Некоторые вопросы замещения активов должника в ходе процедуры банкротства

(Черных Л. С.) ("Гражданское право", 2005, N 2) Текст документа

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ЗАМЕЩЕНИЯ АКТИВОВ ДОЛЖНИКА В ХОДЕ ПРОЦЕДУРЫ БАНКРОТСТВА

Л. С. ЧЕРНЫХ

Черных Л. С., советник налоговой службы Российской Федерации III ранга, главный государственный налоговый инспектор УФНС по Ростовской области.

Одна из основных задач современного института банкротства - это оздоровление экономики государства. Реализация данной задачи возможна как через ликвидацию безнадежно неплатежеспособных предприятий-должников, так и через их реабилитацию - восстановление платежеспособности. Практика показала, что для России характерен довольно низкий процент восстановления платежеспособности предприятия в ходе осуществления реабилитационных процедур, и, как правило, большинство из них ликвидируется. Несмотря на ликвидацию предприятия в ходе конкурсного производства, его бизнес может быть сохранен, если органы управления должника на стадии реабилитационной процедуры либо конкурсного производства примут решение о замещении активов предприятия. В последнее время в России наметились тенденции к стабилизации экономики, в связи с чем создание акционерных обществ на базе имущества должника нашло свое практическое применение. В соответствии с положениями ст. 115 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ на базе имущества должника может быть создано одно или несколько акционерных обществ. При этом акции вновь созданного акционерного общества включаются в конкурсную массу предприятия-должника, и расчет с кредиторами производится за счет реализации этих акций. Данная мера по восстановлению платежеспособности предприятия может быть включена в план внешнего управления либо вынесена на рассмотрение собрания кредиторов в ходе конкурсного производства только при наличии решения органа управления должника, уполномоченного в соответствии с учредительными документами принимать решения о заключении должником соответствующих сделок. Таким образом, в первую очередь требуется решение органа управления должника. Данное требование может существенно затруднить применение меры восстановления платежеспособности должника в виде замещения активов, так как не всегда органы управления должника заинтересованы в дальнейшей судьбе предприятия. Кроме того, за принятие такого решения должны проголосовать все кредиторы, обязательства которых обеспечены залогом имущества должника. В случае создания одного акционерного общества в рамках внешнего управления в его уставный капитал вносится все имущество, в том числе и имущественные права, входящие в состав предприятия-должника и предназначенные для осуществления предпринимательской деятельности. Под имущественным комплексом в соответствии со статьей 132 ГК РФ следует понимать все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания) и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором. В том случае если органом управления должника принято решение о создании нескольких открытых акционерных обществ, то планом внешнего управления должен быть предусмотрен перечень имущества, предназначенный для осуществления отдельных видов деятельности и вносимый в оплату уставного капитала каждого из создаваемых обществ. При этом величина уставных капиталов создаваемых обществ определяется собранием кредиторов на основании рыночной стоимости вносимого имущества, определенной независимым оценщиком, и с учетом предложений органа управления должника, уполномоченного в соответствии с учредительными документами принимать решение о заключении соответствующих сделок должника. Закон о банкротстве впервые предусматривает возможность замещения активов в рамках процедуры конкурсного производства, при этом положение о передаче в случае создания одного акционерного общества всего имущества должника в уставный капитал вновь создаваемого общества на замещение активов в ходе конкурсного производства не распространяются. В связи с этим на практике возникает вопрос о том, кем должен быть утвержден список имущества, передаваемого в новое акционерное общество. Достаточно ли в данном случае решения органа управления должника, или требуется утверждение перечня передаваемого имущества решением собрания кредиторов? Необходимо отметить, что правоприменительная практика по данному вопросу еще не сложилась, и суды по-разному применяют норму закона о замещении активов должника в ходе конкурсного производства. Одни суды при принятия решении руководствуются положениями п. 3 ст. 115 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", другие же, ввиду неурегулированности данного вопроса, руководствуются нормами законодательства об акционерных обществах. Закон о банкротстве не в полной мере регулирует порядок создания акционерных обществ в результате замещения активов предприятия-должника. Неурегулированными остаются вопросы о том, кем утверждается устав, совет директоров и генеральный директор создаваемого общества, каковы правовые последствия размещения акций не в полном объеме. Данные вопросы, по-видимому, ввиду отсутствия особых норм в Законе о банкротстве должны регулироваться законодательством об акционерных обществах и о рынке ценных бумаг <*>. -------------------------------- <*> Указанной позиции придерживается С. А. Денисов: Реабилитационные процедуры в деле о банкротстве: Постатейный комментарий к главе VI Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)". М.: Статут, 2003; а также данный подход нашел отражение в практике Арбитражного суда Ростовской области.

Учредителем открытого акционерного общества является предприятие-должник, ему принадлежит 100%-ный пакет акций. Создание акционерных обществ при замещении активов должника совместно с третьими лицами (соучредителями) в данном случае не допускается <*>. Основные положения замещения активов предприятия-должника с целью сохранения бизнеса определены Законом о банкротстве, в то же время выпуск акций регулируется нормами законодательства о рынке ценных бумаг. В связи с этим рассмотрим соотношение законодательства о банкротстве и законодательства о рынке ценных бумаг. -------------------------------- <*> Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15 декабря 2004 г. N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Для государственной регистрации выпуска акций открытого акционерного общества, созданного на базе имущества организации-должника, в регистрирующий орган представляются: - заявление на государственную регистрацию выпуска акций; - копия документа, подтверждающего государственную регистрацию открытого акционерного общества; - решение о выпуске акций; - копия решения об учреждении и устава акционерного общества; - отчет об итогах выпуска акций; - проспект эмиссии; - передаточный акт, свидетельствующий о полной оплате уставного капитала; - выписка из решения об учреждении открытого акционерного общества. Таким образом, для регистрации выпуска акций открытого акционерного общества регистрирующему органу не требуется решение собрания кредиторов. А законодатель полагается на добросовестность арбитражного управляющего. Все акции созданного общества подлежат продаже на открытых торгах. Анализ положений ст. ст. 115, 110 Закона о банкротстве позволяет сделать вывод, что акции открытого акционерного общества, созданного на базе имущества организации-должника, должны быть выставлены на продажу единым пакетом, составляющим 100% уставного капитала открытого акционерного общества. Установленный порядок может заметно снизить привлекательность замещения активов должника как меры по восстановлению платежеспособности, так как на практике маловероятно, что найдется покупатель, желающий приобрести 100% пакет акций. Продажа акций открытого акционерного общества, созданного на базе имущества предприятия-должника, осуществляется в порядке, установленном положением о продаже акций. Порядок и условия проведения торгов определяются собранием кредиторов или комитетом кредиторов. При этом особое внимание следует уделить начальной цене пакета акций, выставляемого на торги. Начальная цена выставляемого на торги пакета акций должна соответствовать трем условиям: во-первых, начальная цена должна быть установлена решением собрания кредиторов (комитета кредиторов) на основании рыночной стоимости акций, определенной в соответствии с отчетом независимого оценщика. Во-вторых, начальная цена не может быть ниже суммы основного долга в соответствии с реестром требований кредиторов. В-третьих, начальная цена не может быть ниже минимальной цены, определенной органами управления должника. Условия проведения торгов должны предусматривать получение денежных средств от продажи акций не позднее чем за месяц до истечения срока внешнего управления либо конкурсного производства. Размер задатка для участия в торгах устанавливается арбитражным управляющим и не должен превышать двадцать процентов начальной цены. Продолжительность приема заявок (предложений) на участие в торгах должна быть не менее чем двадцать пять дней. Арбитражный управляющий самостоятельно выступает в качестве организатора торгов либо на основании решения собрания кредиторов (комитета кредиторов) может привлечь специализированную организацию с оплатой ее услуг за счет имущества должника. В случае если при проведении торгов не получено ни одной заявки или получена одна заявка, торги в соответствии со ст. 110 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" и ст. 447 ГК РФ признаются несостоявшимися. В том случае если первые торги не состоялись, то повторные торги проводятся через период времени, необходимый для подготовки публикации и получения заявок на участие в торгах. В случае если повторные торги были признаны несостоявшимися, арбитражный управляющий в течение четырнадцати дней с даты подведения итогов повторных торгов публикует новое сообщение о продаже акций. Начальная цена в таком случае может быть снижена на десять процентов, но не может быть ниже минимальной цены, определенной органами управления должника. Законом не урегулирован вопрос о том, как следует поступить арбитражному управляющему, если при снижении начальной цены пакета акций, выставляемого на торги, денежных средств будет недостаточно для погашения всей кредиторской задолженности. В случае если акции не были реализованы на трех торгах, собранием кредиторов может быть определен порядок их реализации посредством публичного предложения. Однако и при этом их цена не может быть ниже минимальной цены, определенной органами управления должника. В этой ситуации неурегулированным остается вопрос о том, как следует поступить, если реализовать пакет акций по начальной цене не представляется возможным, а ораны управления должника не согласны на ее уменьшение. В современных условиях постановка данного вопроса наиболее актуальна, поскольку кредиторы заинтересованы в получении задолженности. В такой ситуации необходимо внести изменения в ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", установив, что в случае невозможности реализации акций по цене, предлагаемой органами управления должника, арбитражный управляющий либо кредиторы вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о разрешении возникших разногласий. В случае невозможности погашения всей задолженности за счет денежных средств, полученных от реализации акций, законодателем предусмотрена возможность привлечения к субсидиарной ответственности третьих лиц. Таким образом, можно сделать вывод, что применение на практике реорганизационной процедуры в виде замещения активов предприятия-должника позволит сохранить бизнес предприятия, рассчитаться по долгам с государством и кредиторами, кроме того, позволит привлечь дополнительные инвестиции в российскую экономику.

Название документа "Обзор практики рассмотрения Федеральным арбитражным судом Северо-Западного округа споров, вытекающих из договоров имущественного страхования (статья 929 ГК РФ) (за май 2004 г. - январь 2005 г.)" (Группа авторов ЗАО "ЮРИНФОРМ В") (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2005) Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМ АРБИТРАЖНЫМ СУДОМ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА СПОРОВ, ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ ДОГОВОРОВ ИМУЩЕСТВЕННОГО СТРАХОВАНИЯ (СТАТЬЯ 929 ГК РФ) (ЗА МАЙ 2004 Г. - ЯНВАРЬ 2005 Г.)

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 25 апреля 2005 года

При подготовке обзора было исследовано 33 дела по тематике "Споры, вытекающие из договоров имущественного страхования", по которым были вынесены решения. Рассматривались только вступившие в силу решения. Из них отобрано и включено в обзор 24 судебных решения.

1. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 05.05.2004 N А05-9996/02-508/3

Поскольку в Кодексе торгового мореплавания РФ нормы, регулирующие морское перестрахование, отсутствуют, применению подлежат положения главы 48 ГК РФ. Императивная норма пункта 3 статьи 967 ГК РФ прямо указывает, что при перестраховании ответственным перед страхователем по основному договору страхования за выплату страхового возмещения остается страховщик по этому договору. В связи с этим положения правил перестрахования, устанавливающие обязанность компании-перестраховщика выплатить страховое возмещение по морскому страхованию непосредственно страхователю по основному договору страхования, не могут применяться как противоречащие закону. Арбитражный суд правильно отказал страхователю (судовладельцу) по основному договору в иске, предъявленном страховой компании, застраховавшей риск выплаты страхового возмещения страховщиком по основному договору страхования, поскольку за выплату страхового возмещения по основному договору страхования отвечает страховщик по этому договору, то есть другая страховая компания.

Комментарий

В результате столкновения теплохода "Федор Вараксин", принадлежащего ОАО "Северное морское пароходство", с танкером "Iran Nesa" теплоход получил технические повреждения. В соответствии с расчетами убытков (диспашей) общая сумма убытков, которая подлежит возмещению судовладельцу (ОАО "Северное морское пароходство) составляет 1 300 000 долларов США. Риск убытков судовладельца от столкновения судов был застрахован закрытым акционерным обществом "Северная бассейновая страховая компания", которое в свою очередь частично перестраховало риск выплаты страхового возмещения (статья 967 ГК РФ) в ОАО "Транссибирская перестраховочная корпорация". Страховая компания выплатила судовладельцу страховое возмещение частично. ЗАО "Северная бассейновая страховая компания" указало, что оставшуюся часть страхового возмещения страхователю должна выплатить компания-перестраховщик. Отказываясь выплатить страховое возмещения в полном объеме, страховая компания сослалась на правила перестрахования. В этих правилах имеются положения, согласно которым перестраховщик отвечает перед страхователем (судовладельцем) напрямую, то есть перестраховщик при наступлении страхового случая обязан произвести исполнение непосредственно страхователю. Судовладелец обратился с требованием о выплате страхового возмещения к компании-перестраховщику, однако ОАО "Транссибирская перестраховочная корпорация" в выплате судовладельцу отказало. Считая отказ неправомерным, ОАО "Северное морское пароходство" обратилось в арбитражный суд с иском. При этом пароходство предъявило иск как к страховщику, так и к страховой компании, перестраховавшей риски ЗАО "Северная бассейновая страховая компания". Арбитражный суд в удовлетворении требования пароходства о взыскании суммы страхового возмещения с ОАО "Транссибирская перестраховочная корпорация" отказал. Апелляционная инстанция признала такое решение законным и обоснованным. Истец обжаловал вынесенные судебные акты в кассационном порядке. Из комментируемого Постановления видно, что факт наступления страхового случая, а также размер подлежащих возмещению убытков лицами, участвующими в деле, не оспаривается, и суть спора сводится к тому, кто именно (страховщик или перестраховщик) обязан выплатить страхователю (судовладельцу) страховое возмещение в связи с повреждением морского судна. Представляется, что определяющее значение для правильного разрешения спора имеет вопрос о нормах права, подлежащих применению к спорным правоотношениям, а также вопрос о соотношении общих (содержащихся в ГК РФ) норм, регулирующих страхование, и специальных норм, регулирующих отношения по страхованию в сфере торгового мореплавания (глава XV Кодекса торгового мореплавания РФ). Согласно статье 970 ГК РФ правила, предусмотренные главой 48 ГК РФ ("Страхование"), применяются к отношениям по морскому страхованию лишь постольку, поскольку законом об этом виде страхования не установлено иное. Это означает, что применительно к морскому страхованию нормы Кодекса торгового мореплавания имеют приоритет над нормами Гражданского кодекса (на что, кстати, справедливо указал в своей кассационной жалобе заявитель). Вывод о том, что в рассматриваемом случае мы имеем дело именно с отношениями в сфере торгового мореплавания, следует из статей 2 и 3 КТМ РФ, согласно которым под торговым мореплаванием понимается, в частности, деятельность, связанная с использованием судов для перевозок грузов, и правила КТМ РФ распространяются на морские суда во время их плавания как по морским путям, так и по внутренним водным путям. Следовательно, при рассмотрении дела суды должны были руководствоваться как нормами КТМ РФ, так и нормами ГК РФ применительно к тем отношениям, которые не урегулированы Кодексом торгового мореплавания. Следует иметь в виду также и статью 249 КТМ РФ, согласно которой перестрахование (принятый на себя страховщиком риск) прямо отнесено к объектам морского страхования, и статью 247 КТМ РФ, которая позволяет сторонам отступать от правил, установленных главой XV КТМ РФ. Таким образом, закон предоставляет участникам правоотношений по морскому страхованию широкие возможности для усмотрения. Возможно, именно широкое понимание статьи 247 КТМ РФ и позволило страховщику и перестраховщику включить в перестраховочный договор N 3051 нормы, обязывающие перестраховщика выплатить страховое возмещение страхователю (судовладельцу). Именно на положениях договора N 3051 страхователь и основывал свои требования к перестраховщику. Однако, включая в перестраховочный договор N 3051 нормы об ответственности перестраховщика непосредственно перед судовладельцем, стороны не учли следующее. В главе XV КТМ РФ нормы, регулирующие перестрахование, отсутствуют. Соответственно, к отношениям по морскому перестрахованию подлежат применению положения главы 48 ГК РФ. Пункт 3 статьи 967 ГК РФ устанавливает, что при перестраховании ответственным перед страхователем по основному договору страхования за выплату страхового возмещения остается страховщик по этому договору. Данная норма является императивной, не подлежащей изменению соглашением сторон. Поскольку (как уже отмечалось) в КТМ РФ нормы, регулирующие перестрахование, отсутствуют, пункт 3 статьи 967 ГК РФ подлежит применению и к спорным правоотношениям. Таким образом, положения Правил перестрахования, которые являются неотъемлемой частью договора перестрахования, в части ответственности перестраховщика непосредственно перед судовладельцем (страхователем по основному договору), на которые ссылается истец, не могут применяться как противоречащие пункту 3 статьи 967 ГК РФ. Это означает, что лицом, ответственным перед страхователем (судовладельцем) по спорному договору страхования, остается в полном объеме страховщик (ЗАО "Северная бассейновая страховая компания"). Поэтому доводы истца о том, что договор перестрахования является договором в пользу третьего лица, являются несостоятельными, поскольку такая конструкция договора перестрахования прямо запрещена законом. К этому выводу пришли все судебные инстанции. Кассационная инстанция посчитала, что нормы законодательства, регулирующие отношения по перестрахованию нижестоящими судами, были применены правильно, и оснований для отмены состоявшихся решений не нашла.

2. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18.05.2004 N А56-29412/03

Страховая компания, ссылаясь на положения договора страхования, отказала в выплате страхового возмещения в связи с угоном автомобиля, поскольку страхователь не выполнил условий договора о проверке наличия у застрахованного автомобиля противоугонной сигнализации и маркировки. Суд согласился с доводами страховщика и в иске страхователю отказал. Однако такое решение представляется недостаточно обоснованным, поскольку полный отказ в выплате страхового возмещения при указанных обстоятельствах противоречит существу страхового обязательства (статья 310 ГК). Кроме того, отказывая в иске, суды применили закон, не подлежащий применению, поскольку статья 21 Закона РФ "О страховании", на которую сослался суд, была отменена в 1997 года (а страховой случай произошел в 2003 году).

Комментарий

Как следует из комментируемого Постановления, страховая компания (страховщик) и лизинговая компания (страхователь) заключили договор страхования от 23.01.2003 N 541/03.2003, предметом которого явилось страхование транспортного средства - автомобиля ВАЗ 21103. По условиям указанного договора страховщик принял на себя обязательство при наступлении страхового случая произвести страховую выплату, а страхователь должен был уплатить страховую премию в установленные сроки. Вместе с тем в соответствии с пунктом 6.1.2 договора страхования страхователь был обязан проверить наличие у застрахованного автомобиля противоугонной маркировки и сигнализации. При этом проверку страхователь должен был осуществить в сервисной компании, рекомендованной страховщиком. Однако данный пункт договора страхователем выполнен не был (сам страхователь также не отрицает данное обстоятельство, однако указывает на то, что требования указанного пункта не были выполнены по вине страховщика). Допущенное страхователем нарушение условий договора явилось, по мнению страховщика, достаточным основанием для отказа в выплате страхового возмещения. Отказ в страховых выплатах страховщик обосновал пунктом 11.1.4 договора, закрепляющим право страховой компании на отказ от выполнения своих обязательств перед страхователем в случае невыполнения страхователем условий договора, предусмотренных пунктом 6.1.2 (то есть в случае если страхователь не проверит наличие у застрахованного автомобиля противоугонной маркировки и охранной системы). Суды первой и апелляционной инстанций действия страховщика признали правомерными и в удовлетворении иска страхователя к страховщику отказали. В обоснование своего вывода в части правомерности отказа в страховой выплате суды сослались на часть вторую статьи 21 Закона Российской Федерации "О страховании" от 27.11.1992 N 4015-1, согласно которой условиями договора страхования могут быть предусмотрены основания для отказа в страховой выплате, если это не противоречит законодательству Российской Федерации. Аналогичные выводы были сделаны апелляционной и кассационной инстанциями - решение и постановление об отказе в удовлетворении иска страхователя кассационной инстанцией оставлены в силе. Комментируемые судебные акты особенно в части юридического обоснования принятых решений представляются более чем спорными. Основная проблема, которую суды должны были разрешить при рассмотрении возникшего спора - это вопрос о последствиях нарушения страхователем возложенных на него обязанностей по договору страхования. Сразу следует отметить, что суды к спорным правоотношениям применили закон, который не подлежал применению. Дело в том, что в соответствии с Федеральным законом N 157-ФЗ от 31 декабря 1997 года в Закон РФ "О страховании" были внесены существенные изменения. В том числе изменилось даже название Закона (теперь он называется Закон РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации"), а также наряду с другими из Закона была исключена статья 21, на которую сослались судебные инстанции в обоснование своих решений. При этом следует отметить, что глава 48 ГК РФ (посвященная договору страхования), а также Закон РФ "Об организации страхового дела в РФ" не предусматривают такого основания для отказа в страховых выплатах как невыполнение страхователем тех или иных условий договора страхования. Поэтому вопрос о нормах права, которые положены в основу комментируемых судебных актов, остается открытым. Согласно статье 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается, за исключением случаев, предусмотренных законом. Закон, как уже отмечено, не предусматривает право страховщика на односторонний отказ от исполнения своих обязательств по осуществлению страховых выплат. Вместе с тем статья 310 ГК РФ предусматривает, что при осуществлении сторонами предпринимательской деятельности односторонний отказ от исполнения обязательства допускается также в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. В рассматриваемом случае участниками договора страхования являются страховщик и лизинговая компания, то есть субъекты, профессионально занимающиеся предпринимательской деятельностью. Следовательно, включение в спорный договор положений о возможности отказа страховщика при определенных условиях от исполнения своих обязательств возможно. Однако остается еще один вопрос - не противоречит ли пункт 11.1.4 спорного договора (закрепляющий право страховщика на односторонний отказ от исполнения обязательств по договору) ограничениям, предусмотренным статьей 310 ГК РФ? Иными словами, противоречит или нет односторонний отказ страховщика от осуществления страховых выплат существу страхового обязательства или закону? Поскольку закон не содержит формальных запретов на включение положений, аналогичных пункту 11.1.4, в договоры страхования (при условии, что сторонами данного договора являются предприниматели), а также императивных норм, исчерпывающим образом устанавливающих случаи, при которых возможен односторонний отказ страховщика от выполнения своих обязательств, включение соответствующих положений, закрепляющих право страховщика отказаться от выполнения своих обязанностей по договору, вроде бы возможно. Однако при оценке второго, установленного статьей 310 ГК РФ ограничения, которое сводится к тому, что предусмотренный договором односторонний отказ страховщика от выполнения своих обязательств не должен противоречить существу обязательства (в данном случае - существу страхового обязательства), проблема выглядит не столь простой. Дело в том, что закон не раскрывает понятия "существо обязательства". Поэтому можно предположить, что существо обязательства - это то, без чего обязательство утрачивает свой смысл, свое значение. Смысл обязательства страховщика в страховом правоотношении сводится к предоставлению страхователю (или иному лицу) страховой защиты. Страховая защита, в свою очередь, заключается в готовности страховщика выплатить страховое возмещение (осуществить страховые выплаты) при наступлении страхового случая. Таким образом, сущность (или существо) страхового обязательства заключается в страховых выплатах. Полный отказ от страховых выплат со стороны страховщика по основаниям, которые существовали на протяжении действия всего договора (как это и случилось в рассматриваемом случае) означает, что в течение всего срока действия договора страховщик не считал себя связанным обязательствами, вытекающими из договора страхования. То есть страховщик не предоставлял страхователю страховую защиту, несмотря на заключенный с ним договор. Следовательно, можно сказать, что отказ от страховых выплат со стороны страховщика разрушает страховое обязательство в целом, то есть выхолащивает его суть или, иными словами, противоречит существу страхового обязательства. Есть основания полагать, что приведенное понимание сущности (или существа) страхового обязательства соответствует пониманию сущности страхового обязательства законодателем: в пользу этого свидетельствует исключение из Закона РФ "О страховании" той самой статьи 21, на которую без всяких оснований сослались суды в комментируемом случае. Поэтому если исходить из приведенного понимания сущности (существа) страхового обязательства, то следует признать, что страховые компании не вправе включать в договоры страхования (правила страхования) положения, позволяющие отказывать в полном объеме в выплате страхового возмещения при наступлении страхового случая. В силу изложенного принятое кассационной инстанцией решение, в котором Федеральный арбитражный суд согласился с выводами суда первой и апелляционной инстанций, представляется по меньшей мере недостаточно мотивированным.

3. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 05.07.2004 N А56-22389/03

При рассмотрении дела судом не был исследован вопрос о праве выгодоприобретателя (потерпевшего) обращаться с требованием о выплате страхового возмещения непосредственно к страховщику, застраховавшему гражданскую ответственность виновного лица на основании договора добровольного страхования. Оценивать данное обстоятельство суд должен с учетом положений пункта 1 статьи 932 ГК РФ. Суд признал правильным уменьшение суммы страхового возмещения на сумму износа заменяемых деталей, однако такой вывод противоречит статье 15 ГК РФ, согласно которой под убытками следует понимать, в том числе расходы, которые лицо, право которого нарушено, должно произвести для восстановления своего нарушенного права.

Комментарий

В связи со страховым случаем (дорожно-транспортным происшествием, вследствие которого застрахованному автомобилю были причинены повреждения) страховая компания "Русский мир" выплатила потерпевшему - межрайонной инспекции - сумму страхового возмещения в размере 21 073 руб., из них 3000 руб. было перечислено в общество с ограниченной ответственностью "Агентство "Абсолют" за автоэкспертные услуги, а 18 073 руб. - инспекции. Страховые выплаты осуществлены на основании договора добровольного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств от 25.01.2002, заключенного страховой компанией "Русский мир" с Угаркиной Е. В. (лицом, ответственным за причиненный вред). Межрайонная инспекция N 8 (потерпевший), посчитав, что страховое возмещение выплачено не в полном объеме, обратилась с иском к страховой компании "Русский мир" о взыскании денежных средств в сумме 20 909 руб. Названная сумма, по мнению межрайонной инспекции, составляет разницу между фактическими затратами, понесенными потерпевшим в связи с дорожно-транспортным происшествием, и суммой выплаченного страхового возмещения. Суды первой апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу, что оснований для удовлетворения исковых требований не имеется в связи со следующим. Во-первых, суды посчитали недоказанным наличие прямой причинной связи между повреждениями, в оплате ремонта которых было отказано, и произошедшим дорожно-транспортным происшествием. В частности, не относящимися к восстановительному ремонту, обусловленному дорожно-транспортным происшествием, суды посчитали замену чехлов, смену воздушного фильтра, стоимость дизтоплива и некоторые другие затраты. Такой вывод судебные инстанции сделали на том основании, что истец включил в исковые требования стоимость деталей и работ, которые не могут быть соотнесены с повреждениями, указанными в акте осмотра транспортного средства и в справке, выданной ОГИБДД. Иных (помимо указанных документов) доказательств, которые могли бы подтвердить, что спорные работы производились в целях ликвидации последствий дорожно-транспортного происшествия, истец не представил. Во-вторых, при определении расходов по восстановительному ремонту суды исходили из того, что в этом случае необходимо учитывать износ деталей, узлов, агрегатов (амортизационный износ подлежащих замене деталей). При этом кассационная инстанция сослалась на статью 15 ГК РФ. Вопрос об исключении ряда работ из числа, подлежащих оплате в счет страхового возмещения, решен судебными инстанциями в соответствии со сложившейся судебной практикой - в отсутствие иных документов, подтверждающих причинную связь между обнаруженными в ходе ремонта повреждениями и произошедшим дорожно-транспортным происшествием, в основу для расчета берутся лишь те повреждения, которые были зафиксированы на месте аварии сотрудниками ГИБДД и экспертами при осмотре поврежденного транспортного средства. В этой части позиция судебных инстанций сомнений не вызывает. В вопросе же определения стоимости деталей, подлежащих замене (учет амортизационного износа подлежащих замене деталей) позиция судов не представляется обоснованной. Согласно статье 1082 ГК РФ при решении вопроса о размере возмещения вреда, причиненного повреждением имущества, следует руководствоваться пунктом 2 статьи 15 ГК РФ, то есть нормой, регулирующей возмещение убытков. Согласно пункту 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются утрата или повреждение имущества потерпевшего, а также расходы, которые потерпевший произвел или должен будет произвести для восстановления своего нарушенного права. Расходами, необходимыми для восстановления прав потерпевшего при причинении ущерба имуществу в результате ДТП, являются как затраты на осуществление ремонтных работ, так и расходы на приобретение запасных частей и деталей для замены поврежденных частей и деталей. Таким образом, вывод судебных инстанций о том, что при определении стоимости ремонта необходимо учитывать износ заменяемых деталей (то есть возмещать только часть затрат на приобретение необходимых деталей), представляется необоснованным. Косвенным подтверждением правильности такого подхода могут служить нормы, относящиеся к страхованию обязательной гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Так, согласно пунктам 63 и 64 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Постановлением Правительства РФ N 263 от 7 мая 2003 года, в случае повреждения имущества потерпевшего размер страховой выплаты определяется в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до наступления страхового случая (то есть в размере восстановительных расходов). При этом в восстановительные расходы включаются как расходы на материалы и запасные части, необходимые для ремонта (восстановления), так и расходы на оплату работ по ремонту. Таким образом, под восстановительными расходами, размером которых и определяется сумма подлежащего выплате страхового возмещения, в указанных нормативных актах однозначно понимаются фактические затраты на запасные части и на оплату ремонтных работ (что в полной мере согласуется с нормой, предусмотренной пунктом 2 статьи 15 ГК РФ). Следовательно, статья 15 (в части определения стоимости запасных частей, использованных при восстановительных работах) судебными инстанциями применена неправильно. Не вполне ясно также, почему судами не был исследован вопрос о праве потерпевшего обращаться с иском к страховой компании, застраховавшей гражданскую ответственность виновного в ДТП лица. В данном случае мы имеем дело с добровольным страхованием гражданской ответственности. Согласно пункту 4 статьи 931 ГК РФ лицо, в пользу которого заключен договор страхования ответственности за причинение вреда, вправе обратиться за страховой выплатой к страховой компании, застраховавшей ответственность лица, ответственного за вред, лишь в тех случаях, когда страхование такой ответственности является обязательным в соответствии с законом, а также когда возможность обращения с требованием о страховом возмещении предусмотрена договором страхования ответственности, либо в случаях, когда (при добровольном страховании) закон прямо предусматривает для выгодоприобретателя такую возможность. Из комментируемого Постановления неясно, предусматривал ли договор добровольного страхования ответственности, заключенный между страховой компанией "Русский мир" и гражданкой Угаркиной Е. В., возможность обращения выгодоприобретателя (потерпевшего) за страховым возмещением напрямую к страховой компании. В данном конкретном случае выяснение данного вопроса является одним из главных условий законного разрешения спора. При отсутствии соответствующего положения в договоре страхования в иске могло быть отказано лишь по одному этому основанию.

4. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 08.07.2004 N А56-869/04

Страховая компания застраховала предпринимательский риск (статья 933 ГК РФ) судоходной компании. Согласно договору страховым случаем являлось неисполнение арендаторами своих обязательств по уплате арендной платы за судно. Обосновывая свой отказ в выплате страхового возмещения по договору страхования предпринимательского риска, страховая компания указала, что договор аренды судна нельзя считать заключенным, в связи с чем неуплата арендной платы не может расцениваться как страховой случай. Суд отверг доводы страховщика, поскольку материалами дела подтверждено, что договор был заключен и фактически исполнялся сторонами.

Комментарий

Рассматриваемое дело интересно тем, что в нем идет спор по поводу страхования предпринимательского риска - такие договоры достаточно редко пока встречаются в предпринимательской практике. Из комментируемого Постановления видно, что закрытое акционерное общество страхования предпринимательства (ЗАО СП) "Сфинкс" (страховщик) и ООО "Судоходная компания "Вояж" (страхователь) заключили договор страхования имущественных интересов страхователя, связанных с нанесением убытков и неполучением ожидаемых доходов из-за неисполнения контрагентом страхователя - обществом с ограниченной ответственностью "Весь Мир" (далее - ООО "Весь Мир") обязательств по договору от 21.11.2002 N 25/13 в части арендных платежей. Письмами от 19.08.2003, 01.09.2003 и 15.09.2003 Судоходная компания уведомила страховщика о наступлении страховых случаев. Однако ЗАО СП "Сфинкс" исполнить обязательства по выплате страхового возмещения отказалось. В комментируемом судебном акте нет ни одной ссылки на нормы Гражданского кодекса РФ, которые позволили бы определить, к какому именно виду договоров страхования относится спорный договор. Однако из текста Постановления можно сделать вывод, что спорный договор является договором страхования предпринимательского риска (пункт 3 статьи 929 и статья 933 ГК РФ). Предметом такого рода договоров является страхование риска убытков от предпринимательской деятельности из-за нарушения своих обязательств контрагентами предпринимателя или изменения условий этой деятельности по не зависящим от предпринимателя обстоятельствам. В рассматриваемом случае был зарегистрирован риск неисполнения контрагентом страхователя (обществом с ограниченной ответственностью "Весь Мир") своих обязательств в уплате арендных платежей по договору аренды судна. Таким образом, страховым случаем по спорному договору является неуплата соответствующей части арендных платежей арендатором. Поскольку (судя по содержанию комментируемого Постановления) факт неуплаты арендных платежей (то есть наступление страхового случая) подтвержден необходимыми доказательствами, доводы страховой компании в обоснование правомерности своего отказа в выплате страхового возмещения свелись к следующему: 1) по мнению страховщика, страхователь (судоходная компания) не исполнил возложенную на него законом обязанность о своевременном уведомлении страховщика о наступившем страховом случае (статья 961 ГК РФ); 2) страховая компания не обязана выплачивать страховое возмещение, поскольку прекратил действие договор аренды судна, по которому застрахован риск убытков страхователя от неисполнения обязательств контрагентами. Кроме того, ответчик также указал, что судами не применены статья 157 и пункт 1 статьи 958 ГК РФ. Из содержания комментируемого судебного акта видно, что страховой случай был определен сторонами достаточно четко - это не уплата арендатором арендной платы. Страховая компания данное обстоятельство по существу не оспаривает, но дает ему свое толкование (ссылается на то, что договор аренды прекратил свое действие). Однако никаких доказательств прекращения действия договора аренды истец не привел, в связи с чем его доводы в этой части были отвергнуты судебными инстанциями. Оценка истцом договора аренды судов, как заключенного под отлагательным условием, дала ему возможность утверждать, что договор не вступил в силу в связи с несвоевременным внесением арендатором первого арендного платежа. При этом истец сослался на статью 157 ГК РФ (посвященную сделкам, совершенным под условием). Однако данная ссылка истца является неосновательной, поскольку сделка, совершенная под отлагательным условием - это такая сделка, в которой стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет. Иными словами - от такого обстоятельства, которое не зависит от воли и желания сторон, и повлиять на которое стороны не имеют возможности. В данном же случае речь идет о первом арендном платеже, то есть о таком обстоятельстве, которое в полной мере зависит от воли и желания одной из сторон по договору. Следует также отметить, что страховая компания имеет возможность вернуть выплаченные страхователю денежные средства, взыскав соответствующие суммы с арендатора в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ). Суды первой и апелляционной инстанций исковые требования страхователя удовлетворили. Кассационная инстанция, приняв во внимание доводы страховой компании о несоразмерности примененных к ней санкций за отказ от выплаты страхового возмещения, уменьшила (в соответствии со статьей 333 ГК РФ) сумму штрафа до 100 000 рублей.

5. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 09.08.2004 N А56-10822/03

Сам по себе факт введения в заблуждение страхователем страховщика о существенных обстоятельствах, относящихся к страховому риску (статья 944 ГК РФ), не может служить основанием для признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным пунктом 3 статьи 944 ГК РФ. Страховщик должен представить доказательства заведомо ложного характер представленных страхователем сведений, то есть надо доказать, что, предоставляя страховщику соответствующие сведения, страхователь точно знал и понимал, что он вводит страховщика в заблуждение. Поскольку страхователь представил в суд документы, из которых следует, что у него были основания считать представленные страховщику сведения соответствующими действительности, суд пришел к выводу, что сведения, представленные страховщику страхователем, не могут квалифицироваться как заведомо ложные, и в иске страховой компании отказал.

Комментарий

Предъявляя иск о признании недействительным договора страхования, страховая компания (ЗАО "Страховое общество "Прогресс-Нева") обвинила страхователя (ООО "Медицина СПб") в умышленном введении ее в заблуждение относительно обстоятельств, имеющих существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая. На основании пункта 3 статьи 944 и пункта 2 статьи 179 ГК РФ страховая компания потребовала признать спорный договор недействительным. В силу закона (пункт 1 статьи 944 ГК РФ) страхователь обязан сообщать страховщику известные ему обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства неизвестны и не должны быть известны страховщику. Однако закон, во-первых, ограничивает ответственность страхователя лишь кругом тех сведений, которые стали известны ему до обращения за страховой защитой, и, во-вторых, не обязывает страхователя проводить какие-то специальные действия по проверке этих сведений. Кроме того, закон по существу говорит о том, что определение круга сведений, влияющих на страховой риск, зависит от того, как это понимает страхователь, за исключением случая, когда страховщик сам укажет страхователю, в какой именно информации для оценки страхового риска он нуждается. В то же время проверку обстоятельств, связанных со страховым риском, в соответствии со статьей 945 ГК РФ вправе провести сам страховщик. Такой подход законодателя представляется оправданным и естественным, поскольку не страхователь, а страховщик является профессионалом в своем деле, и только он, а не страхователь может с высокой степенью достоверности оценить те или иные обстоятельства, относящиеся к страховому риску. Абсолютно логичным в свете такого подхода законодателя выглядит и пункт 3 статьи 944 ГК РФ, согласно которому признать недействительным договор страхования в связи с недостоверностью информации, касающейся страхового риска, возможно лишь в одном - единственном случае - если соответствующая информация, предоставленная страхователем, была заведомо ложной. Закон и судебная практика (в том числе и суды, которые рассмотрели комментируемое дело) понимают заведомо ложные сведения как такие сведения, о несоответствии действительности которых страхователю достоверно известно. Иными словами, предоставляя страховщику соответствующие сведения, страхователь должен точно знать и понимать, что он вводит страховщика в заблуждение. Ошибка страхователя в оценке ситуации (даже если она была вызвана грубой неосторожностью, неосмотрительностью страхователя) не влечет последствий, предусмотренных пунктом 3 статьи 944 ГК РФ. Как видно из комментируемого Постановления, при рассмотрении иска было установлено, что условия охраны объекта не соответствуют тем сведениям, которые страхователь представил страховщику. Однако суд справедливо указал, что этого недостаточно для удовлетворения иска, поскольку страховая компания должна доказать, что о недостоверности этой информации страхователю было известно в момент представления соответствующих сведений страховщику. Страхователь представил в суд письма компании-арендодателя, на основании которых он и сделал вывод о наличии в арендуемом здании круглосуточной вооруженной охраны, а также и о других обстоятельствах, относящихся к противопожарной охране здания (о чем и сообщил при заключении договора страховщику). Представленные страхователем письма суды признали достаточным доказательством отсутствия у страхователя намерения ввести в заблуждение страховую компанию. В конечном счете страховой компании в иске было отказано. Кассационная инстанция подтвердила законность и обоснованность решений судов нижестоящих инстанций.

6. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.08.2004 N А05-9361/03-16

При рассмотрении иска о взыскании с лица, причинившего ущерб, в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) суммы причиненного ущерба, суд не принял во внимание довод ответчика о том, что ответчик не может отвечать за причиненный вред в связи с тем, что Постановление об административном правонарушении в отношении водителя отменено. Суды в соответствии со сложившейся практикой возлагают обязанность по возмещению вреда, причиненного дорожно-транспортными происшествиями, на лиц, признанных виновными в административных правонарушениях, повлекших за собой причинение вреда. Вместе с тем отсутствие документов о привлечении лица, причинившего вред, к административной ответственности, само по себе не предрешает вопрос о его невиновности, поскольку административное правонарушение и гражданско-правовой проступок не всегда совпадают. При рассмотрении дела суды исходили из того, что независимо от того, что Постановление об административном правонарушении было отменено, в деле имеются достаточные доказательства для взыскания суммы причиненного ущерба в соответствии со статьей 1064 ГК РФ.

Комментарий

Как следует из материалов дела, в результате дорожно-транспортного происшествия (столкновения автобуса и автомобиля) была повреждена автомашина Мазда 929, принадлежащая гражданину Попову В. А. Страховая компания "Межотраслевой страховой центр" выплатила гражданину Попову В. А. в соответствии с условиями договора страхования 66 352 руб. 30 коп. Страховая компания "Наста-Центр" на основании договора страхования ответственности предпринимателя Рогатых А. С., которому принадлежал автобус, выплатила страховой компании 29 400 руб. Страховая компания "Межотраслевой страховой центр" обратилась в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) с иском к предпринимателю, требуя возместить разницу между полученной от страховой компании "Наста-Центр" суммой страхового возмещения и суммой реально причиненного в результате ДТП ущерба. Решением от 16.01.2004, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 05.05.2004, исковые требования удовлетворены в полном объеме. При определении лица, ответственного за причиненные убытки, суды исходили из обстоятельств, установленных документами ГИБДД - справки заместителя начальника МРО ГИБДД УВД г. Архангельска от 28.01.2002 и Постановления по делу об административном правонарушении от 24.01.2002. Указанными документами установлено, что дорожно-транспортное происшествие произошло из-за нарушения водителем автобуса Кустовым Ю. А. пунктов 1.5, 13.4 Правил дорожного движения Российской Федерации. Возражая в кассационной жалобе против удовлетворения иска страховой компании, предприниматель указал на то, что в материалах дела отсутствуют доказательства вины водителя Кустова Ю. А., в связи с чем ответственность за причиненный вред на владельца источника повышенной опасности возложена неправомерно. Вывод ответчика об отсутствии доказательств вины водителя Кустова Ю. А. основан на том, что Постановление заместителя начальника МРО ГИБДД УВД г. Архангельска от 24.01.2002, которым Кустов Ю. А. признан виновным, решением Ломоносовского районного суда города Архангельска отменено в связи с отменой закона, установившего административную ответственность. Однако данный довод заявителя кассационной инстанцией не был принят во внимание - решения нижестоящих судов были оставлены в силе. Подобная позиция суда была вызвана тем, что единственным основанием для отмены постановления об административной ответственности водителя автобуса явилась отмена закона, устанавливающего административную ответственность (действительно, с 1 июля 2002 года был введен в действие новый Кодекс РФ об административных правонарушениях, и одновременно отменено множество актов, устанавливавших административную ответственность, в том числе ответственность за нарушение Правил дорожного движения). При таких обстоятельствах кассационная инстанция признала обоснованным вывод судов нижестоящих инстанций о вине водителя Кустова Ю. А. в совершении ДТП. Утверждая, что водитель автобуса невиновен в ДТП, ответчик исходил, прежде всего из сложившейся практики рассмотрения арбитражными судами дел, касающихся ДТП. Дело в том, что в целях определения вины того или иного лица в совершении дорожно-транспортного происшествия арбитражные суды в подавляющем числе случаев используют документы, составляемые должностными лицами ГИБДД (протоколы, справки, акты о привлечении лиц к административной ответственности). По существу содержащиеся в этих документах выводы предрешают выводы судебных инстанций о вине соответствующего лица. В рассматриваемом же случае постановление о привлечении виновного лица к административной ответственности было отменено, что и послужило основанием для отрицания ответчиком вины в ДТП. Однако следует иметь в виду, что далеко не всякое причинение вреда имуществу другого лица является одновременно и административным, и гражданским правонарушением. Отмена постановления о привлечении виновного в ДТП лица к административной ответственности (независимо от оснований, по которым эта отмена осуществлена) не предрешает автоматически вопрос об отсутствии его вины в рамках гражданских правоотношений. В рассматриваемом случае имело место причинение вреда вследствие взаимодействия источников повышенной опасности. В связи с этим (в отсутствие соответствующих документов ГИБДД о вине того или иного лица в совершении административного правонарушения) суды должны устанавливать вину лица, причинившего вред, на общих основаниях, с учетом распределения бремени доказывания и презумпций, установленных Гражданским кодексом РФ. В связи с этим суды правильно указали на то, что само по себе отсутствие документа о привлечении лица, причинившего вред, к административной ответственности, не означает отсутствия оснований для возложения на это лицо обязанности возместить причиненный вред.

7. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.08.2004 N А56-40069/03

При рассмотрении иска страховой компании о взыскании в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) с жилищно-строительного кооператива убытков, причиненных протечкой, образовавшейся в результате засора, суд неправильно применил нормы пункта 2 статьи 1064 ГК РФ, согласно которой лицо, причинившее вред, может быть освобождено от возмещения вреда только в случаях, если докажет, что вред был причинен не по его вине. Несмотря на то, что был доказан факт неисполнения кооперативом своих обязанностей по осуществлению профилактических осмотров и текущему ремонту канализационных сетей, суд фактически освободил кооператив от доказывания отсутствия своей вины (как это предусмотрено пунктом 2 статьи 1064 ГК РФ), предположив, что ущерб мог быть вызван действиями жильцов дома.

Комментарий

Общество с ограниченной ответственностью "Росгосстрах-Северо-Запад" выплатило гражданке Панкратовой Д. Ю. страховое возмещение в связи ущербом, причиненным протечкой. Считая виновным в страховом случае Жилищно-строительный кооператив, страхования компания предъявила в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) иск ЖСК N 1217 о взыскании суммы выплаченного страхователю возмещения, однако в иске страховой компании было отказано. Вывод о вине ЖСК-1217 страховая компания сделала на основании акта от 06.06.2003, из которого усматривается, что причиной протечки, имевшей место 31.05.2003 в квартире N 359, явился стояковый засор на кухне. Обжалуя решение об отказе в иске, страховая компания указала, что ЖСК-1217 как собственник инженерно-технических коммуникаций отвечает за их содержание и эксплуатацию, а отсутствие документов, подтверждающих систематическую профилактическую проверку технического состояния водопровода, канализации и иных инженерных коммуникаций, свидетельствует о вине ответчика в протечке, имевшей место 31.05.2003. Отказывая в удовлетворении жалобы и оставляя в силе решение суда первой инстанции, кассационная инстанция исходила из того, что в соответствии со статьей 65 АПК РФ лицо, участвующее в деле, обязано доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Соответственно, страховая компания должна доказать, что возникший в стояке засор возник по причинам, за которые отвечает ответчик. Тот факт, что ЖСК-1217 не проводил профилактическую проверку технического состояния водопровода, канализации и иных инженерных коммуникаций, по мнению суда, еще не предрешает вины кооператива, поскольку засор мог произойти вследствие действий самих жильцов. Таким образом, страховая компания, по мнению суда, не доказала вины ЖСК-2117 в причинении ущерба, образовавшегося вследствие протечки. Комментируемое Постановление нельзя признать достаточно обоснованным по следующим причинам. Во-первых, суд не дал юридическую оценку правоотношениям, сложившимся между жильцами дома и кооперативом. Можно предположить, что эти отношения носят внедоговорный характер, поскольку отношения между жильцами и кооперативом основаны на членстве жильцов - собственников квартир в кооперативе. В связи с этим к сложившимся правоотношениям подлежат применению нормы ГК РФ о внедоговорной ответственности. Во-вторых, отказывая в иске, суд не вполне последовательно придерживался принципа презумпции вины лица, ответственного за причинение вреда, закрепленного статьей 1064 ГК РФ. Согласно пункту 2 статьи 1064 ГК РФ лицо, причинившее вред, освобождается от ответственности только в том случае, если докажет, что вред причинен не по его вине. Из комментируемого Постановления видно, что соответствующие профилактические и ремонтные работы на коммуникациях не проводились. Таким образом, эксплуатирующая организация (кооператив), не проявляя должной заботливости о состоянии коммуникаций, нарушила возложенную на нее обязанность, предусмотренную пунктом 5.74 Правил технической эксплуатации жилищного фонда, утвержденных Приказом Министерства жилищно-коммунального хозяйства РСФСР от 5 января 1989 года (эти Правила действовали на дату протечки). Таким образом, кооператив должен был доказать, что допущенные им нарушения не могли стать причиной возникшей протечки. То есть основанием для освобождения организации от ответственности в этом случае могли послужить только такие доказательства, которые бесспорно подтвердили бы, что событие, послужившее причиной вреда, возникло вследствие непреодолимой силы, либо вызвано действиями иных лиц (в том числе действиями жильцов). В рассматриваемом случае суд указал, что эксплуатирующая организация не может отвечать за протечку, поскольку она могла быть вызвана в том числе действиями самих жильцов. То есть суды освободили жилищную организацию от ответственности на основании одного лишь предположения о возможной вине иных лиц в отсутствие доказательств вины ЖСК.

8. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 24.08.2004 N А13-4554/03-20

Согласно пункту 3 статьи 954 ГК РФ в случае, если договором страхования предусмотрено внесение страховой премии в рассрочку, договором могут быть определены последствия неуплаты в установленные сроки очередных страховых взносов. В том числе стороны вправе установить зависимость размера подлежащего выплате страхового возмещения от доли страховой премии, фактически уплаченной на дату наступления страхового случая. Поскольку страхователь не допустил просрочки в уплате очередного взноса страховой премии, суд удовлетворил требования страхователя о взыскании страхового возмещения в полном объеме.

Комментарий

Как видно из комментируемого Постановления, между страховой компанией (ОАО "Страховая компания "Шексна") и закрытым акционерным обществом "Никольсклен" заключены договоры страхования урожая сельскохозяйственных и многолетних культур от 11.04.2002 N 068-ск/2002 и от 30.04.2002 N 099-ск/2002. Согласно пункту 1.2 названных договоров объектом страхования являются имущественные интересы страхователя, связанные с владением, пользованием, распоряжением имуществом (сельскохозяйственными культурами и многолетними насаждениями, указанными в приложении N 1 к договорам). В качестве страховых случаев указаны уничтожение или повреждение сельскохозяйственных культур. Признав наступление страхового случая, предусмотренного договорами, страховая компания выплатила обществу страховое возмещение частично, пропорционально уплаченной страховой премии по договору N 068-ск/2002 - 54 583 руб. 81 коп., по договору N 068-ск/2002 - 45 903 руб. 73 коп. Общество обратилось в суд с требованием об уплате страхового возмещения в полном объеме. Арбитражный суд иск общества удовлетворил, апелляционная инстанция оставила решение суда первой инстанции без изменения. По существу для принятия законного и обоснованного решения судам необходимо было исследовать два основных обстоятельства, на которые ссылался ответчик (страховая компания): 1) вопрос о наличии у страхователя интереса в сохранении застрахованного имущества; 2) вопрос о последствиях неуплаты страхователем части страховой премии. Позиция ответчика, в частности, заключалась в том, что у страхователя отсутствовал интерес в сохранении застрахованного имущества. На этом основании ответчик утверждал, что в силу пункта 2 статьи 930 ГК РФ договор страхования является недействительным, а следовательно, не порождает обязанности страховщика осуществлять страховые выплаты. Однако эти доводы суд отверг, указав на то, что наличие интереса страхователя в сохранении застрахованного имущества исследовалось в других судебных процессах, предметом рассмотрения которых был спорный договор. Поскольку в этих процессах было установлено отсутствие оснований для признания спорного договора недействительным, суды, основываясь на фактах, установленных вступившими в законную силу судебными актами, доводы ответчика признали несостоятельными. При этом суд руководствовался частью 2 статьи 69 АПК РФ. Что касается второго аргумента ответчика, то здесь ситуация выглядит следующим образом. Согласно пункту 3 статьи 954 ГК РФ в случае, если договором страхования предусмотрено внесение страховой премии в рассрочку, договором могут быть определены последствия неуплаты в установленные сроки очередных страховых взносов. Согласно пункту 5.4 спорных договоров, в случае неполной уплаты суммы страховой премии страховое возмещение выплачивается в таком проценте от установленного размера выплаты, какой процент составляет сумма внесенных платежей к общей сумме страховой премии, подлежащей уплате по договору страхования. Поскольку при рассмотрении иска было установлено, что договорами предусматривалось внесение страховой премии в рассрочку и срок очередного платежа не наступил, суды сочли доводы ответчика несостоятельными, удовлетворив заявленные требования. Однако из комментируемого Постановления неясны два обстоятельства. Во-первых, действительно ли пункт 5.4 спорных договоров имеет в виду случай просрочки внесения страховой премии, или же предельный размер страхового возмещения определяется в процентном отношении к сумме уплаченной страховой премии вне зависимости от того, просрочен очередной платеж или нет. Если сумма страхового возмещения поставлена в зависимость от того, какая часть страховой премии внесена страхователем (безотносительно к просрочке платежа), то выводы суда представляются сомнительными, поскольку закон оставляет для сторон договора страхования широкие возможности для усмотрения. Если же в договоре имеется в виду именно случай просрочки внесения очередного взноса, то данная ситуация как раз и предусматривается пунктом 3 статьи 954 ГК РФ, который позволяет определять в договорах последствия нарушения срока внесения очередного взноса страховых платежей. В этом случае стороны вправе поставить размер подлежащего выплате страхового возмещения в зависимость от той доли страховой премии, которая фактически была уплачена к моменту наступления страхового случая. Поскольку же при рассмотрении дела установлено, что страхователь не допустил просрочку внесения очередного платежа, соответственно, не имеется оснований и для уменьшения суммы страхового возмещения. При таких обстоятельствах выводы судебных инстанций в полной мере соответствуют закону.

9. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 07.12.2004 N А56-16200/04

Суд первой инстанции удовлетворил требование страхователя в связи с тем, что счел доказанным факт наступления страхового случая. Кассационная инстанция пришла к правильному выводу об отсутствии доказательств наступления страхового случая и правильно нашла необоснованным удовлетворение иска. Вместе с тем, вынося новое решение, кассационная инстанция вышла за пределы предоставленных ей законом полномочий (статья 286 АПК РФ), поскольку новое решение было принято в связи с установлением нового факта - отсутствия страхового случая.

Комментарий

Закрытое акционерное общество "Рекламно-информационное агентство "ВБ-Медиа" (далее - Агентство) обратилось в арбитражный суд с иском к открытому акционерному обществу "Страховое общество "Ресо-Гарантия" (далее - Страховое общество) о взыскании страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая - повреждения рекламного щита. Однако страховая компания в выплате страхового возмещения отказала, сославшись на недостаточность оснований для признания указанного события страховым случаем. Суд первой инстанции требования страхователя удовлетворил. Кассационная инстанция решение отменила и вынесла новое решение - об отказе в иске. Суть возникшего между страхователем и страховой компанией спора заключается в противоположной оценке имевшего место события - страхователь посчитал повреждение рекламного щита страховым случаем (повреждением вследствие противоправных действий третьих лиц), страховщик же, напротив, к числу страховых случаев данное событие не отнес. В основу решения об отказе в страховых выплатах страховщик положил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, согласно которому достаточных оснований полагать, что щит был поврежден в результате противоправных действий третьих лиц, при проверке заявления о преступлении выявлено не было. В возбуждении дела было отказано за отсутствием события преступления. Тем не менее страхователь расценил повреждение рекламного щита как страховой случай по риску "противоправные действия третьих лиц". Основные доводы страховщика сводятся к тому, что документы, представленные истцом, не могут служить доказательством наступления страхового случая. Кроме того, по мнению ответчика, суд вопреки требованиям статьи 65 АПК РФ возложил бремя доказывания обстоятельств, на которые ссылается истец, на ответчика. Из комментируемого Постановления видно, что действительно в соответствии с дополнительными условиями N 4 к договору страхования страховщик возмещает страхователю реальный ущерб, причиненный рекламному щиту лишь в том случае, если этот ущерб вызван противоправными действиями третьих лиц, не имеющими отношения к страхователю. Единственным документом (представленным истцом), в котором дается оценка причин, вследствие которых произошло повреждение рекламного щита, является постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Однако в данном постановлении (как уже было отмечено) не только отсутствуют какие-либо указания на то, что щит был поврежден в результате противоправных действий, но и прямо указывается на то, что достаточных данных, указывающих на чьи-либо противоправные действия, повлекшие причинение вреда, не имеется. Судя по содержанию комментируемого Постановления, каких-либо иных (помимо постановления об отказе в возбуждении уголовного дела) доказательств в обоснование своей позиции страхователь не представил. При таких обстоятельствах вывод кассационной инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения иска представляется правильным. Однако (при общей правильной оценке имеющихся в деле доказательств) вызывает определенные сомнения само принятое кассационной инстанцией решение. Дело в том, что в соответствии со статьей 286 АПК РФ арбитражный суд кассационной инстанции вправе проверить лишь законность решений и постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций. Арбитражный суд кассационной инстанции устанавливает правильность применения норм материального права и норм процессуального права: согласно части 3 статьи 286 АПК РФ арбитражный суд кассационной инстанции вправе лишь проверить, соответствуют ли выводы соответствующих судебных инстанций о применении норм права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам. То есть кассационная инстанция не может устанавливать на основании имеющихся доказательств новые обстоятельства, относящиеся к предмету спора, - она вправе лишь ставить под сомнение доказанность тех или иных обстоятельств, а также соответствие тех или иных фактов, признанных судами первой и апелляционной инстанций установленными, имеющимся в деле доказательствам. В рассматриваемом же случае ситуация выглядит следующим образом. Принимая решение об удовлетворении иска страхователя, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что страховой случай имел место, то есть суд первой инстанции установил определенное имеющее существенное значение для дела обстоятельство (наступление страхового случая). Кассационная же инстанция выносит новое решение, отказывая при этом в иске страхователю по тем основаниям, что наступление страхового случая не подтверждено надлежащими доказательствами. Тем самым кассационная инстанция фактически установила новое обстоятельство, а именно то, что спорное событие не является страховым случаем. Таким образом, вынося новое решение при указанных обстоятельствах, кассационная инстанция вышла за пределы предоставленных ей полномочий. С практической точки зрения данное дело интересно тем, что оно ориентирует страхователей на более внимательное отношение к заключаемым договорам, особенно в части определения страховых случаев. Дело в том, что в соответствии со статьей 942 ГК РФ при заключении договора страхования стороны должны достигнуть соглашения о характере события, на случай которого осуществляется страхование. То есть в договоре страхования (или в правилах страхования, которые являются неотъемлемой частью страхового полиса) должно быть дано четкое описание события, признаваемого страховым случаем. Из комментируемого судебного акта видно, что стороны определили в качестве страхового случая причинение вреда рекламному щиту, которое является следствием противоправных действий третьих лиц. Таким образом, в соответствии со спорным договором для отнесения того или иного события к страховому случаю необходимо точно установить причину, повлекшую соответствующий ущерб: во-первых, надо доказать, что ущерб причинен действиями людей (а не в результате событий объективного характера - урагана, наводнения и т. п.); во-вторых, эти действия должны носить противоправный характер (в частности, не будет признано страховым случаем причинение ущерба застрахованному объекту лицом, находившимся в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости). В практическом плане доказывание указанных обстоятельств представляет значительные трудности. Страховые компании в подобных случаях имеют весьма широкие возможности для отказа в страховых выплатах, что и подтверждается комментируемым делом.

10. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 25.11.2004 N А56-9834/04

Суд отказал в удовлетворении иска страхователя о взыскании суммы страхового возмещения в связи с тем, что пришел к выводу о том, что исчезновение рекламного щита нельзя считать страховым случаем, поскольку в возбуждении уголовного дела по данному факту было отказано за отсутствием в действиях неустановленных лиц состава преступления. Однако такое решение не может быть признано достаточно обоснованным, поскольку "умышленные действия третьих", указанные в качестве страхового случая, не сводятся только к уголовно наказуемым деяниям.

Комментарий

Закрытое акционерное общество "Северо-Западная строительная корпорация" (далее - Строительная корпорация) обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к закрытому акционерному обществу "Страховая группа "Спасские ворота" (далее - Страховая группа) о взыскании страхового возмещения в связи с наступившим страховым случаем. Строительная корпорация застраховала у Страховой группы баннер (виниловое полотно) на рекламном щите и рекламный щит. В качестве одного из страховых случаев определен ущерб, причиненный застрахованному имуществу умышленными действиями третьих лиц. Поскольку застрахованные объекты исчезли, Строительная корпорация обратилась в органы внутренних дел с заявлением об их пропаже. По заявлению о пропаже имущества проведена проверка и в возбуждении уголовного дела отказано за отсутствием состава преступления. Страховая компания на основании постановления об отказе в возбуждении уголовного дела отказала в выплате страхового возмещения в связи с тем, что исчезновение застрахованных объектов не было расценено в качестве страхового случая. В рассматриваемом деле, как и в деле за N А56-16200/04, основной вопрос заключается в том, является ли причинение ущерба страхователю страховым случаем. Здесь основная проблема для страхователя заключается в том, что ему крайне сложно доказать, что ущерб причинен именно противоправными, умышленными действиями третьих лиц. Такие доказательства страхователь мог бы получить только в случае проведения официальных процедур, предусмотренных административным или уголовно-процессуальным законодательством. Фактически установить, что страховой случай имел место, - это значит доказать, что было совершено административное (статья 7.17 КоАП РФ) или уголовное (статья 167 УК РФ) правонарушение. Поэтому после отказа в возбуждении уголовного дела по факту исчезновения щитов шансов доказать свою правоту у страхователя практически не осталось, что и было подтверждено принятыми судебными актами. Кассационная инстанция решения нижестоящих судов об отказе в иске признала правильными. Вместе с тем логика судов представляется не вполне корректной. Дело в том, что в качестве риска указаны "умышленные действия третьих лиц", повлекшие причинение имущественного вреда страхователю. Если бы в качестве риска в договоре страхования было указано причинение ущерба в результате умышленного преступления или умышленного административного правонарушения, то решение суда было бы безупречным. Однако в данном случае понятием страхового случая охватываются не только умышленные действия, подпадающие под действие Уголовного кодекса или Кодекса РФ "Об административных правонарушениях". Поэтому теоретически мыслима ситуация, когда вред причиняется преднамеренно, однако состава преступления или административного правонарушения соответствующее деяние не содержит. В рассматриваемом случае установлено, что застрахованное имущество исчезло. Ясно, что в городских условиях это могло произойти только в результате чьих-то преднамеренных (умышленных) действий. Следовательно, данное обстоятельство должно было получить, по меньшей мере, какое-то объяснение в судебном акте. При тех обстоятельствах принятые судебные акты кажутся не вполне обоснованными. Вызывает вопросы и еще одно положение комментируемого Постановления. Кассационная инстанция указала, что Строительная корпорация не известила страховщика о том, что застрахованные объекты находились на участке, принадлежащем третьему лицу, которое не давало согласия на их размещение на его территории и неоднократно уведомляло об освобождении его земельного участка. Неуведомление страховщика об этом, по мнению кассационной инстанции, в данном случае имеет существенное значение. Однако в сложившейся ситуации подобный факт говорит скорее в пользу того, что исчезновение щита может быть квалифицировано в качестве страхового случая.

11. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18.11.2004 N А56-17017/04

Суд удовлетворил иск страховой компании о взыскании с жилищного агентства суммы убытков, причиненных страхователю в результате затопления, сославшись на то, что ответчик не выполнил возложенную на него обязанность по поддержанию в надлежащем состоянии гидроизоляции зданий и сооружений. Несмотря на то, что при этом суд первой инстанции сослался на нормативный акт, который не вступил в силу на дату страхового случая, кассационная инстанция оставила решение суда первой инстанции в силе, указав, что положения, касающиеся обязанности жилищно-эксплуатационных организаций поддерживать в надлежащем состоянии гидроизоляции зданий и сооружений, возлагались на эти организации также и действовавшим в момент причинения вреда нормативным актом. Бездействие ответчика, который не принял своевременных мер по восстановлению гидроизоляции затопленного помещения, суд признал достаточным основанием для взыскания причиненных потерпевшему в результате затопления убытков.

Комментарий

В результате затопления офисного помещения обществу с ограниченной ответственностью "Софит" был причинен материальный ущерб. Признав затопление страховым случаем, страховая компания (ОАО "Страховая компания "Русский мир") выплатила страхователю страховое возмещение, после чего предъявила иск жилищному агентству в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ). Арбитражный суд исковые требования страховщика удовлетворил. Ответчик - жилищное агентство - обжаловал решение в кассационном порядке. Основные доводы кассационной жалобы сводятся к следующему. Во-первых, жилищное агентство считает недоказанным наличие причинно-следственной связи между ущербом и действиями ответчика. Во-вторых, по утверждению заявителя судом необоснованно применены нормы Постановления Госстроя России от 27.09.2003, поскольку на момент причинения ущерба данный нормативный акт не вступил в законную силу. В соответствии с пунктом 2 статьи 965 ГК РФ страховая компания, реализуя свое право на получение возмещения произведенных ею расходов, может ссылаться лишь на те правила, которые регулируют отношения между потерпевшим и лицом, причинившим вред (в пределах выплаченных страховой компанией сумм). Однако в комментируемом судебном акте нет ссылки на нормы закона, которые регулируют отношения, возникшие в связи с причиненными потерпевшему убытками. Скорее всего, отношения между потерпевшим (ООО "Софит") и государственным учреждением "Жилищное агентство Петроградского административного района" (лицо, которому вменяется причинение вреда) регулируются главой 59 ГК РФ (поскольку никаких сведений о том, что между жилищным агентством и ООО "Софит" существуют какие-либо договорные отношения, в рамках которых причинен вред, комментируемое постановление не содержит). Согласно статье 1064 ГК РФ вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Причем согласно пункту 2 статьи 1064 ГК РФ лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда лишь в том случае, если докажет, что вред причинен не по его вине. То есть закон, исходя из презумпции вины лица, причинившего вред, возлагает бремя доказывания обратного именно на это лицо. Соответственно, ответчик (жилищное агентство) заявил в кассационной жалобе об отсутствии своей вины в причинении вреда, ссылаясь на то, что причинная связь между его действиями и наступившими вредными последствиями отсутствует. Действительно, наличие причинной связи между деянием лица (действием или бездействием) и наступившими вредными последствиями является необходимым условием любой (в том числе и гражданско-правовой) юридической ответственности. Поэтому, если бы ответчику удалось доказать отсутствие причинной связи между своим поведением и причиненным истцу вредом, суд должен был бы отказать в удовлетворении иска. Однако особенность данного случая состоит в том, что вред, по утверждению истца, явился следствием бездействия ответчика. То есть ответчик (жилищное агентство) не выполнил возложенную на него правовым актом обязанность. Суд на основании акта, составленного после затопления помещения, установил, что причиной проникновения грунтовых вод в помещение явилось отсутствие гидроизоляции в соответствующих конструктивных частях здания. При этом согласно пунктам 4.174 - 4.175 Правил и норм технической эксплуатации жилищного фонда, утвержденных Приказом Министерства жилищно-коммунального хозяйства РСФСР N 8 от 5 января 1989 года (эти правила действовали на момент причинения вреда), обязанность принимать меры по недопущению заливов зданий грунтовыми водами возлагается на жилищно-эксплуатационные органы (к каковым относится и жилищное агентство). В этих целях жилищные органы обязаны устраивать вновь или восстанавливать горизонтальную и вертикальную гидроизоляцию фундаментов, цоколя и пола подвалов, а также принимать иные, предусмотренные названным нормативным актом меры. Отсутствие необходимой гидроизоляции является свидетельством того, что жилищное агентство возложенную на него обязанность не выполнило. Это означает, что именно бездействие жилищного агентства и привело к заливу подвальных помещений, а следовательно, и к причинению ущерба потерпевшему. Каких-либо доказательств обратного ответчик не представил. То есть жилищное агентство не смогло (как того требует пункт 2 статьи 1064 ГК РФ) доказать отсутствие своей вины в причинении вреда. Вторым аргументом в обоснование незаконности принятого судом первой инстанции решения является утверждение ответчика о том, что суд, разрешая спор, применил нормативный акт, который на момент причинения вреда еще не действовал (имеются в виду "Правила и нормы технической эксплуатации жилищного фонда", утвержденные Постановлением Государственного комитета РФ по строительству и жилищно-коммунальному комплексу N 170 от 27 сентября 2003 года). Действительно, принимая решение, суд первой инстанции сослался на этот нормативный акт, который на дату совершения правонарушения еще даже не был принят. Согласно статье 288 АПК РФ применение закона, не подлежащего применению, является основанием для отмены или изменения решения арбитражного суда первой инстанции. Однако кассационная инстанция приняла во внимание, что положения Правил 2003 года, касающиеся обязанности жилищно-эксплуатационных организаций поддерживать гидроизоляцию фундаментов и других элементов жилых зданий в надлежащем положении, аналогичны соответствующим положениям Правил 1989 года, которые действовали в момент причинения вреда. С учетом данного обстоятельства кассационная инстанция сочла такое нарушение не влияющим на правильность разрешения спора, и обжалуемое решение оставила в силе, а кассационную жалобу Жилищного агентства - без удовлетворения.

12. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 16.11.2004 N А56-8946/04

Страховая компания обязана выплатить страховое возмещение в размере причиненного ущерба при условии, что имущество застраховано в размере полной действительной (страховой) стоимости. Частичное возмещение причиненного имуществу ущерба допускается в случаях неполного страхования (статья 949 ГК РФ). Апелляционная инстанция уменьшила сумму страхового возмещения, ошибочно посчитав, что имело место неполное имущественное страхование, в связи с чем кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции изменила, указав, что в деле имеются доказательства, подтверждающие, что имущество было застраховано в размере его полной стоимости.

Комментарий

Между открытым акционерным обществом "Страховое общество "РЕСО - Гарантия" и ЗАО "РИА "ВБ-Медиа" (страхователь) заключен договор страхования, в соответствии с которым страховщик принял на себя обязательство по страхованию рекламного оборудования ЗАО "РИА "ВБ-Медиа". Согласно приложению к договору страхования общая стоимость застрахованного имущества составляет 56 000 долларов США, стоимость одного рекламного щита - 1000 долларов США. Страховая сумма по договору - 56 000 долларов США. 30.10.2003 наступил страховой случай, о чем страхователь незамедлительно уведомил страховщика. В связи с отказом страховщика выплатить страховое возмещение закрытое акционерное общество "РИА "ВБ-Медиа" обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к страховому обществу о взыскании 23 490 руб. 28 коп. страхового возмещения. Арбитражный суд первой инстанции удовлетворил исковые требования в полном объеме, апелляционная инстанция решение изменила, уменьшив подлежащую взысканию сумму страхового возмещения до 4839 руб. 90 коп. Апелляционная инстанция посчитала, что в рассматриваемом случае имело место неполное имущественное страхование, в связи с чем применила нормы статьи 949 ГК РФ (возместила убытки пропорционально отношению страховой суммы к страховой стоимости). Каких-либо сомнений относительно наступления страхового случая и осуществленных страхователем затрат в целях возмещения причиненного имуществу ущерба у судов первой и апелляционной инстанций не возникло. Таким образом, основной вопрос, который требовал правильного разрешения, - это вопрос о том, было ли имущество застраховано на полную страховую стоимость или же страховая сумма установлена ниже страховой стоимости. Согласно пункту 2 статьи 947 ГК РФ страховая стоимость имущества (действительная стоимость) - это его действительная стоимость в месте его нахождения в день заключения договора страхования. В практическом плане страховая стоимость имущества - это в большинстве случаев стоимость, по которой имущество было приобретено, уменьшенная на сумму начисленного износа. Из комментируемого Постановления видно, что стороны в момент заключения договора определили общую страховую стоимость имущества в сумме, эквивалентной 56 000 долларов США, а страховую стоимость одного рекламного щита - в сумме, эквивалентной 1000 долларов США. В таком же размере (56 000 долларов США) была определена и страховая сумма, то есть сумма, в пределах которой страховщик обязался выплатить страховое возмещение по договору страхования имущества. С учетом данных обстоятельств не вполне понятно, почему апелляционная инстанция посчитала, что имущество было застраховано на неполную страховую стоимость. Можно предположить, что представитель страховщика привел какие-то доводы и доказательства в пользу того, что в момент заключения договора страхования рыночная цена застрахованного имущества была существенно выше той его страховой стоимости, которая была указана в договоре. Однако с учетом положений статьи 948 ГК РФ, которая устанавливает, что страховая стоимость имущества, указанная в договоре, не может быть впоследствии оспорена (за исключением случаев, когда страховщик был умышленно введен в заблуждение относительно этой стоимости), доводы страховщика в этой части суд апелляционной инстанции не должен был принимать во внимание. Другое дело, если бы страховщик доказал, что страхователь умышленно ввел его в заблуждение - в этом случае он мог бы оспаривать страховую стоимость имущества. Однако в рассматриваемом случае ситуация иная. Страхователь потребовал возместить ему в полном объеме расходы на ремонт рекламного щита, которые он понес в связи с его повреждением, представив при этом финансовые документы, подтверждающие произведенные затраты. В качестве доказательства действительной стоимости поврежденного рекламного щита страхователь предъявил суду документы на его изготовление, из которых видно, что изготовление щита обошлось ему в сумме, эквивалентной 1000 долларов США, и такая же сумма была указана в качестве страховой стоимости этого щита в договоре страхования. Таким образом, вывод суда апелляционной инстанции о том, что спорный договор - это договор о неполном имущественном страховании, является необоснованным. На это указала и кассационная инстанция, которая постановление апелляционной инстанции изменила и взыскала с открытого акционерного общества "Страховое общество "РЕСО - Гарантия" в пользу закрытого акционерного общества "РИА "ВБ-Медиа" 22 028 руб. 78 коп., то есть понесенные страхователем затраты на ремонт рекламного щита в полном объеме (за вычетом франшизы). Практический вывод из данного дела заключается в том, что страхователям необходимо внимательно относиться к вопросам страховой стоимости имущества и по возможности иметь необходимые документы, подтверждающие стоимость страхуемого имущества, для того, чтобы успешно противодействовать возможным попыткам со стороны отдельных страховых компаний уменьшить объем своих обязательств за счет манипуляций со стоимостью застрахованного имущества. В любом случае документы, подтверждающие стоимость товара в момент его приобретения, являются надежной гарантией для страхователей в ситуациях, подобных той, которая описана в комментируемом Постановлении.

13. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 16.11.2004 N А26-2014/04-112

Страховая компания не может считаться просрочившей, если задержка в выплате страхового возмещения была вызвана невыполнением страхователем встречного обязательства по предоставлению документов, необходимых для расчета страхового возмещения. Суд уменьшил срок, за который со страховой компании были взысканы в порядке статьи 395 ГК РФ проценты за пользование чужими денежными средствами в связи с тем, что ввиду неисполнения страхователем обязанности по представлению документов, необходимых для расчета страхового возмещения, страховая компания не могла считаться просрочившей до даты представления соответствующих документов (статья 328 ГК РФ).

Комментарий

05.06.2003 между открытым акционерным обществом "Военно-страховая компания" (далее - ОАО "ВСК") и предпринимателем Шильниковым Ю. Л. (страхователь) заключен договор страхования имущества N 361Д00171, в соответствии с которым страховщик принял на себя обязательство по страхованию принадлежащих истцу товарно-материальных ценностей, расположенных по адресу: город Петрозаводск, улица Луначарского, дом 3/7, магазин "Профессионал". В ночь с 21 на 22 июня 2003 года совершено тайное хищение имущества истца из указанного магазина, которое страхователь расценил как страховой случай. Страхователь обратился к страховщику с заявлением о выплате страхового возмещения, однако в выплате страхового возмещения страхователю было отказано. При рассмотрении исковых требований в рамках другого дела отказ в выплате страхового возмещения был признан необоснованным, и решением суда от 08.01.2004 исковые требования предпринимателя о выплате страхового возмещения были удовлетворены. 9 марта 2004 года страховая компания выплатила причитающееся страхователю страховое возмещение. Полагая, что со стороны страховой компании имела место просрочка в уплате страхового возмещения, предприниматель Шильников Ю. Л. обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с общества процентов за пользование чужими денежными средствами на основании статьи 395 ГК РФ в сумме 38 998 руб. 52 коп. Сумму процентов предприниматель исчислил за период с 25 июля 2003 года по 9 марта 2004 года, полагая, что просрочка исполнения страховой компанией обязательств по выплате страхового возмещения началась именно с этой даты. Страхователь также полагал, что представленная им 25 июля 2004 года справка следственного управления о возбуждении уголовного дела по факту кражи принадлежащего ему имущества являлась достаточным основанием для выплаты страхового возмещения. Именно поэтому он считает страховщика просрочившим с указанной даты. Решением арбитражного суда в пользу предпринимателя Шильникова Ю. Л. взыскано 10 863 руб. 87 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 1 января по 9 марта 2004 года. В остальной части иска отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 01.09.2004 решение оставлено без изменения. В кассационной жалобе предприниматель просит решение и постановление апелляционной инстанции отменить и взыскать с общества проценты за период с 25.07.2003 по 31.12.2003. В числе других обстоятельств заявитель в кассационной жалобе ссылается на решение арбитражного суда по делу N А26-6235/03-12. По его мнению, решением по указанному делу установлен факт неправомерного отказа общества в выплате страхового возмещения по причине незаконного истребования от предпринимателя каких-либо иных документов помимо справки следственного управления от 15.07.2003. Кассационная инстанция с доводами заявителя относительно периода просрочки исполнения страховщиком своих обязательств перед страхователем не согласилась, признав, что проценты за пользование чужими денежными средствами должны взыскиваться за период с 01.01.2004 по 09.03.2004. Свою позицию кассационная инстанция обосновала следующим. В соответствии с пунктом 7.1 договора страхования имущества от 05.06.2003 N 361Д00171 и пунктом 9.10 Правил N 14/1 страхования имущества предприятий (организаций и учреждений) всех организационно-правовых форм, утвержденных председателем правления общества 26.06.2000, выплата страхового возмещения производится на основании письменного заявления страхователя о возмещении ущерба, договора страхования, документов, полученных из компетентных органов и подтверждающих факт, причины, место и время страхового случая, а также документов, подтверждающих размер ущерба, страхового акта. При этом в пункте 7.2 договора и пункте 9.11 Правил указывается, что справка о возбуждении органами внутренних дел уголовного дела по факту гибели (утраты) или повреждения имущества является документом, подтверждающим лишь факт и причины страхового случая. Размер ущерба указанными органами определен быть не может, поскольку он устанавливается на основании иных документов, представленных страхователем. Суды первой и апелляционной инстанций установили, что документы, подтверждающие размер причиненного предпринимателю Шильникову Ю. Л. ущерба, были представлены им страховой компании лишь 24.12.2003. Хотя суд и не сослался на соответствующую норму закона, но здесь мы, очевидно, имеем дело с ситуацией, предусмотренной статьей 328 ГК РФ ("Встречное исполнение обязательств"). Согласно указанной норме встречным признается исполнение обязательства одной из сторон, которое в соответствии с договором обусловлено исполнением своих обязательств другой стороной. Суд установил, что договором и правилами страхования на страхователя была возложена обязанность представить страховщику после наступления страхового случая ряд документов, подтверждающих как сам факт и причины наступления страхового случая, так и размер причиненных страховым случаем убытков. Таким образом, договором и правилами страхования обязательству страховщика выплатить страховое возмещение придан характер встречного обязательства, то есть у страховщика возникает обязанность выплатить страховое возмещение лишь после того, как страхователь предоставит предусмотренный пакет документов, относящихся к страховому случаю. Не представив вовремя документов, необходимых согласно договору для осуществления страховщиком выплаты страхового возмещения, страхователь попал в положение просрочившего кредитора (статья 406 ГК РФ). При этом пункт 3 статьи 406 ГК РФ устанавливает, что по денежному обязательству (а выплата страхового возмещения, несомненно, является денежным обязательством) должник (то есть в нашем случае - страховая компания) не обязан платить проценты за время просрочки кредитора. Определяя дату, начиная с которой у страховой компании возникла обязанность по осуществлению страховых выплат, суд применил статью 314 ГК РФ, согласно которой обязательство, срок исполнения которого определен моментом востребования, должник обязан исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования, если обязанность исполнения в другой срок не вытекает, в том числе и из условий обязательства. Статья 314 ГК РФ была применена судом потому, что в договоре не установлен срок, в течение которого после представления страхователем всех необходимых документов страховщик должен выплатить страховое возмещение. С учетом положений статьи 314 ГК РФ суд определил, что страховщик должен был выполнить свои обязательства перед страхователем в период с 24 декабря 2003 года по 1 января 2004 года. Таким образом, с учетом положений статей 406 и 314 ГК РФ в период до 1 января 2004 года страховая компания не обязана была платить проценты страхователю. Не согласилась кассационная инстанция и с доводами истца о том, что вступившим в силу судебным решением по другому делу установлен факт неправомерного отказа общества в выплате страхового возмещения по причине незаконного истребования от предпринимателя каких-либо иных документов помимо справки следственного управления от 15.07.2003. Кассационная инстанция пришла к выводу о законности судебных актов нижестоящих инстанций, в связи с чем эти акты были оставлены без изменения.

14. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 03.11.2004 N А05-3633/04-2

Согласно статье 15 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" по договору обязательного страхования может быть застрахован риск ответственности самого страхователя либо иных лиц, указанных в договоре страхования (страховом полисе). Поскольку риск гражданской ответственности лица, управлявшего автомобилем, застрахован не был, страховая компания правомерно отказала в выплате страхового возмещения.

Комментарий

Суть возникшего спора сводится к следующему. Страховая компания "Русский мир" застраховала автобус ПАЗ, принадлежащий предпринимателю Рословой Л. А., по риску ущерб. В результате произошедшего столкновения автобуса с автомобилем "Опель-кадет" автобус был поврежден. Страховая компания "Русский мир" возместила страхователю понесенные в связи со страховым случаем расходы. В соответствии со статьей 965 ГК РФ к страховой компании "Русский мир" перешло право требования возмещения произведенных расходов в порядке суброгации. Такое требование согласно закону страховая компания имеет к лицу, ответственному за причиненные убытки. Вместе с тем выяснилось, что гражданская ответственность собственника транспортного средства (гражданки Плотниковой О. В.) была застрахована в соответствии с ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств". Страховщиком по договору обязательного страхования автогражданской ответственности явилась страховая компания ООО "Росгосстрах-Северо-Запад". Согласно пункту 4 статьи 931 ГК РФ, а также статье 13 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" требование о возмещении причиненных убытков может быть предъявлено потерпевшим непосредственно страховой компании, застраховавшей гражданскую ответственность виновного лица. Поскольку соответствующее право перешло к страховой компании "Русский мир", страховщик, выплативший страховое возмещение, обратился напрямую к ООО "Росгосстрах-Северо-Запад" с соответствующим требованием. Однако выяснилось, что автомобилем "Опель-кадет" управляло лицо (гражданин Кибец А. А.), которое не было указано в страховом полисе в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении заявленного ОАО "Страховая компания "Русский мир" иска, указав, что при указанных обстоятельствах нельзя считать страховой случай наступившим. Кассационная инстанция выводы нижестоящих судов поддержала. Представляется, что решение по делу принято законное, однако юридическое обоснование принятого решения не является достаточно четким и последовательным. В комментируемом судебном акте отсутствует ясное обоснование того, кто же именно в рассматриваемом случае несет ответственность за причиненный вред. Вопрос вины у участников спора разногласий не вызывает - согласно документам ГИБДД лицом, виновным в столкновении, признано лицо, управлявшее автомобилем "Опель-Кадет" гражданин Кибец А. А. Поскольку же вред был причинен в результате взаимодействия источников повышенной опасности (вследствие столкновения двух автомобилей), лицо, ответственное за причинение вреда, должно определяться с учетом положений пункта 3 статьи 1079 ГК РФ, который указывает, что в этом случае вред подлежит возмещению на общих основаниях в соответствии со статьей 1064 ГК РФ. Если статья 1079 ГК говорит о том, что вред, причиненный источником повышенной опасности, подлежит возмещению его владельцем независимо от вины, то статья 1064 ГК РФ указывает, что вред подлежит возмещению лицом, этот вред причинившим. Поскольку ущерб потерпевшему был причинен гражданином Кибец А. А., который в момент столкновения управлял автомобилем "Опель-кадет", то в соответствии с правилами, установленными пунктом 3 статьи 1079 и статьей 1064 ГК РФ, именно он и обязан возмещать причиненный вред. Таким образом, собственник автомобиля "Опель-кадет" гражданка Плотникова О. В. не отвечает в данном случае за вред, причиненный источником повышенной опасности. Далее возникает вопрос, а была ли застрахована гражданская ответственность гражданина Кибец А. А. в порядке, предусмотренном ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств". В соответствии с пунктом 2 статьи 15 ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" по договору обязательного страхования является застрахованным риск гражданской ответственности самого страхователя, иного названного в договоре обязательного страхования владельца транспортного средства, а также других использующих транспортное средство на законном основании владельцев. Таким образом, застрахованным считается риск ответственности только тех лиц, которые прямо названы в договоре страхования. Судебными инстанциями было установлено, что гражданин Кибец А. А. не был указан в договоре обязательного страхования гражданской ответственности в качестве лица, риск ответственности которого застрахован. То есть никаких обязательств по выплате страхового возмещения за причинение вреда в результате неправомерных действий гражданина Кибец А. А. ООО "Росгосстрах-Северо-Запад" не несет, поскольку договором страхования гражданская ответственность указанного лица застрахована не была. Таким образом, страховая компания "Росгосстрах-Северо-Запад" освобождается от ответственности за выплату страхового возмещения не потому, что страховой случай не наступил (комментируемое событие как раз отвечает признакам страхового случая), а потому, что по спорному договору не был застрахован риск гражданской ответственности лица, причинившего вред.

15. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 02.11.2004 N А56-4111/04

Страховым случаем является только такое событие, которое обладает всеми признаками, закрепленными договором или правилами страхования. Отсутствие хотя бы одного из этих признаков (например, отсутствие доказательств взлома при краже из помещения) дает основание страховой компании для отказа в выплате страхового возмещения. Поскольку органами следствия и судом было установлено, что кража имущества страхователя произошла из помещения, куда преступники проникли без взлома и применения отмычек, в иске страхователю было отказано, так как событие, в результате которого имущество страхователя было похищено, не обладало всеми признаками, закрепленными правилами добровольного страхования, являвшимися неотъемлемой частью договора страхования.

Комментарий

Комментируемое дело, как многие другие, свидетельствует о том, что страховые компании и суды относят к числу страховых случаев только такие события, которые обладают всеми необходимыми признаками, зафиксированными в договорах страхования или Правилах страхования. Из комментируемого Постановления видно, что спор между страхователем (обществом с ограниченной ответственностью "Эдельвейс") и страховщиком (закрытым акционерным обществом "НИКойл-Страхование") возник в связи с отказом последнего выплатить страховое возмещения в связи с наступившим страховым случаем. Согласно правилам страхования, которые в силу пункта 2 статьи 943 ГК РФ признаются условиями самого договора, а также пункту 1.1 спорного договора страховым случаем были признаны убытки, причиненные страхователю конкретными видами преступления (кража со взломом, хищение путем грабежа или разбойного нападения, умышленное уничтожение имущества путем совершения хулиганских действий и (или) актов вандализма). При этом правила страхования под кражей со взломом понимают тайное похищение застрахованного имущества путем проникновения в помещение с преодолением его конструкций (конструктивных элементов), в том числе с использованием отмычек, поддельных ключей или иных технических средств (инструментов), а равно проникновения в помещение свободным доступом и преодоления препятствий при выходе из помещения. Таким образом, страховым случаем признана не любая кража застрахованного имущества, а лишь такая, которая совершена определенным способом (применение отмычек, преодоление препятствий и т. п.) имущества. Органами предварительного следствия и судом установлено, что тайное хищение имущества, принадлежащего обществу, совершено из помещения ломбарда, проникновение в который и выход из него произведены без взлома, т. е. не при тех обстоятельствах, наличие которых позволяло бы сделать вывод о наступлении страхового случая, оговоренного договором и Правилами. Таким образом, совершенная кража не обладает всеми признаками, необходимыми для того, чтобы можно было отнести ее к числу страховых случаев. Судебные инстанции согласились с доводами страховщика, и в иске страхователю о взыскании страхового возмещения было отказано.

16. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 02.11.2004 N А05-493/04-2

Отменяя решение об отказе в иске, предъявленного страховой компанией в порядке суброгации, кассационная инстанция исходила из того, что сам факт того, что автомобиль ответчика в момент ДТП находился в неподвижном состоянии, не может являться основанием для освобождения его от обязанности возместить причиненный вред, поскольку водитель автомобиля ответчика признан виновным в нарушении правил дорожного движения.

Комментарий

Общество с ограниченной ответственностью "Наста-Центр" в лице Архангельского филиала (далее - страховая компания) обратилось в Арбитражный суд Архангельской области с иском к предпринимателю Мельникову Геннадию Юрьевичу о взыскании в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) ущерба в сумме 94 285 руб. 44 коп., причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия (далее - ДТП), произошедшего 16.08.2003 на 84-м километре автодороги Москва - Архангельск. 16.08.2003 около 22 часов на 84-м километре автодороги Москва - Архангельск произошло ДТП при следующих обстоятельствах. Соболев В. С., водитель предпринимателя Мельникова Г. Ю., управляя автомобилем ЗИЛ-474100, (далее - эвакуатор), осуществлял эвакуацию упавшего в кювет автомобиля УАЗ-31519. При этом эвакуатор перегородил проезжую часть. В это время со стороны Москвы двигался автомобиль "Тойота-Хиасе" под управлением водителя Портенко С. А. Увидев в свете фар ближнего света стоящий на дороге эвакуатор, водитель автомобиля "Тойота-Хиасе" во избежание столкновения с ним стал уходить на правую обочину, и машина опрокинулась в кювет. В результате данного происшествия автомашина "Тойота-Хиасе", принадлежащая Северной региональной организации Российского профсоюза моряков, получила технические повреждения. Стоимость восстановительного ремонта составила 94 285 руб. 44 коп. Поскольку данное автотранспортное средство было застраховано, страховая компания в соответствии с условиями договора страхования от 18.10.2002 выплатила Северной региональной организации Российского профсоюза моряков (страхователь) 94 285 руб. 44 коп. страхового возмещения. Решением от 25.06.2004 в удовлетворении иска отказано. Суд первой инстанции отказал страховой компании в удовлетворении исковых требований, исходя из того, что причиной ДТП, в результате которого пострадала автомашина страхователя, является несоблюдение водителем автомобиля "Тойота-Хиасе" пункта 10.1 Правил дорожного движения. С точки зрения суда, отказавшего в иске, причинно-следственная связь между действиями водителя ответчика Соболева В. С. и ДТП отсутствует, поскольку в момент ДТП его автомобиль находился в неподвижном состоянии. В апелляционном порядке дело не рассматривалось. В кассационной жалобе Страховая компания просит отменить решение. Кассационная инстанция признала доводы кассационной жалобы обоснованными, а решение - подлежащим отмене. Основной причиной для отмены состоявшегося решения кассационная инстанция посчитала недостаточно обоснованный вывод суда первой инстанции об отсутствии причинной связи между действиями водителя ответчика и произошедшим дорожно-транспортным происшествием. Сомнения кассационной инстанции по данному вопросу вызваны тем, что водитель ответчика Соболева В. С. привлечен к административной ответственности за нарушение пункта 7.2 Правил дорожного движения - невыставление знака аварийной остановки, предупреждающего других водителей об опасности, за 30 метров. По мнению кассационной инстанции, суд должен был дать оценку данному обстоятельству, однако этого сделано не было. Кассационная инстанция также считает, что тот факт, что эвакуатор находился в неподвижном состоянии, сам по себе не свидетельствует об отсутствии причинно-следственной связи между действиями водителя ответчика и дорожно-транспортным происшествием, поскольку из материалов дела неясно, имел ли водитель автомобиля "Тойота" техническую возможность предотвратить ДТП, двигаясь с разрешенной скоростью. В данном случае вред причинен в результате взаимодействия источников повышенной опасности, вопросы возмещения вреда в соответствии с пунктом 3 статьи 1079 ГК РФ должны решаться на общих основаниях (в соответствии со статьей 1064 ГК РФ). Из комментируемого Постановления видно, что водитель эвакуатора нарушил пункт 7.2 Правил дорожного движения, утвержденных Постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации N 1090 от 23 октября 1993 г. (с последующими изменениями). То есть водитель эвакуатора не выставил знак аварийной остановки на предусмотренном в таких случаях Правилами расстоянии при проведении работ по эвакуации автомобиля. В связи с этим у кассационной инстанции правомерно возник вопрос о том, а не могло ли повлиять правонарушение, совершенное водителем автомобиля-эвакуатора, на дорожно-транспортное происшествие, виновником которого стал водитель автомобиля "Тойота". Иными словами судам следовало выяснить, имел ли водитель автомобиля "Тойота" возможность предотвратить дорожно-транспортное происшествие, если бы знак аварийной остановки был выставлен на расстоянии 30 метров от места производства работ. Иными словами, по мнению кассационной инстанции, суды нижестоящих инстанций должны были назначить проведение автотехнической экспертизы. Вообще логика подобного подхода требует некоторого разъяснения. Дело в том, что лицо, допустившее правонарушение (в том числе и гражданско-правовое), может быть признано виновным только в том случае, если будет доказана прямая причинная связь между допущенным им нарушением и наступившими вредными последствиями. То есть в рассматриваемом случае при общем подходе к установлению вины должна быть доказана прямая причинная связь между бездействием водителя эвакуатора, который не выставил в нарушение требований Правил дорожного движения знак аварийной остановки, и тем, что другой автомобиль потерял управление. Однако такая прямая причинная связь в рассматриваемом случае заведомо не может быть установлена, поскольку причиненный автомобилю "Тойота" ущерб находится в прямой причинной связи не с бездействием водителя автомобиля-эвакуатора, а непосредственно с действиями водителя, управлявшего пострадавшим автомобилем. Именно действия водителя пострадавшего автомобиля стали прямой и непосредственной причиной причинения ущерба. Однако в данном случае логика кассационной инстанции основывается на положениях пункта 3 статьи 10 ГК РФ, которая говорит о том, что в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются. Следовательно, предполагается (пока не доказано обратное), что водитель, управлявший автомобилем "Тойота", действовал на дороге разумно и добросовестно, и в случае если бы у него была возможность предотвратить дорожно-транспортное происшествие, он бы это сделал обязательно, в том числе принял бы все меры к торможению вплоть до полной остановки транспортного средства, то есть к выполнению требований пункта 10.1 Правил дорожного движения, который он вынужден был нарушить в конкретной сложившейся ситуации, чтобы избежать возможно большего вреда. Иными словами, применительно к комментируемому случаю закон обязывает нас исходить из того, что если бы водитель пострадавшего автомобиля вовремя заметил препятствие, он бы принял все зависящие от него меры для предотвращения возможного ущерба. Следовательно, остается выяснить только одно - позволяли ли конкретные условия дорожного движения и техническое состояние автомобиля это сделать (то есть остановить транспортное средство до столкновения со стоящим на дороге автомобилем). Таким образом, если при повторном рассмотрении дела будет установлено, что водитель автомобиля "Тойота" имел техническую возможность остановить автомобиль (при условии выставления знака аварийной остановки водителем эвакуатора), то виновным лицом должен быть признан водитель эвакуатора (логика здесь такая: если бы на дороге был выставлен знак аварийной остановки водитель "Тойоты", действуя разумно, обязательно принял бы все меры к остановке транспортного средства и столкновения не произошло бы). Отменяя решение суда первой инстанции и направляя дело на новое рассмотрение, кассационная инстанция указала, что надлежит исследовать вопрос о степени вины каждого из владельцев источников повышенной опасности в повреждении имущества Северной региональной организации Российского профсоюза моряков и соразмерно определить размер возмещения. Видимо в данном случае имелся в виду пункт 2 статьи 1083 ГК РФ, согласно которому размер подлежащего возмещению вреда должен быть уменьшен, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда. С практической точки зрения это означает, что, если виновным будет признан водитель эвакуатора, но при этом будет установлено, что водитель автомобиля "Тойота" допустил грубую неосторожность, которая способствовала наступлению вреда, суд должен будет уменьшить сумму, подлежащую взысканию с ответчика. В данном деле обращает на себя внимание также тот факт, что страховая компания возместила собственнику автомобиля "Тойота" расходы по восстановительному ремонту в полном объеме (по фактическим затратам). Представляется, что такой подход соответствует законодательству (в частности такой способ возмещения вреда соответствует понятию убытков, которое дается в статье 15 ГК РФ). Однако на практике так происходит далеко не всегда - страховые компании нередко стараются возмещать затраты на восстановительный ремонт, уменьшая их на суммы, эквивалентные суммам амортизации подлежащих замене деталей.

17. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 15.10.2004 N А56-20129/03

Основными доказательствами, послужившими основаниями для признания причинения ущерба страховым случаем, послужило заключение экспертов, согласно которым порча рыбы во время перевозки была вызвана причинами, которые связаны с поломкой рефрижераторного оборудования, которая привела к размораживанию морозильных камер. Доводы страховщика о том, что наступление страхового случая не привело к убыткам страхователя, поскольку страхователь получил денежные средства в оплату испорченного груза, не были приняты во внимание, поскольку в соответствии со статьей 283 КТМ РФ страховщик может быть освобожден полностью или частично от уплаты страхового возмещения только в том случае, если третьими лицами страхователю были возмещены убытки, причиненные страховым случаем, плата же за товар не является возмещением убытков.

Комментарий

В связи с наступлением страхового случая (порчей рыбопродукции) ООО "Мастикс" обратилось к страховщику (ОАО "Страховая компания "Гайде") с требованием о выплате страхового возмещения вследствие причинения убытков от наступления страхового случая. Страховая компания отказала истцу в выплате страхового возмещения, указав, что причины, по которым произошла порча рыбы, не могут расцениваться в качестве страхового случая. Отказ страховой компании в выплате страхового возмещения послужил основанием для обращения ООО "Мастикс" с иском в арбитражный суд. Суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска страхователя. Апелляционная инстанция вынесла новое решение, удовлетворив иск страхователя. Кассационная инстанция подтвердила законность и обоснованность решения апелляционной инстанции. Доводы страховщика, возражавшего против удовлетворения иска, сводились к следующему: во-первых, страховая компания не признала порчу груза страховым случаем, ссылаясь на различные (иные) обстоятельства (в частности, на неправильное расположение груза при транспортировке); во-вторых, страховщик считает, что страхователю не были причинены убытки, поскольку покупатель произвел оплату за испорченный груз; в-третьих, по мнению страховой компании, в суд не были представлены надлежащие доказательства (нотариально заверенный перевод документов, подтверждающих обстоятельства, при которых груз был испорчен). Таким образом, позиция страховщика сводилась в основном к оспариванию доказанности основных обстоятельств дела. Из комментируемого судебного акта следует, что страховщик не оспаривал тот факт, что в числе других рисков был застрахован и рефрижераторный риск, то есть порча груза в результате технической неисправности в пути охлаждающего механизма. Утверждение страховщика о том, что порча груза произошла от причин, не связанных с неисправностью охлаждающего механизма, было опровергнуто рядом документов, представленных страхователем. В частности, страхователь представил сертификат оценки ущерба, составленный комиссией по оценке ущерба "Комисмар" при разгрузке. Согласно этому сертификату часть застрахованного груза вследствие нарушения температурного режима и поступления жидкости на нижние короба оказалась непригодна к продаже, ущерб от этого оценен в 27 282,77 евро. Кроме того, согласно заключению специалистов Центрального научно-исследовательского и проектно-конструкторского института морского флота порча застрахованного груза произошла в результате остановки на некоторое время (до суток и более) рефрижераторной установки транспортного средства. При этом страховщик не представил какие-либо доказательства того, что порча груза возникла из-за неправильного расположения груза при транспортировке и что температурный режим в рефрижераторе не нарушался. Совокупность представленных страхователем доказательств дала возможность судебным инстанциям прийти к выводу о том, что порча груза произошла вследствие наступления страхового случая (вследствие неисправности охлаждающего механизма). Доводы страховщика о том, что страхователь не понес никаких убытков вследствие страхового случая, поскольку получил плату за груз в полном объеме, также были отвергнуты судом за недоказанностью. Однако в данном случае вызывает вопросы позиция суда, который фактически связал возможность осуществления страховых выплат с расчетами страхователя по договору, предметом которого был застрахованный груз. Исходя из оснований, по которым суд отверг довод страховщика об отсутствии у страхователя убытков в связи с порчей груза, можно предположить, что если бы было доказано, что страхователь получил от покупателя положенную ему плату за испорченный груз, то суд счел бы это достаточным основанием для отказа в иске. Однако такой подход не вытекает из договора страхования имущества. Согласно пункту 1 статьи 929 ГК РФ по договору страхования страхуются убытки в застрахованном имуществе. Иными словами само повреждение или гибель застрахованного имущества являются достаточным основанием для возникновения у страховой компании обязанности произвести выплату обусловленного договором страхового возмещения. Отношения лица, имеющего интерес в сохранении застрахованного имущества, с иными лицами по поводу данного имущества, находятся за рамками страхового правоотношения и не могут влиять на обязательства страховщика по договору страхования. Возможно, выдвигая свое возражение об отсутствии убытков у страхователя, страховщик имел в виду статью 283 Кодекса торгового мореплавания РФ, действие которой распространяется на отношения страховщика и страхователя в рассматриваемом случае. Согласно этой норме в случае возмещения убытков страхователю третьими лицами, страховщик уплачивает страхователю только разницу между суммой, подлежащей уплате в соответствии с условиями договора морского страхования, и суммой, полученной страхователем от третьих лиц. Однако данная норма не может служить подтверждением позиции страховщика. Дело в том, что в статье 283 КТМ РФ речь идет о возмещении третьими лицами убытков страхователя (то есть о платеже, полученном страхователем по основаниям, вытекающим из факта причинения вреда). В рассматриваемом же случае страхователь (по утверждению страховщика) получил оплату за испорченный груз в полном объеме, то есть речь идет о получении денежных средств по основаниям, связанным с выполнением обязательств страхователя в рамках договора поставки. То есть деньги получены страхователем по иным юридическим основаниям. Суды отвергли также утверждение страховщика о том, что представленный страхователем перевод документов на иностранном языке не был заверен надлежащим образом. Кассационная инстанция признала заверение перевода специализированной переводческой организацией надлежащим, поскольку Арбитражный процессуальный кодекс не устанавливает, что перевод документов, представляемых в качестве доказательства, должен заверяться нотариально или каким-либо иным специальным способом. Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции оставила без изменения.

18. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 04.10.2004 N А21-7420/03-С2

Основанием для выплаты страхового возмещения согласно спорному договору является причинение вреда жизни и здоровью третьих лиц по причинам, связанным с эксплуатацией судна. Суд отказался удовлетворить иск о взыскании страхового возмещения в связи с тем, что причиненный здоровью членов экипажа вред не был связан с эксплуатацией судна.

Комментарий

Между закрытым акционерным обществом "Промышленно-страховая компания" (страховщик) и федеральным государственным унитарным предприятием "Атлант НИРО" (страхователь) был заключен договор добровольного страхования гражданской ответственности судовладельца N 17/2001. По условиям названного договора страховая компания обязалась за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного договором события (страхового случая) возместить предприятию и/или третьим лицам причиненные вследствие этого события убытки в пределах страховой суммы. В пункте 2.1 договора указано, что объектом страхования являются не противоречащие законодательству Российской Федерации имущественные интересы страхователя, связанные с его обязанностью возместить вред, причиненный третьим лицам при эксплуатации судна "Атлантида". В соответствии с пунктом 3.2 договора страховым случаем признается возникновение у страхователя обязанности исполнить обязательство вследствие причинения вреда жизни, здоровью и/или имуществу третьих лиц, произошедшего при эксплуатации указанного в договоре судна, если событие (авария, крушение, столкновение и т. п.), являющееся причиной нанесения указанного вреда, произошло в период срока действия договора; третьи (пострадавшие) лица предъявили страхователю обоснованные требования о возмещении причиненного вреда или вступило в законную силу решение суда, возлагающее на страхователя ответственность за причинение указанного вреда. В период действия договора страхования и нахождения судна "Атлантида" в рейсе один член экипажа (электромеханик Хайновский С. С.) повредил пяточные кости обеих ног, а у другого (старший помощник капитана Вакульчик А. М.) началось психическое расстройство, предприятие обратилось в арбитражный суд с требованиями о взыскании со страховщика расходов, связанных с нахождением указанных лиц на лечении в госпитале в Уругвае, а также расходов на репатриацию членов экипажа в Россию. В связи с отказом в выплате страхового возмещения предприятие обратилось в Арбитражный суд Калининградской области с иском. Решением от 09.12.2003, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 19.05.2004, в удовлетворении исковых требований отказано. В кассационной жалобе предприятие просит Постановление апелляционной инстанции отменить как принятое с нарушением норм материального права. Основной вопрос, который повлек возникновение спора, - можно ли отнести события, вызвавшие причинение вреда двоим членам экипажа судна, к числу страховых случаев. Позиция судов всех инстанций однозначна: в соответствии со статьей 942 ГК значение страхового случая стороны договора страхования могут придать любому событию. При этом данное событие должно быть описано в договоре страхования. Из комментируемого Постановления видно, что в качестве страхового случая стороны указали на причинение вреда жизни, здоровью или имуществу третьих лиц, вызванного эксплуатацией судна. То есть страховой случай - это вред, находящийся в прямой причинной связи с эксплуатацией судна. Суды установили, что события, по поводу которых страхователь обратился за страховым возмещением, признаками страхового случая не обладали, поскольку они не были связаны с эксплуатацией судна (один из членов экипажа повредил ступни, демонстрируя акробатическое упражнение, психическое расстройство у другого члена экипажа было вызвано семейными обстоятельствами). Поэтому кассационная инстанция отказала в удовлетворении кассационной жалобы страхователя, оставив в силе судебные акты нижестоящих судов.

19. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 22.09.2004 N А56-7336/04

Глава 48 ГК РФ, а также Закон РФ "Об организации страхового дела в РФ" не предусматривают такого основания для отказа в выплате страхового возмещения в связи с невыполнением страхователем своих обязательств по договору (в том числе относящихся к мероприятиям, направленным на уменьшение страхового риска). Однако суд, исходя из положений договора и правил страхования, признал законным отказ страховой компании в выплате страхового возмещения в связи с невыполнением страхователем обязанностей по установке на застрахованный автомобиль дополнительной противоугонной системы. Такое решение представляется спорным, поскольку полный отказ в выплате страхового возмещения по каким бы то ни было основаниям противоречит существу страхового обязательства.

Комментарий

Страхователь, застраховавший автомобиль по риску автокаско (угон, ущерб), не выполнил условия договора страхования об использовании охранной системы "Навигатор" до наступления страхового случая (хищение). Страховая компания по указанной причине отказала в выплате страхового возмещения. Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций посчитали отказ в выплате страхового возмещения правомерным и в иске страхователю о выплате страхового возмещения отказали. Единственной причиной для отказа в удовлетворении иска послужило то, что страхователь не выполнил условия договора страхования об использовании на угнанном автомобиле охранной системы "Навигатор". Вместе с тем юридическое обоснование данного решения не является достаточно четким, поскольку глава 48 ГК РФ (посвященная договору страхования) не предусматривает такого основания для отказа в страховых выплатах, как невыполнение страхователем условий договора страхования. Бездействие же страхователя, который, как это видно из постановления кассационной инстанции, не принял мер к активированию охранной поисковой системы "Навигатор" (дающей возможность определять местонахождение автомобиля), по существу повлекло за собой лишь увеличение риска наступления страхового случая. Данная ситуация подпадает под действие статьи 959 ГК РФ. Согласно пункту 1 статьи 959 ГК РФ страхователь был обязан сообщить страховщику об увеличении страхового риска в связи с тем, что охранная система "Навигатор" не была введена в действие. Поскольку страхователь данную обязанность не выполнил, страховщик получил право потребовать расторжения договора и возмещения убытков, причиненных расторжением договора в соответствии с пунктом 5 статьи 453 ГК РФ. Однако в рассматриваемом случае дело осложняется тем, что о нарушении страхователем условий договора страховщику стало известно после наступления страхового случая. В законе же данная ситуация не нашла отражения. В связи с этим для ее разрешения необходимо руководствоваться общими нормами, регулирующими порядок исполнения обязательств и устанавливающими ответственность за их неисполнение. Страхователь не исполнил свою обязанность по установлению соответствующей охранной системы по своей собственной вине (статья 401 ГК РФ), то есть страхователь не принял все меры для надлежащего исполнения своего обязательства перед страховщиком в рамках договорного правоотношения. Из этого следует, что в соответствии с пунктом 1 статьи 393 ГК РФ должник обязан возместить страховщику убытки, причиненные неисполнением обязательства перед страховщиком. Под убытками же согласно статье 15 ГК РФ, в том числе понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права. Как и всякое иное обязательственное право, право страховщика сводится к "праву на действия другого лица" (в данном случае страхователя). Не выполнив своих обязательств перед страховщиком, страхователь нарушил право последнего на его (страхователя) действия. Соответственно, прямая причинная связь между допущенным страхователем нарушением и наступившим страховым случаем резюмируется в силу статьи 401 ГК РФ (страхователь должен доказать, что страховой случай произошел не по его вине). Из постановления видно, что никаких доказательств отсутствия своей вины страхователь не представил. Поэтому можно считать установленным, что именно отсутствие охранной системы "Навигатор" и послужило главной причиной наступления страхового случая (логика здесь такая: если бы охранная система работала, страховой случай не наступил бы). Однако парадокс ситуации заключается в том, что, строго говоря, наступление страхового случая порождает обязанность страховщика осуществить страховые выплаты и возместить причиненный страхователю ущерб. Таким образом, для страховщика в рассматриваемом случае страховая выплата и будет теми самыми расходами, которые страховщик должен будет осуществить из-за допущенного страхователем нарушения обязательства. Получается, что страховой случай произошел из-за бездействия страхователя. Восстановлением нарушенного права страховщика в данном случае можно считать возврат уплаченного им страхового возмещения. Соответственно, в данной ситуации страховщик выступает одновременно в двух качествах: как должник страхователя (то есть как лицо, обязанное выплатить страхователю страховое возмещение) и как кредитор страхователя (то есть как лицо, имеющее право требовать от страхователя предназначенных к уплате сумм). Такая же картина наблюдается и на стороне страхователя: страхователь - кредитор по отношению к страховщику в части выплаты страхового возмещения и должник страховщика в части возмещения причиненных страховщику убытков. То есть в данном случае должник и кредитор имеют друг к другу однородные (и при этом абсолютно совпадающие по размеру) требования. В силу статьи 410 ГК РФ эти обязательства прекращаются полностью взаимным зачетом. Можно предположить, что, отказывая в иске страхователю, судебные инстанции рассуждали именно таким образом. Однако возможно и иное юридическое обоснование принятого судом решения. В правилах (договоре) страхования могло быть прямое указание на то, что страховщик при наступлении страхового случая "угон" ("хищение") выплачивает страхователю обусловленное договором страховое возмещение лишь при условии, если страхователь выполнит условие, касающееся работы противоугонной системы "Навигатор". В этом случае мы имеем дело с ситуацией, предусмотренной статьей 328 ГК РФ ("Встречное исполнение обязательств"). Согласно пункту 2 статьи 328 ГК РФ в случае непредставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе в том числе отказаться от исполнения этого своего обязательства. Применительно к рассматриваемой ситуации обязательство страховщика по выплате страхового возмещения в случае угона можно считать встречным по отношению к обязательству страхователя активировать охранную систему "Навигатор". Поскольку страхователь охранную систему не активировал, у страховщика не возникло обязательства по осуществлению страховых выплат в обусловленном договоре случае (при хищении автомобиля). Таким образом, суд (как это ясно видно из постановления кассационной инстанции), отказывая в иске, мог также исходить и из норм закона, касающихся встречного исполнения. Однако, к сожалению, юридические основания принятых судебных актов остались неясными.

20. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 27.10.2004 N А26-1760/03-112

Решающее значение для удовлетворения иска страхователя о взыскании со страховой организации страхового возмещения в связи с гибелью рыбы имели документы, представленные страхователем в обоснование своих доводов (заключение метеорологической службы о неблагоприятных погодных условиях, акты экспертиз, акты, составленные самим страхователем с участием страховой организации и т. п.) Поскольку страхователь принял все возможные меры, направленные на уменьшение убытков от страхового случая (в том числе следуя указаниям страховщика), суд в соответствии со ст. 962 ГК РФ удовлетворил исковые требования страхователя в этой части.

Комментарий

Между занимающимся искусственным разведением рыбы ценных пород обществом с ограниченной ответственностью "Царская рыбка" (страхователь) и страховой компанией (ООО "Росгосстрах-Северо-Запад", правопреемником общества с ограниченной ответственностью "Росгосстрах-Карелия"), был заключен договор страхования рыбы. Согласно договору объектом страхования являлся имущественный интерес страхователя, связанный с владением, пользованием и распоряжением товарной рыбой (форель радужная), форелевого хозяйства "Царская рыбка". Ввиду отказа в выплате страхового возмещения в связи с произошедшей гибелью рыбы страхователь обратился в суд с иском о взыскании страхового возмещения и процентов за пользование чужими денежными средствами в порядке статьи 395 ГК РФ. Арбитражный суд требования страхователя удовлетворил частично, апелляционная инстанция решения оставила без изменения. Из комментируемого Постановления видно, что 1 декабря 2002 года страхователь известил страховщика о страховом случае - частичной гибели рыбы в садках из-за снижения содержания кислорода в воде вследствие шугования в условиях шторма и обильных осадков при низких отрицательных температурах. Страхователь выполнил рекомендации страховщика по уменьшению убытков, в том числе провел исследование рыбы на наличие инфекционных, инвазионных и незаразных заболеваний, а также реализацию проблемных особей. Однако, несмотря на выполнение рекомендаций страховщика и принятие иных мер, гибель рыбы продолжалась в течение декабря 2002 года. В течение декабря ООО "Царская рыбка" производило вылов и реализацию проблемной рыбы, а также неоднократно извещало страховщика о страховых случаях и просило выплатить страховое возмещение. Доводы, по которым страховщик отказался выплатить страховое возмещение, свелись к следующему. Во-первых, по мнению страховщика, отсутствуют доказательства наступления событий, которые можно считать страховым случаем, в том числе, по мнению страховщика, нельзя считать доказанным то, что гибель рыбы была вызвана чрезвычайными погодными условиями (необычно низкой температурой, штормом и т. п.). Во-вторых, по мнению страховщика, расходы, которые понес страхователь в целях уменьшения убытков, не должны включаться в сумму страхового возмещения, поскольку эти расходы страхователь обязан осуществлять в рамках договора страхования. В-третьих, страховщик в обоснование своего отказа от выплаты страхового возмещения утверждал, что гибель рыбы явилась следствием нарушения правил выращивания рыбы. Арбитражный суд требования страхователя удовлетворил частично, взыскав со страховщика сумму страхового возмещения, в которую входила сумма убытков, причиненных страхователю гибелью рыбы, сумма расходов, которые страхователь осуществил в целях уменьшения возможных убытков от страхового случая, а также сумма процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных в связи с несвоевременным исполнением страховщиком своих обязательств по выплате страхового возмещения. Фактически исход рассмотрения данного спора зависел от того, будут ли установлены судом обстоятельства, подтверждающие наступление страхового случая. Судя по комментируемому Постановлению, суды тщательно исследовали все имеющие значение для правильного разрешения спора обстоятельства. В том числе были допрошены свидетели, приобщено большое количество различного рода актов и бухгалтерских документов, а также заключение метеорологической службы, которым были подтверждены крайне необычные погодные условия, которые установились в декабре в районе расположения рыбоводческого хозяйства. Хотя в Постановлении ссылка на заключение эксперта отсутствует, однако можно сделать вывод, что необходимые экспертизы были проведены (с ответчика были взысканы расходы на проведение экспертиз). Таким образом, тщательное и всестороннее исследование доказательств позволило суду вынести законное и обоснованное решение. Так суды пришли к выводу, что страховой случай (гибель рыбы) имел место, однако погибло гораздо меньше рыбы, чем было заявлено истцом. Такой вывод суд сделал на основании документов о реализации в указанный период большого количества так называемых проблемных особей. Нарушений правил выращивания рыбы также не было выявлено, как не нашло своего подтверждения и утверждение страховщика об отсутствии сложных погодных условий. Примечательно, что суды удовлетворили иск в части возмещения страхователю расходов, направленных на уменьшение убытков от страхового случая. Из комментируемого Постановления видно, что при наступлении страхового случая страхователь действовал в полном соответствии с теми обязанностями, которые на него налагает статья 962 ГК РФ, а именно: следуя указаниям страховщика, страхователь провел исследования рыбы в проблемных садках в целях выявления болезней и других отклонений, а также провел срочную реализацию проблемных особей. Апелляционная и кассационная инстанции согласились с решением суда первой инстанции, оставив его в силе.

21. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 20.12.2004 N А21-2346/04-С2

Предъявляя в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) иск к перевозчику в связи с утратой груза, страховщик исходил из того, что перевозчик не принял всех мер по предотвращению возможного хищения груза, в связи с чем в соответствии с пунктом 1 статьи 796 ГК РФ перевозчик должен нести ответственность за его утрату. Суд согласился с доводами страховой компании и иск к перевозчику удовлетворил. При этом, однако, суд не обосновал свой вывод о том, что разбойное нападение на водителя грузовика, в результате которого груз был похищен, не может быть отнесено к числу обстоятельств, за которые перевозчик должен нести ответственность. В связи с этим принятое решение является недостаточно обоснованным.

Комментарий

Страховая компания (ОАО "СОГАЗ") застраховала принадлежащий грузоотправителю (ЗАО "Продимпекс") груз, который перевозчик (ООО "Вествалл") должен был доставить автомобильным транспортом из Калининграда в Москву. По прибытии автомобиля в Москву водитель перевозчика подвергся разбойному нападению, в результате которого груз был похищен. Страховщик выплатил страхователю обусловленное договором страховое возмещение и обратился с иском в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) к перевозчику (обществу с ограниченной ответственностью "Вествалл") о взыскании убытков в связи с утратой груза. Требования страховой компании суд удовлетворил в полном объеме. Кассационная инстанция подтвердила законность и обоснованность решения суда первой инстанции. Основные обстоятельства, связанные с утратой похищенного груза, серьезных разногласий (судя по комментируемому Постановлению) у сторон не вызвали. Основной вопрос, который следовало решить судебным инстанциям, - оценить действия перевозчика в свете требований статьи 796 ГК РФ. Согласно пункту первому этой статьи перевозчик несет ответственность за несобранность груза или багажа, происшедшую после принятия его к перевозке и до выдачи грузополучателю. При этом перевозчик освобождается от ответственности за утрату или повреждение груза только при условии, если докажет, что утрата или повреждение груза произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело. Таким образом, статья 796 ГК РФ исходит из презумпции вины перевозчика в утрате или гибели груза. При этом бремя опровержения этой презумпции закон возлагает на самого перевозчика. Как видно из комментируемого Постановления, суд посчитал, что перевозчик не принял всех необходимых мер для предотвращения утраты груза, в связи с чем иск был удовлетворен. Однако следует отметить, что во всех случаях, когда судам приходится оценивать действия участников спора с точки зрения их разумности, достаточности и т. п., позиция суда в соответствующих судебных актах обязательно должна обосновываться. В частности, в рассматриваемом случае суду следовало указать, почему принятые перевозчиком меры по обеспечению безопасности он признал недостаточными для предотвращения разбойного нападения. Однако подобное обоснование в комментируемом Постановлении отсутствует. Вместе с тем, совершенно очевидно, что разбойное нападение на водителя - это само по себе обстоятельство, за которое (при отсутствии, конечно, доказательств сговора перевозчика с преступниками) перевозчик отвечать не может. Если перевозчик не принял вообще никаких мер к охране груза (или принятые меры были явно недостаточными) - это одна ситуация. В этом случае, действительно, можно считать перевозчика виновным в утрате груза. Если же перевозчик принял обычные в таких условиях меры по охране груза, которые при обычных условиях перевозки достаточны для обеспечения безопасности груза, то решение следует признать более чем спорным.

22. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 21.12.2004 N А13-8607/04-20

Суд принял решение взыскать с лица, виновного в дорожно-транспортном происшествии, сумму, равную стоимости "утраты товарного вида" автомобиля. Однако закон (в том числе статья 15 ГК РФ) не определяет содержания понятия "товарный вид" и не разъясняет, что именно должно пониматься под стоимостью утраты товарного вида. Поскольку потерпевшему страховой компанией были возмещены все затраты на ремонт автомобиля и, следовательно, на восстановление его потребительских свойств (то есть были выполнены в полном объеме требования статьи 15 ГК РФ о полном возмещении причиненных неправомерными действиями убытков), решение о возмещении потерпевшему "стоимости утраты автомобиля товарного вида" представляется необоснованным.

Комментарий

В результате дорожно-транспортного происшествия (столкновения двух автомобилей) был поврежден автомобиль "Тойота-Королла", принадлежащий обществу с ограниченной ответственностью "Вологдапромсоль". Виновным в ДТП признан водитель, управлявший автомобилем ГАЗ-3110, принадлежащим ЗАО "Вологодская птицефабрика". Гражданская ответственность ЗАО "Вологодская птицефабрика" была застрахована открытым акционерным обществом "Железнодорожная страховая компания" (ОАО "ЖАСКО"), которое и выплатило потерпевшему страховое возмещение. Однако потерпевший (ООО "Вологдапромсоль"), посчитав, что страховое возмещение покрывает причиненные ему убытки не в полном объеме, обратился в суд с иском к ЗАО "Вологодская птицефабрика" о взыскании суммы морального вреда и убытков в сумме 23 800 рублей в связи с утратой автомобилем "Тойота-Королла" товарного вида. К участию в деле была привлечена страховая компания, поскольку ответчик считал, что стоимость утраты товарного вида должна возмещать страховая компания. В части взыскания стоимости утраты товарного вида иск был удовлетворен, в остальной части в иске было отказано. При этом суд признал, что какие-либо основания для взыскания требуемой суммы со страховой компании отсутствуют. Кассационная инстанция подтвердила законность принятого решения. Следует отметить, что принятое решение в части взыскания с лица, виновного в ДТП, стоимости утраты товарного вида вызывает определенные сомнения, поскольку понятие "товарный вид" не имеет какого-либо ясного юридического содержания. Как правильно указал суд, в рассматриваемом случае ущерб причинен в результате взаимодействия источников повышенной опасности, в связи с чем возмещение вреда осуществляется на общих основаниях (статьи 1079, 1064 ГК РФ), то есть при наличии вины лица, причинившего вред. При этом причиненный вред подлежит возмещению в полном объеме. Согласно статье 15 лицо, право которого нарушено, вправе требовать полного возмещения причиненных ему убытков. При этом под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Как видно из комментируемого Постановления, вынося решение об удовлетворении иска, суд опирался на заключение эксперта, в котором идет речь именно об утрате товарного вида автомобиля и указывается сумма, в размере которой и оценена утрата товарного вида. В связи с этим возникает вопрос, а к какому виду убытков в свете положений статьи 15 ГК РФ следует отнести то, что в комментируемом решении именуется утратой товарного вида? Можно ли, в частности, "утрату товарного вида" отнести к повреждению имущества (реальному ущербу)? Повреждение - это нарушение конструктивной целостности автомобиля. И если под товарным видом имеется в виду внешний вид, который имел автомобиль до аварии, то, действительно, в результате ДТП внешний вид любой автомашины претерпевает изменения далеко не в лучшую сторону, и естественно автомобиль теряет "товарный вид". Однако поскольку в процессе ремонта внешний вид автомобиля восстанавливается, то, соответственно, и восстанавливается его товарный вид. Однако при таком понимании получается, что стоимость утраты товарного вида будет равна стоимости восстановительного ремонта автомобиля в той его части, которая касается восстановления его внешнего вида. Страховая компания (по оценке самого суда) уже выплатила потерпевшему сумму страхового возмещения, равную сумме восстановительных расходов (то есть расходов на оплату приобретения необходимых деталей и оплату ремонтных работ), в которые включены и расходы на восстановление внешнего (то есть "товарного") вида автомобиля. Таким образом, восстановление товарного вида автомобиля уже было произведено в процессе его ремонта. Следовательно, принимая решение о взыскании в пользу потерпевшего сумму убытков, превышающую сумму восстановительных расходов, суды фактически исходили из того, что стоимость утраты товарного вида неэквивалентна затратам на восстановление внешнего вида автомобиля. Однако при этом в комментируемом Постановлении отсутствуют какие-либо пояснения по вопросу о природе категории "товарный вид" автомобиля и, соответственно, о природе ущерба, связанного с утратой автомобилем такого свойства как "товарный вид". Если под утратой товарного вида понимается утрата автомобилем части его рыночной стоимости в результате ДТП, поскольку такой автомобиль становится менее привлекательным для возможных покупателей, то в этом случае логика рассуждений иная. В этом случае категория стоимости товарного вида приближается к понятию упущенной выгоды, то есть к понятию тех доходов, которые потерпевший "получил бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено". То есть видимо имеется в виду ситуация, что если бы собственник автомобиля решил его продать после аварии и последующего восстановления, то он выручил бы за автомобиль денег меньше ровно на ту сумму, которая эквивалентна стоимости "утраты товарного вида". Однако и в этом случае логика суда не слишком понятна. Дело в том, что когда статья 15 ГК РФ говорит об упущенной выгоде, то имеются в виду доходы, которые лицо могло бы получить "при обычных условиях гражданского оборота". Гражданский же оборот - это по существу совокупность различных гражданско-правовых сделок. Однако, как видно из Постановления, пострадавший автомобиль эксплуатировался собственником и не предназначался для продажи. Поэтому никаких убытков собственнику автомобиля в виде упущенной выгоды не было причинено. Таким образом, какое бы содержание ни вкладывал суд в понятие стоимости утраты товарного вида автомобиля, решение представляется недостаточно обоснованным.

23. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.01.2005 N А26-3547/04-12

В соответствии со статьями 1079 и 1083 ГК РФ при грубой неосторожности потерпевшего сумма подлежащего возмещению вреда должна быть уменьшена или в возмещении вреда должно быть отказано. При рассмотрении спора о взыскании с владельца источника повышенной опасности (экскаватора) в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) вреда, причиненного повреждением телефонного кабеля, суд установил, что в нарушение пункта 19 Правил охраны линий и сооружений связи Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства РФ N 578 от 9 июня 1995 года, представитель организации, которой принадлежал кабель, не указал на местности его точное расположение. Подобные действия свидетельствует о грубой неосторожности, допущенной владельцем кабеля, в связи с чем размер подлежащего возмещению ущерба должен быть уменьшен. Однако апелляционная и кассационная инстанции посчитали, что данное нарушение не может расцениваться как грубая неосторожность потерпевшего. Такой вывод вызывает сомнения, поскольку суд фактически ничем его не обосновал.

Комментарий

ОАО "Росгосстрах", выплатившее страховое возмещение открытому акционерному обществу "Северо-Западный Телеком" в соответствии с договором страхования имущества, обратилось в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) с иском о взыскании причиненного ущерба к открытому акционерному обществу "Карелэнерго". Причиной выплаты страхового возмещения и последующего обращения с иском в суд послужило повреждение телефонного кабеля при проведении земляных работ открытым акционерным обществом "Карелэнерго". Земляные работы осуществлялись с применением строительной техники (экскаватора). Суд первой инстанции требования страховой компании удовлетворил частично, мотивировав свое решение ссылкой на то, что потерпевший допустил грубую неосторожность (статья 1083 ГК РФ). Фактические обстоятельства дела у сторон разногласий не вызывали. При этом, однако, ответчик утверждал, что он не может отвечать за причиненный вред, поскольку отсутствует причинная связь между его действиями и наступившими последствиями, и, кроме того, при проведении работ соответствующие правила нарушены не были. Однако доводы ответчика не были приняты во внимание, поскольку, как справедливо указал суд, работы производились с использованием источника повышенной опасности (экскаватора). По этой причине вопросы ответственности владельца источника повышенной опасности должны решаться на основания положений статьи 1079 ГК РФ, согласно которой владелец источника повышенной опасности может быть освобожден от обязанности по возмещению причиненного вреда только в случае, если вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. При этом бремя доказывания указанных обстоятельств возлагается на владельца источника повышенной опасности. Более того, выяснилось, что при проведении земляных работ ответчиком были нарушены соответствующие нормативные акты, в том числе Правила охраны линий и сооружений связи Российской Федерации, утвержденные Постановлением Правительства РФ N 578 от 9 июня 1995 года. Так, согласно пункту 19 названных Правил заказчик (застройщик), производящий работы в охранной зоне кабельной линии связи (то есть в нашем случае - это ОАО "Карелэнерго"), обязан не позднее чем за 3-е суток до начала работ вызвать представителя предприятия, в ведении которого находится линия, который и должен указать как на соответствующих планах, так и непосредственно на местности точное расположение кабеля, включая глубину его залегания. Однако этого сделано не было, в связи с чем суд и признал ответчика обязанным возместить причиненный вред. Вместе с тем выводы суда апелляционной и кассационной инстанций об отсутствии вины в причинении вреда самого потерпевшего вызывают некоторые возражения. Дело в том, что упомянутый пункт 19 Правил возлагает обязанность по определению на местности точного расположения кабеля как на организацию, производящую работы, так и на организацию, в ведении которой этот кабель находится. В нашем случае это потерпевший - ОАО "Северо-Западный Телеком". Материалами дела подтверждено, что представитель потерпевшего, который по вызову ответчика был на месте предполагаемого производства работ, в нарушение пункта 19 Правил не указал на местности точное расположение кабеля и глубину его залегания. Подобное халатное отношение работника потерпевшего к своим обязанностям вполне может быть расценено как грубая неосторожность, поскольку в отсутствие точной информации о расположении кабеля вероятность его повреждения существенно возрастает. Согласно пункту 2 статьи 965 ГК РФ перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем и лицом, ответственным за убытки. Это означает, что суды должны были принять во внимание доводы ответчика, касающиеся недобросовестных действий потерпевшего. Поэтому более правильными представляются выводы суда первой инстанции, который расценил нарушение потерпевшим пункта 19 Правил как его грубую неосторожность и в соответствии со ст. 1083 ГК РФ уменьшил сумму причитающегося потерпевшему возмещения.

24. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 24.01.2005 N А56-10747/04

Одним из основных доводов страховщика против удовлетворения требований страхователя о выплате страхового возмещения было утверждение о том, что причины, вследствие которых произошла гибель рыбы (болезнь), уже существовали к моменту заключения договора страхования. Данный довод не был принят во внимание, поскольку к моменту заключения договора страховщику и страхователю не было известно об этой болезни. Кроме того, согласно заключению специалиста, выявленное впоследствии заболевание само по себе не может вызывать массовой гибели рыбы. Массовая же гибель рыбы произошла вследствие наступления чрезвычайных погодных условий (шторм, чрезвычайно низкие температуры, резкое уменьшение кислорода в воде). Выявленное накануне массовой гибели рыбы заболевание не является обстоятельством, освобождающим страховщика от обязательства по выплате страхового возмещения, поскольку данная болезнь влияет лишь на степень риска, который в соответствии со статьями 944 и 945 ГК РФ страховщик был вправе оценивать до заключения договора страхования, однако он этого не сделал. Из статей 944 и 945 ГК РФ следует, что все неблагоприятные последствия, которые может повлечь неправильная оценка риска, несет страховщик.

Комментарий

Между ОАО "РЕСО-Гарантия" (страховщик) и ООО "СХП "Ладога" (страхователь) заключен договор страхования животных, в соответствии с условиями которого страховым риском в частности является гибель или вынужденный убой (уничтожение) рыбы в результате болезни. 10.01.2003 наступил страховой случай, о чем 13.01.2003 ООО "СХП "Ладога" уведомило ОАО "РЕСО-Гарантия". В связи с отказом страховщика выплатить страховое возмещение страхователь обратился в арбитражный суд с иском, в котором потребовал взыскать с ответчика как сумму страхового возмещения, так и проценты за пользование чужими денежными средствами в связи с просрочкой исполнения страховщиком денежного обязательства. Арбитражный суд отказал в удовлетворении иска. Апелляционная инстанция решение суда первой инстанции отменила и вынесла новое решение, в соответствии с которым требование страхователя о выплате страхового возмещения удовлетворено полностью, а сумма процентов за пользование чужими денежными средствами существенно уменьшена. Из комментируемого Постановления видно, что ОАО "РЕСО-Гарантия" достаточно упорно боролось со своим страховщиком. Так, в частности, страховая компания предъявила иск к страхователю о признании недействительным спорного договора страхования (об этом имеется упоминание в комментируемом судебном акте). Однако суд не нашел оснований для признания договора страхования недействительным и в иске отказал. В комментируемом споре страховая компания в обоснование своей позиции ссылалась, в частности, на то, что она не может нести ответственности по убыткам, наступившим в результате болезни рыбы, поскольку рыба уже была больна к моменту заключения договора страхования. Однако данный довод был опровергнут в ходе судебных заседаний, поскольку (как видно из представленных заключений специалистов, сделанных на основании результатов лабораторных анализов), страхователю о болезни рыбы стало достоверно известно лишь 7 декабря 2002 года, тогда как договор был заключен 14 ноября 2002 года и вступил в силу с 29 ноября 2002 года. Отвергая доводы страховщика в этой части, суд исходил из понятия страхового случая, которое дается в статье 9 Закона РФ "Об организации страхового дела в РФ". Согласно этой норме страховой случай представляет собой событие, которое должно обладать признаками вероятности и случайности наступления. Причем такие признаки страхового случая как вероятность и случайность выражают оценку этого события участниками страхования. Поэтому наличие в момент страхования причин - это еще не сам страховой случай, а всего лишь обстоятельства, влияющие на степень риска, то есть на вероятность наступления страхового случая. В таких случаях позиция законодателя однозначна. В соответствии со статьей 945 ГК РФ страховщик вправе оценить страховой риск. В том числе закон не запрещает страховщику выявлять обстоятельства, влияющие на степень риска, путем обращения к специалистам, проведения экспертиз и т. п. При этом из пункта 2 статьи 944 ГК РФ можно сделать вывод о том, что риск последствий, связанных с неполным выяснением всех необходимых обстоятельств, относящихся к страховому риску, несет страховщик. Поэтому доводы страховщика о том, что обстоятельства, которые впоследствии вызывали гибель рыбы, существовали к моменту заключения договора, не были приняты во внимание судом. Кроме того, указанные доводы страховщика не были приняты во внимание также и потому, что суд исследовал характер заболевания, которым страдали рыбы в период, непосредственно предшествовавший заключению договора. По утверждению приглашенного в суд специалиста, данное заболевание при обычных погодных условиях не приводит к массовой гибели рыбы. Массовая же гибель рыбы произошла вследствие наступивших чрезвычайных погодных условий (шторм, чрезвычайно низкие температуры и другие обстоятельства, которые вызвали резкое уменьшение кислорода в воде и повлекли за собой гибель рыбы вследствие асфиксии). Были опровергнуты и иные доводы страховщика, в частности его утверждение о необходимости проведения ветеринарных мероприятий и о невыполнении страхователем правил проведения регулярных осмотров рыбы. Суд установил, что в этой части нарушений допущено не было. Характерно, что при рассмотрении спора суд сослался на обстоятельства, которые были установлены в рамках другого судебного разбирательства (спора по иску страховой компании к страхователю о признании спорного договора страхования недействительным). Эти обстоятельства в соответствии с частью 2 статьи 69 АПК РФ не должны вновь доказываться. С учетом тех обстоятельств, которые были установлены вступившим в силу решением по другому делу, а также тех обстоятельств, которые были установлены при рассмотрении комментируемого спора, можно сделать следующие выводы об обстоятельствах, связанных с наступлением страхового случая. Страховой случай (массовая гибель рыбы) наступил вследствие сочетания целого ряда факторов: во-первых, это болезнь, которая вызвала ослабление рыбы (которая однако при обычных условиях не приводит к массовой гибели); во-вторых, это необычные погодные условия (сильный шторм, низкие температуры, уменьшение кислорода в воде), которые хотя и вызывают у рыбы стресс, но сами по себе также не приводят к массовой гибели рыбы. Массовая гибель стала возможна благодаря сочетанию указанных двух факторов. Поэтому с точки зрения страхования болезнь, от которой, по утверждению страховщика, страдала рыба непосредственно перед заключением договора страхования, является лишь обстоятельством, влияющим на степень риска. Кассационная инстанция решение апелляционной инстанции в части взыскания суммы страхового возмещения оставила без изменения, а в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами отменила и направила на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию. Основной причиной отмены решения в этой части явилось то, что апелляционная инстанция не обосновала уменьшение сумм подлежащих взысканию процентов.

Группа авторов ЗАО "ЮРИНФОРМ В"

Название документа "Обзор практики рассмотрения Федеральным арбитражным судом Московского округа споров, вытекающих из договоров имущественного страхования (статья 929 ГК РФ), за ноябрь 2004 года" (Группа авторов ЗАО "ЮРИНФОРМ В") (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2005) Текст документа

Подготовлен для системы КонсультантПлюс

ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМ АРБИТРАЖНЫМ СУДОМ МОСКОВСКОГО ОКРУГА СПОРОВ, ВЫТЕКАЮЩИХ ИЗ ДОГОВОРОВ ИМУЩЕСТВЕННОГО СТРАХОВАНИЯ (СТАТЬЯ 929 ГК РФ) ЗА НОЯБРЬ 2004 Г.

Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 25 апреля 2005 года

При подготовке обзора было исследовано 67 дел по тематике: "Споры, вытекающие из договоров имущественного страхования", по которым были вынесены решения. Рассматривались только вступившие в силу решения. Из них отобрано и включено в обзор 5 судебных решений.

1. Постановление ФАС Московского округа от 23.11.2004 N КГ-А40/10706-04

Основанием для выплаты страхового возмещения по договорам перестрахования являются два обстоятельства: 1) наступление страхового случая по основному договору страхования; 2) осуществление (если иное не предусмотрено договором перестрахования) страховых выплат страховщиком по основному договору страхования. Суд удовлетворил иск страховщика по основному договору страхования к компании-страховщику по договору перестрахования в связи с тем, что страховщик по основному договору произвел выплату в связи с наступлением обусловленного договором перестрахования страховым случаем.

Комментарий

Закрытое акционерное общество "Гута-Страхование" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к закрытому страховому акционерному обществу "Лексгарант" о взыскании страхового возмещения по договору факультативного перестрахования от 15 апреля 2002 года, заключенному между истцом и ответчиком, в связи с отказом последнего выполнить свои обязательства по договору. Решением Арбитражного суда города Москвы от 5 августа 2004 года исковые требования удовлетворены в полном объеме. Апелляционная инстанция оставила решение без изменения. Обжалуя состоявшиеся судебные акты, ответчик, в частности, указал, что оснований для удовлетворения иска не было в связи с тем, что страховой случай по основному договору не наступил. Нередко сложности, возникающие при рассмотрении отношений в сфере страхования (и перестрахования в частности), обусловлены тем, что действующее законодательство, регулирующее вопросы страхования, предоставляет широкое поле для усмотрения участникам страховых правоотношений. Следствием такого подхода является очень небольшое количество норм, непосредственно регулирующих отдельные виды страхования. Институт перестрахования в этом отношении является характерным примером. Едва ли не единственной статьей, прямо регулирующей отношения по перестрахованию, является статья 967 ГК РФ. Да и эта статья носит отсылочный характер, указывая, что к отношениям по перестрахованию применяются нормы главы 49 ГК РФ, подлежащие применению в отношении страхования предпринимательского риска. В связи с таким подходом законодателя к регулированию вопросов перестрахования большое значение для правильного определения прав и обязанностей участников страхового правоотношения приобретают положения договоров либо правил перестрахования, являющихся неотъемлемой частью страховых полисов в соответствующих конкретных ситуациях. В сфере перестрахования широко распространено мнение, что отношения между страховой компанией, застраховавшей риск выплаты страхового возмещения другой страховой компании носят так называемый "облигаторный характер". "Облигаторность" нередко понимается как обязанность перестраховщика во всем следовать решениям перестрахователя (страховщика по основному договору страхования). Прежде всего это касается определения суммы страховых выплат, причитающихся страхователю (выгодоприобретателю) по основному договору страхования, а также того, наступил или нет страховой случай по основному договору страхования. Такое понимание, по сути, превращает перестраховщика в механического исполнителя воли перестрахователя, который не вправе ставить под сомнение любые действия перестрахователя, в том числе не вправе проверять (и требовать от перестрахователя соответствующего документального подтверждения) важнейшие обстоятельства, влияющие на его права и обязанности по отношению к перестрахователю. Представляется, что подобный подход противоречит закону, поскольку не учитывает того, что именно представляет собой страховой случай и не учитывает понятия страхового случая, которое содержится в статье 967 ГК РФ. Согласно этой норме предметом договора перестрахования является риск выплаты страхового возмещения (или страховой суммы), принятый на себя страховщиком по основному договору страхования. Таким образом, страховым случаем в договоре перестрахования является выплата денежных сумм, обусловленная наступлением определенного события. То есть возникновение обязательства перестраховщика напрямую зависит от того, наступил ли именно тот страховой случай, риск выплаты по которому и был застрахован страховщиком по основному договору. Поэтому для того чтобы перестраховщик имел юридические основания для страховых выплат, он должен располагать необходимыми документами, подтверждающими факт наступления страхового случая, и, соответственно перестраховщик вправе давать оценку событию, в связи с которым страховщик по основному договору произвел страховые выплаты. Страховой случай, наступивший по основному договору страхования, и осуществленные страховщиком по основному договору выплаты - это те связанные между собой юридические факты, неразрывная совокупность которых и позволяет говорить о наступлении обязанности перестраховщика выплатить страховое возмещение перестрахователю. Выплата перестраховщиком страхового возмещения в отсутствие оговоренного основным договором страхования страхового случая означает для перестрахователя получение денежных средств при отсутствии соответствующего права, то есть неосновательное обогащение (статья 1102 ГК РФ). Поэтому положения договоров перестрахования, в которых указывается на обязанность перестраховщика выплатить страховое возмещение в любом случае, когда соответствующие выплаты произвел перестрахователь, противоречит закону (в частности, статье 1102 ГК РФ) и не может применяться. При рассмотрении спора, речь о котором идет в комментируемом Постановлении, суды руководствовались именно такими соображениями: сам по себе факт страховых выплат, осуществленных страховщиком по основному договору, еще не является достаточным основанием для того, чтобы возникла обязанность компании-перестраховщика возместить соответствующую часть произведенных затрат. Поэтому суды очень тщательно исследовали документы, в которых стороны согласовали понимание того, что же именно они понимают под страховым случаем. Спор по существу и был сведен к выяснению одного единственного вопроса - является ли событие, в связи с наступлением которого страховщик по основному договору произвел страховые выплаты, страховым случаем. Суды всех инстанций положительно ответили на этот вопрос. Из материалов дела видно, что во время испытаний 8 августа 2002 года, проводившихся ОАО "Камов", произошла авария: в результате разрушения узлов крепления вертолета и его опрокидывания на борт вертолет получил многочисленные повреждения. Суды установили, что это происшествие в числе других входит в перечень страховых случаев по основному договору страхования от 31 января 2002 года. Также было установлено, что страховщик по основному договору (ЗАО "Гута-Страхование") выполнил свои обязательства перед выгодоприобретателем по основному договору (ФГУП "КумАПП") на основании страхового акта, подписанного страховщиком (ЗАО "Гута-Страхование") и страхователем (ОАО "Камов"). ЗАО "Гута-Страхование" выплатило страховое возмещение по договору страхования в сумме 7868850 рублей 72 копейки путем перечисления денежных средств на счет собственника поврежденного вертолета - ФГУП "КумАПП". Таким образом, суды установили все необходимые обстоятельства, свидетельствующие о возникновении обязанности перестраховщика перед перестрахователем по выплате страхового возмещения по договору перестрахования, а именно: 1) наступление страхового случая по основному договору страхования; 2) осуществление страховщиком по основному договору выплаты страхового возмещения выгодоприобретателю. Кассационная инстанция акты нижестоящих судов оставила в силе, признав их законными и обоснованными.

2. Постановление ФАС Московского округа от 04.11.2004, 28.10.2004 N КГ-А41/10077-04

Судебная практика по делам, связанным с причинением ущерба вследствие ДТП, однозначно исходит из того, что решающее значение для установления лиц, виновных в происшествии, имеют документы, составленные должностными лицами ГИБДД. Отсутствие соответствующих документов ГИБДД само по себе не может служить основанием для признания недоказанными обстоятельств, связанных с дорожно-транспортным происшествием. Однако в этом случае существенные для правильного разрешения спора обстоятельства сторона по делу должна подтверждать иными доказательствами.

Комментарий

Иск заявлен страховой компанией (ЗАО "Страховая группа УралСиб") о взыскании денежных средств в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) с лица, ответственного за вред, причиненный имуществу страхователя (АОЗТ "РСУ-27"). Решением Арбитражного суда г. Москвы от 26 мая 2004 года, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции того же суда от 5 августа 2004 года, исковые требования были удовлетворены в полном объеме. В рассматриваемом деле все основные обстоятельства суды посчитали установленными. В частности, выплата страхового возмещения подтверждена платежными документами, перечень причиненных автомобилю потерпевшего повреждений - актом осмотра 28-02.03 (ПСК) от 12.02.2003, который был составлен бюро независимой экспертизы ООО "Альвес". Кассационная инстанция посчитала также правильным, что размер подлежащего возмещению ущерба был рассчитан исходя из фактических затрат на восстановительный ремонт пострадавшего автомобиля. При таких обстоятельствах кассационная инстанция не нашла оснований для отмены состоявшихся решений. Так, сложившаяся судебная практика по делам, связанным с причинением ущерба вследствие ДТП, однозначно исходит из того, что решающее значение для установления лиц, виновных в происшествии, имеют документы, составленные должностными лицами ГИБДД. И такой подход является оправданным, поскольку сотрудники ГИБДД составляют протоколы об административном правонарушении "по горячим следам", кроме того, как правило, именно на месте происшествия производится осмотр участвовавших в аварии автомобилей, результаты которого также отражаются в протоколах. Такой порядок в наибольшей степени гарантирует точность фиксирования всех обстоятельств ДТП, а также достаточно высокую точность в установлении перечня повреждений, ставших результатом ДТП. Однако в рассматриваемом случае данный подход не соблюден. Так, по утверждению ответчика, на месте дорожно-транспортного происшествия протокол не составлялся, и судебным актом данное обстоятельство не опровергнуто - если это действительно так, то доказанность обстоятельств, относящихся к ДТП, оказывается под большим сомнением. В рассматриваемом случае вред причинен вследствие взаимодействия источников повышенной опасности (столкновения двух автомобилей). При таких обстоятельствах вред подлежит возмещению на общих основаниях (статьи 1079 и 1064 ГК РФ), то есть при наличии вины лица, причинившего вред. Однако в комментируемом Постановлении вообще отсутствуют какие-либо ссылки на документы, из которых суд сделал вывод о доказанности вины водителя ответчика в совершенном дорожно-транспортном происшествии. Суд лишь в самом общем виде указал на то, что "материалами дела было подтверждено, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине водителя П., управлявшего автомобилем, принадлежащим ответчику, при исполнении им своих служебных обязанностей". Однако на основании каких именно доказательств суд сделал свой вывод, непонятно. Из судебного акта также не ясно, был ли привлечен водитель "РСУ-27" к административной ответственности в установленном законодательством об административных правонарушениях порядке. Характер и перечень полученных автомобилем потерпевшего повреждений зафиксирован лишь актом осмотра экспертной организации, который был проведен 12 февраля 2003 года. Само же дорожно-транспортное происшествие произошло 27 января 2003 года. В отсутствие акта осмотра автомобиля, произведенного на месте происшествия, также представляется далеко не бесспорным то, что все повреждения, зафиксированные экспертами, явились следствием спорного случая.

3. Постановление ФАС Московского округа от 04.11.2004 N КГ-А40/9965-04

Судебная практика возмещения ущерба, причиненного автомобилям вследствие дорожно-транспортных происшествий, непоследовательна и противоречива. В одних случаях суды признают обоснованным возмещение расходов на ремонт автомобиля в полном объеме (статья 15 ГК РФ). В комментируемом же деле суд посчитал возможным уменьшить размер подлежащего возмещению вреда на сумму износа подлежащих замене деталей.

Комментарий

4 мая 2003 года произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого пострадал автомобиль Ауди А-8, застрахованный на момент аварии в ЗАО "МАКС", что следует из полиса N 10270/50-327664 от 17.03.2003. В связи со страховым случаем истец выплатил страховое возмещение на сумму 99478 руб. 94 коп. В связи с отказом лица, ответственного за причинение ущерба, возместить выплаченное страховой компанией страховое возмещение ЗАО "МАКС" обратилось с иском в суд. Решением Арбитражного суда города Москвы от 19 марта 2004 года, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции того же суда от 16 июля 2004 года по делу N А40-49735/03-37-502, исковые требования закрытого акционерного общества "Московская страховая компания" (ЗАО "МАКС") в отношении ЗАО "Интрейс-Авто" были удовлетворены частично. Суд первой инстанции взыскал с ЗАО "Интрейс-Авто" в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ) 58692 руб. 31 коп. суброгации. В остальной части иска было отказано. Суд первой инстанции, уменьшая размер взыскиваемой суммы, согласился с доводом ответчика о завышении стоимости восстановительного ремонта, произведенного истцом, так как истцом не был применен процент износа на заменяемые детали, а ряд работ, указанных в акте осмотра, не находится в причинной связи с дорожно-транспортным происшествием. Апелляционная инстанция согласилась с выводами суда первой инстанции, отклонив доводы апелляционной жалобы истца. Основной вопрос, возникший при рассмотрении этого спора, - вопрос о размере подлежащего возмещению ущерба. В суде выявилось два аспекта этой проблемы: 1) можно ли считать все ремонтные работы непосредственно связанными с причиненным автомобилю вредом; 2) подлежат ли возмещению затраты на ремонт в полном объеме, в том числе надо ли учитывать при расчете сумм, подлежащих возмещению, износ заменяемых деталей. Первый вопрос по существу сводится к установлению причинной связи между обнаруженными повреждениями и дорожно-транспортным происшествием. Логика судов здесь проста и понятна - причинная связь должна быть доказана, и в качестве доказательств принимаются, прежде всего, документы, составленные сотрудниками ГИБДД на месте происшествия (главные из которых - протоколы осмотра поврежденных транспортных средств). Обычно такие документы оказываются неполными: во-первых, сама дорожная обстановка, складывающаяся в результате ДТП, не позволяет осуществить тщательный осмотр поврежденного транспортного средства; во-вторых, сотрудники ГИБДД, осматривающие транспортное средство на месте происшествия, не являются специалистами-инженерами и их профессиональные возможности в определении того, какие именно повреждения вызваны конкретным ДТП, достаточно ограниченны; в-третьих, в отсутствие специальных инструментов и оборудования на дороге, на месте происшествия, можно провести лишь поверхностный осмотр поврежденного транспортного средства - скрытые повреждения на месте ДТП обычно не удается обнаружить. Поэтому важнейшим этапом для выявления перечня и характера причиненных автомобилю повреждений является осмотр транспортного средства специалистом-автотехником в условиях сервисной мастерской с использованием специального оборудования и приборов. Специалист-автотехник на основании протокола осмотра ГИБДД и акта осмотра транспортного средства, составленного в условиях автосервиса, делает вывод о том, какие именно повреждения могли быть вызваны дорожно-транспортным происшествием, а какие в прямой причинной связи с ДТП не находятся. Можно предположить, что в рассматриваемом случае при ремонте поврежденного автомобиля были выполнены работы по устранению недостатков и неисправностей поврежденного в аварии автомобиля, напрямую не связанных с ДТП: во всяком случае, документы (протоколы, акты осмотра и т. п.) были составлены таким образом, что позволили ответчикам оспаривать правомерность отнесения тех или иных повреждений и недостатков к спорному ДТП. В итоге это и привело к уменьшению суммы требований, удовлетворенных судом за счет исключения из перечня подлежащих возмещению целого ряда работ. С другой стороны, данное дело выявило проблему, которая не нашла однозначного решения в судебной и правоприменительной практике: эта проблема связана с вопросом о том, подлежат ли расходы на ремонт возмещению в полном объеме или же они должны быть уменьшены, по крайней мере, на стоимость износа заменяемых деталей. При рассмотрении комментируемого дела суд пришел к выводу, что сумма возмещения расходов на ремонт должна быть меньше фактических затрат на ремонт за счет исключения суммы износа заменяемых деталей. Во многих других случаях суды придерживались противоположной точки зрения и принимали решения о возмещении затрат на ремонт в полном объеме (см., например, Постановления ФАС Московского округа N КГ-А40/6961-04 от 12.08.2004, N КГ-А40/3286-04 от 12.05.2004, N КГ-А41/10077-04 от 04.11.2004 и другие). Более правильной представляется позиция тех судов, которые исходят из того, что в подобных случаях затраты на ремонт должны возмещаться в полном объеме. Такой подход предопределяется соответствующими правовыми нормами, регулирующими вопросы возмещения вреда. Так, согласно статье 1082 ГК РФ при решении вопроса о размере возмещения вреда, причиненного повреждением имущества, следует руководствоваться пунктом 2 статьи 15 ГК РФ, то есть нормой, регулирующей возмещение убытков. Согласно пункту 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются утрата или повреждение имущества потерпевшего, а также расходы, которые потерпевший произвел или должен будет произвести для восстановления своего нарушенного права. Расходами, необходимыми для восстановления прав потерпевшего при причинении ущерба имуществу в результате ДТП, являются как оплата ремонтных работ, так и расходы на приобретение запасных частей для замены поврежденных частей и деталей. Принимая решения об учете износа заменяемых деталей, суды тем самым нарушают основополагающий принцип гражданско-правовой ответственности - принцип полного возмещения убытков потерпевшему. Подтверждением правильности позиции тех судов, которые принимают решения о полном возмещении расходов на ремонт, могут служить нормы, относящиеся к страхованию обязательной гражданской ответственности владельцев транспортных средств. Так, согласно пунктам 63 и 64 Правил обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных Постановлением Правительства РФ N 263 от 7 мая 2003 года, в случае повреждения имущества потерпевшего размер страховой выплаты определяется в размере расходов, необходимых для приведения имущества в состояние, в котором оно находилось до наступления страхового случая (то есть в размере восстановительных расходов). При этом в восстановительные расходы включаются как расходы на материалы и запасные части, необходимые для ремонта (восстановления) имущества, так и расходы на оплату работ по ремонту. Таким образом, под восстановительными расходами, размером которых и определяется сумма подлежащего выплате страхового возмещения, закон однозначно понимает фактические затраты на запасные части и на оплату ремонтных работ (что в полной мере согласуется с нормой, предусмотренной пунктом 2 статьи 15 ГК РФ). Тем не менее в рассматриваемом случае суды заняли иную позицию, уменьшив сумму, подлежащую возмещению, на сумму износа замененных в процессе ремонта деталей.

4. Постановление ФАС Московского округа от 03.11.2004 N КГ-А40/9772-04

Страховая компания не смогла доказать тех обстоятельств, на которые она ссылалась в обоснование своих требований в связи с причиненным автомобилю страхователя вредом. Постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела по факту повреждения автомобиля не признано достаточным доказательством тех обстоятельств, на которые ссылался истец как на основание своих требований.

Комментарий

Общество с ограниченной ответственностью "Страховая компания "НАСТА-Центр" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к федеральному государственному унитарному предприятию "Государственная телевизионная и радиовещательная компания "Культура" (ФГУП "ГТРК "Культура") о взыскании в порядке суброгации 33471 руб. 60 коп. Поводом для обращения страховой компании с иском с ФГУП "ГТРК "Культура" послужила выплата страхового возмещения страхователю в связи с причиненным автомобилю страхователя ущербом. Право на суброгацию перешло к страховой компании в порядке статьи 965 ГК РФ. Из комментируемого Постановления видно, что 7 октября 2003 года был поврежден автомобиль марки БМВ 525, застрахованный истцом. Согласно объяснению владельца автомашины 7 октября 2003 года он поставил свой автомобиль у дома 24 по улице Малая Никитская. Вечером того же дня он забрал автомобиль со стоянки, а утром 8 октября 2003 года обнаружил на корпусе машины повреждения. Приехав в этот же день на место вчерашней стоянки, владелец обнаружил куски твердой штукатурки на асфальте, которые, как он считает, были сброшены с крыши дома в результате сильного ураганного ветра 7 октября 2003 года. В подтверждение версии страхователя представлен документ - постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, в котором (по всей видимости) обстоятельства происшествия изложены аналогичным образом. В постановлении кассационной инстанции также отмечено, что иных документов (помимо постановления следователя), подтверждающих обстоятельства причинения ущерба, не представлено. Основные вопросы, ставшие предметом судебного рассмотрения, - установление лица, ответственного за причиненный вред, и причинной связи между действиями (бездействием) этого лица и наступившим ущербом, а также о его вина. Однако из комментируемого Постановления достаточно ясно видно, что утверждения истца о вине ответчика строятся в основном на предположениях. Единственным фактом, который был признан доказанным, является факт причинения повреждений застрахованному автомобилю. Однако вследствие каких именно причин такое повреждение произошло, с достаточной степенью ясности из материалов дела не следует. Так, страхователь обнаружил повреждения автомобиля на следующий день после предполагаемого страхового случая. Это повреждение, по его мнению, могло произойти в результате падения на автомобиль куска штукатурки с крыши дома, рядом с которым автомобиль был припаркован накануне дня обнаружения повреждений. Вывод о причине повреждений страхователь сделал на том основании, что на месте стоянки он увидел валявшиеся куски штукатурки, падение которых на автомобиль и вызвало, по его мнению, повреждения. Однако данное утверждение не может являться достоверным доказательством, поскольку не подкреплено никакими иными доказательствами. Во-первых, отсутствуют какие-либо доказательства, что машина была повреждена именно в результате падения кусков штукатурки, а не по каким-либо иным причинам (например, в результате хулиганских действий третьих лиц). Во-вторых, ничем не подтверждено, что штукатурка вообще падала с крыши дома или отваливалась от каких-либо иных его частей. В-третьих, обнаружение кусков штукатурки на месте стоянки автомобиля лишь спустя сутки после предполагаемого происшествия добавляет еще больше сомнений даже в версию страхователя о причинах повреждений. Эти сомнения могли бы быть устранены, если бы был произведен на месте осмотр дома с составлением соответствующего акта, однако этого сделано не было. Вместе с тем, даже если бы суд признал доказанным тот факт, что автомобиль был поврежден в результате падения на него штукатурки, это далеко не предрешало бы положительное решение вопроса в пользу страховщика. Согласно пункту 1 статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный имуществу гражданина (или юридического лица), подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом вред может быть возмещен только в том случае, если будет установлена вина лица, причинившего вред. Логика событий, вызвавших, по мнению страхователя, причинение вреда, заключается в том, что ответчик не обеспечил надлежащую безопасную эксплуатацию дома, следствием чего и стало наступление вредных последствий. То есть ответчик, по сути дела, обвиняется в бездействии, то есть в невыполнении неких требований, соблюдение которых могло бы предотвратить причинение вреда. Вообще вопрос о вине в гражданском праве является одним из самых сложных и дискуссионных. Гражданский кодекс в ряде случаев говорит об умысле или неосторожности применительно к разным ситуациям. При этом, однако, определения умысла и неосторожности Кодекс не дает. Также отсутствует определение умысла или неосторожности применительно к вине лица, причинившего внедоговорный вред (глава 59 ГК РФ). Вместе с тем Гражданский кодекс содержит некие объективные критерии, которые позволяют судить об отсутствии вины лица применительно к исполнению обязательств. Имеется в виду статья 401 ГК РФ, согласно которой лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. По аналогии (пункт 1 статьи 6 ГК РФ) этот критерий (надлежащая степень заботливости и осмотрительности, которую каждый должен проявлять в той или иной ситуации) можно применять и для определения наличия или отсутствия вины лица к действиям (бездействию), вызвавшим причинение вреда. В данном случае (если бы было установлено, что кусок твердой штукатурки действительно упал с крыши на автомобиль потерпевшего), суд вполне мог бы применить критерий "надлежащая степень осмотрительности и заботливости", которую должен проявлять собственник (или законный владелец) здания при его эксплуатации. Например, если бы суд установил, что владелец здания в течение длительного времени не проверял состояние крыши и не убирал вовремя скапливавшийся на крыше мусор, который вследствие падения причинил ущерб автомобилю, такое поведение наверняка было бы признано не соответствующим критериям надлежащей заботливости и аккуратности. То есть владелец здания мог быть признан виновным в ущербе, который был причинен, со всеми вытекающими последствиями. Однако, справедливости ради, следует отметить, что в арбитражной практике крайне редко встречаются дела, в которых вопросы вины участников гражданских правоотношений рассматриваются с применением тех критериев, которые дает статья 401 ГК РФ. В практическом плане комментируемый судебный акт также интересен тем, что суд, сославшись на статью 69 АПК РФ, не принял в качестве доказательства представленное страховой компанией постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела по факту причинения вреда автомобилю. Действительно, обстоятельства, которые устанавливаются документами процессуального характера в ходе предварительного следствия, не могут считаться доказанными для целей арбитражного процесса (перечень судебных актов, имеющих преюдициальное значение, приведен в статье 69 АПК РФ и является исчерпывающим - постановления следователя по уголовным делам в число этих актов не входят). Можно предположить, что процессуальные документы следствия могут оцениваться в качестве одного из письменных доказательств (статья 64 АПК РФ) в совокупности с иными доказательствами, представленными лицами, участвующими в деле. Таким образом, вывод суда, не принявшего постановление следователя в качестве достаточного доказательства фактов, на которые ссылалась страховая компания, основан на законе. Отказ в иске страховой компании представляется абсолютно обоснованным, поскольку истец не смог доказать даже то, что ответчик совершил какие-либо действия (либо бездействие), которые могли бы стать причиной вреда, нанесенного автомобилю.

5. Постановление ФАС Московского округа от 02.11.2004 N КГ-А40/10121-04

В случае если установлено, что при заключении договора страхования страхователь не сообщил страховщику сведения, влияющие на степень страхового риска, решающее значение для признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным пунктом 3 статьи 944 ГК РФ, имеют доказательства, подтверждающие преднамеренный (умышленный) характер действий страхователя. Вопросы страховщика страхователю при заключении договора были сформулированы таким образом, что исключали возможность ответов страхователя о тех обстоятельствах, которые впоследствии были выявлены страховщиком и расценены им как увеличивающие риск наступления страхового случая. Страховщик не сумел доказать, что страхователь намеренно ввел его в заблуждение относительно существенных обстоятельств, имеющих значение для оценки страхового риска, в связи с чем в иске было отказано.

Комментарий

Между ООО "Страховое общество "Зенит" и обществом с ограниченной ответственностью "РУСВИЖН" был заключен договор добровольного страхования, на основании которого истцом было принято на страхование имущество, товарно-материальные ценности ООО "РУСВИЖН" и отделка помещения, расположенного по адресу: город Москва, ул. Ю. Фучика, д. 2/30. 4 июля 2003 года застрахованное помещение было затоплено. Признав затопление страховым случаем, страховая компания выплатила страхователю страховое возмещение в сумме 126636 руб. Однако при оформлении документов о страховом случае страховой компании стало известно об обстоятельствах, которые, по ее мнению, существенно увеличивали страховой риск и о которых страховой компании не было известно при заключении договора. Не сообщил об этих обстоятельствах и страхователь, в связи с чем страховщик посчитал, что страхователь умышленно ввел его в заблуждение относительно этих обстоятельств. Действительно, в силу закона (пункт 1 статьи 944 ГК РФ) страхователь обязан сообщать страховщику известные ему обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику. При этом согласно указанной норме существенными признаются во всяком случае обстоятельства, определенно оговоренные страховщиком в стандартной форме договора страхования (страхового полиса) или в его письменном запросе. Из комментируемого Постановления видно, что и в рассматриваемом случае соответствующие обстоятельства были оговорены в договоре страхования в виде вопросов, на которые дал ответ страхователь при заключении договора. Также при разбирательстве дела было установлено, что страховщика удовлетворили те ответы, которые были даны страхователем на поставленные вопросы, и он не предпринял никаких мер для проверки всех обстоятельств, относящихся к страховому риску, то есть страховщик не воспользовался правом, которое ему предоставляет статья 945 ГК РФ, согласно которой при заключении договора страхования имущества страховщик вправе произвести осмотр страхуемого имущества. Суд также установил, что обстоятельства, существенно увеличивавшие риск наступления страхового случая, имели место. Таким образом, основной вопрос, который должны были решить судебные инстанции для правильного разрешения дела, - это вопрос о том, действительно ли страхователь намеренно ввел в заблуждение страховщика относительно имеющих значение для оценки риска обстоятельств? Иными словами, скрывал ли страхователь соответствующие обстоятельства умышленно или не сообщил о них страховщику по иным причинам? Для правильной оценки действий страхователя необходимо учитывать содержание правовых норм, устанавливающих соответствующую обязанность страхователя. Анализ этих норм позволяет прийти к выводу, что само по себе несообщение страхователем об известных ему обстоятельствах, влияющих на степень страхового риска, не является основанием для признания его действий незаконными. Во-первых, закон ограничивает ответственность страхователя лишь кругом тех сведений, которые ему были известны; во-вторых, страхователь не обязан проводить проверку этих сведений на достоверность; в-третьих, закон, по существу, говорит о том, что определение круга сведений, влияющих на страховой риск, зависит от того, как это понимает страхователь за исключением случая, когда страховщик сам укажет страхователю, в какой именно информации для оценки страхового риска он нуждается. Соответственно, характер ответов, которые должен дать страхователь при заключении договора, зависит от того, в каком именно ключе поставлены соответствующие вопросы. В то же время проверку обстоятельств, связанных со страховым риском, в соответствии со статьей 945 ГК РФ вправе провести сам страховщик. Такой подход законодателя представляется оправданным и естественным, поскольку не страхователь, а страховщик является профессионалом в своем деле и только он, а не страхователь, может с высокой степенью достоверности оценить те или иные обстоятельства, относящиеся к страховому риску. Абсолютно логичным в свете такого подхода законодателя выглядит и пункт 3 статьи 944 ГК РФ, согласно которому признать недействительным договор страхования в связи с недостоверностью информации, касающейся страхового риска, возможно лишь в единственном случае - если соответствующая информация, предоставленная страхователем, была заведомо ложной. Закон и судебная практика понимают заведомо ложные сведения как такие сведения, о несоответствии которых действительности страхователю достоверно известно. Иными словами, предоставляя страховщику соответствующие сведения, страхователь должен точно знать и понимать, что он вводит страховщика в заблуждение. Ошибка страхователя в оценке ситуации (даже если она была вызвана грубой неосторожностью, неосмотрительностью страхователя) не влечет последствий, предусмотренных пунктом 3 статьи 944 ГК РФ. При рассмотрении комментируемого дела суд, в частности, установил, что вопросы, поставленные страховщиком перед страхователем при заключении договора, были сформулированы таким образом, что исключали возможность ответов страхователя о тех обстоятельствах, которые впоследствии были выявлены страховщиком и расценены им как увеличивающие риск наступления страхового случая. Таким образом, страховщик не сумел доказать, что страхователь намеренно ввел его в заблуждение относительно существенных обстоятельств, имеющих значение для оценки страхового риска. В связи с этим в иске было отказано. Кассационная инстанция согласилась с выводами нижестоящих судов, оставив оспариваемые судебные акты в силе.

Группа авторов ЗАО "ЮРИНФОРМ В"

Название документа