Имущественные преступления в Германии

     Система имущественных преступлений в Германии строится исходя из их объекта

(охраняемого правового блага), в качестве которого понимаются имущественные

права и интересы. Соответственно различаются преступления:

     а) против собственности (кража; присвоение; разбой; повреждение имущества);

     б) против имущества в целом (мошенничество; злоупотребление доверием;

вымогательство; укрывательство преступника и имущества, добытого преступным

путем);

     в) против отдельных имущественных благ (противоправное изъятие собственником

своей вещи; банкротство и преступления, связанные с банкротством; незаконное

использование транспортного средства и др.);

     г) а также создание угрозы имуществу (Vermogensgefahrdungen - азартные

игры и лотереи, ростовщичество, кабальные сделки и др.) *(3).

     Такая классификация представлена не в законе, а в научной доктрине, поэтому

в деталях она различается у разных авторов *(4). На законодательном уровне

сходная классификация проведена в УК Швейцарии (однако имеются и отличия,

например, временное нарушение чужого владения отнесено к преступлениям против

собственности *(5)).

     Преступления против собственности германское законодательство трактует

значительно уже, чем российское. Согласно УК ФРГ, данное понятие охватывает

только те преступления, существо которых составляет нарушение права собственности.

Природу преступления определяет его предмет, которым является чужая вещь (fremden

Sache) - объект гражданского права собственности. Вещь - это телесный предмет

внешнего мира. Еще в конце прошлого столетия в связи с делом о краже перед

судом встал вопрос о том, можно ли рассматривать в качестве вещи электричество.

Суд ответил на этот вопрос отрицательно, исходя из того, что "слова в уголовном

праве следует понимать так, как они используются в обычной жизни", а кража

энергии или силы невозможна *(6). Не являются предметом рассматриваемых преступлений

и иные нетелесные блага, в том числе и бестелесные вещи, в частности, мысли,

идеальные блага, а также права требования, включая безналичные деньги (деньги

на банковском счете). Вещами признаются материальные предметы в любом агрегатном

состоянии (к этой категории относятся и жидкости, и газы), поэтому можно украсть

воду, проходящую по трубам, пар из системы отопления, сжиженный газ в баллоне

и т.п. При этом вещь всегда должна быть конкретной и материально обособленной

от внешнего мира. Таким образом, нельзя украсть, например, морскую воду или

часть атмосферного воздуха.

     Поскольку существом преступлений против собственности является поражение

права собственности, постольку предметом этих преступлений могут быть не только

любые документы, но и семейные фотографии, частные письма и т.п. Ценность

вещи и размер ущерба (и само наличие имущественного ущерба) несущественны.

Например, в качестве кражи были квалифицированы действия человека, догадавшегося

собрать в сосуд капли бензина, который вытекал из неисправного бензовоза,

несмотря на то обстоятельство, что, если бы емкость не подставили, жидкость

все равно была бы потеряна: она впиталась бы в землю или испарилась. Кража

будет налицо и в том случае, если лицо заменит вещь на равноценную. Возможна

кража частей тела живого человека и трупа *(7).

     Кража, разбой и присвоение возможны только в отношении чужой вещи. Германское

правоведение признает возможность кражи вещи, находящейся в общей собственности,

одним из собственников (в данном случае вещь рассматривается как чужая).

     Предметом кражи, разбоя и присвоения может быть только движимая вещь.

     Повреждение имущества возможно и в отношении недвижимости (§ 305 УК ФРГ).

Говоря о том, что германское право не признает похищения и присвоения недвижимости,

следует учитывать, что в Германии определение недвижимости в уголовном праве

не соответствует определению ее в гражданском праве. Юридическое значение

имеет не понимание недвижимости в частно-правовом смысле, а реальная возможность

переместить данную вещь с занимаемого ею места *(8). Поэтому существует кража,

например, отделенных от недвижимой вещи частей (деревянного ограждения, частей

строения, плодов сельскохозяйственного производства на корню и т.п.).

     Понятие грабежа германскому праву неизвестно. Грабеж в нашем понимании

там частично охватывается понятием кражи (Diebstahl) и частично - разбоя (Raub).

Под разбоем понимается похищение имущества с применением любого насилия либо

с применением угрозы насилием, опасным для жизни и здоровья.

     В германском праве различается два вида присвоения (Unterschlagung):

простое присвоение и присвоение вверенного имущества (Veruntreung).

     Простое присвоение - это присвоение вещи, находящейся в момент совершения

преступления в фактическом обладании виновного (die der Tater in Besitz oder

Gewahrsam hat). Сюда относится, в частности, присвоение находки или случайно

оказавшегося у лица имущества (например, денег, излишне выплаченных кассиром

по ошибке) *(9).

     Присвоение вверенного имущества рассматривается в качестве более опасного

преступления ввиду злостного способа его совершения - злоупотребления доверием.

     Нормы о повреждении имущества в течение последних десятилетий были значительно

дополнены. Раздел 26 УК ФРГ, посвященный повреждению имущества, включает теперь

нормы о некорыстных компьютерных преступлениях: изменении данных (§ 303a);

компьютерном саботаже (§ 303b), под которым понимается нарушение обработки

информации, если это имеет существенное значение в деловой сфере, путем изменения

данных либо воздействия на оборудование и носители информации. Необходимость

криминализации указанных действий связана с тем, что обычные нормы о повреждении

имущества тут неприемлемы, ибо компьютер, т.е. сама вещь, не повреждается,

но страдает информация, которая не является вещью. Наносимый вред также специфичен,

он не связан с повреждением вещи и может быть неимущественным, вследствие

чего законодатель и вынужден был ввести оценочный признак (существенное значение

нарушения). Эти преступления, внешне сходные с повреждением имущества, можно

отнести к преступлениям против собственности лишь с существенными оговорками.

     Преступления против имущества в целом отличаются от преступлений против

собственности тем, что нарушение права собственности или какого-либо другого

имущественного права не является их главным признаком. Существо этих преступлений

- в причинении имущественного ущерба (в том числе и без утраты имущества)

в результате определенных злостных действий, прежде всего путем обмана, угроз

и злоупотребления доверием. Соответственно предмет этих преступлений не относится

к их существенным признакам. Например, мошенник может приобрести путем обмана

как движимые, так и недвижимые вещи, любые имущественные права, в том числе

и на объекты интеллектуальной собственности, может уклониться от исполнения

обязательства. Но для суда эти подробности несущественны. Главное - установить

факт причинения имущественного ущерба, как прямого, так и в виде неполученных

доходов (упущенной выгоды) *(10).

     В германском законодательстве представлено самое широкое в Европе определение

мошенничества (Betrug). Параграф 263 УК ФРГ предусматривает наказание того,

кто "с намерением доставить себе или третьему лицу противоправную имущественную

выгоду причинит ущерб имуществу другого путем введения его в заблуждение или

поддержания в нем заблуждения, выдавая ложные факты за истинные, или искажая,

или скрывая истинные факты" *(11) (т.е. причинит с корыстной целью путем обмана

имущественный ущерб).

     С объективной стороны мошенничество представляет собой сложную причинно-следственную

цепочку. Начинается эта цепочка с обмана.

     В современном понимании обман заключается в сокрытии или искажении фактов,

так как факты ложными быть не могут *(12). Факт определяется как объективное

познаваемое обстоятельство. "Будущие факты" не существуют, обман относительно

таких фактов - это обман относительно условий их наступления в дальнейшем,

чаще всего обман в намерениях. Намерения, убеждения, мотивы поведения и иные

психические факты мошенника или другого лица могут быть фактами в смысле §

263 УК ФРГ, "оценка" же фактом не является, так как "оценка имеет свое основание

в субъективном и не является объективным познаваемым обстоятельством" *(13).

Так, ложная реклама может рассматриваться в качестве мошеннического обмана,

лишь когда она не является "оценкой", но содержит обман относительно фактов.

Обман может проявляться в действии или бездействии. Действие включает как

словесный обман, так и введение в заблуждение путем совершения определенных

поступков. Обман путем бездействия возможен при наличии правовой обязанности

сообщить или разъяснить что-либо.

     Обман должен привести к заблуждению лица, причем речь идет именно о причинной

связи между обманом и заблуждением. В случае, когда лицо стало жертвой заблуждения

не по причине обмана, ответственность за использование чужого заблуждения

не наступает, если у лица нет обязанности развеять это заблуждение (т.е. нет

обмана путем бездействия).

     Наказуемо не только введение в заблуждение, но и поддержание этого состояния

у объекта, когда мошенник своим поведением усиливает уже имеющееся заблуждение,

продлевает его или укрепляет.

     Обман не требует особой изощренности. Мошенничеством признаются даже

примитивные уловки в отношении пьяных или детей.

     Заблуждение должно повлечь "распоряжение имуществом". "Распоряжение"

в уголовном праве толкуется шире, чем в праве гражданском, включает распоряжения

в обязательственных отношениях и может совершаться в формах действия, позволения

и воздержания от действия *(14). Последний вид распоряжения имуществом имеет

место, например, в случае, когда мошенник с целью избежать удовлетворения

требования ложно утверждает, что у потерпевшего истекли сроки исковой давности

по этому требованию. Распоряжением относительно имущества может быть и государственный

акт, например, в случае процессуального мошенничества, заключающегося в том,

что лицо "посредством ложных утверждений обманет судью", и судья "посредством

своего решения в отношении имущества причинит ущерб проигравшей стороне" *(15).

     Распоряжение должно повлечь имущественный ущерб, заключающийся в умалении

имущественных благ. Имущественный ущерб определяется как разница между ценой

имущества *(16) до и после преступления. Даже создание угрозы имущественным

интересам может быть признано мошенничеством, так как объективная (рыночная)

оценка имущества, поставленного в опасность, уменьшается (хотя формально его

цена и остается прежней), и владелец фактически не в состоянии реализовать

приобретенное право или может сделать это с трудом. Ущербу должна соответствовать

приобретаемая мошенником выгода, которая субъективируется в законе в виде

корыстной цели (намерение лица обогатиться или обогатить другое лицо). Намерение

в этом случае не является единственным или преобладающим мотивом действий

виновного. Достаточно, чтобы преступление было совершено с прямым умыслом.

     Таким образом, основными особенностями мошенничества германского типа

являются:

     а) широкое понимание обмана;

     б) широкое понимание ущерба;

     в) широкое понимание корыстной цели.

     Исследуя развитие норм о мошенничестве в праве других европейских стран,

можно отметить постепенное приближение указанных норм к германской модели.

     Общая норма о мошенничестве (§ 263 УК ФРГ) дополнена специальными нормами

(§ 264 - получение субсидии путем обмана; § 265 - страховой обман), а также

специализированными нормами, которые распространяют уголовно-правовой запрет

на действия, не охватываемые понятием мошенничества (§ 263a - компьютерное

мошенничество; § 264a - фондовый обман; § 265a - злоупотребление с автоматами;

§ 265b - кредитный обман) *(17).

     При компьютерном мошенничестве отсутствует обман, зато имеется неправомерное

воздействие на процесс обработки данных. Компьютер нельзя обмануть, так как

он лишен психики. Ввести в заблуждение можно человека, но не неодушевленный

предмет. До появления в УК ФРГ упомянутой нормы компьютерное мошенничество

не влекло ответственности ввиду отсутствия обмана. Нельзя было применить и

норму о краже, так как чаще всего это преступление имеет целью приобретение

безналичных денег, которые не являются предметом кражи. Отсутствие обмана

характерно и для злоупотреблений с автоматами (телефон-автомат, автомат-турникет

в метро, торговый автомат и т.п.).

     Норма о "фондовом обмане" предусматривает ответственность за распространение

любой ложной информации в связи с совершением сделок на фондовом рынке. Для

привлечения к ответственности за это преступление нет необходимости устанавливать

наличие имущественного ущерба и корыстной цели, достаточно того, что лицо

в связи с совершением фондовых сделок распространяет ложную информацию о выгодности

их совершения.

     Для кредитного обмана также характерно отсутствие имущественного ущерба

в качестве необходимого признака (соответственно нет нужды устанавливать и

умысел, направленный на причинение имущественного ущерба в момент совершения

сделки и получения денег). Статья применяется и в том случае, когда виновный

намерен по возможности исполнить обязательство. Ответственность наступает

за сам факт сообщения ложных сведений об имущественном состоянии и хозяйственном

положении потенциального должника при получении кредита, но только в случае,

если кредит предоставляется организации или предпринимателю. Статья не применяется,

если кредит предназначен для некоммерческих целей, например, планируется покупка

дома для проживания.

     Понятие вымогательства (§ 253 УК ФРГ) в германском праве определено аналогично

понятию мошенничества. Место обмана при вымогательстве занимают насилие и

угроза причинения любого существенного вреда. В остальном сколько-нибудь существенных

отличий вымогательства от мошенничества не наблюдается. Как и для мошенничества,

для вымогательства характерны корыстная цель, имущественный вред и "распоряжение

имуществом" в результате действий вымогателя.

     Преступлением против имущества в целом является и злоупотребление доверием

(Untreue - § 266 УК ФРГ). Для такой квалификации деяния необходимо причинение

имущественного ущерба потерпевшему. Обман и угрозы заменяются злоупотреблением

доверием (злоупотребление полномочиями по управлению чужим имуществом либо

использование фактических возможностей, проистекающих из управления чужим

имуществом). Исторической почвой для формирования нормы о злоупотреблении

доверием послужила средневековая феодальная доктрина личной верности (Treue).

Нарушение обязанности личной верности сюзерену влекло ответственность за "неверность",

измену (Treuebruch). Различались два вида неверности: неверность в отношении

главы государства, трансформировавшаяся со временем в государственное преступление,

и частная неверность (Privat-Verrat). Феодальная теория "неверности" оказывает

влияние на правоведение и законодательство и по сей день. Под влиянием французского

УК 1810 г. во второй половине XIX в. ответственность за частную неверность

в Германии была ограничена случаем причинения имущественного ущерба в результате

такой неверности. Злоупотребление доверием стало чисто имущественным преступлением.

     В конце XIX в. теория неверности была подвергнута критике. Представители

нового течения (теории злоупотребления - Misbrauchstheorie) видели в злоупотреблении

доверием не нарушение верности как особой обязанности, а злоупотребление юридическими

полномочиями, вытекающими из отношений представительства. Споры между сторонниками

этих теорий продолжались очень долго. Недостаток теории злоупотребления состоит

в том, что наступление ответственности ставится в зависимость от злоупотребления

формально определенными полномочиями относительно чужого имущества. Злоупотребление

доверием в таком понимании может выражаться лишь в незаконном распоряжении

имуществом и вступлении в обязательства относительно него. Однако не менее

тяжкие деяния совершаются менее формальными способами. Тем не менее понимание

злоупотребления доверием в духе Misbrauchstheorie воспринято либеральным австрийским

УК 1974 г., § 153 которого определяет злоупотребление доверием следующим образом:

"Тот, кто в силу закона по поручению властей или по юридической сделке возложенным

на него полномочием по чужому имуществу распоряжаться этим имуществом или

иным образом вступать в обязательства по этому имуществу, умышленно злоупотребит,

и вследствие этого будет причинен имущественный ущерб, наказывается..." *(18).

     Теория неверности также имеет недостатки. Прежде всего, уголовная ответственность

за нарушение верности как особой обязанности в отношении частного лица по

общей норме может трактоваться очень широко *(19), что не вполне согласуется

с современными доктринами прав человека *(20). Кроме того, понимание неверности

в германском праве и в судебной практике не охватывает всех случаев причинения

имущественного ущерба путем злоупотребления доверием. В настоящее время §

266 УК ФРГ предусматривает ответственность за два состава преступного деяния:

злоупотребление полномочием и неверность по имуществу. Формулировка первого

состава идентична приведенной формулировке § 153 УК Австрии. Второй состав

определен в духе теории неверности. Субъектом этого преступления является

лицо, на которое в силу закона по поручению властей, по юридической сделке

или ввиду доверительных отношений (Treueverhaltnises) возложена обязанность

печься о чужих имущественных интересах. Ответственность наступает за нарушение

этой обязанности, повлекшее причинение вреда вверенным имущественным интересам.

     Укрывательству преступника и имущества, добытого преступным путем, в

УК ФРГ посвящен целый раздел (в том числе § 261 об отмывании денег). Данные

деяния трактуются как преступления против имущества в целом. Важно отметить,

что ответственность за эти преступления наступает только в случае совершения

их не самим преступным приобретателем имущества (похитителем, мошенником и

т.п.), а другим лицом. Преступный приобретатель несет ответственность не за

укрывательство или отмывание денег, а за само преступление или проступок,

в результате которого он приобрел имущество *(21).

     Третья группа имущественных преступлений - преступления против отдельных

имущественных благ. Сюда относятся преступления против имущественных прав,

отличных от права собственности (например, банкротство посягает на обязательственное

право требования кредитора, незаконное рыболовство и браконьерство на права

присвоения *(22), похищение собственником своей вещи посягает на обязательственные

права арендаторов и иных титульных владельцев). Некоторые ученые относят к

данной категории также преступления, поражающие право собственности, но не

в полной мере (например, незаконное пользование транспортным средством). Предлагается

и объединение указанных преступлений и преступлений против имущества в целом

в группу преступлений "против имущественных ценностей любого рода". Специфика

преступлений против отдельных имущественных благ в том, что, с одной стороны,

они не поражают (или поражают не в полной мере) право собственности, а с другой

стороны, причинение имущественного ущерба не является их существенным признаком.

Это отличает их как от преступлений против собственности, так и от преступлений

против имущества в целом. Суть рассматриваемых деяний в том, что они поражают

или ставят в опасность отдельные имущественные права.

     Большой интерес для российского правоведения представляют банкротство

и другие преступления, связанные с ним. Первый германский закон о борьбе с

хозяйственной преступностью от 29 июля 1976 г. отказался от традиционной трактовки

банкротства. Современное германское право не делит банкротство на злостное

и неосторожное *(23). В правоведении различаются неосторожные и умышленные

банкротские действия, которые могут быть выражены в "материальном составе

банкротства" и "составе абстрактной опасности".

     Исходным пунктом в определении банкротства в германском праве является

понятие "кризис". "Кризис" можно условно определить как состояние "сверхзадолженности

либо грозящей или наступившей несостоятельности" *(24). Более точное значение

этого понятия можно уяснить, исходя из гражданско-процессуальных норм *(25).

Объективными предпосылками уголовного преследования за банкротство являются:

приостановление платежей, открытие производства по делу о несостоятельности,

подача ходатайства об открытии такого производства *(26).

     Состав абстрактной опасности (ч.1 § 283 УК ФРГ) предусматривает ответственность

за умышленное совершение в состоянии кризиса недопустимых действий. Часть

2 § 283 УК ФРГ описывает материальный состав банкротства (совершение тех же

недопустимых действий до кризиса, причинивших кризис, причем для квалификации

достаточно косвенного умысла виновного). Части 4 и 5 § 283 УК ФРГ предусматривают

ответственность за неосторожные банкротские действия: совершение преступления

с составом абстрактной опасности лицом, по неосторожности не осознающим состояния

кризиса; неосторожное причинение кризиса; совершение преступления лицом, по

неосторожности не осознававшим бесхозяйственного характера своих действий.

     К недопустимым действиям относятся: утайка части своего имущества, его

повреждение или приведение его в состояние негодности; совершение убыточных,

спекулятивных и основанных на изменении стоимости (например, игра на курсе

ценных бумаг) сделок с товарами или ценными бумагами, расходование (в том

числе в долг) чрезмерных сумм вследствие азартных игр, пари или бесхозяйственных

расходов; вступление в невыгодные кредитные отношения; фальсификация или признание

несуществующего права другого лица на имущество должника; неведение бухгалтерского

учета или такое его ведение, которое осложняет изучение имущественного состояния;

нарушение требований к хранению документов бухгалтерского учета; нарушение

требований к составлению баланса; иные действия, заключающиеся в уменьшении

своего имущества, его утайке, сокрытии имущественного состояния *(27).

     Таким образом, в ч.1 и 2 § 283 объединены традиционные злостное банкротство

и некоторые случаи банкротства неосторожного, причем за эти деяния предусмотрено

равное наказание. Так, совершение лицом спекулятивных (рискованных) сделок

и сделок, основанных на изменении стоимости, обусловивших несостоятельность,

- типичный для германского права случай традиционного "неосторожного банкротства"

*(28).

     В меньшей степени реформа 1976 г. затронула преступления, связанные с

банкротством (а именно предоставление несостоятельным должником преимуществ

одному из своих кредиторов и незаконные действия в пользу несостоятельного

должника).

     Раздел 24 (Преступные деяния, связанные с банкротством) УК ФРГ предусматривает

ответственность также за нарушение обязанности вести бухгалтерский учет (речь

идет как о неведении учета, так и о нарушении правил его ведения). Кроме преступлений,

связанных с банкротством, к преступлениям, посягающим на права кредиторов,

относится уклонение от принудительного исполнения (§ 288 УК ФРГ) судебного

решения. Параграф 290 Кодекса, предусматривая ответственность за незаконное

использование заложенной вещи, напротив, направлен на защиту прав должника.

     Специфика четвертой группы имущественных преступлений (создание угрозы

имуществу) состоит в том, что эти деяния опасны для имущественного благосостояния

людей. Ответственность предусмотрена за организацию азартных игр без необходимой

лицензии, участие в таких играх, организацию без разрешения лотереи и розыгрыша

вещей, за ростовщичество. Под ростовщичеством (Wucher) в § 302a УК ФРГ понимается

получение необоснованной имущественной выгоды от сделок по договорам займа,

жилищного найма и подобным договорам, а также от посредничества в совершении

таких сделок, если виновный злоупотребляет тяжелым материальным положением,

неопытностью или психическими слабостями соответственно должника или нанимателя

жилья.