Глава II Похотливые действия относительно лиц моложе 15 лет (педофильные действия)

Обследованная популяция педофилов состояла преимущественно из лиц молодого возраста (65% — моложе 25 лет). По сравнению с другими группами сексуальньк преступников среди педофилов отмечается самый высокий процент происхождения из интеллигентной среды.

Представителями этой группы сексуальных преступников, как правило, являются мужчины с нарушениями в половой аутоидентификации, закомплексованные, неуверенные в себе, воспитанные под излишней материнской опекой с изоляцией от “плохих товарищей”, а зачастую просто лишенные в детском и подростковом возрасте контактов со сверстниками. Для них характерна аутоидентификация с личностью матери на фоне крайне отрицательной оценки личности отца и взаимоотношений с ним. Матери обследованных чаще были закомплексованы мужьями, негативно оценивали свой брак и находили в сыновьях успокоение своей неудовлетворенной в браке чувственности. Не без их влияния сыновья воспринимали отцов как злых, грубых мужланов, обижающих мать. Поэтому нет ничего удивительного в том, что отцы не являлись для педофилов позитивной моделью мужской половой роли, а сам процесс идентификации протекал у них по пути активной антиидентификации личности отца.

Наличие в данной группе довольно ранней мастурбаторной практики можно объяснить несколькими причинами. С одной стороны, данное явление может быть последствием раннего биологического полового созревания, но с другой — нельзя исключить и влияния определенных психогенных факторов. В частности, неразрешившегося комплекса Эдипа, сильную психоэмоциональную связь с матерью на фоне негативного отношения к отцу. Значение этих влияний усиливается тем, что они воздействовали на личность обследуемых с раннего детства, то есть на протяжении длительного периода жизни. Данный тезис находит подтверждение и в анализе содержания фантазий, сопровождавших мастурбацию у этой группы лиц. Во много раз чаще, чем в других обследованных группах, в мастурбаторных фантазиях педофилов возникал образ зрелой, а иногда и пожилой женщины, напоминающей облик матери. Вместе с тем велик и удельный вес фантазий специфического педофильного содержания, которые могут быть как первичными, так и вторичными. В последнем случае они преимущественно обусловливаются наличием педофильного опыта и имеют характер связанных с ним воспоминаний. Первичные же педофильные фантазии — это чаще всего следствие заблокированных контактов со сверстниками, нарушенного восприятия мужской половой роли, сформировавшегося, в результате чрезмерно сильной психоэмоциональной связи с матерью, комплекса Мадонны. В этом случае они на протяжении жизни, в процессе приобретения педофильного опыта, постепенно замещают фантазии, в которых фигурировала зрелая матереподобная женщина.

Тематика эротических сновидений обсуждаемой группы зачастую имеет оргистический характер, что объясняется не только высоким уровнем либидо, сексуальной неудовлетворенностью и длительным мастурбаторным тренингом, но может трактоваться и как выраженная потребность в эскалации сексуальных возбудителей, и как форма компенсации проблем с собственной маскулинностью. Подтверждением последнего тезиса может служить тот факт, что многие педофилы в эротических сновидениях видят себя сексуально гиперактивными мужчинами, имеющими большое количество сексуальных партнерш — зрелых женщин, с которыми они практикуют разнообразные изощренные формы сексуальных ласк и коитальных позиций.

Анализ излюбленных педофилами форм сексуальной стимуляции свидетельствует о том, что совершение ими анального коитуса чаще носило заместительный характер и реже было обусловлено гомосексуальным опытом и наклонностью к гомосексуальной педофилии. Совершаемые ими орально-генитальные контакты зачастую имели символическую окраску, являясь отображением неудовлетворенной потребности в демонстрации и аутодемонстрации собственной маскулинности и заместительной формой экспонирования мужской силы и доминации. Эти акты одинаково часто наблюдались как в процессе совершения гетеро-, так и гомопедофильных действий.

В подгруппе педофилов, сексуальные действия которых в основном носили характер эротических ласк, а не коитуса, чаще регистрировался высокий уровень неуверенности в себе и в выполняемой мужской половой роли, робости по отношению к женщинам и к их наготе. То есть в большинстве случаев эти действия отображали наличие у них так называемого инфантильного сексуализма.

В 35% случаев совершения педофилами гетеросексуального вагинального коитуса они предпочитали занимать по отношению к партнерше заднюю позицию, причем чаще подобные предпочтения встречались у лиц, обладавших гомосексуальным опытом.

Отмечавшиеся в этой группе сексуальных преступников расстройства эрекций и эякуляции в основном имели вторичный, преимущественно психогенный, или ситуационно обусловленный характер. В то же время выявленные у них расстройства либидо имели самое разнообразное происхождение.

Эмоциональная связь с сексуальными партнерами у педофилов в подавляющем большинстве случаев носила кратковременный характер и чаще была установлена либо с первыми в жизни гетеросексуальными партнерами, половая связь с которыми, как правило, была неудачной, либо с гомосексуальными партнерами. Случаи многолетней духовной связи с ребенком или подростком, являющимся объектом сексуальных притязаний, касались исключительно лиц, состоящих со своими партнерами в опекунских отношениях либо выполнявших по отношению к ним роль старшего друга. Для последнего варианта характерно установление знакомства и с семьей сексуального партнера.

Анализ результатов обследования обсуждаемой группы с помощью проекционных психологических тестов выявляет у ее представителей различные позиции по отношению к женщинам. При этом не прослеживаются агрессивные позиции, а преобладают позиции, в которых зрелые женщины воспринимаются как объекты, вызывающие сексуальное торможение, либо как объекты сексуального табу. Достаточно часто выявляются защитные позиции по отношению к мужской половой роли. Аутоидентификационными полоролевыми расстройствами можно объяснить и стойкое бисексуальное поведение, значительно чаще встречающееся у педофилов, чем у других сексуальных преступников. Причем основную массу бисексуалистов составляют те субъекты, у которых педофильные тенденции появились в юношеском периоде психосексуального развития. Интересно отметить, что у этих лиц наблюдается определенная последовательность формирования сексуальной ориентации по возрасту и полу объекта сексуальных предпочтений: неудачные попытки нормальных гетеросексуальных контактов или неразрешившиеся гетеросексуальные потребности — осуществившийся гомосексуальный контакт — гомо- или гетеропедофильные контакты — бисексуальные педофильные контакты. Эта последовательность отображает процесс ухода от угрожающей в сексуальном плане ситуации и идентифицируемого с ней сексуального объекта с замещением его более приемлемым объектом и способом удовлетворения сексуальных потребностей. Источниками подобной угрозы могут являться затруднения в осуществлении полового акта, трудности с нахождением партнера, боязнь огласки как наличия указанных затруднений, так и типа осуществляемых сексуальных действий.

Таким образом, у лиц обсуждаемой группы педофильное сексуальное поведение в первую очередь возникало на фоне затрудненной половой идентификации либо по заместительному типу. Основой подобного замещения служит то, что такой сексуальный объект, как ребенок, является для данного субъекта источником меньших угроз в плане установления его сексуальной неполноценности, чем взрослый партнер [*Большая приемлемость такого сексуального объекта, как ребенок, заключается для педофила не только в том, что он является менее или вовсе не угрожающим в плане возможной сексуальной неудачи, но и в том, что для данного субъекта подобный объект является более доступным, как в смысле его поиска и установления с ним сексуального контакта, так и в плане обеспечения большей вероятности сохранения тайны самого контакта и его течения]. Механизм формирования подобного защитного сексуального поведения можно представить следующими схемами:

затруднения при совершении гетеросексуальных половых актов со зрелыми партнершами — гетеросексуальная педофилия

конфликты в браке на сексуальной почве — гетеросексуальная педофилия

затруднения в установлении контактов со взрослыми представителями противоположного пола — гетеросексуальная педофилия

гомосексуализм — гомосексуальная педофилия.

Перед тем как привести примеры конкретных судебно-сексологических экспертиз, считаем необходимым кратко остановиться на обсуждении такого важного вопроса, как реакция жертв на совершенные с ними педофильные действия. Как показывает наш опыт, большим стрессом для этих детей является процедура расследования и судебного разбирательства подобных случаев и реакция на них родителей жертв и другого их окружения, нежели сами сексуальные действия, вольными или невольными участниками которых они явились [*Разрядка наша]. В первую очередь этот тезис относится к детям старшего возраста и подросткам, которые уже осознают смысл произведенных с ними действий, а порой и получают в процессе их совершения сексуальное удовлетворение. Этот контингент потерпевших в силу характерных возрастных особенностей личности, как правило, крайне болезненно воспринимает широкую огласку происшедшего, которая в итоге может привести к глубочайшей психотравматизации ребенка. В тех случаях, когда объектами педофильных действий являются маленькие дети, которые зачастую не понимают сексуальной окраски производимых с ними манипуляций и, как правило, не фиксируют внимание на произошедших событиях. Однако под влиянием бурного реагирования на эти события родителей, других взрослых и в результате постоянного возвращения к их обсуждению в процессе предварительного следствия и суда, систематически акцентирующих внимание ребенка на произошедшем, у них может произойти развитие по коммулятивному типу вторичного психоэмоционального шока, крайне опасного как для психического здоровья ребенка в целом, так и для его нормального психосексуального развития в частности.

В качестве иллюстрации обсуждаемой темы рассмотрим три случая судебно-сексуальной экспертизы по уголовным делам и один случай клинического наблюдения педофилии, не ставший предметом судебного рассмотрения.

Пример 1. По постановлению суда была произведена судебно-сексологическая экспертиза гр-на К., 62 лет, пенсионера, имеющего начальное образование, разведенного, отца двух детей, ранее многократно привлекавшегося к уголовной ответственности за совершение похотливых действий с детьми.

Обстоятельства дела. В ставшем предметом настоящего судебного разбирательства случае гр-н К. обвиняется в том, что совершил похотливые действия с двумя девочками (10 и 11 лет). Как в этих, так и во всех семнадцати подобных случаях в прошлом, подсудимый поступал одинаково. На улице он высматривал девочку подходящего возраста, прослеживал ее путь до дома и на лестничной площадке перед дверьми квартиры, в которой она жила, заговаривал с девочкой, представляясь при этом врачом, который должен произвести ее обследование. Вызывая доверие ребенка своим солидным видом, К. заходил вместе с девочкой в квартиру и предлагал ей раздеться для проведения осмотра. Затем он осматривал ее половые органы, осторожно их ощупывал, деликатно возбуждая при этом область клитора. Если девочка проявляла положительную реакцию на проводимые манипуляции, то К. старался перевести нежное дотрагивание до клитора в его мастурбацию. После произведенных манипуляций он под предлогом мытья рук заходил в ванную комнату, онанировал там, а затем спокойно покидал квартиру. Перед входом в квартиру К. всегда выяснял, есть ли у девочки дома кто-нибудь из членов ее семьи. Если он получал утвердительный ответ, то договаривался с ребенком о проведении “осмотра” в другое время.

Данные анамнестического обследования. Подэкспертный воспитывался в традиционной рабочей семье, был единственным ребенком. Отец часто подвергал его физическим наказаниям (“бил за что ни попадя”), поэтому вызывал у него сильный страх. С матерью были хорошие теплые отношения, до сих пор чувствует к ней большую привязанность. В школе учился средне, но при этом читал очень много художественной литературы (освидетельствуемый обладает богатой речью, большим словарным запасом). Никаких воспоминаний сексуального характера из периода детства нет. Половое созревание завершилось к 15 годам. С 16 лет начал мастурбировать, в среднем совершая 1—2 онанистических акта в две недели. Мастурбация сопровождалась представлениями о зрелой женщине, проявляющей сексуальную активность в отношении более пассивного освидетельствуемого. С ровесниками был застенчив и робок, в связи с чем долго не имел близких товарищей. Сексуальная инициация в 20 лет, произведена будущей женой, которая была на три года старше подэкспертного и не только имела богатый сексуальный опыт, но была и весьма изощрена в половой жизни (высоко ценила орально-генитальные контакты, ежедневные половые сношения и сексуальные эксцессы). Обследуемый считает, что она заключила с ним брак в корыстных целях, так как хотела “перебраться жить из деревни в большой город”. Вначале семейная жизнь протекала гладко, но “я всегда чувствовал, что она остается сексуально неудовлетворенной, так как она постоянно требовала от меня большей сексуальной активности, обладала большим темпераментом и, видимо, изменяла мне, но доказательств этому я не имел”. Половая жизнь была частой — “несколько раз в неделю, а то и несколько дней кряду. При этом жена неоднократно понуждала меня к совершению повторных половых актов, но мне это не всегда удавалось”. Оргазм жены возникал при обычном совокуплении и при лабиолингвальном раздражении клитора. После перенесенной тяжелой черепно-мозговой травмы, полученной во время автокатастрофы, К. отмечал у себя психические расстройства, лечился у психиатра и принимал назначаемые психотропные препараты. С этого времени стал отмечать снижение либидо, мог совершать не более одного полового акта в 3—4 недели, а регулярные ранее утренние и ночные эрекции стали появляться лишь изредка. Во время интимной близости возбуждался медленно — “жена должна была мне помогать, так как в противном случае эрекции не возникало”. Предпринятые попытки половой жизни с другими женщинами потерпели фиаско — “эрекция развивалась с большим трудом, часто не наступало семяизвержения, что было поводом для насмешек со стороны любовниц”. Примерно через 10 лет после перенесенной травмы либидо не только восстановилось до исходного уровня, но и резко усилилось — “я постоянно чувствовал половое возбуждение, все мысли в итоге сводились к сексу”. Несмотря на это, уровень эрекции остался низким, что привело в конце концов к тому, что жена отказала К. в половой близости (“она нашла любовника моложе себя на 12 лет, который удовлетворял ее в половом отношении”). Постепенно в сексуальных фантазиях К. стали возникать девочки в возрасте примерно 9—12 лет, стал обращать внимание на них на улице (“было в них что-то такое чистое, прекрасное, сексуально убаюкивающее”). Попытался завязывать с ними знакомство, “убедился, что они меня не боятся, и тогда родилась мысль сыграть роль врача, который будет их обследовать”. Эта форма сексуальных контактов “возбуждала меня, во время мануальных действий постепенно нарастала эрекция и в ванной комнате мастурбацией я доводил себя до семяизвержения. Однако для этого необходимо было очень активно мастурбировать”. В связи с плохим общим самочувствием, ухудшением умственной деятельности и повышенной утомляемости К. оставил работу и перешел на пенсию. Систематически наблюдался психиатром.

Из представленной медицинской документации следует, что у К. отмечался посттравматический психоорганический синдром.

Соматическое обследование. Правильного телосложения. Оволосение лобка по мужскому типу. Наружные половые органы сформированы и развиты правильно. Яички в мошонке, обычных размеров, безболезненные.

Психологическое обследование:

Тест визуальной стимуляции. Реагирует только на демонстрацию изображений педофильного содержания.

Психорисунок. Рисунок образа женщины выполнил в виде женского тела с инфантильными чертами, больше напоминающего тело девочки с выраженными половыми признаками. Рисунок образа мужчины выполнен без изображения характерных черт половой принадлежности, что типично для проявления защитных реакций. Ссылаясь на усталость, отказался от выполнения рисунка на тему “Я”.

Проекционный тест Старовича. По отношению к женщинам исследуемый проявляет черты инфантилизации, высоко оценивает женскую половую роль. По отношению к мужчинам выявляет преимущественно негативные реакции, приписывает им агрессивность. Собственное “Я” представляет как нежное, покровительственное, черты сексуальной роли не выражены.

Выводы. На основании анализа материалов дела и произведенных исследований прихожу к выводам:

1) Подэкспертный страдает педофилией, которая развилась у него в процессе развития посттравматического психоорганического синдрома.

2) В семейной среде К. идентифицировал себя с личностью матери, не имел положительного примера для правильной аутоидентификации в мужской роли. В контактах с ровесниками был несмелым. В сопутствующих мастурбации фантазиях занимал пассивную сексуальную роль. Жена была первой сексуальной партнершей подэкспертного. В отношении жены К. имел комплекс более низкого уровня сексуальности и неудовлетворения сексуальных потребностей супруги. Его сексуальные потребности супружеская половая жизнь удовлетворяла и соответствовала уровню ожиданий. После перенесенной черепно-мозговой травмы у К. возникли расстройства в сексуальной жизни (расстройства эрекции и семяизвержения, снижение уровня либидо), усугубившие комплексы сексуальной неполноценности в отношении жены. Неудача в предпринятых попытках половой близости с другими женщинами способствовала закреплению этих комплексов. Создание женой длительной и прочной внебрачной связи и ее отказ мужу в половой близости привели к дальнейшему углублению у К. мнения о своей сексуальной неполноценности. Появившийся у него в это время на психоорганическом фоне рост уровня либидо в сочетании с длительной сексуальной фрустрацией способствовали возникновению педофильной ориентации полового чувства по механизму замещения. Этому же способствовала и имевшаяся у К. неудовлетворенность в своей мужской роли/идентичности. Как следует из результатов произведенных исследований, эта ориентация стала для К. доминирующей и исключительной формой реализации сексуальных потребностей.

Произведенной судебно-психиатрической экспертизой у К. был подтвержден диагноз “посттравматический психоорганический синдром”, и ему была определена значительно ограниченная вменяемость.

Пример 2. По постановлению прокуратуры была произведена судебно-сексологическая экспертиза гр-на И., 29 лет, работающего экономистом, женатого, отца нескольких детей.

Обстоятельства дела. Гр-н И. обвиняется в том, что он принуждал братьев В. — 10-летнего М. и 13-летнего К. к вкушению похотливых действий: снимал с них брюки и трусы, вводил им в рот свой половой член, трогал их за половые органы, обнажался перед ними сам и требовал, чтобы они трогали его половой член.

Как следует из протокола допроса подозреваемого: “... в декабре, в дом, в котором я проживал с женой и дочерьми, въехало семейство В. с двумя сыновьями. Между супругами В. часто происходили ссоры и скандалы. Через некоторое время между мной и гр-кой В. сложились хорошие отношения, так как я оказывал ей помощь в воспитании детей, поскольку ее муж практически дома не бывал. Я часто был у них дома, следил за тем, чтобы мальчики делали уроки, заботился об их одежде, купал их в ванной. Не знаю, как со мной произошло, что я стал онанировать М. Мне это какого-либо удовольствия не доставило. Также не могу объяснить, зачем я взял в рот его половой член. Когда в тот день я вышел из их квартиры, то понял, что со мной происходит что-то ненормальное, и вечером позвонил по телефону доверия ...”

Из заключения судебно-психологической экспертизы потерпевших: “У обоих обследованных мальчиков имеется крайне негативное восприятие личности И. Это усугубляется тем, что, со слов мальчиков, И. часто их наказывал, кричал, позволял себе их бить. Ответы подэкспертного несовершеннолетнего М. отображают. его переживания, при этом установлено отсутствие у него тенденции к лживым ответам, а также к построению ответов на основе фантазий”.

Из заключения судебно-психиатрической экспертизы:

“У И. не имеется умственной отсталости и психических заболеваний. Этиология нарушений полового влечения не установлена. Рекомендуется его обследование в условиях психиатрического стационара, а также обследование экспертом-сексологом”.

Анамнестическое обследование. Родители подэкспертного живы. Отцу 71 год, пенсионер, в прошлом архитектор, “упрямый, нетерпимый, я его боялся”. Матери 64 года, пенсионерка, в прошлом служащая, “мне трудно объективно оценить ее, так как она более двадцати лет страдает диабетом и поэтому вспыльчива. Она всегда активно занималась общественной работой и ее имя до сих пор открывает передо мной многие двери и сердца. И дома она доминировала. Брак родителей считаю скорее неудачным. Отец не обладал чувством собственного достоинства, не сумел пробиться по службе, имел на стороне какую-то женщину. Но сейчас их супружество можно назвать образцовым. Когда между родителями не было скандалов, то в семье царила теплая, товарищеская обстановка”. Освидетельствуемый тепло отзывается о матери, старается представить ее с лучшей стороны, испытывает к ней большое уважение и сыновью привязанность. Психически считает себя подобным матери. Со старшей на 12 лет сестрой поддерживает хорошие отношения — “я признателен ей за то, что в детстве она много со мной возилась”. Со старшим на 9 лет братом отношений почти не поддерживает. Считает, что брат был любимцем матери, а сестра — любимицей отца. “Я был третьим ребенком, появившимся у родителей в период апогея их творческой деятельности” и сразу добавляет — “но был ими любим”. Каких-либо воспоминаний сексуального характера из периода детства нет. Признаки полового созревания появились в 13—14 лет. “Помню, что первое семяизвержение потрясло меня”. С 13 лет начал мастурбировать, спорадическая мастурбация продолжалась до недавнего времени. В 14—15 лет жил и учился в Ливии. На это время выпал период усиленной мастурбации. Живя в Африке, был свидетелем гомосексуальных контактов между ровесниками, сначала это вызывало отвращение, “но при этом ощущал и определенное половое возбуждение”. Постепенно в процессе наблюдения за различного рода гомосексуальным поведением стал ощущать повышение к нему интереса, при мастурбации все чаще появлялись фантазии гомосексуального содержания, которые сохранились и после возвращения в Польшу. Однако свое участие в гомосексуальных контактах категорически отрицает. В 16 лет сексуальная инициация, которая была проведена соседкой по дому, старшей на 1,5 года и, “пожалуй, не имевшей сексуального опыта”. Контакт был по ее инициативе, оценивает его позитивно. Сексуальная связь с этой партнершей продолжалась на протяжении полугода, половые акты были “взаимно удачными, хотя и отмечались случаи неполной эрекции и слишком быстрого наступления семяизвержения, но при этом сразу совершаемый следующий половой акт проходил успешно”. На протяжении половой жизни имел около двадцати сексуальных партнерш, “общей чертой которых была нежность”. Наибольшее удовлетворение приносили взаимные орально-генитальные ласки и оральная стимуляция половых органов партнерши, совершаемая “стоя на коленях перед ней и припав лицом к ее бедрам”. Из коитальных позиций всегда отдавал предпочтение классической. Женился в 22 года. Сексуальную связь с женой оценивает “средне”. Для жены был первым сексуальным партнером. В процессе сношения жена предпочитала занимать позицию “наездницы” — “это было потому, что она так хотела”. Считает, что жена достигала оргазма. “Жена силилась доминировать в семейной жизни, а я ей в этом постоянно оказывал сопротивление. Жили вместе с ее матерью, которая во все вмешивалась”. Гомопедофильные контакты с потерпевшими начал совершать примерно полтора года назад. Совершение их в прошлом категорически отрицает. Описывает эти контакты так же, как и в упомянутых материалах дела. На вопрос о том, была ли у него при совершении этих действий эрекция и наступало ли семяизвержение, отвечает “не помню”. Чувствовал ли при совершении педофильных действий половое возбуждение и приносили ли они ему сексуальное удовлетворение, отвечает — “ощущал духовный подъем, частично и сексуальное удовлетворение. После их совершения психически чувствовал себя плохо, ощущал, что утратил контроль за своими действиями”. Потом сообщает, что после ласк со старшим из братьев появилась потребность форсировать их, “у нас развивалась эрекция и я чувствовал, что дело может дойти до гомосексуального контакта”. Свой сексуальный темперамент расценивает как “средний, но потребность в сексуальных контактах бывает ежедневно”. Отмечает частые утренние и ночные эрекции. Поллюций не отмечает. Указывает на частые эротические сновидения, в которых видит отрывки из виденных за рубежом порнографических видеофильмов. Вспоминает, что во время учебы в лицее имел приятеля, “к которому любил прижаться, но гомосексуальных контактов с ним не было. У нас у каждого была своя сексуальная партнерша”. Несколько „раз образ этого приятеля возникал в эротических сновидениях, которые не заканчивались поллюциями. Также вспоминает, что во время учебы в начальной школе занимался борьбой, “в этот период я освоился с телом мужчины, запахом мужского пота”. Близкий ему в этот период товарищ в последующем стал гомосексуалистом. Отрицает наличие у себя гомосексуальных наклонностей, “хотя и неравнодушен к мужской красоте”.

В процессе экспертизы с освидетельствуемым был хороший контакт. На вопросы отвечал спокойно, во время опроса сидел в удобной позе. Речь выразительная. Память и внимание не нарушены. Психотических реакций не выявляется. Течение мышления правильное. Реакция на вопросы адекватная. Поведение адекватное. Проявил заинтересованность к исследованиям и выводам эксперта. Стремился выяснить свой диагноз и механизм возникновения гомопедофильного поведения. Признает необходимость лечения. Искренне расстроен тем, что в результате совершенных действий потерял к себе хорошее отношение мальчиков, “которых я люблю”.

Соматическое обследование. Правильного телосложения. Оволосение лобка по мужскому типу. Наружные половые органы сформированы и развиты правильно, имеют нормальные размеры. Крайняя плоть с головки сдвигается. Яички безболезненны.

Психологическое обследование:

Тест ассоциации образов. Исследуемый так описывает образ женщины: “тепло, нежность, сердечность, понимание, очарование, гармония, полные формы телосложения”. Описание образа мужчины: “уверенность в себе, решительность, солидность, верность данному слову, трезвость мышления, спортивный внешний вид, сухопарое телосложение, выраженное половое оволосение”. Ответ на вопрос о женской привлекательности жены: “она многое потеряла в связи с родами детей”. Ответ на вопрос о собственной принадлежности к мужскому полу: “пожалуй, да”.

Психорисунок. Образ мужчины располагается в центре листа. Рисунок выражает уверенность в себе, мужественность, большую силу воли. Рисунок образа женщины также расположен центрально, выражает тепло, подчеркнуты черты эротической привлекательности. Рисунок на тему “образ семьи, из которой я произошел” — центральной фигурой рисунка является отец, черты которого отображают силу и угрозу, рядом с отцом в центре располагаются рисунки, изображающие сестру и брата, а рисунок матери дан в стороне, как бы на фоне центральных фигур. Себя на этом рисунке исследуемый не изобразил. Рисунок на тему “семья моего брака” — на первом плане помещено доминирующее в рисунке изображение жены, а рядом с ней в зависимой позе исследуемый поместил свое изображение. Дети на этом рисунке помечены нечетко, помещены в стороне от центральных фигур без взаимосвязи с ними. Рисунок на тему “Я” — фигура расположена в центре листа, слабо контурирована, выражает неуверенность в себе, замкнутость, отчужденность.

Тест Роршаха. Выраженные черты “сексуального шока” на многие таблицы, в изображениях на которых исследуемый усматривал аналогию с изображениями женских и мужских половых органов, прямой кишки.

Вывод. На основании анализа данных материалов дела и в результате произведенных исследований прихожу к Следующим выводам:

1)У гр-на И., 29 лет, имеется бисексуальная ориентация полового влечения с чертами педофилии.

2) Какие-либо основания для определения ему невменяемости или значительно ограниченной вменяемости отсутствуют. Освидетельствуемый в полной мере способен понимать значение своих действий и руководить ими.

3) Анализ всех использованных при экспертизе данных показывает, что гр. И. проявляет неполную аутоидентификацию с мужской половой ролью. Помимо этого на формирование у него бисексуальной ориентации полового влечения повлияли следующие факторы: неудовлетворенность чувственных потребностей в семейной среде, нахождение в семье на роли “лишнего ребенка”, наличие закодированных гетеро- и гомосексуальных тенденций в период полового созревания. Во время пребывания за границей гомосексуальные тенденции подверглись усилению. Страх перед реализацией сексуальных потребностей гомосексуальным путем на фоне уменьшения сексуальной привлекательности жены и половой связи с ней привел к тому, что И. направил свои сексуальные потребности в сторону их удовлетворения в форме педофильного гомосексуального поведения, которое носило вторичную, заместительную природу. Возникшее при этом беспокойство за себя заставило И. обратиться за помощью в службу доверия.

4) В сложившейся у И. ситуации можно позитивно оценивать шансы на успех его лечения в сексологической клинике.

Пример 3. По постановлению суда была произведена судебно-сексологическая экспертиза гр-на С.,'30 лет, имеющего профессионально-техническое образование, происходящего из рабочей среды, женатого, отца двух детей.

Обстоятельства дела. Гр-н С. обвиняется в том, что затащил в подвал 13-летнюю М. с намерением совершения с ней похотливых действий и последующим лишением жизни, но задуманное довести до конца не сумел.

Анамнестическое обследование. Подэкспертный сообщает, что физически и психически подобен своей матери, с которой в семье имел более глубокий эмоциональный контакт, чем с другими членами семьи. Доминировал в семье отец. Обследуемый является средним из трех братьев. Сексуальных воспоминаний из раннего детства нет. Первые сексуальные ощущения связаны с возрастом 9—10 лет, когда было взаимное обнажение с девочками-ровесницами. Признаки биологического созревания появились лет в 13. Мастурбирует с 14 лет до настоящего времени. Во времени частота мастурбации постепенно нарастала от эпизодических актов до ежедневных в настоящее время. Долго не может ответить на вопрос о тематике сексуальных фантазий, сопровождающих мастурбацию, а затем сообщает — “глажу девушек по ягодицам и половым органам”. Эротические сновидения с 14 лет, в настоящее время — по нескольку раз в неделю, носят то же содержание, что и мастурбаторные фантазии. Воображаемые при мастурбации и снящиеся девушки имеют 16-летний возраст. Сексуальная инициация в 15 лет в виде петтинга с девушкой 14 лет. Во время инициации были мануальные ласки тела, ягодиц и половых органов партнерши (“тогда мне этого вполне хватало, к совокуплению чувствовал отвращение, хотя подружка этого хотела”). Был связан с группой хиппи, неоднократно наблюдал в их среде групповой секс, участия в котором не принимал, так как подобный тип половой жизни вызывал у него отвращение, а с другой стороны, он стыдился “делать это на людях” и боялся компрометации по поводу величины своего полового члена, так как считал его “слишком маленьким”. Первый полный половой акт совершил в 22 года. Акт протекал в парке по взаимному согласию с 17-летней партнёршей, которая имела сексуальный опыт и осталась неудовлетворенной данным контактом, так как у С. была неполная эрекция и слишком быстро наступило семяизвержение. Других контактов с этой партнершей не было. Уже будучи женатым, при попытке установления внебрачной связи с двумя женщинами в обоих случаях также отмечалась неполная эрекция и быстрое наступление семяизвержения. В 26 лет познакомился с будущей женой, которая была моложе его на 7 лет. Через два месяца после знакомства совершил с ней первый половой акт. До этого думал, что она девственница, но в связи с отсутствием при первом половом сношении явных признаков дефлорации изменил свое мнение на этот счет, хотя на всем протяжении дальнейших отношений жена постоянно поддерживала версию о том, что обследуемый был ее первым мужчиной. Инициатива в первом сношении с будущей женой принадлежала С., сношение прошло успешно. В общей сложности половые отношения с женой поддерживались на протяжении 4 лет. В начальном периоде совместной половой жизни они складывались неудачно, так как в связи с приемом психотропных средств обследуемый имел расстройство эрекции. Примерно через 2—3 месяца совместной жизни произошло улучшение сексуальных функций и в большинстве случаев половое сношение проводилось успешно. Излюбленной сексуальной лаской было поглаживание ягодиц партнерши, излюбленной коитальной позицией — задняя. Не может сказать, достигала ли жена оргазма (“пожалуй, она была холодна”). Жена быстро располнела, была неряшлива и обследуемый потерял к ней сексуальный интерес. Этому способствовали и подозрения в супружеской неверности жены, ничем, однако, не подтвержденные. В этот период дружили семьями с супругами В., и однажды жена сказала, что В. импонирует ей как мужчина. Этого оказалось достаточно для возникновения подозрений в супружеской неверности.

Развелся с женой, мотивируя это тем, что “у нас были разные характеры и разные взгляды на жизнь, а со временем у жены стал ухудшаться характер”. В супружеской жизни лишь изредка практиковал орально-генитальные контакты, играя при этом активную роль (“меня это не привлекало”). В то же время всегда стремился к совершению анального коитуса, но так как жена против этого возражала, то смог осуществить его лишь дважды. Во время совершения с женой вагинального коитуса всегда ощущал, что ее влагалище слишком просторно для его полового члена. Несмотря на то, что жена никогда не говорила ему об этом напрямую, С. чувствовал, что она предпочла бы иметь супругом мужчину с более крупным половым членом. Однажды специально сказал жене, что якобы лечится с целью увеличения размеров полового члена. Ее полушутливый ответ о том, что едва ли это что-то может изменить в их жизни, воспринял как оскорбление. Гомосексуальные, зоофильные и иные девиантные контакты и тенденции отрицает. Спрошенный о педофильных наклонностях долго молчал, а затем сказал, что “только любил гладить их ягодицы”, педофильный коитус категорически отрицает (“я никогда при этом не раздевался и из всех случаев только трижды касался руками их половых органов”). При этих контактах развивалась эрекция. Непроизвольные семяизвержения возникали лишь в некоторых случаях, а в большинстве случаев добивался семяизвержения при последующей мастурбации с одновременным мысленным проигрыванием только что произошедшего контакта. Потребность в удовлетворении сексуального возбуждения ежедневная. Утренние, ночные и дневные эрекции ежедневные, полные. Поллюций не отмечает. Никогда не было интереса к порнографии (“я предпочитаю действия, а не 'созерцание”). Алкоголизация усиливает половое влечение. Считает, что причиной неудавшегося брака является то, что страдает наркоманией (полинаркоман), а под влиянием наркотиков у него пропадает интерес к совокуплению и большее удовлетворение приносит мастурбация. Предпочитаемый тип женщины описывает следующим образом: «больше нравятся блондинки, но так как жена была блондинкой, то сейчас предпочитаю брюнеток, лучше девушек миниатюрного, хрупкого телосложения и застенчивого поведения, так как не могу удовлетворить зрелую крупную и фривольную женщину». На просьбу самому изложить суть настоящего дела отвечает, что “ничего не помню, что такое могло произойти от того, что я не лечился у психиатра”.

Соматическое обследование. Правильного телосложения. Оволосение лобка по мужскому типу. Длина полового члена в спокойном состоянии 7 см, крайняя плоть смещаема. Яички в мошонке, безболезненные. Кавернозные и брюшные рефлексы живые.

Психологическое обследование:

Тест визуальной стимуляции. Отмечается повышенная реактивность при демонстрации изображений педофильного содержания. Развивается полная эрекция, длина полового члена при которой достигает 10,5 см. В процессе проведения исследования отмечал, что стесняется строения своего тела и проявлял интерес к возможностям увеличения размеров полового члена медицинским путем.

Психорисунок. В рисунке образа мужчины отмечаются позиции неуверенности и защиты. Выполненные рисунки взрослой женщины и девочки внешне не отличаются друг от друга, половые черты на них обозначены слабо. Рисунок образа собственного “Я” является компенсационным отображением образа сильного мужчины с подчеркнутым изображением соответствующих черт.

Тест Роршаха. Разные элементы изображения таблицы IX вызвали десять различных сексуальных ассоциаций. Доминировали ответы сексуального содержания и при просмотре других таблиц, а изображение таблиц VI и VII привело к возникновению ассоциаций анального характера. Реакция быстрая, изображение на карточках чаще вызывает ассоциации не с конкретными сексуальными объектами, а просто с восприятием смысла данного изображения как сексуального.

Проекционный тест Старовича. В образе собственного “Я” выявляет вспыльчивость, импульсивность, желание казаться более маскулинным. В образе женщины доминирует обобщенная генерализованная агрессия по отношению к представителям противоположного пола. Образ девочки амбивалентен.

Поведение подэкспертного во время обследования. Контактен, контакт хороший, полностью ориентирован, психотической симптоматики не выявляется. Имеет богатый словарный запас. Проявляет большую заинтересованность в вопросах секса, особенно о возможностях терапии сексуальных расстройств и увеличении размеров полового члена. Ответам на ряд вопросов, связанных с педофильным поведением и предметом настоящего дела, предшествует длительное раздумье, проявление самоконтроля.

Выводы. На основании материалов дела и произведенных сексологических исследований прихожу к выводам:

1) Обследуемый С., 30 лет, имеет гетеросексуальную ориентацию полового влечения с чертами педофилии. Он страдает расстройствами эрекции, которые носят психогенный характер.

2) Размеры полового члена подэкспертного соответствуют нижней границе средней нормы.

3) В психосексуальной структуре личности С. отмечается комплекс неполного соответствия мужской половой роли, комплекс “маленького полового члена”, направленная на женщин сексуальная агрессия и страх перед импотенцией.

4) Анализ всех полученных данных показывает, что обследуемый закомплексован неудовлетворенностью аутоидентификации в мужской половой роли и неправильными представлениями о строении и нормальных размерах мужских половых органов. Неудача при совершении первого в жизни полового акта и при совершении половых актов в начальном периоде супружеской жизни и при попытке установления внебрачных сексуальных связей усугубляли чувство мужской неполноценности и послужили причиной возникновения психогенных расстройств эрекции (психогенной импотенции). Этому способствовала и отмечавшаяся диспропорция в размерах половых органов с женой. Наличие описанных расстройств могло привести к появлению педофильного поведения, так как данный тип удовлетворения сексуальных потребностей, с одной стороны, замещал их неудовлетворенность при половой жизни со зрелыми женщинами, а с другой — был менее угрожающим в плане установления сексуальной неполноценности С. Проблемы в сексуальной сфере привели и к развитию у него генерализованной агрессии в отношении женщин.

Пример 4. Здесь мы приводим анализ случая не судебного, а клинического сексологического обследования педофила. Данный случай интересен тем, что этот мужчина добровольно обратился к сексологу в поисках медицинской помощи, имея на своем счету несколько десятков педофильных контактов. При этом он ни разу не был в них уличен или заподозрен, но постоянный страх перед возможной оглаской, компрометацией и осуждением заставил его принять решение о необходимости избавления от педофильных наклонностей. Интересен данный случай еще и тем, что не только позволяет во всех деталях проследить механизм развития и различные формы реализации педофильного поведения, но и дает возможность понаблюдать за поведением лиц, вовлекаемых в такие контакты.

Пациент Ж., 35 лет, происходит из семьи интеллигентов, имеет высшее образование, работает научным сотрудником, женат, отец троих детей.

Сексуальная биография. Беременность и роды у матери протекали без патологии. Рос и развивался нормально, был единственным ребенком в материально хорошо обеспеченной семье. Контакты со сверстниками в детстве были широкими. Из этого периода жизни запомнились несколько игр, имевших сексуальную окраску. Примерно в 5-летнем возрасте в игре с ровесницей выполнял роль коровы. При этом обнаженным стоял на четвереньках, а девочка “доила” его за половой член в ведерко, в которое он по условиям игры должен был помочиться. Помнит, что эта игра сильно забавляла его подругу. По инициативе той же девочки участвовал в другой игре — вдвоем они заходили в сарай и девочка, обнажив ягодицы, ложилась на живот “и застывала в ощущении чего-то необычного, совершения чего-то прекрасного и вместе с тем запретного”. Однажды это увидела соседка, мы убежали и несколько дней жили в страхе наказания, но ничего не произошло”. Часто участвовал в игре “в доктора”, заключавшейся в том, что группа ровесников убегала в заросший палисадник, там все раздевались и рассматривали друг у друга половые органы. Больше всего нравилась эта игра тогда, когда сопровождалась производством “уколов” в обнаженные ягодицы девочки. При этом возникало ощущение “чего-то запретного и поэтому необычайно приятного”. В возрасте 7 лет с одноклассником рассматривали друг у друга половые органы и при этом каждый сам себе ощупывал половой член до развития максимальной эрекции. Семяизвержения, оргазма и взаимной мастурбации не было, но “мне очень хотелось потрогать набухшую фиолетовую головку его полового члена, однако я постеснялся это сделать”. С этого времени начал мастурбировать. В 13 лет к мастурбации присоединились сексуальные фантазии, в которых представлял себе женские половые органы, сексуальные ласки и половые акты с ровесницами и взрослыми женщинами. Постепенно в эти фантазии стали вплетаться сюжеты из порнографических изданий, а с момента появления педофильного опыта — мысленное воспроизведение событий прошлых педофильных контактов. Со временем для достижения оргазма стало достаточно одних фантазий без стимуляции полового члена рукой. В 14 лет на каникулах пошел в поход с компанией ровесников. Один из них в палатке вечерами открыто онанировал. “Под воздействием этого зрелища все возбудились, разбились на пары и занимались взаимной мастурбацией”. После возвращения из похода “присмотрел себе 8-летнего мальчика, стал с ним играть и в процессе игры как бы нечаянно прикасался рукой к его половым органам”. После того как этот мальчик отказался продемонстрировать свои гениталии, предпринял подобные действия в отношении своего 5-летнего двоюродного брата — “трогал его половой член, но у него не появлялось эрекции и это меня расхолаживало”. Подобные контакты продолжались на протяжении нескольких лет с различными мальчиками и подростками, а потом интерес к ним постепенно угас и вновь появился “только в последние годы, когда опять стал обращать внимание на мальчиков. Но это происходило только когда долго не имел сексуальных контактов с девочками. При этом постепенно свежесть и нежность детского тела слились для меня в единый сексуальный возбудитель и не зависели существенно от половой принадлежности ребенка. Однажды остался вдвоем с 2-летним сыном приятелей, пробовал его ласкать, целовать, пытался руками и ртом возбуждать его половой член. Совсем недавно ласкал 5-летнего мальчика, также руками и ртом возбуждал его половой член, но его маленькая и мягкая пиписька не возбуждали меня и тогда я уговорил мальчика онанировать мне половой член, что сильно возбудило и привело к яркому оргазму. В возрасте 20 лет впервые осознанно совершил сексуальные действиям отношении девочки. Это была маленькая дочь моих приятелей, которая очень любила играть со мной. Однажды, чтобы проверить, не обмочилась ли она, без всякой задней мысли, я потрогал ее трусики в области половых органов. Она обиделась и сказала, чтобы я больше никогда не трогал ее. Это почему-то возбудило меня и в дальнейшем, когда по просьбе приятелей я часто оставался с ней за няньку, то, пользуясь тем, что она очень крепко спала, гладил ее тело, а при возможности трогал и клитор. Затем я стал это проделывать, одновременно мастурбируя свой половой член. Так продолжалось несколько месяцев. Девочка постепенно совсем ко мне привыкла, и мои ласки перестали вызывать ее протест, а поэтому становились все более смелыми. Однажды мы гуляли с ней по лесу, и я решил ее сфотографировать. Она охотно позировала мне в обнаженном виде, занимала различные предлагаемые мною позы и позволила сфотографировать себя лежа на спине с разведенными ногами так, чтобы в кадр попали половые органы. При этом я сказал, что к ее пипись прилипли вкусные крошки от только что съеденного нами торта и, под предлогом слизывания их, стал манипулировать языком в области клитора. Она не сопротивлялась и этому. Потом она оделась и я сделал еще несколько снимков. Тут она сказала, что хочет пописать, и это вновь возбудило меня и я попросил ее сделать это “по-мальчишески” стоя”. В дальнейшем аутоанамнезе пациент подробно описал свои сексуальные действия более чем с сорока девочками. В этих контактах его возбуждало, когда девочки “по-мальчишески” производили мочеиспускание, прикасание рукой к еще влажным после этого половым органам, ласкание и целование всего их тела и половых органов, лабиолингвальное раздражение клитора, введение пальца во влагалище. Используемый им способ знакомства с девочками и их вовлечение в совершение сексуальных действий обследуемый описывает следующим образом: “Около жилого дома высматриваю одиноко гуляющую девочку, подхожу к ней и, улыбаясь, заговариваю. Рассказываю, что я из управления жилыми домами и прошу ее помочь проверить список жильцов, при этом интересуюсь одной семьей, которая живет в их доме, и называю вымышленную фамилию. Разговаривая с девочкой, глажу ее по головке и плечам. Если она воспринимает это спокойно, то я присаживаюсь рядом с ней на корточки и моя рука смещается ниже — глажу ее ножки, начинаю говорить с ней об излюбленных детских играх. Если контакт устанавливается и вижу, что она меня не боится, то прошу ее проводить меня и завожу девочку в подвал или на чердак. Там, продолжая разговаривать, свободнее прижимаю к себе малышку, глажу ее по животу, аккуратно развожу ей ножки и проникаю рукой к половым органам, нежно их ощупываю и поглаживаю. Потом мы вместе выходим и дружелюбно расстаемся. Некоторые девочки не хотят таких ласк, а другие сами поднимают платье и с удовольствием позволяют делать с собой все что угодно. Я всегда хотел, чтобы мне попадались такие девочки, которые будут воспринимать мои ласки охотно и с удовольствием и отвечать на них взаимностью, и нередко находил таких. Например, совсем недавно я обычным способом познакомился с 8-летней девочкой. Все происходило как обычно, она не возражала против самых смелых ласк. Воодушевленный этим и сильно возбудившись, я аккуратно ввел ей во влагалище палец. Она сразу умолкла, начала мелко дрожать и я почувствовал, что введенный во влагалище палец стал увлажняться. Ломающимся от вожделения голосом спросил, приятно ли ей, ответила, что очень. Спросил — хочет ли, чтобы было еще приятнее, ответила утвердительно. Дрожа от возбуждения, положил ее на спину, раздвинул ножки, ввел во влагалище палец и стал совершать им движения, как половым членом при сношении. Она выгибалась и щебетала от удовольствия, а я ощущал, как ритмично сокращается ее влагалище. Попросил в награду сделать приятное и мне — она сразу же согласилась. Я обнажил половой член. Она долго рассматривала его и сказала, что никогда еще этого не видела. По моей просьбе она стала его трогать ручками — развилась эрекция, возбуждение все нарастало. Спросил — хочет ли она, чтобы из него вылилось молочко? Она ответила, что хочет. Этого оказалось достаточно, чтобы произошло семяизвержение. Ей это понравилось и она попросила повторить выделение “молочка”, но я уже обессилел...” “Собственное тело никогда не являлось для меня ни табу, ни оберегаемой святыней. Оно всегда было мне чем-то сексуально и эстетически симпатичным. Я любил все его части и все им производимое, и никогда не чувствовал к ним отвращения. Еще в юном возрасте, изображая исследователя, я изучил свойства всех моих выделений со спермой включительно. После мастурбации часто проглатывал свою сперму. Будучи гибким, мог во время мастурбации занять такую позу, что при семяизвержении сперма изливалась мне в рот. Неоднократно мастурбировал, рассматривая себя в зеркало, и это доставляло мне удовольствие. С целью получения сексуального удовольствия пробовал анальную мастурбацию и спринцевание, но это не приносило желаемых сильных ощущений. Пробовал и сексуальные действия с животными. Экспериментируя на собаках, убедился, что кобели очень любят, чтобы их онанировали, быстро приучаются к этому и своим поведением напоминают о желании повторения манипуляций. Особенно меня возбуждало мастурбирование крупных самцов — эрекция у них сильная, половой член при ней достигает больших размеров и выделяется большое количество спермы. Насколько самцы любят совершение с ними этих действий, настолько самки стараются ускользнуть от этого и убежать. С собаками я пробовал совершать анальный коитус, но это было менее возбуждающее, чем их онанирование; и поэтому такие действия я быстро прекратил”.

Первый нормальный гетероссксуальный половой акт обследуемый совершил в 23 года с будущей женой. В начальном периоде половая жизнь была успешной, никогда не испытывал затруднений в ее осуществлении. Будучи женатым, имел три внебрачных связи со зрелыми женщинами, которые также в сексуальном плане были успешными. Одна из связей продолжалась шесть лет, с этой любовницей еженедельно совершал по одному половому акту. Супруга пациента внешне была эффектной, привлекательной женщиной. Из беседы с ней следует, что она считает свой партнерский союз с Ж. удачным во всех отношениях, в том числе и в сексуальном плане. К мужу привязана, считает его очень хорошим другом жизни и прекрасным сексуальным партнером. Половые акты совершают 2—3 раза в неделю, используя при этом разнообразные коитальные позиции, одновременно достигают оргазма. Предшествующие сношениям взаимные ласки имеют широкий диапазон, часто используют орально-генитальные ласки. О сексуальном прошлом и девиантном сексуальном поведении мужа ничего не знает. Изучение семейного анамнеза Ж. показывает, что его мать, внешне привлекательная женщина, доминировала в семье, категорична в своих суждениях и ригористична во мнениях. Отец — очень интеллигентный, мягкий, полностью подпавший под власть супруги. Обследуемый чувствует себя подобным отцу, брак родителей удачным не считает. Как специалист пользуется большим авторитетом И уважением, что способствовало продвижению по службе и занятию престижной должности. На всем протяжении жизни легко сходился с людьми и поэтому имеет широкий круг знакомств, их дом всегда полон гостей.

Соматическое обследование. Каких-либо нарушений не выявлено. Половые органы развиты и сформированы правильно, имеют нормальные размеры.

Психологическое обследование:

Тест визуальной стимуляции. У исследуемого выявляется высокий уровень либидо. Наиболее сильные реакции сопровождали демонстрацию изображений с педофильным, гетеросексуальным и зоофильным содержанием.

Тест Роршаха. Проявляет высокий интеллектуальный уровень и высокий уровень сексуальности. Ассоциации с педофильным содержанием изображения возникли при просмотре 10% таблиц.

Психорисунок. Рисунок образа мужчины выполнен с четким обозначением сексуальных черт, выявляет защитные позиции, представления о мужской половой роли — роль супермена. Рисунок образа женщины характеризуется наличием детских черт, выявляет подчиненное положение. В рисунке образа “Я” исследуемый подчеркнул высокую роль интеллекта и выявил противоречивую самооценку.

Проекционный тест Старовича, тест дополнения предложений. Также выявлена противоречивая самооценка, высокая сексуальная значимость зрелых женщин, девочек и мальчиков.

Анализ личности Ж. позволил установить наличие доминирующей педофильной ориентации полового влечения, комплекс неразличения сексуального объекта, интроверсию, задержку эмоционального развития на ранних этапах, затруднения аутоидентификации в мужской половой роли. В детстве исследуемый воспитывался в конфликтной семье. Образом для идентификации в мужской роли послужил отец, занимавший в семье подчиненное положение и проявлявший черты незрелой личности. Воспитание Ж. в семье осуществлялось не по строгой системе и фактически не содержало мер ограничений, запретов и наказаний. Девиантная направленность сексуальных интересов закодировалась в еще достаточно раннем детстве. Сексуальный опыт периода полового созревания имел оргистический компонент. Жизненная философия обследуемого сводится к принципу “жизнь прекрасна и приятна, в ней надо успеть все попробовать, особенно в сексе”. Этому принципу Ж. подчинил и выполнение им своей профессиональной, супружеской, социальной и сексуальной роли. Наличие у обследуемого высокого интеллекта в сочетании с определенными артистическими и педагогическими способностями позволили ему совершать многочисленные и многолетние педофильные контакты таким образом, что он никогда не был в них уличен или заподозрен. В заключение описания настоящего случая следует отметить, что в результате 3-летнего лечения (антиандрогенная терапия, аверсивная терапия, индивидуальная и супружеская партнерская психотерапия) у Ж. исчезли педофильные потребности, и это подтвердилось при его последующем диспансерном наблюдении [*Кроме указанных автором особенностей этого случая он представляет интерес также и в связи с некоторыми другими моментами.

Во-первых, этот пример (равно, как и многие другие, приведенные автором) воспоминании обследуемого о сексуальных событиях своего детства и отрочества и некоторых реакциях совращенных им детей может служить одним из доказательств несостоятельности широко бытующего не только среди широкой общественности, но и среди врачей мнения о так называемой асексуальности детей, а также сомнительности утверждений некоторых авторов о том, что дети якобы не в состоянии испытывать сексуальное удовлетворение до достижения определенного уровня биологического полового созревания. Многочисленные исследования свидетельствуют, что приведенные примеры сексуальных проявлений довольно широко распространены в мире детей и не связаны с наличием у них каких-либо душевных или физических недугов (хотя в отдельных случаях могут быть их проявления), а являются отображением вариантов нормального психосексуального развития ребенка.

Во-вторых, данный случай заслуживает пристального внимания в плане иллюстрации возможности применения к отдельным лицам, совершившим сексуальные преступления из-за необходимости удовлетворения дсвианткых сексуальных потребностей, не пенитенциарных мер воздействия (эффективность которых в подобных случаях крайне сомнительна), а медицинских, в том числе и принудительных, мер сексологического лечения (разумеется, не имеются в виду изуверские методы какой-либо кастрации). В некоторых странах подобные меры применяются довольно успешно, причем не только стационарным, но и амбулаторным путем (например, в Швейцарии). Последний случай не только создаст государству определенные экономические выгоды, но и позволяет избежать социальной депривации осужденных, что повышает результативность их лечения. Наиболее гуманно и, видимо, наиболее эффективно было бы проведение подобного лечения подросткам, совершившим сексуальные преступления].