Меры оперативного воздействия в роли способа обеспечения обязательств

МЕРЫ ОПЕРАТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ В РОЛИ СПОСОБА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

Д. А. ТОРКИН

Торкин Д. А., ассистент кафедры гражданского права и процесса Тюменского государственного института мировой экономики, управления и права.

Отнесение мер оперативного воздействия к способам обеспечения обязательств всегда находило в науке своих сторонников <1> и противников <2>. Родоначальником квалификации мер оперативного воздействия как способов обеспечения считается В. П. Грибанов. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что еще в 1955 г. С. С. Алексеев предложил рассматривать в качестве средства обеспечения "договорной и расчетной дисциплины" отказ плательщика от акцепта платежного требования <3>. Уже позднее В. П. Грибанов высказал в более обобщенном и проработанном варианте точку зрения о том, что меры оперативного воздействия в целом можно отнести к категории обеспечения обязательств <4>. Б. М. Гонгало, вслед за А. Л. Маковским, отвергает меры оперативного воздействия в роли способа обеспечения обязательств, поскольку последние имеют целью предотвратить нарушение обязательства путем установления особого порядка его исполнения и применяются только на стадии исполнения обязательства <5>. Абсолютная истинность данного суждения не представляется столь очевидной. Например, задаток используется как раз на стадии исполнения обязательства и неизбежно влияет на порядок исполнения основного денежного обязательства. Тем не менее никто не сомневается в том, что задаток - это способ обеспечения исполнения обязательств <6>. Несмотря на это, замечания А. Л. Маковского сохраняют исследовательскую ценность, поскольку приближают к такой важной особенности способов обеспечения обязательств, как способность проявить себя после нарушения обязательства. Как правильно указывает Б. М. Гонгало, обеспечение обязательств предполагает наступление имущественных последствий <7>. С учетом данного положения большинство мер оперативного воздействия в большей степени направлены лишь на предупреждение нарушения обязательства <8> и не попадают в орбиту способов обеспечения обязательств. На этом можно было бы и закончить, но, как верно отмечает Б. И. Пугинский, отдельным мерам оперативного воздействия присуща компенсационная функция, в связи с чем на их основе оказывается возможным добиваться восстановления нарушенных прав, реального исполнения обязательств <9>. Именно такие меры, которые не просто стимулируют должника, но предусматривают имущественные последствия на случай нарушения основного обязательства, на наш взгляд, можно отнести к способам обеспечения обязательств. -------------------------------- <1> Гражданское право: в 2 т. Том 2. Полутом 1: Учебник / Отв. ред. Е. А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство БЕК, 2000. С. 53 (автор главы - В. С. Ем); Иоффе О. С. Обязательственное право. М.: Юридическая литература, 1975. С. 156; Ойгензихт В. А. Обеспечение исполнения обязательств: традиция и перспективы // Проблемы обязательственного права. Свердловск, 1989. С. 30; Сорокина С. Я. Способы обеспечения исполнения договорных обязательств между социалистическими организациями. Красноярск, 1989. С. 22 - 26; Ем В. С. Категория обязанности в советском гражданском праве (вопросы теории). Автореф. дис. канд. юрид. наук. М., 1981. С. 21; Каудыров Т. Е. Оперативные санкции в системе способов обеспечения гражданско-правовых обязательств: совершенствование правовых средств борьбы с гражданскими правонарушениями. Алма-Ата, 1984. С. 55; Карпов М. С. Меры оперативного воздействия как один из способов обеспечения исполнения обязательств // Законодательство и экономика. 2003. N 5. С. 105 - 108. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <2> Панаиотов И. Г. Обеспечение обязательств (неустойка, залог, задаток, поручительство). Лекция для студентов ВЮЗИ. М., 1958. С. 8; Брагинский М. И. Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая: Общие положения: Изд. 2-е испр. М.: Статут, 1999. С. 481 (автор главы - В. В. Витрянский). <3> Алексеев С. С. Правовые вопросы отказа плательщика от акцепта платежного требования // Вопросы советского гражданского права и процесса. Ученые записки. Т. 3. М., 1955. С. 67 - 68. До С. С. Алексеевой меры оперативного воздействия квалифицировались преимущественно как санкции. См., например: Картужанский Л. И. Ответственность за неисполнение договоров в социалистическом хозяйстве // Вестник Ленинградского университета. 1950. N 4. С. 98; Садиков О. Н. Имущественные санкции в хозяйственных договорах // Советское государство и право. N 4. 1957. С. 26. <4> Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав // Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000. С. 137. <5> Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР / Отв. ред. Братусь С. Н., Садиков О. Н. М.: Юридическая литература, 1982. С. 229 (автор комментария - А. Л. Маковский); Гонгало Б. М. Общие положения об обеспечении обязательств и способах обеспечения обязательств // Цивилистические записки. Межвузовский сборник научных трудов. М.: Статут, 2001. С. 91. <6> Среди отечественных цивилистов против признания задатка способом обеспечения обязательств высказывается Н. Ю. Рассказова. См.: Рассказова Н. Ю. Вопросы общей теории обеспечительных обязательств // Правоведение. 2004. N 4. С. 55 - 56. <7> Гонгало Б. М. Указ. соч. С. 92. <8> Грибанов В. П. Указ. соч. С. 134, 137. <9> Пугинский Б. И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М.: Юридическая литература, 1984. С. 146; Он же. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия на нарушителей обязательств // Советская юстиция. 1980. N 16. С. 5.

По-видимому, стимулирование не есть главнейший признак обеспечения обязательств, а в условиях рыночной экономики он явно утрачивает значимость, которую имел для плановой экономики, где господствовал принцип реального исполнения обязательств. Осознание должником существования всякой правовой обеспечительной меры или нормы закона (например, ст. 309 ГК РФ) уже стимулирует его к исполнению обязательства <*>. При этом достижение цели побуждения должника к надлежащему исполнению обязательства далеко не всегда означает, что обязательство будет исполнено. В дореволюционных источниках справедливо отмечается, что "полагаться на одно обещание должника, каким бы ни было велико доверие, внушаемое его личностью, рискованно, потому что независимо от его доброй воли может оказаться, что должник не в состоянии реализовать свое обязательство" <**>. Должник может быть настроен на исполнение обязательства, но при отсутствии необходимых материальных или производственных средств обязательство все равно будет нарушено. С учетом данного обстоятельства обеспечение обязательств должно означать, что даже в случае полной беспомощности должника, когда заранее известно о бесперспективности применения мер принуждения, кредитор может воспользоваться определенными юридическими средствами, которые гарантируют его имущественный интерес. В этом состоит своеобразная философия способов обеспечения обязательств, позволяющая в функциональном отношении отличать их от массы других гражданско-правовых инструментов, направленных, как правило, либо на посильное стимулирующее воздействие на должника (куда и попадает основная масса мер оперативного воздействия), либо на установление стандартного притязания (например, требования о возмещении убытков). Безусловно, способ обеспечения обязательства должен быть более совершенным средством обеспечения интереса кредитора, воплощая собой не просто юридическое притязание, а "имущественную гарантию", т. е. притязание с высоким потенциалом его положительной реализации. Уместно заметить, что некоторые меры оперативного воздействия достаточно сносно отвечают этому критерию. -------------------------------- <*> Принцип pacta sunt servanda наиболее выразительно отражен в Гражданском кодексе Франции (ст. 1134), где признается, что "соглашения, законно заключенные, занимают место закона для тех, кто их заключил". См.: Кулагин М. И. Избранные труды по акционерному и торговому праву. 2-е изд., испр. М.: Статут, 2004. С. 333. В самом деле, что может стимулировать правопослушное лицо сильнее, чем предписание закона или договора? Если нормы закона (договора) для должника недостаточно, то и подход к нему должен быть не "стимулирующим", а "имущественным". Переводя эту мысль в контекст размышлений об обеспечении обязательств, отметим справедливое, с нашей точки зрения, мнение Н. Ю. Рассказовой о том, что нормы об обеспечениях в силу своей объективной природы направлены не на стимулирование должника к исполнению обязательства, а на создание дополнительного источника, "резерва", за счет которого при неисправности должника будет исполнено основное обязательство. См.: Рассказова Н. Ю. Указ. соч. С. 46. <**> Русское гражданское право. Пособие к лекциям проф. А. М. Гуляева. Изд. 3-е., доп. Типография М. М. Стасюлевича. Спб., 1912. С. 273.

Примером такой меры является право удержания, которое не существует в рамках обязательственного правоотношения и в случае нарушения обязательства гарантирует кредитору источник удовлетворения его права за счет стоимости удерживаемого имущества. Справедливо исходя из того, что право удержания - это не обязательство, а мера оперативного воздействия <*>, Б. М. Гонгало тем не менее отрицает его как способ обеспечения обязательств, поскольку строго следует теории обязательственного происхождения любого обеспечения. С этим непросто согласиться, хотя бы потому, что удержание поименовано в законе как способ обеспечения исполнения обязательств (ст. 359 ГК РФ). Причем внедрение удержания в законодательство основано не на заимствовании иностранных законоположений, а на прочных российских традициях, истоки которых восходят к обычному гражданскому праву <**>. Удержание в качестве обеспечения обязательств практиковалось как до революции, так и в период советских кодификаций, остается оно востребованным и в настоящее время. Отрицать данные традиции только по причине, что удержание есть мера оперативного воздействия, неубедительно. -------------------------------- <*> С. В. Сарбаш квалифицирует право удержания как одностороннюю сделку, с чем нельзя согласиться. См.: Сарбаш С. В. Право удержания как способ обеспечения исполнения обязательств. Изд. 2-е, исправ. М.: Статут, 2003. С. 144 - 145. Право удержания - это субъективное право, существующее в рамках правоотношения, возникающего в силу закона. Сделка - это юридический факт, который влечет возникновение правоотношения, но сам таковым не является. Отождествлять субъективное право с юридическим фактом, который по своей природе не может быть частью правоотношения, представляется ошибочным. Основанием права удержания является не сделка, а сложный юридический состав, который предполагает: 1)нахождение во владении кредитора имущества должника и 2) наступление обстоятельства нарушения обязательства либо причинения убытков (ст. 359 ГК РФ). Специальных уведомлений в устной или письменной форме, а равно любых других действий для возникновения права удержания не требуется, что следует из содержания ст. 359 ГК РФ. Кроме того, С. В. Сарбаш обосновывает природу удержания через категорию действия, заключающегося в том, что "ретентор не выдает вещь". Однако последнее больше похоже на бездействие. Бездействие в юридическом смысле означает, что лицо не выполняет возложенной на него законом или договором обязанности, причем бездействие может быть активным. Например, уклонение от государственной регистрации перехода прав на недвижимое имущество может выражаться в том, что уклоняющееся лицо нарочно выезжает в командировку или сообщает заинтересованному лицу о своей постоянной занятости, меняет адрес, телефон и т. д. Все перечисленное является активным бездействием (уклонением). В случае с удержанием имеет место законное бездействие (активное или пассивное), которое управомочивает ретентора бездействовать по отношению к вещному или обязательственному правомочию должника получить вещь обратно до исполнения основного обязательства и возмещения убытков. Поскольку бездействие не может порождать сделку, соответствующая квалификация С. В. Сарбаша вызывает серьезные сомнения. Ранее критика квалификации удержания как односторонней сделки высказывалась Б. М. Гонгало. См.: Гонгало Б. М. Обеспечение исполнения обязательств. М.: СПАРК, 1999. С. 99. <**> Пахман С. В. Обычное гражданское право в России. Юридические очерки. Том 1. Собственность, обязательства и средства судебного охранения. Спб., 1877. С. 78; Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 210.

Среди прочих мер оперативного воздействия, являющихся, с нашей точки зрения, способами обеспечения обязательств, можно выделить право на безакцептное списание денежных средств и "удержание денежных средств". Признание права на безакцептное списание денежных средств самостоятельным способом обеспечения обязательств не является чем-то исключительно новым для отечественной цивилистики <*>. На наш взгляд, условие о безакцептном списании денежных средств приобретает обеспечительный характер лишь тогда, когда оно является мерой реагирования на нарушение обязательства должником. Если же безакцептное списание денежных средств не подразумевает реакцию на нарушение обязательства, а выполняет функцию расчетов в ходе обычного исполнения обязательства, оно теряет обеспечительное свойство. -------------------------------- <*> Гражданское право. Том 2. Учебник / Под ред. Е. А. Суханова. М.: Издательство БЕК, 1994. С. 28; Адамович Г. Некоторые проблемы обеспечения исполнения денежных обязательств // Хозяйство и право. 1995. N 10. С. 116 - 120; Аверин О. Обеспечение исполнения обязательств в бюджетном праве // Право и экономика. 2005. N 2. С. 41 - 42.

Вопрос о правовой природе такой меры оперативного воздействия, как "удержание денежных средств", представляется спорным. По мнению С. В. Сарбаша, термин "удержание" в словосочетании "удержание денежных средств" используется исключительно в смысловом (грамматическом) значении и не несет юридической нагрузки способа обеспечения обязательств - в этом случае речь можно вести лишь о зачете встречного однородного требования <*>. С точки зрения действующего гражданского законодательства позиция С. В. Сарбаша практически безупречна, поскольку, например, в ст. 997 ГК РФ прямо указано, что удержание причитающихся комиссионеру сумм производится в соответствии с правилами о зачете (ст. 410 ГК РФ), аналогичные правила предусмотрены в отношении порядка удовлетворения требований банка в счет оплаты услуг по договору банковского счета (ст. 853 ГК РФ) <**>. Не вызывает сомнений и утверждение автора о том, что удержание денежных средств не относится к удержанию в смысле ст. ст. 359 - 360 ГК РФ <***>. -------------------------------- <*> Сарбаш С. В. Некоторые аспекты применения права удержания // Вестник ВАС РФ. 1997. N 11. С. 94 - 95. <**> В терминологии англо-американского права зачет, совершаемый банками с целью удовлетворения своего интереса за счет остатка денежных средств на счетах клиентов, именуется специальным термином - netting. См.: Овсейко С. В. Отдельные способы обеспечения исполнения обязательств участием банков во внешнеэкономических сделках // Банковское право. 2000. N 4. С. 27. <***> Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 94.

Тем не менее однозначный вывод о зачетной природе удержания денежных средств представляется не столь очевидным. Как известно, зачет допустим, если зачитываемое обязательство является встречным и однородным. В силу заключения договора банковского счета у клиента не возникает автоматического правомочия обратного изъятия денежных средств из банка. Это произойдет только после возникновения другого юридического факта, а именно распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих денежных средств со счета. До этого момента денежные средства на счете находятся в состоянии покоя и банк не связан обязанностью их возврата или перечисления. Если в такой ситуации кредитная организация произведет удержание денежных средств, при отсутствии признака встречности зачитываемого требования его трудно квалифицировать как зачет <*>. Зачет, произведенный банком при отсутствии встречного денежного обязательства перед клиентом, содержит в себе отчетливый элемент присвоения и во многом склоняется к своеобразному "денежному" удержанию <**>, являющемуся, на наш взгляд, способом обеспечения обязательства, но только непоименованным. Правильность сделанного вывода можно подтвердить словами А. В. Венедиктова, который отмечал, что "как бы ни конструировать эти права, все они имеют своей целью создать для банка дополнительную (сверх обычной - по их залоговым операциям) гарантию обеспеченности и ликвидности банковских активов. Эта гарантия заключается в возможности быстрого - без обращения к суду - и преимущественного перед другими кредиторами покрытия всех претензий банка к неисправному клиенту" <***>. -------------------------------- <*> Представляется, что зачет имел бы место, если к моменту удержания клиент распорядился бы о выдаче ему денежных средств. Тогда требование банка об оплате своих услуг имело бы встречный характер. В реальной практике подобное совпадение происходит очень редко. <**> А. В. Венедиктов оценивал списание банком денежных средств в счет погашения задолженности клиента как право удержания, соединенное с зачетом. См.: Венедиктов А. В. Банковские операции и законодательство о них // Вестник финансов. 1926. N 3. С. 60. Л. А. Лунц упоминал о списании банком денежных средств клиента с целью покрытия выплаченного поручительства в контексте права удержания без ссылок на его сопряжение с зачетом. См.: Лунц Л. А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. М.: Статут, 1999. С. 328. В Проекте Гражданского уложения указывается спорное, на наш взгляд, мнение, что деньги могут быть предметом зачета с принадлежащим должнику требованием, а не предметом удержания. См.: Гражданское уложение. Книга пятая. Обязательства. Проект Высочайше учрежденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского уложения. Т. 1. С объяснениями. Спб., 1899. С. 221. Ни один из сторонников этой точки зрения не поясняет, почему зачетом называется действие кредитора (присвоение), которое приводит к реальному перемещению имущества (денег). Можно ли в таком случае называть зачетом присвоение кредитором других вещей (не только денег), если будут соблюдены требования встречности и однородности? Например, А. (перевозчик) должен передать Б. (грузополучателю) во исполнение договора перевозки 100 тонн зерна. В свою очередь Б., во исполнение ранее заключенного договора поставки, должен поставить А. 120 тонн зерна такого же сорта и качества. Возникает вопрос: может ли А., минуя правила ст. ст. 359 - 360 ГК РФ об удержании, руководствуясь вместо этого положением ст. 410 ГК РФ о зачете, оставить за собой 100 тонн зерна? Полагаем, что нет. Зачет прекращает неисполненные обязанности сторон взаимного характера, но при этом он не должен опосредовать фактическое перемещение имущества. В рассматриваемом случае должны применяться положения закона об удержании (ст. ст. 359 - 360 ГК РФ). <***> Венедиктов А. В. Право удержания и зачета в банковской практике СССР. Вопросы торгового права и практики: Сборник статей. Л., 1926. С. 47.

В продолжение темы денежного удержания целесообразно остановиться на некоторых составных обеспечительных конструкциях, которые могут включать в себя удержание денежных сумм. К числу таких способов некоторые ученые относят депонирование денежных средств в сочетании с правом на их безакцептное списание <1>. На наш взгляд, депонирование денежных средств представляет собой необходимую предпосылку для реализации обеспечительного механизма, однако оно не может выполнять такую важную для способа обеспечения обязательств функцию, как способность нести имущественные последствия <2>. Реализация имущественных последствий депонирования находится за пределом факта внесения денежной суммы на специальный счет с помощью других гражданско-правовых средств. По этой причине депонирование (или резервирование) денежных сумм чаще всего осуществляется в продолжение реализации других способов обеспечения обязательств. Например, депонирование может произвести гарант при выдаче банковской гарантии или поручитель после заключения договора поручительства <3>. В таком случае депонирование денежных средств представляет собой "способ обеспечения" другого обеспечительного обязательства" <4>. Тем не менее внесение денежных средств на специальный счет не должно, на наш взгляд, рассматриваться частью обязательства из договора поручительства или банковской гарантии <5>. Резервирование денежных средств осуществляется на основании самостоятельного соглашения сторон. Таковыми, например, являются договор банковского вклада (депозита) или договор банковского счета <6>. -------------------------------- <1> Сарбаш С. В. Способы обеспечения исполнения обязательств // Хозяйство и право. 1995. N 10. С. 131. А. Гурским с целью обеспечения обязательства предлагается заключать договор банковского вклада. Гурский А. Кредит обеспечен - значит открыт? // Бизнес-адвокат. 1999. N 20. С. 7. Полагаем, что договор банковского вклада по своей обеспечительной идее повторяет депонирование. <2> Трудно также согласиться с мнением В. В. Скворцова, что депонирование является по своей природе залогом денежных средств на банковском счете. См.: Скворцов В. В. Возможности повышения обеспечительной функции залога за счет изменения норм законодательства о залоге // Гражданин и право. 2002. N 1. С. 32 - 33. Сходство депонирования с залогом состоит в их родовой принадлежности к категории реального кредита. Вместе с тем депонирование предполагает непосредственное присвоение кредитором зарезервированных сумм, в то время как залог устанавливает судебный порядок наложения взыскания и проведения торгов. Этот способ не укладывается в конструкцию залога, предоставляющего обеспечение "за счет стоимости" заложенного имущества" (pignus). Не вдаваясь в дискуссию о допустимости залога денежных средств, лишь отметим, что комментируемую обеспечительную конструкцию целесообразнее всего вывести из категории залога в разряд непоименованных способов обеспечения обязательств, чтобы исключить вопрос о применимости к такому обеспечению норм о залоге § 3 гл. 23 ГК РФ. <3> См., например: Постановление Президиума ВАС РФ от 20 июня 2000 г. N 1569/00 // Справочная система "КонсультантПлюс". <4> Маковская А. А. Залог денег и ценных бумаг. М.: Статут, 2000. С. 27. <5> Договор поручительства предусматривает имущественные последствия лишь на случай нарушения основного обязательства. Заблаговременное резервирование денежных средств в счет возможных выплат поручителя есть дополнительная инициатива сторон, которая находится за пределами предмета договора поручительства. <6> См.: П. 11.2 Положения о безналичных расчетах в Российской Федерации, утв. ЦБ РФ от 3 октября 2002 г. N 2-П // Вестник Банка России от 28 декабря 2002 г. N 74.

Если резервирование денежных средств будет осуществлять не третье лицо (поручитель или гарант), а сам должник, то депонирование, в сочетании с правом на безакцептное списание денежных средств, будет составлять самостоятельную обеспечительную конструкцию. Здесь депонирование денежных средств выступает не как подкрепление личного кредита поручителя или гаранта, а как разновидность реального кредита, предоставленного должником. В случае надлежащего исполнения обязательства кредитор (банк) возвращает должнику зарезервированную сумму, предоставляя последнему возможность свободно распоряжаться внесенными в обеспечение денежными средствами. Если обязательство не исполнено или исполнено ненадлежащим образом, кредитор (банк) удерживает депонированную сумму в части образовавшегося долга, используя механизм безакцептного списания денежных средств. Уместно заметить, что внесение денег в депозит кредитору или третьему лицу на протяжении многих лет считается самостоятельным способом обеспечения обязательств в германском праве <*>. В Банковском кодексе Республики Беларусь, вступившем в силу с 1 января 2001 г., официально признан способом обеспечения обязательств так называемый гарантийный депозит денежных средств <**>, который по своей конструкции практически повторяет резервирование денежных средств с целью предоставления права на их дальнейшее безакцептное списание. Скорее всего, нет серьезных препятствий для использования указанного обеспечения и в условиях российской действительности. -------------------------------- <*> Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Т. 1. Полутом 2. М., 1950. С. 451. <**> Овсейко С. В. Отдельные способы обеспечения исполнения обязательств с участием банков во внешнеэкономических сделках // Банковское право. 2000. N 4. С. 22.

Название документа