§ 4. Противоправность действия (бездействия)

1. О понятии противоправности. Для уголовной ответственности с объективной стороны недостаточно, чтобы действие было общественно опасным в момент его совершения. Согласно Основам уголовного законодательства (ст.ст. 3, 7 и др.) необходимо, чтобы деяние обвиняемого было предусмотрено уголовным законом.

Не всякое общественно опасное действие требует наказания в уголовном порядке. Законодатель из всего круга общественно опасных действий объявляет уголовно противоправными только такие, с которыми необходимо вести борьбу именно средствами уголовного права.

В советском уголовном законодательстве последних лет явственно проступают тенденции, во-первых, к сокращению круга уголовно-противоправных действий и, во-вторых, к более четкому и точному описанию признаков этих действий в уголовном законе.

В современных условиях борьба с антиобщественными проступками и преступлениями все более становится делом широкой общественности. «Разве советская общественность,— говорил тов. Н. С. Хрущев,— не можег справиться с нарушителями социалистического правопорядка? Конечно, может»3. Активная деятельность товарищеских судов, народных дружин, широкое использо-

1  См. Т.   В.  Церетели, Причинная связь в уголовном праве, стр.    138.

2  Т а м    же,    стр.   139.

3  «Внеочередной    XXI  съезд КПСС.  Стенографический    отчет», т. I, Госполитиздат, 1959, стр. 104.

и*                                                                                                       115

>>>116>>>

разнообразных форм воспитательной работы дают возможность сократить сферу применения уголовного наказания и, в частности, сузить круг действий, предусмотренных уголовным законом.

Те же действия, общественная опасность которых достаточно высока, должны быть описаны в нормах уголовного законодательства с наибольшей точностью и полнотой.

Признак противоправности имеет важное значение с точки зрения гарантий соблюдения социалистической законности, прав и интересов граждан, так какой обеспечивает привлечение к уголовной ответственности лишь за те строго определенные, указанные в законе действия или бездействия, общественная опасность которых была доведена путем издания закона до сведения всех граждан.

-Какова  материальная сущность противоправности?

Обычно говорят, что противоправность:—это лишь юридическое выражение общественной опасности, ее форма1. Это правильно в том смысле, в каком и само право рассматривается в качестве формы общественных отношений.

Однако противоправность имеет и собственную реальную основу. В классовом обществе общественные отношения регулируются нормами права. Над фактическими отношениями возвышается правовая надстройка— система правоотношений, обеспечивающая определенное поведение участников этих отношений и охраняющая их. Так, экономические отношения собственности в классовом обществе всегда опосредствованы правовыми отношениями (гражданекоправовыми: право государственной, общественной и личной собственности, государственноправовыми: охрана этого права и т. д.). Эти правоотношения являются «формой экономических и иных общественных отношений, которые отражаются в правоотношениях как их содержание»2.

Противоправность и означает посягательство на си-. стему охранительных правоотношений. Противоправным

1  См.  «Советское    уголовное    право,   часть    общая»,  М,   1959, стр. 125.

2  С.  Ф.  К е ч е к ь я н,  Правоотношения   в социалистическом  обществе,  стр.  8.  Б.   С.   Никифоров    называет    эти    правоотношения «правовой   оболочкой»   фактических   отношений   (Б.   С.   Никифоров,   Объект преступления  по  советскому уголовному праву).

116

>>>117>>>

[является такое деяние, Которое нарушает правовые отношения в соответствующей отрасли права, разрывает их, а тем самым создает угрозу тем фактическим общественным отношениям, ради регулирования и охраны которых существует правовая надстройка.

Правоотношение — не фикция, а одна из разновидностей общественных отношений. Поэтому и противоправность является не формальной категорией, а объективной характеристикой такого деяния, которое запрещено нормами права и, следовательно, в случае его совершения причиняет ущерб социалистическому правопорядку.-

Противоправность действия (бездействия) выражается в законе по-разному. Рассмотрим три основных случая, известных советскому уголовному законодательству.

2. Прямая уголовная противоправность. Под уголовной противоправностью мы имеем в виду те случаи, когда соответствующее действие непосредственно запрещается уголовным законом независимо от того, запрещено лр оно также нормами других отраслей права. Так, ст. 14 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления определяет бандитизм как организацию «вооруженных банд с целью нападения на государственные, общественные учреждения или предприятия, либо на отдельных лиц, а равно участие в таких бандах и в совершаемых ими нападениях». Здесь выражен безусловный уголовноправовой запрет без ссылок на какие-либо нормы других отраслей права.

Уголовная противоправность соответствующих действий обеспечивается описанием их признаков в диспозициях норм особенной части. Приемы этого описания могут быть различны. Диспозиция статьи о бандитизме, например, представляет собой так называемое «генетическое определение»1. Часто используется другая форма: «определение через ближайший род и видовое отличие», при котором данное деяние сравнивается с более широким понятием. Иногда эти два вида сочетаются.

Определение «через ближайший род и видовое отличие» употребляется главным образом для характеристи-

1 «В  генетических определениях указывается  такой способ образования  или происхождения    определяемого    предмета, который принадлежит только данному предмету и никакому другому» гика», под ред. Д. Горского   и П. Таванца, М.,  1956, стр. 59).

117

>>>118>>>

ки квалифицированных видов преступления. Так, в ч. 1 ст. 17 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления дается родовое понятие: «уклонение от очередного призыва на действительную военную службу». Это понятие конкретизируется и приобретает видовые признаки в ч. 2 той же статьи: «То же деяние, совершенное посредством причинения себе телесного повреждения или Іпутем симуляции болезни, посредством подлога документов или путем иного обмана», и т. д.

При подобных определениях часто используются такие выражения, как «способом», «путем», «с применением», «с использованием», «сопряженное с», «совершенное посредством» и т. д., которые характеризуют особенности способа совершения преступления.

Видовая характеристика способа совершения преступления, а также места, времени и обстановки может быть более абстрактной или более конкретной. В ст. 120 УК РСФСР 1926 года, например, был дан довольно полный конкретный перечень способов подлога документов («внесение... ложных сведений, подделка, подчистка или пометка другим числом» и т. д.). В более общей форме говорилось о способах совершения преступления в ст. 141 УК РСФСР 1926 года («жестоким обращением... или иным подобным путем»). Еще в более обобщенном виде уголовный закон говорит о действиях, образующих приготовление к преступлению и соучастие в совершении преступления (ст. ст. 15 и 17 Основ уголовного законодательства) .

Различная степень обобщения имеет свои преимущества: конкретный перечень способов более доходчив, ярче подчеркивает общественную опасность данных действий; обобщенная же формулировка позволяет полнее предусмотреть все возможные способы совершения преступления, перечислить которые в законе невозможно, и тем самым избежать пробелов в диспозиции. В ряде случаев, особенно при введении новых составов преступлений, имеет преимущество такая формулировка, при которой примерный перечень действий сочетается с обобщающим термином (например, уничтожение имущества «путем поджога, затопления или каким-либо иным общеопаеным способом»). Следует подчеркнуть, что тенденция нового уголовного законодательства со-

118

>>>119>>>

стоит в отказе от чрезмерно широких и главное неполны^ и примерных перечней.

ff!Четкое описание объективной стороны преступления « уголовном законе без ссылок на другие правовые нормы относится и к ряду случаев бездействия (недоне!-сение о достоверно известных готовящихся или совершенных преступлениях, неоказание помощи капитаном судна людям, тибнущим на море, и т. д.). Обязанность действовать соответствующим образом прямо вытекает здесь из нормы уголовного закона.

Когда в уголовном законе указаны все признаки соответствующего действия, задача органов следствия и суда заключается в там, чтобы установить полное совпадение с этими признаками фактической стороны совершенных обвиняемым действий. Другими словами, следователь и суд обязаны установить, что обвиняемый совершил именно то деяние, которое предусмотрено в этом законе. Малейшее расхождение фактических данных и признаков состава, указанных в законе, свидетельствует n неправильном применении уголовноправовой нормьу^арховный Суд СССР неоднократно исправлял оши^^та подобного рода.

Так, Судебная коллегия Верховного Суда СССР отменила приговор по делу Б. и Я., указав, что суд неправильно осудил Я. по ст. 593'в УК РСФСР 1926 года. Эта статья, «хотя и предусматривает в качестве последствий несчастные случаи с людьми, вместе с тем в своей диспозиции имеет их в виду как результат таких видов нарушения трудовой дисциплины, которые связаны с несоблюдением существующих на транспорте правил движения, а также недоброкачественный ремонт подвижного состава и пути. Несчастный смертельный случай с Козловой явился результатом не этих причин, а результатом невыполнения инструкции по технике безопасности. Подобного рода преступления прямо предусмотрены ч.3, ст. 133 УК РСФСР»1.

^Указание в уголовном законе исчерпывающих признаков соответствующего действия означает, что его общественная опасность и противоправность установлены законодателем и их нет необходимости доказывать в су-

1 «Судебная  практика   Верховного  Суда  СССР»   1952 г.  №  5, стр. 9,

119

>>>120>>>

де. Разумеется, из этого правила могут быть исключения. Именно для внесения коррективов в эту законодательную оценку применительно к конкретным случаям и существуют такие институты общей части, как крайняя необходимость, исполнение служебных обязанностей, исполнение законного приказа начальника, согласие потерпевшего и др., а также норма о малозначительности совершенного деяния/(ч. 2 ст. 7 Основ уголовного законодательства) . -^

3. Смешанная противоправность. \ Под смешанной противоправностью мы понимаем такие случаи, когда действие запрещается в уголовном порядке в связи с тем и постольку, поскольку оно признано противоправным нормами другой отрасли права. В этих случаях* уголовный закон ссылается на какой-либо другой нормативный акт или эта отсылка подразумевается\/Так, ст. 22 Закона об уголовной ответственности' за государственные преступления карает за «нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта», установленных соответствующими ведомственными актами.

f Эта зависимость уголовной противоправности ог иной вполне понятна. Социалистическое государство охраняет общественные отношения различными, и в первую очередь наименее жесткими, средствами. Лишь в случае недостаточности этих средств приходится прибегать к мерам уголовноправового воздействия. Вторая причина создания подобной конструкции состоит в том, что в условиях быстро развивающейся техники, широких и многообразных общественных отношений только под-Р'обные нормативные акты (вроде правил по технике безопасности)1 могут предусмотреть разнообразные виды типичных общественно опасных действий и условия их совершения. Уголовный закон в состоянии дать лишь общую формулу, охватывающую все эти случаи в совокупности. Потому и возникают так называемые бланкетные нормы, являющиеся типичным примером данной группы.

1 Так, А. Б. Сахаров отмечает, что перечень только важнейших материалов по технике безопасности и промышленной санитарии для железнодорожного транспорта включает свыше 115 нормативных актов (А. Б. Сахаров, Уголовноправовая охрана безопасности условий труда в СССР, стр. 62).

120

>>>121>>>

Например, новый Уголовный кодекс Казахской ССР предусмотрел более 30 бланкетных норм, <в том числе: нарушение правил эксплуатации машин, нарушение норм законодательства о труде, правил охраны труда, прав профсоюзов, ветеринарных правил, занятие запрещенными промыслами, нарушение правил безопасности работ в шахтах, нарушение ограничений торговли спиртными напитками и т. д.

^) Однако действия со смешанной противоправностью предусмотрены не только в бланкетных нормах. Вообще говоря, большая часть преступных действий нарушает не только уголовноправовую норму, но одновременно и нормы других отраслей rrpaeaj Так, кража личной собственности граждан является нарушением по крайней мере двух норм: уголовнаправовой (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г.) и граждан-скопраівовой (ст. 58 ГК РСФСР). Поэтому многие уго-ловноправовые нормы, не будучи бланкетными в точном смысле этого слова, вместе с тем содержат указание на «противоправность» или «незаконность» соответствующего действия с точки зрения других отраслей права. Указание в ст. 158 УК Узбекской ССР на «незаконный арест» означает, что под данную норму уголовного кодекса подпадает не всякий арест, а лишь такой, который не предусмотрен в качестве правомерного уголовно-процессуальным кодексом и соответствующими административными актами, разрешающими применять эту меру. В данном случае слово «незаконный» является бланкетным признаком и означает «не предусмотренный нормами административного и процессуального права», т. е. противоправный в смысле этих отраслей. Этот незаконный арест признается преступлением, т. е. приобретает тем самым и уголовную противоправность. Следовательно, для правильного решения вопроса о наличии преступления в этом случае необходимо, кроме нормы уголовного закона, учитывать и другие нормативные акты.

Иногда смешанная противоправность носит скрытый характер. Например, в тексте Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» ничего не говорилось о нормах других отраслей права, однако хищение всегда определялось как противоправное изъятие (или приобрете-

121

>>>122>>>

ниє) имущества, так как могут быть случаи правомерного изъятия и приобретения имущества, предусмотренные нормами гражданского, трудового, колхозного и других отраслей права1.

ІСмешанная противоправность содержится в скрытом виде в ряде норм о воинских преступлениях, поскольку эти нормы предполагают нарушение требований дисциплины, предусмотренных воинскими уставами. ^

При (применении норм со смешанной противоправностью задача следственных органов и суда состоит в том, чтобы точно установить, какое конкретное действие совершено обвиняемым, каким законом или подзаконным актом оно предусмотрено, в чем именно состоят обязанности лица. Всякое неточное, общее, приблизительное упоминание о допущенном нарушении, без указания конкретного источника, ослабляет убедительность приговора, а подчас и просто маскирует допущенное нарушение социалистической законности.^Высшие судебные инстанции неоднократно исправляли подобные ошибки судебно-следственных органов.

Так, по делу Л. Верховный Суд СССР указал, что по делу «осталось не выясненным, какие конкретные обязанности были возложены на Л. по организации погруз-Іки свеклы в вагон»2. Дело было направлено на «овое рассмотрение со стадии предварительного следствия.

По делу С. ввиду неясности вопроса о том, какие должностные инструкции и приказы Министерства путей сообщения СССР были нарушены виновным, Верховный Суд СССР предложил назначить техническую экспертизу3.

Отсутствие точного указания на нарушенный нормативный акт ведет подчас к грубым судебным ошибкам.

1  По делу Л.— Н.  Судебная  коллегия  Верховного  Суда  СССР указала, что действия Л.— Н. в части получения  «северных надбавок» на основании приказов руководителя экспедиции и ответственных работников    главного    управления    не содержат    состава преступления.  «Если указанные приказы и распоряжения не основаны на законе, то это обстоятельство могло лишь служить основанием для  предъявления  гражданского  иска    о    взыскании    неправильно выплаченных  сумм»   («Судебная   практика Верховного  Суда СССР» 1955 г. № 4, стр. 6).

2  «Судебная  практика  Верховного Суда  СССР»   1951   г.  №  1, стр. 25.

3  «Судебная  практика    Верховного    Суда  СССР»   1952 г. № 9, стр. 13; № 3, стр. 22—23.

122

>>>123>>>

Г. и Ш. были привлечены к уголовной ответственности за то, что возвращали деньги пассажирам за неиспользованные проездные билеты без расписок и письменных заявлений. В суде обвиняемые пояснили, что они действовали в соответствии с тарифным руководством № 5, которое не предусматривало получения заявлений и расписок от пассажиров. Тем не менее они были осуждены.

Верховный Суд СССР установил, что порядок возвращения стоимости неиспользованных билетов по письменному заявлению пассажиров был введен только в 1953 году, а до этого такого порядка не существовало. Таким образом, линейный суд «вменил в вину подсудимым несоблюдение правил, которые были установлены два года спуетя после того, как были произведены выплаты»1. Дело было прекращено за отсутствием состава преступления, а председательствующему в судебном заседании было указано частным определением на допу^ щенные судом грубые нарушения законности при отправлении правосудия.

л Смешанная противоправность особенно характерна АЛЯ преступного бездействия. В подавляющем большинстве случаев обязанность осуществлять те или иные действия вытекает из должностного положения лица или из его профессиональных обязанностей. Поэтому в случаях преступного бездействия необходимо точно устанавливать, каким нормативным актом были предусмотрены действия, которые следовало совершить обвиняемому, т. е. установить противоправность допущенного бездействия^

Т. был осужден за то, что, являясь судоходным инспектором, не воспрепятствовал выходу теплохода № М-168 в рейс с неукомплектованной командой, в результате чего произошла авария с человеческими жертвами^

Как видно из материалов дела, Т. находился на теплоходе в качестве пассажира, следуя к месту служебной командировки. Будучи судоходным инспектором Жиган-ского участка, он не имел никакого права вмешиваться в действия администрации не подконтрольного ему Якутского участка. Вышестоящий суд отменил обвинительный приговор за отсутствием в действиях Т. состава пре-

1 «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1953 г. № 6, стр. 19

123

>>>124>>>

ступлений. Верховини Суд СССР согласился с этим решением, указав, что «органы следствия и суд первой инстанции неосновательно поставили Т. в вину бездеятельность, за которую он мог нести уголовную ответственность... лишь при исполнении своих прямых служебных обязанностей в пределах подконтрольного ему Жиган-ского участка»1. Как подчеркивается в ряде определений Верховного Суда СССР, «должностному лицу не может быть .поставлено в вину невыполнение таких действий по службе, которые не входят в круг его служебных обязанностей»2.

Напротив, по делу М. Верховным Судом СССР была отклонена кассационная жалоба осужденного по тем мотивам, что М. обязан был и имел возможность принять меры к надлежащей разгрузке вагонов на лесоскладе, но по своей халатности не сделал этого3.

Спорным представляется решение военного трибунала по делу С. Суть дела заключается в том, что С. родила ребенка, фактический отец которого —-М., не желая воспитывать сына, задушил его через полчаса после родов в присутствии С., которая не оказывала никакого противодействия убийце, но и не помогала ему. Суд первой инстанции осудил С. за соучастие в умышленном убийстве, имея в виду, что своим бездействием она фактически оказала М. помощь. Военный трибунал второй инстанции оправдал С. за отсутствием состава преступления, полагая, что на ней не лежало никакой правовой обязанности противодействовать убийце.

Последнее решение представляется .неправильным. Обязанность защищать сына вытекала для С. из ст. 41 Кодекса законов о браке, семье и опеке РСФСР, которая обязывает родителей «заботиться о несовершеннолетних детях».

,'В нормах со смешанной противоправностью действия, так же Ікаїк и в нормах с прямой уголовной противоправностью, общественная опасность действий опре-

1  «Судебная  практика Верховного Суда  СССР»   1956  г.  №  6, стр. 13.

2  «Судебная практика    Верховного    Суда СССР»   1951 г. № 3, стр   8; № 4, стр.  16; «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1952 г. № 5, стр. 4; «Судебная практика Верховного Суда СССР* 1956 г. № 3, стр. 12 и др.

3  «Судебная  практика    Верховного    Суда СССР»   1951  г. № 2, стр. 2о.

124

>>>125>>>

деленной категории уже установлена законодателем^ Вместе с тем здесь наблюдается более широкое приме^ нение обстоятельств, исключающих уголовную ответственность (особенно таких, как наполнение приказа начальника, крайняя необходимость), а также ч. 2 ст. 7 Основ уголовного законодательства (малозначительность деяния). В ряде подобных норм прямо предусматривается возможность применения мер общественного, административного или дисциплинарного воздействия при смягчающих обстоятельствах. Например, Закон об уголовной ответственности за воинские преступления предусматривает применение правил Дисциплинарного устава Вооруженных Сил СССР за нарушение при смягчающих обстоятельствах правил караульной, конвойной, вахтенной, пограничной, внутренней службы, правил несения службы на радиотехнических постах и других объектах, предназначенных для предотвращения нарушений воздушного и морского пространства СССР.

4. Условная противоправность. В описанных выше случаях общественная опасность соответствующих действий такова, что законодатель имеет возможность сразу и в более или менее общей форме запретить их совершение непосредственно нормами уголовного права или путем смешанной- регламентации нормами различных отраслей. Однаїко, как указывалось выше, опасность некоторых действий более конкретна и зависит в основном от особенностей той обстановки, в которой они производятся. Сами эти действия в обычных условиях общественно полезны и могут причинить вред лишь в сравнительно редких случаях (например, использование транспорта)..Поэтому не представляется возможным провести подбіоную регламентацию этих действий в уголовном или каком-либо ином законе, предусмотреть их в нормах права.

[В_этих случаях уголовное законодательство идет по линии конструирования составов преступлений, в которых непосредственно не говорится о признаках действия, а указаны лишь признаки вредных последствий. В советском уголовном законодательстве таких норм немного, они касаются главным образом преступлений против личности и им^/щества.^, К ним можно отнести статьи уголовного кодаксТ~о"бумышленноад убийстве без отягчающих обстоятельств, о неосторожном убийстве,

125

>>>126>>>

о телесных повреждениях, а также о повреждении и уничтожении государственного, общественного или личного имущества граждан.

Во всех указанных нормах из признаков объективной стороны преступления прямо предусмотрены лишь признаки вредного последствия (лишение жизни человека, причинение вреда здоровью, порча или гибель имущества). Какими действиями причиняются эти последствия? Заїкон ничего об этом не говорит. [

Эти действия могут быть в момент их совершения противоправными (например, неосторожное убийство, совершенное часовым, обычно является результатом нарушения правил обращения с оружием, предусмотренных воинскими уставами и наставлениями).

Наоборот, правомерными эти действия не могут быть. Если вредное последствие наступило в результате действия, которое разрешено законом или иным нормативным актом, уголовная ответственность за него исключается1^

Верховный Суд СССР неоднократно подчеркивал, что «должностное лицо не может нести ответственность за последствия, связанные с выполнением им законного распоряжения вышестоящего лица или учреждения»2. По делу А. было установлено, что Д. покончила жизнь самоубийством после того, как А. привел ее к врачу с целью установления факта изнасилования. Верховный Суд СССР указал, что действия А., «связанные с организацией медицинского освидетельствования Д., не содержат состава преступления»3.

Наконец, (действия, приведшие к вредным последствиям, могут оыть не противоправными и не правомерными, а безразличными в момент их совершения с точки зрения норм действующего права. Однако такие действия способны иногда вызвать вредные последст-

1  См. М. Д. Шаргородский, Вопросы общей части уголовного права, Л.,  1955, стр. 30. Однако автор неточно пишет о «законности» действий, в то время    как правильнее    говорить об  их правомерности, так как могут быть действия, разрешенные подзаконными актами.

2  «Судебная  практика   Верховного  Суда  СССР»   1949 г.  №   11, стр.   33.  См. также  «Судебная  практика   Верховного  Суда   СССР», 1945, вып. IV, стр. 20 и др.

3  «Судебная практика  Верховного  Суда  СССР»   1956  г.  № 2, стр. 10.

126

>>>127>>>

вия. ЇЗ'К, неосторожное обращение с тяжелыми предметами, с охотничьим оружием, с огнем в бытовых условиях может быть не предусмотрено никакими нормами права, а там не менее зачастую влечет вред.)

Применительно к этим действиям возникает ряд трудностей. Влекут ли подобные действия уголовную ответстванность? Если влекут, то не противоречит ли это ст. ст. 3, 7 Основ уголовного законодательства, допускающим ответственность только за деяния, предусмотренные законом? Не следует ли ограничить уголовную ответственность в указанных случаях какими-либо условиями?

Некоторые авторы обходят эти вопросы, стремясь доказать, что указанные действия являются противоправными. Так, А. С. Никифоров предлагает признать эти действия противоправными в момент их совершения потому, что сии уже вызвали вредные последствия1, Однако такая оценка, обращенная в прошлое, оценка post factum, может означать практически признание противоправными любых действий, причем не на основании решения законодателя, а по усмотрению суда.

В. И. Кофман считает возможным оценивать в этих случаях противоправность на основании «общих принципов объективного права»2. Но такое решение вопроса недостаточно конкретно.

В. Г. Макашвили, справедливо критикуя точку зре-»ия А. С. Никифорова, со своей стороны считает, что противоправность данных действий обуславливается несоблюдением «писаных или неписаных, основанных на житейском опыте, правил»3. Развивая эту мысль, В. Г. Макашвили пишет, что в сфере бытовых отношений «следует исходить из общих принципов, на которых покоятся правила социалистического общежития»4.

С точки зрения содержания правил предосторожности верно, что они основаны на житейском опыте и входят в общее понятие правил общежития. Но неписаные

1  См. А.  С. Никифоров,   Основные  вопросы уголовной  ответственности за преступления, совершенные по небрежности, «Ученые записки ВИЮН», вып. І, М, 1955, стр.  166—167.

2  В. И. К о ф м а н,   Соотношение    вины    и противоправности в гражданском  праве,  «Правоведение»   1957 г. №  1, стр. 68.

3  В.   Г.   Макашвили,  Уголовная  ответственность  за  неосторожность, стр. 128.

4  Т а м    же,   стр.   137.

127

>>>128>>>

правила, нигде не зафиксированные, ар яд ли могу г в современных условиях признаваться нормами советского праВ'З. Думается, что такие лраиила житейской предосторожности все же остаются нормами морального порядка.

Однако это не означает, что нарушение этих правил предосторожности, повлекшее вредные последствия, не должно влечь уголовной ответственности. Здесь нет противоречия со ст. ст. 3 и 7 Основ уголовного законодательства, допускающими уголовную ответственность лишь за деяния, предусмотренные уголовным законом. В этих статьях речь идет о деянии в целом, о составе преступления в целом. Преступное действие — только один элемент преступления, и хотя его признаки в указанных случаях прямо не описаны в уголовном законе, но деяние в целом (неосторожное убийство, уничтожение имущества и т. д.), включая вредные последствия, объект, субъект и субъективную сторону, четко очерчено в соответствующих статьях особенной части1. Уголовный закон не может чрезмерно детализировать описание объективной стороны преступления, и в этих случаях он ограничивается указанием на один из ее элементов — вредные последствия.

Такое решение вопроса не должно, однако, приводить к широкому толкованию указанных статей. Из числа действий, не имеющих правовой регламентации, не всякое должно в указанных случаях влечь уголовную ответственность. Она должна быть строго ограничена определенными условиями.

Характер этих условий, очевидно, зависит от того, какая объективная закономерность лежит в основе создания норм рассматриваемой категории.

Эта закономерность носит весьма общий характер. Она состоит в признании того простого факта, что вред, личности или имуществу может быть причинен в зависимости от внешней обстановки самыми разнообразными действиями или бездействием. В момент своего совершения эти действия и бездействие в сложившейся

1 Как известно, в ряде статей не предусмотрены признаки и других элементов состава, например, субъекта преступления, субъективной стороны и, особенно, объекта преступного посягательства. Однако это не является нарушением принципа «нет преступления без указания в законе», выраженного в ст. 3 Основ уголовного законодательства.

128

>>>129>>>

конкретной обстановке создают реальную опасность для или имущества.

быть, привлечение к ответственности коиирет-лица в рассматриваемых случаях обосновано только гопда, когда совершенное деяние представляло опасность для охраняемого законом объекта в момент совершения этого деяїния.

Такое реше'н-ие вопроса в теории уголовного права l(j давно уже существует применительно к преступному бездействию. Если противоправность бездействия не вытекает из закона или подзаконного акта, ответственность за бездействие'может наступать только в том случае, если даініное лицо само создало опасное состояние для охраняемого законам объекта1. Нам представляется, что таїкое решение должно быть растр остр амен о и на преступные действия.^

В самом деле, общественная опасность является материальным основанием для признания действий определенного рода противоправными и для создания законодателем соответствующих уголовноправовых норм. В данном случае законодатель не дал правовой оценки соответствующим действиям, поручив ее суду применительно к каждому отдельному случаю. Естественно, что їв основе решения суда должен лежать тот же материальный критерий, которым руководствуется и законодатель: общественная опасность совершенного действия.

При этом суд не ставит себя на место законодателя: он оценивает только дамный конкретный поступок лица, а не всю совокупность действий известного рода. Если будет установлено, что это действие в момент его совершения не представляло опасности для охраняемого законом объекта, оно не может повлечь уголовной ответственности2.

Отсюда следует, что в рассматриваемых случаях противоправность деяния является условной: действие (бездействие) признается противоправным лишь при условии его конкретной общественной опасности

В   МОМеНТ   Совершения   В   ОТНОШеНИИ      ТОГО О-бъеКТЗ,  IKOTO-

1  См.  М. Д.    Ш a p r o p о д с к и и,   Вопросы общей части уголовного права, стр. 28; Т. В. Церетели, Причинная связь в уголовном праве, стр. 194, и другие работы.

2  См.   §  3   настоящей   главы.

9.  В. Н. Кудрявцев                                                                                               129

>>>130>>>

рый предусмотрен   соответствующей    уголог&ноправоівой нормой.)

Указанное положение пока что остается в пределах уголовноправовой теории, а также судебных решений по конкретным делам. Оно непосредственно /не предусмотрено їв законе. Между тем в интересах дальнейшего укрепления социалистической законности было бы целесообразно регламентировать этот вопрос в законодательном порядке. В этой связи заслуживает положительной оценки ноівая редакция ст. 108 УК Узбекской GCP (оставление в опасности). В отличие от редакции аналогичной статьи Уголовного кодекса Казахской GCP, упоминающей только об обязанностях виновного, ст. 108 УК Узбекской GCP предусматривает наступление уголовной ответственности аа заведомое оставление без помощи лица, находящегося їв опасном для жизни состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению, в случаях, если виновный имел возможность оказать потерпевшему помощь и либо обязан был иметь заботу об оставленном, либо сам поставил его в опасное для

жизни состояние

1 Следует отметить, что законодательство некоторых социалистических государств трактует преступное бездействие несколько шире. В частности, Уголовный кодекс Болгарии в ст. 151 и Уголовный кодекс Чехословакии в § 227 предусматривают ответственность за неоказание необходимой помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни положении, если эта помощь могла быть оказана «без опасности для себя или другого лица». Следовательно, бездействие признается преступным и в том случае, когда ему не предшествовало активное общественно опасное действие. Установление ответственности за указанные случаи было бы целесообразным и в нашем уголовном законодательстве.

>>>131>>>