Заключение

Проведенное исследование позволяет сформулировать следующие выводы:

1. Задержание лица по подозрению в совершении преступления как самостоятельное следственное действие, а также уголовно-процессуальный статус подозреваемого появились в уголовном процессе лишь в советский период. Именно ст. 100 УПК РСФСР 1922 г. впервые определяла порядок задержания лица по подозрению в совершении преступления органами дознания. Таким образом, существовавшему в период царской России так называемому предварительному аресту (задержанию лица по подозрению в совершении преступления полицейскими чинами), который не являлся уголовно-процессуальным действием и даже не был урегулирован законом, придавалась конкретная уголовно-процессуальная форма.

2. Образование в уголовном процессе института задержания создает предпосылки его уголовно-правовой охраны. История уголовной ответственности за незаконное задержание начинается лишь с принятия УК РСФСР 1922 г., когда впервые выделяется самостоятельный состав преступления – «незаконное задержание».

3. На протяжении всего времени существования нормы, предусматривающей уголовную ответственность за незаконное задержание, имеют место типичные трудности и ошибки в толковании признаков состава данного преступления.

Нарушение требований уголовно-процессуального оформления задержания ошибочно толкуется как составообразующий признак преступления, когда такое нарушение не причиняет существенного вреда ни интересам правосудия, ни интересам личности. Ранее, до УК РСФСР 1922 г., уголовное законодательство рассматривало нарушение требований, предъявляемых к оформлению уголовно-процессуального лишения свободы (арест), только как уголовный проступок, но не преступление. А в Уголовном уложении 1903 г. данное нарушение было вообще декриминализировано.

Под задержанием ошибочно понимается лишь облаченный в форму протокола юридический факт. Формальный признак уголовно-процессуального задержания ошибочно отнесен в разряд обязательных. Лишенная здравого смысла формула «есть протокол – есть задержание, нет протокола – нет задержания» неоправданно затрудняет применение уголовно-правовой нормы, предусмотренной ч. 1 ст. 301 УК РФ.

При толковании нормы из перечня субъектов заведомо незаконного задержания необоснованно исключаются должностные лица, объективно наделенные правом задержания, такие как начальник следственного отдела, сотрудники органа дознания, наделенные правом уголовно-процессуального задержания.

4. Под задержанием в диспозиции ч. 1 ст. 301 УК РФ должна пониматься мера принуждения, осуществляемая в рамках уголовного судопроизводства специально уполномоченным на то субъектом, выражающаяся в кратковременном лишении лица по подозрению в совершении преступления свободы передвижения с правом водворения его в специальное помещение для обеспечения решения задач правоохранительных органов и достижения цели правосудия.

5. Следует отметить, что не каждому незаконному задержанию характерны соблюдение особой процедуры и водворение лица в специальное помещение для задержанных, что не изменяет сущности задержания. Особая процедура при задержании может не соблюдаться субъектом как осознанно, так и не осознанно. Например, может быть осознанно не составлен протокол о задержании, задержание может быть вынужденно произведено до вынесения постановления о возбуждении уголовного дела. Несоблюдение особой процедуры будет характеризовать уголовно-процессуальное задержание как незаконное, но не менять его сущность. Водворение же задержанного в специальное помещение, например в ИВС, в некоторых случаях будет просто излишним.

6. Норма об уголовной ответственности за незаконное задержание служит важной гарантией защищенности интересов правосудия, а также интересов личности, являющейся участником уголовного судопроизводства. Норма, предусмотренная ч. 1 ст. 301 УК РФ, устанавливает уголовно-правовой запрет на незаконное задержание в полном соответствии с требованиями принципов криминализации.

7. Под видовым объектом преступлений, предусмотренных в главе 31 УК РФ, должны пониматься направленные на достижение цели правосудия общественные отношения, складывающиеся между, с одной стороны, государством в лице суда, правоохранительных органов и с другой – юридическим или физическим лицом в связи с раскрытием, расследованием, разрешением гражданских, административных, уголовных дел и реализацией решения по делу.

8. Непосредственный объект незаконного задержания – это общественное отношение по поводу уголовно-процессуального задержания, содержанием которого является регулируемое уголовно-процессуальными нормами взаимодействие правоохранительного органа в лице его представителя и человека, подозреваемого в совершении преступления.

9. Общественную опасность для общественного отношения по поводу уголовно-процессуального задержания представляет единственный способ незаконного задержания – задержание человека без предусмотренного законном уголовно-процессуального основания.

10. Момент окончания незаконного задержания определяется моментом фактического ограничения человека свободы передвижения в связи с подозрением его в совершении преступления.

11. При квалификации заведомо незаконного задержания необходимо давать оценку наступившим общественно опасным последствиям, устанавливать степень их тяжести. Заведомо незаконное задержание в отдельных случаях может повлечь смерть задержанного либо причинить тяжкий вред его здоровью, т.е. может причинить тяжкие последствия, что образует уже квалифицированный состав преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 301 УК России.

12. Специальный субъект заведомо незаконного задержания должен обладать дополнительным признаком – правом задержания лица по подозрению в совершении преступления. Им обладают конкретные должностные лица, перечень которых определен сегодня УПК РФ. При этом каждое должностное лицо органа дознания, наделенное правом производства следственных действий в соответствии с занимаемой должностью либо в соответствии с особыми обстоятельствами, также является субъектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 301 УК РФ.

13. Субъективную сторону преступления, предусмотренного чч. 1 и 3 ст. 301 УК РФ, образует единственный признак – вина в виде прямого умысла (ч. 1) либо прямого или косвенного (ч. 3). Термин «заведомость» не относится к признакам собственно субъективной стороны незаконного задержания, а является способом описания части интеллектуального момента вины. Мотив и цель незаконного задержания не имеют значения для квалификации, хотя их установление позволяет наиболее точно выявить другие признаки состава преступления.

14. Незаконное задержание как деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 301 УК РФ, будет иметь место, если: посягательство совершается на общественное отношение по поводу уголовно-процессуального задержания; задержание обладает необходимыми признаками уголовно-процессуального задержания и производится без предусмотренного законом основания; субъект обладает правом задержания; субъектом осознается незаконность действий, и они совершаются умышленно.

15. Для предупреждения заведомо незаконных задержаний необходима реализация комплекса мер, который должен включать в себя:

1. Совершенствование правовых мер предупреждения заведомо незаконного задержания:

норм, регулирующих уголовно-процессуальное задержание человека;

нормы, предусматривающей уголовную ответственность за совершение заведомо незаконного задержания.

2. Совершенствование организационных мер предупреждения заведомо незаконного задержания:

профессиональной подготовки сотрудников правоохранительных органов;

контроля и надзора за соблюдением законности уголовно-процессуального задержания.