§ 4. «Криминологическая советология»

Антисоветизм разнолик, многофункционален и динамичен. Его концепции при общей идеологической сущности варьируют, как отмечалось, от откровенного фашизма с его неприятием коммунизма «с порога» («зоологический», или «пещерный» антикоммунизм) до реформистских и ревизионистских «модернизаций» социализма, его «гуманизации», «конвергенции», «гибридизации».

Особое место в оппортунистическом и ревизионистском направлениях антикоммунизма занимает советология. Термин «советология» изобретен западногерманским журналом «Остойропа» в 1956 г. Советология провозглашалась «новой научной дисциплиной», которая открещивается от «ненаучного» антикоммунизма, в частности от «псевдосоветологических» писаний ренегатов, беженцев из стран социализма, не имеющих «научной подготовки».

Советологи от криминологии, используя «фактологический-метод»50, часто прибегают к такому маневрированию многочисленными цитатами из разных источников, что у читателя создается представление об объективности автора, который, однако, тонко и неуклонно осуществляет свой идеологический замысел. Можно встретить внешне искреннее «понимание» и «сочувствие» трудностям развития советского общества, но не из подлинного уважения и симпатии к нему, а для проповеди преимуществ буржуазной системы. Вместе с тем в работах многих советологов-криминологов по-прежнему достаточно прямой дезинформации, переходящей подчас в злобную клевету. Конвергенционистские концепции о «вечной» преступности, об одинаковости проблем борьбы с преступностью в социалистических и капиталистических государствах, методологически порочный внеисторизм и надклассовость при анализе и оценках советской криминологии типичны для советологических работ криминологов.

Социалистическая криминология вызывает возрастающий интерес у юристов, практиков и ученых западных стран. Все чаще на международных конгрессах, посвященных борьбе с преступностью, положительно характеризуются формы и методы предупреждения правонарушений в нашей стране. На страницах юридических изданий, публикуемых на западе, стали чаще появляться материалы, освещающие советское уголовное законодательство и практику его применения. Например, в Швеции в 1979 г. вышла книга профессора X. Тама «Преступность и уровень жизни». В ней наряду с рассмотрением проблем, относящихся к тенденциям преступности в Швеции и в других скандинавских странах, значительное внимание уделяется и освещению советского опыта борьбы с преступностью. Сравнивая положение с предупреждением преступности несовершеннолетних в СССР и США, автор подчеркивает более рациональный характер советской системы,  основанный  на  преимуществах   социалистического  строя.

50

См.: Кейзеров Н. М. Идеологические диверсии. М., 1979.

194

>>>195>>>

Сопоставляя общий уровень преступности в нашей стране и в капиталистическом мире, X. Там подчеркивает, что положение в СССР значительно лучше.

Но объективное освещение советской теории и практики не устраивает наших идеологических противников. Только в США на критике советского права и законности специализируются отделы, созданные при 20 университетах и колледжах. В частности, это отделы при Калифорнийском, Гарвардском, Иллинойском, йельском и других университетах. При Колумбийском университете работает Русский институт, разрабатывающий и проблемы советского права. Он был создан в 1946 г. и с того времени подготовил сотни советологов, которые работают в настоящее время в правительственных и научных учреждениях многих капиталистических стран. Он же выполняет функции координационного центра, в задачу которого входит помимо подготовки кадров советологов идейное руководство антикоммунистической пропагандой в США и в зарубежных странах: разработка конкретных предложений по стимулированию и расширению этой пропаганды. Значительное внимание в деятельности Русского института уделяется вопросам советского права.

В публикациях института по правоведению, как правило, отсутствует откровенная, легко опровергаемая клевета, характерная для работ некоторых других западных центров. Внешне наиболее удачные, с точки зрения западных пропагандистов, антисоветские работы, подготавливаемые в Колумбийском университете, носят характер спокойной дискуссии, делового рассмотрения вопросов борьбы с преступностью в Советском Союзе. В некоторых случаях авторы готовы признать у нас определенные частные успехи в этой области, привлекая читателей к некоторым положительным аспектам нашего опыта. Однако за этой кажущейся добросовестностью скрывается умелое утрирование отдельных фактов, создание извращенного представления о тенденциях в советском обществе, выпячивание и откровенная спекуляция на тех недостатках, с которыми мы боремся.

Так, У. Коннор в книге «Делинквентность в советском обществе. Преступность, делинквентность и алкоголизм»5I подчеркивает в предисловии, что он не будет касаться политических процессов, т. е. всей той откровенной клеветы на советскую систему правосудия, которой изобилуют книги некоторых других советологов, в частности Д. Хазарда. С первых же глав У. Коннор берет на себя роль чуть ли не защитника позиций советской криминологической науки, призывая западных специалистов не отвергать наши концепции только на том основании, что они представляются слишком упрощенными. Он призывает читателя проявлять определенную осторожность при характеристике поведения, которое в Советском Союзе относят к разряду преступного,

51 Connor W.  Deviance in  Soviet  Society.  Crime,  Delinquency and Alco-golism. N.Y., 1972.

195

>>>196>>>

ввиду высокой «политизированности» жизни в СССР. Раскрывает он это понятие цитатой А. Кэссона из статьи «Тоталиризм без террора», в которой «политизированность» представлена как проникновение государственного контроля в сферы частной жизни граждан, т. е. в те сферы, которые на западе якобы лежат за пределами вмешательства властей. Таким путем производится тонкая подмена понятий, влекущая за собой грубое искажение идейно-воспитательной работы в стране, конституционно закрепленного участия граждан в управлении делами государства и общества.

Подобные приемы свойственны для всей книги У. Коннора. Выводы У. Коннора сводятся к тому, что в Советском Союзе происходит с преступностью то же самое, что и в капиталистических странах, а имеющиеся различия не имеют принципиального значения. От читателя, разумеется, укрывается такая «деталь», как сокращение преступности несовершеннолетних с» 40-х годов в два раза, хотя эта информация содержится во всех вузовских учебниках по криминологии и работах советских криминологов о преступности несовершеннолетних.

Книга П. Соломона «Советская криминологическая и уголовная политика» привлекла к себе пристальное внимание. Автор тщательно изучил большое количество публикаций советских правоведов по вопросам борьбы с преступностью, издал библиографию по советской криминологии. В его книге приводится немало материалов, которые могут вызвать интерес у западных читателей. П. Соломон пытается довольно объективно, хотя и со своих мировоззренческих позиций, показать усилия советских криминологов по совершенствованию борьбы с преступностью в СССР. Он стремится подчеркнуть высокую компетентность ведущих советских ученых криминологов и представителей материального и процессуального уголовного права, практических работников. Все это выгодно отличает ее от иных советолого-криминологических публикаций на Западе. П. Соломон пишет: «Даже перед лицом очевидного влияния криминологов США и Англии на уголовную политику в своих странах, влияние советских криминологов на советскую уголовную политику, начиная с середины шестидесятых годов, следует считать солидным достижением. Оказалось, что советские криминологи, представляющие недавно возрожденную в СССР отрасль науки, достигли в основном той же самой степени влияния на принятие решений в области уголовной политики, которая характерна для западных коллег. Этот вывод удивит, вероятно, читателей не меньше, чем он удивил самого автора» 52.

Основанием для удивления, несомненно, послужило одно из исходных положений, которых придерживается П. Соломон. На протяжении   всей книги   он  последовательно   внушает   читателю

52 Solomon P.  Soviet criminologist and  criminal  policy.  Columbia  Univ., 1978, p. 157.

196

>>>197>>>

мысль, что Советское государство — это якобы чуждый демократии организм, где все решения уже приняты какими-то мифическими функционерами. И вдруг оказывается, что уголовная политика строится с учетом результатов научных исследований, причем практические органы требуют от научных учреждений повышения эффективности вклада научных исследований в нормотворчество и в правоприменительную практику. Следует отметить определенную противоречивость П. Соломона. С одной стороны, большой фактический материал, который он освоил, объективно толкал его к позитивным оценкам. С другой, багаж советолога, социальные заказы экспертов по пропаганде типа Э. Бжезинского и 3. Нагорского, на которых он ссылается как на главных идеологов, оказал негативное влияние на его позицию.

Проблемы советской криминологии и уголовного права освещаются не только профессиональными советологами. Иногда роль критиков берут на себя и известные буржуазные криминологи. Так, в последние годы в этой роли стремится выступать бывший эксперт ООН по вопросам преступности М. Лопес-Рей. В своей книге «Преступность, аналитическая оценка» (Лондон, 1970) он показал бесперспективность буржуазной криминологии, ее неспособность создать теорию преступности и ее причин. Вместе с тем он энергично выступает против социалистической криминологии и более всего против нашей концепции причин преступности. «Несмотря на значение, придаваемое учеными социалистических стран историческим и политическим условиям преступности (часто игнорируемым на Западе), роли, которую играет индивид ■— деятель и созидатель, тесной связи между уголовным правом и криминологией, криминологической роли уголовного процесса,., основным является вопрос о том, нужна ли социалистическая теория причин преступности. Что касается несоциалистических стран, то ответ будет «нет», поскольку любая теория подразумевает поиски и вытекающую отсюда абстракцию серии (нескольких) причин преступности, тщетность которых уже сейчас очевидна»53. М. Лопес-Рей не ограничился данным тезисом, а выдвинул утверждение об ограниченности нашей криминологической науки в силу ее партийности. Прием, примененный М. Лопесом-Реем, не нов. Он явно заимствован из арсенала сторонников теории де-идеологизации, проводящих мысль о том, что в эпоху научно-технической революции для идеологии и партийности в науке нет места.

Маститый английский криминолог, бывший директор Института криминологии Л. Радзинович, анализируя криминологические школы и теории, выделял и социалистическую криминологию. В числе ее основоположников он наряду с К. Марксом и Ф. Энгельсом включал авторов, далеких от марксизма, например Кетле, Каутского   Бонгера. Отправляясь главным образом от ра-

53 L6pes-Rey.  Crime  and  analitical  appraisal.  L.,   1970,  p.  277.

197

>>>198>>>

бот этих последних, он полагал, что 60-летнее существование советского государства и 30-летнее — стран социализма Европы не подтверждают марксистского положения о том, что со сменой социально-экономической и классовой формации исчезнет и преступность, что, следовательно, ликвидация преступности есть утопия. Вместе с тем Л. Радзинович соглашается, что со сменой социальных систем не может быстро измениться и психология населения. Он признает также, что интенсивная разработка социалистической криминологией проблем личности преступника и ее типологических различий — весьма перспективное направление для раскрытия причин'преступности54.

Г. Кайзер подчеркивает практическую направленность советской криминологии, мобилизующей всевозможные средства социального контроля, позитивное влияние правового воспитания. «В целом следует считать, — пишет Г. Кайзер, — что в содиали-стическом обществе благодаря скоординированной политике в области исследований будут получены важные научные результаты» 55.

Следует отметить также определенную часть буржуазных юристов, которые вносят известный вклад в развитие контактов между советскими и западными правоведами. В частности, можно отметить вводную статью к переводу на французский язык советского уголовного и уголовно-процессуального законодательства, написанную видным французским юристом М. Анселем. Статья М. Анселя гораздо более объективна, чем писания многих западных советологов, хотя в ней можно заметить тенденциозность и желание представить демократизацию советского права как следствие влияния западных концепций на советскую школу права. Не только выступая за расширение контактов с советскими юристами, но и практически много делая в этом направлении, М. Ансель вместе с тем в заключении своей работы призывает западных юристов и в особенности молодежь «сохранять ясность оценки» в отношении советских правовых концепций.

Криминологической советологии и буржуазным авторам, пишущим о преступности и ее причинах в социалистических странах, уместно противопоставить объективную позицию, занятую советской наукой в освещении западной криминологии. Начиная с середины 60-х годов в СССР переведены на русский язык и изданы большим тиражом такие работы американских авторов, как: «Социология преступности» (М., 1966), Р. Кларк «Преступность в США» (М., 1975), Э. Шур «Наше преступное общество» (М., 1977), Дж. Митфорд «Тюремный бизнес» (М., 1978), В. Фокс «Введение в криминологию» (М., 1980), Кеннет Вуден «Они плачут, когда другие смеются» (М., 1980) и др. В США же пока не издана ни одна советская работа по криминологии.

54   См.: Radzinowicz L.   The Growth of Crime. L.,  1979, p. 81—83.

55  Кайзер Г. Указ. соч., с. 59—64.

198

>>>199>>>

Расширение   полезных   научных   контактов    с   буржуазными криминологами не должно притуплять и нашей обводимо тщательно изучать новые приемы и ной  советологии  в  криминологии,  не оставляя одной  вредной   инсинуации,   активно   и   локаз идеологические диверсии  враждебно   ориентированных   кримино логов и одновременно широко освещать передовые позиции нашей науки, предлагающей верные альтернативы решения криминоло гических проблем.

 ппесекать  пресекать

>>>200>>>