика неправомерно удерживаемых денежных средств, полученных от заказчика в качестве аванса по договору подряда и не освоенных при проведении строительных работ, суд исходил из того, что при расчете цены дополнительных работ нельзя применять предусмотренный договором коэффициент удорожания строительства, поскольку указанные работы были произведены вне рамок данного договора, а, кроме того, в нарушение требований пункта 3 статьи 743 ГК РФ, подрядчик не сообщил заказчику о необходимости проведения таких работ (Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 25 июля 2005 года по делу N Ф09-2283/05-С6).

ООО "ХК "Лидер" (заказчик) обратилось в суд с иском к ООО "Домостроительная компания" (подрядчик) о взыскании задолженности по договору подряда в сумме 56962 руб. 01 коп. и процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 1197 руб. 10 коп. Решением суда первой инстанции требования удовлетворены частично: с ООО "Домостроительная компания" взыскано 56489 руб. 38 коп. основного долга, 1192 руб. 82 коп. процентов, в остальной части иска отказано. Постановлением суда апелляционной инстанции решение оставлено без изменения. Как следует из материалов дела, 19.11.2003 между ООО "ХК "Лидер" (заказчик) и ООО "Домостроительная компания" (подрядчик) был заключен договор подряда, в соответствии с которым подрядчик обязался выполнить работы по строительству торгово-развлекательного комплекса, а заказчик - принять и оплатить выполненную работу. ООО "Домостроительная компания" выполнило работы по договору на сумму 972715 руб. 52 коп., а также выполнило дополнительные работы, рассчитав их стоимость с применением предусмотренного договором коэффициента удорожания строительства в размере 1,2. ООО "ХК "Лидер" перечислило ООО "Домостроительная компания" 2000000 руб. в счет оплаты по договору. Договор подряда от 19.11.2003 был расторгнут по инициативе заказчика, ООО "ХК "Лидер" заключило новый договор с другим подрядчиком. ООО "Домостроительная компания" возвратило ООО "ХК "Лидер" денежные средства в сумме 340000 руб. и передало новому подрядчику строительные материалы на сумму 300248 руб. 60 коп. Полагая, что при расчете цены не предусмотренных договором работ коэффициент 1,2 применять не следует и ООО "Домостроительная компания" не полностью возвратило неиспользованные денежные средства, ООО "ХК "Лидер" обратилось в суд с настоящим иском на основании ст. ст. 740, 753 ГК РФ. Подрядчик полагал, что оплата работ, в том числе и не предусмотренных договором, должна производиться с повышающим коэффициентом 1,2, так как данный коэффициент согласован сторонами и ООО "ХК "Лидер" не оспаривает объем выполненных работ. Согласно п. 1 ст. 740 ГК РФ по договору строительного подряда подрядчик обязуется в установленный договором срок построить по заданию заказчика определенный объект либо выполнить иные строительные работы, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять их результат и уплатить обусловленную цену. В соответствии с п. 3 ст. 743 ГК РФ подрядчик, обнаруживший в ходе строительства не учтенные в технической документации работы и в связи с этим необходимость проведения дополнительных работ и увеличения сметной стоимости строительства, обязан сообщить об этом заказчику. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что подрядчик сообщил заказчику о необходимости проведения дополнительных, не предусмотренных договором подряда работ, однако ООО "ХК "Лидер" выразило готовность принять и оплатить дополнительные работы на сумму 330546 руб. 50 коп. Частично удовлетворяя заявленные требования, суд правомерно исходил из того, что при расчете цены дополнительных работ нельзя применять предусмотренный договором коэффициент удорожания строительства в размере 1,2, поскольку указанные работы были произведены вне рамок данного договора. В связи с расторжением договора подряда у ООО "Домостроительная компания" не имелось оснований для удержания денежных средств, полученных от ООО "ХК "Лидер" в качестве аванса по договору подряда от 19.11.2003 и не освоенных при проведении строительных работ. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции без изменения.

4. Суд правомерно отказал в удовлетворении иска о взыскании задолженности по оплате выполненных строительных работ, поскольку акты приемки работ со стороны заказчика подписаны не имевшей на то соответствующих полномочий инженерной организацией, привлеченной на основании статьи 749 ГК РФ для осуществления технического надзора за строительством, а других доказательств, подтверждающих размер и стоимость фактически выполненных работ по договору, истец не представил (Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 2 августа 2005 года по делу N А82-9361/2003-7).

ООО "Второе управление" обратилось в суд с иском к индивидуальному предпринимателю Т. о взыскании 1197120 рублей 10 копеек, составляющих задолженность по оплате стоимости выполненных работ и неустойку по договору от 21.03.2003. Суд первой инстанции решением от 09.12.2004, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции от 18.04.2005, отказал в удовлетворении иска, поскольку истец не доказал размер и стоимость фактически выполненных работ по договору, представив акты приемки, оформленные в одностороннем порядке (со стороны заказчика акты подписаны неуполномоченным лицом). Как следует из материалов дела, ООО "Второе управление" (подрядчик) и индивидуальный предприниматель Т. (заказчик) заключили договор от 21.03.2003 на строительство двухэтажного здания кафе-пристройки по адресу: г. Ярославль, ул. Чкалова, д. 18/10, в срок с 01.04.2003 по 30.12.2003. В разделе 2 договора предусмотрено, что общая стоимость работ определяется на основании сметы (приложение 1), которая на момент подписания договора в ценах 1984 года ориентировочно составляет 56052 рубля 60 копеек. К моменту заключения договора заказчик уплатил 478800 рублей в качестве аванса. Расчеты по договору производятся на основании акта выполненных работ (форма КС-2), подписанного сторонами, в течение семи банковских дней с момента подписания. Окончательный расчет за выполненные работы по объекту производится заказчиком не позднее 15 банковских дней после полного завершения его строительства, включая устранение выявленных дефектов, на основании акта приемки объекта в эксплуатацию, оформленного в установленном порядке. В соответствии со статьей 749 ГК РФ заказчик в целях осуществления контроля и надзора за строительством и принятия от его имени решений во взаимоотношениях с подрядчиком может заключить самостоятельно без согласия подрядчика договор об оказании заказчику услуг такого рода с соответствующим инженером (инженерной организацией). В этом случае в договоре строительного подряда определяются функции такого инженера (инженерной организации), связанные с последствиями его действий для подрядчика. Индивидуальный предприниматель Т. (заказчик) и ООО "Стройарсенал" (исполнитель) 15.03.2003 заключили договор на осуществление технического надзора за строительством на срок с 01.04.2003 по 01.01.2004. По условиям данного договора исполнитель принял на себя выполнение функций, связанных с техническим надзором за строительно-монтажными работами и сдачей объекта в эксплуатацию. Вместе с тем в договоре не указано наименование объекта и не предусмотрено участие ООО "Стройарсенал" от имени заказчика в приемке результата работ, выполненных подрядчиком, и подписание актов приемки выполненных работ. В договоре от 21.03.2003 также не определены функции ООО "Стройарсенал" при приемке работ. Имеющиеся в материалах дела акты приемки выполненных работ не приняты судом в качестве надлежащих доказательств, подтверждающих выполнение подрядчиком работ по договору от 21.03.2003, так как указанные документы не подписаны заказчиком. Представленное истцом экспертное заключение от 29.11.2004 по строительно-техническому исследованию, составленное государственным учреждением "Ярославская лаборатория судебной экспертизы", не содержит информацию об объеме фактически выполненных работ. Согласно экспертному заключению по строительно-техническому исследованию от 30.07.2004, подготовленному ООО "Гипроприбор", подрядчиком выполнен объем работ на общую сумму 431329 рублей 22 копейки. Доказательств выполнения работ в большем объеме суду не представлено. С учетом перечисления заказчиком аванса в сумме 478800 рублей оснований для удовлетворения заявленного иска не имелось. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.

5. В соответствии со статьей 743 ГК РФ подрядчик обязан осуществлять строительство и связанные с ним работы в соответствии с технической документацией, определяющей объем, содержание работ и другие предъявляемые к ним требования, и со сметой, определяющей цену работ. Поскольку подрядчик начал выполнение работ по договору, не получив проектно-сметной документации и не согласовав объем работ, заказчик правомерно потребовал возврата денежных средств, перечисленных в качестве предоплаты по договору (Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 14 июля 2005 года по делу N А21-5684/04-С2).

ООО "Каста" обратилось в суд с иском к ООО "Строймонтажгарант" о взыскании 76395 руб. 27 коп., в том числе 70000 руб. задолженности по договору подряда от 25.03.2003 N 01/03 и 6395 руб. 27 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда первой инстанции от 29.10.2004, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции от 27.04.2005, исковые требования удовлетворены в полном объеме. Как следует из материалов дела, 25.03.2003 между ООО "Каста" (заказчик) и ООО "Строймонтажгарант" (подрядчик) заключен договор подряда на реконструкцию административного здания, расположенного по адресу: г. Калининград, Московский проспект, д. 162. В соответствии с условиями договора подрядчик обязался выполнить работы в объеме и сроки, предусмотренные календарным планом работ, в соответствии с проектно-сметной документацией. Обязанность передать подрядчику проектно-сметную документацию и строительную площадку закреплена за заказчиком разделом 2.2 договора. В качестве предоплаты по договору заказчик перевел на счет подрядчика 100000 руб. по платежному поручению от 26.03.2003. В соответствии с требованиями статьи 740 ГК РФ по договору строительного подряда подрядчик обязуется в установленный договором срок построить по заданию заказчика определенный объект либо выполнить иные строительные работы, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять их результат и уплатить обусловленную цену. Согласно статье 743 ГК РФ подрядчик обязан осуществлять строительство и связанные с ним работы в соответствии с технической документацией, определяющей объем, содержание работ и другие предъявляемые к ним требования, и со сметой, определяющей цену работ. Как установлено судом и подтверждается материалами дела, подрядчик начал выполнение работ по договору от 25.03.2003, не получив проектно-сметной документации и не согласовав объем работ с заказчиком. Письмом от 22.08.2003 заказчик потребовал от подрядчика возврата предварительно перечисленных денежных средств. Последний в адрес заказчика возвратил только 30000 руб. из 100000 руб., полученных в качестве предоплаты по договору. Доказательств согласования объема и стоимости подлежащих выполнению и фактически выполненных работ по договору от 25.03.2003 ответчик в материалы дела не представил. Суд кассационной инстанции оставил решение от 29.10.2004 и постановление апелляционной инстанции от 27.04.2005 без изменения.

6. В соответствии с частью 1 статьи 746 ГК РФ оплата выполненных подрядчиком работ производится заказчиком в размере, предусмотренном сметой. Таким образом, предъявляя заказчику к оплате понесенные затраты по НДС, подрядчик должен был доказать, что указанные затраты предусмотрены сметой (Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 4 июля 2005 года по делу N Ф04-4228/2005(12717-А70-38)).

ООО "ОмТАС" обратилось в суд с иском к ОАО "Нефтемаш" о взыскании задолженности по договору подряда от 30.07.2003 в размере 435583 руб., составляющих затраты истца по уплате НДС и стоимость работ, произведенных с браком. ОАО "Нефтемаш" заявило встречный иск о взыскании 123973,75 руб. штрафных санкций и 190000 руб. ущерба. Решением суда первой инстанции исковые требования ООО "ОмТАС" удовлетворены в полном объеме. Встречный иск ОАО "Нефтемаш" оставлен без удовлетворения. Постановлением суда апелляционной инстанции решение в части взыскания с ОАО "Нефтемаш" в пользу ООО "ОмТАС" 435583 руб. отменено, и принят новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований. Из материалов дела следует, что между ООО "ОмТАС" и ОАО "Нефтемаш" заключен договор подряда от 30.07.2003, в соответствии с которым истец (подрядчик) обязался выполнить согласно утвержденной проектно-сметной документации комплекс работ по строительству пристроя к зданию спорткомплекса для размещения лыжной базы, а ответчик (заказчик) обязался принять и оплатить выполненные работы. По результатам выполненных работ стороны подписали акты выполненных работ и справки формы КС-3 на общую сумму 2628864 руб., с пометкой ответчика об исключении из стоимости выполненных работ и затрат сумм возмещения затрат подрядчика по НДС и стоимости работ, произведенных с браком. Имеющимися в материалах дела экспертными заключениями подтверждается, что стоимость работ, не соответствующих проектной документации и нормативным требованиям, составляет 287466 руб. Стоимость работ, необходимых для устранения брака, составляет 421334 руб. В силу части 1 статьи 723 ГК РФ заказчик вправе потребовать от подрядчика соразмерного уменьшения установленной за работу цены. Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции исходил из пункта 1 статьи 169 Налогового кодекса РФ, который устанавливает, что счет-фактура является документом, служащим основанием для принятия предъявленных сумм налога к вычету или возмещению в порядке, предусмотренном настоящей главой. Истец первичных документов по уплате НДС ответчику не представил, счета-фактуры, представленные истцом ответчику, не содержат сведений об уплате ООО "ОмТАС" НДС. Однако этот ошибочный вывод суда апелляционной инстанции не привел к принятию неправильного решения. В соответствии с частью 1 статьи 746 ГК РФ оплата выполненных подрядчиком работ производится заказчиком в размере, предусмотренном сметой. Данное положение установлено сторонами и в договоре подряда от 30.07.2003. Предъявляя заказчику к оплате понесенные затраты по НДС, подрядчик должен был доказать, что указанные затраты предусмотрены сметой. Между тем такие доказательства истец не представил арбитражному суду. Суд кассационной инстанции оставил без изменения постановление суда апелляционной инстанции.

7. Если работа выполнена исполнителем с отступлениями от договора, ухудшившими результат работы, или с иными недостатками, которые не устранены в установленный заказчиком разумный срок, заказчик вправе отказаться от исполнения договора и потребовать возмещения убытков. Подрядчик, ненадлежащим образом выполнивший работы, не вправе ссылаться на то, что заказчик не осуществлял контроль и надзор за их выполнением (Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 26 августа 2005 года по делу N А42-1787/04-30).

ГОУ "Мурманский областной центр развития творчества детей и юношества "Лапландия" (далее - центр) обратилось в суд с иском к предпринимателю С. о расторжении государственного контракта от 15.07.2002 в связи с существенным нарушением его условий и о взыскании 1402815 руб. убытков, причиненных ответчиком из-за ненадлежащего исполнения контракта. Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда, исковые требования удовлетворены частично: с ответчика в пользу центра взыскано 657561 руб. 46 коп. убытков. В остальной части иска отказано. Как следует из материалов дела, центр (заказчик) и С. (исполнитель) 15.07.2002 заключили контракт на выполнение подрядных работ по завершению капитального ремонта блока "А" в здании центра, расположенном по адресу: г. Мурманск, пр. Героев-Североморцев, д. 2. Согласно пункту 2.1 контракта стоимость работ составляет 2000100 руб. Срок выполнения работ был установлен до 29.07.2003. В качестве оплаты по контракту заказчик перечислил исполнителю 1775415 руб. 46 коп. Для выполнения работ С. с согласия заказчика привлек ООО "Триза", с которым был заключен договор субподряда от 24.09.2002. Локальными сметами определены перечень, объем и стоимость работ по ремонту фасада, купола обсерватории, мягкой кровли над бассейном, смене дверных блоков, результаты которых приняты заказчиком по пяти актам. В феврале 2003 года комиссия в составе директора центра, предпринимателя С. и прораба ООО "Триза" провела проверку объема и качества выполненных работ, указанных в вышеназванных актах. Комиссия выявила недостатки работ, завышение их объемов. Данные обстоятельства отражены в акте от 12.02.2003. По иску С. к ООО "Триза" вступившим в законную силу решением арбитражного суда расторгнут договор субподряда от 24.09.2002, в пользу С. с субподрядчика взыскано 1402815 руб. убытков в связи с ненадлежащим исполнением обязательств по договору. С. подтвердил ненадлежащее исполнение обязательств по контракту и обязался выполнить установленный контрактом объем работ и устранить недостатки. Поскольку исполнитель не завершил предусмотренные контрактом работы и не устранил недостатки, указанные в акте от 12.02.2003, центр в письме от 29.11.2003 правомерно уведомил С. об отказе от контракта, предложил считать его расторгнутым с 01.12.2003 и предъявил требование о возмещении заказчику 1402815 руб. убытков, составляющих стоимость оплаченных, но невыполненных работ. Заказчик вправе потребовать от исполнителя возмещения убытков в том случае, если работа выполнена исполнителем с отступлениями от договора, ухудшившими результат работы, или с иными недостатками и эти недостатки не устранены в установленный заказчиком разумный срок. Для взыскания убытков лицо, требующее их возмещения, должно доказать не только факты нарушения его права, наличие причинной связи между допущенным нарушением и возникшими убытками, но и размер требуемых убытков. Центр заявил требование о взыскании убытков в размере, взысканном по решению арбитражного суда с ООО "Триза" в пользу С. (1402815 руб.). Учитывая, что центр не являлся стороной по договору субподряда от 24.09.2002, для определения размера причиненных истцу убытков суд назначил экспертизу. Согласно экспертному заключению от 15.11.2004 общая стоимость работ, выполненных по контракту и предусмотренных сметами, составляет 1117854 руб. Поскольку разница между стоимостью фактически выполненных работ и суммой перечисленных истцом денежных средств составила 657561 руб. 46 коп., суд правомерно взыскал с ответчика убытки в этом размере. В отношении довода предпринимателя о том, что заказчик не вправе ссылаться на обнаруженные недостатки работ, так как он не осуществлял должного контроля за их выполнением, суд правильно указал, что в соответствии с пунктом 4 статьи 748 ГК РФ подрядчик, ненадлежащим образом выполнивший работы, не вправе ссылаться на то, что заказчик не осуществлял контроль и надзор за их выполнением, кроме случаев, когда обязанность осуществлять такой контроль и надзор возложена на заказчика законом. Законом не предусмотрена такая обязанность центра как заказчика по контракту на выполнение ремонтных работ. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда без изменения.

8. В соответствии с п. 1 ст. 753 ГК РФ заказчик, получивший сообщение подрядчика о готовности к сдаче результата выполненных по договору строительного подряда работ обязан немедленно приступить к его приемке. Поскольку заказчик не исполнил обязательство по приемке выполненных работ после уведомления об их готовности к сдаче, подрядчик имел право оформить акты в одностороннем порядке (Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 2 сентября 2005 года по делу N КГ-А41/8168-05).

ЗАО "Связь, Информатика, Телевидение" (далее - ЗАО "СИТ") обратилось в суд с иском к ООО "Объединенная строительная корпорация" (далее - ООО "ОСК") о взыскании 3138100 руб. задолженности за выполненные работы, 1116951 руб. неустойки по договору подряда от 21.05.03, 403343 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда первой инстанции иск удовлетворен в части взыскания задолженности и неустойки, поскольку в нарушение ст. ст. 702 и 740 ГК РФ ООО "ОСК" не исполнило обязанность по приемке выполненных работ и их оплате. В части требований о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами отказано, поскольку действующее законодательство не допускает применение двух мер ответственности за одно и то же нарушение. Постановлением апелляционной инстанции решение отменено в части удовлетворения требований о взыскании неустойки, поскольку договор подряда не содержит условия о неустойке в отношении заказчика, а также отменено в части отказа во взыскании 403343 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами, иск в этой части удовлетворен. Судом установлено, что между сторонами заключен договор строительного подряда от 21.05.03, в соответствии с которым ЗАО "СИТ" (подрядчик) обязалось выполнить строительные работы по демонтажу и монтажу антенно-фидерных систем, а ООО "СЛК-Строй" (заказчик), правопреемником которого является ООО "ОСК", обязалось принять выполненные работы и оплатить их на основании подписанных сторонами актов приемки выполненных работ, справок о стоимости выполненных работ, а также акта приемки законченного строительством объекта. Во исполнение договора ООО "ОСК" перечислило 1800000 руб. аванса. ЗАО "СИТ" выполнило обусловленные договором работы в установленный срок, о чем уведомило ООО "ОСК", однако заказчик не организовал приемку выполненных работ и не оплатил их. Выполненные работы были приняты в/ч 57337, в интересах которой строился объект, о чем оформлены соответствующие акты. С учетом перечисленного аванса задолженность ООО "ОСК" перед ЗАО "СИТ" за выполненные работы составила 3138100 руб. В соответствии с п. 1 ст. 753 ГК РФ заказчик, получивший сообщение подрядчика о готовности к сдаче результата выполненных по договору строительного подряда работ либо, если это предусмотрено договором, выполненного этапа работ, обязан немедленно приступить к его приемке. Судом установлено, что ООО "ОСК" не исполнило обязательство по приемке выполненных работ после уведомления об их готовности к сдаче, вследствие чего ЗАО "СИТ" имело право оформить акты в одностороннем порядке. Вследствие этого довод ООО "ОСК" относительно того, что в нарушение п. 2 ст. 753 ГК РФ ЗАО "СИТ" осуществило сдачу объекта эксплуатирующей организации в отсутствие представителей ООО "ОСК", отклоняется. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда без изменения.

9. Частично удовлетворяя исковые требования о взыскании задолженности по договору подряда, суд исходил из заключения строительно-технической экспертизы, определившей стоимость качественно выполненных работ, отклонив довод подрядчика о том, что размер задолженности подтвержден двусторонними актами сдачи-приемки работ, подписанными сторонами без замечаний (Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 9 сентября 2005 года по делу N А11-5891/2004-К1-13/208).

ООО "Китеж" обратилось в суд с иском к ФГУП "ВНИИСИМС" о взыскании 1342358 рублей 40 копеек задолженности за выполненные работы по реконструкции производственных корпусов согласно договору подряда от 04.09.2001 и 203783 рубля 70 копеек процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 12.02.2003 по 07.07.2004, всего 1546142 рублей 10 копеек. Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены частично, с ответчика в пользу истца взыскано 25499 руб. 40 коп. долга, 3858 руб. 55 коп. процентов. При этом суд исходил из установленной экспертным заключением общей стоимости качественно выполненных работ - 6213499 рублей, а также из фактически оплаченной заказчиком суммы за выполненные работы - 6187999 рублей. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. Из материалов дела следует, что 04.09.2001 ФГУП "Всероссийский научно-исследовательский институт синтеза минерального сырья" (заказчик) и ООО "Китеж" (подрядчик) заключили договор подряда, по условиям которого подрядчик обязался выполнить по заданию заказчика реконструкцию производственных корпусов, а заказчик принять результат работ и оплатить его в соответствии с договором. Подрядчик во исполнение договора в период с сентября по декабрь 2001 года и в январе, феврале, октябре 2002 года выполнил и сдал ответчику работы на строительном объекте на общую сумму 7530358 рублей. Заказчик оплатил работы в размере 6187999 рублей. В соответствии с пунктом 1 статьи 740 ГК РФ по договору строительного подряда подрядчик обязуется в установленный договором срок построить по заданию заказчика определенный объект либо выполнить иные строительные работы, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять результат и уплатить обусловленную цену. Согласно заключенному сторонами договору окончательная стоимость работ определяется с учетом рыночного коэффициента, прошедшего вневедомственную экспертизу на момент выполнения, после выполнения всей работы по фактически выполненному объему. При разрешении спора суд назначил проведение строительно-технической экспертизы для определения стоимости и качества работ, отклонив довод подрядчика о бесспорном подтверждении задолженности двусторонними актами приемки выполненных работ. Из заключения эксперта следовало, что общая стоимость выполненных подрядчиком работ составила 6254981 рубль, а стоимость качественных работ - 6213499 рублей; признаны некачественными работы по монтажу плит перекрытия, оконных блоков и возведению стен по осям Д 7-13, У 1-23 двух железобетонных колонн. Подрядчик, принимавший участие в экспертном осмотре работ, мотивированного возражения в отношении исследованных обстоятельств не представил. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения.

10. Суд отказал в иске о взыскании задолженности за выполненные работы в связи с отсутствием доказательств выполнения и сдачи работ на спорную сумму, указав, что обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут быть подтверждены иными доказательствами, в том числе экспертным заключением (Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 14 июля 2005 года по делу N А29-3689/2004-4э).

ООО "Спецмонтаж-Энергострой" обратилось в суд с иском к ЗАО "Жешартский фанерный завод" о взыскании на основании договора уступки права 1367069 руб. задолженности за выполненные работы по договору от 14.05.2002. Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, так как истец не представил достаточных доказательств наличия задолженности ответчика в предъявленных объеме и стоимости, а также сдачи результата работ заказчику. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. Из материалов дела следует, что ООО "Кондорпромстрой" (исполнитель) и ООО "Жешартский фанерный завод" (заказчик) заключили договор от 14.05.2002, по условиям которого исполнитель обязался провести работы по устройству кровли цеха ДСП-250, а заказчик - принять и оплатить их. Срок выполнения работ определен в приложении N 1 к договору (в графике выполнения и оплаты работ). Установлено, что стоимость работ составляет 5828880 рублей, а расчеты стороны производят в соответствии с графиком, утвержденным в приложении N 1 к договору. В соответствии с пунктом 1 статьи 740 ГК РФ по договору строительного подряда подрядчик обязуется в установленный договором срок построить по заданию заказчика определенный объект либо выполнить иные строительные работы, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять их результат и уплатить обусловленную цену. Статьей 753 ГК РФ установлено, что сдача результата работ подрядчиком и приемка его заказчиком оформляются актом, подписанным обеими сторонами. При отказе одной из сторон от подписания акта в нем делается отметка об этом и акт подписывается другой стороной. Подрядчик не представил доказательств выполнения и сдачи работ по договору от 14.05.2002 на заявленную сумму. Суд не признал надлежащим доказательством справку о стоимости выполненных работ и затрат от 30.08.2002 на сумму 586733 рубля, поскольку со стороны подрядчика она подписана неуполномоченным лицом. Какие-либо иные доказательства, бесспорно подтверждающие выполнение работ по данному договору, в деле отсутствуют. Суд пришел к выводу о невозможности определить действительные объем и стоимость произведенных работ, а также установить факт сдачи их ответчику. При этом суд отказал в назначении экспертизы, поскольку в силу статьи 68 АПК РФ обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами. Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения.

Название документа