ОБ  ОБРАЩЕНИИ  С ОБВИНЯЕМЫМИ ВО ВРЕМЯ ИХ ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Сколько жестокостей, злодейств, варварства употреб­ляется в отношении несчастных, нарушивших обществен­ный порядок. А если они обвиняются в преступлении, до­стойном наказания, то общество тотчас же порывает с ними все связи, утрачивая в отношении их малейшее чув­ство человечности. Мало того, что их заковывают в кап* далы, бросают в ужасную темницу и безжалостно отдают

10*          ]39

во власть тюремщика, который обрушивает на них всю свою ярость. Это — гнусные злоупотребления, заслужи­вающие скорейшего уничтожения, ибо в каком бы пре­ступлении эти несчастные ни были виновны, для того чтобы наказать их, никогда не следует ни нарушать спра­ведливость, ни наказывать их сверх наказания, преду­смотренного законами.

До тех пор пока обвиняемый не изобличен в глазах «своих судей, с ним не имеют права обращаться, как с ви­новным. Его заключение преследует лишь цель иметь его в своем распоряжении, до тех пор пока преступление не доказано, ибо наказывать за преступление следует лишь ■ один раз. Таким образом, не надо никаких тяжелых цепей, которые жадный тюремщик может обменять на более лег­кие ', никаких орудий, причиняющих непрерывную пытку, никаких мрачных темниц, где хиреют в гнилости.

Конечно, у заключенного надо отнять все то, из чего он мог бы сделать себе оружие, все то, чем он мог бы зло­употребить; пусть его тюрьма будет крепкой, но здоровой и пусть его оковы помешают ему бежать, не обременяя

Во всякой стране, где за долги заключают в тюрьму, нужно особенно внимательно относиться к тому, чтобы никогда не смешивать с преступниками несостоятельных должников: обитель преступления не должна быть оби­телью несчастья. Пусть представят себе на мгновение ужасное положение честного человека, который за то, что ■был одурачен каким-нибудь ловким плутом, видит себя заточенным со злодеями. При виде своих товарищей по неволе тоска, которая его снедала, временно утрачивает свою горечь, в его душе поднимается негодование и заглу­шает в ней всякое другое чувство; его сердце сжимается от боли, его кровь застывает от ужаса, он в страхе отсту­пает; ночь проходит в тревоге и бешеистве, день онова наступает лишь для того, чтобы осветить его отчаяние. Время, которое успокаивает самое сильное горе, под ко­нец ослабляет ужас его положения. Предоставленный са­мому себе, он размышляет о том, как различна в этом мире судьба людей;   потом,   отдавшись   этим   мрачным

1 Богач даже в оковах испытывает зловещее влияние своего золота, тогда как наиболее тяжелое бремя а обществе всегда па­дает на плечи бедняков, которых нам следовало бы оберегать.

140

размышлениям, он проклинает жалкую бесполезность добродетели. Млло-помалу всякое чувство чести изгла­живается из его души, и если он, наконец, возвращается в общество, то будьте уверены, что вы сделали из него нечестного человека, если только от горя он не лишился рассудка. Вот весьма обычные последствия простого от­сутствия правильного распорядка.

Особое внимание'нужно обратить и на другое — а именно на то, чтобы не смешивать мелких правонаруши­телей с крупными преступниками: первые еще могут быть полезными подданными, но чем они станут после сноше­ний со злодеями?

Даже мелкие правонарушители не должны разме­щаться вместе; они развратили бы друг друга.

Наконец, особое внимание надо обратить на то, чтобы не соединять крупных преступников вместе, особенно если они имеют соучастников.

Важно поэтому, чтобы полицейская тюрьма и тем бо­лее гражданская тюрьма не являлись уголовной тюрьмой и чтобы в последней каждый заключенный имел отдельное помещение. Но, скажут, какие понадобились бы громад­ные тюрьмы. Напрасный страх: при введении рекомендо­ванных мною постановлений обычные тюрьмы окажутся еще слишком большими. У нас едва найдется несколько виновных, которых нужно будет наказать.

Распорядок в тюрьмах не должен быть предоставлен усмотрению тюремщиков. Условия содержания различ­ных преступников устанавливаются законом. Пусть всеми уважаемый судья время от времени посещает эти печаль­ные места и принимает жалобы несчастных заключенных; пусть он наведет порядок среди безжалостных стражей.