ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Различные авторы, анализируя причины роста преступности в экономике и криминализации общества, отмечали ряд просчетов, которые были допущены инициаторами экономических реформ в России.

«Восприятие западного экономического опыта без учета реальной расстановки политических сил, национальной ментальности, традиций и психологии чиновничества помогло рождению нового монстра в виде бюрократического номенклатурного капитализма, внедрению российской мафии в экономику, политику и властные структуры»1.

В докладе заместителя Генерального прокурора Российской Федерации А. Т. Мельникова на заседании Государственной Думы 5 июня 1997 г. отмечалось, что в процессе проведения приватизации политические соображения превалировали над экономической целесообразностью и правовой обоснованностью решений о приватизации. Курс на так называемую обвальную приватизацию любой ценой, в кратчайшие сроки, породил множество негативных явлений, в том числе применение противозаконных способов приватизации, минуя аукционы и конкурсы, приватизацию запрещенных объектов, обеспечивающих жизнеспособность общества и его оборонную достаточность, и ряд других.

Крайне отрицательное влияние на состояние законности оказывает несовершенная правовая основа. Разрозненность, противоречия, правовые пустоты — вот отличительные качества нормативного массива. К настоящему времени выпущено уже четыре тома приватизационного законодательства, многие положения которого вошли в противоречие с законом «О приватизации».

Кирпичников А. Взятка и коррупция в России.  1997. С.  185.

Немаловажное значение имеет социально-психологический фактор: неподготовленность населения, трудовых коллективов приватизированных предприятий к осознанию значения приватизации в дальнейшем будущем. В такой обстановке органы прокуратуры оказались в эпицентре общественных страстей, испытывая с одной стороны, недовольство коллективов, отстраненных от справедливой приватизации, с другой — тех, кого в народе называют «прихватизаторами». На стороне последних часто не только деньги и сила, но и реальная связь с коррумпированным чиновничеством1.

Парадоксальным при оценке государственной политики России в области предпринимательства оказывается то, что она всемерно (вольно или невольно) создает условия для успешной деятельности предпринимателей-перекупщиков, спекулянтов и просто мошенников и в то же время воздвигает такие преграды на пути производственного предпринимательства, которые делают его если не невозможным, то крайне затрудненным.

Ниже приводится результат журналистского расследования на эту тему.

Создателям СНГ с его «прозрачными» границами бесконечно благодарны «алкобаро-ны», сколотившие сказочные состояния на поставках сырья российским производителям нелегального алкоголя. Хвалу Аллаху возносит также население Северной Осетии, где практически ликвидирована безработица за счет производства дешевой водки, заполонившей петербургские прилавки. Не в обиде и масса предприимчивых людей из дальнего зарубежья (к примеру, Западной Европы, Турции и даже США), поставляющих нам массу разнообразных технических жидкостей, которые потом волшебным образом превращаются в содержимое сотен бутылок с родными до боли наклейками. Не бедствуют, наконец, и хозяева целой индустрии подделок (например, «Амаретто» или «Абсолюта»), созданной в странах бывшего соцлагеря и работающей специально на Россию.

Зато, увы, «в прогаре» 29 легальных питерских производителей алкогольной продукции, обложенные, будто загнанные волки, «флажками» налогов, лицензий, квот, президентских указов. Вынужденные играть строго по правилам, черному рынку они проигрывают изначально — сегодня их мощности загружены всего на 15%, в связи с чем за прошлый год бюджет Петербурга недосчитался налоговых поступлений в размере триллиона рублей. Этих денег хватило бы, к примеру, для ликвидации злосчастного разрыва тоннеля метро между «Лесной» и «Площадью Мужества» в Санкт-Петербурге. Ущерб же здоровью граждан, настрадавшихся от отравлений суррогатами (вплоть до смертельных случаев), учету вообще не поддается2.

Нерегулируемый рынок — это полная анархия, которая была свойственна, например, американскому капитализму середины прошлого века; все дальнейшее развитие капитализма шло по пути законодательного введения норм цивилизован-

1  Перепродажа страны //Советская Россия. 1997. № 65.

2  См. Санкт-Петербургские ведомости от 12 мая 1998 г.

ной предпринимательской практики и рынка; любое современное развитое государство весьма строго регулирует свободный рынок.

У современного государства имеются два общепризнанных рычага регулирования свободного рынка: первый — законодательный и административный, ограничивающий и контролирующий стихийные начала в сфере свободного предпринимательства; второй — экономический, позволяющий стимулировать и направлять предпринимательскую инициативу в общественно полезное русло. Вся проблема заключается в том, чтобы научиться разумно пользоваться этими рычагами на всех уровнях нашей современной государственной структуры.

Сегодня в мире считается аксиомой, что масштабы и успехи в развитии мелкого предпринимательства — один из важных показателей степени развитости демократического общества.

Во-первых, широкое развитие малого предпринимательства способствует включению в состав собственников все большего числа индивидов, изменяя тем самым их статус и обеспечивая соответствующий уровень экономической свободы и независимости.

Во-вторых, малые предприятия являются важнейшим элементом самого гражданского общества, а не только принадлежностью хозяйственной системы. Если с этих позиций посмотреть на нынешнюю российскую реформу, в рамках которой до сих пор не находится места для стимулирования развития мелкого бизнеса, то станут очевидными выводы, что без развития малого предпринимательства Россия не получит широкого слоя (класса) мелких собственников, а значит, и той опоры, на которой держится гражданское общество.

Особенности переходного периода в экономике России находят свое отражение в следующих моментах:

•   подавляющая часть производственного потенциала продолжает оставаться в собственности государства, но система управления экономикой нарушается;

•   монополизированные государственные структуры продолжают сохранять свой контроль над экономикой; в то же время существуют теневые монополизированные структуры, действующие независимо от государства и вопреки ему;

•   бурные инфляционные процессы заставляют государство осуществлять глубокое вмешательство в экономические процессы, но распределение ресурсов производится не столько по итогам производственной деятельности (как это свойственно частному капиталу), сколько в форме государственных субсидий. При этом формально государство объявляет о своем невмешательстве в дела предприятий, однако на практике фискальная политика и политика субсидий подрывают действие законов рынка; государственные предприятия озабочены не столько развитием производства, сколько удовлетворением требований своих рабочих и служащих, на что и уходит значительная часть субсидий;

•   теоретически государственные и частные предприятия ставятся в равные условия рыночной конкуренции, а на самом деле это не так, благодаря тем

Масштабы и успехи в развитии мелкого предпринимательства — один из важных показателей степени развитости демократического общества.

же субсидиям в налоговой политике, не говоря уже об административных рогатках, с которыми постоянно сталкиваются предприниматели.

К экономической картине переходного периода следует добавить и его психологические особенности, в частности:

•   рабочие и служащие склонны считать, что предприятия, на которых они работают, существуют прежде всего ради удовлетворения их потребностей, а не потребностей рынка. Отсюда — нежелание смотреть в будущее и прогнозировать дальнейшую судьбу своего предприятия, а вместо этого — стремление обеспечить свои сиюминутные интересы;

•   поскольку государство остается главным источником финансовых вознаграждений, происходит политизация экономических конфликтов, вопросы повышения зарплаты решаются путем торга, и при этом перераспределение национальных ресурсов происходит в пользу тех отраслей и предприятий, которые имеют большой вес в экономической структуре, а это подрывает и цели и нормы экономической деятельности;

•   большинство людей желали бы сохранить минимальную надежность и обеспеченность, которую имели при социализме, но вместе с тем не готовы принять требования рыночной экономики.

Столкнувшись с такой ситуацией и не полностью освободившись от влияния старых идеологических догм, сменяющие друг друга правительства колеблются между политикой прагматизма и политикой уступок, отходя от генеральной линии на свободный рынок. В результате в условиях непоследовательности и противоречивости правительственной политики риск и сложность предпринимательской деятельности многократно увеличиваются, снижая приток в экономику подлинных предпринимателей; наблюдается бурное развитие спекулятивного, а не производственного предпринимательства1.

В предлагаемом ниже анализе показывается, до какой степени именно психологические факторы определяют всеобщий консерватизм в финансовой и строительной стратегии и в конечном счете тормозят индивидуальное жилищное строительство в стране.

Жители всех развитых стран живут в кредит. У среднего американца три четверти зарплаты уходит на выплату кредитов, но зато он сразу может приобрести дом, мебель, одну-две машины. Почему же у нас выгодней, не связываясь с кредитами, просто копить деньги и покупать все сразу за полную стоимость? Не потому, что в стране мало денег на кредиты, — напротив, кредитных ресурсов избыток. Вопрос упирается в гарантии возвратности.

По этой схеме, что действует сейчас, агентство само выступает кредитором. Сколько денег у него есть — столько и отдается на строительство жилья. Задумывалось по-другому: кредиты дают банки, а агентство своими деньгами просто гарантирует возврат. Ведь большинство заемщиков — честные люди, которые добросовестно расплачиваются. Нечестным может оказаться один из десяти. Но убыток от одного мошенника агентство возмещает за счет доходов от честных заемщиков, которые платят определенный процент за определенные гарантии. В этом случае агентство могло бы обеспечить строительство на сумму в десять раз больше, чем имеет денег, ведь оно оплачивало бы только «страховые случаи».

Но осторожность наших чиновников и банкиров возобладала. Они побоялись, что жилищных обманщиков окажется слишком много. Потому решили ничего не гарантировать, работать только с теми деньгами, что имеются. Их осторожность понятна, но тем, кто хотел бы купить квартиру, от этого не легче. Не будет покупателей квартир — не наступит оживление в строительном секторе, в тех отраслях, что с ним связаны. Так и останутся «сидеть на деньгах» банки, которым буквально некому давать кредиты2.

Социолог А.А.Гусейнов писал: «...уже неоднократно высказывалось мнение, что наряду с экономической и политической революциями, которые у нас происходят, нам нужна и третья революция — революция нравственная. Связанное с ней нравственное возрождение нашего общества — наиболее важный и фундаментальный процесс, от которого будет зависеть успех во всех других областях — экономической, политической, культурной. Но нравственное возрождение может состояться только в том случае, если оно наполнится адекватным историческим содержанием. Нет другого пути нравственного возрождения общества, чем раскре-

1  Рощин С. К. Предпринимательская деятельность: психология и идеология // Психологический журнал. 1995. Т. 16. № 1.

2  См. Санкт-Петербургские ведомости от 3 марта 1998 г.

пощающие личность экономические и политические преобразования, приобщение к современным общецивилизованным формам жизни. Мораль не может победить, если не подружится с цивилизацией. Точно так же и цивилизация обернется катастрофой, если будет покупаться ценой попрания морали»1.

Организация рыночных отношений в России сопровождается рядом негативных явлений в социальной сфере развития общества. Это в первую очередь отразилось на падении некоторых моральных критериев, особенно в сфере деловых отношений. Некритичное заимствование целого ряда теорий и руководств об организации бизнеса на Западе привело к манипулированию личностью и целыми группами людей в сфере деловых отношений.

Американский экономист Джеффри Сакс, главный советник российских реформаторов, отвечая на вопрос о причинах неудач экономических реформ в России, достаточно откровенно заявил: «Когда мы приступали (к реформе. — В. В.), мы чувствовали себя врачами, которых пригласили

к постели больного. Но когда мы положили больного на операционный стол и вскрыли его, мы вдруг обнаружили, что у него совершенно иное анатомическое устройство и внутренние органы, которых мы в нашем медицинском институте не проходили»2. При проведении экономических реформ не было учтено отсутствие в России капиталистических традиций и соответствующего опыта у населения, с одной стороны, и, с другой стороны, наличие в стране значительного слоя «номенклатуры», который «превратил приватизацию в номенклатурную коллективизацию». Более подробно эти проблемы будут рассмотрены нами далее.

Как уже указывалось выше, низкий уровень предпринимательской этики и правовой культуры и отсутствие соответствующего контроля со стороны государства, в первую очередь его правоохранительной системы, способствовали развитию манипулирования как альтернативы созидательной деятельности, привели к созданию огромной структуры теневой экономики, что, в свою очередь, стало основой криминализации общества. Вот, например, как об этом писала одна из российских газет.

«Глава российского правительства заявил, что до 50% экономики страны контролируется теневыми структурами. Этот контроль осуществляется, утверждает западная пресса, группой из семи нынешних и бывших банкиров.

Не так давно в нашей стране существовал контроль государства, существовал контроль "народный": боролись с бесхозяйственностью, с бездумностью чиновников, с расхищением общенародного достояния. Нынешний контроль теневых структур над экономикой — это совершенно новое для России, обескураживающее весь мир своими размерами явление.

Надо полагать, что задача теневых структур и узкой группы влиятельных лиц, осуществляющих этот контроль, — не повышение производительности труда и

1  Гусейнов А. А. Этическая мысль. М., 1990. С. 13.

2  Новое время. 1995. № 8.

уровня жизни россиян. Их успехи на этом поприще не увеличивают валовой внутренний продукт, а равно мощь экономики и обороноспособности страны. А что же тогда?

Если полистать страницы наиболее влиятельных и массовых российских газет, то вы непременно найдете ответ на этот вопрос. Кроме леденящих душу историй о бандитских налетах и разборках, рэкете и заказных убийствах, там есть спокойные и скучные рассказы о том, например, как некое акционерное общество заключило с государственной корпорацией контракт на поставку продовольствия, получило 10 млрд рублей, превратило их в валюту, на чем вся его деятельность завершилась.

Другое АО таким же образом получило 12,5 млрд руб., третье — около 200 млрд и т. д. и т. п., и эти деньги в конце концов осели в коммерческих банках столицы. А вот некий гражданин заключает договор с одним из отделений Агропромбанка, в результате чего несколько десятков миллиардов рублей безвозвратно утекают в руки частных лиц. А вот из бюджета небольшой республики в Сибири совершенно легально перечисляется 36 млрд рублей в коммерческие структуры и банки, и эти деньги расходятся потом по карманам всяческих чиновников и явных жуликов. Список этот, похожий на опись краденого, бесконечен. Стоимость исчезнувших ценностей может вызвать зависть крупнейших миллиардеров мира.

Российские условия мало способствуют реализации научно-технических идей. Эти условия прежде всего хороши для развития воровства. Ведь так просто доказать, что ты не украл миллиард, а вложил его в какой-нибудь долгосрочный проект, потерпел неудачу в бизнесе, истратился на безвозмездную помощь, пострадал от очередного политического бедствия.

Российская экономика живет в условиях крайней безнадзорности. О какой нравственности может идти речь, если лучшие умы и высочайшие столпы общества не могут определить границу между служением Отечеству и частными интересами, между предпринимательством и заурядным воровством?»1

Анализ показывает, что эффективность использования рыночных отношений во благо общества в значительной степени определяется уровнем психологической и правовой культуры участников этих отношений. В частности, низкий уровень правосознания многих потребителей энергоресурсов (нефтепродуктов в России) привел к хроническим неплатежам. Возникшая вследствие этого кризисная ситуация явилась предпосылкой для развития в сфере нефтяного бизнеса теневой экономики, и следствием этого явились острые социальные конфликты между участниками «теневых правоотношений», за которым следовали заказные убийства и другие особо опасные преступления. Изложенное может быть проиллюстрировано результатами журналистского расследования, проведенного газетой «Известия», краткое содержание которого приводится ниже.

Серьезных представителей тюменского нефтяного бизнеса предпочитают убивать в Москве. Деловой путь их во многом схож. Возвышение в родных местах, доступ к власти над «черным золотом» или финансовыми потоками, с ним связанными, частые наезды в российскую столицу, а то и постоянное в ней проживание и, наконец, смерть от рук неизвестного киллера. Следом идет зачистка: разгон и

Игра теней на рыночной арене // Санкт-Петербургские ведомости. 1996. 7 декабря. № 234.

отстрел фигур поменьше, лихорадочный раздел наследства покойного и недолгое затишье перед новыми бурями.

В обыденном сознании нефтяной бизнес уже давно стал явлением того же порядка, что и торговля наркотиками. Все, что связано с его теневой жизнью, -тайна за семью печатями. Огромные деньги и страх надежно затыкают рты самым болтливым. Поэтому и убийства, как правило, остаются нераскрытыми, заказчики их — неназванными, а причины, приведшие к трагедии, заменяются предположениями. Однако редкие факты все-таки прорываются сквозь стену молчания, и по ним уже можно судить, как с начала 90-х гг. начали сближаться такие понятия, как «нефть» и «криминал».

Объединение, одно из крупнейших в России, исправно качало «черное золото» из все еще не оскудевшего легендарного Самотлора.

К своему удивлению, нижневартовцы обнаружили, что в документах, которые им предложили заверить, значится, будто за 1992 г. они сдали нефти почти на два миллиона (точнее, на 1 921 989) тонн больше реального количества.

Все попытки объясниться ни к чему не привели. Кроме невразумительных ответов типа «так надо» и пожеланий «не высовываться», представителям «Нижневартовскнеф-тегаз» (ННГ) от «Транснефти» ничего добиться не удалось.

Лишней нефти не бывает. Все, что должно быть добыто из недр, распределяется на год вперед. Методичные экспроприации «Транснефти» раз за разом срывали плановые поставки, обрушивая на ННГ вал штрафных санкций. К концу 1993 г. операция завершилась. Два миллиона уже не «воздушной», а вполне реальной нефти ушло неведомо куда, а некогда преуспевающее объединение, не получившее за них ни копейки, опутанное налоговыми и штрафными санкциями, стало чуть ли не банкротом.

Сотрудники МВД и ФСБ вышли на ряд фирм, которые по примитивным схемам «накручивают» сверхприбыли на перепродаже нефти.

Существуют два способа, при помощи которых нефть вывозится на экспорт без уплаты каких-либо таможенных сборов. В обоих она отправляется поначалу на Украину или в Белоруссию на переработку (в том числе на Мозырьский НПЗ) как «давальческое» сырье. При этом бизнесмены обязаны вернуть обратно в Россию полученные из нее продукты.

На самом же деле их из братских республик отправляют в Калининград в адрес несуществующих фирм. На территории Литвы или Латвии происходит переадресовка, и все в конечном итоге оказывается в Бельгии, Голландии или в США. Второй вариант более «театрализован». Нефтепродукты сразу же продаются западным покупателям, а под их видом в Россию через границу загоняются цистерны с песком или только на треть заполненные нефтепродуктами.

В обоих случаях с завидной легкостью оформляются все таможенные процедуры, пошлины не взимаются, что дает лихим предпринимателям дополнительный доход — 50 долларов с тонны сырой нефти.

Однако все изыскания оперативников в конечном итоге ни к чему не привели. Одно из немногих дел о невозрате 300 тысяч тонн нефти «Славнефтью», по которому проходил вице-президент компании А., завели таможенники и... закрыли в феврале этого года. Проштрафившийся вице-президент был с ним ознакомлен, а сама «Славнефть» оштрафована почти на четыре миллиарда рублей.

Другое дело по невозврату, где в качестве участника фигурировал один из бывших министров, возбудили, порасследовали и потеряли. По другую сторону границы с расследованием нефтяных махинаций все обстоит тоже не лучшим образом. Шумное уголовное дело, возбужденное на Украине по СП «Юнифекс интернешнл», собрало более ста томов всевозможных документов, но потом потихоньку заглохло и было прекращено, хотя по нему «засветилось» восемь заказных убийств, а в качестве фигурантов вдруг проявились российские эстрадные звезды первой величины. Хотелось бы назвать их громкие имена, но следствие еще не закончено, да и неизвестно, целы ли те скандальные тома.

Нефтяной беспредел и тотальную криминализацию отрасли те же тюменские «генералы» объясняют, как и многое другое, неплатежами. Примерно 25% от их добычи уходит на экспорт, и это реальные деньги. Остальное идет отечественному потребителю, а он, как водится, расплачиваться не спешит. Да и те средства, которые удается собрать, идут обычно на погашение собственных долгов. Приходится обращаться к бартеру. Нефтью расплачиваются за трубы и оборудование, за цемент, за услуги строителей, ею же производятся отчисления в местные бюджеты всех уровней.

В результате огромное количество «черного золота» оказывается в руках людей малоискушенных в бизнесе. Тут и появляются фирмы-«бабочки». Щедро рассовывая взятки, они подряжаются реализовать бартерную нефть, берутся превратить ее в живые деньги. Провернув пару сделок и, естественно, не расплатившись полностью с поставщиками, «бабочки» исчезают, а на их месте и даже по тому же юридическому адресу появляются новые, но организованные все теми же «бизнесменами». По странному стечению обстоятельств это, как правило, либо бывшие партийные функционеры, или дети все тех же руководителей нефтегазового комплекса.

Добавляют криминала и неразберихи бесконечные правительственные инициативы. Тот же «Нижневартовскнефтегаз» уже два года по правительственному распоряжению поставляет нефть на Рязанский нефтеперерабатывающий завод по товарному кредиту на нужды сельского хозяйства для уборочной. На сумму поставленной нефти должны были быть оформлены налоговые освобождения. ННГ свои обязательства выполнил, а налоговых освобождений так и не получил. В результате долг объединения государству вырос еще на 453 миллиарда рублей.

Все это можно было бы считать внутренним делом между «Нижневартовскнефтега-зом», Минтопэнерго, Минсельхозпродом и Минфином, если бы не один нюанс. Из поставленной по товарному кредиту нефти после переработки на нужды сельского хозяйства уходят бензин, определенные масла, дизтопливо, а «за скобки» выводится солидный остаток из мазута, масел, для сельхозтехники непригодных, и дефицитного авиационного керосина. Куда деваются эти нефтепродукты, до сих пор никому выяснить так и не удалось.

В 1996 г. от рук наемных убийц в России погибли 22 человека, связанных с нефтяным бизнесом. Эта статистика не учитывает тех, кто чудом избежал трагической участи или отделался легкими ранениями.

Отпустив в начале 90-х гг., на волне либерализации экономики, нефтедобывающие предприятия в вольное плавание, государство практически полностью утратило за ними контроль, сводя, по сути, все отношения с ними к вышиванию денег в федеральный бюджет и новых порций «черного золота».

Сегодня почти все производственные объединения опутаны долгами, новые скважины практически не осваиваются, добыча сокращается. А под сенью этих проблем уже собрался узкий круг «своих» людей, плотно сгрудившихся у «трубы», по которой, несмотря ни на что, пока еще течет нефть. Они, собственно, и производят селекцию в отрасли, исподволь назначая и смещая «генералов» и президентов, заказывая убийства слишком строптивых. Они уже давно прикормили чиновников и правоохранителей, чтобы больше

никогда и никого не бояться. А тех, кто «слишком много хочет», душат руками их же коллег. Они никогда не смогут насытиться, потому что давно потеряли меру и власти, и деньгам...1

Термин «аномия» был введен еще в прошлом веке родоначальником французской социологической школы Эмилем Дюркгеймом для описания обществ с развитой экономикой и быстрыми социальными переменами. Это как нельзя кстати подходит к современной ситуации в российской экономике. Поэтому не будет лишним ознакомиться с основным выводом Дюркгейма, проливающим свет на некоторые из истинных причин резкого всплеска в России и других посткоммунистических странах экономической преступности и коррупции. Итак, французский ученый считал, что во времена социальных переворотов ослабевает чувство ответственности перед социальным коллективом, перед обществом. Прежние нормы и методы контроля становятся неэффективными, В таком состоянии человек не признает ограничений, установленных государством. Он склоняется к выполнению своих притязаний часто противозаконными методами.

Приведенное заключение Дюркгейма о повышении степени «безнормативности» полностью согласуется с нашими выводами относительно появления в период быстрых социальных перемен значительного числа неинституциональных социальных норм, часть из которых характеризуется нелегитимными формами поведения и деятельности граждан во всех областях, включая сферу предпринимательства.

Менеджмент — это элемент современной человеческой культуры, включающий в себя традиции, историю, концепции, институты, практику, направленные на совершенствование производственной деятельности.

Современный этап развития менеджмента — этап социального менеджмента — можно также называть интегративным. С начала 1970-х гг. наметилось устойчивое движение от человека мыслящего, разумного к человеку целостному. Определенное философией Рене Декарта развитие естественных наук на основе рационального способа мышления уступает в настоящее время место новому, целостному познанию окружающего мира.

На современном этапе руководители предприятий могут добиться долговременного успеха только мысля целостными образами. По мнению одного из наиболее преуспевающих бизнесменов четвертого этапа развития менеджмента К. Мацуситы, каждая компания, помимо получения прибыли, должна ставить вполне определенные цели, оправдывающие ее существование, нести социальную ответственность перед обществом.

Одна из важнейших функций менеджмента — сделать продуктивными вверенные ему человеческие ресурсы. Преуспевающие менеджеры любят говорить: «Наше самое большое богатство — это люди». Единственное различие между предприятиями заключается в том, как в них используется потенциал персонала при достижении цели.

Черная кровь // Известия. 1996. 4 янв. № 1.

Процесс социализации личности в значительной степени определяется выбором жизненного сценария. В свою очередь, жизненный сценарий связан с условиями экономической жизни на данном этапе развития общества, а также основными идеологическими доктринами, определяющими это развитие.

В настоящее время существуют два основных подхода, определяющих экономическую стратегию предпринимательской фирмы, компании, а в ряде случаев и целого государства.

В первом случае целью экономики провозглашается получение максимальной прибыли любой (по возможности в рамках действующего законодательства) ценой. Психологически эти цели характеризуются субъект-объектным подходом, при котором деньги являются главным капиталом, а прибыль в деньгах определяется как главный показатель успеха. Для государств, принявших эту доктрину, характерен монетаристский подход к решению всех социальных и экономических проблем.

В этом подходе заключены идеологические и психологические предпосылки для манипулирования людьми в процессе достижения главных целей.

Второй подход имеет главной целью развитие и совершенствование кадрового (человеческого) потенциала компании, повышение профессионального мастерства каждого работника, совершенствование отношений внутри компании. Подход характеризуется субъект-субъектным принципом отношений между всеми участниками, что способствует высокому уровню социальной адаптации, создает положительный эмоциональный фон и все предпосылки для самореализации личности в трудовой деятельности. Этот подход характеризуется высокой экологической культурой, обеспечивающей гармонию отношений человека, его производственной деятельности и окружающей природы.

Участники таких производственных отношений соотносят свою деятельность с требованиями действующего законодательства, а также общей и профессиональной этики.

В конечном счете, как показывает анализ практики, именно второй подход создает наиболее жизнеспособные коллективы, производственные объединения и социальные конгломерации.

Таким образом, высокий уровень правовой, этической и психологической культуры является сегодня существенным фактором, обеспечивающим надежность, защищенность и поступательное развитие предпринимательской деятельности.

Одним из основных направлений преодоления, возникшего в результате чрезвычайного развития теневой экономики и криминализации общества кризиса является высокая эффективность деятельности правоохранительной системы страны. Но эффективность и надежность правоохранительной деятельности (в первую очередь в области оперативной и следственной работы) может быть обеспечена профессиональной компетентностью оперативных работников и следователей. Следующая глава настоящей книги будет в основном содержать материалы, посвященные раскрытию психологических особенностей юридической деятельности, личностных характеристик работника правоохранительной системы, обеспечивающих его высокую профессиональную компетентность.