2.1. Универсальные и специальные источники международного экономического права (МЭП)

20. Договоры и международные обычаи — это основная форма, в которой выражены правила поведения государств, международных организаций в их экономических отношени­ях. Это — универсальные источники международного эконо­мического права.

Как известно, в международном экономическом праве распространено деление договоров на «договоры — законы» (правоустанавливающие) и «договоры-сделки».

К первой категории договоров относятся, например, тор­говые договоры, устанавливающие принципы торгово-экономических отношений; ко второй — соглашения о взаимной поставке товаров в течение согласованного срока, о стро­ительстве объектов (трубопровод, АЭС), о поставке имуще­ства в рамках экономической помощи и т.п.

В МЭП широко применяются договоры: а) межгосударст­венные; б) межправительственные; в) межведомственные.

По объекту регулирования международные договоры в МЭП можно классифицировать с определенной долей услов­ности на группы договоров, регулирующие соответствующие комплексы международных экономических отношений:

— договоры по вопросам международной торговли това­рами и услугами;

—договоры по вопросам международных финансовых (кредитных, валютных, налоговых и т.д.) отношений;

— договоры по вопросам движения инвестиций (в том числе о промышленном и научно-техническом сотрудничестве);

— договоры по вопросам международной экономической помощи;

— договоры по вопросам международного регулирования труда.

Важную роль в процессе создания договорных норм игра­ют международные организации — ВТО, МВФ, МОТ и др., а также международные организации, являющиеся организа­ционной основой интеграционных процессов.

21. Значительную часть международного экономического права составляют обычно-правовые нормы (универсальные, региональные, локальные).

Во второй половине XIX века, например, на основе лати­ноамериканской «доктрины К. Кальво и Л. Драго» сложился обычай недопустимости дипломатического и вооруженного вмешательства иностранных государств с целью взыскания долгов с государства и его граждан. В 1907 году этот обычай был закреплен Гаагской конвенцией об ограничении случаев применения силы для взыскания по договорным долговым обязательствам.

В XX веке имело место обыкновение в рамках междуна­родных экономических отношений предоставлять государст­вам, не имеющим выхода к морю, специальные преимущест­ва и права, причем другие государства не могли претендовать на эти преимущества и права, ссылаясь на принцип наиболее благоприятствуемой нации (ПНБ). Первоначально единич­ная практика исключения из-под действия ПНБ указанных специальных преимуществ, будучи зафиксированной в 1964 году в рекомендации ЮНКТАД, стала обычно-правовой нор­мой, которая затем вошла в международные договоры: в Кон­венцию о транзитной торговле стран, не имеющих выхода к морю (ст. 10), подписанную в 1965 году, и в Конвенцию ООН по морскому праву (ст. 126) 1982 года. С включением нормы в договоры она приобрела характер обычно-договорной нормы.

Наиболее ярким примером фиксирования и создания обычно-правовых норм МЭП служит Хартия экономических прав и обязанностей государств, принятая резолюцией ГА ООН 3281 (XXIX) 12 декабря 1974 г.

22. Решения (резолюции) международных организаций относят к специальным источникам международного эконо­мического права.

В качестве резолюций ГА ООН были приняты, например:

— Хартия экономических прав и обязанностей государств 1974 г.;

— Декларация о принципах международного права, каса­ющихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН 1970 г.;

— Комплекс согласованных на многосторонней основе справедливых принципов и правил для контроля за ограни­чительной деловой практикой 1980 г. и др.

В ЮНКТАД в 1964 году были приняты известные «Прин­ципы, определяющие международные торговые отношения и торговую политику, способствующие развитию».

Указанные документы, являясь резолюциями междуна­родных организаций, содержат в себе несколько видов норм, в частности:

— действующие обычно-правовые принципы и нормы МП и/или отраслевые нормы МЭП (при этом конкретизируется, уточняется их содержание и взаимосвязь);

— новые принципы и нормы, которые в результате согла­сия государств (opinio juris), без продолжительной практики и прецедентов, становятся обычными нормами МП/МЭП (это обстоятельство и придает резолюциям международных организаций характер специального источника МП);

— политические (рекомендательные) нормы, имеющие вы­сокую обязательную силу морально-политического характера (такие нормы зачастую становятся этапом на пути формирова­ния договорных или обычно-правовых норм МП/МЭП, нахо­дят закрепление во внутригосударственном праве). Такого рода нормы получили название «мягкого права».

Следует иметь также в виду, что решения международных судов и арбитражей, внутригосударственные законы, реше­ния национальных судов, односторонние акты и действия го­сударств, правовые доктрины помогают установить сущест­вование обычно-правовой нормы, раскрыть содержание норм, оказывают воздействие на процесс их формирования.

23. Системообразующую функцию в международном эко­номическом праве несут специальные (отраслевые) принци­пы МЭП:

— принцип суверенитета государств над своими природ­ными ресурсами и экономической деятельностью;

— принцип свободы выбора форм организации внешне­экономических связей;

— принцип экономического сотрудничества;

— принцип взаимной выгоды;

— принцип экономической недискриминации;

— принцип наибольшего благоприятствования (принцип предоставления режима наиболее благоприятствуемой нации);

— принцип национального режима (принцип предостав­ления национального режима).

24. Принцип суверенитета государств над своими природ­ными ресурсами и экономической деятельностью означает, в частности: право свободно владеть, распоряжаться, эксплуа­тировать природные ресурсы, контролировать их использо­вание, в том числе деятельность ТНК по их использованию, получать возмещение за использование природных ресурсов, национализировать иностранную частную собственность за возмещение; запрет на экономическое или другое принужде­ние с целью воспрепятствовать использованию природных ресурсов.

25. Принцип свободы выбора форм организации внешне­экономических связей означает, в частности: право государ­ства самостоятельно определять формы и методы экономи­ческих отношений и внешнеэкономической политики, уста­навливать или не устанавливать контроль над экспортно-им­портными, валютными и прочими внешнеэкономическими операциями; запрет на использование внешнеэкономическо­го инструментария в качестве средства противоправного принуждения (особенно против развивающихся стран).

Указанный принцип не носит абсолютного характера и ог­раничивается обязанностью государств участвовать в общей либерализации международной торговли, сокращать нета­рифные меры регулирования доступа на свои рынки, в согла­сованном порядке понижать общий уровень таможенного ре­гулирования, создавать преференциальный режим для това­ров, ввозимых и происходящих из развивающихся стран.

26. Принцип экономического сотрудничества означает, в частности, право: свободно выбирать партнеров по МЭО и формы сотрудничества, получать выгоды от международного разделения труда и международной торговли, участвовать в урегулировании мировых экономических проблем.

Вместе с тем, данный принцип налагает и обязанности: со­действовать развитию МЭО, участвовать в общей либерали­зации международной торговли, учитывать законные интере­сы третьих стран, особенно развивающихся.

27. Принцип взаимной выгоды означает взаимное право государств на справедливое распределение выгод и обяза­тельств сравнимого объема. В международных экономичес­ких отношениях происходит интенсивный обмен ресурсами. Как правило, ресурсам с одной стороны соответствует «воз­мещение» (финансовое, товарное или прочее) с другой сто­роны. Государства самостоятельно контролируют эквива­лентность, выгодность встречного возмещения. Такая оценка основана на принципе материальной взаимности.

Вместе с тем, в международных экономических отноше­ниях не всегда возможна материальная взаимность. Так, если речь идет не о материальных ценностях, а, например, о взаим­ном предоставлении национального режима в сфере правово­го статуса юридических лиц, практически невозможно до­биться тождественности, равноценности этих правовых ре­жимов в двух, а тем более в нескольких, государствах. Следо­вательно, в таком случае выход — не в материальной, а в фор­мальной (юридической) взаимности. Это означает, что госу­дарства предоставляют друг другу национальный режим (в этом и состоит обмен «возмещениями») и не требуют, чтобы предоставляемые режимы обязательно были равными. В про­тивном случае это повлекло бы за собой отрыв интересов от­дельных государств от общих интересов мирового сообщества.

Поэтому в отдельных случаях (когда вытекающие из право­отношения выгоды поддаются сопоставлению или количест­венному измерению) соглашением государств может предус­матриваться так называемая материальная взаимность — свое­го рода симметрия или адекватность этих выгод, условий.

С учетом этого материальную взаимность можно квали­фицировать как частный случай взаимной выгоды, но от­нюдь не единственный, и не главный.

28. Вопрос о взаимной выгоде и формах взаимности осо­бенно остро возникает тогда, когда в конкретных правоотно­шениях задействованы, с одной стороны, страна с рыночной экономикой, а с другой стороны — страна с государственной экономикой (ранее к этой группе относились все «социалис­тические государства», которые к началу XXI века в своем большинстве получили статус государств с «переходной эко­номикой»).

«Нерыночность» экономики порождает со стороны ры­ночных государств особый подход к экономическим отноше­ниям со странами с государственной экономикой. Подход за­ключается в применении к этим взаимоотношениям специ­альных принципов — например, принципа так называемой «эффективной взаимности».

Суть принципа в том, что со страной с государственной экономикой странам с рыночной экономикой нельзя ограни­чиваться юридической взаимностью в МЭО, потому что вза­имодействующие субъекты международных хозяйственных связей этих двух групп стран обладают разными «весовыми категориями»: государственные предприятия в государствен­ной экономике защищены сильнее, чем частные предприятия в рыночных государствах. Отсюда следует необходимость от­хода от юридической («неэффективной») взаимности в сто­рону взаимности «эффективной», когда сопоставляются ко­нечные выгоды.

На практике это означает выдвижение разного рода до­полнительных условий (в дополнение к обмену «возмеще­ниями», считающимися в обычных условиях эквивалентны­ми): если страны-партнеры, одна из которых с государствен­ной экономикой, договариваются о взаимном предоставле­нии наиболее низких ставок таможенных пошлин, то при этом с последней требуют еще и взять обязательство по га­рантированному импорту определенного объема товаров. Кроме того, в отношении стран с государственной экономи­кой вводятся особые критерии для возбуждения антидем­пинговых процедур при импорте товаров из этих стран.

Получив признание в качестве «рыночных», страны «переходной экономики» приобретают статус равноправных во взаимоотношениях с другими рыночными государствами. Степень «рыночности» определяется в каждом конкретном случае.

Можно сделать вывод, что сложившаяся система междуна­родно-правового регулирования МЭО ориентирована на сосу­ществование на основе принципа равенства государств только с рыночной экономикой. Получается, что современный между­народный экономический правопорядок де-факто исходит из определенной дискриминации нерыночных экономик.

29. Принцип экономической недискриминации означает, в частности: право государства на предоставление ему, его физическим и юридическим лицам либо товарам со стороны иностранного партнера общих условий, которые не хуже ус­ловий, предоставляемых любому третьему государству и/или физическим, юридическим лицам, товарам третьего государства; обязанность государства не ухудшать для дру­гой страны условия, общие для всех стран; не устанавливать условия, ставящие иностранное государство, его физических, юридических лиц либо товары в худшее положение с други­ми государствами, лицами, товарами.

Существует достаточно много легализованных исключе­ний из сферы действия данного принципа. Не считается, на­пример, дискриминацией развитых стран предоставление общих невзаимных преференций развивающимся странам. Не являются дискриминацией развитых стран преимущест­ва, которые предоставляют развивающиеся страны друг другу. Принцип преференций для развивающихся стран юри­дически обособил группу развивающихся стран в МЭО.

Не являются дискриминацией также:

— меры по защите внутреннего рынка и национальной экономики (ограничения, запрещения импорта, экспорта и т.п.), если они применяются ко всем государствам в одинако­вом положении;

— ответные меры (реторсии), призванные обеспечить со­блюдение права государством-нарушителем;

— меры по предоставлению свободного доступа к морю для стран, не имеющих выхода к нему;

— преимущества, предоставляемые государствами в рам­ках приграничной торговли;

— преимущества, предоставляемые в рамках интеграцион­ных объединений.

30. Принцип наиболее благоприятствуемой нации означа­ет, в частности: обязанность государства предоставить госу­дарству-партнеру, его физическим, юридическим лицам, то­варам в согласованной сфере наиболее благоприятные усло­вия, которые предоставлены любой третьей стране, физичес­ким, юридическим лицам либо товарам третьего государства.

Термин «принцип наиболее благоприятствуемой нации» применяется в отношении государств-партеров, их физи­ческих, юридических лиц либо товаров. Термин «принцип наибольшего благоприятствования» применяется в отноше­нии субъектов, не являющихся государствами, например (и чаще всего) в отношении международных организации. В де­ловой практике эти термины используются как синонимы.

Считается, что данная норма МЭП является договорной (конвенционной) нормой, поскольку сфера применения этого принципа определяется в международных договорах.

В западной правовой науке из-за метода сопоставления и уравнивания условий, который заложен, в частности, в прин­ципах экономической недискриминации, наибольшего бла­гоприятствования, данные принципы рассматриваются за­частую как некие юридико-технические «стандарты», как способы организации отношений.

В этом смысле, очевидно, способ, или метод, уравнивания условий в хозяйственной среде взаимодействующих стран применялся государствами с незапамятных времен — снача­ла в качестве обыкновения, затем — международного обычая, подобно обычаю суверенного равенства.

Затем, когда появились таможенные тарифы как средство защиты национальной экономики и регулирования импорта товаров, встал вопрос: следует ли применить подобные методы уравнивания условий к тарифной сфере? В своих торговых договорах государства определили, что принцип наиболее благоприятствуемой нации будет применяться в тарифной сфере.

Следовательно, нужно различать два аспекта в вопросе предоставления указанных «стандартов»:

а) откуда проистекает право требовать применения того или иного метода уравнивания условий;

б) сфера применения (материального наполнения) этого «стандарта».

Получается, что сам метод уходит корнями в обычай, а сфера его применения закрепляется международными дого­ворами.

Именно поэтому, вероятно, стоило бы говорить о договорно-обычном характере ПНБ.

В современных международных экономических отноше­ниях государства в договорном или обычно-правовом поряд­ке используют «стандарт» наибольшего благоприятствова­ния (ПНБ), согласно классификации Комиссии междуна­родного права ООН, в следующих сферах: таможенные пош­лины; таможенная обработка товаров; налоги и сборы; нета­рифные меры регулирования (технические стандарты, адми­нистративные правила, санитарные и карантинные формаль­ности и т. п.); сфера валютно-финансовых отношений; право­вое положение иностранных физических и юридических лиц; режим транспортировки (судов, грузов, транспортных средств); транзит; режим интеллектуальной собственности; вопросы отправления правосудия (доступ к судам, призна­ние и исполнение иностранных судебных и арбитражных ре­шений); отдельные элементы режима дипломатических, кон­сульских и иных представительств; другие вопросы экономи­ческого сотрудничества, в том числе в области промышлен­ности, связи и других видов хозяйственной деятельности.

Также как и в случае с принципом экономической недис­криминации, существует множество легализованных исклю­чений из сферы действия ПНБ. Как правило, это те же ис­ключения, которые имеют место в сфере действия принципа экономической недискриминации.

По мере того, как в мире, в рамках ВТО, снижается сред­ний уровень таможенного обложения товаров, соответствен­но снижается и значение ПНБ для этой сферы МЭО. Однако это не исключает данный принцип из других сфер МЭО, где его роль как метода уравнивания условий остается по-преж­нему важной.

Связь ПНБ с принципом экономической недискримина­ции означает уравнивание условий «на нижнем уровне» (он не дает ухудшать условия), а ПНБ — «на высшем уровне» (он требует улучшения условий). Таким образом, эти принци­пы перекрывают возможности дискриминации и «сверху», и «снизу». Сегодня эти принципы составляют определенное двуединство — по крайней мере, в сфере международной тор­говли.

31. Принцип национального режима (принцип предостав­ления) национального режима означает, в частности: обязан­ность государства обеспечить иностранным государствам, иностранным физическим и юридическим лицам, а также то­варам на своей территории те же условия в согласованной сфере, что и национальным товарам и субъектам экономичес­кой деятельности. Здесь тоже заложен метод уравнивания условий («стандарт»), но на другой основе.

Договорная и обычно-правовая сфера применения данно­го принципа во многом совпадает со сферой применения ПНБ, однако она одновременно шире, поскольку, как прави­ло, охватывает правовой статус и «зоны действия» юридичес­ких, физических лиц, т. е. частно-правовую сферу МЭО (до­ступ в суды, помощь на море, право владения, пользования и распоряжения частными лицами собственностью, право на получение образования, вопросы охраны промышленной собственности и т. п.).

Значение принципа предоставления национального режи­ма возрастает. Данный принцип содействует некоей конвер­генции правовых систем разных государств, которая просле­живается в мире. На фоне процессов формирования единого мирового экономического пространства идут процессы уни­фикации внутреннего законодательства, гармонизации и конвергенции национальных правовых систем, которые ведут в перспективе к формированию единого правового пространства.

В МЭП активно идет процесс систематизации действую­щих норм. Эти задачи решаются целым рядом международ­ных организаций: КМП ООН, ЮНКТАД, ЭКОСОС, ЮНСИТРАЛ, УНИДРУА и др.