§ 3. Международное право как фактор совершенствования национального законодательства

Принцип добросовестного выполнения международных обя­зательств — один из основных принципов международного пра­ва — презюмирует согласование с этими" обязательствами на­циональных законов и предпринимаемых государством в сфере своей внутренней компетенции мер. Позиция международного сообщества выражена в универсальном договоре — Венской кон­венции о праве международных договоров — в ст. 27, имеющей заголовок "Внутреннее право и соблюдение договоров": госу­дарство-участник какого-либо договора не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора. Эту норму, очевидно, можно трактовать и в смысле недопустимости ссылки на отсутствие во внутреннем праве соответствующих положений. Можно пред­положить ситуацию, когда выполнение договора не зависит от состояния внутреннего права. Но все же нормальным состояни­ем следует признать взаимодействие национальных и между­народных норм и, следовательно, согласование первых со вто­рыми как необходимое условие выполнения договора и как важ­ный компонент механизма реализации договорных предписа­ний.

Характерно, что при разработке Декларации принципов взаимных отношений, составляющей ядро Заключительного акта СБСЕ 1975 г., государства конкретизировали содержание прин­ципа добросовестного выполнения международных обязательств, включив в его текст слова о том, что при осуществлении своих суверенных прав, включая право устанавливать свои законы и административные правила, они будут сообразовываться со свои­ми юридическими обязательствами по международному праву.

В законодательстве СССР, а ныне в законодательстве. Рос­сийской Федерации утвердилось правило приведения его норм в соответствие с международными договорами, другими источ­никами международного права. В его основе находятся как ука­занный принцип, так и конкретные положения международных договоров, ориентирующие их участников на такие действия. Можно выделить, с одной стороны, управомочивающие нормы, согласно которым принятие законов обусловлено усмотрением компетентных государственных органов, а с другой стороны, предписывающие нормы, которыми на государство возлагают­ся определенным образом сформулированные обязательства. К первому варианту относится, например, п. 1 ст. 21 Конвенции ООН по морскому праву: "Прибрежное государство может при­нимать в соответствии с положениями настоящей Конвенции и другими нормами международного права законы и правила, относящиеся к мирному проходу через территориальное море...";

ко второму варианту — п. 2 ст. 20 Международного пакта о гражданских и политических правах: "Всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, пред­ставляющее собой подстрекательство к дискриминации, враж­де или насилию, должно быть запрещено законом".

Используются следующие формы приведения законодатель­ства в соответствие с международными договорами:

1) разработка и принятие принципиально новых законода­тельных актов, ранее не известных правовой системе государ­ства (Декларация прав и свобод человека и гражданина, приня­тая Верховным Советом РСФСР 22 ноября 1991 г., Федераль­ный закон "О беженцах" от 19 февраля 1993 г. в редакции от 28 июня 1997 г., Закон РФ "О космической деятельности" от 20 августа 1993 г., Федеральный закон "О наркотических сред­ствах и психотропных веществах" от 8 января 1998 г.);

2) принятие законов, заменяющих ранее действовавшие и существенно изменяющих нормативное содержание (Закон РФ "О Государственной границе Российской Федерации" от 1 ап­реля 1993 г., заменивший Закон СССР "О Государственной гра­нице СССР" 1982 г., Таможенный кодекс РФ от 18 июня 1993 г., заменивший Таможенный кодекс СССР 1991 г., Воздушный ко­декс РФ от 19 марта 1997 г., заменивший Воздушный кодекс СССР 1983 г.);

3) принятие актов, вносящих частичные изменения и до­полнения в действующие законодательные акты. Например, присоединение СССР в 1973 г. к Всемирной (Женевской) кон­венции об авторском праве 1952 г. потребовало ряда норм союз­ного и республиканского гражданского законодательства; в связи с присоединением СССР в 1987 г. к Международной конвенции _о борьбе с захватом заложников Президиум Верховного Совета СССР издал указ "Об уголовной ответственности за захват за­ложников", а Президиум Верховного Совета РСФСР указом от 17 июня 1987 г. дополнил УК РСФСР статьей 1261 "Захват за­ложников"; согласно Закону РФ от 29 апреля 1993 г. УК РСФСР был дополнен статьей 78' "Незаконный экспорт товаров, науч­но-технической информации и услуг, используемых при созда­нии вооружения и военной техники, оружия массового уничто­жения", причем введение уголовной ответственности за ука­занное деяние объяснялось в преамбуле Закона целью обеспе­чения выполнения международных обязательств по нераспро­странению оружия массового уничтожения.

Интересен пример совершенствования норм об усыновле­нии в связи с ситуациями усыновления иностранными гражда­нами детей, являющихся гражданами РФ. Положения Кодекса о браке и семье РСФСР (ст. 98 и последующие статьи гл. 12, а также ст. 165, предписывавшая в подобных ситуациях руковод­ствоваться нашим законодательством при условии получения разрешения) пришли в противоречие с потребностями надле­жащей защиты интересов детей и не отвечали предписаниям вступившей в силу в 1990 г. Конвенции о правах ребенка. Со­гласно ст. 21 Конвенции подобное усыновление — "усыновле­ние в другой стране" — допускается, "если ребенок не может быть передан на воспитание или помещен в семью, которая могла бы обеспечить его воспитание или усыновление, и если обеспечение какого-либо подходящего ухода в стране происхождения ребенка является невозможным". Федеральным законом, при­нятым 10 февраля 1995 г., в соответствующие статьи Кодекса о браке и семье были внесены существенные изменения и допол­нения. Новая редакция ст. 98 включает следующий текст: "Усы­новление детей, являющихся гражданами РФ, иностранными гражданами допускается только в случаях, если не представи­лось возможным передать этих детей на усыновление, под опе­ку (попечительство) граждан РФ на воспитание в семьи граж­дан РФ или на усыновление родственникам ребенка независи­мо от их места жительства или гражданства". Соответственно изменена и дополнена ст. 165, где сказано также о необходимо­сти получения согласия законного представителя ребенка и компетентного органа. Усыновление не может быть произведе­но, если в результате усыновления могут быть нарушены права ребенка, установленные законодательством и международны­ми договорами РФ. Характерно, что еще раньше, 31 августа 1994 г., в приказе Министерства образования РФ и Министерст­ва здравоохранения и медицинской промышленности РФ "О документах, представляемых при усыновлении детей иностран­ными гражданами" было установлено, что в личном деле ребен­ка, передаваемого, на усыновление иностранным гражданам, должен быть документ, подтверждающий, что ребенок неодно­кратно предлагался гражданам РФ на усыновление.

В развитие норм этого закона постановлением Правитель­ства РФ от 15 сентября 1995 г. было утверждено Положение о порядке передачи детей, являющихся гражданами РФ, на усы­новление гражданам РФ и иностранным гражданам и (или) ли­цам без гражданства. В новом Семейном кодексе РФ от 29 де­кабря 1995 г. эти вопросы регламентируются ст. 124 и после­дующими статьями гл. 19 и ст. 165 идентичным образом. В си­туации возможного нарушения прав ребенка, установленных законодательством и международными договорами, предусмот­рена отмена в судебном порядке произведенного усыновления (удочерения).

Уважительное отношение к обязательствам по междуна­родному праву четко выражено в ст. 4 Закона РФ "О Государ­ственной границе Российской Федерации": "Законодательство о Государственной границе основывается на Конституции Рос­сийской Федерации, а также на международных договорах Рос­сийской Федерации".

Однако в нашем законодательстве сохраняются весьма за­метные пробелы либо нормативные решения, существенно от­личающиеся от положений заключенных договоров. Даже в новом Уголовном кодексе РФ, который, как сказано в ч. 2 ст. 1, "основывается на Конституции Российской Федерации и обще­признанных принципах и нормах международного права", от­дельные составы преступлений, в отношении которых наше го­сударство взяло на себя обязательства по международным кон­венциям, определены не вполне адекватно договорным нормам (например, ст. 117 и 302 УК в их соотношении с Конвенцией против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижаю­щих достоинство видов обращения и наказания, ст. 360 в ее соотношении с Конвенцией о предотвращении и наказании пре­ступлений против лиц, пользующихся международной защи­той, в том числе дипломатических агентов). Заключенные в раз­ные годы договоры о правовой помощи по гражданским, семей­ным и. уголовным делам не имеют в нашем уголовно-процессуальном законодательстве столь полезных .для их выполнения норм. Присоединение СССР в июле 1991 г. к Факультативному протоколу к Международному пакту о гражданских и полити­ческих правах (Протокол вступил в силу для Российской Феде­рации 1 января 1992 г.), а также подписание в 1996 г. Россий­ской Федерацией Европейской конвенции о защите прав чело­века и основных свобод предполагают разработку и законода­тельное закрепление механизма реализации соответствующих международных норм.