1. Необходимость самостоятельной науки о власти

Сегодня нужно сконцентрировать, упорядочить, привести в науч­ную систему знания о власти и сделать их достоянием наших современ­ников во имя более организованной, культурной, цивилизованной, обес­печенной и, как мечталось многим, лучшей, счастливой и свободной жизни. В самом деле, задумаемся.

Власть существует издавна во множестве видов, проявлений и моди­фикаций. Властителей было множество в прошлом и есть в настоящем. Претендентов на эти роли всегда было много и будет еще больше. О власти, властях и правителях написана масса книг, статей, драм, коме­дий, трагедий. Создаются конституции, издаются законы, указы, поста­новления, принимаются декларации, заключаются договоры, провоз­глашаются манифесты, программы и т. д.

Однако собственно самой науки о власти, как таковой, самостоя­тельной современной науки со своей собственной системой представле­ний, понятий, отраслей знаний пока еще все-таки нет. Даже наука о по­литике, которая вошла в нашу жизнь лишь в конце 80-х годов, не может заменить науку о власти. Политика, будучи производной от власти, яв­ляясь ее функцией, характеризуя основные направления деятельности власти, конечно же вправе иметь собственную науку. Но не дело науки о политике (политологии) заслонять и принижать науку о власти. Каж­дому — свое. И если всерьез говорить о соотношении и соподчинении областей знаний, то политологию следует расценить как составную часть кратологии, сопутствующую ей, исходящую из ее идей и пред­ставлений.

В свое время немецкий социолог Макс Вебер (1864—1920) в работе "Политика как призвание и профессия" (1919) писал: "Что мы понима-

ем под политикой? Это понятие имеет чрезвычайно широкий смысл и охватывает все виды деятельности по самостоятельному руководству. Говорят о валютной политике банков, о дисконтной политике Импер­ского банка, о политике профсоюза во время забастовки; можно гово­рить о школьной политике городской или сельской общины, о полити­ке правления, руководящего корпорацией, наконец, даже о политике умной жены, которая стремится управлять своим мужем"*.

М. Вебер допускал, что "...политика, судя по всему, означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распре­деление власти, будь то между государствами или внутри государст­ва между группами людей, которые оно в себе заключает"**. "Кто занимается политикой, тот стремится к власти: либо к власти как средству, подчиненному другим целям (идеальным и эгоистическим), либо к власти "ради нее самой", чтобы наслаждаться чувством, кото­рое она дает"***. Вебер также отмечал, что "главное средство поли­тики — насилие"****.

Таким образом, политика — дело серьезное, и заниматься ею нуж­но обязательно. Она связана и с властью. Но политике — свое, а власти — свое.

Санкт-петербургские ученые В. Д. Виноградов и Н. А. Головин, представляя читателю свою книгу "Политическая социология", пишут: "В учебном пособии сделана попытка представить политическую со­циологию как науку, которую интересует взаимовлияние, взаимодейст­вие индивидуумов, социальных общностей, политических институтов по поводу возникновения, распределения и функционирования вла-

Цели своей авторы достигают. В главе III "Власть, ее носители и функции в обществе" они интересно и содержательно характеризуют власть. Но почему же при столь активном, заинтересованном подходе не сделать еще одного шага вперед — прямо поставить вопрос о необ­ходимости самостоятельной науки о власти?

А не ставится и не решается этот вопрос среди прочих причин еще и потому, что слишком глубоко внедрили нам в сознание в советские времена преклонение перед собственно политикой — политикой пар­тии, перед политической жизнью, политической системой общества. Эти установки, в свою очередь, позволяли выпячивать роль политики и отводить внимание от власти, прежде всего от государственной власти, скрывать такое фактически недемократическое явление, когда реаль­ная власть была сосредоточена не в органах государства, не в органах самой Советской власти, а находилась в руках партии, ее Политбюро.

Теперь же пришло наконец время делать главный упор на власть, и прежде всего власть конституционную, государственную, и науку о вла­сти. Каждому, кто подошел к пониманию роли и значения власти, пора сделать этот назревший шаг вперед.

В "Энциклопедическом социологическом словаре" в статье "Власть" Л. С. Мамут обоснованно отмечает: "Пристальное изучение

* Вебер М. Избр. произв. / Пер. с нем. М.: Прогресс, 1990. С. 644. ** Там же. С. 646. *** Там же. **** Там же. С. 697.

***** Виноградов В. Д., Головин Н. А. Политическая социология: Учеб. пособ. Спб.: Изд-во СП6У, 1997. С. 3-^.

многообразных проблем власти неизменно сопутствует всей истории мировой социально-философской и политико-юридической мысли. В ходе исследования этой проблематики выдвинуты самые различные, нередко конкурирующие трактовки генезиса и природы власти, мето­дики ее анализа, характеристики взаимосвязей с другими общественны­ми явлениями. Разработка цельной развернутой научной теории власти, адекватно описывающей и объясняющей власть во всех ее частях и ас­пектах, продолжает оставаться важной актуальной задачей общество­ведов"*.

Данная книга, а также другие наши публикации в течение послед­них десяти лет предлагают целостную, логично выстроенную и обосно­ванную научную теорию власти. Это и есть убедительный ответ на за­прос времени.

В самом деле, сколь же велик объем назревших теоретических изы­сканий в сфере изучения власти, если только один лишь перечень ти­пов, видов, форм, проявлений феномена власти требует многих стра­ниц. В подтверждение этого мы предлагаем читателю поразмышлять над следующим далеко не исчерпывающим перечнем: власть отца (родителей), общества, государства, церкви; власть монархическая или республиканская; власть народа;

единоличная власть (монарха, личности, лидера); власть коллегии (дуумвирата, триумвирата);

власть выборная, наследственная, традиционная, узурпированная, смешанная;

власть монарха (императора, царя, короля, князя, шаха, эмира, гра­фа, герцога, фараона и т. д.);

власть президента, парламента, сената, конгресса, правительства; власть патриарха, папы римского, примаса, имама; власть вождя, фюрера, дуче; власть партий;

власть над народом, над населением, над нацией, над гражданами; власть в организации, органе, учреждении, фирме, семье; власть общегосударственная, федеральная, центральная, респуб­ликанская, губернаторская, региональная, области, штата, местная, городская, районная, окружная, муниципальная, аппарата, номенкла­турная;

власть первобытная, рабовладельческая, феодальная, буржуазная, социалистическая;

власть международная, планетарная, национальная (государствен­ная), экономическая (хозяйственная), социальная, политическая, духов­ная, информационная;

власть государственная, гражданская, материальная, научная, воен­ная, полицейская, карательная;

власть представительная, законодательная, исполнительная, судеб­ная, контрольная, избирательная, учредительная;

власть по формам осуществления: господство, руководство, управ­ление, организация, контроль;

власть по формам проявления: законная, принудительная, вознагра­ждающая, коммуникационная, компетентная;

* Энциклопедический социологический словарь / Под общ. ред. Г. В. Оси-пова. М.: ИСПИ РАН, 1995. С. 100.

власть официальная, фактическая, реальная, демократическая, вы­борная, легитимная, харизматическая, назначаемая, экспертная, номи­нальная, формальная, культурная, цивилизованная, "третья", "четвер­тая", "пятая" и т. д., альтернативная, коррумпированная, антинародная, консервативная, бюрократическая, кастовая, элитная, деспотичная, не­справедливая, тоталитарная, тираническая, охлократическая, закулис­ная, тайная, "телефонная", "карманная";

власть абсолютная, безраздельная, неограниченная, тотальная, ог­раниченная;

власть универсальная, высшая, блистательная, высокая, независи­мая, диктаторская;

макровласть, мегавласть, мезовласть, микровласть, минивласть; власть центральная, местная, первичная;

власть на постоянной основе, стабильная, традиционная, времен­ная;

протовласть (провласть, предвласть), примитивная, рождающаяся, обретающая жизнь;

власть формируемая, становящаяся на ноги, обретающая силу, опи­рающаяся на закон;

развивающаяся власть: крепнущая, набирающая силу, формирую­щая законодательство, приобретающая социальную опору;

развитая власть: зрелая, справедливая, сильная, уверенная в себе, авторитетная, почитаемая, образцовая, активная, эффективная, иници­ативная, решительная, твердая, монолитная, крепкая, устойчивая, тор­жествующая, надежная, созидательная;

слабеющая власть: полувласть, упущенная, жиреющая, дряхлею­щая, беспринципная, ленивая, безнадежная, бесцветная, критикуемая;

уходящая власть: слабая, безынициативная, хилая, недееспособная, глупая, беспомощная, мнимая, фальшивая, формальная, фиктивная, псев­довласть, призрачная, все более ненавидимая, отвергаемая, утраченная;

власть по последствиям: перспективная; реакционная, несущая пе­чать прошлого, тормозящая развитие общества; открывающая новые горизонты, устремленная в завтрашний день, в будущее.

Пользуясь такого рода перечнем, читатель может сам дополнять и корректировать его, заняться систематизацией типов и видов власти, их классификацией. Подобные упражнения будут вновь и вновь убеждать, какое это нужное, достойное занятие. Оно лишний раз доказывает не­обходимость обстоятельной разработки науки о власти (кратологии) и ее разнообразных областей. Подобного перечня, тем более комплекс­ной, содержательной характеристики всех этих видов власти нет ни в одном учебнике по политологии, праву, философии. Их и не может там быть, поскольку это — предмет и объект самостоятельной науки.

И сколько бы мы ни отговаривались, что характеристика власти да­ется правоведением, политологией, социологией, философией, истори­ей, это не соответствует действительности. Все эти отрасли знания — лишь добрые соседи науки о власти, но отнюдь не ее толкователи, не ее аналоги, не ее эквиваленты, не ее заменители, да и не ее наставники. Тем более не заменяли ее в недавнем прошлом ни истмат, ни истпарт, ни марксизм, ни даже партстроительство. О том, почему произошло, что власть оказалась без своей науки, почему даже у политики (произ­водной от власти) ныне уже есть наука, а у власти нет, почему так пове­лось издавна, почему создавшееся положение столь долго не было ос­мыслено и изменено, необходимо серьезно задуматься. Это — крупная,

масштабная задача. В обновляемой с позиций XXI века системе научно­го знания в целом именно науке о власти будет принадлежать одна из самых главных ролей. Поэтому далее мы и обратимся к осмыслению роли власти в жизни человека и общества.