§ 2. Влияние научно-технического прогресса на правоприменительную деятельность в области судопроизводства

Влияние научно-технического прогресса на правопри­менение не ограничивается только сферой управления, а идет многими путями. С его помощью обогащаются ма­териально-правовые отношения, раздвигаются пределы действия правовых институтов, сопряженных с научно-техническим развитием (распространение на новые объ­екты изобретательской защиты, которые ранее ею не пользовались). Технические новации отражаются на эво­люции договорного права1. Осуществимость договоров по охране социалистической собственности, личного имущест­ва граждан в решающей степени зависит от технической защиты, средств сигнализации, пультов централизованного наблюдения2. Вводятся варианты способов юридически значимого волеизъявления, ориентированные на исполь­зование современной информационной техники3.

Связи научно-технического прогресса с правопримене­нием многообразны. С одной стороны, научное и техни­ческое развитие нуждается в содействии правопримени­теля для нейтрализации, обезвреживания нежелательных явлений, которые сопутствуют, а точнее препятствуют прогрессу, паразитируя на  его достижениях. Этот аспект

1              В   плане  правовой  преемственности  важно  отметить  постановку

ряда   проблем   о   «заключении   договора   посредством    электричества»,

«влиянии техники на развитие договорного права» еще в русской до­

революционной литературе. См.: Система русского гражданского права,

Т. IV. Спб., 1912, с. 18, 626.

2              См.:   Договорная   форма   организации  деятельности   милиции   по

охране социалистической собственности и  личной  собственности граж­

дан. М., 1982.

3              Одной   из   примет  технического  развития  становится   более  сво­

бодное понимание требования закона к форме сделки. См.:  Коммента­

рий к ГК РСФСР. М, 1982, с. 69, 204.

289

19 Заказ 3905

в литературе исследуется в плане возможных решений но­вых проблем защиты правопорядка1. С другой стороны, необходимо выяснить, какое влияние научно-техническое развитие оказывает на правоприменение и, главным об­разом, на судебную юрисдикцию.

Привлечение ранее известных, совершенных научно-технических средств и методов позволяет повысить га­рантии законности, усилить научную организованность судебно-процессуальной деятельности, достоверность ис­следования и обоснованность итогов правосудия. Приме­чательно, что роль технических средств подчеркнута в постановлении Пленума Верховного Суда СССР «Новая Конституция СССР и задачи дальнейшего совершенство­вания судебной деятельности» (1978). С их привлечением связывается повышение качества рассмотрения дел, закон­ность приговоров и решений, культура судопроизводства, научная организация.труда (п. 17)2.

Научно-технические средства, применяемые в судебном процессе, разнообразны. Среди них — фотографические, акустические, средства физического моделирования, по­исковые (простые и аналитические), а также вспомога­тельные3. В уголовном и гражданском процессах наибо­лее распространена звукозапись. Открывается большая перспектива перед видеозаписью, которая, синхронно фик­сируя звук и динамику действия, обогащает доказатель­ственную ценность, позволяет усилить восприятие инфор­мации в ходе последующих судебных (следственных) действий.

Применение звукозаписи в уголовном процессе в из­вестной степени регламентировано, в гражданском — еще нет. Тем не менее гражданскосудебная практика пошла по пути использования этого средства записи и воспроиз­ведения информации. Поэтому в названных отраслях права в отношении пользования звукозаписью возникают разноплановые проблемы. Для гражданского судопроиз­водства первая проблема — это введение правовой регла-

1              См. об этом: Совершенствование мер борьбы с преступностью в

условиях  научно-технической  революции. М.,   1980.

2              Сборник    постановлений    Пленума    Верховного    Суда    СССР.

1924—1977,4. I, с. 57—58.

3              Имеющиеся научно-технические средства, их характеристики, ме­

тодика применения детально рассматриваются в литературе по крими­

налистике.  Из  специальных   исследований  в  сфере  гражданского  про­

цесса следует отметить: Тихиня В. Г. Теоретические проблемы при­

менения   данных   криминалистики   в   гражданском    судопроизводстве.

Минск, 1983.

290

ментации. Для уголовного судопроизводства суть пробле­мы сводится к расширению рамок такой регламентации — надо продвинуться от норм, касающихся звукозаписи при допросе обвиняемого, подозреваемого, свидетеля или по­терпевшего (ст. 1411 УПК РСФСР и соответствующей статьи УПК других союзных республик) к более свобод­ному обращению к данному средству вплоть до записи всего процесса по делу.

Представляется возможным выработать некоторые общие условия пользования звукозаписью — и не только ею, но и рядом других научно-технических средств — в уголовном и гражданском судебных процессах.

Оптимальный вариант — введение звуко-, а затем, в перспективе, и видеозаписи как средства фиксации всего производства по делу, с отказом (насколько это осуще­ствимо) от письменного протокола. При этом судебное дело может обрести вид кассеты с фоно- или видеоза­писью всего хода и итогов процесса (разумеется, исклю­чая совещание судей, охраняемого тайной). На пути вне­дрения этого варианта стоят трудности, связанные со слабой обеспеченностью суда в настоящее время записы­вающей аппаратурой и необходимыми материалами. Дан­ные ученых и практиков, исследовавших вопрос, показы­вают, что затраты на акустическое оснащение зала судеб­ных заседаний и материалы для записи окупаются в пер­вый же месяц использования фонозаписи процессов за счет прежде всего существенно более быстрого рассмотре­ния дел1.

Весьма перспективна замена письменного протокола технической записью. В настоящее время для практиче­ской юстиции важно выяснение прав на: инициативу лиц, участвующих в гражданском или уголовном деле, на фиксацию хода действия или всего процесса с помощью средств, записывающих звук (звук и изображение); са­мостоятельное ведение технической записи в процессе лицом, участвующим в деле, адвокатом (при этом возни­кает вопрос о 'необходимости разрешения судьи (суда) на такое действие); частичную запись действия и др.2. Воз-

1              См.: Соц. законность, 1971, № 1, с. 63.

2              См.: Труды ВНИИСЗ, 1977, № 9;   1980, № 17;  1981, № 20; Сов,

государство и право, 1983, № 3, с. 81, а также: Козлов А. С. Теоре­

тические вопросы установления истины   в гражданском   процессе. Ир­

кутск, 1980, с. 14—16; Треушников М. К- Доказательства и дока­

зывание в советском гражданском   процессе. М.,  1982, с.  155; Алек­

сеев В. Б. Применение технических средств в уголовном и граждан­

ском  судопроизводстве. — В кн.:  Научная  организация труда  в  аппа-

19*

291

никает также вопрос о критериях применения звукозапи­си в условиях ограниченности ресурсов (аппаратура, ма­териалы, специалист). Названные проблемы будут со­хранять свою остроту до тех пор, пока звукозапись не превратится из дополнительного, факультативного сред­ства, сопровождающего письменную протокольную форму, в основное, обязательное средство закрепления всего хода и итогов правоприменения. С заменой письменного про­токола техническим отпадают многие проблемы, возника­ющие при записи отдельных действий. Если техническая запись становится обязательным средством отражения процесса, вопрос о согласии или возражении участника дела против применения звукозаписи становится таким же беспредметным, каким сегодня был бы вопрос о со­гласии участников процесса на ведение письменного про­токола судебного заседания.

Нуждается в решении и такая общая для всех видов процесса проблема, как пользование материалами видео­звукозаписи вне судебного процесса и в иных целях. Запись на пленку хода или фрагментов судебного иссле­дования может стать объектом произвольных коммента­риев, воспроизведения вне суда в целях, не согласуемых с правами личности, с морально-нравственными принци­пами социалистического общества. Вместе с тем преду­преждение правонарушений, пропаганда права, воспита­ние уважения к закону дают результат при надлежащем обращении к практике, поучительным судебным делам, т. е. диктуют необходимость использования записей судеб­ных процессов в общественно полезных целях. С учетом этого следовало бы законодательно предусмотреть, что материалы записей, выполненных с помощью научно-тех­нических средств, используются исключительно в целях судебного процесса, с уважением прав личности и с со­блюдением гарантированных законом тайн; воспроизведе­ние записей в иных законных целях осуществляется с разрешения суда, рассмотревшего дело.

Исходя из требований полноты и объективности судеб­ного исследования, представляется необходимым запре­тить фрагментарную запись какого бы то ни было след­ственного или судебного действия, поскольку в противном случае   соображения   экономии,   связанной   с   дефицитом

рате судов и учреждений юстиции. М., 1984, с. 130; Божьев В. П., Лубенский А. И. Источники доказательств по уголовно-процессу­альному законодательству СССР и других социалистических государств. М., 1981, с. 67—68-

292

материалов и технических средств фиксации, вступят в противоречие с требованием повышения качества право­судия и упрочения гарантий законности.

В судопроизводстве обозначилась проблема доказа­тельственной приемлемости материалов, полученных при помощи тайной записи, в подстроенных ситуациях. Граж-данско-судебная практика столкнулась с попытками сто­роны дискредитировать процессуального противника, ос­лабить его позицию путем записи беседы не подозреваю­щего об этом лица (по иску о разводе — запись телефон­ного разговора как доказательство упречности поведения супруга; по делу о признании отцовства и об алимен­тах— фонограмма беседы с истицей во время подстроен­ного с ней свидания, где она делится сомнениями отно­сительно сложности доказывания, сетует на нежелание свидетелей помочь ей). Всякая информация, добываемая заведомо незаконным, морально недозволенным путем, должна отвергаться судом и не может оказывать влияния на его решения1.

Аргументы, которыми обладают стороны, отличаются различной степенью убедительности. Их доказательствен­ная весомость выясняется в ходе исследования обстоя­тельств дела судом при участии юридически заинтересо­ванных субъектов. Чего стоит доказательство, насколько оно существенно, точно, достоверно, решает суд самостоя­тельно. Суд не связан каким-либо стандартом доказатель­ственной силы. Без свободной оценки доказательств не­возможны независимость судей и законность правосудия. Практика буржуазной юстиции показывает, что серьезную угрозу сохранению принципа независимости и законности представляет научно-техническое развитие. Выполняя классовую функцию и расправляясь с социально неугод­ными элементами, суд может прикрывать акции беззако­ния так называемыми научными доказательствами, слож­ность которых делает их практически непроверяемыми су­дом2. Придание доказательству репутации непогрешимого нанесло бы непоправимый вред правосудию, по существу

1              «Нравственная допустимость означает учет требований коммуни­

стической нравственности   (следует, например, отказаться от представ­

ления писем, даже имеющих важное значение по делу, если они могут

скомпрометировать   другого   человека)».   См.:   Р е з н и ч е н к о  И.  М.

Психологические   вопросы   подготовки   и   судебного   разбирательства

гражданских дел. Владивосток, 1983, с. 31.

2              См. об этом: Пучинский В. К- Английский гражданский про­

цесс. М.,  1974;  он же.  Гражданский   процесс США. М.,  1979; 3 а б и-

г а й л о В. К- Право и общество. Киев, 1981.

293

означая возврат на новом уровне общественного развития к реакционной теории и практике формальных доказа­тельств.

Не отрицая преимуществ современных методов и средств обработки информации, их экономическую обосно­ванность и перспективность, необходимо их использование в правоприменении направить таким образом, чтобы тех­нологические завоевания не привели к девальвации право­вых ценностей.

Наиболее уязвимое место в судопроизводстве, где пред­стоит укрепить процессуальные позиции,— область дока­зывания. Здесь еще не привычны подготавливаемые сред­ствами вычислительной техники документальные доказа­тельства и экспертные заключения. Психологической по­зиции «машина не ошибается» наука и практическая юстиция противопоставляют требование критичности, про­верки достоверности результатов информационных про­цессов, выполненных с помощью ЭВМ. Разъяснение по этим вопросам содержится в постановлении Пленума Верховного Суда СССР № Ъ от 9 июля 1982 г. «О судеб­ном решении». Постановление подтверждает правомер­ность пользования в судебном процессе доказательствами, полученными с помощью ЭВМ (п. 6). Кроме того, в нем впервые даются необходимые разъяснения судам об ос­нованиях и оценке заключения эксперта, подготовленного с использованием материалов, полученных с помощью электронно-вычислительной техники (п. 7). Содержание названных положений постановления пленума в дальней­шем может послужить основой формирования правовых новелл о судебно-доказательственной приемлемости ин­формации, обрабатываемой средствами вычислительной техники и объективируемой в экспертных выводах и до­кументах1.

Настоящий этап в деятельности суда отражает пози­тивный процесс укрепления правовой основы жизни об­щества, в силу чего более сложной становится работа судьи, увеличивается загрузка судебных органов. Для обеспечения   нормальных   условий   работы    суда    особое

1 См. об этом: Сов. государство и право, 1976, № 2, с. 112. Важно отметить единство ориентировки, которая дана названным постановле­нием пленума судьям и инструктивным письмом Госарбитража СССР от 29 июня 1979 г. «Об использовании в качестве доказательств по ар­битражным делам документов, подготовленных с помощью электронно-вычислительной техники». См. об. этом: Комментарий к основным нор­мативным актам об автоматизированных системах управления/Под ред. А. Б. Венгерова, Н. Г. Калинина. М, 1982, с. 169 и др.

294

значение приобретает его оснащение передовыми научно-техническими средствами, овладение судьей современны­ми научными методами сбора, обработки, хранения ин­формации, используемой в процессе, а в перспективе — и более современными методами планирования судебного следствия (разбирательства). В плане оптимизации судеб­ной деятельности важное значение может иметь состав­ление алгоритмов решения судебно-процессуальных задач с учетом их сложности, систематизация на базе электрон­но-вычислительной техники комментированных судебных решений и приговоров. Большую пользу способно дать правосудию использование технических средств для улуч­шения организации контроля за соблюдением процессу­альных сроков, исполнением решений, приговоров и част­ных определений суда. В частности, имело бы смысл об­новить организацию контроля за движением дела с са­мого момента заявления (сообщения) о преступлении. Введение обязательной технической записи (фонограммы, видеозаписи, других средств с учетом информационных потребностей правоприменителя) объективно создает предпосылки для обязательного и своевременного при­нятия органом дознания или предварительного следствия правовых мер, а также облегчает прокурорский надзор за законностью действий в связи с заявлениями о преступле­ниях. Но при этом в интересах законности должна гаран­тироваться — техническими и правовыми способами —со­хранность таких записей, исключаться возможность их потерь или фальсификации. Те же требования должны предъявляться к контролю за прохождением уголовного дела на других досудебных стадиях, а также ко всем процессуальным актам судебного разбирательства. Это избавило бы от казусов необоснованного субъективного отсева информации в ходе выполнения отдельных право­применительных действий на том основании, что их ин­формативная и доказательственная ценность, по мнению правоприменителя, якобы незначительна. Дело должно содержать материалы всех процессуальных действий, вы­полненных на этапе расследования.

Названные задачи, безусловно, требуют дополнитель­ного и более детального обсуждения. Тем не менее сле­дует констатировать, что потенциал научно-технических возможностей в сфере правоприменения уже начинает осваиваться; в печати справедливо отмечалось, что не только для суда, но и для прокуратуры «важнейшим пер­спективным   направлением   в  совершенствовании   работы

295

является внедрение в практику математических методов, организационной и вычислительной техники, современных средств связи, автоматизированных систем управления, т. е. всего того арсенала, который нам дает научно-тех­ническая революция»1.

По поводу границ использования средств ЭВМ в сфе­ре правоприменения высказываются различные суждения. В. Н. Кудрявцевым аргументирована осуществимость за­дачи квалифицировать преступление с помощью ЭВМ2. Соглашаясь с ним относительно перспективности уста­новления диагноза уголовного правонарушения с привле­чением машин, следует добавить, что по алгоритмам и с помощью информационно-вычислительной техники вполне осуществима в ближайшее время также и квалификация судом ряда гражданско-правовых действий и даже опре­деление правовых последствий материального, имущест­венного характера.

Конечно, в тех случаях, когда задача сама по себе предельно проста (например, определение размера али­ментов на детей, согласно ст. 68 КоБС РСФСР), вряд ли решение ее требует интеллекта ЭВМ. Но в усложненных ситуациях, где имеют правовое значение ряд факторов, переплетаются различные причины, сталкиваются инте­ресы многих субъектов, машина, исходя из поставлен­ной задачи, подскажет ход и варианты решений3.

К сожалению, немало можно назвать современных и особенно новейших приборов, устройств, средств и мето­дов, которые могли бы применяться в судебном исследо­вании, но не применяются или применяются крайне редко. Чем же это объяснить? Причина не одна.

Во-первых, в суде могут использоваться только уже прошедшие солидную апробацию научно-технические до­стижения. Во-вторых, следует учитывать стабильность су­дебной системы, ее устоев. Обязательное условие до­пуска научно-технического средства в судебный правопри­менительный   процесс — полная   уверенность   в   морально-

правовой надежности его функционирования1. При социа­лизме использование технического средства в противоречии с моралью, правом, законным интересом личности прин­ципиально исключается2.

Для уголовной юстиции возникает проблема, как обес­печить такое применение научно-технических средств, при котором гарантии прав личности в процессе остава­лись бы непоколебимы. В настоящее время можно кон­статировать определенный «обвинительный» уклон в ис­пользовании этих средств; к ним обращаются преимуще­ственно для выяснения и объективизации такой информа­ции, которая подтверждает обвинение, закрепляет обстоя­тельства, уличающие обвиняемого. Следствие тем актив­ней пользуется техническими средствами, чем сложней обойтись обычными средствами доказывания. И это по­нятно. Однако от этого не должна страдать объективность выполнения правоприменительных действий с помощью технических средств. Между тем отдельные данные след­ственной и'Судебной практики ставят вопросы, насколько безупречно формирование доказательств с помощью техни­ки, не используются ли подчас научно-технические средст­ва более в иллюстративных и психологических целях, чем для действительного выяснения истины? По поводу неоп­равданного применения научно-технических средств, имею­щих целью скрыть односторонность, неполноту расследо­вания, суд может принять частное определение. Важную роль в предотвращении необоснованного или неквалифи­цированного использования технических средств призван играть прокурор. Для этого у него достаточно полномо­чий, определенных ст. 29 Закона о прокуратуре СССР.

Возникает и такой вопрос, не оказывает ли привлече­ние научно-технических средств нежелательного влияния на принцип равенства граждан перед законом и судом? Обращаясь к уголовно-процессуальной сфере, можно кон­статировать, что фактически (как показывает практика) обвинение и защита в части использования научно-тех­нических средств оказываются в неравном положении в тех  ситуациях,   когда   обвинитель   пренебрегает  требова-

1              Проблемы эффективности прокурорского надзора. М., 1977, с. 146,

а также: Основы применения   кибернетики   в   правоведении   М    1977'

с. 168.

2              См.: Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступ­

лений. М., 1972, с. 211.

3              Исследования юристов, связанные с алгоритмизацией, хорошо рас­

крывают возможности использования достижений кибернетики в праве.

См.: К н а п п   В.   О возможности использования кибернетических мето­

дов в праве. М., 1965.

296

1              К. Маркс, имея в виду моральное низведение человеческой лич­

ности в эксплуататорском обществе, писал, что в нем «победы техники

как бы куплены ценой  моральной деградации.  Кажется,  что по  мере

того как человечество подчиняет себе природу, человек становится ра­

бом...». Маркс К-> Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 12, с. 4.

2              См.:   Права   личности   в   социалистическом   обществе/Под   ред.

В. Н. Кудрявцева, М. С. Строговича. М., 1981,

297

нием исследовать дело всесторонне, полно, объективно и пытается придать показанию или иному обвинительному доказательству, технически зафиксированному, больший вес, чем оно имеет в действительности. Конечно, по делу не должно проводиться следствие и контрследствие, но суд имеет дело и с доказательством, и с опровержением. Было бы малопонятным, если бы против доказательства, добытого обвинением при посредстве техники, не допуска­лось использования защитой в целях его опровержения соответствующих технических возможностей, ибо равен­ство прав участников судебного разбирательства — одно из краеугольных  требований   процессуального  закона.

Для усиления гарантий прав личности в судебном процессе важно, чтобы обвиняемый и его защита, другие юридически заинтересованные субъекты, по общему пра­вилу, имели правовую возможность непосредственно уча­ствовать в обсуждении организационно-технических ус­ловий и цели проведения следственного (судебного) дей­ствия, выполняемого с применением научно-технических средств, имея при этом надлежащие гарантии для контро­ля за правильностью этого действия, точным отражением результатов его выполнения. Следовало бы нормативно признать право обвиняемого и защиты высказываться от­носительно: целесообразности предполагаемого правопри­менительного действия и оправданности привлечения к его проведению определенных научно-технических средств; выбора — при наличии альтернатив — метода исследова­ния; участия эксперта и специалиста; организационно-технических условий, способных влиять на объективность предстоящих результатов; необходимости привлечения дополнительных научно-технических средств. Реальным должно быть и участие защиты в контроле за исправностью и надлежащим использованием механизмов, технических устройств. С этой целью по ходатайству защиты необхо­димо предусмотреть привлечение эксперта, проверку прог­раммы ЭВМ, а также правовую возможность отвода опе­ратора.

Участие наряду с обвинителем и защиты в ходе фор­мирования судебно-доказательственной информации с по­мощью научно-технических средств поднимет реальность судебного состязания, процессуального равенства и по­может преодолеть известную пассивность защиты, ее за­поздалое и потому малополезное участие на стадиях, когда возможность действительной проверки и критики доказательств оказывается упущенной.

298

Подводя итоги, необходимо заметить, что привлечение ЭВМ к решению правовых и судебных задач дает как положительные, так и отрицательные результаты в за­висимости от характера, пределов использования машины и степени контролируемости человеком информационных и аналитических процессов. Общие критерии решения типовых задач содержатся в принципах и нормах зако­нодательства (материального и судебного). Залогом бе­зупречной юридической ориентации, которую даст право­применителю машина, должно быть привлечение к под­готовке закладываемой в нее информации, решению воз­никающих при этом правовых вопросов наиболее компе­тентных юристов.

В выполнении каких именно конкретных правоприме­нительных действий требуется содействие ЭВМ, других научно-технических средств, какие дополнительные га­рантии необходимы для объективности актов правоприме­нения, выполняемых с привлечением техники,— все указан­ные вопросы подлежат тщательному изучению и совмест­ному обсуждению юристами, специалистами по ЭВМ, программистами. При этом следует исходить как из по­требностей практической юстиции, так и из реальных возможностей кибернетики. В свою очередь, потребности правоприменения могут стимулировать дальнейшее раз­витие науки и техники для использования их достижений юрисдикционными органами.

Не следует недооценивать того, что ЭВМ, кроме пе­реработки информации, выдает аналитические и оценоч­ные суждения и по ряду параметров превосходит человека (запоминание, ретрансляция, вычисление). Вопрос о «че­ловеческом» и «машинном» превратился в крупную соци­альную проблему. Электронный «мозг» готовится заме­нить человека в ряде областей деятельности, и кое-где эта замена уже осуществлена: функционируют автомати­ческие станции, заводы-роботы. Не придет ли интеллек-туализированный робот на смену человеку и в юстиции, не появится ли вслед за автоматической станцией, заво­дом без рабочих и суд без судьи? Если даже следующие поколения и станут свидетелями воспроизведения маш-и-ной функции человеческого мозга, это не будет равно­значно осуществлению возможности формализовать лю­бой социальный феномен. Явления общественной жизни, поведение человека, индивидуальность личности настолько тонко организованы, так сложны и неповторимы, что их полная  формализация  бессмысленна.  Сама  по себе идея

299

замены человека-судьи машиной не что иное, как движе­ние с помощью технического прогресса к социальному регрессу.

Пределы и перспективы использования ЭВМ в социа­листическом п<рав€, правоприменении определены объек­тивно. Гарантией того, что правосудие в нашем обществе останется за человеком, является социалистический обще­ственный  строй,  его  политическая   и  правовая   система.

Потребности ускорения научно-технического прогресса не могут быть удовлетворены без новых подходов, которые позволят целесообразней использовать ресурсы. Возраста­ет и значение восприимчивости кадров к достижениям на­уки. Необходимость повысить уровень компетентности су­дей, субъектов гражданского судопроизводства обуслов­лена, кроме прочего, появлением новых классов задач, вплоть до глобальных. Закономерно и обогащение процес­суальной формы. Известно, что для ряда ситуаций, обус­ловленных научно-техническими процессами, последствия которых определяются судом, характерна множественность субъектов. Этот момент еще не учтен законодателем, и су­дебное время расточительно тратится на раздельное рас­смотрение каждого отдельного однородного гражданского дела. Было бы экономичным ввести единое производство по делам с участием в качестве одной из сторон одного и того же лица, если заявлены однотипные требования, основан­ные на общей фактической и правовой основе.

Достижения информатики позволяют высвободить вре­мя судьи для содержательной деятельности за счет облег­чения процедур составления документов. Так, вводная часть определений (ст. 224 ГПК РСФСР), принимаемых судом в неизменном составе при отсутствии перемен в пред­мете и участниках спора, содержит дублирование данных. Действующие правила, регулирующие порядок оформле­ния документов по ходу рассмотрения дела судом, следо­вало бы привести в соответствие с принципом одноразовой записи и отражения только изменений информации.