§ 2. Современные конституционно-правовые, законодательные и международно-правовые основы третейского разбирательства

1. Третейское разбирательство

в законодательстве Российской Федерации

Легитимность третейского разбирательства основана на конституционно закрепленном "праве свободы действий граждан и их частной автономии"*(321). Право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности провозглашено в ч.1 ст.34 Конституции РФ. Согласно ч.2 ст.45 Конституции РФ: "Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом".

Следовательно, конституционность третейского разбирательства – это его дозволение государством в соответствующем Конституции РФ федеральном законе.

В современном российском законодательстве основными федеральными законами, в которых государство санкционировало третейское разбирательство гражданско-правовых споров, являются: ГК (ст.11); ГПК (ч.3 ст.3); АПК (ч.6 ст.4).

В ч.1 ст.11 ГК закреплено право на судебную защиту как одна из важнейших гарантий защиты гражданских прав: "Защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав осуществляет в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством, суд, арбитражный суд или третейский суд (далее – суд)".

ГПК и АПК допускают передачу по соглашению сторон на рассмотрение третейского суда подведомственного суду общей юрисдикции (арбитражному суду) спора, возникающего из гражданских правоотношений, до принятия судом первой инстанции судебного постановления (судебного акта), которым заканчивается рассмотрение дела по существу, если иное не установлено федеральным законом (ч.3 ст.3, ч.6 ст.4 ГПК).

В соответствии с приведенными положениями ГПК и АПК в федеральном законе может быть установлен круг споров, которые не могут быть предметом третейского разбирательства в соответствии с третейским соглашением.

По действующим ГПК и АПК к таким спорам относятся:

споры по делам, возникающим из административных и иных публично-правовых отношений;

дела особого производства (ГПК);

дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение (АПК).

Другими федеральными законами могут быть установлены и другие категории споров, не подлежащих передаче в третейский суд по соглашению сторон. Примером такого запрета является норма ч.3 ст.33 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)": "Дело о банкротстве не может быть передано на рассмотрение третейского суда".

Введение в АПК 2002 г. понятия "компетенция" как родового – для понятий "подведомственность" (определение круга отнесенных к компетенции арбитражных судов дел) и "подсудность" (распределение подведомственных арбитражным судам дел между различными судами системы арбитражных судов) – предполагает запрет передавать на рассмотрение третейского суда споры, отнесенные к исключительной подведомственности арбитражных судов в Российской Федерации. Судебной практике предстоит определить круг таких споров и выработать трактовку "специальной подведомственности" как предназначенной для разграничения компетенции между государственными судами общей юрисдикции и арбитражными судами либо как устанавливающей исключительную "компетенцию" государственного суда. Предпочтение первого из приведенных толкований ведет к признанию допустимой передачи по соглашению сторон в третейский суд тех дел "специальной подведомственности", которые являются спорами, вытекающими из гражданско-правовых отношений.

Законодательная регламентация правил третейского разбирательства, основанного на добровольном соглашении сторон третейского разбирательства*(322), содержится в Законе РФ от 7 июля 1993 г. "О международном коммерческом арбитраже"; Федеральном законе от 24 июля 2002 г. "О третейских судах в Российской Федерации".

2. Правовая позиция Конституционного Суда РФ

Все перечисленные и иные законы, определяющие основания, пределы и порядок третейского разбирательства, не исключают конституционного права на судебную защиту. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ: "Заключение третейского соглашения между сторонами само по себе не является обстоятельством, исключающим возможность реализации конституционного права на судебную защиту*(323) в суде общей юрисдикции или в арбитражном суде в соответствии с нормами о подведомственности гражданских дел" (определение Конституционного Суда РФ от 21 июня 2000 г.)*(324).

Статья 6 (1) Европейской конвенции по правам человека в практике Европейского суда по правам человека. Правовая позиция Конституционного Суда РФ о конституционности института третейского суда совпадает с трактовкой Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) (ранее – Европейской комиссии по правам человека – ЕКПЧ) положений ч.I ст.6 Европейской конвенции по правам человека, имеющей следующее содержание: "Каждый человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона"*(325).

Практика ЕСПЧ должна быть принята во внимание в свете Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней".

В своих решениях ЕКПЧ и ЕСПЧ последовательно исходят из соответствия ст.6 Европейской конвенции по правам человека третейского разбирательства, трактуемого в качестве допустимого по национальному законодательству добровольного отказа от предусмотренных в этой статье прав. Впервые такой подход был отражен в решении ЕКПЧ в 1962 г.*(326) и неоднократно применен в последующих решениях.

В решении ЕСПЧ по делу Девеер (DEWEER) против Бельгии от 27 февраля 1980 г. подтверждено, что "право на правосудие" – одно из составляющих справедливого судебного разбирательства, так же не абсолютно в уголовно-правовой, как и в гражданско-правовой сфере:...

Во внутреннем законодательстве многих Договаривающихся Государств такого рода отказ нередко встречается как в области гражданского права, в частности в виде арбитражных оговорок, так и в сфере уголовного права в виде inter alia штрафов, уплачиваемых в согласительном порядке. Такой отказ, который имеет несомненные преимущества для заинтересованного лица, а также для отправления правосудия, в принципе не противоречит Конвенции..."*(327).

В 1986 г. ЕКПЧ отказала в принятии к рассмотрению заявления, в котором ставился вопрос о признании не подлежащей применению арбитражной оговорки как нарушающей положения ст.6 (1) Европейской конвенции о правах человека. ЕКПЧ отметила, что "право на доступ к правосудию не является абсолютным" и в большинстве участвующих в Конвенции государств ограничено или зависит от специальных условий в отношении несовершеннолетних, сутяжников, невменяемых, признанных банкротами и, как в этом деле, лиц, которые связаны арбитражным соглашением. Такие положения в принципе не противоречат статье 6 Конвенции, когда их цель правомерна и способы их применения соразмерны (допустимому добровольному отказу от права на рассмотрение дела государственным судом)"*(328).