§ 1. Социальные предпосылки уголовной ответственности

Сущность любой ответственности, в том числе и уголовной, обусловливается взаимодействием трех основных слагаемых человеческого бытия: личности, общества и государства. Каждый человек испытывает на себе, как минимум, тройную социально-нравственную коррекцию: собственную сознательно-волевую регуляцию, общественное воздействие и влияние государственных установлений.

Аристотель говорил, что человек, не нуждающийся в обществе людей, - не человек: он или животное, или бог. Как ни парадоксально, но самостоятельность человек приобретает лишь в обществе; и чем большую самостоятельность общество ему предоставляет, тем выше степень его свободы. В древние периоды истории человеческой цивилизации изгнание из племени рассматривалось как самое тяжкое наказание.

Государство воздействует на человека двояко: опосредованно - через общество (сограждан) и непосредственно- как на гражданина. Вместе с тем стопроцентное "растворение" личности в обществе, как и полное подчинение ее государству, недопустимо, ибо в противном случае человек лишается своей сознательно-правовой индивидуальности. В демократическом государстве человек является личностью отдельной, свободной и вместе с тем неразрывен с общей государственной жизнью.

Можно заключить, что от животного человека отличает разум, а от раба - свобода. Основой всей человеческой деятельности выступает его свободная воля, и только при ее наличии можно требовать от человека отчета в его поступках (деяниях). По Гегелю, право есть сама воля, так как почвой права является вообще духовное, и его ближайшим местом, исходным пунктом является воля, которая свободна, ибо свобода составляет ее субстанцию и определение, и система права есть царство реализованной свободы, мир духа, порожденный им самим, как некая вторая природа. Воля и свобода взаимодополняют друг друга. Воля без свободы представляет собой пустое слово, и точно так же и свобода действительна лишь как воля, как субъект. Вместе с тем свобода противна произволу, ибо в произволе и заключена несвобода человека. Когда мы слышим, что свобода - это возможность делать все, то мы можем признать такое пред-

 ставление полным отсутствием культуры мысли (Гегель). Таким образом, свободная воля есть как раз тот самый механизм, сила которого заставляет человека принимать соответствующее решение, в том числе и правового (уголовно-правового) характера.

Сила воли способна как положительно, так и отрицательно влиять на выбор человеческих поступков. Это зависит от многих обстоятельств, как субъективных, к возникновению которых причастен сам человек, так и объективных, существование которых от него не зависит. Феномен ответственности, таким образом, зарождается в точке пересечения: личных потребностей и интересов человека; общественного мнения, осуждающего или одобряющего соответствующий поступок; велений государственной власти. Указанные факторы неоднородны по содержанию и неоднозначны по своим функциям, в силу чего между ними идет постоянная (вполне естественная) социально-нравственная и общественно-политическая борьба. "Примирить" их на определенное время или надолго (если не навсегда) может лишь единство целей, взаимный интерес. Чем выше степень этого единства, тем меньше вероятность криминального поведения людей.

С точки зрения ответственности нас в первую очередь интересует вопрос, что происходит после того, как человек совершил неблаговидный поступок, и во вторую, почему он это сделал? Первое требует наличия ответственности, второе - ее меру. Силы, стимулирующие человека к этому поступку, угасают после его совершения. Остается деяние, оно отдаляется от его творца и предстает перед ним как фактор, уже существующий для других (и официального судьи). А поскольку совершаемое деяние касается их, затрагивает их интересы, постольку оно превращается в социальный (общественно значимый) феномен, требующий отрицательной оценки.

Во всем мире нет ничего более святого, по И. Канту, чем право других людей. Оно неприкосновенно и ненарушимо. Значит, поистине свободен лишь тот, кто, осуществляя свою свободу, не награждает несвободой других. Категорический императив Канта заключается в следующем: мы должны поступать так, как требуем от других, чтобы они поступали по отношению к нам. Мы должны уважать человека, права которого нарушены, требовать, даже при помощи насилия, удовлетворения оскорбленного права. Но если же наша жажда права идет дальше, чем необходимо, то это уже месть.