3.1. Международно-правовая унификация материальных норм
Универсальная международно-правовая унификация
материальных норм
Конвенция ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров.
Договор международной купли-продажи товаров во все периоды унификации является юридическим выражением наиболее широко распространенных в международном экономическом обороте отношений обмена товарами и признанным способом оформления договоренностей между продавцом и покупателем. Данный договор не только является инструментом, оформляющим отношения сторон при обычной международной купле-продаже товаров, он полностью или в качестве сопутствующего используется и в иных договорах: подряда при предоставлении одной из сторон материалов для выполнения соответствующих работ, он сопровождает реализацию договоров поручения и комиссии, сопутствующей лицензии, франчайзинга и многих других договоров.
Поэтому не случайно первой попыткой универсальной международно-правовой унификации явилась разработка Конвенции о международной купле-продаже. Отражая принятые в течение третьего периода унификации подходы, первые международно-правовые инструменты унификации права международной купли-продажи товаров были посвящены коллизионным, а не материально-правовым аспектам (Гаагская конвенция 1955 г. о праве, применимом к международной купле-продаже товаров (движимых материальных вещей), и Гаагская конвенция 1958 г. о праве, применимом к переходу права собственности при купле-продаже товаров (движимых материальных вещей)).
Однако трудности, связанные с вступлением в силу указанных Конвенций (что рассматривалось в гл. 2), и всеобщее убеждение в необходимости достижения единообразия правовых норм о международной купле-продаже вызвали к жизни движение за международно-правовую унификацию материальных норм. Соответствующие проекты были подготовлены УНИДРУА и приняты 1 июля 1964 г. Гаагской конференцией по международному частному праву в виде двух международных конвенций: о Единообразном законе о заключении договора международной купли-продажи товаров <*> и о Единообразном законе о международной купле-продаже товаров <**>. При подготовке Венской конвенции 1980 г. была учтена высказанная в отношении Гаагских конвенций 1964 г. критика, и в подготовительной работе, и в принятии Венской конвенции 1980 г. участвовали не только представители стран Запада, но и представители Восточной Европы, нашей страны, а также представители развивающихся стран. Это расширило основу для обсуждения отдельных положений проекта, позволило представителям стран с различными правовыми и социально-экономическими системами высказать свои позиции и способствовало принятию сбалансированной конвенции, регулирующей основные права и обязанности продавца и покупателя. В использовании данного универсального подхода и учете мнений различных представителей видится успех Венской конвенции 1980 г.
--------------------------------
<*> Гаагская конвенция 1964 г. о Единообразном законе о заключении договоров международной купли-продажи товаров была ратифицирована Бельгией, Великобританией, Израилем, Италией, Люксембургом, Нидерландами, Сан-Марино, ФРГ, присоединилась к ней Гамбия. Данная Конвенция была денонсирована следующими странами: Бельгией, Италией, Люксембургом, Нидерландами и ФРГ. Таким образом, в ней участвуют: Великобритания, Гамбия, Израиль и Сан-Марино, не являющиеся участниками Венской конвенции 1980 г.
<**> Гаагская конвенция 1964 г. о Единообразном законе о международной купле-продаже товаров была ратифицирована Бельгией, Великобританией, Израилем, Италией, Люксембургом, Нидерландами, Сан-Марино и ФРГ, присоединилась к ней Гамбия. Конвенция была денонсирована Бельгией, Люксембургом, Нидерландами и ФРГ. Таким образом, в ней участвуют Великобритания, Гамбия, Израиль и Сан-Марино, не являющиеся участниками Венской конвенции 1980 г.
Сопоставительный анализ положений Единообразного закона о заключении договоров международной купли-продажи товаров и Венской конвенции 1980 г. позволяет сделать следующие выводы:
- композиция Венской конвенции изменена таким образом, что в ней сформулированы правила заключения и исполнения, а также последствия неисполнения договора международной купли-продажи товаров, что обеспечило единство документа и удобство пользования им;
- изменена ст. 1 двух указанных Единообразных законов таким образом, что в ст. 1 Венской конвенции в обобщенном виде определены два случая применения ее предписаний;
- в ст. 2 Венской конвенции расширен круг товаров, к купле-продаже которых ее положения не применяются: по сравнению с Единообразными законами добавлено указание на товары, приобретаемые для личного, семейного или домашнего использования, а также к продаже с аукциона;
- не включено в Венскую конвенцию правило двух Единообразных законов о неприменении правил международного частного права для целей этих Единообразных законов, если иное в них не предусмотрено;
- не включено в Венскую конвенцию правило п. 1 ст. 2 Единообразного закона о заключении договоров международной купли-продажи товаров о неприменении положений закона, если из предварительных переговоров, оферты, ответа на нее или практики, которую стороны установили в своих взаимных отношениях, следует подобное намерение сторон;
- правило п. 2 ст. 2 Единообразного закона о том, что молчание не является акцептом, включено в Венскую конвенцию с указанием, что бездействие также не является акцептом;
- правило ст. 3 Единообразного закона в Венской конвенции дополнено предоставлением Договаривающимся Государствам в ст. 12 права на заявление об обязательности для его хозяйствующих субъектов письменной формы договора;
- в ст. 14 Венской конвенции уточнено определение оферты, содержавшееся в ст. 4 Единообразного закона;
- в принципе совпадают правила об отмене и отзыве оферты в Венской конвенции и в Единообразном законе;
- содержащее определение акцепта правило ст. 6 Единообразного закона дополнено в ст. 18 Венской конвенции указанием (помимо заявления адресата оферты) также на его поведение, выражающее согласие с офертой;
- правило ст. 7 Единообразного закона о признании акцептом ответа на оферту, содержащего дополнительные или отличные условия, не меняющие существенно условий оферты, дополнено в ст. 19 Венской конвенции указанием восьми условий, которые признаются существенно изменяющими условия оферты;
- более четко по сравнению со ст. 8 Единообразного закона сформулировано в ст. 20 Венской конвенции правило об исчислении срока для акцепта;
- из Венской конвенции исключено содержавшееся в ст. 11 Единообразного закона правило о том, что заключение договора не затрагивается наступившей до акцепта смертью одной из сторон или ее недееспособностью к заключению контрактов, если только противоположный результат не следует из намерения сторон, обычая или природы сделки;
- правило ст. 13 Единообразного закона изменено таким образом, что вместо определения в ст. 13 обычая как любой практики или метода ведения дел, которые разумные лица, находящиеся в той же ситуации, что и стороны, обычно считают применимыми к заключению договора, в ст. 9 Венской конвенции закреплено правило о подразумеваемом обычае, о котором стороны знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли.
Сопоставительный анализ положений Единообразного закона о договорах международной купли-продажи товаров и Венской конвенции позволяет сделать следующие выводы:
- правило ст. 3 Единообразного закона о возможности полностью или частично исключить его применение получило отражение в Венской конвенции; таким образом, впервые в рамках универсальной унификации была принята международная Конвенция, имеющая диспозитивный характер. Вместе с тем исключено содержащееся в ст. 3 Единообразного закона указание о том, что такое исключение может быть явно выраженным или подразумеваемым. Из текста ст. 6 Венской конвенции не ясно, каким должно быть соглашение сторон <*>, поэтому исключение при составлении данной Конвенции вариантов выражения согласия вряд ли достигло своей цели;
--------------------------------
<*> Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров. Комментарий / Под ред. А.С. Комарова. М.: Юрид. лит., 1994. С. 22 - 23.
- не включено в Венскую конвенцию и правило ст. 4 Единообразного закона о применении императивных норм права, подлежащего применению, если бы стороны не избрали данный Единообразный закон. Учитывая, что правила о строго обязательных, сверхимперативных нормах включены в Римскую конвенцию 1980 г., в принятые в ряде европейских стран законы о международном частном праве, в Модельный ГК стран СНГ, в часть третью ГК РФ, такое исключение представляется оправданным;
- структура предписаний об обязательствах продавца и покупателя, а также о предоставляемых им средствах защиты воспринята Венской конвенцией из Единообразного закона;
- предусмотренный Венской конвенцией объем обязанностей продавца и покупателя совпадает с предписаниями Единообразного закона, однако сформулированы они более строго;
- предлагаемые Единообразным законом средства защиты сформулированы в разделе об обязанностях продавца применительно к отдельным видам нарушений продавца: в ст. ст. 24 - 32 - в отношении даты и места исполнения; в ст. ст. 33 - 49 - в отношении соответствия товара;
- содержащиеся в ст. ст. 52 - 53 Единообразного закона правила о праве собственности при предъявлении третьим лицом требований не получили отражения в Венской конвенции, в ст. ст. 41 - 42 которой содержится лишь общее правило, возлагающее на продавца обязанность передать товар свободным от притязаний третьих лиц;
- совпадает подход Единообразного закона и Венской конвенции к предписаниям, общим для продавца и покупателя;
- изменен в Венской конвенции подход Единообразного закона в отношении убытков. В Единообразном законе предусмотрено три варианта: убытки в случае, когда контракт не расторгнут (ст. ст. 82 - 83), убытки в случае расторжения контракта (ст. ст. 84 - 87) и общие правила об убытках (ст. ст. 88 - 89). В Венской же конвенции правила об убытках сформулированы в ст. ст. 74 - 77 и предусматривают общее определение убытков, а также два варианта исчисления убытков при расторжении договора с покупкой покупателем товара взамен и без такой покупки;
- Венской конвенцией воспринято неодинаковое построение прав сторон в зависимости от видов нарушения контрагентом своих обязательств - существенного или несущественного;
- совпадает с Единообразным законом определение в Венской конвенции оснований освобождения от ответственности, с использованием объективного критерия в виде препятствия вне контроля стороны.
Кроме того, ряд однородных положений двух Единообразных законов был объединен, также были объединены международно-правовые правила двух Гаагских конвенций, приложением к которым являются указанные Законы. Это позволило сократить объем Венской конвенции, более рационально расположить материал и избежать повторов.
Как отмечалось, участие в разработке Венской конвенции представителей государств различных социально-экономических и правовых систем позволило найти разумные компромиссы и отразить в ней лучшие положения двух Единообразных законов. Подтверждает это не только участие в Венской конвенции 60 государств, но и широкое применение ее на основании п. 1а и п. 1б ст. 1.
Заключение указанных Гаагских конвенций 1964 г. о двух Единообразных законах имело чрезвычайно важное значение. Во-первых, в этих Конвенциях получил свое воплощение метод материально-правовой унификации и практически впервые удалось согласовать материально-правовые предписания о заключении и исполнении договора международной купли-продажи товаров. Во-вторых, данные Конвенции являются вторым после Женевских конвенций 1930 г. о Единообразном законе о простом и переводном векселе и 1931 г. о Единообразном законе о чеках и более не встречающимся в международной практике примером применения метода односторонней международно-правовой унификации, включающей общие положения международно-правового характера о действии Конвенции и приложенные к каждой из них соответствующие Единообразные законы. В-третьих, впервые удалось выработать единообразные правила по широкому кругу вопросов международной купли-продажи товаров, совместив подходы континентального и англо-американского права. Особое значение имело достижение единообразия в отношении заключения договора международной купли-продажи "между отсутствующими", по переписке, путем отражения теории "получения акцепта", свойственной континентальному праву. Также впервые в этих Конвенциях получили отражение некоторые концепции англо-американского права, прежде всего о средствах защиты продавца и покупателя, о значении в этой связи категории существенного нарушения договора.
Указанные достижения в последующем были использованы при подготовке Венской конвенции 1980 г., получили в ней закрепление и широко применяются в договорной и арбитражной практике.
В связи с ратификацией Венской конвенции 1980 г. указанные Гаагские конвенции были денонсированы государствами - участниками Венской конвенции 1980 г. и остаются в силе между четырьмя не участвующими в Венской конвенции государствами: Великобританией, Гамбией, Израилем, Сан-Марино. Таким образом, к отношениям по международной купле-продаже товаров, заключаемым хозяйствующими субъектами денонсировавших Гаагские конвенции пяти государств: Бельгии, Италии, Люксембурга, Нидерландов и ФРГ, - а также в случае избрания в качестве применимого права к договорам международной купли-продажи, заключаемым хозяйствующими субъектами иных государств, применяется Венская конвенция 1980 г.
Недостатком Гаагских конвенций, обусловившим отсутствие широкого их признания и явившимся причиной неучастия в них многих государств, явилось то, что эти Конвенции представляли результат деятельности западных государств, что отмечалось в представленном в 1970 г. на рассмотрение ЮНСИТРАЛ анализе мнений отдельных стран о Гаагских конвенциях 1964 г. <*>.
--------------------------------
<*> Документ А/CN.9/31.
Поэтому ЮНСИТРАЛ в качестве одной из первоочередных задач была признана необходимой подготовка проекта, приемлемого для любых стран, независимо от их экономической, социальной и правовой систем или уровня развития. На первой сессии ЮНСИТРАЛ в 1968 г. приоритет был отдан в первую очередь международной купле-продаже товаров, а на второй сессии в 1969 г. были утверждены две рабочие группы: одна - для подготовки предложений по дополнению Гаагских конвенций о Единообразных законах и по разработке новых конвенций; вторая - для подготовки предложений по исковой давности в международной купле-продаже товаров. Первоначально рабочая группа следовала принятому в Гаагских конвенциях примеру и в 1977 г. представила на рассмотрение десятой сессии ЮНСИТРАЛ проект конвенции о международной купле-продаже товаров, а в 1978 г. представила на рассмотрение одиннадцатой сессии ЮНСИТРАЛ проект конвенции о заключении договоров международной купли-продажи товаров. На этой же сессии комиссии было решено объединить два указанных проекта в один документ. Консолидированный ЮНСИТРАЛ проект конвенции в период с 10 марта по 11 апреля 1980 г. рассматривался на дипломатической конференции ООН в Вене, на которой присутствовали представители 62 государств и 8 международных организаций. Хотя предлагалось внести в проект ЮНСИТРАЛ около 300 дополнений и изменений, согласована была лишь небольшая их часть, а 11 апреля 1980 г. Конвенция была принята <*>, получив наименование Венской. Она вступила в силу с 1 января 1988 г.
--------------------------------
<*> UN Conference on Contracts for the International Sale of Goods. Official Records. N. Y., 1981. Документ A/Conf.97/19.
Для нашей страны Конвенция действует с 1 сентября 1991 г. <1>. За прошедшее десятилетие в нашей стране накоплен значительный опыт применения Венской конвенции, отраженный, в частности, в четырех сборниках практики МКАС при ТПП РФ (составитель - М.Г. Розенберг <2>), в которых приведено около 300 решений, вынесенных на основании данной Конвенции. Обобщению практики применения Венской конвенции международными коммерческими арбитражами посвящены и работы зарубежных авторов <3>, а практика одного из ведущих центров международного коммерческого арбитража - Арбитражного суда МТП - обобщена Х. Ван Хутте <4>. Весьма обширной является и библиография работ, особо среди них следует подчеркнуть комментарий к Венской конвенции <5>, а также глубокие по содержанию работы М.Г. Розенберга <6>.
--------------------------------
<1> На октябрь 2001 г. в Венской конвенции участвуют 60 государств, включая Беларусь, Грузию, Латвию, Литву, Молдову, Киргизстан, Российскую Федерацию, Узбекистан, Украину и Эстонию. Таким образом, десять государств на постсоветском пространстве являются участниками Венской конвенции, что обеспечивает единообразие в регулировании договора международной купли-продажи как в отношениях между хозяйствующими субъектами указанных государств, так и в случаях согласования права этих государств в качестве применимого к договору международной купли-продажи товаров.
<2> См.: Практика МКАС. Научно-практический комментарий; Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг.; Арбитражная практика МКАС при ТПП РФ за 1998 г.; Арбитражная практика за 1999 - 2000 гг. М.: Статут, 2001.
<3> Will M.R. International Sales Law under CIGS. The First 284 or so Decisions.
<4> Van Houtte H. The Vienna Sales Convention in ICC Arbitral Practice // The ICC International Court of Arbitration Bulletin. 2000. Vol.1. N 2. P. 22 - 33.
<5> Honnold J. Uniform Law for International Sales under the 1980 United Nations Convention. Deventer, Antwerp, Boston, London, Francfurt. 1982; Bianca C.M., Bonell M.J. Commentary on the International Sales Law. The 1980 Vienna Sales Convention. Milan: Guifrey, 1987; International Sales Law. Commentary by Enderlein F. and Maskow D. N. Y., London, Rome: Oceana Publications, 1992; Венская конвенция о договорах международной купли-продажи. Комментарий / Под ред. А.С. Комарова.
<6> См.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров: Комментарий к законодательству и практике разрешения споров; Он же. Контракт международной купли-продажи. Современная практика заключения. Разрешение споров; Он же. Международный договор и иностранное право в практике МКАС; Он же. Договор купли-продажи // Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности.
В первую очередь следует подчеркнуть значение данной Конвенции для унификации правил о договоре международной купли-продажи товаров. Конвенция является наиболее успешным опытом международно-правовой унификации и по числу государств-участников не знает себе равных. В ст. 1 Конвенции предусматривается два случая ее применения: первый касается ситуации, когда коммерческие предприятия продавца и покупателя находятся в разных государствах, являющихся Договаривающимися Государствами; следовательно, в отношениях между предприятиями 60 государств-участников подлежат применению предписания Конвенции. Учитывая, что второй случай применения Конвенции имеет место, когда согласно нормам международного частного права применимо право Договаривающегося Государства, случаи ее применения более многочисленны.
Данный подход в определении применения Конвенции исходя из двух критериев впервые применен именно в Венской конвенции. С учетом специфики регулируемых отношений он получил отражение и в Женевской конвенции 1983 г., и в Оттавских конвенциях 1988 г.
Значение данной Конвенции состоит также в том, что она послужила как бы отправной точкой, образцом для последующих Конвенций, которые рассматриваются в данном параграфе. В целом все Конвенции, унифицировавшие материально-правовые нормы как договора международной купли-продажи товаров, так и связанных с ним договоров международного финансового лизинга, факторинга и посредничества, составляют комплексное регулирование.
Впервые в истории международно-правовой унификации права международных контрактов удалось найти взаимоприемлемые решения по важнейшим аспектам заключения и исполнения международной купли-продажи товаров, совместив подходы континентального и англо-американского права.
Данная Конвенция является одной из первых (после Конвенции ООН 1974 г. об исковой давности в международной купле-продаже товаров, которая допускает исключение ее применения сторонами данного контракта) диспозитивных конвенций. Отступление от положений Конвенции не ограничено какими-либо правилами, поэтому продавец и покупатель могут полностью исключить ее применение к контракту. Иначе сформулировано правило об отступлении от положений Конвенции или изменении их действий - такая возможность обусловлена соблюдением ст. 12 относительно письменной формы договора <*>. Вслед за Венской конвенцией диспозитивный характер имеют Женевская конвенция 1983 г. и две Оттавские конвенции 1988 г. Подобный подход не связывает участников соответствующих отношений из международных контрактов позицией их государства и позволяет им выбрать наиболее оптимальный вариант их взаимоотношений.
--------------------------------
<*> Согласно ст. 12 Венской конвенции, если хотя бы одна из сторон имеет свое коммерческое предприятие в договаривающемся государстве, сделавшем заявление на основании ее ст. 96, то любое положение ст. 11, ст. 29 или части II Венской конвенции не применяется. Сторонам не предоставлено право отступать от данного правила или изменять его действие.
Общим для четырех анализируемых Конвенций (после Конвенции ООН 1974 г. об исковой давности в международной купле-продаже товаров) является правило о толковании их предписаний, с учетом их международного характера и необходимости содействовать достижению единообразия в их применении и соблюдению добросовестности в международной торговле. Одинаковые принципы толкования Конвенций создают необходимую определенность в отношениях сторон, обеспечивая единый подход и предсказуемость в применении таких критериев.
При толковании заявления и иного поведения стороны принимается во внимание следующее: во-первых, намерение такой стороны, если другая сторона знала или не могла не знать, каково было это намерение; во-вторых, заявление и иное поведение стороны толкуются согласно критерию разумного лица (действующего в том же качестве, что и другая сторона при аналогичных обстоятельствах). В ст. 8 Венской конвенции приведены следующие критерии для определения намерения стороны или понимания разумного лица: все соответствующие обстоятельства, а также практика, которую стороны установили в своих взаимных отношениях, обычаи и любое последующее поведение сторон.
Также одинаково во всех Конвенциях решается вопрос о восполнении их положений в соответствии с двумя критериями: во-первых, в соответствии с общими принципами, на которых она основана; во-вторых, при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. М.Г. Розенберг <*> выделяет 11 общих принципов: диспозитивность положений Конвенции; необходимость соблюдения добросовестности в международной торговле; презумпция действия обычая, на который стороны прямо не сослались в контракте, но о котором они знали или должны были знать и который широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли; связанность сторон установившейся практикой их взаимоотношений; сотрудничество при исполнении обязательств; применение при толковании заявления и иного поведения стороны критерия "разумности"; возможность требовать при нарушении обязательств реального исполнения, однако с приоритетом эквивалентного возмещения; разграничение нарушений на существенные и несущественные с предоставлением потерпевшей стороне в отношении первых более широких прав, включающих отказ от контракта; право стороны приостановить исполнение, а в определенных случаях и расторгнуть контракт, если она предвидит нарушение обязательств другой стороной; право стороны при определенных обстоятельствах на удержание товара; возможность требовать возмещения только того ущерба, который сторона, нарушившая контракт, предвидела или должна была предвидеть в момент заключения контракта как возможное последствие его нарушения; право потерпевшей стороны на совершение сделки взамен несостоявшейся из-за нарушения обязательств другой стороной с предъявлением ей разницы в ценах.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Комментарий Розенберга М.Г. "Международная купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров" включен в информационный банк.
<*> См.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров: Комментарий к законодательству и практике разрешения споров. С. 23 - 24.
Вторым критерием, определяющим в ст. 7 порядок разрешения вопросов, относящихся к предмету регулирования Венской конвенции, является право, применимое в силу норм международного частного права. Подобный единообразный подход предоставляет сторонам соответствующих контрактов, а также арбитрам достаточно определенные ориентиры для определения применимого права и обеспечивает единство подходов при реализации соответствующих международных контрактов и разрешении возникающих из них споров. Все четыре рассматриваемые в данном параграфе Конвенции не упоминают право, избранное сторонами контракта. Естественно, что, руководствуясь принципом автономии в выборе применимого к контрактным отношениям сторон права, признанным (как отмечалось в гл. 2) в основных международно-правовых актах унификации коллизионных норм и в национальном праве большинства государств, стороны вправе по взаимному согласию осуществить такой выбор.
Развитие международного коммерческого оборота ведет к усложнению форм коммерческого взаимодействия сторон. Потребности совершенствования форм и методов выступления на рынке, прежде всего при сбыте товаров, вызвали к жизни различные варианты взаимоотношений сторон, одним из которых является использование услуг третьих лиц: агентов, посредников и представителей.
Конвенция ООН 1983 г. о представительстве при международной купле-продаже товаров.
Унификации материально-правовых норм в сфере международного коммерческого представительства посвящена Конвенция ООН 1983 г. о представительстве при международной купле-продаже товаров <*>. Конвенция разработана УНИДРУА и принята дипломатической конференцией в Женеве 17 февраля 1983 г. <**>.
--------------------------------
<*> Convention on Agency in the International Sale of Goods. Geneva, 15 February 1983. Explanatory Report prepared by M. Evans. UNIDROIT. Rome, 1983.
<**> В силу не вступила. Конвенция ратифицирована Францией, Италией, Мексикой, Нидерландами, Южной Африкой. Подписана Италией, Марокко, Мексикой, Нидерландами, Францией, Чили, Ватиканом, Швейцарией, Южной Африкой. Текст Конвенции приводится в Приложении.
Она призвана дополнить Венскую конвенцию о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., поэтому ее правила относятся к представительству только в данном виде международных коммерческих контрактов. Эта Конвенция является вторым успешным документом, подготовленным с использованием международно-правового метода и принятым в рамках ООН.
Как и Венская конвенция, Женевская конвенция отражает принципы двух основных систем права, что видно из ее наименования на английском и французском языках, и предназначена для применения в случаях, когда принципал и агент имеют свои коммерческие предприятия в различных государствах и агент уполномочен принципалом заключать договоры купли-продажи с третьими лицами, причем степень действий агента, обязывающих принципала, Конвенцией не определяется и зависит от того соглашения, которое они заключают между собой.
Структурно Конвенция традиционно состоит из четырех частей: в гл. I определяются сфера ее применения и общие положения (ст. ст. 1 - 8), гл. II и III регламентируют отношения представительства, причем гл. II посвящена возникновению полномочий посредника (агента) и объему его полномочий, а гл. III содержит правила относительно юридических последствий отношений посредника с третьими лицами. В гл. IV содержатся положения, уточняющие общие правила применения Конвенции к отношениям представительства, а в гл. V - заключительные положения публично-правового характера относительно принятия, ратификации и присоединения к Конвенции, а также ее территориального применения.
Конвенция определяет посредника как лицо, которое имеет право действовать или намерено действовать за счет другого лица при заключении договора купли-продажи. При этом выделяются два критерия: первый, имеющий экономический характер, согласно которому посредник действует не за свой счет, а за счет третьего лица; второй - юридический, согласно которому он действует от имени представляемого. Оба указанных критерия направлены на то, чтобы выявить, кто именно является стороной договора, заключаемого представителем.
В ст. 8 Конвенции определены критерии определения коммерческого предприятия стороны - участницы правоотношений: при наличии нескольких коммерческих предприятий ее коммерческим предприятием считается имеющее наиболее тесную связь с договором и его исполнением предприятие (с учетом известных сторонами до или в момент заключения договора обстоятельств), а при отсутствии коммерческого предприятия - постоянное место жительства.
Конвенция распространяется на две группы отношений: во-первых, на отношения непосредственно между представляемым и посредником, и, во-вторых, на отношения, затрагивающие третьих лиц, вступивших с помощью посредника в договорные отношения купли-продажи с представляемым. Существо регулируемых Конвенцией отношений состоит в определении особенностей отношений, возникающих при заключении договора, а также при выполнении любого действия, направленного на заключение или касающегося исполнения такого договора.
Подобно Оттавским конвенциям и в отличие от Венской конвенции, Женевская конвенция устанавливает триаду в отношении порядка ее применения: согласно ст. 2, для ее применения требуется местонахождение коммерческих предприятий представляемого и третьих лиц в разных государствах, когда: имеет свое коммерческое предприятие в договаривающемся государстве или согласно нормам международного частного права применимо право договаривающегося государства.
Конвенция определяет и круг отношений, на которые ее правила не распространяются. К ним относится ряд видов договорного представительства: на фондовой или товарной бирже, на аукционе; ряд видов законного представительства: в рамках семейного права, по праву наследования и в отношении собственности супругов; ряд видов представительства административного: представительства в отношении недееспособного, на основании решения судебной или административной инстанции. Кроме того, для целей Конвенции не рассматривается в качестве представителя орган, управляющий или партнер в том или ином виде юридического лица, за исключением случая, когда такое лицо действует в силу полномочий, предоставленных ему законом или учредительными документами такого юридического лица. Поскольку данная Конвенция определяет отношения представительства при международной купле-продаже, приведенные исключения частично прямо совпадают с предусмотренными Венской конвенцией 1980 г. изъятиями по применению ее к операциям на фондовой или товарной бирже, на аукционе. При заключении посредником контрактов международной купли-продажи по другим товарам, перечисленным в ст. 2 Венской конвенции 1980 г., ее предписания неприменимы к таким контрактам.
Женевская конвенция является третьей в истории унификации диспозитивной конвенцией, т.е. ее применение может быть исключено по соглашению сторон. Поскольку участниками возникающих правоотношений является несколько лиц, ст. 5 Конвенции предоставляет право отступления от Конвенции или изменения ее положения следующим образом: представляемый или посредник, действующий в соответствии с явно выраженными или подразумеваемыми указаниями представляемого, могут согласовать с третьими лицами исключение применения Конвенции или отступление от любого из ее положений или изменить его действие. Естественно, что при наличии оговорки государства-участника об обязательности для него письменной формы указания представляемого должны носить только явно выраженный характер.
Правила толкования Женевской конвенции совпадают с одноименными правилами Венской конвенции 1980 г. и Оттавских конвенций 1988 г., что обеспечивает единообразное применение выделяемых критериев толкования: учет международного характера, необходимость содействия достижению единообразия в применении и соблюдение добросовестности в международной торговле.
Также совпадает с одноименными правилами указанных Конвенций и правило ч. 2 ст. 6 Женевской конвенции об источниках восполнения вопросов, прямо в ней не разрешенных; к источникам относятся общие принципы, на которых она основана, а при их отсутствии - право, применимое в силу норм международного частного права.
Таким образом, все четыре рассматриваемые в данной главе универсальные Конвенции ООН содержат единообразные предписания по двум важным аспектам: толкования и восполнения пробелов.
Аналогично упомянутым Конвенциям, но с учетом наличия трех участников операции Женевская конвенция также определяет, что представляемый и посредник, с одной стороны, и третьи лица, с другой стороны, связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и практикой, которую они установили в своих взаимных отношениях. Данный вопрос имеет важное практическое значение, а единообразие его регулирования во всех четырех Конвенциях также предоставляет сторонам соответствующих международных коммерческих контрактов возможность оперировать унифицированными категориями, что означает наличие предсказуемости при заключении и исполнении таких контрактов.
Содержащая три статьи глава II Конвенции говорит о возникновении и объеме полномочий посредника. Отражая подходы иностранного гражданского и торгового права, Конвенция допускает, что полномочие может быть явно выраженным или подразумеваемым (для сравнения отметим, что ст. 182 ГК РФ допускает, что полномочие может явствовать из обстановки, в которой действует представитель: продавец в розничной торговле, кассир и т.п.; иных случаев подразумеваемого полномочия ГК РФ не предусматривает). Однако, так же как и вышеуказанные Венская и Оттавские конвенции, данная Конвенция, не требуя выдачи или подтверждения полномочий в письменной форме (или его подчинения иному требованию в отношении формы), с одной стороны, признает доказывание его наличия любыми средствами, включая свидетельские показания, и, с другой стороны, предоставляет странам-участницам право сделать заявление, аналогичное ст. 12 Венской конвенции 1980 г. о неприменении данного правила.
Глава III Конвенции трактует о юридических последствиях сделок, совершаемых посредником. Наиболее важное правило определено в ст. 12: основными условиями, обусловливающими связанность представляемого и третьего лица сделкой, заключаемой третьим лицом, являются: во-первых, действие посредника за счет представляемого в рамках предоставленных ему полномочий и, во-вторых, информированность третьего лица о выступлении его партнера именно в качестве посредника (если только из договора комиссии не следует, что посредник принял обязательство в отношении себя лично). Из данного правила имеются серьезные исключения. К ним относятся ситуации, когда третье лицо не знало или не должно было знать о том, что посредник выступает именно в этом качестве, а также когда из обстоятельств дела, в частности из договора комиссии, следует, что посредник принял обязательство в отношении себя лично.
Вместе с тем для защиты интересов лиц, которых посредник связывает своими действиями, п. 2 ст. 13 Конвенции определяет, что, если посредник не выполняет свои обязательства в отношении представляемого вследствие неисполнения обязательств третьим лицом или такой посредник не выполняет свои обязательства в отношении третьего лица, такой представляемый и третье лицо могут осуществить в отношении друг друга все права, соответственно приобретенные посредником от имени представляемого или имеющиеся у третьего лица. Условием реализации данного права является направление извещения о намерении реализовать указанные полномочия.
Важное значение имеет правило ст. 14 Конвенции о последствиях действий посредника без полномочий или с превышением полномочий. При этом следует выделить ряд ситуаций. Во-первых, как и по ГК РФ (ст. 183), подобные сделки посредника не создают обязательств между представляемым и третьим лицом. Однако в отличие от ст. 183 ГК РФ, допускающей только явно выраженное (прямое) одобрение сделки, ч. 2 ст. 14 Конвенции лишает представляемого в отношениях с третьим лицом права ссылаться на отсутствие у посредника полномочий, если из поведения представляемого следует, что третье лицо могло разумно и добросовестно полагать, что посредник имел полномочие действовать от имени представляемого и действовал в рамках таких полномочий.
Во-вторых, более подробно, чем в отечественном законодательстве, Конвенцией определены последствия совершения посредником сделки без полномочий или с превышением полномочий. Общее правило ст. 15 Конвенции совпадает с правилом ч. 2 ст. 183 ГК РФ, а именно: допуская одобрение представляемым сделки, совершенной посредником без полномочий или с превышением полномочий, Конвенция предусматривает, что такая сделка, будучи одобренной, порождает те же последствия, как если бы она была совершена в рамках полномочий.
В-третьих, ч. 2 ст. 15 Конвенции определяет, что, если при совершении посредником сделки третьему лицу не известно или не могло быть известно об отсутствии у него полномочий, у него не возникает обязательств в отношении представляемого, если в какой-либо момент до одобрения сделки он уведомит о своем отказе считать себя связанным сделкой в случае ее одобрения.
В-четвертых, при одобрении представляемым сделки, если такое одобрение в течение разумного срока не становится известным третьему лицу, это третье лицо может отказаться считать себя связанным таким одобрением, если оно известит об этом без неоправданной задержки.
В-пятых, устанавливая, что третье лицо может заявить об отказе от частичного одобрения, Конвенция допускает полное и частичное одобрение сделки.
В-шестых, Конвенция содержит специальное правило, определяющее момент вступления одобрения в силу, определяя два критерия: первый - момент получения одобрения третьим лицом; второй - момент, когда третьему лицу стало об этом известно. Важно отметить, что после вступления одобрения в силу оно не может быть впоследствии отозвано. Одобрение является действительным, даже если в момент его совершения сама сделка не могла быть исполнена должным образом.
В-седьмых, Конвенция увязывает одобрение сделки, совершаемой от имени юридического лица, с правом государства, где учреждено такое юридическое лицо, устанавливая, что одобрение такой сделки действительно в том случае, если оно допустимо по закону государства, где учреждено такое юридическое лицо.
Так же, как и в отношении самого полномочия, не обязательно подчинение одобрения какому-либо требованию в отношении формы: оно может быть явным или следовать из поведения представляемого (с возможностью для государств-участников сделать оговорку относительно письменной формы).
В-восьмых, в отличие от ГК РФ, устанавливающего в ст. 183 правило о том, что совершенная при отсутствии полномочий или при их превышении сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица (если только представляемый впоследствии прямо не одобрит данную сделку), Конвенция в ст. 16 устанавливает основные критерии ответственности посредника, действующего в такой ситуации, а именно: при отсутствии одобрения он несет ответственность за возмещение третьему лицу ущерба и таким образом, чтобы это третье лицо было бы поставлено в ту же ситуацию, в которой оно находилось бы, если бы посредник действовал в соответствии с полномочиями и в пределах этих полномочий. Такой подход к определению предела возмещения является более конкретным и предоставляет сторонам правоотношений более определенные ориентиры, нежели общее указание ст. 183 ГК РФ, при котором становится необходимым обращение к общим правилам об ответственности.
В отдельной главе Конвенции содержатся правила об окончании полномочий посредника, где выделяется пять оснований. К ним относятся: соглашение между представляемым и посредником; полное исполнение сделки, для совершения которой было выдано полномочие; отмена полномочия представляемого; отказ посредника от полномочия, независимо от того, предусмотрено это или нет правилами договора; прекращение полномочия посредника, если это следует из норм применимого права.
Однако, несмотря на прекращение полномочий, посредник обязан осуществлять от имени представляемого или его правопреемников все те сделки, которые необходимы для избежания ущерба, который может быть причинен их интересам.
Весьма подробными, как в Венской конвенции 1980 г. и в Оттавских конвенциях 1988 г., являются правила публично-правового характера, определяющие применение Женевской конвенции.
Несмотря на прогрессивный характер положений Конвенции, оставляющих сторонам достаточно широкий выбор вариантов взаимного сотрудничества и хорошо корригирующих с Венской конвенцией 1980 г., данная Конвенция до настоящего времени не получила необходимых десяти ратификаций и не вступила в силу. Объяснение этому следует, на наш взгляд, из того, что в отличие от Венской конвенции в Женевской конвенции не нашел выражения тот взаимоприемлемый компромисс, который позволил бы обеспечить ее применение государствами с различными правовыми системами.
Однако ее предписания, содержащие хорошо разработанные и продуманные формулировки, вполне могут быть использованы при разработке конвенций в рамках СНГ, а также в договорной практике при составлении контрактов.
Развитие лизинга в современных условиях объясняется двумя причинами. Одна из них экономическая, и состоит она в том, что, с одной стороны, возрастающая конкуренция заставляет производителя оборудования не только расширять спектр услуг, предоставляемых помимо традиционной продажи оборудования, но и улучшать финансовые условия направленных на реализацию оборудования сделок. С другой стороны, многие фирмы, особенно мелкие и средние, не заинтересованы в приобретении в собственность оборудования, необходимого им для выполнения определенных работ. С точки зрения юридической, привлекательность финансового лизинга обеспечивается принятием нормативных актов, обеспечивающих более высокую по сравнению с традиционной куплей-продажей эффективность сделки: об ускоренной амортизации, об особом порядке налогообложения (налоговый инвестиционный кредит), а также актов, обеспечивающих определенность соответствующих отношений в виде специальных законов о лизинге. Финансовый лизинг имеет особое значение для стран с развивающейся и переходной экономикой, обеспечивая дополнительный приток финансирования в производственный сектор и способствуя увеличению внутреннего производства, росту продаж основных средств и развитию финансовых механизмов, доступных отечественным предприятиям. Данная сфера внешнеэкономической деятельности привлекательна для всех участников договорных отношений: поставщики оборудования имеют эффективный и сопряженный с низким уровнем риска способ продажи их товара конечным пользователям в условиях нехватки у потребителей средств для его покупки; лизингополучатели, особенно малые и средние предприятия, находят в этом средство приобретения активов и увеличения производственных мощностей на выгодных условиях.
Конвенция ООН 1988 г. о международном финансовом лизинге.
Стремительное развитие операций финансового лизинга обусловило разработку Международным институтом унификации частного права УНИДРУА проекта Конвенции о международном финансовом лизинге, которая была принята на международной конференции ООН в Оттаве в 1988 г. <*>. С 1 января 1999 г. Российская Федерация является участником данной Конвенции <**>.
--------------------------------
<*> На данной конференции была также принята Конвенция ООН о международном факторинге, в которой Россия не участвует.
<**> Конвенция подписана 13 государствами, ратифицирована Францией, Италией, Нигерией, Панамой, Венгрией, Латвией, Российской Федерацией, Беларусью и Узбекистаном (см. Федеральный закон от 8 февраля 1998 г. N 16-ФЗ "О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге" // СЗ РФ. 1998. N 7. Ст. 787).
Данная Конвенция представляет собой четвертый после Венской конвенции 1980 г. и Женевской конвенции 1983 г. успешный опыт унификации материально-правовых норм в сфере международных коммерческих отношений. Значение данной Конвенции состоит в том, что она создает единый правовой режим для одного из сложнейших видов таких отношений <*>.
--------------------------------
<*> Впервые к данной тематике обратилась в 1991 г. Е.В. Кабатова (см.: Кабатова Е.В. Лизинг: понятие, правовое регулирование, международная унификация. М.: Наука, 1991). См. также: Вилкова Н.Г. Международная финансовая аренда (лизинг) // Правовое регулирование внешнеэкономической деятельности. С. 359 - 373.
Конвенция насчитывает 25 статей, разделенных на три главы.
В отношении сферы применения Конвенции в ней выделяется два критерия: первый - затрагивающий круг отношений, к которым применяются ее положения, и второй - определяющий круг участников таких отношений.
Согласно ст. 1, Конвенция регулирует сделки финансового лизинга, в которых одна сторона (лизингодатель):
а) заключает по спецификации другой стороны (лизингополучателя) договор (договор поставки) с третьей стороной (поставщиком), в соответствии с которым лизингодатель приобретает комплектное оборудование, средства производства или иное оборудование на условиях, одобренных лизингополучателем в той мере, в которой они затрагивают его интересы, и
б) заключает договор (договор лизинга) с лизингополучателем, предоставляя ему право использовать оборудование взамен на выплату периодических платежей.
Сделка финансового лизинга определяется Конвенцией как сделка, включающая следующие характеристики:
а) лизингополучатель определяет оборудование и выбирает поставщика, не полагаясь в первую очередь на опыт и суждение лизингодателя;
б) оборудование приобретается лизингодателем в связи с договором лизинга, который - и поставщик осведомлен об этом - заключен или должен быть заключен между лизингодателем и лизингополучателем;
в) периодические платежи, подлежащие выплате по договору лизинга, рассчитываются, в частности, с учетом амортизации всей или существенной части стоимости оборудования.
Таким образом, сделка обладает следующими характеристиками: во-первых, лизингополучатель определяет оборудование и выбирает поставщика, не полагаясь в первую очередь на компетенцию и суждение лизингодателя; во-вторых, оборудование приобретается лизингодателем в связи с договором финансового лизинга, который заключен или должен быть заключен между лизингодателем и лизингополучателем, о котором известно поставщику; в-третьих, арендные платежи, указанные в договоре лизинга, подсчитываются с учетом амортизации всей или значительной части стоимости оборудования.
Конвенция применяется не только в отношении сделок финансового лизинга оборудования, но также и в случае одной или более сделок сублизинга одного и того же оборудования, если каждая такая сделка отвечает признакам сделки финансового лизинга или иным образом подпадает под регулирование Конвенцией, как если бы лицо, у которого первый лизингодатель приобрел оборудование, было поставщиком и как если бы договор, в соответствии с которым было таким образом приобретено оборудование, был договором поставки (ст. 2).
Как и Венская конвенция 1980 г., данная Конвенция не применяется к сделкам финансового лизинга на оборудование, которое должно быть использовано в основном для личных, семейных или домашних целей лизингополучателя. Иными словами, действие Конвенции распространяется на сделки, реализуемые в рамках коммерческого оборота его участниками. Следовательно, из сферы действия Конвенции исключен обычный договор аренды, краткосрочная аренда (прокат) и аренда для потребительских целей. При включении оборудования в состав недвижимости положения Конвенции продолжают применяться к такому оборудованию. Такое включение или закрепление оборудования в качестве недвижимости, а также взаимоотношения лизингодателя и лица, обладающего вещными правами на недвижимость, определяются по праву страны местонахождения такой недвижимости.
Конвенция применяется, если коммерческие предприятия лизингодателя и пользователя находятся в разных государствах и:
а) эти государства и государство, где находится предприятие поставщика, являются договаривающимися государствами;
б) договор поставки и договор лизинга регулируются правом договаривающегося государства (ст. 3 Конвенции).
Таким образом, в случае выбора в качестве надлежащего права конкретного договора права Беларуси, Венгрии, Италии, Латвии, Нигерии, Панамы, России, Франции или Узбекистана ее предписания будут регламентировать правоотношения сторон такого договора, даже если их коммерческие предприятия находятся в странах, в Конвенции не участвующих.
Применение данной Конвенции может быть исключено только в случае, если каждая из сторон договора на поставку и каждая из сторон договора финансового лизинга согласятся его исключить, т.е. в отличие от правил отступления от Венской конвенции данная Конвенция предполагает наличие согласия на такое отступление всех трех участников операции. Если применение Конвенции не отменено сторонами, как указано выше, стороны в своих отношениях могут отступать от тех или иных ее положений или вносить изменения в возможные последствия, кроме положений, касающихся предусмотренных п. 3 ст. 8 и подп. б п. 3 и п. 4 ст. 13 критериев ответственности (ст. 5 Конвенции).
Аналогично Венской конвенции 1980 г. данная Конвенция содержит специальные правила ее толкования, существо которых сводится к тому, что необходимо учитывать ее предмет и цели, определенные в преамбуле, ее международный характер и необходимость содействовать достижению единообразия в ее применении и соблюдению добросовестности в международной торговле.
Также аналогично Венской конвенции 1980 г. Оттавская конвенция определяет критерии ее восполнения: вопросы, относящиеся к предмету регулирования данной Конвенции, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права (ст. 6).
Права и обязанности сторон определяются гл. II (ст. ст. 7 - 13).
Учитывая особый характер складывающихся в рамках финансового лизинга отношений, прежде всего расщепление права собственности, когда за лизингодателем как за собственником остается право распоряжения оборудованием (в период действия договора финансовой аренды - в пределах, определенных данным договором, а после его истечения - без каких-либо ограничений), а за лизингополучателем - право владения и пользования оборудованием, Конвенция особое внимание уделяет защите вещных прав лизингодателя на имущество, находящееся у лизингополучателя, а также содержит четыре коллизионные нормы в отношении отдельных видов оборудования, наиболее часто являющегося предметом договора финансового лизинга. При этом перечисленные далее правила Конвенции не применяются, если положения любого другого международного договора предписывают признание вещных прав лизингодателя на оборудование.
В Конвенции выделяются отражающие особенности правоотношений сторон правила, направленные на защиту имущественных прав лизингодателя в случае банкротства лизингополучателя, а также прав кредиторов, имеющих документ о наложении ареста на имущество или судебный исполнительный лист (например, при обращении к принудительному исполнению иностранного арбитражного решения). Так, имущественные права лизингодателя в оборудовании действительны против управляющего конкурсной массой лизингополучателя при банкротстве последнего и кредиторов, включая кредиторов, имеющих приказ о наложении ареста на имущество или судебный исполнительный лист. Для этого Конвенцией определяются и коллизионные нормы: применимым правом на момент, когда лицо, упомянутое в п. 1 статьи 7, становится управомоченным ссылаться на указанные правила, является право следующего государства:
а) в отношении зарегистрированного судна - право государства, в котором оно зарегистрировано на имя собственника (для целей данного подпункта фрахтователь судна без экипажа не признается собственником);
б) в отношении летательного аппарата, зарегистрированного в соответствии с Чикагской конвенцией о международной гражданской авиации от 7 декабря 1944 г., - право государства, где он зарегистрирован;
в) в отношении другого оборудования, которое обычно перемещается из одной страны в другую, включая двигатели летательных аппаратов, - право государства, где находится основное коммерческое предприятие лизингополучателя;
г) в отношении любого другого оборудования - право государства места нахождения такого оборудования.
Указанные правила не затрагивают действия любого иного международного соглашения, согласно которому должны признаваться имущественные права лизингодателя.
С учетом особенностей трехстороннего характера финансового лизинга в Конвенции тщательно определены права и обязанности всех участников.
Конвенция возлагает на лизингодателя следующие основные обязанности: первая состоит в заключении по спецификации лизингополучателя договора поставки с третьей стороной - поставщиком; вторая - в заключении договора лизинга с лизингополучателем; третья обязанность состоит в том, что лизингодатель в соответствии со ст. 8 Конвенции гарантирует, что спокойное владение лизингополучателя не будет нарушено лицом, имеющим преимущественный титул или право либо заявляющим о преимущественном титуле или праве и действующим по уполномочию суда, если только такой титул, право или претензия не являются результатом действия или упущения лизингополучателя.
Во-первых, если иное не предусмотрено Конвенцией или лизинговым соглашением, лизингодатель не несет никакой ответственности перед лизингополучателем в отношении оборудования, за исключением случаев, когда лизингополучатель понес убытки, вызванные тем, что пользователь положился на опыт и суждения лизингодателя, а также вмешательством последнего в выбор поставщика или определение оборудования. Лизингодатель не несет ответственности перед третьими лицами за смерть, вред здоровью или ущерб имуществу, причиненный оборудованием. Если же он выступает в качестве собственника оборудования, приведенные правила не применяются и его ответственность наступает по общим правилам ответственности за причинение вреда.
Во-вторых, лизингодатель гарантирует, что спокойное владение лизингополучателя не будет нарушено лицом, обладающим преимущественным правооснованием (титулом) или правом либо претендующим на это и действующим по управомочию суда, если такое правооснование (титул), право или требование не происходят из действия или упущения лизингополучателя. Стороны не могут отступать или изменять действие приведенных правил, если только такое правооснование, право или требование не являются следствием умысла или грубой небрежности или упущения лизингодателя. Эти положения не затрагивают любую более широкую гарантию лизингодателем спокойного владения, которая является обязательной согласно праву, применимому на основании норм международного частного права.
С учетом особенностей финансового лизинга в Конвенции предусматривается два специфических случая освобождения лизингодателя от ответственности:
- согласно диспозитивной норме п. 1а ст. 8 лизингодатель освобождается от всякой ответственности перед лизингополучателем в отношении оборудования, кроме случаев, когда лизингополучателю причинены убытки вследствие того, что он полагался на опыт и суждение лизингодателя, и вследствие вмешательства последнего в выбор поставщика или спецификаций оборудования (иное может быть согласовано в договоре лизинга);
- лизингодатель освобождается от ответственности в отношении третьих лиц в случае причинения оборудованием вреда их жизни, здоровью или имуществу. Однако указанные положения не распространяются на ответственность лизингодателя, выступающего в каком-либо ином качестве, например в качестве собственника.
Конструирование ответственности лизингополучателя перед лизингодателем строится в ст. 13 Конвенции согласно основным подходам Венской конвенции 1980 г., а именно в зависимости от характера нарушения, допущенного лизингополучателем:
а) в случае нарушения договора лизингополучателем лизингодатель вправе потребовать причитающиеся ему невыплаченные периодические платежи с начислением процентов, а также понесенных убытков;
б) если нарушение договора лизингополучателем является существенным, то лизингодатель вправе также потребовать досрочной выплаты сумм будущих периодических платежей, если это предусмотрено договором лизинга, или может расторгнуть договор лизинга и после такого расторжения:
- восстановить владение оборудованием;
- потребовать возмещение убытков в таких суммах, которые поставили бы лизингодателя в положение, в котором он находился бы при выполнении лизингополучателем договора лизинга в соответствии с его условиями. В договоре стороны могут согласовать порядок исчисления таких убытков. При этом в императивной форме, не допускающей отступление сторон от этого, исполнение такого положения возможно, если только его применение не ведет к взысканию убытков, существенно превышающих размер ответственности в виде убытков, предусмотренных в подп. 2б ст. 13.
Второе императивное правило Конвенции состоит в том, что если лизингодатель расторг договор лизинга оборудования, то он уже не вправе приводить в исполнение положение этого договора о досрочной выплате будущих периодических платежей. Однако сумма таких периодических платежей может быть учтена при исчислении размера убытков.
Конвенция устанавливает два правила, касающихся реализации лизингодателем своих прав в отношении лизингополучателя:
- лизингодатель не может реализовать свое право на досрочные платежи или расторжение договора, если он специальным уведомлением не предоставил лизингополучателю разумную возможность устранить нарушение им договора, насколько это возможно;
- лизингодатель не только обязан принять все разумные меры для уменьшения убытков, но при непринятии таких мер он не может требовать возмещения убытков в этой части.
Обязанности лизингополучателя, предусмотренные Конвенцией, можно разделить на две группы. Обязанности первой группы касаются договора с лизингодателем и предусмотрены в ст. 1 Конвенции, тогда как обязанности второй группы касаются соблюдения или проявления надлежащей заботливости в отношении предмета договора в виде оборудования и сформулированы в ст. 9 Конвенции:
1) передать лизингодателю спецификацию для заключения последним договора поставки с поставщиком;
2) заключить договор лизинга с лизингодателем;
3) выплачивать лизингодателю периодические платежи в размере, в сроки и в порядке, определенных договором лизинга;
4) проявлять надлежащую заботу в отношении оборудования, использовать его разумным образом;
5) поддерживать его в состоянии, в котором оно было ему передано, с учетом нормального износа и тех изменений в оборудовании, которые согласованы сторонами;
6) возвратить по истечении срока действия договора лизинга оборудование в указанном состоянии;
7) воспользоваться правом покупки оборудования или продолжения его лизинга на последующий период.
При наличии трех нарушений в отношении оборудования лизингополучатель имеет определенные права в отношении лизингодателя. К числу таких нарушений ст. 12 Конвенции относит непоставку оборудования, просрочку его поставки, а также несоответствие оборудования условиям договора поставки. В этих случаях:
- лизингополучатель имеет в отношении лизингодателя право отказаться от оборудования или расторгнуть договор лизинга. При осуществлении лизингополучателем права расторгнуть договор лизинга он вправе получить обратно любые периодические платежи и другие суммы, выплаченные им авансом, за вычетом разумной стоимости тех выгод, которые лизингополучатель извлек из оборудования;
- лизингодатель имеет право исправить свое ненадлежащее исполнение, предложив оборудование, соответствующее договору поставки, как если бы лизингополучатель дал согласие купить оборудование у лизингодателя на тех же условиях, что содержатся в договоре поставки. Предусмотренное ст. 12 право осуществляется таким же образом и утрачивается при тех же обстоятельствах, которые существовали бы, если бы лизингополучатель дал согласие купить оборудование у лизингодателя на тех же условиях, что и в договоре поставки.
При этом лизингополучатель вправе приостановить периодические платежи, подлежащие уплате по договору лизинга, до тех пор, пока лизингодатель не исправит своего ненадлежащего исполнения, предложив оборудование, соответствующее договору поставки, или пока лизингополучатель не утратил права на отказ от оборудования.
Лизингополучатель не вправе предъявлять лизингодателю никаких других претензий за непоставку, просрочку в поставке или поставку не соответствующего условиям договора лизинга оборудования, если только это не явилось результатом действия или упущения лизингодателя.
Важно отметить, что ничто из изложенного содержания ст. 12 Конвенции не затрагивает прав лизингополучателя в отношении поставщика, предусмотренных ст. 10 Конвенции.
Лизингополучатель обязан надлежащим образом заботиться об оборудовании, использовать его разумным образом и содержать в состоянии, в котором оно было поставлено, с учетом его естественного износа и изменений, согласованных сторонами. По истечении срока действия лизингового соглашения лизингополучатель обязан возвратить оборудование лизингодателю в указанном состоянии, если только он не реализует свое право на покупку оборудования или на продолжение его использования.
В соответствии с этим и отражая трехсторонний характер правоотношений сторон, Конвенция выделяет ряд требований, которые лизингополучатель может предъявить непосредственно поставщику: требования, связанные с непоставкой, с просрочкой в поставке или с поставкой несоответствующего оборудования. По вопросам, находящимся в компетенции лизингодателя, Конвенция определяет, что, если оборудование не поставлено или поставлено с опозданием или не соответствует договору поставки:
- лизингополучатель имеет право в отношении лизингодателя отказаться от оборудования или прекратить лизинговое соглашение;
- лизингодатель вправе устранить свое несоответствие в предоставлении оборудования согласно договору поставки, как если бы лизингополучатель согласился закупить это оборудование у лизингодателя на тех же условиях, что и условия договора поставки. При этом такое право реализуется и утрачивается при таких же обстоятельствах, что и в случае согласия лизингополучателя приобрести оборудование у лизингодателя на тех же условиях, что и условия договора поставки;
- лизингополучатель вправе задерживать выплату лизинговых платежей по лизинговому соглашению до момента устранения лизингодателем несоответствия в исполнении путем предоставления оборудования, соответствующего условиям договора поставки, или до момента утраты лизингополучателем права на отказ от оборудования;
- при реализации лизингополучателем своего права на расторжение лизингового соглашения он может потребовать обратно лизинговые платежи и иные суммы, выплаченные им в качестве аванса, за вычетом разумной суммы, учитывающей размер прибыли, которую он мог извлечь в ходе использования оборудования;
- лизингополучатель не вправе предъявлять лизингодателю никаких иных претензий за непоставку, просрочку в поставке или поставке несоответствующего оборудования, если только это не явилось результатом действия или упущения лизингодателя. При этом лизингополучатель вправе приостановить периодические платежи, подлежащие уплате по договору лизинга, до тех пор, пока лизингодатель не исправит своего ненадлежащего исполнения, предложив оборудование, соответствующее договору поставки, или пока лизингополучатель не утратил право на отказ от оборудования.
В случае нарушения лизингополучателем своих обязанностей лизингодатель имеет право на получение причитающихся ему невыплаченных лизинговых платежей с процентами, а также на возмещение убытков. При наличии существенного нарушения лизингополучателем своих обязанностей лизингодатель может потребовать ускоренной выплаты сумм будущих лизинговых платежей, если это предусмотрено лизинговым соглашением, или расторгнуть лизинговое соглашение и после такого прекращения:
а) возвратить владение оборудованием;
б) потребовать возмещение убытков в таком размере, при котором он был бы поставлен в положение, в котором он находился бы при надлежащем выполнении лизингополучателем лизингового соглашения.
Лизинговым соглашением может быть предусмотрен способ исчисления указанных убытков. Причем это может быть реализовано в судебном порядке в отношениях между сторонами, если только оно не приведет к взысканию убытков, существенно превышающих указанные в п. "б" убытки. Важно отметить, что по Конвенции стороны не могут отступать или изменять действие данных правил.
При прекращении лизингодателем лизингового соглашения он не вправе реализовать в судебном порядке требование об ускоренной выплате будущих лизинговых платежей, однако стоимость таких платежей может быть принята во внимание при исчислении размера убытков. Как и предыдущее, данное правило Конвенции носит императивный характер, и стороны не могут отступать от него или изменять его действие. Если лизингодатель предоставил лизингополучателю разумную возможность устранения указанного несоответствия, такой лизингодатель не вправе требовать ускоренной выплаты лизинговых платежей или расторжения договора.
Лизингодатель утрачивает право на возмещение убытков, если он не принял разумных мер для уменьшения ущерба.
В обязанности поставщика согласно Конвенции входит заключение договора поставки оборудования на условиях, одобренных лизингополучателем в той мере, в которой они затрагивают его интересы. При этом поставщик должен быть осведомлен о том, что договор поставки заключается в связи с договором лизинга.
Из особенностей, присущих только договору финансового лизинга, следует правило ст. 10 Конвенции, согласно которому обязанности поставщика по договору поставки распространяются и в отношении лизингополучателя, как если бы последний являлся стороной такого договора и оборудование поставлялось бы непосредственно ему.
Однако поставщик не несет ответственности одновременно перед лизингодателем и лизингополучателем за один и тот же ущерб.
Хотя лизингополучателю предоставлены достаточно широкие права в связи с договором поставки, в котором он не участвует, однако он не приравнивается полностью к стороне договора поставки и ему не предоставлено права прекратить действие договора поставки или аннулировать его без согласия лизингодателя.
С другой стороны, учитывая, что договор поставки заключается лизингодателем и поставщиком в интересах лизингополучателя и на условиях, им одобренных, Конвенция в ст. 11 содержит запрещение нарушения прав лизингополучателя, которые вытекают из договора поставки, заключенного в соответствии с Конвенцией, путем внесения изменений в любое условие договора поставки, предварительно одобренного лизингополучателем, если только он не дал свое согласие на такое изменение.
Отдельное правило ст. 14 Конвенции устанавливает неодинаковый для лизингодателя и лизингополучателя режим передачи прав на оборудование как с точки зрения объема передаваемых прав, так и с точки зрения свободы осуществления такой передачи.
Лизингодатель вправе передать все принадлежащие ему права на оборудование, либо права, которыми он наделен по договору лизинга, либо часть этих прав или иным образом распорядиться всеми принадлежащими ему правами на оборудование, либо правами, которыми он наделен по договору лизинга, или частью этих прав. Однако такая передача не освобождает лизингодателя от выполнения каких-либо из его обязательств по договору лизинга и не изменяет характер договора лизинга или его правовой режим, установленный Конвенцией. Иными словами, передача лизингодателем принадлежащих ему прав не прекращает договора финансового лизинга.
Лизингополучатель вправе передать право пользования оборудованием или любые другие свои права по договору лизинга только с согласия лизингодателя на такую передачу и при соблюдении прав третьих лиц.
Конвенция содержит ряд правил, затрагивающих вопросы передачи прав и обязанностей сторон договора международной финансовой аренды. Лизингодателю предоставляется право передать или иным образом распорядиться всеми или лишь некоторыми принадлежащими ему по договору лизинга или связанными с оборудованием правами. Такая передача прав не освобождает лизингодателя от его обязанностей по договору лизинга и не изменяет природу договора лизинга в соответствии с Конвенцией. Как отмечалось, права лизингополучателя намного уже: он может передать право пользования оборудованием или любое другое право по договору лизинга только с согласия лизингодателя и при условии соблюдения прав третьих лиц.
Поскольку при приобретении оборудования между лизингодателем и поставщиком заключается договор на поставку, Конвенция не конкретизирует соответствующие правила, выделяя лишь те особенности, которые отражают специфику правоотношений финансового лизинга.
Обязанности поставщика по договору поставки действительны в отношении лизингополучателя, как если бы он являлся стороной этого договора и как если бы оборудование поставлялось непосредственно лизингополучателю. Однако поставщик не несет ответственности одновременно перед лизингодателем и лизингополучателем за один и тот же ущерб. При этом лизингополучатель не имеет права на расторжение или аннулирование договора поставки без согласия лизингодателя.
Третья глава Конвенции посвящена заключительным положениям, среди которых наибольшее значение имеют следующие.
Конвенция не затрагивает действия любого международного договора, который уже заключен или может быть заключен; в частности, она не затрагивает ответственности любого лица в силу существующих или будущих договоров (ст. 17).
При наличии в договаривающемся государстве двух или более территориальных единиц, в которых применяются различные правовые системы, такое государство вправе сделать заявление о территориальном применении Конвенции на все такие единицы или только на одну или несколько из них и может в любой момент заменить это заявление новым заявлением (ст. 18).
Как и в Венской конвенции 1980 г., в ст. 19 Оттавской конвенции закреплено правило об одинаковых или близких друг к другу правовых нормах. Согласно данной статье два или несколько договаривающихся государств, которые применяют одинаковые или близкие друг к другу правовые нормы по вопросам, регулируемым Конвенцией, вправе в любой момент заявить, что Конвенция не применяется, если поставщик, лизингодатель или лизингополучатель имеют свои коммерческие предприятия в этих государствах. Такие заявления могут быть сделаны совместно или путем взаимных односторонних заявлений. Кроме того, договаривающееся государство, которое применяет одинаковые или близкие друг к другу правовые нормы по вопросам, регулируемым Конвенцией, с одним или несколькими государствами, не являющимися договаривающимися государствами, вправе в любой момент заявить, что Конвенция не применяется, если поставщик, лизингодатель и лизингополучатель имеют свои коммерческие предприятия в этих государствах.
При ратификации Российской Федерацией Конвенции она воспользовалась предоставленным ст. 20 Конвенции правом и заявила о том, что вместо положений п. 3 ст. 8 Конвенции она будет применять нормы своего гражданского законодательства (в данном пункте сторонам запрещено отступать от положений п. 2 или вносить изменения в их последствия постольку, поскольку преимущественный титул, право или претензия являются результатом умышленного действия, грубой небрежности или упущения арендодателя).
При заключении договора финансовой аренды с партнерами из стран, не участвующих в Оттавской конвенции о международном финансовом лизинге, а также при отсутствии в Конвенции регулирования по тем или иным вопросам, соответствующие вопросы подлежат разрешению на основании норм применимого права. Как отмечалось, ранее действовавшее коллизионное право Российской Федерации (ст. 166 Основ гражданского законодательства 1991 г.), а в настоящее время ст. 1210 части третьей ГК РФ позволяют сторонам согласовать применимое право, а ст. 28 Закона РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" обязывает компетентный международный коммерческий арбитраж разрешать спор в соответствии с такими нормами права, которые стороны избрали в качестве применимых к существу спора. При отсутствии каких-либо указаний сторон международный третейский суд применяет право, определенное в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми.
Специальная коллизионная норма в отношении непосредственно договора финансового лизинга в отечественном законодательстве отсутствует. Согласно п. 3 ст. 1211 ГК РФ (ст. 166 Основ гражданского законодательства 1991 г.) в указанной ситуации применяется право страны, где учреждена, имеет место жительства или основное место деятельности сторона, являющаяся наймодателем в договоре имущественного найма, а по терминологии ГК РФ - арендодателем в договоре аренды. Поскольку договор финансового лизинга помещен в гл. 34 ГК РФ "Аренда", коллизионная норма в отношении договора аренды может быть применена и к договору финансового лизинга как разновидности договора аренды. К такому же выводу можно прийти и при использовании коллизионного критерия п. 1 ст. 1211 ч. III ГК РФ, отсылающего, при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве, к праву страны, с которой договор наиболее тесно связан. Таким правом, согласно п. 2 той же статьи, считается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора. Данный коллизионный критерий совпадает с основными принципами, зафиксированными в рамках региональной унификации в Римской конвенции и Конвенции Мехико (см. гл. 2).
Если лизингодателем является российское юридическое лицо, то к отношениям сторон, не урегулированным или не полностью урегулированным договором финансового лизинга, подлежат применению предписания § 6 гл. 34 ГК РФ, при заключении договора финансового лизинга, подпадающего под действие Оттавской конвенции, будут применяться положения Конвенции, а по вопросам, в ней не урегулированным, - правила ГК РФ.
Иные не урегулированные Конвенцией взаимоотношения сторон, например, в связи с согласованием базисных условий поставок, определением порядка разрешения споров и т.п., подлежат определению сторонами или международным коммерческим арбитражем с учетом как действующих международных конвенций, так и правил отечественного законодательства, прежде всего ГК РФ.
Конвенция ООН 1988 г. о международном факторинге.
Конвенция о международном факторинге также была разработана Международным институтом по унификации частного права (УНИДРУА) и принята на дипломатической конференции в Оттаве в мае 1988 г. как Конвенция Организации Объединенных Наций <*>. Одновременно на этой же конференции была принята и Конвенция ООН о международном финансовом лизинге. Таким образом, результатом работы указанной конференции явилась унификация новых видов международных коммерческих контрактов, связанных с международной куплей-продажей, унификация которой завершилась принятием в 1980 г. Венской конвенции.
--------------------------------
<*> На 7 января 2002 г. Конвенция подписана 14 государствами и ратифицирована Венгрией, Италией, Латвией, Нигерией, ФРГ и Францией.
Наша страна принимала участие в работе над Конвенцией, однако пока ее не ратифицировала. Вместе с тем ее положения учитывались при разработке Гражданского кодекса РФ; следовательно, имела место косвенная унификация правил о международном факторинге.
В ст. 1 Конвенции определяется, что для целей данной Конвенции договор факторинга означает договор, заключаемый одной стороной - поставщиком с другой стороной - фактором, о том, что продавец (поставщик) передает фактору требования, вытекающие из договоров международной купли-продажи товаров, заключенных между поставщиком и его должниками по указанным договорам.
Согласно п. 2 ст. 1 Конвенции, она не распространяется на передачу прав требования по договорам, по которым товары приобретаются для личных, семейных или иных бытовых нужд. Иными словами, как и Венская конвенция 1980 г., данная Конвенция имеет в виду только договоры, заключаемые в предпринимательских целях.
На основании ст. 1 Конвенции договор о международном факторинге должен включать как минимум две операции из таких, как:
а) финансирование поставщика, включая предоставление ему авансов и кредитов;
б) бухгалтерская обработка счетов поставщика, относящихся к денежным требованиям, ставшим предметом уступки требования;
в) получение выручки с должников;
г) защита интересов поставщика в связи с неплатежеспособностью его должников.
Конвенция не предписывает, чтобы конкретное денежное требование, являющееся предметом договора, обязательно указывалось в договоре; достаточно, чтобы денежная выручка по переданным требованиям могла быть определенным образом идентифицирована как относящаяся к данному договору факторинга на момент заключения договора или на момент, когда она фактически возникнет.
В ст. 2 содержатся основные принципы применения Конвенции. В целом они совпадают с принципами применения и Конвенции о международном финансовом лизинге, и Венской конвенции. В соответствии с предписаниями указанной статьи Конвенция о международном факторинге применяется в случаях возникновения требования из договора международной купли-продажи товаров между продавцом (поставщиком, по терминологии Конвенции) и должником, коммерческие предприятия которых находятся в различных государствах, и
а) эти государства и государство, в котором фактор имеет местонахождение своего коммерческого предприятия, являются участниками Конвенции;
б) договор международной купли-продажи товаров и договор факторинга регламентируются нормами права государства - участника Конвенции.
Как следует из ст. 3 Конвенции, ее применение может быть исключено как сторонами договора факторинга, так и сторонами договора международной купли-продажи товаров в отношении тех требований, которые возникают после получения фактором письменного извещения о таком исключении. В последнем случае речь идет об исключении применения Конвенции в целом.
Аналогично Венской конвенции и Конвенции о международном финансовом лизинге данная Конвенция определяет правила толкования ее положений. При этом, согласно ст. 4, при толковании Конвенции надлежит учитывать ее предмет и цели, изложенные в преамбуле, ее международный характер и необходимость содействовать достижению единообразия в ее применении, а также соблюдению добросовестности в международной торговле. Таким образом, все материально-правовые конвенции содержат в принципе одинаковые правила толкования их положений, что создает единообразие в таком важном практическом вопросе.
Согласно п. 2 ст. 4 Конвенции, вопросы, относящиеся к предмету ее регулирования, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. Данное правило совпадает с аналогичным правилом Венской конвенции и Конвенции о международном финансовом лизинге, что также означает унифицированный подход к восполнению правил Конвенции.
В Конвенции закреплено правило о приоритете договора факторинга (в части отношений между фактором и его клиентом) над договором, из которого возникает денежное требование (например, купли-продажи, подряда). Прямо предусмотрено, что передача требования фактору не затрагивается никаким соглашением между поставщиком и его должником, которое запрещает такую уступку (однако Конвенция допускает совершение оговорки в случае, если ратифицирующее Конвенцию государство считает неприменимым для себя данное правило).
Конвенция в ст. 8 предусматривает, что должник обязан произвести платеж фактору, которому уступлено право требования, если только у него отсутствует информация о том, что какое-либо третье лицо имеет преимущественное право на получение данного платежа. Письменное уведомление об уступке требования должно быть направлено должнику кредитором (т.е. лицом, которое осуществило передачу права требования) или - по поручению последнего - фактором. При этом оно должно быть достаточно определенно: в нем указываются требования, переданные фактору, данные о самом факторе. Важно отметить, что такое уведомление имеет силу только в отношении выручки, возникающей из договоров, заключенных после направления должнику уведомления.
Согласно Конвенции, договор факторинга может включать уступку не только денежного требования, но и иных прав, которыми обладает клиент в силу договора международной купли-продажи, например, преимущества возникающие из оговорки об удержании за поставщиком права собственности на товары до полной их оплаты или из иных способов обеспечения исполнения обязательств поставщика.
Конвенция в ст. 9 предоставляет должнику (покупателю), которому фактор предъявляет денежное требование, право предъявить ему свои требования, вытекающие из договора международной купли-продажи с продавцом (поставщиком), поскольку в силу передачи права требования фактор как бы заступает на место продавца-кредитора в договоре международной купли-продажи товаров. Однако если должник (покупатель) уже уплатил фактору соответствующие суммы, то по правилам Конвенции он не может требовать возврата этих сумм от фактора, если он может получить их непосредственно от продавца (поставщика). Ему предоставлено такое право, лишь если фактор еще не исполнил своих обязательств перед продавцом (поставщиком) или если фактор осуществил платеж продавцу (поставщику), зная о том, что у должника (покупателя) имеются претензии к продавцу (поставщику).
Конвенция допускает право фактора переуступить полученное им от клиента право требования другому финансовому агенту (фактору), если только такая уступка не запрещена договором факторинга. При этом к переуступке применяются те же правила, что и к первоначальной уступке требования.
Таким образом, Конвенция, в отличие от ГК РФ, регламентирует отношения факторинга, возникающие из договора международной купли-продажи товаров, и не затрагивает иных международных коммерческих контрактов.
В результате принятия в рамках ООН четырех Конвенций имела место международно-правовая унификация правил о договоре международной купли-продажи и связанных с ним договорах. Хотя не все Конвенции, как отмечалось, являются для Российской Федерации действующими, принятие единообразных правил имеет важное значение, поскольку их предписания использовались при разработке нового гражданского законодательства (что имело место при разработке Модельного ГК для стран СНГ, ГК РФ и других республик, принявших на основе Модельного собственные ГК).
Региональная международно-правовая унификация
материальных норм
Региональная унификация материальных норм странами СЭВ.
Наиболее значительные успехи были достигнуты странами СЭВ в унификации правил о внешнеторговой купле-продаже (поставке). Практическое значение данного документа состояло в том, что две трети торгово-экономического оборота в тот период приходилось на страны СЭВ, а оформляющие указанные отношения контракты внешнеторговой купли-продажи (поставки) регламентировались Общими условиями поставок между организациями стран - членов СЭВ (ОУП СЭВ) <*>.
--------------------------------
<*> Учитывая, что правовое регулирование связанных с поставкой отношений по монтажу и техническому обслуживанию строилось по той же принципиальной схеме, что и правовое регулирование самой поставки, им уделяется меньше внимания.
Данный многосторонний документ действовал более 30 лет, в течение которых с учетом развития сотрудничества и возникновения требующих разрешения проблем происходило его совершенствование (основные этапы которого выделены в гл. 1).
Наиболее впечатляющими являются следующие результаты материально-правовой унификации норм о внешнеторговой поставке. Прежде всего следует подчеркнуть индивидуальный подход, который позволил в отношениях с рядом стран выделить актуальные вопросы и согласовать их в Протоколах о дополнениях к ОУП СЭВ. В отличие от Венской конвенции 1980 г. ОУП СЭВ не содержали ограничений в отношении товаров, на которые распространялось их действие. Это объясняется тем, что применение данного документа предусматривалось двусторонними пятилетними соглашениями о товарообороте, заключаемыми соответствующими странами, к которым были приложены списки товаров, согласованных к поставке в соответствующий период (данные соглашения конкретизировались в ежегодных протоколах о товарообороте). Таким образом, в межправительственных соглашениях определялись товары, по которым заключались и исполнялись в соответствии с ОУП СЭВ контракты.
Хотя в силу отмеченных в гл. 1 причин ОУП СЭВ представляли обязательный для продавца и покупателя документ, его Преамбула допускала отклонения: когда стороны при заключении контракта придут к выводу, что вследствие специфики товара и/или особенностей его поставки требуется отступление от отдельных положений данных ОУП; такое отступление они могли согласовать в контракте.
В данном документе задолго до Гаагских конвенций 1964 г. определялись порядок заключения договора поставки, правила его изменения и прекращения. В нем были зафиксированы предъявляемые к оферте требования в виде минимума существенных условий контракта, которыми признавались предмет контракта, количество, цена (определенная или определимая). Частично это было воспринято Гаагской конвенцией 1964 г. о Единообразном законе о заключении договоров международной купли-продажи товаров и Венской конвенцией 1980 г., которыми существенными условиями такого договора признаются предмет договора и количество товара.
Значительными достижениями унификации материально-правовых норм, которым невозможно найти аналогии в иных унификационных документах, являются следующие:
- согласование базисных условий не только для восьми способов транспортировки товара от продавца к покупателю, но и по каждому из базисных условий правил о переходе права собственности на поставляемый товар (отметим, что правила Инкотермс по общему правилу имеют факультативный характер (см. далее), а единообразия в отношении перехода права собственности не удалось достичь и в Венской конвенции 1980 г.);
- подробное урегулирование правил о наиболее важных условиях контрактов: в отношении срока исполнения, качества товара и гарантии качества, количества товара, упаковки и маркировки, технической документации, отгрузочных инструкций, порядке оплаты товара, т.е. по существу сторонам контракта предлагались единообразные решения, что не только обеспечивало единство правового регулирования отношений внешнеторговой поставки, равное положение сторон и сбалансированность их отношений, но и позволяло экономить время и средства при согласовании контрактов;
- определение правил о последствиях нарушения обязательств продавцом или покупателем в виде возмещения убытков и штрафных санкций, а также об их соотношении; подробные и четкие правила возмещения убытков и уплаты штрафа представляли для сторон ясное практическое руководство;
- унификация процентной ставки в отношении просрочки, касающейся денежного обязательства;
- установление обязательного претензионного порядка для основных видов нарушений обязательств по контракту и определение сроков для предъявления претензий, что не только дисциплинировало продавца и покупателя, но и обеспечивало динамику оборота;
- согласование предписаний об исковой давности в виде абсолютно императивных норм, от которых стороны не могли отступить даже по основаниям, предусмотренным преамбулой ОУП СЭВ; при совершенствовании отечественного гражданского законодательства не без влияния ОУП СЭВ первоначально в Основы гражданского законодательства 1991 г., а затем в ГК РФ было включено правило о применении исковой давности только по инициативе стороны в споре, а также о перерыве исковой давности при признании должником долга. Положения данного документа принимались во внимание и при разработке Конвенции ООН 1974 г. об исковой давности в международной купле-продаже товаров, а также Протокола к ней 1980 г.;
- согласование составителями обязательного порядка разрешения споров из контракта или в связи с ним в арбитражном порядке в арбитраже, установленном для этих споров, и определение порядка обращения в соответствующий арбитраж либо в стране ответчика, либо по договоренности сторон в третьей стране - члене СЭВ. Это положило начало формированию Московской конвенции 1972 г. о разрешении арбитражным путем споров, вытекающих из отношений экономического и научно-технического сотрудничества, которая не только обеспечивала предсказуемость обращения в международный коммерческий арбитраж, но и создала механизм принудительного исполнения вынесенных таким арбитражем решений, который по сравнению с Нью-Йоркской конвенцией 1958 г. предоставлял возможность более простого приведения в исполнение указанных решений.
В 1991 г. в связи с упразднением СЭВ изменился и режим применения ОУП СЭВ 1968/1988 гг. в отношениях между субъектами внешнеэкономических связей стран - участниц данного документа. В соответствии с Постановлением Исполкома СЭВ "О пересмотре нормативных и программных документов СЭВ" Рабочая группа специалистов стран в области внешнеэкономических связей в 1991 г. разработала Предложения для возможного использования при применении ОУП СЭВ 1968/1988 гг. (далее - Предложения).
В 1991 г. четыре государства: Российская Федерация, Вьетнам, Куба и Монголия - намеревались сохранить нормативный характер ОУП во взаимных отношениях между субъектами права своих государств при осуществлении внешнеторговых поставок. В связи с тем что в межправительственных соглашениях РФ с Вьетнамом и Монголией о товарообороте и платежах, а также протоколах о товарообороте с 1991 г. отсутствуют указания о применении ОУП СЭВ, возникает неодинаковое толкование юридического характера данного документа. М.Г. Розенберг выделяет два аспекта данной проблемы: "С одной стороны, Россия является правопреемником СССР по его международным обязательствам и без специального подтверждения по каждому заключенному СССР соглашению. Поэтому ОУП СЭВ сохраняют нормативный характер и без указания об этом в заключаемых с Вьетнамом и Монголией соглашениях. С другой стороны, отсутствие в соглашениях между Россией и этими странами указаний по этому вопросу может трактоваться как означающее утрату ОУП СЭВ нормативного характера". Анализируя соглашения между правительствами РФ и Кубы, М.Г. Розенберг приходит к выводу об утрате ОУП СЭВ нормативного характера в отношениях между организациями указанных двух стран <*>.
--------------------------------
<*> См.: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров: Комментарий к законодательству и практике разрешения споров. С. 16 - 17.
В отношениях по контрактам внешнеторговой поставки с хозяйствующими субъектами внешнеэкономической деятельности шести государств: Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Чехии и Словакии - уже с 1 января 1991 г. ОУП СЭВ подлежали только факультативному применению. Ссылка в контракте на данный документ или на его отдельные положения означает реализацию сторонами контракта своего права на согласование условий такого контракта, а соответствующее предписание ОУП СЭВ становится составной частью условий контракта.
Изложенное позволяет сделать вывод, что ОУП СЭВ в его последней редакции 1968/1988 гг. сохраняют значение в качестве факультативного документа, который наряду с иными факультативными документами может использоваться хозяйствующими субъектами в качестве условий заключаемых ими контрактов международной купли-продажи (поставки).
Таким образом, в отношениях по внешнеторговой поставке с хозяйствующими субъектами практически всех государств произошло изменение метода унификации от международно-правового к частноправовому, изменился правовой характер ОУП СЭВ, которые в настоящее время имеют факультативное значение, как и ОУП СЭВ - Финляндия, ОУП между организациями бывшего СССР и бывшей Югославии, ОУП ЕЭК ООН, типовые контракты МТП.
При факультативном характере Предложений их адресатами являются субъекты внешнеэкономических связей соответствующих стран, которые могут пользоваться Предложениями по своему усмотрению при заключении контрактов.
Именно в Предложениях впервые в рамках СЭВ появилось указание на необходимость принимать во внимание предписания императивных норм применимого национального права.
Предложения разделены на девять основных групп:
- относящиеся к порядку применения ОУП СЭВ;
- имеющие своей целью способствовать применению общепринятых в международной торговле документов, разработанных Международной торговой палатой (Унифицированных правил и обычаев для документарных аккредитивов, Унифицированных правил и обычаев по инкассо, Правил толкования международных торговых терминов - Инкотермс);
- направленные на расширение арсенала (с учетом международной коммерческой практики и опыта универсальной унификации в рамках ООН, в частности положений Венской конвенции 1980 г.) средств правовой защиты и повышение уровня ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по контракту;
- позволяющие повысить уровень дисциплины и ответственности за ненадлежащее исполнение обязательств при применении предусмотренных ОУП СЭВ средств правовой защиты;
- рекомендующие в условиях перехода на рыночные отношения и новый механизм экономического сотрудничества использовать принятые в международной торговой практике средства воздействия на партнера при очевидности наступления риска нарушения им обязательств или неоказания с его стороны содействия в исполнении обязательств;
- призванные способствовать совершенствованию порядка заключения контрактов и единообразному применению их условий;
- уточняющие определенные положения ОУП СЭВ, которые могут вызвать затруднения в условиях перехода на рыночные отношения и новый механизм экономического сотрудничества;
- являющиеся необходимым следствием перехода на двусторонние договоренности в отношении порядка платежей и отказа от расчетов в переводных рублях;
- относящиеся к исковой давности и последствиям непредъявления в срок претензий.
Содержащиеся в Предложениях рекомендации и сегодня являются актуальными и представляют интерес для участников международных коммерческих контрактов. Это объясняется несколькими причинами:
- во-первых, накопленный за сорок лет опыт унификации положений о внешнеторговой поставке содержит много ценного, что проверено не только временем, но и договорной и арбитражной практикой;
- во-вторых, Предложения весьма удачно скорректированы с точки зрения учета в них предписаний Венской конвенции 1980 г., участниками которой на момент разработки Предложений являлись наша страна, Болгария и Венгрия, а в последующем к Венской конвенции 1980 г. присоединились Куба, Чехия и Словакия, Монголия, Польша, Румыния;
- в-третьих, переход от унификации международно-правовой к унификации частноправовой соответствовал велению времени, переходу в указанных странах на рыночные отношения, что предполагало широкое использование сторонами контрактов свободы воли;
- в-четвертых, выверенные формулировки Предложений могут быть использованы в договорной практике при составлении контрактов, особенно по вопросам ответственности за ненадлежащее исполнение принятых обязательств, так как содержащиеся в них рекомендации значительно расширяют средства защиты, к которым могут прибегнуть продавец и покупатель по Венской конвенции 1980 г., особенно учитывая, что в ней содержится лишь упоминание о том, что сторонами могут быть использованы и иные, нежели предусмотренные в ней, средства защиты.
Данный опыт можно использовать при совершенствовании Соглашения об Общих условиях поставок между организациями государств - участников СНГ, подписанного в Киеве 20 марта 1992 г. и не соответствующего по своему содержанию современным требованиям.
В рамках СЭВ в середине 80-х годов был разработан план создания общего права международных коммерческих контрактов, целью которого было дополнение действовавших в тот период ОУП СЭВ <*>. Проект был предназначен для регламентирования следующих основных видов контрактов, которые не подпадали под ОУП СЭВ:
--------------------------------
<*> Enderlein F. UNIDROIT. New Directions in International Trade law. P. 447, 449.
- подрядные отношения (монтаж, техническое обслуживание) и отношения по специализации и кооперированию производства, по снабжению поставляемой техники запасными частями, режим которых определялся документами, также именуемыми ОУ, но имеющими рекомендательный характер (ОУМ, ОУСК, ОУТО, ОПОЗЧ). Таким образом, почти на 20 лет раньше, нежели УНИДРУА и Комиссия Ландо, в рамках региональной унификации СЭВ была поставлена задача согласования общего контрактного права СЭВ;
- отношения, по которым отсутствовало согласование каких-либо Общих условий. Для таких договоров реализация данного плана означала бы создание единообразного правового режима.
В проекте была определена сфера его территориального и персонального применения; он содержал правила обязательственного права: о порядке заключения и содержании контрактов, об исполнении и последствиях неисполнения, прежде всего в виде возмещения убытков, об исчислении сроков и исковой давности, о передаче прав и обязанностей. Однако вследствие известных исторических событий СЭВ перестал существовать, и поэтому реализация данного проекта оказалась невозможной. Последующее развитие событий подтвердило обоснованность избранного странами СЭВ пути. Разработанные УНИДРУА и Комиссией Ландо Принципы используют накопленный странами СЭВ опыт и хотя именуются иначе - Принципы международных коммерческих договоров или Принципы Европейского договорного права, - но представляют собой именно возникший в ходе обобщения правового регулирования разных стран свод общих правил, предназначенных для использования в международном коммерческом обороте на основании соглашения сторон международных контрактов.
Региональная международно-правовая унификация материальных норм странами СНГ.
Соглашение об общих условиях поставок товаров между организациями государств - участников Содружества было заключено 20 марта 1992 г. правительствами восьми стран СНГ (Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, Российской Федерации, Таджикистана и Украины). Соглашение вступило в силу с 1 июля 1992 г. Специфика Соглашения состоит в том, что оно регулирует отношения между хозяйствующими субъектами соответствующих стран только по межгосударственным экономическим связям. Целью Соглашения является создание благоприятных условий для сохранения и развития хозяйственных связей между субъектами хозяйствования в рамках СНГ с учетом заключенных между ними соглашений об экономическом сотрудничестве.
Действие Соглашения распространяется на отношения по межгосударственным экономическим связям, отношения же свободного оборота не подпадают под регулирование его правилами. Субъектами регулирования являются хозяйствующие субъекты государств-участников (независимо от форм собственности), под которыми понимаются: предприятия, их объединения, организации любых организационно-правовых форм, а также граждане, обладающие статусом предпринимателя в соответствии с законами, действующими на территории государств - участников СНГ, а также их объединения.
Соглашение состоит из двух частей: "Общие положения" и "Заключение, изменение и расторжение договоров" - и насчитывает 23 пункта. Поскольку оно рассчитано на отношения по поставке товаров по межгосударственным соглашениям, государства-участники согласились осуществлять работу по обеспечению своевременного заключения хозяйственных договоров поставки и контроль за их исполнением. К такому обеспечению относятся предусмотренные п. п. 7 - 10 меры, принимаемые регулирующими органами, по формированию объемов поставок товаров и прикреплению покупателя к предприятию-поставщику, а также последствия несогласия с этим поставщика.
Вторая часть разд. II определяет порядок заключения и подписания договора, определяются существенные его условия (путем указания на обязательное определение их в договоре), а также порядок согласования условий договора и порядок рассмотрения преддоговорных споров.
Соглашение содержит предписания двух видов: административные и гражданско-правовые, что было свойственно положениям о поставках, регламентировавшим данный договор во внутренних отношениях в советский период.
Ряд положений данной главы противоречит Венской конвенции 1980 г., ГК РФ, а также ГК других стран СНГ, что нельзя признать удовлетворительным. Это касается, во-первых, перечня в п. 17 существенных условий контракта, к которым Соглашением отнесены номенклатура (ассортимент), количество, качество, цена товара, сроки поставки, отгрузочные и платежные реквизиты; при отсутствии этих условий договор считается незаключенным. Однако согласно ст. ст. 454, 455 ГК РФ в договоре купли-продажи такими условиями признаются лишь предмет контракта, количество товара, а при отсутствии в договоре купли-продажи цены ст. 485 ГК РФ допускается оплата товара по цене, определяемой в соответствии с п. 3 ст. 424 ГК РФ, в договоре поставки - предмет и срок исполнения (ст. 506 ГК РФ).
Во-вторых, Соглашением предусмотрены только три конкретных основания для одностороннего отказа от исполнения, что ограничивает права сторон и противоречит ГК РФ. Представляется нецелесообразным в настоящее время сохранять принцип реального исполнения, зафиксированный в ст. 23 Соглашения.
С учетом изложенного можно сделать вывод о необходимости совершенствования Соглашения. Поскольку оно рассчитано на отношения между субъектами хозяйствования по межгосударственным экономическим связям, в нем целесообразно сохранить только предписания административно-правового характера, конкретизирующие принимаемые на основании п. 5 обязанности осуществления соответствующими органами государств СНГ по обеспечению своевременного заключения хозяйственных договоров поставки по межгосударственным соглашениям, и контроль за их исполнением. Правила гражданско-правового характера следует из текста исключить, поскольку многие ратифицировавшие Соглашение страны СНГ являются участниками и Венской конвенции 1980 г., поэтому взаимоотношения сторон хозяйственного договора поставки в случае принятия первого предложения могут регулироваться данной Конвенцией. По хозяйственным договорам, заключаемым субъектами хозяйствования из стран, не участвующих в Венской конвенции 1980 г., возможно их урегулирование на основе норм применимого права.
Двусторонняя унификация материальных норм затрагивала внешнеторговую поставку с двумя странами и была реализована с помощью международно-правового метода (ОУП с КНР 1990 г. и ОУП с КНДР 1981 г.), а также с помощью частноправового метода (ОУП СЭВ - Финляндия 1978 г. и ОУП между организациями СССР и СФРЮ 1977 г.). В настоящее время все указанные документы приобрели факультативный характер, хотя формально два из них - ОУП с КНР и с КНДР - юридически имеют обязательную силу, будучи приложенными к межведомственным соглашениям о товарообороте.
По содержанию двусторонние ОУП можно разделить на три категории:
- к первой относятся ОУП СЭВ - Финляндия 1978 г., имеющие значительные отличия от ОУП СЭВ не только в отношении правовой природы, но и по содержанию унифицированных правил. Положения ОУП СЭВ - Финляндия сформулированы, во-первых, применительно к свободному обороту (хотя и определяемому в 70 - 80-е годы межправительственными соглашениями о товарообороте), во-вторых, в них отражены многие подходы Гаагской конвенции 1964 г. о Единообразном законе о договорах международной купли-продажи товаров и Венской конвенции 1980 г.;
- ко второй относятся ОУП между организациями СССР и СФРЮ 1977 г., содержание которых весьма близко к ОУП СЭВ;
- к третьей относятся ОУП с КНР 1990 г. и с КНДР 1981 г., сформулированные применительно к отношениям с внешнеторговыми организациями соответствующих стран, но при явном влиянии ОУП СЭВ.
«все книги «к разделу «содержание Глав: 250 Главы: < 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. 18. 19. >