§ 4. Развитие в международном уголовном праве института обстоятельств, исключающих преступность деяния

Одной из самых примечательных тенденций в развитии международного уголовного права стала эволюция института обстоятельств, традиционно расцениваемых в российской теории уголовного права как «исключающие преступность деяния».

Формирование этого института началось с понимания того, что, несмотря на принцип «недопустимости ссылки на приказ», причинение объективно преступного вреда во исполнение приказа все же при определенных обстоятельствах может расцениваться в целом как непреступное.

В современных актах международного уголовного права продолжает действовать принцип, согласно которому исполнение преступного приказа не освобождает от уголовной ответственности. Однако и из этого правила имеются исключения. Так, в соответствии со ст. 33 Римского статута основанием для освобождения исполнителя приказа от уголовной ответственности является наличие совокупности следующих факторов:

-  исполнитель был юридически обязан исполнять приказы правительства и начальника;

-  исполнитель явно не осознавал незаконности приказа, и сам приказ не носил с очевидностью незаконного характера.

Одновременное наличие этих критериев освобождает исполнителя от уголовной ответственности за исполнение незаконного приказа. Исключение составляет исполнение приказа об осуществлении акта геноцида или преступления против человечности, которые в силу своей очевидности презюмируются как осознаваемые незаконными исполнителем.

Следует .обратить внимание на то, что Римский статут нигде не употребляет формулировки «обстоятельство, исключающее преступность деяния». Вместо этого в нем, как и в других документах, речь идет об обстоятельстве, освобождающем от ответственности.

Существует довольно большой перечень таких обстоятельств (ст. 31, 32, 33 Римского статута). Все они имеют различную правовую природу (невменяемость, принудительная интоксикация, ошибка в факте и пр.). Тем не менее, на наш взгляд, можно говорить о выделении в международном уголовном праве ряда обстоятельств, которые традиционно в теории уголовного права определяются как «обстоятельства, исключающие преступность деяния».

Эти обстоятельства связаны между собой следующими юридическими посылками:

-  вред, причиненный лицом при таком обстоятельстве, объективно является преступным;

-  лицо, причинившее такой вред, сохраняет все признаки субъекта на момент причинения вреда (т.е. остается вменяемым);

- отсутствуют основания для признания вреда причиненным в силу фактической или юридической ошибки.

Совокупность этих условий и одновременное наличие обстоятельства, освобождающего лицо от ответственности, дают право полагать, что такое обстоятельство по своей правовой природе не просто освобождает лицо от ответственности, а дает ему право на причинение вреда охраняемым международным уголовным правом интересам.

Данные обстоятельства (кроме исполнения приказа) содержатся также в ст. 31 Римского статута. В соответствии с п. «с» ч. 1 этой статьи лицо может не нести ответственности, если оно, причиняя вред, действовало «разумно для защиты себя или другого лица или, в период военных действий, имущества, которое является особо важным для выживания данного лица либо другого лица, либо имущества, которое является особо важным для выполнения задачи военного характера».

При этом главным требованием допустимости такого вреда является его соразмерность степени опасности, угрожавшей этому лицу, другому лицу или названному имуществу.

Опасность, от которой лицо защищается, может исходить только от человека, по существу, нападающего. И причинитель вреда применяет к нему контрдействие - защищается, причиняя при этом вред.

Следует отметить, что соразмерность причиненного вреда не означает его полной эквивалентности - ведь тогда защищающийся не сможет, например, никогда лишить жизни нападающего.

Представляется, что данное обстоятельство, хотя и не прямо, но соответствует хорошо известной многим национальным законам необходимой обороне. Однако международное уголовное право предоставляет право на «оборону» не от всякого посягательства, а только от посягательства (нападения) на человека и на особо ценное имущество. Кроме того, участие лица в операции по защите само по себе не является основанием для освобождения от уголовной ответственности по этому обстоятельству.

Другим обстоятельством освобождения от ответственности, имеющим сходную юридическую природу, является причинение вреда в силу вынужденной ответной реакции на угрозу неминуемой смерти либо неминуемого причинения тяжких телесных повреждений для самого лица или другого лица (п. «d»).

Такая угроза может:

- исходить от других лиц;

- быть создана другими обстоятельствами, не зависящими от этого лица (причем необязательно человеком).

Лицо может быть освобождено от ответственности за причинение вреда в данной ситуации, если приняло «необходимые и разумные» меры для устранения угрозы и не намеревалось причинить больший вред, чем тот, который пыталось предотвратить.

Конструкция этого обстоятельства освобождения от ответственности сильно напоминает еще одно традиционное исключающее преступность обстоятельство - крайнюю необходимость. Однако в отличие от классической крайней необходимости ситуация «вынужденной ответной реакции», видимо, все же допускает реальное причинение большего вреда, чем вред предотвращенный.

Думается, что в дальнейшем оба эти обстоятельства, наряду с исполнением приказа, будут эволюционировать в сторону большей юридической проработанности и возможно получат статус «полноценных» обстоятельств, исключающих именно преступность деяния.

Разумеется, что пока можно говорить только об эволюции в международном уголовном праве института обстоятельств, исключающих преступность деяния. Нормативное признание данных обстоятельств заставит по-новому подойти к оценке многих фундаментальных положений международного уголовного права (например, появится обоснованная возможность и необходимость говорить о том, что международному уголовному праву присущ такой метод юридического регулирования, как дозволение).