ВВЕДЕНИЕ

Совершенствование правовой системы России, осуществляемое прежде всего в целях укрепления гарантий прав личности, в уголовном судопроизводстве выводит на первый план проблему статуса участников уголовно-процессуальной деятельности. Среди них в настоящее время наиболее актуальной является фигура подозреваемого в совершении преступления. Именно на этапе подозрения, как свидетельствует практика, допускается значительная часть нарушений прав человека. Главная причина этого заключается в недостаточной нормативной регламентации уголовно-процессуальной деятельности на этапе подозрения. Происшедшие в последние годы изменения в процессуальном положении подозреваемого: расширение права на защиту, судебное обжалование ареста и другие не устранили первопричины проблемы – подозрение как институт уголовного процесса остается, по существу, “белым пятном” в уголовно-процессуальном законодательстве.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство не называет точек отсчета, с которых начинается подозрение, не предлагает юридического акта, которым лицо прямо ставится в положение подозреваемого, не содержит точно исчисляемого срока существования лица под подозрением, не предусматривает формы освобождения лица от подозрения в случае его неподтверждения и т.д.

В результате несовершенства уголовно-процессуального законодательства страдают обе стороны, участвующие на этапе подозрения: и органы уголовного преследования, и личность, оказавшаяся под подозрением. Первые восполняют правовой вакуум теми методами и средствами, которые вырабатывает местная практика и которые чаще всего не обеспечивают эффективность уголовно-процессуальной деятельности и не отвечают современным требованиям защиты прав и интересов личности. Последняя же испытывает на себе все издержки деятельности “силовых” органов, возможные в условиях произвола.

Юридическая наука советского периода идеологически была ориентирована лишь на одну схему исследования – “от права к практике”, пытаясь объяснить все многообразие жизни с позиции действующего законодательства. Такой подход во многом был обречен на неудачу, и прежде всего, по причине методологической. Советский законодатель, решая проблему подозрения, произвольно сформулировал в ст. 52 УПК РСФСР понятие подозреваемого, оставив без внимания главное – само подозрение. В результате и теория, и практика пошли по пути“подозреваемый – подозрение”, тогда как реальная картина в этой части уголовно-процессуальной деятельности, думается, может быть представлена по противоположной методологической схеме – “от подозрения к подозреваемому”.

Необходимо исходить из того, что при раскрытии и расследовании преступлений объективно возникают ситуации, когда орган дознания или следствия располагает фактическими данными (информацией), свидетельствующими о причастности конкретного лица к расследуемому преступлению, тогда как оснований для предъявления этому лицу обвинения еще нет. Это означает возникновение по делу подозрения, которое, в свою очередь, является основой появления в деле подозреваемого. Именно через эту причинно-следственную связь может быть уяснена роль, место и статус подозреваемого, а также решены сугубо процессуальные вопросы, связанные с появлением, развитием и окончанием подозрения как этапа уголовно-процессуальной деятельности.

В последнее десятилетие проблема подозрения с учетом происшедших в нашей стране изменений по существу не исследовалась. Новые потребности следственной практики, изменившееся законодательство (в первую очередь конституционное), иные научные подходы, а также принятие нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации1 обусловили актуальность настоящего пособия.

Автор выражает сердечную признательность доктору юридических наук, профессору А.А. Давлетову, пожелания и замечания которого были с благодарностью приняты и способствовали улучшению содержания работы.