США

То, что значительная часть прецедентов из английской и американской практики в течение длительного времени имела и частично сегодня сохраняет значение для американского права, зависит от того, что формирование права в американских штатах со времен возникновения США в значительной мере было самостоятельным. Центральные части гражданского, уголовного и процессуального права регулировались каждым штатом по-своему, при этом общая основа, т. е. английское обычное право, могла развиваться на практике по-разному. Тем самым каждый штат приобрел свой спе-

367

пифический комплекс прецедентов, который в основном был независимым, хотя во многих пунктах он был одним и тем же в разных штатах. Вот почему по-настоящему подробное знание подобного комплекса предусматривало изучение юристом того, что считалось систематической структурой, что, в свою очередь, требовало практического глубокого знания применения прецедентов. Поэтому юридическое образование в США, как и в Англии, имело четко выраженный практический и казуистический характер; юрист исходил из знания о комплексе прецедентов, чтобы сначала постепенно научиться понимать этот комплекс как части системы. Это важная причина того, что правоведение в США не стало использовать правоведческие методы, которые пришли из Развитого средневековья и естественного права и применялись на европейском континенте и XIX в. Эти методы характеризовались, как уже подробно отмечалось, прежде всего построением системы общих понятий, которые выстраиваются по рангам относительно друг друга. Решение проблемы находилось путем помещения частного случая в систему, общие понятия и принципы которой предусматривали поиски выхода в ситуациях, которые не покрывались имеющимися казуистическими положениями. При экстремальном применении такого метода, например в BGB, подобные положения носили скорее ориентирующий типовой порядок.

В США, как и в Англии, все было наоборот: частный случай, прецедент, был нормообразующим для подобных или похожих ситуаций, и поэтому систематика стала только техникой, при помощи которой сортировались прецеденты. Тогда легко понять, что правоведы, работавшие в XIX в. с англо-саксонским правом, имели слабое представление о вкладе континентальных правоведов, в то время как в США были почти исключительно ориентированные на правоведение практики, которые вносили вклад в правоведение. Однако их вклад принимал форму комментариев для практики или книг по праву. В США времен XIX в. можно даже говорить о возрождении средневекового явления - книг по праву как руководящего или даже официального источника права. В США им прежде всего стали "Комментарии" ("Commentaries") английского юриста XVIII в. Уильяма Блэк-стоуна, на которые ссылались как на официальный источник обычного права, а в некоторых штатах они использовались в качестве кодекса. В XIX в. появилось большое число авторов книг по праву, которых прилежно использовали; благодаря их замечаниям и комментариям формирование американского права приобрело самостоятельный характер и более высокий уровень, чем тот, который был свойствен знаменитому труду Блэкстоуна. Ведь лекции Блэкстоуна, которые лежали в основе его "Комментариев", предназначались не для образованного адвоката, а для изучающего право студента,

I

368

который после основополагающих занятий в Оксфорде, как предполагалось, возвратится домой в свое поместье, чтобы там, в частности, выполнять функции мирового судьи.

В течение первых десятилетий после "развода" с Англией высшие суды американских штатов поддерживали тесные контакты с практикой английского судопроизводства, которую они стремились воспроизвести. Но со временем и с формированием внутреннего независимого права контакты были утрачены. Это имело серьезные последствия, состоявшие в том, что устаревшие средневековые положения, которые в Англии были отменены в середине XIX в., могли сохраняться в США вплоть до XX в. В качестве примера можно сказать, что английское гражданско-процессуальное законодательство 1850 г. {The English Common Law Procedure Act) положило конец многим процессуальным формальностям, весьма отягощавшим процессуальное разбирательство. Но в различных частях США они сохранились, поскольку использовались на практике. Другим примером является институт владения земельной собственностью seizin (самое близкое значение - конфискация имущества за долги), связанный с отношениями между крепостным и феодалом во времена норманнов. Этот институт применялся еще в конце XIX в. на Среднем Западе США с гротескными, как всякий понимает, результатами.

Различия в основополагающей юридической технике между континентально-европейским и англо-саксонским правом объясняют также зачастую с трудом понимаемую европейцами с континента, излишне богатую казуистику в английском и прежде всего американском законодательстве. Правовые акты и правовые следствия описываются там обычно весьма обстоятельно и с кажущимися ненужными перечислениями любой из очень близких альтернатив. Но ведь эта техника является следствием прецедентного метода, и ее цель - достичь такого же эффективного нахождения частного случая в законодательстве, которое дает прецедент. Американские и английские юристы воспитаны своей юридической средой думать и писать именно таким образом.

Из-за раздробленности правового порядка в США в XIX в. выявилась большая потребность в законодательстве, даже еще большая, чем в Англии. Во второй половине XIX в. предпринимались также амбициозные попытки создать кодексы гражданского права европейского типа, которые по крайней мере могли бы быть использованы в каком-то штате. Так, знаменитый адвокат Дэвид Дадли Филд разработал проект гражданского закона, который в 1879 г. был принят в штате Нью-Йорк. Но недовольство среди юристов этой непривычной для американской жизни техникой дало губернатору повод наложить вето на проект. Позднее все же проект был принят в качестве гражданского закона в Калифорнии и

13 Э. Аннерс

ОТ i.3 69

штатах Северная Дакота и Южная Дакота. В XX в. стремление дополнить или даже заменить прецедентное право общими для всех штатов законами привело к значительному прогрессу.

Тяжелым грузом для американской правовой жизни длительное время - с конца XVIII до начала XX вв. - оставался широко распространенный среди граждан обычай самим вершить суд в форме организованного внеправового (extralegal) правосудия так называемых "бдительных" {vigilantes). Этот термин обозначает группу участников внеправового уголовного правосудия в форме так называемых линчеваний, т. е. казней, приводимых в исполнение возбужденной толпой. Линчевание получило свое название по фамилии полковника Чарльза Линча, который в 1779-1780 гг. ввел подобные казни в порядке общего террора в революционной Вирджинии.

Основания подобной традиции произвола лежат как в правовой идеологии, так и правовой политике. С идеологической точки зрения корни насилия находились в представлениях XVIII в. о народном суверенитете. "Бдительные" считали и говорили открыто, что они только вернули и исполняют право, которое принадлежало им как гражданам и которое они передали государственным чиновникам. К тому же нечеткие отношения во времена переселенцев и вблизи от передвигающейся на запад границы, где население было весьма редким, не сопровождались организацией полиции или судов, что не было приемлемо ни с практической, ни с экономической точек зрения. Тогда население вмешивалось само для пресечения незначительного числа тяжких преступлений. Еще одним фактором был технически чрезмерно усложненный уголовный процесс, который предоставлял хорошие возможности даже закоренелым преступникам уклоняться от исполнения закона благодаря бесчисленным законным трюкам, а также на неопределенное время затягивать вынесение приговора или приведение его в исполнение в ожидании нового процесса или помилования. Именно эти последние институты постоянно использовались преступными элементами.

Идеологически экстремальная "народная" среда и дефекты уголовного процесса иногда вели к тому, что сами судьи, адвокаты, обвинители и полицейские принимали участие в экспедициях "бдительных" или линчеваниях, или по крайней мере не выполняли своего долга останавливать их. В 1892 г. было даже принято специальное законодательство против подобных явлений.

Значение такого самосуда было настолько сильным, что экспедиции "бдительных", и прежде всего линчевания негров в южных штатах после гражданской войны достигли устрашающего размаха. Согласно безусловно неполной статистике за период 1767-1909 гг., были казнены 737 человек "бдитель-

370

ными" и за период 1889-1951 гг. - 4730 человек подверглись линчеванию. Приблизительная суммарная величина для обеих категорий - 6 тыс. человек. Характерно, что из общего количества 3337 линчеванных за период 1882-1903 гг. почти 60%, а точнее 1985, были черными из южных штатов.

В начале XX в. внеправовые наказания были настолько обычным и глубоко укоренившимся явлением в США, что известный адвокат из Луизианы описал применение этого противозаконного обычного права в форме ставших классическими десяти заповедей.

Они гласили:

1. Совершившего изнасилование следует линчевать.

2. Того, кто соблазнил жену, следует убить, а сделает это ее законный муж.

3. Того, кто совратил девицу, следует убить.

4. Того, кто оскорбил женщину, следует застрелить, если он не попросит прощения.

5. Того, кто пережил справедливую дуэль, следует считать невиновным.

6. Того, кто убил в справедливой борьбе, следует оправдать.

7.  Прямая ложь или оскорбительное выражение оправдывают применение насильственных действий.

8. Обличенный в воровстве лошадей или крупного домашнего скота считается виновным до суда.

9.  Компания, выступающая в роли ответчика, предполагается проигравшей по индивидуальному гражданскому иску.

10. Предполагается, что работник, предъявляющий работодателю иск о возмещении ущерба, имеет предпочтительное право своих действий.

Заповеди 1-8 создают картину, которая весьма напоминает германское обычное право Раннего средневековья. Естественно, объяснить это можно тем, что обе системы обычного права основаны на личной мести в условиях относительно примитивных обществ.

На таком фоне легче понять то, что именуется американской традицией насилия, а также те большие трудности, которые были характерны в борьбе с жестокостью полиции США.

Благодаря законодательству, общественной критике и не в последнюю очередь улучшению образования юристов в США постепенно удалось противодействовать этой внеправо-вой традиции насилия так, что частный самосуд в форме организованного исполнения закона ("бдительные") или суд толпы путем линчевания стали исключительными явлениями. Но следует напомнить, что еще в 30-х годах линчевания черных в южных штатах не были чем-то необычным и зачастую исполнялись в традиционно грубых и жестоких формах.

13*

371

Повысившийся уровень образования американских юристов, как уже было сказано, сыграл важную роль в ликвидации принятого внеправового правосудия на основе обычного права. Первоначально образование основывалось на системе персонального обучения. Но в начале XIX в. возник целый ряд частных так называемых адвокатских школ {law-school), которые функционировали как своего рода юридические школы с четко выраженным практическим направлением. Они часто создавались при периферийных университетах, но не ради того, чтобы войти в саму структуру университетов. Между тем в 1824 г. Йель нашел искусный способ присоединить "адвокатскую школу" к университету. Просто-напросто студентов школы включили в матрикул университета и назначили ее владельца на вакантную ложность профессора гражданского права.

Во второй половине XIX в. по всей стране возникло большое число адвокатских школ, многие из которых давали выпускникам образование на высоком уровне. Одновременно появились и потребители - большие, а по европейским меркам огромные адвокатские конторы на Уолл-Стрите начиная с 70-х годов XIX в. Они быстро приобрели исключительно большое значение, прежде всего в коммерческой юриспруденции, которая, по-видимому, была более развита (и более сложна) в США, чем в какой-либо другой стране.

Ведущую роль в развитии юридического образования играл в 1870-1895 гг. Гарвард, адвокатская школа которого под руководством декана Кристофера Лонгделла была весьма почитаема. Тому способствовало требование Лонг-делла об окончании колледжа для допуска к юридическому образованию, срок которого он продлил до трех лет. Многие другие адвокатские школы использовали Гарвард в качестве образца.

В заключение несколько слов о специфическом для американского права явлении, которое с большим или меньшим успехом было скопировано в ряде стран, а именно о праве проверки закона в судах. Конечно, ни Верховный суд США, ни суды различных штатов четко не признают такое право. Однако фактически они его применяют. Противники этого института считают такую практику узурпацией права, принадлежащего самому народу. Сторонники института полагают, что такое право встроено в конституцию как очевидное следствие системы государственного права.

Возможность осуществления судами этого права является слишком сложной исторической проблемой, чтобы здесь ее можно было разобрать подробнее. Решающим представляется уважение к судам как толкователям обычного права, понимаемого в духе Бремени, а также как защитникам свободы народа. Однако стоит обратить внимание на то, что право проверки закона не означает того, что суды объяв-

372

ляют недействительным соответствующий закон. Вместо этого они поступают так, что, если они находят закон противоречащим конституции, то они не применяют его. Каким бы ни было большим различие между этим и формальным объявлением недействительности в теории государственного права, результат на практике в основном остается одним и тем же. Неприменяемый высшими судами закон действует ведь не иначе как в случаях, когда вовлекаются настолько незначительные интересы, что никто не заинтересован в вынесении вопросана решение высшей инстанции.

Согласно классическому, но сейчас в общем забытому в Америке пониманию, право проверки закона было и является гарантией основополагающего правового порядка, созданного благодаря принятой конституции. Формулировки, содержащиеся в конституции, в сочетании с правом проверки закона в судах тем самым играют роль, напоминающую систему естественного права XVIII в. В действительности дело обстоит иначе; право проверки закона становится составной частью политической борьбы за власть, поскольку судьи назначаются политическими инстанциями. Его применение также следует за меняющимися политическими оценками. Так, в свое время Верховный суд США отказался применять закон об ограничении рабочего времени, поскольку закон нарушил гарантированную конституцией свободу личности, в данном случае истолкованную как право на свободу заключения договора.

С XIX в. право проверки закона было введено во многих латиноамериканских странах, а также в Австрии и Чехословакии после первой мировой войны; при этом за образец была взята практика США. По вполне понятным причинам политическая среда в Латинской Америке была малоприспособлена для подобного института, и он стал рассматриваться в качестве фикции. В Австрии и Чехословакии в период между первой и второй мировыми войнами этот институт не имел большого значения. Его функционирование в ФРГ, где он был введен после второй мировой войны, еще предстоит оценить.

Однако с точки зрения истории права этот институт представляет большой интерес, поскольку он очень ясно показывает сильную связь США с миром общественно-философских и государственно-правовых идей времен Просвещения. Это исключительно идеологическое явление, которое объясняет весьма крепкие позиции американских судов.

Влияние мира идей времен Просвещения по-прежнему настолько сильно в США, что можно сказать, что единство и политические функции страны имеют свои предпосылки в идеях Просвещения и символах античной истории. США -это государство граждан по образцу республиканского Древнего Рима. Там нет национального общества, как нет и наци-

373

онального языка с тех пор, как испанский язык все больше становился законным вторым языком на Юге и Юго-Западе США. Рамки этой федерации были более неопределенны, чем соответствующие рамки в ФРГ.

По существу историческим примером для США является Римская империя времен ее расцвета. Учреждения Римской республики, как и связующие и законопослушные функции римского гражданства, были хорошо известны всем образованным людям западного мира того времени. Перед глазами политической элиты, которая вела войну за независимость против Англии и создала конституцию США, стояли Цин-циннат и Катон, Цезарь и Август, Цицерон и Сенека. Именно эта элита назвала резиденцию своего государственного собрания Капитолием и важнейшее с точки зрения государственного права место собрания - Сенатом. Свобода, равенство и братство были естественными в американской среде, в которой французский аристократ Талейран во время пребывания там в качестве беженца в период террора во Франции счел само собой разумеющейся попытку зарабатывать на жизнь трудом землемера. Признание идеологии Просвещения с ее связью с античной историей было в XVIII в. настолько сильным, что ее практические политические последствия стали решающими для развития как Европы, так и Америки вплоть до настоящего времени. Американская революция стала первым шагом в той большой демократической революции, которой предстояло преобразовать западный мир, за исключением Центральной и Южной Америки. Конечно, и там попытались осуществить демократические революции по примеру США и Франции. Но у них не было тех традиций свободы, которые были в метрополиях Испании и Португалии и которые те не могли им дать; не было также Великой хартии вольностей и закона Habeas Corpus Act. Порабощенные и неграмотные индейцы и черное население не могли оказать какой-либо глубокой народной поддержки элитам, вдохновленным Просвещением.

В США существовала достаточная поддержка элиты со стороны безусловно неграмотных, но исключительно индивидуалистических мелких крестьян, из которых состояли армии Вашингтона. Общественные и человеческие взгляды англо-американских колонистов наложили свой отпечаток на развитие США вплоть до настоящего времени, когда многонациональный и многокультурный характер страны оттеснил первоначальный мир идей. Такие черты, как, например, сильная религиозность, идеалы свободы и естественная открытость, основанные на ярко выраженных позициях равенства, по-прежнему характеризуют те части страны, где иммиграция из Европы была наиболее значительной. Это имело и имеет большое значение для правовых представлений и при-менения права, особенно в "европейских" частях США.

С\ 374

ft

1