1. Историческая справка

Впервые в мире программа ЭВМ в качестве объекта правовой охраны была зарегистрирована в ноябре 1961 г. в США. В результате практического рассмотрения ряда заявок Регистр США по авторскому праву выпустил циркуляр № 61 о регистрации программ ЭВМ. В качестве необходимого условия регистрации для предоставления правовой охраны этот документ исходил из наличия оригинальных особенностей элементов компоновки, выбора, расстановки и текстовых выражений.

В мае 1964 г. Ведомство по охране авторских прав (Copyright Office) объявило, что начинает принимать на регистрацию программы ЭВМ. Несмотря на сомнения в эффективности подобной охраны, такая известная фирма как IBM, зарегистрировала многие свои программы. В апреле 1965 г. была организована Президентская комиссия, в задачи которой входила разработка рекомендаций по изменению патентной системы. В 1966 г. эта комиссия сделала вывод о непатентоспособности программ ЭВМ. В этом же году патентное ведомство опубликовало временные указания, согласно которым некоторые алгоритмы были признаны патентоспособными. В 1967 г. в Конгресс был внесен законопроект, в котором были учтены рекомендации комиссии, однако проект встретил серьезные возражения и не был принят.

Соответствующая поправка к закону об авторском праве была принята в США лишь в 1980 г. Важно отметить, что многие программы в США признаются охраноспособными по нормам патентного права и существует даже специальный класс в национальной патентной классификации. Однако, отношение к патентоспособности программ для ЭВМ имеет явно выраженный периодический характер, т.е. критерии их патентоспособности то ужесточаются, то существенно смягчаются. Не в последней степени это определяется и прецедентным характером англо-саксонской правовой системы, когда судебные решения являются не менее важными источниками права, чем законодательные акты конгресса.

На международном уровне вопрос о возможности и целесообразности правовой охраны программ (программного обеспечения) для ЭВМ впервые рассматривался в 1971 г. Консультативной группой правительственных экспертов Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС). Затем работы в этом направлении были продолжены Международным бюро ВОИС и Консультативной группой неправительственных экспертов в течение 1974-1977 гг. Параллельно эта проблема обсуждалась в рамках Международной ассоциации промышленной собственности (АИППИ). На конгрессе АИППИ в Сан-Франциско в 1975 г. было решено до разработки норм специальной охраны программного обеспечения пользоваться возможностями, которые предоставляет национальное законодательство (преимущественно в форме авторского права).

В 1978 г. ВОИС были одобрены Типовые положения по охране программного обеспечения вычислительных машин. Эти Положения состояли из девяти разделов, содержащих определения основных терминов, основных прав на программное обеспечение и условий их возникновения, а также срока действия, возможной компенсации и т.п. Дополнительно рассматривалась возможность заключения соответствующего многостороннего международного договора по охране программного обеспечения. Однако ни в одной из стран-участниц ВОИС эти Положения не послужили фактической основой для принятия специального законодательства. В результате оправдалось предвидение авторов Положений о том, что они (Положения) будут использоваться преимущественно для уточнения существующих правовых норм, законов и соответствующей терминологии. Положения представляли собой на тот период просто полное изложение всех проблем и путей их решения в области правовой охраны программного обеспечения.

В 1980-1985 гг. в США, Великобритании, Франции, Венгрии, Японии и других странах мира были приняты поправки к законодательству об авторском праве, которые обеспечивали достаточно эффективную защиту программного обеспечения. Таким образом, с повестки дня ВОИС и АИППИ был фактически снят вопрос о введении специальной охраны программного обеспечения, вытекающий из Положений 1978 г. В связи с этим оказалось неактуальным и заключение соответствующего международного договора, т.к. охрана прав авторов программ обеспечивается в соответствии с положениями Всемирной (Женевской) и Бернской конвенций.

Как показывает дальнейший опыт работ ВОИС по разработке многосторонних международных договоров (таких как Вашингтонский договор 1989 г. о правовой охране топологий интегральных микросхем) договоры такого рода не обеспечивают на деле гармонизацию интересов развитых и развивающихся стран. Поэтому Вашингтонский договор не ратифицирован основными странами-участницами и до сих пор не вступил в силу.

Гораздо более продуктивный подход был заложен в отчет Комиссии ЕЭС по авторско-правовой охране ("Green Paper on Copyright"), подготовленный в июне 1988 г. Глава 5 этого отчета была посвящена авторско-правовой охране программ ЭВМ. В результате анализа состояния правовой охраны этих объектов на национальном уровне Комиссия предложила Совету ЕЭС принять соответствующую директиву (директива Совета 91/250/ЕЭС от 14.05.91). По существу Директива 1991 г. устанавливала минимальный перечень норм, которые должны быть отражены в национальном законодательстве стран-участниц ЕЭС по авторскому праву не позднее января 1993 г. И именно такой подход был принят большинством европейских стран при доработке своего национального законодательства.

Той же Комиссией ЕЭС подготовлен проект директивы о правовой охране баз данных, которая была принята в качестве официального документа ЕЭС в марте 1996 года. Впрямую правовая охрана баз данных регулируется в законах об авторском праве немногих стран. Классическим примером такого законодательства является закон об авторском праве Японии. В США и многих европейских странах электронные базы данных рассматриваются как сборники (наряду с энциклопедиями, различными каталогами и т.п.).

В бывшем СССР обсуждение теоретических основ возможных форм правовой охраны программ для ЭВМ началось в 1971 г. Однако эти работы до конца 70-х гг. ограничивались рамками немногих научно-исследовательских организаций и соответствующими публикациями в трудах национальной группы АИППИ. В 1979 г. было принято постановление ГКНТ № 581 (от 10.12.79) "О повышении эффективности функционирования и использования ГосФАП". Этим постановлением создавалась единая система Государственного фонда алгоритмов и программ (ГосФАП) на базе многочисленных отраслевых и территориальных фондов, которые были в свое время учреждены постановлениями ГКНТ № 28 (1966 г.), № 443 (1969 г.) и № 258 (1975 г.). В соответствии с постановлением № 581 создавался центральный информационный фонд ГосФАП и отраслевые фонды, которые аккумулировали все программы (программные средства, или ПС), разработанные бюджетными организациями и предприятиями.

Указанные фонды обязывали разработчиков программных средств проводить их испытания в трехмесячный срок после завершения разработки, сдавать ПС в фонд вместе с текстовой и эксплуатационной документацией и обеспечивать постоянное сопровождение и обновление. Фонд имел право тиражировать ПС по запросам любых пользователей за чисто символическую плату (по стоимости затрат на тиражирование магнитного носителя и документации). Авторы этих программ не получали никакого дополнительного вознаграждения, т.к. считалось, что их трудозатраты вполне компенсированы заработной платой по основному месту работы. Естественно, что такой принцип организации фондов не стимулировал ни организации, ни авторов к новым разработкам и сопровождению ранее разработанных программных средств.

В феврале 1984 г. было принято постановление ГКНТ № 41, согласованное с рядом заинтересованных министерств и ведомств. Одним из основных последствий принятия указанного постановления явилось приравнивание программ для ЭВМ к объектам новой техники, т.е. разработчики программных средств могли получать премии в размере до шести должностных окладов в год. Однако постановление № 41 рассматривало программы для ЭВМ как продукцию производственно-технического назначения, а не как объект авторского права. Именно в этом постановлении был впервые введен официально термин "программный продукт" (который впоследствии был включен в ГОСТ 28806-90).

Работы по созданию нормативной базы и практической реализации правовой охраны программных средств на ведомственном уровне значительно активизировались после создания в 1987 г. Государственного комитета СССР по вычислительной технике и информатике (ГКВТИ). По инициативе ГКВТИ было принято постановление Совета Министров СССР от 22 апреля 1988 г. № 511 "Об улучшении работ в области программного обеспечения вычислительной техники и информатики". В соответствии с этим постановлением в 1988 г. было разработано до 30 различных нормативных документов, в том числе "Положение об учете и охране авторских прав разработчиков программных средств вычислительной техники и информатики".

Основными недостатками этого пакета документов являлись их внутриведомственный уровень и отношение к программным средствам как объектам одновременно и авторского права и вещного права. В 1989-90 гг. в СНПО "Алгоритм" при ГКВТИ был проведен цикл НИР, в результате которых было сформулировано новое положение о правовой охране программ для ЭВМ как объектах авторского права. Но это положение не было утверждено на уровне Совета Министров СССР в связи с распадом СССР в конце 1991 г.

Эти работы нашли свое логическое завершение в Законе Российской Федерации "О правовой охране программ для электронных вычислительных машин и баз данных" (вступившем в силу с 20 октября 1992 г.). Указанный закон вошел в блок из четырех законов об охране объектов интеллектуальной собственности, принятие которых было предусмотрено статьей VIII российско-американского (советско-американского) торгового соглашения, подписанного в июне 1990 г. и ратифицированного в июне 1992 г. Упомянутая статья и обменные письма к Соглашению (1990 года) предусматривали унификацию российского национального законодательства с европейским и американским законодательством об охране интеллектуальной собственности. И наконец, в августе 1993 г. вступил в силу Закон Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах", который окончательно зафиксировал, что программы для ЭВМ и базы данных являются объектами авторского права и их использование регулируется соответствующим Законом РФ. При разработке этих двух законов были учтены основные положения директивы ЕЭС 1991 г. и соответствующие нормы законодательства ведущих стран в области вычислительной техники.