13.9. Проблемы правопонимания в российской науке

Рассматриваемые выше теории права в основе правопо­нимания имеют разные явления правовой действительности. Одни -— явления, существующие «до закона» (естественное право, солидаризм), другие — то, что возникает «после зако­на» (социологическое направление в теории права), третьи делают акцент на нормативности права (юридический пози­тивизм). Первые два подхода не сводят право к закону. Наряду с законом в качестве права рассматривают и другие явления. Однако следует подчеркнуть, что ни одно из этих направле­ний не отрицает существования позитивного права как сис­темы норм, связанных с государством.

Если обратиться к взглядам на право в советской, а ныне — в российской теории права, то можно выявить те же самые подходы к праву В 20-е гг. мы видим представителей

199

/ советской науки, придерживающихся социологических взгля­дов (П. И. Стучка, Е. Б. Пашуканис), психологической тео­рии (М.А. Рейснср), теории социальных функций Дюги (А- Г. Гойхбарг), и тех, которые делали упор на нормативной характеристике права (Н. В. Крыленко). Заметим, что все ука­занные лица принимали самое активное участие в подготовке советских законов, занимали ответственные посты в государ­стве.

Последние десятилетия плюрализм во взглядах на право в советской науке не исчез. Многие авторы не удовлетворя­ются пониманием права как системы норм, связанной с го­сударством. Такое понимание расценивается как «узконорма-тивное» и недостаточное с их точки зрения. Делаются попыт­ки найти более широкое понимание права, которое бы нс сводилось к законам, к системе норм.

Одним из мотивов этого поиска было то, что узконорма-тивное понимание права связывает последнее с государством и что государство может издавать и неправовые законы, на­рушающие права граждан, что необходимы критерии оценки законов. С другой стороны, нереализованные нормы в пра­воотношениях, решениях судьи и т. д. остаются мертвыми нормами.

Постсоветская юридическая наука ничего нового в проб­лему понимания права не внесла. Мы наблюдаем элементар­ное эпигонство, повторение идей других теорий в разном их сочетании, а иногда и прямую апологетику.

Несколько упрощая проблему, российские правоведы и философы в зависимости от их подходов и взглядов на пра­во, объясняющих его сущность, подразделяются на три груп­пы: юсисты, социологи-плюралисты и социологи-монисты (право — только нормы, генетически и функционально свя­занные с государством).

Юсисты (от слова «)и5» — право) стоят на позиции раз­личения права и закона. С их точки зрения, закон еще не право. Одни из них прямо, другие — косвенно придержива­ются идей естественного права, исходят фактически из ду­ализма права. Так, С. С. Алексеев пишет о естественном пра­ве, которое императивно вытекает из естественного порядка вещей, из самой жизни1. Право, отмечает В. Д. Перевалов,

* См.: Алексееве. С. Государство и право. М., 1993. С. 50. 200

возникло раньше государства, а поэтому носит естественный характер. Право — естественное качество человека, обладает природной ценностью1.

Право — это нормативно закрепленная и реализованная справедливость, отмечает Р. 3. Лившиц. Учитывая, что ядром естественного права признается справедливость, то указанная мысль — это в конечном счете выражение идеи естественного права. Различая право и закон, Лившиц утверждает, что закон может быть правовым и неправовым. Однако, отмечает автор, «однозначного критерия, отличия правового закона от непра­вового не существует»2. Признание весьма примечательно. Такого критерия действительно не существует. У каждого мо­гут быть свои представления о естественном праве, справед­ливости. В таком случае любой закон можно объявить непра­вовым и тем самым обосновать его нарушение. Р. 3. Лившиц добавляет, что право — это не просто нормативно закреплен­ная справедливость, а справедливость, реализующая общест­венный компромисс. Здесь мы наблюдаем крен в сторону со­циологического подхода, ибо компромисс права ~ это всегда социальный компромисс между социальными группами с противоположными или по крайней мере несовпадающими интересами.

Следует отметить, что авторы, придерживающиеся ес-тественноправовых взглядов, вынуждены учитывать реаль­ность и сделать определенные отступления от чисто естест-венноправовых взглядов, признать другие «грани» права. Так, С. С. Алексеев отмечает три такие грани: догма права (т. е. фактически норма позитивного права); правовое со­держание — субъективные права отдельных субъектов и наиболее глубокий слой права— правовые идеи3. Фактиче­ски автор сближается с широким интсгративным понима­нием права, примыкая к социологам-плюралистам.

Социологи-плюралисты, критикуя монистический под­ход к праву, называя его узконормативным подходом, стре­мятся создать широкое, интегративное понятие права. Та­кое понимание фактически сводится к тому, что понятием права охватываются различные социальные факторы. Так,

' Теория государства и права. Екатеринбург, 1996. С. 102, 495.

2 Лившиц Р. 3. Теория права. М„ 1994. С. 69, 78.

3 См.: Алексееве. С. Философия права. М., 1998. С. 36--49.

201

В. К. Леушин, следуя за С. С. Алексеевым, выделяет в сис­теме права три элемента: естественное право, субъективное право и позитивное право1. Но почему бы этот список не дополнить обычным и корпоративным правом? Р. 3. Лив­шиц нс удовлетворяется одной справедливостью и включает в право идеи, нормы и общественные отношения. Еще ра­нее философы Я. Ф. Миконенко и Л. И. Алексеев включали в понятие права правосознание, нормы позитивного права и правоотношения. Д. А. Ксримов идет еще дальше и вклю­чает в понятие права и действия. Среди сторонников широ­кого, интегративного понимания права можно назвать П.С.Явича, Л.С.Мамута, В.А.Туманова и др. Анализ их взглядов занял бы много места. Отметим, что указанные и другие авторы нс претендуют на создание какой-то новой теории.

В противоположность им В. С. Нерсссянц претендует на создание новой, либертарной теории права, - которая факти­чески оказывается не более как вариацией теории естествен­ного права. Право, с его точки зрения,— это формальное равенство, всеобщая необходимая форма свободы, всеобщая справедливость. Они составляют .сущность права. Нерсесянц признает и наличие позитивного права (правового закона), которое и представляет собой форму равенства, свободы и справедливости. Таким образом, и здесь предполагается ду­ализм права, различение законов — правовых и неправовых. Правовые законы — это те, которые есть форма равенства, свободы и справедливости*-Здесь критерии правового и не­правового весьма размыты, ибо весьма размыты и неопреде­ленны представления о равенстве, свободе и справедливости, и сами указанные ценности могут не стыковываться, проти­воречить друг другу.

Например, с целью, достижения справедливости может быть в праве установлено неравенство в виде привилегий или распределения по труду, по капиталу и т. д. В то же время весьма распространено мнение, в определенной мере обосно­ванное, что, чем больше равенства, тем меньше свободы, и наоборот. И вообще, абстрактные понятия свободы, равенства и справедливости весьма неопределенны и требуют конкре­тизации: свобода — для кого, для чего и от чего; равенство —

1 Теория государства н права. Екатеринбург, 1995. С. 230. 202

кого с кем, в каком отношении; справедливость — какая (по труду, по капиталу, по рождению и т. д.).

Итак, сущность права оказывается весьма неопределен­ной. С таким же успехом Яожно утверждать, что право — мера, форма несвободы, неравенства. Право и возникло в си­лу появления социального неравенства и закрепило его. И современное право нередко отходит от равенства. Можно сказать, что право — это мера несвободы. Свобода действует до права, и если нуждается в праве, то как в средстве своего ограничения. В качестве такового право и возникло. Первые правовые нормы были запретами, прямыми предписаниями о должном поведении. Очевидно, что запреты и обязыва-ния — это способы ограничения свободы. Это тот правовой заслон, который ставит ограничения беспредельной свободе. Современные правовые системы — это в не меньшей мере ограничения свободы индивида в пользу других индивидов или общества в целом. Очевидно, что Уголовный кодекс — это не мера свободы, а ограничение свободы. Если заглянуть в ГК РФ, то здесь мы увидим, что подавляющее большинство норм носят императивный, предписывающий характер, огра­ничивающий, в частности, свободу предпринимательской де­ятельности.

Широкое интефативное понимание права имеет, на наш взгляд, существенные недостатки.

С онтологической точки зрения в понятие права включа­ются разнородные явления, хотя и связанные между собой:

нормы, различного рода идеи (о равенстве, справедливости и т.д.), так называемые фактические правосознание, право­отношения, субъективное право и даже сами действия, регу­лируемые правом. Право лишается онтологической однород­ности, монолитности, становится явлением весьма неопреде­ленным. .

С гносеологической точки зрения сторонники интегра­тивного подхода утверждают, что такой подход способствует всестороннему исследованию права. Однако такой подход не является гносеологически продуктивным. Рассмотрение пра­восознания, морали, правоотношения как явлений самостоя­тельных, но связанных с правом, более продуктивно, позво­ляет, в частности, более обстоятельно выявить их связи с пра-1юм. Интегративное понимание права фактически делает не-

203

нужным исследование проблем связи права и правосознания, права и морали, права и правоотношений и т.д.

С праксоологической точки зрения широкое интегратив" ное понимание права приводит к его неопределенности, не­четкости и неясности, способно подорвать основы законнос­ти. С точки зрения такого подхода правотворческие органы совсем и нс правотворческие, ибо право уже существует до принятия законов, и творить право нет нужды,

Широкое понимание права ставит право! фименителя в ситуацию неопределенности. Что, например, должен взять в основу решения суд: идеи правосознания, представления о свободе, справедливости или конкретное правоотношение, требующее защиты, отодвинув в сторону закон как неправо­вой? А как определить, является ли закон правовым или не-правовьтм, если нет точных и определенных критериев?

Подчеркнем, что прагматический подход не только праг­матически (практически) целесообразен, но и теоретически обоснован и учитывает рациональные идеи других теорий. Подчеркивая генетические (по происхождению) и функци ональные (право формируется и обеспечивается государст­вом) связи государства и права, этот подход не рассматривает право только как произвольный приказ (волю) государства, а видит ее обусловленность/ ограниченность социальными, в том числе и экономическими, факторами, системой ценнос­тей, утвердившейся в обществе.

Он не отвергает наличие и того, что называется естест­венным правом (идеи о справедливости, об элементарных нормах человеческого поведения, о необходимости опреде­ленных нрав и обязанностей и т. д.), именуя это правосозна­нием, которое предшествует позитивному праву и служит критерием его оценки.

Учитывается и то, что право не только существует в виде норм, но и «живет», реализуется в действиях людей, решениях судов, правоотношениях, взаимодействует с другими соци­альными нормами, т. е- учитываются социологические фак­торы действия права.

Не отвергается значение и психологического фактора, то­го, что право в ходе реализации проходит через сознание и волю людей, сопровождается их психологическими пережи­ваниями.

204

Берутся во внимание и взгляды солидаризма. ибо право в современных условиях зачастую выражает согласованные ин­тересы разных социальных групп, выступает как некий комп­ромисс этих интересов. В итоге можно отметить, что факторы, которые при интефативном подходе включаются в состав, понятие самого нрава, рассматриваются как самостоятель­ные, но тесно связанные с правом. В настоящем пособии представлен прагматический подход к сущности и роли права.