§ 1. ПРЕСТУПНОЕ СООБЩЕСТВО И ПРЕСТУПНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ: УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
Согласно ст. 210 УК РФ:
«1. Создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а равно руководство таким сообществом (организацией) или входящими в него структурными подразделениями, а также создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений –
наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.
2. Участие в преступном сообществе (преступной организации) либо в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп –
наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, –
наказываются лишением свободы на срок от десяти до двадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.
Примечание. Лицо, добровольно прекратившее участие в преступном сообществе (преступной организации) или входящем в него (нее) структурном подразделении либо объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп и активно способствовавшее раскрытию или пресечению этого преступления, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления».
Законодательное понятие преступного сообщества (преступной организации) дано в ч. 4 ст. 35 УК РФ: «Преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях».
Систематическое толкование уголовного закона (ч. 4 ст. 35 и ст. 210 УК РФ) позволяет выделить три разновидности преступного сообщества (преступной организации):
1) сплоченная организованная группа, созданная для совершения тяжких или особо тяжких преступлений;
2) объединение организованных групп, созданное в целях совершения тяжких или особо тяжких преступлений;
3) объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп для разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений.
Вместе с тем, отметим, что объединение организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений не упоминается в ч. 4 ст. 35 УК РФ. Тем самым, следует констатировать отсутствие единообразного подхода в определении преступного сообщества (преступной организации) в уголовном законодательстве.
В специальной литературе высказаны полностью противоположные мнения относительно того, тождественны ли понятия «преступное сообщество» и «преступная организация». Одни авторы склоняются к тому, что данные понятия идентичны и их разделение какого-либо значения в уголовно-правовом аспекте не имеет. Другие исследователи, наоборот, высказываются против отождествления преступного сообщества и преступной организации. Этимологический анализ не позволяет выделить существенные смысловые отличия терминов «сообщество» и «организация». Слово «сообщество» означает «объединение людей, народов, государств, имеющих общие интересы, цели». Похожее значение имеет слово «организация» (с франц. оrganisation) – «устройство, сочетание, объединение чего-либо или кого-либо в одно целое; приведение в строгую систему; группа людей, объединенных общей программой, общей целью или задачей; общественное объединение, государственное и т. п. учреждение».
При принятии Уголовного кодекса РФ предлагалось включить преступную организацию в статью о формах соучастия в качестве «промежуточного звена», как один из видов организованной преступной деятельности (между организованной группой и преступным сообществом). Однако в связи с отсутствием достаточного практического опыта определения соответствующих объективных и субъективных признаков, позволяющих однозначно дифференцировать различные формы организованной преступной деятельности, этого сделано не было.
Между тем, в проекте Федерального закона «О борьбе с организованной преступностью» (принят Государственной Думой РФ 22 ноября 1995 г.) предлагалось различное толкование понятий «преступное сообщество» и «преступная организация». В ст. 2 законопроекта («Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе») было дано следующее определение преступной организации: «Преступная организация – объединение лиц, либо организованных групп, либо банд для совместной преступной деятельности с распределением между участниками функций по:
а) созданию преступной организации либо руководству ею;
б) непосредственному совершению преступлений, предусмотренных статьями Особенной части Уголовного кодекса;
в) иным формам обеспечения создания и функционирования преступной организации».
Преступное сообщество в указанном законопроекте определялось как «объединение организаторов, или руководителей, или других участников преступных организаций, или организованных групп, или банд, или иных лиц для совместной разработки либо реализации мер по координации, подержанию, развитию преступной деятельности соответствующих формирований или лиц либо мер по созданию благоприятных условий для преступной деятельности занимающихся ею лиц, организованных групп, банд, преступных организаций, а также по организации совершения тяжких преступлений в указанных целях».
Бросается в глаза очевидная громоздкость и неудачность указанных выше дефиниций. В конечном итоге российский законодатель отказался от подробной классификации видов организованной преступной деятельности в УК РФ. На наш взгляд, это было соломоново решение, поскольку в противном случае правоприменитель столкнулся бы с серьезными проблемами при разграничении многочисленных нормативно-определенных организованных преступных форм. Не случайно в 1998 г., т. е. спустя год после введения нового Уголовного кодекса РФ, в Рекомендациях Следственного комитета МВД РФ по применению статьи 210 УК РФ было отмечено, что даже после значительного упрощения классификации форм организованной преступности уровень неопределенности новых норм об ответственности за создание преступного сообщества остается достаточно высоким, что подтверждается складывающейся следственной практикой и допущенными ошибками, которые приводят к вынесению оправдательных приговоров или возвращению уголовных дел на дополнительное расследование.
Следует отметить, что в ряде законодательных актов, принятых после вступления в действие УК РФ, говорится о разновидностях преступных организаций (террористической, экстремистской), что может внести в правоприменительную деятельность некоторую путаницу. В частности, террористическая организация упоминается в ст. 2051 УК РФ (статья введена Федеральным законом от 24 июля 2002 г.), где признается преступным склонение лица к участию в деятельности террористической организации, а также ее финансирование. Понятие террористической организации в УК РФ не раскрывается, оно дается в ст. 3 Федерального закона от 25 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом»: «Террористическая организация – организация, созданная в целях осуществления террористической деятельности или признающая возможность использования в своей деятельности терроризма». Из этого определения абсолютно неясно, имел ли в виду законодатель преступную организацию (ч. 4 ст. 35 УК РФ), или организацию как некое юридическое лицо, осуществляющее террористическую деятельность.
Первая из указанных трактовок представляется более предпочтительной хотя бы потому, что один термин («организация») не может и не должен употребляться в уголовном законе в различных смысловых значениях (исключение составляет термин «коммерческая организация», используемый в ряде статей УК РФ). Это серьезное нарушение важнейших принципов законодательной техники. Но террористических организаций, соответствующих требованиям ч. 4 ст. 35 УК РФ, в России пока нет. Есть лишь террористические группы, т. е. организованные группы, созданные для совершения терроризма и иных преступлений террористического характера (согласно Федеральному закону «О борьбе с терроризмом», террористическая группа – группа лиц, объединившихся в целях осуществления террористической деятельности). В качестве особо квалифицированного вида терроризма в ч. 3 ст. 205 УК РФ предусмотрено совершение этого преступления именно организованной группой, а не террористической организацией. Поэтому, на наш взгляд, все стало бы на свои места, если бы законодатель в УК РФ назвал террористическую организацию террористической группой.
Следует отметить, что российскими законодателями обсуждается вопрос об установлении специальной ответственности за организацию террористической организации (террористического сообщества). Как отмечается в пояснительной записке к законопроекту «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» (№ 282152-3) по вопросу о дополнении уголовного законодательства предупредительными нормами в части борьбы с терроризмом (законопроект внесен депутатом Государственной Думы А. А. Аслахановым; принят к рассмотрению 4 февраля 2003 г. протоколом заседания Совета ГД № 154 г.), действующее уголовное законодательство не отвечает в полной мере повышенной общественной опасности преступлений террористического характера, совершенных преступными сообществами и преступными организациями. Отсутствие обособленной уголовной ответственности за создание террористических организаций и террористических сообществ дезориентирует правоохранительные органы, способствует «распылению» ограниченных ресурсов общества и государства, позволяет недобросовестным должностным лицам отчитываться перед народом об успехах борьбы с терроризмом усредненными статистическими показателями, в которых «тонут» просчеты и халатность в деле борьбы с организованным терроризмом. В пояснительной записке к законопроекту также указывается, что действующее уголовное законодательство не позволяет применять пожизненного лишения свободы к наиболее опасным террористам, действия которых лишь случайно либо вследствие успешной работы правоохранительных органов не привели к смерти людей, а также к предателям из числа государственных и муниципальных служащих, которые сотрудничают с террористическими сообществами (террористическими организациями). В этой связи, а также в силу собственных редакционных недостатков (например, невозможности четко разграничить признаки преступного сообщества и преступной организации, изложенные в ч. 4 ст. 35 УК РФ) ст. 210 УК РФ, устанавливающая ответственность за организацию любых преступных сообществ (преступных организаций), не может считаться достаточно эффективным средством борьбы с организованными формами терроризма.
Учитывая изложенное, предлагается дополнить УК РФ статьей 2052 следующего содержания:
«Статья 2052. Организация террористической организации
или террористического сообщества
1. Создание террористического сообщества, то есть сплоченной организованной группы (террористической организации) для совершения террористической акции, а равно руководство такой группой или входящим в него структурным подразделением, либо создание объединения организованных групп, объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп (террористического сообщества) в целях разработки планов или условий для совершения преступлений террористического характера, предусмотренных статьями 205, 2051, 206, 211, 277 и 360 настоящего Кодекса –
наказываются лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества или без таковой или пожизненным лишением свободы.
2. Участие в террористической организации или в террористическом сообществе –
наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, –
наказываются лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с конфискацией имущества или без таковой или пожизненным лишением свободы».
Вышеуказанные доводы представляются неубедительными. Сразу возникает вопрос, почему, если помимо статьи 210 УК РФ, действительно крайне редко применяющейся на практике, ввести специальную статью об ответственности за организацию террористической организации (террористического сообщества), то она станет применяться намного эффективнее. Было бы очень наивным возлагать на такого «брата-близнеца» бо́льшие надежды. Таким образом, следует согласиться с уже высказанным в науке мнением, что в УК РФ имеется ряд статей, которые своими признаками охватывают создание террористических сообществ (организаций) и групп, в связи с чем введение специальной нормы об ответственности за организацию подобных преступных объединений просто нецелесообразно.
В Федеральном законе от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» говорится об экстремистской организации – «общественном или религиозном объединении либо иной организации, в отношении которых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности». Однако другим Законом, датированным этим же числом, была установлена уголовная ответственность не только за организацию деятельности экстремистской организации (ст. 2822 УК РФ), но и за организацию экстремистского сообщества (ст. 2821 УК РФ). Причем описание данной преступной формы осуществлено в диспозиции ст. 2821 УК РФ при помощи уголовно-правового термина «организованная группа». Снова возникает вопрос: чем является экстремистское сообщество – разновидностью организованной преступной группы (ч. 3 ст. 35 УК РФ) или преступного сообщества (ч. 4 ст. 35 УК РФ)? Бесспорно, такая двусмысленность более чем нежелательна: интересы борьбы с организованной преступностью требуют очень четких, однозначных законодательных формулировок.
Видимо, законодатель, лишив самостоятельного уголовно-правового значения понятие «преступная организация», вообще не должен был указывать его в УК РФ. С теоретической точки зрения, конечно, можно обосновать применение этого понятия тем, что преступная организация – это более совершенная в организационно-структурном плане преступная группа («трансформировавшаяся» из устойчивой в сплоченную группу). Но, с практической точки зрения, грань между организованной группой и преступной организацией провести невозможно или, по крайней мере, весьма затруднительно. С этих позиций удачнее, чем в действующем УК РФ, был решен вопрос о формах соучастия в Модельном Уголовном кодексе для государств – участников СНГ. В данном законопроекте преступная организация вообще не упоминалась, а преступное сообщество в ст. 38 («Совершение преступления группой лиц или преступным сообществом») определялось как «сплоченное объединение организованных преступных групп с целью получения незаконных доходов».
Нелишне напомнить в этой связи, что ни зарубежные уголовные законы, ни международно-правовые акты подробно не дифференцируют организованные преступные формирования на виды, видимо, во избежание сложностей при отграничении, терминологической путаницы. Так, в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г. (подписана от имени Российской Федерации в городе Палермо 12 декабря 2000 г.) используются по сути лишь два понятия: «организованная преступная группа» (структурно оформленная группа в составе трех или более лиц, существующая в течение определенного периода времени и действующая согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений или преступлений, признанных таковыми в соответствии с Конвенцией, с тем чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду) и «структурно оформленная группа» (группа, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура).
В теории уголовного права уже обращено внимание на то, что наиболее уязвимым звеном в законодательной формулировке преступного сообщества (преступной организации) является определение его посредством другой формы соучастия – организованной группы – устойчивой группы лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (ч. 3 ст. 35 УК РФ). При этом законодатель выделяет два дополнительных признака такой группы: сплоченность и специальную цель – совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Тем самым, основными разграничительными признаками организованной группы и преступного сообщества (преступной организации) выступают, соответственно, «устойчивость» и «сплоченность». Нельзя не видеть оценочного подхода к определению этих терминов, которые к тому же образуют два слова-синонимы. Для сравнения: согласно словарю С. И. Ожегова, смысловое значение слова «устойчивый» – «не подверженный колебаниям, постоянный, стойкий, твердый», а «сплоченный» – «дружный, единодушный, организованный». Это нарушение правил законодательной техники, что, в свою очередь, создает серьезные, порой непреодолимые трудности в правоприменительной деятельности.
Анализ постановлений и разъяснений Верховного Суда РФ подтверждает тезис о неудачности выделения в УК РФ в качестве разграничительных признаков устойчивости и сплоченности. К примеру, среди критериев устойчивости организованной группы Пленум Верховного Суда РФ выделяет: стабильность ее состава, тесную взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений, техническую оснащенность. К показателям сплоченности Верховный Суд относит: наличие устоявшихся связей, организационно-управленческих структур, финансовой базы, единой кассы из взносов от преступной деятельности, конспирации, иерархии подчинения, единых и жестких правил взаимоотношений и поведения с санкциями за нарушение неписанного устава преступного формирования. Как видно, многие из указанных критериев являются, по сути, взаимопересекающимися и поэтому не вносят достаточной ясности при отличии организованной группы от преступного сообщества (преступной организации).
Рассматриваемая проблема обсуждается не только в теории, но и практиками самого высокого уровня. По словам Министра внутренних дел РФ Р. Нургалиева, «используемые в уголовном законе для характеристики организованной преступности такие признаки, как «сплоченность» и «устойчивость», не являются надежными индикаторами. К сожалению, в нашем законодательстве они являются оценочными и носят зачастую субъективный характер. Это приводит к ошибкам как в квалификации самого преступления, так и действий соучастников».
По нашему мнению, как критерий внутреннего, социально-психологического уровня организованной преступной структуры, сплоченность (т. е. общность ее участников в реализации преступных целей; монолитность, стойкая спаянность, единение вокруг решения конкретных задач в сфере противоправной деятельности) выступает важнейшей характеристикой не только преступного сообщества (преступной организации), но и любой организованной группы. Более того, принимая во внимание то обстоятельство, что в наиболее крупных и функционально развитых преступных сообществах (преступных организациях) отдельные их члены (в силу конспиративности соответствующей структуры, иных причин) могут даже не знать о существовании друг друга, говорить о сплоченности такого сообщества (организации), по крайней мере, о ее субъективной, психологической стороне, вряд ли правомерно. С этих позиций признак сплоченности характеризует в большей степени организованную группу, чем преступное сообщество (преступную организацию).
Учитывая вышеизложенное, предлагаем лишить признак сплоченности самостоятельного уголовно-правового значения и рассматривать ее лишь как критерий устойчивости организованной группы.
В ч. 4 ст. 35 и ст. 210 УК РФ указывается такой субъективный признак преступного сообщества (преступной организации), как цель создания – совершение тяжких или особо тяжких преступлений. Таким образом, преступным сообществом (преступной организацией), согласно действующему уголовному закону, можно признать лишь такое формирование, которое изначально, с момента своего создания преследовало цель совершения не любых умышленных посягательств, а лишь определенной тяжести – тяжких и (или) особо тяжких (см. таблицу 1).
Таблица 1. Тяжкие и особо тяжкие преступления по УК РФ
Тяжкие преступления Особо тяжкие
преступления
1 2
Глава 16. Преступления против жизни и здоровья
– умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 и 2 ст. 111);
– истязание (ч. 2 ст. 117);
– заражение ВИЧ-инфекцией (ч. 3 ст. 122).
– убийство (ч. 1 и 2 ст. 105);
– умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 3 и 4 ст. 111).
Глава 17. Преступления против свободы, чести и достоинства личности
– похищение человека (ч. 1 и 2 ст. 126);
– незаконное лишение свободы (ч. 3 ст. 127);
– торговля людьми (ч. 2 ст. 1271);
– использование рабского труда (ч. 2 ст. 1272);
– незаконное помещение в психиатрический стационар (ч. 2 ст. 128).
– похищение человека (ч. 3 ст. 126);
– торговля людьми (ч. 3 ст. 1271);
– использование рабского труда (ч. 3 ст. 1272).
Глава 18. Преступления против половой неприкосновенности и половой
свободы личности
– изнасилование (ч. 1 и 2 ст. 131);
– насильственные действия сексуального характера (ч. 1 и 2 ст. 132). – изнасилование (ч. 3 ст. 131);
– насильственные действия сексуального характера (ч. 3 ст. 132).
Глава 20. Преступления против семьи и несовершеннолетних
– вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ч. 2-4 ст. 150);
– вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (ч. 3 ст. 151).
Глава 21. Преступления против собственности
– кража (ч. 3 и 4 ст. 158);
– мошенничество (ч. 3 и 4 ст. 159);
– присвоение или растрата (ч. 3 и 4 ст. 160);
– грабеж (ч. 2 ст. 161);
– разбой (ч. 1 и 2 ст. 162);
– вымогательство (ч. 2 ст. 163).
– хищение предметов, имеющих особую ценность (ч. 1 ст. 164);
– неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (ч. 2 и 3 ст. 166).
– грабеж (ч. 3 ст. 161);
– разбой (ч. 3 и 4 ст. 162);
– вымогательство (ч. 3 ст. 163);
– хищение предметов, имеющих особую ценность (ч. 2 ст. 164).
– неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (ч. 4 ст. 166).
Таблица 1 (продолжение)
1 2
Глава 22. Преступления в сфере экономической деятельности
– производство, приобретение, хранение, перевозка или сбыт немаркированных товаров и продукции (ч. 2 ст. 1711);
– незаконная банковская деятельность (ч. 2 ст. 172);
– легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем (ч. 3 и 4 ст. 174);
– легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления (ч. 3 ст. 1741);
– приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ч. 3 ст. 175);
– недопущение, ограничение или устранение конкуренции (ч. 3 ст. 178);
– принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения (ч. 2 ст. 179);
– незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну (ч. 4 ст. 183);
– изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ч. 1 ст. 186);
– изготовление или сбыт поддельных кредитных либо расчетных карт и иных платежных документов (ч. 1 и 2 ст. 187);
– контрабанда (ч. 2 и 3 ст. 188);
– незаконные экспорт или передача сырья, материалов, оборудования, технологий, научно-технической информации, незаконное выполнение работ (оказание услуг), которые могут быть использованы при создании оружия массового поражения, вооружения и военной техники (ч. 3 ст. 189);
– невозвращение на территорию Российской Федерации предметов художественного, исторического и археологического достояния народов Российской Федерации и зарубежных стран (ст. 190);
– незаконный оборот драгоценных металлов, природных драгоценных камней или жемчуга (ч. 2 ст. 191);
– преднамеренное банкротство (ст. 196);
– фиктивное банкротство (ст. 197);
– уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организации (ч. 2 ст. 199);
– неисполнение обязанностей налогового агента (ч. 2 ст. 1991).
– легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления (ч. 4 ст. 1741);
– изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ч. 2 и 3 ст. 186);
– контрабанда (ч. 4 ст. 188).
Таблица 1 (продолжение)
1 2
Глава 23. Преступления против интересов службы в коммерческих
и иных организациях
– превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб (ч. 2 ст. 203).
Глава 24. Преступления против общественной безопасности
– вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению (ч. 1 ст. 2051);
– захват заложника (ч. 1 ст. 206);
– организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ч. 1 ст. 208);
– организация преступного сообщества (преступной организации) (ч. 2 ст. 210);
– угон воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ч. 1 ст. 211);
– массовые беспорядки (ч. 1 и 2 ст. 212);
– хулиганство (ч. 2 ст. 213);
– хищение либо вымогательство ядерных материалов или радиоактивных веществ (ч. 2 и 3 ст. 221);
– незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ч. 2 и 3 ст. 222);
– незаконное изготовление оружия (ч. 2 и 3 ст. 223);
– хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ч. 1 и 2 ст. 226);
– пиратство (ч. 1 ст. 227). – терроризм (ч. 1-3 ст. 205);
– вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению (ч. 2 ст. 2051);
– захват заложника (ч. 2 и 3 ст. 206);
– бандитизм (ч. 1-3 ст. 209);
– организация преступного сообщества (преступной организации) (ч. 1 и 3 ст. 210);
– угон воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ч. 2 и 3 ст. 211);
– хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ч. 3 и 4 ст. 226);
– пиратство (ч. 2 и 3 ст. 227).
Глава 25. Преступления против здоровья населения
и общественной нравственности
– незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (ч. 2 ст. 228);
– незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (ч. 1 ст. 2281);
– хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ (ч. 1 и 2 ст. 229);
– склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ (ч. 2 ст. 230);
– незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (ч. 2 и 3 ст. 2281);
Таблица 1 (продолжение)
1 2
Глава 25. Преступления против здоровья населения
и общественной нравственности (продолжение)
– незаконное культивирование запрещенных к возделыванию растений, содержащих наркотические вещества (ч. 2 ст. 231);
– организация либо содержание притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ (ч. 2 ст. 232);
– незаконный оборот сильнодействующих веществ в целях сбыта (ч. 3 ст. 234);
– вовлечение в занятие проституцией (ч. 2 и 3 ст. 240);
– организация занятия проституцией (ч. 2 и 3 ст. 241);
– изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних (ч. 1 и 2 ст. 2421). – хищение либо вымогательство наркотических средств или психотропных веществ (ч. 3 ст. 229);
– склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ (ч. 3 ст. 230);
Глава 26. Экологические преступления
– уничтожение или повреждение лесов (ч. 2 ст. 261).
Глава 29. Преступления против основ конституционного строя
и безопасности государства
– организация экстремистского сообщества (ч. 3 ст. 2821).
– государственная измена (ст. 275);
– шпионаж (ст. 276);
– посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277);
– насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278);
– вооруженный мятеж (ст. 279);
– диверсия (ч. 1 и 2 ст. 281).
Глава 30. Преступления против государственной власти, интересов
государственной службы и службы в органах местного самоуправления
– злоупотребление должностными полномочиями (ч. 2 и 3 ст. 285).
– превышение должностных полномочий (ч. 2 и 3 ст. 286);
– отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию Российской Федерации или Счетной палате Российской Федерации (ч. 3 ст. 287);
– получение взятки (ч. 2 и 3 ст. 290);
– дача взятки (ч. 2 ст. 291). – получение взятки (ч. 4 ст. 290).
Таблица 1 (продолжение)
1 2
Глава 31. Преступления против правосудия
– угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования (ч. 4 ст. 296);
– привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ч. 2 ст. 299);
– незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300);
– незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ч. 3 ст. 301);
– принуждение к даче показаний (ч. 2 ст. 302);
– фальсификация доказательств (ч. 3 ст. 303);
– вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ч. 2 ст. 305);
– заведомо ложный донос (ч. 3 ст. 306);
– подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ч. 4 ст. 309);
– побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи (ч. 3 ст. 313).
– посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295).
Глава 32. Преступления против порядка управления
– применение насилия в отношении представителя власти (ч. 2 ст. 318);
– дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ч. 2 ст. 321).
– посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317);
– дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ч. 3 ст. 321).
Глава 33. Преступления против военной службы
– сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы (ч. 2 ст. 333);
– насильственные действия в отношении начальника (ч. 2 ст. 334);
– нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности (ч. 3 ст. 335);
– дезертирство (ч. 1 и 2 ст. 338);
– уклонение от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни или иными способами (ч. 2 ст. 339);
– нарушение правил несения боевого дежурства (ч. 2 ст. 340).
Таблица 1 (окончание)
1 2
Глава 34. Преступления против мира и безопасности человечества
– разработка, производство, накопление, приобретение или сбыт оружия массового поражения (ст. 355);
– наемничество (ч. 1 и 3 ст. 359);
– нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ч. 2 ст. 360). – планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ч. 1 и 2 ст. 353);
– применение запрещенных средств и методов ведения войны (ч. 1 и 2 ст. 356);
– геноцид (ст. 357);
– экоцид (ст. 358);
– наемничество (ч. 2 ст. 359).
Согласно ч. 4 ст. 15 УК РФ тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК, не превышает десяти лет лишения свободы. Особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых УК предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание (ч. 5 ст. 15 УК РФ).
Логическое толкование уголовного закона позволяет сделать вывод о том, что целью создания преступного сообщества (преступной организации) может быть совершение далеко не всех тяжких и особо тяжких преступных посягательств. Вряд ли, к примеру, криминальная структура, отвечающая требованиям ч. 4 ст. 35 УК РФ, может быть организована для отказа в предоставлении информации Федеральному Собранию Российской Федерации или Счетной палате Российской Федерации (ст. 287 УК РФ) или уклонения от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни или иными способами (ст. 339 УК РФ).
По данным Следственного комитета при МВД РФ, из 156 дел, направленных в суд за период с 1997 по 2002 гг., преступное сообщество создавалось для совершения: мошенничества – в 42 случаях (26,9%); незаконного оборота наркотических средств – в 37 случаях (23,7%); краж – в 24 случаях (16%); вымогательства – в 21 случаях (13,4%); контрабанды – в 5 случаях (3,2%); изготовления или сбыта поддельных денег или ценных бумаг – в 5 случаях (3,2%); иных преступлений – в 21 случаях (13,4%).
Указание в статьях 35 и 210 УК РФ на цель создания преступного сообщества (преступной организации) – совершение тяжких и особо тяжких преступлений – нельзя признать вполне обоснованным законодательным решением. Во-первых, определять качество криминальной структуры через тяжесть совершенных (планируемых) ее участниками преступлений не совсем корректно. Для совершения тяжких и особо тяжких преступлений могут быть созданы и группа лиц по предварительному сговору, и организованная группа. Никаких ограничений по этому поводу в Уголовном кодексе РФ не содержится. Тем самым создается возможность либо неоправданного сужения понятия организованной группы, либо наоборот, необоснованной оценки случаев совершения организованной группой тяжких и (или) особо тяжких преступлений как осуществленных преступным сообществом.
Во-вторых, преступное сообщество может фактически создаваться для преступлений иной категории, а не только тяжких и особо тяжких, к примеру, для посягательств в сфере экономической деятельности. На это обстоятельство уже неоднократно указывалось в научной литературе. Как справедливо отмечают отечественные криминологи, сообщества могут совершать самые разные преступные деяния – все то, что диктуется логикой развития и сокрытия криминальной деятельности, легализации и приумножения получаемых доходов, сохранения преступной структуры как таковой. Такого рода деятельность сначала может заключаться в совершении экономических преступлений, многие из которых законодателем не отнесены к категории тяжких и особо тяжких, но причиняют масштабный экономический вред. Уже затем участники преступных сообществ переходят к заказным убийствам, похищениям людей и т. п.
Наконец, выделение цели «совершение тяжких или особо тяжких преступлений» ставит перед правоприменителем следующий вопрос: можно ли признавать преступное образование преступным сообществом, когда соответствующая криминальная структура создается с целью совершения посягательств, основные составы которых не относятся к категории тяжких и (или) особо тяжких преступлений, а квалифицированные (особо квалифицированные) – относятся? В последнем случае возникает своеобразный «заколдованный круг»: деяние признается тяжким (особо тяжким) потому, что оно совершено организованной группой; а организованная преступная структура признается сообществом (организацией), поскольку совершила либо создана для совершения тяжкого (особо тяжкого) преступления.
В специальной литературе высказано заслуживающее внимания предложение закрепить в ч. 4 ст. 35 УК РФ в качестве цели создания преступного сообщества (преступной организации) осуществление преступной деятельности. Это, по своей сути, правильное суждение имеет лишь один недостаток. Дело в том, что признак «осуществление преступной деятельности» недостаточно определенный и сам требует конкретизации. В проекте закона «О борьбе с организованной преступностью» содержалась дефиниция преступной деятельности как «системы деяний с заранее обдуманным умыслом по приготовлению, покушению, совершению одного или более преступлений, предусмотренных статьями Особенной части Уголовного Кодекса РСФСР или настоящим Федеральным законом, а также по легализации и приумножению преступных доходов, созданию иных благоприятных условий для совершения преступлений». Но проект закона так и остался проектом, хотя законодательное определение организованной преступной деятельности было бы нелишним.
Учитывая отсутствие нормативного закрепления термина «преступная деятельность», представляется более прагматичным решением использовать при указании на цель создания преступного сообщества (преступной организации) более понятную для правоприменителя формулировку. На наш взгляд, в ч. 4 ст. 35 УК РФ нужно подчеркнуть направленность на длительность (хотя бы и предполагающуюся) деятельности преступного сообщества (преступной организации), неоднократность, или лучше сказать, систематичность совершения сообществом (организацией) общественно опасных деяний. Думается, что возможно частично реанимировать понятие преступного сообщества из Модельного Уголовного кодекса, при этом несколько видоизменив цель: с получения незаконных доходов на систематическое совершение преступлений, поскольку, чисто теоретически, члены преступного сообщества могут преследовать не только корыстные, но и иные цели (например, исключительно политические, религиозно-националистические). В связи с этим предлагаем ч. 4 ст. 35 УК РФ изложить в следующей редакции:
«4. Преступление признается совершенным преступным сообществом, если оно подготовлено или совершено структурированным, состоящим из двух или более организованных групп, иерархическим объединением, созданным для систематического совершения преступлений».
Все вышесказанное подтверждает, что термин «преступная организация» следует исключить из уголовного закона. Употребление в ч. 4 ст. 35 УК РФ двух терминов, характеризующих одно понятие крайне неудачно, поскольку такой законодательный подход вносит сумятицу и вызывает непродуктивные теоретические поиски сходств и различий преступного сообщества и преступной организации. Следует отметить, что в наименовании ст. 210 УК РФ «режет слух» дважды употребляемое слово «организация». Это не совсем удачно с точки зрения законодательной техники.
В свою очередь, Пленум Верховного Суда РФ в руководящих разъяснениях должен еще раз четко определить признаки организованной группы. Данная форма соучастия характеризуется такими обязательными (законодательно определенными) признаками, как устойчивость и специальная цель объединения – совершение преступлений. Среди компонентов устойчивости и, следовательно, организованности преступной группы следует указать наличие организатора и (или) руководителя, сплоченность ее членов, четкое распределение ролей между ее участниками, планирование и тщательную подготовку преступлений. Все эти критерии носят факультативный характер, но установление большинства из них позволяет определить преступную группу как организованную (ч. 3 ст. 35 УК РФ). На наш взгляд, данные критерии вполне конкретны и, соответственно, дают возможность практическим работникам правоохранительных органов и суду отграничивать организованную группу от иных видов преступных групп.
Для приведения российского законодательства в соответствие с Палермской Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности и дополняющим ее протоколам ч. 3 ст. 35 УК РФ следует изложить в следующей редакции:
«3. Преступление признается совершенным организованной группой, если оно подготовлено или совершено устойчивой группой из трех или более лиц, предварительно объединившихся для совершения нескольких преступлений либо одного преступления, требующего тщательной подготовки».
«все книги «к разделу «содержание Глав: 7 Главы: 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7.