§ 5. Договор лизинга

Понятие лизинга. Лизинг (англ, leasing, производное от «lease»— аренда) в буквальном понимании означает долгосрочную аренду машин, оборудования, транспортных средств и других объектов производственного назначения.

Аренда — правовой институт, известный с древнейших времен. Мировая история знает немало свидетельств того, что аренда существовала и применялась в человеческой цивилизации еще за две тысячи лет до нашей эры. Так, на территории древнего Шумерского царства были найдены глиняные таблички, подтверждавшие, что в аренду сдавались орудия сельскохозяйственного труда, земли, водные источники, домашние животные и т.д. В ту эпоху существовали

296

храмовые священники-арендодатели, которые заключали договоры аренды с местными крестьянами.'

Аристотель в своем известном труде «Риторика», написанном около 350 г. до н.э., заметил: «Богатство составляет не владение имуществом на основе права собственности, а его использование». Это как нельзя лучше подтверждает основной смысл лизинга: для получения прибыли совсем не обязательно иметь оборудование или иные ценности в собственности, достаточно обладать правом их использования и извлечения доходов. Одним из первых законов о лизинге стал статут Уэльса 1284 г.

В современном экономическом и правовом языке этот термин большей частью применяется к определенного рода отношениям и воспринимается как финансовый лизинг, который прочно вошел в практику всех без исключения государств — развитых, развивающихся, доноров инвестиций и реципиентов инвестиций, располагающих валютными резервами, и стран со слабо развитой экономикой и т.д. В странах с рыночной экономикой лизинговые операции становятся средством технического перевооружения производства. Данный договорный вид в указанной интерпретации является относительно новым не только для российской правовой и экономической жизни, но и для мировой практики вообще.

Введение термина «лизинг» в экономический и правовой оборот связывают с операциями телефонной компании «Белл», руководство которой в 1877 г. приняло решение не продавать свои телефонные аппараты, а сдавать их в аренду. Однако первое общество, деятельность которого стала специализироваться в области лизинга, было организовано лишь в 1952 г. в США (Сан-Франциско). Им стала «Юнайтед Стейтс Лизинг Корпорейшн». Во Франции первая лизинговая компания появилась в 1957 г. Она была создана по инициативе Банка Индокитая (Banque de I'lndochine) и занималась лизингом промышленного оборудования (SEPAFITEC). В 1965 г. в этой стране уже действовало около 30 лизинговых компаний. В чем же состоит суть лизинговых отношений? Например, лицо хочет использовать в своей производственной или профессиональной деятельности какое-либо движимое имущество (оборудование, технику, автотранспорт и т.д.), но не располагает необходимыми средствами на его приобретение. Тогда оно обращается в лизинговую фирму (или к другому лицу). Последняя покупает у

производителей или поставщиков нужное оборудование и передает его на определенный срок обратившемуся лицу в аренду, обещая при этом продать ему оборудование по истечении так называемого безотзывного периода или соглашаясь на следующий после арендного срока выкуп предмета лизинга. Контракт, имеющий объектом лизинг, таким образом, состоит из трех частей: поставки (купли-продажи предмета лизинга, одобренного лизингополучателем, между лизингодателем и поставщиком, долгосрочной аренды между лизингодателем и лизингополучателем и выкупа последним у лизингодателя либо возврата ему соответствующего имущества).

На момент подписания рядом государств Оттавской конвенции о международном финансовом лизинге 28 мая 1988 г! он был урегулирован в национально-правовом плане в очень незначительном количестве стран. Специальное законодательство о лизинговых отношениях отсутствует даже во многих развитых государствах. К таковым относится, например, ФРГ. Лизинг как особая разновидность оформления гражданско-правовых отношений не был известен и отечественному праву. Кроме того, не во всех правовых системах ему давалась одинаковая квалификация. Ученые-правоведы называют этот вид сделок «гибридным механизмом, обычно именуемым лизинг».2 Попытки вместить лизинг в привычные рамки существующих правовых форм неизменно оканчивались неудачей, поскольку национальные правопорядки стремились сохранить внутреннюю логику собственных правовых систем. Так, в англо-саксонских странах использовалась конструкция имущественного найма с хранением, а в странах «цивильного» права — «продажи товаров под условием (обещание продать)». В частности, эта идея была проведена в законе от 3 июля В66 г. «О предприятиях, практикующих кредит-аренду»3 во Франции, од-

298

нако французский Кассационный суд вынужден был отклонить такую квалификацию лизинговой сделки как не соответствующую условной продаже. В современной действительности французская практика исходит из представлений о лизинге как о среднесрочной и долгосрочной кредитной операции, позволяющей лизинговой фирме по заказу получателя купить у поставщика имущество, получателю имущества использовать его в течение длительного времени на условиях аренды и купить его у лизинговой фирмы после истечения срока аренды на основе предшествующего обещания последней получателю имущества продать его (купли — продажи — аренды — обещания продать).

Сходное с французским регулирование имеет Бельгия. Ее королевский ордонанс «О предприятиях, практикующих финансовую аренду» от 10 ноября 1967 г., как явствует из самого названия акта, оперирует близкими категориями, хотя и нельзя не заметить несколько большую точность используемых им формулировок, что проявляется и в самих понятиях («финансовая аренда», «лизинг»). Кроме того, в бельгийском акте содержатся указания на необходимое соотношение между сроком аренды и сроком эксплуатации оборудования, амортизации, приобретение предмета лизинга в соответствии с инструкциями будущего арендатора и т.д.

Договор лизинга, по мнению французских специалистов, отличается от других (близких, сходных или примыкающих) видов: от продажи в кредит — лизингополучатель не обязательно становится собственником имущества по окончании срока аренды; от договора займа — лизингополучатель не возвращает долг, а выплачивает арендную плату, которая составляет лишь часть стоимости имущества, и возвращает вещь в конце срока; от одностороннего обещания продажи — поскольку есть еще и аренда; от аренды — поскольку в сделке всегда присутствует еще и одностороннее обещание продать имущество; от договора аренды с последующим выкупом, поскольку есть еще и третья сторона — поставщик предмета лизинга.1

В южно-африканском Законе о кредитных договорах 1980 г. в ст. 1 (х) говорится: «Лизинговая операция означает сделку, по условиям которой лизингодатель передает в аренду лизингополучателю товары против уплаты лизингополучателем лизингодателю обусловленной суммы денег в указанный или установленный на

будущее срок, будь то целиком или частями, в течение определенного периода времени в будущем, но не предполагает сделку, по которой в момент ее заключения стороны согласились, что должник или любое иное лицо от его имени вправе на любой стадии аренды или в любое время после ее истечения или прекращения стать собственником этих товаров или сохранить права владения, пользования и распоряжения в отношении данных товаров после истечения или прекращения аренды».

В ФРГ в течение долгого времени (вплоть до 70-х гг.) не существовало специального законодательства по лизингу. Проводимые операции осуществлялись, как правило, на основе договоров аренды с полной выплатой стоимости имущества (Vollamortisationver-trag, full-pay-out leasing) и квалифицировались по аналогии с условной куплей-продажей: договор имел основной нерасторгаемый период действия, в течение которого происходила полная амортизация оборудования, и мог предусматривать либо вообще отсутствие дополнительной платы, либо символическую плату за опцион по покупке оборудования.

Примечательно изменение правовых концепций в отношении лизинга в Северной Америке (США). В то время когда УНИДРУА только приступал к работе над конвенцией (1975—1977 гг.), его трактовка в США сводилась либо к конструкции найма имущества с хранением, либо продажи под условием. Но уже текст Единообразного закона США о лизинге движимого имущества от 9ав-густа 1985 г., впоследствии преобразованного в статью 2А («Лизинг») Единообразного торгового кодекса, стал очевидным подтверждением того, что произошла смена подходов.

В целом правовое регулирование ряда европейских стран континентальной Европы (Бельгии, Франции, Германии и Италии) сближается за счет отношения их законодателя к такому элементу лизинга, как опцион на покупку имущества, составляющего предмет лизинга, который является здесь обязательным, в то время как, скажем, в Соединенных Штатах Америки это не образует конституирующий критерий. Вместе с тем в Италии регламентация рассматриваемых отношений содержит весьма интересную особенность. В частности, итальянский Закон о договорах финансовой аренды предусматривает, что если предметом аренды является промышленное оборудование или приспособления, которые составляют часть недвижимого имущества, то такое оборудование или приспособления для всех целей подчиняются режиму, установленному для движимых вещей. Вследствие этого арендода-

300

тель вправе отделить его от недвижимого имущества, частью которого оно может стать в результате эксплуатации в период аренды. Указанной нормы нет ни во французском, ни в бельгийском праве. Между тем значение этих положений на практике трудно переоценить. Их эффект имеет место в случае банкротства арендатора, который, взяв в аренду оборудование, может присоединить его к недвижимому имуществу. Нормы же итальянского закона препятствуют превращению оборудования или иного арендованного имущества в недвижимость; оно подлежит возвращению собственнику — лизингодателю.

Проведенный фрагментарный обзор действующего материального права, касающегося лизинговых отношений, ряда государств Европы и Америки, а также иллюстрация расхождений не только в области регулирования, но и толкования и квалификации договоров финансового (в том числе международного) лизинга, со всей закономерностью поставили перед отдельными странами и международным сообществом в целом задачу приведения национальных правовых норм к соответствующему единообразию в таких масштабах, в каких это диктуется насущными потребностями осуществления сотрудничества в рассматриваемой сфере.

Основы правового регулирования международного финансового лизинга. Международный финансовый лизинг развивался преимущественно благодаря экономическому и финансовому взаимодействию между собой материнских и дочерних предприятий и филиалов, находящихся в других государствах, различных крупнейших многонациональных компаний. Основу правового регулирования лизинга, в том числе финансового, во многих странах составляет Конвенция о международном финансовом лизинге от 28 мая 1988г.

Решение главных органов Международного института унификации частного права (УНИДРУА) о предоставлении лизингу приоритетного направления в развитии унификации привело к созданию рабочей группы для целей изучения международной унификации применимых к этим отношениям норм и подготовке секретариатом Института предварительного доклада, иллюстрирующего механизмы разных видов лизинга и правовые проблемы, порожденные особым родом операций, обычно именуемых финансовым лизингом. Этот доклад был рассмотрен рабочей группой, собравшейся на заседание в Риме в апреле 1975 г., которая рекомендовала обратить внимание в большей степени на международные, нежели внутренние лизинговые сделки. В этих целях доклад был распространен среди экспертов и практиков различных стран, работающих в области лизинга, а также по государствам мира разослан вопросник, ответы на

который должны были быть положены в основу анализа, представленного 55-й сессии УНИДРУА в 1976 г. Проведенный опрос подтвердил необходимость и желательность разработки единообразных международно-правовых норм, регулирующих лизинговые контракты, с учетом трудностей, создаваемых отсутствием регулирования, специально рассчитанного не только на применение, но и на стимулирование международного лизинга. В мае 1977 г. на 56-й сессии Совет УНИДРУА одобрил образование аналитической группы, которой была поручена разработка проекта унифицированных норм, относящихся к договору лизинга. В последующем состоялся ряд симпозиумов в разных уголках мира для обсуждения проекта статей конвенции, а затем заседания межправительственного комитета экспертов, созданного целях разработки сперва предварительного проекта, а в последующем — учета поступающих комментариев и замечаний от стран и специалистов.

Пересмотренный в последний раз, текст проекта конвенции был представлен третьей сессии Комитета правительственных экспертов, проведенной в Риме в 1987 г., где собрались представители 33 государств—членов УНИДРУА, а также четырех стран-нечленов ((Алжира, Бразилии, Перу и Филиппин). На сессии возник вопрос, имевший большую практическую значимость, который Комитет решил передать на рассмотрение рабочей группы технических экспертов, а именно: по какому правопорядку должно определяться право, применимое, в случаях надобности, к публичному извещению, — праву лизингодателя морского или воздушного судна, транспортного средства или другого оборудования, подлежащего регистрации, на основании закона государства регистрации в соответствии с конвенцией применительно к реальным правам на переданное в аренду имущество, или закона доверительного собственника, официального управляющего лизингополучателя, признанного банкротом, и в целом собрания его кредиторов, не имеющих обеспеченных требований. Мнение Комитета экспертов в отношении данного специального вопроса склонилось в пользу закона государства регистрации. Дипломатическая конференция по принятию этой Конвенций проводилась в Оттаве (Канада) с 9 по 28 мая 1988 г. Предвари-

302

тельно ее проект был одобрен на третьей сессии межправительственного Комитета экспертов УНИДРУА, на которой присутствовали представители 59 государств, в том числе и Советского Союза. Конвенция вступила в силу с 1 мая 1995 г. для Франции, Нигерии и Италии. Однако Советский Союз не подписал ее и в последующем не присоединился к ней. Присоединение же Российской Федерации к Конвенции произошло много позже, в 1998г., в качестве самостоятельного субъекта международного права.

Конвенционные нормы носят диспозитивный характер, т.е. их применение может быть отменено сторонами (поставщиком, лизингодателем, лизингополучателем), за исключением тех положений, которые носят императивный характер в силу постановлений самой Конвенции (п. 3 ст. 8, абз. (б) п. 3, п. 4 ст. 13). Оттав-ская конвенция применяется в случае, когда арендодатель и арендатор имеют основное место деятельности в разных государствах, и при этом: а) эти государства, а также страна, в которой находится коммерческое предприятие поставщика, являются договаривающимися государствами; б) контракт на поставку и контракт лизинга регулируются законодательством договаривающегося государства (ст. 3). Важное условие для определения, подпадает ли в конкретном случае договор под действие Конвенции, содержится в п. 2 ст. 3, который устанавливает, что в случае, когда та или иная сторона имеет несколько предприятий, осуществляющих соответствующую деятельность в разных странах, ссылка на коммерческое предприятие, содержащаяся в Конвенции, означает то место осуществления основной деятельности, которое в наибольшей степени связано с контрактом и его исполнением с учетом известных сторонам обстоятельств или подразумеваемых ими в любой момент до заключения или при совершении контракта.

Положения Конвенции не прекращают своего действия ввиду того лишь основания, что оборудование стало неотъемлемой принадлежностью или включено в земельную собственность. Любой вопрос, касающийся факта, стало или нет оборудование принадлежностью либо инкорпорированной частью земельного участка, а также юридических последствий права лизингодателя и лица, имеющего вещное право недвижимой собственности на земельный участок, решается по праву того государства, на территории которого находится этот земельный участок (ст.4).

Большое место в конвенционном регулировании прав и обязанностей лизингодателя и лизингополучателя занимает решение

соответствующих вопросов в случаях несостоятельности или банкротства одной из сторон (ст. 7 Оттавской конвенции, подробнее об этом см. в гл. 31). За исключением случаев, когда иное предусмотрено в Конвенции или договором лизинга, лизингодатель не несет ответственности перед лизингополучателем в отношении оборудования, кроме как в пределах, обусловленных тем, что лизингополучатель потерпел ущерб в результате своего обращения к опыту и компетентности лизингодателя, а также участия последнего в выборе оборудования, его характеристик и самого поставщика (п. 1 (а) ст. 8). Однако указанные правила не применяются, если лизингодатель выступает в другом качестве, например собственника имущества.

В данном случае необходимо, во-первых, различать договорную и внедоговорную ответственность лизингодателя, а во-вторых, отметить традиционный для международной практики характер решения Конвенцией вопроса о ее соотношении с другими международно-правовыми договорами, а именно отсутствие превалирования над каким-либо уже заключенным или заключаемым соглашением (ст. 17), в силу чего существует возможность применения к режиму ответственности лизингодателя и других международно-правовых или иных документов. Так, будучи собственником, скажем, океанского лайнера, сдаваемого внаем, лизингодатель будет нести ответственность по Брюссельской конвенции 1969 г. и по гражданской ответственности за ущерб, причиненный загрязнением окружающей среды нефтью с судов. В других случаях на него могут распространяться положения Директивы ЕЭС 1985 г. о сближении законодательства, подзаконных и административных актов стран Сообщества, касающихся ответственности за причинение вреда товаром. Обязательства поставщика, вытекающие из контракта поставки, могут являться предметом требования со стороны лизингодателя, как если бы он был стороной данного соглашения и оборудование напрямую поставлялось лизингополучателю. Однако ничто в настоящей статье, говорится в Конвенции, не дает права лизингополучателю расторгнуть или объявить недействительным контракт поставки без согласия лизингодателя (ст. 10).

В случае неисполнения обязательств со стороны лизингополучателя лизингодатель имеет право взыскать причитающуюся ему неполученную арендную плату со штрафными процентами, а также понесенные убытки (п. 1 ст. 13). Данные положения Конвенции можно в какой-то мере рассматривать в качестве попытки учредить конвенционный институт неустойки, который не может быть

304

урезан местным законом. В то же время это не должно пониматься как намерение ограничить волю сторон по установлению заранее исчисленных убытков (liquidated damages — института, широко распространенного в странах «общего права») исходя из своего усмотрения в контракте. Данные единообразные материально-правовые нормы стремятся установить режим ответственности лизингополучателя и меру требований лизингодателя в случаях нарушения первым своих обязательств по лизингу.

Согласно Конвенции права лизингодателя в случае нарушения лизингополучателем обязательств по договору разделяются на две категории: неисполнение (нарушение обязательств) и «существенное нарушение». В то же время следует указать, что в ней не содержится уточнения по поводу того, что подразумевается под «существенным нарушением».

Так, в силу п. 2 ст. 13 при существенном нарушении лизинго-получаетелем своих обязательств он на основании п. 5 той же статьи вправе получить ускоренную выплату сумм будущих арендных платежей, если контракт лизинга это предусматривает, либо потребовать расторжения договора и после этого: а) получить обратно оборудование; б) взыскать такие убытки, которые обеспечивали бы ему соответствующее положение, в котором он находился, если бы лизингополучатель исполнил договор лизинга согласно его условиям и не допустил нарушения своих обязательств. Вместе с тем, если арендодатель осуществил расторжение контракта лизинга, то он не вправе требовать ускоренной выплаты будущих арендных сумм, хотя величина таких платежей будет приниматься во внимание при исчислении убытков, предусматриваемых вышеупомянутыми положениями п. 2 и 3 ст. 13. Нормы международного договора, весьма широко практикуемые в современном мире, предписывают обязательность уведомления лизингодателем лизингополучателя об ускоренном взыскании рентных платежей или расторжении контракта и предоставлении последнему разумного периода времени на устранение нарушения при условии, что оно подлежит исправлению (п. 5 ст. 13).

Сегодня достаточно характерным для правовой регламентации лизинговых отношений является то обстоятельство, что многие государства, не участвующие в Конвенции, принимают национально-правовые акты, в концептуальном плане в значительной степени использующие модели, основывающиеся на конвенционном регулировании. Подобный результат принято именовать «косвенной» унификацией, т.е. появлением в национальном пра-

ве различных стран единообразных норм не вследствие принятия ими на себя международно-правовых обязательств, а в порядке добровольного усвоения образцов поведения, содержащихся в международном договоре. В итоге рассматриваемые отношения получают единообразное правовое решение с помощью средств национального права, которое достаточно сближено и гармонизировано по отношению друг к другу.

Посредством указанных инструментов — национально-правовых норм, воспринявших воздействие международно-правовых механизмов правотворчества, — лизинговые операции получили необходимую правовую регламентацию и в странах СНГ. Одним из первых специальных актов о лизинге стал закон Азербайджана «О лизинге». В других странах используются акты различного иерархического уровня: отдельные постановления в источниках, касающихся других вопросов, или подзаконные акты (в Беларуси, Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане, Украине). Общие понятия в отношении лизинга установлены в Гражданском кодексе Узбекистана и России; специальные законы имеются в Азербайджане и России, положения, утверждаемые правительствами, действуют в Кыргызстане, Казахстане и Беларуси; готовится специальный закон о лизинге и в Украине.

Дефиниция лизинга как экономического отношения и договора финансового лизинга как опосредствующей его юридической формы имеет первостепенное значение. В частности, по российскому праву финансовый лизинг — это вид инвестиционной деятельности по приобретению имущества и передаче его на основании договора лизинга физическим или юридическим лицам за определенную плату, на определенный срок и на определенных условиях, обусловленных договором, с правом выкупа имущества лизингополучателем. Лизинговая сделка — совокупность договоров, необходимых для реализации договора лизинга между лизингодателем, лизингополучателем и продавцом (поставщиком) предмета лизинга (ст. 2 федерального закона Российской Федерации «О лизинге» от 29 октября 1998 г., см. также ст. 665 ГК РФ). Согласно закону Азербайджана лизинг — это «вид услуг, осуществляемый с целью сдачи в среднесрочную аренду потребителю имущества, закупленного по его заказу». В правовом регулировании Беларуси, Азербайджана, Кыргызстана и Узбекистана, содержащем определения лизинга, непосредственно указывается на важнейшую его составляющую, а именно на то, что лизингодатель по поручению лизингополучателя приобретает необходимое

306

имущество в собственность. Это означает, что для договора лизинга характерно отсутствие права собственности лизингодателя на объект до начала лизинговой операции. И лишь на момент заключения контракта между лизингополучателем и лизингодателем последний получает соответствующую информацию от контрагента и приступает к выполнению его поручения по приобретению оборудования или иного имущества для последующей сдачи его в аренду лизингополучателю.

Французская доктрина, разделяющая концепцию сочетания нескольких договоров в лизинге, подчеркивает неотделимость их друг от друга. На этом основании судебная практика делает ряд выводов. Так, в отношении скрытых дефектов лизингополучатель может действовать в соответствии с законом, устанавливающим ответственность за дефекты при аренде (ст. 1721 Кодекса Наполеона), а лизинговая компания может предъявить претензии к поставщику согласно нормам, регулирующим ответственность за дефекты при продаже (ст. 1641 ФГК). Логическим шагом в данном направлении было и решение в 1990 г. Кассационного суда Франции о том, что расторжение договора купли-продажи (поставки) в отношении предмета лизинга обязательно влечет за собой аннулирование договора о лизинге (аренде) при условии, что все последствия такого прекращения будут урегулированы.

Если говорить об отражении подобной «неделимости» при осуществлении лизинговых отношений и реальном механизме заключения лизинговых контрактов, то очень часто лизинговые компании Франции выдают лизингополучателю доверенность на обсуждение с поставщиком характеристик оборудования и его цены, а затем, будучи принципалом, востребуют предмет лизинга у поставщика и передают в аренду получателю.

Законодательство стран — участниц СНГ в области лизинговых отношений характеризуется достаточно большим количеством совпадающих подходов к регулированию, хотя в ряде случаев имеются отличия.

Так, разные правовые системы рассматриваемой группы государств кладут в основу определения лизинга различные признаки: одни (Беларусь, Азербайджан, Кыргызстан) выводят лизинг из главной характеристики приобретения лицом по заказу другого субъекта права для последующей передачи в аренду определенных объектов, другие (Украина) делают акцент на передаче предмета лизинга в пользование, третьи (Азербайджан, Украина, Кыргызстан) в значи-

тельной мере связывают существо отношений с их долговременным характером (понимаемым как среднесрочная и долгосрочная аренда) и т. д. Казахстан, положив в основу собственного регулирования определение лизинга, содержавшееся во Временном положении о лизинге, утвержденном Постановлением Правительства РФ № 633 1994 г., тем самым воспроизвел существовавшие в упомянутом акте составляющие: предпринимательско-инвестиционный характер, приобретение лизингодателем в собственность предмета лизинга по заказу лизингополучателя и сдачу его во временное пользование опять-таки в предпринимательских целях.

Право стран Содружества в затронутом вопросе не расходится принципиально, хотя и не совпадает во всех деталях, что создает вполне приемлемую их готовность к дальнейшему сближению и гармонизации. С учетом же того обстоятельства, что в некоторых государствах Содружества национальные правопо-ложения о лизинге отсутствуют вообще, создание соответствующих материальных норм на международном уровне становится объективно необходимым в целях последующего поступательного и всестороннего развития хозяйственного и инвестиционного взаимодействия участвующих в интеграции в рамках СНГ государств.

Средством активизации указанных процессов стало, в частности, предложение о разработке унификационного акта стран Содружества — Конвенции о межгосударственном лизинге, подписанной 25 ноября 1998 г. в Москве (см. выше). Конвенция, как указано в ее преамбуле, разработана в соответствии с Договором о создании Экономического союза, а также Конвенцией УНИДРУА о международном финансовом лизинге. Несмотря на использование в ее наименовании понятия «межгосударственный лизинг», речь идет о положениях, предназначенных унифицировать национально-правовые нормы стран-участниц, посвященные регулированию соответствующих отношений частно-правового характера, т.е. субъектов внутригосударственного права, а не самих государств, входящих в Содружество, о чем можно было бы сделать вывод исходя из буквального прочтения названия документа.

Межгосударственным лизингом в Конвенции именуется «составная часть международного лизинга, в котором участвуют лизинговые компании и хозяйствующие субъекты двух и более государств—участников настоящей Конвенции», «международный лизинг» — лизинговая деятельность, в которой участвуют лизинговые

308

компании и хозяйствующие субъекты любых двух и более иностранных государств» (ст. I).1

С усилением конкуренции и развития лизинговых операций, созданием первичного, а затем и вторичных рынков лизинга лизинговый цикл выходит на следующий этап — оперативной аренды. Расширяется круг объектов, могущих быть переданными в лизинг, предоставляемые лизингодателям налоговые и иные льготы обеспечивают снижение размеров лизинговых платежей, что создает возможности для углубления и распространения сферы лизинговых отношений, появления новых видов аренды. В нынешних условиях исследователи, занимаясь проблемами лизинга, уже задумываются над его будущим.

В частности, нигерийский автор Судир Амембал, рассматривая состояние законодательства и практики в Нигерии, Великобритании, США и России в области лизинга, указывает на перспективы перерастания классического лизинга в его более «гибкие» и разнообразные формы, появление и развитие таких новых видов услуг, сопутствующих лизинговым операциям, как обеспечительные средства исполнения обязательств при осуществлении лизинга, финансовая аренда предприятий («венчурная аренда»), финансирование проектов и т.д.2

Регулирование финансового лизинга в Российской Федерации.Воплощенные в Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге идеи и конкретные предписания послужили несомненным практическим источником при разработке в РФ собственного национального законодательства по этому вопросу. Принятое в Российской Федерации постановление Правительства РФ от 29 июня 1995 г. № 633 «О развитии лизинга в инвестиционной деятельности», изданное на основе Указа Президента РФ от 17 сен-

1 Строго говоря, в данном случае, как представляется, в Конвенции не выдерживается разработанное наукой права (международного права) и освоенное практикой разграничение между терминами «межгосударственный» и «международный», международными отношениями властно-правовой природы и частноправовыми, что приводит к путанице и смешению понятий. Между тем, как следует из вышеприведенных дефиниций, и в том и в другом случаях имеются в виду гражданско-правовые отношения по лизингу международного характера, только в первом варианте говорится об отношениях с участием субъектов из стран Содружества, участвующих в международном договоре, а во втором — любых иных государств.

тября 1994 г. № 1929' и утвердившее Временное положение о лизинге, а также разработанный совместно министерствами экономики и финансов Российской Федерации «Примерный договор о финансовом лизинге движимого имущества с полной амортизацией» и др., исходили и исходят из идей и конструкций Оттавс-кой конвенции 1988 г. Положения соответствующих разделов Гражданского кодекса РФ в части, касающейся финансовой аренды (лизинга) (ст. 665—670), также базируются на содержании конвенционного регулирования. То же относится и к основному ныне источнику отечественного права в сфере лизинга — федеральному закону РФ «О лизинге», подписанному Президентом РФ 29ок-тября 1998 г. и опубликованному 5 ноября 1998 г.

Перечисленные акты со всей убедительностью свидетельствуют о весьма серьезном отношении к лизингу в настоящее время и активной работе по созданию и совершенствованию средств его правового регулирования. Необходимо отметить попытки законодателя использовать все доступные в правовом плане рычаги его развития. Поэтому наряду с разработкой материально-правовых норм, касающихся непосредственно гражданско-правовых аспектов отношений сторон по договору лизинга, принимаются акты, направленные на стимулирование внедрения таких отношений в хозяйственный оборот, особенно международный, с участием российских субъектов права. В результате на основании ст. 72 Таможенного кодекса РФ, постановления Правительства от 29 июня 1995 г. № 633 и правоприменительных актов в области таможенного регулирования (см.: письмо ГТК РФ № 01-13/10286 от 20 июля 1995 г.) товары, являвшиеся объектом международного финансового лизинга, временно ввозимые на таможенную территорию РФ, подлежали частичному освобождению от уплаты таможенных пошлин и налогов. Кроме того, стало практиковаться предоставление государственных гарантий на осуществление лизинговых операций за счет средств бюджета, целью которых является, как указывается в Порядке предоставления государственных гарантий на осуществление лизинговых операций, «стимулирование более ши рокого привлечения частных инвестиций в сферу финансового лизинга как одной из форм инвестиционной деятельности»?

310

Упомянутое обстоятельство заслуживает того, чтобы быть выделенным особо. Экономический смысл лизинга вообще заключается во вложении (свободного) капитала в основные фонды лизингополучателей с взиманием за это платы. Однако инвестиционная его сторона становится еще более важной для Российской Федерации и других стран СНГ, она рассматривается как исключительный фактор, способствующий привлечению иностранных инвестиций в экономику. Предоставление на этой основе льгот и иные средства поощрения иностранных лизингодателей дают, как показывает практика, незамедлительный эффект!

По сути не отмененное до сих пор Временное положение о лизинге рассчитано как на отношения «внутреннего» характера, так и на международный лизинг. Оно, в частности, содержит следующее положение: «Лизинг может быть как внутренним, когда все субъекты лизинга являются резидентами Российской Федерации, так и международным, когда один или несколько субъектов лизинга являются нерезидентами в соответствии с законодательством Российской Федерации» (п.6). Аналогично этому решен вопрос и в законе «О лизинге», который так же, как и предыдущие акты, предназначен для регулирования широкого спектра отношений по внутреннему и международному лизингу (ст. 7 Закона).

8 февраля 1998 г. в РФ был принят Федеральный закон о присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге от 28 мая 1988 г. с оговоркой следующего содержания: «Российская Федерация в соответствии со статьей 20 Конвенции заявляет, что вместо положений пункта 3 статьи 8 Конвенции она будет применять нормы своего гражданского законодательства». В силу данной оговорки РФ в случаях решения судом вопросов ответственности арендодателя за

имущество и его освобождения от ответственности необходимо руководствоваться соответствующими нормами гражданского права, действующего в данной области, и нормами гражданско-правового договора, не противоречащими императивным положениям российского права.

Следует обратить внимание на критерий, сформулированный в Конвенции, который определяет, при каких условиях договор (контракт) финансовой аренды (финансового лизинга) становится международным. Как и во многих других современных унифицирующих международно-правовых актах рассматриваемая конвенция кладет в основу признак основного места деятельности партнеров, находящихся в разных государствах (place of business: «the lessor and the lessee have their places of business in different States» (ст. З). Российские акты, как было показано выше, используют категорию «нерезидентства»: «При осуществлении внутреннего лизинга лизингодатель, лизингополучатель и продавец (поставщик) являются резидентами Российской Федерации... При осуществлении международного лизинга лизингодатель или лизингополучатель является нерезидентом Российской Федерации». Помимо этого, российское право для целей квалификации международного лизинга оперирует и еще одним признаком: «Если лизингодателем является резидент Российской Федерации, то есть предмет лизинга находится в собственности резидента Российской Федерации, договор международного лизинга регулируется настоящим Федеральным законом и законодательством Российской Федерации. Если лизингодателем является нерезидент Российской Федерации, то есть предмет лизинга находится в собственности нерезидента Российской Федерации, договор международного лизинга регулируется федеральными законами в области внешнеэкономической деятельности» (ст. 7 закона РФ «О лизинге»). Последние из приведенных положений следует понимать в том смысле, что после того как Оттавская конвенция вступит в силу для России, регулирование международных операций по лизингу будет подчиняться нормам отечественного законодательства в совокупности с международно-правовыми предписаниями, если лизингодателем выступает нерезидент, с учетом определенных правил о соотношении юридической силы национально-правовых и международных норм. С другой стороны, изложенное достаточно очевидно свидетельствует о том, что отечественное право только в известной степени рецепирует международно-правовое регулирование.

312

Обращает на себя внимание и еще одна особенность действующего российского права — закрепленное ныне в Законе России о лизинге разграничение правового регулирования международного лизинга в зависимости от того, кто является носителем права собственности на предмет лизинговых отношений. Думается, это не вполне целесообразно, ибо в результате получается, что есть «внутренний международный лизинг», подчиняющийся нормам права РФ, исключающего международные соглашения, и «внешнеэкономический международный лизинг», который регулируется нормами, касающимися внешнеэкономических отношений, следовательно, включает нормы международных договоров (От-тавской конвенции, в частности). Если же посредством упомянутых предписаний законодатель применительно к случаям, когда лизингодателем (собственником предмета лизинга) в гражданско-правовых отношениях международного характера выступает резидент РФ, имел в виду формулирование односторонней коллизионной нормы, обеспечивающей прикрепление регулирования к правопорядку РФ, то исключение из круга источников международно-правовых договоров тем более неоправданно. В то же время положения ст. 10 Закона недвусмысленным образом указывают на следующее: права и обязанности сторон по договору международного лизинга регулируются в соответствии с федеральным законом «О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге», нормами национального законодательства в части, не противоречащей отнесенным к предмету регулирования нормам международного права; применимое право устанавливается по соглашению сторон международного договора лизинга в соответствии с Конвенцией 1988г.

Российский закон «О лизинге» интересен еще одной своей особенностью применительно к характеристике финансового лизинга. Она состоит в квалификации такого признака, как последующий переход права собственности на арендуемый объект к лизингополучателю. Статья 2 отечественного закона, давая дефиницию лизинга, оперирует этим элементом как будто бы неотъемлемой и обязательной частью его юридического содержания. С другой стороны, п. 6 ст. 17 Закона1 со всей убедительностью свидетель-

ствует о том, что выкуп оборудования лизингополучателем и переход на него права собственности вследствие этого не может рассматриваться в качестве обязательной характеристики договора лизинга. Указанное полностью укладывается и в рамки конвенционных подходов. Так, в п. 3 ст. 1 Оттавской конвенции устанавливается: «Настоящая Конвенция применяется независимо от того, имеет лизингополучатель в настоящее время или приобретает впоследствии возможность выкупить оборудование...». Таким образом, как по международному соглашению, так и по российскому закону выкуп предмета лизинга по окончании срока аренды является факультативной характеристикой его юридического содержаний, несмотря на то, что подобное может часто встречаться на практике. В связи с этим необходимо заметить, что законодательство других стран решает данный вопрос иначе. Например, украинский законодатель выставляет этот момент в качестве необходимого условия любой сделки финансового лизинга.

В качестве отдельной категории в российском праве рассматривается «международный сублизинг» (ст. 8 закона «О лизинге»). Действующими нормами устанавливается, что международный сублизинг является разновидностью международного лизинга, регулируемого законом «О лизинге». Легально определяется и основная отличительная черта международного сублизинга — перемещение предмета лизинга через таможенную границу Российской Федерации только на срок действия договора сублизинга.

Таким образом, исходя из действующего в России правового регулирования, если иностранное юридическое лицо заключает договор лизинга с российским акционерным обществом о передаче в долгосрочную аренду третьему лицу — российскому индивидуаль-

314

ному предпринимателю — закупленных у чешского дистрибьютора, имеющего представительство в РФ, грузовиков «Татра» со склада в Москве (или любого оборудования, приобретаемого у российского производителя), такая совокупность отношений не является договором международного сублизинга, поскольку в данном случае не имеет места основной, как это вытекает из положений российского закона, критерий международного сублизинга: перемещение товара — предмета лизинга и сублизинга — через таможенную границу РФ (см. об этом также в гл. 22).

Российский закон 1998 г. шире по сфере действия, нежели От-тавская конвенция. Последняя, как было отмечено, посвящена международному финансовому лизингу, объектом же регулирования в отечественном акте являются три вида лизинга: финансовый, возвратный и оперативный (п.З ст.7).