АРГУМЕНТЫ ПРОТИВ СМЕРТНОЙ КАЗНИ

Аргумент первый: о существовании высшего нраве i вен i юго закона, запрещающего посягать на жизнь человека

Этот аргумент, уходящий своими корнями в глубины древнего религиозно-нравственного сознания, гласит, что Бог запрещает уничтожать самое совершенное из всех его творений. Человек является образом и подобием Бога. Он — абсолютная ценность этого мира, посягать на которую никто не вправе. Его жизнь находится под покровительством Бога, даже если это жизнь грешника или преступника.

Смертная казнь — это всегда убийство человеческого существа, и потому она изначально аморальна и преступна. Подменяя абсолютную Правду высшего нравственного закона условной и относительной справедливостью, не выходящей за рамки позитивного права, она оборачивается бесчеловечным актом хладнокровного убийства одного человека многими. Этим актом государство становится на одну доску с преступником: оба они переступают нравственную черту, за которой человеческая жизнь уже ничего не стоит.

Аргумент второй: о смертной казни как излишнем зле Люди способны причинять друг другу страдания. Но определенные виды страданий необходимы и правомерны. Так, муки от клещей дантиста, ножа хирурга или тюремного забора оправданны, поскольку помогают индивиду или обществу в целом избежать больших и худших бед. Но смертная казнь — это излишнее зло, так как существуют другие, не столь радикальные и вместе с тем не менее эффективные способы наказания преступника. Так, пожизненное заключение вполне могло бы заменить смертную казнь. Оно, по крайней мере, не отнимает у преступника возможности исправления. Если учитывать, что древняя мудрость рекомендует из двух зол выбирать меньшее, то пожизненное заключение предпочтительнее смертной казни.

Аргумент третий: о том, что смертная казнь становится непоправимым злом в случае судебной ошибки

Возможность судебных ошибок существует всегда, поскольку судьи — это обычные люди, которым свойственно ошибаться. Судебной практике известно не так уж мало случаев, когда к смерти приговаривались невиновные. В таких ситуациях исправить ошибку уже невозможно. Акты реабилитации, различных компенсаций, наказание виновных или их публичные покаяния мало что меняют по существу. Смертная казнь человека, чья невиновность обнаруживается впоследствии, отсекает саму возможность исправления судебной ошибки. А между тем, такая возможность должна существовать всегда, подобно тому, как в театре на случай пожара должен быть запасный выход, а на корабле на случай крушения — спасательные средства.

Аргумент четвертый: о развращающем воздействии смертной казни на общественные нравы

Смертная казнь как узаконенное убийство подрывает в обществе уважение к человеческой жизни, отрицательно сказывается на состоянии нравов. Высшая нравственность всегда основывалась на принципе неприкосновенности естественного права человека на жизнь. Положение дел, при котором убийство одобряется официальными властями, является законным актом, психологически уничтожает препятствия на пути к другим убийствам. Потенциальный преступник начинает строить свои рассуждения по аналогии: «Если государство имеет право убивать, то и я имею такое же право».

Смертные казни потворствуют низменным, кровожадным инстинктам, которые коренятся в архаических пластах человеческой психики. Они отравляют психологию народа, разрушают его нравственность. Цивилизация и культура стремятся блокировать человеческую агрессивность и не позволяют людям убивать тех, кого они не любят или ненавидят. Существование же смертной казни расшатывает эти культурные заслоны и способствует тому, что опасные, разрушительные наклонности выходят на поверхность, вырываются из-под контроля.

Существование смертной казни предполагает, что в обществе должна быть профессия палача, что уже само по себе имеет аморальный, постыдный характер и не совместимо ни с какими гуманными целями, провозглашаемыми государством. Когда обезоруженного, беззащитного, связанного человека убивает другой человек, вооруженный орудиями убийства, находящийся в полной безопасности, ничем не рискующий и получающий за это пла-

ту, личность последнего не может вызывать уважительного отношения к нему со стороны общественности.

Характерно, что в странах, где существует смертная казнь, состояние нравов хуже и уровень преступности выше. Смертная казнь выступает здесь как своеобразная школа жестокости. В этом своем качестве она приводит не к желаемым результатам, а к прямо противоположным. Угроза казни не устрашает преступников в должной мере, так как каждый из них надеется избежать сурового наказания, полагая, что его либо не поймают, либо, при павшем на него подозрении, не хватит улик и т. п. При этом фактор устрашения вероятного преступника срабатывает далеко не всегда, а фактор развращения общественных нравов действует постоянно. Статистика свидетельствует, что введение смертной казни, как правило, не ведет к снижению числа тех преступлений, против которых она направлена. Превентивную функцию по отношению к опасным преступлениям успешнее осуществляет не фактор жестокости наказания, а фактор его неотвратимости.

Для зрелого, культурного правосознания очевидно, что смертная казнь — это анахронизм, который не должен присутствовать в системе карательных средств цивилизованного государства. Будучи генетически связана с архаическими принципами талиона и кровной мести, она является варварским пережитком, вымирающим юридическим институтом. Подобно тому, как пытки официально исключены из уголовно-процессуальных систем современных цивилизованных государств, смертной казни уготована с течением времени аналогичная участь. В противном случае правосознание цивилизованных субъектов самим фактом присутствия смертной казни в юридической практике их государств будет регулярно ввергаться в состояние мучительных внутренних противоречий и диссонансов, которые, в свою очередь, станут оказывать деструктивное воздействие на иерархию его внутренних норм и ценностей.

Что же следует из сопоставления противоположных аргументов «за» и «против»? Если рассуждать с позиций практической целесообразности, то она обычно рекомендует: сорняк с поля долой, паршивую овцу из стада вон, убийцу к стенке! Что касается сорняка и овцы, то с ними дело обстоит достаточно просто: отношение к ним не рассматривается с этических и религиозных точек зрения. Относительно человека все становится намного сложнее. Ставить его в один ряд с растениями и животными нельзя, поскольку это качественно иное существо, стоящее выше тех и других. Отношение к нему не может базироваться на принципе практи-

ческой целесообразности. Здесь вступают в свои права факторы цивилизованного характера.

С религиозно-нравственной точки зрения, смертная казнь недопустима и не имеет оправданий. Нравственные чувства цивилизованного человека с развитым культурным сознанием прямо и однозначно протестуют против нее. В свете высших принципов этики и естественного права все позитивно-правовые аргументы в пользу смертной казни выглядят ложными и даже низменными.

Философ Вл. Соловьев считал, что смертная казнь — это пережиток диких обычаев древности, реликт варварского уголовного права. Воздаяние злом за зло не уменьшает, а, напротив, увеличивает общую сумму зла в обществе, и потому этическая, естественно-правовая оценка смертной казни должна быть однозначна: это зло и только зло, потому что убийство. Нет никаких веских оснований для того, чтобы считать, будто убийство человека частным лицом — это злодеяние, а убийство человека государством — благо. Государство, посягающее на главное естественное право своих граждан, неизбежно входит в замкнутый круг имморализма и неправа и становится их проводником.

Все три подхода к наказанию, естественно-правовой, позитивно-правовой и неправовой, практиковались и практикуются в современных государствах в тех или иных пропорциях. Активизация социологических и психологических исследований проблем пенологии во второй половине XX в. привела к появлению неутешительных выводов. Суть их сводится к следующему.

1. Наиболее распространенная форма наказания за уголовные преступления, тюремное заключение, не выполняет своего предназначения — не способствует исправлению преступников. Напротив, эффект оказывается в абсолютном большинстве случаев противоположным ожидаемому: тюрьма деморализует и развращает тех, кто отбывает в ней наказание.

2. Вероятность исправления осужденных не повышается, если проводить стратегию ужесточения карательных воздействий.

3. Меры по развитию профобразования, практика психолого-воспитательных и медицинских воздействий на осужденных не дают существенного снижения рецидивной преступности.

4. Трудовая деятельность заключенных в ее современных формах не дает должного воспитательного, исправительного эффекта.

Выводы специалистов о том, что дальнейшее ужесточение карательных мер по отношению к отбывающим наказание нецелесообразно, а применение некарательных воздействий малоэффективно, порождают впечатление тупика, в котором оказалась проблема наказания. Но это только на первый взгляд. Если сопоставить

создавшуюся ситуацию, которая есть не что иное, как следствие применения старых, традиционных средств и методов в пенитенциарной системе, с теми огромными изменениями, что произошли и продолжают происходить в современной цивилизации, то можно предположить, что человечество находится на пороге открытия принципиально новых путей к решению проблемы наказания. По всей видимости, это будет связано с новыми открытиями в области изучения человеческой природы и возрождением естественно-правовой парадигмы.