4. Теории трансформации капитализма

Во второй половине ХХ века большое распространение набрали так называемые теории «трансформации» (преобразования) капитализма. Эти теории выходили, как правило, из реальных социально-экономических процессов и явлений капиталистического развития, но объясняли их достаточно своеобразно. Кроме того, развитие мировой системы социализма, рост ее влияния после второй мировой войны стали причиной определенной «непопулярности» даже самого термина «капитализм». В этих условиях и начали формироваться разные теории превращения капитализма на «новый» общественный лад.
Теория «народного капитализма» возникла в 50-х гг в США. С ее обоснованием выступили такие экономисты и социологи, как А. Берли, М. Надлер, С. Чейз, Дж. М. Кларк, М. Сальвадоре и другие. Больше всего сторонников она получила в Европе, особенно в ФРГ, Австрии, Англии, Италии.
Теория «народного капитализма» состоит из трех частей: 1) теории «демократизации капитала», или «диффузии собственности», 2) теории «управленческой менеджерской революции», 3) теории «революции в доходах».
Теория «диффузии собственности». Центральное место в теории «народного капитализма» принадлежит положению о «диффузию собственности», или «демократизацию капитала». С развитием капитализма постепенно изменяется структура капиталистической собственности. Если капитализму времени свободной конкуренции была присущая индивидуальная приват-на собственность, то современному капитализму свойственное разнообразие форм собственности: индивидуальная, акционерная, монополистическая, дер-венная. Ведущей формой предприятий, а следовательно и форм собственности, акционерная. Увеличение количества предприятий акционерной формы, распространения акций среди населения рассматривалось многими экономистами как «диффузия» (распыление) власности.
Мелкий акционер, по мнению сторонников этой теории, якобы превращается в равноправного совладельца акционерных предприятий, на совладельца «народного капитала». В США, заявлял американский экономист А. Дракер, происходит беспрецедентная демократизация предпринимательской собственности «поскольку реальными владельцами этих предприятий становятся маленькие люди, средний класс и рабочие». Всех, кто владеет акциями (независимо от социального положения и количества акций) Дракер засчитывает к буржуазии. Президент Торговой палаты США Джонстон писал: «Простой рабочий одной из моих фабрик, которые производят электроприборы, служащий банка, в руководстве которого я нахожусь, и торговец моими строительными материалами - все они такие же капиталисты, как и я сам». Демократизация капитала, по мнению теоретиков «народного капитализма», происходит еще и потому, что любое акционерное общество является достаточно демократичной организацией: акционеры принимают участие в ежегодных собраниях, заслушивают отчеты правления, избирают новый состав правления и т. ин.
Анализируя эту концепцию, следует отметить, что она путает два разных процесса: процесс концентрации капитала и роста общественного характера производства, которые действительно происходят постоянно и везде, с процессом ликвидации частной капиталистической собственности, невозможно при капитализме. Собственность на средства производства рассматривается как формальное право на доход. Следовательно распространение акций среди населения признается как «распыление» собственности без Учитывая характер распределения акций. Так, в 60-х гг в США 10 тыс. чел. (0,008% всего населения) имели 25%, а 75 тыс. чел. (0,06% населения) - 50% корпоративных активов, принадлежавших отдельным лицам. Лишь в корпорации «Дженерал Моторс» 0,6% акционеров имели в собственности 65,6% акций. Время около половины всех акционеров получали дивиденды в сумме меньше 100 долларов в год и были владельцами активов стоимостью не более 2 тыс. долларов. Понятно, что их материальное и социальное положение тех пор как они стали «собственниками», существенно не зминився.
Теория «управленческой революции» - является составляющей теории «народного капитализма». Ее сторонники утверждают, будто с развитием акционерных обществ власть капиталистов-владельцев ослабевает или и вовсе исчезает и заменяется властью наемных управленцев - менеджеров. Они «доверенными лицами народа» и руководствуются не мотивами прибыли, а общественными интересами. С обоснованием этой концепции выступили американские экономисты А. Берли, Дж. Бернхэм, П. Дракер и инши.
Эта теория тоже отображает реальные процессы в развитии капитализма: отделение капитала-собственности от капитала-функции, разграничения собственности и управленческой деятельности. По домонополистического капитализма, когда предприятие было части индивидуальной собственностью и управленческий труд не нуждался глубоких знаний, капиталист сам руководил производством. С ростом размеров производства, с возникновением акционерных обществ капиталисты стали поручать руководство наемным работникам. Некоторые видел в этом процессе выдавливание капиталиста не только из производства, что действительно имеет место, а из общества вообще. Как писал А. Берли, «... капитал остается на месте. Также сохраняется и капитализм. Единственной фигурой, которая исчезает, является капиталист ». Прежде будет методологической ошибкой судить о природе предприятий на основании формы управления. Ведь природа предприятия определяется не ею, а формой собственности на средства производства. Авторы концепции «управленческой революции» игнорируют вопрос о характере собственности. Как владельцы предприятий капиталисты нанимают управляющих, которые руководят предприятиями в интересах капиталистов, обеспечивая им максимальные прибутки.
Сторонники этой теории дипломатично уклоняются от ответа на то, какие именно владельцы акций не имеют эффективной власти в корпорациях: мелкие или крупные. Поскольку в корпорациях действует основной принцип «одна акция - один голос», то именно крупные акционеры имеют возможность удерживать в своих руках всю полноту власти, по своему усмотрению распоряжаться капиталом корпорации и выдвигать в состав ее управляющих тех людей, которые будут охранять их интереси.
Кроме того, высшие слои управленческого аппарата (менеджеров) тесно связаны с владельцами крупного капитала и часто сами принадлежат к ним. Их интересы части совпадают с интересами собственников. В большой корпорации, следовательно, происходит не только постоянное отделение собственности от управления, но и обратный процесс - восстановление единства управления и собственности благодаря превращению менеджеров на капиталистив.
Однако осознанием двойственности этого процесса дело не ограничивается. Критики теории «управленческой революции» справедливо отмечают, что необходимо выяснять и средства осуществления контроля. Так, американский экономист Г. Лернер, который критически воспринимает концепцию «революции в управлении», подчеркивает необходимость концентрировать внимание не на том, «какие лица контролируют большие корпорации, а на том, какими средствами осуществляется контроль (владение акциями или позиция в руководстве) ».
Английский исследователь деятельности больших корпораций Т. Николс подчеркивал рост значения управляющих корпорациями, увеличение их власти, отмечая одновременно, что юридически они находятся на службе у акционеров, но практически их позиция не отличается от позиции директоров-владельцев. Относительно различных подходов к оценке проблемы «собственность-контроль», Николс замечал: «Теоретики менеджеризма писали об отделении или о« разводе ». Значительно правильнее говорить о «брак по расчету» между управляющим и капиталистом ». Итак, подводя итог, можно сказать, что теории «революции в управлении» тоже присуща определенная эволюция. Она начала с отрицания власти капиталистов, а закончила «браком по расчету» менеджеров по капиталистами.
Время не следует считать, что эта (как и другие) теория является чисто абстрактной умственным упражнением. Ее сторонники, как и противники, используя огромный статистический материал, разрабатывают разные модели корпораций, исследуют деятельность разных групп капиталистов в корпорации: одна делает ставку на усиление автономии, рост корпорации, вторая - связана с движением фиктивного капитала, с биржею.
Разная ориентация буржуазии связана с разным движением реального и фиктивного капитала, которые противостоят друг другу, конкурируя за прибыль. Разграничение групп буржуазии и крупных корпораций по этому признаку обусловило конфликтный характер процесса «слияния», «поглощения» корпораций в 60-х - начале 70-х гг, что сказалось на положении управляющих корпорациями.
То, что управленцы имеют ограниченную власть в корпорациях, подтверждает практика экономической жизни 70-90-х гг Переход контрольного пакета акций к другому владельцу почти всегда влечет замену менеджерив.
Теория «революции в доходах» - составной элемент теории «народного капитализма». Ее сторонники утверждают, что в развитых капиталистических странах произошел принципиальный переворот в распределении национального дохода, суть которого заключается в постепенном сближении доходов разных слоев и классов капиталистического общества. Этот тезис пропагандировали С. Кузнец, Дж. К. Гэлбрейт, К. Боулдинг, М. Сальвадоре, Э. Хансен и инши.
Особых усилий для обоснования теории приложил американский экономист С. Кузнец. В работе «Участие высших по доходам групп в доходе и сбережениях» (1953) он привел данные о динамике распределения национального дохода в 1919-1948 гг По его подсчетам, удельный вес доходов 1% населения США (наивысшей группы) составляла 1919-1938 гг . 13%, а в 1948 г. снизилась до 9%. Удельный вес доходов «верхних» 5% населения за этот период снизилась с 25 до 18%. Исходя из этих показателей, С. Кузнец сделал вывод о систематическом снижении доходов высших групп населення.
Эти расчеты и выводы широко рекламировались в прессе. Однако концепция «революции в доходах» подверглась серьезной критике со стороны многих американских экономистов и социологов. Так, В. Перло довел сознательную тенденциозность обсчета Кузнеца. Он показал, что Кузнец рассчитывал удельный вес доходов высшей группы на основе данных налоговых органов, то есть на основании лишь заявленных доходов. Между тем в послевоенный период значительно усилилось укрывательство доходов предпринимателями. Подчеркивая этот момент, В. Перло писал: «Кузнец выворачивает этот политический скандал наизнанку и превращает неуплату налогов богатыми вымышленный доказательство того, что богатые теряют доход».
Кроме того, Кузнец не учитывал нераспределенной прибыли, то есть той части доходов, которая не распределяется между акционерами, а используется на накопление, образование различных фондов и т.д.. Между прочим, если сумма дивидендов с 1939 по1969 гг (по данным американской статистики) увеличилась в 4,4 раза, то сумма нераспределенной прибыли - в 86 разив.
Учтя эти факторы, В. Перло показал, что доходы высшей группы не сократились, а выросли вдвое. Аналогичный вывод на основе анализа большого статистического материала был сделан американским социологом Р. Миллсом. В книге «Господствующая элита» он называл разговоры о «революции в доходах» просто «рекламной шумихой», который нельзя воспринимать серьезно. В современных условиях, невзирая на рост заработной платы тенденция увеличения разрыва в доходах рабочих и предпринимателей усиливается.
Концепция «коллективного капитализма» Г. Минза и А. Берли. Концепция коллективного капитализма сложилась в 60-е гг., Однако ее начала достигают 30-х, когда американские экономисты Г. Минз и А. Берли выдвинули идею о том, что акционерные предприятия являются уже не частными, а коллективными. В их трактовке корпора-ция по организации частной собственности превращается в «социальный институт», цель которого уже не отождествляется с максимизацией прибутку.
Концепция «коллективного капитализма» имеет много общего с теорией «народного капитализма». Эта общность прежде всего состоит в том, что важной составляющей обеих концепций является теория «революции управления». «Собственность и контроль, - утверждает Минз, - отделились и находятся в разных руках». В концепции «коллективного капитализма» учитываются только показатели (размеры корпорации), но игнорируется их социально-экономическое содержание. Минз отмечал, что на современных крупных корпорациях работают тысячи рабочих и служащих, используются миллиарды долларов капитала, изготавливаются товары массового потребления, которые продаются миллионам потребителей. Все это будто привело к тому, что большая корпорация перестала даже «отдаленно соответствовать как старой юридической модели собственности», так и экономической модели «атомистической фирмы в условиях конкурентного рынка». Следовательно, корпорация, по мнению некоторых ученых, перестала быть автономной относительно общества, а стала социальным институтом, социальной силой, которая обеспечивает решение общественных проблем. И не случайно именно на этой почве в 60-70-х гг сформировалась концепция «социальной ответственности» корпорации перед суспильством.
Концепция «социального партнерства». Первые концепции «социального партнерства» появились еще в конце XIX в., Когда социал-реформисты начали разрабатывать различные системы «участия рабочих в капиталистических прибылях». После второй мировой войны принцип «социального партнерства» распространяется во многих западноевропейских странах. С обоснованием этой идеи выступили французский экономист и социолог Р. Арон, немецкий профессор Е. Гауглер, Д. К. Гэлбрейт и инши.
Они пытались доказать, что в современном капиталистическом обществе вследствие развития научно-технической революции, усиления экономической и социальной роли государства, рост числа крупных корпораций корне изменилось положение рабочих, исчезли классовые противоречия и классовые конфликты. «Современные трудовые отношения в промышленности, особенно в крупных корпорациях, - пишет, например, Гэлбрейт, - все больше набирают мирного характера ... это является следствием того, что интересы, когда резко враждебные, теперь преимущественно находятся в гармонии ». Происходит якобы «объединение» и «поглощения» классовых интересов благодаря тому, главное, что рабочему дается определенный комплекс социальных гарантий и мотивом деятельности корпораций «уже не является прибыль».
Материальным основанием «социального партнерства», по мнению Гауглера, является распространение участия рабочих в капиталистической собственности и прибутках.
Среди аргументов относительно распространения «социального партнерства» довольно часто называют практику «участия» трудящихся в управлении капиталистическим предприятием. Такая практика действительно имеет место. Но она ограничивается, как правило, решением второстепенных вопросов, не меняя статуса рабочих на пидприемстви.
Концепцию «социального партнерства» широко использовали западногерманские неолибералы в теоретических разработках «социального рыночного хозяйства», «сформированного общества» тощо.
Рассмотрены концепции «трансформации капитализма» не исчерпывают всей их разнообразия. Усиление вмешательства государства в экономическую жизнь, возрастание ее роли в решении социальных проблем породили почти аналогичные теории «плюралистической экономики», «планового капитализма», «государства благосостояния», «общества высокого массового потребления» и другие.
3. неоинституционализм 5. Теории « индустриального общества»