Глава 1 ОСНОВЫ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ

Статья 1

1. Конституционный принцип правового государства, возлагающий на Российскую Федерацию обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина как высшую ценность, предполагает установление такого правопорядка, который должен гарантировать каждому государственную защиту его прав и свобод (см.: Постановление от 25 апреля 2001 года N 6-П).

2. Правовое государство по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно обеспечивает безопасность граждан, охрану и защиту их прав и законных интересов, эффективное восстановление в правах. Поэтому в РФ как правовом государстве человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита - обязанностью государства; права и свободы человека и гражданина в РФ признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией РФ, они определяют смысл, содержание и применение законов и обеспечиваются правосудием; государственная защита прав и свобод человека и гражданина в РФ гарантируется на основе принципа юридического равенства (статьи 1, 2, 17, 18, 19 и 45 Конституции РФ). При этом, по смыслу статей 45 (часть 1), 55 (часть 1), 71 (пункт "в"), 72 (пункт "б" части 1) и 76 (части 1 и 2) Конституции РФ, государство обязано соблюдать и защищать не только права и свободы граждан, непосредственно закрепленные Конституцией РФ, но и производные от них другие права и их гарантии, приобретаемые на основании федерального закона.

Из названных положений вытекает конституционная обязанность РФ в случаях, когда в каком-либо субъекте РФ возникают экстраординарные ситуации, связанные в том числе с нарушениями режима правовой безопасности, с которыми государство не смогло своевременно справиться, и вынуждающие проживающих на его территории граждан РФ вопреки своей воле покидать места постоянного жительства, обеспечить им посредством дополнительных мер экономического, социального и юридического характера условия для ресоциализации и восстановления нарушенных прав. Соответственно, такие граждане вправе рассчитывать на применение к ним специальных мер защиты, обусловленных юридической природой данной обязанности государства (см.: Постановление от 21 ноября 2002 года N 15-П).

3. Формирование органов местного самоуправления путем свободных выборов - один из признаков демократического правового государства, каковым является Российская Федерация (статья 1 Конституции РФ) (см.: Постановление от 29 ноября 2004 года N 17-П).

Статья 2

Из статьи 2 Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 1, 7, 42 и 53 вытекает, что признание и обеспечение права на возмещение вреда здоровью, являющемуся для каждого неотчуждаемым благом, - конституционная обязанность РФ как социального правового государства. Принимая на себя ответственность по возмещению вреда, государство обязано руководствоваться вытекающими из статей 2, 19 и 42 Конституции требованиями, в основе которых лежит признание в качестве конституционной ценности жизни и здоровья, имеющих равное, одинаковое значение для всех граждан, пострадавших в результате чернобыльской катастрофы (см.: Постановление от 19 июня 2002 года N 11-П).

Статья 3

1. Самостоятельно устанавливая систему своих органов государственной власти и образуя их, субъекты РФ обязаны действовать в соответствии с основами конституционного строя РФ, в том числе с принципом свободных выборов (часть 3 статьи 3), гарантируя свободу волеизъявления граждан и не нарушая демократические принципы и нормы избирательного права (см.: Постановление от 27 апреля 1998 года N 12-П).

2. Каждая форма непосредственной демократии имеет собственное предназначение в системе народовластия, и реализация одной из них не должна препятствовать осуществлению других, необоснованно замещать их. Референдум как высшее непосредственное выражение власти народа, по смыслу Конституции РФ, не может быть направлен на отрицание состоявшихся законных свободных выборов, также являющихся высшим непосредственным выражением власти народа, поскольку фактически это приводило бы к пересмотру их итогов и как следствие - к нарушению стабильности и непрерывности функционирования органов публичной власти.

Институт референдума субъекта РФ в силу целостности России и единства системы государственной власти, обусловленных суверенитетом ее многонационального народа (часть 1 статьи 1, часть 1 статьи 3, часть 1 статьи 4, части 1 и 3 статьи 5 Конституции РФ), не должен использоваться для противопоставления воли населения субъекта РФ воле федерального законодателя.

Нормы Конституции РФ не препятствуют возможности введения федеральным законом института отзыва высшего должностного лица (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти) субъекта РФ.

При этом, однако, федеральный законодатель должен учитывать вытекающее из статьи 3 (части 2 и 3) Конституции РФ соотношение форм (институтов) непосредственной демократии. Отзыв как одна из таких форм не должен использоваться для дестабилизации выборных институтов власти и в конечном счете самой демократии. Следовательно, законодатель, если он вводит институт отзыва, обязан предусмотреть общие принципы механизма отзыва, с тем чтобы не был искажен сам смысл выборов (см.: Постановление от 7 июня 2000 года N 10-П).

3. Провозглашая референдум и свободные выборы высшим непосредственным выражением власти народа и гарантируя в статье 32 (часть 2) право граждан РФ на участие в свободных выборах и в референдуме, Конституция РФ исходит из того, что названные высшие формы непосредственной демократии, имея каждая собственное предназначение в процессе осуществления народовластия, равноценны и, будучи взаимосвязаны, дополняют друг друга. Последовательность их перечисления в статье 3 Конституции РФ (референдум - свободные выборы) не дает основания для вывода о придании приоритетной роли референдуму, как не свидетельствует о приоритетной роли свободных выборов статья 32 Конституции РФ, которая, определяя право граждан на участие в непосредственном осуществлении народовластия, называет сначала право избирать и быть избранными в органы публичной власти, а затем право участвовать в референдуме (см.: Постановление от 11 июня 2003 года N 10-П).

4. В силу взаимосвязанных положений статей 1 (часть 1), 3 (часть 3) и 32 (части 1 и 2) Конституции РФ избирательные права как права субъективные выступают в качестве элемента конституционного статуса избирателя, вместе с тем они являются элементом публично-правового института выборов, в них воплощаются как личный интерес каждого конкретного избирателя, так и публичный интерес, реализующийся в объективных итогах выборов и формировании на этой основе органов публичной власти.

По смыслу статей 1 (часть 1), 3 (часть 3), 17 (часть 3) и 32 (части 1 и 2) Конституции РФ в их взаимосвязи, конституционные ценности, связанные с реализацией избирательных прав, могут вступать между собой в известное противоречие, поскольку интересы отдельных избирателей, которыми предопределяется их волеизъявление в процессе выборов, в том числе путем голосования "против всех кандидатов", не всегда совпадают с публичным интересом формирования органов публичной власти. На уровне конституционно-правового статуса личности это, с одной стороны, право каждого гражданина принимать участие в избрании представителей народа в выборных органах публичной власти и быть избранным в качестве такого представителя, а с другой - право каждого гражданина по своему усмотрению отказывать в доверии некоторым или всем участвующим в выборах кандидатам; на уровне же института выборов в целом это - формирование органов публичной власти, их представительный и легитимный характер (см.: Постановление от 29 ноября 2004 года N 17-П).

5. Постановление от 21 апреля 1993 года N 8-П по делу о проверке конституционности части второй пункта 2 Постановления Съезда народных депутатов Российской Федерации от 29 марта 1993 года "О всероссийском референдуме 25 апреля 1993 года, порядке подведения его итогов и механизме реализации результатов референдума" (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 18. Ст. 653) <*>

-----------------------------------

Постановление принято на основе Конституции РФ 1978 года (в ред. от 10 декабря 1992 года), в частности ее статьи 5, частично имеющей тот же предмет регулирования, что и часть 3 статьи 3 Конституции РФ 1993 года.

Правовые категории в Постановлении

Верховенство Конституции и законов; регулирование организации и проведения общероссийского референдума; порядок принятия решений на референдуме; юридическая сила решений, принимаемых на референдуме; вопросы, выносимые на референдум; досрочное прекращение полномочий государственных органов и должностных лиц; изменение и дополнение Конституции.

Заявители

Группа народных депутатов РФ (в порядке части первой статьи 165.1 Конституции РФ 1978 года (в ред. от 10 декабря 1992 года)).

Предмет рассмотрения

Положение Постановления Съезда, устанавливающее, что решения по всем четырем вопросам, вынесенным на референдум, считаются принятыми, если за них проголосовало более половины граждан, имеющих право быть внесенными в списки для голосования. На референдум выносились следующие вопросы: 1) "Доверяете ли вы Президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину?"; 2) "Одобряете ли вы социально-экономическую политику, осуществляемую Президентом Российской Федерации и Правительством Российской Федерации с 1992 года?"; 3) "Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов Президента Российской Федерации?"; 4) "Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов народных депутатов Российской Федерации?"

Позиция заявителей

Оспоренное положение противоречит Конституции РФ, согласно которой порядок проведения референдума устанавливается Конституцией и законами РФ, поскольку по Закону РСФСР "О референдуме РСФСР" более половины голосов всех граждан, внесенных в списки, требуется лишь по вопросам принятия, изменения и дополнения Конституции РФ, а ни один из четырех вынесенных на референдум вопросов к таковым не относится.

Итоговый вывод решения

Оспоренное положение Постановления применительно к подведению итогов референдума по вопросам "Доверяете ли вы Президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину?" и "Одобряете ли вы социально-экономическую политику, осуществляемую Президентом Российской Федерации и Правительством Российской Федерации с 1992 года?" не соответствует Конституции РФ. По содержанию данные вопросы имеют не юридический, а нравственно-оценочный и политический характер.

В отношении вопросов 3 и 4 Конституционный Суд признал указанное положение о подведении итогов голосования соответствующим Конституции РФ.

Мотивы решения

Поскольку имеется противоречие между Законом и принятым позднее по тому же вопросу Постановлением Съезда, а Конституция РФ прямо указывает, что отношения в данной сфере регулируются законом, подготовка и проведение всероссийского референдума должны осуществляться в соответствии с Законом РСФСР "О референдуме РСФСР".

Согласно этому Закону особые требования к принятию решений на референдуме относятся к вопросам, касающимся принятия, изменения и дополнения Конституции, включая вопросы, предопределяющие основное содержание Конституции или ее изменений и дополнений. Первые два вопроса, вынесенные на референдум, не имеют однозначного юридического содержания и носят преимущественно нравственно-оценочный характер, что предполагает неопределенность правовых последствий принятых по ним на референдуме решений. Соответственно, решения по данным вопросам либо вообще не связаны с изменением и дополнением Конституции, либо не влекут обязательных изменений и дополнений, а значит, на первый и второй вопросы не распространяется требование о более чем половине голосов всех граждан, внесенных в списки избирателей.

Третий и четвертый вопросы хотя и касаются конкретных лиц, но предопределяют необходимость внесения изменений и дополнений в Конституцию. Исходя из этого, для принятия решения по данным двум вопросам необходимо более половины голосов всех граждан, внесенных в списки избирателей.

Особые мнения по данному делу были представлены судьями Э.М. Аметистовым и Т.Г. Морщаковой.

Статья 4

Суверенитет, предполагающий, по смыслу статей 3, 4, 5, 67 и 79 Конституции РФ, верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории и независимость в международном общении, представляет собой необходимый качественный признак Российской Федерации как государства, характеризующий ее конституционно-правовой статус.

Конституция РФ не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следовательно, не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации. Суверенитет Российской Федерации в силу Конституции РФ исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, то есть не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов РФ.

Конституция РФ связывает суверенитет РФ, ее конституционно-правовой статус и полномочия, а также конституционно-правовой статус и полномочия республик, находящихся в составе РФ, не с их волеизъявлением в порядке договора, а с волеизъявлением многонационального российского народа - носителя и единственного источника власти в РФ, который, реализуя принцип равноправия и самоопределения народов, конституировал возрожденную суверенную государственность России как исторически сложившееся государственное единство в ее настоящем федеративном устройстве (см.: Постановление от 7 июня 2000 года N 10-П).

Статья 5

1. Постановление от 15 июля 1996 года N 16-П по делу о проверке конституционности пункта 1 статьи 1 и пункта 4 статьи 3 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О дорожных фондах в Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 29. Ст. 3543)

Правовые категории в Постановлении

Равноправие субъектов РФ; пределы усмотрения федерального законодателя; право субъектов РФ создавать территориальные дорожные фонды; федеральные налоги.

Заявители

Правительство Москвы, администрация Санкт-Петербурга (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Пункт 1 статьи 1 оспоренного Закона, которым предусматривается порядок финансирования затрат на автомобильные дороги общего пользования за счет средств, концентрируемых в Федеральном дорожном фонде РФ и в дорожных фондах республики в составе РФ, края, области, автономной области, автономного округа; пункт 4 статьи 3 указанного Закона, устанавливающий, что все пять служащих источниками образования дорожных фондов налогов, уплачиваемых в Москве и Санкт-Петербурге, зачисляются в Федеральный дорожный фонд РФ, из которого выделяются субвенции для долевого участия в финансировании ремонта и содержания отдельных магистральных улиц этих городов.

Позиция заявителей

Все иные субъекты РФ, кроме городов федерального значения, вправе самостоятельно образовывать территориальные дорожные фонды. Оспариваемые положения вводят для Москвы и Санкт-Петербурга исключения из общих правил, что противоречит статье 5 (части 1 и 4) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения

Пункт 1 статьи 1 Закона, устанавливающий порядок финансирования затрат на автомобильные дороги общего пользования за счет целевых внебюджетных средств, концентрируемых в Федеральном дорожном фонде РФ и в дорожных фондах субъектов РФ, соответствует Конституции РФ. Пункт 1 статьи 1 Закона в части, не включающей Москву и Санкт-Петербург в перечень субъектов РФ, имеющих территориальные дорожные фонды, не соответствует статье 5 (части 1 и 4) Конституции РФ.

Пункт 4 статьи 3 Закона в части, устанавливающей, что уплачиваемые в городах Москве и Санкт-Петербурге (как и в других субъектах РФ) налог на реализацию горюче-смазочных материалов и акцизы с продажи легковых автомобилей в личное пользование граждан зачисляются в Федеральный дорожный фонд РФ, соответствует Конституции РФ. Пункт 4 статьи 3 Закона в части, устанавливающей, что уплачиваемые в городах Москве и Санкт-Петербурге (в отличие от других субъектов РФ) налоги на пользователей автомобильных дорог с владельцев транспортных средств и на приобретение автотранспортных средств (кроме приобретаемых гражданами в личное пользование легковых автомобилей) зачисляются в Федеральный дорожный фонд РФ, не соответствует статье 5 (части 1 и 4) Конституции РФ.

Мотивы решения

Согласно Конституции РФ все субъекты РФ являются равноправными. Налоги, служащие источниками дорожных фондов, относятся к федеральным, и их регулирование является прерогативой федерального законодателя. Однако и в сфере своей компетенции федеральный законодатель не вправе разрешать вопросы, затрагивающие конституционно-правовой статус субъектов РФ, без учета конституционных основ федеративного устройства, в частности, нарушая конституционный принцип равноправия субъектов РФ. Применительно к рассматриваемой ситуации данный принцип означает, что Федерация не может отказать кому-либо из них как в праве создавать территориальные дорожные фонды, так и в возможности формировать их за счет одинаковых для всех источников.

Существуют различия в уровне социально-экономического развития разных субъектов РФ. Учет региональных особенностей необходим для внедрения общегосударственных стандартов во всех сферах жизнедеятельности субъектов. Однако в основу перераспределения средств, поступающих от субъектов-доноров в пользу экономически более слабых субъектов Федерации, должны быть положены единые критерии.

Для Москвы и Санкт-Петербурга исключена возможность образования своих территориальных дорожных фондов. Хотя они, как и другие субъекты РФ, имеют в собственности дороги общего пользования, для них установлен принципиально иной в сравнении с другими субъектами порядок финансирования затрат на содержание и развитие этих дорог. Это противоречит частям 1 и 4 статьи 5 Конституции РФ.

Конституционный Суд уточнил также, что два налога из тех пяти налогов, которые служат источниками формирования дорожных фондов, всеми другими субъектами РФ также уплачиваются в Федеральный дорожный фонд. Аналогичная обязанность для Москвы и Санкт-Петербурга соответствует конституционному принципу равноправия субъектов РФ.

2. Постановление от 7 июня 2000 года N 10-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. N 25. Ст. 2728)

Правовые категории в Постановлении

Конституционно-правовой статус субъекта РФ; верховенство Конституции РФ; Федеративный договор; суверенитет Российской Федерации; разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и ее субъектов; разделение властей; формирование территориальных органов федеральных органов исполнительной власти; формирование органов исполнительной власти субъекта РФ; отзыв и отрешение высшего должностного лица субъекта РФ от должности; судебная система РФ; разграничение права собственности на природные ресурсы; запрет складирования радиоактивных отходов и отравляющих веществ; право на образование.

Заявители

Глава Республики Алтай, Председатель Правительства Республики Алтай (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положения ряда статей Конституции Республики Алтай, касающихся суверенитета, конституционно-правового статуса Республики как субъекта РФ, собственности на природные ресурсы, запрета складирования радиоактивных отходов и отравляющих веществ, образования, отрешения от должности и отзыва Главы Республики и Председателя Правительства Республики, назначения и освобождения от должности руководителей министерств и ведомств Республики, образования и деятельности судов; положения оспоренного Федерального закона, касающиеся участия субъектов РФ в согласовании назначения руководителей территориальных органов федеральных органов исполнительной власти, а также вопросов отзыва высшего должностного лица субъекта РФ и отрешения его от должности.

Позиция заявителя

Оспоренные нормативные положения нарушают суверенитет и верховенство РФ на всей ее территории, компетенцию РФ, равноправие субъектов РФ, разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и ее субъектов, принцип разделения властей, единство системы исполнительной власти, конституционные основы судебной власти, равенство обязанностей граждан в сфере образования.

Итоговый вывод решения

Не противоречат Конституции РФ:

- положение Конституции Республики Алтай, устанавливающее, что родители или заменяющие их лица должны обеспечить получение детьми среднего (полного) общего образования, поскольку оно предполагает лишь активное содействие со стороны названных лиц в реализации права несовершеннолетних, которые хотят продолжить обучение, на получение такого образования, если Республикой Алтай создаются для этого необходимые условия;

- положение оспоренного Федерального закона, согласно которому законодательный (представительный) орган субъекта РФ может принимать участие в согласовании назначения на должность руководителей территориальных органов федеральных органов исполнительной власти в случаях, предусмотренных федеральным законом, при условии, что на соответствующие территориальные органы федеральных органов исполнительной власти возлагается осуществление полномочий РФ по предметам совместного ведения РФ и ее субъектов.

Не соответствуют Конституции РФ положения Конституции Республики Алтай:

- о суверенитете Республики Алтай; этим не затрагивается принадлежность Республике всей полноты государственной власти, которой она обладает вне пределов ведения РФ и полномочий РФ по предметам совместного ведения;

- о том, что земля, недра, леса, растительный и животный мир, водные и другие природные ресурсы являются достоянием (собственностью) Республики Алтай, как допускающее признание за Республикой Алтай права собственности на все природные ресурсы, находящиеся на ее территории; при этом с Российской Федерации и ее субъектов не снимается вытекающая из Конституции РФ обязанность в установленном федеральным законом порядке гарантировать использование и обеспечивать охрану земли и других природных ресурсов как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории;

- о том, что в Республике Алтай не допускается складирование радиоактивных отходов и отравляющих веществ;

- об отрешении Главы Республики, Председателя Правительства Республики от должности в случае совершения им умышленного преступления, поскольку оно предусматривает, что совершение Главой Республики, Председателем Правительства Республики умышленного преступления подтверждается заключением Верховного Суда Республики;

- о том, что городской и районный суды Республики Алтай образуются и действуют в том числе в соответствии с законом Республики;

- о назначении на должность министров, председателей комитетов и руководителей ведомств Республики Алтай Главой Республики, Председателем Правительства Республики с согласия Государственного Собрания - Эл Курултай Республики, поскольку в силу этого положения такое согласие требуется для назначения на должность руководителей всех органов исполнительной власти Республики; об освобождении от должности министров, председателей комитетов и руководителей ведомств Республики Алтай Главой Республики, Председателем Правительства Республики лишь с согласия Государственного Собрания - Эл Курултай Республики;

- положения оспоренного Федерального закона, а также Конституции Республики Алтай о досрочном прекращении полномочий высшего должностного лица субъекта РФ в случае его отзыва избирателями, поскольку они не предусматривают необходимость четких правовых оснований отзыва, не устанавливают процедурных гарантий, в частности не требуют положительного голосования большинства всех зарегистрированных избирателей субъекта РФ, что создает возможность произвольного применения данного института, особенно в случаях, когда отзыв связывается с утратой доверия по политическим мотивам. Институт отзыва высшего должностного лица субъекта РФ может быть введен при условии установления надлежащих правовых оснований и процедур, с учетом выявленного в настоящем Постановлении конституционно-правового смысла требований, предъявляемых к этому институту.

Мотивы решения

Конституционный Суд основывался на выработанных им ранее правовых позициях, касающихся суверенитета Российской Федерации, равноправия субъектов РФ, разграничения предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами, принципов организации государственной власти в субъектах РФ, регулирования судебной системы РФ (см.: Постановления от 13 марта 1992 года, от 11 мая 1993 года, от 19 мая 1993 года, от 10 сентября 1993 года, от 30 сентября 1993 года, от 12 апреля 1995 года, от 30 ноября 1995 года, от 18 января 1996 года, от 1 февраля 1996 года, от 30 апреля 1996 года, от 21 июня 1996 года, от 24 декабря 1996 года, от 24 января 1997 года, от 4 марта 1997 года, от 30 апреля 1997 года, от 24 июня 1997 года, от 14 июля 1997 года, от 10 декабря 1997 года, от 9 января 1998 года, от 27 апреля 1998 года, от 29 мая 1998 года, от 17 июля 1998 года, а также определения от 12 марта 1998 года N 32-0, от 14 января 1999 года N 37-0 и др.). Эти правовые позиции получили дальнейшее развитие в данном Постановлении.

а) Конституционный Суд дал нормативное определение понятия суверенитета как верховенства, независимости и самостоятельности государственной власти, полноты законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории и независимости в международном общении. Носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ является ее многонациональный народ. Суверенитет Российской Федерации, в силу Конституции РФ, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, то есть не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов РФ. Республики не вправе наделять себя свойствами суверенного государства, даже при условии, если их суверенитет признавался бы ограниченным.

Таким образом, власть субъектов РФ - не суверенная власть, а часть единой системы государственной власти, при этом субъекты РФ обладают всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Федерации и полномочий Федерации по предметам совместного ведения. Соответствующие же полномочия и предметы ведения субъектов РФ проистекают не из их волеизъявления, а из Конституции РФ.

б) Подписание Федеративного договора или договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти федерального и регионального уровней не превращает Российскую Федерацию в конституционно-договорную или договорную федерацию: Российская Федерация является конституционной федерацией. Использованное в части 2 статьи 5 Конституции РФ, которая имеет приоритет перед положениями Федеративного договора, понятие "республика (государство)" не означает признание государственного суверенитета республик, а лишь отражает определенные особенности их конституционно-правового статуса, связанные с факторами исторического, национального и иного характера. Положения Федеративного договора, предусматривающие суверенитет республик, не могут действовать как противоречащие Конституции РФ.

в) Правом конституировать статус республик как субъектов РФ обладает только многонациональный народ России, а не сами республики. Изменение статуса субъекта РФ возможно не его актом, а по взаимному согласию Российской Федерации и ее субъекта в соответствии с Конституцией РФ и федеральным конституционным законом.

г) Субъект РФ в одностороннем порядке не вправе объявить своей собственностью природные ресурсы на своей территории, так как этим нарушается суверенитет Российской Федерации (см.: Постановление от 9 января 1998 года N 1-П). Право собственности на природные ресурсы и разграничение такой собственности должны устанавливаться в соответствии с Конституцией РФ, а не на основе Федеративного договора, в котором данный вопрос решается иначе. Хотя Конституция РФ не предопределяет обязательной передачи природных ресурсов в собственность субъектов РФ, народы, проживающие на территории субъекта РФ, имеют право на охрану и использование природных ресурсов как основы жизни и деятельности, а субъекты РФ не освобождаются от обязанности по охране и обеспечению использования природных ресурсов в соответствии со статьями 9, 71 и 72 Конституции РФ.

д) Пункты "и" и "м" статьи 71 Конституции РФ относят расщепляющиеся материалы, а также производство ядовитых веществ и порядок их использования к ведению Российской Федерации. "Складирование радиоактивных отходов и отравляющих веществ" охватывается указанным выше понятием, следовательно, решение вопросов о таком складировании, о пределах полномочий в данной области субъектов РФ относится к исключительному ведению Федерации.

е) Положение об обязательности в субъекте РФ среднего (полного) общего образования не противоречит Конституции РФ, так как субъект РФ принимает на себя повышенные по сравнению с закрепленными в федеральной Конституции обязательства по обеспечению условий для получения детьми такого образования.

ж) В отношении досрочного освобождения от должности высших должностных лиц субъекта РФ Конституционный Суд подтвердил сформулированную им ранее правовую позицию, согласно которой такое освобождение за неправомерные действия в качестве института конституционной ответственности не противоречит Конституции РФ при условии, что неправомерность этих действий подтверждается вступившим в силу решением суда (см.: Постановление от 18 января 1996 года N 2-П; Определение от 14 января 1999 года N 37-О).

Республика не имеет права установить специальную компетенцию Верховного Суда Республики по принятию заключения, подтверждающего совершение высшим должностным лицом преступления, в целях отрешения его от должности, в связи с тем что судоустройство, уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, согласно пункту "о" статьи 71 Конституции РФ, относятся к исключительному ведению РФ.

з) Положение о том, что городской и районные суды Республики Алтай образуются и действуют в соответствии не только с федеральным законом, но и с законом Республики, не соответствует Конституции РФ, так как установление системы федеральных судов, порядка их организации и деятельности, судебной системы РФ относится к ведению Федерации и, следовательно, определяется исключительно Конституцией РФ и федеральными конституционными законами (см.: Постановление от 1 февраля 1996 года N 3-П; Определение от 12 марта 1998 года N 32-0).

и) Участие законодательного органа в назначении на должности заместителей высшего должностного лица исполнительной власти и отдельных руководителей органов исполнительной власти субъектов РФ возможно, однако при этом должна быть система сдержек и противовесов, обеспечивающая баланс законодательной и исполнительной власти. Участие законодательного органа в согласовании назначения любых руководителей органов исполнительной власти субъекта РФ лишает главу исполнительной власти возможности самостоятельно формировать правительство, нарушая баланс властей в пользу законодательной власти.

Субъекты РФ не вправе в своих нормативных правовых актах предусматривать необходимость согласия законодательного органа на освобождение от должности должностных лиц органа исполнительной власти.

к) Введение института отзыва высшего должностного лица субъекта РФ избирателями возможно, но при этом должны быть установлены четкие правовые критерии (основания) отзыва, надлежащие процедуры его осуществления. В частности, требования к количеству подписей и голосованию при отзыве должны быть более строгими по сравнению с выборами; основанием отзыва может быть только конкретное правонарушение, факт совершения которого установлен в надлежащем юрисдикционном порядке; отзываемому лицу должна быть предоставлена возможность дать избирателям объяснение по поводу обстоятельств, выдвигаемых в качестве основания для отзыва, а избирателям - возможность проводить агитацию как за, так и против отзыва.

л) Федеральный законодатель не вправе передать в совместное ведение РФ и ее субъектов вопрос о назначении на должность руководителей территориальных органов федеральных органов исполнительной власти, которые создаются для осуществления полномочий по предметам ведения РФ. Вместе с тем, если на соответствующие территориальные органы федеральных органов исполнительной власти возлагаются полномочия Федерации по предметам совместного ведения, то федеральный законодатель вправе предусмотреть возможность согласования с законодательным (представительным) органом субъекта РФ назначения на должность руководителей территориальных органов, поскольку такие должностные лица призваны обеспечивать разграничение полномочий органов исполнительной власти по предметам совместного ведения на всех уровнях.

Особые мнения по данному делу представили судьи Н.В. Витрук и В.О. Лучин.

3. Конституция РФ, провозглашая равноправие субъектов РФ (часть 1 статьи 5), особо выделяет их равноправие между собой во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти (часть 4 статьи 5). Однако принцип равноправия субъектов РФ не исключает вхождения автономного округа в состав края, области.

Факт вхождения автономного округа в состав края, области допускает распространение на него полномочий органов государственной власти края, области. Однако эти полномочия отличаются от тех, которые край, область осуществляют в отношении других своих частей, так как автономный округ, входящий в состав края, области, не является административно-территориальной единицей и остается равноправным субъектом РФ.

Вне пределов ведения РФ и полномочий РФ по предметам совместного ведения РФ и ее субъектов край, область, автономный округ как самостоятельные и равноправные субъекты РФ обладают всей полнотой государственной власти и вправе передать осуществление части своих полномочий друг другу на добровольной основе, путем договора между соответствующими органами государственной власти либо путем принятия закона края, области или округа (см.: Постановление от 14 июля 1997 года N 12-П).

4. Подписание Федеративного договора или договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти федерального и регионального уровней не превращает Российскую Федерацию в конституционно-договорную или договорную федерацию: Российская Федерация является конституционной федерацией. Использованное в части 2 статьи 5 Конституции РФ, которая имеет приоритет над положениями Федеративного договора, понятие "республика (государство)" не означает признания государственного суверенитета республик, а лишь отражает определенные особенности их конституционно-правового статуса, связанные с факторами исторического, национального и иного характера (см.: Постановление от 7 июня 2000 года N 10-П).

Недопустимо неправомерное вмешательство федерального законодателя в сферу компетенции исключительно субъектов РФ, к которой, как это вытекает из статьи 5 (часть 2) Конституции, относится принятие и изменение конституции (устава) субъекта РФ (см.: Постановление от 18 июля 2003 года N 13-П).

5. Постановление от 13 марта 1992 года N 3-П по делу о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР от 30 августа 1990 года, Закона Татарской ССР от 18 апреля 1991 года "Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) Татарской ССР", Закона Татарской ССР от 29 ноября 1991 года "О референдуме Татарской ССР", Постановления Верховного Совета Республики Татарстан от 21 февраля 1992 года "О проведении референдума Республики Татарстан по вопросу о государственном статусе Республики Татарстан" (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 13. Ст. 1141) <*>

-----------------------------------

<*> Постановление принято на основе статей Конституции РФ 1978 года (в ред. от 1 ноября 1991 года), имеющих тот же предмет регулирования, что и статья 5 и другие статьи Конституции РФ 1993 года, касающиеся федеративного устройства и статуса субъектов РФ.

Правовые категории в Постановлении

Разграничение предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами; территориальное единство федерации; конституционно-правовой статус республики; изменение статуса субъекта РФ; право республики на выход из состава РФ; статус договоров между РФ и ее субъектами; полномочия субъектов РФ по предметам исключительного ведения субъектов РФ; соотношение федеральных законов и законов субъектов РФ; институт референдума субъекта РФ.

Заявители

Верховный Совет РФ, группа народных депутатов РФ (в порядке части первой статьи 165.1 Конституции РФ 1978 года (в ред. от 21 апреля 1992 года)).

Предмет рассмотрения

Положения ряда нормативных актов Республики Татарстан, исключающие из Конституции Республики положения о том, что Республика находится в составе РФ, и о верховенстве законов России над законами Татарстана; устанавливающие, что отношения Республики с Россией и другими республиками, государствами строятся на основе договоров и что Татарстан - субъект международного права; касающиеся вопросов, выносимых на республиканский референдум, и его решения.

Позиция заявителей

Оспоренные положения не соответствуют Конституции РФ.

Итоговый вывод решения: соответствуют Конституции РФ:

- ряд рассмотренных законоположений о государственности Республики при условии, что Республика Татарстан состоит в Российской Федерации;

- законоположения о перечне вопросов, которые не могут выноситься на референдум Республики, и об условиях признания решения референдума принятым.

Не соответствуют Конституции РФ:

- законоположения, ограничивающие действие законов РФ на территории Республики Татарстан;

- законоположение, согласно которому отношения Республики Татарстан с Федерацией и другими республиками строятся на основе договоров с республиками в той мере, в какой это исключает конституционно-правовые основы урегулирования отношений Республики Татарстан и Федерации в целом, поскольку это связано с односторонним изменением национально-государственного устройства РФ и означает, что Республика Татарстан не состоит в РФ;

- положение, предусматривающее, что Республика Татарстан является субъектом международного права и строит свои отношения с РФ и другими республиками, государствами на основе равноправных договоров, поскольку это связано с односторонним изменением национально-государственного устройства РФ и означает, что Республика Татарстан не состоит в РФ. Это не исключает возможности международных связей республик.

Мотивы решения

Конституционный Суд в данном Постановлении сформулировал ряд актуальных в условиях действующей Конституции РФ правовых позиций по вопросам федеративного устройства.

а) Отношения между РФ и ее субъектами строятся прежде всего на конституционной основе, а договоры между ними возможны, но также должны базироваться на федеральной Конституции.

б) Договоры между РФ и ее субъектами носят не международный, а внутригосударственный характер. Они не могут иметь преимущества перед Конституцией. Перевод отношений между Республикой Татарстан и Российской Федерацией на международно-правовую основу, предусмотренный формулой назначенного в Татарстане референдума, квалифицировал Татарстан как государство, находящееся вне РФ.

в) Федеративное устройство государства с необходимостью предполагает верховенство федеральных законов над законами субъектов РФ, за исключением случаев, когда законы субъектов РФ изданы по предметам их исключительного ведения.

г) Законодательный орган субъекта РФ в пределах своих полномочий не обязан принимать законы, полностью совпадающие с федеральными законами, изданными по аналогичным вопросам в сфере исключительного ведения РФ.

д) Республика имеет право на постановку вопроса о своем государственно-правовом статусе, поскольку это право производно от права народа на самоопределение. Не отрицая права народа на самоопределение, осуществляемого посредством законного волеизъявления, следует исходить из того, что международное право требует при этом соблюдения принципа территориальной целостности и прав человека. Одностороннее установление Республикой права на выход из Федерации означало бы признание правомерности нарушения территориального единства суверенного федеративного государства и национального единства населяющих его народов. Любое действие, имеющее целью нарушение этого права, наносит ущерб конституционному строю России и несовместимо с международными нормами о правах человека и народов.

е) Изменение государственного статуса субъекта РФ может иметь место без изменения территории и границ РФ.

В отношении института референдума: а) субъекты РФ самостоятельны в регулировании оснований и порядка проведения своих референдумов в пределах своего ведения; б) формулировка выносимых на референдум вопросов должна быть ясной и однозначной; на референдум не может быть вынесено одновременно несколько вопросов, на которые предполагается дать один ответ, так как, не имея возможности раздельно ответить на них, граждане тем самым лишаются права на свободное волеизъявление.

Международно-правовые документы, использованные

в Постановлении

Статья 1 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах; статья 1 Международного пакта о гражданских и политических правах; статья 29 Всеобщей декларации прав человека; Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, принятая Генеральной Ассамблей ООН 24 октября 1970 года (положения, касающиеся права народов на самоопределение).

Особое мнение по данному делу представил судья Э.М. Аметистов.

Статья 6

1. Постановление от 16 мая 1996 года N 12-П по делу о проверке конституционности пункта "г" статьи 18 Закона Российской Федерации "О гражданстве Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 21. Ст. 2579)

Правовые категории в Постановлении

Основания приобретения гражданства РФ; уведомительная регистрация при оформлении гражданства; достоинство личности; равенство прав и свобод независимо от места жительства.

Заявитель

Гражданин А.Б. Смирнов (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положения пункта "г" статьи 18 Закона в части, касающейся приобретения российского гражданства лицами, которые родились на территории, входившей на момент их рождения в состав территории Российской Федерации; являлись гражданами бывшего СССР; не изъявляли свободно своего желания прекратить принадлежность к гражданству РФ; выехали ранее на постоянное жительство за пределы РФ, но в пределах бывшего СССР; не являются гражданами других государств, входивших в состав бывшего СССР; и впоследствии вернулись на постоянное жительство в пределы РФ.

Позиция заявителя

Положение, согласно которому граждане бывшего СССР, проживающие на территориях государств, входивших в состав бывшего СССР, а также прибывшие для проживания на территорию РФ после 6 февраля 1992 года, приобретают гражданство РФ в порядке регистрации, не соответствует статьям 6 (часть 3), 17 (часть 2) и 55 (часть 2) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения

Оспоренное нормативное положение в части, являющейся предметом рассмотрения, не соответствует Конституции РФ, ее статьям 6 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 21 (часть 1), 55 (часть 2). Это положение противоречит в указанной части Конституции РФ, поскольку неопределенность содержания данной нормы и ее понимание в правоприменительной практике не исключают распространение процедуры приобретения российского гражданства в порядке регистрации на лиц, состоявших в силу части второй статьи 13 Закона в гражданстве РФ по рождению.

Мотивы решения

Употребленное в части второй статьи 13 Закона применительно к указанным в ней лицам (родившимся 30 декабря 1922 года и позднее на территории России и утратившим гражданство бывшего СССР) выражение "считаются состоявшими в гражданстве Российской Федерации" означает, что такие лица считаются состоявшими в российском гражданстве по рождению не только в прошлом, до утраты ими гражданства бывшего СССР, но что и после этого они продолжали и продолжают сохранять российское гражданство вплоть до момента, пока оно не будет прекращено на основании их собственного волеизъявления. Таким образом, факт нахождения гражданина бывшего СССР за пределами РФ в момент вступления в силу Закона РФ "О гражданстве Российской Федерации", то есть 6 февраля 1992 года, может рассматриваться как одно из условий для приобретения гражданства РФ в порядке регистрации только в отношении лиц, которые не считаются состоявшими в гражданстве РФ по рождению. Иное понимание не соответствует статье 27 Конституции РФ, согласно которой гражданин РФ имеет право свободно выезжать за пределы РФ, не утрачивая гражданства, и беспрепятственно возвращаться в РФ. Придание обжалуемой норме Закона в процессе правоприменительной практики смысла, фактически подтверждающего прекращение гражданства РФ по рождению без свободного волеизъявления гражданина, противоречит статье 6 (часть 3) Конституции РФ, в соответствии с которой гражданин РФ не может быть лишен своего гражданства.

Все состоявшие в гражданстве РФ по рождению, независимо от времени их возвращения в РФ, должны пользоваться равными правами, включая равное право на гражданство.

Необходимые формы уведомительной регистрации граждан РФ, проживавших за ее пределами и вернувшихся для постоянного проживания в РФ, согласованы с правом на гражданство и равноправием граждан в том случае, когда такая уведомительная регистрация имеет исключительно учетный характер и не является обстоятельством, от наличия или отсутствия которого зависит приобретение или прекращение гражданства РФ. Процедура уведомительной регистрации при оформлении гражданства, таким образом, не противоречит Конституции РФ.

Международно-правовые документы, использованные

в Постановлении

Часть 2 статьи 15 Всеобщей декларации прав человека, устанавливающая запрет на произвольное лишение гражданства или право изменить свое гражданство.

2. Постановление от 24 июня 1997 года N 9-П по делу о проверке конституционности положений статей 74 (часть первая) и 90 Конституции Республики Хакасия (Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 26. Ст. 3145)

Правовые категории в Постановлении

Принцип равенства прав и свобод человека и гражданина; пассивное избирательное право, условия его реализации; разграничение предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами; соотношение Конституции РФ, федеральных законов и нормативных правовых актов субъектов РФ.

Заявитель

Президент РФ (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положения Конституции Республики Хакасия, согласно которым депутатом Верховного Совета Республики Хакасия может быть избран гражданин Республики Хакасия, постоянно проживающий в Республике Хакасия не менее пяти лет (часть первая статьи 74), а Председателем Правительства Республики Хакасия может быть избран гражданин Республики Хакасия, проживающий в Республике Хакасия не менее семи лет до выборов (статья 90).

Позиция заявителя

Положения о сроках проживания гражданина в Республике Хакасия в качестве условия для избрания депутатом Верховного Совета или Председателем Правительства Республики Хакасия не соответствуют статьям 19 (часть 2), 32 (часть 2), 71 (пункт "в"), 76 (часть 5) Конституции РФ.

Итоговый вывод решения

Не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 6 (часть 2), 15 (часть 1), 19 (часть 2), 32 (часть 2), 71 (пункт "в"), 76 (часть 5) положение статьи 74 (часть первая) Конституции Республики Хакасия, устанавливающее требование о сроке постоянного проживания (не менее пяти лет) как условии избрания гражданина Республики Хакасия депутатом Верховного Совета Республики Хакасия; положение статьи 90 Конституции Республики Хакасия, устанавливающие требование о сроке проживания (не менее семи лет) до выборов как условии избрания гражданина Республики Хакасия Председателем Правительства Республики Хакасия.

Мотивы решения

В данном деле Конституционный Суд опирался на уже выработанные в предыдущих решениях правовые позиции о соотношении полномочий Федерации и ее субъектов в регулировании и защите прав и свобод человека и гражданина, об обеспечении принципа равенства в сфере избирательных прав (см.: Постановления от 10 июля 1995 года N 9-П; от 24 ноября 1995 года N 14-П; от 21 июня 1996 года N 15-П; и др.).

В соответствии со статьями 6 (часть 2), 19 (часть 2) Конституции РФ все граждане РФ обладают на ее территории равными правами и свободами, при этом равенство прав и свобод гарантируется государством независимо от каких-либо обстоятельств. Принцип равенства в полной мере относится к регулированию активного и пассивного избирательного права и закреплен на федеральном уровне. Субъекты РФ, обладая правом регулировать вопросы осуществления избирательных прав граждан, не должны ограничивать федеральные гарантии избирательных прав. Следовательно, закрепление в оспариваемых положениях иных, дополнительных условий приобретения гражданами пассивного избирательного права, чем это установлено Российской Федерацией, является нарушением принципа равенства права граждан РФ избирать и быть избранными в органы государственной власти, ущемлением федеральных гарантий избирательных прав.

Кроме того, оспоренные статьи Конституции Республики Хакасия не соответствуют закрепленному в Конституции РФ разграничению полномочий между РФ и ее субъектами. Первичное конституционно-правовое регулирование в области прав и свобод, в том числе в области избирательных прав, относится к исключительному ведению РФ (пункт "в" статьи 71 Конституции РФ). В соответствии со статьей 76 (часть 1) Конституции РФ по предметам ведения РФ принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей территории РФ. Таким федеральным законом на момент рассмотрения дела являлся Федеральный закон от 6 декабря 1994 года "Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации".

Как следует из статьи 76 (часть 5) Конституции РФ, законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ ни при каких условиях не могут противоречить федеральным законам, принятым по предметам ведения РФ, а также по предметам совместного ведения РФ и ее субъектов. В случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в Российской Федерации, действует федеральный закон. Это требование обращено как к законодателям в субъектах РФ, так и ко всем правоприменительным органам.

Следовательно, оспоренные положения, как противоречащие федеральному закону, нарушают статью 76 (часть 5) Конституции РФ и не соответствуют вытекающему из Конституции РФ разграничению полномочий между РФ и ее субъектами. В указанной оценке противоречия оспоренных норм Конституции Республики Хакасия федеральному закону содержится правовая позиция, согласно которой термин "закон", используемый в части 5 статьи 76 Конституции РФ, охватывает не только законы в узком смысле, но и конституции (уставы) субъектов РФ.

Пока федеральный закон не отменен или не признан неконституционным в порядке конституционного судопроизводства, он не может считаться недействующим.

Особое мнение по данному делу представил судья Н.В. Витрук.

Статья 7

1. Устанавливаемые государством в соответствии с целями, закрепленными в статье 7 Конституции, гарантии социальной защиты граждан применительно к праву на благоприятную окружающую среду и охрану здоровья могут включать комплекс льгот и компенсаций, выходящих за пределы возмещения ущерба, причиненного здоровью или имуществу экологическим правонарушением (см.: Постановление от 11 марта 1996 года N 7-П).

2. Провозглашенные в Конституции РФ цели политики Российской Федерации как социального государства (часть 1 статьи 7) предопределяют обязанность государства заботиться о благополучии своих граждан, их социальной защищенности, и если в силу возраста, состояния здоровья, по другим не зависящим от него причинам человек трудиться не может и не имеет дохода для обеспечения прожиточного минимума себе и своей семье, он вправе рассчитывать на получение соответствующей помощи, материальной поддержки со стороны государства и общества. Поэтому Конституция РФ связывает обязанности социального государства не только с охраной труда и здоровья людей, установлением гарантированного минимального размера оплаты труда, но и с обеспечением государственной поддержки семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развитием системы социальных служб, установлением государственных пенсий, пособий и иных гарантий социальной защиты (часть 2 статья 7). Следовательно, развитие системы социального обеспечения как составной части социальной защиты населения является необходимым условием осуществления целей социального государства (см. Постановление от 16 декабря 1997 года N 20-П).

3. Во исполнение обеспечения государственной поддержки семьи, материнства, отцовства и детства законодатель вправе, в том числе посредством закрепления соответствующих мер социальной защиты, предусмотреть определенные гарантии и льготы для работников, которые вследствие необходимости особого ухода за детьми-инвалидами или инвалидами с детства не могут в полном объеме наравне с другими выполнять предписанные общими нормами обязанности в трудовых отношениях (см.: Постановление от 24 января 2002 года N 3-П).

Статья 8

1. Постановление от 23 декабря 1997 года N 21-П по делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 855 Гражданского кодекса Российской Федерации и части шестой статьи 15 Закона Российской Федерации "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 52. Ст. 5930)

Правовые категории в Постановлении

Очередность списания денежных средств со счета налогоплательщика; конституционная обязанность платить налоги; конституционное право на вознаграждение за труд; принцип равенства всех перед законом.

Заявитель

Президиум Верховного Суда РФ (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Оспоренное положение Гражданского кодекса РФ (ГК РФ), которым устанавливается очередность списания банком денежных средств со счета клиента при недостаточности таких средств для удовлетворения всех предъявленных к нему требований и в соответствии с абзацем четвертым которого приоритетное значение перед списанием со счета клиента денежных средств в погашение недоимок по налоговым платежам имеют перечисления или выдача по платежным документам владельца счета денежных средств на оплату труда лиц, работающих по трудовому договору, а также по отчислениям в государственные внебюджетные фонды; положение оспоренного Закона, согласно которому предприятия обязаны до наступления срока платежа сдать платежное поручение банку на перечисление налогов в бюджет или во внебюджетные фонды, при этом указанные платежные поручения банками исполняются в первоочередном порядке.

Позиция заявителя

Предусмотренное пунктом 2 статьи 855 ГК РФ преимущественное удовлетворение требований по оплате труда перед обязательствами по налоговым платежам при списании денежных средств со счета противоречит статье 57 Конституции. В то же время оспариваемое положение Закона "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" создает преимущества для требований, обеспечивающих формирование государственного бюджета, что не соответствует конституционной обязанности выплачивать вознаграждение за труд (статья 37 Конституции).

Итоговый вывод решения

Абзац четвертый пункта 2 статьи 855 ГК РФ не соответствует статье 19 (часть 1) Конституции РФ, поскольку не исключает произвольного определения очередности выплат.

В отношении проверки конституционности оспариваемого положения части шестой статьи 15 Закона "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" производство прекращено, поскольку из текста самой нормы нельзя сделать вывод, что ее действие рассчитано на ситуацию недостаточности денежных средств на счете для удовлетворения всех предъявляемых требований. Вопрос о том, как должна быть преодолена в данном случае конкуренция норм гражданского и налогового законов, относится к компетенции судов общей юрисдикции.

Мотивы решения

Действующая редакция пункта 2 статьи 855 ГК РФ, допуская возможность выбора для должника между выплатой заработной платы и перечислением в государственные фонды обязательных платежей, не исключает произвольное определение очередности выплат, что не согласуется с принципом равенства всех перед законом. Даже если бы предусмотренная очередность списания средств облегчала положение с задолженностью по заработной плате работникам коммерческих организаций, она, создавая трудности с формированием доходной части бюджета, может привести к задолженности по заработной плате работникам бюджетной сферы, что также противоречило бы принципу равенства.

В данном случае законодатель создал не только неравенство при реализации прав различных групп граждан, но и конкуренцию конституционных обязанностей по выплате заработной платы и уплате налогов, поскольку четко не определил порядок и условия их исполнения. Между тем указанные конституционные обязанности не должны противопоставляться друг другу, так как установление жесткого приоритета для одной из них означает невозможность реализации и, следовательно, умаление равно защищаемых прав и законных интересов тех или других групп граждан, что не соответствует также статье 55 (часть 2) Конституции.

Особое мнение по данному делу представил судья А.Л. Кононов.

2. Постановление от 20 июля 1999 года N 12-П по делу о проверке конституционности Федерального закона от 15 апреля 1998 года "О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. N 30. Ст. 3989)

Правовые категории в Постановлении

Критерии определения конституционности нормативных правовых актов; специальный правовой режим культурных ценностей, перемещенных в результате Второй мировой войны; конституционно-правовые рамки законодательного регулирования права собственности; институт исковой давности; право собственности иностранных физических и юридических лиц, лиц без гражданства; приобретательская давность; процедуры принятия Государственной Думой решений; конституционно-правовой смысл соблюдения требований Регламента Государственной Думы; решения федеральных органов исполнительной власти.

Заявитель

Президент РФ (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Взаимосвязанные положения девяти статей Федерального закона от 15 апреля 1998 года, а также Федеральный закон в целом по порядку его принятия.

Позиция заявителя

Оспариваемые положения, объявляющие федеральной собственностью все перемещенные культурные ценности, нарушают установленные Конституцией гарантии права собственности и прерогативы судебной власти в решении вопроса о лишении имущества, а также пределы и условия допустимых ограничений прав и свобод граждан и тем самым противоречат ее статьям 8 (часть 2), 10, 35 (части 1, 2 и 3), 55 (части 2 и 3) и 130 (часть 1).

Кроме того, порядок предъявления претензий о возврате перемещенных культурных ценностей безосновательно лишает иностранные физические и юридические лица, муниципальные органы, общественные и иные организации и объединения возможности установления и защиты права собственности на культурные ценности, оказавшиеся на территории РФ в результате Второй мировой войны, что противоречит статьям 55 (часть 3) и 62 (часть 3) Конституции.

Установленные оспариваемыми положениями условия возврата иностранным государствам перемещенных культурных ценностей противоречат ряду общепризнанных принципов и норм международного права, отдельным международным договорам РФ, обязательствам, взятым на себя РФ в связи с ее членством в ЮНЕСКО и Совете Европы, и потому не соответствуют статье 15 (часть 4) Конституции.

Федеральный закон в целом по порядку принятия не соответствует статьям 3 (часть 2), 32 (часть 1), 100 и 107 (часть 3) Конституции, так как при голосовании по вопросу об одобрении Закона на заседании Государственной Думы при голосовании присутствовало менее двух третей депутатов, а Совет Федерации провел голосование в форме опроса, а не на заседании.

Итоговый вывод решения

Не соответствуют Конституции следующие положения оспоренного Федерального закона:

- согласно которым все культурные ценности, перемещенные в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящиеся на территории РФ, являвшиеся собственностью бывших неприятельских государств, собственностью заинтересованных государств, а также культурные ценности, государственная принадлежность которых не установлена, являются, за предусмотренными исключениями, достоянием РФ и находятся в федеральной собственности - в части, относящейся к перемещенным культурным ценностям, являвшимся собственностью заинтересованных государств, а также в части, относящейся к перемещенным культурным ценностям, государственная принадлежность которых не установлена, поскольку оно допускает безусловное отнесение всех таких культурных ценностей к федеральной собственности лишь на основании данного Закона, без обеспечения надлежащих гарантий для лиц, которые вправе претендовать на их возврат;

- на основании которых заинтересованные государства лишаются права предъявить претензии к РФ о возврате принадлежавших им перемещенных культурных ценностей в случае, если они не обратились с соответствующими требованиями о реституции этих культурных ценностей в отношении Германии и ее бывших военных союзников в указанные сроки;

- касающиеся начала исчисления установленного в нем для заявления претензий о возврате перемещенных культурных ценностей 18-месячного срока со дня вступления Закона в силу;

- в соответствии с которым вступившее в силу решение полномочного федерального органа по сохранению культурных ценностей может быть изменено или отменено только новым решением этого федерального органа;

- согласно которым передача перемещенной культурной ценности государству, заявившему претензию, осуществляется на основе федерального закона, и без принятия соответствующего федерального закона перемещенная культурная ценность не может быть предметом передачи, дарения, обмена или любого другого отчуждения в пользу каких-либо государств, организаций или отдельных лиц - в той мере, в какой оно предполагает принятие специального федерального закона о передаче перемещенной культурной ценности, не имеющей уникального характера, особо важного культурно-исторического значения.

Соответствуют Конституции следующие положения оспоренного Федерального закона:

- согласно которым все культурные ценности, перемещенные в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящиеся на территории РФ, являвшиеся собственностью бывших неприятельских государств, собственностью заинтересованных государств, а также культурные ценности, государственная принадлежность которых не установлена, являются, за предусмотренными исключениями, достоянием РФ и находятся в федеральной собственности - в части, относящейся к перемещенным культурным ценностям, являвшимся собственностью бывших неприятельских государств;

- о гарантиях права собственности Республики Белоруссия, Латвийской Республики, Литовской Республики, Республики Молдова, Украины и Эстонской Республики на перемещенные культурные ценности;

- определяющие функции полномочного федерального органа по сохранению культурных ценностей;

- о создании в качестве коллегиального совещательного органа Межведомственного совета по вопросам культурных ценностей, перемещенных в результате Второй мировой войны, поскольку оно, как имеющее рекомендательный характер, не нарушает полномочий исполнительной власти по учреждению такого рода органов;

- предусматривающие, что претензии на указанные перемещенные культурные ценности могут быть заявлены правительством соответствующего государства только Правительству РФ, а претензии физических и юридических лиц, муниципальных органов, общественных и иных организаций и объединений к рассмотрению не принимаются, поскольку данным положением, устанавливающим внесудебную процедуру рассмотрения и разрешения на межправительственном уровне претензий о возврате перемещенных культурных ценностей, не исключается судебный порядок для установления и защиты права собственности на находящиеся на территории РФ перемещенные культурные ценности, являвшиеся собственностью заинтересованных государств, а также на иные культурные ценности, которые не могли быть объектом компенсаторной реституции на основе Мирных договоров 1947 года и других актов, принятых в порядке осуществления прав и верховенства оккупационных властей в Германии.

Федеральный закон не противоречит Конституции в целом по порядку его принятия.

Мотивы решения

Юридическая коллизия между законом РФ и международным договором не означает неконституционность первого. Конституционный Суд разрешает дела о соответствии нормативного акта только Конституции, но не международным договорам РФ.

Законодатель не вправе произвольно определять содержание регулирования права собственности, отношения права собственности должны регламентироваться в соответствии с принципами правового государства, на основе юридического равенства и справедливости.

Законным титулом возникновения права собственности Союза ССР являются общепризнанные принципы и нормы международного права об ответственности государств-агрессоров в форме изъятия культурных ценностей, принадлежащих как германскому государству в целом, так и муниципальным властям, частным лицам, находившихся на его территории. Изъятие и перемещение культурных ценностей с одновременным возникновением права собственности Союза ССР называется компенсаторной реституцией.

Согласно ранее выраженной позиции, конституционно-правовое понятие ущерба в сравнении с гражданско-правовым пониманием ущерба отличается по содержанию и не всегда может быть исчислен. Ущерб может носить и невосполнимый характер, когда он не может быть возмещен в порядке гражданского законодательства (см.: Постановление от 1 декабря 1997 года N 18-П).

В силу невосполнимости и неисчисляемости ущерба, нанесенного культурному достоянию Союза ССР, ни реституция, ни компенсация нанесенного ущерба, ни другие традиционные правовые институты оказались неспособными решить возникшую юридическую ситуацию. Культурные ценности были изъяты у Германии в качестве компенсаторной реституции - одной из форм ответственности государства-агрессора.

Компенсаторная реституция, по смыслу правовых актов, на основе которых она осуществлялась, могла быть обращена лишь на те культурные ценности, которые до их перемещения находились в собственности бывших неприятельских государств на законных основаниях. Культурные ценности заинтересованных государств, захваченные Германией и ее военными союзниками, не могли рассматриваться как законная собственность неприятельских государств, их физических и юридических лиц и, соответственно, использоваться в целях компенсации ущерба, причиненного культурному достоянию СССР.

Следовательно, в порядке именно компенсаторной реституции РФ не могла приобрести право собственности на культурные ценности, которые являлись собственностью заинтересованных государств.

Те субъекты, которые могут претендовать на возврат принадлежавших им на законных основаниях культурных ценностей в силу норм оспариваемого Закона, должны иметь возможность заявить свои претензии в разумный срок по процедуре, предусмотренной Законом. До завершения этой работы вопрос об отнесении так называемых бесхозяйных перемещенных культурных ценностей к федеральной собственности не может быть разрешен.

Правило о предъявлении претензий правительствами соответствующих государств только Правительству РФ не может толковаться как исключающее судебный порядок установления и защиты права собственности на конкретные перемещенные культурные ценности, находящиеся на территории РФ, и, следовательно, как не допускающее право на обращение в суды РФ для лиц, которым принадлежали культурные ценности, обозначенные в Законе как собственность заинтересованных государств. Равным образом не могут быть лишены права на судебную защиту и собственники тех находящихся на территории РФ перемещенных культурных ценностей, являвшихся собственностью бывших неприятельских государств, которые не могли быть объектом компенсаторной реституции на основе Мирных договоров 1947 года и других актов, принятых в порядке осуществления прав и верховенства оккупационных властей в Германии.

По смыслу ряда статей Конституции, предъявление требований о возврате неправомерно изъятого имущества может ограничиваться определенным сроком, установление которого в таких случаях имеет целью обеспечить стабильность общественных отношений в сфере гражданского оборота. Само по себе установление срока для предъявления имущественных требований не может быть признано неправомерным, а потому федеральный законодатель вправе определить срок для предъявления иностранными государствами, их физическими и юридическими лицами претензий о возврате перемещенных культурных ценностей.

Вместе с тем установление срока для предъявления претензий предполагает такую его продолжительность, которая не лишала бы смысла ни само право на предъявление претензий, ни соответствующую процедуру их рассмотрения.

Федеральное Собрание, закрепляя правовой режим перемещенных культурных ценностей как находящихся в оперативном управлении учреждений культуры, вправе установить основания и порядок их отчуждения и (или) передачи иностранному государству, в частности предусмотреть критерии и порядок отнесения культурных ценностей из числа перемещенных к имеющим уникальный характер, особо важное культурно-историческое значение и установить, что они могут быть объектом отчуждения и передачи иностранному государству на основе принятия специального федерального закона.

Нормы гражданского законодательства о приобретательской давности не могут применяться в отношении тех культурных ценностей, которые были похищены, разграблены нацистскими агрессорами на территории Франции, Нидерландов, Бельгии.

Для обеспечения надлежащих гарантий права частной собственности физических и юридических лиц право собственности государства на бесхозяйные вещи не может возникать вне законных процедур.

Выявленный Конституционным Судом конституционно-правовой смысл соблюдения требования Регламента Государственной Думы о личном участии депутата в голосовании является обязательным для всех участников законодательного процесса. Это означает, что нарушение данного требования при принятии федерального закона, допущенное после вступления в силу рассматриваемого Постановления, может служить основанием для признания его не соответствующим Конституции по порядку принятия. Признание же оспариваемого Закона не соответствующим Конституции дало бы возможность поставить под сомнение конституционность и других ранее принятых законов.

Международно-правовые документы, использованные

в Постановлении:

- Соглашение о контрольном механизме в Германии между Правительствами СССР, США и Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии от 14 ноября 1944 года, Декларация о поражении Германии и взятии на себя верховной власти Правительствами СССР, Соединенного Королевства и США и Временным Правительством Французской Республики от 5 июня 1945 года, Соглашение между Правительствами СССР, Соединенного Королевства и США и Временным Правительством Французской Республики о некоторых дополнительных требованиях к Германии от 25 июля 1945 года, Приговор Нюрнбергского трибунала от 1 октября 1946 года, акты, принятые на основе прав и верховенства оккупационных властей в Германии в 1945 - 1949 годах, Мирные договоры СССР от 10 февраля 1947 года с Болгарией, Венгрией, Италией, Румынией, Финляндией, на которых основывалось перемещение культурных ценностей в Союз ССР в результате Второй мировой войны с территорий Германии и ее бывших военных союзников в порядке компенсаторной реституции и которыми регламентировалась ответственность этих государств в виде репараций и реституции, в том числе определялась судьба их собственности, находящейся на территории государств Объединенных Наций;

- статья 107 Устава ООН, согласно которой действия, предпринятые или санкционированные в результате Второй мировой войны несущими ответственность за такие действия правительствами в отношении любого государства, которое в течение Второй мировой войны было врагом любого из государств, подписавших настоящий Устав, ни в коей мере не лишаются юридической силы;

- пункт 1 статьи 28 Мирного договора с Болгарией, пункт 1 статьи 32 Мирного договора с Венгрией, пункт 1 статьи 30 Мирного договора с Румынией, пункт 1 статьи 76 Мирного договора с Италией, пункт 1 статьи 29 Мирного договора с Финляндией, закрепившие отказ бывших неприятельских государств, в том числе от имени своих граждан, от всех связанных непосредственно с войной или вытекающих из мероприятий, предпринятых в силу существования состояния войны, претензий любого характера к Союзным и Соединенным Державам;

- Совместное заявление Правительств Федеративной Республики Германии и Германской Демократической Республики от 15 июня 1990 года об урегулировании нерешенных имущественных вопросов, которое является составной частью Договора между Федеративной Республикой Германией и Германской Демократической Республикой о строительстве германского единства от 31 августа 1990 года (Договора об объединении), провозгласившее необратимость мер по изъятию имущества, принятых на основе прав и верховенства оккупационных властей в Германии;

- пункт 2 статьи 17 Всеобщей декларации прав человека о том, что никто не должен быть произвольно лишен своего имущества;

- статья 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой каждое физическое или юридическое лицо имеет право беспрепятственно пользоваться своим имуществом; никто не может быть лишен своего имущества кроме как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права; предыдущие положения ни в коей мере не ущемляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами и для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов.

3. Постановление от 22 ноября 2000 года N 14-П по делу о проверке конституционности части третьей статьи 5 Федерального закона "О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. N 49. Ст. 4861)

Правовые категории в Постановлении

Свобода слова и свобода массовой информации; право на информацию; право собственности; пределы ограничения права собственности субъектов РФ и муниципальных образований; соотношение конституционных ценностей.

Заявители

Высший Арбитражный Суд РФ, администрация Ульяновской области (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Часть третья статьи 5 оспоренного Федерального закона, согласно которой редакциям СМИ, издательствам, информационным агентствам, телерадиовещательным компаниям передаются в хозяйственное ведение помещения, которыми они владеют либо пользуются в процессе своей производственно-хозяйственной деятельности.

Позиция заявителей

Оспариваемое положение допускает возможность распоряжения имуществом, находящимся в частной, государственной или муниципальной собственности, без согласия собственника и тем самым нарушает конституционные положения о признании и равной защите всех форм собственности, о самостоятельности местного самоуправления, в том числе в вопросах владения, пользования и распоряжения муниципальной собственностью.

Итоговый вывод решения

Оспоренное нормативное положение соответствует Конституции РФ в части, касающейся передачи перечисленным субъектам в хозяйственное ведение помещений, находящихся в федеральной собственности.

Оспоренное нормативное положение не соответствует статьям 8, 35 (части 2 и 3), 55 (часть 3), 130 (часть 1) и 133 Конституции РФ в той мере, в какой оно - по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, - допускает передачу в хозяйственное ведение редакциям СМИ, издательствам, информационным агентствам, телерадиовещательным компаниям находящихся в собственности субъектов РФ или являющихся муниципальной собственностью помещений без согласия собственников, если такая передача осуществляется без надлежащего возмещения.

Оспоренное нормативное положение, не предполагающее по своему конституционно-правовому смыслу возможность передачи указанным субъектам в хозяйственное ведение помещений, находящихся в частной собственности, не может использоваться в качестве законного основания для такой передачи.

Мотивы решения

В отношении помещений, находящихся в федеральной собственности, Конституционный Суд исходил из того, что согласно Конституции РФ, федеральная государственная собственность и управление ею находятся в исключительном ведении РФ; по предметам ведения РФ принимаются федеральные конституционные законы и федеральные законы, имеющие прямое действие на всей ее территории. Из этих положений следует, что федеральный законодатель, действуя в рамках указанных правомочий и определяя порядок управления федеральной собственностью, вправе установить объем и пределы осуществления права собственности на федеральное имущество (владение, пользование и распоряжение им).

В отношении помещений, находящихся в собственности субъектов РФ и в муниципальной собственности, Конституционный Суд сформулировал правовую позицию, согласно которой не только право частной собственности, но и право собственности субъектов РФ и муниципальных образований может быть ограничено лишь федеральным законом и лишь если это необходимо для защиты указанных конституционных ценностей и если такое ограничение является соразмерным, то есть его характер соответствует тем конституционно защищаемым целям, ради которых он вводится. Таким образом, ограничение должно отражать баланс таких конституционно защищаемых ценностей, как свобода слова, свобода массовой информации и право собственности.

Передача (хотя бы и во временное хозяйственное ведение) помещений, принадлежащих на праве собственности субъектам РФ и муниципальным образованиям, без их согласия, если она осуществляется без разумной компенсации, выходит за рамки требований статьи 55 (части 3) Конституции РФ и норм международного права и, следовательно, не является адекватным средством для достижения цели, ради которой она установлена. Поскольку часть третья статьи 5 Федерального закона "О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации" по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, допускает возможность такой передачи без надлежащего возмещения, она несоразмерно ограничивает конституционные права и законные интересы субъектов права собственности - субъектов РФ и муниципальных образований, ставит их в неравное положение с Российской Федерацией как собственником федерального имущества и нарушает баланс двух конституционных ценностей - права на информацию и права собственности - в ущерб последней.

Оспоренное положение по своему конституционно-правовому смыслу не предполагает возможность передачи помещений, находящихся в частной собственности, редакциям СМИ, издательствам, информационным агентствам, телерадиовещательным компаниям в хозяйственное ведение и не может использоваться в качестве законного основания для такой передачи.

Международно-правовые документы, использованные

в Постановлении

Положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (в ред. Протокола N 11) о пределах ограничения прав человека.

4. Постановление от 27 апреля 2001 года N 7-П по делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса Российской Федерации (Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 23. Ст. 2409)

Правовые категории в Постановлении

Юридическая ответственность предпринимателей за таможенное правонарушение; признаки состава таможенного правонарушения; презумпция невиновности и распределение бремени доказывания вины при привлечении к ответственности за таможенное правонарушение; запрет повторного привлечения к ответственности за таможенное правонарушение.

Заявители

Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области; АО "АвтоВАЗ", "Комбинат "Североникель", ООО "Верность", "Вита-Плюс", "Невско-Балтийская транспортная компания"; ТОО "Совместное российско-южноафриканское предприятие "Эконт"; гражданин А.Д. Чулков (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положения Таможенного кодекса РФ, согласно которым привлечение к ответственности за нарушение таможенных правил не предполагает доказывание таможенными органами вины правонарушителя, исключается ответственность, лишь когда нарушение произошло вследствие действия непреодолимой силы, взыскание в виде конфискации налагается независимо от срока, прошедшего с момента совершения или обнаружения нарушения таможенных правил, не только в качестве основного, но и как дополнительное.

Позиция заявителей

Указанные положения допускают возможность ответственности предприятий, учреждений и организаций, а также лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, за сам факт нарушения таможенных правил, безотносительно к наличию их вины, не устанавливают точных оснований ответственности, а санкция несоразмерна характеру и степени общественной опасности правонарушения; позволяют расширять круг связанных с таможенными режимами составов таможенных правонарушений на основании подзаконных нормативных актов федеральных органов исполнительной власти, а также налагать взыскания независимо от сроков, прошедших с момента нарушения, в том числе налагать после истечения предельных сроков привлечения к ответственности дополнительные взыскания в виде конфискации без применения основных взысканий; позволяют налагать одновременно два взыскания за одно правонарушение - взыскивать штраф, исчисляемый от стоимости товаров и транспортных средств, явившихся непосредственными объектами нарушения таможенных правил, и их стоимость.

Итоговый вывод решения

Положения части шестой статьи 231 и находящиеся во взаимосвязи с ними положения статьи 230, пункта 6 статьи 291 и абзаца четвертого статьи 320 Таможенного кодекса РФ в части, касающейся ответственности предприятий, организаций, учреждений, а также лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, за нарушение таможенных правил, не противоречат Конституции РФ, поскольку этими положениями не исключается возможность для данных субъектов таможенных отношений должным образом подтверждать, что нарушение таможенных правил вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне их контроля, при соблюдении ими той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от них в целях надлежащего исполнения таможенных обязанностей.

Положения части второй статьи 247 Таможенного кодекса РФ, позволяющие налагать взыскания в виде конфискации товаров и транспортных средств независимо от времени совершения или обнаружения нарушения таможенных правил, не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 1 (часть 1), 8 (часть 1), 19 (часть 1), 34 (часть 1), 35 (части 1 и 2) и 55 (часть 3), поскольку исчисление срока для наложения взыскания за нарушение таможенных правил в виде конфискации (взыскания стоимости) товаров, явившихся непосредственными объектами правонарушения, должно производиться с момента совершения правонарушения, но это требование неприменимо к длящимся правонарушениям, по которым исчисление срока наложения взысканий должно начинаться со времени обнаружения правонарушения.

Положения части второй статьи 247 Таможенного кодекса РФ, позволяющие налагать дополнительные взыскания, предусмотренные пунктами 4-6 статьи 242 Таможенного кодекса РФ, без применения основных взысканий, не противоречат Конституции РФ.

Мотивы решения

Привлечение к ответственности за совершение нарушения таможенных правил не может обосновываться одним только фактом нарушения. К основаниям ответственности относится и вина, если в самом законе прямо и недвусмысленно не установлено иное. Отсутствие вины при нарушении таможенных правил является одним из обстоятельств, исключающих производство по делу, поскольку свидетельствует об отсутствии состава таможенного правонарушения. Иная трактовка состава таможенного правонарушения в качестве основания ответственности противоречила бы и природе правосудия: решая вопрос об ответственности, суд не может ограничиваться формальной констатацией лишь факта нарушения таможенных правил.

Закрепление в Конституции РФ применительно к сфере уголовной ответственности презумпции невиновности не исключает, что в процессе правового регулирования других видов юридической ответственности законодатель вправе решать вопрос о распределении бремени доказывания вины иным образом, учитывая при этом особенности соответствующих отношений и их субъектов.

Законодатель вправе освободить от бремени доказывания вины органы государственной власти при обеспечении возможности для самих субъектов правонарушения подтверждать свою невиновность. Вместе с тем хозяйствующие субъекты не могут быть лишены возможности доказать, что нарушение таможенных правил вызвано непредвиденными препятствиями, притом что они действовали с должной степенью заботливости и осмотрительности. Такой подход сформулирован и в признанных РФ международно-правовых документах.

Согласно ранее выраженной правовой позиции интересы защиты экономической основы суверенитета требуют признания принципа единства и взаимности, согласно которому государство не может ставить себя в невыгодные по сравнению с другими странами правовые условия с точки зрения таможенных режимов, нарушение которых предполагает ответственность, если нарушитель не подтверждает свою невиновность (см.: Постановление от 14 мая 1999 года N 8-П). Предоставленное субъекту таможенных правоотношений правомочие доказывать свою невиновность корреспондирует его возможности принимать меры по обеспечению выполнения контрагентами имеющихся перед ними обязательств, с тем чтобы, в свою очередь, не утратить возможность для исполнения своих публично-правовых обязанностей. При этом не исключается, что в дальнейшем имущественные права привлеченного к ответственности субъекта таможенных отношений могут быть восстановлены путем предъявления требований контрагенту, действия (бездействие) которого повлекли наложение взыскания.

Конфискация товаров и транспортных средств, применение которой возможно независимо от времени, прошедшего с момента совершения или обнаружения нарушения таможенных правил, в том числе дополнительная конфискация после истечения сроков, допускающих ее применение, может привести к дестабилизации экономических отношений, нарушению гарантий свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств, а также права частной собственности.

В таможенных правоотношениях возможно исчисление срока привлечения к ответственности исходя из разумного соотношения между публично-правовыми интересами государства и частноправовыми интересами субъектов внешнеэкономической деятельности с момента совершения правонарушения. Вместе с тем это требование неприменимо к длящимся правонарушениям, по которым исчисление срока для наложения взысканий должно начинаться со времени обнаружения правонарушения. В силу статей 10 и 55 (часть 3) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 71 (пункт "ж") и 76 (часть 1) установление соответствующих ограничительных сроков относится к компетенции федерального законодателя.

Согласно Таможенному кодексу РФ не запрещается использовать одно и то же взыскание как в качестве основного, так и в качестве дополнительного либо применять дополнительное взыскание без основного. Наложение указанных в оспоренных нормах мер взыскания производится в рамках производства по одному и тому же нарушению таможенных правил, одним и тем же правоприменительным органом, а потому не может рассматриваться как повторное осуждение, на недопустимость которого указано в части 1 статьи 50 Конституции РФ.

Международно-правовые документы, использованные

в Постановлении

Пункт 1 статьи 79 Конвенции ООН от 11 апреля 1980 года, согласно которому сторона не несет ответственности за неисполнение любого из своих обязательств, если докажет, что оно было вызвано препятствием вне ее контроля и что от нее нельзя было разумно ожидать принятия этого препятствия в расчет при заключении договора либо избежания или преодоления этого препятствия или его последствий; статья 16 Конвенции от 12 октября 1929 года об унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок, статья 11 Конвенции о договоре международной дорожной перевозки грузов от 19 мая 1956 года, стандарты 5.2 и 5.3 приложения к Конвенции по облегчению международного морского судоходства от 9 апреля 1965 года, согласно которым допускается претерпевание лицом, виновность которого не должна доказываться государственными органами, неблагоприятных последствий нарушения таможенных правил, если при этом ему предоставляется возможность доказать свою невиновность; стандартное правило 25 приложения "Н" к Международной конвенции об упрощении и гармонизации таможенных процедур 1973 года (в редакции Протокола о ее изменении от 26 июня 1999 года), которое предусматривает возможность освобождения органов государственной власти от обязанности доказывать вину субъекта, нарушившего таможенные правила.

Особое мнение по данному делу представил судья А.Л. Кононов.

5. Постановление от 25 июля 2001 года N 12-П по делу о проверке конституционности пункта 7 статьи 21 Федерального закона "О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 32. Ст. 3411)

Правовые категории в Постановлении

Судебная защита прав и законных интересов собственников; баланс частных и публичных интересов; условия договора купли-продажи при приватизации государственного или муниципального имущества; невыполнение (ненадлежащее выполнение) победителем конкурса его условий; свобода договора; самостоятельность судебной власти.

Заявитель

Высший Арбитражный Суд РФ (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положение оспоренного Федерального закона, согласно которому в случае невыполнения победителем коммерческого конкурса инвестиционных и (или) социальных условий, а также ненадлежащего их выполнения объект приватизации, приобретенный победителем коммерческого конкурса, подлежит безвозмездному отчуждению в государственную или муниципальную собственность.

Позиция заявителей

Названное положение не подлежит действию ввиду его неконституционности, поскольку в соответствии с ним победитель коммерческого конкурса лишается средств, уплаченных по сделке приватизации.

Итоговый вывод решения

Оспариваемое положение не может служить основанием для изъятия имущества у победителя коммерческого конкурса и его возврата в бесспорном порядке публичному собственнику и тем самым не исключает судебную защиту прав участников процесса приватизации, в том числе с использованием предусмотренных гражданским законодательством способов и средств защиты прав субъектов договора, и как таковое не противоречит Конституции РФ.

Мотивы решения

Выполнение условий по договору конкурса с инвестиционными и (или) социальными условиями как одного из способов приватизации имущества, так же как и невыполнение, затрагивает права и свободы широкого круга лиц, а следовательно, и публичные интересы.

До момента выполнения покупателем условий объект приватизации по коммерческому конкурсу остается в публичной собственности, а покупатель - победитель коммерческого конкурса до вступления в права собственника осуществляет лишь права владения и пользования объектом приватизации; однако под защитой статьи 35 (часть 2) Конституции РФ находятся не только частные собственники, но и осуществляющие свои конституционные права законные владельцы, в том числе получившие имущество в процессе приватизации государственной или муниципальной собственности.

Физические и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, на основе принципа свободы договора, который предопределяет как беспрепятственное осуществление гражданских прав всеми участниками договора, так и обеспечение судебной защиты и восстановления нарушенного права.

При подведении итогов исполнения инвестиционных и (или) социальных условий должна обеспечиваться защита прав сторон в процессе приватизации; при этом на данном этапе важно соблюдение баланса интересов сторон по договору, чтобы исключалась односторонняя оценка, которая автоматически влечет возврат объекта приватизации собственнику. Отсюда следует, что факт невыполнения условий конкурса не может фиксироваться только самим продавцом, без какого бы то ни было участия другой стороны договора - победителя коммерческого конкурса, без учета его позиции при подведении итогов исполнения договора.

Законодатель не формулирует критериев, которые позволяли бы сами по себе, без необходимых процедур, разрешать споры о реальном исполнении договора, что предполагает использование средств судебной защиты.

Согласно ранее выраженной позиции в силу принципа самостоятельности судебной власти законодатель не вправе лишать суд присущих исключительно ему полномочий (см.: Постановления от 12 марта 2001 года N 4-П; от 3 июля 2001 года N 10-П).

Однако законодателем предусматривается, что при нарушении победителем коммерческого конкурса его условий уполномоченные органы и лица обязаны в судебном порядке предъявить иски (возбудить дела) о расторжении сделок приватизации государственного или муниципального имущества, возмещении связанных с этим убытков и разрешении вопросов об иных последствиях, предусмотренных законодательством РФ и договорами купли-продажи государственного или муниципального имущества.

Правомочия суда как органа правосудия не позволяют рассматривать оспариваемое положение как обязывающее суды автоматически удовлетворять заявленные исковые требования. Следовательно, данное положение не может толковаться как требование о безусловном возврате победителем конкурса объекта приватизации, не может лишать суд возможности и не освобождает его от обязанности установления факта неисполнения покупателем условий договора.

За пределами, определенными оспариваемыми положениями, должны применяться нормы Гражданского кодекса РФ, обеспечивающие победителю коммерческого конкурса возможность судебной защиты в полной мере.

При обращении представителей публичного собственника с иском для подтверждения невыполнения покупателем условий конкурса в процессе приватизации суды как гаранты равенства сторон в договоре и баланса интересов собственника и владельца вправе и обязаны оценивать претензии как публичного собственника, так и потенциального частного собственника, обеспечивая тем самым судебную защиту прав и законных интересов сторон; при этом подлежат установлению все обстоятельства, связанные с исполнением договора купли-продажи на приватизационном конкурсе. До вынесения судом соответствующего решения и его вступления в законную силу объект приватизации во всяком случае остается во владении покупателя - победителя коммерческого конкурса.

6. Постановление от 22 июля 2002 года N 14-П по делу о проверке конституционности ряда положений Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций", пунктов 5 и 6 статьи 120 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) " (Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 31. Ст. 3161)

Правовые категории в Постановлении

Право на свободное осуществление предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности; публично-правовое вмешательство в частноправовые отношения в кредитной сфере; реструктуризация кредитной организации; мировое соглашение в процессе реструктуризации; конституционный принцип равноправия.

Заявители

Граждане; региональная общественная организация "Ассоциация защиты прав акционеров и вкладчиков"; ОАО "Воронежское конструкторское бюро антенно-фидерных устройств" (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положения пунктов 1 - 3 статьи 23, статей 24, 25, 26 и пункта 1 статьи 27 Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций", касающиеся порядка и условий заключения мирового соглашения, в том числе определения его участников, порядка принятия решения и утверждения мирового соглашения в процессе реструктуризации кредитной организации, а также связанные с ними положения пунктов 5 и 6 статьи 120 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", устанавливающие обязательность мирового соглашения для всех лиц, участвующих в нем, и не допускающие односторонний отказ от его исполнения.

Позиция заявителей

Указанные нормы не соответствуют Конституции РФ в той части, в какой они допускают внесудебное отстранение собственников от владения и распоряжения принадлежащим им имуществом с одновременной передачей соответствующих полномочий в пользу Агентства по реструктуризации кредитных организаций; не гарантируют удовлетворение требований вкладчиков банков в полном объеме и означают незаконное, без судебного решения лишение их имущества.

Итоговый вывод решения

Оспоренные положения Федерального закона "О реструктуризации кредитных организаций", связанные с порядком и условиями заключения мирового соглашения, в том числе с ограничением его участников, порядком принятия решения и утверждения мирового соглашения в процессе реструктуризации кредитной организации, и положения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в части, касающейся порядка и условий заключения и утверждения мирового соглашения при реструктуризации кредитной организации, не противоречат Конституции РФ.

Мотивы решения

Конституционное право на свободное осуществление предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности не означает, что государство возлагает на себя обязанность гарантировать каждому предпринимателю (или гражданину-вкладчику) получение дохода.

Однако банковские вклады являются источником долгосрочных инвестиций, и данная экономическая деятельность вкладчиков, осуществляемая в частных интересах, имеет вместе с тем и публичное значение, а потому государство, обеспечивая проведение единой финансовой, кредитной и денежной политики, вправе в случае возникновения неблагоприятных экономических условий осуществлять публично-правовое вмешательство в частноправовые отношения в кредитной сфере.

Реструктуризация кредитной организации - это специальная процедура, направленная на ее финансовое оздоровление; для реализации этой цели в процессе реструктуризации кредитной организации используется такая мера, как реструктуризация обязательств кредитной организации посредством заключения мирового соглашения между кредитной организацией и ее кредиторами (от имени которых выступает объединение кредиторов).

Мировое соглашение, в свою очередь, заключается с целью справедливого и соразмерного удовлетворения требований всех кредиторов и с целью сохранения деятельности организации-должника путем восстановления ее платежеспособности. Кредиторы вправе как принять решение о заключении мирового соглашения, так и отказаться от него.

В отношениях, возникающих при заключении мирового соглашения в процессе реструктуризации, которое по своей юридической природе отличается от мирового соглашения в исковом производстве, превалирует публично-правовое начало: эти отношения основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством, а следовательно, в силу невозможности выработки единого мнения иным образом воля сторон в данном случае формируется по другим, отличным от искового производства, принципам.

К отношениям, возникающим при реструктуризации обязательств кредитных организаций, не могут быть применены положения статьи 64 ГК РФ, поскольку они распространяются на очередность удовлетворения требований кредиторов только при ликвидации этих организаций. Вместе с тем в данной статье прямо выражено предпочтение такой категории кредиторов, как граждане. Однако федеральный законодатель не может установить такой порядок заключения мирового соглашения при реструктуризации кредитной организации, при котором за счет сокращения выплат другим кредиторам граждане-вкладчики получали бы причитающиеся им вклады в полном объеме. Это противоречило бы принципу, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

По смыслу статьи 8 (часть 2) Конституции РФ все кредиторы, будь то граждане-вкладчики, коммерческие организации или публично-правовые образования, должны иметь равные возможности при заключении мирового соглашения и выработке его условий. Любое предпочтение, отдаваемое законодателем одной из групп кредиторов перед другой, исключало бы саму возможность заключения мирового соглашения, поскольку в таком случае не учитывались бы экономические интересы всех кредиторов и нарушался бы конституционный принцип равноправия, из которого вытекает необходимость предоставления равной защиты всем собственникам.

Принятие решения большинством голосов всех кредиторов с учетом принадлежащих им сумм имущественных требований - демократическая процедура, не противоречащая принципу равенства прав всех участников гражданско-правовых отношений, который является проявлением конституционного принципа равноправия, и не противоречащая принципу справедливости.

Обязательным элементом содержания мирового соглашения являются положения о размерах, порядке и сроках исполнения обязательств должника, которые подлежат проверке арбитражным судом при утверждении мирового соглашения. Это является не только соразмерным ограничением, но и обязательным условием, без которого не может быть исключено не основанное на законе предпочтение в очередности удовлетворения одинаковых по своей природе требований одних кредиторов перед другими.

Оспоренный закон предусматривает обязанность обращения в арбитражный суд для заключения мирового соглашения; какое-либо ограничение имущественных прав кредиторов без судебного решения невозможно; кредитор вправе обжаловать мировое соглашение, и суд признает его недействительным, если оно содержит условия, предусматривающие преимущества для отдельных кредиторов или ущемление прав и законных интересов отдельных кредиторов.

Заинтересованные лица вправе также обжаловать в суд решение Агентства по реструктуризации кредитных организаций, а также решение Банка России о направлении предложения о переходе кредитной организации под управление Агентства. В судебных процедурах может осуществляться и проверка законности и обоснованности решений Агентства. Таким образом, не предполагается внесудебное лишение кредиторов их имущества и не нарушается гарантированное Конституцией РФ право на судебную защиту.

Особое мнение по данному делу представил судья В.Г. Ярославцев.

7. Постановление от 9 июня 1992 года N 7-П по делу о проверке конституционности Постановления Совета Министров Российской Федерации от 17 июля 1991 года N 403 "О мерах по реализации распоряжения Председателя Верховного Совета РСФСР и Председателя Совета Министров РСФСР от 8 июля 1991 года N 1554-1 "О дополнительных мерах по формированию государственных хлебных и других продовольственных ресурсов в 1991 году" и Постановления Правительства Российской Федерации от 24 января 1992 года N 43 "Об упорядочении торговли легковыми автомобилями по целевым чекам и целевым вкладам на территории Российской Федерации" (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 28. Ст. 1634) <*>

-----------------------------------

<*> Постановление принято на основе Конституции РФ 1978 года (в ред. от 21 апреля 1992 года), в частности ее статьи 10, частично имеющей тот же предмет регулирования, что и статья 8 Конституции РФ 1993 года.

Правовые категории в Постановлении

Договорные обязательства государства и граждан; целевые вклады; право на возмещение государством вреда; отсрочка отоваривания целевых чеков.

Заявители

ЦК независимого профсоюза железнодорожников и транспортных строителей России, народный депутат РФ Ю.И. Семуков (в порядке части первой статьи 165.1 Конституции РФ 1978 года (в ред. от 21 апреля 1992 года)).

Предмет рассмотрения

Постановления Правительства РФ, согласно которым отоваривание чеков на легковые автомобили перенесено; Сбербанку России предложено продлить срок действия указанных чеков; установлена частичная компенсация увеличения стоимости легковых автомобилей в виде индексации; снижены размеры ставок акцизов на легковые автомобили, реализуемые по целевым чекам.

Позиция заявителя

Указанные Постановления не соответствуют Конституции РФ.

Итоговый вывод решения

Постановление Совета Министров РФ от 17 июля 1991 года N 403 в части переноса сроков отоваривания чеков БАМ на легковые автомобили в количестве 53,3 тыс. штук со второго полугодия 1991 года на первое полугодие 1992 года (пункт 4) и пункт 2 Постановления Правительства РФ от 24 января 1992 года N 43 не соответствуют статьям Конституции РФ о гарантиях свободы экономической деятельности, права собственности, права на возмещение государством вреда.

Мотивы решения

Целевой чек предоставлял право на покупку вне очереди легковых автомобилей по установленной цене.

Перенесение сроков отоваривания целевых чеков, установленное Постановлением Совета Министров РФ, представляет собой одностороннее изменение государством условий исполнения обязательств и нарушает конституционные права и свободы граждан, в том числе имущественные, приводит к ограничению свободы экономической деятельности граждан как собственников.

Правительство России осуществило принадлежащие ему в обязательствах гражданские права в противоречие с их назначением, необоснованно предоставив преимущества подчиненным ему органам, на которые возложено исполнение обязательств перед гражданами по отовариванию чеков на легковые автомобили, вышло за пределы своей компетенции.

В период действия отсрочки исполнения было отменено государственное регулирование цен на многие товары народного потребления, гражданам был причинен значительный ущерб, вызванный резким увеличением розничных цен на автомобили. Убытки выразились в многократном обесценивании стоимости целевых вкладов граждан и невозможности получения автомобилей по целевым чекам по первоначальной цене, являющейся существенным условием договорного обязательства государства перед гражданами.

Постановлением Правительства РФ была осуществлена лишь частичная индексация целевых вкладов и целевых чеков граждан, что не обеспечивало покупательную способность вкладов граждан и являло собой отказ от принципа полного возмещения вреда; это нарушало требование Конституции о том, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов и их должностных лиц при исполнении служебных обязанностей.

Рассматриваемые Постановления Правительства России ограничили пределы свободы экономической деятельности граждан по сравнению с действующим законодательством, нарушили их имущественные права и интересы. У граждан, право которых на получение автомобилей, основанное на договорных обязательствах, было нарушено неправомерной отсрочкой, установленной Правительством России, возникло право требовать полного возмещения убытков в порядке искового производства.

8. Установление законодателем недифференцированного по размеру (350 МРОТ) штрафа за неприменение контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением, невозможность его снижения не позволяют применять эту меру взыскания с учетом характера правонарушения, размера причиненного вреда, степени вины правонарушителя, его имущественного положения и иных существенных обстоятельств. В таких условиях столь большой штраф может превратиться из меры воздействия в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, чрезмерного ограничения свободы предпринимательства и права частной собственности (см.: Постановление от 12 мая 1998 года N 14-П).

9. Из смысла положений статьи 8 и их конкретизации в статьях 34 и 35 Конституции РФ о свободе в экономической сфере вытекает конституционное признание свободы договора как одной из гарантируемых государством свобод человека и гражданина, которая Гражданским кодексом РФ провозглашается в числе основных начал гражданского законодательства (пункт 1 статьи 1). При этом конституционная свобода договора не является абсолютной, не должна приводить к отрицанию или умалению других общепризнанных прав и свобод (статья 55 (часть 1) Конституции РФ) и может быть ограничена федеральным законом, однако лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, прав и законных интересов других лиц (статья 55 (часть 3) Конституции РФ) (см.: Постановление от 23 февраля 1999 года N 4-П).

10. Федеральный законодатель, реализуя свои полномочия по регулированию предпринимательской деятельности, вправе определять порядок и условия ее осуществления и, исходя из специфики производства и оборота тех или иных видов продукции как объектов гражданских прав, устанавливать дополнительные требования, а также ограничения, которые, однако, должны соответствовать конституционным критериям.

Ограничение свободы предпринимательской деятельности, перемещения товаров и услуг в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции на основе критериев, определяемых не РФ в лице федерального законодателя, а непосредственно субъектом РФ, приводит к нарушению принципа юридического равенства хозяйствующих субъектов, неправомерному ограничению конституционного права каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (см.: Постановление от 12 ноября 2003 года N 17-П).

11. Конституционные положения статьи 8 (части 1 и 2) получили нормативную конкретизацию в Кодексе торгового мореплавания РФ, регламентирующем возникающие из торгового мореплавания отношения, включая имущественные, которые основаны на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников, в том числе отношения, связанные с деятельностью по лоцманской проводке судов.

Морские лоцманы осуществляют проводку судов либо в качестве работников лоцманской службы государственной организации, либо - реализуя конституционное право на осуществление не запрещенной законом экономической деятельности - в качестве работников негосударственной организации по лоцманской проводке судов, которые могут создаваться в различных организационно-правовых формах, предусмотренных гражданским законодательством.

Поскольку основу деятельности по проводке судов составляет именно публичный интерес, государство, допуская негосударственные организации к осуществлению деятельности по лоцманской проводке судов, обязано создавать условия для надлежащего выполнения таких функций, что означает необходимость наделения их соответствующим статусом и установления порядка возмещения ущерба, причиненного в результате ненадлежащей лоцманской проводки (см.   Постановление от 6 апреля 2004 года N 7-П).

12. Объявление государственной собственностью имущества, которое в государственной собственности не находилось, не может входить в компетенцию исполнительной власти, если она не уполномочена на это законом (см.: Постановление от 30 ноября 1992 года N 9-П).

Статья 9

1. Допуская возможность нахождения природных ресурсов в различных формах собственности, Конституция РФ вместе с тем не обязывает к тому, чтобы лесной фонд как особая часть лесных природных ресурсов находился в этих различных формах собственности. Из приведенных конституционных положений, в том числе статьи 9 (часть 1), также не следует, что право собственности на лесной фонд принадлежит субъектам РФ. Конституция РФ не предопределяет и обязательной передачи лесного фонда в собственность субъектов РФ (см.: Постановление от 9 января 1998 года N 1-П).

2. Конституционная характеристика земли как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, то есть всего многонационального народа Российской Федерации, предопределяет конституционное требование рационального и эффективного использования, а также охраны земли как важнейшей части природы, естественной среды обитания человека, природного ресурса, используемого в качестве средства производства в сельском и лесном хозяйстве, основы осуществления хозяйственной и иной деятельности. Это требование адресовано государству, его органам, гражданам, всем участникам общественных отношений, является базовым для законодательного регулирования в данной сфере и обусловливает право федерального законодателя устанавливать особые правила, порядок, условия пользования землей.

Сама по себе возможность предоставления иностранным гражданам, лицам без гражданства и иностранным юридическим лицам права на определенных условиях приобретать в собственность и в определенных пределах владеть, пользоваться и распоряжаться земельными участками не противоречит конституционно-правовому статусу земли как публичного достояния многонационального народа России. Вместе с тем федеральный законодатель должен исходить из приоритета права российских граждан иметь в собственности землю, обеспечивая ее рациональное и эффективное использование и охрану, защиту экономического суверенитета РФ, целостность и неприкосновенность ее территории (см.: Постановление от 23 апреля 2004 года N 8-П).

Статья 10

1. Постановление от 29 мая 1998 года N 16-П по делу о проверке конституционности части 4 статьи 28 Закона Республики Коми "О государственной службе Республики Коми" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 23. Ст. 2626)

Правовые категории в Постановлении

Разделение властей; запрет на совмещение государственной службы с осуществлением депутатских полномочий; установление системы органов государственной власти субъекта РФ.

Заявитель

Государственная Дума (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положение Закона Республики Коми "О государственной службе Республики Коми", согласно которому запрет на совмещение должности государственной службы Республики Коми и депутатского мандата не распространяется на государственных служащих, избранных депутатами законодательного (представительного) органа Республики и местных представительных органов власти до вступления названного Закона в силу.

Позиция заявителя

Оспоренное положение противоречит закрепленному в статье 10 Конституции РФ принципу разделения властей, который исключает возможность одновременного участия одного и того же гражданина (одних и тех же граждан) в деятельности органов различных ветвей государственной власти.

Итоговый вывод решения

Оспоренное нормативное положение не соответствует Конституции РФ, ее статьям 10, 72 (пункт "н"), 76 (часть 5) и 77 (часть 1).

Мотивы решения

а) Разделение властей относится к числу общих принципов демократического правового федеративного государства; закрепленное в Конституции РФ в качестве одной из основ конституционного строя для Российской Федерации в целом, оно обязательно не только для федерального уровня, но и для организации государственной власти в субъектах РФ (см.: Постановление от 18 января 1996 года N 2-П).

б) Принцип разделения властей предполагает не только распределение властных полномочий между органами различных ветвей государственной власти, но и взаимное уравновешивание ветвей власти, невозможность ни для одной из них подчинить себе другие. Данный принцип не допускает сосредоточение функций различных ветвей власти в одном органе, а следовательно, и совмещение депутатского мандата с занятием должности на государственной службе.

Самостоятельность в установлении системы органов государственной власти субъекта РФ в соответствии с частью 1 статьи 77 Конституции РФ ограничена тем, что ее правовые пределы определяются основами конституционного строя РФ и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленными федеральным законом.

Следовательно, государственные служащие, являющиеся в настоящее время депутатами законодательного органа субъекта РФ, далее не вправе совмещать государственную службу с осуществлением депутатских полномочий и должны сделать соответствующий выбор, а органы законодательной власти Республики - в кратчайший срок обеспечить прекращение такого совмещения.

2. Разделение властей закрепляется в Конституции РФ в качестве одной из основ конституционного строя для Российской Федерации в целом, то есть не только для федерального уровня, но и для организации государственной власти в ее субъектах. Разделение единой государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную предполагает установление такой системы правовых гарантий сдержек и противовесов, которая исключает возможность концентрации власти у одной из них, обеспечивает самостоятельное функционирование всех ветвей власти и одновременно их взаимодействие.

Органы законодательной и исполнительной власти в пределах своей компетенции действуют независимо друг от друга, каждая власть формируется как самостоятельная, а полномочия одной власти по прекращению деятельности другой допустимы только при условии сбалансированности таких полномочий, обеспечиваемой на основе законодательных решений.

Недопустимо также устанавливать нормы, ставящие исполнительную власть в подчиненное по отношению к представительному органу положение. К нарушению баланса властей в сфере законотворчества приводит принятие и промульгация (подписание и обнародование) законов одним и тем же органом. Право главы администрации подписать и обнародовать закон, а также его право вето в отношении принятого закона может уравновесить закрепление порядка преодоления вето главы администрации законодательным органом (см.: Постановление от 18 января 1996 года N 2-П).

3. Положения устава субъекта РФ, согласно которым законы, принятые законодательным органом, подписываются его председателем, обнародуются законодательным органом, если глава администрации в установленный срок не обнародует и не отклонит закон, и исключают необходимость подписания законов главой администрации, не соответствуют Конституции РФ, содержащимся в ней принципам единства государственной власти (часть 3 статьи 5) и разделения властей (статья 10).

Само по себе право законодателя на участие в формировании исполнительного органа власти как один из элементов системы сдержек и противовесов, дающий законодателю возможность влиять на исполнительную власть, не противоречит основам конституционного строя. В то же время положение устава об освобождении от должности заместителей главы и руководителей органов администрации с согласия законодательного органа фактически лишает администрацию субъекта РФ возможности действовать в качестве самостоятельного исполнительного органа государственной власти в условиях разделения властей, что не соответствует статье 10 Конституции РФ.

Положения устава, из которых следует, что законом субъекта РФ можно неограниченно расширять полномочия законодательного органа, в том числе в определении форм и методов осуществляемого им контроля, создают возможность фактического превращения администрации из самостоятельного исполнительного органа государственной власти в структурную единицу законодательного органа. Это несовместимо с принципом разделения властей и принципом самостоятельности органов законодательной и исполнительной власти, закрепленным в статье 10 Конституции РФ (см.: Постановление от 1 февраля 1996 года N 3-П).

4. Контрольная функция присуща всем органам государственной власти в пределах компетенции, закрепленной за ними Конституцией РФ, конституциями и уставами субъектов РФ, федеральными законами, что предполагает их самостоятельность при реализации этой функции и специфические для каждого из них формы ее осуществления (см.: Постановление от 1 декабря 1997 года N 18-П).

5. Элементы подконтрольности и подотчетности исполнительной власти власти представительной не должны противоречить принципу разделения властей и служить основанием для умаления в целом статуса исполнительной власти как самостоятельной, легитимность которой определяется непосредственным волеизъявлением граждан через выборы главы администрации области. Устав области допускает чрезмерное расширение контрольных полномочий областной Думы, поскольку наделяет ее правом осуществлять, наряду с прямо перечисленными, иные контрольные функции в соответствии с законодательством области.

Не установив исчерпывающим образом компетенцию областной Думы применительно к осуществлению контроля за деятельностью администрации области, Устав тем самым создает условия для произвольного изменения объема и характера контрольных полномочий областной Думы и фактически устанавливает подотчетность и подконтрольность органа исполнительной власти области областной Думе в качестве общего принципа их отношений, что противоречит статье 10 Конституции РФ, поскольку лишает администрацию области самостоятельности, вытекающей из принципа осуществления государственной власти в РФ на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную (см.: Постановление от 10 декабря 1997 года N 19-П).

6. Парламентский контроль за исполнением федерального бюджета является неотъемлемой конституционной формой осуществления Федеральным Собранием государственной власти, одним из необходимых его полномочий как представительного и законодательного органа Российской Федерации и существенным элементом системы сдержек и противовесов в демократическом государстве, основанном на принципах господства права и разделения властей (см.: Постановление от 23 апреля 2004 года N 9-П).

7. Постановление от 14 января 1992 года N 1-П по делу о проверке конституционности Указа Президента РСФСР от 19 декабря 1991 года N 289 "Об образовании Министерства безопасности и внутренних дел РСФСР" (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 6. Ст. 24) <*>.

-----------------------------------

<*> Постановление принято на основе Конституции РФ 1978 года (в ред. от 1 ноября 1991 года), ее статьи 121.5, имеющей тот же предмет регулирования, что и статья 10 Конституции РФ 1993 года.

Правовые категории в Постановлении

Принцип разделения властей; разграничение компетенции между высшими органами государственной власти и государственного управления; компетенция по образованию органов исполнительной власти.

Заявители

Народные депутаты РФ.

Предмет рассмотрения

Указ Президента РСФСР от 19 декабря 1991 года.

Позиция заявителей

При издании Указа Президент вышел за пределы своих конституционных полномочий.

Итоговый вывод решения

Указ Президента РСФСР от 19 декабря 1991 года N 289 не соответствует Конституции с точки зрения установленного в РФ разделения законодательной, исполнительной и судебной властей, а также закрепленного Конституцией разграничения компетенции между высшими органами государственной власти и управления РФ.

Мотивы решения

Один из основополагающих принципов конституционного строя заключается в том, что любой государственный орган может принимать только такие решения и осуществлять только такие действия, которые входят в его компетенцию, установленную в соответствии с Конституцией. Конституция РСФСР не предоставляет Президенту права образовывать министерства.

Разделение и взаимное сдерживание служб государственной безопасности и внутренних дел призвано обеспечивать конституционный демократический строй и является одной из гарантий против узурпации власти. Указ Президента от 19 декабря 1991 года, объединяя функции охраны государственной и общественной безопасности, противоречит ряду законов РФ, содержание которых направлено на соблюдение в Российской Федерации конституционного принципа разделения властей, на охрану в конечном счете конституционных прав и свобод граждан, конституционного строя в целом.

8. Постановление от 19 мая 1993 года N 10-П по делу о проверке конституционности Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 17 июля 1992 года "О газете "Известия" (Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 1994. N 2 - 3) <*>.

-----------------------------------

<*> Постановление принято на основе Конституции РФ 1978 года (в ред. от 10 декабря 1992 года), в частности ее статьи 3, имеющей тот же предмет регулирования, что и статья 10 Конституции РФ 1993 года.

Правовые категории в Постановлении

Разделение властей; свобода слова и средств массовой информации; ограничение прав и свобод человека и гражданина; решения законодательных (представительных) органов государственной власти; действие решений Конституционного Суда во времени.

Заявители

Народные депутаты РФ; члены журналистского коллектива редакции газеты "Известия" (в порядке части первой статьи 165.1 Конституции РФ 1978 года (в ред. от 10 декабря 1992 года)).

Предмет рассмотрения

Постановление Верховного Совета, которым были решены вопросы, связанные с распоряжением государственной собственностью, и дано поручение издательству "Известия Советов народных депутатов СССР", касающееся его деятельности как государственного предприятия.

Позиция заявителей

Основные права и законные интересы индивидуальных жалобщиков нарушены в результате отступления при принятии оспоренного Постановления Верховного Совета от норм Конституции, закрепляющих принцип разделения властей, а также право искать, получать и свободно распространять информацию; это создает не соответствующее Конституции обыкновение правоприменительной практики.

Итоговый вывод решения

Постановление Верховного Совета РФ от 17 июля 1992 года "О газете "Известия" не соответствует статьям Конституции, гарантирующим разделение властей, свободу информации, право на судебную защиту, а также определяющим принципы деятельности и полномочия высших органов государственной власти.

Мотивы решения

В полномочия Верховного Совета входит осуществление в пределах компетенции Российской Федерации законодательного регулирования отношений собственности, а не распоряжение объектами собственности, которое относится к полномочиям исполнительной власти. Вторжение в сферу полномочий исполнительной власти является нарушением конституционного принципа разделения властей.

Парламент не вправе решать вопросы, подлежащие разрешению в судебном порядке, вторгаясь в сферу полномочий судебной власти. Такое вторжение, помимо прочего, ограничивает конституционное право на судебную защиту. Право на судебную защиту предполагает равенство заинтересованных сторон при защите своих прав, исключая односторонне-властный порядок рассмотрения спорных вопросов.

Постановление как индивидуальный акт нарушает свободу слова и свободу массовой информации, в том числе свободу каждого искать, получать и свободно распространять информацию. Это право имеет индивидуально-коллективный характер и осуществляется в том числе через средства массовой информации. Установление ограничений данного права возможно, однако лишь при соблюдении следующих условий: а) ограничения прав должны быть соразмерны конституционным целям их установления (защита конституционного строя, нравственности, здоровья, законных прав и интересов других лиц, обороны страны и безопасности государства); б) ограничения не могут противоречить демократическим принципам; в) установление ограничений прав и свобод возможно только законом, а не индивидуальным актом законодателя.

Решения парламента (палат) не могут быть изменены после окончательного голосования на его (их) заседаниях, в том числе органами парламента (его палат).

Распространив действие принятого им решения на прошлое время, Конституционный Суд выработал правовую позицию, согласно которой момент вступления в силу принимаемых им актов и возможность придания им обратной силы должны определяться Конституционным Судом.

9. Принцип разделения властей предполагает, что не существует возможности издания совместных актов законодательной и исполнительной власти (см.: Постановление от 2 апреля 1993 года N 6-П).

Статья 11

1. Постановление от 9 января 1998 года N 1-П по делу о проверке конституционности Лесного кодекса Российской Федерации (Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 3. Ст. 429)

Правовые категории в Постановлении

Конституционная природа права собственности на лесной фонд; формы собственности на природные ресурсы; разграничение предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами; нормотворческие полномочия РФ и ее субъектов; соотношение федеральных законов и законов субъектов РФ по предметам совместного ведения; соотношение Конституции РФ и Федеративного договора.

Заявители

Администрация Хабаровского края, Правительство Республики Карелия (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Лесной кодекс РФ в целом с точки зрения порядка его принятия, а также положения Лесного кодекса РФ, согласно которым лесной фонд находится в федеральной собственности; в соответствии с федеральным законом допускается передача части лесного фонда в собственность субъектов РФ; к полномочиям РФ относятся владение, пользование и распоряжение лесным фондом; к полномочиям субъектов РФ - участие в осуществлении прав владения, пользования, распоряжения лесным фондом на территории соответствующего субъекта РФ.

Позиция заявителей

Отсутствие разграничения государственной собственности (лесного фонда) на федеральную собственность и собственность субъектов РФ и отнесение лесного фонда лишь к федеральной собственности неправомерно, фактически лишает субъекты РФ конституционного права совместно с Федерацией владеть, пользоваться и распоряжаться лесным фондом, находящимся на его территории; федеральный законодатель не имеет полномочий отнести лесной фонд к федеральной собственности и разграничить компетенцию федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов РФ в области использования, охраны, защиты лесного фонда и воспроизводства лесов, поскольку в Конституции РФ не закреплен порядок разграничения государственной собственности и не разграничены полномочия между органами государственной власти Федерации и ее субъектов в данной области; при решении указанных вопросов необходимо руководствоваться нормами Федеративного договора от 31 марта 1992 года.

Итоговый вывод решения

Признать соответствующими Конституции РФ Лесной кодекс РФ по порядку принятия, а также его оспоренные положения о лесном фонде.

Мотивы решения

Конституционный Суд, дав конституционное толкование ряда положений Лесного кодекса РФ, ответил на вопрос о конституционно-правовой природе собственности на лесной фонд, существенных чертах и особенностях права собственности на лесной фонд, правомочий собственников лесного фонда и участков лесного фонда. Лесной фонд ввиду его важной многофункциональной роли и значимости для общества в целом, необходимости обеспечения устойчивого развития, а также рационального использования этого природного ресурса в интересах РФ и ее субъектов представляет собой публичное достояние многонационального народа России и как таковой является федеральной собственностью особого рода и имеет специальный правовой режим. При этом необходимо учитывать, что:

а) лесной фонд составляет лишь часть лесных природных ресурсов и в него не входят леса, расположенные на землях обороны, городских поселений, землях сельскохозяйственного назначения и т.п.;

б) Лесной кодекс не препятствует передаче части лесного фонда в собственность субъектов РФ и тем самым создает правовую основу и возможность для последующего разграничения собственности на лесной фонд;

в) Лесной кодекс не препятствует тому, чтобы земля, на которой имеются лесные природные ресурсы, не входящие в лесной фонд, и земля, которая изымается из лесного фонда, находилась в различных формах собственности - частной, государственной, муниципальной и иных;

г) допуская возможность нахождения природных ресурсов в различных формах собственности, Конституция (статьи 9 и 36) вместе с тем не обязывает к тому, чтобы лесной фонд как особая часть лесных природных ресурсов находился в этих различных формах собственности; из указанных конституционных положений также не следует, что право собственности на лесной фонд принадлежит субъектам РФ и что Конституция требует обязательной передачи лесного фонда в собственность субъектов РФ.

Конституционный Суд также сформулировал и подтвердил ряд выраженных ранее правовых позиций, касающихся общих вопросов разграничения предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами:

а) Конституция РФ осуществляет разграничение нормотворческих полномочий федерального законодателя и законодателей субъектов РФ по предметам совместного ведения;

б) по предметам совместного ведения (как и по предметам исключительного ведения РФ) возможно издание не только законов, но и других нормативных правовых актов (указов Президента РФ и постановлений Правительства РФ); часть 2 статьи 76 Конституции РФ регулирует не вопрос о том, вправе ли федеральные органы государственной власти издавать нормативные акты подзаконного характера, а вопрос о том, как действует федеральный закон и как он соотносится с актами, принимаемыми субъектами РФ;

в) федеральный закон как нормативный акт общего действия, регулирующий те или иные вопросы (предметы) совместного ведения, определяет права и обязанности участников правоотношений, в том числе полномочия органов государственной власти, и тем самым осуществляет разграничение этих полномочий. Из статей 11 (часть 3), 72 (пункты "в", "г", "д" и "к" части 1), 76 (части 2 и 5) и 94 Конституции РФ следует, что Федеральное Собрание вправе осуществлять законодательное регулирование вопросов, относящихся к данным предметам совместного ведения, определять соответствующие конкретные полномочия и компетенцию органов государственной власти РФ и субъектов РФ;

г) до издания федерального закона по предмету совместного ведения субъект РФ вправе принять собственный закон и иные нормативные правовые акты, но после издания федерального закона такие акты должны быть приведены в соответствие с федеральным законом;

д) по предметам совместного ведения могут издаваться индивидуальные правоприменительные акты, связанные с совместной практической правоприменительной деятельностью РФ и ее субъектов на основе норм федеральных законов.

С принятием Конституции РФ положения Федеративного договора могут применяться лишь с учетом требования Конституции, в том числе ее статей 15 (часть 1) и 4 (часть 2), а также абзаца четвертого пункта 1 Заключительных и переходных положений.

Как следует из пункта "а" статьи 71 Конституции, принятие и изменение всех федеральных законов находится в ведении Федерации, а не в совместном ведении. Закрепленный Конституцией порядок принятия федеральных законов не предусматривает обязательного направления законопроекта по предметам совместного ведения субъектам РФ и специального рассмотрения их предложений в федеральном парламенте.

2. Федеративной природой государственности России в том виде, как она закреплена в статьях 1 (часть 1), 11 (часть 2) и в главе 3 "Федеративное устройство" Конституции РФ, обусловлены разграничение предметов ведения и полномочий РФ и ее субъектов, в том числе в сфере совместного ведения, и полнота государственной власти на каждом уровне федеративной системы вне пределов ведения и полномочий органов государственной власти другого уровня. По смыслу статей 11 (часть 3), 72, 73 и 76 (части 2, 4 и 6) Конституции РФ, в сфере совместного ведения субъекты РФ связаны только осуществленным федеральным законодателем регулированием, а также Федеративным договором и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий (см.: Постановление от 10 июня 1998 года N 17-П).

3. Приоритет положений Конституции РФ имеет место при определении как статуса субъектов РФ, так и предметов ведения и полномочий органов государственной власти РФ и органов государственной власти ее субъектов. Следовательно, содержащееся в статье 11 (часть 3) Конституции РФ положение о том, что разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти ее субъектов осуществляется на основе Конституции РФ, Федеративного и иных договоров о разграничении предметов ведения и полномочий, предполагает, что все указанные договоры должны соответствовать Конституции РФ, а потому любое допускавшееся ими ограничение либо разделение суверенитета РФ исключается (см.: Постановление от 7 июня 2000 года N 10-П).

Статья 12

1. Постановление от 16 октября 1997 года N 14-П по делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 49 Федерального закона от 28 августа 1995 года "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. N 42. Ст. 4902)

Правовые категории в Постановлении

Самостоятельность органов местного самоуправления; досрочное прекращение полномочий органов и выборных должностных лиц местного самоуправления; разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и ее субъектов.

Заявитель

Народный Хурал Республики Бурятия (в порядке части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положение Закона, согласно которому:

- в случае установленных судом нарушений органами местного самоуправления и выборными должностными лицами местного самоуправления Конституции РФ, конституции, устава субъекта РФ, федеральных законов, законов субъекта РФ, устава муниципального образования законодательный (представительный) орган субъекта РФ может обратиться в соответствующий суд (верховный суд республики, краевой, областной или городской (города федерального значения) суд, суд автономной области, суд автономного округа) за заключением о признании несоответствия деятельности органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления Конституции РФ, конституции, уставу субъекта РФ, федеральным законам, законам субъекта РФ, уставу муниципального образования;

- заключение суда о признании несоответствия деятельности органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления Конституции РФ, конституции, уставу субъекта РФ, федеральным законам, законам субъекта РФ, уставу муниципального образования является основанием для рассмотрения законодательным (представительным) органом субъекта РФ вопроса о прекращении полномочий соответствующего органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления; прекращение полномочий органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления и одновременное назначение новых выборов осуществляются законом субъекта РФ.

Позиция заявителя

Установленная данным положением возможность досрочного прекращения полномочий органа местного самоуправления нарушает самостоятельность органов местного самоуправления, в том числе в решении вопросов ответственности и досрочного прекращения полномочий их выборных должностных лиц, позволяет органам государственной власти субъектов РФ вмешиваться в функционирование местного самоуправления и потому противоречит Конституции РФ, ее статьям 3, 12, 130, в соответствии с которыми органы местного самоуправления как особая разновидность осуществления власти народом не входят в систему органов государственной власти и предназначены для самостоятельного решения населением вопросов местного значения.

Итоговый вывод решения

Оспоренное нормативное положение не противоречит Конституции РФ.

Мотивы решения

В соответствии со статьей 12 Конституции РФ местное самоуправление самостоятельно в пределах своих полномочий. По смыслу ее статей 130, 131, 132 и 133, Конституцией РФ и законом устанавливаются права и обязанности местного самоуправления. Согласно статье 15 (часть 2) Конституции РФ органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию РФ и законы. Из этого конституционного принципа в его взаимосвязи с другими предписаниями Конституции РФ вытекает, что а) деятельность органов местного самоуправления и выборных должностных лиц местного самоуправления должна соответствовать Конституции РФ и основанным на ней нормативным правовым актам.

Конституционные принципы самостоятельности местного самоуправления, обособленности органов местного самоуправления от системы органов государственной власти, самостоятельности населения в выборе структуры органов местного самоуправления должны быть обеспечены и защищены от возможных злоупотреблений своими полномочиями органами и выборными должностными лицами местного самоуправления, а также от необоснованного вмешательства в их деятельность.

Конституционный Суд сформулировал, исходя из этого, правовую позицию о том, что б) Российская Федерация как суверенное государство вправе предусмотреть адекватные меры ответственности органов местного самоуправления и выборных должностных лиц местного самоуправления, в том числе и в виде досрочного прекращения полномочий соответствующего органа или выборного должностного лица местного самоуправления.

Установленная федеральным законодательством возможность досрочного прекращения полномочий органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления относится к совместному ведению РФ и ее субъектов. По предметам совместного ведения РФ и ее субъектов издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ. Следовательно, в) федеральный законодатель был вправе предусмотреть возможность досрочного прекращения полномочий органа местного самоуправления, выборного должностного лица местного самоуправления в Федеральном законе "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".

г) Процедура, в результате которой только и возможно применение соответствующей санкции (досрочное прекращение полномочий), включает элементы принципиального характера, которые в данном случае урегулированы в рассматриваемом Федеральном законе (наличие установленных судом нарушений как основание возбуждения вопроса о досрочном прекращении полномочий; обязательный круг субъектов, решающих такой вопрос; необходимость судебной процедуры, наделение законодательного (представительного) органа государственной власти субъекта РФ правом принимать окончательное решение на основе заключения соответствующего суда и др.). В целом процедура - судебный порядок решения вопроса, по сути, является принципом, выражает существо оспариваемой нормы, ее глубинное содержание. Как таковая (включая необходимость участия федерального суда как беспристрастного арбитра в решении возникшего конфликта между представительным органом государственной власти субъекта РФ и органом местного самоуправления) она во многом предопределяет уровень защищенности конституционного права граждан на осуществление местного самоуправления.

Конституционный Суд обратил внимание на то, что д) все муниципальные образования независимо от размеров территории и численности населения, своей структуры и места в системе территориального устройства пользуются равными правами и обязанностями. Между ними нет отношений подчиненности, органы одних муниципальных образований не вправе применять санкции к органам других муниципальных образований, и единый порядок досрочного прекращения полномочий органов местного самоуправления, выборных должностных лиц местного самоуправления полностью соответствует Конституции.

2. Постановление от 15 января 1998 года N 3-П по делу о проверке конституционности статей 80, 92, 93 и 94 Конституции Республики Коми и статьи 31 Закона Республики Коми от 31 октября 1994 года "Об органах исполнительной власти в Республике Коми" (Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 4. Ст. 532)

Правовые категории в Постановлении

Право на местное самоуправление; соотношение органов государственной власти и органов местного самоуправления; территория местного самоуправления; действие федеральных законов по предметам совместного ведения.

Заявитель

Судья Верховного Суда Республики Коми (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Положения Конституции Республики Коми и республиканского Закона о создании на уровне районов, городов республиканского подчинения и районов в городе местных представительных органов власти; об осуществлении этими органами полномочий, присущих органам местного самоуправления; об образовании в территориальных единицах Республики местных администраций, которые осуществляют государственное управление на соответствующей территории, входят в систему исполнительной власти и возглавляются главами администраций, назначаемыми на должность и освобождаемыми от должности вышестоящими должностными лицами, притом что местные администрации осуществляют полномочия, присущие органам местного самоуправления.

Позиция заявителя

Оспариваемые нормы нарушают право граждан на осуществление местного самоуправления.

Итоговый вывод решения

Соответствуют Конституции РФ положения, определяющие перечень полномочий представительных органов местного самоуправления, при условии, что данный перечень не является исчерпывающим и предполагает решение этими органами и других вопросов, отнесенных к компетенции местного самоуправления иным законодательством, включая федеральные законы и законы Республики Коми.

Не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 3, 130, 131 (часть 1) и 132 (часть 1), положения:

- согласно которым местные представительные органы заслушивают отчет местной администрации по выполнению конкретных программ, поскольку такая подотчетность может быть предусмотрена лишь уставом муниципального образования;

- об избрании местных представительных органов власти только в районах, городах республиканского подчинения и районах в городе в той части, в какой оно ограничивает право на создание представительных органов местного самоуправления в других муниципальных образованиях;

- согласно которым местные администрации осуществляют государственное управление в качестве органов общей компетенции, входят в систему исполнительной власти и образуются Главой Республики Коми.

Конституционный Суд определил также порядок исполнения настоящего Постановления.

Мотивы решения

Отнесение органов к органам государственной власти или органам местного самоуправления зависит не от их названий и других внешних проявлений, а от сущностных характеристик этих органов.

а) Указание на то, что местные органы являются органами власти, само по себе не свидетельствует об их государственной природе, так как публичная власть может быть и муниципальной (см. также: Постановление от 24 января 1997 года N 1-П).

б) Подтверждением муниципальной природы местных представительных органов (как и местных администраций) является содержание их полномочий.

в) Муниципальное образование не подчиняется одно другому, так как иное противоречит конституционному принципу самостоятельности населения в решении вопросов местного значения и прямому запрету, установленному федеральным законодательством.

г) Территориальная сфера местного самоуправления предопределяется приближенностью к населению и должна сочетаться с пониманием его эффективности, учитывать особенности правовой и фактической ситуации (см. также: Постановление от 24 января 1997 года N 1-П).

Наличие органов, предназначенных для решения местных вопросов в районах, городах республиканского подчинения, районах городов, обозначает лишь верхний территориальный уровень местного самоуправления и не может исключать его на низовых уровнях. Выборные органы - необязательный элемент муниципального образования, их полномочия вправе осуществлять собрания (сходы) граждан.

д) Не могут создаваться государственные органы представительной и исполнительной власти на территориях, не имеющих статуса административно-территориальных единиц (см. также: Постановление от 24 января 1997 года N 1-П).

е) Нормы, согласно которым местные администрации, осуществляющие решение вопросов местного самоуправления, входят в систему исполнительной власти Республики, противоречат Конституции РФ, так как устанавливают подчиненность местных администраций органам государственной власти.

Правовая позиция относительно федерального вмешательства в дела субъекта РФ заключается в том, что из статей 15 (часть 1), 76 (части 2, 5) Конституции РФ следует, что федеральные законы, регламентирующие муниципальные отношения, имеют прямое действие на всей территории РФ как в тех случаях, когда субъекты РФ не приняли в порядке их конкретизации собственные правовые акты, так и тогда, когда последние противоречат федеральному закону. Действия (бездействие) населения (органов местного самоуправления) по определению структуры местного самоуправления, препятствующие реальному осуществлению местного самоуправления, должны быть скорректированы федеральными органами государственной власти в целях обеспечения прав и свобод граждан, в том числе права на осуществление местного самоуправления. Это не нарушает права органов государственной власти субъектов РФ и муниципальных органов, но ставит реализацию их обязанностей обеспечить создание системы местного самоуправления в определенные рамки по времени (см. также: Постановление от 30 мая 1996 года N 13-П).

3. После завершения формирования органов местного самоуправления путем проведения первых выборов органы государственной власти уже не вправе своим решением устанавливать временные рамки проведения последующих выборов, так как иначе будет налицо вмешательство в деятельность органов местного самоуправления.

Федеральный законодатель вправе упорядочить процесс формирования системы органов местного самоуправления и не допустить затягивания создания выборных органов местного самоуправления, не вмешиваясь в их деятельность.

Определение в федеральном законе предельных сроков проведения выборов не нарушает права органов государственной власти субъектов РФ и местного самоуправления назначать конкретную дату выборов, а лишь ставит реализацию этого права в определенные рамки по времени (см.: Постановление от 30 мая 1996 года N 13-П).

4. Из прямого предписания статьи 130 (часть 1) Конституции РФ, устанавливающей, что местное самоуправление обеспечивает самостоятельное решение населением вопросов местного значения, следует, что вопросы местного значения могут и должны решать именно органы местного самоуправления или население непосредственно, а не органы государственной власти. На органы же государственной власти возлагается обязанность создавать необходимые правовые, организационные, материально-финансовые и другие условия для становления и развития местного самоуправления и оказывать содействие населению в осуществлении права на местное самоуправление (см.: Постановление от 30 ноября 2000 года N 15-П).

5. Субъектом права на самостоятельное осуществление муниципальной власти - непосредственно и через органы местного самоуправления - выступает население муниципального образования. Оно вправе защищать свои права и свободы, реализуемые на уровне местного самоуправления, в том числе путем воздействия в различных не противоречащих закону формах на выборных должностных лиц местного самоуправления.

Контроль населения за их деятельностью, устанавливаемый в качестве предпосылки соответствующего воздействия, представляет собой, по существу, одно из средств самоорганизации населения. Однако право муниципальных образований вводить конкретный порядок и условия такого воздействия, как отзыв выборного должностного лица местного самоуправления, предполагает недопустимость искажения смысла выборов и предназначения каждой из форм непосредственной демократии (см.: Постановление от 2 апреля 2002 года N 7-П).

Статья 13

1. Возможность создания на территории субъекта РФ только одной национально-культурной автономии не исключает других форм самоорганизации граждан по признаку принадлежности к той же этнической общности. В соответствии с Конституцией РФ и законодательством РФ могут создаваться другие объединения граждан РФ, относящих себя к соответствующей этнической общности, которые также содействуют сохранению самобытности, развитию языка, образования, национальной культуры, но не обладают статусом национально-культурной автономии, как он установлен Федеральным законом "О национальной культурной автономии" (см.: Постановление от 3 марта 2004 года N 5-П).

2. В условиях сохраняющейся напряженности межэтнических и межконфессиональных отношений, а также возрастающих политических претензий со стороны современного религиозного фундаментализма, когда привнесение в сферу политики (а значит, в сферу борьбы за власть) дифференциации по религиозному признаку, которая может приобрести и национальный оттенок, чревато расколом общества на национально-религиозные составляющие (в частности, на славянско-христианскую и тюркско-мусульманскую), введение Федеральным законом "О политических партиях" запрета на создание политических партий по национальному или религиозному признаку соответствует аутентичному смыслу статей 13 и 14 Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 19 (части 1 и 2), 28 и 29 и является надлежащей конкретизацией содержащихся в них положений (см.: Постановление от 15 декабря 2004 года N 18-П).

3. Постановление от 30 ноября 1992 года N 9-П по делу о проверке конституционности Указов Президента Российской Федерации от 23 августа 1991 года N 79 "О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР", от 25 августа 1991 года N 90 "Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР" и от 6 ноября 1991 года N 169 "О деятельности КПСС и КП РСФСР", а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. N 11. Ст. 400) <*>.

-----------------------------------

<*> Постановление принято на основе статей Конституции РФ 1978 года (в ред. от 24 мая 1991 года), касающихся принципов создания и деятельности общественных объединений.

Правовые категории в Постановлении

Политическое многообразие; свобода создания и деятельности общественных объединений; конституционность политических партий; конституционно-правовой статус Президента РФ и его полномочия; государственная собственность; имущество КПСС и КП РСФСР.

Заявитель

Группа народных депутатов РФ (в порядке части первой статьи 165.1 Конституции РФ 1978 года (в ред. от 21 апреля 1992 года)).

Предмет рассмотрения

Указы Президента РФ, касающиеся приостановления деятельности на территории Российской Федерации КПСС и КП РСФСР как ее составной части, имущества, которым владела, пользовалась и распоряжалась КПСС, а также содержащие оценку деятельности организационных структур КПСС.

Позиция заявителя

Президент РФ, издавая оспоренные Указы, вторгся в сферы законодательной и судебной властей.

Итоговый вывод решения

Не соответствуют Конституции РФ следующие положения Указа от 23 августа 1991 года:

- предписание Президента РФ Министерству внутренних дел о проведении расследования в связи с тем, что этим предписанием нарушаются установленные законом правила о подследственности;

- предписания Президента РФ прокуратуре не имеют юридического значения, так как соответствующая обязанность прокуратуры прямо вытекает из Конституции РФ;

- пункт 6 Указа как не соответствующий общему принципу права, согласно которому закон и иной нормативный акт, предусматривающий ограничение прав граждан, вступают в силу только после его опубликования в официальном порядке.

Не соответствуют Конституции РФ следующие положения Указа от 25 августа 1991 года:

- пункт 1 применительно к той части имущества, собственником которой являлась КПСС, а также к той части имущества, которая на момент издания Указа фактически находилась во владении, пользовании и распоряжении органов и организаций КПСС и КП РСФСР, но собственник которой не был определен. Указанный пункт соответствует Конституции РФ применительно к той части имущества, собственником которой являлось государство, но которая на момент издания Указа фактически находилась во владении, пользовании и распоряжении органов и организаций КПСС и КП РСФСР;

- пункты 3 и 4 применительно ко всему имуществу, за исключением той части имущества, собственником которой являлось государство, но которая на момент издания Указа фактически находилась во владении, пользовании и распоряжении органов и организаций КПСС и КП РСФСР, - в той части, в которой передача права пользования данным имуществом неосновательно связана в Указе с правомочием государства на пользование этим имуществом в качестве собственника;

- пункт 7 как не соответствующий общему принципу права, согласно которому закон и иной нормативный акт, предусматривающий ограничение прав граждан, вступает в силу только после его опубликования в официальном порядке.

Не соответствуют Конституции РФ следующие положения Указа от 6 ноября 1991 года:

- о роспуске организационных структур КПСС и КП РСФСР применительно к первичным организациям КП РСФСР, образованным по территориальному принципу, постольку, поскольку эти организации сохраняли свой общественный характер и не подменяли государственные структуры, а также при условии, что в случае их организационного оформления в качестве политической партии наравне с другими партиями будут соблюдены требования Конституции и законов РФ. Указанный пункт соответствует Конституции РФ применительно к роспуску имевшихся на территории Российской Федерации руководящих организационных структур КПСС, а также КП РСФСР в той степени, в какой она являлась составной частью КПСС;

- пункт 3 применительно к той части имущества, собственником которой являлась КПСС, а также к той части имущества, которая на момент издания Указа фактически находилась во владении, пользовании и распоряжении органов и организаций КПСС и КП РСФСР, но собственник которой не был определен. Указанный пункт соответствует Конституции РФ применительно к той части имущества, собственником которой являлось государство, но которая на момент издания Указа фактически находилась во владении, пользовании и распоряжении органов и организаций КПСС и КП РСФСР.

Производство по ходатайству о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР прекращено в связи с тем, что в августе - сентябре 1991 года КПСС фактически распалась и утратила статус общесоюзной организации, что роспуск руководящих организационных структур КПСС и КП РСФСР как ее составной части признан настоящим Постановлением соответствующим Конституции и что КП РСФСР организационно не оформлена в качестве самостоятельной политической партии.

Мотивы решения

Оспоренные Указы были изданы Президентом РФ в условиях противоречивости и пробельности законодательного регулирования деятельности политических партий в Российской Федерации. Данное Постановление имеет в основном историческое значение, хотя ряд правовых позиций, касающихся свободы создания и деятельности общественных объединений, нашел отражение в Конституции РФ и в действующем законодательстве.

Конституционный Суд сформулировал ряд правовых позиций, касающихся процессуальных аспектов конституционного судопроизводства:

а) возможность соединения в одном производстве нескольких актов в случае, если они имеют один предмет регулирования и распространяются на единый комплекс правоотношений;

б) обстоятельства дела устанавливаются и исследуются Конституционным Судом в той мере, в какой они могут служить основанием содержащихся в оспоренном акте правовых решений, и поскольку их установление входит в компетенцию Конституционного Суда;

в) Конституционный Суд в данном Постановлении рассмотрел вопрос о конституционности политических партий. Действующей Конституцией РФ и действующим законодательством рассмотрение вопроса о конституционности политических партий не предусмотрено.

Конституционный Суд пришел к выводу, что Указы, изданные Президентом РФ в экстраординарных условиях переходного периода, были направлены на защиту Конституции, законности, на обеспечение государственной и общественной безопасности. При этом Президент действовал в рамках своих полномочий, предоставленных ему Конституцией и законодательством. Таким образом, до принятия ныне действующей Конституции Конституционный Суд, исходя из конституционного статуса Президента как главы исполнительной власти, не придерживался доктрины "скрытых" ("подразумеваемых") полномочий Президента РФ, к которой он прибег впоследствии, характеризуя конституционный статус Президента как главы государства.

Был подтвержден явочный, а не разрешительный порядок формирования общественных объединений, включая политические партии. Сформулирована правовая позиция, согласно которой любой правовой акт, носящий общеобязательный характер и затрагивающий права, свободы и обязанности человека, должен вступать в силу не ранее чем после опубликования или доведения до всеобщего сведения иным способом.

В отношении имущества КПСС и КП РСФСР сделаны следующие выводы. Будучи составной частью КПСС, КП РСФСР не могла помимо КПСС стать самостоятельным собственником имущества. Имущество КПСС и КП РСФСР, числившееся на их балансах, содержало в своем составе объекты, могущие принадлежать различным собственникам, в том числе государству. Точное определение субъекта права собственности на тот или иной объект, находившийся в управлении органов и учреждений КПСС, было затруднено вследствие огосударствления основной массы национального богатства. Отсюда сделан вывод, что неопределенность субъектов права собственности на имущество, находившееся в управлении КПСС и КП РСФСР, не позволяла однозначно признать их его собственниками.

Сформулирован важный принцип охраны и защиты права собственности, в соответствии с которым объявление государственной собственностью имущества, которое в государственной собственности не находилось, не может входить в компетенцию исполнительной власти, если она не уполномочена на это законом.

Антиконституционность деятельности руководящих структур КПСС и КП РСФСР исключала возможность их восстановления в прежнем виде. Члены КПРФ были вправе создать лишь новые руководящие структуры в полном соответствии с требованиями Конституции и законов РФ, на равных началах с другими партиями. Само по себе членство в антиконституционной партии не может служить основанием для какой-либо юридической ответственности гражданина.

Статья 14

1. Перерегистрация религиозных организаций не может проводиться вопреки условиям, которые в силу пункта 1 статьи 9 и пункта 5 статьи 11 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" необходимы и достаточны для учреждения и регистрации религиозных организаций. Из этих норм следует, что для перерегистрации религиозных организаций, учрежденных до вступления в силу данного Федерального закона, а также местных религиозных организаций, входящих в структуру централизованной религиозной организации, не требуется документ, подтверждающий их существование на соответствующей территории не менее 15 лет; на такие религиозные организации не распространяется требование о ежегодной перерегистрации до наступления указанного 15-летнего срока; они не могут быть ограничены в правоспособности на основании абзацев третьего и четвертого пункта 3 статьи 27 (см.: Постановление от 23 ноября 1999 года N 16-П).

2. Конституционный принцип светского государства и отделения религиозных объединений от государства означает, что государство, его органы и должностные лица, а также органы и должностные лица местного самоуправления, то есть органы публичной (политической) власти, не вправе вмешиваться в законную деятельность религиозных объединений, возлагать на них выполнение функций органов государственной власти и местного самоуправления, а религиозные объединения в свою очередь не вправе вмешиваться в дела государства, участвовать в формировании и выполнять функции органов государственной власти и местного самоуправления, участвовать в деятельности политических партий и политических движений, оказывать им материальную или иную помощь, а также участвовать в выборах. Таким образом, в РФ как демократическом и светском государстве религиозное объединение не может подменять политическую партию, оно надпартийно и неполитично.

Принцип светского государства в понимании, сложившемся в странах с моноконфессиональным и мононациональным устройством общества и с развитыми традициями религиозной терпимости и плюрализма (что позволяло, в частности, допустить в некоторых странах политические партии, основанные на идеологии христианской демократии, поскольку понятие "христианский" в данном случае выходит далеко за конфессиональные рамки и обозначает принадлежность к европейской системе ценностей и культуре), не может быть автоматически применен к РФ. В многонациональной и многоконфессиональной России такие понятия, как "христианский", "православный", "мусульманский", "русский", "татарский" и т.п., ассоциируются в общественном сознании скорее с конкретными конфессиями и отдельными нациями, чем с общей системой ценностей российского народа в целом. Поэтому конституционный принцип демократического и светского государства применительно к конкретно-историческим реалиям, сложившимся в РФ, не допускает создание политических партий по признакам национальной или религиозной принадлежности; такой запрет соответствует аутентичному смыслу статей 13 и 14 Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 19 (части 1 и 2), 28 и 29 и является надлежащей конкретизацией содержащихся в них положений (см. Постановление от 15 декабря 2004 года N 18-П).

Статья 15

1. Постановление от 29 июня 2004 года N 13-П по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса (Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. N 27. Ст. 2804)

Правовые категории в Постановлении

Положение УПК РФ в системе федерального законодательства, регулирующего уголовно-процессуальные отношения; состязательность и равноправие сторон в уголовном судопроизводстве; презумпция невиновности; право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом; право на судебную защиту; свидетельский иммунитет; неприкосновенность члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы.

Заявители

Группа депутатов Государственной Думы (в порядке пункта "а" части 2 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения

Отдельные положения статей 7, 15, 234 и 450 УПК РФ.

Позиция заявителей

Положения частей первой и второй статьи 7 УПК РФ не соответствуют статье 76 (часть 3) Конституции РФ. Положения части второй статьи 15 УПК РФ не отвечают требованиям статьи 2 Конституции РФ. Положения частей шестой и восьмой статьи 234 УПК РФ не согласуются со статьями 45, 46 (часть 1) и 55 Конституции РФ. Положения статьи 450 УПК РФ противоречат статье 98 Конституции РФ.

Итоговый вывод решения

Части первая и вторая статьи 7 УПК РФ о приоритете его норм перед иными законами не противоречат Конституции РФ, поскольку содержащиеся в них положения - по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования - не подразумевают разрешение возможных коллизий между данным Кодексом и какими бы то ни было федеральными конституционными законами и распространяются лишь на случаи, когда положения иных федеральных законов, непосредственно регулирующие порядок производства по уголовным делам, противоречат УПК РФ. Если в ходе производства по уголовному делу будет установлено несоответствие между федеральным конституционным законом и УПК РФ, применению - согласно статьям 15 (часть 4) и 76 (часть 3) Конституции РФ - подлежит именно федеральный конституционный закон или международный договор Российской Федерации, как обладающие большей юридической силой по отношению к обычному федеральному закону.

Часть вторая статьи 15 УПК РФ, закрепляющая, что суд не является органом уголовного преследования, не противоречит Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм уголовно-процессуального законодательства содержащиеся в ней положения, как не предполагающие ограничение действия конституционного принципа состязательности, не освобождают должностных лиц государственных органов - участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения от выполнения при расследовании преступлений и судебном разбирательстве уголовных дел конституционной обязанности по защите прав и свобод человека и гражданина, в том числе от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, иного ограничения прав и свобод.

Часть шестая статьи 234 УПК РФ не соответствует Конституции РФ, ее статьям 45 (часть 2), 46 (часть 1) и 49 (часть 2), в той мере, в какой содержащейся в ней нормой исключается возможность удовлетворения судом ходатайства стороны защиты о вызове свидетеля для установления алиби подсудимого, если оно не заявлялось в ходе предварительного расследования и не было отклонено дознавателем, следователем, прокурором.

Часть восьмая статьи 234 УПК РФ не противоречит Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи с иными нормами УПК РФ она не исключает возможность допроса лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, об обстоятельствах производства следственных действий или изъятия и приобщения к уголовному делу документов при условии их согласия на это.

Статья 450 УПК РФ и находящаяся с ней во взаимосвязи статья 107 УПК РФ не противоречат Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в нормативном единстве со статьей 108 УПК РФ они предполагают применение в отношении членов Совета Федерации и депутатов Государственной Думы меры пресечения в виде домашнего ареста по судебному решению и с согласия соответственно Совета Федерации или Государственной Думы.

Мотивы решения

Положения частей первой и второй статьи 7 УПК РФ - по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм - не затрагивают определенную Конституцией РФ иерархию нормативных актов в правовой системе РФ и не предполагают распространение приоритета УПК РФ на разрешение возможных коллизий между ним и какими бы то ни было федеральными конституционными законами, а также между ним и международными договорами РФ.

Требование о приоритете УПК РФ в установлении порядка уголовного судопроизводства корреспондирует максимально кодифицированному состоянию уголовного права, обеспечивая наиболее адекватную процессуальную форму его реализации как права материального. При этом законодатель исходил из особой роли, которую выполняет в правовой системе РФ кодифицированный нормативный правовой акт, осуществляющий комплексное нормативное регулирование тех или иных отношений. Следовательно, федеральный законодатель - в целях реализации конституционных принципов правового государства, равенства и единого режима законности, обеспечения государственной защиты прав и свобод человека и гражданина в сфере уголовной юстиции, - кодифицируя нормы, регулирующие производство по уголовным делам, вправе установить приоритет УПК РФ перед иными федеральными законами в регулировании уголовно-процессуальных отношений. Вместе с тем приоритет УПК РФ перед другими обычными федеральными законами не является безусловным, а ограничен рамками специального предмета регулирования, которым является порядок производства по уголовным делам на территории РФ. Другими федеральными законами не должно осуществляться регулирование именно уголовно-процессуальных по своей правовой природе отношений.

2. Избирательный закон, изменивший правила подсчета голосов при повторном голосовании в ходе уже начавшихся выборов, является актом, затрагивающим права, свободы и обязанности граждан, и должен, согласно части 3 статьи 15 Конституции РФ, применяться только с момента его официального опубликования для всеобщего сведения, а не со дня подписания (см.: Постановление от 10 июля 1995 года N 9-П).

3. Международный пакт о гражданских и политических правах, исходя из приоритета прав человека, подчеркивает, что цель исправления судебных ошибок служит основанием для пересмотра окончательных решений судов, "если какое-либо новое или вновь обнаруженное обстоятельство неоспоримо доказывает наличие судебной ошибки". Данная международно-правовая норма в силу статьи 15 (часть 4) Конституции РФ, являясь составной частью правовой системы России, имеет приоритет перед внутренним законодательством по вопросам защиты прав и свобод, нарушенных в результате судебных ошибок (см.: Постановление от 2 февраля 1996 года N 4-П).

4. Возможность опубликования отдельных судебных решений или извлечений из них не является достаточной гарантией для реализации статьи 15 Конституции РФ. Решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов не могут поэтому признаваться адекватным средством для лишения нормативных актов, названных в статье 125 Конституции РФ, юридической силы в связи с их неконституционностью.

Прекращение действия любых нормативных положений, затрагивающих права, свободы и обязанности граждан, невозможно без официального опубликования для всеобщего сведения судебных решений, аннулирующих такие нормы (см.: Постановление от 16 июня 1998 года N 19-П).

5. Оспариваемое положение должно рассматриваться и применяться в непротиворечивом нормативном единстве с требованиями Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой потерпевшей стороне присуждается справедливая компенсация за вред, причиненный нарушением права на справедливое правосудие. Иное расходилось бы с его действительным конституционно-правовым смыслом, выявленным в настоящем Постановлении, и привело бы вопреки требованиям статьи 15 (часть 4) Конституции РФ и воле федерального законодателя, ратифицировавшего Конвенцию, к блокированию ее действия на территории РФ (см.: Постановление от 25 января 2001 года N 1-П).

6. Необходимость адекватных мер федерального воздействия в целях защиты Конституции РФ, обеспечения ее высшей юридической силы, верховенства и прямого действия, а также верховенства основанных на ней федеральных законов на всей территории РФ, что требует от органов государственной власти субъектов РФ соблюдения федеральной Конституции и федеральных законов, вытекает непосредственно из закрепленных Конституцией РФ основ конституционного строя РФ как демократического федеративного правового государства, обязанного обеспечивать признание, соблюдение и защиту прав и свобод, единство статуса личности на всей территории РФ, а также защиту других конституционных ценностей, таких как суверенитет и государственная целостность РФ, единство системы государственной власти, разграничение предметов ведения и полномочий между РФ и ее субъектами, единство экономического пространства, обеспечение обороны страны и безопасности государства (см.: Постановление от 4 апреля 2002 года N 8-П).