ГЛАВА 1. Пределы  осуществления права  собственности  как  выражение баланса  интересов в  отношениях  собственности

§ 1. Баланс интересов как основа установления

       пределов осуществления права собственности

В своем понимании природы, роли и пределов права собст-венности современное общество значительно эволюционировало. Великая французская революция провозгласила это право как «священное и неприкосновенное». В настоящее время о его священном характере уже не говорят, хотя неотъемлемость и неприкосновенность  не отрицаются. Со временем общественное сознание признало необходимость усиления социальной роли права собственности.

Определение пределов права собственности, его содержания, а также условий его реализации является объективной потребностью любого правового государства. Разумно установленные границы, учитывающие взаимные интересы собственника и третьих лиц, позволяют избежать социальной напряженности и конфликтов в обществе. Критерием установления соотношения этих взаимоисклю-чающих интересов является ч. 3 ст. 17 Конституции РФ: «Осуществ-ление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц».

Пределы в осуществлении всякого права органично вытекают из официально закрепленного определения гражданских свобод. На законодательном уровне юридическое определение свободы было впервые зафиксировано в ст. 4 французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года: «Свобода состоит в возможности делать все, что не вредит другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого ограничено лишь теми границами, которые обеспечивают другим членам общества эти же права».

В юридической литературе достаточно широко было распрост-ранено мнение о том, что право собственности носит неограниченный характер. В вопросах оценки самой природы права собственности в дооктябрьский период существовало два подхода. Савиньи утверждал, что право собственности по своей природе представляет собой неограниченное право. Эту позицию затем разделили Пухта, Виндшейд, Зом и др. При этом они допускали только временное ограничение права собственности правами третьих лиц на то же имущество. После прекращения  прав третьих лиц в отношении иму-щества собственника право собственности, по их мнению, вос-станавливалось в неограниченном  объеме. В свою очередь Демо-ломб, Гартман, Г. Дернбург, В. И. Курдиновский,  Г. Ф. Шершеневич и некоторые другие считали право собственности ограниченным правом. В. П. Грибанов  находит эту позицию более верной, поскольку она «более точно отражает саму природу права». В законода-тельстве XIX в. право собственности получило закрепление как право господства над вещью в пределах, установленных законом.

Пределы внешней свободы собственника определяются границей между добром и злом как нравственных критериев  любого  общества. Мера внешней свободы собственника не является неизменной и постоянной с позиции не только позитивного, но и естественного права. Она меняется в зависимости от степени развития общества,  особенностей становления национального самосознания, уровня правовой культуры граждан и ряда других условий. По мнению Е. Н. Трубецкого, «отдельному лицу должен быть предоставлен максимум внешней свободы, совместимой с благом общества как целого». 

Право собственности, как любое другое право, имеет опреде-ленные границы. Их можно назвать естественными границами права собственности или пределами осуществления права собственности. В. В. Меркулов отмечает, что «объем и границы данного права в значительной мере определяют содержание гражданской право-субъектности, которая, в свою очередь, создает необходимые условия для приобретения и реализации различных субъективных прав».

По мнению М. Х. Хутыз и П. Н. Сергейко, «...субъективное право очерчивает границы свободы его участников. Выход за рамки собственной свободы сопряжен с ответственностью, неизбежность которой указывает на необходимость соблюдать границы своего права и не нарушать правовую свободу других». Указанные авторы считают, что ограничение свободы есть правовое средство осу-ществления свободы поведения за пределами запрета. «В частно-правовых отношениях такая свобода выражается формулой: «дозволено все, что не запрещается законом», т. е. действия граж-данина до границ запрета свободны от вмешательства госу-дарства». Однако М. Х. Хутыз и П. Н. Сергейко не  учитывают, что внутри этих границ право может быть ограничено в случаях, предусмотренных законом. Они полагают, что «гарантией прав и свобод личности служит ответственность за нарушение запретов».

Такое утверждение носит односторонний характер. Ответствен-ность не может выступать единственным гарантом прав и свобод личности. Не меньшее значение здесь имеет правовое обеспечение баланса интересов участников правоотношений. Равновесие между внешней свободой собственника и интересами общества как единого целого не может быть обеспечено за счет неподвижного законода-тельства. Границы этого равновесия постоянно меняются с учетом непрерывно изменяющихся условий жизни.

Гарантированное законом право собственности имеет свои пределы, определяемые, в конечном счете, необходимостью защиты прав и законных интересов третьих лиц от недобросовестных действий собственника. Это обстоятельство вызывает необходимость государственного регулирования отношений собственности  и контроля за действиями собственника.

Гражданский кодекс РФ установил пределы осуществления гражданских прав (ст. 10). Он признал недопустимым злоупотреб-ление правом действиями граждан и юридических лиц, осуществ-ляемыми исключительно с намерением причинить вред другому лицу, использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

Общим последствием этих нарушений в соответствии с п. 3 ст. 10 ГК РФ является отказ суда в защите прав лицу, злоупотребляющему своими гражданскими правами. Например, в интересах окружающих суд вправе отказать лицу в иске о признании права собственности на самовольную постройку, если ее сохранение нарушает права и законные интересы  других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан (п. 3 ст. 222 ГК РФ).

Новый ГК РФ впервые в отечественном гражданском законода-тельстве ХХ в. связывает пределы осуществления гражданских прав с разумными и добросовестными действиями граждан и юридических лиц (п. 3 ст. 10 ГК РФ). Принцип разумности характерен для общего права, «в соответствии с которым собственник всегда ограничен в осуществлении своих прав требованием разумного использования принадлежащего ему имущества». Этот  принцип также имел место в континентальном праве в эпоху, предшествующую кодификации.

Понятия «разумность» и «добросовестность» имеют не только нравственное, но и правовое значение. Разумность и добросо-вестность участников гражданского оборота в соответствии с граж-данским кодексом презюмируются. Лицо, от которого требуются разумность и добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно, пока в суде не будет доказано обратное. Помещение этого правила в ст. 10 ГК РФ означает, что в определенных случаях недобросовестность и неразумность действий субъектов гражданских правоотношений приравниваются к злоупотреблению правом. Следует иметь в виду, что указание на разумность и добросовестность как требования, необходимого для реализации и защиты права, должно содержаться в законе.

Разумность и добросовестность в действиях собственника играет ограничительную функцию по отношению к праву собственности. Усмотрение в действиях собственника предполагает разумность и добросовестность при осуществлении права собственности. Они позволяют расширить гражданско-правовую доктрину злоупотребле-ния правом в виде шиканы введением запретов на злоупотребление правом в иных формах. Принцип разумности и добросовестности ограничивает право собственности при осуществлении того, что дозволено собственнику.

Именно введение принципа разумности и добросовестности позволяет расширить  перечень видов злоупотребления правом «в иных формах» и исключить поведенческие стереотипы «зло-вредности» в действиях собственника.

В соответствии со ст. 53 ГК РФ разумность и добросовестность требуются от лица, которое в силу закона или учредительных документов выступает от имени и в интересах юридического лица. Разумность и добросовестность требуются также от представителя, заключающего сделки для представляемого (ст. 182 ГК РФ). Добросовестность при использовании вещи — одно из условий приобретения права собственности на основе приобретательской давности (ст. 234 ГК РФ). Кроме этого, ссылки на «разумность» применительно к различным ситуациям содержатся в ст. 314, п. 2       ст. 375, п. 1 ст. 399, п. 1 ст. 404, а на «добросовестность»  —  в            ст. 302, 303 ГК РФ.

Изложенные в ст. 10 ГК РФ случаи превышения пределов осу-ществления гражданских прав не носят исчерпывающего характера. Помимо превышения пределов осуществления права путем злоупотребления им исключительно с намерением причинить вред другому лицу (так называемая шикана), законом могут быть определены  злоупотребления правом в иных формах. На наш взгляд, представляется ошибочным мнение Т. Е. Абовой о том, что формы злоупотребления правом могут быть установлены «... судом при рассмотрении конкретных дел». В российской правовой системе источниками гражданского права являются закон, указы Президента РФ и постановления Правительства РФ, а не решения суда. Суд может установить юридический факт злоупотребления правом, но не форму злоупотребления.

Требование закона к собственнику учитывать права третьих лиц может представлять собой границу (предел) либо ограничение права. Оно есть граница (предел), если не предполагает возможности несобственника вторгаться в сферу юридического господства собственника. И оно есть ограничение, если сужение возможностей собственника осуществлять правомочия обусловлено внешним воз-действием, вторжением третьих лиц в сферу юридического гос-подства собственника посредством предоставления им возможности осуществления отдельных правомочий собственника. Такие ограничения допускаются только законом и в строго определенных целях, предусмотренных п. 2 ст. 1 ГК РФ. Сфера юридического господства собственника очерчена объектом права собственности (земельный участок, здание, имущественный комплекс и т. п.).

Право  и ограничение права  представляют собой разные правовые категории. В связи с этим нельзя смешивать пределы, либо границы, права собственности с пределами ограничения права собственности. Следует согласиться с Б. С. Эбзеевым в том, что под пределами основных прав, зафиксированных в Конституции, нужно понимать границы признаваемой и защищаемой Конституцией свободы индивидов и их ассоциаций. Что касается ограничений основных конституционных прав, то  под  ними  Б. С. Эбзеев  понимает «... допускаемые Конституцией и установленные федераль-ным законом изъятия из конституционного статуса человека и гражданина». Кроме этого, он считает, что «в качестве ограничения основных прав может рассматриваться также изъятие из круга правомочий, составляющих нормативное содержание основных прав и свобод». По его мнению, «ограничение основных прав особенно тесно сопрягается с их умалением, т. е. уменьшением материального содержания основных прав, объема социальных, политических и иных благ, причитающихся их обладателю…». Такая позиция представляется не совсем точной. Ограничения не влекут изъятия правомочий. Они сдерживают управомоченное лицо, создают препятствия в осуществлении отдельных субъективных прав.

 Г. А. Гаджиев верно отмечает, что «необходимо проводить раз-личие между случаями ограничения основных прав и установлением рамок их юридического содержания». Под рамками содержания права собственности следует понимать общие, глобальные границы, внутри которых устанавливаются границы: а) по объектам; б) по субъектам; в) по сферам общественной деятельности; г) по функциям и другие, закрепленные нормами объективного права. в качестве границ права собственности могут выступать предусмотренные законом запреты, определяющие пределы свободы действий собственника в отношении принадлежащего ему имущества. Границами ограничений права собственности могут выступать дозволения в виде ограниченных прав третьих лиц на чужое имущество, а также права и законные интересы третьих лиц и общества в целом. Например, собственник земельного участка, обремененного сервитутом, вправе пользоваться им так, чтобы не препятствовать действиям субъекта названного ограниченного вещного права.

Г. Дернбург писал, что «господство собственника находит свой естественный предел там, где прекращается для человека возможность проявлять свою власть. Но и в  пределах этой сферы господства имеются ограничения (выделено мною. — В. К.) неписанные, основывающиеся на цели частной собственности и коренящиеся в общем убеждении».

В качестве основной цели реализации права частной собственности, находящейся у хозяйственных обществ, товариществ, производственных кооперативов, выступает деятельность собст-венника, направленная на систематическое извлечение прибыли (предпринимательская деятельность). Государственная и муници-пальная собственность, закрепленная за унитарными предприятиями либо находящаяся в соответствующей казне, предназначена в значительной мере для решения определенных социальных задач. Соответственно,  власть собственника в пределах границ права собственности может быть обусловлена целевым назначением принадлежащего ему имущества.

Право собственности обязывает собственника руководствоваться в своих действиях  не только собственными интересами, но и учитывать интересы общества. Оно всегда носило социальный характер и проявлялось в запрете шиканозного использования собственности: «Это — Дамоклов меч, который висит над собственностью».

Абсолютный характер права собственности, закрепленный в законодательстве стран Европы XIX в. претерпел существенные изменения в ХХ в. Раньше центральное место института права собственности, по мнению Гедемана, отводилось простому распре-делению материальных благ и не уделялось особого внимания их использованию. При таком подходе собственник мог произвольно уничтожать свое имущество и безгранично им распоряжаться. В последующем по мере развития общественного производства с расширением круга объектов собственности центр внимания юриди-ческих наук сместился от вопросов владения имуществом к вопросам пользования и распоряжения им. Обществу уже небезразлично, каким образом используются объекты природы, имущественные комплексы с правами юридического лица с точки зрения государственной безопасности, окружающей природной среды, интересов трудового коллектива и т. д. В связи с этим границы права собственности сужаются.

Пределы действия права собственности во времени  опреде-ляются моментом их возникновения и прекращения. Право собствен-ности возникает с момента вступления в силу законодательных или иных нормативных актов, регулирующих отношения собственности, и прекращается с их отменой. По общему правилу они не имеют обратной силы и применяются к тем отношениям, которые возникли после введения акта в действие (п. 1 ст. 4 ГК РФ).

Государственные и муниципальные органы не могут принимать нормативные акты, обязывающие собственника предъявлять неза-конным владельцам иски об истребовании имущества из чужого незаконного владения, а также ограничивать по времени предъ-явление таких требований в пределах срока исковой давности. Осуществление права собственности стимулируется имущественной заинтересованностью самих участников оборота.

Законодательные и иные правовые акты, регулирующие отноше-ния собственности, действуя в течение определенного времени, действуют также на определенном пространстве. По мнению Винд-шейда, это пространство может совпадать с границами государства, а может быть уже или шире этих границ. С учетом предусмотренных законом форм и видов собственности в Российской Федерации законодательство о собственности может иметь свои особенности в границах России, ее субъектов и муниципальных образований.

Пределы правомочий собственника зависят и от субъекта права собственности. Как отмечает В. П. Никитина, «правомочия госу-дарства в принципе почти не ограничены, чего нельзя сказать о гражданах».

Естественные границы права собственности, на наш взгляд,  предполагают наличие юридически обеспеченной возможности собственника совершать любые правомерные действия по владению, пользованию и распоряжению объектами собственности. Собственник не должен совершать в отношении принадлежащего ему имущества действий, в результате которых причинялся бы вред имуществу либо нарушались иные субъективные права других лиц.

Правовое регулирование общественных отношений заключается в принятии нормативных актов, призванных развести взаимо-исключающие интересы субъектов права. При этом очень важно установить управомоченному лицу предельно возможные объем и содержание прав с тем, чтобы не ущемить законные права и интересы других лиц. Известный немецкий ученый-правовед  Виндшейд писал: «Цель правоположений состоит вообще в том, чтоб определить, каким образом на основании различных фактических предположений образуются границы господства воли стал-кивающихся между собою индивидов, по отношению к какому именно содержанию воли каждый индивид вправе требовать признания от всех остальных индивидов».

По мнению В. И. Курдиновского, «где осуществление права собственности ведет к нарушению личных прав других или же вещных прав на другие вещи, там граница для права собственности». Право собственности  выходит за свои пределы  там, где собственник, действуя по своему усмотрению, начинает нарушать  права и законные интересы других лиц. Такой подход к определению пределов осуществления права собственности позволяет без особого труда установить границы правомочий собственника, если его действия привели к нарушению конкретных прав других лиц, вытекающих из законов, иных правовых актов, договоров, судебных решений и т. д. К иным правовым актам как источникам гражданского права относятся указы Президента РФ и постановления Правительства РФ.

Сложнее определить границу права собственности при его столкновении с иными вещными правами. Источники римского права не дают ответа на вопрос о том,  где проходит граница права собственности. Римские юристы не оставили теоретических разработок по этой проблеме. Они решали конкретные практические вопросы, связанные с тем, что вправе и не вправе делать собственник.

Вместе с тем, анализируя отдельные советы римских юристов,       В. И. Курдиновский обратил внимание на одну очень важную, на наш взгляд, особенность, позволяющую выйти на определенные теоре-тические обобщения по вопросу границ права собственности. По мнению римских юристов, собственники в отношении принад-лежащего им имущества должны действовать таким образом, чтобы не допускать imissio  в имущество других лиц. «In suo alii hastenus licet, quatenus nihil in alienum inmittat», т. е. на своем участке можно делать все при условии, что ничто не проникает на чужой участок. Из этого В. И. Курдиновский  делает обоснованное заключение о том, что проникновение на чужой участок «...не вытекает из права собственности, ибо оно уже не господство у себя (in suo), а господство в границах власти другого». Граница права собствен-ности определяется границами объекта права собственности. «Право собственности есть власть лишь над своей, а не над своей и в известном отношении над чужой вещью».

Таким образом, право собственности есть юридически обес-печенная возможность  собственника по своему усмотрению совер-шать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, если иное не предусмотрено законом.

Что касается действий собственника, связанных с проник-новением в сферу юридического господства других лиц, то они могут вытекать не из права собственности, а из других юридических оснований. В качестве таких оснований могут выступать закон, иные правовые акты, обычай делового оборота. Они, с одной стороны, расширяют сферу полномочий собственника, а с другой —  стесняют (ограничивают) право собственности соседа либо иных собственников (титульных владельцев). Итак, право на imissio не входит в содержание права собственности. Оно представляет собой право ограниченного пользования чужим имуществом. По мнению                  В. И. Курдиновского, «оно существует лишь в силу ограничения  права собственности». В. И. Курдиновский разделяет точку зрения Виндшейда, который относит определения римского права об imissio к ограничениям права собственности и совершенно справедливо считает неверной позицию Г. Дернбурга о том, что собственнику принадлежит право на imissio в силу права собственности.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что границы права собственности в объективном смысле определяются границами объекта права собственности. Такой вывод подкрепляется определениями права собственности в ряде зарубежных законодательных актов прошлого века, в которых указывается граница права собственности.

В дореволюционном русском законодательстве также имели место границы права собственности. «Право собственности, — говорится в ст. 423 ч. 1 т. Х Свода законов Российской Империи, — есть полное, когда в пределах, законом установленных, владение, пользование и распоряжение соединяются с укреплением имущества в одном лице или в одном сословии лиц, без всякого постороннего участия». Содержание права собственности исключало всякое участие посторонних лиц. В соответствии со ст. 424 ч. 1 т. Х Свода «по праву полной собственности на землю владелец ее  имеет право на все произведения на поверхности ее, на все, что заключается в недрах ее, на воды, в пределах ее находящиеся, и словом на все ее принадлежности». Власть собственника, как это следует из законодательства, не выходит за пределы границы земельного участка.

Анализ трудов дореволюционных цивилистов показывает, что среди ученых не было единого мнения в отношении таких категорий, как «границы права собственности» и «ограничение права соб-ственности». Эти противоречия отмечены в работе В. И. Кур-диновского. Они заключаются в том, что отдельные нормы дореволюционного гражданского права истолковывались одно-временно как право собственности и как ограничение права собственности.

В ГК РСФСР 1964 г. осуществление закрепленных законом прав гражданами и организациями увязывалось с «назначением этих прав в социалистическом обществе в период строительства коммунизма» (ст. 5). Закон не охранял гражданские права, если при их осуществлении не уважались правила социалистического общежития и моральные принципы общества, строящего коммунизм. Такой идеологизированный подход обеспечивал признание государственной собственности в качестве ведущей, право государства на бесхозяйные вещи, неприменения срока исковой давности к требованиям о возврате государственной собственности и другие преимущества государства и его органов как субъектов гражданско-правовых отношений по сравнению с гражданами. Основания приобретения права собственности граждан носили ограниченный характер и были в значительной мере связаны с наличием доходов от трудовой деятельности.

С принятием нового ГК РФ граждане и юридические лица свободно, по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им права (п. 1 ст. 9 ГК РФ). Закрепленный в ГК принцип диспозитивности позволяет субъектам права собственности самостоятельно и независимо от кого-либо владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим им имуществом. Такой принципиально новый подход основан на  Конституции РФ, гарантирующей свободу перемещения товаров, услуг и финансовых средств, свободу экономической деятельности и равную защиту всех форм собственности (ст. 8).

Отказ граждан и юридических лиц от осуществления принад-лежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом (п. 2 ст. 9 ГК РФ). В связи с этим ст. 3 ГПК РФ устанавливает, что отказ от права обращения в суд недействителен. Например, преимущественное право собственников на покупку доли в праве общей собственности, предусмотренное        ст. 250 ГК РФ,  прекращается в связи с их отказом осуществить такую покупку. К числу указанных случаев относится предусмотренный         ст. 550 ГК РСФСР отказ наследника от наследства. Такой отказ, совершенный в установленной законом форме — путем подачи соответствующего заявления нотариусу, влечет за собой прекращение права наследования. В соответствии с п. 1 ст. 231           ГК РФ лицо, нашедшее безнадзорное животное, содержащее его и пользующееся им в течение шести месяцев, может отказаться приобретать его в собственность.

В ст. 236 ГК РФ установлен порядок и определены последствия отказа лица от принадлежащего ему права собственности. Данная статья ГК устанавливает, что гражданин или юридическое лицо может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество, объявив об этом либо совершив другие действия, определенно свидетельствующие об его устранении от владения, пользования и распоряжения имуществом без намерения сохранить какие-либо права на это имущество. Отказ собственника не влечет прекращения прав и обязанностей  собственника в отношении соответствующего имущества до приобретения права собственности на него другим лицом.

При исследовании вопросов осуществления  права собствен-ности невозможно обойтись без таких понятий, как «пределы», «границы», «ограничения». Например, право хозяйственного ведения, оперативного управления и другие вещные права имеют свои пределы и  вызывают ограничения права собственности.

Вопрос обеспечения гармонии интересов личности и государства — это и вопрос взаимного ограничения их прав. Теории, шедшие от Руссо или развившиеся в духе его «Общественного договора», требовали все отдать государству. В свою очередь,  учения, берущие начала от Адама Смита и Бентама, требуют все предоставить личности. Разрешение этого противоречия  следует искать в поиске и установлении границ между личностью и государством. При отсутствии таких границ речь может идти только  о безграничной свободе  одной стороны и полном подавлении свободы  другой.

Пределы осуществления прав собственника в отношении имущества, закрепленного за предприятием на праве хозяйственного ведения, установлены в ст. 295 ГК РФ. Следует иметь в виду, что за пределами указанных правомочий собственник либо уполномоченный им орган не вправе распоряжаться имуществом, закрепленным за унитарным предприятием на праве хозяйственного ведения, без согласия титульного владельца.

Пределы правомочий собственника в отношении  имущества, закрепленного на праве оперативного управления за казенным предприятием или учреждением,  значительно шире. Собственник не только определяет цели деятельности  субъекта права оперативного управления, но и в соответствии с п. 1 ст. 296 может давать ему конкретные задания. Кроме того, он вправе изъять неиспользуемое либо используемое не по назначению имущество и распорядиться им по своему усмотрению (ст. 296 ГК РФ).

Соответственно значительно уже содержание права опе-ративного управления. Лицо, владеющее имуществом на праве оперативного управления, владеет, пользуется и распоряжается им в пределах, установленных законом, целями своей деятельности, заданием собственника и назначением имущества. Однако учреждения обладают большей свободой, по сравнению с уни-тарными предприятиями, в распоряжении доходами, заработанными ими самостоятельно (п. 2 ст. 298, п. 2 ст. 295 ГК РФ).

Право собственности, как и любое другое субъективное право, представляет собой меру возможного поведения собственника.  Содержание права собственности имеет определенные границы как по объему, так и по характеру его осуществления. В. П. Грибанов совершенно справедливо считал, что «границы — есть неотъемлемое свойство всякого субъективного права, ибо при отсутствии таких границ право превращается в свою противоположность — в произвол и тем самым вообще перестает быть правом». При этом он отмечал, что «определение пределов осуществления гражданских прав не есть ограничения этих прав». Однако эта принципиальная позиция В. П. Грибанова в отношении ограничений не получила своего развития в его фундаментальном труде «Пределы осуществления и защиты гражданских прав».

В своей политической теории во второй половине XVIII в. А. Н. Радищев,  выступая за свободных и равноправных собственников, писал, что межа, отделяющая владение одного гражданина от другого, должна быть «глубока, всеми зрима и свято почитаема». Право собственности должно основываться не на вседозволенности и неограниченной свободе собственника, а на равновесии многих интересов, на равновесии, выраженном в законе, — этом, как сформулировал философ В. Соловьев, «общем для всех борющихся сторон пределе».

Проблема границ права собственности в цивилистической литературе конца XIX — начала XX вв. занимала заметное  место.         И это не случайно. Проблему границ права собственности В. П. Грибанов связывал с существованием частной собственности               и потребностью господствующего класса разрешения вопроса о границах  правового и фактического господства по отношению               к имуществу в данном обществе. По его мнению, «в этой проблеме, как в капле воды, отразилось противоречие между стремлением представителей этого класса к неограниченному использованию частной собственности для извлечения максимальных выгод и необходимостью считаться с интересами других представителей того же класса и интересами класса в целом, с одной стороны, и со все возрастающей борьбой угнетенных классов, с другой».

Следует согласиться с В. П. Грибановым  в том, что ограничения при использовании частной собственности направлены на обеспе-чение интересов других лиц, отдельных социальных групп и общества в целом, признавая при этом право собственника на получение максимально возможной выгоды от использования имущества. К этому нужно добавить, что ограничения права частной собственности могут отвечать и интересам самого собственника.

Поскольку невозможно дать исчерпывающий перечень право-мочий собственника,  границы права собственности могут быть обозначены посредством запретов на совершение тех или иных действий собственника в отношении принадлежащего ему имущества. Запреты, адресованные собственнику в отношении его прав на имущество, выходят за рамки права собственности и означают те пределы свободы, до которых может доходить свободная воля собственника.

Как известно, имущество может принадлежать нескольким лицам на праве общей собственности. В этом случае право собственности каждого собственника распространяется на всю вещь. Общая собственность может быть совместной и долевой. При долевой собственности между сособственниками делится не вещь, а право собственности на нее. Такой позиции придерживались римские юристы. В связи с этим Г. Дернбург писал: «Здесь, разумеется, речь идет не о разделении различных функций права собственности между соучастниками; это противоречило бы римскому понятию собствен-ности. Право собственности делится между соучастниками не по содержанию своему, а по объему».

Институт общей собственности совмещает, с одной стороны, индивидуальные права сособственников, с другой — права всех сособственников в их совокупности. Отдельные сособственники могут быть ограничены в своих правах в интересах всех  оставшихся. Например, при отчуждении сособственники пользуются преимущест-венным правом покупки отчуждаемой доли. Каждый из сособст-венников может владеть и пользоваться общим имуществом. При этом он ограничен в своих действиях тем, что обязан учитывать права и законные  интересы других сособственников.

Анализ содержания права собственности позволяет сделать вывод о том, что гарантированное законом субъективное право собственности имеет свои пределы, определяемые, в конечном счете, необходимостью защиты прав третьих лиц и общества в целом от недобросовестных действий собственника. Этим обстоятельством обусловлена потребность в государственном регулировании отно-шений собственности  и контроле за действиями собственника. Кроме того, необходимо выработать и закрепить в законе критерии добросовестности и разумности. Это окажет существенную помощь правоприменителям при рассмотрении дел соответствующей категории.

§ 2. Усмотрение в праве собственности:

       концептуальное и функциональное начало

С принятием нового гражданского кодекса РФ усмотрение в праве собственности  пока не стало предметом исследования в работах ученых-цивилистов. Законом невозможно предусмотреть и отрегулировать все разнообразие  отношений собственности, воз-никающих в обществе. При возникновении событий либо действий, не предусмотренных определенными и неизменными законами, возникает необходимость руководствоваться чем-то неопреде-ленным, непредусмотренным и переменным. В этом случае можно сказать, что собственник действует по своему усмотрению.

Осуществление в полном объеме закрепленного в новом ГК РФ положения о том, что «собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия...» (п. 2 ст. 209) без каких-либо оговорок могла бы привести к непредсказуемым последствиям. Право собственности в таком объеме превратилось бы в фикцию для самих же собственников, а также обернулось для них полным бесправием и произволом. Любое лицо (физическое либо юридическое) не может существовать абсолютно самостоятельно и независимо от кого-либо. Оно является одновременно и частью общества, субъектом определенной группы общественных отношений (в частности отношений собственности). В обществе должна присутствовать гармония взаимоотношений единичного и целого. С этой целью общество вынуждено вторгаться в сферу частных интересов. В свою очередь субъекты права собственности обязаны считаться с интересами общества и под-чиняться его воле.

Неограниченное право собственности несовместимо также  с нравственными и этическими началами любого общества. Общество, предоставляя, гарантируя и защищая права собственника, имеет моральное право ограничивать правомочия собственников с тем, чтобы обеспечить права и законные интересы отдельных лиц и их совокупности. Кроме того, государство для обеспечения жизнедеятельности общества призвано решать возложенные на него политические, экономические, социальные и другие задачи. А собственники должны этому содействовать, признавая за государством право, в случае необходимости, налагать на них определенные ограничения.

Понятие «усмотрение» имеет глубокие корни, уходящие в древность. Оно уже упоминалось в произведениях античности. В более поздних работах наблюдается расширение многообразия смысловых оттенков понятия «усмотрение». Вместе с тем в правоведении в настоящее время отсутствует сколько-нибудь устойчивая классификация усмотрения. Более того, исследования, посвященные собственно усмотрению, попросту отсутствуют. В литературе, как правило, в рамках изучения тех или иных политико-правовых вопросов встречаются разделы, связанные с проблемами усмотрения. Значительная часть работ по проблемам применения права касается и вопросов усмотрения, но лишь в общем виде либо в тесной взаимосвязи с другими вопросами.

Отдельные исследования проблем усмотрения затрагивают достаточно узкую  сферу    правоприменительной     деятельности.  Например, Ю. С. Адушкин под усмотрением понимает «уста-новленную правом возможность  соответствующего органа или должностного лица избирать при решении дисциплинарного дела наиболее целесообразный, на его взгляд, вариант поведения, как определенный альтернативно юридическими нормами, так и вообще ими нерегламентированный». По мнению П. И. Люблинского, усмотрение можно определить «как некоторую свободу деятельности публичного органа от законодательной регулировки» либо «как право свободно-целесообразной оценки в применении, по указанным в законе основаниям, предоставленных данному органу правомочий». В. В. Лазарев считает, что «усмотрение предполагает решение дела, исходя из оснований, коренящихся в самом субъекте применения права», что «оно опирается на внутренние источники (а не внешние — типа нормативного акта) формирования воли относительно окончательного решения вопроса».

Под административным усмотрением А. П. Коренев предлагает понимать «определенную рамками законодательства известную степень свободы органа в правовом разрешении индивидуального конкретного управленческого дела, которая предоставляется в целях принятия оптимального административного акта». К. К. Девис считает, что «должностное лицо обладает усмотрением всякий раз как эффективные пределы его полномочий оставляют его свободным осуществлять выбор между возможными направлениями действия и бездействием».

Анализируя проблемы усмотрения правоприменителя, М. К. Маликов делает существенный вывод о том, что «государственная воля, выраженная в применяемой норме, дополняется правовой позицией компетентного органа по отношению к конкретному случаю (правовое усмотрение)». Вместе с тем его утверждение: «совре-менная концепция усмотрения должна основываться на нормативном подходе, исключающем прецедентное и субъективное (волевое) решение из законодательной и юридической практики» неприем-лемо к отношениям собственности, регулируемым  гражданским правом. Нормативное понимание права собственности и исключение из него усмотрения привело бы к существенному ограничению правомочий собственника и снижению эффективности правового регулирования отношений собственности.

Усмотрение в действиях собственника становится возможным в силу того, что «мир разумных существ далеко еще не управляется с таким совершенством, как мир физический, так как хотя у него и есть законы, по своей природе неизменные, он не следует им с тем постоянством, с которым физический мир следует своим законам. Причина этого в том, что отдельные разумные существа по своей природе ограничены и потому способны заблуждаться и что, с другой стороны, им свойственно по самой их природе действовать по собственным побуждениям. Поэтому они не соблюдают неизменно своих первоначальных законов, и даже тем законам, которые они создают сами для себя, они подчиняются не всегда».

В ст. 9 ГК РФ принципиально по-новому закреплен подход к осуществлению гражданских прав. Он заключается в том, что «граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права». Всеобъемлющий, усмотри-тельный характер права собственности существует как принцип, но существуют пороги насыщения этого принципа, поскольку собственник не может не считаться с правами и законными интересами третьих лиц. Здесь необходим разумный баланс интересов. Отныне не требуется, чтобы гражданские права осуществлялись только в соответствии с «их социально-хозяйственным назначением» (ст. 1 ГК РСФСР 1922 г.), «назначением этих прав в социалистическом обществе»   (ст. 5 ГК РСФСР).

Свобода в осуществлении гражданских прав, как правило, не допускает вмешательства в действия управомоченного лица со стороны государства, физических и юридических лиц. При этом следует согласиться с мнением Т. Е. Абовой о том, что не препятствует свободе усмотрения в осуществлении прав и ограничение возможности унитарных предприятий и учреждений владеть, пользоваться и распоряжаться закрепленным за ними имуществом на основе права хозяйственного ведения и оперативного управления. Она считает, что «законом ограничен объем вещных прав унитарных и казенных предприятий, а также учреждений, но не возможность в установленных пределах осуществлять их по своему усмотрению».

При выборе и совершении действий в отношении своего имущества собственник не связан волей других лиц. С точки зрения В. П. Мозолина, «круг действий, которые может совершать собственник по реализации принадлежащих ему прав, ограничен лишь рамками, устанавливаемыми законом или иными правовыми актами».

На наш взгляд, такой подход в большей мере отражает концепцию права собственности, закрепленную в ГК РСФСР 1964 г., где правомочия собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом закреплялись «в пределах, уста-новленных законом» (ст. 92). Это означало, что свобода усмотрения собственника определялась жесткими рамками закона. В ГК РФ закреплена возможность осуществления правомочий собственником  по своему усмотрению. Отныне собственник, по общему правилу, руководствуется исключительно собственными интересами при владении, пользовании и распоряжении имуществом.

Осуществление права собственности представляет собой кон-кретные действия собственника по владению, пользованию и распоряжению принадлежащим ему имуществом. Если понимать под властью проведение собственной воли субъекта, то можно заметить, что властность осуществления права собственности имеет две субъектно различные составляющие: предусмотренную  законом и усмотренную собственником. Основанием первого является волеизъ-явление законодателя, второго — волеизъявление собственника. По общему правилу усмотренным может быть нечто непреду-смотренное.

Отношения собственности регулируются как императивными, так и диспозитивными нормами гражданского законодательства. В обоих случаях может иметь  место усмотрение в действиях собственника. Даже при императивной норме усмотрение собственника не исключается.  Поскольку одним из основополагающих принципов гражданско-правового регулирования является принцип диспо-зитивности, собственник всегда стоит перед выбором: применять ту или иную норму или воздержаться. Во втором — властность осуществления права собственности складывается из двух элементов: проведение воли законодателя и воли собственника. В этом случае усмотрение заключается в выборе той или иной нормы либо в воздержании от применения того или иного правомочия. Иными словами, усмотрение собственника может выражаться в действии либо бездействии.

Свободное усмотрение собственника в отношении принад-лежащего имущества, по мнению Е. А. Суханова, «подвергается неизбежным  ограничениям в публичных интересах».  Далее он абсолютно обоснованно указывает, что «собственник должен учитывать природоохранные (экологические) требования и запреты, целевое назначение данных объектов, требования закона по их рациональному использованию, права и интересы соседствующих пользователей и т. д.». После чего  делает не совсем логичный вывод: «Это является не ограничением его права собственности, а установлением более точных границ его содержания, которое в любом случае не может быть беспредельным». То есть получается, что «ограничения» — это не «ограничения», а установление более точных «границ» права собственности. Этого противоречия можно избежать, если признать, что ограничения являются внутренней составляющей содержания права собственности, без которой оно просто не может существовать.

Таким образом,  очевиден прогресс нового ГК РФ в том, что отныне собственник осуществляет свои правомочия не «в пределах», а «по своему усмотрению». В ст. 10 пределы осуществления гражданских прав определены запретами на шикану, ограничение конкуренции и злоупотребление доминирующим положением на рынке. В рамках этих границ пределы осуществления права собственности определяются потребительскими свойствами  вещи. Невозможно установить пределы права собственности на автомо-биль, жилой дом через исчерпывающий перечень правомочий собственника по владению, пользованию и распоряжению. Усмотрение собственника всегда будет шире. Требования закона учитывать права других лиц и общества в целом есть ограничения, при устранении которых усмотрение собственника расширяется в пределах совокупности потребительских свойств принадлежащей ему вещи, имущества.

По мнению А. И. Бибикова, «законные ограничения свободы усмотрения собственника касаются пределов осуществления права собственности. Во-первых, недопустимо злоупотребление правом собственности с намерением причинить вред другому лицу (шикана). Во-вторых, собственник не вправе осуществлять право собственности таким способом, который ведет к нарушению прав других лиц или в противоречии с их интересами. В последней части законные ограничения права собственности в общих интересах (как право участия общего) и в пользу определенных лиц (как право участия частного) пока не получили достаточной правовой регламентации в законе и должного внимания цивилистической науки». Он считает, что свобода усмотрения собственника может быть ограничена и его свободным волеизъявлением. Передавая имущество во владение, пользование и распоряжение другим лицам, собственник тем самым ограничивает сферу собственного усмотрения в реализации правомочий. В  таком  «самоограничении» свободы предлагается выделить два случая. 

Первый — передача собственником имущества во владение, пользование и (или) распоряжение других лиц или в целях управления имуществом по договору (аренды, безвозмездного пользования, хранения, доверительного управления). При такой передаче ограничение свободы усмотрения собственника в осуществлении права собственности целиком и полностью зависит от воли собственника в выборе вида договора и определения его условия. Тем самым собственник своей же волей ограничивает свободу собственного усмотрения в осуществлении принадлежащего ему права собственности.

Второй случай — предоставление имущества собственником в хозяйственное ведение, оперативное управление или закрепление имущества за ним на ином вещном праве (ст. 216 ГК РФ). Хотя предоставление имущества другим лицам осуществляется собственником по его воле, однако ограничение свободы  его усмотрения подчиняется требованию закона: перечень иных вещных прав, их содержание, пределы осуществления предопределены правом, а не волей собственника. Законом регламентируется и право собственника на имущество, закрепленное за другим лицом на ином вещном праве.

Таким образом, обобщает А. И. Бибиков, предусмотренная законом свобода усмотрения субъекта иного вещного права ограничивает свободу усмотрения собственника.

На наш взгляд, усмотрение собственника представляет собой правомерную, властную, интеллектуально-волевую деятель-ность по выбору наиболее оптимального варианта  реализации предоставленных правомочий в отношении имущественных благ, соответствующего интересам собственника, с учетом прав и законных интересов третьих лиц и общества в целом.

Из предлагаемого выше определения можно выделить следующие основные признаки усмотрения:

— правомерность, или законность;

— наличие у собственника определенных властных правомочий;

— юридически обеспеченная возможность выбора  способов реа-лизации правомочий;

— интеллектуально-волевой характер;

— учет прав и законных интересов третьих лиц.

Правомерность усмотрительной деятельности собственника исключает возможность выбора такого способа реализации его правомочий, который может привести к нарушению закона. Значение второго признака усмотрения заключается в том, что в качестве его правового основания выступает власть как производная от права собственности. Третий признак предполагает наличие таких имущественных отношений, которые допускают применение к ним юридически регулируемой оценки. Интеллектуально-волевой харак-тер усмотрения предусматривает необходимость определенной теоретической подготовки и практических навыков собственника с целью обеспечения наиболее эффективного использования принад-лежащего ему имущества. Наконец, пятый признак отражает социальную мотивацию усмотрения в праве собственности.

Анализ соотношения властного, интеллектуального и волевого в усмотрении собственника позволяет уточнить  формы их выражения в усмотрительном выборе. Если понимать под властью проведение собственной воли субъекта, то в усмотрении она проявляется как процесс и как  результат усмотрительной деятельности собст-венника. Содержание решения собственника может быть как предусмотренное, так и не предусмотренное законом. Основанием первого является волеизъявление законодателя, а также, учитывая усмотрительный характер осуществления гражданских прав, волеизъявление собственника. Основанием второго — только волеизъявление собственника. Но в обоих случаях имеет место усмотрение. Поэтому составляющая власти собственника  будет складываться из волеизъявления законодателя и волеизъявления собственника.

Интеллектуально-волевой характер усмотрения при осуществ-лении правомочий собственника предполагает необходимость выбора из нескольких возможных оснований наиболее приемлемого и обоснованного конкретного решения, отвечающего его интересам и общества в целом. Чем выше интеллектуальный потенциал собственника, тем больше вариантов оснований,  обоснований и их соотношений он может усмотреть. Это, в свою очередь, расширяет диапазон возможного волеизъявления и расширяет властные полномочия собственника. 

Проблема усмотрения в праве собственности может быть  освещена с трех позиций. Во-первых, представляет определенный интерес принципиальная возможность или невозможность исключения усмотрения при реализации  отдельных правомочий собственника. Во-вторых, нуждаются в изучении вопросы жела-тельности или нежелательности той или иной степени усмотрения в праве собственности. Наконец, в-третьих, центральным вопросом в исследовании проблем усмотрения в праве собственности должен стать вопрос повышения качества усмотрительной деятельности, осуществляемой собственником.

Названные проблемы предполагают проведение широкого круга исследований, учитывая, что «усмотрение, подобно дырке в пончике, не существует, за исключением как пространство, оставленное свободным окружающим поясом ограничения». Нуждаются в изучении вопросы ограничения усмотрения в праве собственности, обоснования необходимости и возможности контроля усмотрения, выработки конкретных средств и установления допустимых пределов по регулированию усмотрения.

Усмотрение собственника неразрывно связано с его интересом в отношении принадлежащего ему имущества. Этот интерес может проявляться как в непосредственном извлечении потребительских свойств из вещи, так и путем передачи его в доверительное управление. В этом случае доверительный управляющий «обязан осуществлять управление имуществом в интересах собственника или указанного им лица» (п. 4 ст. 209 ГК РФ). При управлении имуществом в интересах третьего лица, на наш взгляд, интерес собственника не исключается. Он состоит в обеспечении удовлетворенности третьего лица от доверительного управления имуществом собственника.

Предоставление собственнику права по своему усмотрению совершать в отношении имущества любые действия не означает, что законодатель выступает против существенных ограничений права собственности. По мнению французского юриста А. Мазо, «владелец обязан осуществлять свое право в интересах всех граждан и ни в какой мере не вправе посягать на общественные интересы». Ограничения, установленные законом, направлены на недопущение произвольных или дискреционных решений органов государственной власти и управления, а также органов местного самоуправления.

Нельзя допустить, с другой стороны, чтобы вследствие ограничений, закрепленных законом, собственник оказался бы не в состоянии использовать свое имущество по своему усмотрению путем самостоятельных действий либо передачи отдельных правомочий третьим лицам. Необходимо свести до минимума ситуации, когда собственнику навязывают третье лицо в качестве пользователя его же имущества в жестких правовых рамках, исключающих возможность договорных отношений между заин-тересованными сторонами.

С этой целью можно установить пределы, за которые законодатель не может выходить, путем предоставления органам государственного и муниципального управления дискреционных прав, т. е. возможности решения отдельных вопросов   в отношении собственности по собственному усмотрению. Например, Консти-туционный совет Франции своим решением от 17 июля 1985 г. предоставил органам государственного управления дискреционное право «для создания охраняемых зон или для противодействия выделению участков, находящихся внутри этих зон», а также «право произвольно определять квалифицирующие признаки недвижимости и возможности для застройки». 

Само по себе усмотрение в настоящее время не имеет определенного перечня критериев, позволяющих характеризовать его на общетеоретическом уровне. В качестве критериев классификации усмотрения в праве собственности могут выступать субъект (гражданин, юридическое лицо, государство и т. д.), форма собст-венности (частная, государственная, муниципальная), объект права собственности (движимое и недвижимое, средства производства и предметы потребления, делимые и неделимые и т. д.).

Поскольку усмотрение в праве собственности охватывает область имущественных отношений шире отношений, регулируемых нормами права, можно выделить усмотрение в пределах права и усмотрение за пределами права. Усмотрение в пределах права можно подразделить на два подвида: усмотрение собственника по отношению к закону и усмотрение в пределах закона. В первом случае собственник может реализовать предоставленные законом правомочия либо отказаться от них. Во втором — линия поведения собственника строится с учетом  пределов, установленных законом.

По мнению В. М. Манохина, «усмотрение, за пределами правовых норм — это действия органов и должностных лиц государства, не связанные правом. Такое усмотрение можно было бы определить  как свободное усмотрение государственного органа или должностного лица. При этом не имеет значения, уполномочен ли орган (должностное лицо) принимать (отменять) управленческое решение или такое право ему не предоставлено. Речь идет лишь о пределах, широте применения усмотрения. Очевидно, что во втором случае вполне обоснованно говорить о произволе». Усмотрение при реализации правомочий собственника вне правового поля лишено регулятивного воздействия права. В то же время собственник вправе осуществлять усмотрение, применяя обычай делового оборота, ана-логию  закона либо аналогию права, допускаемую в гражданском праве (ст. 5, 6 ГК РФ). Кроме этого, на усмотрительную деятельность собственника, являющегося составной и неразрывной частью об-щества, могут оказывать воздействие и неправовые средства (со-циально-психологические, нравственные, этические и иные начала).

При исследовании пределов усмотрения в праве собственности  возникает ряд проблем. К одной из них относится проблема установления меры измерения для обеспечения сопоставимости результатов исследования отдельных видов усмотрения. Например, усмотрение при пользовании участком земли сельскохозяйственного назначения может предполагать выбор сельскохозяйственных культур, сроки посева, схему севооборота и т. п. В то время как усмотрение при пользовании жилым помещением предполагает возможность выбора строительных материалов при проведении текущего ремонта квартиры, определения  круга  лиц  для совместного проживания и т. п.

Пределы осуществления права собственности обусловлены не только рамками закона, но и совокупностью потребительских свойств объектов собственности и интересом собственника. Владение, пользование и распоряжение имуществом в значительной мере определяются усмотрением собственника. Усмотрение собственника в осуществлении права собственности небеспредельно. Госу-дарственное регулирование имущественных отношений возлагает на субъекты права собственности ряд обязанностей. Они не вправе отступать от императивных норм (п. 1 ст. 422 ГК РФ). При реализации правомочий собственника субъекты имущественных отношений обязаны соблюдать запреты и обязательные предписания, преду-смотренные законом либо иными правовыми актами. Несоблюдение этих требований влечет за собой применение правил ст. 168, 169        ГК РФ о недействительности противозаконных сделок и их последствиях.

Граждане и юридические лица обязаны также при осуществлении права собственности соблюдать основы правопорядка и нравст-венности (ст. 169 ГК РФ).  Основы правопорядка в имущественных правоотношениях есть установленные законом гарантии осу-ществления субъективных прав и обеспечения строгого и неуклонного исполнения юридических обязанностей собственником и третьими лицами.

Нравственность представляет собой один  из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе наряду с правом, обычаями, традициями. Она «отражает целостную систему воззрений на социальную жизнь, содержащих в себе то или иное понимание сущности («назначения», «смысла», «цели») общества, истории, человека и его бытия».

В отличие от норм права нравственные требования формируются не специальными государственными и муниципальными органами, а самой практикой массового поведения людей в процессе их взаимного общения. Нравственная санкция выступает в форме одобрения или осуждения поступков и имеет не материальный, а идеально-духовный характер.

Усмотрение в праве собственности неоднородно и многомерно. Неоднородность заключается в многообразии объектов права собственности (земля, леса, водные объекты, недра и т. п.). Она предполагает несопоставимость по предмету усмотрения в праве собственности. Многомерность, в свою очередь, включает в себя определенный набор критериев, позволяющий оценить действия собственника с помощью количественных показателей при осуществлении владения и распоряжения имуществом. Иссле-дование пределов усмотрения в праве собственности предполагает сопоставление количественных и качественных характеристик действий собственника при достижении определенных целей в отношении принадлежащего ему имущества.

Можно выделить две цели установления пределов усмотрения в праве собственности. Первая заключается в том, чтобы собственник имел наибольшую степень внешней свободы и наименьшие препятствия в определении линии поведения по владению, пользованию и распоряжению имуществом.  Вторая заключается в том, чтобы недобросовестный собственник имел наименьшие возможности  и наибольшие затруднения  для причинения вреда третьим лицам при реализации своих правомочий.

Проблема расширения и сужения пределов свободного усмотрения собственника тесно соприкасается с проблемой прав и законных интересов третьих лиц. Расширение и сужение пределов усмотрения призваны содействовать, с одной стороны, наиболее эффективной реализации правомочий собственника, с другой — исключению возможности причинения вреда третьим лицам. При этом, создавая препятствия собственнику в возможном злоупот-реблении в рамках усмотрительного поля  деятельности, зако-нодатель создает формальные препятствия для возможного исполь-зования имущества во благо всех и каждого.  Такое неоправданное и необоснованное затруднение для собственника можно рассматривать как злоупотребление законодателя, поскольку «причинять вред можно «несправедливыми действиями или упущением возможности делать добрые дела». По мнению Г. Е. Пепински, «для того, чтобы достигнуть справедливости, ответственности, следует расширять усмотрение».

Таким образом, возникает два противоположных полюса: «власть слишком велика — неограниченна, неконтролируема и произвольна; власть слишком мала, подвержена многочисленным общественным воздействиям и не способна выполнять соответствующие организационные  функции». Всякое регулирование власти собст-венника означает перемещение от одного полюса к другому. В результате ограничение возможности злоупотребления со стороны собственника может сопровождаться злоупотреблением со стороны законодателя и наоборот. Поиск «золотой середины» в большей мере отвечает интересам общества и позволяет ограничивать эгоизм собственника.

Расширяя или сужая усмотрение в праве собственности, законодатель использует запреты, дозволения, обязывания, стимулы, которые относятся к способам  правового регулирования отношений собственности. Само же усмотрение в праве собственности является тем полем деятельности собственника, на котором он свободно определяет линию своего поведения в отношении принадлежащего ему имущества. Усмотрение в праве собственности представляет собой  нечто «неформализованное и неурегулированное» нормами права, позволяющее собственнику самостоятельно определять линию своего поведения в установленных рамках. 

Собственник вправе по своему усмотрению определять количество и стоимость приобретаемого имущества. В соответствии с п. 2 ст. 213 ГК РФ не подлежат ограничению количество, а также стоимость объектов права собственности граждан и юридических лиц, если такое ограничение не вызывается целями защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

При исследовании правового регулирования правоприме-нительного усмотрения «авторы исследований демонстрируют примечательное единство, определяя правоприменительное усмот-рение, как нечто неформализованное и неурегулированное; чтобы далее заняться основательной разработкой средств, способных это нечто формализовать и урегулировать. Однако если предлагаемые средства данное нечто действительно формализуют и урегулируют, то оказывается ли это формализованное и урегулированное нечто все тем же исходным неформализованным и неурегулированным, только формализованным и урегулированным?». В. Г. Антропов вполне обоснованно дает отрицательный ответ на этот вопрос.

Пределы усмотрения в праве собственности находятся в определенной зависимости от пределов права собственности. Формализация и регулирование правомочий  собственника ведет к уменьшению  объема усмотрения, но не к формализации и регулированию усмотрения в праве собственности. Средства правового регулирования правомочий собственника не являются одновременно средствами опосредованного регулирования усмот-рения в праве собственности. Наличие усмотрения в правомочиях собственника в области, правом не предусмотренной, означает принципиальную невозможность регулирования усмотрения какими-либо правовыми средствами. Усмотрение может быть больше или меньше по объему в рамках фиксированного правопорядка. Появление формально определенных норм, регулирующих отно-шения собственности, лишает собственника возможности действовать по своему усмотрению.

При определении пределов усмотрения в праве собственности следует учитывать уровень внутренней культуры, образованности и степень профессионализма собственника, а также состояния нравственности в обществе. К этому можно добавить и уровень развития средств производства, появление новых объектов права собственности, представляющих повышенную опасность для окружающих. Высокообразованный, культурный профессионал вправе рассчитывать на расширение усмотрения при реализации правомочий собственника в отношении принадлежащего ему имущества.  В то же время падение нравов в обществе, а также появление объектов, представляющих повышенную опасность для жизни и здоровья, предполагают сокращение усмотрения в действиях собственника и усиление правовой регламентации его действий. Само по себе усмотрение в праве собственности позволяет оптимизировать регулирование отношений собственности посредст-вом принятия возможных либо должных решений.

Поскольку усмотрение в праве собственности исключает возможность его правового регулирования,  возникают вопросы: а собственно, что же влияет на усмотрение как таковое? Не является ли усмотрение в праве собственности произволом, не поддающимся регулирующему воздействию?

Недосягаемость усмотрения для механизма правового регулирования не означает возможность произвола со стороны собственника при реализации своих правомочий. Регулирующее воздействие на усмотрение в праве собственности может оказать правовая идеология, нравственность, экономическая целесооб-разность и т. п. В качестве факторов, влияющих на усмотрение собственника, можно выделить ряд основополагающих принципов, которыми руководствуются   субъекты имущественных отношений, регулируемых гражданским правом. В качестве общих, основных принципов гражданского права профессор В. А. Тархов предлагает выделить принципы равенства участников гражданских правоот-ношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства в частные дела, беспрепятственного осуществления гражданских прав, в том числе права собственности, обеспечения восстановления нарушенных прав. К ним можно добавить принципы справедливости и эконо-мической целесообразности, которые оказывают определенное воздействие на формирование усмотрения собственника.

Принцип социальной справедливости имеет существенное значение в регулировании отношений собственности.  Соотношение права и справедливости в усмотрении собственника всегда при-сутствовали. Реализуя предусмотренное законом право собст-венности, собственник может поступить как нравственно, так и безнравственно. «Рамки справедливости, которые устанавливаются правовыми нормами и конкретизируются субъективными правами и обязанностями в процессе  правоприменения, корректируются также субъективным усмотрением сторон, возможностью поиска наиболее оптимального варианта поведения, совмещающего в себе официальный и неофициальный уровень справедливости».

Усмотрение в праве собственности, его справедливый характер требуют от собственника особого подхода к законодательным актам, регулирующим отношения собственности. Такой подход заключается в том, что «надо научиться извлекать из каждого закона то, что в нем верно и справедливо. Надо сделать так, чтобы дух владел буквою и чтобы буква не заедала дух. Надо отыскивать в каждом законе скрытую в нем правду и ей отдавать первенство над остальным. В каждом законе надо как бы разбудить заснувшую в нем справедливость».

Принцип экономической целесообразности усмотрения в праве собственности позволяет свести до минимума издержки от несоот-ветствия содержания права быстро меняющимся общественным отношениям в условиях формирования новых рыночных отношений. Усмотрение собственника позволяет приспособить имеющиеся правовые нормы для урегулирования обновленных отношений собственности. В связи с тем, что «право подобно пере-страивающемуся дому, в котором люди продолжают жить и во время перестройки», многие помещения, построенные для одних целей, могут, в силу необходимости, быть использованы с меньшим успехом для других, пока не завершится перестройка.

Широта и богатство, неповторимость и уникальность имущественных отношений требуют адекватного уникального и неповторимого правового регулирования в соответствии с целями правового регулирования. В этом случае  принцип экономической целесообразности предполагает в действиях собственника усмотрение, призванное обеспечить реализацию целей правового регулирования. Усмотрение в праве собственности как бы сглаживает разрыв между правовой формой и экономическим содержанием, позволяет повысить эффективность регулирования отношений собственности. Собственник не только руководствуется в опре-деленной мере  устаревшими нормами права, но и строит линию своего поведения с учетом поставленных целей.

В новом ГК РФ законодатель стремился избежать излишней детализации правового регулирования отношений собственности, ограничиваясь основными положениями. Относительная краткость числа норм ГК РФ, регулирующих отношения собственности, создает определенные предпосылки для расширения усмотрения при реализации права собственности.

Усмотрение собственника предполагает разумное и добро-совестное осуществление права собственности. Характерный для естественно-правовой теории принцип разумности не должен рассматриваться как основание для разграничения и проти-вопоставления понятий «право» и «закон». Новая концепция права собственности в  ГК РФ (ст. 209), наоборот, ориентирует собственника в границах права осуществлять свои правомочия по своему усмотрению. Там, где неразумность и недобросовестность собственника будет сталкиваться с правами других лиц, возникают ограничения, удерживающие собственника в границах права собственности.