1.2.   Документы о хозяйственных обществах, подготовленные средствами ЭВТ, как предмет доказывания

Суть многих проблем, связанных с документами о хозяйственных обществах, состоит в том, что они подготовлены средствами ЭВТ, т.е. специальными программами, именуемыми «прикладными» и направленными на решение частных задач. Именно с учетом этой особенности подготовки текста документа процессуалистам следует четко определять предмет доказывания и пределы доказывания.

В связи с этим нам необходимо вначале уяснить доктрину доказательств, лежащую в основе действующего ХПК Украины и будущего процессуального законодательства Украины.

Прежде всего отметим, что существуют традиционные проблемы, связанные с судебными доказательствами. Они до сих пор не получили окончательного разрешения. Так, по мнению М.С. Строговича, доказательства — это, во-первых, те факты, на основе которых устанавливается преступление или его отсутствие, виновность или невиновность того или иного лица в его совершении и иные обстоятельства дела, от которых зависит степень ответственности этого лица; во-вторых, те предусмотренные за-

_________________________________________________21

коном источники, из которых следствие и суд получают сведения об имеющих для дела значение фактах и посредством которых эти факты устанавливают [19, с.288—289].

Двойственную трактовку судебных доказательств дает Д.М. Чечот, который относит к ним факты объективной действительности (фактические данные) и средства установления этих данных (источники сведений о фактах) [20, с.60].

К традиционным проблемам относят и смешение понятия «источник доказательств» с процессуальной формой доказательств. Источником доказательства является либо человек, либо вещь, но не средство доказывания. Такое отождествление средств доказывания с источниками доказательств весьма распространено в юридической литературе [21, с.299; 22, с.299; 23, с.102].

По мнению исследователя М.К. Треушникова, например, судебные доказательства — это единое понятие, в котором фактические данные и средства доказывания взаимосвязаны как содержание и процессуальная форма. Представители этого направления в процессуальной науке раскрывают сущность доказательств через неразрывную связь фактических данных и средств доказывания. Взгляды на судебные доказательства как единое понятие сложились в результате длительной дискуссии об их природе. Идеи о судебных доказательствах как единстве фактических данных, выраженных в предусмотренной законом процессуальной форме, высказаны в работах Л.Т. Ульяновой, Ю.М. Жукова, А.Г. Калпина, А. Винберга, Г. Кочарова, Ф. Миньковского, П.П. Гуреева, В.Я.Дорохова [24, с. 9].

Думается, что рассмотрение судебных доказательств как единого понятия, в отличие от их двойственного понимания, является наиболее приемлемым, соответствующим содержанию и смыслу закона — ст. 27 ГПК Украины и ст. 32 ХПК Украины.

Особый вид письменных доказательств составляют различные технические носители информации, получившие широкое распространение в последние годы в связи с внедрением автоматизированных систем. Специфический способ фиксации фактов обусловливает и особые способы восприятия сведений, которые помещены на технических носителях. Если юридический документ (договор, счет, квитанция и т.п.) может быть воспринят обычным способом, т.е. непосредственно прочитан, то технический носитель информации во многих случаях требует расшифровки при помощи специалиста. В конце 80-х годов Верховный Суд СССР высказал суждение, которое и сейчас имеет практическое значе-

22______________________________________________________

ниє: «В случае необходимости судом могут быть приняты в качестве доказательств документы, полученные с помощью электронно-вычислительной техники. Эти материалы оцениваются в совокупности с другими доказательствами» [25]. При этом, как отмечают процессуалисты, следует учитывать, что письменное доказательство имеет для суда значение прежде всего с точки зрения содержания изложенных в нем мыслей, отличаясь этим от вещественного доказательства, которое свидетельствует о фактах не содержанием, а внешним видом, качеством, свойством [26, с. 89].

Данные общие положения относятся и к документальной информации о хозяйственных обществах в Украине, созданной средствами ЭВТ, т.е. прикладными программами. (Прикладные программы в виде исходного и объектного кодов охраняются в основном нормами авторского права.)

В связи с этим следует обратить внимание еще на одну проблему — достижение истины в судебном процессе с учетом, так сказать, «машинного фактора», вклинивающегося во взаимоотношения между людьми.

Как известно, в недалеком прошлом, когда Украина входила в состав СССР, в основе всех отраслей процессуального права, в том числе и арбитражного процесса Украинской ССР, лежала доктрина, согласно которой суд, арбитраж, разрешая тот или иной спор, устанавливал истину по делу. При этом всегда подчеркивалось, что буржуазный суд, в отличие от советского, в вопросе достижения истины исходит из иной, противоположной доктрины, согласно которой он не обязан точно отражать объективную действительность, а может только довольствоваться информацией о фактах, принимая ее с той или иной степенью убежденности, вероятности, разумной уверенности.

В настоящем исследовании не ставится задача решить данную проблему, что практически и теоретически невозможно сделать в рамках одной работы. Однако для ответа на основной вопрос диссертации об использовании в качестве доказательств достоверной документальной информации, созданной с помощью средств ЭВТ, необходимо занять определенную позицию.

В зависимости от занятой позиции требования к степени достоверности представленных доказательств в виде документальной информации, созданной с использованием средств ЭВТ, будут различными.

Проведенный анализ юридической литературы, посвященной арбитражному процессу в Украине, свидетельствует о наме-

______________________________________________________23

тившейся тенденции, когда исследователи уклоняются от обсуждения проблемы установления истины по делу. Заметим, что «Общие положения» раздела І ХПК Украины не ставят перед судом задачу достижения истины по делу! Нет и намека на установление истины по делу и в других статьях ХПК Украины. Поэтому такая тенденция, как представляется, далеко не случайна.

Ученые-процессуалисты по-разному излагают свое отношение к этой проблеме. Так, по мнению А.Ф. Клейнмана, доказывание в гражданском процессе есть процессуальная деятельность только сторон, состоящая в представлении доказательств, опровержении доказательств противника, заявлении ходатайств, участии в исследовании доказательств [27, с. 47]. Установление истины по делу не может иметь места, если процессуальная деятельность — деятельность только сторон. Вне суда деятельность сторон — это состязание представленных суду достоверных доказательств. Суд слушает и взвешивает эти доказательства. Налицо пассивная роль суда. Напротив, К.С. Юдельсон определяет судебное доказывание как деятельность субъектов процесса по установлению с помощью указанных законом процессуальных средств и способов объективной истинности наличия или отсутствия фактов, необходимых для разрешения спора между сторонами, т.е. фактов основания требований и возражений сторон [28, с. 3—4].

Некоторые авторы относятся к судебным доказательствам только как к известным фактам, с помощью которых возможно установление неизвестных искомых фактов. Так, С.В. Курылев считает судебным доказательством факт, полученный из предусмотренных законом источников и предусмотренным законом способом, находящийся с искомым в судебном процессе фактом в определенной связи, благодаря которой он может служить средством установления объективной истинности искомого факта [Там же].

Традиционного подхода придерживается В.В. Комаров. По его мнению, заслуживает признания точка зрения, согласно которой достижение истины по делу относится не только к фактическим обстоятельствам дела, но и к выводам о спорных правоотношениях, правам и обязанностям сторон [29, с. 184].

В опубликованной еще в 1982 г. монографии М.К. Треушни-ков использовал наряду с термином «установление истины по делу» термин «истинное знание». «Судебное или процессуальное доказывание — урегулированный нормами гражданского процессуального права процесс, — пишет автор, — это путь к истинному знанию, вынесению обоснованного судебного решения по каждому

24______________________________________________________

гражданскому делу независимо от сложности и запутанности фактических взаимоотношений сторон» [30, с. 22]. Одним словом, вопрос о сущности доказательств и доказывания в настоящее время остается дискуссионным, несмотря на то, что в ст. 32 ХПК содержится норма, раскрывающая понятие и виды доказательств.

Нет среди ученых единства в понимании сущности доказательств и доказывания и в смежных отраслях права — гражданском и уголовном процессе. Данная проблема ждет своего нового осмысления в свете исторических перемен в Украине. Отсутствие четкой и ясной позиции по этой общей проблеме со стороны законодателя осложняет ее решение. А суть проблемы состоит в следующем: откажется законодатель Украины, принимая новое процессуальное законодательство, от доктрины «достижения истины по делу» или нет.

За последние десятилетия, начиная с 60-х годов, т.е. после принятия ГПК УССР, никаких принципиальных изменений в понятие о доказательствах, в том числе и в понятие о доказательствах, относящихся к документам, подготовленным с использованием средств ЭВТ, внесено не было. Отсутствуют научные дискуссии по проблемам разработки проектов новых ГПК и ХПК Украины, как это имеет место, например, в материальном праве, где получили широкую огласку проекты Хозяйственного и Гражданского кодексов Украины.

Судя по научным публикациям, активная работа над проектом нового ГПК ведется в Российской Федерации. Условно в Украине и РФ можно выделить два основных этапа становления процессуального права. Первый связывается с инициативной проработкой основ гражданско-процессуального законодательства, идейной конструкции и структуры будущего ГПК (примерно в 1990—1993 гг.). Второй этап в РФ, в отличие от Украины, определен созданием в 1995 г. первого целостного проекта ГПК РФ. К сожалению, в Украине второй этап еще не наступил. Нового проекта ГПК Украины, переданного Верховной Раде Украины для обсуждения и принятия, нет. Надо полагать, что Украина только стоит на пороге разработки новых проектов ГПК и ХПК. Будет ли в Украине один или два процессуальных кодекса — зависит от концепции правовой реформы. В этой связи представляют определенный научный интерес те проблемы, которые обсуждаются в настоящее время в РФ. Так, например, заслуживает внимания тот факт, что в действующий процессуальный кодекс РФ был введен ряд новелл (преимущественно в области

______________________________________________________25

доказательственного права) с целью их апробации. Весной 1997 г. доработанный проект ГПК РФ обсуждался учеными и практиками на весьма представительной конференции «Проект ГПК РФ» (Москва, 24—25 апреля 1997 г.), к лету 1998 г. проект вышел на «финишную» прямую [31].

Остается надеяться, что в ближайшее время в Украине будут внесены принципиальные изменения в действующее процессуальное законодательство в целом и в понятие о судебных доказательствах в частности. Разумеется, в данном исследовании невозможно затронуть все проблемы, связанные с дальнейшим развитием теории доказательств и практики ее использования. Здесь ставится задача изложить частную проблему и наметить пути ее решения, т.е. исследуются только те вопросы, которые прямо касаются одного из видов нетрадиционных доказательств — документальной информации, подготовленной средствами ЭВТ.

Известного с 1982 г. положения о том, что эта информация относится к письменным доказательствам, которые принимаются в качестве таковых при условии их надлежащего оформления в соответствии с установленным порядком, в настоящее время, с учетом уровня информатизации общества, явно недостаточно. Согласно Инструктивному указанию Госарбитража СССР от 29 июня 1979 г. «Об использовании в качестве доказательств по арбитражным делам документов, подготовленных с помощью электронно-вычислительной техники», стороны в арбитражном процессе в обоснование своих требований и возражений были вправе представлять документы, подготовленные с помощью ЭВМ. Они рассматривались как письменные доказательства, поскольку содержали данные об обстоятельствах, имеющих значение для дела. Эти документы принимались органами арбитража на общих основаниях [32, с.9]. Данные ЭВМ в виде табуляграмм и машинограмм также рассматривались в качестве письменных доказательств [33, с. 20].

В Российской Федерации, в связи с подготовительной работой по принятию нового процессуального законодательства, широко обсуждается проблема законодательного уточнения отправных дефиниций и в первую очередь понятия «доказательство», поскольку оно влияет на правильное толкование всех институтов, связанных с регламентацией судебных доказательств и доказывания. Предложение об изменении законодательной дефиниции не всеми было воспринято, хотя серьезных аргументов contra приведено не было [34. с.88—89]. Термины «фактические данные»

26______________________________________________________

(ч. 1 ст. 49 ГПК), «сведения о фактах» (как предложено в новом ГПК), на основе которых дается определение судебного доказательства, по существу тождественны и не устраняют возможности различного толкования. Более адекватным, отражающим сущность данного феномена, считает Т.В. Сахнова, является термин «информация», соответствующий современному уровню развития теории познания, информатики, логики. Нельзя не согласиться и с тем, что не соответствует новым правовым реалиям установление в законе исчерпывающего перечня средств доказывания. Думается, он должен быть открытым; при этом законодательно необходимо закрепить обязательные признаки судебных доказательств, общую и специальные (применительно к видам доказательств) процедуры их получения (представления, истребования) [35; 36].

При создании нового ГПК РФ сделан определенный шаг вперед в регулировании отдельных видов доказательств — свидетельских показаний, порядка получения заключения эксперта. В круг доказательств введены звуко-, видеозаписи и пр. Вместе с тем за пределами правовой регламентации остались такие важные институты, как комиссионная и комплексная экспертизы, гарантии для участвующих в деле лиц при назначении и проведении судебной экспертизы, использование результатов несудебной экспертизы, использование информации, полученной с помощью современных технологий, преобразующих средств, а также некоторые новые способы, которые могли бы найти применение в судебном дознании, например компьютерное моделирование [Там же]. Указанные пробелы характерны и для процессуального законодательства Украины. Поэтому настоящее исследование направлено на восполнение одного из пробелов, относящегося, в частности, к использованию документальной информации, подготовленной средствами ЭВТ.

Некоторые исследователи справедливо отмечают, что, несмотря на внедрение в судебный познавательный процесс новых источников получения фактических данных, некоторые вопросы использования в гражданском процессе нетрадиционных средств доказывания остаются нерешенными, дискуссионными. М.К. Треушников писал в 1984 г., что следует уяснить, достаточен ли круг средств доказывания, предусмотренный действующим законодательством (объяснение сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные и вещественные доказательства, заключения экспертов) для разрешения сложных правовых конфликтов в порядке гражданского судопроизводства; точно определить,

_________________________________________________27

какие конкретно новые источники информации можно использовать как доказательства дополнительно к тем, которые предусмотрены в законе [37].

Мы полностью разделяем эту исходную посылку в постановке проблемы и считаем, что она была актуальна еще тогда и тем более значима в настоящее время. Тот факт, что в ГПК союзных республик не были перечислены в качестве средств доказывания нетрадиционные носители информации — звуко-, видеозаписи, микрофильмы, документы, подготовленные средствами ЭВТ, и т.п., — объясняется тем, что они не имели тогда столь широкого распространения в хозяйственном обороте.

Решение данной проблемы на современном этапе возможно в двух направлениях. Первое направление — это расширение известного перечня средств доказывания, второе — отнесение новых видов доказательств, в частности документов, подготовленных средствами ЭВТ, к тому или иному известному средству доказывания. В литературе были высказаны и иные суждения. Так, например, А.Г. Прохоров отмечал еще один путь: применение аналогии права, закона либо субсидиарное применение норм уголовно-процессуального права. Думается, что аналогию в процессуальном праве применять не следует. Большинство исследователей высказываются за расширение круга средств доказывания. Преобладанию этой точки зрения способствуют такие факторы современного правового развития, как углубление и расширение процессуальных гарантий защиты права; воздействие научно-технического прогресса и в первую очередь новых источников информации на социальное управление; развитие и совершенствование материального права [37]. В частности, согласно ст. 671 проекта нового Гражданского кодекса Украины договор в письменной форме может быть подписан способом электронной связи. В РФ аналогичная норма права уже действует (ст. 434 ГК РФ).

Интересно отметить, что еще в 1968 г. в английском гражданском процессе все новые источники информации были отнесены к документам. Статья 10(1) Закона о доказательствах Англии разъясняет, что термин (понятие) «документ», помимо письменных актов, охватывает также: карты, планы, графики и чертежи; фотографии; диски, ленты, звуковые дорожки; фильмы, негативы, закрепившие зрительные образы и способные их воспроизводить. Копиями документов ст. 10(2) Закона называет также копии магнитофонных записей, репродукции изображений. В.К. Пучинский заключает, что эти нормы свидетельствуют

28______________________________________________________

о чрезвычайно широком толковании документа, включающего в себя вещественные доказательства [38, с. 151].

Безусловно, развитие средств передачи информации, включая глобальную сеть Интернет, не может не повлиять в настоящее время на процесс доказывания.

Итак, подводя итог сказанному, можно констатировать, что ЭВТ, точнее средств ЭВТ, а еще точнее, прикладные программы ЭВТ, всегда «распечатают» тот результат в виде «документальной информации» о том или ином хозяйственном обществе в Украине, который предопределен (детерминирован) «исходными данными», вводимыми в эту машину. Письменные доказательства, полученные с использованием ЭВТ, отличаются от традиционных тем, что представляют собой связи по линии «человек -> машина (программа) -> человек», в то время как традиционные

—  «человек -> человек».

Как отмечалось, общие положения о судебных доказательствах известны. Подчеркнем только то, что они относятся к материализованным явлениям и, в отличие от нетрадиционных видов доказательств, в том числе и «информации как таковой», доступны непосредственному восприятию суда.

Статья 32 ХПК и ст. 27 ГПК Украины исходят из того, что доказательствами по делу являются «любые фактические данные». Системообразующим признаком в этом понятии выступают «данные». «Данные» — родовое понятие, «фактические данные» — вид, «любые фактические данные» — подвид.

Закон Украины «Об информации» определяет информацию как документированные или публично оглашенные сведения о событиях и явлениях, которые происходят в обществе, государстве и внешней природной среде (ст. 1 «Определение информации»). Таким образом, системообразующим признаком в определении понятия «информация» является термин «сведения». «Сведения»

—  родовое понятие, «документированные сведения» — видовое.

Специалист в области информации В.З. Коган считает, что уяснение понятия «информация» возможно лишь в системе информационного потока и взаимодействия, в процессе которого передаются определенные сведения. Последние нередко понимаются как информация о тех или иных свойствах органического и неорганического мира. В действительности, сведения обретают признаки информации после того, как о них были проинформированы индивид или группа людей. А до тех пор мы имеем дело скорее со свойствами, которые лишь с оговорками могут

______________________________________________________29

быть рассмотрены как «информация в скрытом виде». Без учета потребителя, пусть воображаемого, потенциального, нельзя характеризовать понятие «информация». Специалисты в области кибернетики подчеркивают принципиальное различие между понятиями: «свойства», «сведения», «информация». Поэтому для начала эти понятия необходимо разделить [39, с. 12].

Сведения о событиях, которые произошли, например, в хозяйственном (акционерном) обществе, даже при том, что они документированы, находятся в состоянии правового режима «свойства», и лишь с оговорками, как уже отмечалось, могут быть признаны как «информация в скрытом виде». Другой специалист в области информации В.Н. Тростников утверждает, что только соединяясь с потребителем сообщение «выделяет» информацию, а само по себе оно никакой информационной субстанции не содержит [40, с. 15—16]. Кроме того, одно и то же сообщение одному потребителю может дать много информации, а другому — мало. О количестве информации имеет смысл говорить в том случае, когда известны «свойства» и «сообщения» того, кто их получает.

Можно согласиться со схемой информационного процесса, ведущего «от истока к финалу», предложенной В.З. Коганом: