Глава VII. Возмещение убытков, причиненных неисполнением (ненадлежащим исполнением) договорных

обязательств, возникающих из деликтных правоотношений

и по иным основаниям

В общей части магистерского курса "Возмещение убытков в гражданском и арбитражном процессе" рассматривались вопросы, которые затрагивают сущность понятия "убытки", выработанного цивилистической наукой на настоящий момент. Исследуемые в этой части понятия носят общий характер и применяются при разрешении практически любого вопроса, связанного с возмещением убытков. Весь курс представляет собой изучение материала от общего к частному, от общих вопросов, связанных с определением убытков как правовой категории, через сравнительный анализ с аналогичными институтами в зарубежном и международном праве, иными категориями российского законодательства и судебной практики к выявлению особенностей определения, доказывания и возмещения убытков по отдельным категориям дел.

В особенной части курса читателям предлагается рассмотреть наиболее часто встречающиеся в судебной и арбитражной практике категории дел, связанные с возмещением убытков. Деление на главы обусловлено возможными основаниями возникновения убытков и носит более прикладной (практический) характер.

Как уже говорилось выше, убытки в российском законодательстве можно условно разделить на две группы: договорные и внедоговорные. Данное деление связано с делением гражданско-правовой ответственности на договорную и внедоговорную (возникающую из деликтных отношений). Формы и размер первой могут быть установлены как законом, так и договором, а формы и размер другой устанавливаются только законом. В связи с этим есть особенности в предмете доказывания и распределении бремени доказывания по данным категориям дел.

Не вдаваясь в полемику по поводу понятия гражданско-правовой ответственности (см. общую часть настоящей работы), к которой относится и возмещение убытков, укажем, что основанием для взыскания убытков при наличии между сторонами договорных отношений будет являться их нарушение, т.е. неисполнение либо ненадлежащее исполнение договорных обязательств (ст.393 ГК). Причем при возмещении убытков не имеет значения вид договора, его форма и сфера действия, договаривающиеся стороны, является ли он публичным или нет, главное заключается в том, что нарушение договора должно привести к неблагоприятным последствиям для стороны - несению ею убытков (в любой их форме, предусмотренной законом). Это связано, как мы уже говорили выше, с внутренним содержанием понятия убытков и их универсальностью как меры гражданско-правовой ответственности.

По общепризнанному определению сущность исполнения обязательства составляет совершение обязанным лицом действия, юридическую меру которого определяет лежащая на нем обязанность*(240). Исполнение обязательства может сводиться к исполнению одного (разового) действия, например при договоре купли-продажи, либо представлять собой несколько взаимосвязанных между собой действий или стадий (например, организационную, материальную, технико-юридическую и иные)*(241).

Само исполнение обязательства должно быть надлежащим, т.е. должник должен совершить действия в полном соответствии с требованиями закона и условиями договора, определяющими содержание соответствующего обязательства. Исполнение обязательства должно соответствовать принципам исполнения обязательств: исполнение должно быть надлежащим; должно соответствовать принципу императивности требований, предъявляемых к исполнению обязательств (невозможность одностороннего отказа от обязательства в случаях, не предусмотренных законом); должно соответствовать принципу экономичности исполнения обязательств; необходимо взаимодействие сторон при исполнении обязательств.

В действующем ГК вопросам надлежащего исполнения обязательств посвящена гл.21 "Понятие и стороны обязательства" и гл.22 "Исполнение обязательств". Статья 309 ГК, в частности, указывает, что обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями.

При исследовании конкретного договорного обязательства необходимо учитывать особенную часть ГК, где содержатся существенные условия заключаемых договоров, которые также позволяют судить о ненадлежащем исполнении или неисполнении последних на практике.

Под неисполнением понимается неправомерный полный отказ должника от совершения действий, которые он должен был выполнить на основании ст.309 ГК. Ненадлежащее исполнение предполагает собой частичное (неполное) исполнение возложенных на должника обязанностей. И в первом и во втором случае поведение должника является неправомерным, что и позволяет привлечь его к гражданско-правовой ответственности, в том числе и в виде возмещения убытков. Таким образом, размер взыскиваемых убытков не зависит от того, являлось ли неправомерное действие должника неисполнением договорных обязательств либо он допустил ненадлежащее их исполнение.

Приведем пример из практики Арбитражного суда Омской области.

Решением, принятым по иску крестьянского хозяйства "Аветисян" Тюкалинского района Омской области к Объединению "Омскагропромстройкомплект" о взыскании 100 млн руб. убытков, исковые требования удовлетворены полностью. Суд установил, что ответчиком 15 декабря 1992 г. был выписан счет-фактура N 1075/6 на оплату стоимости автомобиля "КамАЗ-5410" в сумме 3,310 млн руб. Платежным поручением N 3 от 21 декабря 1992 г. истец перечислил на расчетный счет ответчика требуемую сумму. Денежные средства поступили ответчику 10 января 1993 г., что подтверждается контакорентной выпиской из лицевого счета ответчика от 10 января 1993 г. Срок передачи автомобиля сторонами установлен не был. Поскольку автомобиль ответчиком истцу не был передан, в декабре 1995 г. сделка утратила для истца интерес и он обратился в арбитражный суд с требованием о взыскании убытков в связи с неисполнением обязательства по передаче автомобиля. Размер убытков определен истцом в сумме 100 млн руб. в соответствии с ценой на автомобиль "КамАЗ-5410", сложившейся на рынке на момент обращения с иском в арбитражный суд. Требования истца были удовлетворены полностью.

Суд первой инстанции обоснованно признал, что между сторонами был заключен договор купли-продажи. С момента исполнения обязательства покупателем последний вправе требовать исполнения обязательства продавцом, поскольку иной срок сторонами не был определен.

Материалами дела подтвержден срок поступления денежных средств ответчику - 10 января 1993 г., о чем было известно и истцу, исходя из его объяснения. С этого момента он вправе был потребовать исполнения обязательства и должен был узнать о нарушении своего права в соответствии со ст.200 ГК. Кроме того, согласно ст.53 АПК истец должен был доказать обстоятельства, на которых основано его требование. Сторонами не было определено место исполнения обязательства, а поэтому в соответствии со ст.64 Основ гражданского законодательства таким местом является место хранения товара. И в этом случае инициатива по требованию о передаче вещи, в данном случае автомобиля, должна была исходить от покупателя. Истцом же не представлено ни одного надлежащего доказательства о том, что такое требование заявлялось. Отсюда следует, что истцом не доказана противоправность поведения продавца, что исключает возможность предъявления требований о возмещении убытков в силу правил, изложенных в ст.401, 404, 405 ГК*(242).

Следует отметить, что разделение нарушения обязательства на неисполнение или ненадлежащее исполнение при возмещении убытков существенного значения не имеет, так как размер убытков, а следовательно, и размер ответственности определяется исходя не из характера правонарушения (неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательства), а из последствий такого нарушения. В любом случае истцу придется доказывать неправомерность действия должника и его взаимосвязь (причинную связь) с причиненными убытками.

Например, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, рассмотрев протест на решение Арбитражного суда Астраханской области и определение Федерального арбитражного суда Поволжского округа по иску предпринимателя С.В. Кононенко к открытому акционерному обществу "Астрахангипроводхоз" о взыскании 69 636 руб. убытков в виде неполученных доходов, возникших вследствие препятствий в пользовании арендованным помещением, созданных арендодателем, и 50 тыс. рублей компенсации за совершение действий, порочащих его деловую репутацию, в постановлении от 16 мая 2000 г. N 4163/99 отменил ранее принятые судебные акты и вернул дело на новое рассмотрение, а также указал следующее.

Для взыскания убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, лицо, требующее их возмещения, в силу ст.393 ГК должно доказать совершение ответчиком противоправных действий и наличие причинной связи между допущенным нарушением и возникшими убытками.

В силу этого при новом рассмотрении спора необходимо исследовать вопрос, являются ли действия ответчика по снятию вывесок и опечатыванию кабинета нарушением прав гражданина-предпринимателя и условий договора аренды, а если являются, то имеется ли причинная связь между этими действиями и убытками истца (неполученными доходами) в заявленной ко взысканию сумме*(243).

Деление нарушения обязательства на неисполнение или ненадлежащее исполнение не влияет также и на вид возмещаемых убытков. Неисполнение обязательства или его ненадлежащее исполнение могут служить основанием как для взыскания реального ущерба, так и для взыскания упущенной выгоды либо и реального ущерба, и упущенной выгоды одновременно. Однако следует признать, что на практике ненадлежащее исполнение обязательства чаще служит основанием для подачи исков о взыскании упущенной выгоды, а неисполнение обязательства - для взыскания реального ущерба.

В связи с этим интересен пример из практики Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ. Так, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 мая 2000 г. N 2193/98 установлено следующее.

Закрытое акционерное общество "АТС-32" (далее - ЗАО "АТС-32") обратилось в Арбитражный суд Иркутской области с иском к акционерному коммерческому банку "Байкальский" о взыскании 8 899 537 руб. (в новом масштабе цен) убытков, вызванных ненадлежащим исполнением ответчиком своих обязательств по кредитному договору от 17 августа 1992 г.

Из материалов дела видно, что суд, принимая решение о частичном удовлетворении иска, не исследовал ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора. Не все выводы суда соответствуют обстоятельствам дела.

Вынося решение о взыскании недополученной прибыли, суд исходил из обязательств банка по финансированию строительства ЗАО "АТС-32" на 10 200 номеров в г. Иркутске, строительства межстанционных связей для "АТС-32" и выполнения акционерным обществом своей основной деятельности.

Между тем спорные отношения сторон возникли из договора, который предусматривает предоставление кредита на указанные цели на условиях срочности, возвратности и платности (п.6 кредитного договора).

Частично удовлетворяя иск, суд указал, что подлежащая взысканию сумма состоит из абонентной платы и платы за установку телефонов и представляет собой доход, который истец мог бы получить при телефонизации пос. Жилкино, но не получил по вине банка в связи с неполной выдачей кредита.

Однако в деле нет доказательств, подтверждающих доводы истца и выводы арбитражного суда.

Не исследована судом и причинная связь между недополучением кредита и невозможностью в установленные сроки телефонизировать пос. Жилкино.

В решении не указаны мотивы, на основании которых суд пришел к выводу, что именно недополученная заемщиком часть кредита предназначалась для установки оборудования, необходимого для телефонизации поселка, и что неполучение этой суммы причинило истцу ущерб в виде упущенной выгоды в размере заявленной им суммы.

Суд не выяснил, принимались ли заемщиком меры к уменьшению размера убытков. Выяснение этого обстоятельства также имеет существенное значение, поскольку в соответствии со ст.404 ГК суд вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор не принял разумных мер к уменьшению размера убытков.

Неправильно определен и размер суммы, взысканной как не полученная истцом прибыль, которая, по мнению истца и суда, состоит из абонентной платы и платы за установку телефона.

Между тем указанная сумма должна отражать и расходы, которые истец понес бы по установке оборудования и при эксплуатации телефонной сети в пос. Жилкино.

На основании изложенного решение Арбитражного суда Иркутской области от 14 мая 1997 г. по делу N А19-4950/96-2 было отменено, а дело направлено на новое рассмотрение в первую инстанцию того же суда.

Необходимо также учитывать, что ст.524 ГК предусматривает возможность взыскания абстрактных убытков при расторжении договора поставки по указанным в законе основаниям. Часть 1 ст.524 ГК предусматривает возмещение такого рода убытков в отношении покупателя по договору поставки, ч.2 ст.524 ГК - в отношении продавца, которые заключили взаимозаменяющие сделки (вместо неисполненного договора поставки). Возмещение указанных убытков возможно и при незаключении взаимозаменяющей сделки, а только при существовании текущей цены по неисполненной сделке (договору поставки) - ч.3 ст.524 ГК.

В любом случае, исходя из положения п.4 ст.524 ГК, удовлетворение требований о взыскании абстрактных убытков не освобождает сторону, не исполнившую и ненадлежаще исполнившую обязательство, от возмещения иных убытков, причиненных другой стороне, на основании ст.15 ГК, т.е. возмещения реального ущерба и упущенной выгоды. Данное правило на первый взгляд имеет зачетный характер, однако в последнем случае истцу придется выполнять все обязанности по доказыванию всех обстоятельств, входящих в предмет доказывания по делам о возмещении убытков.

Пункт 4 ст.504 ГК позволяет взыскивать абстрактные убытки при возврате покупателем продавцу товара ненадлежащего качества - возмещение разницы между ценой товара, установленной договором розничной купли-продажи, и ценой соответствующего товара на момент добровольного удовлетворения его требования, а если требование добровольно не удовлетворено - на момент вынесения судом решения.

Может возникнуть вопрос: о каких абстрактных убытках идет речь в вышеуказанных статьях, если законодатель не упоминает о них ни слова, более того, действующее законодательство не содержит данного понятия? Здесь следует заметить, что по своему внутреннему содержанию формулировки ст.504 и 524 ГК подпадают под понятие абстрактных убытков, выработанных в теории и, в частности, в международном праве, - разница в цене, которая восполняет возможные потери стороны по неисполненному договору. При заключении нового договора потерпевшей стороне для восстановления своего положения придется оплачивать действительно существующую цену (текущую цену) на момент заключения нового договора, таким образом, она с необходимостью понесет материальные потери, которые и будут составлять разницу между новой и старой ценой. Кроме того, ст.15 ГК в качестве убытков предусматривает не только произведенные расходы, но и расходы, которые лицо должно будет произвести в будущем. Следовательно, расходы (разница в цене), указанные в ст.504 и 524 ГК, могут рассматриваться в качестве разновидности убытков, предусмотренных для возмещения в ст.15 ГК.

Таким образом, при ненадлежащем исполнении договоров купли-продажи и поставки потерпевшей стороне в случаях, установленных законом, предоставлено право взыскивать "абстрактные" убытки, что существенно облегчает доказательственную деятельность и позволяет более полно защитить имущественные интересы взыскателя, поскольку доказательственная деятельность в основном сводится к установлению и подтверждению "текущей цены", что намного проще, чем доказывать убытки в общем порядке. К сожалению, в практике арбитражных судов и судов общей юрисдикции подобные дела встречаются не так часто.

Следующей особенностью возмещения убытков при договорных правоотношениях является включение в предмет доказывания в качестве обязательного не только факта противоправного поведения (нарушения договора), но и факта существования самих договорных отношений, т.е. факта заключения между сторонами договора. В судебной и арбитражной практике стороны зачастую хотят снять с себя ответственность, ссылаясь на недействительность ранее заключаемых ими договоров (отсутствие полномочий у лица, подписавшего договор; заключение "крупной сделки" неполномочным лицом и т.п.). Могут быть и иные ситуации, например, интересен пример из практики судов общей юрисдикции, как уже говорилось выше, общие подходы в гражданском и арбитражном процессах дают нам возможность рассматривать примеры из практики обоих юрисдикционных органов.

Следующее обстоятельство, которое необходимо учитывать при возмещении убытков, возникших при неисполнении и ненадлежащем исполнении договорных обязательств, связано со случаями правомерного отказа стороны от исполнения договора. Данный факт также может стать обстоятельством, включаемым в предмет доказывания по конкретному делу о возмещении убытков.

Статья 310 ГК устанавливает общее правило, в соответствии с которым односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускается, за исключением случаев, предусмотренных законом, а если речь идет об обязательстве, связанном с осуществлением предпринимательской деятельности, то также в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства. Исключениями из этого правила, касающимися любых обязательств, будут являться:

1) нарушение кредитором встречной обязанности (ст.328 ГК);

2) просрочка кредитора (ст.406, 408 ГК);

3) лично-доверительный (фидуциарный) характер обязательства.

Кроме того, необходимо учитывать действие п.3 ст.450 ГК, устанавливающего правило о расторжении (изменении) договора в случае правомерного одностороннего отказа от исполнения вытекающего из него обязательства полностью или в части.

В.А. Белов отмечает, что даже правомерный отказ от исполнения обязательства может иметь различные правовые последствия: закон может обязывать отказавшегося к возмещению убытков (или иным выплатам), но может допустить и "бесплатный" отказ от исполнения*(244). Первый случай связан с тем, что односторонний отказ от исполнения заявляется исключительно в интересах отказывающейся стороны безотносительно к каким-либо действиям контрагента. Напротив, второй случай возможен, как правило, в том случае, когда односторонний отказ от исполнения представляет собой следствие своеобразной "обиды" отказывающегося на своего контрагента либо имеет место в лично-доверительных (фидуциарных) отношениях*(245).

В первом случае, при одностороннем отказе от исполнения обязательства, стороне придется выполнять все обязательственные функции по доказыванию всех обстоятельств, входящих в предмет доказывания, по делам о возмещении убытков. Поэтому истец должен будет учесть все особенности данной правовой категории и существующую судебную практику.

Можно привести некоторые случаи одностороннего отказа от исполнения денежных обязательств, влекущих возникновение обязанности возмещения убытков. Основаниями для возникновения такой обязанности могут быть длящиеся отношения (например, процессы пользования чужим имуществом, оказания услуг или заключение сделок во имя исполнения поручения и т.п.). Процесс совершения таких действий лицо, в пользу которого таковые совершаются, может по общему правилу остановить во всякое время, освободив себя тем самым от бремени оплаты дальнейших действий. Вместе с тем условием реализации такого права должно быть, несомненно, возмещение фактически понесенных расходов другой стороне, имевшей все основания рассчитывать на более или менее длительное сохранение отношений*(246).

Например, В.А. Белов включает в эту группу:

1) право плательщика постоянной ренты на ее выкуп, т.е. на отказ от исполнения обязательства по выплате постоянной ренты при условии уплаты получателю ренты ее выкупной цены и предупреждения его не менее чем за три месяца до предстоящего выкупа (ст.529 ГК);

2) право арендатора во всякое время отказаться от договора аренды, заключенного на неопределенный срок, предупредив об этом арендодателя за один, а при аренде недвижимости - за три месяца, если иной срок не установлен законом или договором (п.2 ст.610 ГК), и, очевидно, уплатив арендную плату за соответствующий срок;

3) право заказчика в любое время до сдачи ему результата работы отказаться от исполнения договора подряда, уплатив подрядчику часть установленной цены пропорционально части работы, выполненной до получения извещения об отказе заказчика от исполнения договора, и возместив подрядчику убытки, причиненные прекращением договора подряда, в пределах разницы между ценой, определенной за всю работу, и частью цены, выплаченной за выполненную работу, если иное не предусмотрено договором подряда (ст.717 ГК);

4) право заказчика в любое время до сдачи ему результата работы отказаться от исполнения договора бытового подряда, уплатив подрядчику часть установленной цены пропорционально части работы, выполненной до получения уведомления об отказе заказчика от исполнения договора, и возместив подрядчику расходы, произведенные до этого момента в целях исполнения договора, если они не входят в указанную часть работы (п.2 ст.731 ГК);

5) право заказчика отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов (п.1 ст.782 ГК);

6) право клиента во всякое время расторгнуть договор банковского счета (п.1 ст.859 ГК);

7) право клиента во всякое время отказаться от исполнения договора транспортной экспедиции, предупредив об этом экспедитора в разумный срок с возмещением всех вызванных расторжением договора убытков (ст.806 ГК), и другие случаи.

Кроме вышеперечисленных сюда отнесены случаи, предусмотренные ст.496, п.3 ст.497 и п.2 ст.500 ГК.

Во многих вышеперечисленных случаях можно заметить, что законодатель вместо термина "убытки" употребляет термин "расходы", "разница в цене", однако понятие от этого не меняется, так как обязанность по доказыванию за лицом, понесшим их, и внутренняя сущность сохраняется в полном объеме.

Может возникнуть вопрос: почему законодатель отдельно предусмотрел право на возмещение убытков в вышеперечисленных случаях, несмотря на то что возмещение убытков носит универсальный характер и возможно при любом правонарушении, в том числе и договорных обязательств? Как указывает В.А. Белов, смысл, очевидно, состоит в том, чтобы придать определенным случаям отказа от исполнения обязательства правомерный характер, после чего эти случаи не будут рассматриваться как нарушение обязательства и, следовательно, не будут влечь возникновение таких обязанностей, как уплата неустойки или процентов. Возмещение убытков, к которому в этом случае обязывает закон должника, отказавшегося от исполнения, по сути представляет собой лишь плату за действия, фактически уже совершенные контрагентом в интересе должника, возмещения стоимости которых требует справедливость*(247). Думаю, что с этим мнением нельзя не согласиться. Должник в указанных случаях освобождается от несения штрафных санкций, однако обязан восстановить нарушенное право кредитора, таким образом, это еще раз подчеркивает не карательный, а именно восстановительный характер ответственности в виде возмещения убытков.

Второй случай, связанный с возможностью одностороннего отказа лица от исполнения обязательства и освобождением вместе с тем от каких-либо неблагоприятных последствий, представляет собой наибольший интерес как с научной, так и с практической стороны, так как для науки предметом рассмотрения становятся исключения из принципа недопустимости одностороннего отказа от исполнения обязательства - принципа, являющегося непосредственным проявлением метода координационного регулирования частноправовых отношений, а для практики - потому что предпринимателям, безусловно, важно знать, в каких случаях они имеют право отказаться от исполнения обязательства без вредных для себя последствий*(248).

Говоря только о денежных обязательствах, можно выделить следующие случаи одностороннего отказа от денежных обязательств в соответствии с предложенной В.А. Беловым классификацией.

Отказ от передачи денег как предмета договора:

1) частные случаи просрочки кредитора - п.1 ст.376; ст.871, 872, 490, п.3 ст.821, п.2 и п.3 ст.864, п.1 и 2 ст.961, ст.963, п.4 ст.965 ГК;

2) денежные обязательства, в которых личность кредитора имеет для должника существенное значение (отказ от исполнения возможен по "некоммерческим" мотивам, а то и вовсе без их объяснения) - п.1 ст.577, п.1 ст.578, п.1 ст.821, п.1 ст.1050 ГК;

3) случаи прямого указания в законе не исполнять денежных обязательств, что связано с защитой интересов третьих лиц, или публичных интересов - ст.858, п.1 ст.964, п.2 ст.964 ГК*(249).

Отказ от передачи денег как уплаты цены договора, что связано с существенным нарушением контрагентом (получателем денег) своей обязанности, связанной с предметом договора: п.1 ст.463, ст.464, п.1 ст.466, п.2 и 3 ст.468, п.2 ст.520, п.2 ст.523, п.2 ст.542, п.1 ст.731, п.3 ст.715, п.3 ст.723, п.3 ст.737, п.4 ст.743, п.2 ст.977 и др. ГК.

Следующее, что необходимо учитывать потерпевшей стороне при возмещении убытков, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств, - установленная законом возможность ограничения принципа полного возмещения убытков.

Например, во второй части ГК предусмотрено ограничение принципа полного возмещения убытков, а следовательно, и их размера по отдельным обязательствам и видам договоров. При этом ограничение проявляется в разных формах. По договору энергоснабжения (и иным договорам снабжения через присоединенную сеть) подлежит возмещению только реальный ущерб. По договору на выполнение научно-исследовательских работ, опытно-конструкторских работ и технологических работ упущенная выгода возмещается лишь в случаях, предусмотренных договором. Убытки же, причиненные заказчику в связи с выполнением работ с недостатками, возмещаются в пределах стоимости этих работ, если договором не предусмотрено, что они подлежат возмещению в пределах общей стоимости работ по договору (ст.777 ГК) и т.д.

При деликтных отношениях предмет доказывания потерпевшей стороной, в силу специфики самих отношений, будет следующим. Потерпевшей стороне в этом случае необходимо будет доказать общие факты, входящие в понятие убытков: а) факт совершения противоправного деяния; б) причинную связь между действиями нарушителей и причиненным ущербом; в) размер убытков, а также факты, связанные с особенностями гл.59 ГК, т.е. в первую очередь вину сторон и т.п.

Представляется необходимым рассмотреть в связи с этим пример из практики Высшего Арбитражного Суда РФ. В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 июня 2000 г. N 8904/99 было указано следующее.

Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ на решение от 20 июля 1999 г., постановление апелляционной инстанции от 21 сентября 1999 г. Арбитражного суда города Москвы по делу N А40-35489/98-31-505 и постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 24 ноября 1999 г. по тому же делу.

Заслушав и обсудив доклад судьи, Президиум установил следующее.

Индивидуальное частное предприятие "Производственно-строительная фирма "Инжстройтранс"" (далее - фирма "Инжстройтранс") обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к закрытому акционерному обществу "Торговая фирма "Русская компания"" (далее - фирма "Русская компания") о возмещении материального ущерба, причиненного имуществу (автомобилю) истца в результате дорожно-транспортного происшествия, случившегося по вине водителя автомобиля ответчика.

В соответствии со ст.37 АПК истец уточнил исковые требования и просил взыскать 630 407 руб. ущерба, в том числе: 613 157 руб. - стоимость предстоящего ремонта автомашины; 1250 руб. - расходы по ее эвакуации; 16 тыс. руб. - расходы по составлению калькуляции затрат.

Решением от 20 июля 1999 г. исковые требования удовлетворены в части взыскания ущерба и расходов по составлению калькуляции, в возмещении расходов по эвакуации отказано.

Постановлением апелляционной инстанции от 21 сентября 1999 г. решение отменено в части удовлетворения требования о взыскании ущерба и в иске в этой части отказано. В остальной части решение оставлено без изменения.

Федеральный арбитражный суд Московского округа постановлением от 24 ноября 1999 г. постановление апелляционной инстанции отменил, решение суда первой инстанции оставил в силе.

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ предлагается состоявшиеся судебные акты отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, 2 августа 1998 г. на улице Нижняя Масловка г. Москвы произошло столкновение автомобиля "Ауди-100", государственный номер Х 074 МС 50, принадлежащего фирме "Инжстройтранс", и автомобиля "ВАЗ-21053", государственный номер К 508 УА 77, принадлежащего фирме "Русская компания", водитель которой был виновником аварии. В результате дорожно-транспортного происшествия поврежден автомобиль фирмы "Инжстройтранс".

Суд удовлетворил заявленные требования в части взыскания ущерба и затрат на составление калькуляции, мотивировав свое решение ст.15, 1064, 1079 ГК и сославшись на то, что истцом сумма предстоящих затрат на восстановительный ремонт автомобиля подтверждена документально, а ответчиком не представлены доказательства, опровергающие правильность произведенных в калькуляции расчетов, и не доказаны доводы об отсутствии у истца права собственности на указанный автомобиль.

Суд апелляционной инстанции установил, что взыскиваемая на ремонт поврежденного автомобиля сумма вдвое превышает полную стоимость автомобиля такой же марки и такого же качества. Кроме того, оценив все имеющиеся в деле материалы и доводы сторон, суд пришел к выводу, что спорный автомобиль был истцом утрачен (утилизирован), а поэтому его восстановление невозможно. Учитывая, что истцом заявлялись требования о взыскании затрат на ремонт имущества, которое фактически утрачено, а не о возмещении стоимости этого имущества, суд счел заявленный иск необоснованным и отказал в его удовлетворении.

Суд кассационной инстанции, отменяя постановление апелляционной инстанции, указал, что в силу ст.15 ГК истец правомерно потребовал возмещения убытков в размере расходов, которые он должен будет произвести для восстановления нарушенного права. Так как истец в соответствии с требованиями ст.1064, 1079 ГК доказал причинение вреда его имуществу, противоправность поведения причинителя вреда и причинную связь между таким поведением и наступившим вредом, а ответчик не представил доказательств отсутствия его вины, отказ в удовлетворении заявленного иска, по мнению суда кассационной инстанции, произведен неправомерно. При этом выводам суда апелляционной инстанции о том, что поврежденный автомобиль истцом утилизирован и предполагаемые расходы на его ремонт не имеют под собой реального основания, не дано надлежащей правовой оценки.

Однако при разрешении спора судами не учтено следующее.

Согласно ст.1082 ГК, удовлетворяя требование о возмещении вреда, суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки по правилам ст.15 названного Кодекса.

В соответствии с п.2 ст.15 ГК под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Поэтому суду следовало учитывать, что, заявляя требование о взыскании расходов, которые произведены или будут произведены для исправления поврежденной вещи, истец должен представить этому доказательства. В данном случае истец должен доказать, что предполагаемые расходы на ремонт имущества реальны, т.е. имеется вещь, на восстановление которой им будут понесены расходы.

Подлежали проверке и доводы ответчика об утрате истцом спорного имущества. В частности, необходимо установить, снят ли с государственного учета поврежденный автомобиль. При полной утрате имущества, которому причинен ущерб, требования о возмещении расходов на его восстановление нельзя рассматривать как имеющие под собой правовое основание.

В случае отсутствия подлежащего восстановлению имущества и при уточнении истцом предмета иска суду в соответствии с п.2 ст.15 ГК следовало установить реальный размер затрат, необходимых для восстановления имевшихся у истца имущественных прав.

Учитывая изложенное, Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ все ранее вынесенные судебные акты были отменены, а дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Особо должен учитываться вопрос, связанный с виной лиц - участников деликтных правоотношений, так как во многом эти вопросы имеют свою специфику, в частности, в арбитражном процессе в отношении владельцев источников повышенной опасности.

Например, постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 апреля 2000 г. N 8051/99 были отменены все акты нижестоящих арбитражных судов и дело направлено на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, 2 декабря 1998 г. произошло дорожно-транспортное происшествие. У автомобиля "КамАЗ" (государственный номер В 422 ЕТ 78), принадлежащего АООТ "Агротрансавто", отсоединился прицеп.В результате остановки прицепа произошло его столкновение со следующим в том же направлении автомобилем "МАЗ" (государственный номер Е 064 АН 69), принадлежащим АООТ "Максатихинский деревообрабатывающий комбинат".

В результате автомобиль "МАЗ" получил значительные технические повреждения, водителю В.Н. Филиппову причинены телесные повреждения, повлекшие длительное расстройство здоровья.

АООТ "Максатихинский деревообрабатывающий комбинат" обратилось с иском к АООТ "Агротрансавто" о взыскании 104 236 руб. 50 коп.стоимости восстановительных работ поврежденного автомобиля "МАЗ" и 4271 руб. пособия по временной нетрудоспособности, выплаченного истцом пострадавшему водителю.

Суд первой инстанции, отказывая в иске, сослался на отсутствие доказательств вины ответчика в причинении вреда.

Апелляционная инстанция подтвердила решение, указав, что в соответствии со ст.1064, 1079 ГК ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, наступает при наличии вины.

Однако суд не учел следующее. В соответствии со ст.1079 ГК юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п., осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности.

Под владельцем источника повышенной опасности следует понимать организацию или гражданина, осуществляющих эксплуатацию источника повышенной опасности в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, права оперативного управления либо по другим основаниям.

Следовательно, ответственность за причиненный вред должно нести предприятие как владелец источника повышенной опасности. Как видно из материалов дела, ущерб причинен в результате взаимодействия источников повышенной опасности.

Абзацем вторым п.3 ст.1079 ГК предусмотрено, что вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст.1064). Согласно ст.1064 ГК вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Ответственность наступает при наличии следующих условий:

а) причинение вреда;

б) противоправность поведения причинителя вреда;

в) причинная связь между противоправным поведением и наступлением вреда;

г) вина причинителя вреда.

Пунктом 2 ст.1064 ГК предусмотрено, что лицо, причинившее вред, освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Вывод суда об отсутствии вины ответчика в причинении ущерба истцу основан на постановлении о прекращении уголовного дела в отношении работника ответчика - водителя В.Ф. Столярова в связи с недоказанностью вины водителя в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.264 УК.

Однако участниками гражданских правоотношений по возмещению внедоговорного вреда выступают в данном случае юридические лица - владельцы транспортных средств.

Между тем в деле не имеется документов, позволяющих установить фактические обстоятельства дорожно-транспортного происшествия и решить вопрос о степени вины каждого из участников спора.

Кроме того, требование истца о взыскании суммы, уплаченной водителю в связи с временной нетрудоспособностью, возникшей вследствие аварии, отклонено судом без проверки фактически понесенных истцом расходов.

Таким образом, дело рассмотрено без полного и всестороннего исследования обстоятельств спора, что привело к неправильному применению норм права, поэтому судебные акты подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение*(250).

Возникновение убытков возможно не только из договорных или деликтных отношений, но и из правомерных, отвечающих требованиям закона действий. Это возможно только в случае, прямо указанном в законе (выше была рассмотрена возможность взыскания убытков при одностороннем отказе от сделки). Кроме того, п.3 ст.1064 ГК устанавливает, что вред, причиненный правомерными действиями, подлежит возмещению в случаях, предусмотренных законом.

Следующим основанием для взыскания убытков могут быть действия (бездействие) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов (ст.1069 и 1071 ГК).

При установлении данного основания необходимо учитывать, что возмещение убытков от деяния государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов возможно только в том случае, если указанным деянием нарушаются права и законные интересы непосредственно заявителя. Таким образом, необходимым доказательством по данной категории дел всегда будет выступать факт нарушения прав и законных интересов лица, несущего убытки и подающего исковое заявление (истца), в результате действий (бездействия) вышеуказанных органов и должностных лиц.

Например, в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12 мая 1998 г. N 4506/97 установлено, что "акты государственных органов, органов местного самоуправления, не соответствующие закону или иным правовым актам, могут быть признаны арбитражным судом недействительными только по иску организации, чьи права и законные интересы нарушены при издании оспариваемого акта"*(251).

Данный вывод суда основан на ст.13 ГК, ст.4, 22 АПК, в соответствии с которыми акты государственных органов, органов местного самоуправления, не соответствующие закону или иным правовым актам, могут быть признаны судом недействительными только по иску организации, чьи права и законные интересы нарушены при издании оспариваемого акта.

Особенности определения, доказывания и возмещения убытков, возникающих при реализации норм корпоративного права.

Кроме вышеперечисленных оснований для возмещения убытков, установленных ГК, можно вывести из смысла ч.1 ст.8 и ч.1 ст.15 ГК еще одно основание. Его можно определить как иное (любое) нарушение гражданских прав лица, повлекшее возникновение у него убытков в их юридическом смысле. Данное основание можно рассмотреть на примере Федеральных законов "Об акционерных обществах" и "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Пункт 8 ст.49 Федерального закона "Об акционерных обществах" содержит следующее: "Акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований настоящего Федерального закона, иных правовых актов Российской Федерации, устава общества, в случае, если он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения и указанным решением нарушены его права и законные интересы. Суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в силе обжалуемое решение, если голосованиеданного акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло причинения убытков данному акционеру". (Выделено нами. - Авт.)

Пункт 2 ст.43 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" содержит подобную формулировку: "Суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в силе обжалуемое решение, если голосование участника общества, подавшего заявление, не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло причинение убытков данному участнику общества".

О каких убытках в данном случае может идти речь? И акционеры, и участники обществ имеют по отношению к обществу специфические права и обязанности, они обязаны оплатить свои доли в уставном капитале (акции), несут риск убытков общества в пределах стоимости своих вкладов (акций), но зато имеют право на выплату части прибыли (дивидендов), а также действительной стоимости доли (акций) в случаях, предусмотренных законом и учредительными документами общества. Будет ли включать понятие убытков "действительную" стоимость доли (акций) уставного капитала, подлежащую выплате участнику (акционеру)? В силу универсальности института убытков можно ответить, что да, так как, оплачивая долю в уставном капитале (акции), участник (акционер) становится собственником доли (акций) со специфическим набором прав, установленных законом и учредительными документами общества. Под убытками в нашем случае можно будет понимать либо утрату права собственности на долю, ее часть (акции) в уставном капитале - реальный ущерб, либо неполучение части прибыли (дивидендов), подлежащих распределению среди участников (акционеров), - упущенной выгоды, вызванных решением общего собрания общества. Иное трудно себе представить в силу особенностей рассматриваемых правоотношений. Убытки в данном случае выступают на первый взгляд дополнительной гарантией прав участника (акционера). Но если посмотреть на процессуальную сторону этого вопроса, то получится, что реализовать эту гарантию прав не так просто. Участнику (акционеру), понесшему убытки, необходимо будет учитывать особенности предмета доказывания по данной категории дел, а именно:

1) предоставление подтверждения фактов голосования против обжалуемого решения либо непринятия участия в голосовании (а если голосование было тайным? - тогда возможность взыскания убытков для лица практически исключается);

2) что голосование участника (акционера) могло существенно повлиять на его результаты;

3) факт причинения обжалуемым решением участнику (акционеру) убытков (незаконность вынесенного решения общего собрания, нарушение своих прав и законных интересов, причинная связь между вынесением незаконного решения и причиненными убытками, размер убытков).

Данный факт потребует от стороны подтверждения основания для взыскания убытков; как мы выяснили, им может быть в соответствии с действующим законодательством: нарушение договорных обязательств, деликт или деяние государственных органов, органов местного самоуправления. Между тем ни под одно из этих оснований решение общего собрания (корпоративный акт) не подпадает. С другой стороны, права и законные интересы акционера (участника) как собственника акций (доли в уставном капитале) обжалуемым решением нарушены, от чего лицо несет убытки, что в соответствии со ст.8, 12, 15 ГК, а также в силу универсальности правового феномена убытков предполагает защиту нарушенного права в виде возмещения последних. Следовательно, вывод о том, что основанием для возмещения убытков может служить любое нарушение гражданских прав и законных интересов лица, повлекшее причинение убытков, сделанный нами ранее, верен и соответствует действующему законодательству.

Расчет размера убытков установлен самими Федеральными законами, поэтому в данном случае особых затруднений у стороны не вызовет. Это будет либо "действительная" стоимость доли в уставном капитале (акций), и (или) размер неполученной части прибыли (дивидендов), решение о распределении которых принято после нарушения прав участника (акционера) обжалуемым решением общего собрания.

Сама формулировка вышеприведенных статей Федеральных законов "Об акционерных обществах" и "Об обществах с ограниченной ответственностью" делает очень своеобразным предмет доказывания по подобным категориям дел, а также подчеркивает принцип состязательности, закрепленный в АПК. Формулировка о том, что суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в силе обжалуемое решение, если голосование акционера (участника) не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло причинения убытков данному акционеру, включает эти три факта в предмет доказывания по делу, так как ответчик обязан будет доказать их существование в совокупности для отказа в признании судом решения общего собрания недействительным.

С другой стороны, данная формулировка указывает и на активную роль суда в процессе доказывания, так как при установлении данных фактов суд вправе оставить обжалуемое решение общего собрания в силе либо вправе потребовать от сторон дополнительных доказательств. Таким образом, еще раз подтверждается то, что суд является участником процесса доказывания в рамках существующей системы арбитражного процесса.