§57 Обязательства, основанные на гражданском правонарушении

Литература: Кривцов, Общее учение об убытках, 1902; Таганцев, Лекции по русскому уголовному праву, изд. 1902, стр. 102-110; Анненков, Система русского гражданского права, т. 1, стр. 550-577; П р и в и ц, Значение вины в гражданском праве. Случай в гражданском праве. Непреодолимая сила в гражданском праве («Жури. Мин. Юст.» за 1895, январь, февраль, март); Покровский, Возмещение вреда и разложение его («В. Пр.» 1899, №9). Петражицкий, Возмещение нематериального вреда с точки зрения социальной политики («Право», 1900 №№11, 12, 15, 16); Горенберг, Принцип гражданской ответственности за вред и убытки («Юрид. Лет.» 1892, кн. 8-9); 3 м и р л о в, Вознаграждение за вред, причиненный недозволенными даяниями («Ж. М. Юл 1900, №№ 4 и 5 - критика проекта); П е т р о в, К вопросу об ответственности железнодорожных и пароходных предприятий («В. Пр.» 1900, № 10); Берлин, Гражданский иск потерпевшего от наказуемого правонарушения, 1888.

I. Понятие о гражданском правонарушении. Вторым основанием для возникновения обязательственного отношения является гражданское правонарушение. Под этим именем понимается недозволенное действие, нарушающее чужое субъективное право причинением имущественного вреда. Вследствие такого факта между лицом, причинившим вред, и лицом, потерпевшим вред, устанавливается отношение, в силу которого первый обязывается возмес- • тить понесенные вторым имущественные убытки (т. X, ч. 1, ст. 574).

1. Гражданское правонарушение есть прежде всего недозволенное действие,^ т. е. действие, запрещенное объективным правом. Поэтому всякое действие, ко-1 торое является только осуществлением права, которое не выходит из пределов, очерченных законом субъективному праву, не составляет правонарушения, как! бы оно ни было вредно другим лицам (кас. реш. 1890, №76; 1894, №63). Jax;| например, открытие торгового заведения рядом или против прежнего магазина.| способно совершенно подорвать торговлю последнего; но какой бы вред ни : носила такая конкуренция, она составляет только осуществление права, пользуясь своим правом собственности, вырывает на своем дворе колодец и' самым перерезывает водоносную жилу, снабжавшую водой соседний колол Сосед на своей меже воздвигает брандмауэр, которым закрывает окна < гостиницы и тем самым уничтожает ценность номеров, расположенных по: стороне.

2. Гражданское правонарушение предполагает причинение имуществен вреда. Лицо потерпевшее должно испытывать убытки в имуществе, ко уменьшается сравнительно с тем, чем бы оно было, если бы не наступило не воленное действие. Для лица, зарабатывающего личным трудом средства \ ствования себе и своей семье, этот вред может выразиться в физической не можности дальнейшего труда, а убытки соответственно выразятся в лип или уменьшении заработка. Поэтому, если при столкновении экипажей чика и Ротшильда у первого оказалась сломанной рука, он вправе требов возмещения расходов на лечение (т. X, ч. 1, ст. 660), а также и обеспечения ществования его и его семейства ежегодными платежами (т. X, ч. 1, ст. 661). ли же потерпевшим оказался Ротшильд, то он может искать с извозчика вращения расходов на лечение, но не обеспечения существования, потому перелом его руки не был соединен с таким имущественным вредом. Нр ный вред, причиненный нарушением чужого права, не поддающийся оценке : деньги, не может быть возмещен юридическими средствами, например, в < личного оскорбления, так как между нравственным вредом и материа вознаграждением нет общего мерила. Потому такие недозволенные наруше субъективного права, которые не соединены с имущественным вредом, не ходят под понятие гражданского правонарушения, например, случай сожительства с чужой женой, хотя практика английских судов служит примером противоположного взгляда, допускающего искать убытки с любовника жены.

3. Недостаточно незаконное действие, причиняющее имущественный вред, необходимо еще нарушение субъективного права. Без этого условия правонарушение может иметь какие-либо иные последствия, но не обязанность возмещения вреда. Таким образом, в тех случаях, когда недозволенное действие причиняет другим лицам имущественный вред, не нарушая их субъективного права, потерпевшие лица не имеют права требовать возмещения ущерба. Один из казанских торговцев галантерейными вещами приобрел контрабандой большое количество кружев, которые продал по цене значительно ниже той, по которой могли бы продавать другие торговцы такие же заграничные кружева; по обнаружении контрабанды торговец привлекается к уголовной ответственности, он не подлежит гражданской ответственности перед другими торговцами за тот вред, который он причинил им своей противозаконной торговлей. Вследствие незаконного уклонения от воинской повинности вместо одного лица было привлечено другое лицо и оттого расстроилось хозяйство, в котором оно было главным деятелем, но и в этом случае недозволенное действие не нарушает субъективного права, а потому и не создает обязательства возместить убытки. Уголовный закон признает присвоение непринадлежащего кому-либо имени другой фамилии преступным деянием (Улож. о нак., ст. 1416), но это положение имеет чисто публичный характер, а вовсе не задается целью охранить частные интересы лица, чьей фамилией другой противозаконно пользуется; а потому для страдающего закрыть гражданский иск, несмотря на наличность преступления.

4. Действие представляет собой выражение воли с точки зрения юридической, - воли зрелой и сознательной. Поэтому в основании гражданского правонарушения лежит вина, все равно умышленная или неосторожная. Если лицо, причинившее вред, не желало бы такого последствия, не могло и не должно было предвидеть возможности его наступления, то нет вины с его стороны, а есть один только случай. Купец, торгующий стеклянной посудой, выставил ее в дверях своей лавки. С точки зрения юридической безразлично, будет ли побита эта посуда камнем, упавшим с крыши, или прохожим, поскользнувшимся на тротуаре. У подъезда спокойно стоит запряженная лошадь. Мимо проходит батальон и, поравнявшись с экипажем, ударяет в барабаны. Испуганная лошадь сразу бросается в сторону и наносит увечье стоящему недалеко отцу семейства. Со стороны хозяина лошади не было допущено ни малейшей неосторожности, а потому он и не может считаться ответственным за происшедший вред. Наследник по закону вступил в обладание наследством, не зная о существовании завещания, обнаруженного спустя значительное время после смерти наследодателя -его действия не могут быть признаны совершенными умышленно во вред наследникам по завещанию, с его стороны не было допущено и неосторожности. Поэтому с юридической точки зрения его вступление в наследство представляется случайным, и хотя такое состояние нарушает права действительных наследников, но виновника нет, а потому не должно быть и обязанности возмещения, а есть только обязанность возвращения. Банк, выдавший по подложной расписке принятые на сохранение ценные бумаги, может быть подвергнут ответственности лишь в том случае, если он, по грубости подлога или по другим причинам, должен был, в момент выдачи бумаг, знать о подлоге и заметить его.

Существует, однако, взгляд, отрицающий необходимость вины для установления обязанности возместить вред и выдвигающий на место принципа вины принцип причинения. С этой точки зрения для установления ответственности за вред признается достаточной наличность причинной связи между действием и происшедшим вредом (Биндинг, Матайя, Штейбах). Главное основание для такого взгляда заключается в оскорблении чувства справедливости в тех случаях, когда богатое лицо, причинившее вред бедному, освобождается от ответственности. Например, богатый господин поскользнулся около бедного яичника и разбил корзину яиц, составлявшую все его достояние. Однако, данный случай только одно из многочисленных последствий имущественного неравенства между людьми, притом далеко не самое выдающееся. Принятие же этого принципа причинения повели бы к большим сомнениям. Прежде всего нельзя сказать, что во всех указанных выше случаях вред причинен действием, потому что действие есть выражение воли, а ее-то и нет в приведенных примерах, затем, необходимо отказаться также от признака «недозволенное действие», потому что действие, в основе которого нет ни умысла, ни неосторожности, не может быть и недозволенным: нельзя же признать недозволенным падение человека на улице.

Как французское (§§ 1382 и 1383), так и германское право (§ 823) придерживаются принципа вины. Наше законодательство, подобно западноевропейским, кладет в основание ответственности за причиненный ущерб виновность причинившего, так что убытки, происшедшие от обстоятельств, которые не могут быть поставлены кому-либо в вину, падают исключительно на потерпевшего. К обязанности возместить ущерб присуждается только виновный в совершении какого-либо преступления и проступка (т. X, ч. 1, ст. 644). Не подлежат вознаграждению, говорит закон, вред и убытки, происшедшие от деяния случайного, учиненного не только без намерения, но и без всякой со стороны вчинившего неосторожности (т. X, ч. 1, ст. 647 - статья не на месте, но также не на месте и ст. 683). Сомнение способна возбудить ст. 684 т. X ч. 1, устанавливающая ответственность за такие недозволенные действия, которые под понятие преступного деяния не подходят. Всякий, говорит закон, обязан вознаградить за вред и убытки, причиненный кому-либо его деянием или упущением, если только будет доказано, что он не был принужден к тому требованиями закона или правительства или необходимой личной обороной или же стечением таких обстоятельств, которых он не мог предотвратить. Однако, невероятно, чтобы законодатель имел в виду установить более суровую ответственность за непреступные недозволенные действия, чем за преступные. Это подтверждается и мотивами закона 1851 года. Однако, в нашем законодательстве есть и несомненное отступление от принципа вины: когда малолетние или сумасшедшие причинят кому-либо вред и те, кто по закону обязаны иметь за ними надзор, докажут, что не имели никакой возможности предупредить совершившееся, то убытки взыскиваются с имущества малолетних или сумасшедших (т. X, ч. 1, ст. 686).

Как недозволенное действие, гражданское правонарушение приближается к уголовному преступлению, которое также является действием недозволенным, под страхом наказания. Как то, так и другое могут состоять в совершении запрещенного или в упущении того, что должно бы было быть исполнено. Оба объединяются в общем понятии о правонарушении. В том и другом нет ответственности без вины. Гражданское правонарушение и уголовное преступление представляют собой две стороны одного и того же явления. Одно и то же действие затрагивает одновременно и общественный интерес и частный имущественный интерес. Соответственно двоякому своему значению, оно вызывает двоякое последствие: наказание и обязанность возмещения вреда. Однако, не всякое недозволенное действие влечет за собой оба последствия. Возможны действия, противные общественному интересу, но не причиняющие кому-либо имущественного вреда, например, богохуление, уклонение от платежа налогов, покушение на убийство. Наоборот, возможны действия, нарушающие частные интересы отдельных лиц, но не затрагивающие настолько существенно общественное благо, чтобы необходимо было санкционировать запрещение их угрозой наказания, например, неплатеж долга. Каждое недозволенное действие может быть уголовным преступлением, хотя в действительности, по соображениям целесообразности, и не бывает. Но не всякое недозволенное действие может быть гражданским правонарушением, потому что некоторые недозволенные действия по существу своему не соединены с имущественным вредом. Ввиду этого покушения на причинения вреда могут иметь своим последствием наказание, но не возмещение убытков. Различие между уголовным преступлением и гражданским правонарушением обнаруживается из того, что в первом недозволенное действие оценивается с точки зрения преступника, а во втором - с точки зрения потерпевшего, в преступлении важна главным образом внутренняя сторона, намерение совершившего, в гражданском правонарушении важна главным образом внешняя сторона, величина причиненного вреда. Итак, гражданское правонарушение имеет место не только там, где действие наказуемо, но и там, где оно, не будучи наказуемо, нарушает субъективное право и причиняет имущественный вред.

Русское законодательство устанавливает общее положение, что всякий ущерб в имуществе и причиненные кому-либо вред и убытки с одной стороны налагают обязанность доставлять, а с другой производят право требовать вознаграждения (т. X, ч. 1, ст. 574). Затем наш закон различает гражданские правонарушения, совпадающие с уголовным преступлением, и правонарушения, не сопровождаемые наказанием. Соответственно тому, виновный в совершении какого-либо преступления или проступка, несмотря на то, с предумышленном или без него (т.е. по неосторожности) учинено им это преступление, обязан вознаградить за все непосредственно причиненные этим преступным действием вред и убытки (т. X, ч. 1, ст. 644). Вместе с тем, всякий обязан вознаградить за вред и убытки, причиненные кому-либо его деянием или упущением, хотя бы это деяние или упущение и не составляли ни преступления, ни проступка, если только будет доказано, что он не был принужден к тому требованиями закона или правительства или необходимой личной обороной или же стечением таких обстоятельств, которых он не мог предотвратить (т. X, ч. 1, ст. 684).

II. Понятие об убытках. Гражданское правонарушение предполагает, как мы видели, вину, - где нет вины, там не может быть и ответственности. Но если есть виновник вреда, то объем его ответственности сообразуется не со степенью его виновности, а о величиной причиненного вреда. Вред, понесенный имуществом, и состоящий в уменьшении его ценности, называется убытками, под которыми никак нельзя понимать нравственный вред (кас. реш. 1895, № 10) уже потому, что такое представление несомненно противоречит общему смыслу статей о вознаграждении. Вознаграждение со стороны виновника вреда должно равняться величине убытков, понесенных потерпевшим. Определение соответствия между этими величинами представляет значительные трудности, стоящие в зависимости от установления причинной связи между правонарушением и убытками. Необходимо, поэтому, принять во внимание различие убытков.

1. Убытки, заключающиеся в уменьшении ценности имущества сравнительно с той, какую оно имело до правонарушения, представляют действительный ущерб, например, в случае поджога дома, кражи хлеба с гумна и т. п. Убытки, заключающиеся в уменьшении ценности имущества сравнительно с той, какую оно могло бы иметь, если бы не наступило правонарушение, составляют потерянную выгоду, например, в случае несвоевременной доставки купцу купленного товара, который мог бы быть продан по высокой цене, ввиду бывшего на него спроса. Наш закон не различает эти два вида убытков, но практика наша признала, что обязанность возместить убытки относится не только к действительному ущербу, но и к потерянной выгоде (кас. реш. 1880, № 99; 1884, № 2).

2. Если испытанный имуществом вред причинен ему непосредственно и исключительно данным действием, составляющим правонарушение, то мы имеем налицо прямые убытки. Напротив, в тех случаях, когда убытки создаются не только правонарушительным действием, но и другими сопутствующими обстоятельствами, неожиданно увеличивающими вред, мы имеем косвенные убытки. Вся сумма убытков в последних случаях создается рядом причин, в котором правонарушение является только первым звеном. Если бы, однако, не было этой первой причины, то и следующие не существовали бы. Лицо поджигает свой дом, стоящий особняком в саду, с корыстной целью воспользоваться страховой суммой, но вследствие поднявшегося ветра выгорает целый квартал. Вор похищает суммы, приготовленные для платежа по векселям, и должник, оказавшийся не в состоянии своевременно уплатить долга, обязывается к платежу громадной неустойки, в отчаянии стреляется и оставляет семью без всяких средств к существованию. Для устройства балагана доставлен был гнилой материал, вследствие чего здание рухнуло во время представления, и потому не только потеряна была выгода, ожидавшаяся от праздничных увеселений, но многие семьи остались без рабочих рук.

Наше законодательство обязывает виновника к возмещению только прямых убытков. Виновный в совершении преступления пли проступка обязан вознаградить за все непосредственно причиненные его деянием .вред и убытки (т. X, ч. 1, ст. 664). Только в том случае, когда будет доказано, что преступление или проступок совершены именно с намерением причинить какие-либо, более или менее важные, потерпевшему от того убытки или потери, виновный обязан вознаградить не только за убытки, непосредственно происшедшие от такого действия, но и за все те, хотя более отдаленные, которые им действительно с этим намерением причинены (т. X, ч. 1, ст. 645). Относительно размера ответственности за правонарушения, лишенные уголовного элемента, закон умалчивает, но тем более к ним должна быть применена мера, установленная для преступлений. III. Доказывание убытков. По общему правилу, обязанность доказывать убытки лежит на потерпевшем и домогающемся вознаграждения. Ему необходимо доказать следующие обстоятельства.

1. Прежде всего следует установить факт правонарушения, т. е. доказать, что недозволенное действие, причинившее вред, действительно было совершено. Этот факт может быть доказываем в гражданском суде или, если это преступление, - в уголовном. Решение уголовного суда имеет значение для гражданского иска лишь, насколько оно касается самого факта преступления. Оправдание подсудимого не устраняет его гражданской ответственности (Уст. гр. суд., ст. 7). если только суд не отверг самого факта или не признал наличности случая. Погашение уголовной ответственности за преступление и проступок истечением установленных на возбуждение уголовных преследований сроков не лишает потерпевшего права на гражданский иск об убытках (кас. реш. 1871, № 638). Так как правонарушение устанавливает обязательственное отношение, а обязательственные права погашаются десятилетней давностью, то право на возмещение ущерба не утрачивается до этого срока, если в законе не установлена особая сокращенная давность.

2. Далее, необходимо доказать наличность и величину убытков. Существование убытков не представляет особенных затруднений для доказывания, но установление величины их является во многих случаях весьма трудным. Голословно определяемая цифра убытков не может быть присуждена, хотя бы суд по внутреннему убеждению и находил требование истца умеренным (кас. реш. 1876, № 370). По Уставу гражданского судопроизводства представляется возможным разделить процесс и доказывание наличности убытков, подлежащих возмещению, и суммы их (Уст. гр. суд., ст. 896). Поэтому истец, просящий о предоставлении ему отыскивать убытки в исполнительном порядке, должен в исковом порядке доказать только факт причинения ему убытков, не объясняя во всей подробности, в чем именно заключаются эти убытки и какова величина их.

3. Трудным для истца является установление причинной связи между недозволенным действием и понесенными убытками. Необходимо доказать, что убытки произошли именно от правонарушительного действия, а не от другого какого-либо обстоятельства. Простая последовательность еще недостаточна. Удостоверен факт, что посторонние лица находились в чужом лесу и разводили в нем костер, что лес сгорел и оттого понесен убыток, - нужно еще доказать, что лес сгорел именно от неосторожного обращения с огнем этих лиц.

4. По общему правилу, потерпевший обязан доказать виновность того лица, которому приписывается действие, имевшее вредные последствия. Потерпевший должен доказать, что действие было вызвано умыслом или неосторожностью причинившего вред, тогда как последний может устранить предположение своей виновности, основанное на доводах потерпевшего, доказательством, что вредное последствие наступило вследствие стечения таких обстоятельств, которых он не мог предотвратить (т. X, ч. 1, ст. 684). Пока потерпевший не докажет умышленной или неосторожной вины со стороны причинившего, последнему не в чем оправдываться. Бели истцу это не удастся, то ущерб, в действительности причиненный виной ответчика, останется невозмещенным. В некоторых случаях доказывание вины причинившего ущерб представляется весьма затруднительным, вследствие сложной обстановки действия, которое имело своим последствием вред. Это обнаруживается особенно при эксплуатации крупных промышленных предприятий, как железнодорожные, пароходные, фабричные и заводские, где нередко трудно обнаружить истинного виновника и причины несчастного случая. Опыт обнаружил, что затруднительность доказывания вины приводит к тому, что самые справедливые иски остаются без удовлетворения. Ввиду этого законодательства освобождают потерпевшего от обязанности доказывать виновность причинившего вред, а на предприятия возлагают обязанность доказать отсутствие с их стороны всякой вины. Если предприятию это не удастся, то оно может оказаться ответственным даже за такой вред, который в основании своем имеет только случайное стечение обстоятельств. Такое перенесение доказательств имеет место у нас при железнодорожной и пароходной эксплуатации в отношении лиц, потерпевших убытки вследствие смерти или повреждения в здоровье, а по закону 2 июня 1902 г. и в отношении фабричных и заводских рабочих. Железнодорожные и пароходные предприятия освобождаются от ответственности только тогда, если докажут, что несчастье произошло: а) не по вине управления предприятием и его агентов, Ь) вследствие воздействия непреодолимой силы (т. X, ч. 1, ст. 683), под именем которой понимается такое событие, действие которого нельзя было ни предупредить, ни предотвратить никакой предусмотрительностью и никакими затратами. Однако, принимая во внимание тяжесть положения ответчика и трудность собирать доказательства по прошествии значительного промежутка времени, закон устанавливает сокращенную, годовую давность для подобных исков. Никакие соглашения управлений железных дорог и пароходных сообщений с пассажирами и другими лицами, направленные к устранению или изменению этих правил, не имеют силы. Ввиду исключительности ст. 683, ее применение должно быть ограничено случаями несчастий с людьми, причинением смерти пли повреждения здоровья, и не может быть распространяемо к случаям гибели или порчи груза (contra кас. реш. 1893, №87).

IV. Ответственность за других. По общему правилу, каждый отвечает только за свои действия и упущения, поэтому, например, домовладелец не отвечает за убытки, причиненные одним квартирантом другому. Однако в некоторых случаях законом устанавливается ответственность одних лиц за других. Ответственность за других имеет место в следующих случаях: а) когда одни лица обязаны иметь надзор за другими, Ь) когда одни лица исполняют поручение других, с) когда правонарушение совершено в соучастии, d) когда имущество виновника перешло по наследству.

Рассматривая эти случаи, мы должны прийти к заключению, что они не нарушают основного принципа, в силу которого каждый отвечает только за свои действия. Во всех приведенных случаях лицо только, по-видимому, отвечает за чужие действия, а на самом деле оно отвечает за свои действия. В первых двух случаях родители, опекуны, господа отвечают за недостаток надзора, вменяемого им законом в отношении тех лиц, которые совершили недозволенные действия, - следовательно они сами совершают недозволенные действия, совершают по собственной вине противозаконное упущение. Виновность в третьем случае не подлежит сомнению, так как соучастие само по себе наказуемо. Наконец, последний случай представляет только последовательное проведение начала общего преемства.

1. Родители и опекуны, как лица обязанные к надзору за стоящими на их попечении малолетними, сумасшедшими, должны отвечать за убытки, причиненные последними, все равно, будет ли этой действие преступлением или нет (т. X, ч. 1, ст. 653, 654 и 686). Их ответственность основывается на предполагаемой небрежности, на упущении в принятии необходимых и возможных мер предупреждения. Поэтому, если родители или опекуны докажут, что не имели средств предупредить вредные действия малолетних или сумасшедших, то освобождаются от ответственности. Малолетний, действовавший, по признанию суда, с разумением, и несовершеннолетний во всяком случае отвечают сами своим имуществом за свои действия.

2. Господа и верители ответствуют за вред и убытки, причиненные их слугами и поверенными при исполнении их поручений, сообразно с приказанием или полномочием (т. X, ч. 1, ст. 687). Следует заметить, что полномочие определяет круг разрешаемых доверенному сделок, а потому из полномочия не может вытекать преступное правонарушение. Хозяин и доверитель отвечают лишь за такие действия своих помощников и доверенных, которые совершаются при исполнении данного им поручения и сообразно поручению (кас. реш. 1873, № 1020). Ответственность господина за правонарушительное действие слуги, совершенное согласно данному приказанию, основывается на вине самого хозяина. Например, хозяин приказывает своему кучеру быстро ехать по многолюдной улице, и в результате оказывается раздавленным человек. В основании такой ответственности за помощников может быть также положено предположение недостаточного внимания при выборе сотрудников. При отсутствии подобных оснований наниматель не отвечает за правонарушения нанятых им лиц, например, лакей в ресторане присвоил себе оброненную посетителем 100-рублевую бумажку или лесничий изувечил крестьянина, забравшегося в охраняемый лес (кас. реш. 1899, № 50).

3. В случае соучастия каждый из виновников сам на себе несет уголовную ответственность. Гражданская ответственность обсуждается по другим началам. Вели преступление учинено будет несколькими лицами, но без предварительного их на то между собой соглашения, то каждый из виновных ответствует и обязан вознаградить именно те убытки, которые причинены его действиями. Но, а)* когда окажется невозможным определить с точностью количество вреда, причиненного каждым из виновных, а также Ь) когда преступление учинено по предварительному соглашению, то все виновники платят поровну с тем, что, если кто-либо окажется несостоятельным, то следующая с него часть разлагается на прочих участников (т. X, ч. 1, ст. 648-650).

4. Наказание, назначенное известному лицу, отпадает со смертью его. Но обязанность возмещения причиненного вреда, устанавливающая обязательственное отношение в момент совершенного правонарушения, переходит «месте с наследством. Иск о вознаграждении за правонарушение, учиненное наследодателем, может быть непосредственно предъявлен к наследнику (Улож. о наказ., ст. 59 и 61; кас. реш. 1895, № 10).

V. Отдельные виды правонарушений. Всякое субъективное право, имеющее в себе имущественный интерес, допускает нарушение его, которое повлечет для виновника обязанность возмещения вреда. Некоторые из гражданских правонарушений заслуживают, однако, особенного внимания.

\. Лицо, виновное в лишении другого жизни или в повреждении его здоровья, обязывается возместить весь материальный вред, причиненный преступлением. Вознаграждение состоит из следующих элементов: а) виновник должен возвратить издержки на лечение и на похороны, если-наступила смерть (т. X, ч. 1, ст. 658 и 660); Ь) В случае лишения жизни лица, принадлежавшего к податному состоянию, из имущества виновного должны быть уплачены все следующие с убитого казенные подати и другие повинности, впредь до новой ревизии (т. X, ч. 1, ст. 659); с) Если от учиненного преступления кто-либо потерпел такое расстройство в здоровье, что лишится через то возможности снискивать пропитание своим трудом, то виновный обязывается обеспечить навсегда его материальное существование (т. X, ч. 1, ст. 661); d) Когда установлено будет, что лишившийся вследствие преступления жизни содержал своим трудом родителей, жену или детей, то, если они не имеют других средств существования, виновный обязан обеспечить этим лицам содержание до получения каждым из них других средств существования. При определении величины вознаграждения должны быть приняты во внимание два мерила: прежний образ жизни оставшейся семьи и имущественная состоятельность виновника (т. X, ч. 1, ст. 657).

2. Законодательство наше предусматривает целый ряд преступлений против женской чести, соединенных с обязанностью вознаграждения. В основании этой обязанности лежит то соображение, что имущественная обеспеченность женщин в большинстве случаев зависит от замужества, а всякая тень, падающая на репутацию женщины, вредит выходу ее замуж. Сюда относятся: изнасилование девицы (т. X, ч. 1, ст. 663; Улож. нак. ст. 15281), похищение ее против воли (т. X, ч. 1, ст. 664), причинение каким-либо средством неизгладимого обезобра-жения на лице девицы или вдовы (т. X, ч. 1, ст. 662). Кроме того, виновник обязывается возвратить расходы на лечение, если преступление против чести сопровождалось болезнью потерпевшей. Если подвергшаяся изнасилованию девица не имеет средств к существованию, то из имения лица, виновного в изнасиловании, должно быть, по требованию ее, или ее родителей, или опекунов, обеспечено приличное ее состоянию, соразмерное с имуществом виновного, содержание, до выхода ее в замужество, и возвращены все употребленные на ее излечение и попечение о ней во время лечения издержки, если последствием изнасилования была болезнь изнасилованной. Сходное правило действует на случай недействительного брака, совершенного по принуждению и обману (ст. 663 и 666 т. X ч. I, измененные по закону 3 июня 1902 года, одновременно с отменой ст. 994 Улож. о нак.).

3. Каждый отвечает за вред, причиненный принадлежащими ему животными. Этот вред может заключаться в лишении жизни и повреждении здоровья других лиц или в повреждении чужого имущества. В том и другом случае собственник обязывается возместить убытки, причиненные неосторожным обращением с животными, недостаточным надзором за ними. Вред, произведенный дикими животными, подлежит возмещению во всяком случае, так как сам факт возможности с их стороны вредных действий указывает на несоблюдение мер, необходимых для ограждения общественной безопасности (Уст. наказ, мир. суд. ст. 120), например, когда вырвется тигр из зверинца и загрызет лошадь проезжающего извозчика. За вред, причиненный домашними животными отвечает собственник точно так же, если только с его стороны не приняты установленные меры к отвращению опасности (Уст. нак., нал. мир. суд., ст. 121), например, не надет намордник на собаку, выпущены на свободу свиньи, разрывшие соседний огород. Собственник не отвечает за вред, причиненный домашними животными, если он вызван действиями самого потерпевшего, например, лошадь, испуганная военной музыкой, бросилась в сторону и задавила людей или поломала вещи. Собственник не может жаловаться на убийство или изувечение его животного, напавшего на человека (Уст. пред и прес. прест., ст. 224), если только нападение последним не -вызвано. Если собственник отвечает за неосторожность, то тем более он ответственен за умысел: кто будет травить кого-либо собакой или другим зверем или гнать на него какое-либо животное, или же иным образом посредством животного причинит умышленно кому-либо вред, тот обязан вознаградить за последовавшие от того вред и убытки (т. X, ч. 1, ст. 656). Так как эта ответственность основывается на предположении недостаточного надзора, то она переходит с собственника на то лицо, которому собственник передаст принадлежащее ему животное, а следовательно и надзор, например, собаку для охоты.

4. Особые правила установлены на случай повреждения полей и лугов потравой (т. IX особ. прил. III, ст. 31', прил. 1). Каждый имеет право собственной властью задерживать на состоящих в его владении или пользовании земельных угодьях чужой домашний скот, или птиц, которые производят или могут произвести на этих угодьях потраву или иные повреждения. Задержавший чужой скот должен в тот же день или по крайней мере на другой день объявить о том местному сельскому старосте для сообщения хозяину задержанного скота или птиц. Если между хозяином скота и задержавшим не состоится добровольного соглашения, то второй может или, а) требовать возмещения вреда, доказав его величину, или Ь) взыскивать за каждую штуку задержанных животных по таксе, составляемой на каждые 3 года губернской земской управой. Кроме того хозяин скота обязан возвратить расходы по содержанию животных или птиц.

5. Виновные в лесных порубках (уст. о нак., налаг. мир. суд., ст. 154, 155, и 156) обязаны уплатить в пользу собственника леса двойную стоимость похищенного, самовольно срубленного, поврежденного или незаконно приобретенного леса, или противозаконно изготовленных лесных изделий по таксе, составляемой в особом порядке. Это взыскание имеет в виду покрыть тот вред лесу, который трудно поддается определению, а потому представил бы большие затруднения при доказывании убытков со стороны потерпевшего. Независимо от этой суммы, в пользу собственника отбирается срубленный лес и противозаконно приготовленные из него изделия, а в случае невозможности этого, - в пользу собственника деревьев взыскивается стоимость их также по таксе (Уст. мир. нак., ст. 1581).

6. Особый способ вознаграждения установлен за лткую обиду. Личное оскорбление не допускает никакой имущественной оценки, потому что оно причиняет нравственный, а не имущественный вред, если только оно не отражается косвенно на материальных интересах, например, на кредите оскорбленного (т. X, ч. 1, ст. 670). Помимо последнего случая, личное оскорбление можно преследовать только в уголовном порядке, требуя наказания виновного. Но закон наш, рядом с уголовным удовлетворением, предоставляет на выбор потерпевшему право требовать в свою пользу платежа пени, являющейся остатком того времени, когда все наказания носили частный характер. Размер пени или так называемого бесчестия, смотря по состоянию или званию обиженного и по особым отношениям обидчика к обиженному, не превышает 50 рублей. Преследование в гражданском порядке несовместимо с преследованием в уголовном. Здесь-то с наглядностью выступает нецелесообразность принципа возмещения так называемого нравственного вреда материальными средствами. Разве какой-нибудь порядочный человек позволит себе воспользоваться ст. 670 для того, чтобы ценой собственного достоинства получить мнимое возмещение? Разве закон этот не стоит препятствием на пути укрепления в каждом человеке уважения к личности, поддерживая в малосостоятельных лицах, например, лакеях при ресторанах, надежду «сорвать» некоторую сумму денег за поступки богатого купчика, которые должны были бы возбудить оскорбление нравственных чувств и заставить испытать именно нравственный вред. Отмена такого закона была бы крупным шагом вперед.

7. Сложный расчет убытков имеет место при преследовании за литературную контрафакцию. Убыток исчисляется по сравнению действительной платы за все приготовленное число экземпляров самовольного издания с продажной ценой от законного издателя, прежде объявленной (т. X, ч. 1, ст. 420, прил. ст. 20). Следовательно, из цены книги, назначенной лицом, имеющим право на издание, вычитается стоимость воспроизведения контрафактной книги и полученная сумма помножается на число проданных экземпляров самовольного издания.