ГЛАВА 4 Опыт поражений и неудач

«Нам необходимо сделать что-то со Скалли. Он Не может оставаться в компании. Он не ведает, что творит».

Стив Джобс

Джон Скалли имел весьма смутное представление о реальном состоянии дел в компании. Стив Джобс мог быть обаятельным: вокруг него возникала такая аура, из-за которой люди смотрели на все его ошибки сквозь пальцы. Джон по-прежнему думал, что Стив умеет «ходить по воде»; кроме того, его подкупило, что объемы продаж компьютера Macintosh, только что вышедшего на рынок, превысили даже самые смелые предположения. Ожидалось, что количество проданных за первый год компьютеров составит по предварительным оценкам, около 500 тысяч единиц, и уже самые первые отчеты не давали никаких оснований сомневаться в достоверности этого прогноза. Два высших руководителя компании Apple попытались привнести толику здравого смысла в происходящее: Флойд Квамм, исполнительный вице-президент компании по сбыту и маркетингу, и Кен Зербе, исполнительный вице-президент компании по финансам и управлению. Их уволили.

Весь мир наблюдал за деятельностью компании Apple. Ее считали моделью того, как следует управлять корпорациями будущего. А в это время внутри самой компании, в среде управленческого персонала, разгоралась борьба за власть, угрожавшая расколоть компанию.

После выхода компьютера Macintosh на рынок Джон Скалли принял решение объединить группы, разработавшие компьютеры Macintosh Lisa, в единую команду под руководством Стива Джобса. С этого момента ситуация в компании начала стремительно ухудшаться. В первый же день работы компании в новых условиях, когда обе группы собрались во дворе здания, выделенного группе Lisa, Стив обратился к членам этой группы со следующими словами: «Вы, ребята, на самом деле придурки». С этого момента все покатилось по наклонной. «Я чувствовал ужасную неловкость из-за того, что я – часть команды Macintosh, – рассказывал Донн Денман, вспоминая события тех дней. – Стив продолжал свою тираду, а я смотрел на людей, занимавшихся проектом „Lisa“. В их глазах я видел глубокую ненависть. И не мог осуждать их за это».

Однако не все члены команды Macintosh воспринимали ситуацию именно так. Высказанная Стивом тирада вызвала нездоровые эмоции у всех присутствующих. Некоторые из создателей «Мака» сочли замечания Стива вполне оправданными. «Мне казалось, что наступил его звездный час, – сказал по этому поводу Энди Герцфельд. – Он сказал именно то, что должен был сказать. Они действительно все испортили».

Своеволие Стива и его зацикленность на самом себе становились гибельными для него же. Он действовал в тот день как пророк, предсказывающий будущее. Его поведение свидетельствовало об отсутствии принципов гуманности в его концепции дальнейшего развития Apple, вопреки тому что как раз гуманные ценности лежали в основе создания компании. Действия Стива подтверждали его убежденность, что именно ему предопределено управлять компанией и этот момент неумолимо приближается.

Джей Эллиотт, вице-президент Apple по управлению персоналом и единственный представитель команды «Мака» в высшем руководстве компании, хорошо разбирался в людях. Он с возрастающей тревогой наблюдал за развитием взаимоотношений между Скалли и Стивом. На собраниях руководства компании присутствующим не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать за их общением. Стив и Джон разговаривали друг с другом, а все остальные участники собрания, хотя и были подотчетны Скалли, однако обращались исключительно к Стиву и разговаривали только с ним. Управлял компанией именно он.

«Мы наняли Джона для того, чтобы он стал наставником Стива, – объяснял Эллиотт, – а на самом деле все оказалось совсем наоборот… Именно Стив учил Джона».

Джон Скалли, спокойный, рассудительный и сдержанный человек, явно не мог противостоять воле Стива. Это усугублялось еще и тем, что Стив, как всем казалось, обладает «даром Мидаса» – способностью превращать в золото все, к чему он прикасается. На тот момент Macintosh обещал стать самым популярным персональным компьютером всех времен и занять лидирующее положение на рынке. Сам Стив пожинал плоды продолжающейся рекламной кампании, развернутой Реджисом Маккеной и имевшей целью убедить мир, что именно Стив Джобс – «изобретатель первого персонального компьютера». Эта рекламная кампания оказалась весьма успешной.

Между тем, Стив приближался к эпицентру урагана.

Древние греки использовали специальное слово «hubris» для обозначения стиля поведения, характерного для Стива. «Гибрис» – непомерная гордыня, свойственная людям, желающим сравниться с богами. Реакция богов на надменное поведение всегда одинакова: молния, посылаемая с небес, чтобы сразить высокомерного человека.

В 1984 г. самым популярным афоризмом года стала строка из рекламы гамбургеров сети Wendy: «Где же говядина?». Покупатели начали задавать аналогичный вопрос применительно к «Маку». Первые сто дней он продавался очень хорошо благодаря всей той шумихе и показному блеску, которые сопровождали его выход на рынок. Однако при более внимательном рассмотрении оказалось, что это – «не такой уж и жирный бифштекс». Компьютеру недоставало программного обеспечения. Пользователи «Мака» шутили, что у компьютера есть шесть программ: Macintosh Write, Macintosh Paint, Microsoft Word, а также Write, Paint и Word. Программисты Apple сделали свое дело, но никому, в том числе и специалистам компании Lotus, на счету которой пользующаяся большим спросом электронная таблица Lotus 1-2-3 (созданная для семейства персональных компьютеров компании IBM), не удавалось овладеть загадочным искусством написания программ для компьютеров с отображением визуальной информации на экране. «Мак» конкурировал с IBM PC – компьютером, чью работу поддерживали тысячи программ. Потребители воспринимали «Мак» как игрушку – можно любить, но покупать не стоит. Компания Apple провела серию серьезных маркетинговых исследований, продемонстрировавших ужасающую картину. Продавцы в розничных магазинах в первую очередь показывали покупателям компьютеры IBM PC; даже тех, кто спрашивал о «Маках», уводили от них и возвращали к IBM PC. Покупателям не нравилось, что компьютер Macintosh не имеет гнезд расширения, у него слишком маленький экран и изображение не цветное.

Однажды внештатный спичрайтер сидел перед компьютером Macintosh вместе с менеджером компании Apple Бетси Пейс, пытаясь написать с помощью компьютера речь. На следующее утро Бетси должна выступать на крайне важном ежегодном совещании сотрудников компании по вопросам сбыта. Он написал пару предложений и попытался их сохранить. Но компьютер записывал эту информацию только на гибкий диск, при этом он «выплюнул» дискету и выдал на экран сообщение с требованием вставить в дисковод диск с программой Microsoft Word. После того как это было сделано, гибкий диск совершил несколько оборотов и снова оказался выброшенным из дисковода, а на экране появилось сообщение с требованием опять вставить диск с записанной речью. Данная процедура повторялась многократно, что вызвало разочарование у спичрайтера и еще больше усилило обеспокоенность Бетси Пейс, которая стала бояться за свое выступление. Проблема состояла в том, что у компьютера не хватало памяти, а также места на дисководе для хранения данных. Должностные лица Apple начали на собственном опыте осознавать, что чувствуют потребители, купившие компьютеры компании. Члены команды Macintosh между собой называли сложившуюся ситуацию «олимпийскими играми дисководов».

Найти виновного во всех этих бедах оказалось не так уж и трудно. У Стива был не тот характер, чтобы серьезно заниматься полевыми и рыночными испытаниями продукции компании. Он верил в свою интуицию и маркетинговую смекалку. Особенно ярко это проявилось весной 1982 г., когда Стив летал очень высоко и действительно верил, что все, к чему бы он ни прикоснулся, превращается в золото. Поэтому, не обращая внимания на мнение окружающих, Стив сам определил конфигурацию системного блока компьютера, и это было его окончательное решение. Как сказал Майкл Мюррей: «Стив проводил маркетинговые исследования, рассматривая себя в зеркале каждое утро».

Отсутствие возможностей для наращивания вычислительного потенциала «Мака», заранее установленная, неизменная конфигурация, – «ахиллесова пята» компьютера Macintosh. Кроме того, стала очевидной свойственная Стиву мания величия: он, этот мальчишка, которому никогда не приходилось выполнять низкооплачиваемую работу и которого никогда не волновало, чем он будет расплачиваться за кредит, взятый на покупку жилья, или чем он будет кормить своих детей, брал на себя смелость утверждать, что точно знает нужды покупателей. Стив искренне верил, что понимает потребителя и заботится о его интересах, что разбирается в компьютерах и понимает их пользователей настолько хорошо, что может единолично определить конфигурацию компьютера. Причина такой позиции заключалась в надменности молодого человека, облеченного большой властью, – такие черты, как крайнее высокомерие и самонадеянность, с течением времени перешли все допустимые границы. Тот самый «гибрис», свойственный руководителю проекта, в конечном итоге и привел к катастрофе.

Данные за июль 1984 г. показали, что объем продаж компьютера Macintosh неуклонно сокращается. Сначала Стив отказывался верить фактам, думая, что это просто результат вялости рынка в летний период. Однако когда данные о продажах за следующий месяц доказали факт формирования устойчивой тенденции, в компании началась паника. Команда Macintosh, численность которой составляла около тысячи человек, никак не поддерживалась реальными доходами (столь многочисленный коллектив сформировался скорее на крайне оптимистичных прогнозах сбыта, а не на реальных объемах продаж). Совершенно неожиданно компания Apple столкнулась с серьезнейшей проблемой, и значительной ее частью являлся сам Стив.

Полностью изолировав себя от конечного пользователя, Стив не смог осознать один из важнейших элементов «формулы» покупки компьютера. Он не понимал, что, когда люди намереваются выделить из своего бюджета несколько тысяч долларов на покупку, большинству из них безразлично, как этот компьютер выглядит, укомплектован ли он мышью и какого цвета его корпус. Все, что важно для них, – чтобы купленный ими компьютер хорошо работал.

В компании Apple начали появляться первые признаки глубокого разочарования действиями руководства. В подразделении Apple, отвечающем за выпуск популярных, пользующихся большим спросом компьютеров Apple IIe и Apple IIc, то и дело критиковали политику компании, а его сотрудники стали практически неприкасаемыми в корпоративной «кастовой» системе. Между тем, Стив и другие представители «королевской семьи» («брамины», имевшие бесспорный авторитет) весьма критично относились к команде Apple II и ее продукту, а Джон Скалли по-прежнему не считал нужным расставить все по своим местам. Компания Apple стремительно теряла репутацию лидера компьютерной отрасли, и происходило это из-за эксцентричного поведения председателя совета директоров компании.

Еще более серьезный конфликт возник, когда членам команды Macintosh стало известно, как оплачивается труд их коллег из команды проекта «Lisa». Инженеры этого подразделения получали по 50 тыс. долл. в год, тогда как в группе «Мака» только заработная плата Энди и Беррела приближалась к этому значению. Стиву удалось вызвать у членов команды почти слепую преданность концепции создания «Мака», одновременно назначив им зарплату, не превышавшую 10–20 тыс. долл. в год, что не мешало ему по-прежнему требовать работать по 90 часов в неделю, днем и ночью, а также по выходным. Эта ситуация вызвала «глубокую депрессию у инженеров», как написал в своей служебной записке один из менеджеров. Кроме того, среди членов команды Macintosh назревало недовольство, еще более усилившееся, когда некоторые из руководителей команды обнаружили, что подчиненным, появившимся в компании гораздо позже, платят больше, чем им, их боссам.

Стив попытался восстановить статус-кво, выплачивая чрезвычайно щедрые премиальные команде Macintosh, но это только вызвало раздражение у людей из подразделения Apple II, поскольку именно их продукт обеспечивал практически все доходы компании, из которых выплачивалась зарплата всем ее работникам. Джей Эллиотт, вице-президент компании по управлению персоналом, пытался убедить недовольных представителей команды Macintosh в том, что их относительно низкая заработная плата компенсируется стоимостью их привилегий – в некоторых случаях это была даже оплата услуг няни для детей сотрудников компании. Эти аргументы не нашли понимания у членов команды – они по-прежнему считали, что их обманули и использовали в своих интересах. Они отдали все свои душевные силы Стиву и его «Маку», а он обошелся с ними так низко. Стиву так и не удалось вернуть их доверие. (В последующие годы очень немногие члены команды «Мака» вернулись к Стиву и работали на него.)

Битва за умы и сердца сотрудников компании, работавших под его непосредственным руководством, оказалась только частью большой проблемы. Хотя Apple и получила всеобщее признание как ведущая инновационная компания в сфере персональных компьютеров, по отношению к ней сформировалось также и повсеместное недоверие из-за нестабильности показателей работы, не говоря уже о поведении председателя совета директоров. В битве за выживание с основным конкурентом – IBM, Apple постепенно теряла свой вес в сфере вычислительной техники и становилась похожа на компанию, от которой можно ожидать самого худшего. Потребители воспринимали IBMкак предприятие, которому можно доверять. Apple же доверия у них не вызывала.

За все это время в Apple сформировалась традиция каждый год проводить тщательно организованные развлекательные мероприятия для торгового персонала, занимающегося сбытом продукции за рубежом. Они представляли собой четыре-пять дней развлечений для «накачивания» персонала эмоциональной энергетикой, специальных лекций, хмельных пирушек, длившихся до рассвета. Все происходило на модных курортах. Подобные мероприятия хорошо известны в корпоративном мире: они имеют большое значение для вооружения торговых представителей новыми техническими знаниями и повышения энтузиазма. На протяжении нескольких лет такие встречи, проводившиеся компанией Apple, поражали всех своей пышностью и великолепием, однако во время мероприятий, состоявшихся в 1984 г. на Гавайях, на оживленном курорте Вайкики-Бич, выплыл ряд непростых проблем.

Учитывая колебания объемов продаж компьютеров Macintosh, для Стива было очень важно сделать это мероприятие роскошным и запоминающимся, чтобы торговые представители (многие из которых только недавно начали работать на Apple) с еще большим энтузиазмом и приверженностью занимались сбытом продукта и делали все возможное для обеспечения успешных продаж. В том же здании, но с другой его стороны, находился Дел Йокам, решавший проблему другого рода. В тот период Дел руководил группой, занимающейся сбытом компьютеров Apple II. Он понимал, что при сложившихся обстоятельствах все внимание руководства компании сконцентрировано на продажах нового, привлекательного компьютера Macintosh, о котором часто писали в прессе, но который не приносил компании денег, тогда как в группе Apple II не ожидалось появления новых серьезных продуктов. Подразделению, приносящему компании деньги, угрожала опасность затеряться в тени «Мака».

Для показа на заседании группы торговых представителей, занимающихся сбытом компьютеров Macintosh, подготовили документальный фильм. Он назывался «1944», и это название, с одной стороны, вызывало ассоциации с чрезвычайно успешным рекламным роликом «1984», а с другой – намекало, что он представляет собой пародию на второсортные фильмы о войне. Сюжет фильма таков: армия Macintosh высаживается на берег и атакует плацдарм, занятый злейшим врагом, в котором угадывалась компания IBM. Тем временем на съемочной площадке, оборудованной так, чтобы она напоминала Овальный кабинет, президент Рузвельт (его было видно только со спины) дает приказы «генералу» в исполнении Майка Мюррея. Этот восьмиминутный фильм стоимостью 50 тыс. долл. имел огромный успех у зрителей – по мере развития сюжета в зале слышались гул одобрения и взрывы смеха.

Замысел фильма стал понятен в самом конце, когда президент повернулся на своем кресле лицом к камере, и зрители увидели человека, одежда и грим которого делали его очень похожим на Франклина Рузвельта. Актер держал в руке сигарету в знакомом длинном мундштуке а-ля Рузвельт. Несмотря на впечатляющий грим и костюм, узнать актера было достаточно легко – это был сам Стив Джобс. Присутствующим в зале торговым представителям это так понравилось, что они начали топать ногами и свистеть в знак одобрения.

Шоу имело колоссальный успех. Однако альтернативное шоу для торговых представителей по сбыту компьютеров группы Apple II произвело еще большее впечатление. Когда две тысячи торговых агентов вошли в большой зал, они сразу же узнали декорации: зал оформлялся в стиле съезда ведущей политической партии страны. Участникам «съезда» предстояло выдвинуть кандидата от своей партии на предстоящих выборах, отдав предпочтение одному из двух претендентов. Ими были Apple II и его младший родственник Apple IIc. В кабинке для репортеров, стоявшей на возвышении, сидели два комментатора и рассказывали о проходящем съезде – «Дэвид Бриттл» (очень напоминающий тележурналиста NBCДэвида Бринкли) и «Конни Чанк» (копия корреспондента NBC, диктора телевизионных новостей Конни Чанг). Напичканный шутками сценарий заставлял зрителей безудержно хохотать с самого начала и до конца представления.

Стив Возняк согласился сыграть небольшую роль в этом спектакле и продемонстрировал свое неподражаемое чувство юмора. Он отказался от сценария, написанного профессионалами специально для него, и на протяжении нескольких минут разыгрывал свои импровизированные шутки, очень уместные и полностью соответствовавшие теме собрания.

Один фрагмент этого представления продолжительностью двадцать пять минут вошел в историю компании Apple. Представители каждого из двух «претендентов» должны были произнести краткую «номинационную речь». Вице-президент компании по вопросам сбыта, бывший тренер по американскому футболу Колумбийского университета, Билл Кемпбелл, выступил с речью в поддержку Apple IIc В этой речи он произнес фразу, не понятую сценаристами, но понятную зрителям. Описывая компьютер Apple IIc, который был меньше Apple II, он сказал: «It's not the size that counts, it's performance!» («Мал золотник, да дорог!»). Последовавший за этой фразой взрыв смеха уже охрипших зрителей просто оглушил присутствующих.

Для торгового персонала встреча на Гавайях стала неделей смеха, шумного веселья и банкетов. Для руководящего персонала уже одного возвращения в штаб-квартиру компании в Купертино оказалось достаточно, чтобы вызвать изжогу. «Стив находился в крайне подавленном состоянии, – вспоминает Джей Элиот. – Он считал, что полоса неудач началась в компании из-за ошибок Джона [Скалли]. Он намеревался взять управление компанией в свои руки, поскольку Джон „ничего не понял“ (слова Стива). Он не смог разобраться в этом бизнесе». Это очень напоминает ситуацию, когда в самолете во время полета заканчивается горючее, а пилот, который не проверил его запас перед взлетом, обвиняет других в катастрофе.

Объемы продаж продолжали сокращаться, а Стив, изучая данные каждого очередного отчета, впадал во все более мрачное расположение духа. Он пришел к выводу, что единственно верным решением для Apple будет заключение стратегического союза с другой крупной компанией. Он рассматривал такие варианты, как AT T, General Electric и даже Coca-Cola, в качестве возможных партнеров по программе совместного сбыта продукции. В определенный момент Стив попытался установить контакты с General Electric. Он пригласил Роджера Смита, генерального директора компании, на экскурсию по подразделению Apple, производящему компьютеры Macintosh. Стив предложил генеральному директору General Electric образовать стратегический союз с Apple путем покупки крупного пакета акций компании. Смит ответил, что очень плохо разбирается в компьютерах и пришлет одного из членов совета директоров своей компании обсудить этот вопрос с советом директоров Apple.

Появившегося в Apple члена совета директоров General Electric звали Росс Перо. Стив Джобс и Росс Перо выглядели весьма необычно – вряд ли можно найти двух более разных людей, чем молодой сумасбродный Стив и пуритански настроенный патриот из Техаса. Тем не менее они поладили друг с другом, как два работника ранчо на пикнике. И все же, хотя увиденное и произвело большое впечатление на Росса Перо, он все же не нашел точек соприкосновения между компаниями.

Впоследствии Стив вместе со своей командой отправился в Японию, чтобы посетить компанию Epson, специализирующуюся на выпуске офисной оргтехники. Она больше подходила на роль стратегического партнера Apple. Поездка из Токио в главный офис компании оказалась очень трудной. Из-за землетрясения на дороге образовались пробки, поэтому Стив и его люди пересели из лимузина в поезд, но только для того, чтобы узнать, что на железных дорогах движение также заблокировано. Когда они наконец добрались, представители Epson вели себя подчеркнуто вежливо, хотя им и пришлось ждать в состоянии «боевой готовности» массу времени. Стив находился в ужасном расположении духа.

Президент Epson встал, чтобы лично провести презентацию одного из продуктов компании. Этот джентльмен не успел толком начать, как буквально минуту спустя Стив прервал его выступление. По словам Джея Эллиотта, члена команды и очевидца, произошло следующее: «Стив обратился к президенту компании и сказал: „Это полная фигня! Неужели у вас нет ничего стоящего?“ И с этими словами покинул зал».

Позже, в поезде, когда они ехали назад в Токио, Стив изливал душу своим попутчикам. Вместо того чтобы воспользоваться возможностью и проанализировать трудности, возникшие в Apple, он начал рассказывать о проблемах в отношениях с его последней страстью – создательницей памятника ветеранам войны во Вьетнаме, студенткой архитектурного факультета Йельского университета Майей Лин. «Он не мог понять, почему так трудно складываются его личные отношения, – рассказывал Эллиотт. – Ему не было дела до небольшого скандала в компании Epson, это не имело значения. Действительно важной для него сейчас была любовь, и он не мог понять, почему ему не удается взять эту сторону жизни под свой контроль».

Мультимиллионер, основатель Apple Computer изливал душу. Пейзажи Японии проносились мимо в окне поезда. Приближался его тридцатый день рождения; он по-прежнему очень хотел создать семью, но боялся того, что сулило ему будущее. В конце концов, Стив повернулся к Эллиотту и со свойственной ему горячностью сказал фразу, которая, возможно, имела бы смысл, если бы прозвучала из уст Рембрандта или Бетховена: «Я всего лишь обычный человек. Почему они не могут этого понять?»

Водоворот событий закручивался все сильнее. Уровень продаж упал ниже десяти тысяч компьютеров в месяц; у Стива все чаще наблюдались перепады настроения; Скалли по-прежнему не брал на себя ответственность за урегулирование ситуации. Люди не покупали компьютеры Macintosh, и в большей степени потому, что «Маки» так и оставались без серьезного программного обеспечения. К этому моменту существенно снизился и первоначально высокий спрос на Apple IIc. Еще сильнее усугубило ситуацию то, что Дел Йокам, руководствуясь данными о больших объемах продаж за предыдущий период, подал заявку на выпуск чрезмерного количества компьютеров. В результате склады компании оказались переполнены громадными запасами непроданных компьютеров, и руководству Apple пришлось объявить об их списании, что нарушило устойчивость позиций компании на Уолл-стрит. Двести тысяч компьютеров подлежали уничтожению через бартерную посредническую компанию. Развитие компании Apple остановилось, и они стали идти ко дну.

Тем не менее даже при таких условиях подразделение Macintosh продолжало активно контролировать все службы компании, отвечающие за выполнение общих для нее функций, таких как организация рекламных кампаний, поддержание связей с общественностью, распределение готовой продукции, а также все вопросы, связанные с периферийными устройствами. Стив обосновывал такое положение дел тем, что для него, как для председателя совета директоров Apple, это единственный способ добиться, чтобы в компании все делалось «правильно». Однако это привело к концентрации слишком большой власти у подразделения Macintosh, которое, собственно говоря, и стало причиной проблем в компании. Ситуация еще больше усугублялась тем, что вся эта власть сосредотачивалась именно в руках Стива.

Через неделю после ежегодного собрания руководящего персонала компании Apple в Фениксе (штат Аризона) некоторые руководители организовали другое совещание. Однажды утром коммерческий директор Майк Мюррей отыскал Джона Скалли и Реджиса Маккену, известного специалиста по связям с общественностью, и сказал, что ему необходимо встретиться с ними в частном порядке. Настойчивый тон Майка убедил их в необходимости выслушать его.

Стив случайно увидел, как все трое направляются к лифту, и спросил, что происходит. Мюррей, захваченный врасплох, ответил, что они намерены провести совещание. Стив пожелал присоединиться к ним. Впервые за три года работы в Apple Майк Мюррей сказал «нет» Стиву Джобсу. Стив настаивал на своем, но Мюррей остался непреклонен. В конце концов, когда дверь лифта закрылась и бунтари отправились наверх, председатель совета директоров компании остался стоять на том же месте. В этот момент у Стива впервые появились подозрения, что что-то происходит, и он решил во что бы то ни стало выяснить, в чем дело.

Тем временем три заговорщика уединились в гостиничном номере Скалли, и Мюррей сказал президенту компании о том, что, по его мнению, Стива необходимо отстранить от должности руководителя подразделения Macintosh. Скалли и Маккена внимательно слушали, как Майк Мюррей, верный помощник, свой человек в компании и верноподданный «короля Стива», излагает причины, по которым он пришел к такому выводу. В конце концов, в голове Скалли прозвучал предупреждающий сигнал: если Мюррей, который был к Стиву ближе, чем кто бы то ни было, говорит, что Стива необходимо сместить с должности руководителя подразделения Macintosh, это наверняка означает, что происходит нечто действительно серьезное.

Еще совсем недавно группа Macintosh была дружной шайкой пиратов, преданных общему делу. Теперь же, при тех полномочиях, которыми Стив наделил ее, она превратилась в подразделение с раздутым штатом численностью около семисот человек. Подразделение генерировало скудный поток доходов, едва хватающих на выплату заработной платы, а управлял им человек, легко принимающий импульсивные решения и так же легко меняющий их.

Стоило бы возложить часть вины за возникновение этих проблем и на самого Майка Мюррея, и, возможно, в некотором смысле так и нужно было сделать, поскольку, будучи коммерческим директором, он принимал участие в принятии решений, приведших к сложной ситуации. Ведь основная проблема заключалась в потере компанией рынка сбыта. Руководители считали, что смогут продавать компьютеры на рынке офисной техники, но они не знали (или не позаботились о том, чтобы это выяснить), что офисные компьютеры, как правило, покупают организации. Компания Apple всегда продавала свою продукцию только частным лицам, ориентируя все свои маркетинговые мероприятия на то, чтобы человек получал удовольствие от компьютера.

Стив убедил всех, что они идут верной дорогой; он ввел в полное заблуждение и Скалли. Все считали, что избранная стратегия правильна, а падение уровня продаж просто отображает нестабильность рынка персональных компьютеров, его сезонную вялость или отсутствие программного обеспечения. «Он видел далекие горизонты за тысячи миль, – рассказывал Эллиотт, – но не мог разглядеть детали каждой мили. В этом и его гениальность, и причина его краха».

В это время Стив и первый соучредитель компании Воз отправились в Вашингтон на церемонию, во время которой президент Рональд Рейган вручил им первые Национальные медали в области технологий за вклад в научно-технический прогресс Соединенных Штатов Америки. Тем не менее они больше терпеть не могли друг друга, и им едва удавалось скрывать эту взаимную неприязнь.

Когда Джобс вернулся в Калифорнию, он узнал, что Возняк ушел из Apple, объявив об этом публично. Давая многочисленные комментарии, он обвинял компанию в том, что она не оказывала поддержки Apple II, и ставил в вину руководству хаотичное управление компанией. Делая недвусмысленные выпады в сторону своего бывшего друга, Воз раскритиковал действия компании, проигнорировавшей Apple II на последнем ежегодном собрании, хотя это единственный продукт, приносящий ей доход. «На прошлой неделе состоялось собрание акционеров, – сказал он, – и на нем не сказано ни единого слова об Apple II. У меня есть очень серьезные претензии по этому поводу».

К февралю 1985 г. Эллиотт и Мюррей пришли к выводу, что единственным человеком в компании, обладающим достаточной квалификацией, чтобы заменить Стива на посту руководителя подразделения Macintosh, был француз Жан-Луи Гассе (сорока одного года) – хороший математик и харизматичный лидер; кроме того, еще и автор нескольких популярных книг на философские темы.

В тот период Гассе возглавлял подразделение Apple France. Имея репутацию философа, размышляющего над проблемами будущего, он также руководил единственным международным подразделением Apple, функционирующим с достаточно высоким уровнем прибыльности. Осенью 1984 г., когда спрос на компьютеры Macintosh снизился из-за проблем с программным обеспечением, а в Европу для работы на этих компьютерах поставлялись только программы MacWrite и MacPaint, Гассе наглядно продемонстрировал свою находчивость и деловую смекалку. Он отправил своего подчиненного в Нью-Йорк, предоставив в его распоряжение несколько десятков тысяч долларов наличными на покупку как можно большего количества копий необходимых программ, впоследствии распространенных среди дилеров, занимающихся продажей компьютеров Macintosh во Франции.

В то время как другие разрабатывали планы смещения Стива с должности, Стив занимался составлением служебной записки, где излагались его предложения относительно проблем, возникших в работе подразделения Macintosh. Предложенные им меры были равносильны наложению марлевой повязки человеку, у которого случился сердечный приступ. Среди них – отмена бесплатных продуктов питания и напитков, поставляемых из ресторанов, а также запрет полетов бизнес-классом.

В конце месяца Стив праздновал свой тридцатый день рождения, устроив пышные торжества, которые могут себе позволить только мультимиллионеры и главы крупных корпораций. В банкетном зале ресторана гостиницы St. Francis Hotel в Сан-Франциско он принимал около тысячи своих ближайших друзей и сотрудников на обеде с балом, организованном в формате «black tie» (мужчины в смокингах, дамы в вечерних туалетах). На приеме гостей развлекала Элла Фитцжеральд.

По состоянию на 11 марта доходы компании Apple от продажи компьютеров Macintosh составляли всего 10 % от запланированных показателей. Очевидно, Стив не осознавал всей безнадежности ситуации, поэтому срочно требовалось чье-либо активное вмешательство.

В конце концов, Джон Скалли понял, что не остается ничего другого, кроме того как действовать. Он взял всю ответственность на себя и объявил о закрытии нескольких производственных предприятий. Совершенно случайно сложилось так, что вскоре и компания IBMобъявила о прекращении выпуска непродуманной версии IBM PC – компьютера PCjr, с треском провалившегося на рынке. Деловая пресса получила в свое распоряжение другую жертву в качестве объекта для жесткой критики, предоставив Apple временную передышку.

В тот же период Майк Мюррей разослал служебную записку ключевым членам руководящего персонала компании, изложив в ней те опасения, с которыми ознакомил Скалли и Маккену в Фениксе. В записке, распространяемой под грифом «не подлежит рассылке, копированию или передаче третьим лицам», он описал увиденные им трудности как «крупные философские проблемы», возлагая непосредственно на Стива вину за «односторонний подход к деятельности компании… который может поставить под угрозу само ее существование».

Мюррей показал Стиву этот документ первому. Теперь, когда даже самые преданные ему люди начали подвергать сомнению правильность его действий в качестве руководителя подразделения Macintosh, Стив, наконец, начал более трезво оценивать реальную ситуацию. На протяжении этого месяца он многократно встречался с Мюрреем и отчаянно пытался убедить своего директора по маркетингу, что только он, Стив Джобс, понимает, как спасти компанию Apple, что Скалли необходимо убрать и назначить его, Стива, на должность президента и генерального директора компании. Мюррей, конечно же, не поддавался на эти уговоры со стороны Стива. В душе он не сомневался, что единственно возможное решение в сложившейся ситуации – назначить кого-либо другого руководителем подразделения Macintosh, а Стиву предложить новое место в отделе научно-исследовательских и конструкторских работ, где он мог бы заняться разработкой такого же захватывающего проекта, как и «Macintosh» три года назад.

Мир Apple начал рушиться вокруг них. Люди в массовом порядке увольнялись из компании, что не на шутку тревожило Скалли. Имея на руках результаты исследований, показывающих, что Macintosh по-прежнему воспринимается как компьютер для состоятельных молодых людей, а не как серьезная вычислительная машина для ведения бизнеса, Скалли позволил убедить себя в целесообразности назначения Гассе на должность Стива. В ответ на это Стив сказал Скалли, что Гассе «ни черта не смыслит в компьютерах» – даже при таком критическом положении дел он не понимал, что компании нужен человек, который знает толк в бизнесе, а не в компьютерах.

Стив продолжал жить в своем собственном «поле, искажающем реальность», даже не подозревая, что вокруг формируется ураган, грозящий его уничтожить. В конце марта он появился в офисе немецкой дизайнерской фирмы Frogdesign – организации, создавшей внешний вид плеера Walkman для компании Sony. Когда Стив впервые увидел Walkman, он так поразился творческому подходу, использованному в его дизайне, что заключил с компанией Frogdesign контракт на разработку внешнего вида всех устройств, которые Apple когда-либо выпустит. Приехав в марте вновь в офис компании, он обнаружил, что ее специалисты выполняют работу для новой компании Стива Возняка Cloud 9, выпускавшей универсальный пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было управлять работой любого телевизора или стереомагнитофона, оборудованного устройством для приема инфракрасных сигналов.

Когда Стив увидел чертежи на кульманах специалистов компании, он пришел в ярость и буквально в бешенстве потребовал, чтобы эти чертежи либо передали Apple, либо уничтожили. Он действительно имел на это право, так как согласно одному из пунктов контракта компании Apple предоставлялось право утверждать клиентов Frogdesign. Бывший партнер Стива Джобса был неприемлемой кандидатурой на роль клиента Frogdesign.

Пресса ухватилась за эту историю, как можно больше выпячивая мелочность и склочность не только компании Apple, но и самого Стива Джобса. «Стив Джобс испытывает ко мне чувство ненависти», – разъяснял ситуацию Воз. Менеджер компании Frogdesign выразился точно: «Это просто демонстрация силы».

Одиннадцатого апреля совет директоров компании под руководством одного молчаливого инвестора, входившего в состав совета с самого начала, вмешался, наконец, в сложившуюся ситуацию. Член совета директоров, о котором идет речь, – это Артур Рок, высокий уравновешенный человек с прекрасным вкусом к изысканным вещам, нетерпимый к увиливанию и пусканию пыли в глаза. Столкнувшись с такими проблемами, как уход специалистов из компании, огромные непроданные запасы компьютеров Apple II и Macintosh, а также снижение объема продаж «Маков» до одной десятой от расчетных показателей, он почувствовал необходимость сделать так, чтобы Джон Скалли все-таки взял ситуацию под свой контроль. Первое решение Скалли – прекратить разработку компьютера Macintosh XL в пользу менее претенциозного Macintosh II. Следующий его шаг – остановка производства компьютера Lisa, который с трудом пробивал себе дорогу на рынке и никогда не был успешным. Проект «Lisa» умер окончательно и бесповоротно.

Взявшись за решение более неотложных дел, действующий совет директоров компании предложил Скалли перестать подхалимничать перед Стивом Джобсом и сыграть наконец-то свою роль, – роль человека, отвечающего за всю компанию. Почувствовав ветер перемен и осознавая близость возможного увольнения со своего поста, Скалли решил «раскрыть карты». Не забывая о присутствии Стива Джобса, который как председатель совета директоров, конечно же, принимал участие в заседании, Скалли заявил, что может кардинально изменить ситуацию только в случае, если ему предоставят все полномочия руководить компанией именно так, как он считает нужным. Он сказал, что трудно «выполнять функции генерального директора, если приходится согласовывать все свои действия с председателем совета директоров».

Не прошло и нескольких минут, как «топор палача сделал свое дело». Стив больше не руководил подразделением Macintosh; это место предложили Гассе, а вся власть сосредоточилась в руках Скалли.

Стив, шокированный таким поворотом событий и испытывающий горечь из-за действий Скалли, быстро прошел мимо него и покинул заседание совета директоров, не попрощавшись.

В поисках возможностей вернуть компанию под свой контроль Стив в очередной раз продемонстрировал свою неспособность извлекать уроков из прошлого. Он воспользовался помощью своего близкого друга, директора по маркетингу Майка Мюррея – того самого человека, который незадолго до этого привел Стива в бешенство, подлив масла в огонь своей служебной запиской с аргументами в пользу смещения Стива с поста руководителя подразделения Macintosh. Стив умел не обращать внимания на прошлое и так очаровывал других людей, что те тоже забывали о прошлых обидах. Вдвоем они придумали и оформили в письменном виде смелый план (требующий вложения миллиарда долларов), который предусматривал превращение Apple в материнскую компанию для четырех отдельных дочерних компаний. Предполагалось, что одной из них станет компания розничной торговли, включающая ряд крупных сетей розничных компьютерных магазинов, в том числе ComputerLand. Президентом этой компании планировалось сделать Скалли, что позволило бы убрать его с дороги Стива. В таком случае Стив остался бы председателем совета директоров Apple Computer, Inc.

В субботу утром Мюррей пришел в свой офис на встречу и обнаружил Гассе сидящим перед дверью кабинета. Французу все-таки предложили не место руководителя подразделения Macintosh, а совсем другую должность. Стоя лицом к лицу с Мюрреем, Гассе был совершенно сбит с толку тем, что никто не сообщил Майку, что, начиная с понедельника, именно он, Гассе, станет новым директором подразделения по маркетингу. Ему отдали место Мюррея. Майку стало плохо – у него закружилась голова. Он так долго и упорно работал со своим другом над грандиозным планом, тогда как в то же самое время, за его спиной, Стив отдал его место другому человеку и даже не соизволил сообщить об этом. Когда у Мюррея появилась возможность встретиться со Стивом и попросить его объяснить ситуацию, единственное, что Стив удосужился сказать: «Наверное, я об этом забыл».

Скалли, не желая терять талантливого Мюррея, устроил встречу, где присутствовали Мюррей, Стив и он сам. На ней он пытался урегулировать сложившуюся ситуацию, предложив открыть новую должность в компании специально для Майка, – должность вице-президента по коммерческому развитию. Когда Скалли отлучился на минутку по какому-то неотложному делу, Стив сменил тему разговора и попытался снова сделать Майка своим сообщником, сказав ему: «Нам необходимо сделать что-то со Скалли. Он не может оставаться в компании. Он не ведает, что творит».

В тот понедельник новость о назначении Гассе быстро распространилась по всей компании Apple. Об обещанной Мюррею должности вице-президента по коммерческому развитию не говорилось ни слова.

Когда несколько дней спустя Скалли отправился в поездку в Китай, Стив продолжил готовить свой заговор с целью свержения президента компании. «Мне казалось, что они оба ведут себя совершенно несерьезно, – говорил по этому поводу Эллиотт. – Стив пытался устроить дворцовый переворот, а Джон вел себя как испорченный ребенок. Они оба намеревались подчинить себе Apple». В понедельник, 20 марта, состоялось собрание высшего руководства Apple, на котором обсуждались вопросы формирования стратегии дальнейшего развития компании. Увидев на этом собрании составленный Скалли план реорганизации компании, Стив еще больше пришел в ярость. Согласно плану, предлагалось укрепить организационную структуру компании, подчинив ее двум вице-президентам. Вице-президентом по производственным вопросам назначался Дел Йокам, руководитель подразделения, занимавшегося выпуском компьютеров Apple II, а вице-президентом по вопросам маркетинга и сбыта – Билл Кемпбелл. Сам Стив упоминался в плане в качестве вице-президента по разработке новых продуктов, но не более.

В тот же день Стив и Мюррей прогуливались по Бендли-драйв, и Майк к величайшему удивлению обнаружил, что Стив по-прежнему ищет способ смещения Скалли. Это может показаться невероятным, но Мюррей предложил Стиву свою посильную помощь. Стив проинформировал также Гассе о своих планах, хотя и не сказал ничего конкретного, так как перестал относиться к этому человеку с симпатией и потерял к нему доверие. Вполне очевидно, что для Гассе куда важнее были интересы компании Apple, чем самого Стива. Гассе пообещал Стиву подумать, а сам воспользовался прочными взаимоотношениями, сложившимися с руководителем юридической службы компании Элом Айзенштатом. В тот же вечер, во время барбекю у Айзенштата дома, Гассе рассказал ему, что Стив вынашивает план «дворцового переворота» в компании. Айзенштат тут же сообщил об этом Скалли.

На следующее утро генеральный директор компании созвал срочное совещание. Его ярость не знала границ. «Я управляю этой компанией, Стив, и хочу, чтобы ты ушел навсегда. Сейчас!» Пойманный с поличным, Стив первый раз в жизни молчал, что было для него совсем нехарактерно. Он держал себя в руках и ни разу не дал воли чувствам на протяжении трех часов этого совещания, ставшего для него тяжелым испытанием.

Пока Стив сидел там, Скалли по очереди опрашивал всех присутствующих на совещании членов руководящего персонала компании, вынуждая каждого открыто заявить о своей лояльности либо по отношению к нему, либо к Стиву. Джей Эллиотт вспоминает, насколько это все отвратительно выглядело: «Я сказал Джону, что считаю его козлом, и отказался делать этот выбор. Однако тут же подумал, что уйти следует им обоим».

В тот день и Стив, и Джон обсуждали вопрос отставки – Джон со своей женой, а Стив, со слезами на глазах, – со своими верными помощниками. Когда он направился к двери, Майк Мюррей сказал: «Тебе бы лучше убедиться, что ты знаешь, что делаешь. Как только ты переступишь порог, мир изменится». Стив в конце концов прислушался к сказанному друзьями, после чего они провели несколько часов, анализируя возможные варианты выхода из сложившейся ситуации. Они решили, что, вместо того чтобы действовать сгоряча, лучше бы выждать несколько дней, когда все успокоится. Во всяком случае, впереди выходные с празднованием Дня памяти, так почему бы не обдумать все и даже поговорить со Скалли?

Стив отправился к Скалли домой на следующее утро. Последовав совету Майка Мюррея, он попытался убедить Джона, что все его поступки направлены на благо Apple и не должны затронуть самого Скалли. Стив был очень обаятелен, вел себя в высшей степени сдержанно, избегал резких или агрессивных высказываний. Они прогуливались по извилистым тропинкам, окружающим дом Скалли, и Стив пытался объяснить свое поведение. Он настаивал на том, что хотел для Apple только хорошего, и если это значит, что ему необходимо уйти, то так тому и быть. Он утверждал, что примет как должное любое решение Скалли, но что ему нужен еще один шанс остаться в компании, которую он создал.

Скалли, не склонный к конфронтации, поверил Стиву и сказал, что готов дать ему еще один шанс, если тот пообещает прекратить плести интриги по отношению к нему и согласится взять на себя ответственность за связи с общественностью. Стив ответил: нет проблем, это именно то, что ему нужно. Несколько часов спустя они пожали друг другу руки и расстались. У Скалли после этой встречи сложилось впечатление, что ему удалось согласовать со Стивом его будущий стиль работы в Apple.

Стив поверить не мог, что Скалли позволил ему так легко ввести себя в заблуждение. Едва только «Мерседес» Стива отъехал по подъездной дорожке от дома Скалли, построенного в тюдоровском стиле, он уже составлял план окончательной попытки «дворцового переворота». Скалли – «тряпка», и ему нельзя доверять управление компанией Стива Джобса. Но чтобы добиться своего, необходимо действовать очень быстро.

Итак, в День памяти помощники Стива собрались вместе и, как настоящие заговорщики, начали обсуждать способ убедить Майка Марккулу, что Стива следует оставить во главе подразделения Macintosh. Марккула, спокойный, немногословный, расчетливый человек, появился уже к концу торжеств по случаю праздника. Он чувствовал себя явно неуютно среди собравшихся там людей, но согласился присутствовать при условии, что Стив ничего говорить не будет. Он хотел знать, что думают люди. Майк выслушал мнения людей, поблагодарил за информацию и ушел.

На следующее утро Скалли вызвал Стива в свой кабинет и рассказал ему, что знает о собрании от Марккулы. Он понял, что Стив снова пытался устроить заговор за его спиной после тех заверений в преданности, которые он давал ему всего несколько дней назад. Скалли объявил Стиву о предстоящем отстранении от должности.

После этого Скалли лично позвонил всем членам совета директоров и спросил, согласны ли они с его решением сместить Стива. По очереди все подтвердили, что он может рассчитывать на их поддержку. В семь часов вечера того же дня Скалли перезвонил Стиву домой и сообщил, что все кончено. Он сказал также, что продолжит реорганизацию компании, а совет директоров поддержал предложение об отстранении Стива от активного участия в ее деятельности. Стив мог оставаться в компании на правах «визионера», определяющего стратегические вопросы создания продуктов, – компромисс, приемлемый для таких преданных Стиву сторонников, как вице-президент Apple Дебби Коулмен. Однако он больше не осуществлял контроль над работой подразделения.

Стив, весь в слезах, позвонил Биллу Кемпбеллу и Майку Мюррею, чтобы сообщить им новость, в четверг вечером, 28 мая 1985 г. Жена Мюррея как раз разговаривала по телефону, когда в разговор вмешался оператор. Она сделала выговор оператору и сказала, что «ему очень повезет, если будет что-то важное», и тут же услышала голос Стива: «Это и есть важно». Она позвала мужа к телефону; Стив произнес: «Все кончено. Джон и совет директоров отстранили меня от работы в Apple». Не успел бывший директор по маркетингу ответить что-либо, как Стив повесил трубку.

Мюррей перезвонил ему, но Стив не брал трубку. Несмотря на очень позднее время, Майк так испугался, что сел в автомобиль и поехал к Стиву домой убедиться, что тот не совершил какую-нибудь глупость. Учитывая, что у Стива отняли дело всей его жизни, Майк боялся, как бы тот не совершил самоубийство.

Когда Майк приехал, дом Стива был полностью погружен в темноту. Взбежав по ступенькам, ведущим в спальню Стива, он открыл дверь и обнаружил председателя совета директоров Apple Computer лежащим в полном одиночестве на своем матрасе на полу. Майк молча сел рядом с ним и крепко обнял своего друга и бывшего босса. Они оба заплакали и час молча просидели в темноте. («Да и что скажешь в таком случае?») Майк пытался утешить друга, как мог. Наконец, в предрассветные часы, убедившись, что Стив не собирается этой ночью покончить с жизнью, Мюррей покинул дом Стива и вернулся к себе.

Когда вечером следующего дня Мюррей зашел к Стиву проверить ситуацию, тот уже пришел в себя. На следующий день Стив появился, наконец, на работе и сразу же направился к Мюррею обсудить, как ему быть дальше. Следует ли ему уйти? Должен ли он бороться? Может, ему врезаться на машине во что-нибудь и умереть? Должен ли он делать резкие публичные заявления? Мюррей ответил, что у Стива есть два варианта дальнейших действий. Он может пойти по легкому пути – уйти прямо сейчас и дать волю чувству горечи, предоставляя прессе любые комментарии, о которых его будут просить. С другой стороны, он может пойти по трудному, но более достойному пути – стать политиком, подняться выше этого и удержатся от злословия и горечи. Мюррей убедил Стива прийти на собрание на следующий день (31 мая, на тридцатилетие Мюррея) и предложить свою помощь в реорганизации компании. Мюррей советовал: «Покажи им, что именно ты стоишь за всем этим; докажи, что ты выше всех этих мелочных ссор, происходящих в компании». Стив сказал, что подумает над этим предложением.

Утром следующего дня на общем собрании сотрудников компании Мюррей с радостью заметил, как Стив незаметно занял место в последнем ряду зала. Совершенно очевидно, что он решил, вопреки всем своим основным инстинктам, следовать правилам командной игры. Однако на собрании Скалли отказался отдать должное Стиву Джобсу. Он представил всех основных членов своей новой команды, в том числе Гассе и Коулмена, но больше не назвал ни одного представителя подразделения Macintosh. Когда он показал всем схему организационной структуры компании, стало очевидным, что в ней явно не хватает одного имени. Там не было бывшего руководителя подразделения Macintosh, соучредителя компании, визионера, лица компании, ее миссионера. Собрание так и завершилось без единого упоминания об этом человеке. Для Джона Скалли и обновленной компании Apple Computer Стив Джобс не существовал.

В последний раз Стив зашел в свой офис на углу Бендли-драйв, дом номер 3, построенный им, чтобы приютить там своих суперзвезд – Команду Macintosh. Несколько минут спустя он вышел к своему «Мерседесу» и уехал.

В субботу вечером, 1 июля, газета San Jose Mercury News вышла с сенсационным заголовком на первой странице: «СОУЧРЕДИТЕЛЬ Apple ДЖОБС СМЕЩЕН С ДОЛЖНОСТИ». Эта история попала также на первые полосы San Fransisco Chronicleи Examiner. В других же американских газетах история о падении Стива не удостоилась подобающего ей места на первых страницах, ее опубликовали только на внутренних полосах раздела деловых новостей.

Стив включил автоответчик и провел целый день за прослушиванием голосов звонивших – телефон звонил беспрерывно. Он избегал разговоров с журналистами и редакторами газет и беседовал только с некоторыми друзьями и членами семьи. Когда наступили сумерки, Стив позвонил Бобу Дилану.

Это происходило в 1985 г. Стив всю свою жизнь отдал компании Apple и компьютерам, поэтому не собирался спокойно уходить в тень. Он был борцом, человеком, уверенным в своей правоте. Около недели он размышлял и анализировал возможные варианты выхода из ситуации. Затем упаковал чемоданы, купил билет на самолет в Париж и отправился в длительную поездку – с одной стороны, деловую, а с другой – развлекательную. Стив колесил по всей Европе, пытаясь продвинуть Macintosh Office, и планировал посетить Россию для организации сбыта компьютеров Apple II, продажу которых за «железным занавесом» недавно одобрили в компании. Возможно, такая активная деятельность приносила ему утешение.

Из Парижа, решив некоторые деловые вопросы, Стив отправился в путешествие по Тосканским холмам возле Флоренции, в центральной Италии. Он купил спальный мешок и велосипед и обосновался в палатке под звездами во фруктовом саду средневекового городка Сан-Джиминьяно. Никто не узнавал Стива, путешествующего на велосипеде по небольшим итальянским городам. Стив много размышлял над своей судьбой, но, вместо того чтобы серьезно взяться за решение возникших проблем, все больше впадал в депрессию.

В конце июня он посетил Швецию, по-прежнему пытаясь принести пользу компании. Его позиция немного изменилась. «Не всегда все происходит так, как я хочу, – говорил он в интервью шведскому журналисту. – Как сказал Мик Джаггер: „Невозможно всегда получать то, что хочешь; иногда приходится получать то, что нужно“. Пять лет назад это бы мне не понравилось. Теперь, когда я все спокойно обдумал, считаю, что в этом, должно быть, есть своя доля правды. У Генри Форда в 1920-х годах тоже были трудные времена. Я не принадлежу к числу людей, для которых власть стала самоцелью. Я люблю компанию Apple и очень беспокоюсь о ней. Я посвятил почти всю свою взрослую жизнь созданию замечательных компьютеров и выдающейся компании. Поэтому я намерен сделать все, что от меня зависит, для дальнейшего развития Apple. Если мне придется подметать полы, я буду их подметать. Если мне будет нужно убирать в туалете, я буду делать и это».

Тем не менее вряд ли можно считать, что Стив остепенился и все осознал. «За прошедшие годы Воз не так уж много сделал для компании, – ответил он на вопрос о недавнем уходе нескольких ключевых сотрудников Apple. – Энди Герцфельд имеет привычку постоянно жаловаться. Так или иначе, но он вернется. Что я действительно делал для команды Macintosh – старался, чтобы их работа получила признание. Я не уверен, что это правильно. Возможно, я допустил ошибку. Это хорошая идея, но все зашло слишком далеко».

Стива Джобса повергли, но не уничтожили. Он продолжал говорить о своей команде, но то, что он рассказывал, вполне применимо и к нему самому: «Многое обрушилось на их головы. Некоторым людям всегда трудно, когда что-то случается. Приходится напряженно думать над своими моральными ценностями – над тем, что действительно важно для вас. Когда события разворачиваются слишком быстро, у вас не остается времени на размышления. Это может свести с ума».

Четвертого июля Стив побывал в России, но уже принял для себя решение вернуться в Купертино. Он хотел уладить разногласия со Скалли и приступить к выполнению своих новых обязанностей в компании, какими бы они ни были. Однако когда в середине июля Стив возвратился в Apple, то осознал, что не нужен компании.

«Меня попросили освободить офис, – рассказывал Стив. – Мне предложили маленький домик напротив, стоявший отдельно от других зданий Apple. Я назвал его Сибирью.

Итак, я переехал в дом напротив и принял меры к тому, чтобы мой телефонный номер имелся у каждого руководителя персонала компании. Я знал, что мой номер есть у Джона, а всем остальным перезвонил лично, чтобы удостовериться, что они тоже его знают. Я сказал всем, что хочу приносить пользу компании и делать все, что в моих силах, и попросил звонить мне, если возникнет необходимость в моей помощи.

Все говорили со мной очень вежливо, но никто никогда мне не звонил. Так проходили рабочие дни. Я приходил в свой кабинет, делал один-два звонка и просматривал небольшое количество почты. Однако большинство отчетов менеджеров компании не попадало ко мне на стол. Мало кто из сотрудников, увидев мой автомобиль на стоянке, подходил ко мне и выражал свое сочувствие. Все это очень огорчало меня, и через пару часов я уезжал домой в подавленном состоянии.

Так продолжалось несколько дней, но вскоре я понял, что это пагубно сказывается на моей психике. Поэтому я просто прекратил ходить на работу. Знаете, на самом деле ни один человек не интересовался мною».

Но один такой человек все же существовал – это был по-прежнему преданный, сбитый с толку бывший директор по маркетингу подразделения Macintosh Майк Мюррей. Однажды он собрал свои вещи и присоединился к Стиву в его пустынном офисе. Он перебрался в кабинет рядом с кабинетом Стива. За целую неделю никто о нем даже не вспомнил. В процессе реорганизации та должность, которую верному помощнику Стива обещали всего за несколько недель до этого, внезапно «испарилась». Новые ставленники Скалли почувствовали, что Мюррею нельзя доверять – слишком близок к Стиву. Однако Мюррей, один из лучших создателей лозунгов, придумал фразу «One Apple» («Одно яблоко») – его последняя попытка как-то повлиять на новое руководство. Скалли использовал эту фразу как призыв к сплочению, когда летом и осенью того года президент Apple пытался вернуть в компанию коллектив, разработавший Apple II и расположить к себе сторонников Стива из команды Macintosh, оставшихся в компании. Каждый раз, когда Майк слышал эту фразу, ирония этой ситуации вызывала у него горький смех. (В конечном итоге Мюррей ушел из Apple и присоединился к команде главного конкурента компании – Microsoft.)

Стив по-прежнему оставался председателем совета директоров компании, однако всячески уклонялся от выполнения этих обязанностей и целиком сосредоточился на ремонте своего дома. Затем он решил, что ему необходимо освоить новую сферу деятельности – космос, и обратился к НАСА с просьбой разрешить ему участие в полете на космическом челноке «Челленджер».[12] Он понял, что быть «пророком, предвосхитившим судьбы мира» недостаточно, чтобы заслужить у правительства это право. Ему отказали, а предпочтение отдали Кристе Маколифф, школьной учительнице.

Курс акций компании Apple продолжал падать, снизившись до 15 долл. за акцию. В отчете за квартал, который заканчивался 28 июня, компания впервые объявила о своих убытках: 17,2 млн. долл. при сокращении объема продаж на 11 % по сравнению с данными за соответствующий квартал предыдущего года. Это причиняло Стиву боль, и он начал винить себя в трудностях компании. Однако через несколько дней чувства Стива были оскорблены еще сильнее комментарием Скалли для специалистов по ценным бумагам на квартальном собрании руководства Apple, на котором обсуждались последние результаты деятельности компании и планы на будущее. «В компании нет места для Стива Джобса, – заявил Скалли, – ни сейчас, ни в будущем». Эти слова тут же просочились в прессу, а через пару дней президент Apple подтвердил их перед группой репортеров, бравших у него интервью, когда он садился в свой лимузин. Стив был поражен.

«Вероятно, это можно сравнить с ударом ниже пояса, – рассказывал Стив, пытаясь описать свои чувства в тот момент. – Он выбивает из вас весь воздух, и вы не можете дышать. Если вы чуть расслабитесь, то понемногу сможете начать дышать снова. Именно так чувствовал себя и я. В тот момент я нуждался в расслаблении. Не могу объяснить, насколько это трудно. Но я совершал длинные прогулки в лесу и почти ни с кем не общался».

Через несколько дней он решил продать немногим больше 10 % своих акций компании Apple. Восемьсот пятьдесят тысяч – максимальное количество акций для продажи за один квартал (согласно правилам Комиссии по ценным бумагам и биржам). Их продажа принесла Стиву 11 млн. долл. чистой прибыли и вызвала озадачивающие слухи о возможном выкупе контрольного пакета акций компании под встречное обеспечение. Эти слухи появились еще в конце мая, когда Стив позвонил в Morgan Stanley. Он просто хотел избавиться от акций компании, а согласно правилам продажи учредительских акций он должен продавать свои акции по частям. У него еще оставалось шесть миллионов акций на сумму около 90 млн. долл. даже по такому низкому курсу. Тем не менее продажа Стивом части акций вызвала волну слухов о его дальнейших планах. Мало кто верил, что тридцатилетний Стив Джобс спокойно воспримет факт его отстранения от дел. Предположения относительно его последующих действий сводились, главным образом, к тому, что он либо учредит инвестиционный фонд, либо начнет новую карьеру в качестве венчурного капиталиста, либо откроет какую-нибудь новую компанию. Известно, что за несколько месяцев до реорганизации Apple Стив проявлял интерес к подразделению компьютерной графики в империи Джорджа Лукаса. Теперь он имел средства, чтобы начать что-то новое. Но на что именно он их использует?

Ответ не заставил себя долго ждать. Имея в своем распоряжении достаточно времени, Стив нанял консалтинговую фирму, занимавшуюся предоставлением консультационных услуг в политической сфере, для того, чтобы она помогла ему найти свой путь в политику. Эта фирма в свое время работала с человеком, являвшимся для Стива образцом и таким же, как он, сторонником дзэн-буддизма, бывшим губернатором Калифорнии Джерри Брауном. Однако Стив никогда не голосовал и не принадлежал ни к одной политической партии. Специалисты консалтинговой фирмы, вероятно, сказали ему, что сформировать электорат будет очень трудно. Он начал анализировать другие направления деятельности.

«Думаю, лучше всего у меня получается создание новых, инновационных продуктов. Это именно то, чем я люблю заниматься, – рассказывал Стив летом того года, наконец начиная осознавать, что ему уже давно говорили все вокруг. – Я предпочитаю работать с небольшой командой талантливых людей. Так было и с Apple II и с Macintosh.

Однажды я взял лист бумаги и записал на нем то, что меня интересует и чем я горжусь из созданного мною в Apple за десять лет. Очевидно, это Apple II и Macintosh. Мне это действительно интересно – содействие учреждению фонда Apple Education Foundation. Я выдвинул замечательную идею, впоследствии названную программой «The Kids Can't Wait» («Дети ждать не могут»). В рамках этой программы мы пытались снабдить компьютерами каждую американскую школу, и нам все-таки удалось передать около десяти тысяч компьютеров во все школы Калифорнии.

Я ставлю в один ряд эти два вида деятельности – работу с небольшими командами талантливых людей с целью создания продуктов, опережающих время, и помощь системе образования».

Тем летом Стив провел много времени, скитаясь по наполовину опустевшему студенческому городку Стэнфордского университета и холмистой местности вокруг него в поисках ответа на вопрос, который по-прежнему не давал покоя. Он всегда чувствовал себя там как дома – и когда еще школьником околачивался в кафе, и когда слушал лекции по физике, и когда посещал собрания Клуба любителей компьютеров, и позже, когда выступал перед небольшими группами студентов MBA. Компания Apple снимала много рекламных роликов о компьютерах Macintosh на усаженных эвкалиптами тенистых аллеях и велосипедных дорожках университетского городка. В былые времена Стив и Скалли даже позировали там вместе перед камерами. Стэнфорд означал нечто особенное для человека, бросившего колледж и ставшего кем-то вроде пророка в мире высоких технологий.

Стив ходил по библиотекам и погружался в мир биохимии и опытов с рекомбинатной ДНК, пытаясь разобраться в другой отрасли, быстро развивавшейся в районе Залива. Годом раньше, на приеме в честь президента Франции Франсуа Миттерана, он познакомился с Полом Бергом, биохимиком из Стэнфордского университета, лауреатом Нобелевской премии. Стив позвонил ему и пригласил на ланч, чтобы задать несколько вопросов. В кафе рядом с университетским городком состоялась встреча между Стивом и Бергом.

«Он рассказывал мне, как они выполняют „ремонт“ генов, – вспоминает Стив. – На самом деле это достаточно просто и даже в какой-то степени изящно, во многом напоминает концепции, лежащие в основе вычислительной техники.

Он [Берг] объяснил мне, как проводит эксперименты в своей биохимической лаборатории. Выполнение каждого такого эксперимента занимает одну-две недели. Я спросил его: «Почему бы вам не смоделировать все это на компьютере? Это позволит не только ускорить выполнение экспериментов; когда-нибудь каждый студент-микробиолог первого курса сможет работать с компьютерной программой проведения опытов с рекомбинантными ДНК, созданной Полом Бергом». У него загорелись глаза».

Берг, в свою очередь, несколько иначе пересказывает этот разговор. Это у Стива загорелись глаза. Ученый объяснил молодому предпринимателю, что компьютеры, на базе которых можно выполнить такое моделирование, на текущий момент очень дорого стоят, а существующее программное обеспечение слишком примитивно. «Совершенно неожиданно его взволновали эти возможности, – вспоминает Берг. – Он взял их себе на заметку, чтобы открыть новую компанию. Он был молод, богат и нуждался в деле, которому бы посвятил остаток жизни. То, о чем мы говорили, как раз и подходило для этого.

Прошло уже достаточно времени с тех пор, как Стив ощущал в себе прилив энергии, позволяющей создавать «синие ящики», компьютеры Apple I и Apple II, на раннем этапе – Lisa и Macintosh. В этот раз перспективы снова появились на горизонте жизни Стива, и вдохновение опять вернулось к нему. Новый компьютер – как новый любовный роман, неизведанный путь, который ему предстояло проложить.

В тот же период, когда Стив вынашивал идею создания компьютера для университетов, в конце августа в компании Apple произошли события, сформировавшие четкую концепцию следующего проекта. Гассе прекратил выпуск только что созданного компьютера Big Mac в пользу менее претенциозного Little Big Mac. Когда летом Гассе возглавил работу подразделения Macintosh, он продолжил реализацию программы разработки промежуточной версии «Мака». Новый компьютер создавался на базе машины, от выпуска которой компания отказалась, и все работы проводились силами той же группы инженеров. Получивший кодовое название Little Big Mac, компьютер фактически оказался копией базовой конструкции Macintosh, за исключением того что в нем использовался более современный микропроцессор 68020.

Это резко контрастировало с компьютером Big Mac – чрезвычайно мощной машиной с кодовым названием Jonathon, построенной на базе специального, сделанного на заказ набора микросхем, разработанной Ричем Пейджем, одним из ключевых инженеров проекта «Lisa». Когда Гассе закрыл проект «Big Mac», это оскорбило Пейджа. Он поговорил об этом со своим близким другом Бадом Трайблом – первым руководителем группы по разработке программного обеспечения для Macintosh, вернувшимся в компанию после окончания медицинского факультета, и снова взял на себя ответственность за разработку пакета программ для компьютеров Macintosh.

Трайбл был одним из первых, о ком подумал Стив, когда начал размышлять над своим новым предприятием. В начале сентября, в те выходные, на которые выпало празднование Дня труда, Стив обсудил тему создания новой компании с этим вежливым менеджером; Трайблу идея показалась интересной. Они поговорили о том, что должны собой представлять компьютеры 3М, которые в понимании университетских ученых станут компьютерами будущего: сделанные по последнему слову техники рабочие станции с разрешением экрана, равным миллиону пикселей, с оперативной памятью в один миллион байтов и способностью выполнять до одного миллиона операций в секунду – отсюда и три буквы «М» в названии. Эти компьютеры должны были стать основой рабочих станций будущего, и хотя вычислительные машины такого класса уже выпускались, в том числе и компанией IBM, но стоил один такой компьютер более 10 тыс. долл. – гораздо больше, чем 3 тыс. долл. Именно столько университеты могли платить.

Трайбл знал, кто именно может создать такую вычислительную машину. Он предложил несколько кандидатур из числа специалистов Apple, которые могли помочь в реализации данного проекта. К их числу принадлежали Рич Пейдж и Джордж Кроу, специалист по аналоговой технике, входивший в самый первый состав команды Macintosh. Стив предложил также взять в команду ^юзан Барнс, главного бухгалтера подразделения Macintosh, на роль специалиста по финансовым вопросам, и Дэна Левина, организатора Apple University Consortium.[13] Во время недавней реорганизации Левина выдвинули на должность менеджера по маркетингу всех прикладных вычислительных систем компании Apple, предназначенных для системы высшего образования. Когда Стив переговорил конфиденциально со всеми этими людьми, каждый из них согласился присоединиться к его новой команде. Стив был чрезвычайно вдохновленным и убедительным. Он вел переговоры с группой людей, которые никогда не являлись ключевыми специалистами проекта Macintosh, – да, они ценные специалисты, но не звезды первой величины. Но все они, как и Стив, искали шанс создать что-то выдающееся, и на этот раз их имена должны ассоциироваться с результатом их труда, а компания Apple больше не годилась для творчества.

Бад Трайбл как-то сказал: «Каждый человек стремится стоять у истоков какого-либо дела». Предприятие, задуманное Стивом, подходило на эту роль как нельзя лучше и вызывало у всех его участников творческий энтузиазм. Разве могло новое дело потерпеть неудачу – во всяком случае в том виде, в котором его представил Стив? За одну ночь Стиву удалось сформировать сердцевину компании.

«У нас нет бизнес-плана. Мы еще ничего не сделали, – говорил Стив несколько дней спустя, когда планы создания новой компании получили огласку. – Вы можете сказать, что мы сошли с ума. Но мы знакомы уже четыре года, глубоко верим друг в друга и испытываем глубокую симпатию. Мы хотим создать небольшую компанию, чья судьба зависела бы исключительно от нас самих и в которой было бы интересно работать».

После этого Стив решил, что ему лучше сообщить руководству Apple о новом предприятии. Согласно графику, очередное собрание совета директоров намечалось на 12 сентября, и хотя Стив давненько не принимал участия в таких собраниях, он по-прежнему оставался председателем совета директоров. Когда собрание открылось, Стив кратко проинформировал присутствующих о своих размышлениях над всем происходящим, в результате которых он сделал несколько определенных выводов. Речь, прозвучавшую на собрании совета директоров, никто не записывал. Однако несколько дней спустя Стив изложил свою мотивацию в журнале Newsweek. Статья напоминала его речь на совете директоров:

Лично я хочу создавать что-то. Мне тридцать лет. Я еще не готов войти в число «ученых мужей», которых считают экспертами в своей отрасли. Этим летом я получил три предложения занять должность профессора и ответил всем университетам, что не гожусь для этого.

Мне действительно лучше всего удается собрать группу талантливых людей и что-то с ними создавать. Я с уважением отношусь к тому, в каком направлении движется компания Apple. Однако что касается меня лично, знаете ли, я люблю творить. И если в компании для меня нет места, где я мог бы этим заниматься, тогда я сделаю то, что уже дважды делал когда-то. Я сам организую такое место. Вы знаете, что я сделал в гараже, когда только начинался проект Apple, и я повторил это снова, когда готовился проект «Macintosh».

Я помог Apple выйти из гаража и стать компанией стоимостью в полтора миллиарда долларов. Для этого потребовалось привлечь к работе группу самонадеянных выскочек, работать с весьма ограниченными ресурсами, но при этом существовала четкая концепция и решимость выполнить то, что задумано. Вероятно, я не самый лучший в мире человек, кто мог бы повести компанию по пути, на котором она стала бы пяти– или десятимиллиардной компанией, – думаю, что именно такова ее судьба. И у меня нет чувства обиды, которое заставило бы меня доказывать что-то самому себе или кому бы то ни было другому. Десять прошедших лет были лучшими годами моей жизни, и я почти ни о чем не жалею. Я просто хочу наладить свою жизнь.

Фил Шляйн вспоминал, что стал свидетелем одного из самых возвышенных моментов в жизни Стива. Этому харизматичному молодому человеку удалось поколебать позицию некоторых влиятельных членов совета директоров, настроенных скептически по отношению к нему. Если бы присутствующие на собрании были предрасположены к сентиментальному проявлению чувств, в зале не осталось бы ни одного человека с сухими глазами. Стив произнес поразительную прощальную речь. Затем он начал рассказывать о своих все еще не до конца разработанных планах создания новой фирмы и заверил членов совета директоров, что не намерен отнимать у Apple ее технологии или запатентованные идеи. Он отметил, что собирается увести с собой из компании несколько специалистов, но это ни в коем случае не скажется отрицательно на тех продуктах, над которыми они работают. В любом случае, уйдут только те, кто и так собрался уходить. Он предложил совету директоров принять его заявление об отставке с поста председателя совета в случае, если новая компания станет конкурировать с Apple.

Члены совета директоров попросили Стива выйти, пока идет обсуждение его вопроса. Их подкупила его искренность, и они склонялись к тому, чтобы дать ему возможность создать рабочую станцию в рамках компании Apple на базе компьютера Macintosh для системы образования. Казалось, что этот проект прекрасно подходит и самому Стиву, и определенно соответствует интересам компании Apple. Через несколько минут Стива снова пригласили в зал, и Скалли, расположенный очень дружелюбно, сказал ему, что это, по мнению руководства Apple, прекрасный проект. Совет директоров выразил свою заинтересованность в покупке 10 % акций новой компании и сохранил за Стивом должность председателя совета. Затем выступил Майк Марккула, заявивший, что Стив и Скалли должны обсудить все более детально на протяжении следующей недели. Назначили день, когда Скалли и руководитель юридической службы компании, Эл Айзенштат, должны встретиться со Стивом. На волне всеобщего одобрения собрание закрылось.

Вечером того же дня в доме Стива члены новой команды впервые собрались вместе, расположившись под деревом на заднем дворике. Стив рассказал им, что произошло в зале совещаний совета директоров. Члены группы пришли к выводу, что некорректно затягивать время с уходом из компании. Они хотели немедленно сообщить Скалли свои имена и полностью порвать с компанией. «Мы решили „разорвать пуповину“ и уйти группой, вместо того чтобы наносить удар за ударом», – рассказывала Сьюзан Барнс. Более того, они собирались полностью порвать отношения с Apple и не желали, чтобы компания инвестировала капитал в их новую фирму.

На рассвете Стив поднялся с постели. Он не мог спать в ту ночь, поэтому встал, сел в машину и отправился в Купертино. Утром, в пятницу 13 сентября, Скалли появился в офисе в 7:25 и тут же наткнулся на президента Apple, сидевшего на диване у него под кабинетом. Стив сообщил Скалли о решении членов группы уйти из компании и вручил ему написанный от руки список этих людей. Скалли просмотрел его, помолчал минуту, а затем спросил Стива о его решении по двум другим вопросам, поднимавшимся на совете – инвестициям Apple в новую компанию и пребывании Стива на должности председателя совета директоров. Стив ответил, что группа не хочет отдавать Apple 10 % своей новой компании и в его планы не входит оставаться председателем совета. После этих слов они пожали друг другу руки, и Скалли сказал, что действительно надеялся, что они смогут работать вместе. Стив воспрял духом, и у него появилось ощущение, что они расстанутся по-дружески.

Стив совсем не заметил, как огорчился Скалли. Тем не менее сам Скалли утверждает, что «чрезвычайно удивился, когда Стив вошел и вручил ему список». У президента компании появилось такое ощущение, будто «совет директоров просто обманули». Стив говорил, что собирается взять с собой нескольких специалистов не очень высокого ранга, не принимающих участия в значительных проектах Apple. Вместо этого среди этих людей находились два ведущих инженера: Пейдж, имевший в компании Apple статус свободного исследователя – самый высокий знак отличия для специалистов, и Кроу – ведущий инженер-схемотехник компании. В списке оказались также два ключевых менеджера: Трайбл, руководитель отдела разработки программного обеспечения для серии компьютеров Macintosh, и Левин, реализатор продукции компании Apple в школах и колледжах (единственное светлое пятно на ужасающей картине финансового состояния компании за текущий квартал). К тому времени как Скалли закрыл собрание руководящего персонала Apple, позиция руководства изменилась.

«Руководство компании поражено и шокировано тем, что произошло. Я понятия не имел, что Стив создает компанию, – говорил Билл Кемпбелл, исполнительный вице-президент компании по маркетингу и сбыту. – Потеря этих людей – настоящий удар. Однако уход председателя совета директоров – еще более ощутимый удар. У нас был неплохой квартал; компания только начала приходить в себя после реорганизации. Очевидно, что произошедшее еще больше обостряет проблемы компании, и это в корне неправильно».

Дел Йокам, который, как и Кемпбелл, занимал должность вице-президента компании (по производственным вопросам), пришел в ярость и заявил, что попытается дать случившемуся надлежащую правовую оценку: «Меня очень удивляет тот факт, что все произошло, когда он еще занимал должность председателя совета директоров; более того, этот вопрос вызовет у меня еще более жесткую реакцию, если его компания станет конкурентом Apple». Жан-Луи Гассе, которого Скалли сделал главным техническим директором, еще больше взбесился, и его французский темперамент просто невозможно было удержать в каких-то рамках. В тот же день на собрании почти двухсот сотрудников подразделения по разработке новой версии компьютера Macintosh он разнес в пух и прах Стива и его группу заговорщиков.

Скалли, разозлившись, сообщил членам совета директоров о планах Стива по телефону, и в пятницу «предателей», как их называли в Apple, бесцеремонно выдворили с территории компании при помощи охранников, а их кабинеты опечатали. Накануне Стив говорил, что его новая компания – это пока лишь расплывчатая идея. Однако тот факт, что уже на следующее утро он представил президенту Apple список с именами, свидетельствовал об обратном. Попытка обосноваться на самом сильном рынке компании Apple – образовательном, при том что на его сторону из компании перешел Дэн Левин, вызвала большое недовольство в Apple. Позиция руководства компании заключалась в том, что такая коварная организация Стивом заговора в то время, когда он еще занимал пост председателя совета директоров, дает Apple веские юридические основания для действий против Стива и его новой компании.

К середине пятницы, 13 сентября, всю компанию охватило волнение. Новость о том, что Стив открывает новое предприятие, молниеносно разлетелась по Купертино, и коллектив Apple потрясло происходящее. Сотрудники компании собирались небольшими группами и обсуждали последние события; слухи передавались от одного работника к другому. В фольклоре компании вслед за «черной средой» (днем массовых увольнений, предпринятых Скотти четыре с половиной года назад) появилась и «черная пятница». Коллектив компании был шокирован и обеспокоен тем, что «визионер» компании мог покинуть ее. Что касается сотрудников подразделения Macintosh – людей в составе самой первой команды создания «Маков», их просто обидело, что Стив проигнорировал их, подбирая себе новую команду. Вскоре многие из них ушли из компании.

Во время выходных члены совета директоров проводили экстренные совещания по телефону; в компании не знали, как действовать дальше. В воскресенье новость появилась на первой полосе газеты San Jose Mercury News; к тому же в этот раз история попала и на первые полосы общенациональных газет.

В понедельник, после проведения очередного заседания совета директоров, Майк Марккула, обладатель самого большого (после Стива) пакета акций Apple, опубликовал следующее заявление: «Совет директоров расценил эти действия как прямо противоречащие заявлениям, сделанным накануне, и начал процедуру оценки происходящего». Немногословный заместитель председателя совета директоров по-прежнему отказывался встречаться с представителями прессы лично. «Мы пытаемся определить, какие действия нам следует предпринять, чтобы защитить технологии и активы Apple».

Стив молчал на протяжении всех выходных. Он не отвечал на звонки журналистов до тех пор, пока не услышал заявление Майка Марккулы. Пришло время взять под свой контроль аппарат пропаганды, который он за все эти годы прекрасно научился использовать в своих интересах.

В четверг вечером, 17 сентября 1985 г., после захода солнца, в тот вечер как-то по особенному красивого, тридцатилетний Стив Джобс, учредитель и неизменный «визионер» компании Apple Computer, на протяжении десяти лет главный проповедник наступающего компьютерного века, личность во всех отношениях легендарная, обратился к руководству компании, им основанной, с письмом, где шла речь о его отставке. Письмо набиралось на компьютере Macintosh, созданном его невероятными усилиями, и печаталось на принтере LaserPrinter, за который он так яростно боролся. Стив поехал за три мили к соучредителю компании Армасу Клиффу (Майку) Марккуле в его дом в Вудсайде, чтобы лично вручить это письмо. Так завершилась выдающаяся веха в новой истории США.

Дорогой Майк!

Сегодня в утренних газетах появилось сообщение, что в Apple рассматривается вопрос моего смещения с поста председателя совета директоров компании. Я не знаю, кто стал источником этих сообщений, но, с одной стороны, они вводят в заблуждение читателей, а с другой – не справедливы по отношению ко мне.

Вы помните, что в прошлый четверг, на последнем заседании совета директоров, я заявил, что собираюсь начать новое дело, и официально предложил подать в отставку с поста председателя.

Совет отказался принять мою отставку и попросил отсрочить ее на неделю. Я согласился сделать это с учетом поддержки, предложенной мне советом в отношении нового предприятия, и с учетом намерений Apple инвестировать капитал в это предприятие. В пятницу, после того как я сообщил Джону Скалли, кто присоединится ко мне, он подтвердил готовность Apple обсуждать возможность сотрудничества между Apple и моей новой компанией.

После этого компания, как мне кажется, заняла враждебную позицию по отношению ко мне и моему новому предприятию. Таким образом, я вынужден настаивать на своей отставке. Я хотел бы надеяться, что в любом заявлении, которое компания посчитает необходимым обнародовать, будет однозначно отображен тот факт, что решение подать в отставку с поста председателя совета директоров является моим и только моим.

Мне и грустно, и обидно наблюдать за поведением руководства компании в этом деле, – поведением, которое, как мне кажется, противоречит основным интересам Apple. Эти интересы по-прежнему мне небезразличны, так как я всегда имел отношение к этой компании, и в ней остается большая часть моих инвестиций.

Я, как и раньше, надеюсь, что будут услышаны более трезвые голоса, звучащие в компании. Некоторые ее представители опасаются того, что я могу использовать запатентованные технологии Apple в своей новой компании. Нет никаких оснований беспокоиться об этом. Если именно в этом состоит причина враждебности Apple к моей новой компании, я могу снять все опасения по данному поводу.

Как вам известно, в результате недавно проведенной реорганизации я остался без работы и не имел доступа даже к текущим отчетам менеджеров. Мне всего тридцать лет, и я по-прежнему хочу работать и добиваться поставленных целей.

Мы вместе достигли многого, и я хотел бы, чтобы наше расставание оказалось дружеским и достойным.

Искренне ваш, Стивен Пол Джобс».

Позже, пообщавшись с представителями прессы, собравшимися перед его домом, Стив сжег все мосты. Любовный роман исчерпал себя. Стив встретился с будущим с бескомпромиссной и горькой честностью.

Стив описал конец своих отношений с компанией в романтических, почти мелодраматических выражениях, изображавших его как пострадавшую сторону. «Мое сердце всегда останется там, – говорил он, имея в виду Apple. – Мои отношения с компанией похожи на первую любовь. Я всегда буду помнить Apple, как каждый мужчина помнит свою первую женщину.

Для меня Apple – это души сотрудников, концепции, которыми они руководствуются в своей деятельности, и цели, которых они добиваются. Если Apple станет местом, где компьютер превратится в простой потребительский товар, где нет места романтике и где люди забывают, что компьютер стал самым невероятным из всех изобретений, когда-либо сделанных человеком, – я должен буду уйти из такой компании.

Но если я окажусь даже за миллионы миль от Apple, а все эти люди по-прежнему будут все это чувствовать и работать над созданием следующего выдающегося персонального компьютера, я каждой клеточкой своего тела по-прежнему останусь с ними».

Несколько дней спустя Стив объявил, что выбрал имя для своей новой компании. Он назвал ее NeXT и начал юридическое оформление. На протяжении недели юристы Apple и Стива пытались прийти к какому-то соглашению относительно условий отделения от Apple если не на дружеской, то хотя бы на приемлемой основе. Стив соглашался пойти на временный отказ от найма работников из штата Apple на протяжении шести месяцев и не использовать запатентованные технологии, имеющиеся в распоряжении Apple. Однако он отказывался включать в договор пункт, согласно которому продукты его новой компании не должны конкурировать с компьютерами Apple, выпускаемыми компанией как сейчас, так и в будущем.

В начале следующей недели ситуация в компании выглядела так, будто из ее собственной ДНК извлекли важнейший участок. В тот день, 23 сентября 1985 г., компания Apple Computer подала в суд округа Санта-Клара иск против Стива Джобса и Рича Пейджа, обвиняя их в том, что они придумали «нечестную схему» использования результатов научных исследований, проведенных в Apple, на благо своей новой компании, – исследований, в ход которых Стив как председатель совета директоров был полностью посвящен, но впоследствии ввел других членов совета в заблуждение относительно намерений своего нового предприятия. Этот судебный процесс сжег все мосты. Стива привели в ярость эти обвинения, и он снова обратился к прессе, которая в очередной раз приняла его по-королевски.

«Когда кто-то публично называет вас вором, на это необходимо реагировать. Я очень удивлен, что компания Apple подала против меня судебный иск. Мы провели целую неделю в переговорах с юристами компании, пытаясь убедить их, что не намерены перенимать любую конфиденциальную информацию Apple или ее запатентованные технологии и использовать в деятельности своей новой компании.

Такое развитие событий превратило обстановку в Apple в ад и не приносит пользы ни самой компании, ни ее сотрудникам. Мы не хотим, чтобы нас втягивали в судебный процесс, основанный на беспочвенных обвинениях. Мы просто хотим открыть свою компанию и создать что-то новое».

Стив закончил свое выступление очень эффектно: «Трудно представить себе, что компания стоимостью в 2 млрд. долл. и персоналом численностью более 4 300 человек не сможет конкурировать с командой из шести человек в синих джинсах». Журналисты пришли в восторг от этих слов.

Это был «прощальный салют» Стива. После этого он со своей новой командой отправился в поездку по стране, чтобы посетить различные университеты и попытаться на месте выяснить, каким должен стать новый компьютер. Судебный процесс превратился в правовые споры по мелким вопросам и сопровождался попытками сторон поставить друг друга в невыгодное положение. В конце концов, после официального объявления результатов деятельности компании Apple за последний квартал 1985 г. судебный процесс был закрыт. Тем не менее Apple удалось извлечь из него пользу. Согласно одному из условий соглашения, компания NeXT брала на себя обязательство предоставлять Apple предварительную версию каждого будущего продукта, чтобы Apple могла удостовериться, что при его выпуске не использовались запатентованные технологии или процедуры. Однако отношения не сложились. Вскоре после разрыва с компанией Стив продал большую часть своих акций, а в начале 1986 г. полностью изъял из компании свои капиталовложения. Он оставил себе только одну акцию Apple, которая, по его собственным словам, нужна ему только для того, чтобы получать годовые отчеты компании.

Стив Джобс выиграл много битв, но проиграл самую важную. И на этот раз не просто битву. На этот раз – войну.

«Нам необходимо сделать что-то со Скалли. Он Не может оставаться в компании. Он не ведает, что творит».

Стив Джобс

Джон Скалли имел весьма смутное представление о реальном состоянии дел в компании. Стив Джобс мог быть обаятельным: вокруг него возникала такая аура, из-за которой люди смотрели на все его ошибки сквозь пальцы. Джон по-прежнему думал, что Стив умеет «ходить по воде»; кроме того, его подкупило, что объемы продаж компьютера Macintosh, только что вышедшего на рынок, превысили даже самые смелые предположения. Ожидалось, что количество проданных за первый год компьютеров составит по предварительным оценкам, около 500 тысяч единиц, и уже самые первые отчеты не давали никаких оснований сомневаться в достоверности этого прогноза. Два высших руководителя компании Apple попытались привнести толику здравого смысла в происходящее: Флойд Квамм, исполнительный вице-президент компании по сбыту и маркетингу, и Кен Зербе, исполнительный вице-президент компании по финансам и управлению. Их уволили.

Весь мир наблюдал за деятельностью компании Apple. Ее считали моделью того, как следует управлять корпорациями будущего. А в это время внутри самой компании, в среде управленческого персонала, разгоралась борьба за власть, угрожавшая расколоть компанию.

После выхода компьютера Macintosh на рынок Джон Скалли принял решение объединить группы, разработавшие компьютеры Macintosh Lisa, в единую команду под руководством Стива Джобса. С этого момента ситуация в компании начала стремительно ухудшаться. В первый же день работы компании в новых условиях, когда обе группы собрались во дворе здания, выделенного группе Lisa, Стив обратился к членам этой группы со следующими словами: «Вы, ребята, на самом деле придурки». С этого момента все покатилось по наклонной. «Я чувствовал ужасную неловкость из-за того, что я – часть команды Macintosh, – рассказывал Донн Денман, вспоминая события тех дней. – Стив продолжал свою тираду, а я смотрел на людей, занимавшихся проектом „Lisa“. В их глазах я видел глубокую ненависть. И не мог осуждать их за это».

Однако не все члены команды Macintosh воспринимали ситуацию именно так. Высказанная Стивом тирада вызвала нездоровые эмоции у всех присутствующих. Некоторые из создателей «Мака» сочли замечания Стива вполне оправданными. «Мне казалось, что наступил его звездный час, – сказал по этому поводу Энди Герцфельд. – Он сказал именно то, что должен был сказать. Они действительно все испортили».

Своеволие Стива и его зацикленность на самом себе становились гибельными для него же. Он действовал в тот день как пророк, предсказывающий будущее. Его поведение свидетельствовало об отсутствии принципов гуманности в его концепции дальнейшего развития Apple, вопреки тому что как раз гуманные ценности лежали в основе создания компании. Действия Стива подтверждали его убежденность, что именно ему предопределено управлять компанией и этот момент неумолимо приближается.

Джей Эллиотт, вице-президент Apple по управлению персоналом и единственный представитель команды «Мака» в высшем руководстве компании, хорошо разбирался в людях. Он с возрастающей тревогой наблюдал за развитием взаимоотношений между Скалли и Стивом. На собраниях руководства компании присутствующим не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать за их общением. Стив и Джон разговаривали друг с другом, а все остальные участники собрания, хотя и были подотчетны Скалли, однако обращались исключительно к Стиву и разговаривали только с ним. Управлял компанией именно он.

«Мы наняли Джона для того, чтобы он стал наставником Стива, – объяснял Эллиотт, – а на самом деле все оказалось совсем наоборот… Именно Стив учил Джона».

Джон Скалли, спокойный, рассудительный и сдержанный человек, явно не мог противостоять воле Стива. Это усугублялось еще и тем, что Стив, как всем казалось, обладает «даром Мидаса» – способностью превращать в золото все, к чему он прикасается. На тот момент Macintosh обещал стать самым популярным персональным компьютером всех времен и занять лидирующее положение на рынке. Сам Стив пожинал плоды продолжающейся рекламной кампании, развернутой Реджисом Маккеной и имевшей целью убедить мир, что именно Стив Джобс – «изобретатель первого персонального компьютера». Эта рекламная кампания оказалась весьма успешной.

Между тем, Стив приближался к эпицентру урагана.

Древние греки использовали специальное слово «hubris» для обозначения стиля поведения, характерного для Стива. «Гибрис» – непомерная гордыня, свойственная людям, желающим сравниться с богами. Реакция богов на надменное поведение всегда одинакова: молния, посылаемая с небес, чтобы сразить высокомерного человека.

В 1984 г. самым популярным афоризмом года стала строка из рекламы гамбургеров сети Wendy: «Где же говядина?». Покупатели начали задавать аналогичный вопрос применительно к «Маку». Первые сто дней он продавался очень хорошо благодаря всей той шумихе и показному блеску, которые сопровождали его выход на рынок. Однако при более внимательном рассмотрении оказалось, что это – «не такой уж и жирный бифштекс». Компьютеру недоставало программного обеспечения. Пользователи «Мака» шутили, что у компьютера есть шесть программ: Macintosh Write, Macintosh Paint, Microsoft Word, а также Write, Paint и Word. Программисты Apple сделали свое дело, но никому, в том числе и специалистам компании Lotus, на счету которой пользующаяся большим спросом электронная таблица Lotus 1-2-3 (созданная для семейства персональных компьютеров компании IBM), не удавалось овладеть загадочным искусством написания программ для компьютеров с отображением визуальной информации на экране. «Мак» конкурировал с IBM PC – компьютером, чью работу поддерживали тысячи программ. Потребители воспринимали «Мак» как игрушку – можно любить, но покупать не стоит. Компания Apple провела серию серьезных маркетинговых исследований, продемонстрировавших ужасающую картину. Продавцы в розничных магазинах в первую очередь показывали покупателям компьютеры IBM PC; даже тех, кто спрашивал о «Маках», уводили от них и возвращали к IBM PC. Покупателям не нравилось, что компьютер Macintosh не имеет гнезд расширения, у него слишком маленький экран и изображение не цветное.

Однажды внештатный спичрайтер сидел перед компьютером Macintosh вместе с менеджером компании Apple Бетси Пейс, пытаясь написать с помощью компьютера речь. На следующее утро Бетси должна выступать на крайне важном ежегодном совещании сотрудников компании по вопросам сбыта. Он написал пару предложений и попытался их сохранить. Но компьютер записывал эту информацию только на гибкий диск, при этом он «выплюнул» дискету и выдал на экран сообщение с требованием вставить в дисковод диск с программой Microsoft Word. После того как это было сделано, гибкий диск совершил несколько оборотов и снова оказался выброшенным из дисковода, а на экране появилось сообщение с требованием опять вставить диск с записанной речью. Данная процедура повторялась многократно, что вызвало разочарование у спичрайтера и еще больше усилило обеспокоенность Бетси Пейс, которая стала бояться за свое выступление. Проблема состояла в том, что у компьютера не хватало памяти, а также места на дисководе для хранения данных. Должностные лица Apple начали на собственном опыте осознавать, что чувствуют потребители, купившие компьютеры компании. Члены команды Macintosh между собой называли сложившуюся ситуацию «олимпийскими играми дисководов».

Найти виновного во всех этих бедах оказалось не так уж и трудно. У Стива был не тот характер, чтобы серьезно заниматься полевыми и рыночными испытаниями продукции компании. Он верил в свою интуицию и маркетинговую смекалку. Особенно ярко это проявилось весной 1982 г., когда Стив летал очень высоко и действительно верил, что все, к чему бы он ни прикоснулся, превращается в золото. Поэтому, не обращая внимания на мнение окружающих, Стив сам определил конфигурацию системного блока компьютера, и это было его окончательное решение. Как сказал Майкл Мюррей: «Стив проводил маркетинговые исследования, рассматривая себя в зеркале каждое утро».

Отсутствие возможностей для наращивания вычислительного потенциала «Мака», заранее установленная, неизменная конфигурация, – «ахиллесова пята» компьютера Macintosh. Кроме того, стала очевидной свойственная Стиву мания величия: он, этот мальчишка, которому никогда не приходилось выполнять низкооплачиваемую работу и которого никогда не волновало, чем он будет расплачиваться за кредит, взятый на покупку жилья, или чем он будет кормить своих детей, брал на себя смелость утверждать, что точно знает нужды покупателей. Стив искренне верил, что понимает потребителя и заботится о его интересах, что разбирается в компьютерах и понимает их пользователей настолько хорошо, что может единолично определить конфигурацию компьютера. Причина такой позиции заключалась в надменности молодого человека, облеченного большой властью, – такие черты, как крайнее высокомерие и самонадеянность, с течением времени перешли все допустимые границы. Тот самый «гибрис», свойственный руководителю проекта, в конечном итоге и привел к катастрофе.

Данные за июль 1984 г. показали, что объем продаж компьютера Macintosh неуклонно сокращается. Сначала Стив отказывался верить фактам, думая, что это просто результат вялости рынка в летний период. Однако когда данные о продажах за следующий месяц доказали факт формирования устойчивой тенденции, в компании началась паника. Команда Macintosh, численность которой составляла около тысячи человек, никак не поддерживалась реальными доходами (столь многочисленный коллектив сформировался скорее на крайне оптимистичных прогнозах сбыта, а не на реальных объемах продаж). Совершенно неожиданно компания Apple столкнулась с серьезнейшей проблемой, и значительной ее частью являлся сам Стив.

Полностью изолировав себя от конечного пользователя, Стив не смог осознать один из важнейших элементов «формулы» покупки компьютера. Он не понимал, что, когда люди намереваются выделить из своего бюджета несколько тысяч долларов на покупку, большинству из них безразлично, как этот компьютер выглядит, укомплектован ли он мышью и какого цвета его корпус. Все, что важно для них, – чтобы купленный ими компьютер хорошо работал.

В компании Apple начали появляться первые признаки глубокого разочарования действиями руководства. В подразделении Apple, отвечающем за выпуск популярных, пользующихся большим спросом компьютеров Apple IIe и Apple IIc, то и дело критиковали политику компании, а его сотрудники стали практически неприкасаемыми в корпоративной «кастовой» системе. Между тем, Стив и другие представители «королевской семьи» («брамины», имевшие бесспорный авторитет) весьма критично относились к команде Apple II и ее продукту, а Джон Скалли по-прежнему не считал нужным расставить все по своим местам. Компания Apple стремительно теряла репутацию лидера компьютерной отрасли, и происходило это из-за эксцентричного поведения председателя совета директоров компании.

Еще более серьезный конфликт возник, когда членам команды Macintosh стало известно, как оплачивается труд их коллег из команды проекта «Lisa». Инженеры этого подразделения получали по 50 тыс. долл. в год, тогда как в группе «Мака» только заработная плата Энди и Беррела приближалась к этому значению. Стиву удалось вызвать у членов команды почти слепую преданность концепции создания «Мака», одновременно назначив им зарплату, не превышавшую 10–20 тыс. долл. в год, что не мешало ему по-прежнему требовать работать по 90 часов в неделю, днем и ночью, а также по выходным. Эта ситуация вызвала «глубокую депрессию у инженеров», как написал в своей служебной записке один из менеджеров. Кроме того, среди членов команды Macintosh назревало недовольство, еще более усилившееся, когда некоторые из руководителей команды обнаружили, что подчиненным, появившимся в компании гораздо позже, платят больше, чем им, их боссам.

Стив попытался восстановить статус-кво, выплачивая чрезвычайно щедрые премиальные команде Macintosh, но это только вызвало раздражение у людей из подразделения Apple II, поскольку именно их продукт обеспечивал практически все доходы компании, из которых выплачивалась зарплата всем ее работникам. Джей Эллиотт, вице-президент компании по управлению персоналом, пытался убедить недовольных представителей команды Macintosh в том, что их относительно низкая заработная плата компенсируется стоимостью их привилегий – в некоторых случаях это была даже оплата услуг няни для детей сотрудников компании. Эти аргументы не нашли понимания у членов команды – они по-прежнему считали, что их обманули и использовали в своих интересах. Они отдали все свои душевные силы Стиву и его «Маку», а он обошелся с ними так низко. Стиву так и не удалось вернуть их доверие. (В последующие годы очень немногие члены команды «Мака» вернулись к Стиву и работали на него.)

Битва за умы и сердца сотрудников компании, работавших под его непосредственным руководством, оказалась только частью большой проблемы. Хотя Apple и получила всеобщее признание как ведущая инновационная компания в сфере персональных компьютеров, по отношению к ней сформировалось также и повсеместное недоверие из-за нестабильности показателей работы, не говоря уже о поведении председателя совета директоров. В битве за выживание с основным конкурентом – IBM, Apple постепенно теряла свой вес в сфере вычислительной техники и становилась похожа на компанию, от которой можно ожидать самого худшего. Потребители воспринимали IBMкак предприятие, которому можно доверять. Apple же доверия у них не вызывала.

За все это время в Apple сформировалась традиция каждый год проводить тщательно организованные развлекательные мероприятия для торгового персонала, занимающегося сбытом продукции за рубежом. Они представляли собой четыре-пять дней развлечений для «накачивания» персонала эмоциональной энергетикой, специальных лекций, хмельных пирушек, длившихся до рассвета. Все происходило на модных курортах. Подобные мероприятия хорошо известны в корпоративном мире: они имеют большое значение для вооружения торговых представителей новыми техническими знаниями и повышения энтузиазма. На протяжении нескольких лет такие встречи, проводившиеся компанией Apple, поражали всех своей пышностью и великолепием, однако во время мероприятий, состоявшихся в 1984 г. на Гавайях, на оживленном курорте Вайкики-Бич, выплыл ряд непростых проблем.

Учитывая колебания объемов продаж компьютеров Macintosh, для Стива было очень важно сделать это мероприятие роскошным и запоминающимся, чтобы торговые представители (многие из которых только недавно начали работать на Apple) с еще большим энтузиазмом и приверженностью занимались сбытом продукта и делали все возможное для обеспечения успешных продаж. В том же здании, но с другой его стороны, находился Дел Йокам, решавший проблему другого рода. В тот период Дел руководил группой, занимающейся сбытом компьютеров Apple II. Он понимал, что при сложившихся обстоятельствах все внимание руководства компании сконцентрировано на продажах нового, привлекательного компьютера Macintosh, о котором часто писали в прессе, но который не приносил компании денег, тогда как в группе Apple II не ожидалось появления новых серьезных продуктов. Подразделению, приносящему компании деньги, угрожала опасность затеряться в тени «Мака».

Для показа на заседании группы торговых представителей, занимающихся сбытом компьютеров Macintosh, подготовили документальный фильм. Он назывался «1944», и это название, с одной стороны, вызывало ассоциации с чрезвычайно успешным рекламным роликом «1984», а с другой – намекало, что он представляет собой пародию на второсортные фильмы о войне. Сюжет фильма таков: армия Macintosh высаживается на берег и атакует плацдарм, занятый злейшим врагом, в котором угадывалась компания IBM. Тем временем на съемочной площадке, оборудованной так, чтобы она напоминала Овальный кабинет, президент Рузвельт (его было видно только со спины) дает приказы «генералу» в исполнении Майка Мюррея. Этот восьмиминутный фильм стоимостью 50 тыс. долл. имел огромный успех у зрителей – по мере развития сюжета в зале слышались гул одобрения и взрывы смеха.

Замысел фильма стал понятен в самом конце, когда президент повернулся на своем кресле лицом к камере, и зрители увидели человека, одежда и грим которого делали его очень похожим на Франклина Рузвельта. Актер держал в руке сигарету в знакомом длинном мундштуке а-ля Рузвельт. Несмотря на впечатляющий грим и костюм, узнать актера было достаточно легко – это был сам Стив Джобс. Присутствующим в зале торговым представителям это так понравилось, что они начали топать ногами и свистеть в знак одобрения.

Шоу имело колоссальный успех. Однако альтернативное шоу для торговых представителей по сбыту компьютеров группы Apple II произвело еще большее впечатление. Когда две тысячи торговых агентов вошли в большой зал, они сразу же узнали декорации: зал оформлялся в стиле съезда ведущей политической партии страны. Участникам «съезда» предстояло выдвинуть кандидата от своей партии на предстоящих выборах, отдав предпочтение одному из двух претендентов. Ими были Apple II и его младший родственник Apple IIc. В кабинке для репортеров, стоявшей на возвышении, сидели два комментатора и рассказывали о проходящем съезде – «Дэвид Бриттл» (очень напоминающий тележурналиста NBCДэвида Бринкли) и «Конни Чанк» (копия корреспондента NBC, диктора телевизионных новостей Конни Чанг). Напичканный шутками сценарий заставлял зрителей безудержно хохотать с самого начала и до конца представления.

Стив Возняк согласился сыграть небольшую роль в этом спектакле и продемонстрировал свое неподражаемое чувство юмора. Он отказался от сценария, написанного профессионалами специально для него, и на протяжении нескольких минут разыгрывал свои импровизированные шутки, очень уместные и полностью соответствовавшие теме собрания.

Один фрагмент этого представления продолжительностью двадцать пять минут вошел в историю компании Apple. Представители каждого из двух «претендентов» должны были произнести краткую «номинационную речь». Вице-президент компании по вопросам сбыта, бывший тренер по американскому футболу Колумбийского университета, Билл Кемпбелл, выступил с речью в поддержку Apple IIc В этой речи он произнес фразу, не понятую сценаристами, но понятную зрителям. Описывая компьютер Apple IIc, который был меньше Apple II, он сказал: «It's not the size that counts, it's performance!» («Мал золотник, да дорог!»). Последовавший за этой фразой взрыв смеха уже охрипших зрителей просто оглушил присутствующих.

Для торгового персонала встреча на Гавайях стала неделей смеха, шумного веселья и банкетов. Для руководящего персонала уже одного возвращения в штаб-квартиру компании в Купертино оказалось достаточно, чтобы вызвать изжогу. «Стив находился в крайне подавленном состоянии, – вспоминает Джей Элиот. – Он считал, что полоса неудач началась в компании из-за ошибок Джона [Скалли]. Он намеревался взять управление компанией в свои руки, поскольку Джон „ничего не понял“ (слова Стива). Он не смог разобраться в этом бизнесе». Это очень напоминает ситуацию, когда в самолете во время полета заканчивается горючее, а пилот, который не проверил его запас перед взлетом, обвиняет других в катастрофе.

Объемы продаж продолжали сокращаться, а Стив, изучая данные каждого очередного отчета, впадал во все более мрачное расположение духа. Он пришел к выводу, что единственно верным решением для Apple будет заключение стратегического союза с другой крупной компанией. Он рассматривал такие варианты, как AT T, General Electric и даже Coca-Cola, в качестве возможных партнеров по программе совместного сбыта продукции. В определенный момент Стив попытался установить контакты с General Electric. Он пригласил Роджера Смита, генерального директора компании, на экскурсию по подразделению Apple, производящему компьютеры Macintosh. Стив предложил генеральному директору General Electric образовать стратегический союз с Apple путем покупки крупного пакета акций компании. Смит ответил, что очень плохо разбирается в компьютерах и пришлет одного из членов совета директоров своей компании обсудить этот вопрос с советом директоров Apple.

Появившегося в Apple члена совета директоров General Electric звали Росс Перо. Стив Джобс и Росс Перо выглядели весьма необычно – вряд ли можно найти двух более разных людей, чем молодой сумасбродный Стив и пуритански настроенный патриот из Техаса. Тем не менее они поладили друг с другом, как два работника ранчо на пикнике. И все же, хотя увиденное и произвело большое впечатление на Росса Перо, он все же не нашел точек соприкосновения между компаниями.

Впоследствии Стив вместе со своей командой отправился в Японию, чтобы посетить компанию Epson, специализирующуюся на выпуске офисной оргтехники. Она больше подходила на роль стратегического партнера Apple. Поездка из Токио в главный офис компании оказалась очень трудной. Из-за землетрясения на дороге образовались пробки, поэтому Стив и его люди пересели из лимузина в поезд, но только для того, чтобы узнать, что на железных дорогах движение также заблокировано. Когда они наконец добрались, представители Epson вели себя подчеркнуто вежливо, хотя им и пришлось ждать в состоянии «боевой готовности» массу времени. Стив находился в ужасном расположении духа.

Президент Epson встал, чтобы лично провести презентацию одного из продуктов компании. Этот джентльмен не успел толком начать, как буквально минуту спустя Стив прервал его выступление. По словам Джея Эллиотта, члена команды и очевидца, произошло следующее: «Стив обратился к президенту компании и сказал: „Это полная фигня! Неужели у вас нет ничего стоящего?“ И с этими словами покинул зал».

Позже, в поезде, когда они ехали назад в Токио, Стив изливал душу своим попутчикам. Вместо того чтобы воспользоваться возможностью и проанализировать трудности, возникшие в Apple, он начал рассказывать о проблемах в отношениях с его последней страстью – создательницей памятника ветеранам войны во Вьетнаме, студенткой архитектурного факультета Йельского университета Майей Лин. «Он не мог понять, почему так трудно складываются его личные отношения, – рассказывал Эллиотт. – Ему не было дела до небольшого скандала в компании Epson, это не имело значения. Действительно важной для него сейчас была любовь, и он не мог понять, почему ему не удается взять эту сторону жизни под свой контроль».

Мультимиллионер, основатель Apple Computer изливал душу. Пейзажи Японии проносились мимо в окне поезда. Приближался его тридцатый день рождения; он по-прежнему очень хотел создать семью, но боялся того, что сулило ему будущее. В конце концов, Стив повернулся к Эллиотту и со свойственной ему горячностью сказал фразу, которая, возможно, имела бы смысл, если бы прозвучала из уст Рембрандта или Бетховена: «Я всего лишь обычный человек. Почему они не могут этого понять?»

Водоворот событий закручивался все сильнее. Уровень продаж упал ниже десяти тысяч компьютеров в месяц; у Стива все чаще наблюдались перепады настроения; Скалли по-прежнему не брал на себя ответственность за урегулирование ситуации. Люди не покупали компьютеры Macintosh, и в большей степени потому, что «Маки» так и оставались без серьезного программного обеспечения. К этому моменту существенно снизился и первоначально высокий спрос на Apple IIc. Еще сильнее усугубило ситуацию то, что Дел Йокам, руководствуясь данными о больших объемах продаж за предыдущий период, подал заявку на выпуск чрезмерного количества компьютеров. В результате склады компании оказались переполнены громадными запасами непроданных компьютеров, и руководству Apple пришлось объявить об их списании, что нарушило устойчивость позиций компании на Уолл-стрит. Двести тысяч компьютеров подлежали уничтожению через бартерную посредническую компанию. Развитие компании Apple остановилось, и они стали идти ко дну.

Тем не менее даже при таких условиях подразделение Macintosh продолжало активно контролировать все службы компании, отвечающие за выполнение общих для нее функций, таких как организация рекламных кампаний, поддержание связей с общественностью, распределение готовой продукции, а также все вопросы, связанные с периферийными устройствами. Стив обосновывал такое положение дел тем, что для него, как для председателя совета директоров Apple, это единственный способ добиться, чтобы в компании все делалось «правильно». Однако это привело к концентрации слишком большой власти у подразделения Macintosh, которое, собственно говоря, и стало причиной проблем в компании. Ситуация еще больше усугублялась тем, что вся эта власть сосредотачивалась именно в руках Стива.

Через неделю после ежегодного собрания руководящего персонала компании Apple в Фениксе (штат Аризона) некоторые руководители организовали другое совещание. Однажды утром коммерческий директор Майк Мюррей отыскал Джона Скалли и Реджиса Маккену, известного специалиста по связям с общественностью, и сказал, что ему необходимо встретиться с ними в частном порядке. Настойчивый тон Майка убедил их в необходимости выслушать его.

Стив случайно увидел, как все трое направляются к лифту, и спросил, что происходит. Мюррей, захваченный врасплох, ответил, что они намерены провести совещание. Стив пожелал присоединиться к ним. Впервые за три года работы в Apple Майк Мюррей сказал «нет» Стиву Джобсу. Стив настаивал на своем, но Мюррей остался непреклонен. В конце концов, когда дверь лифта закрылась и бунтари отправились наверх, председатель совета директоров компании остался стоять на том же месте. В этот момент у Стива впервые появились подозрения, что что-то происходит, и он решил во что бы то ни стало выяснить, в чем дело.

Тем временем три заговорщика уединились в гостиничном номере Скалли, и Мюррей сказал президенту компании о том, что, по его мнению, Стива необходимо отстранить от должности руководителя подразделения Macintosh. Скалли и Маккена внимательно слушали, как Майк Мюррей, верный помощник, свой человек в компании и верноподданный «короля Стива», излагает причины, по которым он пришел к такому выводу. В конце концов, в голове Скалли прозвучал предупреждающий сигнал: если Мюррей, который был к Стиву ближе, чем кто бы то ни было, говорит, что Стива необходимо сместить с должности руководителя подразделения Macintosh, это наверняка означает, что происходит нечто действительно серьезное.

Еще совсем недавно группа Macintosh была дружной шайкой пиратов, преданных общему делу. Теперь же, при тех полномочиях, которыми Стив наделил ее, она превратилась в подразделение с раздутым штатом численностью около семисот человек. Подразделение генерировало скудный поток доходов, едва хватающих на выплату заработной платы, а управлял им человек, легко принимающий импульсивные решения и так же легко меняющий их.

Стоило бы возложить часть вины за возникновение этих проблем и на самого Майка Мюррея, и, возможно, в некотором смысле так и нужно было сделать, поскольку, будучи коммерческим директором, он принимал участие в принятии решений, приведших к сложной ситуации. Ведь основная проблема заключалась в потере компанией рынка сбыта. Руководители считали, что смогут продавать компьютеры на рынке офисной техники, но они не знали (или не позаботились о том, чтобы это выяснить), что офисные компьютеры, как правило, покупают организации. Компания Apple всегда продавала свою продукцию только частным лицам, ориентируя все свои маркетинговые мероприятия на то, чтобы человек получал удовольствие от компьютера.

Стив убедил всех, что они идут верной дорогой; он ввел в полное заблуждение и Скалли. Все считали, что избранная стратегия правильна, а падение уровня продаж просто отображает нестабильность рынка персональных компьютеров, его сезонную вялость или отсутствие программного обеспечения. «Он видел далекие горизонты за тысячи миль, – рассказывал Эллиотт, – но не мог разглядеть детали каждой мили. В этом и его гениальность, и причина его краха».

В это время Стив и первый соучредитель компании Воз отправились в Вашингтон на церемонию, во время которой президент Рональд Рейган вручил им первые Национальные медали в области технологий за вклад в научно-технический прогресс Соединенных Штатов Америки. Тем не менее они больше терпеть не могли друг друга, и им едва удавалось скрывать эту взаимную неприязнь.

Когда Джобс вернулся в Калифорнию, он узнал, что Возняк ушел из Apple, объявив об этом публично. Давая многочисленные комментарии, он обвинял компанию в том, что она не оказывала поддержки Apple II, и ставил в вину руководству хаотичное управление компанией. Делая недвусмысленные выпады в сторону своего бывшего друга, Воз раскритиковал действия компании, проигнорировавшей Apple II на последнем ежегодном собрании, хотя это единственный продукт, приносящий ей доход. «На прошлой неделе состоялось собрание акционеров, – сказал он, – и на нем не сказано ни единого слова об Apple II. У меня есть очень серьезные претензии по этому поводу».

К февралю 1985 г. Эллиотт и Мюррей пришли к выводу, что единственным человеком в компании, обладающим достаточной квалификацией, чтобы заменить Стива на посту руководителя подразделения Macintosh, был француз Жан-Луи Гассе (сорока одного года) – хороший математик и харизматичный лидер; кроме того, еще и автор нескольких популярных книг на философские темы.

В тот период Гассе возглавлял подразделение Apple France. Имея репутацию философа, размышляющего над проблемами будущего, он также руководил единственным международным подразделением Apple, функционирующим с достаточно высоким уровнем прибыльности. Осенью 1984 г., когда спрос на компьютеры Macintosh снизился из-за проблем с программным обеспечением, а в Европу для работы на этих компьютерах поставлялись только программы MacWrite и MacPaint, Гассе наглядно продемонстрировал свою находчивость и деловую смекалку. Он отправил своего подчиненного в Нью-Йорк, предоставив в его распоряжение несколько десятков тысяч долларов наличными на покупку как можно большего количества копий необходимых программ, впоследствии распространенных среди дилеров, занимающихся продажей компьютеров Macintosh во Франции.

В то время как другие разрабатывали планы смещения Стива с должности, Стив занимался составлением служебной записки, где излагались его предложения относительно проблем, возникших в работе подразделения Macintosh. Предложенные им меры были равносильны наложению марлевой повязки человеку, у которого случился сердечный приступ. Среди них – отмена бесплатных продуктов питания и напитков, поставляемых из ресторанов, а также запрет полетов бизнес-классом.

В конце месяца Стив праздновал свой тридцатый день рождения, устроив пышные торжества, которые могут себе позволить только мультимиллионеры и главы крупных корпораций. В банкетном зале ресторана гостиницы St. Francis Hotel в Сан-Франциско он принимал около тысячи своих ближайших друзей и сотрудников на обеде с балом, организованном в формате «black tie» (мужчины в смокингах, дамы в вечерних туалетах). На приеме гостей развлекала Элла Фитцжеральд.

По состоянию на 11 марта доходы компании Apple от продажи компьютеров Macintosh составляли всего 10 % от запланированных показателей. Очевидно, Стив не осознавал всей безнадежности ситуации, поэтому срочно требовалось чье-либо активное вмешательство.

В конце концов, Джон Скалли понял, что не остается ничего другого, кроме того как действовать. Он взял всю ответственность на себя и объявил о закрытии нескольких производственных предприятий. Совершенно случайно сложилось так, что вскоре и компания IBMобъявила о прекращении выпуска непродуманной версии IBM PC – компьютера PCjr, с треском провалившегося на рынке. Деловая пресса получила в свое распоряжение другую жертву в качестве объекта для жесткой критики, предоставив Apple временную передышку.

В тот же период Майк Мюррей разослал служебную записку ключевым членам руководящего персонала компании, изложив в ней те опасения, с которыми ознакомил Скалли и Маккену в Фениксе. В записке, распространяемой под грифом «не подлежит рассылке, копированию или передаче третьим лицам», он описал увиденные им трудности как «крупные философские проблемы», возлагая непосредственно на Стива вину за «односторонний подход к деятельности компании… который может поставить под угрозу само ее существование».

Мюррей показал Стиву этот документ первому. Теперь, когда даже самые преданные ему люди начали подвергать сомнению правильность его действий в качестве руководителя подразделения Macintosh, Стив, наконец, начал более трезво оценивать реальную ситуацию. На протяжении этого месяца он многократно встречался с Мюрреем и отчаянно пытался убедить своего директора по маркетингу, что только он, Стив Джобс, понимает, как спасти компанию Apple, что Скалли необходимо убрать и назначить его, Стива, на должность президента и генерального директора компании. Мюррей, конечно же, не поддавался на эти уговоры со стороны Стива. В душе он не сомневался, что единственно возможное решение в сложившейся ситуации – назначить кого-либо другого руководителем подразделения Macintosh, а Стиву предложить новое место в отделе научно-исследовательских и конструкторских работ, где он мог бы заняться разработкой такого же захватывающего проекта, как и «Macintosh» три года назад.

Мир Apple начал рушиться вокруг них. Люди в массовом порядке увольнялись из компании, что не на шутку тревожило Скалли. Имея на руках результаты исследований, показывающих, что Macintosh по-прежнему воспринимается как компьютер для состоятельных молодых людей, а не как серьезная вычислительная машина для ведения бизнеса, Скалли позволил убедить себя в целесообразности назначения Гассе на должность Стива. В ответ на это Стив сказал Скалли, что Гассе «ни черта не смыслит в компьютерах» – даже при таком критическом положении дел он не понимал, что компании нужен человек, который знает толк в бизнесе, а не в компьютерах.

Стив продолжал жить в своем собственном «поле, искажающем реальность», даже не подозревая, что вокруг формируется ураган, грозящий его уничтожить. В конце марта он появился в офисе немецкой дизайнерской фирмы Frogdesign – организации, создавшей внешний вид плеера Walkman для компании Sony. Когда Стив впервые увидел Walkman, он так поразился творческому подходу, использованному в его дизайне, что заключил с компанией Frogdesign контракт на разработку внешнего вида всех устройств, которые Apple когда-либо выпустит. Приехав в марте вновь в офис компании, он обнаружил, что ее специалисты выполняют работу для новой компании Стива Возняка Cloud 9, выпускавшей универсальный пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было управлять работой любого телевизора или стереомагнитофона, оборудованного устройством для приема инфракрасных сигналов.

Когда Стив увидел чертежи на кульманах специалистов компании, он пришел в ярость и буквально в бешенстве потребовал, чтобы эти чертежи либо передали Apple, либо уничтожили. Он действительно имел на это право, так как согласно одному из пунктов контракта компании Apple предоставлялось право утверждать клиентов Frogdesign. Бывший партнер Стива Джобса был неприемлемой кандидатурой на роль клиента Frogdesign.

Пресса ухватилась за эту историю, как можно больше выпячивая мелочность и склочность не только компании Apple, но и самого Стива Джобса. «Стив Джобс испытывает ко мне чувство ненависти», – разъяснял ситуацию Воз. Менеджер компании Frogdesign выразился точно: «Это просто демонстрация силы».

Одиннадцатого апреля совет директоров компании под руководством одного молчаливого инвестора, входившего в состав совета с самого начала, вмешался, наконец, в сложившуюся ситуацию. Член совета директоров, о котором идет речь, – это Артур Рок, высокий уравновешенный человек с прекрасным вкусом к изысканным вещам, нетерпимый к увиливанию и пусканию пыли в глаза. Столкнувшись с такими проблемами, как уход специалистов из компании, огромные непроданные запасы компьютеров Apple II и Macintosh, а также снижение объема продаж «Маков» до одной десятой от расчетных показателей, он почувствовал необходимость сделать так, чтобы Джон Скалли все-таки взял ситуацию под свой контроль. Первое решение Скалли – прекратить разработку компьютера Macintosh XL в пользу менее претенциозного Macintosh II. Следующий его шаг – остановка производства компьютера Lisa, который с трудом пробивал себе дорогу на рынке и никогда не был успешным. Проект «Lisa» умер окончательно и бесповоротно.

Взявшись за решение более неотложных дел, действующий совет директоров компании предложил Скалли перестать подхалимничать перед Стивом Джобсом и сыграть наконец-то свою роль, – роль человека, отвечающего за всю компанию. Почувствовав ветер перемен и осознавая близость возможного увольнения со своего поста, Скалли решил «раскрыть карты». Не забывая о присутствии Стива Джобса, который как председатель совета директоров, конечно же, принимал участие в заседании, Скалли заявил, что может кардинально изменить ситуацию только в случае, если ему предоставят все полномочия руководить компанией именно так, как он считает нужным. Он сказал, что трудно «выполнять функции генерального директора, если приходится согласовывать все свои действия с председателем совета директоров».

Не прошло и нескольких минут, как «топор палача сделал свое дело». Стив больше не руководил подразделением Macintosh; это место предложили Гассе, а вся власть сосредоточилась в руках Скалли.

Стив, шокированный таким поворотом событий и испытывающий горечь из-за действий Скалли, быстро прошел мимо него и покинул заседание совета директоров, не попрощавшись.

В поисках возможностей вернуть компанию под свой контроль Стив в очередной раз продемонстрировал свою неспособность извлекать уроков из прошлого. Он воспользовался помощью своего близкого друга, директора по маркетингу Майка Мюррея – того самого человека, который незадолго до этого привел Стива в бешенство, подлив масла в огонь своей служебной запиской с аргументами в пользу смещения Стива с поста руководителя подразделения Macintosh. Стив умел не обращать внимания на прошлое и так очаровывал других людей, что те тоже забывали о прошлых обидах. Вдвоем они придумали и оформили в письменном виде смелый план (требующий вложения миллиарда долларов), который предусматривал превращение Apple в материнскую компанию для четырех отдельных дочерних компаний. Предполагалось, что одной из них станет компания розничной торговли, включающая ряд крупных сетей розничных компьютерных магазинов, в том числе ComputerLand. Президентом этой компании планировалось сделать Скалли, что позволило бы убрать его с дороги Стива. В таком случае Стив остался бы председателем совета директоров Apple Computer, Inc.

В субботу утром Мюррей пришел в свой офис на встречу и обнаружил Гассе сидящим перед дверью кабинета. Французу все-таки предложили не место руководителя подразделения Macintosh, а совсем другую должность. Стоя лицом к лицу с Мюрреем, Гассе был совершенно сбит с толку тем, что никто не сообщил Майку, что, начиная с понедельника, именно он, Гассе, станет новым директором подразделения по маркетингу. Ему отдали место Мюррея. Майку стало плохо – у него закружилась голова. Он так долго и упорно работал со своим другом над грандиозным планом, тогда как в то же самое время, за его спиной, Стив отдал его место другому человеку и даже не соизволил сообщить об этом. Когда у Мюррея появилась возможность встретиться со Стивом и попросить его объяснить ситуацию, единственное, что Стив удосужился сказать: «Наверное, я об этом забыл».

Скалли, не желая терять талантливого Мюррея, устроил встречу, где присутствовали Мюррей, Стив и он сам. На ней он пытался урегулировать сложившуюся ситуацию, предложив открыть новую должность в компании специально для Майка, – должность вице-президента по коммерческому развитию. Когда Скалли отлучился на минутку по какому-то неотложному делу, Стив сменил тему разговора и попытался снова сделать Майка своим сообщником, сказав ему: «Нам необходимо сделать что-то со Скалли. Он не может оставаться в компании. Он не ведает, что творит».

В тот понедельник новость о назначении Гассе быстро распространилась по всей компании Apple. Об обещанной Мюррею должности вице-президента по коммерческому развитию не говорилось ни слова.

Когда несколько дней спустя Скалли отправился в поездку в Китай, Стив продолжил готовить свой заговор с целью свержения президента компании. «Мне казалось, что они оба ведут себя совершенно несерьезно, – говорил по этому поводу Эллиотт. – Стив пытался устроить дворцовый переворот, а Джон вел себя как испорченный ребенок. Они оба намеревались подчинить себе Apple». В понедельник, 20 марта, состоялось собрание высшего руководства Apple, на котором обсуждались вопросы формирования стратегии дальнейшего развития компании. Увидев на этом собрании составленный Скалли план реорганизации компании, Стив еще больше пришел в ярость. Согласно плану, предлагалось укрепить организационную структуру компании, подчинив ее двум вице-президентам. Вице-президентом по производственным вопросам назначался Дел Йокам, руководитель подразделения, занимавшегося выпуском компьютеров Apple II, а вице-президентом по вопросам маркетинга и сбыта – Билл Кемпбелл. Сам Стив упоминался в плане в качестве вице-президента по разработке новых продуктов, но не более.

В тот же день Стив и Мюррей прогуливались по Бендли-драйв, и Майк к величайшему удивлению обнаружил, что Стив по-прежнему ищет способ смещения Скалли. Это может показаться невероятным, но Мюррей предложил Стиву свою посильную помощь. Стив проинформировал также Гассе о своих планах, хотя и не сказал ничего конкретного, так как перестал относиться к этому человеку с симпатией и потерял к нему доверие. Вполне очевидно, что для Гассе куда важнее были интересы компании Apple, чем самого Стива. Гассе пообещал Стиву подумать, а сам воспользовался прочными взаимоотношениями, сложившимися с руководителем юридической службы компании Элом Айзенштатом. В тот же вечер, во время барбекю у Айзенштата дома, Гассе рассказал ему, что Стив вынашивает план «дворцового переворота» в компании. Айзенштат тут же сообщил об этом Скалли.

На следующее утро генеральный директор компании созвал срочное совещание. Его ярость не знала границ. «Я управляю этой компанией, Стив, и хочу, чтобы ты ушел навсегда. Сейчас!» Пойманный с поличным, Стив первый раз в жизни молчал, что было для него совсем нехарактерно. Он держал себя в руках и ни разу не дал воли чувствам на протяжении трех часов этого совещания, ставшего для него тяжелым испытанием.

Пока Стив сидел там, Скалли по очереди опрашивал всех присутствующих на совещании членов руководящего персонала компании, вынуждая каждого открыто заявить о своей лояльности либо по отношению к нему, либо к Стиву. Джей Эллиотт вспоминает, насколько это все отвратительно выглядело: «Я сказал Джону, что считаю его козлом, и отказался делать этот выбор. Однако тут же подумал, что уйти следует им обоим».

В тот день и Стив, и Джон обсуждали вопрос отставки – Джон со своей женой, а Стив, со слезами на глазах, – со своими верными помощниками. Когда он направился к двери, Майк Мюррей сказал: «Тебе бы лучше убедиться, что ты знаешь, что делаешь. Как только ты переступишь порог, мир изменится». Стив в конце концов прислушался к сказанному друзьями, после чего они провели несколько часов, анализируя возможные варианты выхода из сложившейся ситуации. Они решили, что, вместо того чтобы действовать сгоряча, лучше бы выждать несколько дней, когда все успокоится. Во всяком случае, впереди выходные с празднованием Дня памяти, так почему бы не обдумать все и даже поговорить со Скалли?

Стив отправился к Скалли домой на следующее утро. Последовав совету Майка Мюррея, он попытался убедить Джона, что все его поступки направлены на благо Apple и не должны затронуть самого Скалли. Стив был очень обаятелен, вел себя в высшей степени сдержанно, избегал резких или агрессивных высказываний. Они прогуливались по извилистым тропинкам, окружающим дом Скалли, и Стив пытался объяснить свое поведение. Он настаивал на том, что хотел для Apple только хорошего, и если это значит, что ему необходимо уйти, то так тому и быть. Он утверждал, что примет как должное любое решение Скалли, но что ему нужен еще один шанс остаться в компании, которую он создал.

Скалли, не склонный к конфронтации, поверил Стиву и сказал, что готов дать ему еще один шанс, если тот пообещает прекратить плести интриги по отношению к нему и согласится взять на себя ответственность за связи с общественностью. Стив ответил: нет проблем, это именно то, что ему нужно. Несколько часов спустя они пожали друг другу руки и расстались. У Скалли после этой встречи сложилось впечатление, что ему удалось согласовать со Стивом его будущий стиль работы в Apple.

Стив поверить не мог, что Скалли позволил ему так легко ввести себя в заблуждение. Едва только «Мерседес» Стива отъехал по подъездной дорожке от дома Скалли, построенного в тюдоровском стиле, он уже составлял план окончательной попытки «дворцового переворота». Скалли – «тряпка», и ему нельзя доверять управление компанией Стива Джобса. Но чтобы добиться своего, необходимо действовать очень быстро.

Итак, в День памяти помощники Стива собрались вместе и, как настоящие заговорщики, начали обсуждать способ убедить Майка Марккулу, что Стива следует оставить во главе подразделения Macintosh. Марккула, спокойный, немногословный, расчетливый человек, появился уже к концу торжеств по случаю праздника. Он чувствовал себя явно неуютно среди собравшихся там людей, но согласился присутствовать при условии, что Стив ничего говорить не будет. Он хотел знать, что думают люди. Майк выслушал мнения людей, поблагодарил за информацию и ушел.

На следующее утро Скалли вызвал Стива в свой кабинет и рассказал ему, что знает о собрании от Марккулы. Он понял, что Стив снова пытался устроить заговор за его спиной после тех заверений в преданности, которые он давал ему всего несколько дней назад. Скалли объявил Стиву о предстоящем отстранении от должности.

После этого Скалли лично позвонил всем членам совета директоров и спросил, согласны ли они с его решением сместить Стива. По очереди все подтвердили, что он может рассчитывать на их поддержку. В семь часов вечера того же дня Скалли перезвонил Стиву домой и сообщил, что все кончено. Он сказал также, что продолжит реорганизацию компании, а совет директоров поддержал предложение об отстранении Стива от активного участия в ее деятельности. Стив мог оставаться в компании на правах «визионера», определяющего стратегические вопросы создания продуктов, – компромисс, приемлемый для таких преданных Стиву сторонников, как вице-президент Apple Дебби Коулмен. Однако он больше не осуществлял контроль над работой подразделения.

Стив, весь в слезах, позвонил Биллу Кемпбеллу и Майку Мюррею, чтобы сообщить им новость, в четверг вечером, 28 мая 1985 г. Жена Мюррея как раз разговаривала по телефону, когда в разговор вмешался оператор. Она сделала выговор оператору и сказала, что «ему очень повезет, если будет что-то важное», и тут же услышала голос Стива: «Это и есть важно». Она позвала мужа к телефону; Стив произнес: «Все кончено. Джон и совет директоров отстранили меня от работы в Apple». Не успел бывший директор по маркетингу ответить что-либо, как Стив повесил трубку.

Мюррей перезвонил ему, но Стив не брал трубку. Несмотря на очень позднее время, Майк так испугался, что сел в автомобиль и поехал к Стиву домой убедиться, что тот не совершил какую-нибудь глупость. Учитывая, что у Стива отняли дело всей его жизни, Майк боялся, как бы тот не совершил самоубийство.

Когда Майк приехал, дом Стива был полностью погружен в темноту. Взбежав по ступенькам, ведущим в спальню Стива, он открыл дверь и обнаружил председателя совета директоров Apple Computer лежащим в полном одиночестве на своем матрасе на полу. Майк молча сел рядом с ним и крепко обнял своего друга и бывшего босса. Они оба заплакали и час молча просидели в темноте. («Да и что скажешь в таком случае?») Майк пытался утешить друга, как мог. Наконец, в предрассветные часы, убедившись, что Стив не собирается этой ночью покончить с жизнью, Мюррей покинул дом Стива и вернулся к себе.

Когда вечером следующего дня Мюррей зашел к Стиву проверить ситуацию, тот уже пришел в себя. На следующий день Стив появился, наконец, на работе и сразу же направился к Мюррею обсудить, как ему быть дальше. Следует ли ему уйти? Должен ли он бороться? Может, ему врезаться на машине во что-нибудь и умереть? Должен ли он делать резкие публичные заявления? Мюррей ответил, что у Стива есть два варианта дальнейших действий. Он может пойти по легкому пути – уйти прямо сейчас и дать волю чувству горечи, предоставляя прессе любые комментарии, о которых его будут просить. С другой стороны, он может пойти по трудному, но более достойному пути – стать политиком, подняться выше этого и удержатся от злословия и горечи. Мюррей убедил Стива прийти на собрание на следующий день (31 мая, на тридцатилетие Мюррея) и предложить свою помощь в реорганизации компании. Мюррей советовал: «Покажи им, что именно ты стоишь за всем этим; докажи, что ты выше всех этих мелочных ссор, происходящих в компании». Стив сказал, что подумает над этим предложением.

Утром следующего дня на общем собрании сотрудников компании Мюррей с радостью заметил, как Стив незаметно занял место в последнем ряду зала. Совершенно очевидно, что он решил, вопреки всем своим основным инстинктам, следовать правилам командной игры. Однако на собрании Скалли отказался отдать должное Стиву Джобсу. Он представил всех основных членов своей новой команды, в том числе Гассе и Коулмена, но больше не назвал ни одного представителя подразделения Macintosh. Когда он показал всем схему организационной структуры компании, стало очевидным, что в ней явно не хватает одного имени. Там не было бывшего руководителя подразделения Macintosh, соучредителя компании, визионера, лица компании, ее миссионера. Собрание так и завершилось без единого упоминания об этом человеке. Для Джона Скалли и обновленной компании Apple Computer Стив Джобс не существовал.

В последний раз Стив зашел в свой офис на углу Бендли-драйв, дом номер 3, построенный им, чтобы приютить там своих суперзвезд – Команду Macintosh. Несколько минут спустя он вышел к своему «Мерседесу» и уехал.

В субботу вечером, 1 июля, газета San Jose Mercury News вышла с сенсационным заголовком на первой странице: «СОУЧРЕДИТЕЛЬ Apple ДЖОБС СМЕЩЕН С ДОЛЖНОСТИ». Эта история попала также на первые полосы San Fransisco Chronicleи Examiner. В других же американских газетах история о падении Стива не удостоилась подобающего ей места на первых страницах, ее опубликовали только на внутренних полосах раздела деловых новостей.

Стив включил автоответчик и провел целый день за прослушиванием голосов звонивших – телефон звонил беспрерывно. Он избегал разговоров с журналистами и редакторами газет и беседовал только с некоторыми друзьями и членами семьи. Когда наступили сумерки, Стив позвонил Бобу Дилану.

Это происходило в 1985 г. Стив всю свою жизнь отдал компании Apple и компьютерам, поэтому не собирался спокойно уходить в тень. Он был борцом, человеком, уверенным в своей правоте. Около недели он размышлял и анализировал возможные варианты выхода из ситуации. Затем упаковал чемоданы, купил билет на самолет в Париж и отправился в длительную поездку – с одной стороны, деловую, а с другой – развлекательную. Стив колесил по всей Европе, пытаясь продвинуть Macintosh Office, и планировал посетить Россию для организации сбыта компьютеров Apple II, продажу которых за «железным занавесом» недавно одобрили в компании. Возможно, такая активная деятельность приносила ему утешение.

Из Парижа, решив некоторые деловые вопросы, Стив отправился в путешествие по Тосканским холмам возле Флоренции, в центральной Италии. Он купил спальный мешок и велосипед и обосновался в палатке под звездами во фруктовом саду средневекового городка Сан-Джиминьяно. Никто не узнавал Стива, путешествующего на велосипеде по небольшим итальянским городам. Стив много размышлял над своей судьбой, но, вместо того чтобы серьезно взяться за решение возникших проблем, все больше впадал в депрессию.

В конце июня он посетил Швецию, по-прежнему пытаясь принести пользу компании. Его позиция немного изменилась. «Не всегда все происходит так, как я хочу, – говорил он в интервью шведскому журналисту. – Как сказал Мик Джаггер: „Невозможно всегда получать то, что хочешь; иногда приходится получать то, что нужно“. Пять лет назад это бы мне не понравилось. Теперь, когда я все спокойно обдумал, считаю, что в этом, должно быть, есть своя доля правды. У Генри Форда в 1920-х годах тоже были трудные времена. Я не принадлежу к числу людей, для которых власть стала самоцелью. Я люблю компанию Apple и очень беспокоюсь о ней. Я посвятил почти всю свою взрослую жизнь созданию замечательных компьютеров и выдающейся компании. Поэтому я намерен сделать все, что от меня зависит, для дальнейшего развития Apple. Если мне придется подметать полы, я буду их подметать. Если мне будет нужно убирать в туалете, я буду делать и это».

Тем не менее вряд ли можно считать, что Стив остепенился и все осознал. «За прошедшие годы Воз не так уж много сделал для компании, – ответил он на вопрос о недавнем уходе нескольких ключевых сотрудников Apple. – Энди Герцфельд имеет привычку постоянно жаловаться. Так или иначе, но он вернется. Что я действительно делал для команды Macintosh – старался, чтобы их работа получила признание. Я не уверен, что это правильно. Возможно, я допустил ошибку. Это хорошая идея, но все зашло слишком далеко».

Стива Джобса повергли, но не уничтожили. Он продолжал говорить о своей команде, но то, что он рассказывал, вполне применимо и к нему самому: «Многое обрушилось на их головы. Некоторым людям всегда трудно, когда что-то случается. Приходится напряженно думать над своими моральными ценностями – над тем, что действительно важно для вас. Когда события разворачиваются слишком быстро, у вас не остается времени на размышления. Это может свести с ума».

Четвертого июля Стив побывал в России, но уже принял для себя решение вернуться в Купертино. Он хотел уладить разногласия со Скалли и приступить к выполнению своих новых обязанностей в компании, какими бы они ни были. Однако когда в середине июля Стив возвратился в Apple, то осознал, что не нужен компании.

«Меня попросили освободить офис, – рассказывал Стив. – Мне предложили маленький домик напротив, стоявший отдельно от других зданий Apple. Я назвал его Сибирью.

Итак, я переехал в дом напротив и принял меры к тому, чтобы мой телефонный номер имелся у каждого руководителя персонала компании. Я знал, что мой номер есть у Джона, а всем остальным перезвонил лично, чтобы удостовериться, что они тоже его знают. Я сказал всем, что хочу приносить пользу компании и делать все, что в моих силах, и попросил звонить мне, если возникнет необходимость в моей помощи.

Все говорили со мной очень вежливо, но никто никогда мне не звонил. Так проходили рабочие дни. Я приходил в свой кабинет, делал один-два звонка и просматривал небольшое количество почты. Однако большинство отчетов менеджеров компании не попадало ко мне на стол. Мало кто из сотрудников, увидев мой автомобиль на стоянке, подходил ко мне и выражал свое сочувствие. Все это очень огорчало меня, и через пару часов я уезжал домой в подавленном состоянии.

Так продолжалось несколько дней, но вскоре я понял, что это пагубно сказывается на моей психике. Поэтому я просто прекратил ходить на работу. Знаете, на самом деле ни один человек не интересовался мною».

Но один такой человек все же существовал – это был по-прежнему преданный, сбитый с толку бывший директор по маркетингу подразделения Macintosh Майк Мюррей. Однажды он собрал свои вещи и присоединился к Стиву в его пустынном офисе. Он перебрался в кабинет рядом с кабинетом Стива. За целую неделю никто о нем даже не вспомнил. В процессе реорганизации та должность, которую верному помощнику Стива обещали всего за несколько недель до этого, внезапно «испарилась». Новые ставленники Скалли почувствовали, что Мюррею нельзя доверять – слишком близок к Стиву. Однако Мюррей, один из лучших создателей лозунгов, придумал фразу «One Apple» («Одно яблоко») – его последняя попытка как-то повлиять на новое руководство. Скалли использовал эту фразу как призыв к сплочению, когда летом и осенью того года президент Apple пытался вернуть в компанию коллектив, разработавший Apple II и расположить к себе сторонников Стива из команды Macintosh, оставшихся в компании. Каждый раз, когда Майк слышал эту фразу, ирония этой ситуации вызывала у него горький смех. (В конечном итоге Мюррей ушел из Apple и присоединился к команде главного конкурента компании – Microsoft.)

Стив по-прежнему оставался председателем совета директоров компании, однако всячески уклонялся от выполнения этих обязанностей и целиком сосредоточился на ремонте своего дома. Затем он решил, что ему необходимо освоить новую сферу деятельности – космос, и обратился к НАСА с просьбой разрешить ему участие в полете на космическом челноке «Челленджер».[12] Он понял, что быть «пророком, предвосхитившим судьбы мира» недостаточно, чтобы заслужить у правительства это право. Ему отказали, а предпочтение отдали Кристе Маколифф, школьной учительнице.

Курс акций компании Apple продолжал падать, снизившись до 15 долл. за акцию. В отчете за квартал, который заканчивался 28 июня, компания впервые объявила о своих убытках: 17,2 млн. долл. при сокращении объема продаж на 11 % по сравнению с данными за соответствующий квартал предыдущего года. Это причиняло Стиву боль, и он начал винить себя в трудностях компании. Однако через несколько дней чувства Стива были оскорблены еще сильнее комментарием Скалли для специалистов по ценным бумагам на квартальном собрании руководства Apple, на котором обсуждались последние результаты деятельности компании и планы на будущее. «В компании нет места для Стива Джобса, – заявил Скалли, – ни сейчас, ни в будущем». Эти слова тут же просочились в прессу, а через пару дней президент Apple подтвердил их перед группой репортеров, бравших у него интервью, когда он садился в свой лимузин. Стив был поражен.

«Вероятно, это можно сравнить с ударом ниже пояса, – рассказывал Стив, пытаясь описать свои чувства в тот момент. – Он выбивает из вас весь воздух, и вы не можете дышать. Если вы чуть расслабитесь, то понемногу сможете начать дышать снова. Именно так чувствовал себя и я. В тот момент я нуждался в расслаблении. Не могу объяснить, насколько это трудно. Но я совершал длинные прогулки в лесу и почти ни с кем не общался».

Через несколько дней он решил продать немногим больше 10 % своих акций компании Apple. Восемьсот пятьдесят тысяч – максимальное количество акций для продажи за один квартал (согласно правилам Комиссии по ценным бумагам и биржам). Их продажа принесла Стиву 11 млн. долл. чистой прибыли и вызвала озадачивающие слухи о возможном выкупе контрольного пакета акций компании под встречное обеспечение. Эти слухи появились еще в конце мая, когда Стив позвонил в Morgan Stanley. Он просто хотел избавиться от акций компании, а согласно правилам продажи учредительских акций он должен продавать свои акции по частям. У него еще оставалось шесть миллионов акций на сумму около 90 млн. долл. даже по такому низкому курсу. Тем не менее продажа Стивом части акций вызвала волну слухов о его дальнейших планах. Мало кто верил, что тридцатилетний Стив Джобс спокойно воспримет факт его отстранения от дел. Предположения относительно его последующих действий сводились, главным образом, к тому, что он либо учредит инвестиционный фонд, либо начнет новую карьеру в качестве венчурного капиталиста, либо откроет какую-нибудь новую компанию. Известно, что за несколько месяцев до реорганизации Apple Стив проявлял интерес к подразделению компьютерной графики в империи Джорджа Лукаса. Теперь он имел средства, чтобы начать что-то новое. Но на что именно он их использует?

Ответ не заставил себя долго ждать. Имея в своем распоряжении достаточно времени, Стив нанял консалтинговую фирму, занимавшуюся предоставлением консультационных услуг в политической сфере, для того, чтобы она помогла ему найти свой путь в политику. Эта фирма в свое время работала с человеком, являвшимся для Стива образцом и таким же, как он, сторонником дзэн-буддизма, бывшим губернатором Калифорнии Джерри Брауном. Однако Стив никогда не голосовал и не принадлежал ни к одной политической партии. Специалисты консалтинговой фирмы, вероятно, сказали ему, что сформировать электорат будет очень трудно. Он начал анализировать другие направления деятельности.

«Думаю, лучше всего у меня получается создание новых, инновационных продуктов. Это именно то, чем я люблю заниматься, – рассказывал Стив летом того года, наконец начиная осознавать, что ему уже давно говорили все вокруг. – Я предпочитаю работать с небольшой командой талантливых людей. Так было и с Apple II и с Macintosh.

Однажды я взял лист бумаги и записал на нем то, что меня интересует и чем я горжусь из созданного мною в Apple за десять лет. Очевидно, это Apple II и Macintosh. Мне это действительно интересно – содействие учреждению фонда Apple Education Foundation. Я выдвинул замечательную идею, впоследствии названную программой «The Kids Can't Wait» («Дети ждать не могут»). В рамках этой программы мы пытались снабдить компьютерами каждую американскую школу, и нам все-таки удалось передать около десяти тысяч компьютеров во все школы Калифорнии.

Я ставлю в один ряд эти два вида деятельности – работу с небольшими командами талантливых людей с целью создания продуктов, опережающих время, и помощь системе образования».

Тем летом Стив провел много времени, скитаясь по наполовину опустевшему студенческому городку Стэнфордского университета и холмистой местности вокруг него в поисках ответа на вопрос, который по-прежнему не давал покоя. Он всегда чувствовал себя там как дома – и когда еще школьником околачивался в кафе, и когда слушал лекции по физике, и когда посещал собрания Клуба любителей компьютеров, и позже, когда выступал перед небольшими группами студентов MBA. Компания Apple снимала много рекламных роликов о компьютерах Macintosh на усаженных эвкалиптами тенистых аллеях и велосипедных дорожках университетского городка. В былые времена Стив и Скалли даже позировали там вместе перед камерами. Стэнфорд означал нечто особенное для человека, бросившего колледж и ставшего кем-то вроде пророка в мире высоких технологий.

Стив ходил по библиотекам и погружался в мир биохимии и опытов с рекомбинатной ДНК, пытаясь разобраться в другой отрасли, быстро развивавшейся в районе Залива. Годом раньше, на приеме в честь президента Франции Франсуа Миттерана, он познакомился с Полом Бергом, биохимиком из Стэнфордского университета, лауреатом Нобелевской премии. Стив позвонил ему и пригласил на ланч, чтобы задать несколько вопросов. В кафе рядом с университетским городком состоялась встреча между Стивом и Бергом.

«Он рассказывал мне, как они выполняют „ремонт“ генов, – вспоминает Стив. – На самом деле это достаточно просто и даже в какой-то степени изящно, во многом напоминает концепции, лежащие в основе вычислительной техники.

Он [Берг] объяснил мне, как проводит эксперименты в своей биохимической лаборатории. Выполнение каждого такого эксперимента занимает одну-две недели. Я спросил его: «Почему бы вам не смоделировать все это на компьютере? Это позволит не только ускорить выполнение экспериментов; когда-нибудь каждый студент-микробиолог первого курса сможет работать с компьютерной программой проведения опытов с рекомбинантными ДНК, созданной Полом Бергом». У него загорелись глаза».

Берг, в свою очередь, несколько иначе пересказывает этот разговор. Это у Стива загорелись глаза. Ученый объяснил молодому предпринимателю, что компьютеры, на базе которых можно выполнить такое моделирование, на текущий момент очень дорого стоят, а существующее программное обеспечение слишком примитивно. «Совершенно неожиданно его взволновали эти возможности, – вспоминает Берг. – Он взял их себе на заметку, чтобы открыть новую компанию. Он был молод, богат и нуждался в деле, которому бы посвятил остаток жизни. То, о чем мы говорили, как раз и подходило для этого.

Прошло уже достаточно времени с тех пор, как Стив ощущал в себе прилив энергии, позволяющей создавать «синие ящики», компьютеры Apple I и Apple II, на раннем этапе – Lisa и Macintosh. В этот раз перспективы снова появились на горизонте жизни Стива, и вдохновение опять вернулось к нему. Новый компьютер – как новый любовный роман, неизведанный путь, который ему предстояло проложить.

В тот же период, когда Стив вынашивал идею создания компьютера для университетов, в конце августа в компании Apple произошли события, сформировавшие четкую концепцию следующего проекта. Гассе прекратил выпуск только что созданного компьютера Big Mac в пользу менее претенциозного Little Big Mac. Когда летом Гассе возглавил работу подразделения Macintosh, он продолжил реализацию программы разработки промежуточной версии «Мака». Новый компьютер создавался на базе машины, от выпуска которой компания отказалась, и все работы проводились силами той же группы инженеров. Получивший кодовое название Little Big Mac, компьютер фактически оказался копией базовой конструкции Macintosh, за исключением того что в нем использовался более современный микропроцессор 68020.

Это резко контрастировало с компьютером Big Mac – чрезвычайно мощной машиной с кодовым названием Jonathon, построенной на базе специального, сделанного на заказ набора микросхем, разработанной Ричем Пейджем, одним из ключевых инженеров проекта «Lisa». Когда Гассе закрыл проект «Big Mac», это оскорбило Пейджа. Он поговорил об этом со своим близким другом Бадом Трайблом – первым руководителем группы по разработке программного обеспечения для Macintosh, вернувшимся в компанию после окончания медицинского факультета, и снова взял на себя ответственность за разработку пакета программ для компьютеров Macintosh.

Трайбл был одним из первых, о ком подумал Стив, когда начал размышлять над своим новым предприятием. В начале сентября, в те выходные, на которые выпало празднование Дня труда, Стив обсудил тему создания новой компании с этим вежливым менеджером; Трайблу идея показалась интересной. Они поговорили о том, что должны собой представлять компьютеры 3М, которые в понимании университетских ученых станут компьютерами будущего: сделанные по последнему слову техники рабочие станции с разрешением экрана, равным миллиону пикселей, с оперативной памятью в один миллион байтов и способностью выполнять до одного миллиона операций в секунду – отсюда и три буквы «М» в названии. Эти компьютеры должны были стать основой рабочих станций будущего, и хотя вычислительные машины такого класса уже выпускались, в том числе и компанией IBM, но стоил один такой компьютер более 10 тыс. долл. – гораздо больше, чем 3 тыс. долл. Именно столько университеты могли платить.

Трайбл знал, кто именно может создать такую вычислительную машину. Он предложил несколько кандидатур из числа специалистов Apple, которые могли помочь в реализации данного проекта. К их числу принадлежали Рич Пейдж и Джордж Кроу, специалист по аналоговой технике, входивший в самый первый состав команды Macintosh. Стив предложил также взять в команду ^юзан Барнс, главного бухгалтера подразделения Macintosh, на роль специалиста по финансовым вопросам, и Дэна Левина, организатора Apple University Consortium.[13] Во время недавней реорганизации Левина выдвинули на должность менеджера по маркетингу всех прикладных вычислительных систем компании Apple, предназначенных для системы высшего образования. Когда Стив переговорил конфиденциально со всеми этими людьми, каждый из них согласился присоединиться к его новой команде. Стив был чрезвычайно вдохновленным и убедительным. Он вел переговоры с группой людей, которые никогда не являлись ключевыми специалистами проекта Macintosh, – да, они ценные специалисты, но не звезды первой величины. Но все они, как и Стив, искали шанс создать что-то выдающееся, и на этот раз их имена должны ассоциироваться с результатом их труда, а компания Apple больше не годилась для творчества.

Бад Трайбл как-то сказал: «Каждый человек стремится стоять у истоков какого-либо дела». Предприятие, задуманное Стивом, подходило на эту роль как нельзя лучше и вызывало у всех его участников творческий энтузиазм. Разве могло новое дело потерпеть неудачу – во всяком случае в том виде, в котором его представил Стив? За одну ночь Стиву удалось сформировать сердцевину компании.

«У нас нет бизнес-плана. Мы еще ничего не сделали, – говорил Стив несколько дней спустя, когда планы создания новой компании получили огласку. – Вы можете сказать, что мы сошли с ума. Но мы знакомы уже четыре года, глубоко верим друг в друга и испытываем глубокую симпатию. Мы хотим создать небольшую компанию, чья судьба зависела бы исключительно от нас самих и в которой было бы интересно работать».

После этого Стив решил, что ему лучше сообщить руководству Apple о новом предприятии. Согласно графику, очередное собрание совета директоров намечалось на 12 сентября, и хотя Стив давненько не принимал участия в таких собраниях, он по-прежнему оставался председателем совета директоров. Когда собрание открылось, Стив кратко проинформировал присутствующих о своих размышлениях над всем происходящим, в результате которых он сделал несколько определенных выводов. Речь, прозвучавшую на собрании совета директоров, никто не записывал. Однако несколько дней спустя Стив изложил свою мотивацию в журнале Newsweek. Статья напоминала его речь на совете директоров:

Лично я хочу создавать что-то. Мне тридцать лет. Я еще не готов войти в число «ученых мужей», которых считают экспертами в своей отрасли. Этим летом я получил три предложения занять должность профессора и ответил всем университетам, что не гожусь для этого.

Мне действительно лучше всего удается собрать группу талантливых людей и что-то с ними создавать. Я с уважением отношусь к тому, в каком направлении движется компания Apple. Однако что касается меня лично, знаете ли, я люблю творить. И если в компании для меня нет места, где я мог бы этим заниматься, тогда я сделаю то, что уже дважды делал когда-то. Я сам организую такое место. Вы знаете, что я сделал в гараже, когда только начинался проект Apple, и я повторил это снова, когда готовился проект «Macintosh».

Я помог Apple выйти из гаража и стать компанией стоимостью в полтора миллиарда долларов. Для этого потребовалось привлечь к работе группу самонадеянных выскочек, работать с весьма ограниченными ресурсами, но при этом существовала четкая концепция и решимость выполнить то, что задумано. Вероятно, я не самый лучший в мире человек, кто мог бы повести компанию по пути, на котором она стала бы пяти– или десятимиллиардной компанией, – думаю, что именно такова ее судьба. И у меня нет чувства обиды, которое заставило бы меня доказывать что-то самому себе или кому бы то ни было другому. Десять прошедших лет были лучшими годами моей жизни, и я почти ни о чем не жалею. Я просто хочу наладить свою жизнь.

Фил Шляйн вспоминал, что стал свидетелем одного из самых возвышенных моментов в жизни Стива. Этому харизматичному молодому человеку удалось поколебать позицию некоторых влиятельных членов совета директоров, настроенных скептически по отношению к нему. Если бы присутствующие на собрании были предрасположены к сентиментальному проявлению чувств, в зале не осталось бы ни одного человека с сухими глазами. Стив произнес поразительную прощальную речь. Затем он начал рассказывать о своих все еще не до конца разработанных планах создания новой фирмы и заверил членов совета директоров, что не намерен отнимать у Apple ее технологии или запатентованные идеи. Он отметил, что собирается увести с собой из компании несколько специалистов, но это ни в коем случае не скажется отрицательно на тех продуктах, над которыми они работают. В любом случае, уйдут только те, кто и так собрался уходить. Он предложил совету директоров принять его заявление об отставке с поста председателя совета в случае, если новая компания станет конкурировать с Apple.

Члены совета директоров попросили Стива выйти, пока идет обсуждение его вопроса. Их подкупила его искренность, и они склонялись к тому, чтобы дать ему возможность создать рабочую станцию в рамках компании Apple на базе компьютера Macintosh для системы образования. Казалось, что этот проект прекрасно подходит и самому Стиву, и определенно соответствует интересам компании Apple. Через несколько минут Стива снова пригласили в зал, и Скалли, расположенный очень дружелюбно, сказал ему, что это, по мнению руководства Apple, прекрасный проект. Совет директоров выразил свою заинтересованность в покупке 10 % акций новой компании и сохранил за Стивом должность председателя совета. Затем выступил Майк Марккула, заявивший, что Стив и Скалли должны обсудить все более детально на протяжении следующей недели. Назначили день, когда Скалли и руководитель юридической службы компании, Эл Айзенштат, должны встретиться со Стивом. На волне всеобщего одобрения собрание закрылось.

Вечером того же дня в доме Стива члены новой команды впервые собрались вместе, расположившись под деревом на заднем дворике. Стив рассказал им, что произошло в зале совещаний совета директоров. Члены группы пришли к выводу, что некорректно затягивать время с уходом из компании. Они хотели немедленно сообщить Скалли свои имена и полностью порвать с компанией. «Мы решили „разорвать пуповину“ и уйти группой, вместо того чтобы наносить удар за ударом», – рассказывала Сьюзан Барнс. Более того, они собирались полностью порвать отношения с Apple и не желали, чтобы компания инвестировала капитал в их новую фирму.

На рассвете Стив поднялся с постели. Он не мог спать в ту ночь, поэтому встал, сел в машину и отправился в Купертино. Утром, в пятницу 13 сентября, Скалли появился в офисе в 7:25 и тут же наткнулся на президента Apple, сидевшего на диване у него под кабинетом. Стив сообщил Скалли о решении членов группы уйти из компании и вручил ему написанный от руки список этих людей. Скалли просмотрел его, помолчал минуту, а затем спросил Стива о его решении по двум другим вопросам, поднимавшимся на совете – инвестициям Apple в новую компанию и пребывании Стива на должности председателя совета директоров. Стив ответил, что группа не хочет отдавать Apple 10 % своей новой компании и в его планы не входит оставаться председателем совета. После этих слов они пожали друг другу руки, и Скалли сказал, что действительно надеялся, что они смогут работать вместе. Стив воспрял духом, и у него появилось ощущение, что они расстанутся по-дружески.

Стив совсем не заметил, как огорчился Скалли. Тем не менее сам Скалли утверждает, что «чрезвычайно удивился, когда Стив вошел и вручил ему список». У президента компании появилось такое ощущение, будто «совет директоров просто обманули». Стив говорил, что собирается взять с собой нескольких специалистов не очень высокого ранга, не принимающих участия в значительных проектах Apple. Вместо этого среди этих людей находились два ведущих инженера: Пейдж, имевший в компании Apple статус свободного исследователя – самый высокий знак отличия для специалистов, и Кроу – ведущий инженер-схемотехник компании. В списке оказались также два ключевых менеджера: Трайбл, руководитель отдела разработки программного обеспечения для серии компьютеров Macintosh, и Левин, реализатор продукции компании Apple в школах и колледжах (единственное светлое пятно на ужасающей картине финансового состояния компании за текущий квартал). К тому времени как Скалли закрыл собрание руководящего персонала Apple, позиция руководства изменилась.

«Руководство компании поражено и шокировано тем, что произошло. Я понятия не имел, что Стив создает компанию, – говорил Билл Кемпбелл, исполнительный вице-президент компании по маркетингу и сбыту. – Потеря этих людей – настоящий удар. Однако уход председателя совета директоров – еще более ощутимый удар. У нас был неплохой квартал; компания только начала приходить в себя после реорганизации. Очевидно, что произошедшее еще больше обостряет проблемы компании, и это в корне неправильно».

Дел Йокам, который, как и Кемпбелл, занимал должность вице-президента компании (по производственным вопросам), пришел в ярость и заявил, что попытается дать случившемуся надлежащую правовую оценку: «Меня очень удивляет тот факт, что все произошло, когда он еще занимал должность председателя совета директоров; более того, этот вопрос вызовет у меня еще более жесткую реакцию, если его компания станет конкурентом Apple». Жан-Луи Гассе, которого Скалли сделал главным техническим директором, еще больше взбесился, и его французский темперамент просто невозможно было удержать в каких-то рамках. В тот же день на собрании почти двухсот сотрудников подразделения по разработке новой версии компьютера Macintosh он разнес в пух и прах Стива и его группу заговорщиков.

Скалли, разозлившись, сообщил членам совета директоров о планах Стива по телефону, и в пятницу «предателей», как их называли в Apple, бесцеремонно выдворили с территории компании при помощи охранников, а их кабинеты опечатали. Накануне Стив говорил, что его новая компания – это пока лишь расплывчатая идея. Однако тот факт, что уже на следующее утро он представил президенту Apple список с именами, свидетельствовал об обратном. Попытка обосноваться на самом сильном рынке компании Apple – образовательном, при том что на его сторону из компании перешел Дэн Левин, вызвала большое недовольство в Apple. Позиция руководства компании заключалась в том, что такая коварная организация Стивом заговора в то время, когда он еще занимал пост председателя совета директоров, дает Apple веские юридические основания для действий против Стива и его новой компании.

К середине пятницы, 13 сентября, всю компанию охватило волнение. Новость о том, что Стив открывает новое предприятие, молниеносно разлетелась по Купертино, и коллектив Apple потрясло происходящее. Сотрудники компании собирались небольшими группами и обсуждали последние события; слухи передавались от одного работника к другому. В фольклоре компании вслед за «черной средой» (днем массовых увольнений, предпринятых Скотти четыре с половиной года назад) появилась и «черная пятница». Коллектив компании был шокирован и обеспокоен тем, что «визионер» компании мог покинуть ее. Что касается сотрудников подразделения Macintosh – людей в составе самой первой команды создания «Маков», их просто обидело, что Стив проигнорировал их, подбирая себе новую команду. Вскоре многие из них ушли из компании.

Во время выходных члены совета директоров проводили экстренные совещания по телефону; в компании не знали, как действовать дальше. В воскресенье новость появилась на первой полосе газеты San Jose Mercury News; к тому же в этот раз история попала и на первые полосы общенациональных газет.

В понедельник, после проведения очередного заседания совета директоров, Майк Марккула, обладатель самого большого (после Стива) пакета акций Apple, опубликовал следующее заявление: «Совет директоров расценил эти действия как прямо противоречащие заявлениям, сделанным накануне, и начал процедуру оценки происходящего». Немногословный заместитель председателя совета директоров по-прежнему отказывался встречаться с представителями прессы лично. «Мы пытаемся определить, какие действия нам следует предпринять, чтобы защитить технологии и активы Apple».

Стив молчал на протяжении всех выходных. Он не отвечал на звонки журналистов до тех пор, пока не услышал заявление Майка Марккулы. Пришло время взять под свой контроль аппарат пропаганды, который он за все эти годы прекрасно научился использовать в своих интересах.

В четверг вечером, 17 сентября 1985 г., после захода солнца, в тот вечер как-то по особенному красивого, тридцатилетний Стив Джобс, учредитель и неизменный «визионер» компании Apple Computer, на протяжении десяти лет главный проповедник наступающего компьютерного века, личность во всех отношениях легендарная, обратился к руководству компании, им основанной, с письмом, где шла речь о его отставке. Письмо набиралось на компьютере Macintosh, созданном его невероятными усилиями, и печаталось на принтере LaserPrinter, за который он так яростно боролся. Стив поехал за три мили к соучредителю компании Армасу Клиффу (Майку) Марккуле в его дом в Вудсайде, чтобы лично вручить это письмо. Так завершилась выдающаяся веха в новой истории США.

Дорогой Майк!

Сегодня в утренних газетах появилось сообщение, что в Apple рассматривается вопрос моего смещения с поста председателя совета директоров компании. Я не знаю, кто стал источником этих сообщений, но, с одной стороны, они вводят в заблуждение читателей, а с другой – не справедливы по отношению ко мне.

Вы помните, что в прошлый четверг, на последнем заседании совета директоров, я заявил, что собираюсь начать новое дело, и официально предложил подать в отставку с поста председателя.

Совет отказался принять мою отставку и попросил отсрочить ее на неделю. Я согласился сделать это с учетом поддержки, предложенной мне советом в отношении нового предприятия, и с учетом намерений Apple инвестировать капитал в это предприятие. В пятницу, после того как я сообщил Джону Скалли, кто присоединится ко мне, он подтвердил готовность Apple обсуждать возможность сотрудничества между Apple и моей новой компанией.

После этого компания, как мне кажется, заняла враждебную позицию по отношению ко мне и моему новому предприятию. Таким образом, я вынужден настаивать на своей отставке. Я хотел бы надеяться, что в любом заявлении, которое компания посчитает необходимым обнародовать, будет однозначно отображен тот факт, что решение подать в отставку с поста председателя совета директоров является моим и только моим.

Мне и грустно, и обидно наблюдать за поведением руководства компании в этом деле, – поведением, которое, как мне кажется, противоречит основным интересам Apple. Эти интересы по-прежнему мне небезразличны, так как я всегда имел отношение к этой компании, и в ней остается большая часть моих инвестиций.

Я, как и раньше, надеюсь, что будут услышаны более трезвые голоса, звучащие в компании. Некоторые ее представители опасаются того, что я могу использовать запатентованные технологии Apple в своей новой компании. Нет никаких оснований беспокоиться об этом. Если именно в этом состоит причина враждебности Apple к моей новой компании, я могу снять все опасения по данному поводу.

Как вам известно, в результате недавно проведенной реорганизации я остался без работы и не имел доступа даже к текущим отчетам менеджеров. Мне всего тридцать лет, и я по-прежнему хочу работать и добиваться поставленных целей.

Мы вместе достигли многого, и я хотел бы, чтобы наше расставание оказалось дружеским и достойным.

Искренне ваш, Стивен Пол Джобс».

Позже, пообщавшись с представителями прессы, собравшимися перед его домом, Стив сжег все мосты. Любовный роман исчерпал себя. Стив встретился с будущим с бескомпромиссной и горькой честностью.

Стив описал конец своих отношений с компанией в романтических, почти мелодраматических выражениях, изображавших его как пострадавшую сторону. «Мое сердце всегда останется там, – говорил он, имея в виду Apple. – Мои отношения с компанией похожи на первую любовь. Я всегда буду помнить Apple, как каждый мужчина помнит свою первую женщину.

Для меня Apple – это души сотрудников, концепции, которыми они руководствуются в своей деятельности, и цели, которых они добиваются. Если Apple станет местом, где компьютер превратится в простой потребительский товар, где нет места романтике и где люди забывают, что компьютер стал самым невероятным из всех изобретений, когда-либо сделанных человеком, – я должен буду уйти из такой компании.

Но если я окажусь даже за миллионы миль от Apple, а все эти люди по-прежнему будут все это чувствовать и работать над созданием следующего выдающегося персонального компьютера, я каждой клеточкой своего тела по-прежнему останусь с ними».

Несколько дней спустя Стив объявил, что выбрал имя для своей новой компании. Он назвал ее NeXT и начал юридическое оформление. На протяжении недели юристы Apple и Стива пытались прийти к какому-то соглашению относительно условий отделения от Apple если не на дружеской, то хотя бы на приемлемой основе. Стив соглашался пойти на временный отказ от найма работников из штата Apple на протяжении шести месяцев и не использовать запатентованные технологии, имеющиеся в распоряжении Apple. Однако он отказывался включать в договор пункт, согласно которому продукты его новой компании не должны конкурировать с компьютерами Apple, выпускаемыми компанией как сейчас, так и в будущем.

В начале следующей недели ситуация в компании выглядела так, будто из ее собственной ДНК извлекли важнейший участок. В тот день, 23 сентября 1985 г., компания Apple Computer подала в суд округа Санта-Клара иск против Стива Джобса и Рича Пейджа, обвиняя их в том, что они придумали «нечестную схему» использования результатов научных исследований, проведенных в Apple, на благо своей новой компании, – исследований, в ход которых Стив как председатель совета директоров был полностью посвящен, но впоследствии ввел других членов совета в заблуждение относительно намерений своего нового предприятия. Этот судебный процесс сжег все мосты. Стива привели в ярость эти обвинения, и он снова обратился к прессе, которая в очередной раз приняла его по-королевски.

«Когда кто-то публично называет вас вором, на это необходимо реагировать. Я очень удивлен, что компания Apple подала против меня судебный иск. Мы провели целую неделю в переговорах с юристами компании, пытаясь убедить их, что не намерены перенимать любую конфиденциальную информацию Apple или ее запатентованные технологии и использовать в деятельности своей новой компании.

Такое развитие событий превратило обстановку в Apple в ад и не приносит пользы ни самой компании, ни ее сотрудникам. Мы не хотим, чтобы нас втягивали в судебный процесс, основанный на беспочвенных обвинениях. Мы просто хотим открыть свою компанию и создать что-то новое».

Стив закончил свое выступление очень эффектно: «Трудно представить себе, что компания стоимостью в 2 млрд. долл. и персоналом численностью более 4 300 человек не сможет конкурировать с командой из шести человек в синих джинсах». Журналисты пришли в восторг от этих слов.

Это был «прощальный салют» Стива. После этого он со своей новой командой отправился в поездку по стране, чтобы посетить различные университеты и попытаться на месте выяснить, каким должен стать новый компьютер. Судебный процесс превратился в правовые споры по мелким вопросам и сопровождался попытками сторон поставить друг друга в невыгодное положение. В конце концов, после официального объявления результатов деятельности компании Apple за последний квартал 1985 г. судебный процесс был закрыт. Тем не менее Apple удалось извлечь из него пользу. Согласно одному из условий соглашения, компания NeXT брала на себя обязательство предоставлять Apple предварительную версию каждого будущего продукта, чтобы Apple могла удостовериться, что при его выпуске не использовались запатентованные технологии или процедуры. Однако отношения не сложились. Вскоре после разрыва с компанией Стив продал большую часть своих акций, а в начале 1986 г. полностью изъял из компании свои капиталовложения. Он оставил себе только одну акцию Apple, которая, по его собственным словам, нужна ему только для того, чтобы получать годовые отчеты компании.

Стив Джобс выиграл много битв, но проиграл самую важную. И на этот раз не просто битву. На этот раз – войну.