15.4. Хранение решений и дел, рассмотренных третейским судом

Правила о хранении актов третейских судов и рассмотренных им дел являются важной мерой, обеспечивающей реализацию решений третейских судов. Хотя эта мера и имеет сугубо технический характер, но очевидно, что без организации надлежащего порядка сохранности дел и принятых третейским судом решений не может быть эффективного и гарантированного разрешения тех коллизий, которые устраняются в процессе третейского разбирательства, и особенно при принудительном исполнении решений третейских судов.

Из закона не ясно, в какой "компетентный суд" должно быть направлено для хранения решение третейского суда для разрешения конкретного спора вместе с материалами по делу - в районный суд общей юрисдикции или в арбитражный суд субъекта Федерации. Представляется, что таковым судом должен быть тот государственный суд, в компетенцию которого входит исполнение соответствующего решения третейского суда.

Дело, рассмотренное в постоянно действующем третейском суде, хранится в этом же третейском суде. Данная норма является новеллой. Напомним, что Временное положение о третейском суде для разрешения экономических споров предписывало передавать дела, рассмотренные третейским судом, на хранение в арбитражный суд субъекта Федерации, на территории которого находился соответствующий третейский суд. Более раннее законодательство также предписывало третейским судам передавать все делопроизводство третейского суда на хранение в народный суд, в районе которого находился третейский суд (ст. 201 ГПК РСФСР 1923 г.). Иначе быть и не могло в советском государстве, которое "не признавало ничего частного", в том числе и не могло оставлять вне сферы своего контроля делопроизводство в третейских судах.

Постоянно действующий третейский суд должен в своих правилах установить срок хранения решения и материалов дела. В законе не указано, каков может быть минимальный срок хранения решений и дел, однако, как представляется, этот срок не должен быть меньше того срока, который позволил бы прибегнуть к механизму принудительного исполнения решения, а также к процедуре оспаривания такого решения в компетентный государственный суд.

Если правила постоянно действующего третейского суда не предусматривают срока хранения решений и дел, то таковые должны храниться пять лет.

Напомним, что Временное положение о третейском суде для разрешения экономических споров (ст. 23) не содержало нормы, определяющей сроки хранения материалов дел и решений, принимаемых постоянно действующим третейским судом.

Срок хранения судебно-арбитражных дел регулируется Перечнем типовых документов, образующихся в деятельности госкомитетов, министерств, ведомств и других учреждений, организаций, предприятий, с указанием сроков хранения (утвержден Главным архивным управлением при Совмине СССР 15 августа 1988 г. с изменениями от 27 июня 1996 г.). Согласно п. 80 разд. 1 указанного Перечня срок хранения судебно-арбитражных дел составляет три года с их последующим уничтожением.

Заключение. Тенденции и перспективы развития третейского судопроизводства в Российской Федерации

На сегодняшний день в России третейское разбирательство в целом урегулировано. Два федеральных закона - "О международном коммерческом арбитраже" и "О третейских судах в Российской Федерации", а также согласованные изменения в процессуальных кодексах (Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации) регламентируют все основные вопросы статуса, деятельности третейских судов, как международных, так и "внутренних", а также вопросы оспаривания и исполнения принятых ими решений.

Однако принятие вышеуказанного законодательства, конечно же, не исключает всех тех проблем третейского разбирательства, которые реально существуют сегодня в России. Многие положения законодательства нуждаются в теоретическом осмыслении, в реализации через практику как третейских судов, так и через судебно-арбитражную практику, которая в настоящее время только начинает складываться. Неслучайно многие авторитетные российские юристы высказывали озабоченность тем, что в процессе обсуждения законопроекта о внутренних третейских судах были высказаны отрицательные мнения относительно значения и перспектив третейского разбирательства в современной России, а также о неоднозначности судебно-арбитражной практики, которая в некоторых (довольно частых) случаях критически относилась к принимаемым третейскими судами решениям*(1108). В связи с этим на страницах работ, посвященных третейским судам и третейскому судопроизводству, даже появились термины - "антиарбитражный" или "проарбитражный"*(1109), которые означают соответственно протекционистский или, напротив, непротекционистский подход компетентных государственных судов к деятельности третейских судов. Под "проарбитражным" подходом понимаются ситуации, когда государственные суды, сталкиваясь с вопросами, на которые может быть дан неоднозначный ответ, предпочитают тот из них, который отвечает интересам развития практики арбитражных институтов (третейских судов)*(1110). Конечно, проарбитражный подход не должен истолковываться как необоснованное и незаконное протекционирование со стороны государственных судов в отношении третейских судов и решений, принимаемых ими. Проарбитражный подход должен базироваться на презумпции добросовестности и законности деятельности третейских судов. Государственные суды должны исходить из того, что решение, принимаемое третейским судом, принято в соответствии с нормами права и на основании глубоких представлений о справедливости. В противном случае решение третейского суда, так же как и решение другого юрисдикционного органа, не основанное на праве и справедливости, не имеет права на существование. Такой подход позволяет говорить о взаимодействии третейских и арбитражных судов в решении задачи защиты субъективных гражданских прав.

Важнейшей задачей развития законодательства об арбитражах, третейских судах является синхронизация внутреннего законодательства со стандартами международного уровня. В литературе справедливо отмечается, что "важной предпосылкой успешного развития арбитража является также наличие национального законодательства, которое устанавливает рамки и обеспечивает функционирование международного арбитража в отдельных государствах. Безусловно, содержание и практика применения такого законодательства должны быть "синхронизированы" с установленными на международном уровне стандартами"*(1111).

Среди важных направлений развития правового регулирования третейского судопроизводства - усовершенствование норм, регулирующих определение четкой предметной подведомственности дел, которые компетентны рассматривать третейские суды. Представляется, что законодателю необходимо отказаться от избранного им приема определения арбитрабельности споров, когда в законе предусмотрено, что на рассмотрение третейского суда могут быть переданы споры из гражданских правоотношений. Видимо, необходимо более четко определиться с категориями споров передаваемых на разрешение третейского суда. Обусловлено это тем, что ряд споров возникает на стыке частных и публичных отношений либо может иметь смешанный - частноправовой и одновременно публично-правовой - характер. К примеру, необходимо более четкое регламентирование возможностей рассмотрения споров относительно права собственности на недвижимое имущество.

Многие проблемы деятельности третейских судов имеют не юридический характер, а находятся в социально-экономической и психологической плоскости. С решением проблем законодательного урегулирования процедур третейского судопроизводства сами по себе не уходят в прошлое вопросы институционализации и распространения третейских судов как способов разрешения правовых споров, конкурирующих с государственным правосудием. К сожалению, российские традиции таковы, что слово законодателя не оказывается решающим для укоренения того или иного социального или юридического института. Именно поэтому скептическое отношение к третейскому судопроизводству как альтернативе государственным судам характерно для российских юристов. Как практические работники, занимающиеся третейским разбирательством, так и теоретики третейского судопроизводства выражают сомнения в эффективности на сегодняшний день этого способа разрешения правовых споров. Так, например, еще в 1998 г. В.С. Анохин отмечал, что преимущества третейского судопроизводства должны были бы "придавать популярность третейским судам как органам, разрешающим споры в сфере предпринимательства, способствовать росту числа третейских судов. Но этого почему-то не происходит, особенно на периферии. Все положительные качества третейских судов перечеркиваются двумя факторами: отсутствием в регионах достаточно квалифицированных специалистов - третейских судей и сложностью исполнения решений третейского суда"*(1112). А уже в 2004 г. В.С. Анохин, характеризуя развитие третейского судопроизводства на территории Воронежской области, отмечал, что практики применения законодательства о третейских судах в Арбитражном суде Воронежской области фактически нет, что объясняется незначительным количеством дел, рассматриваемых третейскими судами. Третейский суд при Торгово-промышленной палате Воронежской области за время его существования рассмотрел одно дело, на принятое решение был выдан исполнительный лист, остающийся до настоящего времени единственным*(1113).

Профессор Е.А. Суханов отмечал: "Примирительные процедуры пока для нас являются лишь не очень близкой перспективой, потому что стороны не очень доверяют решениям, которые они сами принимают, и хотят, в конце концов, получить решение государственного суда. Более того, мы даже в третейских, а теперь и в государственных судах сталкиваемся с такой парадоксальной ситуацией, когда сторона обращается с иском в суд, а результат рассмотрения ее абсолютно не волнует: ей важно решение само по себе. Это решение потом она отнесет в таможенные, налоговые или какие-то другие органы публичной власти и покажет, закроет свои проблемы этим решением. Ее абсолютно не интересует, откажут ей в иске или удовлетворят его. Спор рассматривается в ситуации, когда сторона абсолютно не заинтересована в его исходе"*(1114).

Добавим от себя, что не только вышеприведенными факторами дискредитируется деятельность третейских судов. Общим фоном, на котором демонстрируется юридическая и социально-экономическая слабость третейского движения, является зависимость предпринимательства от чиновничества, тотальная коррупция в государстве, обществе и в экономике, и, как следствие, весьма частое использование третейских судов как юридического инструмента, при помощи которого реализуются незаконные схемы, "легализуются" необходимые предпринимателям решения. Создание "карманных" третейских судов при юридических фирмах стало общим правилом, не вызывающим не только порицания, но и являющимся "примером" деловитости и умения решать проблемы, используя несовершенство законодательства. Отсутствие механизмов общественного контроля за аморальными и незаконными действиями "карманных" третейских судов делает весьма распространенной практику третейского судопроизводства, при помощи которого незаконными методами реализуются незаконные цели. При этом проверкой со стороны государственных судов в этом деле, по нашему мнению, невозможно эффективно контролировать деятельность подобного рода третейских судов. Приоритет в данном случае остается именно за общественными формами контроля, при помощи которых обеспечивается авторитет конкретных третейских судов. Общественный контроль выступает в качестве элемента механизма саморегулирования, обеспечивающего стабильность всей системы. Среди таких форм общественного контроля приоритет остается за добровольными объединениями предпринимателей, которые объективно заинтересованы в использовании третейского суда как механизма саморегуляции предпринимательского сообщества.

Другой формой общественного контроля за чистотой третейского движения является самоорганизация третейских судов в рамках единой ассоциации. Уже сейчас в этой сфере созданы определенные условия. Так, в целях реализации защиты интересов третейских судей, а также достижения общих целей, которые связаны с созданием условий для образования и деятельности третейских судов в Российской Федерации, учреждено некоммерческое партнерство "Российский центр содействия третейскому разбирательству". Для реализации поставленных задач правлением центра утверждены Положение об общественной аттестации третейских судей (арбитров), посредников в некоммерческом партнерстве "Российский центр содействия третейскому разбирательству" и Положение об общественной сертификации постоянно действующих третейских судов (арбитражей) в некоммерческом партнерстве "Российский центр содействия третейскому разбирательству"*(1115). На основе указанных актов прошла и общественная сертификация третейских судов; первыми сертифицированными третейскими судами в России стали такие авторитетные суды, как Третейский суд для разрешения экономических споров при Торгово-промышленной палате Республики Татарстан (председатель Л.Х. Мингазов) и Межрегиональный арбитражный суд (постоянно действующий третейский суд) (председатель И.В. Поганцев)*(1116).

Кроме того, были утверждены Правила по оказанию Российским центром содействия третейскому разбирательству содействия третейскому суду для рассмотрения конкретного спора*(1117). Центром утверждена Программа постоянно действующего семинара по повышению квалификации третейских судей и начата работа по проведению такого семинара*(1118). Важное значение имеет проведенная центром первая общественная аттестация третейских судей, в рамках которой было аттестовано 18 третейских судей из различных регионов страны*(1119).

Одно из главных направлений развития системы третейского судопроизводства - укрепление институциональной основы третейского разбирательства предпринимательских споров. Рассмотрение коммерческих, предпринимательских споров в третейских судах всегда было доминантой третейского движения. Конечно, это не случайно. Предприниматели и коммерсанты - наиболее динамичная, активная часть общества, вся деятельность которой основывается на принятии быстрых и эффективных решений. Такие быстрые решения должны приниматься и при разрешении коммерческих споров. Компетентным государственным судам в силу причин объективного характера не всегда под силу подстроиться под динамику коммерческого оборота. Третейские суды, выступая в роли "плоти от плоти" предпринимательского сообщества, в значительно большей степени приспособлены к решению задач быстрого и эффективного разрешения торговых споров. Чем более развитым будет третейское судопроизводство как элемент саморегуляции предпринимательского сообщества, тем более независимым и крепким будет российский бизнес.

Возможность разбирательства споров в рамках самого сообщества должно рассматриваться как механизм саморегуляции, обеспечивающий эффективность существования предпринимательской системы. Будучи экономическим ядром общества, предпринимательство одновременно является и самым динамичным элементом этой системы. Предпринимательство как никакой иной социальный феномен нуждается в эффективных и рациональных механизмах саморегулирования. Неслучайно, что еще до принятия Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации" профессор Е.А. Суханов говорил о том, что "в сфере коммерческой практики есть такие ситуации, где без третейских судов просто не обойтись. Классический пример - биржевые споры. Никогда, и у нас в том числе, участники биржевых сделок, биржевых отношений не идут сразу в арбитраж или в суд в случае каких-то конфликтов. Обычно эти конфликты решаются внутри биржи по соответствующим биржевым правилам, и есть биржевой арбитраж, там достаточно специфические отношения, и не всякий государственный судья в этом разберется"*(1120).

Действительно, одно из главных требований к порядку разрешения споров в предпринимательской сфере - это требование о высоком профессионализме и, как следствие, узкой специализации в той или иной области как гарантия качественного разрешения споров. Скорость разрешения спора должна сочетаться с высоким уровнем квалификации лиц, принимающих решения в отношении правовой коллизии. Именно поэтому к участию в третейских судах привлекаются самые авторитетные специалисты в области юриспруденции, специализирующиеся на определенных проблемах права, причем как ученые-правоведы, так и практикующие юристы, а также специалисты в конкретной области рассматриваемого спора (экономисты, банкиры, специалисты по морскому делу, страхованию, недвижимости, интеллектуальной собственности и пр.).

В то же время, несмотря на то, что третейские суды должны выступать как инструменты саморегулирования предпринимательского сообщества, без государственной поддержки третейского разбирательства становление этого юрисдикционного института будет неизбежно сталкиваться с труднопреодолимыми препятствиями. Государственная поддержка третейского разбирательства может иметь различные формы и предусматривать различные меры. К числу таковых необходимо отнести в первую очередь меры по законодательному обеспечению деятельности третейских судов. Другим направлением поддержки третейского движения является деятельность, направленная на укрепление взаимодействия между третейскими судами и компетентными государственными судами (судами общей юрисдикции и арбитражными судами). Необходимы обучающие семинары, к которым бы привлекались государственные судьи с тем, чтобы они получали представление о существе третейского разбирательства, его значении для экономической и правовой жизни государства. Практика применения государственными судами законодательства о третейских судах (в том числе и законодательства о международном коммерческом арбитраже) имеет небогатый опыт. Это объясняется непродолжительным временем, в течение которого применяются соответствующие нормы. В отношении развития судебной практики по применению норм о третейских судах, стоит сложная задача, "заключающаяся в необходимости обеспечить очень внимательное отношение к новому предмету судебного разбирательства, не забывая о том, что то или иное направление, которое будет развиваться в процессе применения законодательства о международном арбитраже, может существенным образом сказаться на заинтересованности российских деловых кругов и их зарубежных партнеров в использовании возможностей международного арбитражного разбирательства для разрешения на территории России их споров, возникающих из международного экономического сотрудничества"*(1121). В равной степени это относится и к развитию практики государственных судов по применению норм о "внутренних" третейских судах. Может быть, эта задача даже более актуальна, нежели задача развития практики применения норм о международном коммерческом арбитрировании. Обусловлено это тем обстоятельством, что Федеральный закон "О третейских судах в Российской Федерации" принят в 2002 г. и многие его законоположения порождают трудности их применения.

Далее. Нельзя исключить и меры прямой организационной поддержки третейских судов. Это может выражаться в создании определенного рода фондов, которые будут финансировать развитие третейского движения в тех или иных регионах либо в тех или иных сферах экономики. Подобного рода положительные примеры есть как в России, так и в странах Содружества Независимых Государств.

В России были запущены проекты по развитию третейского судопроизводства в некоторых регионах. В качестве успешного проекта можно назвать проект "Третейские суды в аграрной сфере (ТРАС)", развиваемый на базе "ЮгАгроФонда", сначала в Ростовской области, а затем в 12 других регионах государства. Третейский суд, созданный для разрешения возникающих в сельской местности споров и конфликтов, получил поддержку местных властей и завоевал популярность сельских жителей*(1122).

Еще одним важным направлением укрепления третейского судопроизводства является укрепление связи между арбитражными судами и третейскими судами. В литературе обращается внимание на то, что следующим этапом развития законодательства о третейских судах, равно как и практики его применения, должно стать последовательное и однозначное решение вопросов взаимодействия государственных институтов и третейского суда*(1123).

Подобного рода отношения, как свидетельствует практика, выстраиваются не только по процессуальной линии, когда компетентные государственные суды принимают меры по обеспечению исковых требований, предъявляемых в третейские суды, в установленных законом рамках содействуют принудительному исполнению судебных решений и осуществляют процессуальный контроль решений третейских судов. В последние годы между арбитражными судами и торгово-промышленными палатами, при которых состоят наиболее авторитетные третейские суды, заключаются соглашения о совместной деятельности, в рамках которой происходит реальное укрепление третейских судов. Подобного рода соглашения заключаются на различных уровнях: на федеральном, на уровне округов, на региональном. Так, например, были заключены Соглашение о сотрудничестве между Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации и Торгово-промышленной палатой Российской Федерации от 8 апреля 2003 г.*(1124), Соглашение о сотрудничестве между Федеральным арбитражным судом Северо-Западного округа и Санкт-Петербургской торгово-промышленной палатой от 30 декабря 2003 г.*(1125), Соглашение о сотрудничестве между Арбитражным судом города Санкт-Петербурга и Ленинградской области и Санкт-Петербургской торгово-промышленной палатой от 8 июля 2003 г.*(1126)

Таким образом, как отмечают и представители судебной власти, формы взаимодействия между государственными судами и третейскими судами можно разделить на две группы: процессуально-правовые и организационно-правовые*(1127).

Для оценки социально-экономического эффекта деятельности третейских судов невозможно обойтись без социологических исследований. Между тем это научное направление в сфере исследований третейского судопроизводства совсем не разработано. Отсутствие социологических исследований функционирования третейских судов лишает полноты картину их социальной значимости. В России нет представлений даже о приблизительном числе третейских судов, об "ареале" их распространения по регионам государства. Существующие социологические исследования распространения и деятельности третейских судов проведены лишь в отдельных регионах и в некоторых сферах экономики. Их результаты отрывочны, хотя и свидетельствуют об определенных тенденциях. Однако и эти исследования дают любопытную картину, отражающую причины обращений сельских жителей в третейский суд, структуру споров, рассматриваемых третейскими судами, рейтинг организаций, способных оказать содействие в разрешении споров и жалоб в аграрной сфере, а также степень удовлетворенности лиц, обращающихся за третейским разбирательством возникающих споров*(1128). Ответы на последний вопрос свидетельствуют о том, что 65% респондентов, участвовавших в третейском разбирательстве в рамках проекта АРС "ЮгАгроФонд", выразили полное согласие с вынесенным по делу решением. Почти четверть опрошенных согласились с решением третейского суда в той или иной степени. Десятая же часть респондентов посчитала решение, принятое третейским судом, неверным*(1129).

С другой стороны, одно из исследований, проведенных в Саратове, данные о котором опубликованы в 2001 г., свидетельствует о прямо-таки катастрофическом положении в распространении знаний о третейском судопроизводстве. Как свидетельствует А.И. Зайцев, более 90% опрошенных юрисконсультов и практически все студенты-юристы не имели представления об альтернативных методах разрешения споров в целом и об их преимуществах перед государственными юрисдикционными органами*(1130).

Попытку в какой-то степени восполнить пробел в этой сфере предпринимает журнал "Третейский суд", который на основе добровольно подаваемых самими третейскими судами сведений проводит всероссийскую перепись третейских судов. Однако собранные журналом сведения, конечно, весьма приблизительно отражают картину третейского движения в России. В то же время определенного рода тенденции очевидны. Крупные центры юридической практики (Москва, Санкт-Петербург) являются и центрами, в которых сосредоточиваются основные, наиболее авторитетные центры третейского разбирательства. По данным журнала, на 2002 г. в России было 418 третейских судов*(1131).

Однако, еще раз подчеркнем, указанные данные весьма неполные. Так, по сведениям профессора Е.А. Суханова, в Москве функционирует более 100 третейских судов, в Санкт-Петербурге - 32, в Краснодарском крае - 31 третейский суд. Число же третейских судей в России превышает 1000 человек*(1132).

Представляется, что развитие социологических исследований третейского движения должно стать одним из важнейших направлений, на которых будет базироваться наука о третейском разбирательстве. В то же время социологические исследования деятельности третейских судов необходимы не сами по себе, лишь в целях реализации научного любопытства. Полная картина третейского движения в России позволит выявить его значимость для социально-экономической и правовой жизни нашего государства.

Другим важным направлением развития третейских судов представляется внедрение в российскую правовую действительность так называемых третейских судов по совести (по справедливости). Третейские суды по совести имеют давние традиции как в российской правовой системе, так и в зарубежных правовых системах. Вместе с тем в России начиная с 1917 г. произошла утрата этих традиций. Однако, как представляется, одним из показателей зрелости развитой правовой системы является существование в ней третейских судов, которые принимают решения по правовым спорам, основываясь прежде всего на принципе справедливости. Наибольшее распространение суды по совести могут приобрести в сфере коммерческого оборота. Это обусловлено факторами объективного характера: устойчивость коммерческого оборота базируется на принципах добропорядочности, справедливости, честности. Это, в свою очередь, является стимулом для формирования таких судов, которые разрешают неизбежные правовые коллизии исходя исключительно из принципа справедливости. При этом, конечно, не стоит противопоставлять принцип справедливости и принцип законности как ведущие идеи, на которых покоится суд по совести.

Конечно, решение этой задачи требует зрелости экономической, политической и социальной жизни общества. Одним из наиболее существенных факторов, препятствующих внедрению "совестных" третейских судов, является коррупция, разъедающая общество. Преступность проникает и в третейское судопроизводство, подрывая доверие к этому юрисдикционному институту. Неслучайно признанный исследователь в сфере организации судебной системы М.И. Клеандров, анализируя статус третейского судьи, вынужден говорить о статусе судьи легального третейского суда и о криминальном третейском судье (очевидно, что термин "статус" применительно к криминальным элементам не может быть употреблен)*(1133). При этом он отмечает, что легальные субъекты хозяйствования либо обычные добропорядочные граждане принуждены обращаться с целью урегулирования и разрешения возникающих конфликтов не в государственные юрисдикционные органы, а к криминальным авторитетам, которые выступают в роли третейских судей*(1134).

Криминализация третейских судов и посредничества отмечается и иными юристами, в том числе и специалистами по уголовному праву и криминологии*(1135). Однако, как справедливо отмечается, подобного рода "посредники" и "третейские судьи" дестабилизируют деловой оборот, способствуют нарастанию напряженности в деловых отношениях, тормозят приток инвестиций и интеграцию российских компаний в цивилизованный рынок, дискредитируют саму идею посредничества*(1136).

Вместе с тем негативные тенденции в сфере теневой юстиции, затрагивающие в том числе и третейские суды, не должны стать непреодолимым препятствием в развитии системы способов альтернативного разрешения правовых споров. Это касается необходимости изучения и внедрения в правовую систему третейских судов, действующих на началах справедливости.

Конечно, деятельность "совестных" третейских судов будет существенным образом отличаться от деятельности "законных" третейских судов. Это касается прежде всего принципов деятельности. Если деятельность "совестных" третейских судов, как это следует из их наименования, будет проходить при доминировании принципа справедливости (совести), то деятельность "законных" третейских судов подчинена режиму законности и основывается на применении позитивного законодательства.

Серьезные отличия существуют и в основаниях оспаривания решений, принимаемых "совестными" третейскими судами и "законными" третейскими судами.

Представляется, что в предпринимательской сфере должны получить развитие третейские суды с ограниченным сроком действия, создаваемые для разрешения споров, вытекающих из реализации крупных коммерческих проектов. Например, при разрешении инвестиционных споров, которые возникают вследствие различных многоаспектных правоотношений, складывающихся по поводу реализации того или иного инвестиционного проекта, очевидно, целесообразно уже в начале такого проекта создавать третейский суд на время действия проекта. Предназначение подобного рода третейского суда должно заключаться в обеспечении разрешения споров, возникающих в ходе инвестиционного проекта. Срок его действия должен ограничиваться сроком реализации инвестиционного проекта. Таким образом, как представляется, можно создать возможность предсказуемости самых сложных, в том числе и конфликтных ситуаций, которые будут возникать в ходе реализации инвестиционного проекта.

С точки зрения формально закрепленной классификации третейских судов (постоянно действующие третейские суды и суды ad hoc), такие третейские суды не будут относиться к той или иной разновидности третейских судов. Пользуясь терминологией А.И. Зайцева, такие суды можно именовать третейскими судами с ограниченным сроком действия*(1137). Деятельность подобного рода третейских судов представляется чрезвычайно эффективной. Стороны, вступая в крупный инвестиционный проект, будут знать о наличии юридического механизма разрешения гипотетических споров, что, естественно, в значительной степени будет стабилизировать взаимоотношения между инвесторами. К примеру, в юридической литературе уже появились предложения о том, чтобы урегулировать разрешение споров в связи с предоставлением и осуществлением прав пользования участком недр, в том числе связанные с их нарушением, прекращением или недействительностью, путем предоставления права недропользователям обращаться в Центр по урегулированию споров, вытекающих из договоров на пользование участками недр, создаваемый при Торгово-промышленной палате*(1138). Такой центр, как представляется, может быть создан как в форме постоянно действующего третейского суда либо он может создаваться для реализации конкретных проектов недропользования.

Возможно, следует подумать о том, каким образом необходимо очертить круг передаваемых на разрешение третейских судов споров, вытекающих из семейных правоотношений. Особенно это касается имущественных споров, возникающих между супругами при разводе и разделе совместно нажитого имущества. В законе прямо не урегулирована возможность передачи споров из семейных правоотношений на разрешение третейского суда. Однако в юридической литературе обосновывается, что, будучи генетически производными от гражданско-правовых отношений, семейные правоотношения могут являться предметом третейского разбирательства, если стороны договорятся об этом*(1139).

Одной из важнейших компонент развития третейского движения является деятельность, направленная на развитие знаний об этом правовом феномене. И здесь главное место принадлежит укоренению в планах высших учебных заведений учебных программ по обучению альтернативным методам разрешения споров вообще и третейскому судопроизводству в частности. Не секрет, что даже в юридических вузах студенты не получают необходимой информации относительно того, что такое третейские суды, какова их правовая природа, особенности деятельности, в чем заключается их роль в юрисдикционной системе государства. Как следствие, это влечет нигилистическое отношение к третейским судам со стороны юристов, отношение, основанное на элементарном отсутствии знаний об этом правовом институте.

Следует отметить, что в отдельных регионах довольно активно внедряют в учебные планы учебные модули по третейскому разбирательству. Так, в ряде сельскохозяйственных вузов введены специальные курсы, в рамках которых изучаются третейские суды и альтернативные методы разрешения споров*(1140). В Санкт-Петербургском государственном университете на философском факультете открыто отделение конфликтологии, на котором готовят специалистов междисциплинарного профиля в области предупреждения и разрешения конфликтов*(1141).

Что касается юридических вузов и юридических факультетов университетов, то внедрение в них соответствующих курсов по третейскому разбирательству и альтернативным методам разрешения споров зачастую зависит от усилий отдельных специалистов и организаций. Так, при активном содействии Центра примирительных процедур в Московской государственной юридической академии был подготовлен и прочитан специальный курс "Посредничество как способ разрешения международных коммерческих споров"*(1142), при содействии Третейского суда при Торгово-промышленной палате Республики Татарстан для студентов юридического факультета Казанского государственного университета введен специальный курс "Альтернативные формы рассмотрения споров"*(1143). А.В. Цыпленкова разработала учебно-методический комплекс, который используется при преподавании специального курса "Альтернативные формы разрешения правовых конфликтов" в Марийском государственном университете*(1144). В Северо-Кавказском социальном институте Московского открытого социального университета (г. Ставрополь) в образовательную программу студентов введены учебные дисциплины специализации "Правовая конфликтология" с аудиторным количеством 36 часов и "Альтернативные формы разрешения правовых конфликтов" с аудиторным количеством 30 часов*(1145). В Саратовской государственной академии права в план учебного процесса на двух факультетах включен обязательный спецкурс "Негосударственные процедуры урегулирования правовых споров"*(1146). На юридическом факультете Воронежского государственного университета введен спецкурс "Третейские суды в Российской Федерации"*(1147).

Специалистами разрабатываются специальные программы для изучения третейского разбирательства и альтернативных способов разрешения правовых споров в юридических вузах*(1148).

По сию пору актуально звучат слова замечательного русского юриста, пропагандировавшего и изучавшего третейское разбирательство, А.Ф. Волкова: "При неустойчивости взглядов, существующих в современных законодательствах и юридической литературе на природу третейского договора, вновь возникшие торговые третейские суды требуют особо бережного и внимательного к себе отношения. Никогда не следует забывать, что третейские суды могут правильно функционировать и иметь присущую им силу, значение и прочную устойчивость только благодаря свободным договорным отношениям сторон, а не вследствие принудительных предписаний законодательств"*(1149).