II. ПРАВО ОБЩЕЕ И ПРАВО МЕСТНОЕ

(jus communie et jus partulare)

Ст. 47 и 48 Основных Законов Российской Империи подразделяли существующие законы на общие и местные. Ст. 48 Основных Законов была формулирована следующим образом: "Изменения в общих законах именуются законами местными. Заимствуя силу свою так же, как и законы общие от единой Власти Самодержавной, они простираются на те только губернии и области, коим особенно предоставлены, и объемлют токмо те случаи, на кои именно, как изъятие из общих правил, постановлены; во всех же других случаях действие общих законов Империи сохраняет и в сих губерниях и областях полную свою силу". Т. е. общие законы по отношению к местным имели значение субсидиарных, но значение их для отдельных провинций России было различно, в зависимости от полноты местного права и направленности местных судебных учреждений. Л. А. Кассо писал, что вопрос о субсидиарном значении права общеимперского "имеет для губерний… остзейских скорее теоретический интерес; в жизни же он вряд ли может возникнуть, т. к. сборники этих территорий несомненно полнее нашего гражданского свода и случаи ими не нормированные вряд ли найдут свое решение в статьях 1 части X тома" [Кассо Л. А. Общие и местные гражданские законы. Харьков, 1896. С. 9.]. В Бессарабии применение общеимперского права было стандартной, даже навязчивой практикой, а на территориях остзейских, как было справедливо отмечено Кассо, практически исключалось, что было связано также и с автономностью прибалтийского юридического сообщества, стремившегося не выходить за пределы своего, местного права, получившего начиная со 2-й четверти XIX века и солидную научную разработку.

Кроме того, субсидиарное применение общего права претерпевало значительные перемены в зависимости от общеимперского курса — моменты усиления унификационных стремлений сменялись терпимым или даже покровительственным отношением к местным особенностям, а в связи с этим менялась и судебная практика, то нацеленная на всемерное усиление общих начал, то прилагавшая даже некоторые усилия к развитию (а не только к сохранению) местных институтов гражданского права. Данные вопросы будут конкретнее рассмотрены ниже, при анализе отдельных местных систем источников права.

Каждая из местных систем гражданского права характеризуется в числе прочего спецификой ее источников, и рассмотрение их через призму кодификационных работ позволяет понять отношение российского правительства к существующим системам, его признание или непризнание тех или иных форм объективации права. В кодификационных проектах 30-х годов XIX века предполагалось, помимо общего Свода Законов, издание также двух местных сводов, а именно для губерний остзейских и для западных губерний, "от Польши возвращенных". Кроме того, выдвигался также проект кодификации бессарабского гражданского материального и процессуального права, наименее, однако, из всех трех продвинувшийся в осуществлении. Таким образом, все три партикулярных правовых системы, интересующие нас в данной работе, были охвачены кодификационным планом и получили в его рамках осмысление как с позиций содержания, так и формы правовых установлений.