1. Определение преступного сообщества

(преступной организации) в законодательстве России

и зарубежных стран

1.1. На сегодняшний день организованная преступность вошла в ряд глобальных проблем человечества, от решения которых зависит его дальнейшая судьба, и это не преувеличение, а лишь запоздалая констатация. Вместе с тем путь к законодательной криминализации ее наиболее изощренных и опасных форм оказался в нашей стране долог и тернист. Первый шаг в этом направлении сделан 1 июля 1994 года, когда Федеральным законом РФ в текст УК РСФСР 1960 года была введена ст. 17.1, предусматривающая такую форму соучастия, как организованная группа. Принятый Государственной Думой Российской Федерации 24 мая 1996 года и вступивший в действие с 1 января 1997 года УК РФ ввел понятие преступного сообщества (преступной организации), а также предусмотрел ответственность за его создание, руководство им и участие в нем. В ч. 4 ст. 35 Общей части Кодекса, где сконструированы формы соучастия, указано, что преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях. В ч. 5 той же статьи регламентируются общие правила ответственности организаторов и участников организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций). Преступному сообществу как форме соучастия, установленной Общей частью Кодекса, корреспондируют нормы его Особенной части, содержащиеся в ст. 210 УК РФ, которая называется Организация преступного сообщества (преступной организации) и содержит признаки конкретного состава преступления.

Еще в пяти статьях УК РФ, на момент его принятия, были сформулированы составы преступлений, предусматривающие отдельные виды организационной деятельности, а именно: ст. 208 - организация незаконного вооруженного формирования и участие в нем; ст. 209 - бандитизм; ст. 232 - организация либо содержание притонов для потребления наркотических средств или психотропных веществ; ст. 239 - организация объединения, посягающего на личность и права граждан; ст. 241 - организация или содержание притонов для занятия проституцией. Позже, в связи с принятием Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" от 25 июля 2002 года в текст УК РФ были введены еще две родственные статьи: ст. 282.1, предусматривающая ответственность за создание экстремистского сообщества и участие в нем, и ст. 282.2, криминализировавшая организацию деятельности экстремистской организации.

Кроме того, в 64 статьях УК РФ в качестве квалифицирующего признака различных составов преступлений упомянута организованная группа. Для сравнения заметим, что совершение преступления в составе преступного сообщества (преступной организации) вообще не предусмотрено как квалифицирующий признак ни в одной статье Особенной части, и лишь пунктом "в" ч. 1 ст. 63 Общей части таковое признается обстоятельством, отягчающим наказание, наряду со всеми другими формами соучастия. Таким образом, преступное сообщество (преступная организация) упоминается только в трех статьях УК РФ: первый раз - в ст. 35 как одна из форм соучастия, второй раз - в ст. 63 как обстоятельство, отягчающее наказание, и третий раз - в ст. 210 как самостоятельный состав преступления. Вместе с тем даже не столь частое упоминание можно признать решительным и принципиальным прорывом в уголовном законодательстве России, которому предшествовали нестихающие и до настоящего времени острые теоретические дискуссии относительно оправданности и целесообразности введения уголовной ответственности за создание преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем.

Среди вдохновителей и сторонников подобного прорыва оказались такие ученые, как А.И. Долгова, С.В. Дьяков, В.В. Лунеев, В.С. Овчинский и другие. Еще в 1989 году, при проведении первого "круглого стола", посвященного проблемам борьбы с организованной преступностью, В.В. Лунеев, определяя преступное сообщество как "предусмотренное в уголовном законе устойчивое объединение лиц, организовавшихся для совместной преступной деятельности", утверждал: "Эта норма в Общей части должна сочетаться с тем, чтобы в Особенной части Уголовного кодекса были статьи о преступных сообществах. Реальную опасность для организованных преступников, особенно для руководителей преступного сообщества, представляет правильное определение их возможной уголовной ответственности" <*>.

--------------------------------

<*> Организованная преступность: Проблемы, дискуссии, предложения. Круглый стол издательства "Юридическая литература". М., 1989. С. 301.

1.2. Установление уголовной ответственности за создание преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем вряд ли можно назвать принципиальным и беспрецедентным нововведением. Аналогичные нормы были известны отечественному праву как дореволюционного, так и социалистического периода. Еще в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года существовал целый ряд статей, в которых упоминались различные виды преступных объединений, а в Уголовном уложении 1903 года, которое разрабатывалось при непосредственном участии виднейших отечественных ученых-правоведов Н.С. Таганцева, И.Я. Фойницкого, Н.А. Неклюдова и пришло на смену уложению 1845 года, сообщество упоминается уже в первой главе, являющейся фактически общей частью данного акта. Так, его ст. 52 гласила: "Согласившийся принять участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления и не отказавшийся от дальнейшего соучастия, но не бывший соучастником тяжкого преступления или преступления, отвечает только за участие в сообществе. Участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления или в шайке, составившейся для учинения нескольких тяжких преступлений или преступлений, наказывается в случаях, особо законом указанных".

Анализ положений дореволюционного законодательства позволяет сделать следующее обобщение:

1) уголовному преследованию подвергались шесть видов преступных объединений: сообщество, заговор, тайное общество, запрещенное сходбище, публичное скопище, шайка;

2) в законодательстве отсутствовало определение каждого из указанных объединений. Законодатель ограничивался лишь ссылкой на цели создания и деятельности этих объединений (ниспровержение государственного строя, учинение преступления, вообще противозаконная цель и т.п.) либо указанием позитивных (воспрещенность в установленном порядке), а не конструктивных признаков;

3) только одно из названных объединений имело так называемую общеуголовную направленность - это шайка, другие пять в той или иной степени подразумевали в себе политический элемент;

4) совершение преступления в составе каждого из указанных объединений влекло повышение уголовной ответственности, а само создание такого объединения в отдельных случаях каралось как оконченное преступление, для совершения которого оно было создано (например, по ст. 264 Уложения 1845 г.);

5) члены шайки несли ответственность за каждое из совершенных шайкой преступлений, даже если сами они непосредственного участия в совершении такого преступления не принимали;

6) ответственность дифференцировалась на основании разграничения функций создателя, руководителя и рядового участника объединения;

7) прикосновенность к деятельности объединения была не только криминализована, но и каралась наравне с участием в нем.

1.3. Советская уголовно-правовая доктрина исходила из того, что организованная преступность - это порождение социальной деформации капиталистического общества, поэтому в государстве, не отягощенном классовыми противоречиями, могут существовать только примитивные формы соучастия. Исключение делалось лишь для антисоветской организации, криминализация которой преследовала прежде всего превентивную цель. Закон СССР "Об уголовной ответственности за государственные преступления" от 13.01.1960 относил к особо опасным государственным преступлениям, за совершение которых устанавливалась самая строгая ответственность вплоть до смертной казни, организационную деятельность, направленную к подготовке или совершению особо опасных государственных преступлений, к созданию организации, имеющей целью совершить такие преступления, а равно участие в антисоветской организации (ст. 9). Идентичная норма содержалась в ст. 72 УК РСФСР 1960 года. Диспозиции обеих статей изложены как простые, то есть в них отсутствует описание признаков антисоветской организации. В числе форм соучастия, предусмотренных Общей частью Кодекса, она не упоминалась, а судебные органы так и не дали каких-либо разъяснений по вопросам применения данной нормы.

1.4. Рассматриваемые нами положения ст. ст. 35,  210 УК РФ, которые вводят ответственность за создание преступного сообщества и участие в нем, в общих чертах согласуются с аналогичными положениями уголовного законодательства других стран. Активный процесс криминализации организованных форм преступной деятельности начался за рубежом существенно раньше, чем в России.

Особый интерес в рамках настоящей статьи представляет уголовное законодательство Италии - государства, раньше других в западном мире столкнувшегося с проблемой организованной преступности и, возможно, более других пострадавшего от нее. Спецификой итальянского УК является то, что там параллельно существуют три статьи о преступных объединениях (416 - 416.3). Обратимся к тексту ст. 416.2 и 416.3, в которых отражена национальная специфика и современное состояние организованной преступности в стране. Рассмотрим эти статьи:

"Ст. 416.2. Объединение мафиозного типа.

1. Любой участник мафиозного объединения, состоящего из 3-х или более человек, подлежит наказанию в виде тюремного заключения в одиночной камере на срок от 3 до 6 лет.

2. Те, кто предлагают, осуществляют управление или организуют мафиозное объединение, подлежат наказанию уже только за совершение указанных действий в виде тюремного заключения на срок от 4 до 9 лет.

3. Объединение считается мафиозным, когда его участники для совершения правонарушений используют угрозы и взаимное обязательство и круговую поруку, проистекающие из ассоциативных связей, для совершения преступлений, для прямого или косвенного захвата управления или приобретения контроля над экономической деятельностью, над концессиями, полномочиями, подрядами и общественными службами и для получения незаконных доходов или выгод для себя или для других, а также препятствуют свободному волеизъявлению на выборах с целью получения голосов в свою пользу или в пользу третьих лиц.

4. Если мафиозное объединение становится вооруженным, то его участники подлежат наказанию в виде тюремного заключения на срок от 4 до 10 лет за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 настоящей статьи, и на срок от 5 до 15 лет за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 настоящей статьи.

5. Преступное объединение считается вооруженным, если его члены используют, носят или хранят оружие или взрывчатые вещества для достижения целей мафиозного объединения.

6. Если экономическая деятельность, которую члены мафиозного объединения намереваются осуществлять или контролировать, финансируется, полностью или частично, за счет средств, сырья или доходов, полученных от совершения правонарушений, то наказание подлежит увеличению на 1/3 от половины наказания, предусмотренного в части настоящей статьи.

7. По отношению к осужденным всегда обязательна конфискация предметов, которые служат или были использованы для совершения преступления, и предметов, являющихся ценой, продуктом, доходом или которые могут быть использованы в дальнейшем (теряют право, кроме того, лицензии полиции, торговли, бирж и т.д., если осужденный имеет таковые).

8. Настоящая статья подлежит применению также против Каморры и любых иных преступных объединений, как бы они не именовались, если они основаны на силе запугивания, совместном обязательстве для достижения целей, сходных с целями мафиозного объединения.

Ст. 416.3. Лица, виновные в приобретении голосов избирателей за деньги для целей, указанных в ч. 3 ст. 416.2, подлежат наказанию, установленному за совершение преступления, предусмотренного соответствующей частью ст. 416.2".

Не вызывает сомнений, что эти две статьи весьма уникальны по своему содержанию, поскольку вводят принципиально новое для юридического дискурса понятие мафиозного объединения, в определении которого щедро используются социологические (криминологические) признаки. Появление этих статей было встречено критикой со стороны отдельных представителей либеральной общественности, которые усматривали в них пример чрезвычайного законодательства. По их мнению, в тексте статей содержится недостаточное число критериев, позволяющих с уверенностью отнести какое-либо объединение к мафиозному, и сформулированы эти критерии крайне обобщенно, из-за чего может возникнуть опасность неоправданного расширения уголовной репрессии в отношении экономических и политических субъектов. Мафиозное объединение - это состоящая из трех и более лиц и основанная на отношениях круговой поруки и взаимного обязательства ассоциация, деятельность которой направлена на извлечение незаконной прибыли путем совершения правонарушений, сопровождающихся угрозами и запугиванием как основными способами достижения цели. Таково обобщенное определение этого понятия на базе исключительно нормативного материала. Основными объектами правоохраны в данных статьях выступают свобода конкуренции и экономической деятельности и свобода волеизъявления на выборах, то есть, в конечном итоге, основные начала демократического общества. Поэтому, вероятно, не расширение уголовной репрессии, но активность подобного рода объединений представляет реальную опасность для современной демократии.

Немалый интерес представляет то, как рассматриваемая нами правовая идея реализована в УК КНР 1997 года, основными задачами которого, согласно его ст. 2, по-прежнему провозглашаются охрана власти народно-демократической диктатуры и социалистического строя, гарантии успешного продвижения дела строительства социализма. Спецификой этого Кодекса является то, что там одновременно используются две модели: в Общей части говорится о преступном сообществе, а в Особенной - об организации. Обратимся лишь ко второй модели, поскольку именно она сформулирована наиболее оригинально. Так, ст. 294 УК КНР гласит: "Создание, руководство и активное участие в организации нелегального характера, методами насилия, угроз и иными методами организованно осуществляющей противозаконную преступную деятельность, узурпирующей власть в своих руках, творящей зло, угнетающей и калечащей народ, наносящей серьезный вред экономическому и общественному устройству, - наказывается лишением свободы на срок до 3 лет, краткосрочным арестом, надзором или лишением политических прав.

Члены зарубежной организации нелегального характера, осуществляющие набор членов организации на территории КНР, - наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет.

Совершение помимо указанных в частях первой и второй настоящей статьи иных преступлений наказывается по совокупности преступлений.

Работники государственных органов, оказывающие покровительство организации нелегального характера или попустительствующие ведению организацией нелегального характера противозаконной преступной деятельности, - наказываются лишением свободы на срок до 3 лет, краткосрочным арестом или лишением политических прав; при отягчающих обстоятельствах - наказываются лишением свободы на срок от 3 до 10 лет."

Приведенное определение насыщено эмоциональными эпитетами, что несвойственно сдержанному языку европейского законодательства. Эта модель содержит гораздо больше оценочных, этических категорий, чем чисто юридических признаков, и в этом смысле не может считаться совершенной, несмотря на ее неоспоримую оригинальность. Вместе с тем обращает на себя внимание содержание ч. 2 данной статьи, согласно которой преследуются также и члены зарубежных преступных организаций, если они вербуют членов на территории КНР.

Нормы о преступном сообществе (преступной организации) в УК РФ по своей юридической технике в отдельных чертах превосходят аналогичные положения зарубежного законодательства. Так, не во всех правовых актах содержится определение используемой модели. В частности, не раскрывается понятие объединения и сообщества в УК ФРГ. Практически ни в одном акте, кроме УК КНР, не предусмотрено в качестве квалифицирующего признака использование служебного положения. Вместе с тем на фоне некоторых положений зарубежного законодательства более выпукло выделяются недостатки норм ст. 35 и 210 УК РФ. Двумя принципиальными недостатками, в частности, являются терминологическая и качественная (криминологическая) неопределенность норм указанных статей. В УК РФ используются одновременно два термина: преступное сообщество и преступная организация, которые, следуя букве закона, суть равнозначны. Это не две самостоятельные модели, как, например, объединение и сообщество по УК ФРГ. Подобная ситуация и в теории и на практике нередко приводит к нежелательной путанице. Наконец, и это, пожалуй, главное, в понятии преступного сообщества (преступной организации) по УК РФ отсутствует качественная определенность, которая дала бы критерии принципиального отличия данной формы соучастия от других, в первую очередь - от организованной группы. Для этого при конструировании правовой модели преступного сообщества необходимо опереться на ее основные криминологические признаки, как это сделано в уголовных кодексах Италии и Китая при определении соответственно мафиозного объединения и преступной организации. Учитывая законодательный опыт других стран, представляется разумным обогатить нормы российского УК о преступном сообществе следующими положениями:

1) отразить криминологическую специфику строения (конспиративность, ассоциативные связи) и методов преступной деятельности (угрозы, подчинение);

2) указать более реалистичный минимальный численный состав, образующий сообщество, который, в свою очередь, должен учитывать реалии уголовного судопроизводства, в ходе которого не всегда удается доказать членство в сообществе каждого обвиняемого (поэтому можно ограничиться тремя лицами);

3) расширить целевой признак сообщества путем указания на цели незаконного извлечения прибыли, монополизации власти и др.;

4) предусмотреть ответственность за использование сообществом институтов демократии для проникновения в органы государственной власти или для оказания воздействия на принятие экономических или политических решений.

Резюме. Возникновение в уголовном законодательстве России норм об ответственности за создание преступного сообщества (преступной организации) и участие в нем явилось результатом острых теоретических дискуссий между сторонниками и противниками криминализации этой формы преступной деятельности. Вместе с тем такие нормы были известны отечественному законодательству как дореволюционного, так и советского периода. В зарубежных странах процесс криминализации преступных объединений начался существенно раньше и затронул большую часть национальных правовых систем, а используемые там модели в общих чертах соответствуют российской.