Глава первая Суд в период подготовки и проведения Великой Октябрьской Социалистической революции

(1917 – 1918 гг.)

Слом буржуазно-помещичьего суда в России.

1

Суд, являясь неотъемлемой частью государственного аппарата, характеризуется всеми теми качествами, кото­рые присущи государственной власти, ибо «суд есть орган

власти»1, а «судебная деятельность есть одна из функций государственного управления2.

Суд царской России, как и всякий буржуазный суд; стоял на страже порядков, выгодных и угодных господствовавшим классам — капиталистам и помещикам. Царский суд защищал право частной собственности на орудия и средства производства, на землю, леса, фабрики и заводы, на право эксплоатации трудящихся; он являлся органом подавления эксплоатируемого большинства во имя интересов эксплоататорского меньшинства, органом террористической расправы с политическими противниками ненавистного народу царского режима.

Суд царской России после судебной реформы 1864 г. формально был построен на буржуазно-демократических принципах судоустройства: «независимость» судей от правительства, участие присяжных заседателей в суде, гласность, состязательность процесса и т. д. Но все эти и им подобные принципы организации буржуазного суда направлены к одной цели: скрыть классовую природу суда, представить его надклассовой организацией, «дока­зать», будто суд защищает интересы всех безотносительно

 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXI, стр. 24.

Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXII, стр. 460.

5

к их классовой принадлежности, имущественному и социальному положению. Однако подлинной независимости судей нет и не может быть в буржуазных государствах. Суд царской России также находился в полной зависи­мости от правительства.

Все же по сравнению с дореформенным судом, отра­жавшим неприкрытые крепостнические отношения, Судеб­ные уставы 1864 года были известным шагом вперед по пути приспособления правосудия к требованиям буржуаз­ного демократизма. Был введен суд присяжных. Хотя при­сяжные заседатели не избирались, а отбирались особыми комиссиями из чиновников и отнюдь не выражали инте­ресов народа, тем не менее суд присяжных был наиболее демократической формой суда, которая только могла су­ществовать в условиях капиталистического общества.

Судебная реформа 1864 г. оказалась очень недолго­вечной. Немедленно же после введения новых судов на­чалась ликвидация тех немногих прогрессивных начал, на которых они были построены. Например, из ведения суда присяжных были изъяты дела о политических и должност­ных преступлениях, о так называемых «религиозных пре­ступлениях» и ряд других дел, решать которые царское правительство могло доверить только назначаемым им «независимым» судьям-чиновникам. В. И. Ленин в 1901 г. писал: «...сужение компетенции суда присяжных и огра­ничение гласности тянутся красной нитью через всю поре­форменную историю России, причем реакционный ха­рактер «пореформенной» эпохи обнаруживается н а другой же день после вступления в силу закона 1864 года, преобразовавшего нашу «судебную часть» '.

«...правительство Александра III, — писал тогда же Ленин, — вступив в беспощадную борьбу со всеми и вся­ческими стремлениями общества к свободе и самостоя­тельности, очень скоро признало опасным суд присяжных. Реакционная печать объявила суд присяжных «судом улицы» и открыла против него травлю... Суд улицы ценен именно тем, что он вносит живую струю в тот дух кан­целярского формализма, которым насквозь пропитаны паши правительственные учреждения» 2.

Как известно, в царской России все судьи, кроме ми­ровых судей в крупнейших городах и уездах, не изби-

1Ленин, Соч., изд. 4-е, т. 4, стр. 369.

2Т а м   же, стр. 368—369.

6

рались, а назначались. Окружной суд и судебные палаты комплектовались преимущественно чиновниками из дворян и буржуазии, а сенат, как высший суд, состоял исключи­тельно из дворян.         

Мировые судьи, там где они избирались, избирались не населением, а уездными земскими собраниями и город­скими думами; первые состояли из помещиков и кулаков,

вторые — из фабрикантов, купцов, домовладельцев. В по­давляющем большинстве городов судьи и первой инстан­ции, так называемые городские судьи, назначались министерством юстиции, а за пределами городских поселений судебные функции выполняли земские начальники, соединявшие в своих руках судебную и административную власть над крестьянством. Земские начальники назнача­лись исключительно из среды дворян-помещиков. В сель­ских местностях действовали волостные суды, состояв­шие, главным образом, из кулаков. Но и эти суды находи­лись под бдительным надзором земских начальников. На окраинах, находившихся под тяжелым гнетом царизма и буржуазии, суды были приспособлены к задачам пря­мого национального и классового угнетения. Судьи под­бирались из неразборчивых в средствах чиновников, обо­гащающихся на окраинах взяточничеством, а также из местных баев, беков и других эксплоататорских элемен­тов. Эти суды безнаказанно творили самые гнусные без­закония в отношении трудящихся.

В колониях царской России действовали как государ­ственные суды, так и местные национальные, находив­шиеся в руках ханов, султанов и баев. Как те, так и дру­гие являлись орудием эксплоататорских классов.

Все это говорит о том, что судьи царской России подбирались из верных царизму людей, способных осуществлять «правосудие» в интересах буржуазии и помещиков. Но и при таком классово   подобранном    составе   судей царское правительство часто   прибегало   к   внесудебной расправе.  «Правосудие»  сбрасывает  с  себя  маску  бес­пристрастия и возвышенности и обращается   в   бегство, предоставляя поле действия полиции, жандармам и каза­кам», — писал В. И. Ленин '.

Примерами этому могут служить массовые расстрелы рабочих демонстраций, зверские карательные экспедиции при подавлении революции 1905 года. Ленский расстрел

Ленин, Соч., изд. 4-е, т. 5, стр. 16

7

рабочих, еврейские погромы, организованные и проводив­шиеся при поддержке правительственных органов, и т. д. Таково было «правосудие» в царской России. Этот суд защищал порядок, выгодный только имущим классам. Он со всей беспощадностью обрушивался на своих политических противников и на тех, кто даже в самой малой степени покушался на частную собственность, оставляя, как  правило, безнаказанными   крупных   жуликов — представителей господствующего класса.

В статье «Каторжные правила и каторжный приговор» Ленин ярко показал, классовую сущность суда царской России. Он писал: «Для суда выхватили тех, в ком подо­зревали политических врагов. Сыскная полиция предста­вила списки. А полицейские, разумеется, «удостоверили», что эти лица были в толпе и бросали камни и выделялись среди других. Судом прикрыли вторичный (после побои­ща) акт политической мести. И подло прикрыли: о политике упомянули для отягощения вины, но политической обстановки всего происшествия разъяснить не позволили... Обвинение было подтасовано: полиция приказала судьям разбирать лишь одну сторону дела» '.

Такое построение суда и его деятельность вытекали из режима, существовавшего в царской России.

Товарищ Сталин в докладе к 24-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, сделанном 6 ноября 1941 г., касаясь вопроса о том, кто такие «наци­онал-социалисты», указывал: «По сути дела гитлеровский режим является копией того реакционного режима, ко­торый существовал в России при царизме. Известно, что гитлеровцы так же охотно попирают права рабочих, права интеллигенции и права народов, как попирал их царский режим, что они так же охотно устраивают средневековые еврейские погромы, как устраивал их царский режим» 2.

После свержения царского режима в феврале 1917 г. эксплоататорские, ненавистные народу суды не были в корне преобразованы.

Такой задачи временное буржуазное правительство и не ставило, так как и оно защищало порядки, выгодные и угодные эксплоататорским классам.

1 Ленин, Соч., изд. 4-е, т. 5, стр. 227.

2 И.  Сталин,  О  Великой   Отечественной   войне   Советского Союза, 1946, стр. 26.

8

5 мая 1917 г. при министерстве юстиции состоялось со­вещание старших председателей судебных палат, проку­роров палат, обер-прокуроров сената и представителей со­вета присяжных поверенных. Совещание было посвящено обсуждению вопроса об отмене судейской несменяемости, т. е. о смене судей, подобранных и назначенных царским правительством. Большинство участников совещания категорически возражало против «посягательства» на судейскую несменяемость, лицемерно ссылаясь на «свя­щенность» этого института '.

Такой взгляд царских чиновников, из которых в ос­новном состояло совещание, вполне понятен. Стремление сохранить все старое, в лучшем случае ограничиться ис­правлением того, что было внесено в Судебные уставы после 1864 г., мы находим и в различных высказываниях.

Профессор Б. А. Кистяковский, выступая вскоре после свержения царизма на собрании Московского юри­дического общества, говорил: «Прежнее государственное устройство России прекратило свое существование, но государство продолжает существовать. Прежде всего ос­тался, существует и действует правопорядок, направляю­щий деятельность государственных учреждений и регули­рующий отношения между ними и гражданами и граждан между собой... Основной принцип всякого правопорядка заключается в том, что правовая норма действует до тех пор, пока она не отменена новой нормой. Непрерывность правопорядка, которая до сих пор соблю­далась, должна охраняться и в будущем» (разрядка моя. — М. К.) 2.

В соответствии с такими целями и задачами Времен­ное правительство и проводило «реформу» старого, до конца прогнившего царского суда.

Был упразднен верховный уголовный суд и особые присутствия правительственного сената, судебных палат и окружных судов с участием сословных представителей 3.

Было установлено, что при рассмотрении дел в особых присутствиях сената и судебной палаты о государствен­ных преступлениях и преступлениях по должности сослов­ные представители должны заменяться присяжными за­седателями 4.

1 «Вестник Временного правительства»,  1917, № 72.       

2 «Юридический вестник», 1917 кн. XVII ,(1), стр. 8 и 10.

3 «Вестник права», 1917, № 10—11, стр. 247.

4 «Вестник права»,  1917, № 18, стр. 378.

9

Временное правительство ввело в действие закон цар­ского правительства от 15 июня 1912 г. о преобразовании местного суда в тех местах, где он еще не был введен. Однако мировые судьи попрежнему подлежали избранию уездными земскими собраниями и городскими думами по принадлежности.

Временное правительство установило правило, по кото­рому для назначения на должности по судебному ведом­ству необходимо было прослужить в судебном ведомстве или состоять в звании присяжного поверенного: для долж­ности члена окружного суда — 4 года; для должности председателя, товарища председателя окружного суда, а также члена палаты — 6 лет; для должности председателя судебной палаты — 8 лет; для должности сенатора — 10 лет1.

Требование среднего образования или практического стажа от кандидатов в мировые судьи, а также высшего юридического образования и длительного стажа практи­ческой работы в судебном ведомстве от кандидатов для занятия высших судейских должностей фактически де­лало недоступными эти должности для рабочих и кре­стьян и оставляло судебный аппарат в руках старых цар­ских чиновников.

В области военной юстиции Временное правительство под давлением солдатских масс отменило военно-полевые суды (закон 13 марта 1917 г.), но зато создало ускоренные военно- «революционные» суды, которые по сути дела ни­чем не отличались от царских военно-полевых судов. Кроме того, для случаев, «когда обвиняемый захвачен на месте преступления, которое является очевидным, и когда по важности и обстоятельствам дела возникает надоб­ность в безотлагательном его рассмотрении», в военно-окружных и военно-корпусных судах был установлен ускоренный порядок производства. Такое положение вле­кло за собой лишение подсудимых даже самых элемен­тарных гарантий от произвола суда. Если к этому доба­вить, что Керенский по соглашению с Корниловым и Савинковым вновь ввел смертную казнь (июнь 1917 г.), то будет очевидным, что фактически никакой отмены воен­но-полевых судов не было; остались те же военно-поле­вые суды, действовавшие только под другим названием.

1 СУ Временного правительства 1917 г. № 69   ст. 390 и № 100, ст. 557.

10

 Контрреволюционное буржуазно-помещичье правительство, ведя борьбу с революционным движением, поставило себе на службу и суд. Этому соответствовала и «реформа»        суда, проведенная Временным правительством.

В. И. Ленин, еще находясь за границей, 11 (24) марта 1917 г. писал из Цюриха в своих «Письмах издалека»:

«Нам нужно государство, но не такое, какое нужно буржуазии, с отделенными от народа и противопоставля­емыми народу органами власти в виде полиции, армии, бюрократии (чиновничества). Все буржуазные революции только усовершенствовали эту государственную ма­шину, только передавали ее из рук одной партии в руки другой партии.

Пролетариат же, если он хочет отстоять завоевания данной революции и пойти дальше, завоевать мир, хлеб и свободу, должен «разбить», выражаясь словами Маркса, эту «готовую» государственную машину и заменить ее новой, сливая полицию, армию и бюрократию с поголовно вооруженным народом. Идя по пути, указанному опытом Парижской Коммуны 1871 года и русской революции 1905 года, пролетариат должен организовать и вооружить все беднейшие, эксплуатируемые части населения, чтобы они с а. м и взяли непосредственно в свои руки органы государствен­ной власти, сами составили учреждения этой власти.

И рабочие России уже во время первого этапа пер­вой революции, в феврале — марте 1917 года вступили на этот путь. Вся задача теперь в том, чтобы ясно понять, каков этот новый путь, — в том, чтобы смело, твердо и упорно идти по нему дальше.     

Англо-французские и  русские   капиталисты   хотели «только» сместить или даже «попугать» Николая II, оста­вив неприкосновенною старую государственную машину,   полицию, армию, чиновничество.

Рабочие пошли дальше и разбили ее. И теперь не только англо-французские,   но   и   немецкие капиталисты воют   от злобы и ужаса, видя, например, как русские солдаты расстреливали своих офицеров, хотя бы сторонника Гучкова и Милюкова адмирала Непенина.

Я сказал, что рабочие разбили ее, старую государст­венную машину. Точнее: начали разбивать ее» '.

1 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XX, стр. 35-36

11

Трудящиеся массы не могли, конечно, довольство­ваться судебной «реформой» Временного Правительства. На местах иногда возникали суды, не укладывавшиеся в установленные Временным правительством рамки. Однако Временное правительство своим постановлением от 5 июня «О временном устройстве временного суда» предложило «все судебные установления, образованные населением по своему почину, упразднить».

Все это показывает, что в основном суд царской Рос­сии в период февраля — октября 1917 г. остался по своим целям и задачам в полной неприкосновенности.

«Суд был в капиталистическом обществе, — писал В. И. Ленин, — преимущественно аппаратом угнетения, аппаратом буржуазной эксплуатации. Поэтому безуслов­ной обязанностью пролетарской революции было не ре­формировать судебные учреждения (этой задачей ограничивались кадеты и их отголоски меньшевики и правые эсеры), — а совершенно уничтожить, смести до основания весь старый суд и его аппарат. Эту необходимую за­дачу Октябрьская революция выполнила, и выполнила успешно» 1.

II. Опыт Парижской Коммуны в организации нового пролетарского суда

. ' В книге «Государство и революция» Ленин писал: «Маркс, однако, не только восторгался героизмом «штур­мовавших небо», по его выражению, коммунаров. В мас­совом революционном движении, хотя оно и не достигло цели, он видел громадной важности исторический опыт, известный шаг вперед всемирной пролетарской революции, практический шаг, более важный,' чем сотни программ и рассуждений. Анализировать этот опыт, извлечь из него уроки тактики, пересмотреть на основании его свою тео­рию — вот как поставил свою задачу Маркс» 2.

Нет сомнения, что пролетариат России, взяв власть в свои руки, должен был учесть этот опыт и использовать его и при строительстве судебных органов. Анализируя опыт Парижской Коммуны в области судебного строитель­ства, он мог извлечь следующие уроки.

Парижская Коммуна, вместо того чтобы сразу уничто-

1 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXII, стр. 424. 'Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXI, стр. 393—394.

12

жить старый судебный аппарат и привлечь к работе в суде трудящихся, сохранила судей старого режима, заклятых и самых фанатических защитников старого строя, предла­гая им применять новые принципы, внесенные в законода­тельство 18 марта. Эти судьи проводили саботаж или убе­гали в Версаль, в лагерь контрреволюционного правитель­ства. Следовательно, первый урок, который должен был извлечь пролетариат России, это — немедленно после взятия в свои руки власти уничтожить старый суд и дру­гие органы юстиции и приступить к созданию нового, про­летарского суда, поставить судьями не старых продажных чиновников, а рабочих и крестьян, до конца преданных делу пролетарской революции.

Парижская Коммуна, провозгласив в качестве общего правила выборность судей на основе прямых демократи­ческих выборов, сделала лишь робкую попытку к прове­дению выборов по классовому принципу, к тому же только в специальный суд.

Такое отступление от провозглашенного ею принципа Парижская Коммуна объясняла невозможностью частого обращения ко всему гражданскому населению с предло­жением выбирать судей в различные суды (в мировые, коммерческие, суды по гражданским и уголовным делам, обвинительные жюри). Поэтому Коммуна провела выборы присяжных только в «Обвинительное жюри», и при этом лишь гражданами, состоявшими в национальной гвардии, полагая, что проведение выборов делегатами националь­ной гвардии (наиболее интеллигентными и преданными делу Коммуны гражданами) обеспечит успех суду при­сяжных '.

Отступлением от выборов судей всем населением Па­рижа было и то, что Коммуна в связи с саботажем старых судей и невозможностью осуществить выборы в условиях жестокой революционной борьбы, провела по ряду су­дебных округов не выборы, а назначения — вначале Исполнительной комиссией Коммуны, а позднее Комите­том общественного спасения. Следует признать, что эти отступления от проведения выборов всеобщим голосова­нием были в условиях острой классовой борьбы наиболее правильными, обеспечивавшими в новом суде интересы трудящихся масс.

Следовательно, второй урок, который можно было из-

«Протоколы Парижской  Коммуны»,  1933, стр.  192.

13

влечь из опыта Парижской Коммуны, это необходимость выборов членов пролетарского суда только трудящимися и только из числа трудящихся; проведение всеобщего избирательного закона могло быть осуществлено лишь с  ликвидацией враждебных классов.

Парижская Коммуна проявила недопустимую мягкость к врагам народа — к контрреволюционным элементам, шпионам, вредителям, саботажникам и подлым клеветни­кам-газетчикам. Хотя в ответ на проводившийся версальцами белый террор в отношении коммунаров Парижская Коммуна и провозгласила тройной террор, но фактически она проводила его в самой слабой степени.

В связи со зверствами версальцев и убийствами взятых в плен коммунаров Парижская Коммуна приняла декрет «О привлечении к суду всех сообщников Версальского правительства и о заложниках». В этом декрете, в частности, устанавливалось: всякое лицо, обвиняемое в сообщничестве с версальским правительством, будет немедленно отдано под суд и заключено в тюрьму; в течение 24 часов создается суд присяжных для разбора преступлений, пере­данных на его рассмотрение; все обвиняемые, задержан­ные по постановлению суда, являются заложниками па­рижского народа; казнь каждого военнопленного или сторонника законного правительства Парижской Ком­муны немедленно влечет за собой казнь тройного числа заложников '.

Приняв этот чрезвычайный декрет, Парижская Ком­муна не приступила к его исполнению с достаточной ре­шительностью.

Версальцы убивали и расстреливали пленных коммуна­ров десятками и сотнями, а Парижская Коммуна, вопреки декларированному ею положению и то лишь в последние дни своего существования, расстреляла всего несколько десятков контрреволюционеров.

Парижская Коммуна, провозгласив принцип сочетания подавления с воспитанием, неправильно осуществляла этот принцип как в дальнейшем законодательстве, так и особенно в практике. Неправильность заключалась в том, что меры «воспитания» были распространены и на врагов революции, в то время как в отношении их могла быть только одна мера — беспощадное подавление.

Ленин, оценивая деятельность Парижской Коммуны,

1 «Протоколы Парижской Коммуны», стр. 56.

14

писал: «Надо было истреблять своих врагов, а он (проле­тариат. — М. К.) старался морально повлиять на них» '. Следовательно, третий, основной урок, который выте­кал из опыта Парижской Коммуны, это — необходимость беспощадной борьбы с врагами пролетарской революции.

III. Контрреволюционный саботаж судейских чиновников

В записке от 6—7 (19—20) декабря 1917 г. Ф. Э. Дзер­жинскому о мерах борьбы с контрреволюцией В. И. Ленин писал: «Буржуазия, помещики и все богатые классы на­прягают отчаянные усилия для подрыва революции, ко­торая должна обеспечить интересы рабочих, трудящихся и эксплуатируемых масс.

Буржуазия идет на злейшие преступления, подкупая отбросы общества и опустившиеся элементы, спаивая их для целей погромов. Сторонники буржуазии, особенно из высших служащих, из банковых чиновников и т. п., сабо­тируют работу, организуют стачки, чтобы подорвать пра­вительство в его мерах, направленных к осуществлению социалистических преобразований. Доходит дело даже до саботажа продовольственной работы, грозящего голодом миллионам людей» 2.

Активное участие в контрреволюционном саботаже приняли как судебно-прокурорские чиновники, так и ад­вокаты.

Судейские чиновники Московского окружного суда, собравшись 11 ноября 1917 г. в бывшем здании этого суда, разрушенном в дни московских боев .между рабо­чими и юнкерами, приняли решение: «продолжать свою государственную работу, руководствуясь и впредь лишь законодательными нормами, обнародованными правитель­ствующим сенатом в установленном порядке, и законными решениями полномочной центральной власти, и потому только вследствие произведенного погрома, препятствую­щего немедленно приступить к занятиям, Московский ок­ружной суд в общем собрании, согласно заключению про­курора суда, сего 11 ноября 1917 г. постановил: временно, впредь до приведения в порядок всего делопроизводства, приостановить занятия в здании суда, за исключением за­нятия административного суда по делам о выборах в

1 Ленин, Соч., изд. 4-е, т.  13, стр. 438.

2 «Документы  по  истории гражданской  войны  в  СССР»,   1940, Т.  I,  стр.  28. 

15

Учредительное собрание. Следствие о разгроме здания судебных установлений поручить судебному следователю по важнейшим делам Д. И. Резникову с правом коопти­рования шести человек» '.

О саботаже старых судей, прокуроров, следователей, адвокатов поступали сообщения и из ряда других мест: Омска, Смоленска, Иркутска, Оренбурга и др.

Например, представитель Западной Сибири и Степного края на 1-м Всероссийском съезде губернских и област­ных комиссаров юстиции говорил: «У нас в Омске сейчас же после Октябрьской революции местная маги­стратура, прокуратура и адвокатура определили свою позицию по отношению к Советской власти: они отнеслись к ней отрицательно и враждебно» 2.

26 ноября 1917 г. петроградская адвокатура постано­вила признать декрет о суде № 1, «как исходящий от организации, не признаваемой за власть страной, не име­ющим силы закона; члены адвокатуры должны продол­жать свою профессиональную деятельность до приоста­новления насилием деятельности суда» 3.

3 декабря 1917 г. московская адвокатура также поста­новила продолжать деятельность адвокатуры «на нача­лах, установленных для сословия присяжных поверенных и их помощников Судебными уставами 1864 года и уза­конениями, опубликованными в установленном порядке» 4.

16 декабря того же года адвокаты Смоленска также решили продолжать работу, не считаясь с декретами и по­становлениями Советской власти... «В случае же приме­нения силы прекратить всякую работу, уйти из суда и не входить с Советской властью в какие-либо переговоры о способах и времени учета и передачи дел, не облегчать ее деятельности своим опытом и трудом канцелярии» 5.

Подобные же контрреволюционные решения были при­няты прежними судьями, прокурорами и адвокатами не­которых других мест. Эти решения лишний раз выявили классовую природу царского судебно-прокурорского аппарата и старой адвокатуры.

1 «Русские ведомости»,  12 ноября  1917 г.

2 «Материалы   Народного   комиссариата    юстиции     РСФСР»  —1918, вып. 1, стр. 19.

3 «Русские ведомости» от 24 ноября 1917 г.

4 «Русские ведомости», от 3 декабря 1917 г.

5 «Смоленский вестник» от 30 декабря  1917 г.  

16

Советская власть со всей решительностью приступила к ликвидации царских судебно-прокурорских учреждений. Уполномоченный следственной комиссии петроградского Военно-революционного комитета 29 ноября 1917 г. за­крыл правительствующий сенат, главный военный суд с военно-прокурорским надзором, военными следователями и петроградский коммерческий суд '. Петроградский ок­ружной суд был закрыт в ночь на 30 ноября 1917 г. Ко­миссар, которому это было поручено, явился с несколь­кими вооруженными солдатами в здание окружного суда и объявил, что по уполномочию Рабоче-крестьянского пра­вительства он берет дальнейшее управление окружного суда на себя. Он созвал собрание младших сотрудников и распределил между ними обязанности, затем вызвал по­весткой судей и прокуроров и потребовал от них сдачи дел и денег. Часть из них явилась добровольно, к другой же части пришлось применить меры принуждения.

Саботаж судебно-прокурорских чиновников и адвокатов принял широкие размеры и продолжался довольно долго. В половине 1918 г. из 65 членов магистратуры ви-тебского окружного суда оставалось работать в народном суде 5 человек, а из 35 присяжных поверенных —  один 2.

Саботаж проявляли и сотрудники министерства юсти­ции. Народный комиссар юстиции приказом от 22 ноября 1917 г. уволил со службы без права на пенсию не явив­шихся на работу всех чиновников центрального управле­ния министерства юстиции до VIII класса включительно, в том числе четырех товарищей министра юстиции, трех директоров и вице-директоров департаментов 3.

Некоторые из старых судей, прокуроров и адвокатов прямо перешли в лагерь контрреволюции, участвуя в мя­тежах против Советской власти. Академик А. Я. Вышин-    ский писал: «Совершенно закономерно поэтому и то обстоятельство, что адвокатское сословие дореволюционной России, тесно связавшее свою судьбу с российской бур­жуазией, оказалось в одних рядах с буржуазной контрре­волюцией — корниловцами и колчаковцами, пытавшимися  на деньги и при помощи иностранных -интервентов сверг-

1 «Документы   Великой   пролетарской   резолюции»   1938, т.  I, стр. 321.

2 «Известия ЦИК» от 27 августа 1918 г.»№ 1 84/448.

3 Центральный архив Октябрьской революции. Фонд 130, опись 6, дело 28, стр. 50 – 51.

17

нуть Советскую власть и восстановить в стране советов власть капиталистов» '. Эта характеристика старой адво­катуры может быть целиком отнесена и к бывшим судьям царского и Временного правительств.

Таким образом, старый судейский аппарат царской России не мог быть использован победившим пролетариа­том. Молодому советскому государству нужно было соз­давать заново свои революционные суды, поставить судь­ями людей, преданных Советской власти.

Товарищ Сталин, подводя итоги первого периода Ве­ликой Октябрьской социалистической революции, от­мечал:

«С точки зрения внутреннего положения этот период можно охарактеризовать, как период разрушения старого мира в России, как период разрушения всего аппарата старой буржуазной власти.

Мы теоретически знали, — указывал далее товарищ Сталин, — что пролетариат не может взять просто старую государственную машину и пустить ее в ход. Это наше теоретическое положение, данное Марксом, целиком под­твердилось на фактах, когда мы встретились с целой полосой саботажа со стороны царских чиновников, слу­жащих и некоторой части верхушки пролетариата, — по­лосой, полной дезорганизации государственной власти» 2.

IV. Организация первых судов пролетарской диктатуры по инициативе масс

Ленин призывал массы брать власть в свои руки, не ожидая указаний сверху, и одновременно предупреждал о необходимости соблюдать при этом строжайшую дисцип­лину и революционный порядок.

Еще в мае 1917 г. Ленин говорил о необходимости про­летарской организованности: «... вот что является нашим лозунгом теперь и еще больше будет нашим лозунгом и требованием, когда пролетариат будет у власти».

Ленин указывал, что организаторы из народа нужны будут «в деле налаживания повсюду строжайшего по­рядка, величайшей экономии человеческого труда, стро­жайшей товарищеской дисциплины» 3.

1 А.  Вышинский,  Судоустройство в СССР,  1940, стр. 333.

2 И. В. Сталин, Соч., т. 4, стр. 384.

3 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XX, стр. 380.

18

Первый законодательный акт Советской власти о суде — декрет № 1 — был принят 23 ноября 1917 г., т. е. спустя почти месяц после Великой Октябрьской социали­стической революции. На местах, особенно в отдаленных районах, декрет стал известен значительно позднее. Но еще до его издания в Петрограде, Кронштадте, Москве, Смоленске, Саратове, в губерниях — Ярославской, Твер­ской, Пензенской, Новгородской, Уфимской, Оренбург­ской, Олонецкой, на Кубани, Украине, в Сибири и в некоторых других местах, по почину местных советов, соз­давались суды под различными наименованиями: рево­люционные народные суды, следственные комиссии (с функциями суда), суды общественной совести и др. Из­вестно, например, что уже 6—7 ноября 1917 г. в Петро­граде был организован народный суд Выборгского района.

До получения на местах первого декрета о суде мест­ные органы Советской власти пошли по пути упразднения старого буржуазно-помещичьего суда и создавали новые суды — в основном на тех же принципах, на которых впоследствии был построен этот декрет.

Вновь организованные суды обычно избирались на ко­роткий срок Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Повсеместно суды создавались на нача­лах коллегиальности: один постоянный судья и несколько переменных судей-заседателей; народным заседателям в решении дел отводилось главное место, а постоянный судья, если это был юрист, являлся как бы консультантом в области права.

В некоторых местах были учреждены только револю­ционные трибуналы, которые рассматривали все дела — как уголовные, так и гражданские. Такие суды создава­лись даже в некоторых волостях.

Состав суда был довольно пестрый. Например, в Пет­рограде суд Выборгского района состоял из 5 человек, избранных от районного совета, профессионального союза, совета домовых комитетов, фабрично-заводских комите­тов и других организаций. «Суд общественной совести» в Кронштадте состоял из судей, избранных местным сове­том, комитетом партии большевиков, бюро профессиональ­ных советов, союзом крестьянских депутатов и другими; в состав суда входили также трое местных судей. В Мо­скве дела рассматривались судебно-следственной комис-

19

сией Военно-революционного комитета. В Кузнецком уезде (Сибирь) постановлением уездного комиссариата от 28 января 1918 г. были учреждены «временные револю­ционные суды» в составе местных судей и четырех выбор­ных членов (от городского населения, рабочих, крестьян, солдат). В Новгородской губернии были учреждены вре­менные революционные суды в составе трех постоянных судей и девяти заседателей; как местные судьи, так и заседатели избирались советами. В Тверской губернии к организации судебно-следственных комиссий на местах было приступлено тотчас же после Октябрьской революции; эти комиссии создавались под самыми различными наименованиями и с самыми различными функциями (следственные, судебные, административные) '. В Сара­тове революционный суд был учрежден в составе шести отделений, действовавших на территории милицейских участков; в каждом отделении имелся один постоянный судья, назначавшийся исполнительным комитетом, и три заседателя, избиравшиеся общим собранием судей из числа членов профсоюза и распределенных по отделениям революционного суда по жребию 2. В Камышинском сель­ском совете был образован суд в составе шести человек, избиравшихся сельским советом и утверждавшихся об­щим собранием всех граждан данного сельского обще­ства. В Западной области до издания декрета о суде № 1 были учреждены революционные трибуналы, военно-рево­люционные суды и народно-административные суды3. В Воронежской губернии как уголовные, так и граждан­ские дела в некоторых сельских местностях разрешались на крестьянских сходах, а иногда волостными советами; комиссариату юстиции Воронежской губернии приходи­лось вести борьбу с волостными советами и сходами, выносившими по общеуголовным и гражданским делам «судебные приговоры», которые иногда немедленно при­водились в исполнение4.

Какой же процессуальный   порядок   был   введен при рассмотрении дел в этих первых судах, образованных до

1 См. «Материалы Народного комиссариата   юстиции   РСФСР», вып. III, 1918, стр. 85.

2 См. «Известия Районного Исполнительного Комитета саратов­ского Совета рабочих и крестьянских депутатов» 1918, № 110.

3 ЦАОР, ф. 353, оп. 10, дело 39, стр. 7.

4 «Пролетарская революция и право», 1918, № 7, стр. 70.

20

издания центральной властью процессуальных правил? О деятельности суда Выборгского района Петрограда имеется статья, из которой видно, что порядок рассмотре­ния дел был установлен такой: зачитывался протокол следственной комиссии районного совета, после чего все присутствовавшие могли задавать вопросы; каждый, по­желавший того, мог высказываться в качестве обвини­теля или защитника '.

Как видно из «Материалов НКЮ РСФСР» за 1918 г., первые советские суды решали дела, руководствуясь ре­волюционной совестью   и   революционным   правосознанием. Приговоры они выносили, не ограничивая себя за­конами свергнутых правительств; к старым законам судьи обращались как к необязательному для себя руководству. Обвиняемый мог поручать защиту своих интересов дове­ренным лицам как в период предварительного расследования, так и на суде 2.        

Наряду с тем, что на местах по инициативе масс ор­ганизовались еще до опубликования или получения на ме­стах первого декрета о суде революционные суды, Со­ветская власть принимала ряд мер к установлению закон­ности и революционного порядка.

23 октября 1917 г. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов вынес решение, в котором поручил Военно-революционному комитету «немедленно принять меры к безопасности граждан в Петрограде и решитель­ными мероприятиями прекратить попытки погромных дей­ствий, грабежей и т. д.» В воззвании от 24 октября Во­енно-революционного комитета говорилось: «...Население призывается задерживать хулиганов и черносотенных аги­таторов и доставлять их комиссарам совета в ближайшую воинскую часть. При первой попытке темных элементов вызвать на улицах Петрограда смуту, грабежи, поножов­щину и стрельбу преступники будут стерты с лица земли». Воззвание заканчивалось указанием на то, что «дело по­рядка и революции находится в твердых руках» 3.

Петроградский Военно-революционный комитет в важ­нейших случаях сам выносил решения об аресте (арест

1 «Известия ЦИК», 1917 г. № 219—220.

2 «Материалы НКЮ РСФСР», вып. II,  1918, стр. 43.

3 «Документы   Великой   пролетарской   революции»   1938,   т. I, стр. 41—43.      

21

бывших министров Временного правительства и др.) и ка­тегорически воспретил освобождать из-под стражи аре­стованных по его решению лиц. Создав в конце октября 1917 г. следственную комиссию, Военно-революционный комитет осуществлял контроль за производством ею обы­сков, арестов и освобождений из-под стражи. Жалобы на действия следственной комиссии приносились в Военно-революционный комитет1.

Крайне важно отметить, что петроградский Военно-революционный комитет уже в первые дни своей деятель­ности считал, что установление вины обвиняемых и на­значение им наказания относятся к компетенции судеб­ных органов. Это видно из того, что, например, по делу Корнилова и других лиц, участвовавших в заговоре, Военно-революционный комитет предложил немедленно доставить их в Петроград для заключения в Петропав­ловскую крепость и для предания строгому военно-революционном у суду (разрядка моя. — М. К.). В воззвании от 28 октября 1917 г. Военно-революционный комитет, предупреждая о том, что он не допустит никаких нарушений революционного порядка и что воровство, разбой, нападения, погромные попытки будут немедленно караться, опять же ссылался на то, что виновные будут судимы воен­но-революционным судом. Такое же указание Военно-революционного комитета имеется и о лицах, замешанных в контрреволюционных выступлениях Керен­ского 2.

Несмотря на отдельные ошибки, места правильно по­дошли к решению вопроса о сломе старого и организации нового суда. Это обстоятельство отметил в своем письме от 8 февраля 1918 г. Наркомюст РСФСР, когда он, обра­щаясь к местным советам с просьбой сообщить о ходе строительства нового суда, писал: «Период рабоче-кре­стьянской революции характеризуется неуклонным рас­ширением Советской власти, поглощением советами раз­нообразных учреждений общегосударственного и местного значения. Реформы эти обычно совершаются самостоя-

1 «Документы Великой пролетарской революции», т. I, стр. 52, 53, 149, 151, 180, 186, 211 и др.

2 Там   же, стр. 60, 71, 85.               :

22

тельно   и   часто   предвосхищают   декреты   центральной власти...» '.

В деле слома буржуазно-помещичьего суда и создания  на местах по инициативе мест нового пролетарского суда  руководящая   роль   принадлежала партии большевиков, глубочайшими корнями связанной с широкими трудящи­мися массами.

Руководство вооруженным восстанием, разрушением старого угнетательского государственного аппарата и построением нового советского государственного аппа­рата, осуществлявшееся большевистской партией, не могло не сказаться в единстве основных положений и в деле организации на местах, по инициативе масс, судебных органов.

В. И. Ленин и И. В. Сталин, отводя огромное значение делу руководства массами, всегда придавали большое значение их творческой инициативе.

Выступая в апреле 1917 г. на солдатском митинге в Измайловском полку, Ленин призывал трудящихся к ак­тивному вмешательству в вопросы государственного

строительства. «Не дайте восстановить полиции, — гово­рил он на этом митинге, — не отдавайте ни государствен­ной власти, ни управления государством в руки невы­борных, несменяемых, по буржуазному оплачиваемых чиновников, объединяйтесь, сплачивайтесь, организуйтесь сами, никому не доверяя, полагаясь только на свой ум, на свой опыт, — и тогда Россия сможет твердыми, мерными, верными шагами пойти к освобождению и нашей страны и всего человечества как от ужасов войн, так и от гнета

капитала»2.   

Совпадение основных положений в организации суда, создававшегося на местах, с положениями, впоследствии указанными в первом декрете о суде, являлось резуль­татом руководства организацией новой пролетарской государственной власти и органов управления со стороны одной партии — партии большевиков.

Созидательную, революционно-творческую, револю­ционно-преобразующую роль играли широкое распростра­нение большевистских идей, устанавливавших формы и методы организации государства нового типа, привлече-

1 ЦАОР, ф. 353, оп. 38, дело 97, стр. 1.    

2Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XX, стр. 146.

23

ние к этому строительству трудящихся масс, руководство массами и направление их творческой инициативы в деле строительства государства нового типа в соответствии с марксистско-ленинским учением. Нельзя не отметить и того обстоятельства, что, в свою очередь, инициатива и опыт миллионов в деле организации на местах органов правосудия были использованы при составлении декрета о суде № 1.

Как видно из сказанного, до получения на местах дек­рета о суде № 1 старые царские суды в своей основной массе фактически были ликвидированы; разрешение уго­ловных и гражданских дел, как общее правило, поруча­лось специальным органам, действовавшим под разными наименованиями как новые революционные суды; судьи, как правило, избирались советами; суды строились на на­чалах коллегиальности: наряду с постоянными судьями привлекались к участию в суде и временные судьи-засе­датели; судопроизводство было гласным, обвиняемым обеспечивалось право на защиту; суды в своих решениях руководствовались своей социалистической совестью и революционным правосознанием; решения судов явля­лись окончательными и, как правило, обжалованию не подлежали.

V. Организация общих судов по первым декретам Советской власти о суде

1

Принятию Советской властью первого декрета о суде предшествовала длительная его подготовка.

Первоначальный проект этого исторического закона был разработан Наркомюстом РСФСР. Он был напечатан в «Материалах Народного комиссариата юстиции» и состоял из 9 статей.

Введение гласило: «Великая рабочая и крестьянская революция рушит основы старого буржуазного порядка, покоящегося на эксплоатации труда капиталом, и вызы­вает необходимость коренной ломки старых юридических учреждений и институтов, старых сводов законов, при­способленных к отжившим общественным отношениям, и создания новых подлинно-демократических учреждений и законов.

24

Перед рабочим и крестьянским правительством встает    неотложная творческая задача по созданию новых судов    и по выработке новых законов, которые должны отразить в себе правосознание народных широких масс.

Но уже в настоящий момент жизнь настоятельно тре­бует уничтожения отжившего судейского, бюрократиче­ского и цензового буржуазного аппарата и отмены дей­ствия сохранивших доныне силу особенно ненавистных революционному правосознанию законов».

В отдельных статьях этого проекта говорилось:  «Упразднить общие судебные установления, как-то: окружные суды, судебные палаты, правительствующий сенат со всеми его департаментами, военные и морские суды всех наименований, а также коммерческие суды и институт мировых судей, избираемых путем непрямых выборов» (ст. 1).

«Упразднить институты судебных следователей и прокурорского надзора военно-морского и гражданского ведомства, а равно институт присяжной и частной адвока­туры» (ст. 4).

«Для решения судебных дел, как гражданских, так и уголовных, учреждаются местные рабочие и крестьянские революционные суды, образуемые местными районными и волостными, где таковых нет, уездными и губернскими советами РС и КД в составе председателя и не менее двух, членов, руководящихся в своих реше­ниях и приговорах не писанными законами сверг­нутых правительств, а декретами Совета народных ко­миссаров, революционной совестью и революционным правосознанием» (ст. 6)'.

Вопрос «О революционных судах и о министерстве юстиции» впервые стоял на заседании Совета народных комиссаров РСФСР 15 ноября 1917 г., когда было решено перенести обсуждение его на 16 ноября (прот. № 1).

16 ноября 1917 г. Совет народных комиссаров пору­чил А. В. Луначарскому представить к утру 17 ноября проект декларации по декрету о революционных судах. Комиссии с участием товарища Сталина поручалось выра­ботать окончательный текст декрета и передать его к 8 часам вечера 17 ноября в Совет народных комиссаров (прот. № 2).

1 «Материалы  НКЮ РСФСР», вып. II, стр. 103—104.

25

Окончательное обсуждение и принятие декрета о суде  № 1 состоялось в заседании СНК 23 ноября 1917 г.

Декрет о суде № 1 был опубликован 24 ноября (7 де­кабря) 1917 г.

О сломе помещичье-буржуазного суда говорилось в ст. 1: «Упразднить доныне существующие общие судеб­ные установления, как-то: окружные суды, судебные па­латы и правительствующий сенат со всеми департамен­тами, военные и морские суды всех наименований, а также коммерческие суды, заменяя все эти установления судами, образуемыми на основании демократических выборов» '.

Сообщения о ликвидации старого суда и организации новых судов стали поступать в НКЮ РСФСР в начале 1918 г.

Так, 24 января 1918 г. было получено сообщение из Харькова о том, что там образован судебный отдел и уже функционирует революционный трибунал2. 14 февраля

1918    г. опубликовано сообщение о том, что в Восточной

Сибири (Иркутск) прежние судебные учреждения ликви­дированы и образован судебный отдел, суд и революцион­ный трибунал. Аналогичные сообщения  поступали  и  из

других мест. Запоздание   с  ликвидацией   старых   судов иногда   объяснялось задержкой установления в той или иной местности Советской власти.

Процесс слома старого и образования нового совет­ского суда в ряде мест был прерван в связи с началом  гражданской войны и иностранной военной интервенцией. Там, где власть захватывали белогвардейцы, в ряде слу­чаев при поддержке военных интервентов, вновь восста­навливались старые суды, прокуратура, следователи и адвокатура.

Лишь по мере изгнания интервентов и разгрома бело­гвардейцев проходил вторичный процесс слома старых судов и образование советской судебной системы. Напри­мер, в Украинской ССР вторичная ликвидация буржуаз­ных судов и учреждений судебного ведомства, а также строительство нового советского суда начались только в феврале 1919 г., вскоре после разгрома белогвардейцев. В декрете СНК Украинской ССР от 19—20 февраля

1919    г. сказано: «Упразднить все судебные  учреждения,

1 СУ РСФСР 1917 г. № 4, ст. 50.

2 «Вестник отдела местного управления  НКВД», 1918 г. № 4 и 5, стр. 6, 8, 12.

26

существовавшие на территории Украины до установления Советской власти (генеральный суд, судебные палаты, окружные суды, мировой суд, съезды мировых судей, военные, морские, волостные, коммерческие и др.), а также все состоящие при прежних судебных местах учреждения и организации (прокурорский надзор, нота­риат, присяжную и частную адвокатуру, институты судеб­ных следователей, судебных приставов и т. д.») '.

В Азербайджанской ССР советские суды были вос­становлены после свержения буржуазной власти муссаватистов. Ревком Азербайджанской ОСР 13 мая 1920 г. постановил: «1) упразднить существующие судебные установления, как-то: Азербайджанскую судебную па­лату, Бакинский и Ганджинский окружные суды с состоя­щими при них чинами прокурорского надзора и судебными следователями; 2) принятие и дальнейшее направление дел производства судебной палаты и бакинского окруж­ного суда возложить на двух из назначаемых народных судей по усмотрению комиссара юстиции» 2.

В Грузинской ССР буржуазный суд и прокуратура были ликвидированы декретами от 22 марта и 26 июня 1921 г.3.

В Средней Азии, где Советская власть была установ­лена раньше чем на Украине, новые советские суды воз­никли, однако, позднее, чем в других частях Российской федерации. Представитель НКЮ РСФСР, ездивший в Тур­кестан с поездом ВЦИК, писал: «Начало деятельности комиссариата юстиции положено VI Туркестанским съез­дом... Согласно поручениям съезда, комиссариатом была выработана инструкция об образовании местных и окруж­ных судов, утвержденная Туркциком 14 ноября 1918 г.». Применительно к местным особенностям крайком РКП (б) Туркестана 12 февраля 1920 г. предлагал советским орга­нам «...в срочном порядке реорганизовать суд в Турке­стане, сделав его действительно народным для евро­пейского населения на основах РКП; для местного мусульманского населения установить особый суд, сооб­разуясь с развитием и особенностями местного населения, — с одной стороны, стремясь сделать его действи-

' СУ УССР 1919 г. № 11, ст. 141.  

2 «Известия Азербайджанского ЦИК» от 19 мая 1920 г.

3 Архив Института права Академии наук СССР, 1925, дело № 3, п.  125, стр. 97—99.

27

тельно народным для мусульманского населения и с другой — сделать его близким к советской форме, за­щищающим трудящихся и бедняков» '.

По-иному был разрешен вопрос в отношении института мировых судей.

В отличие от первоначального проекта в статье 2 де­крета о суде № 1 было сказано: «Приостановить действие существующего доныне инсти­тута мировых судей (разрядка моя. — М. К.), за­меняя мировых судей, избираемых доныне не прямыми выборами, местными судами в лице постоянного местного судьи и двух очередных заседателей, приглашаемых на каждую сессию по особым спискам очередных судей. Местные судьи избираются впредь на основании прямых демократических выборов, а до назначения таких выбо­ров временно — районными и волостными, а где нет тако­вых, уездными, городскими и губернскими советами ра­бочих, солдатских и крестьянских депутатов».

В этой же статье сказано, что при желании мировые судьи не лишаются права, «при изъявлении ими на то со­гласия быть избранными в местные судьи, как временно советами, так и окончательно на демократических вы­борах».

В других советских республиках, в связи с более поздней ликвидацией старых судов и опытом РСФСР в строительстве нового пролетарского суда, никаких изъ­ятий в отношении мировых судов и судей не делалось.

Особый подход к мировым судьям, установленный в декрете о суде № 1, следует объяснить тем, что в их со­ставе имелись лица, которые могли работать и фактически работали на принципах, провозглашенных Советской властью. Вводя принцип коллегиальности в организации суда, можно было использовать мировых судей как спе­циалистов-юристов, поставив их деятельность под конт­роль других членов суда — народных заседателей, пред­ставителей рабочих и крестьян.

Взамен упраздненных старых судов были созданы новые, подлинно народные суды, в состав которых входят только  трудящиеся,   был  создан  суд, осуществляющий подлинно  народное правосудие,  отражающий  интересы народа.

В докладе о деятельности Совета народных комисса-

1 ЦАОР, ф. 353, оп.  10, дело 223, стр. 464.

28

ров на Ш Всероссийском съезде Советов в январе 1918 г. В. И. Ленин по этому поводу указывал: «...путь, кото­рый прошла Советская власть в отношении к социали­стической армии, она сделала также и по отношению к другому орудию господствующих классов, еще более тонкому, еще более сложному — к буржуазному суду, который изображал собою защиту порядка, а на самом деле был слепым, тонким орудием беспощадного подав­ления эксплуатируемых, отстаивающим интересы денеж­ного мешка. Советская власть поступила так, как заве­щали поступать все пролетарские революции, — она отдала его сразу на слом. Пусть кричат, что мы, не ре­формируя старый суд, сразу отдали его на слом. Мы рас­чистили этим дорогу для настоящего народного суда и не столько силой репрессий, сколько примером масс, авто­ритетом трудящихся, без формальностей, — вот что сделает из суда, как орудия эксплуатации, суд, как ору­дие воспитания на прочных основах, социалистического общества» 1

 В декрете о суде № 1 было провозглашено, что мест­ные суды образуются на основе прямых демократических выборов. Этот порядок относился не только к выборам постоянных местных судей, но и к народным заседате­лям, привлекаемым для участия в местном суде. Любой гражданин, не лишенный политических прав, мог быть избран местным судьей и народным заседателем. Вре­менно, до назначения таких выборов, избрание судей должно было производиться соответствующими Сове­тами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

В программе коммунистической партии, принятой в марте 1919 г. на VIII съезде, в разделе о суде было записано:

«Взяв всю власть в свои руки и упразднив без ос­татка органы буржуазного господства — суды прежнего, устройства, — пролетарская демократия вместо формулы буржуазной демократии «выборность судей народом» выдвинула классовый лозунг «выборность судей из тру­дящихся только трудящимися» и провела его во всей организации суда, уравняв, вместе с тем, оба пола во всех правах как при выборе судей, так и в отправлении обязанностей судей».

1 Ленин, Соч., изд. 3:е, т. XXII, стр. 212.

29

Пролетарская диктатура есть широчайшая пролетар­ская демократия. Этот принцип нашел свое осуществле­ние в проведении ленинского положения о поголовном привлечении трудящихся к отправлению правосудия через институт народных заседателей. В соответствии с этим в программе партии сказано: «Для привлечения к отправ­лению правосудия самых широких масс пролетариата и беднейшего крестьянства введено участие в суде по­стоянно сменяемых временных судей-заседателей, с при­влечением к составлению списков массовых рабочих организаций, профессиональных союзов и т. п.»

Ленин придавал большое значение массовому привле­чению трудящихся к работе суда. «Нам надо судить са­мим, — говорил он. — Граждане должны участвовать по­головно в суде и в управлении страны. И для нас важно привлечение к управлению государством поголовно всех трудящихся»'.

Постоянно сменяемые судьи-заседатели, привлекаемые к отправлению правосудия наряду с постоянными судьями, в отличие от присяжных заседателей в буржуазном суде, пользуются всеми правами наравне с постоянными судьями.

Выборность судей советами глубоко демократична. «Советский государственный аппарат, — говорит товарищ Сталин, — в глубоком смысле этого слова состоит из со­ветов плюс миллионные организации всех и всяких беспар­тийных и партийных объединений, соединяющих советы с глубочайшими «низами», сливающих государствен­ный аппарат с миллионными массами и уничтожающих шаг за шагом всякое подобие барьера между государ­ственным аппаратом и населением» 2.

На образованные декретом о суде № 1 местные суды было возложено рассмотрение как уголовных, так и граж­данских дел.

В ст. 2 декрета сказано:

«Местные суды решают все гражданские дела ценою до 3000 руб. и уголовные дела, если обвиняемому угро­жает наказание не свыше двух лет лишения свободы и если гражданский иск не превышает 3000 руб.»

Так как, однако, ни в декрете о суде, ни в каких-либо иных законодательных актах в то время еще не было

1 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXII, стр. 354.

2 И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 9-е, стр.  149.

30

общих указаний 6 санкциях, налагаемых за те или иные преступления, не было, в частности, и указаний, за какие преступления назначаются наказания в пределах до двух лет лишения свободы, то местные суды пошли по пути разнообразной практики при установлении подсудности возникавших дел. В Петрограде, например, местный суд стал принимать к своему производству все уголовные дела, кроме дел, подсудных революционному трибуналу. В Москве местный суд также принимал все дела, за исключением дел об убийствах, разбое и' грабеже. Прак­тика московского местного суда была воспринята в боль­шинстве центральных губерний России. Таким образом, вопрос о подсудности уголовных дел местным судам был выработан практикой, которая впоследствии и была санкционирована Наркомюстом РСФСР.

Согласно ст. 3 декрета о суде № 1, впредь до преобразования всего порядка судопроизводства предварительное следствие по уголовным делам возлагалось едино­лично на местных судей, причем постановления их о личном задержании и о предании суду должны были быть подтверждены постановлением всего местного суда.

Возложение на местного судью производства пред­варительного следствия по подсудным ему делам могло быть лишь временной мерой, что и указано в декрете, так как сочетание в одном лице производства предваритель­ного следствия и судебного разбирательства дела не могло быть признано нормальным.

Первоначальный проект декрета о суде говорил, что суды должны руководствоваться в своих решениях и при­говорах «не писанными законами свергнутых правительств а декретами Совета народных комиссаров, революционной совестью и революционным правосознанием». В. И. Ленин предложил другую формулу, которая и вошла в декрет: «Местные суды решают дела именем Российской Респуб­лики и руководятся в своих решениях и приговорах зако­нами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат ре­волюционной совести и революционному правосознанию» (ст. 5).

О возможности пролетариату при указанных условиях пользоваться законами свергнутых правительств товарищ Сталин в беседе с английским писателем Г. Д. Уэллсом указал на следующее: «Новая власть создает новую за­конность, новый порядок, который является революцион-

31

ным порядком. ...Если же некоторые законы старого строя могут быть использованы в интересах борьбы за новый порядок, то следует использовать и старую закон­ность»1

Очевидно, что для первых месяцев Великой Октябрь­ской социалистической революции допущение возможно­сти пользоваться законами свергнутых правительств имело свое положительное значение. Оно имело такое значение в том, между прочим, отношении, что новые, еще не опытные пролетарские судьи могли воспринять из прошлого хотя в некоторой степени процессуаль­ный порядок деятельности, тем более, что такой порядок в деталях первым декретом о суде еще не был установлен.

|Учредив местный суд для разрешения основной массы общеуголовных и гражданских дел в качестве суда первой инстанции, декрет о суде № 1, во-первых, упразднил пересмотр дел в апелляционном порядке и тем самым подчеркнул устойчивость приговоров местного суда, во-вторых, допустил возможность обжалования рассмотренных в этом суде дел лишь в кассационном порядке, если по приговорам местного суда назначено наказание в виде денежного взыскания свыше 100 руб. или лишения свободы свыше 7 дней.

Кассационной инстанцией для дел, рассматривавшихся в местных судах, явились по декрету уездные и столичные съезды (советы) местных судей. Местные судьи участвовали в заседаниях этих съездов по оче­реди.

В самом начале организации съездов (советов) местных судей выявилась необходимость иметь в этом органе постоянное руководящее ядро.

В Москве первое общее собрание местных судей состоялось 1 декабря 1917 г. На этом собрании было вынесено решение, конкретизирующее подсудность дел местным судам, и произведены выборы председателя совета местных судей. Заседания совета начались в пер­вых числах марта в составе до 5 местных судей, участво­вавших по очереди в судебных заседаниях совета. Увели­чение объема работы и организация в составе совета отделений по уголовным и гражданским делам вызвали вскоре необходимость избрания на постоянную работу в

1 И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 10-е, стр. 611.

32

совет, помимо председателя, еще двух заведующих этими отделениями.

В марте 1918 г. московский совет местных судей уже имел свой президиум, состоявший из постоянных членов и частью из участковых местных судей. Общее собрание всех местных судей являлось ближайшим руководящим органом для местных судов и совета судей. Оно прини­мало разработанные советом инструкции, избирало постоянных членов совета и т. д. Текущую практическую работу, подготовку вопросов для общих собраний и руко­водство кассационной практикой совета осуществлял избранный общим собранием судей президиум.

Декрет о суде № 1 не предусматривал организации суда для разрешения общеуголовных и гражданских дел, превышающих подсудность местного суда. Этот вопрос был решен декретом о суде № 2 от 7 марта 1918 г. Кем же рассматривались эти дела до издания декрета № 2?

В газете «Петроградский голос» 26 января 1918 г. сообщалось, что «по постановлению Совета народных комиссаров, до образования окружных судов, граждан­ские иски от 3 до 10 тысяч рублей и уголовные дела, караемые от 2 до 4 лет тюрьмы, подлежат разбору сове­тов (съездов) народных судей» '.

Однако изучение статистических данных о прохожде­нии дел в съездах местных судей не дает основания счи­тать, чтобы советы (съезды), помимо рассмотрения, дел в кассационном порядке, рассматривали дела в качестве суда первой инстанции. Наоборот, эти данные говорят о том, что дела, превышающие подсудность местного суда, рассматривались или теми же местными судами или глав­ным образом созданными повсеместно революционными трибуналами. I Декрет о суде № 1 предусматривал возможность для сторон «по всем спорным гражданским, а также частно-уголовным делам» обращаться к третейскому суду (ст. 5). Порядок деятельности третейского суда был определен декретом ВЦИК лишь 16(3) февраля 1918 г.2. В ст. 1 этого декрета сказано: «Все споры по граждан­ским делам, за исключением лишь дел, подсудных спе­циальным судам, или иным установленным на основании законов о трудовом договоре и о социальном страховании,

1 ЦАОР, ф. № 353, оп. 38, дело 93, стр.   8          

2 СУ РСФСР 1918 г. № 28, ст. 366.

            33

а также все частно-уголовные дела, по которым налага­ются наказания лишь по требованиям жалобщика или потерпевшего (как-то: по делам о личном оскорблении и т. п.), могут быть передаваемы сторонами на рассмот­рение третейского суда».

По декрету 16 (3) февраля третейский суд образовы­вался по усмотрению сторон в составе одного посредника или одинакового числа членов третейского суда с каждой стороны и одного посредника, избранного последними. На третейское решение допускались в установленные для кассационных жалоб сроки кассационные жалобы в съезды местных судей.

Эта форма разрешения дел не нашла себе сколько-нибудь широкого применения. И дела частного обвинения и указанные гражданские дела разрешались, как правило, в местном суде.

Помимо предусмотренных декретом о суде № 1 местных судов, кое-где были организованы и другие виды местных судов. В этом отношении представляет интерес инструкция «Об организации Советской власти в воло­стях», изданная отделом местного управления Народного комиссариата внутренних дел 22(9) февраля 1918 г.

«Собрание уполномоченных по одному от каждой деревни, — читаем в этой инструкции, — выбирает двух судей волостного суда, причем один из членов волисполома несет обязанность председателя волостного суда; судебные дела разрешаются всегда в полном составе, т. е. 3-х лиц… Суд в своих решениях руководствуется совестью, обычным правом, новыми узаконениями... и отнюдь не теми или иными законоположениями цар­ского правительства. Жалобы на решения суда приносятся в волостный совет крестьянских депутатов и подаются председателю волостного суда, который и является докладчиком по данному делу перед волостным Советом крестьянских депутатов» 1

Ясно, что эти суды ничего общего не имели с местным судом, предусматривавшимся декретом о суде № 1. Это были лишь суррогаты местных судов, созданные по ини­циативе отдела местного управления НКВД. И таких судов на местах было создано немало.

Для рассмотрения наиболее  важных  дел,   в   первую

1 «Вестник Комиссариата внутренних дел», 1918, № 6, стр. 16.

34

очередь дел о контрреволюционных преступлениях, декре­том о суде № 1 были учреждены революционные трибу­налы (см. ниже).

Декрет о суде № 1 имеет историческое значение. Именно этим декретом были упразднены без остатка ста­рый буржуазно-помещичьий суд и другие юридические учреждения, создан новый, подлинно народный суд, соз­даны две системы суда — местные суды и революционные трибуналы, действовавшие в течение всего периода граж­данской войны и иностранной военной интервенции сыгравшие большую роль в борьбе с врагами Советской власти.

2

Дальнейшее развитие общей судебной системы полу­чило законодательную регламентацию в декрете о суде   № 2 от 7 марта 1918 года '. Этот декрет был издан в раз­витие и дополнение декрета о суде № 1.

Как видно из протоколов Совета народных комиссаров от 16 и 30 января 1918 г. (пр. № 48 и пр. № 60), декрет о суде № 2 обсуждался на его заседаниях дважды. Вто­ричное обсуждение этого декрета 30 января было вызвано тем, что в коллегии Наркомюста при обсуждении проекта декрета не было достигнуто соглашения. Совнарком пред­ложил возражавшим против проекта внести соответ­ствующее заявление в заседание СНК 2.

Указанная выше неполнота декрета о суде № 1 была восполнена декретом о. суде № 2: для рассмотрения дел, превышающих подсудность местного народного суда, были созданы окружные народные суды. Последние создавались в основном в границах старых окружных судов, т. е. один суд на несколько уездов.

Для рассмотрения кассационных жалоб на приговоры и решения окружных народных судов предполагалось по   декрету № 2 учредить областные народные суды,  обслуживающие по  нескольку  окружных  судов  (в  границах старых судебных палат).

Наконец, для достижения единообразия кассационной

1 СУ РСФСР 1918 г. № 26, ст. 347.

2ЦАОР, ф. 130, оп. 26, дело 2, стр.40 и 111

35

практики намечалась организация в столице Верховного судебного контроля.

Окружные народные суды имели уголовные и гра­жданские отделения, число которых в каждом суде уста­навливалось общим собранием членов этого суда.

Председатель суда и председатели отделений избира­лись и отзывались общим собранием членов суда.

Советам принадлежало право отзыва избранных ими членов окружного суда.

Согласно ст. 3 декрета, все подготовительные к суду распоряжения принимались коллегией не менее чем из трех постоянных членов суда, рассмотрение же дел по существу в гражданских отделениях происходило в составе трех постоянных членов окружного народного суда и четырех народных заседателей, по уголовным делам — в составе 12 очередных заседателей и двух запасных, под председательством одного из постоянных членов суда.

Общие списки народных заседателей составлялись губернскими и городскими Советами депутатов на осно­вании списков кандидатов, представлявшихся районными и волостными советами.

На каждую сессию суда списки народных заседателей составлялись исполнительными комитетами Советов депу­татов путем жеребьевки. Народные заседатели за время работы в суде получали суточное вознаграждение.

О подсудности дел в декрете дано указание в общей формуле: окружным судам подсудны дела, превышаю­щие подсудность местных судов. Лишь в ст. 9 в отноше­нии гражданских дел сказано, что все дела охранитель­ного гражданского судопроизводства как-то: утверждение в правах наследства, утверждение к исполнению завеща­ний, усыновление и т. д., а равно дела брачные, о рожде­нии и вообще дела, оценке не подлежащие, подсудны местному суду; дела о конкурсе на сумму свыше 3000 руб. передаются в ведение окружных народных судов.

Декрет устанавливал, что предварительное следствие по уголовным делам, превышающим подсудность местного суда, производится следственными комиссиями из трех лиц, избираемых впредь до назначения прямых выборов Советами рабочих, солдатских и крестьянских депу­татов.

36

Участие защиты на предварительном следствии  могло быть, согласно декрету, ограничено постановлением следственной комиссии, если того требовали интересы раскрытия истины. Заключительное постановление следственной комиссии о передаче дела в суд являлось  актом предания обвиняемого суду. Если окружной суд  считал постановление следственной комиссии недостаточно обоснованным, он возвращал дело в следственную  комиссию на доследование или поручал таковое одному, из членов суда. Жалобы на определения следственной комиссии разрешались окружным судом.

Следует особо подчеркнуть, что практическое приме­нение в деятельности суда ленинско-сталинской нацио­нальной политики нашло свое отражение уже в декрете о суде № 2, в котором говорилось, что в судах всех инстан­ций судоговорение ведется на всех местных языках. Принцип судоговорения на языке большинства населения остался и в дальнейшем незыблемым.

Вопрос о пределах применения законов свергнутых правительств нашел свое дальнейшее развитие в ст. 8 декрета, которая устанавливала, что «судопроизводство как по гражданским, так и по уголовным делам происхо­дит по правилам Судебных уставов 1864 г., поскольку таковые не отменены декретами ЦИК и СНК и не проти­воречат правосознанию трудящихся классов». В этом последнем случае, говорилось далее в декрете, «в реше­ниях и приговорах должны быть указаны мотивы отмены судом старых законов».

Следовательно, суды должны были учитывать и оце­нивать с указанной выше точки зрения не вообще все законы свергнутых правительств, а только Судебные уставы 1864 г., поскольку еще не было установлено под­робных правил судебной процедуры в советском суде.

Местные суды, вынося приговоры и судебные реше­ния, ссылались на законы свергнутых правительств крайне редко. Такие ссылки наблюдались лишь тогда, когда в составе местного или окружного народного суда были старые специалисты. В этих случаях приговоры и реше­ния пестрели множеством ссылок на статьи, взятые из царских законов '.

1 Например, Нижегородский окружной суд в мае 1918 г. вынес следующий приговор:

«Выслушав дело о гр. Александре Абрамове 42 л., обвиняемом по ст. 1659 и п. 1 ст. 1659 ст. ст. Уложения о наказании, и призна-

37

Народные заседатели все вопросы решали совместно с председательствующим, но в совещании о приговоре последний участвовал лишь с .правом совещательного голоса. Заседатели имели право отвода председатель­ствующего в любой стадии процесса.

В качестве кассационной инстанции для дел, рассмот­ренных в окружных народных судах, декрет о суде № 2 предусматривал, как сказано, учреждение областных народных судов, состав которых должен был избираться общим собранием постоянных членов окружных народных судов области. Члены областного народного суда из своей среды должны были избрать председателя суда и председателей отделений.

Отзыв членов областного народного суда мог произво­диться как выбравшими их советами, так и избравшим их в члены областного суда собранием членов окружного суда.

Члены Верховного судебного контроля должны были избираться на один год общим собранием членов обла­стных судов из своего состава. Верховный судебный контроль, установив противоречия в толковании законов различными кассационными инстанциями, должен был давать руководящие принципиальные решения для касса­ционных инстанций. В случае же обнаружения неустрани­мого противоречия между действующим законом и народным правосознанием, Верховный судебный контроль должен был делать законодательным органам представ­ление о необходимости издания нового закона. Отменить решение Верховного судебного контроля мог только законодательный орган.

вая его виновным в том, что в ночь на 27 марта 1917 г. в пределах Балахнинского уезда по предварительному уговору с другим лицом, действуя сообща, тайно похитил с лесопильного завода О-ва «Сосна» принадлежащий означенному заводу приводной ремень, стоящий более 300 рублей, причем для совершения этого похищения сломал за­мок, коим была заперта входная дверь завода, на основании 2 и 3 п. 1655, 2 и 5 п. 1659 и 1 п. 1659 и 1 п. 31 ст. ст. Уложения о наказа­ниях определил: гражданина Нижегородской губернии, Горбатовского уезда, Чмутовской волости, села Чмутова Александра Александро­вича Абрамова заключить в исправительные арестантские отделения на два года с лишением всех особенных лично и по состоянию при­своенных прав и преимуществ, судебные издержки по сему заседа­нию возложить на осужденного Абрамова, а в случае его несостоя­тельности в уплате этих издержек принять за счёт казны» («Проле­тарская революция и право» 1918, № 1, стр. 46—47).

38

В действительности, однако, ни областные народные суды, ни Верховный судебный контроль организованы не были. Были учреждены лишь окружные народные суды, рассматривавшие дела, превышавшие подсудность местного суда. Они действовали только как суды первой инстанции, в качестве же кассационной инстанции для местных судов продолжали существовать учрежденные декретом № 1 съезды местных судей.

Из имеющихся материалов видно, что местные органы власти и местные органы юстиции, предпочитав­шие систему двух видов суда — единого местного народ­ного суда и революционных трибуналов, почти повсюду доказывали нецелесообразность образования вводимой декретом о суде № 2 судебной системы, особенно — нецелесообразность учреждения областных народных судов.

Желая обеспечить рассмотрение дел, превышавших подсудность местного суда, Наркомюст принимал все меры к образованию на местах окружных народных судов, не настаивая, однако, на организации областных народных судов и Верховного судебного контроля '.

Насколько крепко места стояли на точке зрения необ­ходимости единого народного суда, можно судить по следующим данным.

1 4 июня 1918 г. Наркомюст РСФСР обратился к местным орга­нам власти со следующим своим постановлением: «Народный комис­сариат юстиции, обсудив в заседании 4 июня постановление меж­районного совещания представителей совдепов и местных судей в Петрограде о передаче всех уголовных и гражданских дел в местный суд и приостановлении деятельности окружного суда, а также озна­комившись с постановлением Исполнительного Московского Совдепа от 1 июня с. г. «об отсрочке утверждения представленных кандидатур в члены Московского окружного суда ввиду невыясненности вопроса о введении окружного суда», постановил:

Поставить в известность все органы Советской власти, веду­щие организацию судов в Российской Федеративной Советской Рес­публике, что НКЮ считает недопустимым несоблюдение декрета о суде № 2 об учреждении окружных народных судов, как акта высшей Советской власти.

Народные окружные суды и следственные комиссии при них уже учреждены в ряде городов (Петроград, Омск, Томск, Тобольск, Барнаул,  Ново-Николаевск,  Владимир,    Кострома,.   Рязань,    Вятка и др.). Окружные народные суды уже приступили   к разбору   дел, главным образом уголовных, и в ряде других городов организуются под контролем местных советов, что указывает на то, что система двух судов, местного и окружного, уже проведена в жизнь, и потому ломка всей прежней системы, проведенной уже в широком общего-

39

Первый Всероссийский съезд комиссаров ростиции, обсуждая этот вопрос, признал необходимым в ближай­шем будущем создание единого местного народного суда как для уголовных, так и для гражданских дел и немед­ленное расширение подсудности местного суда.

Касаясь учрежденных декретом о суде № 2 окружных судов, съезд высказался за то, что окружные суды дол­жны рассматриваться как временные, на которые возлагается ликвидация того наследия от прежней юсти­ции, которое могло бы значительно затруднить деятель­ность неокрепших еще местных судов.

Идея единого народного суда была воспринята и местными Советами депутатов.

В связи с этим Наркомюст в своем обращении к обла­стным и губернским комиссарам юстиции от 5 июня 1918 г. писал, что он считает целесообразной организа­цию единого народного суда, но что лишь «ближайшее будущее позволит провести в жизнь единый местный суд и упразднить окружные народные суды, заменив их местными судами с расширенным составом народных заседателей по более сложным делам...» И далее: «для настоящего времени, когда система двух судов уже про­водится в жизнь на основе декрета о суде № 2..., ломка всей прежней системы, проведенной уже в широком общегосударственном масштабе, затормозила бы только отправление правосудия».

 Исходя из этого, Наркомюст предложил не упразднять организованных уже окружных народных судов и принять все меры к проведению в жизнь декрета о суде № 2 '.

Архивные материалы говорят о весьма малой загрузке

сударственном масштабе, внесет только дезорганизацию и приоста­новит отправление правосудия в республике.

3. Учреждение народных окружных судов, даже в том случае, если будет декретирована система единого народного суда с течением времени, за что высказывался Всероссийский съезд комиссаров юсти­ции, необходимо в настоящее время, так как передача в местный суд сложных уголовных и гражданских дел, которые достались в насле­дие от прежних судов, поставила бы только налаживающийся мест­ный суд перед непосильной задачей и лишила бы его возможности отправлять правосудие по многочисленным текущим делам.

4. Предложить областным и губернским комиссарам юстиции на местах принять все неотложные меры к проведению в жизнь декрета о суде № 2» («Пролетарская революция и право», 1918, № 1, стр. 42).

1 См, «Пролетарская революция и право», 1918, № 1, стр. 45.

40

окружных народных судов и крайне незначительном их участии в отправлении правосудия '.

Поскольку в ряде мест окружные народные суды все же действовали, коллегия Наркомюста РСФСР 18 июня 1918 г. (прот. № 51) приняла решение временно приостановить организацию областных кассационных судов и создать Всероссийский кассационный суд с тем, чтобы выборы членов этого суда производились ЦИК из числа кандидатов, представляемых губернскими сове­тами 2.

Ряд положений декрета о суде № 2, дополнившего первый декрет о суде, как гласность, устность и состяза­тельность процесса, право обвиняемого на защиту, судо­производство на местном языке, обжалование и пере­смотр приговоров по мотивам их несправедливости, действуют в качестве основных принципов судопроизводства

и процесса и в настоящее время.

Декретом о суде № 3 от 20 июля 1918 г.3, изданным в дополнение к декретам о суде № 1 и № 2, было разре­шено несколько вопросов, остававшихся ранее не вполне разрешенными.

Этим декретом проведено разграничение подсудности дел между местными и окружными народными судами. На местные народные суды было возложено рассмотрение уголовных дел о преступлениях и проступках, за исключе­нием дел о посягательстве на человеческую жизнь, изна­силовании, разбое, бандитизме, подделке денежных зна­ков, взяточничестве и спекуляции, рассмотрение которых было отнесено к ведению окружных народных судов. Местным народным судам было предоставлено право

1 Тверской окружной народный суд за время с 13 мая по 1 июня 1918 г. передал по подсудности местным судам 330 дел, в ревтри­бунал — 5, комиссии несовершеннолетних — 3,    прекратил—119,   а сам непосредственно рассмотрел по существу в июне лишь 9 дел,

причем по 3 делам вынес обвиняемым   оправдательные   приговоры. Такое же положение было и в некоторых других окружных народных судах. Орловский окружной суд в течение сессии рассмотрел лишь 9 дел, из них по 3 делам вынес оправдательные приговоры. Новго­родский окружной суд рассмотрел 8 дел и т. д.

2 ЦАОР. ф. 353, оп. 2, дело 30, стр. 69.

3 СУ РСФСР 1918 г. № 52, ст. 589.  

41

рассматривать гражданские дела ценою до 10000 руб., по уголовным делам — назначать наказание до 5 лет лишения свободы.

В декрете сказано, что местные народные суды дол­жны руководствоваться декретами Рабоче-крестьянского правительства и социалистической совестью. Следова­тельно, период когда советские судьи имели право руко­водствоваться в своей деятельности старыми законами, был весьма кратким.

Производство предварительного следствия по более важным делам, подсудным местному суду, могло возла­гаться на следственные комиссии, образованные согласно декрету о суде № 2 дли распределения дел, подсудных окружным судам. Это не освобождало местного народ­ного судью от единоличного производства предваритель­ного следствия по делам, подсудным местному народ­ному суду. Однако разрешение вопроса об окончательном направлении дела и в тех случаях, когда производилось предварительное следствие следственной комиссией, при­надлежало, согласно декрету о суде № 3, местному народному суду.

Для рассмотрения кассационных жалоб на решения окружных народных судов декретом предусматривалось учреждение временного Кассационного суда в Москве, состоящего из двух отделений — гражданского и уголов­ного, в составе председателя и его товарища, утверждае­мых ВЦИКом по представлению Народного комиссариата юстиции, и восьми членов, избираемых ВЦИКом из канди­датов, представленных окружными народными судами и советами местных народных судей.

Избранные в состав кассационного суда лица могли быть отозваны ЦИКом.

Так в законодательном порядке было аннулировано образование предусмотренных декретом о суде № 2 обла­стных народных судов и Верховного судебного контроля. Взамен последнего временно был учрежден Кассационный суд, который должен был являться не только кассацион­ной инстанцией для окружных судов, но и органом над­зора в отношении дел, рассматривавшихся местными и окружными народными судами.

В архивных материалах нет никаких данных о деятель­ности Кассационного суда. Он мог действовать только в течение трех месяцев, так как уже 30 ноября 1918 г. было издано Положение о народном суде, ликвидировавшее

42

окружные суды, в связи с чем отпала необходимость  в Кассационном суде.

Декрет о суде № 3 устанавливал, что кассация не допускается по делам, по которым назначено денежное взыскание до 500 рублей.

В декрете о суде № 1 было сказано, что о порядке судопроизводства будет издан особый декрет. Декрет о суде № 2 включил в себя лишь некоторые вопросы судо­производства, — главным образом вопросы, касающиеся следствия, доказательств, подсудности, участия сторон в процессе, кассации. Декрет о суде № 3 в части процес­суальных правил коснулся главным образом лишь вопроса о подсудности. Таким образом, до половины 1918 г. еще не имелось специального акта, в котором были бы даны в обобщенном виде процессуальные правила.

Этот пробел был восполнен инструкцией Народного комиссариата юстиции РСФСР от 23 июля 1918 г.'; в ней, помимо обобщения всех вопросов, связанных с устрой­ством общей судебной системы, подробно были изложены и вопросы судопроизводства.

Хотя некоторые процессуальные положения, включен­ные в эту инструкцию, фиксируют то, что имелось в прежних декретах о суде, особенно в части, касающейся подсудности дел, тем не менее именно эта инструкция подробно изложила процессуальные правила для каждой стадии уголовного процесса, часть которых впоследствии была включена в уголовно-процессуальные кодексы союзных республик.

Введение в действие этой инструкции делало излиш­ним ссылку на старые дореволюционные процессуальные законы или пользование ими.

Инструкция устанавливала, что в городах к составле­нию предварительных кандидатских списков народных заседателей привлекаются все организации, стоящие на платформе Советской власти: политические партии, про­фессиональные рабочие союзы, рабочие кооперативы, фабрично-заводские комитеты и т. п., которые при состав­лении списков включают одного кандидата в заседатели на каждые 50 избирателей своей организации. Списки выдвинутых этими организациями кандидатов подлежали утверждению соответствующими исполкомами Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. В сель-

1СУ РСФСР 1918 г, № 53, ст. 597.

43

ских местностях заседатели назначались каждым сель­ским обществом из расчета один кандидат на каждые 50 избирателей, а где их было меньше, один на каждое селение, при этом окончательное составление списков возлагалось на исполнительные комитеты уездных Сове­тов рабочих и крестьянских депутатов. Заседатели под­лежали избранию на один год.

К середине 1918 г., после устранения из Наркомюста «левых» эсеров, была проведена значительная работа для обеспечения избрания судей и народных заседателей «тру­дящимися из трудящихся».

В вопросе о доказательствах и оценке их при разре­шении судьями дел имеется ряд важнейших указаний в первых декретах о суде.

Уже декрет о суде № 1 указывал, что местные судьи, решая дела, руководствуются своей революционной совестью и революционным правосознанием. Это же поло­жение, но в более развернутом виде, мы находим и в декрете о суде № 2. В ст. 14 этого декрета сказано: «В отношении доказательств суд не стеснен никакими формальными соображениями, и от него зависит, по обстоятельствам дела, допустить те или иные доказа­тельства». Согласно ст. 36 этого же декрета, суд при разрешении гражданских и уголовных дел, не ограничи­ваясь формальным законом, всегда руководствуется соображениями справедливости.

Это же начало перенесено и на деятельность касса­ционной инстанции. По инструкции Наркомюста РСФСР от 23 июля 1918 г., «совет местных народных судей, как кассационная инстанция местного народного суда, имеет право отменить решение местного народного суда по формальным нарушениям, признанным существенными. Ему же принадлежит право отмены приговоров и реше­ний местного народного суда и в тех случаях, когда он признает, что обжалуемые приговоры и решения местного народного суда явно несправедливы. Совету местных народных судей принадлежит право смягчения наказания, а в исключительных случаях и полного освобождения от наказания».

Как известно, согласно ныне действующим основным положениям, суд не ограничен никакими формальными доказательствами и от него зависит, по обстоятельствам дела, допустить те или иные доказательства (ст. 57 УПК РСФСР), оценка доказателств производится судьями

44

по их внутреннему убеждению, основанному на рассмот­рении всех обстоятельств в их совокупности (ст. 319 УПК РСФСР), основанием к отмене приговоров, наряду с другими поводами, является и явная несправедливость приговора (ст. 413 УПК РСФСР). Из сказанного выше явствует, что все эти положения были установлены уже первыми декретами Советской власти о суде.

Некоторые выборочные статистические данные не дают нам полной картины о карательной политике судов в рассматриваемый период. Известно, что в Москве местные суды в течение января — июня 1918 г. вынесли приговоры, причем на каждые 100 человек в среднем был осужден 61, оправдано 32, освобождено от наказания — 7 человек.

Иначе говоря, более '/з лиц, дела которых рассматри­вались в суде, было или оправдано или освобождено от наказания, хотя и признано виновным.

На каждые 100 человек осужденных приговорено: к штрафу — 54, к тюремному заключению и аресту 40, к общественным работам и высылке 2, к общественному порицанию и выговорам 4 человека. К лицам, осужден­ным к тюремному заключению, широко применялось условное осуждение, которое из месяца в месяц возра­стало: в январе 10%, в мае 21 %, июне 1918 г. — 29% Ч

На основании имеющихся данных, — правда далеко не полных, — можно притти к выводу, что суды внима­тельно рассматривали каждое дело, и это приводило к большему числу вынесенных ими оправдательных при­говоров, применяли к осужденным, наряду с лишением свободы, также имущественные взыскания, а к трудя­щимся и меры воспитательного характера (условное осуждение, общественное порицание, освобождение от наказания даже при признании их виновными).

К половине 1918 года в НКЮ имелись сведения, что примерно на 2/з всей территории РСФСР местные суды были уже организованы и начали действовать.

Наркомюст РСФСР вскоре же принял меры против самотека в организации судов на местах, включая в сметы лишь расходы на содержание районных местных судов.

1 «Пролетарская революция и право», 1918, № 8—9—10, стр. 64.

45

VI. Организация революционных трибуналов по первым декретам о суде

1

Декретом о суде № 1 помимо местного суда был соз­дан еще и специальный суд, имевший своей задачей борьбу с наиболее опасными для республики преступни­ками, в первую очередь для рассмотрения дел о контрре­волюционных преступлениях.

Ст. 8 декрета говорила: «Для борьбы против контрре­волюционных сил в видах принятия мер ограждения от них революции и ее завоеваний, а равно для решения дел о борьбе с мародерством и хищничеством, саботажем и прочими злоупотреблениями торговцев, промышленни­ков, чиновников и прочих лиц, учреждаются рабочие и крестьянские революционные трибуналы, в составе од­ного председателя и шести очередных заседателей, изби­раемых губернскими или городскими советами Р. С. и Кр. Депутатов».

Таким образом, судей революционных трибуналов не предполагалось избирать на основе прямых выборов, как это было установлено для судей местных судов, а подле­жали они избранию советами. Избрание членов револю­ционных трибуналов советами более обеспечивало при тогдашних условиях подбор классово выдержанного со­става. В 29 революционных трибуналах в исследуемый период в составе председателей, заместителей и членов трибунала было членов РСДРП (б) 45 чел. (90%), беспар­тийных—5 чел. (10%); рабочих —21 чел. (42%), служа­щих— 29 чел. (56%); с высшим образованием — 7 чел. (14%), средним — 13 (26%), низшим — 30 чел. (60%).

Количество заседателей в революционном трибунале было повышено до шести, тогда как в местном суде уча­ствовало по два заседателя. Предварительное следствие по делам, подсудным революционным трибуналам, возла­галось на специально образуемые при советах следствен­ные комиссии, в то время как расследование дел, подсуд­ных местному суду, возлагалось, как уже сказано, на самого местного судью. Все это говорит о том, что рево­люционные трибуналы рассматривались как специальные суды, образуемые для рассмотрения дел исключительной важности, особо опасных для молодой советской респуб­лики.

46

Декрет о суде № 1 был дополнен изданной 19 декабря 1917 г. Народным комиссаром юстиции «левым» эсером Штейнбергом специальной «Инструкцией революционному трибуналу».

Некоторые положения этой инструкции обращают на себя особое внимание.

В ст. 3 инструкции было сказано: а) революционный трибунал избирается Советом рабочих, солдатских и кре­стьянских депутатов в составе постоянного председателя, двух постоянных заместителей, постоянного секретаря, двух его заместителей и сорока заседателей. Все лица, кроме заседателей, избираются на три месяца и могут быть отозваны советом и до истечения срока; б) заседа­тели избираются на один месяц из общего списка заседа­телей Исполнительными комитетами Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов п у т'е м же­ребьевки, причем составляется очередной список засе­дателей в количестве шести очередных и одного-двух за­пасных на каждую сессию; в) сессия очередного состава революционного трибунала продолжается не более одной недели; г) в революционном трибунале ведется стено­графический протокол всего заседания.

В ст. 2 этой инструкции указаны меры наказания, кото­рые мог применять революционный трибунал: 1) денеж­ный штраф, 2) лишение свободы, 3) удаление из столиц, отдельных местностей или из пределов Российской Рес­публики, 4) объявление общественного порицания, 5) объявление врагом народа, 6) лишение всех или неко­торых политических прав, 7) секвестр или конфискация (частичная или общая) имущества, 8) присуждение к обязательным общественным работам 1.

Ясно, что ряд положений, указанных в этой инструк­ции, не мог обеспечить решительной деятельности рево­люционных трибуналов, как органов, ведущих борьбу с наиболее опасными преступлениями этого периода.

Оценка деятельности Штейнберга в отношении органи­зации первых революционных трибуналов была дана в резолюции 1-го съезда председателей трибуналов от 30 октября 1918 г., которой признано, что комиссариат Штейнберга повинен в чрезмерном увлечении декоратив­ной стороной процесса, что выразилось в создании гро­моздкого аппарата в 40 заседателей, с обязательной же-

1 СУ РСФСР 1917 г. № 12, ст. 170.

47

ребьевкой, стенограммой и т. д., и в допущении в корне противоречащего задачам трибуналов ограничения их прав при определении мер наказания, как оно имело место в инструкции 19 декабря '.

Особое место заняли в трибунальской системе револю­ционные трибуналы по делам печати.

Вопрос о борьбе с антисоветскими выступлениями в печати с первого же дня Великого Октября приобрел острый характер.

Административные меры против антисоветских выступ­лений в печати оказались недостаточно действенными. Поэтому Народный комиссариат юстиции уже в декабре 1917 г. приступил к подготовке декрета о революционном трибунале печати.

18 декабря 1917 г. Народный комиссариат юстиции предполагал этот декрет издать от своего имени. Эта по­пытка Народного комиссариата юстиции была осуждена Совнаркомом.

Декрет о революционном трибунале печати был при­нят 28 января 1918 г.2. Трибуналы печати были учреж­дены при революционных трибуналах для рассмотрения дел о «преступлениях и проступках против народа, совер­шенных путем использования печати». К числу последних декрет относил «всякие сообщения ложных или извра­щенных сведений о явлениях общественной жизни, по­скольку они являются посягательством на права и инте­ресы революционного народа, а также нарушение узаконений о печати, изданных Советской властью».

Революционные трибуналы печати состояли из трех лиц, избиравшихся на срок не более трех месяцев мест­ными советами.

Образование трибуналов печати в постоянном составе судей обеспечивало проведение ими правильной каратель­ной политики.

1 Совет народных комиссаров   в   своем   заседании 30 декабря 1917 г. (прот. № 37) рассмотрел вопрос   «Об   указах   Штейнберга». Докладывал этот вопрос В. И. Ленин. В протоколе заседания СНК (п. 7)  имеется  следующее решение  «Об указах  Штейнберга»:  «За­слушав объяснения Штейнберга и Шредера, считать вопрос исчерпан­ным. Просить в будущем вносить все важные вопросы на предвари­тельное   рассмотрение    в    Совет   народных    комиссаров»   (ЦАОР, ф. 130, оп. 26, дело 2, стр. 61).

Этим Совет народных комиссаров установил предварительный контроль за издаваемыми Народным комиссариатом юстиции во главе с Штейнбергом важнейшими директивами.

2 СУ РСФСР 1918 г. № 28, ст. 362.

48

Заседали революционные трибуналы печати публично.

Революционный трибунал печати мог назначать сле­дующие наказания: 1) денежный штраф, 2) выражение общественного порицания, о котором привлеченное произ­ведение печати доводит до всеобщего сведения спосо­бами, указанными трибуналом, 3) помещение на видном месте приговора или же специальное опровержение ложных сведений, 4) приостановка издания временная или навсегда или изъятие его из обращения, 5) конфискация в общенародную собственность типографии или имуще­ства издания печати, если они принадлежат привлечен­ным к суду, 6) лишение свободы, 7) удаление из столицы, отдельных местностей или пределов Российской Респуб­лики, 8) лишение виновного всех или некоторых политиче­ских прав.

Приговоры революционного трибунала печати обжа­лованию не подлежали и приводились немедленно в испол­нение.

Исполнение постановлений и приговоров было возло­жено на Комиссариат по делам печати при Совете рабо­чих, солдатских и крестьянских депутатов.

Известно, что в Петроградском трибунале печати в ка­честве общественного обвинителя выступал М. М. Воло­дарский.

2

Первый период деятельности революционных трибуна­лов характеризуется их слабой карательной политикой. Это может быть иллюстрировано рядом примеров.

В декабре 19.17 г. в Петроградском революционном трибунале слушалось дело бывшей графини Паниной, ко­торая, будучи министром просвещения Временного прави­тельства, передала каким-то лицам 92 802 руб. казенных денег «для употребления по назначению». Трибунал поста­новил содержать Панину под стражей до возвращения денег и, принимая во внимание ее прежнюю просветитель­ную деятельность, ограничиться общественным порица­нием '.

В январе 1918 г. в том же трибунале было рассмотрено дело бывшего члена Государственной думы, активней­шего черносотенца, бессарабского помещика, монархиста Пуришкевича и других крупных членов созданной им

1 «Советская юстиция»,   1937, № 21, стр. 48.

49

контрреволюционной монархической организации. Трибу­нал опять же ограничился тем, что приговорил Пуришкевича к принудительным работам при тюрьме на четыре года условно, причем после первого года работы с за­четом предварительного заключения ему предоставляется свобода; если он в течение этого срока не проявит актив­ной контрреволюционной деятельности, он вообще осво­бождается от наказания. Другие члены этой контрреволю­ционной организации были приговорены к еще более мяг­ким мерам наказания'.

Революционные трибуналы, созданные как специаль­ные органы борьбы с контрреволюцией и спекуляцией, брали на себя нередко функции общих судов. Некото­рые из них, проведя один-другой крупный процесс контрреволюционеров, затем оказывались заваленными мелкими уголовными, а иногда и гражданскими делами 2. Слабая карательная политика первых революционных трибуналов получила резкую оценку СНК и В. И. Ленина. 4 мая 1918 г. Совнарком РСФСР, заслушав сообщение о рассматривавшемся в революционном трибунале деле о взяточничестве членов следственной комиссии при рево­люционном трибунале, приговоренных к шестимесячному заключению, отметил чрезвычайную мягкость этого при­говора и поручил Народному комиссариату юстиции в бли­жайшее время «разработать проект о высоком минимуме наказания за взяточничество и всякую прикосновенность ко взяточничеству» 3.

1 ЦАОР, ф. 353, дело III, т. II, стр. 1.

2 Это  положение  иллюстрируется количеством дел,  имевшихся

в производстве некоторых революционных трибуналов  с начала их

организации по 13 марта 1918 года. Так, в уфимском губревтрибунале было рассмотрено дел о контрреволюционных преступлениях 10, о самогоноварении и продаже самогона — 82, о спекуляции — 66, о прочих преступлениях, в том числе о нарушении обязательных по

становлений местных советов, — 221. В усманском уездном револю­ционном трибунале (Тамбовская губерния) дел о контрреволюцион­ных преступлениях прошло 29, о самогоноварении и продаже его — 36, о спекуляции — 66, о должностных преступлениях (самовольные обыски, подлоги, неправильные обложения налогами и пр.) — 12, о

преступлениях против личности — 5, об  имущественных преступлениях—20, о преступлениях против порядка управления—8, прочих—6.

Трибуналы рассматривали и такие дела, как личная обида, появ­ление граждан в нетрезвом виде. Более того, они рассматривали и дела о нарушении обязательных постановлений советов (ЦАОР, оп. 26, дело 2, стр. 356—357).

3 ЦАОР, ф. 130, оп. 26, дело 2, стр. 356—357.

50

Именно по поводу этого процесса В. И. Ленин 4-го мая 1918 г. написал в ЦК РКП(б) письмо, в котором было ска­зано:

«Прошу поставить на порядок дня вопрос об исключе­нии из партии тех ее членов, которые будучи судьями по делу (2.V.— 1918 г.) о взяточниках, при доказанной и признанной ими взятке, ограничились приговором на 1/2 года тюрьмы.

Вместо расстрела взяточников выносить такие издева­тельски слабые и мягкие приговоры есть поступок позорны и для коммуниста и революционера. Подобных товарищей надо преследовать судом обществен­ного мнения и исключать из партии, ибо им ме­сто рядом с Керенскими или Мартовыми, а не рядом с революционерами-коммунистами» '.

В беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом товарищ Сталин, говоря о необходимости защиты завое­ваний Октября от врагов Советской власти, пытавшихся всеми средствами подавить революцию, привел случай с генералом Красновым, организовавшим контрреволю­ционный поход на Петроград и отпущенным «под честное слово». «Вскоре выяснилось, — сказал товарищ Сталин, — что подобная мягкость только подрывает крепость Совет­ской власти» 2.

16 июня 1918 г. НКЮ РСФСР отменил ограничения полномочий трибуналов, установленные инструкцией от 19 декабря 1917 г., и революционные трибуналы больше не были связаны в выборе мер борьбы с контрреволюцией, саботажем никакими ограничениями, кроме тех случаев, когда в законе была определена мера наказания «не ниже такого-то предела».

Это усилило роль и значение революционных трибуна­лов, ставших более мощным орудием пролетарской дикта­туры.

В ст. 11 инструкции революционным трибуналам от 19 декабря 1917 г. говорилось, что решения трибунала считаются окончательными. В случае нарушения установ­ленного порядка судопроизводства, а также обнаруже­ния признаков явной несправедливости приговора, Народ­ный комиссариат . юстиции имеет право обратиться к Центральному исполнительному комитету Советов ра-

1 «Ленинский сборник» XXI, стр. 223.

2Ленин и Сталин, Сборник произведений к изучению истории ВКП(б), т. III, стр. 525.

51

 бочих, солдатских и крестьянских депутатов с предложе­нием назначить вторичное и последнее рассмотрение дела.

Исходя из этого, Наркомюст РСФСР 25 января 1918г. постановил образовать при первом отделе Народного ко­миссариата юстиции (отдел личного состава и судопроиз­водства) кассационное отделение для предварительного рассмотрения жалоб на решения революционных трибуна­лов, с тем что это отделение либо передает их для внесе­ния во ВЦИК через НКЮ, либо отклоняет без передачи во ВЦИ К-

Так был дополнен декрет о суде № 1, в котором ни­чего не было сказано о том, кто может пересматривать приговоры революционных трибуналов. Впрочем, касса­ционное отделение действовало недолго, так как уже 2 апреля 1918 г. коллегия Наркомюста РСФСР вынесла решение: «По поводу возникшего в свое время при На­родном комиссариате без декрета и без постановления коллегии кассационного отдела коллегия постановила упразднить кассационный отдел и восстановить право коллегии впредь до издания декрета о кассации решений революционных трибуналов давать заключения по кас­сационным жалобам на решения революционных трибу­налов» '.

В дальнейшем коллегия НКЮ РСФСР снова верну­лась к этому вопросу и вынесла решение: при следствен­ном отделе НКЮ образовать стол кассационный по де­лам революционных трибуналов; стол распределяет дела между членами коллегии 2.

Таким образом, коллегия НКЮ РСФСР сохранила за собой право пересмотра приговоров революционных три­буналов в порядке кассации. Образованный «стол касса­ционный» являлся лишь подсобным для коллегии органом.

Коллегия Наркомюста РСФСР практически и осущест­вляла, хотя и ограниченно, функции кассационного суда.

В работе революционных трибуналов за первые месяцы 1918 г. выявились серьезные недостатки, которые нужно было немедленно устранить.

1 ЦАОР ф. 353, оп. 2, дело 30, стр. 8.

2 См. ЦАОР, ф. 353, оп. 2, дело 30, стр. 54.         

52

Вопрос о революционных трибуналах был поставлен на обсуждение Первого Всероссийского   съезда комиссаров  юстиции РСФСР,  происходившего уже  при большевистском руководстве Наркомюста РСФСР.

Изменения в строении революционных трибуналов, намеченные съездом, были проведены декретом Совнаркома от 17(4) мая 1918 г. ', которым, во-первых, была сокра­щена сеть местных революционных трибуналов с оставле­нием их лишь в крупных центрах, губернских городах, крупных узловых станциях и промышленных центрах, во-вторых, были упразднены все иные местные и армейские революционные трибуналы с передачей их дел в ближай­шие революционные трибуналы, в-третьих, было отменено деление революционных трибуналов на трибуналы по борьбе с контрреволюцией, по борьбе со спекуляцией и на трибуналы по делам печати, в-четвертых, были учреж­дены на местах особые коллегии обвинителей револю­ционных трибуналов и, в-пятых, была уточнена подсуд­ность революционных трибуналов изъятием из их ведения всех общеуголовных дел с передачей этих дел на рас­смотрение местных и окружных народных судов.

Поскольку в начале революции трибуналы в огромном количестве создавались местными советами, в том числе и волостными, они оставались без надлежащего руковод­ства со стороны губернских и центральных органов вла­сти. Часть из них, если не по форме, то по существу превратилась в обычные местные народные суды. Сокра­щение сети революционных трибуналов обеспечивало воз­можность значительно укрепить оставшиеся трибуналы. Это достигалось подбором в их состав надлежащих кад­ров, улучшением руководства их деятельностью, а также изъятием дел общеуголовного характера и передачей их в местные суды.

Однако перестройка работы местных трибуналов по­требовала известного времени, отмеченные выше недо­статки не удавалось ликвидировать с необходимой быстротой. Например, при рассмотрении в июле 1918 г. кассационных жалоб на приговоры ревтрибуналов было установлено, что трибуналы, нарушая правила о подсуд­ности, продолжают рассматривать подсудные народному суду уголовные и даже гражданские дела, что продол­жают существовать уездные трибуналы, а иногда и

1 СУ РСФСР  1918 г. № 35, ст. 471.    

53

«народные революционные суды», имевшие подсудность местных судов '.

Декрет 17(4) мая 1918 г. был направлен на укрепле­ние местных революционных трибуналов, но он не разре­шал вопроса о создании центральных революционных три­буналов для рассмотрения важнейших дел в качестве су­дов первой инстанции и для пересмотра дел местных ре­волюционных трибуналов в кассационном порядке.

Этот вопрос был поставлен на рассмотрение коллегии Народного комиссариата юстиции 9 мая 1918 г., которая постановила: поручить Народному комиссару юстиции Д. И. Курскому выработать проект декретов: а) о касса­ционной инстанции на решения революционных трибуна­лов «на началах предоставления кассационных функций коллегии Народного комиссариата юстиции» и б) о Все­российском революционном трибунале2.

Революционный трибунал при Всероссийском централь­ном исполнительном комитете был учрежден декретом ВЦИК от 29(16) мая 1918г.3. Он был учрежден для рассмотрения наиболее важных дел, изъятых из подсудно­сти местных революционных трибуналов постановлениями ВЦИК, СЩ или НКЮ.

Следовательно, это был трибунал, рассматривавший лишь дела по первой инстанции: ни кассационных, ни над­зорных функций по отношению к нижестоящим трибуна­лам ему предоставлено не было.

Революционный трибунал при ВЦИК состоял из пред­седателя и шести членов, избиравшихся ВЦИКом 'Сроком на три месяца, с правом отзыва и ранее этого срока.

Первый приговор к смертной казни был вынесен Вер­ховным трибуналом при ВЦИК по делу бывшего коман­дующего морскими силами Балтийского флота Щастного 4.

1 «Известия ВЦИК» от 20 июля 1918 г.    

2 ЦАОР, ф. 353, оп. 2, дело 30, стр. 36.    

3 СУ РСФСР 1918 г. № 41, ст. 520.          

4          Приводим этот приговор:

«Именем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики Революционный трибунал при ВЦИК, заслушав в откры­тых заседаниях своих от 20 и 21 июня 1918 г. дело по обвинению бывшего начальника морских сил Балтийского флота гражданина Алексея Максимовича Щастного, 37 лет, признал доказанным, что он,

54

По поводу применения Верховным трибуналом при ВЦИК к Щастному высшей меры наказания «левые» эсеры, выведенные к тому времени из состава СНК, под­няли шум. На это В. И. Ленин ответил: «Нам говорят, что когда в комиссии Дзержинского расстреливают — это хо­рошо, а если открыто перед лицом всего народа суд ска­жет: он контрреволюционер и достоин расстрела, то это плохо. Люди, которые дошли до такого лицемерия, поли­тически мертвы. Нет, революционер, который не хочет лицемерить, не может отказаться от смертной казни. Не было ни одной революции и эпохи гражданской войны, в которых не было бы расстрелов» '.

Щастный, сознательно и явно подготовлял условия для контрреволю­ционного государственного переворота, стремясь в своей деятельно­сти восстановить матросов флота и их организации против постанов­лений и распоряжений, утвержденных Советом Народных Комис­саров и Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом.

С этой целью, воспользовавшись тяжелым и тревожным состоя­нием флота, в связи с возможной необходимостью в интересах страны и революции уничтожения его и кронштадтских крепостей, вел контр­революционную агитацию в Совете комиссаров флота и в Совете флагманов то предъявлением в их среде провокационных документов, явно подложных, о якобы имеющемся у Советской власти секретном соглашении с немецким командованием об уничтожении флота или о сдаче его немцам, каковые подложные документы отобраны от него при обыске, то лживо внушал, что Советская власть безучастно от­носится к спасению флота и жертвам контрреволюционного террора, то разглашал секретные документы относительно срочной подготовки на случай необходимости взрыва Кронштадта и флота, то ссылался на якобы антидемократичность утвержденного Советом Народных Комиссаров и ВЦИК положения об управлении флотом, внося, во­преки этому положению, в Совет комиссаров флота на разрешение вопросы военно-оперативного характера, стремясь этим путем снять с себя ответственность за разрешение таких вопросов, то попусти­тельствовал своему подчиненному Зеленому в неисполнении распо­ряжений Советской власти, направленных к облегчению положения и состояния флота и замедляя установление демаркационной линии в Финском заливе, не исполняя своей прямой обязанности отстране­ния таких подчиненных от должности, то под различными предло­гами, на случай намеченного им, Щастным, переворота, задерживал минную дивизию в Петрограде и всей этой деятельностью своей пи­тал и поддерживал во флоте тревожное состояние и возможность противосоветских выступлений.

Принимая во внимание, что вся эта деятельность Щастного про­являлась им в то время, когда он занимал высший военный пост и располагал широкими правами во флоте Республики, трибунал поста­новил, считая его виновным во всем изложенном, расстрелять. При­говор привести в исполнение в течение 24 часов» («Советская юс­тиция», 1932 № 33, стр. 33).

1 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXIII, стр.  124.     

55

В представленном НКЮ проекте декрета «О кассации приговоров революционных трибуналов», внесенном на рассмотрение президиума ВЦИК, было ярко выражено стремление НКЮ получить кассационные функции для осуществления их непосредственно в коллегии Народного Комиссариата юстиции. В этот проект были, например, включены такие положения: на приговоры революционных трибуналов, в случае нарушения подсудности или форм судопроизводства, или явной несправедливости, допу­скается обжалование в Наркомюст; кассационные жа­лобы и протесты рассматриваются коллегией НКЮ; в слу­чаях признания их основательными дело с заключением НКЮ передается на рассмотрение Президиума ВЦИК; ко­торый рассматривает дело при участии представителя НКЮ и может дело прекратить, смягчить наказание или вернуть в трибунал на новое рассмотрение; при несогла­сии Президиума: ВЦИК с заключением НКЮ, последний через Президиум ВЦИК может внести дело во ВЦИК'.

По этому проекту Президиум ВЦИК 18 мая 1918 г. вынес решение отложить его рассмотрение до следую­щего заседания и договориться по этому поводу с нарко­мом юстиции 2. Позднее этот проект Президиум ВЦИК предложил переработать. Переработанный он был внесен на рассмотрение Совета народных комиссаров 30 мая 1918 г. Совнарком принял его за основу и, в частности, изменил п. 2 следующим образом: «Кассационный отдел утверждается в составе председателя кассационного отдела, назначаемого Советом народных комиссаров и утверждаемого ЦИК, и двух постоянных членов — од­ного делегируемого для этой цели члена коллегии НКЮ или лица, ею уполномоченного, и одного из членов Пре­зидиума ЦИК» 3.

Декретом ВЦИК от 11 июня (29 мая) 1918г. был учрежден кассационный отдел при ВЦИК 4. В декрете ука­зывалось, что в состав кассационного отдела вводится не член Президиума ВЦИК, а представитель ВЦИК. Далее устанавливалось, что для дачи заключений по жа­лобам и протестам на заседаниях в качестве докладчика  присутствует представитель обвинительной коллегии ре­волюционного трибунала ВЦИК.

' ЦАОР, ф. 1235, оп. 27, дело 23, стр. 445.

2 ЦАОР, ф. 1235, оп. 27, дело 23, стр. 16.

3 ЦАОР, ф. 130, оп. 26, дело 2, стр. 445.

4 СУ РСФСР  1918 г. № 45, ст. 545.

56

В отношении состава кассационного отдела при ВЦИК допущено некоторое отступление от принципа выборности судей. Это отступление было обусловлено особым положе­нием кассационного отдела, действующего как отдел ВЦИК, а также необходимостью установить деловой кон­такт с Советом народных комиссаров и с Наркоматом юстиции РСФСР для обеспечения единой кассационной практики в федерации. Отсюда и формирование этого суда на началах представительства.

На кассационный отдел при ВЦИК было возложено рассмотрение кассационных жалоб и протестов на приго­воры революционных трибуналов. Претензия Наркомюста на предоставление его коллегии права кассации приговоров революционных трибуналов была правильно отклонена. Такая претензия Наркомюста, поскольку он по своей природе является органом судебного управления, не имела, конечно, под собой ни теоретического, ни практи­ческого основания.

С учреждением кассационного отдела Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета не отказался от непосредственного осуществления касса­ционных функций. Более того, его деятельность в этом направлении еще более усилилась.

В ст. 8 декрета 11 июня 1918 г. сказано, что в том случае, когда приговор кассируется в виду явного несоответствия наказания деянию осужденного или в случае осуждения явно невиновного, кассационный отдел входит с представлением в Президиум Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов, о т которого зависит соответственно изме­нить наказание или прекратить дело без направления его для вторичного рассмот­рения.

Практически кассационная деятельность Президиума ВЦИК выражалась в том, что он по вносимым кассацион­ным отделом на его рассмотрение делам местных рево­люционных трибуналов или прекращал .производство по делу или смягчал наказание или, наоборот, не передавая дел на вторичное рассмотрение в революционный трибунал, сам повышал назначенную по приговору суда меру наказания.

1 6 февраля 1919 г. на заседании кассационного отдела ВЦИК было заслушано дело Саратовского революционного трибунала по об­винению X. в дискредитации и неподчинении Советской власти.

57

В заседаниях кассационного отдела ВЦИК по всем без исключения делам обязательно заслушивалось заклю­чение председателя или члена центральной обвинитель­ной коллегии.

По ряду дел, внесенных кассационным отделом, Пре­зидиум ВЦИК смягчил наказания, назначенные по приго­ворам революционных трибуналов.

Выносил также Президиум ВЦИК решения об отмене приговоров революционных трибуналов и прекращении дел производством, о передаче их или в подсудность революционного трибунала при ВЦИК или о передаче из подсудности революционного трибунала в подсудность народного суда '.

Кассационный отдел ВЦИК за время с июля по де­кабрь 1918 г. имел 32'заседания. За это время им было рассмотрено 546 дел. Из этого числа рассмотрено по кассационным жалобам 522, по кассационным проте­стам — 23 и в порядке надзора — 1 дело.

В итоге рассмотрения дел оставлено в силе пригово­ров трибуналов 286, направлено во ВЦИК — 55 дел, из которых по 47 делам представления кассационного отдела были утверждены и по 8 делам — отклонены.

Кассационный отдел сам отменил 260 приговоров, из

Дело поступило с кассационным протестом. Кассационный отдел ВЦИК постановил: «В виду того, что при­мененная к X., как лицу, занимающему ответственный пост, мера на­казания является слишком низкой, приговор Саратовского револю­ционного трибунала оставить в силе, но войти в Президиум ВЦИК с представлением об увеличении X. наказания до 5 лет лишения сво­боды» (ЦАОР, ф. 1005, оп. 49, дело № 28, п. 1, стр. 7).

В Рыбинском революционном трибунале рассматривалось дело по обвинению П. в контрреволюционном преступлении. Центральная обвинительная коллегия внесла это дело в кассационный отдел ВЦИК с предложением отменить приговор в порядке надзора, ввиду того, что он вынесен незаконным составом присутствия. 6 февраля 1919 г. кассационный отдел вынес следующее определение: «Ввиду того, что на приговор Рыбинского революционного трибунала от 11 января 1919 г. не подано ни жалобы, ни протеста — дело оставить без рассмотрения».

По протесту народного заседателя Смоленского революционного

трибунала кассационный отдел рассмотрел 8 марта 1919 г. дело по

обвинению И. в контрреволюционном преступлении. Отдел постано­вил: «Ввиду того, что поданное заседателем трибунала особое мнение на приговор не указывает никаких нарушений, могущих послужить кассационным поводом, протест оставить без последствий» (ЦАОР, ф. 1005, оп. 49, дело 28, п. 1, стр. 18).           

1 ЦАОР, ф.  1235, оп. 29, дело 1, стр. 8-9, 11, 17, 22.

 58

которых 71 вследствие нарушения декрета от 4 мая 1918 г., 103 за нарушением правил о подсудности и 68 за нарушением форм судопроизводства1.

VII. Чрезвычайные комиссии.       

21 ноября (4 декабря) 1917 г. на заседании Военно-революционного комитета Ф. Э. Дзержинский внес пред­ложение об организации Комиссии по борьбе с контр­революцией. Военно-революционный комитет согласился с. этим предложением. 6(19) декабря 1917 г. на заседа­нии Совета народных комиссаров, проходившем под председательством В. И. Ленина, было принято постано­вление о создании Всероссийской Чрезвычайной комис­сии при Совете народных комиссаров по борьбе с контр­революцией и саботажем (ВЧК).

Совет народных комиссаров установил состав ВЧК (председатель Ф. Э. Дзержинский) и ее задачи: «1) пре­сечение и ликвидация всех контрреволюционных и сабо­тажнических попыток и действий по всей России, со стороны кого бы они ни исходили;

2) предание суду военно-революционного трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработка мер борьбы с ними. Комиссия ведет только предваритель­ное расследование, поскольку это нужно для пресечения.

Меры — конфискация, лишение карточек, опублико­вание списков врагов народа и т. д.» 2.

13(26) декабря 1917 г. в «Газете Временного рабочего и крестьянского правительства» было объявлено поста­новление Совета народных комиссаров от 7(20) декабря 1917 г. об учреждении Всероссийской Чрезвычайной ко­миссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем 3.

19 декабря 1917 г. (1 января 1918 г.) в той же газете сообщено, что во Всероссийской Чрезвычайной комиссии организованы отделы: 1) по борьбе с контрреволюцией и саботажем и 2) по борьбе со спекуляцией.

После учреждения Всероссийской Чрезвычайной ко­миссии при Совете народных комиссаров развертывание сети местных Чрезвычайных комиссий было произведено

1 «Пролетарская революция и право», 1919, № 1/11, стр. 155.

2          ЦАОР, ф. 130, оп. 26, дело 1, стр. 30—31.

3 «Газета Временного рабочего и крестьянского правительства» от 13(26) декабря 1917 г., № 31. 

59

не сразу. Лишь в марте .1918 г. ВЧК приняла постановле­ние, которым предложила всем советам на местах и в районах немедленно организовать местные Чрезвычай­ные комиссии (ЧК). В постановлении было сказано, что отныне право производства всех арестов, обысков, рекви­зиций, конфискаций и пр., связанных с контрреволюцион­ными преступлениями, спекуляцией, преступлениями по должности и посредством печати, принадлежит исключи­тельно Чрезвычайным комиссиям '.

Затем идет дальнейшее расширение сети Чрезвычай­ных комиссий за счет учреждения их отраслевых орга­нов.

В мае 1918 г. создаются пограничные Чрезвычайные комиссии. В сентябре все губернские и уездные Чрезвы­чайные комиссии, расположенные вдоль демаркацион­ной линии, переименовываются в пограничные и разделя­ются на окружные, участковые и пунктовые. В составе ВЧК организуется пограничный отдел.

В июле того же года при губернских Чрезвычайных комиссиях образуются железнодорожные отделы, имею­щие своей задачей борьбу с преступлениями на железных дорогах. В сентябре в составе железнодорожных отделов создаются особые почтово-телеграфные столы, которые под руководством особых комиссаров Чрезвычайных ко­миссий ведут борьбу с преступлениями в почтово-телеграфном ведомстве 2.

С первого же дня своего существования ВЧК развер­нула решительную борьбу с контрреволюцией. ВЧК явля­лась органом пресечения и ликвидации контрреволюцион­ных и саботажнических посягательств на завоевания Октябрьской революции. Вначале дела, возбуждавшиеся ею, подлежали направлению для судебного разбиратель­ства в революционные трибуналы. Однако вскоре в связи с обострением сопротивления врагов и необходимостью не только суровой, но и быстрой расправы с ними ВЧК и ее местные органы, наряду с передачей дел в револю­ционные трибуналы, приобрели право и непосредственно в самой Комиссии применять меры наказания.

ВЧК и ее местные органы оказались с первого же дня их образования огромной силой, сыгравшей историческую роль в подавлении бешеного сопротивления, которое

1 “Вестник НКВД”, 1918, № 9-IV, стр. 6

2 «Еженедельник ВЧК», 1918, №1, стр. 9.

60

свергнутые классы оказывали революционному развитию и укреплению освобожденного из-под гнета помещиков и капиталистов молодого Советского государства.

VIII.   Организация  судов Красной Гвардии и Красной Армии

Декрет о суде № 1 предусматривал, что для рассмо­трения уголовных дел на фронте создаются местные суды, избираемые полковыми советами, а где их нет — полковыми комитетами. Декрет о суде № 1 стоял, та­ким образом, «а точке зрения единства общей и военной юстиции.

Практически такие суды не были созданы, поскольку шел процесс демобилизации старой армии, а Красная Армия была создана не сразу. В частях Красной Гвардии были разнообразные формы товарищеских и революцион­ных судов. Так, из приказа главнокомандующего по Петроградскому военному округу от 3 декабря 1917 го­да ' известно1, что в ротах, сотнях, эскадронах и батареях подлежали созданию гласные товарищеские суды для разбора «проступков, позорящих звание гражданина-воина». Эти товарищеские суды могли налагать взыска­ния от выговора до двух недель хозяйственных работ в частях с лишением очередного отпуска. Для разбора более важных проступков при частях учреждались вы­борные полковые (бригадные), батарейные суды, имев­шие право налагать взыскания от выговора до двух месяцев общественных работ. Эти выборные суды, однако, не оказали сколько-нибудь значительного влия­ния на борьбу с преступлениями в армии, поскольку за все более важные проступки и преступления военнослужащие предавались суду революционного три­бунала или местного народного суда, учрежденных по декретам о суде № 1 и № 2.

Только после создания Красной Армии было издано специальное положение об организации и деятельности ротных товарищеских и фронтовых (отрядных) местных судов. В соответствии с приказом Народного комисса­риата по военным делам от 23 июля 1918 г.2 фронтовые местные суды были организованы по примеру местных

1 СУ РСФСР 1917 г. № 5, ст. 87.

2 СУ РСФСР, 1918 г. № 55, ст. 612.

61

судов, созданных по декрету о суде № 2. Они состояли из постоянного судьи и двух избираемых заседателей. Судья и заседатели избирались всеобщим, равным, пря­мым и тайным голосованием полка или отряда. Эти суды рассматривали все уголовные дела, по которым обвиня­емому угрожало наказание не свыше 5 лет лишения сво­боды. Как и в местном суде, по мелким делам кассацион­ное обжалование не допускалось. Кассационной инстан­цией для фронтовых судов являлся совет фронтовых местных судов данного участка фронта. Совет состоял из постоянных судей этого участка. Дела, превышавшие подсудность фронтовых местных судов, передавались либо в военные трибуналы, либо в окружной народный суд.

Есть основание считать, что в Красной Армии в этот период действовали в отдельных местах под разными наименованиями и революционные трибуналы (именовав­шиеся военно-полевыми сессиями, чрезвычайными трой­ками и т. д.).

Наличие таких революционных судов в армии со сре­дины 1918 г. точно установлено. О том, что они существовали и ранее этого срока, можно судить по декрету Совета народных комиссаров от 17(4) мая 1918 г. «О ре­волюционных трибуналах», в котором говорилось об упразднении «армейских революционных трибуналов».

В Военно-Морском Флоте специальных судов в этот период создано не было. В докладе комиссара по военно-морским делам от 26 июня 1918 г. на имя Совета народ­ных комиссаров указывалось: декретом о суде № 1 мор­ские суды всех наименований упразднены, но взамен их никаких новых судов для разрешения дел, возникающих во флоте, до сего времени не образовано '. Далее комис­сар по военно-морским делам сообщал, что съездом 3-го Балтийского флота выработан применительно к положе­нию об окружных народных судах проект положения о бригадных (отрядных) военно-морских судах. Этот про­ект рассматривался особой комиссией, образованной кол­легией Народного комиссариата по морским делам. Вме­сте с тем в докладе указывалось, что Наркомюст возра­жает против организации специальных судов, стоя на точке зрения организации судов по единому типу, и от

1 ЦАОР, ф. 130, оп. 26, дело 6, стр. 87.

 62

участия в рассмотрении проекта положения о военно-морских судах отказался. В материалах СНК РСФСР не обнаружено, был ли дан по этому вопросу и какой именно ответ; известно, однако, что в этот период никаких осо­бых судов для военно-морского флота создано не было.

КРАТКИЕ ВЫВОДЫ

Используя опыт Парижской Коммуны в области су­дебного строительства, пролетариат России в первый же период Великой Октябрьской социалистической револю­ции под руководством партии большевиков, под води­тельством Ленина и Сталина уничтожил наряду со всем старым государственным аппаратом и буржуазно-поме­щичью судебную систему и начал построение нового пролетарского суда.

Уничтожение старого угнетательского суда и строи­тельство нового пролетарского суда начаты были по инициативе пролетарских масс с, первых же дней Вели­кого Октября — еще до издания первых декретов о суде. В основу построения новых пролетарских судов, как организованных по инициативе масс, так и в дальней­шем — по декретам Советской власти, были положены широкие демократические принципы: выборность судей, поголовное привлечение трудящихся обоего пола к отпра­влению правосудия, обеспечение обвиняемым права на защиту, гласность, устность, непосредственность, состя­зательность процесса, ведение судопроизводства на языке большинства населения, оценка доказательств по внут­реннему судейскому убеждению, право на обжалование приговоров и судебных решений и т. д.

В статье «Очередные задачи Советской власти» Ленин писал: «По мере того, как основной задачей власти становится не военное подавление, а управление, — ти­пичным проявлением подавления и принуждения будет становиться не расстрел на месте, а суд. И в этом отно­шении революционные массы после 7 ноября (25 октября) 1917 г. вступили на верный путь и доказали жизненность революции, начав устраивать свои, рабочие и крестьян­ские суды, еще до всяких декретов о роспуске буржуазно-бюрократического судебного аппарата. Но наши револю­ционные и неродные суды непомерно, невероятно слабы. Чувствуется, что не сломлен еще окончательно унаследо-

63

ванный от ига помещиков и буржуазии народный взгляд на суд, как на нечто казенно-чуждое. Нет достаточного со­знания того, что суд есть орган привлечения именно бед­ноты поголовно к государственному управлению (ибо судебная деятельность есть одна из функций государ­ственного управления), что суд есть орган власти про­летариата и беднейшего крестьянства, — что суд есть орудие воспитания к дисциплине»1.

В первом же декрете о суде положено начало двух систем его организации — местного народного суда и революционных трибуналов. И это начало сохранилось вплоть до окончания гражданской войны и иностранной военной интервенции. Тем не менее и тогда имелось в виду создание единого народного суда. Хотя этот прин­цип в исследуемом периоде и не был реализован, но под­готовка к его реализации в дальнейшем была заложена в первые же дни Октября.

Ликвидировав вторичный пересмотр дел в апелляци­онном порядке и допустив пересмотр их только в порядке кассационном, Советская власть, во-первых, устранила волокиту, сопряженную с прохождением дел в различных вышестоящих инстанциях, во-вторых, положила новое начало в понимании кассационного пересмотра дел, обе­спечивающее проверку приговора и судебного решения нижестоящего суда с точки зрения не только формаль­ного их соответствия закону, но и их справедливости и обоснованности по существу.

С первых же дней своего существования советский суд стал не только органом предупреждения, но и сред­ством воспитания к трудовой дисциплине, хотя не сразу удалось наладить работу новых судебных органов в этом направлении.

В первоначальном наброске об очередных задачах Советской власти, написанном в марте 1918 г., Ленин указывал, что «нам нужно государство, нам нужно при­нуждение» и что «органом пролетарского государства, осуществляющего такое принуждение, должны быть со­ветские суды»; именно на суды, по словам Ленина, «ло­жится громадная задача воспитания населения к трудовой дисциплине». Но, как отмечал Владимир Ильич, «у нас сделано еще непомерно мало, вернее почти ничего не сде­лано для этой цели». Ленин требовал организации подоб-

1 Ленин, Соч., изд. 3-е, т. XXII, стр. 400.

 64

ных судов «в самом широком масштабе с распростра­нением их деятельности на всю трудовую жизнь страны». Он считал, что «лишь подобные суды, при условии уча­стия в них самых широких масс трудящегося и эксплоатируемого населения, сумеют в демократических формах сообразно с принципами Советской власти добиться того, чтобы пожелания дисциплины и самодисциплины не оста­лись голыми пожеланиями» '.

Изгнание «левых» эсеров из руководства Народным комиссариатом юстиции, данные Лениным указания новому руководству Наркомюста о том, что «вместо обра­щения внимания на реформы учреждений, реформы мел­кие или почти словесные («трибун»), надо обратить вни­мание на практические результаты работ коллегии Юсти­ции в деле создания действительно революционного, скорого и беспощадно строгого к контрреволюционерам, хулиганам, лодырям и дезорганизаторам суда» 2, учреж­дение в декабре 1917 г. ВЧК для борьбы с контрреволю­цией, саботажем и спекуляцией — все это обеспечило надлежащую перестройку работы судебных органов уже в первые месяцы существования нового строя.

К концу этого периода были созданы революционный. трибунал при ВЦИК и кассационный отдел ВЦИК, учреж­дены центральная и местные коллегии обвинителей, что в основном завершило построение судебной системы и способствовало значительному усилению борьбы с вра­гами революции.

1 Ленин, Соч., Изд. 3-е, т. ХХП, стр.  424—425.            

2 «Ленинский сборник» XXI, стр. 219.

65