2. Развитие учения о сокрытии преступлений

Теоретически все преступления можно раскрыть и расследовать. Однако в реальности практика свидетельствует, что не все преступления раскрываются. Не всех виновных в совершении общественно опасных деяниях привлекают к уголовной ответственности и наказанию. К сожалению, иногда остаются вне поля уголовной ответственности и наказания отдельные соучастники преступлений. Нередко не в полном объеме возмещается ущерб, причиненный преступлением.

Из года в год возрастает количество нераскрытых преступлений прошлых лет. Уголовные дела по данным преступлениям возбуждаются, как известно, по факту. Наряду с этим следует помнить о значительной части так называемых латентных преступлений. Примечательно, что латентность отдельных преступлений имеет чрезвычайно высокий уровень. Так, например, по мнению ведущих специалистов латентность взяточничества составляет более 90% (от 95 до 98%) .

Все вышеизложенное, в целом, позволяет с высокой степенью достоверности констатировать и утверждать об особой важности и большом практическом значении противодействия выявлению, раскрытию и расследованию преступлений. Если бы не было данного противодействия, то все преступления были бы раскрыты и расследованы при минимальных затратах сил, средств и времени.

Разработка проблемы сокрытия преступлений осуществлялась параллельно с проблемой способа совершения преступления и в последние годы стала составной частью исследуемой проблемы противодействия правоохранительным органам в установлении истины по уголовному делу и применению уголовной ответственности и наказания за совершенное общественно опасное деяние.

В связи с большой практической значимостью и в целях более полного и объективного рассмотрения проблемы сокрытия преступлений и разработки на этой основе рекомендаций по повышению эффективности выявления, раскрытия, расследования и предупреждения преступлений целесообразно провести ее ретроспективный анализ.

Изначально уточним соотношение термина «сокрытие» со схожими с ним по форме и содержанию терминами. Некоторыми учеными при рассмотрении по сути одного и того же явления наряду с термином «сокрытие» употребляются термины «маскировка», «утаивание», «вуалирование» и другие.

Анализ этимологического и семантического смысла термина «сокрытие», проведенный В.Н. Карагодиным, А.Г. Гельмановым, дает веские основания утверждать, что в русском языке этот термин толкуется более широко по сравнению с терминами «маскировка», «утаивание», «вуалирование». Причем, он обозначает действия не только скрывающего, но и скрывающегося.

Далее целесообразно отметить, что учеными вместе с термином «сокрытие преступления» используется термин «способ сокрытия преступления». В связи с тем, что этими терминами охватывается разное содержание, а криминалистами оно понимается неоднозначно, проведем последовательно анализ точек зрения, мнений ученых относительно понятия сокрытия, а затем и способа сокрытия преступления.

Мудьюгин Г.Н. определяет сокрытие преступления как «комплекс действий преступника в целях уклонения от ответственности за содеянное». Думается, что данное определение недостаточно полно отражает то содержание, которое должно в него вкладываться.

По нашему мнению, автором не учитывается: во-первых, то, что действия по сокрытию могут быть направлены только для достижения преступного результата, во-вторых, они могут осуществляться за пределами способа совершения преступления не только одним, но и несколькими лицами, а в отдельных случаях — даже теми, которые не совершали преступления.

Б.Б. Рыбников предложил рассматривать сокрытие преступления как «деятельность лица, направленную на утаивание известных ему фактов и обстоятельств совершенного преступления». В указанном определении также говорится об одном субъекте сокрытия преступления. Направленность действий по сокрытию у него ограничивается только утаиванием известных лицу фактов и обстоятельств совершенного преступления.

В.Н. Карагодин, проведя глубокий анализ смыслового значения термина «сокрытие» предложил понимать под сокрытием преступления «действия, направленные на то, чтобы не обнаруживались, оставались в тайне подготовка или совершение преступления и другие, связанные с ним обстоятельства и факты».

Г.А. Гельманов, исходя из результатов комплексного исследования способов сокрытия преступлений против жизни и здоровья граждан, пришел к выводу о том, что сокрытие преступления есть «сложная и малоисследованная криминалистическая категория, связанная с закономерностями исчезновения доказательств».

Р.С. Белкин определил сокрытие преступления как «деятельность (элемент преступной деятельности), направленную на воспрепятствование расследованию путем утаивания, уничтожения, маскировки и фальсификации следов преступления и преступника и их носителей».

И.М. Лузгин предложил понимать сокрытие преступления в более широком смысле, чем Р.С. Белкин, и определил его как «социально опасное, целенаправленное поведение, препятствующее правосудию».

В определениях Р.С. Белкина и И.М. Лузгина содержится определенная неясность. Так, по мнению Р.С. Белкина сокрытие преступления направлено на воспрепятствование расследованию, а И.М. Лузгин ставит вопрос значительно шире – «препятствование правосудию в целом». В первом и втором случаях действия по сокрытию именуются преступными и социально опасными, что представляется чрезмерным, так как эти действия могут быть вполне нейтральными в правовом отношении.

Анализ точек зрения Г.Н. Мудьюгина, Б.Б. Рыбникова, В.Н. Карагодина, Г.А. Гельманова, Р.С. Белкина, И.М. Лузгина, Г.Г. Зуйкова и других ученых на понятие сокрытия преступления позволяет констатировать, что это понятие дается главным образом в зависимости от того, как определяется учеными структура сокрытия преступления.

Рассматривая структуру сокрытия преступления, И.М. Лузгин отмечал, что она имеет в своем составе набор юридически значимых элементов. К их числу он относит объект, предмет, субъект сокрытия и его умысел. Кроме этого, им рассматриваются как составные элементы сокрытия преступления мотив, цель и действия субъекта сокрытия преступления. В.Н. Карагодин дополняет приведенные элементы такими, как «время, место сокрытия и другие объективные условия, а также субъективные возможности лица, применявшего тот или иной способ сокрытия преступления».

Относительно элементов, составляющих структуру сокрытия преступления, имеются и другие точки зрения. В частности, В.А. Труцин включает в структуру сокрытия дорожно-транспортных преступлений наряду с некоторыми вышеуказанными элементами и последствия сокрытия.

Независимо от частных различий вышеуказанных точек зрения, все они отражают объективную возможность структурировать действия по сокрытию умышленного преступления применительно к элементам состава преступления. Дело в том, что уголовный закон выделил наиболее существенные и необходимые элементы структуры любого общественно опасного деяния и человеческого поступка. Ведь и любой правомерный поступок совершается каким-то конкретным лицом (субъектом действия) в сфере определенных общественных отношений, представляет собой ряд специфических действий, характеризуемых местом, временем, способом и т.д. (субъективная сторона). В данном случае дело не только в логической схеме, но и в том, что все элементы сокрытия преступления связаны с элементами преступления, характеризуют, детализируют последние. В этой связи анализ структурных элементов сокрытия преступления (например, хищения) неотделим от анализа его состава преступления.

В криминалистике сокрытие преступления понимается как:

- составной элемент преступления;

- одна из форм противодействия следствию;

- деятельность или элемент преступной деятельности;

- действие (бездействие), осуществляемое одним или несколькими субъектами (включая тех, которые не совершали преступление);

- действие, осуществляемое умышленно.

Вопрос же о направленности действий (бездействия) субъектов сокрытия преступления учеными понимается в значительно большем диапазоне. В частности, отмечается, что действия по сокрытию направлены на:

- ликвидацию следов преступления;

- уклонение от ответственности;

- маскировку, утаивание, сокрытие факта преступления, сокрытие события преступления, участия в нем субъекта ;

- введение в заблуждение, дезинформацию как лиц, ведущих расследование, так и потерпевших, свидетелей;

- воспрепятствование расследованию, раскрытию преступления ;

- воспрепятствование установлению истины;

- воспрепятствование получению данных, информации и (или) выдачи вместо нее ложной информации;

- воспрепятствование установлению компетентными органами обстоятельств, имеющих значение для предотвращения и расследования преступления.

Изложенное позволяет заметить, что криминалистами направленность сокрытия преступления определяется главным образом в зависимости от цели, объекта (предмета) преступления, характера действий сокрытия.

Результаты нашего исследования свидетельствуют, что для конкретизации направленности действий (бездействия) по сокрытию преступления могут и должны использоваться не только указанные выше, но и другие элементы (признаки), которые в своей совокупности позволят более полно раскрыть и охарактеризовать рассматриваемое явление на любом из этапов расследования преступления.

Например, при характеристике направленности действий субъектов сокрытия преступления, могут использоваться наряду с отмеченными элементами и такие, как сговор, способ совершения преступления, недостача товарно-материальных ценностей и денежных средств, образовавшаяся в результате хищения, и другие, установление которых обусловлено в конкретной ситуации, стоящими перед следствием и судом задачами.

Сложность, недостаточная разработанность и практическая значимость решения проблемы направленности действий по сокрытию преступления обуславливают необходимость ее дальнейшего взаимосвязанного криминалистического и правового анализа. Предлагаемый нетрадиционный подход к исследованию одной из частей проблемы противодействия расследованию целесообразно применить, используя примеры из практики.

Предварительная договоренность между кладовщиком «К» и водителем-экспедитором «С» о похищении со склада двух килограммов апельсинов не может в итоге является основанием для привлечения к уголовной ответственности «С» за то, что его напарник «К» похитил при этом 40 килограммов указанных цитрусовых. Водитель-экспедитор не знал (не мог знать, так как не видел), что в «сговоре» с ним похищается не два килограмма апельсинов, как было ранее оговорено, а сорок. Здесь в отношении «К» усматривается «эксцесс исполнителя». Следовательно, привлекать к уголовной ответственности и наказанию его за соучастие в похищении с «К» 40 килограммов цитрусовых неправомерно.

В связи с приведенным примером следует учитывать, что при эксцессе исполнителя интеллектуальный момент умысла соучастников характеризуются незнанием того, что исполнитель задумал выйти за пределы совместной преступной деятельности или совершить иное, более квалифицированное преступление. При эксцессе отсутствует причинная связь между действиями соучастников преступления, последствиями, наступившими в результате действий исполнителя. Это и является основанием освобождения отдельных соучастников от ответственности за действия, совершенные исполнителем, не охватываемые их умыслом.

В процессе дальнейшего исследования направленности сокрытия преступлений, связанного с эксцессом исполнителя, целесообразно учитывать ряд принципиальных положений теории уголовного права.

Эксцесс исполнителя подразделяется на два вида:

1) эксцесс количественный;

2) эксцесс качественный.

При количественном эксцессе преступление однородно тому, которое было задумано. Несмотря на известные отклонения, оно не прерывает причинной связи. Вместе с тем соучастники не могут отвечать за преступление, совершенное исполнителем, поскольку оно не охватывалось их предвидением. Они отвечают лишь за преступление, в котором участвовали и на которое уполномочили исполнителя. Так, например, подстрекатель, склонивший исполнителя к вымогательству, будет отвечать за соучастие именно в вымогательстве, хотя исполнитель и совершил разбойное нападение. То же самое будет и в том случае, если исполнитель совершил менее тяжкое преступление.

Иначе обстоит дело при качественном эксцессе, когда совершенное преступление неоднородно задуманному соучастниками. В этом случае абсолютная несоизмеримость двух преступлений (задуманного и совершенного) прерывает причинную связь между действиями соучастников и исполнителя. Первые не могут отвечать за соучастие в том, чего не было. Они должны отвечать за приготовление к задуманному преступлению, если оно было задумано как тяжкое или особо тяжкое.

Очень часто преступники направляют свои действия на сокрытие отдельных обстоятельств преступления (например, отягчающих ответственность). При этом они заявляют, что не имел место предварительный сговор, преступление не совершено группой лиц и т.д.

Практика показывает, что действия по сокрытию преступлений могут быть связаны и с умышленным искажением подлинной мотивации поведения. Например, «чистосердечное раскаяние» может содержать ложную информацию, а «явка с повинной» – обуславливаться осведомленностью преступника о начатом расследовании преступления и объеме собранных против него улик.

Для подтверждения отмеченного приведем фрагмент из уголовного дела по обвинению заведующей магазином «Т», совершившей совместно с водителем-экспедитором «В» и другими лицами многоэпизодное хищение молочной продукции. В процессе предварительного следствия «Т» неоднократно прибегала к «явке с повинной» и, скрывая определенные обстоятельства хищения, пыталась ввести следствие в заблуждение. Под воздействием собранных по уголовному делу доказательств она в первой «повинной» сообщала, что совершила только один эпизод хищения в сговоре с «В», а во второй указала несколько эпизодов, но совершенных уже не только в сговоре с «В», а и с другими лицами. Как в первой, так и во второй «повинной» «Т», по существу, не сообщила следствию ни одного неизвестного обстоятельства совершения преступления. Но при этом выдала много ложной информации с целью принижения и сокрытия своей организующей роли в многоэпизодном преступлении. При этом следует отметить, что в своих действиях «Т» желала, по существу, сфальсифицировать и «деятельное раскаяние».

Результаты исследования практики показали, что субъекты совершения и сокрытия хищений (в процессе расследования) почти по каждому третьему уголовному делу осуществляют действия по принижению опасности ими содеянного, изменению его юридической квалификации. Ими сообщается, что недостача товарно-материальных ценностей есть результат не хищения, а следствие бесхозяйственности (например, несоответствующих требованиям условий хранения, недостаточного количества средств погрузки, транспортировки, сортировки и т.д. сырья, полуфабриката, готового конечного изделия).

Не единичными являются на практике случаи, характерные, главным образом, для «бытовых» и некоторых иных преступлений, повлекших за собой наступление смерти либо причинение телесных повреждений. Здесь преступниками инсценируется якобы имевшая место «необходимая оборона».

В уголовном праве под необходимой обороной принято понимать непреступное причинение вреда посягающему лицу при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны. Необходимая оборона – это субъективное конституционное право всех граждан в равной мере независимо от их профессиональной или иной подготовки и служебного положения. Условиями правомерности необходимой обороны, относящимися к нападению, выступают общественная опасность, действительность и наличность посягательства.

Для того, чтобы в конкретной следственной ситуации определить, имела ли место необходимая оборона или она фальсифицируется, необходимо учитывать объективные моменты правомерности средств защиты. К их числу относятся:

- важность защищаемого блага и того, которому в результате обороны был причинен ущерб;

- опасность посягательства, его стремительность и интенсивность;

- физические данные обороняющегося и нападающего (пол, возраст, состояние здоровья, физическую силу и т.п.);

- количество нападающих и обороняющихся;

- наличие, характер и способ использования средств посягательства и защиты;

- внезапность нападения;

- взаимоотношения между посягающим и обороняющимся;

- обстоятельства места и времени совершения посягательства.

В других случаях усматриваются признаки обоснования преступниками своих незаконных действий, как будто они совершены в условиях «крайней необходимости». Здесь необходимо учитывать, что в отличие от необходимой обороны, где имеет место «защита права от неправа», при крайней необходимости осуществляется защита одного права за счет другого.

Лицо, находящееся в состоянии крайней необходимости, совершает действие, которое формально содержит признаки какого-либо преступления, предусмотренного в Особенной части УК РБ. Но при этом субъект не стремится противопоставить себя интересам общества, не относится пренебрежительно или недостаточно внимательно к общепринятым нормам поведения, а желает спасти большее благо путем причинения вреда меньшему.

Не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки общественно опасного деяния, предусмотренного УК РБ, но совершенное в состоянии крайней необходимости. Она предусмотрена и может правомерно осуществляться для устранения опасности, угрожающей интересам государства, общественным интересам, личности или правам данного лица или других граждан, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и если причиненный вред является менее значительным, чем предотвращенный (ст.14 УК РБ) .

На практике, при задержании, и даже после него, для того, чтобы уклониться от уголовной ответственности, преступники, являющиеся не только исполнителями, но и иными соучастниками преступления, нередко заявляют о том, что они добровольно отказались от совершения преступления. Здесь следует учитывать, что исполнитель не подлежит уголовной ответственности, если он добровольно и окончательно отказался от доведения преступления до конца. Он может отказаться от преступления, в одних случаях не начиная его, а в других - прервав его осуществление. Отказ должен быть окончательным и бесповоротным, а не временным прерыванием преступной деятельности.

Особенности добровольного отказа соучастников зависят от того, что их действия совершаются, как правило, до начала исполнения преступления. Вследствие этого и добровольный их отказ возможен либо в самый начальный момент деятельности исполнителя, т.е. всегда до наступления преступного результата.

Практике борьбы с отдельными видами преступлений, и в частности с кражами личного имущества граждан, известны случаи, когда после обнаружения признаков преступления следуют заявления о том, что из квартиры (особенно, комнаты в общежитии) взяты вещи (ценности), которыми якобы одним из проживающих в квартире, в тайне от остальных, разрешено пользоваться «вору».

При подобных кражах заявляют, что на конкретное время они не предъявляют к лицу, совершившему те или иные действия формально, влекущие наступление уголовной ответственности никаких претензий и намерены даже забрать свое заявление из правоохранительного органа.

Обозначенные частично фрагменты из практики, связанные с сокрытием преступления и используемыми при этом различными формами воздействия на потерпевшего после обнаружения отдельных обстоятельств совершения преступления и преступника, указывают на фальсификацию такого института права, как согласие потерпевшего на причинение вреда его интересам.

Согласие лица на причинение вреда его личным интересам исключает уголовную ответственность лишь при определенных условиях.

В первую очередь, согласившийся должен действительно иметь право на распоряжение тем благом или правом, которому он разрешил причинить ущерб или которое он уступил. К таким благам относятся имущественные и личные права. Если причинявший вред добросовестно заблуждается относительно принадлежности какого-либо права, то вопрос об его ответственности решается по правилам о фактической и юридической ошибках. Согласие лица может быть дано только в пределах распоряжения им своими личными или имущественными правами.

Чтобы признать в конкретной ситуации согласие действительным, оно должно быть дано лицом, сознающим характер совершаемых действий и способным руководить своим поведением. Оно должно быть вменяемым. Если лицо, причинившее имущественный вред, добросовестно заблуждалось относительно дееспособности лица, давшего согласие, то вопрос об уголовной ответственности решается по правилам о фактической ошибке.

Во всех случаях согласие должно быть добровольным, а не вынужденным или полученным путем обмана. В ситуации, когда потерпевший под угрозой применения оружия передает свое имущество преступнику, не может быть и речи о согласии как обстоятельстве, исключающем преступность деяния.

Следующей характерной особенностью согласия является то, что оно обязательно должно быть дано прежде или во время совершения деяния, причиняющего вред. Этим оно отличается от прощения, которое является основанием для прекращения уголовных дел по преступлениям, в порядке частного обвинения. Во всех остальных случаях прощение (примирение) является лишь обстоятельством смягчающим уголовную ответственность.

Согласие не должно преследовать общественно вредных последствий. Поэтому, например, будет признано незаконным согласие на причинение вреда здоровью, если оно дано с целью в дальнейшем уклониться от призыва на военную службу.

Наконец, согласие должно относиться к определенному времени, действию и конкретному благу, которое его носитель разрешает нарушить. Взятое обратно согласие теряет свою силу. При этом не имеет значения, предшествовал ли отказ от согласия выполняемым действиям, причиняющим вред, или он был дан во время их реализации. Согласие должно быть четко выражено пострадавшим. Оно может быть выражено и в словесной форме. Порой, исходя из конкретных обстоятельств дела, достаточно и молчаливого согласия.

Не единичными являются на практике случаи, когда для сокрытия преступления предпринимаются различные доводы и аргументы, направленные на то, чтобы следствие признало обоснованным риск в действиях фактического преступника. При исследовании и систематизации способов сокрытия преступлений, связанных с «обоснованным риском» необходимо учитывать ряд уголовно-правовых положений.

Риск признается обоснованным, если поставленная цель не могла быть достигнута не связанными с риском действиями (бездействием) и лицо, допустившее риск, предприняло достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым уголовным законом интересам.

В юридической литературе выделяют несколько видов обоснованного риска.

Производственный (профессиональный) риск может иметь место в любой сфере профессиональной деятельности, связанной с опасностью возникновения вредных последствий на транспорте, в промышленном производстве, строительстве, в области медицины, профессионального спорта и т.д. Целью рискованных действий в данном случае является стремление избежать нарушения законных интересов, вредных последствий. Различия их заключаются в том, что при крайней необходимости опасность уже возникла или грозит немедленно возникнуть, а при профессиональном риске – возникает спустя определенное время.

Хозяйственный риск возможен в производственно- экономической сфере. Данный вид риска связан, с одной стороны, с опасностью причинения имущественного ущерба, а с другой, желанием конкретного лица получить экономическую выгоду.

Научно-технический риск (риск исследования, экспериментальный или новаторский) сопряжен с прогрессом в области исследования и разработок, включая лабораторные испытания.

Поскольку любой из видов риска чреват вредными последствиями для охраняемого правом интереса, рискованные действия для того, чтобы послужить основанием освобождения от уголовной ответственности, должны удовлетворять ряду условий.

К таким условиям относят, в первую очередь, саму цель рискованных действий. Риск должен быть направлен на достижение существенной общественно полезной цели и соизмерим с ней.

Второе условие правомерности риска заключается в том, что общественно полезная цель не может быть достигнута иным путем.

Третье условие состоит в том, что риск не должен переходить в заведомое причинение вреда. С субъективной стороны отношение лица к наступившим вредным последствиям возможно только в форме неосторожности.

Четвертым условием правомерности риска является то, что лицо должно предпринять все возможные меры для предотвращения вреда правоохраняемым интересам. Совершенные им действия должны соответствовать современным научно-техническим знаниям и опыту.

Пятое условие гласит, что риск не может быть признан обоснованным, если он был сопряжен с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия .

Не наступает уголовная ответственность и при условиях, когда имеет место физическое или психическое принуждение, исполнение приказа или распоряжения, осуществление профессиональных обязанностей, согласие потерпевшего на причинение вреда его интересам, осуществление своего права или исполнение обязанности либо предписаний закона.

Значительную группу составляют на практике способы сокрытия, направленные на то, что якобы определенные действия совершены вследствие применения к конкретным лицам принуждения, сопровождаемого разными видами насилия. Эти способы выражаются не только в вербальных, но и в материальных и поведенческих действиях.

При распознании данных способов необходимо учитывать, что принуждение является разновидностью насилия. В уголовном праве под насилием принято понимать общественно опасное противоправное воздействие на организм и психику человека против его воли.

Различают два вида насилия:

- физическое;

- психическое.

Физическое насилие предполагает воздействие на тело человека, его внутренние органы, в том числе и мозг. Под психическим насилием понимается информационное воздействие на психику человека путем угроз, оскорбления, гипноза и т.п. Информация может быть передана устно, письменно, путем конклюдентных действий, лично или через посредников.

Оба вида насилия могу выступать в качестве:

- конечной цели деятельности преступника;

- средства достижения преступной цели;

- средства, побуждающего другое лицо совершить преступление .

При более полном и углубленном исследовании проблемы направленности сокрытия преступлений неизбежно возникнут вопросы о способах сокрытия связанных с причинением вреда при исполнении приказа или распоряжения.

Здесь следует учитывать, что причинение вреда при исполнении приказа или распоряжения не всегда влечет уголовную ответственность, если отсутствует вина непосредственного причинителя последствий. Приказ или распоряжение – это основанное на законе или подзаконных актах властное требование управомоченного лица выполнить какие-либо действия, адресованные лицу обязанному.

Вопрос об уголовной ответственности за вред, причиненный в процессе исполнения приказа, решается по-разному в зависимости от того, сознавал или нет исполнитель преступный характер приказа.

Законным считается приказ, отданный подчиненному в рамках компетенции, с соблюдением установленной формы и не противоречащий нормам права.

Незаконный приказ нарушает одно из перечисленных условий, т.е. либо он отдается некомпетентным лицом, либо веления приказа выходят за компетенцию данного лица, либо не соблюдена форма (процедура), либо в нем содержатся требования совершить деяния, нарушающие закон. Разновидностью незаконного приказа является преступный приказ, предписывающий совершить деяние, предусмотренное нормами уголовного закона .

При реализации профессиональных обязанностей (например, работниками правоохранительных органов, медицинскими работниками, военнослужащими) нередко затрагиваются интересы граждан, а иногда даже причиняется им определенный вред. Такие действия не могут быть признаны преступными при условиях, что занятие данной профессией разрешено законом и осуществляется в пределах и на условиях, им установленных. Для определения правомерности причинения вреда при выполнении конкретными лицами своих профессиональных функций необходимо обратиться к законам, регламентирующим деятельность работников правоохранительных органов, медицинского персонала и т.п. В отдельных случаях целесообразно обращаться дополнительно к подзаконным актам, положениям, инструкциям, регулирующим порядок осуществления соответствующих профессиональных функций этими лицами. Если все положения этих актов соблюдены, то уголовная ответственность невозможна. Злоупотребление же представленными полномочиями и выход за их рамки, являются уголовно наказуемыми .

Для того, чтобы более эффективно использовать сведения о направленности действий (бездействия) по сокрытию преступлений, рассмотрим более детально в спектре данной проблемы взаимосвязь между такими элементами , как объект, предмет, цель, мотив сокрытия преступления.

Результаты изучения практики борьбы с отдельными видами (группами) преступлений и анализ положений уголовного и уголовно-процессуального законодательства позволяет сделать следующие посылки:

1. О наличии преступления можно утверждать только тогда, когда есть и доказаны все признаки состава преступления.

2. Недоказанность признаков даже одного элемента состава преступления исключает основания для утверждения о том, что имеет место общественно опасное деяние.

3. На избрание меры пресечения, видов и размеров наказания влияет установление квалифицирующих признаков конкретного вида преступления.

4. На квалификацию преступления влияет установление обстоятельств, отягчающих уголовную ответственность, а также обстоятельств, ее смягчающих.

5. Существует ряд условий, обстоятельств, при которых совершаемое деяние, формально содержащее признаки какого-либо состава преступления, утрачивает общественную опасность и исключает виновность. В первую очередь к таким обстоятельствам следует отнести необходимую оборону, крайнюю необходимость, обоснованный риск.

6. На возможность привлечения лица к уголовной ответственности и применения к нему наказания оказывают определенное влияние также и некоторые другие институты уголовного законодательства. К их числу применительно к рассматриваемой проблеме можно отнести: эксцесс исполнителя, добровольный отказ от преступления и некоторые другие.

7. Уголовно-процессуальное законодательство содержит ряд положений, которые предусматривают обстоятельства, исключающие уголовную ответственность за совершение противоправного деяния. Среди них можно отметить следующие: утрата преступлением общественной опасности; истечение сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности и некоторые другие.

Изучение и анализ практики выявления, раскрытия, расследования предупреждения преступлений о хищениях, взяточничестве, самогоноварении, дорожно-транспортных преступлениях, контрабанде, обмане покупателей и заказчиков, побегах из мест заключения и из-под стражи, преступлениях в сфере незаконного оборота наркотических веществ и других  позволяют сделать два основных вывода:

1. Все действия по сокрытию разных видов преступлений имеют на определенном уровне обобщения строго ограниченную нормой права направленность.

2. Действия по сокрытию конкретного преступления могут быть направлены на то, чтобы:

- не были установлены признаки если не всех четырех элементов состава преступления, то хотя бы одного из них;

- не были установлены квалифицирующие признаки преступления, относящиеся к отягчающим вину обстоятельствам;

- сфальсифицировать обстоятельства, смягчающие наказание (например, заявляют, что якобы имеет место чистосердечное раскаяние в содеянном либо способствование раскрытию и расследованию преступления);

- не было возбуждено уголовное дело и, следовательно, имела место процессуальная ограниченность в действиях сотрудников органа дознания (следователя);

- расследование уголовного дела было продлено на длительный период времени;

- возбужденное уголовное дело было прекращено или хотя бы на определенное время приостановлено;

- по конкретному материалу предварительной проверки было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела;

- материал предварительной проверки с признаками преступления был направлен из правоохранительных органов по месту работы виновного в правонарушении для рассмотрения и принятия окончательного решения, не влекущего за собой уголовной ответственности.

На основании изложенного появляется реальная возможность систематизировать способы сокрытия отдельных видов (групп) преступлений в зависимости от их направленности по многим основаниям, включая уголовно- правовые и уголовно-процессуальные.

Подобная систематизация создаст благоприятные предпосылки для более надежного и четкого определения на практике совершенных, совершаемых, а также возможных способов сокрытия преступления. Это, естественно, будет способствовать своевременному принятию необходимых мер по их установлению, пресечению и предупреждению.

Кроме этого, обозначенный в общих чертах подход к изучению направленности действий (бездействия) по сокрытию преступлений требует дальнейшего исследования применительно к преступлению в целом и его отдельным видам. Особую актуальность это имеет относительно тех составов преступлений, которые включены в новое уголовное законодательство Республики Беларусь впервые.

Результаты нашего исследования практики и анализ работ криминалистов, посвященных определению структуры сокрытия преступления с учетом задач, которые следует решать при разработке данной криминалистической категории, позволяет прийти к следующим выводам:

1. Определение структуры сокрытия преступления обусловлено необходимостью, вытекающей из предмета доказывания по уголовному делу и потребностью отграничения сокрытия от других форм противодействия расследованию.

2. При расследовании преступлений существует необходимость действия (бездействие) по сокрытию четко соотносить с действиями, образующими способ совершения преступления (включая и те действия по сокрытию, которые входят в него и осуществляются для достижения преступного результата).

3. Структуру сокрытия преступления целесообразно рассматривать как систему устойчивых связей между следующими элементами:

- объект и предмет сокрытия преступления;

- способ сокрытия;

- орудия и средства, используемые для сокрытия;

- место, время, обстановка сокрытия;

- мотив, умысел и цель сокрытия;

- субъект сокрытия;

- направленность действий по сокрытию;

- последствия сокрытия (наступившие, предполагаемые).

Совокупность устойчивых связей вышеуказанных элементов обеспечивает цельность сокрытия и тождественность самому себе при незначительных внешних и внутренних преобразованиях.

Полное и точное познание сокрытия преступления невозможно без познания его основного элемента – способа сокрытия. В настоящее время в криминалистических источниках имеется несколько определений способа сокрытия преступления.

Б.В. Лисиченко одним из первых сформулировал определение способа сокрытия преступления. В 1974 году он предложил понимать под способом сокрытия преступления «комплекс действий, направленных на сокрытие преступления с целью избежать ответственности за содеянное». В данном определении не отражено, кем осуществляются действия (бездействие) по сокрытию преступления. Не говорится в нем и о факторах, от которых оно зависит, а также условиях, в которых оно реализуется. Кроме этого данное определение не лишено тавтологии (сокрытие сокрытия). Несмотря на отмеченные недостатки, данное определение стало отправным в акцептации и постановке криминалистической проблемы – «способа сокрытия преступления».

В процессе разработки общих положений расследования преступлений, скрытых инсценировками, В.А. Овечкин сформулировал определение способа сокрытия преступления, представляющее собой «комплекс умышленных действий (бездействие) исполнителя преступления и иных лиц после его окончания, причинно обусловленных факторами внешней среды и свойствами личности». Разъяснив, что под комплексом действий по сокрытию преступления следует понимать «совокупность действий (бездействие) всех лиц, скрывающих преступление или способствующих этому в момент его совершения и после окончания» В.А. Овечкин, по сути, предложил правильное понимание способа сокрытия преступления. Однако он не включил в его содержание действия (бездействие) самого виновного, относящиеся к стадии приготовления, имеющей целью его сокрытия.

В.Я. Коневский и Я.И. Моисеенко при исследовании хищений, скрываемых инсценировками, пришли к выводу, что способ сокрытия преступления следует понимать как «умышленные действия преступников, направленные на полное или частичное уничтожение, изменение, сокрытие следов подготавливаемого, совершаемого, совершенного преступления с целью введения в заблуждение, дезинформации как лиц, ведущих расследование, так и потерпевших, свидетелей, относительно совершения преступления, местонахождения трупа, предметов, добытых преступным путем, орудий преступления и иных следов». В данном определении приведены только некоторые из многих форм проявления сокрытия преступления, но не все. Указаны отдельные обстоятельства, которые могут быть предметом сокрытия преступления и при этом не даны ни их исчерпывающий перечень, ни основания классификации.

Более точное и существенно отличающееся новизной от ранее разработанных было дано определение способа сокрытия преступления И.М. Лузгиным. Он предложил рассматривать способ сокрытия преступления как «ситуационное, повторяющееся явление, детерминированное рядом субъективных и объективных факторов, важнейшими из которых являются умысел и связанные с ним мотив и цель». В данном определении отмечены некоторые принципиально новые, ранее не приводимые в криминалистике элементы и свойства способа сокрытия преступления. Однако, как нам представляется, в вышеуказанном определении отсутствуют некоторые существенные элементы способа сокрытия преступления, такие, как субъект, действие (бездействие), направленность действий.

Значительный вклад в разработку понятия способа сокрытия преступления был сделан В.Н. Карагодиным, Г.А. Гельмановым. В предложенных ими определениях отсутствуют существенные недостатки, хотя имеются некоторые принципиальные расхождения во взглядах на место действий, входящих в способ сокрытия и в способ совершения преступления.

В.Н. Карагодин определил способ сокрытия как «систему (комплекс) находящихся за пределами способа совершения преступления, взаимосвязанных, детерминированных объективными и субъективными факторами материальных и вербальных действий, направленных на воспрепятствование установлению объективной истины о преступлении и уклонение от ответственности».

Г.А. Гельманов предложил понимать под способом сокрытия преступления «причинно связанную с осуществлением подготовки и исполнения (совершения) преступления систему умышленных действий (и бездействие) преступника (и иных лиц), направленную на воспрепятствование раскрытию, расследованию и предупреждению преступления».

Наиболее удачным на наш взгляд является определение способа сокрытия преступления, сформулированное В.П. Лавровым на основе вышеуказанных определений и с учетом анализа исследований способов сокрытия преступлений, проведенных кафедрой криминалистики и специальной техники МФЮЗО при Академии МВД СССР. В.П. Лавров предложил под способом сокрытия преступления понимать «комплекс (совокупность) умышленных действий преступника и иных лиц, направленных на воспрепятствование установлению компетентными органами обстоятельств, имеющих значение для предотвращения и расследования преступления».

Сложность и практическая значимость рассматриваемой проблемы обуславливает необходимость акцентировать более детально внимание на понятии и характеристике способа сокрытия умышленного преступления. Как уже отмечалось, данный способ может в отдельных ситуациях не входить в структуру способа совершения преступления. Это наблюдается в случаях отсутствия преступного единого замысла, охватывающего собой все стадии преступной деятельности.

Причиной такого явления может быть то, что при подготовке и совершении преступления субъект не планирует действий по сокрытию:

а) относясь к ним безразлично или предполагая, что их все равно не удастся осуществить, но затем, после достижения преступного результата, в связи с неожиданно возникшим намерением или внезапно изменившимися обстоятельствами, включая благоприятные для него, принимает соответствующие маскирующие меры;

б) рассчитывая, что оставленные им следы сами в связи с прохождением определенного времени либо под воздействием природных или иных стихийных факторов претерпят существенные изменения, уничтожатся, а затем, обманувшись в своих ожиданиях, импровизирует маскировку и прибегает к иным формам сокрытия;

в) надеясь, что как и в первом, так и во втором случаях затрудняющие разоблачение меры будут предприняты помимо его воли и желания иными лицами, заинтересованными в благополучном исходе обстоятельств дела. Такими лицами могут быть соучастники субъекта по прежним преступлениям (отдельным эпизодам многоэпизодного преступления), которым непринятие мер по сокрытию преступления может грозить изобличением по преступным прежним связям; друзья или родственники субъекта преступления, обнаружившие признаки общественно опасного деяния и принимающие меры к сокрытию причастности к нему виновного и др.

Нередко при подготовке к совершению общественно опасного деяния субъект предполагает осуществление действий по его сокрытию другими лицами, которых в последующем можно будет рассматривать как пособников, укрывателей и т.д. Однако по тем или иным причинам он вынужден с разрывом во времени принимать собственные страховочные меры, ранее не планировавшиеся и не соответствующие преступному первоначальному замыслу. Иной раз вследствие изменившихся обстоятельств он вынужден экстренно принимать защитные меры. Здесь имеются в виду случаи утраты логической связи между элементами преступной деятельности, замены одного из этих элементов — действий по сокрытию преступления, другим, однородным, но не связанным с преступным первоначальным замыслом.

Таким образом, действия по сокрытию могут быть как связаны, так и не связаны преступным единым замыслом с приготовлением и совершением преступления. В первом случае они могут выступать непосредственным условием применения определенного способа совершения преступления или быть одним из его обязательных элементов. Именно такую роль играют действия по сокрытию преступления в структуре подавляющего большинства замаскированных хищений, когда действия по подготовке и сокрытию преступления осуществляются одновременно с изъятием товарно-материальных ценностей либо денежных средств.

Наряду с термином «способ сокрытия преступления» в криминалистической литературе предложено использовать термин «способ уклонения от ответственности». При введении в криминалистическую терминологию термина «способ уклонения от ответственности» Г.Г. Зуйков отмечал, что сам термин «способ сокрытия преступления» представляется неудачным. Вероятно, он возник стихийно, по внешней аналогии с термином «способ совершения преступления» или в угоду симметрии. По его мнению, этот термин не может охватить того содержания, которое в него должно быть вложено, то есть обширную область по уклонению от ответственности, имеющую свою структуру и свои закономерности. В смысловом отношении этот термин неудачно отграничен от термина «способ совершения преступления», что в определенной мере препятствует правильному пониманию его содержания и способствует тенденции необоснованного переноса на этот комплекс структуры, системы детерминирующих факторов и свойств, присущих способу совершения преступления.

Применительно к действиям по сокрытию, проявляющимся после наступления преступного результата, Г.Г. Зуйковым предложено использовать термин «способ уклонения от ответственности». По его мнению, под этим способом следует понимать «повторяющийся у разных и одних и тех же лиц объективно и субъективно детерминированный комплекс взаимосвязанных вербальных, поведенческих и материальных актов, сознательно осуществляемых после совершения преступления в целях полного или частичного уклонения от ответственности».

Для того, чтобы более полно и правильно понять, что должно, пониматься, под «способом уклонения от ответственности», рассмотрим, что означает термин «уклонение».

В русском языке слово «уклониться» (уклончивый) означает «отодвинуться, отклониться в сторону, чтобы избежать чего-нибудь; избегая чего-нибудь, устраниться, отказаться от чего-нибудь; уклоняющийся от чего-нибудь, не прямой, лишенный искренности. Из этого следует, что уклонение от ответственности представляет собой действия (бездействие), направленные на то, чтобы избежать, устраниться, отказаться полностью или частично от ответственности за совершенное преступление, проявляя при этом неискренность.

По мнению Г.Г. Зуйкова, особенностью способа уклонения от ответственности в отличие от сокрытия преступления в рамках способа его совершения, является большое количество и разнообразие вербальных актов, в частности, ложных показаний, дезинформирующих сообщений, угроз и т.д.

Поведенческие акты выражаются в уклонении от явки в орган расследования, отказе от дачи показаний, присутствия при проведении следственных действий и иных мероприятий, проводимых следователем и иными лицами по его поручению и т.п.

Материальные акты состоят в фальсификации, маскировке, перемещении, уничтожении следов и других материальных и идеальных носителей и источников информации.

При решении вопроса о включении либо невключении термина «способ уклонения от ответственности» в криминалистическую терминологию и замене им термина «способ сокрытия преступления», охватывающим действия (бездействие) по сокрытию за пределами способа совершения преступления, целесообразно исходить из следующего:

1. Анализ этимологического и семантического значения термина «уклонение» позволяет констатировать, что он по сравнению с термином «сокрытие» имеет более высокую форму и целевую установку в механизме преступления.

2. После достижения преступного результата у виновного конечной целью является уклонение от уголовной ответственности и наказания за содеянное. Сокрытие же занимает промежуточное место в механизме преступления по отношению к уклонению. Оно даже может рассматриваться как одно из его средств, использованием и применением которого обеспечивается в начале достижение преступного результата, а затем — полное или частичное уклонение от ответственности и наказания.

3. При более глубоком исследовании рассматриваемой проблемы следует учитывать, что «сущность более высокой формы движения раскрывается через познание ее связи с низшими формами, из которых она генетически возникла и которые она содержит в себе как соподчиненные». Это позволяет заметить, что форма уклонения от уголовной ответственности есть по отношению к сокрытию преступления более высокая, а к форме уклонения от наказания – более низкая.

Таким образом, можно говорить о последовательном достижении преступником следующих целей:

1) скрыть преступление;

2) уклониться от уголовной ответственности (уклонение может иметь место вплоть до истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности за совершение конкретного преступления);

3) уклониться от наказания (данное уклонение может иметь место до момента срока отбытия наказания в виде лишения свободы). Уклонение от наказания, по нашему мнению, следует рассматривать за пределами механизма конкретного преступления. В момент вступления в законную силу приговора суда изменяется форма преступления, и, естественно, это обуславливает изменение и ранее имевших место форм противодействия следствию.

Следует согласиться с Р.С. Белкиным, который правильно отмечает, что не во всех случаях сокрытие преследует цель вовсе уклониться от ответственности. Иногда субъект своими действиями лишь стремится оттянуть момент обнаружения следов преступления. Рассматриваемые действия могут быть совершены субъектом, не причастным ни в какой степени к совершенному преступлению. Поэтому они не могут быть расценены как способ уклонения от ответственности. Термин, предложенный Г.Г. Зуйковым, носит процессуальный характер и в этом качестве имеет вполне определенное содержание, отличающееся от понятия способа сокрытия преступления.

Вместе с тем обозначение термином «способ уклонения от ответственности» того, что фактически на практике проявляется как за пределами способа совершения преступления при уклонении от уголовной ответственности и наказания, так и в его содержании при достижении преступного результата, нельзя считать правильным.

Сокрытие и уклонение целесообразно рассматривать как составляющие формы противодействия расследованию и правосудию, имеющие свои отличительные признаки и особенности. Естественно, это следует отнести и к их способам.

Несмотря на приведенные аргументы, нельзя полностью отрицать целесообразность использования в криминалистике термина «способ уклонения от ответственности». Его следует использовать. Он позволяет более точно отразить те действия за пределами способа совершения преступления, которые неудачно сегодня обозначаются термином «способ сокрытия преступления». Это относится к отказу от явки в орган расследования, отказу от дачи показаний, бегству с места совершения преступления и т.п.