Глава 1.ОБЩИЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ.

Понятие, виды и значение квалификации преступлений.

Под квалификацией преступлений в уголовном праве понимается процесс установления сходства (соответствия) совершенного деяния элементам и признакам того или иного состава преступления и его закрепление юридическими символами (ссылкой на статью, часть, пункт).

Иными словами, квалификация есть юридическая оценка тех или иных поступков человека.

Квалификация является одной из форм применения уголовного закона. Последняя представляет более широкую деятельность, чем квалификация, и включает (наряду с ней) назначение наказание, определение иных видов уголовной ответственности (условного осуждения, судимости). Применение уголовного закона охватывает также оценку непреступных, а иногда и общественно полезных поступков, имеющих внешнее сходство с преступлениями (необходимая оборона).

Из сказанного следует, что о квалификации можно говорить в двух значениях: 1) в смысле определенного процесса – деятельности, состоящей из ряда отдельных актов (операций) и протекающей в течение некоторого времени; 2) в смысле итога, результата этой деятельности, воплощенного в выводе о наличии или отсутствии состава преступления.

Когда, например, говорят, что, скажем, Иванов совершил кражу и его действия квалифицированы по ст. 158 ч. 1 УК РФ, то речь в этом случае идет о результате, об итоге познавательного процесса: что сделал Иванов и признакам какого состава соответствуют его действия.

А если же мы рассуждаем о том, как мы пришли к такому выводу, что мы принимали во внимание, какие обстоятельства учитывали, а какие посчитали не относящимися к делу, какому составу и почему отдали предпочтение при юридической оценке, то тогда мы имеем в виду под квалификацией сам процесс, саму систему действий, в которой выразилась квалификация.

Квалификация (юридическая оценка) производится на всех стадиях уголовного процесса. Первоначально она носит предварительный характер и может быть предположительной. В дальнейшем при получении более полной информации об обстоятельствах совершенного деяния квалификация уточняется.

Без квалификации невозможно принятие решения по уголовному делу. Так, для того, чтобы возбудить уголовное дело надо квалифицировать действия предполагаемого виновного по соответствующей статье. При предъявлении обвинения, судебном разбирательстве квалификация может измениться. Тем не менее предварительная квалификация необходима. Например, избрание меры пресечения в виде ареста на предварительном следствии допускается только в том случае, когда лицо подозревается в совершении преступления, за которое предусматривается наказание не ниже 2-х лет лишения свободы. Таким образом нельзя арестовать подозреваемого, не квалифицировав его действия по той или иной статье.

В зависимости от особенностей квалификации могут быть выделены ее разновидности.

По моменту развития

1) квалификация как процесс;

2) квалификация как результат этого процесса.

По субъекту

1) официальная;

2) неофициальная.

По степени завершенности

1) первоначальная;

2) предварительная;

3) окончательная.

По содержанию

1) квалификация по отдельным признакам состава;

2) квалификация по составу в целом.

3) квалификация отдельных преступлений;

4) квалификация групп преступлений;

5) квалификация различных форм преступления;

6) квалификация непреступных деяний.

По степени точности

1) правильная;

2) неточная;

3) неправильная.

Выше было рассмотрено, что представляет из себя квалификация как процесс и как результат.

Официальная квалификация - это квалификация, которая производится уполномоченными государственными органами (судом, следователем, прокурором, органом дознания). Ее отличительная особенность в том, что она влечет юридические последствия (наказание, другие формы ответственности, реабилитацию и т. п.).

Неофициальная квалификация – это квалификация, производимая любыми заинтересованными неуполномоченными государством лицами. Чаще всего – это ученые, преподаватели, специалисты, студенты, журналисты и т.п.

Неофициальная квалификация, естественно, не влечет юридических последствий.

Однако было бы серьезной ошибкой считать, что она не имеет никакого значения. Разбор тех или иных жизненных ситуаций, уяснение закона важны сами по себе независимо от того, кем производятся, тем более когда это делают высококвалифицированные специалисты. При этом углубляются знания о социальных процессах, вырабатывается культура мышления, формируется правосознание в том числе и тех, кто производит официальную квалификацию.

В некоторых случаях выступления в печати могут послужить поводом для пересмотра дела, изменения квалификации.

Таким образом, неофициальная квалификация оказывает прямое влияние на квалификацию официальную.

Первоначальная квалификация – это квалификация, осуществляемая по первичной информации (при устных и письменных сообщениях, рассмотрении заявлений и жалоб, на стадии возбуждения уголовного дела).

Предварительная квалификация – это квалификация, осуществляемая на предварительном следствии (при предъявлении обвинения, назначении дела к рассмотрению и т.п.

Окончательная квалификация – это квалификация, совершаемая судебными инстанциями (в том числе верховными судами).

Квалификация по отдельным признакам состава преступления предполагает раздельную юридическую оценку по элементам и признакам состава (объекту, объективной стороне, субъекту и т.п.).

Квалификация по признакам состава требует оценки всех составных частей преступления в целом, в их единстве.

Квалификация отдельных преступлений представляет собой рассмотрение индивидуального акта поведения и сопоставление его с признаками конкретного состава преступления.

Квалификация групп преступлений предполагает оценку группы сходных индивидульных актов, например, преступлений против личности.

Квалификация различных форм. подразумевает юридическую оценку стадий преступления, соучастия, множественности и т.п.

Квалификация непреступных деяний  включает разбор деяний, образующих добровольный отказ, необходимую оборону и т.д.

Правильная квалификация – это квалификация точно соответствующая закону.

Неточная квалификация – это квалификация, которая верно отражает признаки основного состава (наличие оснований для ответственности), но не соответствует по факультативным признакам (наличию квалифицирующих или смягчающих обстоятельств).

Неправильная квалификация  не соответствует закону по существенным признакам (основного состава ).

В теории уголовного права возник вопрос, можно ли считать квалификацию правильной, если она основана на неполных фактических данных. Куринов Б.А. полагал что, на этот вопрос нельзя дать однозначного ответа. По его мнению, все дело в том, какова причины неполноты установления фактических обстоятельств дела. Если она связана с объективной невозможностью их получения, например, из–за уничтожения доказательств преступником, недостаточностью технических возможностей выявления следов преступления, когда следственные органы и суд сделали все необходимое для их обнаружения, тогда квалификация на основе добытых ограниченных данных не может считаться неправильной.

Однако если неполнота данных обусловлена недобросовестным сбором информации, то Куринов Б.А. считал такую квалификацию неправильной.

На наш взгляд, с мнением Куринова Б.А. безоговорочно согласиться нельзя и оно требует уточнения.

Действительно, любое исследование ограничено объективными возможностями получения информации. Но ее значение для квалификации может быть различно. Если при оценке умышленного убийства не были установлены объективно имеющиеся данные о его особой жестокости, то такую квалификацию нельзя признать неправильной, ибо сущность юридической оценки убийства от этого не изменится, хотя квалификация будет неточной.

Однако если в деле недостает данных об участии подозреваемого в убийстве, то в этом случае нельзя делать какого – либо вывода и выносить юридическую оценку, ибо в таком случае речь идет о наличии самого основания для ответственности. Такое дело следует приостановить до получения необходимых данных. Возможно, они никогда не будут получены, значит юридическая оценка вообще не может быть дана.

Критикуемая позиция не исключает юридической оценки и в последнем случае, с чем нельзя согласиться.

Не следует забывать, что уголовно – правовая квалификация может послужить основанием для иных форм правовой ответственности, повлечь иные юридические последствия (в том числе и положительного характера). Лицо, признанное например виновным в совершении преступления, может быть уволено с работы, обязано возместить причиненный вред. Вот почему квалификация по неполным данным, имеющим существенное значение, не допустима, хотя бы получение необходимых дополнительных данных было объективно невозможным.

Задачей правоприменителя является, естественно, правильная кваплификация. Но поскольку в реальности имеют место и случаи отступления от закона и ошибки, то следует выделять и неправильную квалификацию.

Квалификация будет неправильной, если:

применена не та статья уголовного закона, которая предусматривает данный случай, а другая. Например, кража (ст. 158 УК РФ) квалифицирована как присвоение (ст. 160 УК РФ);

единичное преступление расценено как множественность.

 множественность преступлений квалифицирована как единичное преступлений.

Неправильная квалификация искажает социальную сущность совершенного деяния (преувеличивает или занижает его опасность, необоснованно относит к социально опасным неопасные деяния или наоборот), влечет неосновательное усиление или снижение ответственности.

Неправильная квалификация не обеспечивает достижение целей, провозглашаемых уголовным законом, может вызвать крайне отрицательные социальные последствия (потерю работы, разрушение семьи и т. п.).

При определенных условиях неправильная квалификация может сама рассматриваться как преступление (привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности – ст. 299 УК РФ, незаконнное освобождение от уголовной ответственности – ст. 300 УК РФ, вынесение заведомо неправосудного приговора – ст. 305 УК РФ).

Неточная квалификация не имеет столь негативных последствий как неправильная,

однако она осложняет достижение целей наказания и может привести к нарушениям прав человека.

Наоборот, правильная квалификация верно отражает социальную сущность деяния,

обеспечивает достижений целей уголовной ответственности, утверждает в обществе справедливость, укрепляет законнность и правопорядок, способствует упрочению морали и нравственности.

2. Уголовный закон и квалификация преступлений.

Квалификация преступлений не может иметь иного юридического основания, кроме как уголовного закона.

Уголовнй закон РФ принимается Федеральным Собранием РФ (Государственной Думой и Советом Федерации) и подписывается Президентом РФ. Признаки преступления могут определяться только уголовным законом. Ни Указы Президента РФ, ни акты Правительства РФ, ни акты министерств не могут устанавливать преступность деяний. Такова рода устремления могут наблюдаться в неотлаженных правовых системах.

Уголовные законы могут иметь разные формы: кодекса (систематизированной и исчерпывающей совокупности юридических норм), законодательного акта, состоящего из нескольких норм, законодательного акта, включающего одну норму.

Спецификой российского уголовного законодательства является то, то что отдельно принимаемые уголовные законы начинают действовать только с момента включения их в Уголовный Кодекс РФ. До этого времени отдельно принятые уголовные законы не действуют и могут выполнять только информативную роль, то есть информировать граждан о грядущих изменениях в уголовном законодательстве. Следует отметить, что современная российская законодательная практика такова, что с принятием нового уголовного закона, одновременного вносятся изменения и в Уголовный Кодекс РФ. Так что реально принятие нового уголовного закона и действие содержащихся в нем норм по времени обычно совпадает. Однако в случае, если законодатель по каким – либо причинам принятый уголовный закон не включит в уголовный кодекс, действие его невозможно.

Необходимо учитывать, что принятие уголовного закона и начало его действия (даже в форме кодекса) как правило не совпадают. Все законы РФ вступают в силу одновременно на всей территории РФ по истечении 10 дней после их официального опубликования, если в самом законе не установлен иной порядок вступления его в силу.

Так, действующий УК РФ был принят Государственной Думой 24 мая 1996 года, Одобрен Советом Федерации 5 июня 1996 года, подписан Президентом РФ 13 июня 1996 года, а вступил в действие с 1 января 1997 года.

Следует иметь в виду, что при квалификации преступлений иногда приходится применять закон уже не действующий на момент ее производства, то есть старый закон.

Такое положение объясняется установленным Кодексом РФ правилом, что преступность деяния определятся законом действовавшим во время его совершения (ст. 9 УК РФ).

Поэтому если сегодня мы квалифицируем действия виновного, совершившего преступление в 1996 году, то мы должны применять УК РСФСР 1960 г., при условии, что новый уголовный Кодекс (1996 г.) не отменил преступность рассматриваемого деяния или не установил более мягкую ответственность.

Так, если в результате ненадлежащего контроля за строительством со стороны прораба во время строительства моста, произведенного в 1996 году, произошел его обвал в 2000 году, то халатность прораба следует квалифицировать по новому УК РФ, поскольку новый закон ввел более мягкую ответственность (прежний предусматривал наказание до 3-х лет лишения свободы, а в новом самое строгое наказание за существенный ущерб – арест до 3 – х месяцев). Если же разрушение моста повлекло человеческие жертвы. то следует применять старый закон, поскольку новый повысил за это наказание до 5- лет лишения свободы.

С точки зрения квалификации важно определить, когда вновь принятый закон имеет обратную силу, то есть может распространяться на деяния, совершенные до его выхода, и когда он такой силы не имеет.

В частности возникает вопрос, какой закон следует считать смягчающим наказание. Возможны следующие виды смягчения наказания: 1) установление более мягкого вида наказания ; например, вместо лишения права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью - штрафа.

установление более мягкого по размеру наказания., например, снижение максимального размера с 5 до 3 – х лет лишения свободы или снижение минимального размера наказания с 2-х лет до 1 года при сохранении максимального размера.

включение в закон с альтернативной санкцией более мягкого вида наказания (к лишению свободы), включение более мягкого альтернативного наказания.

исключение из закона обязательного дополнительного наказания при сохранении в прежнем виде основных или основного наказания, например, прежний закон предусматривал лишение свободы со штрафом, а новый одно лишение свободы.

Следует обратить внимание, что УК РФ (1996 г.) в качестве основания для действия обратной силы предусмотрел не только устранение преступности деяния и смягчения наказания, но и иное улучшение положение лица, совершившего преступление.

Под иным улучшением положения лица, совершившего преступления, следует понимать:

1) снижение срока давности совершения преступления и исполнения приговора, а также судимости;

2) расширение оснований и смягчение условий освобождения от уголовной ответственности и наказания.

Так, к лицу, совершившему впервые преступление небольшой тяжести не может применяться старый закон, поскольку новый улучшает положение лица, совершившего такое преступление, так как предусматривает возможность примирения с потерпевшим и освобождение от ответственности.

3. Квалификация преступления как процесс познания.

Любой поступок человека, любая деятельность содержит познавательный момент. Даже совершая привычные, много раз повторяющееся действия мы предварительно, часто безотчетно, оцениваем ситуацию с точки зрения того, не изменились ли условия, не возникли ли какие–либо помехи или препятствия.

Что касается квалификации, то она пронизана познанием. Именно познание составляет ее основное содержание. Поскольку познание составляет основу квалификации, крайне важно выяснить, что представляет собой познавательная деятельность по своей структуре, из каких элементов, каких операций она складывается, каким закономерностям подчинена.

Познание образуют две самостоятельные сферы:

рациональная психическая деятельность;

нерациональная психическая деятельность.

Последняя недостаточно исследована в науке, однако ее влияние на поведение человека несомненно.

В основе рациональной психической деятельности лежат мыслительные операции,

подчиненные законам логики.

Нерациональная психическая деятельность не подчинена логическим законам. Ее закономерности специфические и науке еще только предстоит их исследовать.

В этой связи нельзя согласиться с теми, кто представляет квалификацию лишь только как логический процесс. Сведение познавательной деятельности исключительно к логическому процессу серьезно искажает, огрубляет, деформирует ее строение, представляет этот весьма сложный и многогранный процесса в виде простого набора механически действующих операций. При таком подходе познавательная деятельность становится аналогичной работе компьютера – ввел некоторые данные, нажал определенные кнопки и получай готовый результат. Но даже познание, основанное на логических законах, не предполагает такой упрощенной однозначности. Что касается нерациональной психической деятельности, то она вообще не имеет ничего общего с такого рода представлениями.

Все сказанное не означает отрицания или умаления логических компонентов познания, рациональная составляющая в поведении человека весома, однако надо реально представлять поле ее действия, ее пределы и границы.

Рациональное познание. Логические основания квалификации.

Познание как логический процесс представляет собой понятийное (словесное) мышление. Логика основана на языке, слове, понятии. Логическое мышление – это действия (операции), совершаемые с понятиями, словами, знаками.

При логическом мышлении новое знание мы получаем непосредственно из самих понятий и слов путем их сопоставления.

Для уяснения сущности логического мышления важно разобраться, что представляют собою понятие и слово, в каком соотношении они находятся.

Понятие в сущности есть мысль о каком–либо предмете (явлении), выраженная в слове (знаке). Например, понятие преступления выражает нашу мысль об общественно-опасном деянии. Когда мы говорим – “ преступление”, то в нашем сознании, в наших мыслях возникает образ общественно опасного поведения человека. Этот мысленный образ и есть понятие о преступлении.

Понятие не надо смешивать со словом. Понятие – это образ предмета (явления). А

слово – это не сам образ, а лишь его знаковое, озвученное обозначение.

Слово - на бумаге или в звуке, понятие – в мыслях, предмет - в реальности.

Исходя из того, что понятие - это мысль, его нередко называют смыслом. В иногда используемом выражении “смысл слова” как раз прослеживается различие между понятием - смыслом и самим словом. Слово имеет смысл, то есть оно что-то обозначает. А оно обозначает наш мысленный образ о предмете (явлении). Это образ и есть то, что называют понятием.

Понятие надо также отличать от предмета (явления), которое оно выражает. Понятие – это мыслимый предмет, понятие - в мыслях. Сам же предмет – в реальностти. Выяснив суть и соотношение слова, понятия и предмета, надо теперь раскрыть содержание понятия более полно, уточнить его, проследить его происхождение, природу, как оно образуется.

Как было сказано, понятие в сущности - образ предмета. Однако если быть более точным, то между понятием и образом нельзя ставить знак равенства. Образ – это представление какого–либо предмета или явления в его действительном, индивидуальном обличьи, реальном облике. Образ всегда конкретен. Он отражает в сознании индивидальный предмет или явление.

Понятие же представляет обобщенный, усредненный, переработанный, преобразованный образ. Понятие – это не просто образ, а мыслимо реконструированный образ.

Так слово “человек” обозначает понятие об общих свойствах всех людей, а не индивидуально кого–либо. В содержании понятия “человек” заключены свойства, характерные для всех людей. Хотя понятие “человек” возникает на основе индивидуальных образов конкретных людей, само в себе оно конкретно никого не обозначает, а заключает лишь, если можно так сказать некий “экстракт”, “выжимку” одинаковых элементов организации сознательного живого существа. Необходимость реконструкции образа возникает из практической потребности упорядочить, сделать более удобным оперирование им. Если бы мы вели общение словами, выражающими лишь конкретные образы (представления), то передача мысли стала бы крайне затруднительной. Поскольку всякий образ выражает индивидуальность во всем ее многообразии и неисчерпаемости, он неподъемен для общения, ибо полное раскрытие его самого, как такового потребовало бы средств, которыми человек не располагает, а если представить это возможным, заняло бы массу времени.

Когда же мы реконструируем образ, снимаем с него наслоения индивидуальности, а мысленно оставляем лишь те его элементы, которые мы наблюдаем в других предметах и явлениях, то мы облегчаем процесс обмена мыслью, передачу ее, ибо в этом случае нет необходимости при упоминании какого–либо предмета вдаваться в его исчерпывающее разложение, поскольку он уже определен в понятии.

 Таким образом, понятие возникает как результат отвлечения, абстрагирования от индивидуальных особенностей вещей.

Это положение весьма важно учитывать при квалификации преступлений и уголовно-правовой оценке других деяний. В практическом плане оно означает, что преступление как индивидуальный акт и состав преступление как понятие о нем не могут быть идентичны и тождественны в принципе.

В индивидуальном акте преступного деяния всегда есть множество элементов, не обозначенных в составе. Это надо ясно представлять. И это обстоятельство не должно ставить юриста в тупик. Он должен обнаружить в индивидуальном акте общественно опасного деяния его определенный “срез”, соответствующий модели состава.

Здесь же необходимо указать и на ошибочность утвердившегося в уголовном праве представления, нашедшего и законодательное закрепление в УК РФ ( ст. 3 ч. 2 ), о том, что аналогия в уголовном праве не допускается. Альтернативой аналогии может быть только тождество. Но тождество есть равенство самому себе, идентичность. В силу вышесказанного, состав преступления и конкретный акт общественно опасного деяния в принципе не могут быть тождественны и идентичны. Они могут быть лишь сходны, а следовательно аналогичны.

Всякая квалификация в сущности есть аналогия. Логический метод пронизывает аналогия. Другое дело в уголовном праве не допустима отдаленная, чрезмерно обобщенная аналогия, которая разрешена в других отраслях права. Но вытеснять аналогию вообще из уголовного права, значит грешить против истины.

Логический метод заключается в оперировании понятиями (смыслами) путем суждений. При этом происходит сопоставление (сравнение) понятий.

Исходя из изложенного, логический метод допустим при следующих условиях:

изучаемый предмет (явление) поддается расчленению на элементы;

имеется  предмет (явление), с которым может быть сопоставлен (сравнен) изучаемый предмет (явление);

предмет, с которым производится сравнение изучен (известен).

Нарушение любой из этих условий делает логический метод познания предмета (явления) невозможным. Поскольку далеко не каждое интересующее нас явление поддается расчленению и сравнению, постольку логический метод имеет ограниченное действие. Такие явления, как любовь, стыд, совесть, справедливость не могут быть объяснены логическими методами. А между прочим они играют решающую роль в оценке жизненных ситуаций. В подобных случаях включается механизмы нерационального познания, вера, интуиция, непосредственное наблюдение и др.

К сожалению, эти реально существующие методы в науке либо замалчиваются, либо огульно отрицаются. Хотя достаточно легко доказать, что эти методы на самом деле играют решающую роль в познании, в том числе и при квалификации преступлений.

Представьте, что обвиняемый и потерпевший дают прямо противоположные показазания о событии преступления. Когда в исходных данных мы имеем одну и ту же функцию с разными значениями, однозначный вывод объективно невозможен. Логически такая ситуация не разрешима. Подобные противоречия есть практически в любом деле. Однако выносятся однозначные приговоры и решения. Их объективная необоснованность подтверждается бесконечыми обжалованиями и отменами решений вышестоящими инстанциями. Если бы выводы по уголовным делам логически однозначно выводились, спорить было бы бессмысленно. Как же в таком случае принимается решение? Просто те или иные доказательства принимаются на веру, то есть одному из них отдается предпочтение.

Таким образом, вера замыкает разорванную логическую цепь.

Известно, какую важную роль в познании играет интуиция.

Чувство прекрасного (ощущение красоты) некоторые философы считают верным признаком истинности вывода.

Итак, нерациональное познание не только неизменно присутствует в любом познавательном акте, в том числе и при квалификации преступлений, но и имеет решающее значение в оценке.

При квалификации преступлений логический метод относительно безболезненно может применяться при установлении внешних признаков совершенного деяния, поскольку они могут быть разделены на отдельные элементы (деяние, последствие, способ и т.п.).

Однако и в этих случаях логические методы чаще всего приходится дополнять нерациональными (интуицией, верой) так как обычно существуют противоречия в доказазательствах.

Крайне сложно устанавливать логическими методами ту часть поведенческого акта, которая выражена в психической деятельности, поскольку сфера психики нераздельна.

Что же касается установления вины, то здесь также весом нерациональный компонент, основанный на чувстве справедливости.

Закономерности нерациональных компонентов поведения человека должным образом не изучены. Они проявляются через безотчетные субъективные ощущения человека и с трудом либо вообще не поддаются объяснению.

При изучении логического метода следует учитывать, что он подчинен определенным закономерностям.

Следует различать законы формальной логики и диалектической логики – диалектики.

Формально логические законы действует в тех случаях, когда исследуемое явление рассматривается как бы остановленным, застывшим на определенный момент времени.

Известны следующие формально логические законы:

1.) закон тождества;

2.) закон непротиворечия или закон исключенного третьего;

3.) закон достаточного основания.

Закон тождества требует, чтобы в процессе рассуждения мы не изменяли тот или иной предмет или тем более не подменяли его другим, поскольку определенный вывод становился бы невозможным.

Закон непротиворечия означает невозможность взаимоисключающих суждений об одном и том же предмете.

Закон достаточного основания предписывает опираться в выводах на известные реально установленные факты.

Рассмотрение того или иного явления в “застывшем” виде позволяет обнаружить в нем устойчивые, основные, конструктивные элементы. Однако поскольку всякое явление развивается, изменяется, то выяснение, познание лишь его постоянных элементов бывает недостаточным.

Познание явления, находящегося в движении, подчинено законам и категориям диалектики.

К законам диалектики относятся:

1.) закон отрицания отрицания;

2.) закон перехода количественных изменений в качественные;

3.)закон единства и борьбы противоположностей.

Еще большей общностью по сравнению с законами характеризуются категории:

1.) необходимость и случайность;

2.) возможность и действительность;

3.) причина и следствие.

Закон отрицания отрицания указывает, что все новое (отрицание старого) со временем само изменяется, устаревает (отрицается). Поэтому если мы на определенный момент времени фиксируем изменение в том или ином явлении (деянии и т.п.), то это не значит, что оно останется неизменным в данном виде. Через определенное, в зависимости от обстоятельств, время изменится и само отмеченное нами изменение. Это значит в разные временные моменты одно и то же явление предстает перед нами каждый раз в новом облике. Соответственно данному изменению должна быть различной и наша социальная и юридическая оценка его.

Закон перехода количественных изменений в качественные ориентирует в том плане, что с определенным количеством изменений в том или ином явлении происходит качественное (принципиальное, кардинальное) его преобразование. Так, с количеством похищенных вещей хищение может из значительного стать крупным или в зависимости от степени насилия грабеж перерастает в разбой, вред здоровью средней тяжести в тяжкий и т.п.

Закон единства и борьбы противоположностей высвечивает то обстоятельство, что всякое движение (изменение) в том или ином явлении обеспечивается противоположностями (противоречиями). Следовательно, наличие противодействующих факторов (сил) в том или ином событии нельзя рассматривать только как разрушение, уничтожение чего-либо. Противодействие создает динамику в том или ином явлении. Всякий поступок человека, например, выражает противоборство субъективного компонента (воли, сознания) с объективным (материальными условиями). Это противоречие выливается в изменения, вносимые человеком в окружающий мир (разрушения, телесные повреждения и т.п.).

Категории диалектики отражают наиболее общие связи и отношения вещей и явлений.

В отличие от законов, которые отражают существующую действительность со стороны постоянства и устойчивости. Категории охватывают явления как со стороны устойчивости, так и со стороны изменения, в двуедином отношении - движения и покоя.

Необходимость выражает наличие внутренних, устойчивых, повторяющихся связей.

Поэтому необходимость является основным свойством закона.

Случайность отражает внешние, неустойчивые, единичные связи.

Однако следует учитывать, что всякое реальное, единичное явление действительности постоянно в одном отношении и изменчиво в другом. Оно не может быть только необходимым или только случайным. Нельзя разрывать необходимость и случайность. Неправомерно, например, утверждение, что какое–либо явление необходимо, а другое – случайно. Всякое реальное единичное явление и необходимо, и случайно одновременно. Необходимость и случайность не существует порознь. Они характеризуют с разных сторон одно и то же явление. Необходимость – внутреннее, устойчивое, повторяющееся. Случайность внешнее, неустойчивое, изменяющееся.

Возможность означает наличие определенных условий, предпосылок, зарождение чего–либо.

Действительность фиксирует момент полного возникновения явления, завершение развитие возможности, ее реализацию и актуализацию.

Также как необходимость и случайность, возможность и действительность являются соотносительными (парными) понятиями, то есть взаимно предполагающими друг друга и имеющими смысл только по отношению друг к другу.

Выделение элемента возможности и действительности в явлении происходит, когда берутся начальный и последующий моменты его развития в отношении друг друга. В этом случае первое предстает как возможное, второе – как действительное. Если и на второе посмотреть с точки зрения перспектив его развития, то оно будет представляться возможным, но в другом отношении, а сама реализация этой перспективы будет действительностью.

Таким образом, действительность может представлена  и как возможность (в другом отношении), поскольку она служит основой для дальнейшего развития явления, а возможность действительностью по отношению к более раннему этапу ее развития. В возможности всегда есть элемент действительности, но не завершенный, недоразвившийся. В действительности – элемент новой возможности.

Так, например, зачатие ребенка создает возможность его рождения. Само рождение реализация этой возможности – действительность. В то же время рождение человека только начало жизни. Оно создает новые возможности.

Наука различает формальную и реальную возможность.

Формальная возможность отражает представление, что развитие  явления не исключается в определенном направлении, не противоречит закономерностям его развития. Например, родившейся ребенок может стать президентом.

Формальная возможность предельно абстрактна, оторвана от условий места и времени.

Реальная возможность мыслится в привязке к определенным условиям. Реальная возможность более конкретна. Практическое значение имеют возможности реальные, поскольку жизнь людей протекает в определенных условиях времени и пространства.

Любой человек имеет формальную возможность стать президентом, но реальную возможность занять этот пост имеют лишь лица, обладающие специальными качествами (авторитетом, поддержкой определенных социальных групп, финансовыми средствами и т.п.).

Возможность можно выразить степенью, количественно. В таком случае ее называют вероятностью. С точки зрения степени формальная возможность близка к нулю. Если количественную сторону возможности выразить в пределах от 0 до 1, то формальная возможность близка к нулю, а реальная – тяготеет к 1. Стопроцентная вероятность (1) – это уже сама действительность.

Элемент действительности, существующий в возможности, создает почву для смешения этих категорий, что, естественно, не допустимо в познавательном процессе. В уголовном праве в некоторых случаях преступность действий человека связывается с созданием возможности наступления отрицательных последствий. Тогда перед юристом встает практическая задача выяснения, создавал ли поступок человека предпосылки к нежелательному для общества развитию события. При решении этого вопроса юрист должен разобраться в природе категорий возможности и действительности и их соотношении.

Категории возможности и действительности играют важную роль при установлении признаков субъективной стороны преступления, поскольку последняя является отражением объективных свойств деяния и на них основана. Предвидение виновным вносимых им изменений в общественные отношения основывается на представлении о возможном развитии того или иного события. Из этого же исходит и юрист при оценке поведения человека.

На этом основании, разумеется, нельзя делать заключение, что возможность и действительность являются категориями субъективными. Категории возможности и действительности отражают реальные события и их развитие и существуют объективно независимо от того, что мы о них думаем. Но представлении конкретных людей о возможности и действительности могут различаться. Естественно, это должно учитываться при юридической оценке поступков людей.

Категории причины и следствия отражают наше стремление обнаружить источник, который послужил началом или одним из начал то или иного явления. Его мы и обозначаем понятием причины. Само явление как результат действия названного источника есть следствие. Практическая необходимость установления причины и следствия в уголовном праве возникает при определении пределов воздействия лица, совершившего общественно опасное деяние, на социальные отношения по преступлениям с так называемыми материальными составами преступлений, включающими наряду с деянием и последствие, и предполагающими по смыслу, что последствие возникло именно от этого деяния.

4. Основные направления и этапы квалификации

преступлений.

Процесс квалификации преступлений развивается в трех основных направлениях:

установлении фактических обстоятельств дела (то есть, выяснении что

произошло, какое деяние и кем совершено);

подборе правовой нормы (состава преступления);

сопоставлении фактических обстоятельств дела и диспозиции правовой

нормы (состава преступления).

Каждое из названных направлений обладает специфическим содержанием. Однако их разделение относительно. В реальном процессе квалификации они постоянно переплетаются и сочетаются. Сбор (установление) фактических обстоятельств дела о совершенном деянии никогда не является произвольным, ибо таких данных бесчисленное множество. Он производится как бы под соответствующую норму (состав преступления). Смерть человека, например, имеет целый ряд биологических , химических, физических, психологических, социальных и иных параметров. Юриста же смерть интересует не как таковая, а лишь в той мере, в какой она явилась следствием виновных действий человека, то есть нашла отражение в признаках состава преступления и нормативных предписаниях. Поэтому, давая уголовно–правовую оценку такому событию, мы стремимся выяснить, не наступила ли смерть насильственно от противоправных действий человека. В связи с этим мы собираем факты, которые бы проясняли механизм наступления смерти, его связь с действиями каких–либо лиц, факты, характеризующие их поведение (следы единоборства, применения оружия и т.п.). Выявление реально существующих на месте преступления фактов происходит с учетом нескольких уголовно–правовых норм (составов преступлений), которые в подобных случаях могут быть применены (ст.105, 106, 107, 111, 37, 38 УК РФ).

Таким образом, установление фактических обстоятельств дела, подбор правовой нормы (состава преступления) и их сопоставление изначально взаимосвязаны и сливаются в единую оценочную деятельность общественно опасного поведения, где их расчленение возможно только в теоретическом, познавательном плане.

Квалификация (юридическая оценка) начинается с появления первых фактов. Затем, по мере накопления фактов, она уточняется и в окончательном виде находит отражение в постановлениях следственных органов и приговоре суда.

Юридическая оценка того или иного уже установленного факта проходит три основных этапа (ступени):

определение его общей противоправности;

выявление типа (характера) противоправности;

нахождение конкретной правовой нормы (состава преступления), соответствующей рассматриваемому случаю.

Реально это может выглядеть следующим образом. Представим, что в дежурную часть отдела милиции поступило сообщение, что из квартиры доносится шум, крики, плач и т.п.

Первый вопрос, который возникает в этом случае, есть ли что–либо противоправное в подобных действиях. Если все ограничилось ругательствами между членами одной семьи, то рассмотрение такого поведения не входит в компетенцию органов милиции, во всяком случае без заявления самого потерпевшего государственные органы вмешиваться в личные взаимоотношения не могут.

Однако если из поступившего сообщения видно, что дело дошло до оскорбления и рукоприкладства то общая противоправность таких действий очевидна, но характер противоправности требует уточнения. Не исключено, что сущность такого рода действий

заключена в унижении чести и достоинства, и они не выходят за рамки гражданского правонарушения.

Если же имеются данные о причинении побоев, телесного повреждения, то должен быть сделан вывод о наличии уголовной противоправности, но остается не ясным вопрос, какому составу преступления соответствуют эти действия. В зависимости от конкретных обстоятельств они могут быть квалифицированы либо как преступление против личности (причинение телесного повреждения) либо как преступление против общественной безопасности (хулиганство).

Данные о наличии в квартире во время  конфликта соседей или других лиц, не относящихся к кругу близких жильцов этой квартиры, будут указывать на наличие нарушения общественного порядка. В противном случае речь очевидно будет идти о преступлении против личности.

Состав преступления – законодательная модель для

квалификации преступлений

Понятие состава преступление, его содержание, элементы.

Единственным основанием для вывода о совершении преступления является наличие в деянии состава преступления (ст. 8 УК РФ). При решении вопроса о наличии преступления производится сопоставление элементов установленного реального акта поведения человека с составом преступления.

Что представляет из себя состав преступления? Обычно состав преступления раскрывают как набор строго определенных указанных в законе признаков, характеризующих общественно опасное деяние как преступное. Содержание состава преступления, таким образом, составляют различные признаки. 1

Однако такую характеристику состава нельзя признать точной. Во-первых, слово “признак” (знак) не является самостоятельным элементом мысли, а выступает лишь в качестве передаточного звена (посредника, представителя) мысли. Любой знак есть обозначение мысли, а не сама мысль, составляющая содержание понятия. Во-вторых, всякое понятие не просто мысль человека (смысл), но мысль, отражающая определенную реальность (предмет). Мысль не существует сама по себе. Она всегда является отражением чего–то (предмета). Таким образом, знак (признак) указывает на мысль, а мысль является отражением некоторого предмета. Эта цепочка образует единство трех элементов – знака (признака) – понятия (мысли, смысла) – реального предмета.

Всякое понятие мы используем как обозначение предмета. Точно также понятие состава преступления мы используем для обозначения состава преступления как определенной предметной реальности, сконструированной законодателем. Если же мы определяем состав преступления только как понятие об общественном опасном поведении, то наша характеристика ограничена исключительно мыслью ( как таковой ), а не самим реальным поступком.

Еще более неточным, естественно, является определение состава преступления как совокупности признаков, поскольку в этом случае мы даже не доходим и до мысленной основы понятия, оставаясь лишь на внешней, знаковой ее периферии.

Поэтому давая определение состава преступления, надо раскрывать его предметно, а не со стороны знаковой характеристики. В этом плане состав преступления представляет собой структурные элементы созданной законодателем модели преступления.

Для более четкого представления о составе преступления необходимо выяснить соотношение понятия состава преступления и понятия о преступлении, данного в ст. 14 УК РФ.

Некоторые юристы утверждают, что эти понятия тождественны, с чем нельзя согласиться. Само собой возникает вопрос, если понятия преступления и состава преступления тождественны, то почему они получают различное терминологическое (словесное) выражение. Различное словесное обозначение в отношении одного и того же предмета объяснимо в случае, если используемые слова обладают различной эмоциональной насыщенностью, а последняя имеет какое то значение для передачи мысли. Однако различное словоупотребление в данном случае никоим образом не связано с какими–либо эмоциональными оттенками передачи мысли.

Нельзя его объяснить и стремлением не повторять одни и те же слова, ибо закон требует ясности, четкости и определенности в обозначении одних и тех же предметов.

Различие в содержании понятий состава преступления и преступления состоит в том, что первое раскрывает структуру преступления, его внутреннее строение, а второе характеризует преступление не в развернутом виде, а как целостный акт поведения в единстве всех его сторон, в их концентрации.

Воспроизведение в составе основных внутренних элементов преступления, позволяет производить “идентификацию”, сличение их с элементами реального поступка. Состав таким образом служит средством первичной идентификации преступления.

Однако всякое расчленение органически целого на элементы искажает или может приводить к искажению сущности (так человека можно рассматривать по отдельным его органам, но сам по себе набор органов не тождественен человеку), поэтому законодатель “подстраховывается” указанием на недостаточность установления отдельных элементов и необходимости усмотрения в них строго определенной сущности – общественной опасности.

Таким образом, понятия состава преступления и преступления являются различными и соответственно выполняют разные функции, выражают разные ступени познания преступления.

Слово “признак”, “знак” включает два компонента: 1) определенное графическое обозначение в виде букв, слов  озвучиваемых при произнесении), являющихся символами

(обозначением) какой–либо мысли (о деянии, последствии и т.п.).

2) мыслимые, подразумеваемые явления (деяние, последствие и .т.п.) или смыслы этих знаков.

Как и всякая мысль, она включает, предполагает отражаемый ею предмет. В данном случае предметом мысли является не какое–либо конкретное поведение человека, а некая модель такого поведения, сконструированная путем мысленного отбора, выборки из индивидуальных актов, тех их компонентов, которые наиболее часто повторяются в них, представляют их устойчивую часть, а следовательно – существо, главное.

В этой связи многие специалисты указывают на формальность состава преступления, то есть расхождение его с реальным поступком, называемым преступлением. Формальность состава создает известное неудобство при идентификации его с реальным преступлением, однако оно представляет неизбежные издержки понятийной (логической) формы мышления. Поэтому нельзя согласиться с Кудрявцевым В.Н. и другими специалистами, полагавшими, что формализм состава может быть нейтрализован другими уголовноправовыми нормами (о добровольном отказе, необходимой обороне и т.п.). Бесспорно, названные нормы сужают число поступков, признаваемых преступлением, однако полностью устранить формализм состава нельзя, ибо это означало бы создание таких правовых конструкций, которые бы обозначали единичные явления, что невозможно в принципе.

Предметом мысли (понятия) состава преступления является сконструированная законодателем модель преступления. Строго говоря, состав преступления – это не понятие и не признаки, поскольку последние выражают лишь смысл данного словосочетания, его значение, а элементы сконструированной модели преступления.

Состав преступления – это совокупность элементов сконструированной законодателем модели преступления, словесно (понятийно, графически) выраженной в Уголовном законе и служащей образцом на основе которой правоприменитель обнаруживает наличие преступления в конкретных поступках людей.

Таким образом, состав преступления – это графически обозначенная мысль о преступлении.

При квалификации преступления мы сопоставляем, сравниваем то или иное поведение человека, составляющие его части, с элементами и частями предполагаемой законодателем модели преступления, производим как бы их мысленное наложение. При совпадении частей и элементов преступления с частями элементами законодательной модели преступления делается вывод о наличии в действиях состава преступления и, следовательно,о том, что совершено то или иное преступление.

Если хотя бы один элемент или его часть реального поступка и состава преступления не совпадают, то преступление отсутствует. В таких случаях принято говорить, что действия лица не образуют состава преступления.

Конечно, такая характеристика процесса квалификации является весьма приблизительной, но в общих чертах она отражает этот процесс правильно, хотя, разумеется, в реальности квалификация гораздо богаче предложенной схемы.

Прежде всего, нельзя представлять квалификацию как некое механическое наложение имеющегося шаблона (состава преступления) на реальный поступок. Во-первых, потому, что состав это не шаблон в буквальном понимании (как скажем у токаря или слесаря, изготавливающего из заготовки деталь), а шаблон мыслимый, “идеализированный”, сконструированный сознанием и существующий в нем. По этой причине квалификация преступления не шаблонное наложение одно на другое, а творческий акт сличения элементов общности реального поступка с идеализированным смыслом, понятием о нем. Этот творческий акт наполнен многообразными психическими процессами, в которых сливаются в единое начало сознание, элементы неосознаваемой психической деятельности, чувства.

Состав преступления, как и преступление состоит из четырех элементов:

1) объекта преступления; 2) объективной стороны; 3) субъективной стороны; 4) субъекта преступления.

Объект преступления – общественное отношение (социальная полезная связь, взаимодействие людей, поддерживаемое в обществе), нарушаемое или разрушаемое преступлением.

Объективная сторона преступления – внешняя сторона посягательства.

Субъективная сторона преступления – внутренняя сторона посягательства, выражающаяся в различных психических процессах, происходящих в психике лица, совершающегодеяние.

Субъект преступления – тот, кто совершает или может совершить преступление.

Для более ясного понимания содержания понятия состава преступления необходимо определить, где в уголовном кодексе находятся составы преступления, совпадают ли признаки состава преступления с характеристиками, содержащимися в статьях, или признаки состава выходят за пределы статей (могут содержаться в нескольких статьях) и в каких статьях, общей или особенной части? Может ли состав преступления находиться одновременно в статье (или даже нескольких статьях) общей и особенной части? Являются ли признаками одного или разных составов те, которые находятся в разных статьях одной и той же статьи?

Обычно говоря о составе преступления, имеют в виду ту или иную статью особенной части уголовного кодекса. Так, юристы нередко говорят, к примеру: “действия виновного квалифицируются по ст. 158 ч. 1 УК РФ”. Такие выражения оправданы в практическом смысле, поскольку не вызывает сомнений наличие в статьях особенной части значительного числа признаков состава. Однако достаточно легко убедиться, что рамки статьи особенной части узки для состава преступления. Крайне редко, например, в статьях особенной части указываются признаки субъекта преступления. Мы получаем их из статей 19 и 20 общей части УК РФ.

Следовательно, признаки состава находятся и в общей части уголовного закона.

Нет полной ясности в вопросе, как соотносятся в плане характеристики состава разные части одной и той же статьи. Можно ли считать, что в разных частях статей особенной части содержатся разные составы? Или это разновидности одного и того же состава?

На наш взгляд в решении этого вопроса следует исходить из функционального назначения состава преступления во–первых, служить основанием при решении вопроса об уголовной ответственности, во–вторых, дифференцировать ответственность, то есть по разному решать вопрос об ответственности за разные преступления, и в третьих, усиливать ответственность за наиболее опасные формы одного и того же преступления.

Следовательно на поставленный вопрос мы должны дать следующий ответ: каждая отдельная статья (при отсутствии деления на части), каждая отдельная часть статьи, имеющая самостоятельную санкцию, содержат самостоятельные составы преступлений. Отдельные пункты статей самостоятельного состава не образуют.

Вид состава преступления и его влияние на квалификацию преступления.

Поскольку состав преступления – это модель поведения, создаваемая законодателем, то, как и все создаваемое человеком, она несет отпечаток воли законодателя, выражает его творческий подход к созданию правовой нормы и вследствие этого несет элементы своеобразия сравнительно с реальными поступками людей.

Особенности законодательных моделей поведения в значительной мере предопределются практической целесообразностью, например, требованием рациональности, краткости изложения правовой нормы, удобства пользования законом и др. Все это приводит к тому, что составы преступления как законодательные модели могут иметь сочетание элементов, непривычное для реальных человеческих поступков. Так, например, реальный убийца, как правило, преследуют одну цель и двигателем его поведения является какое–либо определенное побуждение. Однако законодатель, создавая модель убийства должен охватить ей все наиболее распространенные и наиболее опасные варианты поведения, поэтому в состав убийства включен ряд мотивов и целей преступления (корысть, месть, национальная вражда и рознь и т.п.). В связи с этим элементы некоторых составов преступлений отличаются от реальных поступков многослойностью, известной причудливостью форм.

Изучение способов конструирования законодательных моделей позволяет правильно понять замысел законодателя, уточнить содержание и границы преступного поведения.

Практическую значимость для квалификации имеет деление составов преступлений по трем основаниям: 1) по степени опасности; 2) по их внутренней структуре; 3) по конструкции.

По степени опасности составы преступления делятся на: 1) основные;

квалифицированные; 3) привилегированные.

Основной состав – состав, выражающий среднюю степень опасности и представляющий набор наиболее типичных (распространенных) признаков.

Характеристика основного состава дается в части первой статей Особенной части уголовного кодекса. Например, ст. 105 ч. 1 УК РФ.

Квалифицированный состав – состав, выражающий повышенную опасность деяния и соответствующие ей признаки.

Описание квалифицированного состава содержится в частях второй, третьей и последующих частях и пунктах статей Особенной части закона. Например, в ст. 162 ч. 2 и 3 УК РФ и их пунктах.

Привилегированный состав – состав, выражающий пониженную (наименьшую) степень опасности.

Обычно описание привилегированного состава дается в отдельной самостоятельной статье. Например, ст. 106, 107, 108 УК РФ – убийство матерью новорожденного ребенка, убийство в состоянии аффекта, убийство при превышении пределов необходимой обороны.

В учебной литературе квалифицированные составы иногда называют составами с отягчающими обстоятельствами, а привилегированные – составами со смягчающими обстоятельствами. Такое наименование названных составов не вполне удачно, поскольку смягчающими и отягчающими признаются  обстоятельства, которые находятся за пределами состава.

Знание о подобном строении составов преступления ориентирует правоприменителя в плане точного определения элементов деяния и необходимости правильной ссылки на соответствующую статью, часть и пункт.

По структуре деяния выделяют простые и сложные составы.

Простой состав – это состав, состоящий из минимального количества элементов и минимального числа его составных частей (как правило, одного). Словесная (понятийная) характеристика простого состава одномерна.

Таким составом, например, является состав умышленного убийства (ст. 105 ч. 1 УК РФ). Модель этого преступления, описанная в ст. 105 ч. 1 УК РФ, включает один объект, одно деяние, одно последствие, одну форму психического отношения, минимальное число признаков субъекта.

Сложный состав – это состав, состоящий не из минимального, а бóльшего количества элементов и частей (нескольких объектов, нескольких деяний, последствий, форм психического отношения и т.п.). Словесная понятийная характеристика сложного состава многомерна вследствие отражения в ней нескольких элементов и частей.

Примером сложного состава является состав, охарактеризованный в ст. 105 ч. 2 УК РФ. Состав убийства, представленный в этой части ст. 105, включает несколько деяний (особо жестокое и без особой жестокости), несколько способов (общеопасный и без такового), ряд мотивов (корыстный, хулиганский, кровной мести и др.), несколько целей о его (скрыть преступление, облегчить его совершение, использовать органы и ткани потерпевшего ).

Однако сложные составы неодинаковы. Они в свою очередь делятся на составы альтернативные и составы неальтернативные (составы с несколькими элементами или частями).

Такое разделение обусловлено различным значением, которое имеют несколько входящих в него элементов и их частей.

Альтернативный состав – это состав, который образуется  любой комбинацией указанных в законе элементов и частей, в том числе и при наличии одного из них. Так, состав шпионажа (ст. 276 УК РФ) включает передачу, собирание, похищение или хранение различных сведений, составляющих государственную тайну, иностранной организации или ее представителям.

Альтернативность состава означает, что любой набор названных деяний мы должны квалифицировать как одно единое преступление по ст. 276 УК РФ. Например, передачу виновным указанных сведений иностранной организации следует квалифицировать по ст.276 УК РФ. Точно такая же квалификация (ст. 276 УК РФ) сохранится, если виновный не только передавал, но и собирал сведения. Не изменится квалификация и тогда, когда виновный будет уличен наряду с передачей и собиранием сведений в их похищении. Квалификация останется прежней (по ст. 276 УК РФ как единого преступления) и в том случае, если совершены все из указанных действий.

Неальтернативный состав (состав с несколькими элементами или частями) представляет органическое единство всех образующих его элементов и их частей. Данный состав будет только при полном наличии всех элементов и частей. Если же нет хотя бы одного из них, то либо вообще нет состава (при неосторожной вине), либо будет иметь место покушение (при умышленной вине).

Альтернативность или неальтернативность состава устанавливается грамматическим толкованием текста статей или логическим толкованием, используемых в них понятий. Применение разделительных союзов (или, либо, и) между словами, логических связок (а равно – ст. 239 УК РФ, а также – ст. 243 УК РФ) указывает на альтернативность состава.

Наоборот, употребление соединительных союзов (с, и и т.п.) свидетельствует о неальтернативности состава (составе с несколькими элементами или частями).

Таким образом, в альтернативном и неальтернативном составах один элемент или часть его играют разную роль. В альтернативном составе один элемент уже образует оконченное преступление (как, впрочем и любое сочетание этих элементов), а в неальтернативном составе наличие одного элемента из ряда указанных в законе либо вообще не образует состава либо образует состав неоконченного преступления.

Незнание конструктивных особенностей альтернативного и неальтернативного составов может привести в квалификации к ошибкам. Можно посчитать, например, что для наличия шпионажа (ст. 276 УК РФ) необходимы все указанные в законе действия (передача, собирание, похищение, хранение), а установление одного из них рассматривать как покушение. Между тем, поскольку состав шпионажа альтернативный, то фиксация любого из указанных действий образует состав оконченного преступления. Причем квалификация шпионажа (как оконченного единичного преступления) не изменится и в том случае,если в наличии будет несколько или даже все деяния, указанные в диспозиции ст. 276 УК РФ.

Таковы особенности влияния альтернативности состава на квалификацию предусмотренного им преступления.

6. Уголовно – правовая норма и квалификация преступлений

1. Наряду с понятием состава преступления в уголовно – правовой литературе и практике используется понятие правовой нормы. Нередко эти понятия  употребляют в одном значении (состава преступления).Однако они нетождественны и необходимо установить их соотношение для более четкого определения элементов и границ преступления. Поскольку понятие состава преступления нами рассмотрено, обратимся к уяснению понятия уголовно–правовой нормы.

Под правовой нормой принято понимать правило поведения, устанавливаемое нормативным актом. Исходя из этого уголовно–правовой нормой мы должны признать правило поведения, установленное уголовным законом (Уголовным Кодексом РФ).

Всякое правило есть определенная идея. Правило поведения – это идея о должном, допустимом поведении во взаимоотношениях людей. Однако если это так, то возникает вопрос: каким же образом правило поведения (идея) может состоять из гипотезы, диспозиции и санкции. Очевидно, такое строение характерно для формы изложения этой идеи, способа словесного ее выражения.

Таким способом оформления идей (правил поведения) в праве являются статьи. Поэтому мы полагаем, что деление на гипотезы, диспозиции и санкции относятся к строению статей уголовного закона, а не норм. Это, во–первых.

Во-вторых, следует ответить на вопрос : где формулируются в законе нормы, в какой его части, общей? особенной?

В особенной части уголовного закона, как общепризнанно, содержатся признаки составов преступлений. Но идеи о преступлениях несовместимы с нормами. Наоборот, они являются антиподами, противоположностями. Но указывая на запрет совершать преступления посредством установления составов преступлений, законодатель тем самым требует правильного поведения, соблюдения нормы (не нарушать телесную неприкосновенность и т.п.). Таким образом, хотя нормы права в Особенной части не формулируются, они тем не менее подразумеваются. Однако подразумеваемая норма и сформулированная норма ни одно и то же. Если их отождествлять, то надо сделать вывод о совпадении нормы и состава преступления, что абсурдно. Поэтому изложение в диспозиции статьи признаков состава преступления не есть воспроизведение правовой нормы. Исходя из этого, следует признать неверными выражения типа “в диспозиции нормы, предусмотренной статьей, содержатся признаки состава преступления”.

Итак, в статьях особенной части уголовного кодекса содержатся идеи о составах преступлений, а правовые нормы в них не представлены, но подразумеваются.

Однако сформулированные нами требования относятся только к нормам, адресованным к гражданам. Но статьи особенной части, подразумевая нормы, адресованные ко всем гражданам, в то же время формулируют нормы, обращенные к правоприменителю. Эти нормы содержатся в санкциях статей и касаются требований соблюдения видов и размеров наказаний. И хотя эти нормы не задействуются нами при квалификации они реально представлены в статьях уголовного закона. И это еще одно дополнительное свидетельство о необходимости отнесения гипотез, диспозиций и санкций не к структуре нормы, а к структуре статьи.

Нельзя рассматривать санкцию статьи как некую особую норму. Ее “особость” касается только предмета нормирования, а именно – назначения наказания.

Следовательно, в статьях Особенной части УК РФ содержатся признаки преступлений, не являющиеся нормами, и одновременно находятся нормы о применении наказаний, адресованные судьям. Но вопросы назначения наказания имеют косвенное отношение к квалификации. Хотя абсолютное разделение этих двух вопросов произвести невозможно, и юристы нередко аргументируют квалификацию ссылкой на санкции статей. Это естественно, учитывая неразрывную связь преступления и наказания.

Далее возникает вопрос: в каком соотношении с нормами находятся положения общей части уголовного кодекса?

Исходя из понимания нормы как идеи о должном (положительном) поведении, мы усматриваем в общей части как положения, не являющиеся нормативными, так и нормы в собственном смысле.

Степень “насыщенности” статей общей части нормативными положениями различна. Значительное число законодательных положений нормативных требований не содержит. Не носят нормативного характера определения разных понятий – преступления (ст. 14 УК РФ),  совокупности преступлений (ст. 17 УК РФ), рецидива преступления (ст. 18 УК РФ), форм и видов вины (ст. ст. 24, 25, 26 УК РФ), приготовления и покушения (ст. 30 УК РФ), добровольного отказа (ст. 31 УК РФ), соучастия в преступлении (ст. 32 УК РФ) и другие.

Наиболее насыщена нормативными положениями Глава 8 УК РФ – “Обстоятельства, исключающие преступность деяния”. В ст. 37 (необходимая оборона), 38 (причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление), 39 (крайняя необходимость), 40 (физическое или психическое принуждение), 41 (обоснованный риск), 42 (исполнение приказа или распоряжения) содержатся главным образом нормы, то есть описание таких форм поведения, которые допускаются законом. Хотя некоторая их часть содержит описание запрещенного поведения – антинормы (превышение пределов необходимой обороны и т.п.). В этой части законодательные положения отражают элементы некоторых составов преступлений (превышения пределов необходимой обороны, превышения мер задержания и др.).

Из этого следует, что признаки состава преступления не могут быть сведены лишь к определениям, даваемым в статьях особенной части уголовного кодекса. Их значительная часть содержится в положениях общей части уголовного закона, на что справедливо указывается в литературе.

7.Конкуренция составов преступлений (уголовно–правовых норм).

Под конкуренцией составов преступлений (уголовно–правовых норм) понимается наличие одинаковых элементов у разных составов преступлений (уголовно–правовых норм). В связи с этим при квалификации преступления возникает вопрос: какому составу (норме) отдать предпочтение.

Конкуренция связана с конструкцией составов преступлений (уголовно–правовых норм).

По мнению Кудрявцева В.Н. конкуренция обусловлена разнообразием исторических причин принятия уголовно–правовых норм, вследствие чего они не образуют достаточно стройной логической системы.

Историческая обстановка, безусловно, не может не оказывать влияния на правовые нормы, в фундаменте которых всегда лежит социальная материя. Однако логические неувязки в системе законодательства так или иначе всегда связаны с недостатками законодательной техники. Кроме того, следует учитывать, что перекрещивание некоторых признаков в составах неизбежно в силу самого характера преступления. Как и любое явление, оно состоит из некоторых устойчивых, повторяющихся элементов или их частей. Эта общность может проявляться как в отдельных преступлениях, так и во всех преступлениях. Поэтому такие отдельные элементы могут воспроизводиться во всех составах преступлений. Например, признаки субъекта преступления одинаковы в большинстве составов. И это обстоятельство предопределено сущностью преступления и социальных отношений. Никто иной, кроме человека, преступления совершить не может. А люди в этом смысле мало чем отличаются друг от друга. Хотя, естественно, что могут быть и особенности, связанные с тем, что некоторые социальные отношения могут зависеть от их субъектного состава.

Таким образом, конкуренция составов преступления (норм) достаточно распространенное и в известном смысле естественное явление. Однако как практическая проблема конкуренция возникает в тех случаях, когда у составов преступления (норм) совпадает не один элемент, а несколько, в особенности относящихся к объективной стороне.

Разрешение конкуренции (выбор одного состава из нескольких) зависит от типа конкуренции и ее разновидности.

Различают два основных типа конкуренции: 1) общего и специального составов (норм); 2) двух специальных составов (норм).

Конкуренция общего и специального составов (норм) заключаются в таком соотношении двух составов, при котором один из них является разновидностью, формой (частным случаем) другого.

Типичным примером данного вида конкуренции является соотношении различных составов должностных преступлений с составом злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ). Состав любого должностного преступления является разновидностью должностного злоупотребления. Наряду с отдельными должностными преступлениями законодатель создал состав, охватывающий любое должностное преступление. В результате сложилось такое положение, при котором многие должностные преступления подпадают одновременно под признаки двух составов преступлений – ст. 285 УК РФ и какого–либо иного состава должностного преступления (ст. 286 УК РФ, например).

При конкуренции общего и специального состава (норм) применяется специальный состав (норма). Такое решение объясняется тем, что само существование и наличие в законе специального состава предполагает его применение при наличии соответствующих специальных признаков. Общий же состав должен применяться в тех случаях, когда рассматриваемое деяние не охватывается признаками специального состава, но соответствует признакам общего состава. На общий состав, следовательно, остается то, что не входит в специальные составы.

Не исключена ситуация, когда действия одного субъекта будут квалифицированы по совокупности, то есть со ссылкой на специальный состав (в части, образующей специальные признаки) и общий состав (в части, не подпадающей под специальные признаки, но соответствующей признакам общего состава).

Конкуренция специальных составов преступлений (норм) есть соотношение двух (или более) составов, при котором ни один из них не является частным случаем, разновидностью другого, но в то же время отмечается их совпадение по отдельным элементам (объективной стороне, субъективной стороне и т.п.).

Такого рода конкуренция обычное явление в уголовном праве. Как уже отмечалось, очень часто составы совпадают по признакам субъекта, нередко составы бывают одинаковы и по субъективной стороне. Как правило, серьезных проблем в разграничении таких составов не возникает, если имеются различия в объективной стороне. Однако в случае совпадения объективных признаков конкуренция неизбежно приобретает практическую остроту. Это связано с тем, что объективные признаки составляют основу доказательственной базы совершения любого преступления.

Так, в случае незаконного лишения жизни человека, поскольку данное обстоятельство положено в основу ряда составов преступлений (ст. 105, 106, 107, 108, 109, 111 УК РФ), возникает необходимость разграничения их по другим элементам. Ни один из названных составов не является частью другого, поскольку совпадение усматривается по отдельным признакам, а не по всем. Но в то же время совпадение объективной стороны в указанных составах, требует их разведения, разграничения. Такое соотношение составов и есть то, что называют конкуренцией специальных составов (специальных норм).

Таким образом, конкуренция специальных составов возникает в результате такого законадательного их конструирования при котором, происходит наложение отдельных элементов, частей, фрагментов составов преступлений.

Следует различать следующие разновидности конкуренции специальных составов: 1) конкуренция основных специальных составов; 2) конкуренция специальных составов со смягчающими обстоятельствами; 3) конкуренция составов с отягчающими обстоятельствами; 4) конкуренция составов, один из которых основной, а другой – с отягчающими обстоятельствами; 5 ) конкуренция составов, один из которых основной, а другой – со смягчающими обстоятельствами; 6 ) конкуренция составов, один из которых с отягчающими обстоятельствами, а другой со смягчающими обстоятельствами.

Практикой и наукой выработаны следующие правила разрешения конкуренции специальных составов (специальных норм).

Конкуренция основных специальных составов. При данном виде конкуренции предпочтение должно отдаваться тому составу, который наиболее полно выражает степень опасности совершенного деяния.

Конкуренция специальных составов со смягчающими обстоятельствами (квалифицированных). Следует отметить, что описание привелигированных составов дается, как правило, в отдельных статьях, а не в разных частях одной статьи. При конкуренции привелигированных составов применяется состав, предусматривающий наиболее мягкое из них. “Мягкость” обстоятельств, представленных в признаках составов следует определять по санкции статьи или ее части. Например, совершено убийство в состоянии аффекта при превышении пределов необходимой обороны. Убийство, совершенное в состоянии аффекта, предусмотрено в ст. 107 УК РФ. Убийство при превышении пределов необходимой обороны характеризуется в ст. 108 УК РФ. По ст. 107 ч. 1 УК РФ наказание установлено до 3-х лет лишения свободы, а в ст. 108 ч. 1 УК РФ – до 2-х лет лишения свободы. Следовательно, состояние необходимой обороны рассматривается как более мягкое обстоятельство в сравнении с аффектом. Значит убийство при превышении пределов необходимой обороны в состоянии аффекта должно квалифицироваться по ст. 108 ч. 1 УК РФ.

Если смягчающие обстоятельства, предусмотренные в соответствующих составах сравнительно одинаковы и санкции в соответствующих статьях и частях одинаковы, то следует рассмотреть иные формы уголовной ответственности, которые могут последовать за совершенные преступления (возможность освобождения от наказания, уголовной ответственности и т.п.).

Конкуренция составов с отягчающими обстоятельствами. Заметим, что составы с отягчающими обстоятельствами предусматриваются, как правило, в разных частях одной и той же статьи, хотя не исключается их характеристика в разных статьях. Конкуренция составов с отягчающими обстоятельствами разрешается в пользу состава с наиболее отягчающим обстоятельством. Так, кража, совершенная группой лиц по предварительному сговору (ст. 158 ч. 2 п. “а” УК РФ) в крупном размере (ст. 158 ч. 3 п. “б” УК РФ) должна квалифицироваться по ст. 158 ч. 3 п. “б” УК РФ. Такой порядок можно объяснить тем, что квалификация по наиболее тяжкому признаку позволяет наиболее полно отразить степень общественной опасности совершенного. Однако ссылка при квалификации на наиболее тяжкий признак не снимает полностью вопрос об отражении в квалификации степени опасности совершенного деяния, поскольку менее тяжкий признак в этих случаях как бы поглощается и игнорируется. В практике сложился компромиссный вариант разрешения этого противоречия. Он заключается в том, что наряду со ссылкой на статью и часть, предусматривающую наиболее тяжкий признак, в словесной характеристики совершенного преступления при квалификации указывается и менее тяжкий признак. Таким образом, если быть точным то совершенное преступление должно иметь следующую квалификацию в ее полном виде – кража, совершенная по предварительному сговору группой лиц, в крупном размере – ст. 158 ч. 3 п. “б” УК РФ.

Конкуренция составов, один из которых основной, а другой с отягчающими обстоятельствами. Данный вид конкуренции возникает во всех случаях, когда в уголовном законе наряду с основным составом предусматривается квалифицированный состав. Конкуренция разрешается в пользу состава с отягчающими обстоятельствами, поскольку он более полно и точно выражает степень опасности наличного деяния. Так, кража, совершенная группой лиц по предварительному сговору, должна квалифицироваться только по ст. 158 ч. 2 п. “а” УК РФ без ссылки на ч. 1 ст. 158 УК РФ.

Конкуренция составов, один из которых основной, а другой со смягчающими обстоятельствами. Само существование состава со смягчающим обстоятельством указывает на необходимость его применения в подобных случаях. Убийство, совершенное в состоянии аффекта, должно квалифицироваться по ст. 107 УК РФ без ссылки на ст. 105 ч. 1 УК РФ.

Конкуренция составов, один из которых со смягчающими, а другой с отягчающими обстоятельствами. Судебной практикой выработано правило, что в подобных случаях должен применяться состав со смягчающими обстоятельствами. Например, убийство двух или более лиц при превышении пределов необходимой обороны содержит признаки двух составов преступлений – ст. 105 ч. 2 п. “а” УК РФ и ст. 108 ч. 1 УК РФ. Но конкуренция двух этих составов должна быть разрешена в пользу состава, предусмотренного ст. 108 ч. 1 УК РФ. Ссылка на ст. 105 ч. 2 УК РФ в подобных случаях не делается.

Такой подход к разрешению данного вида конкуренции разделяется и в научных работах.

Какое–либо рациональное объяснение такой позиции дать сложно. Обычно говорят, что смягчающее обстоятельство здесь является определяющим. Однако логическое противоречие при этом не устраняется, поскольку в наличии имеется и отягчающее обстоятельство. Трудно найти какой–либо веский довод в пользу такой позиции, кроме “дежурной” ссылки на гуманность.

Конкуренцию следует отличать от коллизии правовых норм и от совокупности преступлений.

При конкуренции обе правовые нормы запрещают то или иное поведение, и вопрос стоит лишь о том, какая из них наиболее точно отражает рассматриваемое поведение. При коллизии возникает прямое противоречие между нормами, когда одна из них запрещает, а другая, наоборот, разрешает то же самое поведение. В кодифицированных отраслях права, единственным источником которых является кодекс, возникновение коллизий маловероятно, поскольку в систематизированном правовом акте противоречие, как правило, обнаруживается еще на стадии его подготовки. Еще менее вероятно появление коллизий в уголовных кодексах, учитывая, что они серьезно затрагивает жизненные интересы людей, а их статьи и правовые нормы тщательно выверяются. Но и здесь абсолютных гарантий исключения коллизий никто, конечно, дать не может.

Следует учитывать, что в силу прямого указания Конституции РФ, а также ст.ст. 1 ч. 2 и ст. 12 ч. 1 УК РФ в определенных случаях могут применяться как общепризнанные нормы международного права, так и нормы уголовного права других государств. При этом возникновение коллизий вполне вероятно.

Очевидно, коллизия норм международного и внутригосударственного права должна разрешаться в пользу международного права, а разрешение коллизии уголовно–правовых норм отдельных государств требует специального регулирования. Элементы такого регулирования мы находим в ст. 12 УК РФ. Согласно ч. 1 названной статьи, граждане РФ и постоянно проживающие в РФ лица без гражданства, совершившие преступления вне пределов РФ, подлежат уголовной ответственности по УК РФ, если совершенное ими деяние признано преступлением в государстве, на территории которого оно было совершено. Таким образом, не исключена ситуация, когда гражданин РФ совершает в иностранном государстве какие–либо действия, рассматриваемые там как преступление, но допустимые в РФ и наоборот. Тогда мы столкнемся с коллизией правовых норм. Ее разрешение в силу ст. 12 УК РФ может быть как в пользу УК РФ, так и в пользу уголовного законодательства иностранного государства.

При совокупности преступлений в отличие от конкуренции совершается не один поведенческий акт, охватываемый двумя составами преступлений, а два различных социально–правовых акта. Составы преступлений, предусматривающие их, являются различными. Они не являются ни разновидностями (частными вариантами друг друга), ни совпадающими (пересекающимися) в их основных частях.

Проблема конкуренции относится к вопросу построения составов (словесно–понятийных законодательных моделей преступления). А совокупность преступлений – это вопрос сложного строения поведенческого акта, а не состава преступления.