ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящий Комментарий к третьей части Гражданского кодекса России отличает от всех других комментариев к ней одна существенная особенность: этот Комментарий написан теми, кто непосредственно готовил проект ГК. Почти все авторы Комментария участвовали в подготовке его разделов о наследственном праве (раздел V) и международном частном праве (раздел VI) на всем протяжении этой длительной и сложной работы. Объяснение ими конкретных норм третьей части Кодекса, несомненно, должно представлять интерес для читателя.

Но не меньший интерес, как нам кажется, должен представлять не нашедший целостного отражения в комментариях к отдельным статьям ГК взгляд авторов на общие принципы, положенные в основу нового российского наследственного и международного частного права. Взгляд этот был сжато сформулирован в той "Пояснительной записке", с которой проект третьей части ГК сначала был представлен Исследовательским центром частного права и Министерством юстиции Российской Федерации Президенту России В.В. Путину и с которой затем (после некоторых ее изменений) проект был направлен Президентом в Государственную Думу. Поэтому мы позволим себе в дальнейшем привести сравнительно большие цитаты из этого не публиковавшегося ранее документа.

Но прежде несколько слов о том, что объединяет (по крайней мере, внешне) столь разные подотрасли гражданского законодательства, какими являются наследственное и международное частное право, - об их сложной судьбе...

В XX век Россия вступила с наследственным правом, которое несло на себе явный отпечаток феодальной эпохи. Существенно ограничивалась возможность свободно распоряжаться в завещании некоторыми видами недвижимости - родовыми имениями, так называемыми надельными землями, образовавшимися после крестьянской реформы, никак не был ограничен круг кровных родственников - наследников по закону, но в то же время наследником по закону не считался переживший супруг, и т.д. Попытка реформировать наследственное право в Гражданском уложении не увенчалась успехом: принять этот закон до Октябрьской революции не удалось.

Советская власть начала новую историю наследственного права с полной отмены наследования в 1918 г. Все последующее развитие наследственного права - это постепенное восстановление наследования как социального и правового института. Только в Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. наследственное право обрело черты, более или менее приличествующие демократическому обществу. Но при этом наследственное имущество тогда составляли "предметы обихода, личного потребления и удобства" (как шутили юристы, "ложки, плошки, поварешки"), самыми дорогими из которых могли быть автомашина советского производства и садовый домик.

Какие же начала положены в основу наследственного права России, перешедшей на рубеже 90-х годов к иному экономическому и общественному строю?

В нормах, составивших содержание раздела V ГК, отчетливо видна главная цель - укрепление имущественной независимости и самостоятельности гражданина.

Прежде всего, и это первое, на что следует обратить внимание, - нормы наследственного права рассчитаны на возможность наследовать любое имущество, которое может находиться в частной собственности, и любые имущественные права, гражданско - правовые по своей природе, если только они не связаны неразрывно с личностью наследодателя (ст. 1112). Как сказано в упомянутой "Пояснительной записке", "отмена с началом экономических преобразований законодательных запретов в отношении видов, объема и стоимости имущества, которое может принадлежать гражданам (пункты 1 и 2 статьи 213 Гражданского кодекса Российской Федерации. Далее именуется Гражданский кодекс), привела к тому, что в составе такого имущества (а следовательно, и в составе наследства) оказались земельные участки, предприятия, другая недвижимость, а также многочисленные и разнообразные имущественные права. Эти факторы предопределили необходимость дополнения и детализации механизмов перехода и распределения наследственного имущества".

Второе из начал, проведенных в жизнь в нормах Кодекса, также определено применительно к его проекту в упомянутой "Пояснительной записке": "Другим принципом, из которого исходит проект, является принцип свободы завещания, воплощающий применительно к наследственному законодательству общегражданский принцип диспозитивности правового регулирования. Свобода завещания означает, что завещатель может по своему выбору как распорядиться всем своим имуществом или его частью, так и не оставить никаких распоряжений на этот счет.

...Реализацией принципа свободы завещания являются нормы, касающиеся права завещателя распорядиться любым имуществом, распределить свое имущество между любыми лицами, как входящими, так и не входящими в круг наследников по закону, указать доли наследственного имущества, приходящиеся на каждое из этих лиц, либо не определять эти доли, подназначить другого наследника, равно как и лишить наследства любого наследника либо всех наследников по закону (статьи 1119 - 1122). Завещатель также вправе поручить исполнение завещания указанному в нем лицу - исполнителю завещания (статья 1134), обязать в завещании одного или нескольких наследников по завещанию или по закону исполнить имущественную обязанность (отказ) в пользу третьих лиц - отказополучателей (статья 1137) либо совершить какое-либо действие имущественного или неимущественного характера, направленное на осуществление общеполезной цели (статья 1139), а также отменить или изменить уже совершенное завещание (статья 1130).

Свобода завещания ограничена лишь правилами, касающимися обязательной доли в наследстве (статья 1149)".

Третье, о чем можно говорить как о четко выраженном в нормах ГК направлении изменения и развития наследственного права, - значительное (до восьми очередей) расширение круга наследников по закону, с тем чтобы избежать превращения частной собственности в выморочное имущество и перехода его к государству. При этом сохранено характерное для нашего права сочетание наследования на основе кровного родства с наследованием по принципу семейной близости.

Упоминавшиеся Основы гражданского законодательства 1961 г., завершившие формирование советского наследственного права, для отечественного международного частного права стали, напротив, отправной точкой его развития как права кодифицированного, и в значительной мере вообще как права писаного. Надо сказать, что в то время нормативное закрепление на уровне закона пусть даже небольшого свода коллизионных норм было шагом смелым и явно прогрессивным. Лишь немногие (и, как правило, не самые крупные) государства могли тогда похвастаться специальным законодательным регулированием в этой области.

Но за последующие сорок лет развитие международного частного права в нашей стране было незначительным, тогда как в мире оно шло семимильными шагами. Появились крупные, насчитывающие десятки статей национальные законы в этой области (в Швейцарии, Германии и др.), были приняты и вступили в действие многие важные международные договоры унификационного характера. В то же время начатая у нас дискуссия о целесообразности самостоятельной кодификации международного частного права не вызвала большого интереса и фактически была пресечена изданием в 1995 г. Семейного кодекса, сохранившего в своем составе специальные нормы международного частного права в области семейных отношений и даже умножившего их число.

В последнее десятилетие необходимость для России иметь совершенное и развитое законодательство о международном частном праве резко возросла. Это произошло в связи с отменой монополии внешней торговли, в результате чего возможность выйти на внешний рынок получила любая российская фирма, в связи с приходом в Россию иностранных инвестиций, а на внутренний российский рынок - иностранных фирм, в связи с тем что после распада СССР за границей оказались миллионы российских граждан, и по ряду других причин.

Как сказано в уже цитированной "Пояснительной записке", необходимость обновления законодательства, регулирующего правовые отношения, осложненные иностранным элементом, диктуется прежде всего "глубокими переменами в сфере внутриэкономических отношений, насущными задачами последовательной интеграции России в международные хозяйственные связи...

Включение в Гражданский кодекс раздела VI обусловлено целесообразностью подчинения норм международного частного права основным началам и принципам гражданского права, выраженным в предшествующих частях Кодекса, и сложившейся в России законодательной традицией, связанной с особым положением Кодекса в системе российского гражданского законодательства.

Детализация режима правового регулирования в данной области вызвана необходимостью учета современных тенденций развития международного частного права как в рамках национальных законодательных актов, так и в контексте его унификации на международном уровне.

Включенные в раздел VI проекта нормы направлены на обеспечение стабильности, предсказуемости и гибкости правового регулирования гражданско - правовых отношений, осложненных иностранным элементом".

Принципиально важно отметить главную цель создания в ГК нового свода норм международного частного права - ввести объективное начало в определение права, подлежащего применению к отношению, осложненному иностранным элементом.

Этому должен служить новый для нашего права принцип применения "права, наиболее тесно связанного" с таким отношением. Он должен использоваться всегда, когда ни норма права, ни обычай не дают возможности определить применимое право (п. 2 ст. 1186). Этот же принцип лежит в основе подавляющего большинства коллизионных норм, с помощью которых определяется право, применимое к договору, стороны которого не воспользовались возможностью самим избрать такое право (ст. 1211).

Той же цели служит введение в наше право понятий "личного закона физического лица" (ст. 1195), "личного закона юридического лица" (ст. 1202), "права, подлежащего применению к договору" как статута договорного обязательства (ст. 1215). Использование этих обобщающих категорий дает возможность заранее ясно определить в законе круг вопросов, которые должны решаться на основании соответствующего личного закона, права, применимого к договору, и т.д.

Основательно пересмотрены в ГК ограничения применения иностранного права. В соответствии с современными тенденциями развития международного частного права ст. 1193 существенно уточняет действие такого защитного механизма, как оговорка о публичном порядке, подчеркивая его исключительный характер. Применение принципа взаимности строго ограничено случаями, когда применение иностранного права на таких началах прямо предусмотрено законом (ст. 1189). В то же время в законе закреплено понятие императивных норм, главным образом норм публичного права (их еще называют "сверхимперативными нормами" или "нормами непосредственного действия"), подлежащих применению судом и тогда, когда отношение подчинено действию иностранного права (п. 1 ст. 1192).

Общими для разделов V и VI ГК чертами, отличающими их от других специальных разделов ГК (II - IV), является такая степень детализации и полноты вошедших в них норм, которая позволяет каждому из этих разделов Кодекса стать основным сводом норм соответственно наследственного и международного частного права, допускающим появление норм этой отрасли в других законах лишь в виде исключения.

С принятием и введением в действие третьей части Гражданского кодекса Россия обрела вполне современное наследственное и международное частное право. Сделан еще один крупный и, по-видимому, завершающий шаг новой, третьей по счету, кодификации отечественного гражданского законодательства. Одновременно стала ясной и следующая задача - беречь и совершенствовать созданное, привлекая к этому таланты всех здравствующих поколений нашей цивилистики.

А.Л.МАКОВСКИЙ,

доктор юридических наук, профессор

Е.А.СУХАНОВ,

доктор юридических наук, профессор

26 ноября 2001 года N 146-ФЗ

------------------------------------------------------------------

ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Принят

Государственной Думой

1 ноября 2001 года

Одобрен

Советом Федерации

14 ноября 2001 года