Глава КОМПЬЮТЕРНОЕ ПИРАТСТВО И ЕГО ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ

Компьютерные пираты: кто они?

Что же такое компьютерное пиратство и как оно возникло? Прежде всего отметим, что сам этот, в известной степени, романтический термин у многих вызывает большие сомнения. Вот, например, что пишет Михаил Ваннах в статье под симптоматичным названием: "Искатели Эльдорадо... нет, просто воры2": «Услышишь — "пираты" (пусть даже компьютерные) и представляется колоритная фигура, кто-нибудь вроде сэра Уолтера Рэли. Вот он — философ, поэт, мореплаватель, придворный... Похожи ли на него современные торговцы нелегальным программным обеспечением? Есть ли основания употреблять слово "пираты" в их адрес?». По мнению автора статьи, основания для этого отсутствуют, поскольку "нет никаких компьютерных пиратов — есть обычные воры, кормящиеся на грехе, паразитирующие на чужих мозгах. Нет никаких пиратских рынков — есть обычные барыги, перепродавцы краденого". К этому можно добавить, что компьютерных пиратов роднит с ворами общая цель — извлечение выгоды. Никакой романтики — чистый бизнес. И заметим, весьма рентабельный — пиратство в сфере интеллектуальной собст-

венности занимает третье место по доходности после наркотиков и оружия.

И все же в этой книге для удобства читателя мы будем оперировать привычным термином "компьютерное пиратство". Все разновидности компьютерного пиратства можно свести к трем-четырем наиболее часто встречающимся основным формам3.

Первое место среди них, несомненно, занимают изготовление поддельных экземпляров программных продуктов путем записи на компакт-диски и их последующее распространение. Небезынтересно то, что этот вид пиратства возник весьма неожиданно для законных изготовителей. Сам переход к поставкам программ для ЭВМ на компакт-дисках — CD-ROM (вместо ставших уже привычными дискет) в 90-х годах производители поначалу рассматривали как средство борьбы с незаконным копированием. При этом они исходили из того, что на обычном компьютере нельзя переписать компакт-диск, тогда как дискету — можно. Однако они не могли предвидеть нелегального промышленного производства пиратских дисков, которое появилось в Китае, а затем и в других странах. Уже в 1995 г. китайские компакт-диски стали продаваться на каждом углу нашей столицы. Естественно, цена подпольно изготовленных дисков оказалась во много раз ниже подлинных, оригинальных экземпляров, поскольку она не включает затрат на оплату авторских прав.

На упаковке таких компакт-дисков подделан товарный знак и фирменное наименование правообладателя, без согласия которого изготовлена подделка. Вот почему у покупателя таких дисков может создаться иллюзия, что он приобретает легальный продукт — но только у неопытного покупателя. Отечественные пираты (в отличие от западных) не считают нужным вкладывать денежные средства с целью приблизить внешний вид фальшивки к под

линному продукту. Нам не нужен сложный анализ голограмм и изображений товарных знаков на упаковке пиратских программ. Черно-белые ксерокопии невозможно спутать с цветной фирменной обложкой, да и на одном легальном диске просто не могут мирно сосуществовать различные продукты, авторские права на которые принадлежат разным правообладателем. Пиратов это обстоятельство никогда не смущает, и они включают под одну обложку изделия фирм-конкурентов. Разумеется, не прикладывая к ним какого-либо технического руководства, как это всегда делают легальные производители.

Этот вид пиратства наиболее характерен для стран Юго-Восточной Азии, Китая, Восточной Европы. Пиратские компакт-диски железнодорожными составами гонят в Россию из Болгарии и Украины, прячут на многочисленных оптовых базах, откуда под прикрытием криминальных группировок переправляют на оптовые и вещевые рынки.

Чего только нет на таких рынках! Как только где-то в мире выпускается какая-либо новая программа, так сразу же ее копии появляются на Горбушке или в Митино — так называемых "радиорынках". Не успел Майкрософт официально представить "Офис-97", как пиратские копии продукта уже в мае 1997 г. появились в Москве на Митинском рынке. Не в меньшей степени доступны компьютерным ворам и базы данных.

Скажем, на московских радиорынках давно уже свободно продается база данных Московской городской телефонной сети, позволяющая узнать адрес и телефон любого москвича или организации. С 1995 г. она выпущена различными пиратскими фирмами под разными названиями. Когда МГТС выяснила (по служебным меткам на дисках), что первый тираж был изготовлен на одном из екатеринбургских заводов, это предприятие было взято под контроль, и попытки одной из пиратских фирм напечатать там же дополнительный тираж были пресече-

ны. Тогда энергичные пираты связались с аналогичными заводами в Китае и Польше и печатают там все новые и новые тиражи. Правда, москвичи могут утешать себя тем, что может быть еще хуже — в Эстонии, например, была похищена база данных одного из правоохранительных органов — в результате из продаваемого компакт-диска можно узнать все о любом гражданине Эстонии — от номера машины до реквизитов банковских счетов4.

Следующая разновидность пиратства — установка нелегальных экземпляров программ для ЭВМ на жесткий диск персональных компьютеров и продажа таких компьютеров вместе с программным обеспечением. Этим грешат прежде всего мелкие и средние фирмы, занимающиеся сборкой и продажей компьютерной техники. Размах их деятельности весьма велик — только в 1996 г. в России было реализовано около миллиона персональных компьютеров5.

Противозаконные действия таких фирм получили наибольшее распространение в 1994—1996 годах, о чем свидетельствовали активно публиковавшиеся тогда многочисленные рекламные объявления с предложением бесплатно установить на продаваемый компьютер любое новейшее программное обеспечение. Да и сегодня, когда такие объявления уже не столь откровенны, ситуация не сильно изменилась. Во всяком случае по затратам на рекламу компьютерные компании занимают первое место, опережая даже продавцов бытовой электроники. Очевидно, многие из них не имеют разрешения от правообладатслсй устанавливать на реализуемые ими компьютеры какие-либо программы.

По данным на октябрь 1996 г., из 1,5 тыс. российских компаний, собирающих и предлагающих компьютеры под собственной маркой в России, только 13 поставляли компьютеры с лицензионным программным обеспечением6. Лишь на 25 % совокупного дохода корпорации Майкро

софт в России пришлась доля контрактов на предустановку программного обеспечения продавцами компьютеров. На Западе процент таких контрактов куда выше.

Под компьютерными пиратами прежде всего принято иметь в виду изготовителей и распространителей, а не конечных пользователей. Между тем подавляющее большинство пользователей персональных компьютеров в нашей стране имеет дело с нелегальными программными продуктами.

Из 523 млн новых программ, использовавшихся по всему миру в 1996 г., 225 — нелегальные копии. Эта цифра, по оценкам экспертов, выросла на 20% по сравнению с предыдущим годом. В целом размер потерянной прибыли из-за пиратства для мировой индустрии производителей программного обеспечения оценивается в 11,2 млрд. дол. Это составляет более миллиона долларов в час.

Вот как эти цифры прокомментированы в брошюре, изданной "Аутодеск" — пятой в мире компанией по размеру производимого программного обеспечения для персональных компьютеров: "Несмотря на эти непомерные денежные суммы, люди не хотят замечать происходящее. Если бы вдруг исчезли автомобили на общую сумму 11 млрд. дол., мы бы обнаружили пропажу немедленно. Если бы Вы находились с ребенком в магазине и он украл бы пакетик конфет, Вы бы, несомненно, смутились и рассердились. И возможно, научили бы ребенка не делать этого снова. Какой же пример Вы подаете ребенку, если поворачиваетесь на 180° и нелегально копируете программное обеспечение? А как влияет на общество тот факт, что производители игрушек или автомобилей используют ворованное программное обеспечение для разработки своих продуктов или подведения своих бухгалтерских балансов?7.

По некоторым оценкам, в России услугами пиратов пользуются около 3 млн пользователей, которые дают

пиратам годовой оборот в размере 20-30 млн дол. В том случае, если они используют нелегальные программные продукты с целью извлечения выгоды (например, в коммерческой деятельности), они мало чем отличаются от "традиционных" пиратов. Если же похищенные программы используются для собственных нужд, они — не пираты, а "всего лишь" скупщики краденого.

Принято выделять два вида этой формы нелицензионного использования программных продуктов. Во-первых, приобретение нелицензионного экземпляра программы и его установка на ЭВМ. И во-вторых, превышение числа разрешенных правообладателем инсталляций приобретенной программы.

При этом государственные органы не являются исключением. В 1996 г. группа ведущих российских компаний, занимающихся разработкой программного обеспечения, обратилась с письмом в Правительство РФ, где, в частности, говорилось: "Создавшаяся ситуация, когда кража интеллектуальной собственности в России, а именно использование нелегального программного обеспечения в госструктурах, явление регулярное и обыденное — недопустима". Один из работников Центрального банка РФ однажды признался: "Пиратские копии программ использовались в структурах ЦБР не по злому умыслу, а в силу давней и, к сожалению, общепринятой в России практики". Правда, следует отметить, что эти слова были сказаны на пресс-конференции ЦБР, устроенной в честь отказа от использования пиратского программного обеспечения в 1997 (!) г.8

В 1996 г. ряд организаций (Российский компьютерный союз, Российская компьютерная ассоциация, РОС-КОМИНФОРМ, Московский компьютерный клуб) подписали национальный кодекс деятельности в области информатики и телекоммуникации. В соответствии с ним подписавшие кодекс обязуются не копировать программных средств без разрешения правообладателей9.

Следующим видом пиратства является такой путь распространения контрафактных экземпляров компьютерных программ, как использование телекоммуникационных средств, включая международные каналы связи. Такая деятельность в последнее время получает все большее распространение, в том числе и потому, что не все осознают ее противоправный характер.

В декабре 1996 г. представители более чем 100 стран — членов Международной организации по защите интеллектуальной собственности в Женеве обсуждали вопросы распространения авторского права на киберпространство. Они пришли к общему выводу, что передача по сети электронной копии любой авторской работы подчиняется тем же нормам авторского права, которые распространяются на оригинал10.

В последние годы компьютерное пиратство стало одним из основных направлений деятельности хакеров (от английского глагола "to hack" — ломать). Хакеры тем и занимаются, что ломают кибер-замки на виртуальных сундуках, где прячется информация. Среди них есть те, кто проникает в те или иные закрытые информационные системы из чистого любопытства и озорства. (Бывают подмены WEB-страничек чужих серверов на собственные лозунги типа: All software want to be free, что в переводе с английского означает "программные продукты хотят быть бесплатными".) Есть и такие, кто благодаря своим способностям получает крупные барыши, например, в результате взлома защиты банковской информации — если, разумеется, их потом не изъяли правоохранительные органы. Это недавно осужденный нью-йоркским судом Владимир Левин, находясь в Санкт-Петербурге, он сумел проникнуть в компьютеры американского "Сити-банка" и перевести миллионы долларов на счета своих сообщников в нескольких странах мира. Некоторых хакеров используют в криминально-политической сфере для нападения на

специфические финансовые или военные компьютерные системы. И наконец, все чаще объектами хакеров становятся те или иные версии современных программ для ЭВМ. Причем нередко происходит не только их кража, но и дальнейшее распространение.

Недавно ФБР обнаружило в 7 штатах США пиратов, занимавшихся нелегальным распространением программного обеспечения посредством электронных досок объявлений (BBS) через INTERNET". В ходе широкомасштабной операции KYBER STRIKE агенты ФБР конфисковали у пиратов оборудование и документы. По их заявлению, "пиратское программное обеспечение часто появляется на досках объявлений одновременно с выпуском его легальных версий, а во многих случаях даже раньше".

Вред от незаконного использования программного обеспечения

Прежде всего компьютерные пираты наносят колоссальный вред авторам программных продуктов и тем фирмам-правообладателям, которым они передали права на использование их произведений. Речь идет и о наших, российских авторах-программистах. Тех самых, которые признаны лучшими в мире, и тем не менее часто нищенствующих в России, хотя могли бы процветать на Западе. Впрочем, уже давно идет отток этих квалифицированных специалистов в иностранные фирмы.

Ежегодно 250—300 тыс. россиян уезжают за границу по линии так называемой внешней контрактной трудовой эмиграции. В основном это ученые, специалисты и их семьи, направляющиеся, как правило, в США и не собирающиеся возвращаться на родину. Там принята специальная поправка по величине иммиграционной квоты из стран бывшего СССР, увеличивающаяся на 50 тыс. человек ежегодно для представителей необходимых амери-

канской экономике специальностей. В результате около половины прироста американских специалистов в области Программного обеспечения осуществляется за счет наших эмигрантов. Согласно экспертным оценкам, сделанным в ООН, ежегодные прямые потери России от "утечки уйов" составляют 3 млрд дол., а с учетом упущенной выгоды — 50-60 млрд. США, в "свою очередь, дополнительно получают за счет импорта высококвалифицированных специалистов до 100 млрд дол. в год12.

Совсем недавно американскую прессу обошло сообщено о завершении одной из калифорнийских компаний работ по созданию SpokenWord — системы речевого ввода для Word 97. Главную роль в создании продукта сыграла Группа разработчиков из Санкт-Петербурга, "объединивших свой талант с американским менеджментом"13).

А ведь еще десять лет назад эти люди получили новый, необычный для них статус автора, началась выплата соответствующих вознаграждений. А потом в компьютерном мире наступила новая эпоха — эпоха пиратства. Сколько талантливых ученых разуверилось в себе, потеряло работу... Один знакомый автора этой книги — в прошлом программист, а ныне представитель другой профессии — Признался однажды: "Я потерял из-за них (пиратов) все. Какой смысл что-либо создавать, если завтра все равно украдут". По мнению журналиста "Известий", "эта проблема стала главной причиной извилистых поворотов в судьбе разработчиков самой распространенной российской программы "Лексикон", которая практически не приобреталась легальным путем"14. И в самом деле, "Лексикон" мало кто покупал — его просто переписывали Друг у друга.

В области разработки компьютерных программ и баз данных в стране работает около б тыс. фирм, обеспечивающих занятость более 200 тыс. человек15. Если положение не изменится, этой сфере производства грозит стаг-

нация — программисты потеряют стимул к созданию новых передовых программных продуктов. Сокращение числа рабочих мест в компьютерной индустрии неминуемо повлечет за собой сокращение спроса на выпускников соответствующих вузов. Доступность пиратского программного обеспечения не стимулирует молодежь к приобретению знаний в области высоких технологий.

Казалось бы, пираты действуют исключительно во вред авторам и производителям. На самом деле они, как справедливо пишет Андрей Колосов, "наносят урон всему рынку, в том числе и потребителю. Идея очевидна, купив сегодня по дешевке краденое пальто, мы рискуем через год вообще остаться голыми, потому что окажется, что все портные "завязали" заниматься этим убыточным ремеслом"16.

От пиратства страдают не только авторы программных продуктов, но и их конечные пользователи. В случае покупки пиратского программного обеспечения они подвергают себя множеству опасностей. Во-первых, лишают себя технической поддержки фирмы-правообладателя, которая всегда предоставляет легальному пользователю сопроводительную документацию, обеспечивает необходимые консультации и другие формы технического сопровождения продукта. Во-вторых, пользователям угрожает опасность заразиться вирусами, причем никто не гарантирует ни полноты программы, ни выполнения всех ее функций. Несмотря на слухи о всевозможных талантах компьютерных пиратов, часто они не в состоянии правильно скопировать один диск на другой. Добавьте к этому развращающее воздействие на начинающих пользователей, число которых постоянно растет.

Для фирм и других юридических лиц опасность пиратства заключается еще и в том, что они сами вредят своему имиджу. Если в фирме обстановка попустительства к воровству — какое там может быть уважение к чужой

собственности, кто будет ей доверять свое имущество. Как справедливо замечено в одной из публикаций на эту тему, "вы наверняка не станете хранить свои сбережения в банке, сотрудники которого установили на своих компьютерах пиратские копии программного обеспечения. Если программы они попросту украли, почему подобная участь не постигнет ваши деньги?"17.

К 2000 г. пользователей пиратских программ ждет еще один сюрприз — так называемый "компьютерный жук тысячелетия". В полночь 31 декабря 1999г. компьютеры всего мира должны переключиться на новую дату — 01.01.00. Обратите внимание на последние цифры — не 2000, а 00. В большинстве используемых ныне программ для обозначения года отведено всего два знака. Вот почему многие полагают, что на пороге нового тысячелетия компьютеры либо переключатся на 1 января 1900 г., либо учинят невиданную путаницу в базах данных. Пользователям легальных программ последние будут своевременно модифицированы с тем, чтобы в них не возникло никаких сбоев при переходе к 2000 г. Что же касается пиратского программного обеспечения, которое и без того часто оказывается неполноценным, то его обладатель может оказаться в весьма затруднительном положении.

Кому еще плохо от компьютерного пиратства? Не последнее место в числе потерпевших от него занимает наше государство. По данным МВД РФ, потери от незаконного использования программ для ЭВМ составляют 950 млрд руб*. в год. Половину этой суммы составляют потеря бюджета, главным образом от неуплаты в казну налогов18.

Стоимость программных продуктов в России составляет около 10 трлн руб., и все они находятся практически в теневом обороте (с точки зрения их учета как основных

Все цены здесь и далее указаны в неденоминированных рублях.

фондов). Программные продукты относятся к нематериальным активам, подлежащим бухгалтерскому учету как основные фонды, с имущественных прав на использование которых должны быть уплачены налоги. Эти налоги, однако, мало кто платит.

Кроме того, потери российского бюджета от неуплаты налогов продавцами компьютерных программ составляют 85 млн дол. Деньги, полученные от продажи, часто уходят в распоряжение криминальных структур. По мнению московской милиции, места массовой продажи программного обеспечения в Митино и на "Горбушке" взяты "под крышу" преступными группировками. На каждом из рынков подобная продукция реализуется более чем в 300 точках. Ежемесячная дань, поступающая от продавцов является одним из стабильных источников поступлений денежных средств в криминальную казну. Прибыль этих структур составляет около 100 тыс. дол. ежемесячно19.

Разрастание пиратства также может отрицательно сказаться на притоке иностранных инвестиций — у потенциальных инвесторов нет уверенности в том, что их технологии не будут украдены. Кроме того, это может повлиять на торговые отношения с США (куда ежегодно на выгодных условиях ввозятся отечественные товары на крупные суммы), поскольку от компьютерного пиратства особенно страдают американские фирмы — разработчики программного обеспечения. В 1995 г. под их влиянием в правительстве США всерьез рассматривался вопрос о применении тортовых санкций против китайского импорта на сумму, эквивалентную ущербу американских компаний в Китае, где 98% проданного программного обеспечения — пиратское. Возможный ущерб от санкций против китайского импорта мог превысить 1 млрд дол. В 1996 г. Китай принял экстренные меры по защите интеллектуальной собственности. К ним относятся полицейские рейды и закрытие 12 фабрик, выпускающих пират

скую продукцию. Созданы судебные прецеденты — взыскания в пользу правообладателей огромных штрафов с таких фирм.

Есть основания полагать, что в настоящее время Россия готовится вступить на китайский путь развития пиратства. На первом этапе страна превратилась в одного из основных потребителей пиратской продукции. Сейчас началась новая фаза развития пиратской индустрии — создастся система нелегальных производств20.

Эти и другие факты заставляют наше государство быть не менее, чем правообладатели, заинтересованным в борьбе с компьютерным пиратством. Последнее время активизируется деятельность правоохранительных органов по защите авторских прав, для этого создаются специализированные подразделения, которые проводят соответствующие рейды на рынках и в других местах, где происходит незаконная торговля плодами чужой интеллектуальной собственности, виновные лица привлекаются к юридической ответственности. Правда, на этот счет есть и другая точка зрения: борьба с пиратством — частное дело, а государственные органы должны заниматься более серьезными правонарушениями.

Сторонники этой точки зрения полагают, что "поскольку денег в казне нет и не будет, средства и люди для этого будут переброшены с других направлений борьбы с преступностью — и на фоне повергнутого в прах пиратства общеуголовная преступность может вырасти"21. Разумеется, такой апокалиптический прогноз далек от реальности, пусть даже и в нем есть какая-то доля истины. Государство должно соизмерять свои усилия в борьбе с различными правонарушениями. Но правда и то, что государство в не меньшей степени должно быть заинтересовано в дополнительных средствах в виде налогов и прибылей от экспорта технологии, создании новых рабочих мест и развитии высшего технического образования, притоке иностранных инвестиций.

Американцы умеют считать и потому знают, что только на американском рынке объем продаж программ для ЭВМ мог бы быть на 3 млрд дол. выше, если бы не их нелегальное распространение. Вот почему ФБР ежегодно проводит 50—60 расследований и возвращает индустрии авторского права убытки в сумме около 100 млн дол. Таможенная служба ежегодно арестовывает свыше 2000 объектов, произведенных с нарушением закона, охраняющего интеллектуальную собственность, на сумму около 50 млн дол. В целом за год в США по этому поводу возбуждается 2,5 тыс. уголовных дел22. В большинстве государств существует уголовная ответственность за подобные деяния и, мало того, в правоохранительных органах успешно функционируют соответствующие структурные подразделения, укомплектованные квалифицированными специалистами в области вычислительной техники.

Таким образом, читатель ознакомился с основными аргументами против компьютерного пиратства. Но не помешает узнать и мнение его сторонников. Да, такие тоже есть. В прессе их выступления достаточно редки, но в телеконференциях глобальных компьютерных сетей настроения в поддержку пиратства практически преобладают. Тем не менее, иногда они попадают и в средства массовой информации.

Достаточно типичным выражением таких настроений является статья "Я — первый друг российского пользователя", подписанная словами: "Менеджер фирмы, занимающейся компьютерным пиратством, пожелавший остаться неизвестным"23. Неизвестный менеджер полагает, что пират приносит пользу, так как несет в массы знания в области компьютерных технологий, тогда как государство не желает помочь гражданам в обретении компьютерной грамотности. Каким образом? Ну, скажем, давая студентам дотации на приобретение лицензионного программного обеспечения. А если фирмы-производители

(прежде всего иностранные) хотят, чтобы люди пользовались легальной продукцией, то, по мнению автора статьи, они должны уменьшить количество нулей на своих прайс-листах. В то же время пират является патриотом, и потому ему "немного жаль российских производителей программного обеспечения, которые из-за нас вынуждены терпеть убытки". Впрочем, "российский производитель при желании всегда может найти общий язык с российским пиратом".

Что можно ответить на высказанные в защиту пиратов аргументы? "Патриотический" довод особенно интересен — легко представить как договариваются правообладатель с пиратом — не так ли, как жертва с рэкетиром?

Сложнее всего спорить по вопросу о ценах на программы. И, тем не менее, когда апологеты пиратства подсчитывают соотношение стипендий и цен на программы, задумываются ли они, где "бедные" студенты находят деньги на покупку мультимедийных компьютеров? А уж что касается фирм, пусть даже небольших, то каждая в состоянии купить необходимое программное обеспечение. Подчеркиваю — необходимое, а не то, что записано "на всякий случай".

Для тех же, кому компьютер — лишь развлечение, вновь процитирую Андрея Колесова: "У многих тоже в детстве не было многих игрушек, которые хотелось бы иметь. Но это же не повод красть их из магазина... Есть такое правило преферанса — играть только на деньги, иначе никогда не научишься. Знаете, какой один из наиболее популярных вопросов у наших "бедных студентов": как на один ПК поставить одновременно четыре операционные системы? Посмотрите на их жесткий диск — там записано не менее 3—4 текстовых редакторов. Ни один "богатый" американец такого не может себе позволить. Может быть, он потому и богатый?"24.

Не вполне убедительно звучат слова одного из экзаль-

тированных защитников пиратства о том, что "большинство пользователей в бедных странах не имеют альтернативы: в России или Китае деньги на приобретение компьютера семьи копят годами. Проповеди о нравственности здесь бесполезны, как и попытка запретить голодному человеку взять без спросу кусок хлеба"25. Таким образом, пиратство — следствие низкого уровня жизни. Правда, на этот счет существует и другое мнение, — согласно которому все наоборот: "Наш низкий уровень жизни — следствие пиратства в отношении прав собственности на протяжении 70 лет"26.

И в самом деле, компьютеры-то у нас не воруют. По крайней мере сейчас. А ведь еще 10 лет назад они были куда более привлекательным для воров объектом, чем скажем, новая автомашина — иномарка. Да и стоили они подороже. С 1971 г. компьютеры подешевели в 10 млн раз. "Купить сегодня компьютер — это все равно, что купить реактивный боинг по цене пиццы", — пошутил однажды Билл Гейтс.

Что касается программных продуктов — то их цены нельзя сравнивать с компьютерами. Они прежде всего определяются огромными затратами на их разработку.

Менеджеру-анониму вторят в компьютерной прессе авторы27, по мнению которых, публикации о пиратстве носят заказной характер, поскольку "лейтмотивом их является безоговорочная защита авторского права. Если же не быть столь "ангажированными" (как будто это плохо — быть ангажированным правом. — Л.С.), то можно заметить, что на "Горбушке" "продаются пиратские СD по смехотворной цене, в которую входят только изготовление и транспортировка (значит, пираты торгуют себе в убыток? — Л.С.)... Граждане и организации экономят свои деньги. Билли Гейтс и дядя Сэм получают кукиш с маслом". Да и вообще борьба с пиратством вредна. Ведь если пиратов в конце концов одолеют, то "иные отечест

венные предприятия и отдельные программисты и пользователи лишатся новейшего программного обеспечения, которое они уже не смогут себе позволить. Российские фирмы-пользователи ПО постараются, как водится, переложить свои возросшие расходы на потребителя... Поскольку компьютеры сейчас используются во всех отраслях, то и цены вырастут буквально на все". А кому от этого будет хорошо? "С началом жесткой борьбы с пиратством западные фирмы существенно увеличат свой доход, почти не понеся дополнительных затрат. Искоренив пиратство, мы в конце концов добьемся того, что несколько миллиардов долларов перекочуют из карманов граждан нашей страны на счета крупнейших западных фирм".

Последнее время компьютерное пиратство получило своего рода интеллектуальную защиту. Она содержится в написанных академическим стилем статьях некоего ученого, представляемого читателю как сотрудника одного из институтов Российской академии наук28.

Попробуем прокомментировать основные аргументы защитника пиратов.

Аргумент первый — "пиратские копии не только дешевы или бесплатны, порой они даже лучше оригинальных". Конечно, сторонник пиратства не может не знать о связи между эпидемиями компьютерных вирусов и пиратством — поэтому ему "кажется убедительной версия о том, что впервые вирусы были созданы как раз продавцами лицензионных программ ".

Пусть предположение об источнике вирусов останется на совести его автора. Но даже безотносительно к вирусам, адекватным ответом на высказанную точку зрения явился бы опубликованный рассказ Дмитрия Шаманова, директора мультимедиа-издательства "Профиль"29. Он рассказывает вполне типичную историю о том, как его фирма выпустила компакт-диск "Русская иконопись". Не успели разместить его по каналам сбыта, как на рынке появи-

лась пиратская копия. По мнению потерпевшего директора, дело не только в постигшем его предприятие материальном ущербе, поскольку "пиратский лазерный диск подорвал наш авторитет — ведь его качество хуже всякой критики".

Аргумент второй — "многие программные продукты без помощи пиратов просто не получили бы массового распространения'130. При такой постановке вопроса проблема ставится с ног на голову. Думаю, мало какой правообладатель по доброй воле захотел бы такой помощи.

Аргумент третий — "тот, кто пытается ограничить мой доступ к информации (при покупке ворованной продукции. — Л.С.), покушается на мою свободу". Не в большей степени, чем любой другой, кто охраняет свою собственность от других.

Аргумент четвертый — "благодаря пиратам возникли десятки, а может быть и сотни тысяч рабочих мест". Это все равно что хвалить бандитов, рекрутирующих молодежь себе в помощники. Не лишним будет привести результаты исследования, проведенного Ассоциацией производителей программного обеспечения (BSA), согласно которому если бы уровень нелегального использования программных продуктов в Восточной Европе был снижен до уровня США, то к 2000 г. это дало бы возможность компьютерной индустрии предоставлять 356 тыс. рабочих мест и давать бюджетам этих стран 9,2 млрд дал. соответствующих налоговых поступлений.

Аргумент пятый и последний — "Майкрософт и другие западные корпорации жалуются на многомиллионные убытки, понесенные по вине пиратов. Это, однако, не мешает им получать многомиллионные же прибыли". Оставим за скобками подразумеваемый вывод - "делиться надо". Отметим лишь то, что здесь, как и в других публикациях в защиту пиратства, проявляется отчетливый антизапад

ный дух. "Крупнейшие фирмы — производители программ находятся в странах капиталистического "центра". Большинство из них — американские. Монополия на программный продукт является и средством экономического и политического контроля, формой поддержания зависимости "периферии" от "центра". Поэтому пираты, по мнению автора, делают благородное дело, а "стихийно складывающаяся кооперация между пиратами Восточной Европы и Китая закладывает основы своеобразного нового экономического порядка". Таким образом, делается следующий далеко идущий вывод: — "Борьба современных компьютерных пиратов против больших западных корпораций может сравниться с противостоянием английских и голландских морских разбойников испанской мировой державе в 16 веке".

Иными словами, нас превращают в колонию и пираты единственные кто сопротивляются колониальному режиму. Что ж, при всей экстравагантности эта точка зрения имеет своих сторонников. В качестве доказательства они приводят тот факт, что американские фирмы-производители программного обеспечения периодически обращаются с петициями к нашим властям и используют для этого своих официальных лиц.

И вправду, почему страны запада так трепетно нервно относятся к вопросу о пиратах? Оттого ли, что и в самом деле хотят нас таким образом закабалить, или же за западным подходом таится нечто иное?

Согласно исследованию, проведенному фирмой "Прайс Уотерхаус", в 1994 г. индустрия программного обеспечения создала в Западной Европе 172 тыс. рабочих мест и дала 4,4 млрд дол. налоговых поступлений в европейскую казну. Ожидается, что к 2000 г. европейская индустрия программных продуктов создаст дополнительно 97 тыс. рабочих мест и принесет 6,9 млрд налоговых поступлений.