Глава 2 ЦЕЛЬ И МОТИВ: РАЗВИТИЕ ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИИ

Следующим элементом, который составляет мотивационную сферу? является цель, под ней понимают «непосредственно осознаваемый результат, на который в данный момент направлено действие, связанное с деятельностью, удовлетворяющей актуализированную потребность»1 На наш взгляд, предложенное определение имеет недостатки. Во-первых, Р.С.Немов по существу отождествляет цель с результатом, т. е. превращает цель в объективную категорию, поскольку акцентирует определение на результате; расширение определения за счет «непосредственно осознаваемого» ничего в этой ситуации не меняет, поскольку лишь устанавливает, что данный результат носит и субъективную основу; чтобы сконцентрировать внимание исследователя на психической сущности цели, нужно было говорить о ней как о непосредственном осознании результата, т. е. «сделать упор на осознание», а не на результат. Но и это не разрешает проблемы определения цели, поскольку, во-вторых, термин «непосредственное осознание» носит опять-таки общий характер, через него можно определить и потребность, и интерес, и мотив, и другие психические моменты. В-третьих, автор не прав в том, что устанавливает одновременное («в данный момент») существование цели и действия, направленного на результат; ведь общеизвестно, что действие возникает после принятия решения действовать, а последнее базируется на целеполагании. В-четвертых, очень утяжеляет определение фраза «действие, связанное с деятельностью», более того, она неверна и по существу: как бы авторы ни определяли «деятельность», они не могут не вводить в нее и действие, поскольку деятельность без действия невозможна; именно поэтому действие не связано с деятельностью, а является составной ее частью. В-пятых, не совсем точна и фраза «деятельность, удовлетворяющая... потребность», так как даже если мы в структуру деятельности введем и ее результат, что не столь уж бесспорно, то все равно удовлетворять потребность будет не вся деятельность, а только результат, являющийся целью поведения лица. Очевидно, пренебрежение термино-

' Немое Р С Психология Т 1 М, 1994 С 393.

94

Часть 1 Фундаментальные науки и уголовное прав0

ния из самим же высказанного правила такая криминализация возможна, когда цель у казана в законе, и цель влияет на ответственность При этом Н С Таганцев ссылается на объяснительную записку к Уголовному Уложению « сущность каждого преступного деяния определяется намерением, т е тем путем, который выбрал для себя виновный Цель же и план играют дополнительную роль и выдвигаются лишь в случаях, особо законом указанных»1 С последним утверждением необходимо согласиться, но с некоторой корректировкой если автор имеет в виду первичную цель, то эта цель постольку связана с уголовной ответственностью, поскольку она находит отражение в невменяемости или в уменьшенной вменяемости, в остальных случаях она должна быть для уголовного права безразличной Если же автор говорит о других целях, то пока непонятно, откуда они возникают Никак нельзя согласиться и с двойной меркой относительно криминализации в общем цели влиять не должны, но если очень хочется, то Действительно, в Уголовном Уложении 1903 г , как и в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г довольно часто указывалась та или иная цель, на основании которой дифференцировалось наказание Так, в ст 73. 74 Уголовного Уложения выделена цель «произвести соблазн между прис}тствуюшими», в ст 75 — «с целью помешать отправлению богослужения» и т д Однако о чем свидетельствует это указание в законе о реальном повышении общественной опасности личности в связи с наличием цели и соответствующем изменении наказания или о надуманном подходе законодателя к проблеме? В пользу последнего вывода выступает исключение указанных целей из законодательных актов, регламентирующих правила поведения в светском государстве Но проблема целей этим не снимается

В УК РФ цели указаны относительно часто с целью скрыть другое преступление (п «к» ч 2 ст 105), облегчить его совершение (п «к» ч 2 ст 105), использования органов или тканей потерпевшего (п «м» ч 2 ст 105, п «ж» ч 2 ст 111), вовлечения несовершеннолетних в совершение преступления или иных антиобщественных действий (п «е» ч 2 ст 152), изъятия у несовершеннолетних органов или тканей для трансплантации (п «ж» ч 2 ст 152), хищения чужого им>щества (ч 1 ст 162), получения имущества в крупном

1 Там же С 40-41 242-243

раздел 2 Психо чогия и уголовное право

размере (ч 3 ст 163). получения кредитов, освобождения от налогов, извлечения иной имущественной выгоды или прикрытия запрещенной деятельности (ст 173), разглашения либо незаконного использования сведений (ч 1 ст 183), оказания влияния на рез>ль-хаты соревнования (ч 1-3 ст 184). сбыта (ч 1 ст 186, ч 2 ст 228 ч 1 ст 234), введения в заблуждение кредиторов (ст 197), извлечения выгод и преим\ществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам (ч 1 ст 201, ч 1 ст 202). нар>шения общественной безопасности, устрашения населения либо оказания воздействия на принятие решения органами власти (ч 1 ст 205), нападения награждай или организации (ч 1 ст 209), угона (ч 1 ст 211), завладения чужим имуществом (ч 1 ст 227), потребления наркотических средств (ч 1 ст 232), использования их (сведений —А К) в ущерб внешней безопасности (ст 276), подрыва экономической безопасности и обороноспособности РФ (ч 1 ст 281), воспрепятствования осуществлению правосудия (ч 1 ст 294), воспрепятствования законной деятельности (ст 295), дачи ложного заключения или ложного показания, осуществления неправильного перевода (ч 1 ст. 309), воспрепятствовать его исправлению (ч 1 ст 321), его использования (ч 1 ст 327), полного освобождения от использования обязанностей военной службы (ч 2 ст 339) и т д

Анализ предусмотренных законом целей показывает следующее.

Во-первых, вычленение настоящих целей в указанных случаях свидетельствует о том, что они носят обычный человеческий характер (стремление избежать уголовной ответственности, являющееся криминально нейтральным, поскольку обвиняемый не привлекается за дачу ложных показаний, он использует лишь свое право на защиту, либо стремление достичь материальной, служебной или иной выгоды — корысть, карьеризм, эгоцентризм итд, либо стремление к выздоровлению других лиц, скрытое под использованием или изъятием органов при трансплантации и том> подобные цели) и потому в силу своей социальной полезности или нейтральности не могут иметь особого криминального значения Характерна в этом плане '*ель извлечения выгод и преимуществ для себя (ч 1 ст 198 ч 1 tT 199 УК) как конструирующий признак прест\пления Хочется спросить законодателя, а для чего должен жить человек, для всеобщего счастья1? Так общество уже это неоднократно проходило, и ус-

96

Часть 1 Фундаментальные науки и \?оповное прав0

пешными данные попытки признать нельзя Особенно любопытно здесь признание законодателем криминально значимой цели изъятия или использования органов или тканей для трансплантации на пер. вый взгляд все выглядит ужасно — убивают чечовека для его рас-членения, для удаления каких-либо органов из его тела, но как тоть-ко мы скажем, что эти органы нужны для выздоровления др\ги\ лиц, так сразу этот суперкриминальный ужас уходит, оставляя место озабоченности обычным криминальным явлением — «убийством», хотя бы и ради выздоровления других лиц. и весьма проблематично — менее или более опасно такое \бийство по сравнению с убийством из ревности, мести и т д Другое дело, что за подобным скрывается цель каннибализма, религиозного жертвоприношения преступной наживы, наживы через убийство, именно это вызывает омерзение Тогда давайте отделим зерна от плевел

Во-вторых, некоторые цели в законе сформулированы так. что главным утяжеляющим ответственность свойством выступает не субъективный момент, а объективный (кр\ пный размер, посягательство на объект более высокой социальной значимости и т д), и только формулирование законодателем преступлений с усеченной и формальной диспозицией, а также желание отграничить преступления др>г от друга по объективным признакам приводят его к отражению данных объективных признаков через субъективный момент— цель, тогда как ничто не мешает законодателю создавать нормы с материальной диспозицией и прямо указывать на объект и объективные признаки (например, «с посягательством на общественною безопасность», «с угрозой причинения крупного ущерба» и т д), которые исключили бы необоснованное применение цепи в качестве конструирующего или квалифицирующего признака в связи с их неправильным пониманием

Хотя надо признать, что в отдельных из приведенных случаях («с целью получения имущества в крупном размере») применение цели формально выдержано, поскольку речь идет о конкретизации потребности — стремлении к крупному размеру им> щества Однако сущностное указание на цель лишено смысла, так как на этапе ueic-полагания еще нет выбора непреступного или преступного поведс ния — это прерогатива этапа принятия решения, который имеет место поспе целеполагания, иное бы выглядело крайне странно, и \*с поэтому цель криминально не значима Однако опять-таки необхо-

Раздел 2 Психоюгия и уголовное право_______________                                                                                                                                                                                                                 97

*о уяснить, что и здесь речь идет о первичных целях, об образах, моделях первичных потребностей

Традиционно в психологии и других отраслях науки выделяют проблему множественности целей, когда человек ранжирует в зависимости от личностной значимости все цели, возникающие в связи с одной потребностью Именно здесь необходимо помнить о конечных и промежуточных целях Под конечной целью понимают модель желаемого результата, с которым связана потребность Промежуточные цели — это модели желаемых незначимых для субъекта результатов, без достижения которых невозможна реализация конечной потребности Таким образом, промежуточные цели — не что иное, как этапы, ступеньки к конечной цели, а достигнутые по ним результаты — этапы достижения результата, к которому стремится субъект В то же время следует помнить и о том, что промежуточные цели возникают совершенно в иных условиях по сравнению с конечными, и об этих условиях речь пойдет несколько позже Применительно же к конечной (первичной) цели проблема на самом деле достаточно проста, и в ее решении мы должны выбрать один из двух логически бесспорных вариантов признаем, например, цель получения выгоды либо асоциальной категорией и в связи с этим усиливаем криминализацию и повышаем ответственность, либо социально полезной или социально нейтральной, и тогда она не должна иметь, очевидно, никакого правового значения Исключением является влияние цели на невменяемость и уменьшенную вменяемость Третий путь, предложенный действующим законом, в основе своей не имеет ничего общего ни с психологией, ни с формальной логикой, и традиционность подобного подхода не исключает неоправданности его, мало того, традиционность подхода свидетельствует о том, что, во-первых, психология в указанном вопросе не сделала за прошедшие 120 лет сколько-нибудь заметных шагов вперед, которые повлияли бы на юриспруденцию, и, во-вторых, юристы как не принимали во внимание методологические положения психологии и формальной логики 120 лет том} назад, так игнорируют их и сейчас

Почему же все-таки существует в законе этот третий путь? Логически ответить на вопрос весьма сложно Представляется, что первичные (конечные) цели иногда указываются в законе лишь потому, что законодатель стремится более глубоко дифференцировать виды преступлений, однако объективные признаки их весьма часто

4Зак 1261

98

Часть I. Фундаментальные науки и уголовное право

совпадают (завладение имуществом другого лица — это и кража, и угон, и самоуправство), и чтобы уточнить квалификацию, законодатель добавляет в норму субъективные признаки, в том числе и цель, не придавая вместе с тем ей криминального значения (например, сопоставление ст. 158 и 166 УК показывает, что указание в ст. 166 УК на признак «без цели хищения» ведет лишь к усилению санкции, но не к ее ослаблению, т. е. цель — разграничительный признак, имеющий обратное значение, поскольку хищение более опасная категория из всех посягательств на собственность, соответственно, и поставленная цель должна быть более криминально значима; в указанном же сравнении все обстоит наоборот: отсутствие цели хищения усиливает санкцию). Неоправданность такого подхода очевидна, поскольку закон дает основание для документальных толкований целей как социально опасных, тем не менее у законодателя подчас нет других путей дифференциации видов преступлений или он их просто не видит.

Второй уровень — дополнительная классификация целей на основе обогащения потребности, на наш взгляд, также не должна выделять целей, к которым требовалось бы усиление уголовно-правового внимания, поскольку уточнение формы и содержания желаемого предмета в сознании человека не может изменить сущности цели (социальна или асоциальна она). Подход к данной классификации тот же, что и к классификации первого уровня. Вероятно, на этапе целеполагания еще нет общественно опасной личности и цели не могут создавать общественно опасную личность

Следующим психическим элементом является мотив, которому придается существенное значение и в уголовном праве, и в криминологии. В целом определения мотива, предложенные психологией и правовыми теориями, особым разнообразием не отличаются: все сходятся на том, что мотив — это побуждение человека к действию . Благодаря побуждению предшествующая психическая деятельность, имевшая более пассивный, нежели активный характер, становится более активной; психическая деятельность лица характеризуется не только стремлением к какому-то результату, но и пониманием необходимости вложить определенные усилия в достижение результата.

1 Психологический словарь М, 1983 С 198, Волков Б С Мотивы преступлений Казань, 1982 С 6, и др

Раздел 2. Психология и уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                       99

внедрением в сознание необходимости поведенческой реакции на

стимул.

Некоторые авторы пытаются расширить понятие мотива путем включения в определение социальной детерминации побуждения: )иогив — это «сформировавшееся под влиянием социальной среды и жизненного опыта личности побуждение» к действию1. С указанным дополнением согласиться можно, но пока вопрос о социальной обусловленности мышления находится за рамками нашего внимания. Другие же считают мотив объективной категорией, признают мотивами реальные предметы2. Это та же попытка объективизации психических процессов, о которой мы уже писали применительно к потребности. Разз'меется, можно признать, что предмет объективного мира побуждает к действию, поскольку существует нужда в нем. Однако сам предмет не несет в себе ни потребности, ни мотива; он просто существует как таковой; потребности, цели, мотивы возникают в сознании человека и лишь реализуются в предмете. Критически относятся к объективизации психических процессов Л. И. Бо-жович3 и Е. П. Ильин. Последний считает, что «принять предмет-цель за мотив не представляется возможным» с соответствующей аргументацией4.

Иногда встречается и неприемлемое определение сущности мотива. Так, по мнению И. С. Козаченко и О. С. Бурлевой, «сущность мотива заключается в том, что он всегда связан с конкретными побуждениями, вызвавшими у лица решимость совершить преступление» . Главный недостаток приведенного высказывания в том, что авторы выводят мотив за рамки побуждений, поскольку заявляют о связи мотива с побуждениями В таком понимании сущности мотива •входит завершение авторская концепция мотива как признака поведения6, что позволяет объективизировать мотив. Однако внятно определить и разграничить мотив и побуждение авторам так и не

ошев К Е Типология личности преступника и мотивация преступного поведения орький, 1974 С 66, Русинов Г Б Понятие мотива преступления // Актуальные во-

гРосы советского права Казань, 1985 С 94, и др

з ЧИт. по- Божович Л И Указ соч С 153

, Там же. С 153-154

ifibUHE П Указ соч С 56

ь*°заченкоИ С, Бурлева О С Указ соч С 14 Гам же С 5

100

Часть! Фундаментальные hqvku и угочовное право

удалось И они в этом неодиноки Попытку разделения мотива и побуждения предпринял и Ж Годфруа, который определил мотив ке^ «соображение, по которому субъект должен действовать», а «поб\. ждение является причиной действия или целью, ради которой оно было совершено»' Очевидно, автору не >далось четко определить мотив (слишком аморфно выглядит «соображение, по котором\ субъект должен действовать») и разграничить мотив и побуждение ему удается лишь на фоне отождествления последнего с целью Об этом же пишут и многие иные психологи (например, X Хекха>зен, А А Файзуллаев)2 Такая же попытка предпринята и В И Ковалевым, который пытается определить как побуждение нечто отдельное от мотива, регуляцию побуждением физиологических функций, например, дыхания3 Однако здесь нет побуждения к действию, человек не регулирует дыхание, как не регулирует работ) мозга, сердца, желудка и т д, все это происходит физиологично-автоматически, все это заложено природой как свойство существования Как только речь заходит о регулировании, так сразу включается сознание, возникает нужда в каком-то результате, возникает побуждение к его достижению Поэтому побуждение —всегда функция сознания, всегда мотив

Скорее всего, признание мотива побуждением является более оправданным, поскольку подобное позволяет понять, в чем заключается самостоятельная роль мотива, его значение в психической деятельности Однако более глубокое ознакомление с литературой ничего не оставляет от обособления мотива как самостоятельной психологической категории Оказывается, что потребность становится одной из побудительных сил4, некоторые прямо пишут, что есть потребности-мотивы5, что интерес является побудительной  силой  или  мотивом6, что цель становится моти-

1             Годфруа Ж Указ соч С 264

2          Ильин Е П Указ соч С 56-58

3           Ковалев В И Мотивы поведения и деятельности М , 1988 С 49

4               Мясищев В Н Личность и неврозы Л , 1960 С 219 Шафиров В М Правовая активность советских граждан Красноярск, 1982 С 52, Рубинштейн С Л Основы общей психологии М 1988 Т2 С 108, и др

5           Механизм преступного поведения М 1981 С 48

6                 ШаргородскиО М Д Преступность и ее предупреждение Л   1966 С 132 Шэф< ров В М Указ соч С 57, Козаченко И С Бурлева О С Указ соч С 15 и др

\2 Психо югия и угочовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      101

1 что в роли мотивов могут выступать потребности и интересы, лечения и эмоции, установки и идеалы^ Во всей этой ситуации вы-ывает удивление след\ ющее специалисты тратят много сил и энергий на терминологическую дифференциацию элементов психики, выДеляя потребности, интересы, цели, мотивы и т д, в результате е оказывается, что все это ни к чему, поскольку все указанные элементы суть мотивы, и указанная дифференциация лишь игра слов, ни к чему не ведущая и не обязывающая Давайте тогда отбросим данную терминологическую «шелуху», забудем о потребностях, интересах, целях, оставим только мотивы Не можем? Почему'? Да только потому, что потребности, интересы, цели, мотивы — абсолютно самостоятельные психологические категории, сущностно и по значимости обособленные Потребности, интересы, цели не являются и не могут являться мотивами, поскольку они являются потребностями, интересами, целями Они же не могут становиться мотивами, поскольку термин «становление» означает превращение, преобразование одного явления в другое, тогда как ни потребности, ни интересы, ни цели не превращаются в мотив, каждая из этих категорий не перестает существовать с возникновением другой, они существуют наряду др\ г с другом (нужда остается нуждой даже при возникновении побуждения к действию)

При этом можно бы согласиться с тем, что, «рассматривая мотив преступления как побуждение, направленное на конкретный объект, не следует допускать и такую крайность, при которой в понятие мотива преступления включаются другие элементы механизма преступного поведения, в частности, цель и средства ее достижения» Однако авторы, высказав бесспорную позицию и в целом придерживаясь ее, тем не менее попытались найти компромисс с традиционным смешением психологических категорий «Сами по °вбе потребности, интересы, ч>вства и другие элементы психологической жизни человека мотивами не являются до тех пор, пока они

Якобсон П М Психологические проблемы мотивации поведения человека М , 1969 л^^> Криминальная мотивация М.1986 С 124 Психологические механизмы целе-ГТйзования С 9 идр

Елисеев С А Понятие корыстного преступления // Правовые вопросы борьбы с преступностью на современном этапе Томск 1989 С 59 Вожович Л И Избранные помологические труды М 1995 С 35, 46 и др

Криминальная мотивация С 13

102

Часть! Фундаментальные науки и уголовное право

не приобретут значения побуждения к конкретному поступку»1

т е. авторы пытаются придумать побудительную силу потребно* стям, интересам и т д., тогда как потребности, интересы, цели нико-гда не приобретают значения побуждения, они всегда существуют вне побуждения, равно как и побуждения всегда существуют помимо и наравне с ними.

С этих позиций мы полностью согласны с В И. Ковалевым, который критически относится к отождествлению, приравниванию мотива к другим элементам мотивационной сферы и считает, что «подмена понятия "мотив" понятиями ''установка'', ''эмоция", "цель'' или прямое отнесение их к мотивации, наделение этих реалий функциями мотива или трактовка их как его разновидности есть, по существу, отрицание самостоятельности последнего»2.

Только указанный подход позволяет четко и недвусмысленно терминологически разграничить элементы психики и разобраться в механизме психической деятельности, в противном случае мы получаем терминологическую «кашу». Вполне понятно, почему теория традиционно все-таки смешивает анализируемые понятия Во-первых, это делается потому, что потребностно-мотивационная сфера представляет собой ряд причинно-следственных связей: потребность (нужда) требует постановки цели (модели будущего результата), постановка цели, в свою очередь, ведет к появлению мотива Вот эту связь в психологии и пытаются выдать за совокупность мотивов (потребность — мотив целеполагания, цель — мотив появления мотива). Однако такое смешение различных «мотивов» в одном понятии едва ли приемлемо; гораздо проще говорить о причинно-следственной связи, связи порождения одним элементом мотивационной сферы другого. Во-вторых, похоже, это делается для более убедительного выделения мотивационной сферы сознания человека чем больше побудительных сил, тем нагляднее мотивационная сфе' ра. Отсюда и более широкое понимание мотивации по сравнению с мотивом, что позволяет включить в мотивацию и потребности, и интересы, и цели, и другие элементы3, но давайте назовем эту сфер> потребностно-мотивационной или даже потребностно-целеустана-

1              Там же С 12

2          Ковалев В И Мотивы поведения и деятельности М , 1988 С 49

3              Немое Р С Указ соч Т 1 С 390, Еникеев М И Основы судебной психологии 1982 С 36, и др

Раздел 2. Психология и уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                      103

ивающе-мотивационной, и сразу изменится наше отношение к пугим элементам и к соотношению мотивации и мотива, которое станет все более сближенным Иначе говоря, термин «мотивация» довольно условен, и в наших возможностях придать ему максимально широкий либо минимально узкий смысл и содержание, в принципе, мы можем свести мотивацию к мотиву. Рассматриваемая сфера называется мотивационной не потому, что все элементы (потребности, интересы, цели, мотивы) обладают побуждающими свойствами, а лишь в связи с тем. что данная сфера включает в себя основополагающий для поведения человека элемент — мотив как побуждение к действию Иначе мы будем вынуждены искать различия между побудительными силами и побуждением, побудительными силами и мотивами, различными видами побуждений. Неудачную, на наш взгляд, попытку найти эти различия предпринял М. И. Еникеев, определив мотив как осознанное побуждение и придав тем самым иным «побудителям» неосознанный характер1 Мало того, подобный подход, похоже, вполне оправдывается криминологами: «В советской криминологии сократилось число сторонников определения мотивов как только лишь сознательных побуждений Теперь стали признаваться некоторые неосознаваемые и недостаточно осознаваемые (например, типа хулиганско-анархистских побуждений), точнее, актуально недостаточно осознаваемые ввид^ их привычно-установочного происхождения и группового конформизма» . Едва ли подобное оправдано Дело в том, что при исследовании потребностей, мотивов и тому подобных категорий мы сталкиваемся с психикой человека, его сознанием, и именно поэтому не может идти речь об осознанном или неосознанном побуждении, об °сознанной или неосознанной потребности, цели и т. д Все они в сознании либо есть, и тогда существуют как психическая данность, либо нет, и тогда эти категории просто не существуют (нет нужды в чем-то, нет ее конкретизации, нет побуждения к действию). По существу, Н. Ф. Кузнецова сама частично разрешила проблему «непознанных» побуждений, признав их привычно-установочный ха-

р5 так как в данной ситуации нельзя говорить о неосоз-чанности: просто привычно-установочное поведение суть не что

j^°feee M И Указ соч С 38, Ковалев В И Указ соч С 49 У нецова Н Ф Проблемы криминологической детерминации М , 1984 С 58

104

Часть 1 Фундаментальные науки и уголовное

иное, как отработанное до автоматизма сознание, сознание, врем реакции которого на стимул максимально ничтожно Что же касает ся группового конформизма, то здесь имеются явно осознанные мо тивы, возможно, их сложно вычислить, но они есть (например, Ласе> товарищество не хочется выглядеть трусом) Исключения из этого правила составляют опять-таки только психопатологические состоя. ния Можно согласиться с тем, что «бессознательное   активно уча. ствует в формировании мотивов» , но только в плане побочного влияния бессознательного, которое не исключает в конечном счете осознанности побуждения

Немаловажен вопрос и о месте мотива в системе психических явлений, составляющих мотивационную сферу, в решении которого также нет единства у исследователей Нам не встретилось ни одного исследования, в котором бы в указанной системе мотивы ставились перед потребностью, из чего следует, что интересы и потребности в мотивационной сфере — первоначальные элементы, мотивы возникают после них Гораздо сложнее связь цели и мотива. Так. некоторые ученые считают, что между потребностями, интересами и целями находятся мотивы поведения , что мотив определяет постановку цели3, что мотив является промежуточным звеном между осознанием потребности и определением цели4. Подобное расположение мотива в системе мотивационной сферы между потребностью и целью по меньшей мере спорно; особо неприемлема последняя из приведенных позиция, поскольку авторы сами не знают, чего они хотят достичь в исследовании, так как в этой же работе пишут' «Мотив определяется тогда, когда . определена цель»5, т. е. мотив следует за целью.

Более обоснованной нам представляется позиция тех авторов, которые считают, что «о мотиве преступления можно говорить только тогда, когда уже появились или по крайней мере формирУ' ются иные элементы преступного поведения — объект, предмет,

1              Криминальная мотивация М.1988 С 159

2         Лукашева Е А Социалистическое правосознание и законность М.1973 С^313  ^

3          Дагель П С Установление уголовной наказуемости с учетом субъективной стор общественно опасного деяния // Основные направления борьбы с преступностью 1975 С 139

4КозаченкоИ Я, Бурлева О С Указ соч С 13 5 Там же С 5

и уголовное право                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                    105

что цели создают или не создают мотивы . Ведь примени-

что  ' отИВу мы говорим о побуждении к действию, когда ак-

Т6ЛЬН ть мышления человека резко возрастает по сравнению с 111811    я™ ппи постановке цели и направлена не только на конкре-m детализацию потреоности. но уже и на установление неоо-ости активного поведения для реализации потреоности и цели. х°       поэтому мы присоединяемся к указанной позиции и считаем ^*    следующим за целью этапом развития мотивационной сферы; ко при таком решении становится очевидным постепенное и «ступательное обогащение эмоциональной, интеллектуальной и лштих сторон психики при развитии мотивационной сферы от интереса к мотиву.

В теории предпринята попытка придать мотиву и цели разнонаправленный характер «Возможно различное отношение одной и той же цели к разным мотивам В случае их разной направленности имеет место целеобразование в конфликтной ситуации»3. Для нас такой подход абсолютно неприемлем' существует единая потребностно-мотивационная сфера, в которой все ее элементы жестко связаны, поскольку мотивы и цели возникают на базе интересов и потребностей; если возникает ситуация разнонаправленности мотива и цели, то подобное может означать, что они связаны с различными интересами и потребностями — цель возникает на базе одних интересов и потребностей, а мотив — на базе других. Но в таком случае следует вообще говорить о наличии нескольких потребностно-мотивационных сфер, их принятии и удовлетворении ими или (при их конфликтности) о принятии и удовлетворении одной из них, и Здесь нет смысла говорить о конфликтности их отдельных элементов, тем более — разновидовых (целей и мотивов), поскольку прежде всего необходимо разобраться в конфликтности самих сфер. В ОДной потребностно-мотивационной сфере нет места конфликту ^ВДУ первичными целями и мотивами, о которых мы до сих пор ворили, и тогда развитие мотивационной сферы приобретает оп-Ределенный вид (рис. 7)

м,Гация м^1988 с 12~13

 Иэ6Ранные психологические труды М.1995 С 47

ес    механизмы целеобразования С 9

106

Часть 1 Фундаментальные науки и уголовное