_ 30. Разграничение правонарушений по роли в них сознания и воли учинителя

Идею этого разграничения внушают нам учения знаменитого Гегеля и его почтенных последователей: Кестлина, Бернера, Владимирова и др.

По мнению Гегеля*(124), право есть абсолютная, разумная, свободная, несокрушимая общая воля. Правонарушение, - это разлад между нею и индивидуальной волей. Если индивидуальная воля бессознательно отклоняется от общей, это составляет гражданское правонарушение. Если индивидуальная воля сознательно отклоняется от общей, но притворно выражается во внешних формах, согласных с общей волей; то перед нами выступает обман. Если же индивидуальная воля сознательно и открыто восстает против общей, отрицает последнюю в самом принципе; это отклонение составляет уголовное правонарушение.

По учению Кестлина*(125), неправо бывает троякое: 1) полицейское, 2) гражданское и 3) уголовное. Если единичная воля еще не отклонились от общей, но заняла уже такое положение, что может и отклониться, и не отклониться; то перед нами выступает возможное, полицейское неправо. Действительное, но бессознательное отклонение единичной воли от общей составляет гражданское неправо. Действительное же, сознательное отклонение единичной воли от общей является преступлением. Действительное отклонение единичной воли от общей, которое нельзя признать вполне бессознательным, но и нельзя признать вполне сознательным, причисляется к области гражданского неправа.

По теории Бернера*(126), гражданское неправо имеет место в том случае, где единичная воля действительно отклоняется от общей, но не сознает своего уклонения, признает последнюю и желает согласоваться с нею. Но "коль скоро одному из тяжущихся известно, что та вещь, на которую он изъявляет претензию, не принадлежит ему-тогда неправда гражданская (Сivilun-recht) переходит в посредствующее понятиев ябеду (Chikane), потом в обман и, наконец, в преступление. Ябеда есть переходный мост от неправды гражданской к уголовной". "Ябеда (т. е. начинание гражданского процесса с сознанием своей неправоты) не составляет преступного уклонения от права, потому что лицо преследует свое дело правовым порядком и желает подчиниться судебному решению. Напротив того ведение гражданского дела при посредстве подлога и обмана образует преступление". Преступление же есть действительное "уклонение индивидуальной воли от воли всеобщей", как по внешнему виду, так и по внутреннему существу.

Наконец, по учению профессора Владимирова*(127), "сознательное и волиимое восстание отдельного человека против самого принципа охранительных законов, выражающееся в нарушении, посредством насилия или обмана (vi et frande), одного или и многих из них, есть преступление в широком смысле слова". "Преступление, как понятие юридическое, говорит далее почтенный профессор*(128), есть сознательное и волнимое действие или бездействие, воспрещенное уголовным законом, под страхом наказания, и не оправдывающееся осуществлением какого-либо права.

Зная эти доктрины, мы невольно склоняемся к попытке решить с их помощью нашу задачу о разграничительном признаке преступного. Это ведет к постановке следующего вопроса.

Не разнится ли уголовное правонарушение от неуголовного тем, что первое-является сознательным и добровольным неисполнением правовой обязанности, а второе-несознательным и нежелательным для неисполнителя? Нет ли между ними такой разницы: учиняя уголовное правонарушение, человек сознает, что не исполняет своей правовой обязанности и желает не исполнить ее; а, учиняя неуголовное правонарушение, он не сознает, что не исполняет своей обязанности и не желает не исполнять ее.

Эта разница встречается часто, но не всегда, а благодаря этому и не может служить разграничительным признаком преступного.

Все важнейшие, многие из важных и многие из неважных уголовных правонарушений (напр., разбой, воровство, умышленное самовольное собирание грибов в чужом лесу) действительно представляют сознательное и добровольное неисполнение правовых обязанностей. За то во множестве неуголовных правонарушений субъект сознательно и добровольно не исполняет свои правовые обязанности. Неуплата долгу кредитору по наступлении срока является гражданским правонарушением и в том случае, где должник вполне сознает, всю неправомерность своей нерасплаты, настойчиво желает не платить и не платит. Если разносчик, воспользовавшись неопытностью молодой хозяйки, умышленно продаст ей тухлые яйца за свежие, это будет, по русскому, праву, лишь гражданским правонарушением. Арестант, который сознательно и добровольно откажется исполнять обязательную урочную работу совершит этим отказом лишь дисциплинарное правонарушение.

В весьма многих из не уголовных правонарушений встречается неисполнение правовых обязанностей, несознательное и нежелательное для неисполнителя. Напр. солдат, который, по рассеянности, наденет на смотру фуражку задом наперед, совершит этим дисциплинарное правонарушение. Не уплатив государственной подати в срок по забывчивости, плательщик учинит финансовое правонарушение. Но и множество из важных и маловажных уголовных правонарушений также представляет неисполнение правовых обязанностей, не сознаваемое и не желаемое неисполнителем. Таковы все уголовные правонарушение, учиняемые по непредусмотрительности, небрежности.